«Мир этот, тот же самый для всех,
никто из богов или людей не сотворил,
но был он вечно и есть и будет
огнём вечно живым
мерно зажигающимся,
и мерно погасающим».
Гераклит
Часть I
Введение
Обычно историки занимаются сбором и систематизацией фактов прошлого, но спрашивается — зачем это нужно? Говорят, что это необходимо для понимания существующих ныне явлений, но любое такое явление может быть описано без всякой истории. История же здесь необходима для того, чтобы из предыстории данного объекта и его положения относительно других объектов на основе законов развития того типа объектов, к которому принадлежит данный объект предсказать его развитие в будущем. Без этой своей функции история не имеет никакой ценности. Тем не менее, историки постоянно отказываются от своей прямой обязанности, отдавая ее футурологам, астрологам и т. п. В чем причина такой скромности? В одном: выводя одни явления прошлого из других на основании открытых закономерностей, историк должен вывести из аналогичных явлений настоящего соответствующие им по закону явления будущего. Но он этого не делает, так как если окажется, что предсказанное неверно, то будет ясно, что и связь явлений прошлого, им установленная, никуда не годна. Гораздо удобнее историкам отказаться от предсказаний и произвольно устанавливать связь между различными явлениями прошлого, не будучи уличенными во лжи, а, следовательно, в тупоумии, ограниченности кругозора и, в итоге — в своей бесполезности.
Хотя марксистская историография и говорила о развитии «по спирали», фактически эта схема эпигонами Маркса-Энгельса не разрабатывалась, и главное место у последних заняли сказки о будущем коммунистическом рае, долженствующем заменить в обывательском сознании рай небесный. Ныне марксизм менее моден, но по-прежнему твердится о конце истории, только райским идеалом стал либерализм и мифическое постиндустриальное (информационное) общество. Эти взгляды опять-таки уходят своими корнями в религиозно-идеалистические идеи и совершенно не согласуются с действительностью. Так, постиндустриалисты обещали либеральную демократию и многополярный мир. В чем же состоит победа либерализма и демократизма в современном мире? В непрекращающихся локальных войнах? В том, что в т. н. развитых странах бедных и бездомных не становится меньше? Видимо, постиндустриалистам остается взять на вооружение концепцию сталинизма об усилении классовой борьбы по мере продвижения к социализму и говорить, что по мере продвижения к всеобщему счастью ситуация в обществе будет всё обостряться. Так же несостоятелен тезис об увеличивающейся многополярности мира. На самом деле в мире все время возрастает роль США. Растет сеть американских военных баз; блок НАТО, в котором США играют главенствующую роль, перманентно расширяет свой состав.
Вторая мировая война покончила с притязаниями Германии и Франции на господство в Европе. Патроном всей Западной Европы сделались США, Восточной — СССР. После же роспуска ОВД США стали господствовать и в Восточной Европе, а также усилили свое влияние в других развивающихся странах. Где здесь усиление многополярности? Очевидно, что желаемое выдается за действительное. Разрушение же колониальных империй никак ей не способствует — метрополии и их бывшие колонии попадают в цепкие когти американского орла. Политика США, как и античного Рима, основана на принципе: «Разделяй и властвуй!».
Глава 1
1
Вся Средиземноморская цивилизация соответствует современной цивилизации Земли с интервалом около 2150 лет. Попытки некоторых историков установить конкретное хронологическое соответствие античности и современности были весьма вялыми и не увенчались успехом (кроме попытки Шпенглера) То же можно сказать и об установлении соответствия современных и античных государств и народов. Однако такие соответствия существуют, что и будет показано ниже.
Начнем с соответствия США — латинская Италия. Характер италийского общества аналогичен характеру общества США. У американцев США и италийцев наиболее развито по сравнению с другими народами выборное начало в политике и частная инициатива в экономике. Факторы, выработавшие такой характер жителей США и италийцев идентичны.
Италия была наиболее близкой к восточному Средиземноморью территорией, так же как территория США к Европе. Это обстоятельство сделало обе эти страны аккумуляторами энергии (через колонизационное движение) «старых» цивилизованных народов. Италия, как и США, была расположена в центре своей цивилизации, со смещением от него к колонизуемым территориям. Такое центральное положение позволило античной Италии взять в свои руки господство над Средиземноморской цивилизацией и позволит США руководить формирующейся ныне глобальной цивилизацией. Естественно, такое положение существует, пока не освоены колонизуемые территории, когда же это происходит, центральное положение постепенно утрачивается, и господство переходит в другие руки. Т. о. очевидно, что характер общества определенной территории зависит только от ее положения в пространстве-времени, т. е. подчиняется физическим законам, поэтому история вовсе не гуманитарная, а естественная наука, гуманитарных же наук просто не может существовать. Ниже будет показано, как взаиморасположение территорий в пространстве-времени определяло характер их обществ для всех средиземноморских и соответствующих им современных стран.
Формальное отличие италийцев от американцев — автохтонность, объясняется просто. Как известно, в Америку первые люди пришли много позже, чем в Европу и Азию. Если бы территория Америки была расположена сразу за Гибралтаром и Ла-Маншем, первые люди появились бы там раньше, следовательно, раньше бы начался процесс развития обществ. Уже в 15 в. там появились бы европейские колонии и местные жители постепенно поднялись бы до европейского уровня развития. Тогда сейчас бол-во жителей США говорили бы не по-английски, но культурный тип и роль США в мире были бы теми же.
Тем не менее, античная Италия была такой же колонизуемой страной, как и США, но роль колонистов играли в ней не только пришельцы из-за моря (и Этрурии), но и жители пограничных с Этрурией областей, аналогичных 13-ти первым штатам США (в первую очередь римляне). Жители этих областей стали играть главную роль в колонизации Италии с 4 в. до н. э., сменив в этой роли этрусков и греков.
Экономическим центром Италии и всей Средиземноморской цивилизации был Рим. Его аналог — Нью-Йорк — экономический центр современной цивилизации. В возникновении и развитии этих аналогов очевидна параллельность. Нью-Йорк основали голландцы, а в Рим принесли цивилизацию этруски. Этруски — аналог нидерландцев (реформатов и католиков). Этруски достигли пика своего международного влияния во второй пол. 6 в. до н. э., а нидерландцы — в первой половине 17 в. н. э. Интервал составляет ок. 2150 лет и соответствует установленному Шпенглером (с поправкой +50 лет). Поэтому в дальнейшем этот интервал мы будем называть периодом Шпенглера.
Характер этрусского этноса идентичен голландскому: этруски, как и голландцы, верили в предопределение судьбы. История этрусков практически не известна, и мы не знаем о событиях в Этрурии, аналогичных голландской реформации. Однако можно отметить, что во первой пол. 6 в. до н. э. сравнительно изящный стиль этрусской керамики — т. н. тонкое буккеро, сменяется грубовато-натуралистическим — т. н. тяжелое буккеро. Т. о. заметен явный перелом в сознании, аналогичный переходу голландцев от католицизма к кальвинизму. Причём интервал между этими событиями тот же — ок. 2150 лет.
Географически Амстердаму соответствуют Тарквинии — главный экономический и интеллектуальный (в т. ч. художественный) центр Этрурии. В поздний период наряду с Тарквиниями выделяется Цере — крупный портовый город, аналог Роттердама.
Дюнкирхен=Популония
Аналоги остальных городов пока не ясны, но можно предположить что Ветулония, которая в начале выхода Этрурии на мировую арену была её крупнейшим экономическим центром, а в поздний период стала маленьким городком, соответствует Брюгге.
Этрусское искусство, как и голландское, отличается ярким натурализмом.
Ко времени расцвета Средиземноморской цивилизации Этрурия, как и Голландия, представляла собой страну с наиболее интенсифицированным сельским хозяйством. Из известных слов Т. Гракха о том, что поля Этрурии возделывают одни рабы, аналогия с высочайшей механизацией голландского сельского хозяйства очевидна.
Что касается происхождения этрусков, то оно, конечно, не могло быть автохтонным или северным. Этруски, несомненно, были выходцами из балканско-анатолийского культурного ареала, быть может, не из Лидии, а из Фессалии (аналог католических Нидерландов).
Выше уже указывалось, что аналог Рима — Нью-Йорк. Положению Нью-Йорка на островах соответствует положение Рима на холмах. Палатинский холм — аналог острова Манхаттан. Северо-Востоку США в целом соответствует Лациум. «Весь Лациум — благодатный край, богатый всевозможными плодами. Приморские города Лациума — это Остии, город без гавани, из-за наносов Тибра, наполняемого водой от множества рек. Поэтому купеческие города с великой опасностью бросают якорь в открытое море. Однако стремление к наживе все побеждает. Действительно, множество вспомогательных гребных судов, принимающих и доставляющих грузы, дают возможность кораблям быстро отплыть назад, прежде чем их захватит река, или же частично облегченные от груза суда входят в Тибр и поднимаются до самого Рима». Пограничное с Этрурией положение заменяло Риму приморское. Путь же по Тибру аналогичен пути к Нью-Йорку по Ист-Риверу. Аналог Олбани — Пренесте. «Пренесте занимает совершенно особое место в ранней истории Лация. Это богатый и промышленный город, деятельно торговавший с заморскими странами». Как Олбани был одним из главных центров голландской колонизации, так и Пренесте был одним из главных центров этрусской колонизации.
Область вольсков в целом аналогична Новой Англии, а ее крупнейший город Анций — Бостону. «Дальше идет Анций, также город без гавани… Теперь он представлен в качестве тихого места отдыха правителям, когда у них выдается свободное время от государственных дел, поэтому в городе построено много роскошных домов. Прежде у жителей Анция были корабли и они вместе с тирренцами занимались морским разбоем, хотя и находились уже под властью римлян». Аналогия с Бостоном очевидна, т. к. в 18 — нач. 19 в. последний отличался наибольшей активностью на морях из всех городов США, а сейчас превращается в «тихое место отдыха».
Приморское положение Лация и его близость к Этрурии, и определили его первенство в Италии, так же, как приморское положение Северо-востока и его близость к северо-западу Европы определили первенство этого региона в США.
Влияние Этрурии стало определяющим для севера Италии. Последнее видно и из того, что аналог Виргинии — Сабиния, расположен не у моря, а на границе с Этрурией. «Сабиняне населяют узкую область, которая простирается в длину на 1000 стадий от Тибра и маленького городка Номента до области вестинов. Городов у них немного, да и те, что есть, пришли в упадок от постоянных войн. Это — Амитерн и Реате… По всей сабинской стране особенно возделываются маслина и виноград и добывается много желудей. Страна весьма пригодна для разведения всевозможного домашнего скота… Сабиняне являются древнейшей народностью и исконными жителями страны… Древний облик сабинян можно считать доказательством их храбрости и других доблестей, благодаря которым они удержались до настоящего времени». Из описания ясно, что территория Сабинии аналогична обоим Виргиниям. Что касается хозяйства, то оливководству соответствует выращивание сои, которая, как столовая и главная масличная культура США соответствует италийской оливе. Разведение олив в Италии, как и сои в США, первоначально не имело такого значения, как зерновое хозяйство, однако впоследствии (во 2 в. до н. э. в Италии и соответственно во второй половине 20 — первой половине 21 вв. в США) стало играть роль одной из главных отраслей.
Расположенную севернее Сабинии Умбрию следует считать аналогом Каролины.
Южным штатам США, прилегающим к Мексиканскому заливу, аналогичны области Италии у Адриатики.
Долина верхнего Атерна — аналог долины Теннеси.
Апулия аналогична Техасу. «Вся эта область производит всевозможные плоды в большом количестве и больше всего подходит для коневодства и овцеводства… Между Салапием (город в Апулии. — С. П.) и Сипонтом протекает судоходная река и лежит большое озеро с выходом в море. По реке и озеру перевозят к морю товары из Сипунта, главным образом зерно». Сипунт соответствует Хьюстону, имеющему аналогичное положение, т. к. Хьюстон лежит не на берегу моря, а связан с ним каналом. Одним из основных экспортных грузов Хьюстона, как и Сипонта, служит зерно (рис, пшеница).
Области, расположенные между Сабинией, Пиценом и Апулией, населенные марсами, пелигнами, вестинами и марруцинами («эти народности, правда, невелики, но отличаются большой отвагой»), аналогичны Алабаме, Миссисипи и лежащим рядом с ними штатам. Эти штаты станут инициаторами распада США.
Приозерью соответствует Кампания, центр которой Капуя — аналог Чикаго, второго по значению финансово-экономического центра США, а также их крупнейшего транспортного узла и центра главного зернового района. Великие озера связывают США с Канадой и океанами. Положение Капуи на стыке водного пути к морю и Латинской дороги на колонизуемый Юг аналогично положению Чикаго на стыке Озер и дороги на Запад.
«Равнины Капуи славятся во всей Италии своим плодородием, красотою местоположения, близостью к морю и такими торжищами, в которые заходят плывущие в Италию суда чуть не со всей обитаемой земли. На этой равнине находятся знаменитейшие и красивейшие города Италии… В центре равнин лежит благодатнейший из городов Капуя».
«Доказательством плодородия Кампании является то, что здесь растут прекрасные хлеба, именно пшеница, из которой изготовляют крупу лучшего качества, чем любой сорт риса, и почти всякое мучное блюдо».
«Внутри страны главный город — Капуя, ведь все остальные города по сравнению с ней можно считать только маленькими городками, кроме Теана Сидицинского, который также является значительным городом». Минтурны, город на северной окраине Кампании, расположенный в месте выхода Латинской дороги к морю, — аналог Кливленда. Расположенный на полпути между Минтурнами и Капуей Теан — аналог Цинциннати. Суесса, город между Теаном и Минтурнами — аналог Колумбуса, а Калес — город между Теаном и Капуей — аналог Индианаполиса. Промышленная специализация этих городов, о которой можно судить по данным «Земледелия» Катона, соответствует специализации их аналогов. Город Вольтурн, расположенный на выходе водного пути от Капуи к морю, аналогичен Детройту, где выходят пути с трех западных Великих озер. Расположенная на побережье между Минтурнами и Вольтурном Синуесса — аналог Толидо.
Кумы — аналог Бей-Сити, а Мизенскому п-ову соответствует п-ов между заливом Сагино и оз. Мичиган. Расположенный на оконечности этого п-ова Макино-Сити — аналог Мисена. Аналог Траверс-Сити — Байи.
Суррентскому п-ову соответствует п-ов между озерами Верхнее и Мичиган, а Сурренту — Су-Сент-Мари.
Аналог Салерна — Дулут.
Ашленд — Амальфи.
Штат Висконсин, наиболее «немецкий» из всех штатов США, аналогичен области вокруг городов Путеолы, Кумы, Неаполь, где влияние греков было наиболее сильным. Показательно, что хотя в США аналогичная область была заселена немцами гораздо «позже», они достигли там не меньшего влияния, чем греки в области Неаполя. Причина заключается в том что эта область была чем-то привлекательна для колонистов именно из Германии и Скандинавии. Пожалуй, таким фактором стала близость к неосвоенным районам центральной части страны с одной стороны и доступность миру (Великие озера) с другой. Неаполь, самый греческий из городов Италии, аналог Милуоки.
Самний — аналог Миссури, Айовы, Канзаса, Небраски и Колорадо. Страбон пишет о самнитах: «Действительно, их города стали теперь простыми селениями, а некоторые даже совершенно исчезли… Впрочем, Беневент и Венусия все-таки хорошо сохранились до сих пор». Венусия — аналог Денвера. Аналог Беневента — Канзас-Сити.
Лукания — аналог Дакоты, Монтаны и Вайоминга. «Их (левканцев. — С. П.) поселения совершенно незначительны. Внутри страны лежат Грумент, Вертины, Каласарна и другие маленькие поселения вплоть до значительного города Венусии. Этот город, по моему мнению, и непосредственно следующие за ним города по пути в Кампанию принадлежат к самнитским городам».
Тихоокеанскому Западу США соответствует юг Италии, характеризовавшийся таким же окраинным положением по отношению к главным экономическим районам страны, но близостью к важным зарубежным центрам. Что касается влияния на Юге греков, то исчерпывающий ответ дает на это Страбон. «Со времен Троянской войны греки отняли у местных жителей большую часть внутренних областей и до такой степени усилились, что назвали эту часть Италии вместе с Сицилией Великой Грецией. Теперь, однако, все части страны, за исключением Таранта, Регия и Неаполя, приняли совершенно варварский облик; одни области заняли левканцы и бреттии, другие — кампанцы; впрочем, последние заняли только по имени, а в действительности римляне, т. к. сами кампанцы стали римлянами». Аналог Калифорнии — Япигия (Калабрия), а Сан-Франциско — Тарент. «От Сицилийского пролива и города региян до Тарента больше двух тысяч стадий, эта сторона Италии на всем протяжении совершенно лишена гаваней, за исключением самого Тарент. Берег обращен к Сицилийскому морю и к Элладе, заселен многолюднейшими варварскими (т. е. италийскими. — С. П.) племенами, и на нем расположены знаменитейшие эллинские города… Т. о. всякий, кто направляется из Сицилии или из Эллады в какую-либо из поименованных местностей, по необходимости должен бросать якорь в тарентских гаванях и в этом городе совершать обмен товаров и торговые сделки со всеми народами этой полосы Италии. О выгодах местоположения Тарента можно судить по тому благосостоянию, которого достигли кротонцы. В самом деле, кротонцы имеют якорные стоянки только на летнее время, и подвоз товаров к ним незначителен, тем не менее высоким благосостоянием своим они обязаны, по-видимому, ничему иному, как естественным удобствам занимаемой ими местности, а Кротона нельзя и сравнивать с Тарентом в отношении гаваней и удобства местоположения. Если и в настоящее время Тарент расположен выгодно для торговых сношений с гаванями Адриатического моря, то раньше выгоды эти были ещё больше. Так всякий направлявшийся с противоположного берега Италии в эту страну на всем протяжении от мыса Япигии до Сипунта высаживался в Таренте и пользовался этим городом как рынком для обмена и продажи своих товаров, ибо в то время ещё не было города брентесиев». Аналог Кротона — Портленд, «крупнейший на Западе экспортер леса и зерна, поступающего с Колумбийского плато».
«Хотя весь Тарантский залив по большей части лишен гаваней, однако здесь, у самого города, находится большая и весьма красивая гавань, соединенная с городом большим мостом; на стороне, прилегающей к самой дальней части залива, гавань образует с внешним морем перешеек, поэтому город расположен на полуострове и корабли легко можно перетаскивать волоком с обеих сторон, т. к. перешеек лежит в низкой местности. Участок, на котором находится город, также низменный, но все-таки возвышается немного около акрополя. Окружность города и стены большая, но теперь большая часть города (та, что у перешейка) заброшена; однако часть у входа в гавань, где находится акрополь, ещё цела, и составляет по размерам значительный город. В городе есть прекрасный гимнасий и обширная рыночная площадь, на которой воздвигнута колоссальная бронзовая статуя Зевса — самая большая после статуи на Родосе». Положение Тарента, как обладателя лучшей и почти единственной гавани на Юге Италии соответствует положению Сан-Франциско на тихоокеанском побережье США как обладателя лучшей и почти единственной гавани, выдвинутой на запад, что делает его главным портом для связи с Австралией (аналог Сицилии) и странами Азии. Тарент первоначально играл роль главного экономического и интеллектуального центра Япигии и всего Юга Италии, а до сер. 3 в. до н. э. первенствовал и по населению, впоследствии уступив лидерство Брундизию, обогнавшему его по объему промышленного производства. Прилегающий к Таренту район был известен на всю Италию своими садами, так же как в США район Сан-Франциско.
«Следующая (после Тарента — С. П.) часть страны иапигов против ожидания прекрасна. Хотя земля на поверхности кажется каменистой, но если ее разрыхлить, то обнаруживается толстый слой плодородной почвы (несмотря на недостаток влаги), хорошо пригодный под пастбища и леса. Вся эта область некогда была весьма густо заселенной, и в ней было 13 городов; теперь же, кроме Тарента и Брентесия, все остальные города настолько пострадали от войны, что превратились в маленькие городки». То же самое будет с городами Калифорнии к сер. 22 в.
Брундизий — аналог Лос-Анджелеса. «Их страна лучше тарантинской, т. к. хотя почва здесь и тощая, она все же дает хорошие плоды; здешние мед и шерсть принадлежат к особенно известным сортам. При переправе из Греции или из Азии более прямой путь идет на Брентесий; действительно, сюда прибывают все, чей путь лежит в Рим».
Бари — Солт-Лейк-Сити.
Аналог Орегона (штаты Орегон и Вашингтон) — Бруттий. Крупнейший город Бруттия Регий — аналог Сиэтла.
Следует также указать на причину отсутствия в Средиземноморье аналога Вашингтона, и подобных ему Бразилиа, Путраджая, Канберры, Нью-Дели, Чандигарха и Гандинагара. В Средиземноморской цивилизации уровень развития технологий связи был ниже, чем в современной, поэтому они не могли обеспечить достаточной интенсивности связи для сообщения федерального центра и экономической столицы. Однако, ход политического процесса в Вашингтоне, отслеживаемый в экономических центрах США, подвергается своевременному влиянию заинтересованных лиц, поэтому, хотя столица и находится в Вашингтоне, при принятии решений в первую очередь принимаются во внимание интересы самого экономически мощного города — Нью-Йорка. Т. е. Нью-Йорк в США почти такой же гегемон, как Рим в античной Италии. Федеральных правительств в античности вообще не существовало, и власти важнейшего (в экономическом и военном отношении) города были одновременно господами всей страны. В этом и состояла пресловутая «полисность» античных государств, присущая не только грекам, но и всем другим народам на этом этапе развития. Эта особенность и отражалась в политеизме античных религий, где верховным богом был сильнейший из богов, считавшийся другими богами только первым среди равных. Как справедливо заметил Энгельс, «всякая религия является ничем иным, как фантастическим отражением в головах людей тех внешних сил, которые господствуют над ними в их повседневной жизни; отражением, в котором земные силы принимают форму неземных». Отражением множества центров власти, не имевших над собой федерального правительства, и являлось множество богов античной религии. Т. о. очевидна лживость утверждений теологов о «вечности» веры в Бога. Бога с большой буквы ни одна античная страна не знала, впервые он появился в построениях философов. Перун, например, вовсе не Бог-Отец (и даже не Сын), ему поклоняются и в российском христианстве под именем Ильи-пророка — одного из «подчиненных» Бога. То же можно сказать и о Зевсе, Юпитере и т. д.
Как известно, в 90 г. до н. э., не добившись права римского гражданства, италики подняли восстание, и хотя потерпели военное поражение в борьбе с Римом и его союзниками (прежде всего Лацием), все же получили то, чего добивались. Аналогом этих событий в США станет конфликт (скорее всего, невоенный) штатов и федерального правительства ок. 2060 г., в результате которого США превратится из федеративного в союзное государство с общим экономическим пространством и органами власти (по типу ЕС), при этом отдельные штаты будут считаться независимыми. Предоставление прав римского гражданства городам Италии следует расценивать именно как превращение ее из федерации в союзное государство, т. к. при этом города Италии признавались равноправными с Римом.
В связи с вышесказанным необходимо отметить, что подъем сепаратистских движений в современном мире часто связывают с подъемом национального самосознания отдельных народов, однако это неверно. Мировая тенденция регионализации (чьей высшей и последней формой является сепаратизм), связана, наоборот, с потерей национальной психологии, являющейся следствием глобализации, приводящей к тому, что отдельные регионы не нуждаются в посредничестве центра для поддержания контактов с другими странами и регионами. Сепаратизм облекается в национальную форму лишь в той мере, в какой данная национальная территория является самостоятельной экономической единицей глобального рынка.
2
Т. о. универсальная схема развития общества в циклах Шпенглера представляет собой синусоиду с периодом ≈ 2150 лет. Верхние точки экстремумов являются максимумами цивилизации, а нижние минимумами. Последние представляют собой временные границы цивилизаций.
Общества при максимумах цивилизаций организованы в систему независимых правителей, где решение принятое на более высокой ступени иерархической лестницы, признается нижестоящими лишь в той мере, в какой оно выражает их общие интересы. Именно такие иерархические системы представляют собой современные политические организации, напр., ЕС и НАТО, где между центральными органами союза и отдельными государствами существуют типичные отношения вассалитета. В такой же союз превратится и США около 2062 года, когда отдельные штаты станут независимыми федерациями округов. А к сер. 22 в. сформируется Вашингтонская империя, где кроме имперского правительства в Вашингтоне будет существовать множество региональных правительств на более низких уровнях иерархии, напр., Европейское, правительство Андских стран (Венесуэлы, Колумбии, Эквадора, Перу и Боливии) и т. д. Этот мир будет однополярным в том смысле, что гегемоном в нем будут США, и многополярным в том смысле, что для каждой территориальной единицы будет существовать кроме глобального находящийся на более низком уровне иерархии локальный центр притяжения, напр., для Центральной и Северной Европы — ФРГ, для Кореи — Япония, для Украины и Белоруссии — Россия.
Точно так же была организована и Римская империя: «…фригийскую, карийскую и лидийскую части, как и страну мисийцев, трудно разграничить. Этому смешению немало содействовало то обстоятельство, что римляне не разделили их по племенам, а организовали управление небольшими областями, в которых они собирают народные собрания и производят суд».
Гегемония Рима в Средиземноморье и США в современной цивилизации обусловлена глобализацией мирового хозяйства, которая автоматически превращает самую сильную страну мира в его правителя. Шпенглер отчасти верно указывал: «Римляне отнюдь не завоевывали мира. Они лишь овладели тем, что готовой добычей лежало для каждого». Конечно, Римская империя не только определенная стадия развития. Культурный момент здесь все же присутствовал. Однако римляне овладели Средиземноморьем не благодаря своему «пуританскому» прагматизму, а благодаря величине ресурсов своей стране и смежных с ней стран. Точно так же американцам предстоит стать господами Земли не благодаря американским ценностям, которые уже почти улетучились вместе с их пуританским характером, а по тем же причинам, что и Риму.
Ясно, что гегемония США не примет таких грубых форм, как гегемония Рима. В зависимых странах будут сохранены местные правители. Однако эти правители аналогичны римским проконсулам, которые во внутренних делах своих провинций обладали не меньшей самостоятельностью от Рима, чем, например, английский премьер от Вашингтона. Государственным же слиянием провинций с Италией следует считать предоставление их городам латинского гражданства. Т. к. жители Испании, балканско-анатолийского региона и Нарбоннской Галлии получили право латинского гражданства при Цезаре, слияние ЕС, североамериканских и андских стран в союзное государство следует отнести к началу 22 в., одновременно с установлением монархического строя в этих странах.
Россия присоединится к Вашингтонской империи ок.2120 г., т. к. военное присоединение ее аналога, Египта, совпало с экономическим — в 30 г. до н. э. в нем была введена римская монета. Примерно в то же время, что и Россия, к империи присоединятся Япония с Кореей.
В точках минимума цивилизаций власть организована так же, как и при максимумах цивилизации. Так в Средневековой Европе существовал гегемон — Германия, вассальные ей королевства (напр., Чехия, Италия) и более мелкие территориальные единицы, находящиеся на более низких уровнях иерархии и подчиняющиеся только своему непосредственному сеньору. К концу 11 в. Западная культура представляла собой такое же интернациональное сообщество, как Средиземноморье в начале 1 в. н. э. и цивилизации Земли к сер. 22 в.
Т. о. мы видим, что общество max цивилизации является зеркальным отражением общества min. Однако если при максимуме цивилизации причиной интернационализации является расцвет международной торговли и специализация регионов на определенных видах товаров, то при минимуме, наоборот, к интернационализации приводит расцвет натурального хозяйства, т. к. в условиях такого хозяйства регионы просто не нуждаются в центральном правительстве, как посреднике для связи с миром. Феодалы были такими же космополитами, как деятели современных ТНК, и так же как последние ищут страны с наибольшими возможностями для получения прибыли, так и феодалы средневековья искали господина, который даст больше золота, независимо от его национальности.
Именно потому, что минимумы цивилизации являются отражениями максимумов, Шпенглер принял минимум в Византии и Арабском халифате за максимум цивилизации (отчасти из-за рационализма ислама).
Расцвет отдельных культур приходится на границу между max и min цивилизации, когда влияние рыночного и натурального хозяйства уравновешено. Для Западной Европы это время — первая половина 17 в., для прочих стран — позже.
В точках экстремума одни культуры зарождаются на месте других (причем не обязательно со сменой языка), к точке равновесия max и min достигают расцвета своего типа и в следующей точке экстремума исчезают, а на их месте начинают выкристаллизовываться новые. Например, греческие культуры зарождались в 11 в. до н. э., достигли максимума ок. 500 г. до н. э. и закончили свое существование в начале 1 в. н. э., когда на их месте зародилась греко-византийская культура, достигшая максимума в 6 в. н. э. и растворившаяся в нач. 11 в. Т. о. культуры всегда существуют между точками поворота циклов Шпенглера.
Нужно различать понятия «культура» и «нация». Жители Женевы и Во, напр., относятся к арпитанцам, хотя, в отличие от прочих арпитанцев, принадлежат к реформатской культуре. К единой британской нации относятся разнокультурные ирландцы, шотландцы и англичане, к единой бенгальской — мусульмане и индусы; корсиканцы, отличаясь по культуре от прочих итальянцев, составляют с ними одну нацию и т. д. Для выделения данного общества в самостоятельную нацию необходимо применять два критерия: 1) общность языка 2) общность исторического развития начиная с ближайшей точки экстремума для данных территорий. Принципиально важно их одновременное применение, т. к., напр., в парах карелы — финны, украинцы — галичане, азербайджанцы — туркмены языковые отличия невелики. Только второй критерий показывает их разнокачественность. Не может служить критерием для выделения наций географический, т. к. австралийцы, напр., относятся к британской нации, и не потому что они англикане, ведь англиканами являются и йоруба. Точно так же африканеры относятся к нидерландской нации; с другой стороны не являются испанцами и португальцами жители Лат. Америки, не случайно они уже в нач. 19 в. подняли вооруженную борьбу за независимость, в то время как Австралия и Новая Зеландия все время их существования под властью Великобритании оставались относительно спокойными. И это понятно. Хозяйство последних все время развивалось в теснейшей связи с метрополией, тогда как связь Лат. Америки с Испанией и Португалией сводилась к систематическому выкачиванию последними драг. металлов, т. е. дани.
Что касается характеристики Шпенглером общества цивилизации как застывшего, то оно верно только для общества около максимума цивилизации. То же мы видим и в развитии флоры: весной растения наращивают зеленую массу, а летом ее рост заканчивается и эта масса используется для одревеснения побегов. Осенью вновь наступает пора больших перемен, когда листья, выполнив свои функции, начинают опадать — процесс, обратный весеннему. Зимой же наступает оцепенение, противоположное летнему.
3
Аналог Галлии — Латинская Америка и центральная Африка. Галлами римляне называли континентальных кельтов, а жителей Великобритании, не входившей в Средиземноморскую цивилизацию, — британцами, аналог которых на Земле, конечно, отсутствует. Плантации кофе и какао Америки, разбиваемые на холмах, аналогичны галльским виноградникам.
«Все племя, теперь называемое галльским и галатским, помешано на войне, отличается отвагой и быстро бросается в бой; впрочем, оно простодушно и незлобиво. Поэтому в состоянии возбуждения галаты устремляются в бой открыто и без оглядки, так что тем, кто захочет применить хитрость, их легко одолеть. Кто бы, когда и где не пожелал бы под любым предлогом раздражить галатов, найдет их готовыми встретить опасность, хотя бы у них не было никакой поддержки в борьбе, кроме собственной силы и отваги. Если же их убедить, то они легко доступны соображениям пользы, т. к. способны воспринимать не только образование вообще, но также науку (курсив наш. — С. П.). Что касается их силы, то она зависит отчасти от их крупного физического сложения, а частью обусловлена их многочисленностью. Они легко собираются вместе в большом числе, т. к. отличаются простотой, прямодушием и всегда сочувствуют страданиям тех своих близких, кому, по их мнению, чинят несправедливость. Теперь все они живут в мире, т. к. будучи порабощенными, вынуждены жить по предписаниям их покорителей — римлян; я дал это описание на основании древних обычаев… Хотя все галаты по натуре воинственный народ, все же они более искусные всадники, чем пехотинцы».
«Вдобавок к простодушию и храбрости у них ещё много глупости и хвастовства, а также страсти к украшению, ибо они не только носят золотые украшения — ожерелье вокруг шеи и браслеты на руках и запястьях, но и сановники носят разноцветную расшитую золотом одежду. В силу такой душевной пустоты они нестерпимы как победители и выглядят совершенно растерянными, потерпев поражение».
«Вообще эта нация отличается большой смышленостью и чрезвычайной способностью перенимать и воспроизводить у себя все, чему учат другие».
«У всех галльских племен, вообще говоря, существуют 3 группы людей, которых особенно почитают: барды, предсказатели и друиды. Барды — певцы и поэты; предсказатели ведают священными обрядами и изучают природу; друиды же вдобавок к изучению природы занимаются также и этикой и вследствие этого им вверяют рассмотрение как частных, так и общественных споров».
Люди, называемые Страбоном предсказателями, аналогичны латиноамериканским колдунам, весьма популярным в широких кругах населения, а друиды — католическим священникам, которые в Латинской Америке действительно обладают высоким авторитетом, особенно среди сельского населения и, как и друиды, отличаются повышенным вниманием к социальным проблемам («теология освобождения» и т. п..). Примечательно, что Страбон пишет, что дал описание характера галлов на основании древних обычаев, что доказывает стирание культурных особенностей галлов наждаком цивилизации.
Экономика (домашнее хозяйство) галлов также аналогичны латиноамериканским. «Пища у них обильная, состоящая из молока и мяса разного сорта, но главным образом из свинины, как свежей, так и соленой. Свиньи у них живут на свободе и отличаются величиной, силой и быстротой; они опасны не только для человека, но даже для волка. Что же касается их домов — больших и куполообразных, — то они строят их из досок и плетней, набрасывая наверху массу тростника. Стада овец и свиней так многочисленны, что галлы снабжают шорными изделиями и в большом количестве солониной Рим и большую часть областей Италии».
Аналог Мезоамерики — Цизальпинская Галлия. «Удивительно, насколько все города, которые лежат над болотами внутри страны, доступны при плавании вверх по рекам, в особенности же по реке Паду». Полибий описывает обычаи цизальпинских галлов в первое время их поселения (до проникновения сюда римлян): «…селились они неукрепленными деревнями и не имели никакого хозяйства, ибо возлежали на соломе, а питались мясом; кроме войны и земледелия не имели никакого другого занятия, вообще образ жизни вели простой; всякие другие знания и искусства были неизвестны им. Имущество каждого состояло из скота и золота, потому что только эти предметы они могли легко при всяких обстоятельствах всюду брать с собою и помещать их по своему желанию. Величайшее попечение прилагали кельты к тому, чтобы составлять товарищества, ибо опаснейшим и могущественнейшим человеком почитался у них тот, у кого было наибольше слуг и верных товарищей».
«Доказательством высоких достоинств этой области является ее многочисленное население, величина городов и богатство; во всех этих отношениях римляне, живущие в этой стране, превосходят остальную Италию. Действительно, возделываемая земля приносит в большом количестве разнообразные плоды, а в лесах так много желудей, что Рим по большей части питается мясом свиных стад, происходящих отсюда. Богата эта страна и просом в силу обилия влаги в почве. Просо является весьма действенным в случае голода. Действительно, оно противостоит всем влияниям непогоды и всегда дает урожай, даже если случается недород других злаков». Просу в Л. А. соответствует кукуруза, весьма распространенный здесь злак, про который, как и про просо можно сказать, что он «противостоит всем влияниям непогоды» и «является весьма действенным в случае голода». В Италии также выращивалось просо, особенно в «просяном поясе» близ Капуи, но только как кормовая культура, так же, как кукуруза на Среднем Западе США.
«…Инсомбры, многолюднейший из этих кельтских народов», аналог мексиканцев, а Медиолан, «наиболее значительный город в стране инсомбров», аналог Мехико. Павия (аванпорт Милана на Тичино, близ Пада) — аналог Веракруса.
Генуя=Акапулько. «Отвесные склоны Южной Сьерра-Мадре спускаются почти до самого края воды, оставляя лишь узкую полоску песчаной, обычно знойной и сухой низменности. Все порты побережья имеют какие-либо недостатки: или они, как напр. Салина-Крус и Мансанильо, расположены близ устья одной из заиленных рек и слишком мелководны, или же они отрезаны отвесными горными склонами, как Акапулько. Последний благодаря своей превосходной естественной гавани был избран испанцами в качестве основного порта для связи с Филиппинами». Через Филиппины шла торговля тонкими индийскими тканями и китайским фарфором, прекратившаяся с началом производства таких товаров в Европе. В будущем торговля Мезоамерики с Азией через Акапулько возобновится в больших масштабах.
Верхний Энгадин — аналог Большого каньона (страны хавасупаев). По северному краю каньона и проходит реальная граница США.
Как Мезоамерика является наиболее связанным с США регионом Земли, так и Цизальпинская Галлия в отношении Италии. В 49 г. до н. э. вся Цизальпинская Галлия получила право римского гражданства. Аналогом этого события будет предоставление всех прав гражданства США Мезоамерике около 2100 г. и ее полная интеграция в политическую и экономическую систему США. В дальнейшем судьба США и Мезоамерики будет неразрывно связана и к началу 28 в. на их территории достигнет максимума англоязычный культурный тип, испанский же язык полностью выйдет из употребления.
Аналог Филиппин — Венеция. Положение Венеции в дельте Пада аналогично островному положению Филиппин, «ведь одни города здесь являются островами, другие же только частично омываются водой». «В отношении нравов и одежды венеты мало отличаются от кельтов, но языком говорят особым. Писатели трагедий упоминают часто об этом народе и рассказывают о нем много чудес (сравните: „филиппинская хирургия“ и т. п. — С. П.)». Аналог Манилы, возможно, Патавий. «Патавий — наилучший из городов в этой части страны (т. е. в Венеции, которую Страбон считает частью Цизальпинской Галлии. — С. П.) … Множество посылаемых в Рим разных товаров и всевозможной одежды также ясно обнаруживает, насколько многочисленно его население, и как оно искусно в ремеслах».
В 34—36 в. на Филиппинах, как и в Венеции за 2150 лет до этого, будет процветать торгово-промышленная республика с центром на одном из нынешних захолустных островов. Этот расцвет связан с фактором наличия неосвоенных ресурсов, общим для Панамериканского региона, частью которого следует считать Филиппины, а также с географическим положением
Трансальпийская Галлия соответствует Южной Америке. Массалиотида — аналог Перу. Аналог Лимы — Массалия. «Массалия основана фокейцами и расположена в скалистой местности. Гавань ее лежит у подошвы скалы, имеющей вид театра и обращенной к югу. Сама скала и весь город, хотя он значительной величины, прекрасно укреплены. Они владеют областью, которая хотя и обсажена оливковыми деревьями и виноградниками, но в силу своей неровной поверхности бедна хлебом; поэтому массалиоты, доверяя морю больше, чем суше, предпочли пользоваться своими врожденными дарованиями для мореплавания». Вышеприведенное описание вполне соответствует Лиме и Перу, жители которого, пожалуй, так же «доверяют морю больше, чем суше». По рыболовству Перу, как известно, занимает одно из первых мест в мире.
Массалия была основана ок. 600 г. до н. э., что примерно соответствует времени основания Лимы. Массалия первоначально была главным экономическим и культурным центром южной части Трансальпийской Галлии, впоследствии потеряв значение лидера. Точно так же Лима — центр испанского вице-королевства Перу, до середины 19 в. была первым и самым богатым городом испанской Южной Америки, центром цивилизующего влияния на соседей, впоследствии утратив роль лидера, но оставаясь одним из крупнейших городов Ю. А. Отличие же — Лиму основали не немцы, лишь формальное, т. к. греки-массалиоты не превратили окрестных галлов в эллинов, а передали им лишь внешние элементы своей культуры (алфавит и т. п.). «Массалиоты, расположившись в земле галлов, переняли немало туземных обычаев».
Страна пустыни Атакама соответствует Лазурному берегу. Ницца=Антофагаста.
Нарбонская Галлия в целом соответствует Андским странам (Венесуэла, Колумбия, Эквадор, Перу, Боливия). Наиболее ориентированный на связи с США Каракас аналогичен Нарбону. «Нарбон лежит над устьем Итака и озером Нарбонитидой, это самый большой порт в этой стране, хотя есть город, недалеко от Родана, который является весьма значительным портом, Арелата». Арль — аналог Гуаякиля.
Аналог Маракайбо — Рускинон (Руссильон). «Что касается Рускинона, то около него есть озеро, недалеко над морем болотистая местность со множеством соляных источников». Соль в районе Рускинона аналогична нефти района озера Маракайбо. Соль является необходимым элементом питания, кроме того, в античности она являлась практически единственным консервантом (не считая меда), а экономика Средиземноморской цивилизации базировалась на рабах (аналоге машин современной цивилизации), для которых пища являлась источником энергии, так же как топливные ископаемые — источник энергии для электростанций, питающих электричеством машины. Поэтому можно предположить, что соляные источники играли в экономике Рускинона (а может, и всего Средиземноморья) ту же роль, что и нефтяные источники в штате Маракайбо.
Страна арекомисков — аналог Колумбии, а её столица соответствует Боготе. «Столица арекомисков Немаус хотя и значительно уступает Нарбону в отношении количества чужестранцев и купцов, но превосходит его числом граждан, ибо у Немауса есть 24 подвластных селения с многочисленным, выдающимся по храбрости населением из единоплеменников, которые платят ему подати».
Долина Грезиводан — аналог каньона Параны. Гренобль (Куларон) =Посадас
Генава=Порту-Алегри
«Вся остальная страна (Галлия к северу от Нарбонитиды. — С. П.) дает большое количество хлеба, проса, желудей и скота всевозможной породы; она целиком возделывается, за исключением тех частей, где обработке препятствуют болота и чащи. Однако и эти места густо заселены, но скорее по причине избытка населения, чем в силу его усердия. Женщины отличаются плодовитостью и хорошие кормилицы, напротив, мужчины скорее воины, чем земледельцы. В настоящее время они вынуждены заниматься земледелием, оставив оружие». Хотя эти части Галлии не имели выхода к морю, как их аналоги в Южной Америке, они были хорошо доступны по рекам. «Так, по Родану на значительном расстоянии вверх по течению могут плавать даже большие грузовые суда, достигая многих частей страны в силу того, что впадающие в него реки судоходны и в свою очередь способны принимать большое количество грузов».
Аналог страны сегузиавов — Аргентина, а Буэнос-Айреса — Лугдунум. «Из всех прочих городов он самый населенный, за исключением Нарбона; ведь это не только торговый пункт для окрестного населения, римские правители чеканят здесь золотую и и серебряную монету». Аналог страны аллоброгов — Уругвай, а ее столицы Вьенны — Монтевидео. О давнем соперничестве Вьенны и Лугдунума упоминает Тацит.
Аналог Чако — Брес. Квебрахо здесь соответствует дуб. Сравните ниже:
«Гран-Чако представляет собой обширную низменную равнину, прерываемую в нескольких местах более высокими участками поверхности. Эта низменность образована в основном аллювиальными отложениями, принесенными сюда реками из Анд. Во время летнего периода дождей обширные пространства вдоль рек затопляются водой. В более сухой западной части Чако разливы бывают только вдоль течения немногих рек. Эти реки текут по извилистым, блуждающим, переплетенным руслам, меняющим ежегодно свое направление в период высокой воды. Большинство жилищ здесь представляет собой временные глинобитные хатки, состоящие из деревянного остова, обмазанного грязью и глиной».
«Брес, который самой природой был предназначен к тому, чтобы быть транзитным районом, коридором среди гор, фактически оставался замкнутым краем с плохой дорожной сетью. Влажные подвижные грунты затрудняли прокладку шоссейных дорог, для покрытия которых здесь недостает камня. Многочисленные ручьи ставили бесконечные препятствия. Чрезвычайно извилистые реки, текущие с востока на запад, не имели транспортного значения. Покрытый лесами и болотами Брес до конца 18 в. был так же трудно преодолим, как альпийские перевалы». «Люди живут в изолированных фермах или в деревушках, состоящих из нескольких домов. Дома строятся из глины, смешанной с соломой, которой обмазывают доски, а на юге преобладают глинобитные строения».
Севернее Бреса у Соны, в нижнем течении её притоков Тий, Уш и Вуж располагались болота Тий (ныне осушенные), поэтому путь на север Франции отклонялся здесь к западу от Соны, проходя вдоль подножия куэсты Кот-д'Ор (где впоследствии выросли знаменитые бургундские виноградники), аналогичной куэсте Маракажу (где в будущем будет располагаться один из главных кофейных районов Юж. Ам-ки), которой Бразильское плоскогорье обрывается к реке Парагвай, восточнее которой расположены болота Пантанал, аналогичные болотам Тий. У подножия куэсты Маракажу и следует искать аналог Дижона (Акидауана?).
Аналог Бретани — Патагония. Северному побережью Бретани с его буковыми лесами соответствует тихоокеанская Патагония, а южной части с ее вересковыми пустошами — пустынная атлантическая Патагония. Калафате здесь аналог можжевельника.
Везонтион (Безансон) =Рио. Важнейший металлургический центр (по данным раскопок) Бибракта — аналог Белу-Оризонти.
Аналог Лютеции — Манаус. Соседняя с районом Манауса территория Рорайма, наиболее сухая (район вокруг Боа-Висты — «остров» саванны среди джунглей), следовательно, наиболее пригодная для земледелия (и вообще с.-х. освоения) часть центральной Амазонии — аналог края Бос. Боа-Виста=Автрик (Шартр).
Ротомаг (Руан) =Белен.
Гезориак (Булонь) =Салвадор. Оба этих города имеют два уровня: нижний приморский, с портом и торговлей и верхний.
Центральной Африке соответствуют территории в пределах водосборного бассейна Бискайского залива. Область Великого рифта=Центральный массив. Району озера Виктория здесь аналогична Лимань.
4
Аналог Восточной Австралии — Сицилия. Аналог эвкалипта — тополь. «К чему говорить о всеми восхваляемом плодородии этой страны, которая, говорят, нисколько не уступает Италии. В отношении зерна, меда, шафрана и некоторых других продуктов Сицилия, можно сказать, даже превосходит ее… Ведь остров этот является некоторым образом частью Италии и снабжает Рим всевозможными продуктами легко и без особого труда, как бы с италийских полей. И, действительно, Сицилию называют житницей Рима, т. к. все продукты, за исключением немногих потребляемых на месте, вывозятся туда. К числу предметов вывоза относятся не только плоды, но и рогатый скот, кожа, шерсть и т. п.». Аналоги сицилийских и австралийских городов можно предположить следующие: Мельбурн=Сиракузы, Сидней=Катана, Брисбен=Мессена, Палермо=Таунсвилл.
Аналог Западной Австралии — Сардиния. «Большая часть Сардона скалистая и в ней неспокойно, хотя много земли, богатой всякими плодами, в особенности же хлебом. Городов на острове несколько, но достойны упоминания из них только Каралис и Сульхи. Однако высоким качествам этой местности противостоят и большие недостатки, т. к. летом остров вреден для здоровья, в особенности же в плодородных областях». Каралис, столица Сардинии — аналог Перта. Пустыни, разделяющие Западную и Восточную Австралию, играют ту же роль, что и море, разделяющее Сардинию и Сицилию. Аналог Северных территорий (по крайней мере, северной их части) также следует искать на Сардинии.
Аналог Новой Гвинеи, в т. ч. её западной части, ныне оккупированной Индонезией, — Корсика. «Образ жизни на острове отсталый, потому что остров каменистый и большей частью совершенно непроходим, так что обитатели гор, живущее разбоем, свирепее диких зверей. Во всяком случае, всякий раз, когда римские полководцы выступали на них походом и внезапно напав на их укрепления, захватывали в плен много людей, можно было видеть в Риме и дивиться на этих рабов, как сильно у них проявляется звериная и скотская натура. Однако на острове есть несколько обитаемых частей и кое-где маленькие городки». Как Корсика подверглась романизации вместе с Сицилией и Сардинией, так и Новой Гвинее предстоит американизироваться вместе с Австралией.
Новая Британия — аналог Эльбы.
Аналог Мальты — северный остров Новой Зеландии.
5
Аналог Канады — Испания (Иберия). Холодный климат Канады (сравнительно с США) так же затруднял ее заселение европейцами, как большая удаленность Испании (сравнительно с Италией) затрудняла ее освоение цивилизованными народами восточного Средиземноморья.
«Большая часть её имеет редкое население. В большей части страны жители обитают в горах, лесах и на равнинах с тощей почвой и притом неравномерно орошаемой. Северная Иберия, при неровности рельефа не только совершенно холодная, но расположенная по берегам Океана и, сверх того, лишенная связей с другими странами, приобрела негостеприимный характер, поэтому она чрезвычайно неудобна для жилья. Таков характер северных частей страны; напротив, почти вся южная Иберия плодородна, особенно по ту сторону Столпов». Иберию римляне разделили на Ближнюю (Тарраконскую) и Дальнюю (Бетику или Турдетанию). Последняя — аналог восточной половины Канады. «В глубине страны обитают карпетаны, оретаны, и большое число веттонов. Эта страна не очень плодородна, но область, непосредственно примыкающая к ней на востоке и юге не уступает ни одной местности во всем обитаемом мире в смысле плодородия и ценных продуктов, добываемых из земли и моря». Аналог англоканадцев — турдетанцы. «Турдетанцы считаются самыми культурными у иберийцев». «Сама Турдетания наделена от природы удивительными богатствами; и если она производит множество разннообразных продуктов, то эти блага ещё удваиваются легкостью вывоза, ибо излишки продуктов можно легко сбыть при наличии большого числа торговых судов». «Вся торговля этой страны идет с Италией и Римом». «Из Турдетании вывозят много хлеба, вина, а также в большом количестве и превосходного качества оливковое масло. Предметом вывоза являются ещё воск, мед, смола, большое количество кермеса (краситель. — С. П.) и киновари… Турдетанцы строят свои корабли из местного леса; у них есть также каменная соль и немало источников соленой воды; значительной является также заготовка соленой рыбы, не только местной, но также доставляемой с остального побережья за Столпами (т. е. Гибралтаром. — С. П.) … Турдетания богата всякого рода скотом и дичью… Изобилие вывозимых продуктов из Турдетании доказывается величиной и численностью кораблей; действительно, самые большие корабли плавают из этой страны в Дикеархию (греческое название Путеол. — С. П.) и в Остии — гавань Рима; число их кораблей почти не уступает ливийским (т. е. карфагенским. — С. П.)». «Хотя вышеупомянутая страна наделена от природы столь великими благами, однако не меньше, а даже больше всего следует признать и удивляться её природному богатству металлами… В самом деле, до настоящего времени нигде на земле не находили столько золота, серебра, меди и железа в естественном состоянии и такого достоинства».
Всё вышесказанное о экономике Турдетании можно сказать и о Восточной Канаде. В самом деле, последняя также богата металлами, лесом и вывозит много хлеба (пшеница) и рыбы. Канадские корабли также строятся из местного материала, только если 2150 лет назад их делали из дерева, то сейчас из канадской стали, которая производится из местной руды. Следовательно, эта часть деревообрабатывающей промышленности античной Испании аналогична металлургии Канады. Что касается источников «соленой воды», то выше уже высказывалось предположение об их соответствии нефтяным, а каменная соль имеет своим аналогом каменный уголь, также добываемый в Канаде. Мы видим что экономика Испании, как и канадская, почти полностью опиралась на собственные богатые природные ресурсы, в отличие от Селевкиды сирийской (аналог Японии), например, также экспортно-ориентированной страны, но почти полностью опиравшейся на привозное сырье.
«Протяженность этой страны (Турдетании) не более 2000 стадий в длину и ширину, но городов в ней огромное множество, как говорят до 200. Наиболее известные из них благодаря торговым сношениям те, что расположены по берегам рек, у лиманов и на море. Наибольшей славы и могущества достигла Кордуба… и город гадитанцев (Гадиры); последний прославился морской торговлей, а первый — плодородием почвы и обширностью территории». Страбон пишет что Кордуба и Гадиры — самые большие торговые центры страны. Очевидно, что Гадиры — аналог Монреаля. Последний, хотя и не является приморским городом, рекой св. Лаврентия связывается с Великими озерами и океаном. Как и Гадиры, Монреаль расположен на острове (на реке Св. Лаврентия). Кордуба — аналог Виннипега, улицы которого — самые широкие в Канаде, а плодородие почв окрестной области в обоих случаях аллювиального происхождения.
«После Кордубы и города гадитанцев знаменит Гиспалий… ещё и теперь он остается торговым центром области». Гиспалий, расположенный в центре основной территории экономического развития, аналогичен Торонто.
Области у побережья между Гибралтаром и мысом Гата, относительно изолированные от основной территории Испании, аналогичны Нью-Брансуику и Новой Шотландии. Аналог Галифакса — Малака (Малага), «по внешнему виду финикийский город. Там находятся и большие помещения для засола рыбы».
Тарраконская провинция — аналог Британской Колумбии, Юкона и Аляски. Аналог Ванкувера — Новый Карфаген. «Карфаген находится посередине морского берега Иберии в заливе, обращенном к юго-западу… Весь залив получает значение гавани, и вот по какой причине: у входа в залив лежит остров (Скомбрария. — С. П.), по обеим сторонам которого остаются лишь узкие проходы внутрь залива. Т. к. морская волна задерживается у острова, то во всем заливе господствует затишье, если только не производят волнения юго-западные ветры… другие ветры не имеют сюда доступа благодаря замыкающему залив материку. В глубине залива выдается в виде полуострова возвышенность, на которой и расположен город». Это описание местоположения Нового Карфагена полностью соответствует положению Ванкувера, гавань которого образует остров Ванкувер.
«Новый Карфаген — самый могущественный из городов этой страны (Тарраконской провинции. — С. П.); он прекрасно укреплен, обведен отличными стенами, имеет гавань, озеро и серебряные рудники… Здесь, как и в соседних местах, широко распространён засол рыбы. Кроме того, этот город является более значительной факторией не только по ввозу заморских товаров для жителей внутренних областей, но и по вывозу из глубины страны для всех иностранцев».
Аналог Алакана (Аликанте) — Принс-Руперт.
Аналог Сагунта — Скагуэй, а Валента — Джуно.
Форт Сент-Джон, центр самого северного района земледелия (на реке Пис), расположенного на пути в Аляску, — аналог Толета (Толедо), район которого и поныне остаётся продовольственной базой Мадрида, аналог коего вырастет примерно на месте Форта Нельсон. Мадрид и Толедо выросли на пути из южной Испании в Каталонию (и далее в Европу, аналогично — через Аляску в Азию).
Каталония — аналог Аляски, а ее центр Тарракон — Анкориджа. Тарракон, город «хотя и без гавани, но имеющий довольно много других преимуществ, теперь его население не меньше, чем в Новом Карфагене. Действительно, он представляет природные удобства для пребывания наместников, являясь как бы главным городом не только по эту сторону Ибера, но и большей части области за Ибером».
Доусон — аналог Цезареи-Августы (Сарагосы).
Страна басков соответствует эскимосским территориям (кроме Лабрадора).
Астурия, отделённая от Испании Кантабрийскими горами, аналогична стране эскимосов севернее хребта Брукс.
Аналоги Чукотки, Магаданской области, Корякии (включая территории восточнее Верхоянского хребта, принадлежащие ныне Якутии), также следует искать на Пиренейском п-ове (античная Португалия). Для России эти области являются лишь сырьевыми колониями (так же как ранее Аляска), основная территория её развития (Восточно-европейская равнина) удалена от них на огромное расстояние, отсюда уже сейчас идет отток некоренного населения, тогда как рядом расположена неуклонно растущая экономика Америки.
Аналог Мальорки — Камчатка, а Менорки — Сахалин.
Остановимся подробнее на рассмотрении аналогов Испания — Канада, Сицилия-Сардиния — Австралия. Причиной слияния сицилийцев с италийцами обычно считается географическая близость Сицилии к Италии. Сравнение вышеназванной пары аналогов показывает, что это неверно. В самом деле, если в Средиземноморье Испания была намного дальше от Италии, чем Сицилия, то в нашем мире наоборот Канада ближе к США, чем Австралия. Причина не в расстояниях, а в самом характере этих территорий. Неосвоенные территории Канады гораздо более доступны для освоения самими канадцами, чем американцами США, так же как внутренние области Испании были более доступны для самих испанцев, чем для италийцев, в силу своей изолированности от моря (так же, как северные территории Канады). Этот резерв для внутреннего развития, которого нет у Австралии (в её центре, не настолько удаленном от незамерзающего моря, как северные территории Канады, — непригодные для жизни пустыни), позволит канадцам и через 2150 лет сохраниться как самостоятельная нация, лишь квебекцы англицизируются. Последнее относится и к Аляске, которая по мере усиления своего развития и отказа от чисто сырьевой специализации будет всё сильнее стремиться к независимости, что через 2150 лет будет выражаться и в том, что на её территории будет существовать самостоятельная нация (аналог каталонцев).
6
Аналог англичан — финикийцы, а Лондона — Тир и Карфаген, который уже Моммзен назвал Лондоном античного мира. «Тир весь — остров; он построен почти одинаково с Арадом; с материком город соединен земляной насыпью, которую возвел Александр во время осады… На свою беду Тир был взят Александром. Тем не менее городу удалось преодолеть такие несчастья и восстановить свое значение, отчасти благодаря искусству мореплавания (в нем финикияне всегда превосходили все другие народы), отчасти же благодаря своим красильным заведениям, изготовляющим пурпурную краску». Карфаген, как и Лондон, вырос близ перекрестка важных торговых путей, но не был чисто торгово-транзитной страной, в отличие от Этрурии, поэтому сельск. хоз-во и промышленность играли здесь не меньшую роль, чем посредническая торговля, причем на территории Ливиофиникии овцеводство и обработка шерсти играли такую же важную роль, что и в Англии 16—19 вв. Большое развитие сельского хозяйства Ливиофиникии доказывается и тем, что по разрушении Карфагена римляне, отдав его библиотеку нумидийцам, оставили сельскохозяйственный трактат Магона, специально переведенный на латинский язык по распоряжению сената.
Характерными чертами Карфагена, как и Англии, были крупнейшая колониальная империя и почти монопольное положение на мировом (средиземноморском) рынке до первой Пунической войны.
Хотя США и не воевали с Англией, как Рим с Карфагеном, однако 2-я Пуническая война привела к краху колониальную империю Карфагена, так же как и вторая мировая война окончательно истощила Британскую империю, последствием чего и явилось её крушение. Вообще история Карфагена обнаруживает множество параллелей с английской. Например в первой половине 5 в. представители «нового слоя» — коммерсанты свергли династию Магонидов и установили в Карфагене аристократическое правление республиканского типа. По прошествии периода Шпенглера (2150 лет) в Англии произошла «Славная революция», имевшая аналогичный характер.
Разрушение римлянами Карфагена не отменяло естественного положения его территории, как центра Ливиофиникии, поэтому при Цезаре он был восстановлен, заселён преимущественно пунийцами и, по словам Страбона, «опять процветает, как и любой другой город в Ливии». Последнее замечание стоит отметить, так как Ливиофиникия была одной из наиболее урбанизированных стран Средиземноморья, как Англия — одна из наиболее урбанизированных стран Земли. Страбон сообщает, что перед разрушением (в 149 г.) население Карфагена составляло 700 тыс. чел. Это примерно в 10 раз меньше Лондона. С помощью этого коэффициента и периода Шпенглера, зная население городов и стран Земли, можно вычислить количество населения их аналогов 2150 лет назад (кроме некоторых особых случаев).