Бесплатный фрагмент - За бесконечность времени

За бесконечность времени

Что там, за той чертой, кончается ли время,

Тогда, когда оно для всех считает ещё дни?

Часы остановились лишь только в жизни этой,

А там за бесконечностью будут ещё идти?

Быть может в отражении земного притяженья,

На небе в облаках мы продолжаем жить?

А в старых фотоснимках — лишь для того остались,

Чтоб как-то иногда на Землю приходить?

Об этом знают духи, что глянули за крайность,

Что бесконечно время, или сошло на нет?

Быть может обнулилось, а может идёт дальше,

А может быть там вовсе и ничего и нет?

Мы лишь предполагаем и строим теоремы,

Что время бесконечно уж миллионы лет.

Но так и не узнаем ответы на вопросы —

За бесконечность времени взглянуть способов нет…

***

Боль осела на струны гитарные,

Мысли аккордами сломают мелодию.

Алкоголь смочит свежие раны мне

И разобьет меня на машине в обочину.

Стрелка спидометра замрет на двухсот…

Линия жизни издаст длинный звук.

Виски в желудке — последний глоток,

И сердце озвучит последний свой стук…

Разрушены

Послать тебя подальше, мне бы хватило сил,

Чтобы порвать на части, что так в тебе любил.

Убить тебя в себе, свои воспоминанья,

Послать тебя подальше, о Боже дай мне сил!

Вырвать фундамент счастья, что я с тобой хотел,

Создать когда-то раньше, но сука не успел!

Теперь уже не ты, той будешь самой нужной,

Теперь уже не я — буду в режиме мужа.

А может лучше так, оставить всё на полках,

Пусть всё покроет пылью, то, что уже в осколки?

И будем там не мы, а здесь мы словно рыбы,

В одной реке с тобой, но мы уже разбиты.

Нас нет с тобой уже, ты будешь новой с кем-то,

Свои мечты, что были когда-то нашими.

Ты их отдашь ему, без грамма сожаленья.

И воплотишь их с ним, а мы с тобой разрушены…

Про глухого

Что силы есть кричу во тьму, лишь только ты меня услышишь.

Поймёшь всю горечь — что кричу,

Что разрывает сука душу!

Сутулый дом с глазами окон, как будто частью стал меня,

Он только, жаль, умеет слушать, а мне в ответ лишь тишина!

Наедине с бутылкой рома и с сигаретою молчком,

Сижу в стенах немого дома и по душе катаю ком.

Мне нужно с кем-то говорить!

Но здесь лишь я и тишина!

Мне нужны звуки, скрипы, скрежет,

Хоть что-нибудь! Но не она!

Не ты, глухая тишина!

Не ты — Немая!

Сука!

Схожу с ума…

Схожу с ума…

Она со мной день ото дня…

До гроба видимо дана…

***

Пепел сдул ветер — заглянувший в окно,

И занавеской смахнул с подоконника на пол.

Напомнив о том, что когда-то давно,

Я так же как он на дно больно падал!

И только лишь дым он не смог сокрушить,

Он так же витал по комнате плавно.

Это желание того чтобы жить!

Что надо бороться! Как бы не было больно…

Хочу проснуться

Хочу проснуться утром никого не зная,

В состоянии не раненой и девственной души.

Не познав любви и как потом ломает,

Когда она погрязла в предательстве и лжи.

Не думать ни о чем и мир в прекрасном видеть,

Людей без масок лица — без корысти ко мне.

И не уметь прощать, а также ненавидеть,

И ни к чему бы это не нужно было б мне.

Хочу проснуться новым для Вас и для себя,

Не делать тех ошибок, что сделал я вчера.

И встретить всех Вас вновь таких же тоже новых,

Поверить вновь в любовь, доверием наполнив…

Хочу проснуться так…

Телефонный разговор

— Привет.

— Привет.

— Я думал не ответишь. Ведь мы тогда расстались как-то злобно. Пять лет прошло, а голос всё такой же. Красивый, милый, звонкий, молодой.

— Что нового, семья наверно, дети? Чем занимается муж, любимый твой?

— Всё хорошо, семья, работа, дети. Муж добрый, ласковый со мной. Как ты, наверно тоже обзавелся, красивой нежною семьёй?

— Да тоже, теперь в Москве. Свой бизнес, вроде все стабильно. Иду по жизни верною тропой…

Вот так они общались час примерно,

Про жизнь свою наврав друг другу бред.

Она одна сидела дома у камина,

И у него после нее никого нет.

Он рад был за нее, что все прекрасно,

И за него она была в душе пьяна.

Но им обоим слушать это было больно,

Что не у них с друг с другом это всё сбылось…

Их телефоны снова замолчали,

Она надеялась, что он перезвонит.

А он хотел, но пальцы задрожали,

Зачем судьбу о прошлом ворошить…

Зачем мешать ей счастливо там жить!

Дед за столом один сидел

Дед за столом один сидел и попивал тихонько чай,

С тоской в глазах в окно смотрел, как завывает там февраль.

Наверно что-то вспоминал, быть может молодость свою.

А может то, что схоронил свою любимую жену.

Здесь без нее все опустело, завяли в комнате цветы,

А ведь они когда-то клялись вместе в иной мирок уйти.

Прошел уж год, как это было, но не угаснет в сердце боль,

Он помнит, как она боролась, со смертью завязавшись в бой!

Но руки вдруг ее ослабли, и оборвалась жизни нить,

Она ушла, а он остался на этом мире дальше жить.

Он долго на нее смотрел, сжимал руками, что есть сил,

Молил! Кричал! Просил он бога чтобы ее он воскресил!

Он понимал, что невозможно, что смерть ее отобрала,

Но он с наивностью ребенка, молил и верил в чудеса!

Он верил, что она проснется! Что это просто чертов сон!

Не может с ней это случиться, не может!

Нет! — всего лишь сон!

Но разум вскоре осознал, ее уже никак вернуть,

Еще он долго обнимал ее тихонько стывший труп…

Дед за столом один сидел и попивал тихонько чай,

С тоской в глазах в окно глядел, как завывает там февраль.

Он вспоминал как жили с ней, как он в любви своей признался,

Как были счастливы они, и дед с легка- заулыбался…

Знаешь?

Знаешь, наверно ты права…

В том, что поставила нам точку.

Перечеркнув все за и против!

Махнув рукою — отправила всё к черту.

И чистый лист заправлен снова в принтер,

Его писать ты будешь без меня.

И пусть твоим теперь он будет принцем,

Наша история с тобою умерла.

Ты так решила! Одна сидевши дома,

Что все не то, что жизнь твоя пуста.

Я получил в тот вечер боль признанья,

Твои признания — разбившие меня.

«Забудь меня — как я тебя забыла,

И разлюби — как разлюбила я.

Пойми одно — что ты не мой мужчина,

И ради бога — ты не вини себя.

Так получилось — я выбрала другого,

Я знаю больно — пожалуйста прости.

А знаешь что? — есть веская причина,

Тебе нужна не я, для лучшей — создан ты…»

У отца

— Ну здравствуй, папа, давно не заходил,

Ты уж прости меня, ей богу если сможешь.

Никак не вырваться из городской сети,

То на работе сутками, то времени всё нету.

Ты кстати снился мне совсем недавно, пап,

Какой-то хмурый был, бурчал под нос там

что-то.

Опять там стол какой-то мастерил,

И мама рядом суетилась много.

А помнишь, как служить я уходил,

Мы по сугробам шли, качаясь утром оба?

Ты мне про службу много говорил,

Как нелегко там будет первые полгода.

Ещё…

Он говорил с отцом о жизни,

И о работе, о друзьях, о девушке своей.

Он вспоминал истории из детства,

Делился всем что приключилось с ним.

И тут он замолчал…

Он выпил стопку водки,

Сидя на лавочке у своего отца.

Смотрел на холм, цветами застеленный,

На холм — что рядом у креста…

Помнишь?

Помнишь, когда мы ещё не ошиблись,

В выборе нас, как всё было прекрасно?

Когда мы друг другу ещё не открылись,

Друг друга стеснялись, вздохнуть было страшно.

Слова осторожно произносили,

Их сто тысяч раз прокрутив в голове.

И недостатки в себе не искали,

Были с тобой на одной мы волне.

Помнишь, как сердце в груди сильно билось,

Когда оставались наедине?

Разум мутнел и ладони потели,

Теряли дар речи, просидев в тишине.

Волнение, дрожь, на первом свидании,

Хотел быть всех лучше, а ты красивей.

Дарили друг другу о себе впечатления,

Самые лучшие из книжных статей.

Но как не прискорбно всё это стирается,

Со временем лучше себя узнаём.

А то, что бывает на первом свидании,

Это просто лишь маска для знакомства вдвоём…

Новая жизнь

Ну вот исписал еще одну жизнь,

С таким же финалом, как было и раньше.

И скомканный лист в корзину летит,

Со всеми ошибками и фразами фальши.

Надо писать было карандашом,

Чтобы легко было все там исправить.

Не нужных людей стирать и потом,

С великим трудом удавалось их вспомнить!

И нужны были рамки жирные чтобы,

Чтоб каждый кто полз упирался в забор.

Пока не пройдешь на доверие пробы,

Между нами стеной будет этот забор.

Я ведь так говорил и задумал так тоже,

В прошлый тот раз, когда брал новый лист.

Но меня тормознули мысли — быть может,

Не все люди схожи в поступках своих?

И опять на столе лежит новая жизнь,

Гладкая, чистая без шрамов и точек.

Своею рукой буду снова чертить,

Но теперь только с рамок начну я

…быть может…

***

К чему пустые разговоры,

И наши ссоры ни к чему.

И выяснять исходы боя,

К чему нам это не пойму.

Всё, бой окончен — мы проиграли оба в нём,

Разбиты мысли, чувства об пол, мечты валяются комком.

И рядом с ними любовь истошно лишь испускает еле дух,

Избитая словами прочно, лежит и дохнет на полу.

Ведь мы ее с тобой предали, зачем-то дав ей эту жизнь,

Лучами страсти согревали и обещали не убить.

И вот исход — вот в том углу, ты видишь, что мы натворили?

Убили мы любовь свою — которую с тобой растили…

Бог расписывает судьбы

Как Бог расписывает судьбы,

Кому-то все дав, кому-то ничего?

У этого все в жизни будет супер,

А этому быть нищим суждено.

«Ну вот Роман, счастливым будет парнем,

Богатым будет и с верною женой.

Но в сорок лет болезнь его погубит,

И сын останется наполовину сиротой.

Жена его найдёт себе другого,

Но в счастьи с ним не будет никогда.

Найдет не для себя скорей для сына,

Мужская в воспитании нужна рука.

И сын его звать будет словом папа,

Не зная никогда, что не родной.

А о родном мамаша ему скажет,

Пред смертью, тихо, в час последний свой…»

На этом Бог пока остановился,

И новую судьбу кладёт на стол.

Берет в свои он руки новый пастик

И пишет снова правою рукой.

«А вот Танюша, красивая девчонка,

Умом она заряжена сполна.

Но инвалидом ей пришлось родиться,

Такая вот нелегкая судьба.

Пройдут года и в тридцать она будет,

Совсем одна сидеть и пить чаёк.

Такую Таню никто уж не полюбит,

Ей суждено одной прожить свой тяжкий срок.»

Вот так нам Бог расписывает судьбы,

Для всех по-разному и повторений нет.

Мы просто люди — живем, меняем что-то,

Но мы не знаем, что впереди нас ждет…

У каждого своя судьба ты слышишь?

И нам не в силах в ней что-то изменить.

Она Богами написана нам свыше,

Приняв ее, мы продолжаем жить.

Время

— А что такое время? — спросил он у меня помешивая чай.

— Хм, даже и не знаю, что ответить, наверно просто цикл, — ответил невзначай.

— Представь, что не было бы время, ну не придумали бы мы его.

И жизнь тогда бы наша потеряла всю ценность может, а может ничего.

Мы перестали бы спешить на встречи, не торопились бы куда-то не успеть.

Мы жизнь свою б уже не отмеряли, годами старости, не ждали б эту смерть.

Мы просто жили бы разменно, не спеша и не было бы этих дней недели.

И без часов была б сейчас моя рука, тогда мы и жить, наверное, успели.

Представь, проснулся с первым солнцем, лучи его играют на лице.

А сколько времени? Теперь уже не важно, мир стал свободен от бремени его.

— Да, но время — это вечность, оно нам помогает жить.

Его нельзя вот так вот сразу просто бессмысленно нам взять и отменить.

Мы им отсчитываем сроки, мы строим планы по нему,

Что будет если вдруг оно умолкнет, то человечество придет к чему?

— Вот тут ты прав, что время вечно и не прервать его нам ход,

Но согласись было бы лучше не зная время своего.

Он отглотнул не много чаю,

Наш разговор был завершен.

Мы в комнате сидели двое,

О времени решая спор.

Тишина

Ты думал тихо в тишине,

Что изолирован от всех?

Что будешь ты совсем один

Ей наслаждаться в полной мере?

Увы не так она глуха,

И в ней сойти с ума ты сможешь.

И громкость слов ее сильна,

Что разрывает тебя в клочья.

В ней сотни разных голосов,

Различных мыслей, дум и криков.

И все они сидят в тебе,

И ты их постоянно слышишь.

А психи — это просто те,

Кто ей хотел слегка напиться.

Но не смогли в нужный момент,

Они никак остановиться.

Маме

Живу я мама, как и раньше,

Люблю, целуюсь, обжигаюсь.

Глотаю жизнь полную фальши,

Расту, бегу, пыхчу, стараюсь.

Я уже взрослый, я мужчина,

Как и хотела ты — когда,

Качала на руках, игриво,

Своё любимое дитя…

Здесь сложно, Мам… здесь очень трудно…

Жизнь заставляет погибать.

Но всё же с каждым новым утром,

Я в бой иду… опять… опять…

Ты сверху смотришь, помогаешь,

Я это чувствую, молюсь.

По облакам седым гуляешь — босиком,

Как я горжусь…

Горжусь тобой, ты лучший ангел,

Таких, как ты не будет вновь.

Ты Мама, ты мой покровитель,

Во мне живет твоя любовь.

Автор: Антон Рашев.

На обочине

Стоим с тобой вдвоём на обочине,

В душной толпе людей-пешеходников.

В потрепанной осени в ее серой сырости,

В ветреном хаосе листвы мертвой копоти.

И мы понимаем, что все уже кончено,

Ты спиною ко мне в капюшоне безмолвия.

Спряталась, скрылась, и хотела уйти уже,

Но какая-то нить нас держит с тобой еще.

Мы стоим в молчании, загруженном думами,

Нужно что-то сказать, и сделать хоть что-нибудь!

Чтобы и нам не стать листьями мертвыми,

Не потеряться в осеннем безмолвии…

Но нам уже здесь поставлена точка,

И что-то менять уж наверно бессмысленно?

И вот мы вдвоем стоим на обочине,

И рвем нашу нить, теперь точно последнюю.

Мы хотели быть вечными

Мы хотели быть вечными,

Быть никем не замечены.

Утопать в безмятежности

Бездонного космоса.

Мы старались быть вечными без лжи и сомнения!

Искренне дорожили всем без свинца сожаления.

Мы пытались быть вечными под взглядами зависти!

Смеясь в гороскопы те — где мы были не парою.

Мы умели быть вечными, мы желали судьбы такой!

Жаль не долго мы вечными — побывали тогда с тобой…

Мы хотели быть вечными,

Быть никем не замечены.

Мы пытались быть вечными,

Но не вечными стали мы…

Звёзды

— Смотри на небо. Ты звезды эти видишь?

Глазами смотрят на нас живых они.

Подмигивают нам, словно другу — видишь?

А утром в солнце спят — наверное они.

Это же ведь те, кто нас уже покинул,

Мерцанием своим оберегают нас.

Ждут своего они там нового рожденья,

А как найдут его, так падают в тот час.

Вчера родился сын здесь ночью у кого-то,

И вновь одна звезда покинула приют.

Она теперь душой здесь стала для кого-то,

И снова будет жить, и создавать семью.

Они мерцают нам и ждут своего часа,

Там души отдыхают от старых своих тел.

Земля людей опять тела новых рождает,

И небо тут же звездами — становится рядей.

Мы в вечности живем и лишь меняем внешность,

И снова пишем здесь истории собой.

Потом опять умрем и в небо на отдышку,

Чтобы вернуться вновь — с очищенной душой.

Жизнь и смерть

Она людей била жестоко,

Бросая их с обрывов вниз.

С ними бросая самолеты,

И поезда сводя с пути.

А жизни трудно удавалось,

Ей планы сбить и всех спасти.

Из ста людей лишь часть спасала,

Но, а других никак — увы.

Извечный бой за жизнь и смерть

И каждый раз опять фиаско.

Где чаще побеждала смерть,

А жизнь лишь часть, и то не часто.

Вот скинула она сугроб

На девушку с огромной крыши.

И думала, что вот и всё,

Еще одну лишила жизни.

Но жизнь её вперед толкая,

Чуть побыстрей едва-едва.

И глыба мимо пролетает,

Ушиблена лишь чуть рука.

Да, жизнь хрупка и беззащитна,

И смерть ее в разы сильней.

Но этот бой он все же длиться,

За жизнь и смерть в мире людей.

Забытый дом

Забытый дом,

Уже без окон, без дверей.

И стены сгнили уже в нем,

Из-за отсутствия людей.

Когда-то здесь бурлила жизнь,

И дети громко в нем играли.

Теперь он стал совсем один,

Пустым, забытым и немым.

Глазницы окон с грустью смотрят,

Во дворик что зарос совсем.

А стены до сих пор ведь помнят,

Как был он кровом людям тем…

— Привет, ну вот приехал…

Как ты постарел, совсем поник и печи все упали,

А мы когда-то их с отцом после зимы всегда латали.

А сколько было здесь гостей,

Как пахло часто пирогами.

И мама пела песни все

И про колокольчик с бубенцами.

Ты постарел…

Под гнев погоды.

Под ветры злые и дожди.

Все время был ты нам защитой,

А мы… Пожили и ушли…

Ушли, тебя оставив.

Оставив одного — ушли.

Лишь в стенах голоса на память,

Оставили когда-то мы…

А ты стоишь хотя и сложно

Без нашей помощи тебе.

Стоишь еще поскольку можно

И ждешь, когда ж приедем мы…

Под тяжестью снегов тяжелых,

Под ветром осени стоишь.

И под капелью вёсн дождливых

Стоишь!

Стоишь!

Стоишь!

Стоишь!

Но время не поколебимо,

Увы оно возьмет своё.

И я приеду на руины

Однажды дома своего…

Смотрю в твои пустые окна,

И слезы капают из глаз.

Спасибо, дом, за мое детство,

Спасибо, что ты помнишь нас…

Быть может смерть и не ужасна?

А может смерть — это не плохо,

А вовсе да наоборот?

Приходит к тем, кто избран Богом,

Попасть в тот мир, где нет хлопот.

Как лотерея на удачу, сегодня он, а завтра ты,

«С тебя довольно этой жизни

Пора тебе уж к нам прийти.»

И те, кто там, уже познали,

Что этот мир куда мрачней.

И с радостью бы нам сказали,

Что лучше нету лотерей.

А мы боимся умирать,

Не зная, что же нас там ждет.

Быть может смерть и не ужасна,

А в точности наоборот.

***

У жизни есть границы, у смерти же их нет,

В любой из дней обычных закончится твой бег.