Бесплатный фрагмент - Ярость Севера: Ирландия

ПРЕДИСЛОВИЕ

Ирландия никогда не была богата умельцами строить корабли да отправляться в далекие странствия. Напротив, местные жители всегда старались жить правдой и добротой. Земли здесь небогатые, но сердца людей с их веселыми лицами даже самые серые камни превращают в нечто прекрасное. Вы представьте только, как молодая ирландская девушка садится на камень, что лежит одиноко у самого берега северных морей. Она распускает свои огненно-рыжие волосы и, расчесывая их деревянным гребешком, смотрит вдаль. В какой-то момент девушка запевает веселую, достаточно ритмичную песню. Звонкий мотив поднимается высоко над землей, ветер подхватывает его и бросает в пучину морей и после, грозно завывая, снова несется к девушке за новой порцией славной песни. Приведя свои волосы в порядок, ирландская красавица расплывается в очаровательной улыбке, веснушки на ее лице, как подарок солнца, смеются вместе с ней. Девушка встает с камня, растирает тело от холода и закрывает глаза… наслаждаясь этим удивительным миром и не менее удивительной Ирландией, ее родной землей.

Через мгновение, девушка улавливает краем уха легкий свист, что раздается с моря. Она открывает глаза, и ужас сковывает все ее тело. Она пытается что-то выкрикнуть, но буквально мгновение — и острая стрела пробивает ее грудь. Последнее, что увидит красивая ирландская девочка, — это сотни драккаров, что спокойно несутся к берегам ее родной земли, и где-то там, на одном из них, молодой воин получает похвалу от своих собратьев.

— Да! Попал! Видали? Видаааали?! Я же сказал, что попаду!

— Во даешь! А еще есть кто на берегу? Не, я тебя точно переплюну! — прерывает его другой викинг и деловито рассматривает берег.

— Лучше меня никто из лука не стреляет! Знаешь, я самый меткий. Мы даже после тинга соревновались с воинами, и мне удалось подстрелить всех птиц. Никто даже тетиву натянуть не успел! — гордо выпалил мужчина и буквально засветился от собственной важности.

— Отлично стрелу пустил! Пойдешь сегодня со мной в первом ряду! — позади молодого воина появляется сам конунг. Он положил свою ладонь, изувеченную страшными поединками, на плечо воина и одобрительно кивнул в сторону берега. — Сегодня у тебя появится возможность выпустить не мало стрел! Надеюсь, захватил их с собой?

— Я… это… — начал отвечать воин, но конунг, засмеявшись, прервал его.

— Да я шучу! Выдадим тебе стрел ровно столько, сколько нужно для того, чтобы положить всех ирландских ублюдков! Я же понимаю, ты у нас из земледельцев. Откуда у тебя боевые стрелы!?

— Вообще, мой отец охотник. И я тоже! Никогда не работал на земле! — возмутился воин.

— Заткнись! — одернул его рядом стоящий викинг, опасливо посматривая на конунга, который напрягся, округлив мерзкие и до ужаса злые глаза. Но было поздно — острый нож вонзился в брюхо молодого воина, и через мгновение его тело викинги без чести и правды сбросили в ледяное море.

— Если я сказал земледелец, значит земледелец! И не стоит со мной спорить. — пробубнил под себя конунг и отправился к хвостовой части драккара. На судне наступило молчание. Каждый из присутствующих здесь люто ненавидит своего предводителя и до крайнего ужаса боится его безумия. Тело молодого воина выбросило волнами на берег Ирландии. А позади раздался оглушительный рев бычьих рогов.

ГЛАВА 1. ПОДЕЛИТЬ АНГЛИЮ

— Сколько этих ублюдков в леса убежало? — Рауд почесал задницу и ухмыльнулся. Его лицо окрашено кровью настолько сильно, что создается впечатление, будто по нему долго и упорно били здоровенной дубиной. Но на самом деле, на его лице нет ни единой свежей царапины. Вся кровь принадлежит сынам великой Англии, которым берсеркер откусывал уши в бою.

— Много тысяч. Их оттуда будет сложно выгнать! — Ниялль оскалился. — Ты зачем несчастным уши откусываешь? Это же совсем ненормально.

— Да не так и много я их отгрыз! Ты не поймешь, друг. Когда я вижу врагов, первое, о чем мечтаю, — это вцепиться всей челюстью в их мягкие уши и с невероятным удовольствием откусить их! Вот знаешь, я бы и твои уши отгрыз! — Рауд осмотрел левое ухо конунга и облизнулся. — Какое аппетитное!

— Ты болен. Сунешься к уху, я тебе глотку перережу.

— Ха!

— Что делать с Англией будем? Похоже мы перебили всех ее королей, и эта земля теперь принадлежит нам. Только вот есть одна проблема. — Ниялль задумчиво посмотрел на свое войско. Викинги ходят по огромной долине и добивают англичан. Тут много тех, кто не помер в бою, а также тех, кто просто решил притвориться мертвым. Викинги смеются и пьют брагу. Кое-где временами вспыхивают драки между своими, но их моментально разнимают.

— Какая еще проблема? — в недоумении спросил Рауд.

— Я не хочу здесь оставаться.

— Так в чем проблема? Вали! — усмехнулся берсеркер и погладил ладонью свою бороду. — Оставлю Англию себе! Мне только за радость, если тут не будет тебя и твоих воинов.

— Ну нет… Ха! — Ниялль засмеялся и повернулся в сторону Рауда. — Эту землю мы поделим поровну. Кто из моих воинов захочет остаться — тот останется. А мне нужно на другие земли.

— На другие земли? Ты что-то недоговариваешь, хитрый конунг. — Рауд прищурился. — Есть богатые земли?

— Есть, но не для тебя! Мы возьмем северные королевства, надеюсь, твоих воинов там не встречу! Бывай! — с этими словами Ниялль резко развернулся и ушел к своим воинам.

— Ну… ну… — тихо произнес Рауд-великан и злобно проводил Ниялля взглядом.

Вся невероятная сила сынов Англии, была разгромлена северянами. Тысячи людей были вынуждены бежать в леса, чтобы укрыться там от ярости викингов. Ужасное творится. Ужасное! Повсюду изувеченные от острых топоров тела. Руки и ноги, головы и туловища… все разбросано по долине. Сама смерть сидит на трупах и громко смеется… перебирает своими костлявыми пальцами по зубам убитых… жуть. Если вы думаете, что викинги так легко справились с англичанами, — вы ошибаетесь. Из войска Ниялля осталось не больше двух тысяч мужчин, остальные были убиты. Воины же Рауда-великана, отделались меньшими потерями. Дело в том, что это даны — бесстрашные берсеркеры, которые только и делают, что жрут сухие мухоморы да кусают щиты. От одного их вида уже передергивает так, как будто увидел нечто жуткое и отвратительное. Англичане в бою всеми силами старались бить воинов Ниялля, избегая встречи с данами. Во время сражения один англичанин оказался зажатым у скалы. Он встал к ней спиной и крепко сжал меч. Как ни пытались его взять викинги Йорвика, все было тщетно. В какой-то момент мужчины почувствовали за своими спинами жуткое дыхание Рауда.

— Щенки! — он схватил двоих их них за шиворот и откинул в стороны. — Я сам разберусь! — прорычал Рауд и зловеще посмотрел на англичанина. — Ну что, иди ко мне!

А теперь представьте бедного англичанина. Он стоит спиной к каменной скале. Бежать некуда. Силы на исходе. А перед ним огромного роста берсеркер, который несколько часов назад обожрался сухих мухоморов… от их действия рот воина не способен закрыться до конца, а обильное слюноотделение просто заливает бороду и одежду. Мерзость. При этом Рауд с оголенным торсом истекает кровью от множества ранений. Раны буквально сочатся, но ему все равно. Мышцы напряжены до предела… вены вздуты… и тяжело… очень тяжело дышит. От такого вида англичанин бросает свой меч и пытается забраться на скалу. Он срывает ногти до мяса, кричит как безумец, но лезет… все выше и выше.

— Ха-ха-ха!!!! — зарычал берсеркер и схватил несчастного за ногу. Одним движением Рауд скинул воина на землю, и у того, моментально краснеет грудь. Перелом ребра, и острая кость заживо пробивает тонкую кожу. Мужчина не может кричать… беззвучно открыв рот, он просто дергается на земле. — Куда побежал?! А! — еще сильнее закричал берсеркер, схватил англичанина за ноги и стал крутить все быстрее и быстрее… после — один шаг в сторону, и голова сына Англии глухо расшибается об уступ к скале. Словно овощ, на который прыгнули сверху. Кровь, месиво, тело с разбитой головой падает к скале… берсеркер рычит и бросается дальше в бой. Невероятное безумие. Злость. И крайняя ненависть ко всем вокруг. Сколько Рауд в бою убил своих воинов и воинов Ниялля? Никто никогда не узнает. Но, поверьте, этот берсеркер прибил своих ровно столько же, сколько и врагов. Даже самым смелым воинам невозможно не вздрогнуть от вида Рауда-великана.

— Что дальше, Ниялль? — спросил у конунга один из воинов.

— Уходим! Мы забираем себе северную часть Англии, там побережье. Выгодно если что к дому отходить! — конунг усмехнулся и кивнул в сторону войска Рауда. — Я не доверяю этим берсеркерам. Будьте внимательны. И не давайте им себя угробить.

— Понял, вождь!

— Собирай воинов! Пора в путь. — Ниялль засунул свой топор за поясной ремень и сел прямо на землю. — Есть хочу.

— Сейчас организуем, вождь! А можно вопрос? — осторожно спросил мужчина.

— Говори!

— Мы теперь будем жить в Англии?

— Нет. — Ниялль отмахнулся. — Мне она не нужна! Я хочу в Ирландию! Все, кто захочет, могут пойти со мной. Остальные — или домой, или оставаться здесь. Это отныне наша земля!

— А ты не вернешься в Йорвик?

— Вернусь! Мне нужно забрать оттуда девицу. Помнишь корабль, что у наших берегов разбился? Так вот та девка, которую я оттуда достал, знает все про Ирландию. Она оттуда!

— И?

— И? Ты вообще меня слушаешь? А ну вали отсюда!!! — завопил конунг и резко встал на ноги. — И жрать принеси! Ублюдок!!!

— Все, вождь! Уже, вождь! — мужчина откашлялся и ушел исполнять поручение своего конунга.

Уже через несколько часов все войско Ниялля двинулось обратно в сторону побережья. Им нужно забрать драккары и на них обойти пустую землю Англии, чтобы выйти к северным королевствам. Там стоят успешные торговые города. Воинов в них скорее всего уже нет. Но убивать все же придется. Ниялль устал от чужой земли, но неугомонное сердце наполнено мифической Ирландией. Почему он там никогда не бывал? Ведь столько ходил по морю. А эта девушка… Дербхэйл. Кто она? Все это так странно. Так тяжело и легко одновременно.

ГЛАВА 2. НЬЕРД — ВЕРНЫЙ ПЕС

Никто не знает, что сыграло роль в решении Ньерда публично казнить рабыню, которая еще вчера сладостно пыталась ублажить своего хозяина. Возможно страх перед Нияллем, а быть может, напротив — Ньерд просто хотел быть похожим на своего великого предводителя и, вспомнив как тот сжег Астрид, решил поступить так же. В тот вечер Ньерд послал рабыню за медовухой, а сам позвал к себе в дом несколько воинов, которых Ниялль оставил в Йорвике вместе с ним.

— Эта шлюха! — начал мужчина, — Попыталась настроить меня против нашего вождя.

— Шлюха? — переспросил один из воинов.

— Шлюха, шлюха! — кивнул головой Ньерд и продолжил. — Дабы остальным было неповадно так себя вести, я решил ее публично казнить. Чтобы все вокруг видели, какова плата за измену! Вы согласны со мной?

Мужчины молча закивали головами.

— Хорошо! Есть предложения, как лучше ее казнить? Нужно что-то такое, чтобы все поняли раз и навсегда, как не нужно себя вести! Ну?

— Я предлагаю сжечь ее! — робко проговорил один воин и вышел вперед.

— Нет, не пойдет! — Ньерд отмахнулся рукой и указал на самого здоровенного викинга. — Ты! У тебя лапы как у зверя. Интересно, а ты сможешь ее прилюдно пополам разорвать?

— Ты болен, Ньерд. Просто отруби ей голову, и хватит чушь нести! — пробубнил викинг и развернувшись пошел спать.

— Эй! Ты куда? А ну стоять! Ниялль меня за главного оставил!

— Ты не Ниялль. Отвали! — не поворачиваясь ответил викинг и вышел на улицу. Остальные мужчины переглянулись, пошептались и зевая пошли следом.

— А вы куда? Но так неправильно! Я все Нияллю расскажу! Выродки! Ублюдки! А ну стоять! — но никто не остановился. Когда последний воин вышел из дома, Ньерд беспомощно уселся на деревянную лавку и почесал свою бороду. — Ладно! Валите. Я сам придумаю как казнить шлюху.

Ранним утром Ньерд собрал всех жителей Йорвика на главной площади. Люди возмущаются, никто не понимает, что происходит, и вообще, по какому праву их согнали сюда, как скот. Кто-то даже предположил, что быть может вернулся Ниялль, но тут же получил палкой по голове от стоявшей рядом женщины.

— Ниялль, по-твоему, по воздуху прилетел? Или быть может его Один с небес спустил? Заткнись, старый хрен! Нет кораблей — нет и Ниялля!

Пожилой мужчина схватился за голову, на которой мгновенно появилась темно-фиолетовая шишка, и, прикусив губу, заткнулся. Больно. Через несколько минут из дома конунга вышел Ньерд. Встретив жителей Йорвика широкой улыбкой, он деловито поклонился и громко заговорил.

— Мои земляки! Простите меня радушно, что разбудить велел вас в столь ранний час. У нас в городе завелась крыса, которая настраивает всех, и меня в том числе, против нашего великого конунга Ниялля.

Все жители Йорвика с округленными и испуганными глазами уставились на Ньерда. Каждый житель города жутко ненавидит Ниялля, и сейчас, когда временный предводитель вдруг сказал про крысу в Йорвике, все присутствующие напряглись, считая, что говорит он непременно про них.

— Милый, а что тут происходит? — за спиной Ньерда показалась полуобнаженная рабыня, которая зевая вышла из дома конунга. Вчера ночью она пришла к нему, и Ньерд, выпив славного хмельного меду, решил развлечься с ней, да так вместе и уснули. Девушка подошла к нему и, нежно обняв за шею, страстно поцеловала в губы. Все жители Йорвика ошарашенно наблюдают за этой картиной, совершенно не понимая, что происходит.

— А вот и крыса! — восторженно прокричал Ньерд и, схватив рабыню за волосы, с силой кинул к ногам толпы. — Взять ее!

Тут же несколько крепких мужчин схватили девушку, жестко вывернув руки за спину.

— Милый, за что? Что происходит? Отпустите меня! — завопила девушка и попыталась вырваться, но, поняв, что любые попытки дергаться сопровождаются сильными болями, она подкосила ноги и жалостливо зарыдала. В какой-то момент Ньерду захотелось рыдать вместе с ней, но, глубоко вдохнув и приведя дыхание в порядок, он продолжил.

— Эта тварь настраивала меня против Ниялля! Она, — он указал рукой на рабыню, — Пользуясь своим обаянием и сладкими речами, попыталась уговорить меня пойти на Русь за наемниками, чтобы они убили нашего конунга. Мое решение будет жестким, но уверен — правильным! Казнить шлюху! Самым мерзким и отвратительным методом. И казнить ее будете вы, жители Йорвика, кто откажется — ответ держать будет лично перед Нияллем! — с этими словами Ньерд развернулся и быстрыми шагами удалился в дом конунга. Когда дверь закрылась, воины бросили рабыню в толпу и стали расходиться по своим делам.

Когда толпе предлагают показательно забить виновного — толпа забивает. Самая страшная казнь для любого виновного — это общество, которое готово рвать на части кого угодно, только бы это не коснулось их самих. Жители Йорвика прибили рабыню заживо к стене дома конунга, так, чтобы Ниялль, вернувшись с дальнего плавания, видел, как они оберегали его землю от крыс. Было решено до возвращения конунга поить и кормить рабыню объедками, дабы не померла раньше срока. Огромные стальные гвозди, которыми люди пробили нежное тело девушки, прибивая ее к стене, намертво загнули с обратной стороны, дабы не было возможности снять несчастную со стены. Удовлетворившись проделанной работой, люди улыбнулись и пошли спать. Солнце мягко поднялось над Йорвиком и начертало лучами Руну Тейваз — Ниялль и его воины совсем близко к дому. Запах крови и дрожь в руках почувствовал каждый житель Йорвика, и каждый все понял, но промолчал.

ГЛАВА 3. ВОЗВРАЩЕНИЕ ДОМОЙ

Две сотни драккаров рассекают северное море. Попутный ветер играет бородами мужчин, оставляя едкую соль на их сухих губах. Паруса подняты, направление верное, нет нужды работать веслами, и мужчины весело смеются над чем-то своим. Ниялль, стоя у кормы драккара, держится за корабельную веревку. С его лица не сходит мерзкая ухмылка. Победа в Англии — это только начало. Конунг Йорвика точно знает, что несут старые Руны, и готов к любой битве за то, чего жаждет его сердце, и сейчас — это Ирландия.

— Конунг! Земля! — один из воинов качаясь встал на палубе и, вытянувшись во весь рост, указал рукой в сторону горизонта. Ниялль присмотрелся. И как только он сам не заметил тонкую кромку каменного берега?

— Вижу! — рявкнул конунг и спрыгнул к мужчинам. — Паруса снять, взяться за весла. Мы вышли к скалам, если ветер еще хоть немного усилится, разнесет нас в щепки. Что замерли? За весла, ублюдки!

Все воины бегом принялись исполнять приказ своего вождя. Не прошло и нескольких минут, как мужчины в такт морю, принялись грести веслами в сторону виднеющегося берега. Ниялль снова взобрался на корму драккара и, расплывшись в крайне мрачной ухмылке, уставился на горизонт. В его голове крепкой косой сплелись сотни мыслей, образы убитых англичан, громадный вид Рауда-великана и представления о том, как может выглядеть мифическая Ирландия. Столько событий, вопросов без ясных ответов… столько лет в море, побед и поражений, жизни на краю смерти.

Драккары викингов мягко обошли острые, как бритва, скалы и, подойдя к родным берегам Йорвика, легко и плавно впились килем в мокрый песок. Никто не встречает войско Ниялля. Город словно мертвый. Даже птиц не слышно. Конунг первым спрыгнул с борта драккара на землю и, поправив свой топор на поясном ремне, повернулся в сторону воинов.

— Бойцы! Доставайте добытое, разгружайте остатки провизии, мы дома! — он махнул рукой, и воины, не понимая, почему в городе такая тишина, принялись разгружать драккары. Конунг развернулся и, качаясь из стороны в сторону, словно в открытом море, пошел вглубь города. Улицы грязные, повсюду разбросаны вещи горожан, а свиньи и куры свободно бегают вне ограждений. Воняет и смердит на улицах Йорвика. Нияллю стало не по себе от такого вида, и он мрачно сплюнул на землю. — Эхе-гееей! — закричал он во весь голос и подошел к одному из домов. Конунг стал пинать в дверь со всех сил, пока оттуда не вышла сонная женщина. Увидев предводителя, она жутко испугалась и с визгом побежала обратно в дом, но конунг умудрился поймать ее за косу. — Куда собралась?

— Мой вождь! Мой вождь! Не убивайте меня! Простите меня! — зарыдала женщина.

— Да заткнись ты! — Ниялль нахмурился и зажал ей рот ладонью. Он подождал пока она успокоится и спросил. — Почему в городе все спят среди белого дня? Где Ньерд?

— Аааааааа! — завопила пуще прежнего женщина и тут же, словно по реакции, получила от Ниялля с кулака в нос. Кровь забрызгала одежду несчастной. Ниялль встал, отряхнулся и только тут увидел, что жители Йорвика от криков женщины стали выходить из домов и с непониманием смотреть на конунга.

— Ниялль? — удивленно спросил один старик. — А мы тут… это… крысу то поймали! Там она… у стены! — он указал рукой в сторону дома конунга, и все остальные жители Йорвика в страхе закивали головой. «Ага, крыса там», «Крысу поймали», «Ой конунг, как ждали то вас» — послышалось из толпы.

Ниялль покачал головой и медленно пошел дальше по улице. Люди молча двинулись следом. Позади толпы появляются все новые и новые люди, все те, кто только просыпается после крепкого сна. Они непонимающе выглядывают из домов и нерешительно идут вслед за толпой. Те, кто посмелее, осторожно спрашивают, что происходит. На что получают раздражительные ответы: «Ниялль вернулся! Заткнись».

За все то время, пока Ниялль был связан с судьбой Йорвика, ему впервые этот город показался настолько омерзительным. Когда в великой бойне на этом берегу перебили почти всех местных жителей и вместо них завезли сюда бродяг и пьяниц, город действительно стал терять свой облик. Не стало земледельцев, ремесленников и достойных горожан. На смену им пришли воины, пьянь и ленивые бродяги. Ниялль даже не оглянулся на толпу людей, что молча следует за ним по широкой улице. Словно стадо баранов идут за своим пастухом, что регулярно хлещет по их спинам тугой плетью. «Нет…» — подумал Ниялль, — «Это не величие. И не слава! Это всего лишь роль одинокого пастуха!».

— Конунг! Конунг! — Ньерд выбежал из дома в чем мать родила и, размахивая своим ущербным добром, широко раскинул руки в стороны. — Ну как ты, друже мой? Отчего Боги не предупредили о том, что ты возвращаешься? Мой братишка! Мой повелитель! — Ньерд явно путается в словах и буквально дрожит все сильней, приближаясь к Нияллю.

— Ньерд. Город засран! И что это за девка прибита к моему дому? — Ниялль нахмурился, остановился и впился зловещим взглядом в викинга.

— Мой вождь! Это крыса, предательница! Она пыталась настроить всех против тебя, хотела просить помощи у наемников с Руси, чтобы встретить все твое войско и перебить.

— Рабыня? — удивленно спросил конунг.

— Да, мой вождь!

— Хорошо. Кто ее сюда прибил? — Ниялль заглянул Ньерду прямо в глаза и тот отшатнулся.

— Люди, мой вождь!

— Люди? — конунг медленно обернулся и посмотрел на глупую, но смиренную толпу горожан. — Вы прибили? Ну хорошо! Взять Ньерда и прибить его рядом с девушкой!

Все замерли, не зная, как реагировать на слова предводителя. Тем временем Ньерд ошарашенно отошел назад и как только показался угол дома, бегом побежал в горы. Ниялль краем глаза проводил убегающего воина и закричал людям.

— Все за Ньердом! Если к полудню этот выродок не будет прибит рядом с девушкой, каждого жителя Йорвика лично скормлю псам! Взять его, ублюдки! — он махнул рукой и словно по цепной реакции, добрая сотня местных жителей сломя голову побежала следом за Ньердом. Ньялль омерзительно сплюнул на землю, достал свой нож и подошел к еще живой рабыне, что намертво прибита к его дому. Одним ловким движением конунг мягко перерезал девушке глотку и левой ладонью осторожно закрыл ее измученные глаза.

Нияллю пришлось попотеть, чтобы навести порядок в своем доме. Повсюду грязь, отвратительный запах, и создается ощущение, что этот Ньерд со своими шлюхами мочились прямо на стены дома. Хорошо, что золото не тронули. Выродки! Конунг первым делом вынес из дома все вещи и утварь, после лично вымыл полы и жестким гребнем вычесал шкуры. Разжег камин, проветрил помещение, помыл посуду и, удовлетворившись тем, что дом убран, улегся на деревянную лавку, чтобы отдохнуть. Но как только Ниялль закрыл глаза, дверь дома отворилась, и в нее вошел один из его воинов.

— Мой вождь! — обратился он к конунгу.

— Слушаю тебя! — дерзко ответил Ниялль.

— Драккары разгрузили, воины разместились в домах. Мы закололи несколько свиней, еды в городе очень мало.

— Хорошо! Отдыхайте! — Ниялль отмахнулся и почесал бороду. — Мне тоже нужно хорошенько отдохнуть!

— Мой вождь, ты прости за назойливость, мы тут поймали Ньерда. Он почему-то пытался залезть в наш драккар. Вид у него был очень непристойный, голый он! Я приказал его связать и решил спросить у тебя, что с ним делать?

— Ньерда? А местные жители вернулись?

— Не ведаю вождь, кроме него никого не было, — удивленно ответил воин.

— Эти ублюдки, что, до сих пор в горах бегают?

Викинг пожал плечами, не понимая, о чем говорит его предводитель.

— Ладно, ступай! Ньерда убейте, как же меня задолбали идиоты. — Ниялль еще раз махнул рукой и, закинув вторую руку на глаза, медленно погрузился в сон.

«Торгисл! Брат…» — позвал конунг во сне и упал с лавки на дубовый пол. Ниялль сильно ударился, но не проснулся, напротив, подогнув под себя ноги, он крепче погрузился в сновидение. Ему приснилось, что он идет со своим братом Торгислом вдоль побережья. Он еще очень мал, а старший брат — рослый юноша с широкими плечами.

— Ты всегда будешь оберегать меня, Торгисл? — спросил Ниялль и наивно посмотрел на брата. Тот улыбнулся и ответил:

— Конечно. Ведь ты брат мне. Нам совсем не повезло, но еще повезет в жизни. Мне нужно будет совершить очень сложный поступок, возможно, мы много лет не увидимся. Ты же мужчина?

— Да… я мужчина, — тихо ответил Ниялль и взял брата за руку. — Не бросай меня. Кто будет оберегать меня, если не ты? Пожалуйста.

— Ты мужчина, и должен всегда уметь постоять за себя. Это важно! Ты понимаешь?

— Торгисл, а почему море синее? — Ниялль перевел взгляд на Северное море и, схватив камушек с побережья, лихо запустил его по водной глади.

— Оно синее, потому что море — это облака, которые когда-то упали с неба. Они были белыми, но пролились водой, и появилось море.

— Но почему тогда оно синее, Торгисл? Ведь облака белые! Вон! — Ниялль указал рукой на пушистые облака и прищурился. — Бееееелые! — протяжно повторил он.

Торгисл сел на уступ в скале, что красуется из ниоткуда прямо на берегу моря, и взглядом показал Нияллю, чтобы тот сел рядом.

— Ты всегда должен уметь за себя постоять! Берегись не только врагов, но и ближних. Однажды и мы станем врагами.

— Врагами? Нет, ты что, мы братья! Я люблю тебя, и роднее тебя у меня никого нет, — заплакал Ниялль и обнял Торгисла.

— Море синее, потому что оно настолько чистое, что отражает синеву небес…

ГЛАВА 4. БЕЗУМЕЦ РАУД

На далеком английском побережье Рауд решил устроить большое пьянство для своих воинов! Играет музыка, тысячи пьяных викингов развлекаются, как хотят, повсюду смех и смерть. Сам Рауд собрал вокруг себя множество воинов и показательно убивает англичан, которых держат в клетке и поочередно пускают к нему с оружием. При этом сам предводитель данов дерется голыми руками.

— Ха-ха-ха! — смеется он басом. — Ну все! Пускайте сразу пятерых!

— Дааааааааа!!!!!! — восторженно закричали викинги и, дав пятерым англичанам оружие, выпустили их к Рауду. Мужчины даже не успели крепче сжать топоры, как обожравшийся сухих мухоморов Рауд, налетел на них, словно скала, и мощными ударами стал крушить головы несчастных. Всем, кого убивал, он незамедлительно отгрызал уши, с яростью выплевывая их на землю. Представить только: лицо в крови, земля в крови, безумство, мощный торс в десятках глубоких шрамов и глаза, что под действием мухоморов буквально закатываются куда-то в веки. При этом Рауд совершенно не чувствует ударов, не понимает, что происходит, и просто инстинктивно убивает англичан. Круг из своих же воинов вокруг него постоянно расходится, становясь все шире и шире. Викинги боязливо отходят в стороны, восхищаясь своим предводителем со стороны. В какой-то момент Рауд закинул в рот еще горсть сухих мухоморов, зарычал, словно сам Фенрир, и бросился на деревянную клеть, где держали еще порядка пятнадцати сынов Англии. Он молниеносно разорвал клетку в сторону и принялся месить в мясо испуганных англичан. Ужас и боль, ярость и смерть. Еще мгновение и, забившись в мощных конвульсиях от мухоморов, Рауд рухнул на землю. Последний живой англичанин, держась за ухо, которое отгрыз безумный дан, в страхе зажался среди трупов собратьев и жалостливо разрыдался. Сколько боли в этом ужасе, сколько неподдельного испуга, и смерть кажется куда более желанной, чем жизнь с осознанием происходящего.

— Отпустите меня! — закричал жалостливо англичанин и посмотрел на Рауда, что валяется без чувств у его ног. — Я домой хочу.

Через минуту по его голове прилетело обухом топора. Смерть настигла беднягу моментально.

Даны подняли своего великого предводителя на руки и отнесли на мягкую постель, сами же отправились дальше пировать и праздновать победу над непокорной Англией. Ужравшись хмельными напитками вусмерть, мужчинам срочно понадобились женщины. Было решено вытащить из домов местных жителей — каждую вторую молодую женщину — и притащить на площадь для удовлетворения важных нужд. Но, когда берсеркеры стали врываться в дома, то не в силах сдержаться, выволокли совершенно всех красивых девиц на улицу. Кто-то предложил поставить их на колени в центре поляны у леса и устроить настоящее извращение… после недолгой паузы, все викинги одобрительно закричали, соглашаясь с таким весельем! Женщин за волосы потащили на поляну и поставили их перед выбором: или бежать в лес, или сразу к берсеркерам! Девчата так испугались, что без раздумий побежали в сторону темного леса. Викинги ухмыльнулись и устроили погоню, где каждый, кто поймает себе девушку, может устроить с ней любое извращение, о котором только может мечтать.

— А меня не позвали? — позади викингов раздалось рычание Рауда, который снова поднялся на ноги и вернулся к воинам. — Оооо! Бабы! Ха! Хааа! Хаааааааа! — закричал берсеркер и ринулся за одной из девиц. Он вбежал в темный лес и, странно озираясь, стал прислушиваться. Как только у одного из деревьев сломалась ветка, Рауд бросился туда. Там один из воинов, крепко держа женщину за глотку, пытается стянуть с нее платье. Рауд осторожно подошел сзади и схватив мужчину за волосы откинул в сторону. — А ну вали отсюда, я хочу эту женщину! Ах какой запах!

— Эй! — возмутился воин, — Рауд, но я первый ее схватил!

— Что? — зарычал Рауд и накинулся на мужчину. Он вцепился ему всей челюстью в ухо и отгрыз его с огромным участком кожи, просто вырвав их с мясом. Мужчина моментально залился кровью и завопил, как блажной. Рауд же уселся на него сверху и принялся вбивать голову несчастного здоровенными кулачищами в землю. Когда от воина не осталось практически ничего, кроме жуткого кровавого месива, предводитель данов встал на ноги, отряхнулся и попытался найти женщину, которую намеревался жестко насиловать, но все попытки найти ее были тщетными. Сбежала. Тогда берсеркер завопил в безумстве, закинул в рот еще несколько кусочков сухих мухоморов и побежал обратно на поляну. Он увидел толпу своих воинов и принялся месить их на части. Сначала даны попытались дать отпор своему предводителю, но, осознав, что справиться с ним им точно не под силу, даже с крепкими топорами, они просто бросились в рассыпную. Всех, кому не удалось убежать, ждала жуткая смерть. Рауд набрасывался на своих воинов и голыми руками разбивал всем головы, откусывал уши, вырывал кадыки. В один момент ему под руку попался здоровенный топор, и Рауд, ничего не соображая, стал насмерть крушить свое войско. Оставив после себя не меньше двадцати убитых берсеркеров, он с шумом грохнулся на землю, подогнул под себя ноги и захрапел. Жуть.

Насмотревшись такого ужаса, все даны больше уже не хотели насиловать женщин, сейчас им хотелось скорее укрыться где-нибудь и поспать. Рауда поднимать не стали, решили не трогать это чудовище. Замолкла музыка, все воины молча стали расходиться кто куда.

ГЛАВА 5. НОВЫЙ ПОРЯДОК

Ниялль очень крепко выспался. Наконец-то он смог действительно хорошо отдохнуть. Проснувшись ранним утром, конунг сделал хорошую тренировку, размяв свои жесткие мышцы и сухожилия. После, умывшись ледяной водой, он вышел на улицу и закричал:

— Жрать! Жрааааать! А ну, всем подъем!

Из дома напротив выбежали две рабыни. Они смиренно подбежали к своему хозяину и поклонившись поинтересовались, чего он желает.

— Мяса мне! Отвару из диких трав! Да поживее! Ээээх, как хорошо то! — он поднял бородатую голову к небу и широко зевнул от удовольствия. — Ну здравствуй, жизнь!

— Мой вождь! — рядом послышался голос одного из воинов. Ниялль опустил голову и посмотрел на хлипкого викинга.

— Чего тебе?

— Воины хотят знать, какие планы дальше! — робко ответил мужчина.

— Что дальше? Всех собрать и ко мне! Пора навести в городе новый порядок. — ухмыльнулся конунг и зашел обратно в дом.

— Понял… — пробубнил викинг и медленно поплелся исполнять поручение своего вождя.

Однажды, когда Ниялль служил в отряде Паля, сына конунга Ёдура, ему пришлось биться с одним очень сильным воином, которого звали Гринольв. Настоящий морской волк. Признаться, до этой битвы, Ниялль считал себя самым сильным в отряде Паля. Но он ошибся, когда один на один схлестнулся голыми руками на смерть с Гринольвом. Вообще, Гринольв всегда был очень тихим малым, никогда не вступал в конфликт, а его вид вызывал разве что смех: низкорослый, борода растет еле как, скулы похожи на тощую лошадь, а весил он не многим больше забитого пса. Остальные воины на драккаре всегда смеялись над Гринольвом, но он никогда не принимал насмешки за оскорбления и вместе со всеми хохотал сам над собой. Так вот, Ниялль тогда был крайне вспыльчивым и, когда судно возвращаясь с набега попало в шторм, по его голове случайно прилетело деревянным ведром. Ниялль оглянулся назад, но кроме Гринольва там никого не было, и он несомненно решил, что именно тощий викинг за былые насмешки треснул по его голове ведром.

— Ах ты выродок! — завопил Ниялль и поднялся на ноги. — Ты что, думаешь можно просто взять и треснуть меня по голове ведром?

— Да ты чего, Ниялль, шторм же — это тебя Боги одарили корытом по голове, а не я! Сядь и успокойся, не дело сейчас выяснять, почему Боги решили приложить тебя по головушке, — спокойно ответил Гринольв и принялся дальше грести веслом.

— Ниялль! — басом прервал его Паль, сын конунга Ёдура. — А ну сядь на место, пес!

Ниялль оскалился, сплюнул на палубу и, усевшись за весло, снова принялся грести в сторону берега. Когда шторм утих, ранним утром, Ниялль подошел к спящему Гринольву и пнул его ногой.

— Вставай мразь!

— Ниялль? — удивленно воскликнул Гринольв и поспешно вскочил с места. — Что тебе нужно?

— Ведро помнишь? А теперь я хочу убить тебя, выродок! — Ниялль схватил викинга за ногу и оттащил на центр палубы. Остальные воины от шума стали просыпаться и, ничего не понимая, молча уставились на происходящее.

— Ниялль! — из трюма появилась голова Паля. — Оставь его!

— Отвали! — огрызнулся Ниялль и злобно уставился на Гринольва. — Вставай!

Гринольв поднялся на ноги и повернулся в сторону Паля.

— Вождь, все нормально! Дозволь я сам разберусь с ним.

Паль кивнул, и Гринольв откинул в сторону свой топор. Осторожно приклонив колено, он достал из кожаного ботинка острый нож и одним движением руки вогнал его в старые доски драккара.

— Аааа! — зарычал Ниялль и бросился на викинга, но тот мягко и легко ушел в сторону. Ниялль ударился плечом о борт драккара, и все викинги на судне залились громким смехом. Гринольв сделал несколько быстрых шагов в сторону обидчика, мягко уклонился от очередного удара и коленом выбил Нияллю два зуба.

— Я не хочу тебя убивать! Ниялль, оставь это дело, — спокойно сказал он и улыбнулся. Было так странно видеть, как такого мощного воина, как Ниялль дубасит тощий низкорослый мужчина. Ниялль, понимая, что не может одолеть Гринольва даже в ярости, незаметно скрыл за пазуху нож, что Гринольв только что воткнул в доску драккара. Никто не заметил такого явного неуважения перед Богами, и, когда Гринольв на секунду замешкался, Ниялль ветром налетел на него, и острая сырая сталь мягко скользнула по шее викинга. Остальные воины не сразу поняли, что произошло и пока додумались оттащить Ниялля от убитого Гринольва, он успел отрезать голову несчастному и скинуть ее в соленое море. Весь в крови, Ниялль вытащил язык и принялся орать так, что в сердцах всех воинов поселился страх перед этим безумцем. Но до сего дня ни разу не попадался Нияллю воин сильнее и бесстрашнее, чем Гринольв… кроме Рауда великана.

В Йорвике неспокойно. После того, как в горах бесследно пропали местные жители, которых Ниялль послал в горы за Ньердом, остальные жители города стали поговаривать, что Ниялль намеренно решил уничтожить половину людей. Причины были самые разные, самая популярная из них, пожалуй, злость Ниялля на местных жителей за прибитую к его дому девку. А ведь в горы за Ньердом пошли не меньше сотни людей, от стариков до маленьких ребятишек!

— Я слышал, как Ниялль приказал своим воинам собраться у его дома! — сказал один торговец базарным бабам. — Своими ушами слышал! Расскажите всем!

Бабы, недолго думая, пошли по торговым рядам рассказывать людям о ужасной беде.

— Вы слышали? Вы слышали? Ниялль приказал своим воинам найти и убить тех, кто сегодня ушел в горы! Ужасно! Ужасно!

— Серьезно? — удивляются люди.

— Конечно! Своими ушами слышала! Богами клянусь! — кивает толстая бабка и поднимает к небу руки. — Да за что нам такая беда-то! Сначала их убьет, после и до нас очередь дойдет.

К концу дня все жители Йорвика знали о том, что Ниялль послал в горы своих воинов, чтобы убить местных жителей. Страх и паника поселились в сердцах людей! Куда бежать, что делать и когда ждать своей очереди сложить головы под топор.

Когда закатное солнце мягко коснулось лучами береговой линии Йорвика, Ниялль велел своим воинам собрать всех местных жителей на главной площади города. Люди шли с мрачными лицами, медленно передвигая ногами. Каждый из присутствующих решил, что сейчас Ниялль обязательно совершит казнь и убьет всех тех, кто ему противен, но он обязательно заберет себе красивых девушек и будет насиловать их до конца своих дней!

— А ну шевели своими кривыми ногами, дед! — ворчит уставший викинг. — Не заставляй конунга ждать! Да и я спать уже давно хочу! А ты чего зенки выпятила? Щас как тресну по морде! — обратился он к испуганной женщине.

— Успокойся! Не пугай людей, они и так обречены! — одернул его другой воин.

— Обречены? Ты слышал? Нас убьют! Вот сегодня точно убьют! — испуганно зашептал один мужчина соседу справа.

— Да слышу я! И что мы можем поделать? Лучше склони голову, чай повезет и не тронут нас! Скажут какие мы хорошие и смиренные, — грустно ответит тот.

— Да, точно. Так и нужно сделать! — согласился мужчина и, склонив голову, прибавил шаг.

На главной площади горят костры, освещая практически каждый угол. Возле дома конунга стоит длинный дубовый стол, уставленный яствами. Здесь и мясо, и мед, и всякие сладости заморские. На деревянную лавку кинули шкуру медведя. По обе стороны от стола смиренно стоят викинги, вытянувшись как по струнке. Людей согнали на площадь и окружили со всех сторон. Молчание. Заплакал ребенок. Его резко одернул женский голос, и снова мертвая тишина. Буквально через минуту дверь дома отворилась, и из нее вышел Ниялль в льняной рубахе. Он улыбнулся, посмотрел на людей, на своих воинов, вдохнул аромат яств с дубового стола и проговорил:

— Отлично! Пора бы и покушать! — одним прыжком Ниялль подскочил к лавке, перебросил через нее ноги и, схватив здоровенными ручищами кусок говядины, принялся с огромным удовольствием есть ее. — Представляете, на меня в Англии напал бык. Я шел посрать и, когда возвращался, заметил, что забыл свой топор там, где навалил кучу. Пошел обратно и слышу, как земля трясется! Оглядываюсь, а там бык! — весело проговорил Ниялль и прищурясь посмотрел на людей. — С тех пор ем только говядину! Особенно в почете бычье мясо.

Молчание. Конунг чавкает на всю площадь. Минут через десять один старик хрипло спросил.

— Вождь? А что бык-то?

— Бык? — удивленно переспросил Ниялль.

— Ага… бык.

— Аааа! — рассмеялся Ниялль и встал из-за стола. Дед отшатнулся. — Да не бойся, старый хрен! Вот, смотри! — Ниялль сдернул кожаные штаны, оголив свою задницу, на которой красуется глубокий шрам от бычьего рога. — Чуть насквозь меня не пробил! Кстати, сейчас я ем его мясо.

— Да как же оно не испортилось то? — удивился старик и почесал затылок.

— Ха-ах! — рассмеялся конунг. — Мои воины разделали быка и, закинув в бочку, плотно засыпали морской солью. У меня еще осталось мяса на несколько дней!

Старик испуганно сглотнул слюну и спрятался за толпу людей. Ниялль снова уселся на лавку и принялся есть мясо, запивая его сладким хмельным медом. Когда еда на столе практически кончилась, он встал из-за стола, отряхнулся и вышел к людям.

— Слушайте меня внимательно! Меня крайне раздражает то неуважение, которое вы проявляете к моему городу. И еще больше меня раздражаете вы! Но! — он обвел пальцем людей, пронзительно заглядывая в их глаза. — Я готов терпеть вас, но не потерплю неуважения к моей земле. Я ввожу новый порядок в городе: смертная казнь за грязные участки, дома и тому подобное. Отныне каждый отвечает за свою землю! Хотя нет. Знаете, давайте иначе. Никакой смертной казни! Кто не следит за своей землей — тот лишится и дома, и хозяйства, а сам тут же будет клеймен и отдан в рабы тому, кто любит свою землю и ухаживает за ней. Всем все ясно?

Люди в гробовом молчании кивнули головами и сделали шаг назад от конунга. Никто не смеет смотреть на Ниялля. Страшно.

— Я проснусь утром и пойду по городу. Если хоть где-то увижу грязь, пьяные морды, бесконтрольно гуляющую скотину или еще какое неуважение к моей земле, тут же исполню свой наказ! Валите отсюда! И помните, я приду утром проверять, как вы любите мой город! — с этими словами Ниялль развернулся и улыбаясь пошел обратно в свой дом. Следом за ним забежали две рабыни, несколько воинов встали охранять дом, а все остальные пошли спать. Местные жители постояли не меньше часа на одном месте, боясь сдвинуться с места и, когда один из них все-таки осмелился пойти к себе домой, все остальные бегом ринулись приводить город в порядок. В новый порядок конунга Ниялля.

ГЛАВА 6. АНГЛИЧАНЕ

— Мы сможем отстоять Англию! Да вы поглядите только, половина викингов уплыли, остальные либо пьют, либо залечивают раны. Их потери огромные. Святая вера позволит нам отстоять Англию! Мы должны это сделать, иначе скоро эти викинги переловят и убьют нас по одиночке, — мужчина выпятил глаза и нервно стукнул кулаком по столу. — Прошу вас!

Сегодня в лесу собралось не меньше тысячи англичан. Это все те, кому удалось объединиться после кровопролитной битвы. Почти все здесь, это воины! Женщин, детей и стариков викинги оставляют в городах и не убивают, чтобы однажды сделать их жителями колонии, которую они планируют создать на захваченных территориях. По плану Рауда-великана, жители Англии должны будут возделывать земли для Дании. Каждый год викинги будут собирать с них дань, урожаи и все то, что получить можно только тяжелым трудом, и после все это добро Рауд планирует драккарами доставлять в Данию. Зачем жить на этих землях, когда родная Дания куда привлекательнее? Можно просто заставить англичан работать — и не придется ничего грабить, английские ублюдки добровольно отдадут все, что добудут сложным трудом. Все викинги с уважением и восхищением оценили мысль своего предводителя, поэтому пьют и насилуют местных женщин. Все-таки это не их земля, можно и погулять, уважение здесь не нужно. Англичане же всеми силами объединяются в лесах, чтобы сообща найти решение, как действовать дальше, и с каждым днем к ним примыкает все больше и больше новых воинов.

— Джозеф, у нас нет короля. Люди не пойдут за простолюдином! — ответил другой мужчина.

— Нет короля? Ты ошибаешься! Мои друзья, вы забыли о том, что Бенджамин — прямой потомок короля и имеет право на престол. Он ведь среди нас! Так почему бы не принять его и не отомстить этим викингам за смерть наших людей?

— Ты смеешься? Бенджамин еще ребенок. Ему нет и двенадцати лет, — возмутился коренастый воин и облизнул языком сухие губы. — Люди не пойдут за ним!

— Люди пойдут за королем! Возраст не имеет значения, сейчас Бенджамин является прямым потомком короля, а, значит, престол его по праву. Святой отец, как вы считаете? — Джозеф с надежной посмотрел на священника и кивнул ему, как бы умоляя вступиться. Священник испуганно огляделся, почесал затылок и, поправив здоровенные золотой крест на своей груди, громко ответил:

— Согласен! Король может занять престол.

— Ну вот видите! — воскликнул Джозеф. — Давайте же!

Все присутствующие, а это без малого восемнадцать человек народного совета, одобрительно закивали головами и принялись обсуждать, как лучше всего взбодрить и вооружить войско, объединить как можно больше людей и посадить молодого короля на престол.

ГЛАВА 7. ДЕРБХЭЙЛ

— Нам нужны союзники! Идти в Ирландию мне самому нельзя. — Ниялль нахмурился и посмотрел на своих воинов. — Я хочу договориться с конунгом Хокуном из города Тормод.

— Ходит дурная слава о нем, Ниялль! — басом сказал один из воинов и откашлялся. — Говорят он убивает всех своих союзников. Кстати, сейчас его войско раз в десять превосходит твое.

— Что еще ты знаешь о нем? — поинтересовался Ниялль.

— Да толком-то больше ничего и не слышал.

— Я знаю! — другой викинг встал с деревянной лавки и подошел ближе к конунгу. — Я бывал в Тормоде лет десять назад. Ходил в набеги вместе с воинами Хокуна. Толстый ублюдок вечно закапывает золото в лесу в надежде, что оно спасет его на том свете.

— Ты поедешь со мной к Хокуну! Остальные проследите, чтобы в городе был порядок. Помните мой наказ? Клеймить каждого, кто проявляет неуважение к моей земле. И еще! — Ниялль указал рукой на огромный сундук, что одиноко стоит в углу дома. — Там золотой слиток! Поделите его поровну. Фрейвар, — конунг подозвал к себе самого здоровенного викинга, — Будь добр, сделай так, чтобы золота каждому досталось в ровной части!

— Понял, вождь! — ответил викинг.

— Хорошо мужики! Золота хватит вашим семьям, чтобы купить скотину, запастись всем необходимым к грядущей зиме. Не огорчайте меня! Я завтра утром еду с этим, — Ниялль вытянул руку в сторону викинга, бывавшего в Тормоде, — Кстати, как тебя зовут?

— Бейнир, мой вождь!

— Значит, с Буйниром еду…

— Бейнир, вождь! Ты неправильно произносишь мое имя! — поправил его мужчина.

— Заткнись! — рявкнул Ниялль, и воин от неожиданности сделал шаг назад, оступился и свалился на пол. — Так вот, с этим ублюдком я поеду в Тормод. Попробую договориться с Хокуном о сотрудничестве. Всем все ясно?

— Да, вождь! — хором прокричали воины, и Ниялль, кивнув, вышел на улицу. Уже темно, но именно сейчас он решил отправиться к Дербхэйл. После возвращения в Йорвик у Ниялля совершенно не было времени, чтобы посетить ирландскую красавицу. Эти свиньи, местные жители, настолько сильно загадили город, что находиться в нем было до невозможности отвратительно, а ночами Ниялль развлекался со шлюхами. Было совсем не до Дербхэйл! Но сейчас, перед поездкой к конунгу Хокуну, ему просто необходимо убедиться в том, что девушка в полном порядке и сможет помочь в покорении мистической Ирландии.

Ниялль быстро миновал несколько домов и вышел к высокому срубу, в котором по его указу за Дербхэйл следили местные женщины.

— Открывай дверь! — громко крикнул конунг и с ноги стал долбиться в тяжелую дверь.

— Мой повелитель! Сейчас! — послышался женский голос и через несколько секунд дверь открыла молодая девушка. — Заходите! Вы к Дербхэйл?

— Она здесь? Как она? — поинтересовался Ниялль.

— Все хорошо, мой вождь. Знаете, — девушка наклонилась к уху конунга и зашептала, — Сначала она часто пыталась убежать, но постоянно возвращалась! А сейчас мы с ней так подружились, что она даже стала учить наш язык. Многие слова говорит уверенно, но еще очень ломает фразы.

— Умничка! Дербэйл, к ноге! — завопил Ниялль и быстрым шагом пошел в дом. На широкой кровати с легким похрапыванием спит ирландская девушка. Конунг подошел к кровати и, наклонившись над Дербхэйл, вдохнул аромат ее тела. — Вставай!

— Аааа! — завопила испуганно девушка и отскочила к стене. Она полностью обнажена.

— Почему она голая? — Ниялль повернулся в сторону рабыни. — И почему на ее ноге цепь?

— Мой вождь, — испугалась рабыня. — Это не я!

— Что не ты? — зарычал викинг и, подскочив к рабыне, схватил ее мощной рукой за глотку. — Почему все ее тело в синяках? Почему на ней цепь? ПОЧЕМУ ОНА ГОЛАЯ?!

— Они брали ее силой. Многие месяцы! — сквозь слезы прохрипела рабыня.

— Кто они?

— Ваши воины, вождь, которых вы оставили в Йорвике вместе с Ньердом. Они приходили каждый вечер и насиловали меня и Дербхэйл. Сказали, что если я проговорюсь, то убьют меня.

— Блядь! Блядь! Блядь! — Ниялль со злости схватил свой топор и стал с криками крушить все вокруг. В какой-то момент конунг остановился, бросил топор на пол и уселся на кровать к Дербхэйл. — Прости меня. Прости. — он положил руку на ногу девушки и зарычал на рабыню. — Отстегни цепь, тварь! И немедленно накорми ее. Живо!

— Да, вождь! — быстро сказала рабыня и принялась исполнять поручение своего хозяина. Ниялль схватил топор с пола, убрал его в поясной ремень и ветром выскочил на улицу.

Через несколько часов конунг вернулся в дом к Дербхэйл и, широко улыбаясь, подозвал к себе. Девушку привели в порядок, помыли, одели и накормили. Испуганная ирландская красавица с дрожью в ногах подошла к Нияллю, и он, взяв ее крепко за руку, повел за собой на улицу. Миновав несколько домов, они вышли к главной площади, на которой уже собралось множество людей. Жаркие костры полыхают, люди взволнованно о чем-то беседуют, а воины следят за порядком. По центру площади к пяти столбам привязаны пять мужчин, которые насиловали Дербхэйл многие месяцы. Увидев такую картину, девушка испугалась и попыталась вырваться из рук Ниялля, но он только крепче схватил ее и заставил сесть рядом с ним. Усевшись на большой резной стул, конунг поднял руку и крикнул.

— Ведите лошадей! Раздеть ублюдков!

Моментально несколько воинов подскочили к мужчинам и через удары палкой заставили их раздеться до гола. Через несколько минут привели пятерых вороных лошадей. Люди отошли в сторону!

— Привязывай! — еще громче крикнул Ниялль и махнул рукой. Его воины привязали виновников за их мужское достоинство к лошадям.

— Конунг! Пожалуйста! Прости нас! — зарыдал один из мужчин. — Прошу перед всеми Богами! Ну прошу тебя! Услышь ты нас!

— Прощаю! Прощай! — Ниялль ухмыльнулся, махнул рукой, и лошадей прижгли раскаленным железом. От яростной боли лошади встали на дыбы, заржали и со всех сил помчались в кромешную темноту, утащив за собою насильников. Дербхэйл со страха прижалась ртом к плечу Ниялля и закричала. Неимоверный ужас сковал ее тело, и все, кто сегодня ночью наблюдал за происходящим, уже никогда не забудут, на что способен конунг Ниялль.

ГЛАВА 8. БОЛЬШЕ МУХОМОРОВ

«…Если хочешь силой обладать

И чтоб борода была огромной —

Так начинай грибы употреблять,

Так начинай грибы употреблять…»

— Эй, боец, как там дальше песня продолжается? — Рауд ухмыльнулся и повернулся в сторону молодого берсеркера. — Так начинай грибы употреблять и?

— Нет такой песни, вождь, — угрюмо ответил мужчина.

— Как это нет? Если я придумал, значит есть! — уверенно ответил Рауд.

— Тогда тебе, вождь, и должны быть известны слова песни! — улыбнулся воин.

— Ах ты выродок! А ну пшел вон отсюда! — Рауд махнул рукой и грозно привстал с места, пугая берсеркера. Мужчина действительно испугался и шустро скрылся в толпу. Сейчас раннее утро, и Рауд позвал всех воинов на важный совет.

Когда все даны были в сборе, Рауд велел всем построиться. Сначала его встретили неким недовольством — зачем это строиться? Распоясались бойцы. Тогда Рауд вызвал к себе двух самых недовольных воинов и велел им встать к нему затылками, лицами к остальным воинам. Как только несчастные выполнили приказ своего вождя, Рауд взял обоих за головы и со всех сил треснул друг об друга, да так, что оба воина без чувств упали на землю. Жуткое сотрясение мозга, а у одного из них треснул череп, и рассечение обильно заливает траву алой кровью.

— Еще вопросы есть? — завопил Рауд воинам. — Кто еще хочет встать против моего слова?

После недолгого молчания из толпы вышел огромного роста мужчина. Он почти как сам Рауд. Мускулистое тело, черная борода, выразительные глаза и множество шрамов.

— Рауд! — воскликнул он. — Я все понимаю, но мы шли за тобой в Англию, чтобы добыть богатства. Вместо этого мы насилуем мирных женщин, пьем хмель, а ты словно своих собак убиваешь моих братьев.

— Ээээ… — Рауд, не зная, что ответить сделал шаг назад. Никогда еще ему не приходилось видеть такого наглеца. — Как тебя зовут выродок?

— Меня зовут Варди, а не выродок. Выродок здесь только один — и это ты! Не стану я тебе подчиняться. Во мне кровь лучших воинов Дании. А ты только и можешь, что поганить наш народ, убивать своих и жрать свои мухоморы.

— Мухоморы? Но заметь, их ест половина войска, — с умным видом ответил Рауд.

— Они жрут эту дрянь, чтобы быть похожими на тебя. А ты просто болен! Да ты врагам уши отгрызаешь, меня каждый раз воротит от этого. Мой предводитель — грызет вонючие уши немытых англичан, — Варди достал свой топор. — Можешь делать, что захочешь. Но я не позволю более управлять мною. Больше я тебе не подчиняюсь!

Рауд нахмурился, скинул с себя рубаху, обнажив еще более мускулистое тело, чем у Варди, и поднял с земли свой топор.

— Хочешь биться со мной, выродок Варди? Ну давай! И пусть, — он обвел взглядом все свое войско, — отныне это будет для каждого из вас примером. Вот что будет с любым, кто попытается пойти против меня! — Рауд засунул левую руку в карман и попытался найти сушеные мухоморы. Их нет. Ледяной пот выступил на лбу берсеркера, и он, переложив топор в другую руку, стал тщательно обыскивать все карманы, пытаясь найти хоть кусочек мухомора. — Мужики! Дайте мне мухомор!

— Всем стоять! Кто даст мухомор Рауду, будет иметь дело со мной! — резко пресек людей Варди.

— Всем отдать мне все мухоморы, кто не отдаст, будет иметь дело со мной! — завопил Рауд, и все воины спешно принялись вытряхать из своих карманов сушеные грибы. Увидев такую картину, Рауд как бешеный побежал за мухоморами, но оступился о камень и с грохотом свалился на мокрую от росы траву. Он прокатился по ней не меньше пяти метров, собрав всю грязь. Обильное слюноотделение от вида мухоморов буквально заливает лицо безумца. — Несите же сюда! — закричал Рауд и вытянул руку к своим воинам, но буквально через секунду по его голове прилетел острый топор Варди. Оглушив предводителя, Варди посмотрел на многотысячное войско. Все воины непонимающе, с открытыми ртами уставились на происходящее. Варди наступил ногой на спину Рауда, размахнулся топором и принялся со всех сил рубить его шею. Несколько мощных ударов, и большая голова, залитая слюнями, покатилась по земле, странно открывая рот. Варди медленно подошел к ней, взял за длинные волосы и поднял перед всем войском. — Больше никто никогда не станет есть мухоморы! Вы убиваете не только самих себя, но весь наш род, всю нашу богатую историю. Хотите закончить как он? Не советую. Отныне я, Варди, сын Дании, ваш предводитель, и вы пойдете за мной, хотите вы того или нет.

Молчание. Воины замешкались и после, единым хором закричали: «Дааааа! Да здравствует конунг Варди! Да здравствует конунг Варди!!!».

— Хорошо! Теперь слушайте меня внимательно. Я запрещаю насиловать женщин! Хватит, мы достаточно измучили местных жителей. Кроме того, к полудню по общему совету делитесь на два войска. Одно — останется в Англии, второе — отправится со мной. Только лучшие из лучших! Каждого проверю лично.

— А куда мы отправимся? — с интересом спросил один берсеркер.

— Мы плывем в Ирландию! Мне рассказали, что Ниялль, конунг северных земель, собирается туда. Это все не случайно! Значит, там есть новые земли и вместе с ними большое богатство. Я хочу присоединиться к Нияллю и его войску, вместе у нас больше шансов добраться до Ирландии и захватить ее. Все свободны! — Варди махнул рукой.

Варди родился в Дании. Его отец Бергир был родом оттуда, а мать Ингви из Йорвика. Много лет Варди прослужил в отряде конунга Ниялля, вместе ходили в далекие плавания, и Варди всегда по праву считал Ниялля своим старшим братом. Когда Ниялль пришел захватывать Англию, Варди был в его личном окружении, и именно тогда конунг Ниялль собрал десяток своих самых лучших воинов, включая Варди, чтобы под видом бесстрашных данов заслать их в войско Рауда-великана. Варди он поставил за главного, его задачей было посеять смуту среди данов, но Варди не смог сдержаться и решил попробовать сразиться с Раудом. Остальные воины Ниялля пытались остановить Варди, но кто бы мог подумать, что сами Боги улыбнутся ему, и у Рауда не останется мухоморов. Одна случайность — и безумный викинг в жажде сожрать еще пару сухих грибов споткнулся об камень. Варди, недолго думая, прикончил ублюдка Рауда и взял власть в свои руки.

ГЛАВА 9. ТОЛСТЫЙ ХОКОН

Ниялль с Бейниром на двух лошадях выехали в сторону Тормода. До этого города придется гнать лошадей несколько дней, практически без продыху. Бейнир немного обижен на Ниялля, но всячески скрывает это, а сам Ниялль уже давно позабыл о том, что неправильно называл имя Бейнира.

— Ну что, ублюдок! Рассказывай! — громко сказал Ниялль на привале. — Тормод — какой он?

— Я не ублюдок, — обиженно ответил Бейнир.

— Конечно же нет! — конунг сделал искреннее выражение лица и одобрительно хлопнул воина ладонью по спине. — Не обижайся, я не со зла.

— Ладно! — улыбнулся мужчина. — Я и правда чересчур обидчив.

— Ну вот и добренько! — Ниялль потянулся. — Ладно, ублюдок, рассказывай, что там за город Тормод и какие там жители?

Бейнир откашлялся, дернулся и тихо ответил:

— Да город как город, жители как жители.

— Чем занимаются?

— Ну вообще, в Тормоде практически все занимаются ремеслом. Там много кузнецов, плотников и строителей кораблей. У них там, как и в Йорвике, выход в открытое море.

— А торговля? — Ниялль улегся на траву и стал грызть ногти. — Торгуют чем?

— В основном рабы. Кстати, рабов везут странных, с узкими глазами. Я так и не понял откуда они!

— С узкими глазами? Интересно. Это, наверное, с востока. Значит, корабли Хокона ходят на дальние расстояния. Очень интересно! — конунг с любопытством попытался представить себе, как выглядит Тормод.

— Да! Точно! Еще не сказал, — радостно воскликнул Бейнир, — у них же там еще церковь христианская есть.

— Церковь? На земле викингов? Ты в своем уме? — Ниялль поднял голову и изумленно уставился на воина. — Христиане?

— Ага! Они заключили договор с христианами, откуда точно не знаю, в общем, они обменялись людьми по сотне человек. Викинги поехали жить к христианам, чтобы обмениваться опытом и изучать новую культуру. А к ним приехали христиане, построили свою церковь и изучают викингов.

— Вот дела… мда! Ладно, ублюдок, я спать, разбуди меня чуть позже, и поедем дальше!

— Ниялль! Прошу, хватит меня называть…

— Ублюдком? — прервал его Ниялль.

— Да.

Ниялль резко подскочил, выхватил из ботинка свой нож и подставил его к глотке мужчины.

— Как тебя зовут, ублюдок?

— Ублюдок! — испуганно ответил Бейнир.

— Вот и молодец. — Ниялль отпустил его и снова улегся спать, не выпуская из руки нож. — Ублюдок?

— Да, вождь! — радостно ответил Бейнир.

— Разбуди меня чуть позже!

Говорят, что Хокон крайне тщеславный правитель. А еще хитрый. Ниялль множество раз слышал о нем, но еще ни разу ему не приходилось бывать в Тормоде. Если верить словам Бейнира, то можно решить, что Хокон не только тщеславен, но и крайне умен. Устроить обмен опытом с христианами? Наладить с ними торговлю и деловые взаимоотношения? А как же славные набеги и убийства? Вот это крайне интересно. Ниялль с мыслями о грядущем разговоре с Хоконом плавно погрузился в крепкий сон. Через какое-то время ему снова приснилось, что он маленький мальчик и идет вдоль побережья со своим братом Торгислом.

— Ниялль, — Торгисл посмотрел добрым взглядом и улыбнулся. — Ты остался один!

— Да, брат. Ты погиб. Я знаю, — через слезу ответил маленький Ниялль.

— Нет, глупый! Твой спутник удрал! — засмеялся Торгисл, и от его хохота Ниялль резко проснулся.

— Ублюдок? Ублюдок!!! — закричал конунг и кинул топор в дерево. — Вот ублюдок! Сбежал! — Ниялль потрепал свою бороду, сплюнул на землю и злобно огляделся. — Ладно, пора в путь! — с этими словами он запрыгнул на лошадь, ударил ее в бока и помчался дальше по дороге в славный город Тормод.

Через несколько дней жутко уставший Ниялль наконец-то добрался до въездных ворот Тормода. Город и правда стоит прямо на берегу Северного моря, более того, его размеры внушают — в несколько раз больше Йорвика. Дома не развалины, как в Йорвике, а добротные срубы, некоторые в несколько этажей. По центру города возвышается купол христианского храма. Очень много людей! Ниялль решил забраться на холм и осмотреть с него территории Тормода. И правда, вид отсюда куда интереснее. Весь залив моря, как на ладони. Драккаров не меньше двух сотен! По берегу туда-сюда ходят люди, что-то разгружают.

— Вот где жизнь! Вот где прогресс! — воскликнул Ниялль и ухмыльнулся. — Да я отстал от жизни!

Видно, что здесь идет плотная торговля! За время, пока Ниялль по старинке ходит в набеги и грабит Англию, конунг местных земель Хокон сумел сделать свой город самым популярным среди торговцев. Первое, что сделал Хокон, это обеспечил купцам и торговцам безопасность в местных водах на условии: вы торгуете и платите дань, взамен получаете тысячи покупателей и всевозможные льготы для торговли в Тормоде! Торговцев это устраивает, и со всего мира понеслась слава о великом Хоконе! В городе земля стала стоить дороже золота, всякие богачи мечтают купить здесь участок и построить большие хоромы, дабы жить и вести торговлю. Не только войско Хокона в десять раз превосходит войско Ниялля, но и количество местных жителей в десятки раз превышает число жителей Йорвика. Это потрясает! Среди знамен на драккарах Ниялль даже рассмотрел знакомое знамя русичей с изображением солнца. Да, точно! Никак сам Солнцеслав? Ниялль протер глаза и изумился еще больше! Действительно, даже воины с Руси приплыли сюда по каким-то нуждам.

— Ничего себе! Старые друзья, если я, конечно, не ошибаюсь. Вот дела то! — Ниялль улыбнулся и стал спускаться к городу. Через несколько минут он подъехал на лошади к въездным воротам Тормода и, ухватившись рукой за стальное кольцо, громко постучал.

— Кто такой? — раздался голос с вышки. Длиннобородый седой воин нахмурился.

— Скажи своему господину, что приехал Ниялль, конунг Йорвика, и желает поговорить с ним!

— Жди внизу! — воин откашлялся. — Жди!

— Ага! — ухмыльнулся Ниялль и уселся на бревно возле ворот. Немного подумав, он осмотрел бревно и поднял взгляд на стену. — Хе! — Ниялль расплылся в улыбке, поднял бревно и опрокинув его на стену, лихо перебрался по ту сторону. Никто не обратил внимания на мужчину, что перебрался в город, хотя людей не сосчитать! Ходят туда-сюда, все торгуют, что-то делают. От иноземных лиц у Ниялля вскружило голову. Здесь и викинги, и христиане, и какие-то черные люди, желтые, серые, белые… практически все для Ниялля стало в диковинку. Ведь отсюда до Йорвика всего несколько дней пути, а словно попал в какое-то странное королевство.

— Эй ты! — закричал какой-то воин и указал пальцем на Ниялля.

— Я? — удивился конунг.

— Стоять! — еще громче закричал мужчина и не меньше десяти воинов окружили Ниялля.

— Стою! — улыбнулся Ниялль и уточнил. — А вы кто?

— Заткнись! — грозно ответил воин, по всему видимо старший, и вырубил конунга ударом в затылок. Ниялль подкосился и грохнулся на землю.

Сначала темные пятна в глазах и после мутные голоса вокруг. Здесь оживленно. Звуки становятся все более ясными, и через какое-то время Ниялль услышал возмущенный голос Бейнира.

— Ну, вот этот бродяга! Видите, какой грязный? Я же говорил. Всем рассказывает, будто он конунг Йорвика! Называет себя великим Нияллем. Фу!

— Да, действительно грязный, да и смердит от него за версту, — согласился второй голос.

— Убейте его и дело с концом! — быстро проговорил Бейнир, и раздалось молчание. Через несколько секунд второй голос твердо ответил:

— Нет! Клеймим и в рабство. Что толку от мертвого, а живого и продать можно! Поглядите, да он очнулся!

Ниялль поднял голову и сплюнул прямо на ногу Бейниру.

— Ой, прости, ублюдок! Промахнулся, хотел в глаз тебе попасть!

— Ффу! Отвратительно! Да убейте же вы эту тварь! — завопил Бейнир, но тут же его одернул толстый безбородый мужчина.

— Сказано же тебе — в рабы, никто его не убьет!

— А ты что за жирный выродок? — ухмыльнулся Ниялль.

— Я твой господин. Хокон я! Конунг данного города. Великий правитель Тормода! А про тебя уже знаю, грязный бродяга, называющий себя Нияллем! Как ты вообще можешь порочить имя такого великого человека? — Хокон скорчился в выражении лица. — И воняет от тебя как от дерьма из-под моей лошади! Сегодня тебя клеймят и продадут в рабство. Все, разговор окончен! Сейчас у меня важная встреча, — с этими словами Хокон развернулся и быстро пошел из комнаты. Ниялль повернул голову в сторону Бейнира и злобно посмотрел на него, но в ответ Бейнир нагло подмигнул конунгу и потер ладони.

— Я же говорил, что ты ублюдок! — воскликнул Ниялль.

— Зато живой ублюдок! И не клейменый! — Бейнир еще раз подмигнул ему и побежал вслед за толстым Хоконом. Ниялль дернулся на стуле, но крепкие веревки намертво сдерживают его от любых попыток вырваться. В зале остался только один воин, которому велено следить, чтобы «грязный бродяга» никуда не делся. Ниялль посмотрел на него и прищурившись спросил.

— К вам русичи приехали, знаешь ли ты такого Солнцеслава? Он предводитель наемников!

— Ведаю! — ответил воин. — Мне вообще запрещено разговаривать с тобой!

— А если дам тебе золотую монету? — с интересом спросил Ниялль.

— Ну за золотую монету я и мать родную продам! — ответил мужчина и ухмыльнулся. — Но откуда у бродяги золотая монета?

— Да не бродяга я! Меня и правда зовут Ниялль, я конунг города Йорвик, — вздохнул конунг.

— Как докажешь?

— В кармане монета золотая! Возьми да посмотри сам! Даже дурак поймет, что у бродяги ее быть не может! Кстати, монета английская, я ее с набега привез!

Воин, озираясь, неуверенно подошел к привязанному Нияллю и наклонившись потянул руку к штанам.

— Тс! — одернул его конунг. — Только хозяйство мое не трогай!

— Да заткнись ты! — нервно ответил викинг и, засунув руку в карман, достал оттуда сверкающую золотую монету. Мужчина поднес ее к зубам и прикусил. — И правда золото! Так ты действительно конунг Ниялль? Живая легенда?

— Он самый! — конунг кивнул головой.

— Что хочешь от меня за эту монету? Боги видят — как вор, забрать ее себе не могу, только по праву!

— Попроси Солнцеслава вступиться за меня! — шепнул Ниялль.

— Но что я ему скажу?

— Скажи, что в зале конунга Хокона сидит Ниялль. Скажи, что меня связали и хотят клеймить! Только поторопись, времени очень мало.

— Я сам не могу, извини. Меня потом казнят! Мне же велено за тобой следить. Давай сына своего пошлю? — обрадовался своей идее мужчина. — Он быстро со всем управится!

— Так делай же! — воскликнул конунг, и через несколько минут мальчишка семи лет бегом побежал через весь город в сторону побережья искать Солнцеслава, предводителя наемников Руси.

ГЛАВА 10. ПОКИНУТЬ АНГЛИЮ