Культура
Немножечко, ты — прикоснись к прекрасному.
Немножко — к Чуду руку протяни…
Стремлением своим к живому, ярко — страстному
Ты в жизнь свою волшебную — войди.
Ты посмотри — какой вокруг чудесный мир,
Зов сердца своего — послушай вдруг:
Прекрасный, чистый, светлый, радостный Кумир —
Познанья страждущим — любящий и смиренный Друг.
По звёздочкам…
По звездочкам, небесным ярким по цветочкам,
Босыми ножками переступая в тишине,
Бегут ко мне — сынишка мой, или же, дочка!
Бегут ко мне с улыбкой нежной на лице.
Я жду, — когда ж ребенок мой родится,
Слежу за каждым шагом малого дитя,
Когда мечта моя в реальность воплотится —
И мой малыш, вот, криком возвестя:
«Смотрите все — вот я РОДИЛСЯ!!!
Вот я пришел сюда — на белый свет,
В мечту родительскую смело воплотился
И всем с восторгом говорю — ПРИВЕТ!, ПРИВЕТ!!!
Да, — Здравствуйте!
Какой Счастливый!
Какой Красивый!
И Родной мой Новый Дом!
Такой Любимый!
Да! — такой любимый!
Я так хочу остаться в нем!
Молочной звездною тропою,
Летел я к вам — скорей, скорей!
Вы, мать, отец, своей судьбою,
Меня вы доброй волею своей,
На белый свет в любви родили
И счастье светлой жизни подарили!»
И в ласковых глазах моей жены — моей судьбы
Я вижу каждое движение родного малыша!
И светлый лучик каждой звездочки моей мечты
Как озаряет жизнь мою! Моя душа,
В восторге нежном и в счастливом кураже,
Под брызг шампанского, как солнечный салют,
Поет и радуется, что — Вот ребенок мой, уже
РОДИЛСЯ! И говорит во весь свой глас — «Я ТУТ!
Я так стремился к вам и я пришел,
Мечту родительскую в жизнь я воплотил.
И вот я ЗДЕСЬ, я вас НАШЕЛ!
И ярким светом ваше счастье озарил!»
Последний Путь…
Последний Путь, усыпанный цветами —
Как лёгок он, Как Он тяжёл!
В покой, заставленный крестами —
Что ты не сам себе нашёл.
Напоённый чистейшей водою…
Напоенный чистейшей водою,
Побывавший в древнейшем лесу,
Я мечту, словно сердце Родное,
Людям всем на Земле принесу.
Подарю своей матери искру,
Чтоб на небе все звезды зажгла,
А детишкам — волшебную книжку,
Чтоб пред ними развеялась мгла.
Чтобы дети, и внуки — все знали,
Как рождалась большая Мечта,
Чтобы все поколенья внимали
Гласу истины вечной всегда.
Я хочу, чтобы сам возродился
В милой сердцу родимой семье,
Где березе любимой молился,
Нежный свет мне светился в окне.
Где под кедром могучим лежал я,
Охраняя чистейший покой,
Сад большой, красивейший сажал я,
Напоен был живою — водой.
В годину яркую сурово…
В годину яркую сурово,
Когда — вот– вот, встает заря,
Внук Германареха лютого
На внука Грозного царя
Пошел войною, — снова, снова
Железным ливнем одаряя
Златую Русь, в веках благую.
И вихрем огненным кружась,
Мечами с молнией скрестясь —
Война играет в смерть простую,
С землею все и вся ровняя,
И снова, снова, снова ударяя
По Руси– матушке моей.
А я, как ангел — средь лесов, полей
Летаю с битвою жестокой:
За смертью — смерть, за око — око,
Караю зло, вонзивши в тело
Ему свой меч, легко и смело.
Пошёл Герой за Тамерланом,
Прославив Русский Сталинград.
Сообразуясь с диким планом,
В Тибет «ариец» слал отряд.
Хотели каждый быть с Победой,
Она ж — веселая краса,
При Курской битве, в лязг железа
Кричала — «Эй, коси, коса!»
Некоторым
Историю не забывайте,
Не переписывайте в свой ляп.
На поругание не отдавайте,
И правде вы не ставьте кляп.
Поруганную Честь свою Солдата
И матерей, и жён своих
Не отдавайте «демократам».
И не слушайте голос их.
История чтоб та не повторилась,
Как зачиналася война,
Чтоб голова у вас не закружилась,
Испивши чашу горькую до дна.
Чтоб не страдали больше ваши поколенья
От этой чаши яркой крови никогда —
Ведь не заслуживает дьявол поклоненья,
Не светит в небе ни одна его звезда.
Не следуйте лихим его заветам,
Не думайте, что вы гораздо лучше всех.
И что багровой крови ярким светом
Добъётесь себе ласковых утех.
И в диком угаре Аншлага,
Когда вам костей не собрать,
Багровое Знамя Рейхстага —
Не смейте Его забывать!
Не посмейте Его растоптать!
Зачем глумиться над Историей своей,
Не понимая даже толком — для чего?..
О счастье
А там, где луга медвяные,
А там, где они серЕбряно звенят,
А там, где мечты деревянные,
Где листья о любви шелестят,
Да мы жили забавой румяною,
Мы мечтали о будущем нашем,
Тебя называл я Весняною —
Пойдём на луга и там спляшем!
Я звал тебя весной самой нежною,
Я звал тебя цветком зари любви моей,
И видел, как во сне, тебя прилежною
И пел тебе всегда, всегда о ней! —
О ней — той красоте, той ласке взгляда,
О ней — моей любви к тебе одной!
И говорил — мне больше ничего не надо —
Лишь только ты была б моей мечтой.
О нас
Мы, люди, все достойные друг друга,
Достойны каждый участи своей —
Рабы судьбы мы верные, покуда
Не хочем знать хоть что– нибудь о ней.
Мы все достойное самих себя находим,
А ищем большего, чем можем мы найти.
Мы в жизнь для красоты приходим и уходим,
Но мы свою судьбу никак не можем обойти.
Мы любим только радости и ласки,
И чтоб другие вечно позволяли нам
Носить презренные благие маски,
И чтоб всегда нам говорили всем: «салам».
Зачем– то мы о жизни думать не желаем,
Нам кажется, что вот уж знаем мы её:
Людей хороших часто к черту посылаем,
А доверяем только глупой мумиё.
Мы не желаем признавать свои ошибки,
Поэтому друг другу доверять не часто мы хотим.
На душу глупые мы делаем нашивки,
Потом на всех других людей же и скрипим.
Потом ошибки наши трудно нам исправить,
Мы платим дорого за каждый ложный шаг.
Не можем жизнь свою в ту колею направить,
Чтоб избежать в конце презренный саркофаг.
Мы ищем все достойное друг друга,
И каждый раз желаем жгучей высоты,
Самих себя никак не можем видеть мы оттуда,
Своей души не можем видеть бледной наготы.
Мы почему– то любим только самое плохое,
Нам жалко падших, но помочь им нету сил.
Мы отчего– то все хотим совсем, совсем другое,
Его мы ищем, не жалея ничьих сил.
Мы все хотим своей любви очарованье,
Чтоб кто– нибудь любил нас на всю жизнь,
Но здесь всегда нас мучит разочарованье
Все оттого, что мы не знаем жизнь.
Когда нас любят, гневно мы всегда бросаем
Того, кто любит, в пропасть страшной черноты.
Мы этим лишь презренных самых достигаем,
Все оттого, что ищем только вечной темноты.
Мы не хотим узнать хорошее, изъяв плохое,
Нам лень хоть раз самих себя в душе найти,
Когда-то мы теряем в себе самое святое,
С восторгом не хотим к любви своей благой прийти.
Зачем же принимать меня…
Зачем же принимать меня за бога, иль за чёрта —
Ведь всё же я — обыкновенный человек,
Хоть от меня порой гораздо меньше толка,
Чем дарит нас опавший первый снег,
Всё покрывая чистою своей голубизной,
После себя лишь оставляя грязь!
Нет рая мне да в этой радости земной,
На небе может быть лишь этот рай,
В котором я могу, быть может, и счастливым.
Но всё же больше бы хотелось мне-
Чтоб на Земле, — хотя б в одном я был красивым,
Как видел иногда себя во сне!
Северу
Умоюсь я утренней росной травой,
Послушаю вяжущий запах тумана,
С восторгом глотну чистый воздух, такой,
Что слаще любого дурмана.
Всем сердцем сольюсь я с чудной тишиной, —
С такою пронзительно чистой,
Где звук, очарован своей глубиной,
Скользнёт между скал юркой мышкой.
И в тихом, спокойном, осеннем лесу
Черпну горсть брусники, как ласковый свет
И в сердце своём я тебе принесу
Всё, всё, что подарит туманный рассвет.
Не плачу я…
Не плачу я, ты слышишь — я не плачу!
Я не кляну судьбу жестокую свою.
И не зову на свою голову удачу
И о тебе, краса, я даже не молю.
Я знать судьбу свою, что грядет, не желаю,
Я лишь хочу на свете этом просто жить!
И обо всяких тёмных силах — знать не знаю,
И лишь от счастья хочу слёзы свои лить!
Во глубине веков дремучих…
Во глубине веков дремучих,
Во глубине сакральных лет,
Среди озёр, лесов могучих,
Рождался жизни нашей свет.
Огнём скакал среди полянок,
Среди темнеющих лугов.
И яркой звёздочкой сияла
Русина– матушка — любовь!
С хозяйством Велес управлялся,
Дарил Перун святой огонь,
И Макошь Род благословляла
И лучшим другом был нам конь.
На Зорьке
Волшебной раннею порою,
В предутренней щемящей тишине
Стою, обнявшийся с зарёю
И первый свет ловлю во мгле.
Я жду счастливого мгновенья,
Когда стремительно легко,
Сверкая нежным опереньем,
Как изумруд и серебро,
Играя трепетно крылом,
Красавец селезень вспорхнётся,
Судьба мне нежно улыбнётся —
Он — на меня и вот потом
Лишь гулким эхом отзовётся
Мой меткий выстрел… И душа,
Наполненная радостным томленьем,
Поёт. И я с восторгом, чуть дыша,
К Природе с ласковым благодареньем
И к битой птице с нежным сожаленьем
Склоняю голову хмельную…
И солнца чистый свет целую.
Песня умалишённого
Вы все, сидящие в домах для дураков —
Не теребите мою душу, чем попало,
Не вешайте на шею нежную оков,
Чтобы душа моя в конце концов пропала.
Чтобы собаки мне не лаяли вослед,
Чтобы я сам котом не промяукал,
Чтобы в душе моей не стёрся след,
Когда я жизни этой с радостью аукал!
Не мучайте меня, как идиота —
Я вам не идиот, а только человек.
Врачей– психологов работает штрафная рота —
Теперь она мне сниться будет целый век!
А я так жить теперь хочу, хочу, быть может,
Без вас, без этой дикой кутерьмы —
Вся эта жизнь мозги мне все изгложет.
Как избежать мне этой «жёлтенькой тюрьмы»???
Некролог по любви
Вулкан взорвавшейся надежды
Ты разбудила пеплом серым,
А мы, как верные невежды,
Клялися, что тебе мы верим.
И ада пламенной рекою
Вновь потекла колея лжи,
Как смерть, посыпана мукою,
И говорит — «лежи, лежи».
Неужто мог любить когда– то
То, что запретно для меня,
Да и не верил я тогда
Во всё несчастье для меня.
И равнодушия злой корень
За веру, ум я принимал,
И равнодушия твой корень
Восторгом лешим занимал.
Вулкан взорвавшейся надежды,
Как рану огненной любви,
Как злой рассудок без одежды,
Всё же навеки ты забви!
Горька полынь степи безкрайней…
Горька полынь степи безкрайней,
Земля суха, жар нестерпимый.
И нищий, полудикий странник,
Бредёт, ударами судьбы гонимый,
Готовый выпить целые озёра,
Мечтающий хоть о глотке воды.
А рядом кружит чёрный ворон,
Как символ всей его судьбы.
«Судьба! За что ж ты Так ко мне жестока?
За что ж меня пинаешь ты?
А жизнь — как от меня она далёка? —
Мираж волнующей мечты!»
Мутна вода из озера отравы,
Мутна вода, а берег — чист и бел!
Не слышно птиц, не зеленеют травы,
Кругом видны остатки разных тел…
У меня есть…
У меня есть чёрный котишка, усатый,
У других у всех ведь коты, как коты!
Ну, а мой такой– же, как был, полосатый,
Но ему сейчас не до своей красоты —
Потому, что кошки не любят учёных —
Их они боятся похуже чертей.
Ну, а люди вовсе не любят всех чёрных —
Берегут от них всех своих же детей.
А у меня собака — такая большая,
Хвост крючком, мех рыжий и ушки торчком!
Любим с нею вместе, частенько играя,
Пробежаться по лугу весной босиком.
Она часто лает, когда мы играем,
И скулит, когда нет нас возле неё.
Её отдать не можем, когда уезжаем —
Вот с такой собакою мне повезло!
980 г. г. РХ — начало
Горят во мгле костры святые —
Огнём сверкают до небес.
Самозабвенны, чуть живые —
Все ждут чудес, все ждут чудес…
Когда же гром небесный грянет,
Как содрогнётся Мать– Земля,
И Чудо яростно предстанет…
Все вдруг застынут, лишь внемля
Словам и виду Злого Рока…
И не поняв совсем Урока,
Сожгут Волхва…
И с ним —
Судьбу свою Безсмертную — дотла.
Вставай же, Русь
Вставай же, Мать моя Родная
И рати верные сбирай.
Проснись, очнись ты, Русь святая —
Огнём Перуновым взыграй.
Тысячелетние оковы
Однажды сбрось ты, наконец.
Одень счастливые обновы,
Отдай врагу тернов венец.
Гой, ты, Русь моя Святая.
Ты проснись, моя земля, —
К битве рати собирая
Сбросить Иго навсегда.
Гой, ты, Матушка родная,
Гой, ты, светлый мой Отец.
Гой, ты, Нива золотая,
Гой, лесов моих венец.
Стяг трёхцветный поднимая,
Поднимая в бой народ,
Меч булатный вынимаем —
Да пребудет с нами Род.
Достойну славу своих Предков
Давайте нынче вспомним мы.
Дмитрию Никитину Дауд
Будешь не помнить Победы свои —
Познаешь одни пораженья.
Витязь могучий Великой Руси,
Твой Род должен знать продолженье.
Чем славными были Пращуры твои,
Что ведали, что же — не знали…
Малейшую боль нашей Милой — Земли
Всем сердцем своим принимали.
Оковы тяжёлые вражьих цепей
Всегда, Русичи, мы разрывали.