Вместо предисловия
Я подарила б каждому по строчке,
И каждому — по чуточке души.
Вы! помните меня! Хотя бы почерк!
Вы были… И мне жаль, что Вы ушли…
Я — Женщина
Я — Женщина… Поэтому — люблю.
Нельзя сказать: «Когда-то, мол, любила».
Я боль в душе, благодаря, терплю,
Её, босую душеньку, носило…
Любовь так многолика, говорят:
К мужчине, мужу, другу и к ребёнку.
А кто-то и не ставит в один ряд:
К Отечеству и к Богу… Мол: «В сторонку».
Игра гормонов? Чувств больших порыв?
Она слепа? Иль видит всё иначе?
Ответственность иль страсть? Полёт? Надрыв?
Всю жизнь стремимся к ней, вкусив же — плачем.
Движенье тела… Это ли любовь?
Души движенье… Много ли важнее?
Лишь искорки… И лишь пол леса дров
Переломав: «Не этого хотела…»
Души даётся временный порыв,
Чтоб в ближнем разглядеть первооснову,
Чтоб ощутить, каким задуман мир,
А дальше за него — хоть на Голгофу.
За этот мир, за всё живое в нём.
Жалея и собою укрывая…
Не важно: в одиночку ли, вдвоём…
Осколки рая вместе собирая.
Я — женщина. И шкалит чувств игра.
И кто-то шепчет, что ещё не вечер…
Что надо бы хоть что-то «для себя».
И горький опыт лечит, лечит, лечит…
Но строки я былого перечту,
Расставлю для себя приоритеты.
Я — женщина, а значит, я — люблю.
Дрова горят… И ближние согреты…
Вдохновение
Меня вдохновляют предательство, ложь,
Жестокость, людские пороки
Искать, что не сразу, быть может, найдёшь,
Штудируя жизни уроки.
Сквозь тьму и туман разглядеть фонари
Так важно и необходимо…
Всё это толкает писать о любви
С надеждой и верой… красиво.
Давай начнём всё с чистого листа
Давай начнём всё с чистого листа
Давай начнём всё с чистого листа,
Давай простимся с тем, что так тревожит,
Что среди ночи и болит, и гложет,
Отпустим всё, как лист календаря.
Давай коснёмся струнами души
Всех ждуших и касаний, и объятий,
Язык касаний и любви понятен…
Давай немножко посидим в тиши.
Давай за тех, кто нам не угодил,
Без мести к Богу вознесём молитвы,
За тех, кто с нами в молчаливой битве,
Чтоб мирный Дух нам души просветил.
Давай начнём всё с чистого листа…
В нас верит Бог… И это очень много…
Как холст, легла который раз дорога…
Ведёт Надежды чистая звезда…
Давай начнём всё с чистого листа…
А я буду писать стихи
А я буду писать стихи,
Что ещё мне теперь остаётся,
Может, в сердце кого отзовётся
Крик моей обнажённой души?
В перепутье земных дорог
Вновь слагаю я Господу гимны,
Для кого-то они пусть наивны,
Кому надо, тот всё в них поймёт…
А я буду петь о Любви,
В моём сердце она не остыла,
Как бы жизнь меня больно не била,
Вновь Её воскрешали огни.
И ещё я скажу о том:
Как бы тягостно не было бремя,
Всё Господь подаёт в своё время,
И не стоит грустить о былом.
Только Богу отдав поклон,
Презирая условностей рамки,
Я сама подняла себе планки,
Начиная опять свой разгон…
Могу раздать лишь по словечку
Могу раздать лишь по словечку:
Хороший, милый, дорогой…
Ведь, говорят, что слово лечит.
Так дай вам, Бог, души покой.
Родные, близкие, не очень…
Немой молитвой вас храню.
Никто не свят, но, между прочим,
Я как-то вас боготворю.
Ведь в каждом есть дыханье Бога…
Пусть ищите вы путь иной,
Но всех нас встретит у порога,
Кто наших встречь всех был Виной.
Родные… Милые… Под маской
В других увидим мы себя.
Отец обнимет с тихой лаской
Детей Своих благословя.
Да будет так… Шепчу «Родные…»
С надеждой трепетной в груди.
Что я могу? Что мне по силам?
Иль ад, иль Рай взрастить внутри…
Любите вечным поцелуем
Любите… Вечным поцелуем.
И исцеляйте жизни суть.
Пускай, не всем принять по силам
Любовь — к Голгофе скорбный путь.
Но скорбь на радость, если в вере
Родиться сможет человек…
Но если нам стоять у двери?
Год… или целый жизни век…
Кто знает? Для чего? Доколе?
Но… Так же, вне, стучит Господь…
Он вне… Но Он «виновен» в доле…
А на кресте распята плоть…
А мир бушует «по понятьям».
«Да не учи ты нас любить!
Не лезь в сердца ты к нам под платья!
И не мешай по лете плыть!»
Толку: «Любите поцелуем!
Целите, боль приняв в себя!
Нам всем висеть, так не ошую…
Благодаря и не кляня…»
Я улыбаюсь
Я улыбаюсь… Нет, уже без маски.
Порою с грустью… Что-то изменить
В устройстве мира не имею власти.
Но без сомнений выбираю «БЫТЬ!»
Я улыбаюсь… Снегу, солнцу, людям
С такою разной, но похожею судьбой,
Я знаю, что удобной я не буду,
Я улыбаюсь… Остаюсь собой.
Я улыбаюсь… Как же без улыбки?
Меня добром лишь можно удивить.
И правя в строчках у себя ошибки,
Меняю «БЫТЬ» с улыбкою на «ЖИТЬ».
Чем пахнет снег?
Чем пахнет снег в начале декабря?
Волнующим и свежим обновленьем,
Бумагой белой для стихотворенья,
Так пахнет снег в начале декабря.
Он падает на ворс воротника,
Он пахнет мамой, что пришла с работы,
И в памяти — у печки сохнут боты,
А щёки полыхают от огня.
Он пахнет горкой, залитым катком,
Студенческим, безудержным весельем,
Ликующим, всеобщим настроеньем,
Когда любимым — по спине снежком.
Он пахнет Новым Годом, Рождеством,
До боли верой в лучшую из сказок,
Ведь в белом — вся палитра новых красок.
Морозом пахнет, что клубами в дом.
Чем пахнет снег в начале декабря?
Упасть в него, покоем насладиться,
В поддатливости мягкой очутиться,
Так хочется в начале декабря…
Алогизмы
Я знаю, что не знаю ничего…
Что в каждой правде — половина фальши,
Что оглушает тишь сильней всего,
И твердь небесная порой над нами плачет…
Что в многоточье — смертный приговор,
А он — начало страшного страданья,
Что совести целительный укор
Порой желаннее вранья, как оправданья.
Я чувствую бесчувственность порой,
И беспредельны кажутся пределы…
Но сквозь бетон расту опять травой,
В бессилье силу Божию проверив.
Засыпает осень
Так красиво засыпает осень,
Принакрывшись пёстрым одеялом.
Отгорев и суету отбросив,
Ветру в листьях шепчет: «Я устала…»
Сушатся промокшие ботинки,
А в кострах трещат сырые сучья.
Падают за шиворот слезинки…
Успокойся, спи, себя не мучай.
Скоро уж совсем захолодает,
И твоя сестра развесит шали,
Все тропинки в прошлое завалит…
Нынче ж осень тихо засыпает…
Птичий гомон в небе — как молитва,
Чтоб Господь послал душе покоя.
Хлопает, щемит тоской калитка…
На замок сейчас её закрою…
Хризантемы… Глаз небесных просинь
Солнышко с утра расцеловало.
Тихо. Где-то засыпает осень,
Принакрывшись пёстрым одеялом…
Рассветы и закаты
Отшумело моё лето, отыграло…
Босоножками по лужам отгуляло,
Спелым вкусом земляники отманило…
Отболело, отгорело, отлюбило…
Припев:
А где-то рассветы, и новые такты,
И кто-то садится за школьные парты.
А девочки пишут в стихах смс-ки,
Мужают мальчишки, взрослеют невесты…
Пахнет в воздухе осенними кострами,
Что сжигают все мосты над берегами,
Обнимают тихим пламенем закаты…
Кружка чая с чабрецом, сушёной мятой…
Припев.
День погожий… На хрусталь похожий воздух
Я вдыхаю… Всё так сложно и так просто…
Мне — закат, а кто-то в шаге от рассвета…
Жду я осень, кто-то ждёт весну и лето…
Припев:
И будут рассветы, и новые такты,
И сядут ребята за школьные парты,
Мальчишки мужают, взрослеют невесты…
А я отправляю в стихах смс-ки…
Прелюдия конца
Очарование начала
Есть лишь прелюдия конца,
Но тонет лодка у причала,
Коль нет ни вёсел, ни гребца.
Мы часто знаем, чем нам светит
Попутный ветер и волна,
«Пройдёт и это» — знают дети,
Спадёт с глаз снова пелена.
Но нас мечта зовёт в дорогу.
Дорога нам откроет смысл.
Начало… Мало или много?
А путь к концу — и есть вся жизнь…
Бабушкин платок
Храню я бабушкин платок…
Цветастый штапель «петухами».
Кому-то странно, невдомёк…
Такое вот наследство мамы.
Когда навалится тоска,
Когда весь свет сошёлся клином…
Платка касается рука,
И как-то негатив прокинут.
Когда реву и нету сил, —
В платок лицо, как бы в ладони…
Души касается наив,
И кто-то волосы чуть тронет.
Весной на шейку повяжу
Платочек штапельный я дочке…
И вслед по лужам поспешу,
Смеясь и прыгая по кочкам…
Всё проходит
И «любовь», и ненависть проходят…
Жизни бестолковой миражи,
На страну «далече» нас заводят,
Строя «замки», в сути — шалаши…
Но душа в них не находит рая…
Слишком зыбкий их пустой оплот…
Годы жизни так бесследно тают…
Средь страстей, болезней и невзгод.
Не найти средь мира пониманья.
И самим других — как понимать?
Остаётся — только покаянье,
В Небесах обители искать…
Я могу
Я, кажется, снова люблю…
В объятиях утром проснуться,
И с первым лучом встрепенуться,
Подумать: «Я много смогу!»
Я, кажется, снова люблю…
Из дома куда-нибудь вместе,
Мне лишь не топтаться б на месте,
Мне много ещё по плечу.
Я, кажется, снова люблю…
Людей удивлять, удивляться,
И в детство безумно бросаться,
Я горы рутин сворочу!
Я, кажется, снова люблю…
Второе открылось дыханье,
Как мною забытая тайна:
Пока я живу — я могу!
Золушка
Вечную сказку неся в подсознании,
В сердце лелея о чуде куплет,
Золушка в каждой живёт детской тайною,
На протяжении жизненных лет.
Снится нам каждой хрустальная туфелька,
Принц на коне, композитор, поэт…
Пышкам и барышням с талией тоненькой,
Снится на белой манжете портрет.
Каждой находится впору обувочка…
Что же судить? Виноватых здесь нет.
Бальное платье на рваную юбочку
Часто меняем, и то — не секрет.
Дочери на ночь читая о Золушке
(Сын в это время всё грезет конём),
В сказку поверив, коснёмся головушек…
Феями станем. По новой начнём.
Весна случилась
В мире вновь весна случилась
Независимо от всех,
Синим бобриком пробилась
Под окошком через снег.
Приоткрыла неба очи,
Обнажила сто дорог.
День длиннее, ночь короче,
Скоро заструится сок.
Почки… Ложечки-листочки…
Солнца луч щекочет дух.
Многоточья, строчки, кочки…
В чём-то «ах…» Но где-то «ух!»
Жаль зимы… Совсем немного…
Как оставленный покой.
Шкодник-ветер душу тронул,
Увлекая за собой.
Гомон птиц расправил крылья,
Пусть не всем дано летать.
Будь хоть кем, весны всесилья
Никому не избежать.
А у нас зацветает сирень
А у нас зацветает сирень…
Пахнет детством и бабушки домом,
И, как дедушка, старый плетень
Похваляется снова обновой.
А у нас зацветает сирень…
И сменяет отцветшую вишню,
Под лиловых серёжек капель
Зарождаются четверостишья.
А у нас зацветает сирень…
Снова лезет шпона на заборы,
И весенняя слов дребедень
Всех лишает и сна, и покоя…
Ты с неба дождь не остановишь
Ты с неба дождь не остановишь,
Не укротишь морской волны,
И свежий ветер не догонишь,
Не предвратишь приход зимы.
Но нити струй собрав в ладони,
И пену ветром раскидав,
Средь жизни вечных какофоний
Получишь мир, что расписал.
Мы можем
Мы живём, мы хотим, мы можем!
И «ещё» про нас не уместно!
Мы порою что-то итожим,
Но а далее — новая песня!
Сколько их, рубежей нехоженых!
Мы живём, пока интересно!
Когда руки нам будут сложены,
И тогда не уйдём безвестно…
Не оборачивайся
Когда наступит зимний вечер,
Навалит грусть, как снег на крыши…
Я обниму тебя за плечи…
Не оборачивайся, слышишь.
Пусть запорошит белым тропы,
Где мы с тобою начернили…
И разобьются микроскопы,
Что друг на друга наводили…
Я обниму тебя за плечи…
Не оборачивайся, слышишь!
Зачем друг друга нам калечить,
Ведь нам и так не просто выжить…
Не надо слов и обещаний —
Я обниму тебя и будет!
В калейдоскопе расставаний
Душа тепла не позабудет.
Снегопад
Негой прекрасною,
Зимнею сказкою
Взята душа в оборот.
И просыпается,
И обновляется
Просится снова в полёт…
Кружевом кроется
Синь за околицей,
Греет её хоровод
Нежно и трепетно,
Чуточку ветрено,
Дарит вуаль небосвод.
Сыплет снежинками,
Словно пушинками,
Но прикасаясь ресниц,
Станут те льдинками,
Или слезинками,
И не увидишь границ
Снегом одетого,
Кровом согретого,
Мира, что спит до поры,
Чуда всё ждущему,
В тайне зовущему
Время грядущей весны…
Ночь
Ночь, а луна, как монета,
Сон и покой до рассвета…
И закружил небосвод
звёзд хоровод…
И я беру в тишине
новый аккорд…
Шёпотом струны играют,
Звёзды планету качают,
Груз позабыв всех хлопот
и всех забот,
В волнах Вселенной плывёт
наш теплоход…
Сердце, не зная покоя,
Тайну открыть мне готово,
Что средь бескрайности слов,
разных миров,
Движет наш маленький шар
только любовь.
И в тишине этой ночи
Всем я хочу напророчить,
Что пожелает душа
будет сполна,
Пусть не погаснет мечта,
ну а пока:
Шёпотом струны играют,
Звёзды планету качают,
Груз позабыв всех хлопот
и всех забот,
В волнах Вселенной плывёт
наш теплоход…
Дар любви
Таня да не та
Я сижу на полу,
Тупо глядя в учебник,
Строчка: «Таня! Люблю!»
И ещё пара реплик.
Тот, кто это писал,
Видно, был уж «на грани»,
Я же — тупо смотрю,
Ведь не я же та Таня.
Карандаш измарал
Толстой книги страницы,
«Эм», конечно, не знал,
Что на свете есть лица,
Для которых любовь —
Это даль из далёка,
Что на сердце у них
Так порой одиноко,
Что не знаешь, как быть,
И куда тебе деться.
«ЭМ» мог только любить,
Отдавая всё сердце…
Общага, 1-ый курс, учебник по матанализу… Так что строго не судите за все огрехи этого экспромта.
У каждого свой звездопад
Промелькнёт за окошком Жар-Птица,
Стукнет ножкой Конёк-Горбунок,
И причудливо всё повторится,
Пусть не долго, хотя б на часок.
Как без этого по бездорожью?
Без мечты наугад-невпопад?…
Мы без этого выжить не сможем,
Каждый верит ведь в свой звездопад.
Дар любви
Дар Любви мой, дар Пасхальный…
В сердце косном вновь проснулся
Веры огонёчек тайный,
Оживился, встрепенулся…
Мне б росинкой, строчкой, точкой…
Пусть над бездной изначально…
Даже пусть под ноги кочкой…
Только чтобы не случайно…
Чтоб не зря, чтоб в сердце, в душу…
Тучки б над тобой развеять…
Кто ещё меня мог слушать?
Слышать… Понимать… и верить?
Другу
Мой преданный, мой верный Друг…
Как часто спорим мы с тобою…
С собой ли? Может быть, с судьбою?
Впадая в безысходный круг…
Не время лечит наши раны —
Вдруг разрываются капканы,
Я слышу голос среди вьюг…
А на двоих сладка и горечь…
И в процарапанную прорезь
Тепло вольётся строчкой вдруг…
Потянет тёплый ветер с юга
И наши флейты друг за другом
Сыграют в такт весенних фуг.
И всё вокруг преобразится,
И мы друг в друге отразимся,
Мой преданный, мой верный Друг…
В таинстве касания
В таинстве наших слов молчанья,
В таинстве наших рук касанья —
Таинство наших душ слиянья…
Я прикоснусь к тебе…
Ласковым тёплым нежным ветром,
Первым лучом зари рассвета,
И соловьиной трелью лета
Я прикоснусь к тебе…
Взглядом тебя хочу касаться,
В этих глазах хочу купаться,
Чтоб навсегда с тобой остаться,
Я прикоснусь к тебе…
Я прикоснусь к тебе дождинкой,
Тёплою, светлою слезинкой,
Капелькой-бусинкой, росинкой,
Я прикоснусь к тебе…
Я прикоснусь к тебе губами,
И окажусь за облаками,
Счастье свое, держа руками,
Я прикоснусь к тебе…
Солнечным зайчиком, дыханьем,
Музыкой струн, своим желаньем,
Самым глубоким, самым главным,
Я прикоснусь к тебе…
Ласковым тёплым нежным ветром,
Первым лучом зари рассвета,
И соловьиной трелью лета
Я прикоснусь к тебе…
Я прикоснусь к тебе дождинкой,
Тёплою, светлою слезинкой,
Капелькой-бусинкою, росинкой,
Я прикоснусь к тебе…
Солнечным зайчиком, дыханьем,
Музыкой струн, своим желаньем,
Самым глубоким, самым главным,
Я прикоснусь к тебе…
Точки
Точки, точки, точки на пределах…
Как на чистом небе вороньё.
Пули, пули, пули в душу, в тело,
Рядом те, кому любовь — враньё…
Гонит, гонит, гонит кто-то в спину…
Душенькой босою сквозь бурьян.
И нельзя отдать наполовину…
С головою в омут, как в капкан…
Всё! Сгорела! Пеплом рассыпаясь.
Нет меня! Осталась только боль…
Что пятном над бездной расплываясь,
Все пределы возвращает в ноль…
Кажется, что нету, нету смысла.
И не будет больше бытия…
Ноль, один, два,…, десять… Снова числа…
Здравствуйте! Не ждали? Это я!
Снова точки
(В соавторстве с Евгением Грандом)
Наши точки, будто кочки,
А по кочкам — скок-поскок,
Ноги — стёрты, души — в клочья,
С дырок каплет на песок…
То ли слёзы, то ли строчки…
Может кровь, а может боль?
Только вдруг предела точка
Превратит в начало ноль.
Через дырки нервы-строчки
Вдруг почувствуют тепло.
Станут общими те точки —
В душу из души окно…
Одинокой стылой ночью
Снова строчкой позови.
Шёпот струн и многоточье,
Как касание любви.
Мне бы крылья
Ангел… Мне б, Хороший, крылья…
Я б укрыла нежно-нежно…
Каплю бы его всесилья…
Но душа не белоснежна…
Ты со мною, я с тобою…
В этих волнах мироздания
Кто мне просчитал с тобою
Час урочного свиданья?
Всё не зря, хоть не понятно…
И порою чуть не верю…
Но до одури приятно,
Что нашёлся ключик к двери…
Приоткрыл… Но вновь заботы…
И пусть что-то где-то в клочья,
Остаются в сердце ноты
Нашей тайны многоточья.
Может, ты вернёшься НИОТКУДА?
Я письмо заставлю полететь
Через расстоянья, боль и стужу,
Может, мне удастся обогреть
Далеко не всеми понятую душу?…
Ты прости, и брови зря не хмурь:
Вот напасть, мол, что девчонка лезет?
Ноют раны ядовитых пуль…
Воет разум, рассужденья бесят…
Я сижу, пишу письмо тебе,
Что ты прав, что всё ж любовь бывает…
Кажется в бессмысленной борьбе
Лишь она в небытии спасает…
Ты, хороший, только ПЕРЕБУДЬ,
Лишь ПЕРЕДЫШИ, сей вакуум жизни,
Ты ПЕРЕМОГИ, пусть, не вникая в суть,
Не твои в тебе все мысли-слизни.
Мой Родной! Мой Милый! Я с тобой!
Может, то и ничего не стоит…
Если растворился, если в ноль…
Я слезинку оброню на нолик.
Поцелую. И скажу: люблю…
Что там в сказках есть ещё про чудо?)))
Я надежду слабую таю:
Может, всё ж вернёшься НИОТКУДА?
Волосы твои я нежно глажу
Волосы твои я нежно глажу
Не рукой — весенним ветерком.
За меня слова тебе все скажет
Колокольный Пасхи перезвон.
Ну, а я… Я поцелую в щёчку
Солнышком румяным на заре.
Обниму тебя своею строчкой,
Наяву… Как в самом светлом сне…
Мой Капитан и Рулевой,
Мой Рыцарь, Волк, и мой Король,
Мой глас, мой вопль и моя боль,
Так далеко! И так со мной.
Мой бег изведал торможенье
Мой бег изведал торможенье…
Как по накату жизнь текла…
Но в день Святого Воскресенья
Ко мне Любовь Сама вошла…
Увидеть в страждущем нам Бога
Увы, не каждому дано…
И радость бытия убога,
Не видим в счастье мы Его…
Мне повезло… В простом прохожем
Открылся Образ мне Христа
С своей неимоверной ношей,
И чашей общею вина…
Не боги, грешные творенья,
Но мы чудес не лишены,
И через терни искушений
Мы в души ждём приход весны.
Не покалечить бы морозом
Чуть завязавшийся бутон…
Сквозь неминуемые грозы
Души услышать унисон.
Привычный к женским комплементам
Привычный к женским комплиментам,
Сидишь, читаешь ты мой бред.
В переплетении моментов
Всё ищем мы с тобой ответ.
Влеченье душ рождает дружбу,
Влеченье плоти — это страсть.
Второго мне, поверь, не нужно.
(Хоть внешность тоже удалась)
Хотя… Быть может, чуть лукавлю…
Хочу глазюки целовать,
За этой многовёрстной далью,
Тебя б хоть пальчиком достать…
Люблю тебя я, Друг, душою,
Она болеет за тебя.
А почему? Вопросы к Богу!
Такая дура, видно, я.
Я, Миленький, прошу о счастье,
Прошу у Бога теплоты.
Пусть жизнь закрутит в одночасье,
Пусть воплотятся все мечты.
Господь тебя пусть не оставит,
И пусть научит ОН, не я,
Пусть крылья ОН тебе расправит,
И ЖИЗНЬ в тебя вдохнёт любя.
Касание строки
Навалится тяжесть, что не продохнёшь,
И вновь в лабиринте — по кругу,
Но лишь через боль ты другого поймёшь,
Мы эхо, надежда,
И вера, и совесть друг друга…
Как трудно не видеть друг друга глаза,
Но в таинствах наших касаний
Опять побежала из точек строка…
Мы память друг друга,
Итог всех по жизни исканий…
Усну я сладко на твоей ладошке
Усну я сладко на твоей ладошке,
Протянутой из далека ко мне,
Тебе на ушко промурлычу кошкой,
Как жаль, что только в глюках да во сне…
Сквозь расстоянья голос твой я слышу,
И в буковках прикосновенье губ…
И как душа теплом мне в сердце дышит,
И сердца ТВОЕГО счастливый стук.
Мой милый Друг… И даже больше, право…
Обитель света для души моей…
В беспечность детства мне ты переправа,
Среди порой тяжёлых, грустных дней…
Не буду ныть… Хочу лишь улыбаться.
ТЕБЕ, ТЕБЕ, ТЕБЕ, как солнца луч.
И седины твоей без робости касаться.
Собою быть и в шалости бросаться,
Презрев суровость и реальность туч.
Никто душой меня так не обнимет,
Не станет сон стеречь в ночной тиши.
Так пусть тебя твой Ангел не покинет,
Тяжёлый груз всех испытаний минет,
И в унисон душа с душой звучит…
Мир в ладонях
В твоих ладошках, Милый, целый мир,
Он стал вдруг для меня таким уютным,
Мы вместе для себя его творим,
Среди осенних и дождливых будней.
А сердце за тебя порой болит,
Тревожится в твоей-моей ладошке,
В душе царапает, зараза, и вопит
Приблудная навязчивая кошка.
И пусть порой на разных языках…
Ты говоришь, что я, мол, фантазёрка,
Пройдёт, всё будет на местах…
Подуй на раны, чтобы не так больно…
Я ж зацелую, милый мой, родной,
Слезливые глазюки и макушку,
И кошку приучу, скажу: не ной,
А с Милым в унисон мурлыкай в ушко…
Нам осень — обострение души…
Метания… Всё просто и всё сложно…
Все хороши, кого ни вороши,
Но в одиночку и темно, и тошно.
Но не поэтому, и всё же ни за что,
Я повторюсь, никто ведь без изъяна,
Филе тебя! Иль эрос?) Всё равно…
Вот только бы нам избежать капкана.
В твоих глазах
В твоих глазах увидела себя,
В твоих вопросах вдруг нашла ответы,
В пропетом мной, услышала тебя,
Переплелись так чувства и куплеты…
Мы были-жили, гнали время вскачь,
И Богу своё счастье диктовали…
Но радость оборачивалась в плач,
К чему стремились, то и получали…
Ума у нас — палата на двоих…
Вот только с номером не подкачать бы!
В мажоре бы закончить этот стих…
И что к чему, хоть чуточку понять бы…
Зачем с тобою быть мне без тебя?
Зачем поодиночке петь дуэтом?
Винить судьбу, за всё благодаря,
Закрыв глаза, в тебе остаться светом…
Но многое отдам за краткий миг,
За десять букв, написанных в блокноте,
За лучик веры, в душу что проник,
И отогрел, пусть даже я в цейтноте…
Ума у нас — палата на двоих…
Лекарство горькое без ропота принять бы…
В мажоре бы закончить этот стих…
И что к чему, хоть чуточку понять бы…
Глупый
Ах, какой же ты всё-таки глупый…
Ты же сам не даёшь мне любить!
Поджимаешь обиженно губы…
Мне тебя не обнять, не вкусить…
Понимаю я что-то едва ли…
Хоть понятнее, чем дважды два..
Мне глаза твои всё прокричали…
Хоть колючими были слова…
Можно?
Можно?… Я поцелую сердце?
Пусть забьётся оно… Чуть быстрей…
Пригублю тебя, чтоб согреться,
Ведь вдвоём и светлей, и теплей…
Пригублю… Или приголублю,
Чтоб крыло бы в крыло, в унисон…
Может… больше не будет дубля…
Да и этот… не просто ли сон?…
Целую каждый пальчик твой
Есть в телефоне СМС-ка:
«Целую каждый пальчик твой…
Наскучился и нет мне места,
Когда вернёшься ты домой?
Всё, что торчит из одеяла
Как я хочу обцеловать!»
«Да не укрыта я…» — сказала.
«Ну, значит, ВСЮ расцеловать…
Я щекочу тебя усами,
Ужель не чувствуешь меня?
А в дУше по спине губами…
Ведь это тоже — помнишь? — Я!»
Вот, фраза и воспоминанья…
Как всё похоже у мужчин,
Но слАдки эти осязанья,
За них «спасибо» скажем им…
Роднулька, моя ты хорошая
«Роднулька… Моя ты хорошая!
Ну, не грусти, не ревнуй…
Все остальные — прохожие,
Ты же — мой Ангел средь бурь…
Кто-то ко мне с гороскопами,
Кто-то с игрою в любовь.
Я не играю, ну что же ты…
Я ведь дышу лишь тобой…
Им в бессердечии суетном,
Знаю, меня не понять…
Я же на мысли ловлю себя
Всюду: тебя бы обнять.
Мне не страшны расстояния,
Что там пешком добежать!…»
В сердце моём все признания…
Не повернуть время вспять…
Ты — море
Ты где-то далеко… А я сейчас на море…
Я с телефона шлю, тоскуя, эМэМэС
Тебе со звуками ревущего прибоя…
А ты услышал голос мой… Эмоций всплеск…
А я строчу тебе, что ты, любимый, — море,
Что я в волну твою бросаюсь с головой…
Что с ней борюсь, бессовестно шутя и споря,
В безумстве отдаюсь, робея, как впервой…
И страх и трепет… Гладят волны, как ладошки,
И лижет страстью влага кожу хрупких плеч,
«Не будет никогда!…» — знакомая зубрёшка
Канона, как себя средь волн судьбы сберечь…
Пугает и манИт непознанная бездна…
Русалкой мне не стать… Не быть тебе твоей.
Как больно-тяжела, безжалостна известность:
У моря нет границ… Но в сказке не моей…
Чудовище и цветок
Кем заколдованы? Была какая цель?
И кто есть кто? Как трудно разобрать…
Проходит сквозь сознанье параллель:
Чудовище, цветок… Вот Белль не отыскать…
Слеза упала? Может, лепесток?
Иль лёг на рану лёгкий поцелуй?
Ты — мой? Я — твой? Живительный глоток?
Среди таких по вкусу разных струй…
Чудовище — и я, и ты внутри,
Любовь же превращает нас в цветок…
Надежда ещё теплится в груди,
Пока не пал последний лепесток…
Принц и роза
Свой мир, свой взгляд… Планета
У каждого своя,
И каждым то воспето,
Где есть душа твоя.
Капризная ты роза,
А может добрый принц?
Судьбы метаморфозы
Не ведают границ.
Ведь главное — ты стала
Из тысячей одна.
Нить прочная связала
Две сущности сполна…
И кто есть кто — не важно:
Меняем амплуа.
Но для кого-то каждый
Есть кто-то навсегда.
Мудрец с другой планеты
Не даром ведь учил:
«За души будь в ответе,
Кого ты приручил».
Твой портрет
Я нарисую светлым твой портрет…
Глаза… уставшие… как спелые оливы,
Как будто самому себе глядят во след,
В них отражаются души твоей порывы…
Я знаю… всё не просто… всё всерьёз…
Зима твоих волос распутывает пряди…
А на щеках — бороздочки от слёз…
А плечи ждут ещё доверчиво объятий…
И губы ждут тепла… Хотя бы рук.
И чаши ждут ещё земного счастья…
Я знаю всё… мой старый, добрый друг…
Как чаша разбивается на части…
Ты мог за боль, за скорбь благодарить…
И всё принять, понять, и свято верить.
Ладошками большими всё покрыть…
Ещё мазок: распахнутые двери
Души и дома… Мудрость и наив.
Тебе четырнадцать? Иль сорок? Сто иль двести?
В руках и в сердце — много добрых сил…
Такой портрет… Висит на видном месте…
Твоя гитара
Пока звучит твоя гитара,
Пока настроены лады,
Ты никогда не будешь старым,
Ты будешь вечно молодым.
Пока ласкают руки струны,
Пока в обътьях барабан,
И волны звуков, как в лагуне,
Рождают чувств хмельной туман,
Жизнь будет песней продолжаться,
Пусть даже дрогнет голос твой,
Пусть кто-то скажет: «Нету шансов…»
Но звуком, стоном, плачем пой!
И кто поёт? Душа? Гитара?
Коль с мирозданьем в унисон.
Блаженство или муки кара?
Реальность? Или только сон?…
О художниках и образах
Ты нарисуй меня в стихах…
Небрежно, или скрупулёзно,
Мою всю смелость, или страх…
С любовью, или одиозно…
Ты не стесняясь нарисуй,
То всё, что было между нами,
И первый, робкий поцелуй…
Касанье душ… Игру словами.
Ну, нарисуй, ну, что же ты!
Ты ведь — поэт! И ты — художник!
Как жалки… призрачны мечты…
Но как порой без них нам сложно…
Благословляю всей душой,
Рисуй души моей пороки!
И опиши мой слог кривой…
Как я тебе слагала строки.
Упрямство… непокорный ум.
Как звал, бывало, вундеркиндом,
Синхронность чувств, синхронность дум,
В слепом познании наивном…
Ты нарисуй меня в стихах…
Но не жалей поярче красок…
Портрет, быть может и не «ах»…
Но кто писал его, раскрасив?…
ТЫ и Я
Ты для меня — жизнь,
Ты для меня — свет,
Только с тобою я есть,
Бесплатный фрагмент закончился.
Купите книгу, чтобы продолжить чтение.