Я вдыхаю время

К читателю

Дорогой читатель! С удовольствием предлагаю окунуться в мир второй книги череповецкого поэта Максима Приходского «Я вдыхаю время». Этот мир порой реалистичен, иногда сюрреалистичен, а порою уносит нас в фэнтезийные времена и пространства, и он настолько интересен и разнообразен, что погружаясь в его ритмичные и рифмованные просторы, забываешь о том, что это всё-таки стихи.

Характерно определение, которое сам себе даёт автор:

Я программист, я автор алгоритма…

Автор сам признаёт себя жертвой информационной «бури» и раскрывает себя в стихах, пытаясь определить природу этого духовного недуга и найти лекарство. Что касается алгоритма, действительно, на протяжении всей книги вы не найдете ни одного сбоя в выбранной или вновь изобретенной форме. Любители умной, интеллектуальной поэзии получат истинное удовольствие, следя за тем, как наравне с развитием мысли внутри стиха меняется алгоритм, как он меняется от стиха к стиху. Автор также мастерски использует твёрдые классические формы — венок строф («Авалон») и венок сонетов («Параллельные миры»), которым ставит красивую изысканную точку.

Источник своего вдохновения автор обозначил так

Услышав сверхвысокие частоты,

Я вижу параллельные миры…

…Окутанный вечерней тишиной,

Я вспомню о несбывшемся со мной,

Услышав сверхвысокие частоты.

В этих параллельных мирах ему доводится быть и влюблённым романтиком, и персонажем квеста, и простым гражданином своей страны и малой родины. «Поэзия рождается из союза языка и времени» — очень точно сказано! Это можно прочувствовать буквально в каждом стихотворении: язык — живой организм, который развивается вместе с обществом, его несущим, во времени, в котором он живёт. В нашем неспокойном, нестабильном, переживающим всевозможные раздраи мире время пульсирует в бешеном ритме. Не каждому дано суметь остановиться, взять тайм-аут, выделить мгновение, прожить его в полном осознании и осознать себя в нём:

Я одержим лирическим героем,

Я, чувствуя и думая, как он,

Перехожу своим словесным строем

Невидимый безмолвный Рубикон.

Я не тону в раскатах «суперэхо»

Среди огромных каменных колонн,

Но пробиваю скорлупу ореха,

В которой дух поэта заточён.

«Дух поэта» — пожалуй, главное, что вы найдёте в этой книге. Он незримо присутствует в каждом стихе, каждой строфе и каждой строчке. Особенно приятно отметить, что как поэт Максим Приходский не похож на других, в нём нет шаблонности, нет попытки подражать кому-либо из великих, в его стихах отсутствует пресловутая местечковость.

Много копий сломано литераторами в попытках дать чёткое определение поэзии или, точнее, тому, что уже можно считать поэзией, а что ещё нет. Для меня стихи, представленные в этом сборнике, уже поэзия — автору удалось «пробить скорлупу ореха».

Игорь Захаров,

поэт-переводчик

член Союза российских писателей

Часть 1. Эмпирика

Из всего многообразия мест с поэтическим колоритом мне особенно нравятся аллеи. Есть что-то мистическое в стройных рядах деревьев, фонарей и скамеек, они похожи на портал, ведущий сквозь время в другую реальность, где всё иначе. Каждый мой шаг по дорожке наполнен надеждой, что мы освобождаемся от оков прошлого и становимся на шаг ближе к гармонии.

В разное время аллеи завораживают по-разному. Зимним безветренным вечером, когда одетые в белое деревья стоят без движения, а сверху хлопьями падает снег, освещаемый фонарями, появляется чувство абсолютного спокойствия и определённости, ощущение, что ты идёшь на свидание с самой судьбой — вы не можете не встретиться, и всё так, как должно быть — даже каждая снежинка падает ровно так, как задумано. В конце летнего дня, когда солнце уже почти зашло за горизонт и выросшие тени готовятся захватить всё вокруг, внутри рождается беспечная мысль, что завтра, и послезавтра, и послепослезавтра будут такие же беззаботные дни, вечер которых будет напоминать о том, что время никуда не торопится.

Но дождливым осенним утром аллеи открывают нечто поистине удивительное и ужасное. Шагая в вихре листвы по мокрому, отражающему хмурое небо асфальту, я смотрю под ноги, вижу себя и понимаю, что реальность расслаивается подо мной и надо мной. Мир тысячелик и многовариантен.

Генезис (ex nihilo)

Начало. Все константы по нолям.

В ином пространстве бродит мой рассудок —

Сейчас я поделю всё пополам,

Взяв в руки нити неизвестных судеб.

И всюду побегут ряды Фурье,

А я продолжу расщеплять пустоты

На бытие и антибытие,

Из тьмы и света выделяя ноты.

Небесными телами напишу

Сказание о том, как поделилось

Безмолвие на музыку и шум,

Как на аспекты равновесной силы.

Рождение и смерть разъединю,

А вечность обращу в моря песчинок,

Направив время к завтрашнему дню,

И для всего появятся причины.

Вот так я сотворю две стороны,

А жизнью нареку барьер меж ними,

И те, кто в нужной степени умны,

Не будут жаждать заглянуть за ширму.

Пусть Хаос запечатан за стеклом,

И в королевстве властвует Порядок,

Но даже в мире, где еды полно,

Запретный плод неодолимо сладок.

Найдёт себя мой собственный Вольтер,

Высмеивая поклоненье звёздам,

И люди станут рваться за барьер,

Показывая пыл и скрупулёзность.

А я позволю — я им дам венец.

Пусть Танатос зовёт их души к свету.

И будет милосердным их конец,

Как будто бы написанный поэтом.

9.05.2012

Особенный храм

Каждому нужен особенный храм —

Для одного человека,

Чтобы с собою беседовать там,

Мысленно или словесно;

Чтобы в своих же глазах прочитать

Тысячи нужных ответов,

Нежели в залежах умных цитат

Из рудников интернета.

Каждому нужен особенный храм —

Честь и покой самурая.

Чтобы себя находить по утрам,

Свой бусидо собирая;

Жить без уступок, себя не жалеть

И не терять ни мгновенья;

Чтобы в течение стольких же лет

Не испытать сожаленья.

Кто-то однажды теряет ключи,

Как драгоценность в пустыне,

Кто-то не верит — кричи не кричи, —

Что у него есть святыня.

Истину каждый куёт себе сам

В поисках смысла, покоя…

Но только те, у кого есть свой храм,

Знают, что это такое.

11.09.2012

Родное слово

Я люблю тебя, родное слово.

Я люблю твой грациозный слог,

Что в душе моей горит сверхновой,

Наполняя каждый уголок.

Светозарным молниям подобны,

Вьются в небе русские слова…

В них живут величие и доблесть,

Что никоей силой не сломать.

От народной мудрости просторов

До вершин искусности ума

Мой язык — моей земли опора

И духовной пищи закрома.

Русского сознания хранитель,

Он сейчас, как воздух, нужен нам,

Ибо он последняя из нитей,

Что ведёт нас к подлинным корням.

По истории равнинам вольным

Речь течёт сквозь время, как река.

Русская — как Енисей иль Волга,

До последней капли велика.

Мы живём в долине нашей речи,

Без неё мы дня не проживём.

Отчего же так по-человечьи

Не ценить наследие своё?

Слышу: «Набери воды в ладони,

Выпей всё, ни капли не пролей».

Это ты, по-прежнему нас помнишь,

Самый первый из учителей.

Следуя души простому зову,

Я тебя намерен уберечь.

Я люблю тебя, родное слово.

Я живу тобой, родная речь.

3.05.2012

Притча о долге

«Я ничем никому не обязан!

Я не должен ни капельки вам!» —

Прокричал человечек, и сразу

Небеса затрещали по швам.

Он порвал и небрежно отбросил

То, что путами он посчитал,

Без сомнений и лишних вопросов

Возведя себя на пьедестал.

«Я не должен бояться природы,

Я караю огнём и мечом!

Я раскрыл её тайные коды,

Мне законы её нипочём!»

Говорил человечек, а ветер

Беспокойно носился вокруг.

И кусты утешали планету,

Словно тысячи тоненьких рук.

«Я не должен кому-то быть кем-то,

Я лишь должен себе быть собой!»

И зловещим аккомпанементом

Отвечал ему гром удалой.

«Кто считает иначе, отсейся,

Я не трачу на вас больше сил!»

Но среди отлучённых от сердца

Были те, кого он приручил.

«Мне что Бог, что мораль, — всё обуза,

Я отныне свободен от них!» —

В прах и пепел рассыпались узы,

И весь мир удручённо затих.

«Ничего никому я не должен!» —

Повторил человечек раз сто,

Только воздух на сей раз не ожил,

И его не услышал никто.

15.01.2012

Полночная Одиссея

Будто бы парус полночного судна,

Виден во тьме серебрящийся месяц.

Как же для нас с тобой было бы чудно

В бархатных плавать морях поднебесья.

Звёзды бы стали для нас маяками

В этом безбрежном и чистом пространстве…

Солнцем влекомые вдаль, мы бы сами

Стали героями сказочных странствий.

Ночь бы прохладой дышала в затылки,

Молча завидуя нашему счастью.

Я облака собирал бы в бутылки,

Чтоб уберечь нас от бурь и ненастий.

Ты бы на флейте тихонько играла,

Музыкой сердца лаская мне душу.

Я бы не ведал конца и начала,

Думал о вечном и слушал, и слушал…

Чары твоих невесомых улыбок

Стали б легендой морей небосвода.

А ранним утром причалили мы бы

К берегу из позолоты восхода.