18+
Я спрячу тебя от полной луны

Бесплатный фрагмент - Я спрячу тебя от полной луны

Объем: 256 бумажных стр.

Формат: epub, fb2, pdfRead, mobi

Подробнее

Глава 1

Телефон на ресепшене надрывался настойчивым звонком. Ирина, наклонившаяся над длинным большим столом за стеклянными перегородками закрытыми серыми горизонтальными жалюзи переговорной, со вздохом оставила разложенные аккуратными стопочками, распечатанные листы с цветными схемами бизнес-плана и вышла в обширный холл офиса. Ну, правильно, секретаря Вики опять не было на месте. Ирина подошла к высокой, строгой, отливающей металлическим блеском стойке ресепшена с ярким сине-оранжевым логотипом компании «Пасифик Оушен». Стационарная офисная база мини-АТС продолжала мигать лампочкой непринятого вызова, а рядом лежала радио-трубка, с которой секретарь, вообще-то, обязана была передвигаться по офису. Ирина взяла трубку и, нажав зеленую кнопку, вежливо произнесла:

— Добрый день, компания «Пасифик Оушен». —

— Ирочка, переключите, меня, плиз, на вашего молодого начальника, — голос Элеоноры — жены хозяина компании был, как всегда, язвительно слащав, вполне обычная манера в общении с женским составом служащих компании.

Ирина нажала на кнопку соединения с внутренним аппаратом шефа.

— Да, — раздался в трубке резкий, даже сердитый голос.

— Ренат, — не обращая внимания на тон, спокойно произнесла Ирина, — Элеонора, — коротко добавила она и, не дожидаясь ответа, положила трубку. Все в этом маленьком, устоявшимся мирке офиса компании, твердо держащейся на плаву среди довольно непредсказуемого движения оптовой торговли замороженной рыбой и морепродуктами знали эти непреложное правило — звонок жены хозяина обязателен к исполнению, несмотря на любые ситуации в кабинете шефа.

Ирина проглотила слащаво-ироничный тон Элеоноры.

«Хоть не делала вид, что не узнала и то уже радует, а то ведь могла жилы тянуть с допросом. А кто это? А где секретарь и почему так долго никто не брал трубку»? — понеслись привычно мысли в голове. Элеонора была еще тем «цербером» в сравнении с ее мужем, тоже далеко не ангелом, и у Ирины подчас складывалось впечатление, что ей такая небольшая, но власть в бизнесе мужа доставляла просто-таки глубочайшее удовлетворение. А ее мужу, как последнее время догадывалась Ирина, несмотря на его вечные истерики и кажущееся недовольство таким вмешательством, все-таки льстила неприкрытая заинтересованность и желание совместно с ним порулить в, на первый взгляд, всецело его компании. В конечном итоге Элеонора имеет на такой тон право, призналась себе Ирина, если догадывается, а скорей всего догадывается, зная характер своего мужа.

— Ирина Евгеньевна, я уже бегу, — запыхавшаяся Вика, очень миленькая курносая брюнетка — секретарь с ресепшена подлетела к стойке, — спасибо вам огромное. Я накладную проверяла у курьера, расходные материалы привезли, трубку, как всегда, забыла, — виновато добавила она и, сжав губы в подобие улыбки, посмотрела на Ирину, с явным отчаянием в глазах, ожидая привычного выражения гнева, который в подобной ситуации непременно обрушился бы на нее, попадись она начальнику отдела продаж, а тем более шефу.

— Ничего, — улыбнулась в ответ Ирина, — всегда рада помочь, если только это в моих силах.-

Она озабоченно глянула на наручные часы с большим белым циферблатом и белым кожаным ремешком, который ярким браслетом выделялся на загорелом запястье.

«Минут через десять уже и выезжать пора,» — нахмурившись, подумала Ирина, открывая стеклянную дверь переговорной с выгравированными на прозрачной поверхности рыбками и вернувшись к столу, быстро вкладывая листы в прозрачные файлы цветных папок, закончила работу, окончательно просмотрев и проверив их содержимое. Затем, собрав папки, она вышла из переговорной и, еще раз глянув на часы, решительно направилась в конец коридора, минуя менеджерскую, кабинет начальника отдела продаж, свой кабинет, сразу без стука открывая дверь кабинета шефа, с полным на то правом, являясь его личным помощником, правой рукой и не только…

— Да, задолбала ты, — орал шеф в трубку. Ирина постукала пальцем по белому циферблату, выразительно округляя глаза.

— Сама идиотка, — проорал шеф и сердито грохнул трубкой в гнездо базы.

— Нет, ну какая же она ограниченная, просто тупая баба — моя жена. Ирина, ну на кой хрен мне всё это нужно, если она не может разобраться с элементарным цветом кирпичей для дорожек в саду нашего дома. Как она могла заказать красные, если ей привезли белые? —

— Может, в компании что-то напутали, — спокойно заметила Ирина.

— В башке она своей всё напутала. В договоре четко прописано — белые, у ней в день заказа белые были, а сейчас она будет заверять весь мир, что заказывала красные, хотя какая, фиг, разница. Нет, ты понимаешь, я занят, а она звонит мне и орет, требует, чтобы я разобрался. Понимаешь, я разобрался с путаницей в ее башке! Ну, скажи, Ир. Я столько бабок уже в этот дворец для нее вогнал, всем сам занимался, поручил ей лишь с дорожками у дома решить, а она с элементарными кирпичами умудрилась запутаться. Нет, у меня уже сил нет жить с этой овцой.-

Ирина никак не отреагировала на его пассаж.

— Ренат, опаздываем, — лишь строго произнесла Ирина, — в банке ждать не будут.-

— Да, сейчас поедем, — нервно бросил шеф, обеими руками поправляя идеально лежащие в модной прическе короткие черные волосы.

— Достала эта… — он не договорил, бросая на Ирину быстрый взгляд своих огромных темно-карих глаз. В них еще явно читался гнев, в который частенько и совершенно непредсказуемо впадал этот татарский мачо, каковым являлся молодой, всего тридцати с небольшим лет, шеф Ирины.

«Хорош», — непроизвольно пронеслось в голове Ирины. У ней опять возникло это устойчивое ощущение восприятия образа шефа, пришедшее на ум уже при первом знакомстве — именно так выглядели гангстеры из кинофильмов — лощеные черноволосые красавцы в элегантных костюмах с белоснежными воротниками рубашек. Тонкая полоска пижонских усиков и аккуратно обритые бачки усиливали это ощущение, но самое главное — этот взгляд, именно такой, которым, вдруг, практически мгновенно погасив гнев, глядел сейчас на Ирину шеф. Такая смесь явной оценки и абсолютно неприкрытой похоти. Такой взгляд мачо совершенно предсказуемо действует на женщин. Ирина и сама… раньше… пару месяцев назад непременно бы почувствовала бы эти исходящие от него флюиды, поднимающие горячую волну в груди до дрожи в коленях и ждала, замерев, приближающегося к ней эффектно-замедленно, не сводящего с нее опасно возбуждающего взгляда, готового к прыжку дикого зверя…, но сейчас она, лишь улыбнувшись краешком губ и, слегка отвернув лицо, уворачиваясь от грозящего ей поцелуя, твердо произнесла: — Ренат, мы опаздываем.-

— Черт, Ирина, конечно, едем, — глаза шефа стали обычными и он, почти вплотную подошедший к ней, с тяжелым вздохом развернулся и вернулся к столу, забирая с него мобильный и папку с документами. Ирина, не дожидаясь конца его сборов, развернулась и, мысленно прокручивая, а всё ли она собрала и в нужном ли порядке сложила материалы для поездки, двинулась к двери кабинета шефа.

— Нет, красавица моя, для меня слишком сложно смотреть на тебя и не касаться, — его горячий шепот заставил оглянуться Ирину. Она лишь улыбнулась, заглядывая в его сузившиеся, почти черные от вожделения глаза, когда в дверях он все-таки приобнял ее за тонкую талию. Ирина равнодушно, молча, отстранилась от него и шагнула в коридор, пропуская его вперед.

— Так, — уже привычно гремел голос шефа, открывшего двери менеджерской, — ребята, я надеюсь, что к моему возвращению этот свеженький корабль с рыбой будет распродан. Да, Слава, — обратился он к вышедшему на его голос из своего кабинета начальнику отдела продаж, — Ирина со мной в банк, ты сам отзвонись на центральный склад, предупреди начальника склада, пусть там кладовщики и грузчики пошуршат, место нужно для свежемороженки идущей от норвегов освободить. Они уже отправили пару машинок семги и форели, у девчонок из ВЭДа переуточни количество, там, кажется, Оленька этот вопрос курирует.-

— Хорошо, Ренат, — высокий, крупный начальник отдела продаж громадиной возвышался над среднего роста, с довольно сухопарой фигурой, шефом, а уж хрупкой миниатюрной Ирине он вообще казался необъятным всегда добродушным бегемотом.

— Давайте, удачи вам, — пробасил он вслед, уже выходящим из коридора в холл, Ирине и шефу.

— Переживает, — на ходу бросил шеф.

— Еще бы, — серьезно ответила Ирина, — он мне здорово помог с этим проектом, с головой в нем…

Впрочем, шеф ее уже не слышал, уносясь вперед по коридору, как всегда при всех ее попытках подчеркнуть вклад того или иного члена их дружного коллектива в развитие компании, считая судьбоносными только свои решения, а любые другие пусть самые креативные, плодотворные предложения, из которых проистекали действия повышающие эффективность работы компании, неважно от служащего какого уровня они происходили — будь то коммерческий директор или обычный менеджер, всё воспринималось как должное. Не больше чем рутинная работа.

— Мы одна семья, — отбивался шеф, многозначительно поглаживая Ирину руку, с явным скепсисом поглядывая в ответ на ее горячее объяснение, почему именно этот сотрудник заслуживает доппремирования по итогам месяца, — и нечего выделять данного товарища, поскольку все остальные работают не меньше. Сегодня его предложение выстрелило, завтра другого. Иметь будем все и не плохо… У тебя такая шикарная блузка, так небрежно грудь подчеркивает вырезок, так и хочется расстегнуть еще одну пуговку и заглянуть подальше… —

Что могло произойти дальше, Ирину уже не волновало…

— Вика, мне из Швеции звонить будут по поводу интернет-заказа, — озадачивал шеф уже почти на выходе секретаря ресепшена, — перенаправь его в Норвегию, когда я там буду. Посмотри по плану командировки.-

Они прошли мимо сидящего у центральной двери охранника и почти бегом двинулись по дорожке к подогнанной предварительно шофером шефа, серебристой «Ауди». Очередной июльский циклон накрыл мегаполис, принося совсем не летнюю прохладу, и дождь, уже с утра поливавший московские улицы, опять усилился, словно небесам приспичило разверзнуться именно в тот момент, когда Ирина с шефом вышли из дверей офиса.

— Генка, дуй назад, я сегодня сам за рулем, — бросил на ходу Ренат шоферу открывшему дверцу «Ауди» перед шефом. Тот лишь молча кивнул и быстренько рванул к дверям офиса. Ирина привычно разместилась на переднем сиденье, закидывая сумку назад и держа на коленях папки с разложенными в них листами бизнес-плана.

— Ренат, чего это ты решил сегодня сам порулить? — с явной иронией поинтересовалась Ирина у шефа, который, включив зажигание, осторожно выруливал на проезжую часть, пропуская пролетающие по ней машины. Наконец «Ауди» рванулась вперед и пошла в потоке машин. Все-таки шеф был прекрасным водителем, чувствуя дорогу, уверенно держа руль. А личный водитель — статус обязывал.

— Да, просто захотелось побыть с тобой наедине, красавица моя, — и Ренат положил свою смуглую руку на ее тонкие длинные пальцы, чуть поглаживая их. Тускло блеснуло золотыми гранями рифленое обручальное кольцо. Ирина еле сдержала вздох. Опять же, пару месяцев назад, когда их роман был в самом разгаре, она еще горела этой совершенно поглотившей ее страстью к своему молодому начальнику. Когда она была готова пойти за ним на край света, зная о постоянных скандалах и разборках с его женой, уверенная, что только совместный бизнес держит их еще вместе, и возможно ее зловредная гордость привязывает его к ней. Задыхаясь от этой неуправляемой страсти в его объятиях и слушая его постоянные жалобы на бесконечные казусы жены, она засыпала с немой мольбой, обращенной к небесным силам и даже, смешно вспомнить, к его жене, отпустить его, готовая принять объект своей одуряющей страсти в любом виде — нищего, хромого, слепого, только бы он стал ее, только бы он всецело принадлежал ей. Ирина с усмешкой глянула на недавний предмет своего вожделения и отвернулась к окну. До какой же степени нужно быть слепой и так не уважать себя, деля чужого мужчину с другой женщиной — его законной женой, мучиться от тоски, буквально сводя себя с ума в ожидании звонка. Эти короткие встречи, страстный секс и дикий ужас, буквально парализующий красивое, казавшимся таким родным лицо, когда неожиданно во время тайных свиданий раздавался звонок жены. Как было больно, когда еще полуголый изощренно выкручивался и смело лгал этот, такой уверенный в себе мачо, придумывая самые невероятные истории и сюжеты, втягивая в бесконечный круг вранья некоторых из друзей и даже своего шофера. Но Ирина, словно одурманенная каким-то наговором, опоенная заклятым напитком, совсем ослепленная своей страстью закрывала глаза на всё, не видя ироничных взглядов коллег, не слушая сплетен и не замечая откровенных ухмылок бывшей любовницы шефа, отправленной им в общий отдел, место которой в кабинете его помощника и в постели, как теперь понимала Ирина, она и заняла. Она ведь даже не предполагала, что всё так обернется, честно работая помощником генерального в небольшой торгующей разнообразными консервами оптовой компании, куда к ее шефу — своему хорошему другу и зарулил в один из дней Ренат Вахитович. А потом, после участившихся заруливаний, он предложил Ирине занять место своего помощника в своей компании уже совсем другого уровня и масштаба, соответственно с таким же масштабным материальным обеспечением, что совсем одухотворило Ирину, к тому времени успевшую развесить с мужем-алкоголиком, промучившись с ним в браке десять долгих лет.

— Ренат Вахитович, я ведь английским не очень владею, это может быть серьезной проблемой, — осторожно поинтересовалась Ирина, с ужасом ожидая краха такой интересной перспективы.

Ренат лишь пожал плечами, показывая, что совсем не видит в этом проблемы.

— Вообще-то я сам им прекрасно владею, в офисе большой отдел внешнеэкономической деятельности, а помощник — это, прежде всего, работа с внутренними подразделениями всей компании и поверь, Ирина, здесь и без внешнеэкономической деятельности захлебнуться можно. Фактически это управляющий моим хозяйством, в том числе и ведающий кадровой политикой компании и имеющий вообще максимально широкие полномочия.-

Шеф сам предложил ей беспроцентный кредит, узнав, что она выплачивает ежемесячные суммы за приобретенную ею три года назад однокомнатную квартиру в Подмосковье, погашая любезно предоставленный заем прежним начальником, знающим ее бедственное положение в семейной жизни и маету с периодической сменой съемных квартир, таким образом, поощрив Ирину за честную работу. Ренат Вахитович лично выплатил требующуюся сумму своему другу, чтобы совсем не было никаких препятствий для ее перехода к нему. С новой зарплатой она уже через полгода погасила кредит. Этот жест впечатлил Ирину, неизбалованную мужской заботой. Наконец, бесконечные, совершенно нескрываемые от посторонних глаз ссоры с женой, вечные его жалобы на злосчастную жизнь и высказываемые всё чаще пожелания что-то изменить в своей тягостной судьбе, а главное, его гангстерская улыбка и взгляд чуть прищуренных глаз, сыграли с ней злую шутку. Одиночество угнетало, и всё более откровенные знаки внимания буквально бросили ее в омут запретной страсти, закружив в неизбежном романе с женатым мужчиной…

— Слушай, ну какая я тебе красавица, — запоздало отметила, отвлекаясь от своих мыслей Ирина.

Ренат лишь удивленно глянул на нее и опять обратил все внимание на дорогу. Машина еле двигалась в привычной для Фрунзенской набережной пробке.

— Тебе нужно почаще на себя в зеркало смотреть, — заметил он, не отрывая взгляд от двигающейся впереди белой «Рено». Ирина тут же демонстративно глянула в маленькое зеркало. Да, вызывающей красавицей она не была, но, а так вполне. Светлые от природы пшеничные волосы, темнеющие в ее тридцать с небольшим хвостиком, приходилось уже слегка мелировать, но Ирине это очень шло. Модная укладка выпрямленных упрямо стремящихся к волнистости волос чуть ниже плеч, неброский макияж, загорелое, как бы его охарактеризовали в специальных изданиях по макияжу, V-треугольное лицо. Да, бесспорно очень красивые большие зеленые глаза в обрамлении густых черных ресниц. Ирина даже вспомнила, как в старших классах еще советской эпохи ей строго выговаривала классная: — Ирина, признайся, ты приходишь в школу с накрашенными ресницами.-

А Ирина, почти рыдая от такой неприкрытой несправедливости, доказывала, как она может быть виновной в том, что у нее такие черные ресницы при пшеничного цвета волосах. Тогда ей просто никто не мог сказать, что это очень сексуально.

— Но не фотомодель, — равнодушно констатировала Ирина после рассмотрения себя в зеркало.

— Я тебя умоляю, Ирин — иронично заметил Ренат, — да ты лучше раз в сто этих худосочных. Куда ты лезешь, козел! — тут же заорал он, резко притормаживая, пропуская буквально втискивавшуюся между его «Ауди» и белым «Рено» потрепанную девятку.

— Задолбали эти чайники и эти пробки, — процедил он сквозь зубы, на ходу открывая окно и прикуривая сигарету. Он затянулся и вдруг внимательно, чуть прищурив глаза, посмотрел на Ирину.

— Послушай, ты сегодня все время молчишь, мне даже страшно, такая чужая, отстраненная, прямо вся в себе, ну, не пугай меня.-

Он выбросил окурок и закрыл окно. Ирина упорно молчала, глядя на дорогу. Ренат вдруг наклонился и чмокнул ее в щеку.

— Не обижайся, дорогая, ну не смог я вчера к тебе приехать. Эта овца — Элеонора, мне весь мозг изнасиловала. У ней опять случился приступ бешенства одного места. Пришлось везти ее к очередной девочке.-

Этой слабостью жены к женским ласкам Ренат даже гордился, с удовольствием обсуждая с приближенными мужиками офиса на собираемых иногда собраниях для обсуждения текущих дел компании возможные варианты таких встреч. Он и Ирины, в силу своего положения в компании неминуемо, хотя не очень для нее желательно, присутствующей на таких собраниях, особо не стеснялся. Он искренне считал, что это пристрастие лишь подчеркивает продвинутость и некоторую модную экстравагантность его неординарной жены.

— Ей понравилось? — равнодушно спросила Ирина.

— Она захлебывалась слюной, когда мне всё потом в деталях рассказывала, даже пришлось ее дома трахнуть, так она меня подогрела рассказом… Ты знаешь, — Ирина с удивлением уловила в его голосе печальные нотки, когда он через некоторое время продолжил, — я ведь вчера чуть с ума не сошел, так хотелось в постель не к ней, а к тебе… — и он многозначительно посмотрел на нее. Да пару месяцев назад она бы задохнулась от безмерных чувств, которые буквально бы сожрали ее после такого признания и взгляда, но сейчас, она совершенно равнодушно, краешком губ, улыбнулась ему и тихо произнесла: — Ренат, смотри на дорогу, пожалуйста.-

— О, черт, — только и вырвалось у того, когда ему резко пришлось ударить по тормозам, чтобы не врезаться в задницу, так и тащащейся в потоке, нагло влезшей перед ними пошарпанной девятки.

А Ирина четко вспомнила этот вечер пятницы и корпоративчик, случившейся чуть больше пары месяцев назад. Совершенно стандартную попойку, устраиваемую шефом несколько раз в месяц по поводу и без повода для усиления корпоративного духа и углубления остроты ощущения локтя коллеги по твердому убеждению шефа, способствующих поддержанию такой, чисто семейной атмосферы для более продуктивной работы коллектива. Нужно отдать ему должное, на такие общие загулы — корпоративы, приглашались все служащие компании. Помимо немногочисленного штата офиса, отдыхали работники и других подразделений — складов и торговых точек, водители транспортного отдела. Нализались, как обычно, почти все, дикое веселье кружило голову, наполняя легкой безалаберностью мозги. Складывалось всё как-то само собой. Кто-то увлеченно скакал под дико орущие звуки модных композиций, кто-то зажимался с коллегой в темных углах полуосвещенной менеджерской, превращающейся в такие вечера в банкетный зал. Ирина, насмеявшись над приколами Игоря Васильевича — начальника таможенного отдела, под шумок его льющихся острот выскользнула из менеджерской и пошла, что называется, припудрить носик. Она пересекала холл. У стойки ресепшена Ренат, совершенно не таясь, стоял рядом с новенькой, всего неделю отработавшей девочкой из бухгалтерии, что-то увлеченно объясняя ей, смотря при этом тем знакомым Ирине взглядом, наполненном неприкрытой похоти и это явно действовало. Девушка совершенно завороженно, не спуская с него глаз, слушала его, и разговор был явно не о работе, она даже чуть приоткрыла рот, вполне сама готовая впиться горячим поцелуем в его узкие губы. Его рука вполне свободно бродила под ее, весьма коротким платьем, уже значительно выше коленки. Ирине стало слегка дурно. Как… вот так, не скрываясь, практически на виду у всех. Девочка окинула нарисовавшуюся в холле Ирину убийственным высокомерным взглядом, как нечто нарушившее ход весьма занятной беседы со всемогущим шефом. Ренат, наконец, увидел Ирину, руку, конечно, убрал, но ни мало не смутившись, радостно воскликнул, этой же рукой пьяно взмахнув, приглашая ее подойти.

— Ирин, иди к нам мы тут так мило болтаем. Юля… да, Юля? — спросил он у девушки, — прости, забыл, — бросил он.

Ирина промолчала, горечь наполнила душу мгновенно и, пытаясь подавить в себе эту поднимающуюся волну боли, она молча шагнула в коридор за холлом.

— Ага, ревнуешь, — выкрикнул лишь пьяно вслед Ренат. А она действительно ревновала и ничего не могла с собой поделать. Она ревновала его ко всем. К новеньким женщинам, только начинающим работу в компании, к совершенно незнакомым дамам, с которыми Ренат вполне любезно общался на собеседованиях, если Ирина считала, что ему лично нужно было посмотреть кандидата, даже к бывшей любовнице, с которой Ирину сталкивали служебные дела и которая подспудно, языков полунамеков, на которые способны только женщины, да еще соперницы, хоть и бывшие, всячески пыталась съязвить и задеть самолюбие Ирины. Ренат, в общем-то, сам ничего не скрывая, даже с гордостью, сообщил о своих отношениях с ней.

— Ну, я же мужик, — самовлюбленно добавил он, — настоящий мужик, я трахаю всё, что движется.-

Тогда Ирина не очень поверила ему, посчитала бравадой что-ли, некоторым простительным преувеличением. Да, разве ее мозги в состоянии были соображать, тогда, в самом начале такого головокружительного романа с состоявшимся в жизни мужчиной, таким сильным и таким успешным, после унылого ее брака. Совершенно убитая Ирина зашла в пустой экономический отдел и без сил опустилась на первый попавшийся стул. Она так хотела побыть одна, но дверь тут же распахнулась и в кабинет, слегка пошатываясь, с бокалом мартини в руках вползла сама Элеонора. Что ее так тянуло на эти корпоративы? Ирина никогда не понимала. Яркая, красивая женщина, всегда элегантная и ухоженная. Успешная бизнеследи, владеющая сетью салонов красоты, Элеонора, как даже и сравнить Ирине не с кем было, банально нажиралась в полный хлам, отдаваясь безумному веселью в окружении хорошенько поддатых, пожирающих ее откровенными взглядами грузчиков, водителей и охранников, совершенно игнорируя присутствие мужа. Видимо, такая обраточка в ответ на бесконечные, плохо скрываемые, похождения мужа.

— А ты чего здесь одна тухнешь, — Элеонора, пошатываясь, прошла к столу и плюхнулась на стул напротив Ирины, грохнув бокалом с мартини о стол. Она и внимания не обратила на выплеснувшуюся из бокала жидкость.

— Тоже надоел мой, сука — муженек, — и она заговорщицки, подмигнула Ирине, — стоит, окучивает новую телку, козел. Наверняка ездит ей по ушам, какая я самая распоследняя сволочь, самая тупая зараза и не даю ему жить. Это все знают, это он всем растрепал. Только никто не знает, — и она, вдруг резко перегнувшись через стол, наклонилась к Ирине и, глядя на нее, впрочем, уже явно не понимая, кто перед ней, облизывая пересыхающие от алкоголя губы, горячо зашептала, — все дуры, все эти глупые курицы, считающие его крутым мужиком даже не подозревают, какой он трус. Да, да, самый обычный трус. Он смертельно боится потерять всё. Он четко знает — разведись он со мной и привет родная Бугульма, у него ничего не будет, потому что деньги ему дал мой отец и это всё его благополучие и великолепие, — Элеонора пьяно махнула вокруг себя рукой, — всё благодаря моему отцу, который облагодетельствовал его — нищего студента из общаги. —

Она замолчала, глядя в пространство перед собой, а потом вдруг всхлипнула, и Ирина, с некоторым ужасом, увидела, как слезинки, одна за другой, потекли по покрытым загаром солярия щекам Элеоноры, а она небрежным жестом пьяного человека пыталась смахивать их, но лишь размазала тушь по своему красивому, холеному лицу.

— А ведь я люблю его, подлеца, как и студента нищего любила, так и теперь, вот такого важного, успешного, — тянула Элеонора, раздувая щеки, не очень удачно пытаясь изобразить надутого от понимания собственной значимости мужа, — а ему наплевать. Он, гад, уже совсем нюх потерял, ничего не боится. Я ведь даже подруг завести не могу, — захныкала опять Элеонора, — он уже всех еще институтских моих подруг перетрахал. Здесь со склада обычную кладовщицу, я ее пристраивала, знакомая моя попросила, она быстро правда уволилась, мне свои люди об их начавшемся романе своевременно сообщили. Нет, ты понимаешь, даже жену его бывшего партнера, пока не поругались, успел. Сейчас эта у ресепшена, аж трясет ее всю от вожделения, так пакостно от всего. Ну, почему бабы-дуры такие и чего лезут к нему, как эти… ну красиво так… бабочки на огонь… А… — Элеонора тяжело поднимаясь, махнула рукой, и двинулась все так-же пошатываясь к дверям. У самых дверей она обернулась и Ирине показалась, что глаза ее вполне осмысленно глянули на нее.

— Ты не похожа на этих глупых коров, ты умная, не надо… — и опять мутнея взглядом, вышла из кабинета, не закрывая дверь.

А с Ирины после этого вечера словно морок сошел. Как бабка отшептала, словно тяжелая болезнь отпустила, и стало легко дышать. Ее уже не волновал явный интерес шефа к новой сотруднице, стало совсем легко общаться по рабочим вопросам с бывшей его пассией, не обращая внимания на ее колкости, она засыпала без всяких мыслей о нем, и его гангстерская усмешка уже не вызывала в ней никаких эмоций. Ей было только очень жаль его жену и этот, бездарно убитый на пустые чувства, почти год своей жизни.

Она вспомнила и тот понедельник после пятничного корпоратива, когда Ренат, как всегда без стука, ввалился в ее кабинет и, пройдясь по рабочим моментам, вдруг наклонился и обнял ее за плечи.

— Как я соскучился, — горячий шепот не закружил привычно голову.

— Ренат, — спокойно, чуть отстранившись, произнесла Ирина, — а ты не думал о разводе? Мы могли бы… —

Ренат отшатнулся, как от удара и, нависая над столом, с нескрываемым удивлением смотрел на нее. Вдруг сузившиеся глаза блеснули холодом и даже враждебностью.

— Ирина, она мать моих детей, а семья — это святое, дорогая, это незыблемо.-

Ирина лишь молча смотрела на него и только одна мысль добивала — почему она сразу в начале отношений хотя бы сама не задалась этим вопросом.

— Ты пойми, красавица моя, в этом я весь, мне нужно две женщины, я же люблю тебя, ты любишь меня, так можно дожить до старости, ничего не меняя и быть совершенно счастливыми. Да поверь, была бы возможность, я бы женился на тебе, не задумываясь. Ир, зачем менять то, что так красиво сложилось, ну хочешь, я все расскажу Элеонорке, попробуем жить шведской семьей.-

Ирина еле сдержалась, чтобы не расхохотаться ему прямо в лицо.

— Нет уж, не нужно для меня таких жертв, — с деланной патетикой произнесла она.

— Хорошо, твое дело, — секунду подумав, согласился Ренат, явно сразу осознав бредовость своего предложения.

Он шагнул к двери кабинета.

— Не сходи с ума, дорогая, мне ведь тоже больно, — у самых дверей тихо произнес он, не оборачиваясь и вышел. Ирина задумчиво посмотрела на дверь.

— Поздно, слишком поздно ты мне это сказал, — прошептала Ирина, в душе ничего не дрогнуло. Все-таки права Элеонора — изрядная он сука, со своими принципами, а она так серьезно, отдавая душу…

— Черт, — ругнулся Ренат оглядывая переулок, в который они заехали, — даже машину приткнуть негде, — и он, медленно проезжая ряд заполнивших всё, в том числе и детскую площадку, и тротуары, разнообразных, по большей части новеньких, блестящих, разноцветных иномарок представительского класса, наконец, увидел подходящее место и ювелирно воткнул свою «Ауди» между «Крайслером» и «Лексусом».

— Ха, — выдохнул, вылезая из машины Ренат, пикая дистанционным ключом, блокируя двери машины, — и эти банковские крысы еще вечно ноют, что у них маленькие зарплаты. Да, у моих менеджеров машины и то попроще будут.-

Внизу новенького многоэтажного офисного здания, вокруг которого и парковалось такое обилие машин, построенного почти в центре Москвы по принципу точечной застройки, говоря простым языком — «лишь бы воткнуть и качать бабки», присущей всей эпохи развивающегося капитализма, над тяжелыми стеклянными дверьми, играющими позолотой массивных ручек, висела помпезная вывеска, обозначающая присутствие в здании одного из множества наплодившихся за те же благословенные годы «свободной рыночной экономики», впрочем, довольно известного банка. Ирина с шефом шагнули через тяжелые двери в просторный вестибюль.

— Нам назначено в дирекцию, — буркнул шеф у стойки охраны, протягивая паспорта молодому парню в форме. Еще минуту пришлось подождать, пока охранник свяжется с секретариатом и, вернув паспорта, нажмет кнопку, пропуская их в зал перед лифтом. Пока ждали лифт, Ирина с любопытством огляделась. Справа от лифта операционный зал, в котором в многочисленных окошечках сидели молодые девушки — менеджеры в белых блузках и одинаковых косыночках малинового цвета. Рядом с лифтом вилась вверх мраморная лестница. Наконец, бесшумно опустился лифт, и Ирина с шефом, молча, вошли в зеркальное нутро лифтовой кабинки.

Ирина прижимала цветные папки к груди, вся ушедшая в свои мысли, смотря перед собой невидящим взглядом, лишь машинально отметив, что ей все-таки идет этот строгий черный костюм с пиджаком в талию и узкими черными брючками, идеально сидящий на ней и подчеркивающий стройность фигуры, а безукоризненно белый воротничок выгодно оттеняет легкий загар лица.

— Волнуешься, — наконец, нарушил молчание Ренат, когда лифт плавно начал подъем на седьмой этаж.

— Волнуюсь, — согласно мотнула головой Ирина, — нужно было каблуки пониже одеть, а то как-то вызывающе, — задумчиво произнесла она.

— Шутишь, — лишь ухмыльнулся Ренат, и тонкая полоска усиков краешком приподнялась.

Ирина промолчала. А она действительно волновалась и даже очень, и чем ближе был седьмой этаж, тем отчаяннее колотилось сердце. Это была всецело ее идея. Когда она, будучи помощником Рената, изучила все вопросы касающиеся деятельности его довольно обширного предприятия, состоящего из головного офиса, нескольких складов — холодильников и сети розничных точек, акцентировалась на очень волнующих Рената вопросах снижения потерь, именно ей пришла в голову идея создания цеха на одном из выкупленных к тому времени фирмой Рената холодильных комплексов в Подмосковье. Эта идея очень понравилась Ренату и представителям банка — основного кредитора компании «Пасифик Оушен», одним из трех основных акционеров которого, весьма кстати, являлся одноклассник Элеоноры. Ирина тогда не особо любопытствовала, не задавая лишних вопросов шефу, хотя и так было понятно, что это обстоятельство играло немаловажную роль в выборе сотрудничества с определенным банком.

— Твоя идея, — сказал ей Ренат после собрания всех управленцев компании, на котором они очень даже заинтересовались вынесенным на общее рассмотрение вопросом, — ты и готовь бизнес-план по цеху глубокой заморозки рыбы. Все исходные данные подготовят другие подразделения, я уже распорядился, начальники отделов помогут, ищи подрядчика на тендерной основе, если нужно — слетаем к норвегам, посмотрим их цеха. Да, самое главное, я думаю, ты и будешь руководить новым производственным подразделением с долевым участием, при условии, что останешься моим помощником. Ок? — многозначительно добавил Ренат.

Ирина тогда в восторге бросилась к нему на шею. О таком подарке она даже мечтать не могла. Технолог-пищевик по образованию… это всё ее, такое знакомое и очень интересующее дело, в отличие от всякой секретарской нудности, да еще с перспективой руководить почти собственным производством, пусть в долевом варианте.

— Ренат, я, наконец, смогу купить трешку, — лишь блаженно зажмуривая глаза, произнесла она, прижавшись к груди шефа, с необыкновенной благодарностью, заполняющей душу и наполняя ее такой чарующей эйфорией, чувствуя себя на неведомых высотах в ответных его крепнущих объятиях.

— Считай, — нарочито грубовато ответил Ренат, — по цифрам сама поймешь, как тебе поступать, но я думаю вопрос лишь в сроках выплаты ипотечного кредита.-

Ирина просто с необычайным энтузиазмом взялась за дело, вытряхивая нужные ей показатели из начальников служб, мотаясь по складам, лично вымеряя картонные коробки для упаковки, проверяя на свет толщину упаковочных мешков, до миллиметра просчитывая размеры складских клеток для хранения, пропадая на базовом холодильнике с его инженером, меряя квадраты площадей и рисуя расстановку технологического оборудования автоматических линий. Она перевстречалась со всеми возможными подрядчиками и определила круг фирм поставщиков оборудования, составила и утвердила технические условия и утрясла всевозможные тонкие моменты с санэпидемслужбой, и еще массу необходимых деталей.

— Дорогая, я боюсь за тебя, — зашедший как-то к ней в кабинет Ренат лишь искоса наблюдал, как на экране компьютера, на его глазах рождались цветные графики будущего бизнес-плана.

— Ты уходишь с работы поздней меня, Ир, мы с тобой давно не были в гостинице, вообще-то я соскучился… —

Ирина, наконец, соизволила глянуть на него. Уже случился примечательный корпоратив, так решительно изменивший ее жизнь, и так удачно возникла эта идея с новым проектом — идеальная отмазка для отмены встреч. Ирина понимала, отмазка временная и очень призрачная, правду сказать придется, но в захватившем ее с головой проекте думать об этом совсем не хотелось.

— Ренат, я там в экономический отдел новую женщину приняла на место ушедшей в декрет Оленьки, довольно симпатичная, да ты вспомни, на финальном собеседовании вы, по-моему, уже кокетничали, она очень интересовалась твоим возрастом, правда она замужем, но думаю, тебя это не особо смутит.-

— Ирина, ты меня обидеть хочешь? — Ренат резко отодвинулся от ее стола.

— Ничуть, заяц, твой принцип — трахаю всё, что движется.-

Ренат вышел из кабинета, грохнув дверью, и тут же в коридоре послышался его дикий ор, которым он оглушил попавшегося неудачно под руку менеджера отдела продаж, бредущего по коридору с чашкой в руках.

Конечно, Ирина волновалась. Акционеров банка трое. Двоих Ирина видела на совещаниях с управленцами компании, они иногда принимали участие в пятничных корпоративах в офисе. Один из них знакомился на встрече у финансового директора с ее бизнес-планом и вполне остался доволен им.

— Я, в принципе, не против, откредитуем. Весьма всё интересно, думаю, Борька артачиться не будет, но вот насчет Кирюхи я не уверен, ему нужны железные аргументы. Он вообще ярый противник разворачивания любого производства в России. Свой взгляд. Не считает экономику настолько стабильной. Я тут ничем не помогу, у него доля больше, чем у нас двоих вместе с Борькой взятых, не рисковый он человек.-

Вот этого третьего, темную фигуру, Ирина и боялась больше всего…

Лифт, слегка дрогнув, остановился, и двери бесшумно открылись. Ирина с Ренатом вышли в коридор и по темно-красной, с черными прожилками, ковровой дорожке двинулись мимо огромных, почти до пола, окон вглубь коридора, где в конце виделась массивная стойка ресепшена темно-красного дерева. Ирине показался довольно уютным и совсем не помпезным этот коридор и ресепшн. Чувствовалась серьезная продуманность интерьера известного солидного банка, обстановка не угнетала, наоборот, плотно заставленные горшками с цветущими кустиками растений, низкие мраморные подоконники казались яркими клумбами и оживляли этот довольно стандартный в дизайнерском решении кусок офисного здания. Вокруг ресепшена и даже около двери стояли в больших кадках натуральные пальмы с острыми разлапистыми листьями. Навстречу им из-за ресепшена вышла милая женщина-секретарь средних лет, с приятным умным лицом.

— Проходите, пожалуйста, — открыто улыбнулась она белозубой улыбкой, — вас уже ждут. Чай, кофе? —

— Чай, — буркнул, никак не реагирующий на ее любезность, Ренат.

— А мне кофе, пожалуйста, — улыбнулась, так же открыто, женщине Ирина.

Секретарь распахнула перед ними дверь.

— О, Ренат, здоров, — навстречу им поднялся из большого кресла полный, молодой, но уже лысоватый человек в черном костюме, со слегка присыпанными перхотью плечами. Он энергично потряс руку Рената, — Ирина, приветствую, — любезно склонил он слегка голову, а затем приложился к ее руке своими пухлыми губами. Именно он уже был ознакомлен с бизнес-планом и настроен вполне благосклонно.

— Привет, Борис, — бросил Ренат, усаживаясь у большого круглого черного стола, не дожидаясь предложения, спокойно располагаясь в черном кожаном кресле, подтягивая к себе хрустальную пепельницу и, затягиваясь, прикуривая сигарету.

— Привет, привет, — буркнул Борис, второй, несколько угрюмого вида, молодой человек, с которым Ирина тоже была знакома. Круглые очки в металлической тонкой оправе, а особенно рубашка и цветной в клеточку трикотажный жилет делали похожим его на классического научного работника из фильмов советской эпохи, хотя и рубашка и жилет явно был приобретены не на Черкизовском рынке, а в одном из магазинов Милана.

— Вы опоздали, — с довольно кислой миной произнес он.

— Пробки, — равнодушно ответил Ренат.

— Я так и понял, Кирилла тоже нет. Звонил, стоит в пробке, он прямо из аэропорта, вернулся из Флоренции, погулял там, в выходные, разрешил начинать без него.-

— Ну, так в чем дело? — Ренат привычным движением стряхнул пепел с кончика сигареты, — нам лучше, без этого нудилы быстрей закончим.-

Женщина-секретарь внесла на подносе чашки и, быстро расставив их на столе, тихонько прикрыла дверь.

— Ну, Ирочка, — полноватый молодой человек, кажется Вадим, вполне ободряюще улыбнулся Ирине, — вам слово.-

Ирина положила на стол перед каждым приготовленные ею объемные папки с файлами. Ренат курил, периодически отхлебывая чай и даже не коснулся папки, уже заранее, довольно серьезно, изучив объемистый Ирин труд.

Борис, всё с той же кислой миной переворачивал страницы, особо не вдаваясь в значения вычерченных графиков и планов цеха, чертежей с оборудованием. Он лишь уткнулся в страницу с финальными расчетами, оценивая более весомые для него цифры выведенной суммы кредита и срока окупаемости.

— Как вы планируете использовать кредит? — живо поинтересовался пухленький Вадим, закуривая сигарету ровно в момент, когда Ренат загасил резким движением в хрустальной пепельнице свою.

«Началось,» — пронеслось в голове Ирины. Едкий дым, на таких вот совещаниях, в прокуренных помещениях, безумно раздражал некурящую Ирину. Быстро начинала кружиться голова в момент, требующий серьезного напряжения мозгов. Ирина наклонилась к столу, переворачивая файлы в папке.

— Десятая страница, пожалуйста, там график запуска производства и соответственно использование кредитных денег. Вся сумма сразу не понадобится, а последний привлеченный транш — это практически полный запуск производства и деньги уже пойдут как первичные оборотные средства… —

В этот момент ее объяснения за спиной хлопнула дверь. Ирина лишь краем глаза заметила, как молча кивнули сидящие вокруг стола присутствующие, видимо в ответ на такой же молчаливый кивок у Ирины за спиной. Она подняла голову, отрывая взгляд от десятой страницы, и увидела спину высокого мужчины в светлом, слегка помятом льняном костюме. Он, подошел к окну и резко рванул створку, такого же, как в коридоре, огромного окна, запуская в прокуренное помещение струю свежего воздуха, наполненного влагой чуть утихнувшего дождя и стоял так, всматриваясь во что-то заинтересовавшее его, не поворачиваясь, не вмешиваясь в разговор, похоже даже особо не вникая в суть происходящего в кабинете, с полным равнодушием, засунув руки в карманы брюк. Ирина почему-то не могла оторвать взгляд от его прямой спины.

«Шикарная фигура», — вдруг из-под сознания выползла странная, нелепая, несколько оглоушившая Ирину своей неуместностью в данной ситуации, мысль.

— Ирин, сумма серьезная, а нельзя минимизировать как-то? — въедливо протянул Борис.

— Я, в общем-то, рассматривала два варианта, — Ирина отвечала со знанием дела, тут же концентрируясь на заданном вопросе, — простейший, низко затратный с дешевым оборудованием и… — она говорила, совсем не слушая себя. Высокая фигура не давала покоя. Мужчина молчал и, казалось, даже не присутствовал на презентации. Ирина всё чаще бросала в его сторону взгляды, осторожно рассматривая его. Аккуратно уложенные светлые волосы.

«Надо же, цвет почти как у нее, только чуть темнее, в большую рыжину что-ли.» Она вдруг совершенно четко прочувствовала, моментально мысленно нарисовав картину, как ее руки вот так…, если она подойдет к нему сзади, взъерошат эти волосы, пропуская их рыжину между пальцами.

— Второй вариант предполагает установку полностью автоматизированной линии, с большей пропускной способностью и соответственно более затратный… — дошел до нее свой монотонный голос и снова исчез в наползающих мыслях.

«Костюм от Армани… или Валентино. Нет, ему явно нет сорока, ни одного седого волоса… Нет все-таки от Бриони.» А дальше с волос осторожно на шею и даже можно коснуться губами, вдохнуть его запах… Правда придется встать на цыпочки, но разве это помеха…

— Так чем вы объясните предложение двух вариантов? —

Неожиданный вопрос резко развернувшегося мужчины застал Ирину врасплох, а то, что она увидела перед собой, загнало ее в легкий ступор, перехватывая дыхание.

На нее смотрел оживший плакат какого-нибудь модного мужского парфюма. Нет, не лишенный пола юный фотомодель смотрел на нее, но яркий мужчина с несколько грубоватыми, но такими мужественными чертами предстал перед ней, сраженной наповал неожиданностью увиденного. Пронзительно серые глаза настолько серьезно и требовательно смотрели на нее в ожидании ответа, что Ирина смешалась еще больше. Узкие ровно очерченные губы плотно сжаты в упрямую линию. Она даже почувствовала, что вопреки себе начинает краснеть. Модная прическа и слегка небрежно повязанный галстук чуть темнее костюма. Мужчина был вызывающе элегантен и как-то… может, аристократично изыскан? Лихорадочно подбирала Ирина мысленно хоть какое-то объяснение увиденному, и это было сейчас для нее важнее, чем вся суета с презентацией.

«Одуреть», — окончательно сложилось в мозгах ошарашенной таким явлением Ирины.

Она совсем физически ощутила, какой холодный эгоцентризм излучает взгляд этого, подчеркнуто уверенного в себе человека, заполняя всё пространство вокруг себя неприкрытым, легко проглядываемым во всех его движениях и манере держаться высокомерием холеного преуспевающего небожителя, вынужденного иногда за, неизбежно напоминающими о себе делами, спускаться на грешную землю и тратить свое драгоценное время на различные возникающие на горизонте незначительные личности, каковой на данный момент и являлась для него Ирина, влезшая со своей банальной презентацией в его глобальные планы. Ирина терпеть не могла вот таких повернутых на себе современных нарциссах. И именно это чувство недоверия и опаски к такой категории мужского сообщества несколько отрезвило ее, и она, еще до конца не пришедшая в себя, уже начала внутренне собираться, пытаясь подавить в себе, несомненно ярко проявившейся интерес, который постепенно глушился всё более четко обозначающейся неприязнью по мере дальнейшего изучения этого банкира с аристократическими замашками.

«Высший класс», — тем не менее, пронеслось в голове в ответ на появившуюся на гладко выбритом лице гримасу, подчеркивающую ожидание.

— Для надежности, — резкая фраза явно озадаченного ее молчанием Рената, смотрящего на нее хмурым удивленным взглядом, привела Ирину в чувство, заставляя, наконец, собраться и оторваться от изучения неординарного субъекта.

— Первый вариант рассчитывался на малые объемы, он более эффективен при использовании простейшего оборудования, но отличается большей затратностью по оборотным средствам. Его можно рассматривать как первую стадию, которую довольно несложно трансформировать во второй, более сложный вариант с использованием дорогостоящей автоматической линии.-

Ирина с вызовом глянула на стоящего у окна мужчину: — в общем, это уважаемым банкирам решать, с каких объемов нам начинать. Риски существуют и по первому варианту и по второму, и они просчитаны и представлены в этом проекте, но возможные объемы сырья, каковыми мы можем располагать уже на сегодняшний день, вполне позволяют выйти сразу на обработку на автоматических линиях с минимальным привлечением ручного труда… —

— Что является, несомненно, гарантией выпуска более качественной продукции, — закончил за нее мужчина.

— И снижения в будущем оборотных средств, — кивнула, подчеркивая полное согласие с ним Ирина.

— Кирюх, да ты посмотри бизнес-план, ну блин, всё понятно, — развел руками пухлый Вадим.

«Безумно, безумно интересный Кирилл, какой-же должен быть у него обалденный парфюм», — нарисовалась в туже минуту очередная нелепая мысль, естественно вызывая желание подойти вплотную к этому человеку и получить подтверждение своей догадки.

— Вы сами разрабатывали бизнес-план? — вдруг обратился Кирилл к Ирине, прямо и довольно жестко глядя в ее глаза, на мгновение ей показалось, что он рассматривает ее, даже в чем-то оценивает. Совсем на мгновение в его строгих глазах промелькнул интерес, какое-то живое участие, но тут же это ощущение ушло, настолько холодными стали опять глаза этого Кирилла с рекламного проспекта.

— Конечно, — Ирина лишь пожала плечами.

— Объемный труд, — несколько недоверчиво бросил Кирилл, так и не притронувшись к папке, — Ренат, — обратился он уже к шефу, тут же забывая о присутствии в кабинете Ирины, — мы подумаем, посоветуемся, в общем, обязательно примем решение и сообщим. Борь, ты попроси секретаря пусть папку мне в кабинет принесет. Ну, что ж, рад был встретиться, — Кирилл энергично пожал руку Ренату и, проходя мимо Ирины, словно мимо пустого места, молча вышел за дверь.

— Чего-то смурной он какой-то, — озадаченно протянул Борис, — я вам даже гарантировать ничего не могу, теперь только ждать его решения.-

— Да, странноватый, — в унисон с ним протянул пухлый Вадим, — но бывает, наверное во Флоренции не догулял.-

Предположение Вадима не обнадежило. У Ирины упало сердце. Уж если этот, совсем родной, давний партнер-банк откажет, мало надежды на какой-то другой. Ну не любят банкиры вкладываться в такие долгосрочные и непонятные проекты, как производство. Продажа, услуга — пожалуйста, а производство… что-то неопределенно далекое…

Ирина молча вышла вслед за Ренатом из, тут же бесшумно захлопнувшихся за ними, тяжелых дверей банка.

— Я ж говорил, — раздраженный Ренат ударил со злостью по рулю, — этот Кирилл, блин, вылизанный хлыщ. Представляешь, он ведь одноклассник моей Элочки-людоедки, такой же москвич с выкрученными мозгами. И ведь не объяснит, гад, почему откажет, свалит опять куда-нибудь на Сейшелы, а Борька отнекается.-

Ирина молча смотрела на дорогу.

«Нудный день, нудный дождь, нудное серое небо, — лениво ворочались в голове мысли, — но какой-же эффектный этот Кирилл». Она покосилась на пыхтящего в немой злобе Рената и опять равнодушие. Слава богу, она избавилась от этой мутной страсти. Нет, подальше от всех, особенно эффектных… Лето пролетит быстро. Вернется от родителей с Урала ее дочка и им будет так хорошо вдвоем.

— Накрылась моя трешка, — задумчиво произнесла Ирина.

— Ладно, — буркнул Ренат, выруливая снова в поток тянущихся в пробке машин, — время покажет.

Глава 2

— Ирина Евгеньевна, ну, я побежала? Я точно вас не напрягаю? — секретарь Вика, виновато моргая глазами, смотрела на Ирину.

— Так, солнце мое, мы уже всё обговорили с утра, — нарочно строго, и даже нахмурив брови, произнесла Ирина, а потом, широко улыбнувшись, мягко добавила, — да беги ты уже, пятничный вечер, все по дачам давно разъехались, час до конца рабочего дня, не думаю, что я тут в звонках захлебнусь. —

— Спасибо, Ирина Евгеньевна, вы — золото, — и, неожиданно чмокнув, Ирину в щеку, Вика, излучая неприкрытую радость, умчалась из офиса.

Ирина, грустно вздохнув, заняла ее место за стойкой ресепшена. Еще бы не быть такой счастливой, когда ты торопишься на первое свидание с давно волновавшим тебя человеком. Вика уже с месяц назад поделилась с Ириной своим страшным, будоражащим ее молодую душу секретом. Охая на каждом слове, с круглыми от важности открываемого Ирине глазами, она поведала, как давно и страстно терзает ее душу пламень скрытого чувства к серьезному и неприступному холостяку — начальнику отдела продаж. Признание вызвало у Ирины неоднозначную реакцию. Она несколько озадаченно глянула на хрупкую миленькую Дюймовочку — Вику, такую грациозную и нежную, хотя и в строгом деловом костюме и зализанными, убранными в аккуратный пучок волосами, открывающими высокий, умный лоб, выглядевшей совсем девочкой, неприступной отличницей в своих больших очках в роговой оправе, но Вика была так искренна в своем смущении и с такой надеждой ожидала ее оценки, конечно положительной оценки, своего неоднозначного для Ирины, исходя, исключительно, из физической оценки начальника отдела продаж, но такого однозначного для Вики выбора.

— Что-ж, вполне хороший выбор, Слава — он очень добродушный «бегемот», — серьезно ответила ей тогда Ирина и вдруг испугалась, что назвав прозвищем, который мысленно всегда присутствовал в ее мозгу при общении с начальником отдела продаж, она обидит это нежное создание — Вику, но Вика даже не отреагировала, лишь, мечтательно вздохнув, произнесла: — да, да, такой добрый и внимательный бегемот… Хотя, Ирина Евгеньевна, может и построжиться, поорать, когда я трубку забываю, но пусть думает, что пугает. Я понимаю — должность обязывает.-

Сегодня с утра Вика сразу на входе остановила пришедшую на работу Ирину и, обведя подозрительно блестящими глазами пустой холл, возбужденно прошептала, — Ирина Евгеньевна, вы не поверите, он мне признался.-

— Кто? — Ирина сразу и не поняла, о чем идет речь.

— «Бегемот» наш признался, что я ему давно интересна. Он пригласил меня на свидание, — Вика даже чуть взвизгнула на последнем слове и прикрыла рукой рот, выражая так видимо последнюю степень восторга от, наконец-то, произошедшего.

— Вика, я так рада за тебя, — искренне ответила Ирина.

— Ирина Евгеньевна, вы отпустите меня сегодня на часик пораньше? Мне приготовиться надо, переодеться и всё такое, — на лице Вики появилось виноватое выражение, которое моментально исчезло, после спокойно брошенного Ириной: — конечно.-

Ирина привычно проверила электронную почту и, не найдя там ничего нового, встала из-за стойки и поставила одну из белых чашек, стоящих тут же у ресепшена на столике рядом с автоматической кофеваркой, на металл поддончика кофеварки, нажимая кнопку приготовления.

«Все торопятся… Свидания, семьи, дачи, встречи с друзьями.»

Ирина тяжело вздохнула, наблюдая, как темный напиток наполняет белую чашку. А ее ждали очередные выходные в одиночестве. После института, ее общаговские подруги разъехались по своим городам, завидуя вроде удачно вышедшей замуж за парня из ближайшего Подмосковья, Ирине. Со школьными друзьями мужа, бурно начавшееся общение семьями, как-то само собой сошло на нет, когда муж ударился в безоглядные запои, да и Ирина беспробудно работающая, мотающаяся каждый день в Москву в выходные мечтала уже не о встречах и душевных разговорах в тесных компаниях, а об элементарном отдыхе. В такие выходные угнетало лишь одно, хотелось разделить их с кем-то в простом семейном быту, привычном общении с близким человеком, но…

— О, Ирин, ты чего это здесь? —

Ирина вздрогнула, когда бодрый голос вырвал ее из болота своих не очень радужных мыслей, возвращая в реальность. Неожиданно нарисовавшийся перед стойкой ресепшена, явно удивленный Стас — коммерческий директор, как всегда подтянутый и лощеный, интересный молодой человек из той же когорты современных, уверенных в себе, успешных самодовольных нарциссов, типа Кирилла, услужливо подсказало сознание, остановился у стойки, хотя уже целенаправленно двигался к выходу.

— У Вики дела, — коротко ответила Ирина. Стас появился в компании полгода назад. До его прихода такой единицы в штатном расписании не было, но Ренат решил, что его детище доросло до состояния серьезного, твердо стоящего на ногах предприятия и свои коммерческие обязанности он вполне может делегировать кому-то еще.

— «Бегемот» Слава, на то он и «бегемот», — объяснил он тогда свое решение Ирине, — бухать с крупными корпоративными клиентами он вполне может и дальше, но для тонкой организационной работы торговой деятельности разросшейся компании нужны несколько другие мозги.-

Вот тогда и появился Стас — не скрывающий своих амбиций, совсем еще молодой человек. Они как-то быстро нашли общий язык, в процессе решения рабочих моментов обсуждая новинки кино, литературы и просто, болтая за жизнь.

— Ага, — кивнул Стас, — ясно, тогда пока, побежал, мы сегодня с женой на уик-энд в Вену улетаем, опять спешу исполнить ее прихоть — захотелось ей в Венскую оперу.-

— Это же здорово, Стас! Вообще ты такая умница, всё для жены. Нет, Стас, правда, ты редкостный муж по нашим временам, — поторопилась уверить Стаса в своем мнение о нем Ирина на его: — да брось, ты, — и равнодушный взмах рукой.

— Приедешь, покажешь фотки и Дине привет передавай.-

— Хорошо, — рванувшийся было к дверям Стас вдруг неожиданно замялся, как будто вспомнив о чем-то, и развернулся снова к Ирине.

— Ирин, а что шеф последнее время так рано сматывается? —

Его вопрос застал Ирину врасплох. Неожиданный интерес коммерческого смутил ее. Она взяла чашку с готовым кофе и, некоторое время, молча, рассматривала черную поверхность напитка. Наверняка доброжелательные коллеги просветили его насчет того, что заставляло Рената задерживаться в офисе допоздна, ожидая ухода всех сотрудников. В такие вечера Ирина тоже не торопилась домой, хотя из офиса уходила чуть раньше Рената, ожидая его в снятом ею гостиничном номере.

— Просто теперь он совсем свободный человек, ты полностью рулишь процессом, всё в твоих твердых руках, — улыбнулась, поднимая глаза, Ирина и выдохнула, наконец, справляясь со своим смущением, ставя чашку с кофе на стойку, но продолжая нервно поглаживать край чашки, впрочем, совсем не замечая этого.

— Да, хорошо вспомнил, — Стас щелкнул замочком своего внушительного, очень презентабельного кейса известной марки из натуральной кожи и, достав из него мужской журнал, положил на стойку рядом с белой чашкой.

— Тут статейка интересная про свингеров. Моей Динке очень понравилась, любопытное такое развлечение. Ты у нас дама продвинутая, почитай, может заинтересует… Значит, говоришь свободный он теперь, — и Стас вдруг легко, буквально скользнул своей рукой по руке Ирины, останавливая ее нервные движения. Ирина с удивлением подняла на него глаза. Стас был совершенно спокоен, он тем же ровным взглядом, без каких-либо читаемых эмоций на лице, смотрел на нее доли секунды, не убирая руки.

— Хороших тебе выходных, — наконец произнес он и направился к двери.

Ирина уже совсем собралась подумать, что значила вся эта последняя сцена, но резкий телефонный звонок нарушил ее планы.

— Ирин, привет! Хорошо прямо на тебя попал, а то уж думал и в офисе никого нет, Ренату звонить смысла нет. Всё равно на тебя стрелки переведет.-

Голос Сашки — старшего кладовщика со склада, где на ответственном хранении лежала немалая часть завозимой компанией продукции — мороженой и охлажденной рыбы, а также замороженные морепродукты, был непривычно взволнован.

— Саш, ты чего такой перевозбужденный? — Ирина даже сама несколько напряглась, что-то екнуло в душе в ожидании неприятных известий.

— Ир, да тут хрень такая… В общем, машины с заморозкой только пришли.-

— Как только пришли? Васильич отчитался — выпуск на таможне еще до обеда оформили и… —

— Ага, — язвительно перебил ее Сашка, — это Васильич вам по ушам проехал, чтобы срулить пораньше на дачу. Что-то не срослось у него там, с таможни они только в пять ушли, сейчас почти шесть, ты представляешь сколько времени нужно на их разгрузку? —

— Ну и разгружайте, в чем дело-то. Саш, быстрей надо, машины у нас до семи вечера проплачены.-

— Знаю я, Ир и грузчики знают. В общем, грузчики у меня бастанули, требуют повышения зарплаты за сверхурочные часы.-

— Не поняла. Конечно, мы им заплатим за сверхурочку… —

— Ир, — перебил ее нетерпеливо Сашка, — они плачут — им мало, они тройную оплату требуют, иначе сейчас свалят и придут только в понедельник.-

— Они там совсем обалдели что-ли, — Ирина начала заводиться, — чего они вдруг пошли права качать. Опять Ванька-бригадир нажрался и пальцы гнет.-

— Да, он тут орал, что лично с тобой разберется. Подожди что-то опять орет, зовет что-ли. Ир не убегай только, я счас, может, улажу всё.-

Ирина резко бросила трубку на базу. Внутри всё кипело. Васильич — жучара хитрый, как всегда какая-нибудь заморочка из-за него и ведь знает, что Ренат в понедельник будет орать и даже премии лишит, но как с гуся вода. Да, что ему, прекрасно понимает — проорется Ренат, на этом вся воспитательная работа и закончится, поскольку на совместных попойках-корпоративах Васильич незаменимый тамада и хохмач, а Ренат это гораздо больше в нем ценит, прощая вот такое безалаберное отношение к работе. Да, все-таки самое проблемное место в компании — склад и самый проблемный контингент — грузчики, абсолютно непредсказуемый народ, в большей массе своей любители выпить и не признающие какой-либо дисциплины. На работе этих мужиков держало еще остаточное понимание, что деньги в семью носить, время от времени, нужно, а вернее всего, что большей зарплаты, на всех окрестных складах, они точно не смогут найти. В общем-то, чего она удивляется, пора уже привыкнуть — при рабочих поездках на склад кто-нибудь с бравадой, окончательно не протрезвевшего человека, высказывал Ирине, как представителю администрации компании, свои всегда имеющиеся претензии.

Резкий звонок нарушил тишину холла. Ирина подняла трубку.

— Ир, поговори с Ванькой, он тебя требует, — взвинченный голос Сашки выдавал серьезность прорисовавшейся на складе ситуации.

— Давай, — произнесла Ирина, «прибью Васильича, лично, в понедельник» — пронеслось в голове и ровно в этот момент входная дверь рядом с ресепшеном открылась, и к стойке, со сногсшибательной, необыкновенно человечной, более того, абсолютно обаятельной улыбкой, делавшей его холодное, выражающее непрошибаемое высокомерие лицо, каковым его запомнила Ирина, неожиданно живым и приятным, шагнул Кирилл. Ирина почувствовала некоторую оторопь от неожиданности его появления здесь, но тут наглое: — але, слышь, ты, — в трубке, выдернуло ее из хаоса мыслей, уже готовую погрузиться в совершеннейшую растерянность, возвращая привычное боевое состояние.

— Ванька, остынь, — немедленно прервала готового к дерзости бригадира, она вопросительно глянула на Кирилла, не отрывая трубки от уха. Он молча покачал головой и махнул рукой, не отвлекая ее.

— Выгружайте машины и край, слышишь меня, край до семи они должны будут быть отпущены.-

— А то что? — в Ванькином голосе послышалось неприкрытое ехидство.

— Дай трубку Саше, я ему скажу что, — вдруг твердо произнесла Ирина. Она даже не замечала, что с интересом наблюдает за Кириллом, стоящим в спокойном ожидании окончания ее служебного и очень активного разговора, который, ничуть не смущаясь ее прямого взгляда, в свою очередь, с любопытством смотрел на нее, держа руки в карманах светлых легких брюк, так же как в банке на презентации, чуть наклонив голову.

— Да, — послышался голос Саши.

— Саш, ты поговори там. Кто решит остаться, лично выбью доппремию, остальные и Ванька в том числе, в понедельник, в офис ко мне с заявлениями на увольнение. Я ублажать этих раздолбаев не собираюсь, не хотят работать — пусть валят, никто их не держит, но до семи вечера машины должны быть отпущены.-

Ирина заметила, как Кирилл взял, оставленный на стойке Стасом номер мужского журнала и, теряя к ней интерес, начал изучать его, спокойно переворачивая страницы, что еще больше облегчило принятия ею решений. Все-таки пристальный взгляд этого красавца, появившегося так внезапно, вносил некоторый хаос в ее занятую сейчас непростой ситуацией голову. Ирина, впрочем, совсем не контролируя себя, с трубкой у уха, непроизвольно бродила откровенно любопытным взглядом по нему, пользуясь его отвлеченным на журнал вниманием. Увиденное более скрупулезно, лишь еще более подтверждало правоту первого ощущения. Не в плане холодного высокомерия, улыбка смягчила это ощущение, но в плане уж точно неординарной внешности уверенно, ничуть не смущенного ее вниманием, стоящего перед Ириной индивидуума. Крепкие руки, держащие журнал, особенно приковывали внимание, почему-то рождая в голове какие-то смутные ощущения и даже видения. Эти однозначно сильные руки с достаточно накаченными, рельефно выделяющимися мускулами, вызывали уже пугающий Ирину интерес, вдруг захотелось прикоснуться к ним и, наверное, понять, насколько они действительно сильны…

— Ир, короче, — в Сашкином голосе уже не слышалось сомнения, он, как обычно, принял решение, не перекладывая ни на кого ответственность, за что Ирина у безмерно уважала этого простого, на первый взгляд, парня, — я остаюсь сам и оставляю нескольких ребят, мы справимся, а остальным я озвучу твое решение.-

— Саш, а как ты домой? К этому времени у тебя электричек не будет, — с сомнением произнесла Ирина.

— Не переживай. Домой отзвонюсь, переночую здесь в бытовке, а утром рвану с первой электричкой. Тебе вот проблема, опять грузчиков искать, — в свою очередь озаботился Сашка.

— Ладно, будем решать проблемы по мере их поступления. Саш, тебе спасибо огромное.-

— Не за что, — протянул Сашка и отключился.

— Добрый день, — наконец поприветствовала Ирина, продолжающего изучать журнал, Кирилла. Ему очень шла черная рубашка-поло, выгодно подчеркивающая рельефы его спортивной фигуры. Ирине как-то совсем не хотелось отрывать взгляд от его сильных рук, покрытых определенно морским загаром.

— Добрый, добрый, — ответил Кирилл, продолжая изучать журнал.

— Рената, к сожалению, нет на месте, — дежурным голосом секретаря заметила Ирина.

— А почему вы решили, что именно он нужен мне? — поднимая на нее свои огромные серые глаза и, так же открыто и совсем дружелюбно улыбаясь, произнес Кирилл.

— Ну… — начала объяснение Ирина.

— Кирюш, какими судьбами, — громкий возглас, буквально влетевшей в холл Элеоноры, пронесшейся ураганом мимо ресепшена, прервал ее объяснения.

— Я проезжала мимо и глазам не поверила. Нет, я даже тормознула Генку, вышла и самолично проверила. Твоя шикарная «ласточка» около офиса моего раздолбая. Нет, Кирюш, почему ты находишь время посетить его, — она обвела глазами окружающий ее холл, — вертеп, а мой вполне приличный салон красоты игнорируешь. У меня не далее, как на прошлой неделе открылась новая, совершенно изумительная точка. Тебе нужно обязательно глянуть, только ты с твоим идеальным вкусом сможешь оценить весь масштаб моего дизайна. Кстати, точка расположена недалеко от места, где раньше располагался Дом культуры. Ну, мы коренные москвичи и уже точно знаем, где когда-то располагался снесенный дом, в отличие от лимитчиков, наводнивших Москву, — и она выразительно глянула на Ирину, наконец, замечая ее присутствие в офисе.

Ирина, и так чувствующая себя не очень уютно при разговоре двух старых знакомых, оказавшись невольным свидетелем встречи и не имея возможности покинуть помещение, пыталась сосредоточиться на изучении электронных писем, всем видом показывая свою занятость, все-таки поневоле являясь немым участником разговора.

— Дорогая, а твой муж кажется из Бугульмы, — не моргнув глазом, как ни в чем не бывало, поинтересовался Кирилл.

— Ой, Кирюш, — Элеонора выразительно поморщилась, — не будем об этом казусе… Но как насчет дизайна, — воодушевилась снова она.

— Элеонора, родная, — протянул Кирилл, — я ничуть не сомневаюсь в твоих масштабах, но… —

— О, Кирилл, — Элеонора даже не дала ему сказать, выхватив из его рук номер мужского журнала, моментально отключаясь от, так интересовавшей ее до этого, темы, — я как раз собиралась звонить тебе по этому поводу, — она лихорадочно перелистала страницы. Найдя нужную, она буквально сунула журнал под нос Кириллу.

— Вот, Кирюш, это правда, что она рассказывает о вас с ней? Как ты мог очаровать эту конфетку, эту красавицу, признанную лучшей певицей года? —

— Элеонора, — протянул, улыбаясь, Кирилл.

— Нет, ну, в самом деле, она совершенно откровенно говорит в своем интервью, что признает тебя самым изысканным и элегантным из деловых мужчин бизнес-сообщества Москвы. Ты хоть где с ней успел сойтись. Давай честно и поподробней, я наслышана — она очень капризная барышня.-

Кирилл с подчеркнутой иронией смотрел на возбужденную Элеонору, которая уже требовательно тыкала в журнал пальчиком, отсвечивая прозрачными стразиками на ярко накрашенном ногте, ожидая пикантных признаний Кирилла, уверенная в наличии подоплеки таковых.

— Элеонора, перестань, меня представили ей на презентации ее нового клипа, ничего сверхъестественного, выпили пару бокалов шампанского, пару танцев и пару любезных фраз. Всё. Она так решила. Это ее право упоминать меня в своем интервью. Поверь, хлопот мне это только прибавило. Вчера звонили уже из женского журнала, просили об интервью, — Кирилл даже хмыкнул, подчеркивая свое ироничное отношение к такому пристальному вниманию к его персоне, — они уже придумали внести меня в десятку самых сексуальных мужчин года.-

— Кирилл, — Элеонора чуть не задохнулась от переизбытка нахлынувшего на нее восторга, прижимая к груди растопыренные пальцы и округляя глаза, — ты же становишься звездой, это круто… это восхитительно и это… так возбуждает! —

— Кого? — прервал ее излияния Кирилл, — меня — ничуть. Мне эти телодвижения вокруг меня совсем не интересны. Я поэтому позвонил ей и попросил более осторожно высказывать свое мнение, как публичного человека.-

— Кирюш, неужели ты, так вот просто, откажешься от шанса стать официально ее другом и попользоваться вниманием прессы? — в голосе Элеоноры прозвучало искреннее непонимание.

Кирилл, вдруг с усмешкой, поджал губы и иронично оглядел Элеонору с ног до головы.

— Элочка, ты сама сказала — капризная барышня, а у меня нет особого умения ублажать капризных мадмуазелей, да и желания учиться вряд ли появится, поздно несколько уже, не мальчик глупенький, жаждущий сомнительной популярности.-

— Да, Кирюш, подожди, а здесь ты чего делаешь? — наконец, спросила Элеонора с явным удивлением от только что дошедший до нее мысли. А почему ей пришлось столкнуться с Кириллом именно в офисе мужа?

— Ренат, вообще-то, давно на даче, и по пятницам он всегда рано срывается. Ты не созвонился с ним что-ли? — совсем в растерянности расспрашивала Кирилла Элеонора.

— Ну, нет, так нет, неудачно заехал, — развел руками Кирилл, — пойдем тогда, провожу тебя до машины, — и он, приобняв Элеонору, уверенно потащил ее к выходу.

— Ирин, не задерживайся, — высокая Элеонора, выглянув из-за плеча возвышающегося почти на голову над ней Кирилла, еще раз снизошла до обращения к Ирине, — там такие тучи собираются, а тебе еще ножками до метро топать, в самую грозу рискуешь попасть.-

Глядя на закрывшуюся за вышедшими дверь, Ирина лишь хмыкнула.

И правда, что ему было нужно здесь, этому холеному хлыщу?

— Самовлюбленный нарцисс, — иронично прошептала она. Мужчина нарасхват, такой же востребованный, как Ренат. Трахаю всё, что движется. Ну да. Этот только до кладовщицы вряд ли со своим гонором опустится, если уж элементарно с Ириной попрощаться влом.

Неожиданно ветер рванул занавеску открытого окна. Ирина не любила кондиционер. Усаживаясь за ресепшн, она выключила его и открыла окно, впуская свежий воздух московского двора, наполненного запахом прожаренной солнышком тополиной листвы конца июля. Совсем недалеко гремящий Кутузовский проспект, станция метро серьезным потоком поглощающая людей, а тут, в глубине улочки, внутри небольшого пятачка окруженного старыми домами, благословенный оазис зелени тополиных деревьев и кленов, благоухающих сиреневых кустов и клумб с цветущими кустиками всевозможных, меняемых в зависимости от сезона, цветов. Ирина подошла к окну.

Элеонора была права, уже начавшаяся с раннего утра, измучившая Ирину еще в электричке духота нагнала к вечеру черные тучи, грозившие вот-вот обрушить на город проливной дождь. Приближающиеся раскаты грома извещали о нешуточно разыгравшейся грозе, бушующей пока где-то на другом конце мегаполиса.

Ирина бросила взгляд на висящие в холле настенные часы.

Ничего себе, уже половина седьмого, нужно было торопиться, через полчаса минут электричка, добежать до метро, купить билет, а если опоздает — следующая только через полчаса.

— Жень, — крикнула она охраннику, сидящему в вестибюле перед входом в офис, распахивая дверь, — я только зонт схвачу и бежим. Можешь все проверять.-

Она заскочила в свой кабинет, быстро проверила содержимое сумочки. Зонт, мобильный ключи — всё на месте и, закрыв дверь кабинета, промчалась по коридору через холл и вестибюль, выходя на улицу к ожидающему ее охраннику.

— Счастливо, — кивнул ей на прощание охранник, ставя дверь на сигнализацию.

Ирина прошла по дорожке от офиса и повернула за угол дома, выходя на заполненную машинами улицу. Она подняла голову. Тучи совсем закрыли небо. Ирина поежилась под порывами усиливающегося прохладного ветра, под утреннюю жару одетая в легкую белую блузку с короткими рукавами и узкую черную юбку — «карандаш». Первые крупные капли ударили о сероватый асфальт, оставляя черные мокрые пятна, и Ирина, с удовольствием, глубоко вдохнула этот посвежевший воздух, наполненный запахом прибитой пыли. Она достала из черной элегантной сумочки, висящей на узком ремне через плечо, зонтик и нажала кнопку. Купол зонта раскрылся с характерным хлопком, а Ирина решительно шагнула дальше, направляясь к метро, прислушиваясь к учащающимся ударам дождевых капель о купол.

— Ирина, — громкий оклик прозвучал настолько неожиданно, что она даже не остановилась, не обращая внимания, уверенная, что обращаются не к ней, машинально продолжая движение.

— Ирина, подождите, — кто-то схватил ее за руку, заставив выглянуть из-под зонта.

— Кирилл, — не скрывая удивления, протянула Ирина.

— Простите, я решил подождать вас. Элеонора не лучший собеседник в данном случае, — Кирилл, съёжившись, стоял под всё усиливающимся дождем.

— Пойдемте в машину, я вам все объясню, — торопливо, не давая Ирине времени на раздумье проговорил Кирилл, ожидая, когда она уберет зонтик и быстро пошел к своему черному «Мерседесу».

— Простите, Кирилл, я на электричку опаздываю, можно вкратце, — произнесла Ирина, устраиваясь на переднем сиденье «Мерседеса», глядя на Кирилла настороженным взглядом. Ее очень беспокоил этот усиливающийся шум дождя и потоки воды, заливающее лобовое стекло.

— Вам далеко ехать? — спросил Кирилл спокойно, не реагируя на ее слова, разглядывая стекающие по стеклу широкие струи, — люблю вот такой летний дождь, — неожиданно произнес он, не дожидаясь ответа Ирины, — потом всё такое свежее и запахи очищенного воздуха, особенно в лесу… —

— Мне в Климовск, — прервала его сентенции Ирина, напоминая о своем присутствии.

— Вот и отлично, — произнес Кирилл и, включив зажигание, вырулил в поток движущегося транспорта.

— Нам по пути, — спокойно ответил на немой вопрос Ирины, который проявился в ее взгляде, брошенном на Кирилла.

— У меня дом в Чеховском районе, а вы где обитаете в Климовске? —

— На Весенней, — немного удивляясь такому совпадению, ответила Ирина. Не очень популярно южное направление для устройства загородных вилл у новых русских, предпочитающих прямо противоположную направленность.

— Ну вот, совсем удобно, через город ехать не нужно, сейчас по Симферопольскому рванем, завезу вас и к себе.-

Они в полном молчании проехали забитый машинами, стремящийся на выходные, на природу дач, мегаполис и, только выехав на Симферопольское шоссе, заодно и выскочив из зоны грозового ливня и даже прибавляя скорость, Кирилл, наконец, первый прервал молчание.

— Я, Ирин, к вам в офис приезжал, — внимательно смотря перед собой, спокойно произнес он.

— Ко мне? Именно ко мне? — продолжала удивлять Ирину круговерть сегодняшних событий, — позвольте поинтересоваться — зачем? — иронично протянула она.

— Всё дело в вашем бизнес-плане, — не замечая ее иронии, спокойно ответил Кирилл.

— А что не так в моем бизнес-плане? — напряглась Ирина, ожидая чего-то не очень приятного для себя.

— Да, как раз, всё так, — успокоил ее Кирилл. Он быстро глянул на Ирину и неожиданно улыбнулся ей, — все очень даже так. Я внимательно ознакомился с ним. Поверьте, я серьезно подумал, прежде чем приехать к вам. Вами совершена довольно глубокая и объемная работа. Ирина, а если смысл в этой прослойке? — Кирилл многозначительно замолчал.

— Какой? — не поняла Ирина.

— Компания Рената, зачем вам это? Я готов выделить кредит лично вам, насколько я понял, проект весьма самостоятелен и вполне может быть выполнен на любой базе, не в привязке к основным средствам «Пасифик Оушен», — и Кирилл внимательно посмотрел на нее.

— Вы ошибаетесь, — холодно произнесла Ирина, — вы серьезно ошибаетесь, — подчеркнула она, — этот проект не только привязан именно к основным фондам «Пасифик Оушен», что автоматически устраняет статью арендная плата, но он всецело основан на сбытовой базе компании. Данный рынок практически сформирован и на нем тяжело найти новых клиентов… —

— Причина в этом, — нетерпеливо перебил ее аргументацию Кирилл, и Ирине показалось, что это его особо и не волновало.

— Нет, не только, — всё так же холодно ответила Ирина, — я не умею кидать тех, кто предложил мне когда-то руку помощи, а Ренату я многим обязана, и у меня нет желания становиться его конкурентом.-

— Даже теряя в материальном плане, ведь я предлагаю полноценное участие, а не долю в прибыли, — Кирилл, вдруг сузившимися глазами, с отчетливо читающимся недоверием, посмотрел на Ирину, — это только глупец откажется от такого предложения.-

— Я, наверное, таковой и являюсь, Кирилл. Спасибо вам за предложение, но для меня оно неприемлемо.-

Кирилл хмыкнул, всё еще недоверчиво косясь на нее.

— Я все-таки позволил себе кое-что подробнее узнать. Ваша безоглядная благодарность своему начальнику. Он просто отдал за вас часть невыплаченного кредита, и вы платили уже ему, а не другому человеку. Довольно наивный взгляд. Вы не получили от него ни копейки, честно отрабатывая свой долг, вы вернули все, подарком ничего не было… —

— И тем не менее, — резко прервала его Ирина, — я получила неплохую работу и устраиваемую меня зарплату… —

— Не очень высокую для вашей должности, Ренат скуповат, об этом я наслышан, — в свою очередь прервал Кирилл ее дифирамбы в отношении своего шефа.

— Слушайте, Кирилл, — не выдержала и даже повысила тон Ирина, — да, хватит оценивать, в конце концов, мой труд и мои доходы. Я сама решаю, что меня устраивает в этой жизни или вы считаете, что элементарная благодарность и искренняя отдача уже не имеют место быть в наше непростое время? —

— Отнюдь, — вполне дружелюбно улыбнулся на ее горячность Кирилл, — я не посягаю, Ирина, на ваше право иметь собственное мнение, и более того вынужден извиниться за эту роль аспида-соблазнителя. Поверьте, на вашем месте я уже выкинул бы меня из машины, — и он, не обращая внимания на удивленный и несколько растерянный взгляд Ирины в упор направленный на него, чуть ухмыльнувшись, спокойно рванул машину вперед.

— Тогда я ничего не понимаю, — искренне смешалась Ирина, — вы шутите с лицом совсем не похожим на лицо шутника, с довольно иезуитской маской. Выкинуть не знаю, но стукнуть вас мне очень хотелось.-

— Считайте это окончательными смотринами перед подписанием вашего плана, знаете, это больше проверка… так для себя.-

— Вы всегда так загадочны, Кирилл? — язвительно произнесла Ирина.

— Не обращайте внимания, — Кирилл совершенно не отреагировал на ее тон, — но я очень рад, что не ошибся в моем первичном мнении о вас.-

Они некоторое время ехали молча, каждый видимо переваривая произошедшее столкновение.

— А если совсем честно, я наслышан о некоторых похождениях Рената… — осторожно выдал Кирилл, и у Ирины почему-то возникло четкое ощущение, что он подбирался именно к этой теме.

— И вы, конечно, связали одно из некоторых похождений, — она чуть споткнулась, но твердо продолжила, — назовем вещи своими именами. Решение облагодетельствовать свою любовницу таким вот образом, ставя ее руководить разработанным кем-то интересным проектом.-

— Не совсем так… Я знаю мнение моих коллег о вас… вы вызываете у них только положительные эмоции… —

— И все-таки решили убедиться лично.-

— Извините, серьезные вложения требуют серьезных проверок… а потом, — он несколько замялся, похоже в смущении подбирая нужные слова, удивляя Ирину все больше и больше, — сразу честно признаюсь, это странно для меня и совершенно непонятно… необъяснимо, но вы вызвали во мне любопытство… В вас определенно чувствуется …как бы точнее выразиться… некая основательность, твердая убежденность без всякого такого знаете лицемерия, вот выбью денежки и хапну часть кредита под свои нужды, а там пусть «Пасифик Оушен» расхлебывает. Я уверен, вы знаете, чего хотите и знаете, как этого добиться, не вымаливая помощи с протянутой рукой, не выкручиваясь и не делая ставку на свои, несомненно присутствующие, женские прелести. Вы не бросите начатое дело и, главное, в вас легко читается понимание ответственности за возложенное на ваши плечи. В общем, вы, по-моему, предельно честны, а это в наше время редкое качество. —

Ирина даже сразу и не нашлась, что ответить на его откровение, это произнесенное между прочим — «женские прелести», повергли ее в легкое смущение, но, а все остальное просто лишало душевного равновесия.

— Но… но по-моему это так и должно быть! — она развела руки в стороны и открытыми ладошками взывала в своем возмущении к Кириллу. Ирина была просто вне себя от мысли, что он мог допустить нечто иное по отношению к ней, — иначе просто не имеет место быть! —

— Да, — протянул Кирилл, бросая на нее короткий ироничный взгляд, — Ирина, до чего вы наивный человек. Теперь я очень понимаю вашего шефа в его отношении к вам, он просто в шоколаде, простите, скажу грубость, имея вас во всех отношениях и в рабочих тоже.-

Ирина не обиделась на грубость, а разве Кирилл был в чем-то не прав, она лишь тяжело вздохнула и несколько задумалась перед ответом: — Кирилл, я могла бы и не говорить вам этого, но в ответ на вашу правду, моя правда — я всего лишь живой человек, порой совершающий серьезные ошибки, и вы меня сейчас ткнули лицом в мое очередное заблуждение, которое уже в прошлом и очень надеюсь, не совершить подобной глупости в дальнейшем.-

— Вы так решительно настроены применительно к любой ситуации личного характера? — между прочим, спросил Кирилл.

— Не знаю, сейчас мне что-то трудно сказать, я так далека от подобных мыслей и я… — но ее прервал звонок мобильного из сумочки, — простите, — бросила Ирина, роясь в сумочке и извлекая из нее маленький серебристый аппарат.

— О привет, Наташ. Как вы там? — радостно улыбаясь, Ирина, слушала голос в мобильнике, — как мама с папой. Ну, я рада. Погода… в Москве дождь, а здесь красота, солнышко и на небе ни тучки, завтра пойду на речку загорать.-

Ирины говорила банальные фразы и совсем не замечала, как Кирилл исподволь наблюдает за ней, бросая короткие изучающие взгляды.

— А как моя солнышко, дай ей трубочку. Доченька, родная, привет, я так соскучилась, ты соскучилась… подожди.. как некогда, — ее голос дрогнул, — родная, поговори со мной.-

Совершенно огорченная Ирина убрала мобильник в сумку и со вздохом отвернулась. Ей еще не хватало разрыдаться в присутствии и так уже много высказавшего в ее адрес Кирилла. Она старательно глядела в окно на пролетающие за машиной пейзажи.

— Что-то случилось? — в голосе Кирилла неожиданно прозвучала забота.

Ирина с робкой улыбкой, быстро смахнув все-таки проявившиеся на кончиках ресниц слезы, прошептала.

— Простите, Кирилл, так… личное, — скривив губы в тщетной попытке удержать слезы, улыбнулась ему Ирина.

— Может я всё-таки смогу помочь? — голос Кирилла был настойчив, но мягок. Он вдруг резко вывернул руль и остановил машину на обочине.

— Рассказывайте, — его глаза не просили, они требовали. Лицо застыло в нетерпеливом ожидании, а рука мягко коснулась ее руки, словно подбадривая. Это прикосновение было неожиданно таким приятным, что-то дрогнуло в душе Ирины, и она вдруг захотела всё рассказать Кириллу, именно ему, совершенно незнакомому, чужому человеку.

«В принципе, что она теряет?» — пронеслось в голове. Ровным счетом — ничего. Так близко она его вряд ли уже увидит, а выговориться совсем откровенно, полностью раскрыв душу, почему бы и нет…

— Звонила сестра, она живет с родителями на Урале. На лето я отправляю к ним дочку. Она единственная внучка и племянница. Сестра одинокая. Дочка там, в заботе и крутит ими, как хочет. Она вот сейчас даже со мной разговаривать не захотела, некогда ей, она мультик не досмотрела, — и Ирина тяжело вздохнула.

— Ну, так что в этом плохого? — не понял Кирилл.

— Ничего, — закусив подрагивающую губу, произнесла Ирина, — всё только хорошо, мне все так и говорят, отдыхай и радуйся.-

— Правильно говорят, — улыбнулся ей Кирилл, — у родных, лучше даже представить невозможно.-

— Но я так скучаю, я совсем не могу без нее, — и Ирина все-таки смахнула рукой слезинку, а потом ее окончательно прорвало. Она вывалила на Кирилла всю свою боль, она словно, закусив удила, неслась в откровениях, не переставая удивляться собственной открытости, ведь даже своей лучшей подруге — сестре Наташе, она не открывала таких сокровенных тайн. Она рассказывала, уже не сдерживая льющиеся слезы, постоянно смахивая их с щек дрожащей рукой. Она рассказывала всё о своем, не таком уж большом отрезке жизни, начиная с момента ее приезда в Москву и поступления в институт. О провале своей первой любви, как было страшно в безумные девяностые, как тяжело было найти не просто подходящую — любую работу. Она объясняла, как боялась жить с мужем-алкоголиком, как боялась оставлять свою дочку у заботливой, но чужой бабушки и скучала по ней на работе, переживая, как у ней там: в садике, а потом в школе, а вдруг кто обидит, и мамы нет рядом. Она даже вспомнила, как безумно боялась выходить на новую работу, как мучительно было для нее привыкание к новым людям и новой обстановке, как она, в принципе, и теперь боится начала каждого рабочего дня, ожидая какого-нибудь форс-мажора, а особенно если это требует от нее совершенно миролюбивой и спокойной, проявить решимость и поругаться с кем-то. Кирилл спокойно слушал, не перебивая, не меняя выражения лица, его внимательные глаза только заставляли Ирину еще больше открываться, забывая про осторожность и привычный страх в общении с чужим, едва знакомым человеком. Наконец Ирина высказалась, и с окончанием бурной исповеди пришло отрезвляющее понимание — а на кой этому, вполне успешному, уверенному в себе человеку нужны ее совершенно идиотские проблемы.

— Простите, Кирилл, вам это абсолютно не к чему. Всё — поехали, всё хорошо.-

— Точно? — Кирилл внимательно вглядывался в ее лицо какими-то совсем другими глазами, — я в принципе не против выступить в роли жилетки, в которую вы можете поплакаться, — очень серьезно произнес он.

— Правда, всё хорошо, — улыбнулась смущенно Ирина.

«Что за идиотка, подумает», — опять пронеслось в голове.

А он вдруг порывисто обнял ее, прижимая к сильной груди. Его объятия длились мгновения, и она совсем не понимала, чье сердце так бешено бьется, вызывая легкое головокружение, но потом он разжал руки и спокойно повернул ключ.

— Да, определенно, загадочность в вас присутствует, Ирина, — вдруг произнес он через некоторое время молчания словно, как и она, приходя в себя от такого неожиданного проявления заботы.

Ирина упорно молчала и внимательно смотрела в окно, еще чуть смущенная своим бурным и не очень ожидаемым для себя выплеском откровения. Да и говорить уже, в общем-то, было не о чем, не обсуждать же после всего спокойно погоду или виды, проносящиеся за окном.

— Хорошо. Вы красивы, умны и принципиальны, еще вы — трепетная мама, что еще в вас интересного? — Кирилл был настойчив, пытаясь хоть как-то растормошить Ирину, вызвать ее на продолжение состоявшегося откровения.

— Поверьте, больше ничего, — выдохнула устало и равнодушно выговорившаяся Ирина, уже вовсю мысленно бичующая себя за этот непривычный поток откровений с малознакомым человеком, — в общем, все как у всех обыденно и не очень интересно… Кирилл ваш загар, явно получен не в средней полосе России, — отвлекла его Ирина от этого, так до сих пор и непонятного ей, проявления интереса к ее персоне.

— А, это поездка в Таиланд, даже лупится вон, кое-где, — улыбнулся он, показывая облазившие места на локтях.

— Кирилл, поворот, — выкрикнула Ирина, указывая рукой на оставшийся уже позади поворот.

— Видите, как с вами интересно, чуть не проскочили, — ухмыльнулся Кирилл, тормозя машину и сдавая задним ходом к нужному месту.

— Вот здесь, — наконец произнесла Ирина, когда машина после петляний по узким улочкам объясненного Ириной маршрута остановилась у стандартной пятиэтажной кирпичной «хрущевки».

— Здесь, на третьем этаже, моя однушка. Спасибо огромное, Кирилл, — произнесла она, как можно более нейтрально, открывая дверцу машины.

— Не за что, я прекрасно провел время, — опять очень серьезно произнес Кирилл.

— И вы удовлетворили свое любопытство? — все-таки не сдержалась, поддела его Ирина, выйдя из машины и нагибаясь, заглядывая в открытую дверь.

— Не совсем, — уверенно ответил Кирилл, спокойно глядя на нее, — но я позвоню Ренату лично и сообщу о своем решении. Хороших выходных, Ирина.-

Ирина прикрыла дверь «Мерседеса» и, со вздохом, глянула вслед теряющейся за поворотом машины. Она медленно поднималась по лестнице на третий этаж, доставая на ходу ключ от квартиры. Ощущения неожиданных объятий Кирилла совершенно не хотело покидать ее. Наоборот, на нее просто накатывало биение одного сердца на двоих, она даже вспомнила запах его объятий, запах парфюма смешанного с запахом его тела.

«Странно, а ведь мы смогли бы…» — вдруг возникло в голове, но Ирина не позволила развиться этой мысли, моментально гася ее в зародыше.

«Нет, нет, нет, — просто кричала она себе, — обычное внимание увидевшего нечаянные слезы человека, а потом ведь он проверял ее… Как будто все банкиры, таким образом, проверяют своих клиентов», — шептал ей внутренний голос.

А с ней именно так. Всё! О чем тут думать, с ее-то везением на мужиков… Наверное, нужно легче относиться ко всему, проще. Но она не может иначе, она не может не быть серьезной в чувствах. Если роман — так с головой, до полной потери себя в другом человеке, совсем безрассудно, за это и платит. Раз не судьба быть счастливой, значит, так тому и быть. А Кирилл этот… Да, что о нем, пусть развлекается с певицами.

Глава 3

Как обычно, быстро пронеслись выходные, которые на радость Ирины отличились солнечной погодой. Она провела их на пляже в томной дреме, вызываемой вполне тропической жарой, иногда лениво поливаясь нагретой под яркими солнечными лучами чистой водой из-под крана, из принесенной с собой пластиковой бутылки. Что-то сильное сомнение вызывала в ней зеленая вода пруда с массой барахтающихся в ней людей и собак.

— Ты такая аппетитная, — не преминул заметить в понедельник Ренат, когда Ирина появилась с документами в его кабинете, — прямо шоколадная конфетка с ровным загаром.-

— Да, брось, — равнодушно ответила Ирина, — просто была чудная погода, и я хорошо отдохнула.-

Ирина до среды не интересовалась движением по своему бизнес-плану, занимаясь рутинной работой, решая текущие вопросы, которые, как обычно, нарисовывались один за другим в рабочем режиме.

Только в среду она решилась напомнить о волнующем ее вопросе Ренату.

— Да, да, дорогая моя, совсем вылетело из головы. Мне этот хлыщ еще в понедельник позвонил. Он согласен, — проговорил Ренат, как всегда оглядывая ее своим гангстерским взглядом, — Ир, с бизнес-планом покончено, мы уже два месяца не встречались, я уже не понимаю, есть у меня любовница или нет. Закажи гостиницу, мне эта сперма в башке не дает работать, я только о тебе и думаю.-

— Ну и что, позвонил и что, — Ирина никоим образом не отреагировала на его слова, возвращая Рената к интересующей ее теме.

— Да, ничего. Во вторник должны были быть готовы бумаги на подпись, а он в понедельник вечером улетел в Австралию, понырять ему приспичило, на Барьерном рифе.-

— И когда вернется? — уже не скрывая разочарования, произнесла Ирина.

— А кто ж его знает, он никому не отчитывается. Да, не переживай, — заметил Ренат, — раз он уже дал добро, можно даже не сомневаться. Ну, как насчет гостиницы? — глаза Рената, опять сузились, с вожделением оглядывая Ирину. Она, ухмыльнувшись, глянула на него, не скрывая иронии, и вдруг, сложив губы трубочкой, громко чмокнула, одаривая Рената виртуальным поцелуем.

— Ты прав, мне очень идет загар и такую погоду обещают до конца недели, пляж меня ждет.-

— Ирина! —

Она вышла из кабинета, спокойно прикрыв дверь, не обращая внимания на его властный окрик.

«Да пошел ты, — лишь подумала она про себя, — прочищай свои мозги с кем-нибудь другим.»

Неделя в обычной рабочей суете пронеслась привычно быстро. Все сотрудники, в как-то само собой сложившимся порядке, в летнюю жару сматывались домой пораньше, оставаясь в офисе до конца рабочего дня лишь при производственной необходимости. Ирине даже удалось пару раз поваляться вечерком на пляже, с блаженством и полным удовлетворением души и тела, пребывающих в полной неге, ловя последние жаркие лучи солнца, скатывающегося в своем вечном движении за горизонт уходящего дня.

В пятницу с утра Ренат решительно распахнул дверь ее кабинета.

— Так, сегодня корпоратив, — тоном, не терпящим возражений, заявил он.

«Попала», — подумала Ирина. Шеф не терпел отсутствия кого-либо на подобных мероприятиях, а тем более Ирины. Она все-таки попыталась сопротивляться.

— Ренат, но я хотела пораньше сегодня.-

— Послушай, дорогая, — резко прервал ее Ренат, — я не понимаю тебя последнее время, меня начинают посещать не очень приятные мысли, но… лучше не принимай неправильных решений, у нас прекрасный тандем с дальнейшей перспективой в работе, не лишай себя блестящего будущего.-

Он вышел, как всегда в раздражении, громко хлопнув дверью. Ирина со вздохом откинулась на спинку кресла и, уставившись отсутствующим взглядом на дверь, сидела так некоторое время, покусывая ноготь большого пальца.

«Неужели угроза? — крутилось в голове, — нет, Ренат… нет, он не способен… хотя откуда знать, как поступит мужчина, ослепленный отказом женщины, которую он привык считать своей собственностью… Своей собственностью… Доигралась. Вот уж фиг. Нет, пора решительно прекращать этот затянувшийся бред,» — и приняв для себя это решение, Ирина спокойно, с вдруг нахлынувшим на нее рвением занималась делами оставшееся время.

— Девчонки, девчонки, короткие юбчонки.-

Ирина зашла в менеджерскую, уже к пяти вечера превращенную в банкетный зал, ровно в тот момент, когда Васильич, напевая себе под нос незатейливую песенку, расставлял в аккуратном порядке бутылки со всевозможными горячительными напитками.

— Ты-то чего такой возбужденный, — иронично поддела его Ирина.

— Распрекрасная вы наша Ирина Евгеньевна, — промурлыкал, потирая руки, довольный Васильич и впрямь напоминая сейчас Ирине закормленного толстого кота, — у нас пара новеньких работницы, на улице отличная погода и не это ли чудный повод познакомиться поближе.-

— Наверное, — лишь пожала плечами Ирина, — тебе точно видней.-

К семи вечера подтянулись последние складские работники, встреченные выкриками:

— наливай штрафную! — вполне разогретыми офисными служащими. Ирине было скучно. Она, забившись в дальний угол стола и потягивая апельсиновый сок из большого бокала, наблюдала, как более активная часть коллег усиленно извивается в центре менеджерской под громкие звуки известных композиций, а вторая бурно обсуждает рабочие моменты, взрываясь грохочущим смехом над шутками Васильича.

Как же раньше, совсем в недавние времена, всё это заводило ее, вызывая какой-то щенячий восторг, вводя в состоянии крайнего экстаза, заставляя с головой тонуть в этом празднике жизни, становиться его центром и растворяться, теряя голову в бешеном ритме орущей музыки.

— Принципиально отбиваешься от коллектива, — пьяно усмехнулся Ренат, нарисовавшийся, так предсказуемо, перед Ириной. Она ожидала этого. Под шофе он был откровенней и смелей. Он тяжело плюхнулся рядом на стул и положил руку на ее бедро обтянутое тонкой тканью легких брючек.

— Ты даже не спросила, как я слетал в Китай, — вызывающе заявил он, наполняя пустой стакан соком.

— Как ты слетал в Китай? — равнодушно спросила Ирина, отмечая, что в менеджерской появилось новое лицо — Дина, жена коммерческого директора Стаса. Вот тоже еще один феномен, милая обеспеченная мужем женщина, такая сдержанно-остроумная, как принято говорить — интеллигентка, с Ириной привычкой к ассоциациям, однозначно похожая на учительницу иностранного языка, не озадачивающая себя необходимостью работать, Дина последние месяца три не пропускала ни одного корпоратива, являясь наряду с Васильичем активнейшим аниматором коллективных попоек. Ох, как не нравились тогда ее появления, заставляя Ирину несколько напрягаться, привычно ревновать, когда она ловила на себе короткие взгляды Дины, если Ренат находился рядом с ней в менеджерской. А сейчас Ирина просто обрадовалась ее появлению.

— Ирин, съездил на редкость удачно. До чего доброжелательный народ — китайцы, особенно если видят в тебе выгодного партнера, да и сами, как партнеры — супер. А современный Китай — это сказка, там дикой азиатчиной и не пахнет, в каком-то провинциальном городе небоскребов больше, чем в Москве, а аэропорты… Но Ирин, это не самое интересное, — Ренат перешел на шепот и наклонился к ней, заставив Ирину с легкой гримасой брезгливости отвернуть лицо, ей тяжело было сдерживать эмоции, но к ее счастью, Ренат в своем состоянии уже не обращал внимания на такие мелочи, — Элеонорке я точно не могу рассказать, а меня ж распирает. Мне такую телочку китайскую на ночь подкатили партнеры! Она совсем, чуть ли не подросток, но такое вытворяла… — Ренат в накатывающемся на него восторге начал переходить на подробности, а Ирина пыталась подавить раздражение и накатывающее отвращение, вызванное всё более яркими откровениями заводящегося мужика.

— Ренат, там Дина пришла, — поспешно прервала его излияния Ирина, направляя его пьяное внимание на, бросающую в их сторону любопытные взгляды, жену коммерческого.

— О, нужно поздороваться с девушкой. Прости, Ир, — он, наконец, снял свою горячую ладонь с ее бедра, — супруга коммерческого все-таки, не удобно, — и, вылезая из-за стола, довольно твердо направился в сторону Дины, сидящей на огромном офисном, кожаном диване перед столом заставленном бутылками и полными тарелками.

— Красавец наш опять надрался, — присела рядом с Ириной уборщица Танюшка, молодая симпатичная женщина, беря с тарелки банан, — какие же они все пьяные тошнотные, — она как всегда была самым трезвым человеком в этом пьющем и гомонящем сборище офисного планктона, к каковому принципиально себя не причисляла, работая по полдня уборщицей, а в другую половину занимаясь маленьким сыном и обучаясь на курсах модельеров, мечтая о создании собственного ателье. Ей еще вечером убирать за всеми.

— Что эти богатые небожители, что простые смертные-работяги, всё одно — уроды полные. Сейчас еще звезда — Элеонора появится и будет зажигать с кем-нибудь из складских. Странная семейка, но, Ирин, ведь семейка и чего им по-доброму не живется.-

Ирина с пониманием глянула на Танюшку, как ласково она ее называла, безмерно уважая эту хрупкую, совсем молоденькую женщину, зная ее непростую историю. Встречалась с богатым хозяином фирмы, в которой работала, забеременела, он женился на дочке богатых родителей, ни копейкой не помогая сыну, хотя записав его на свою фамилию.

— Сам ведь, козел, настоял, а я и повелась. Думала, хоть помогать будет, а он так, на всякий случай. Может сын в дальнейшем, наоборот, ему поможет, такое тоже бывает, — объясняла Танюшка, — ничего, вот выучусь, сыну всё сама дам, он у меня обделенным не будет, — твердо, с абсолютной уверенностью в своей правоте, говорила она Ирине.

— Ирин, а ты чего в уголочке, тоже надоел этот бедлам? — спросила Танюшка.

Ирина лишь согласно покивала головой.

— Танюш, пока вспомнила, тебе костюм брючный можно заказать, а то с моей талией беда, задница 44, а талия 40, я брюки устала перешивать.-

— Да, задница у тебя шикарная, не зря Ренат слюни пускает, — на полном серьезе произнесла Танюшка, — хочешь, вместе на недельке за материалом сгоняем, я тебе новый магазин тканей покажу.-

— Отлично, Танюш, я тебе очень признательна буду, — улыбнулась ей Ирина.

— Ирин, за что признательна? Ты меня так выручаешь своими заказами.-

— Да, позвони ты, в конце концов, папашке этому, пусть хоть про сына вспомнит.-

— Ой, Ирин, — Танюшка лишь горестно выдохнула, — позвонила я на днях, набралась решимости, когда сын приболел. Он мне в трубку целый спектакль сыграл, поплакался, какая жизнь у него тяжелая, я уж подумала — впору мне ему помогать. Купили собаку за две штуки баксов, она съела туфли жены за пятьсот баксов, в общем, материальная катастрофа. В следующий раз как-нибудь, ну, обязательно поможет.-

— Гад он у тебя, — только и ответила на это Ирина.

— Слава богу, не у меня, у своей жены, гад. Да, плевать, я уже и сама справилась, больше звонком не нарушу его душевный покой. Ладно, — выдохнула Танюшка, поднимаясь и выходя из-за стола, — Ирин, я пойду, надо чуть-чуть заранее с посудой разобраться, а то хоть Женька — охранник в офисе всё равно останется ночевать, но торчать здесь тоже не прикалывает, уж лучше домой пораньше попасть.-

Танюшка была далеко не против общественных мероприятий. Ренат неплохо доплачивал ей за такие вот сверхурочные часы. Разговор с Танюшкой отвлек Ирину от событий в менеджерской. Она, наконец, окинула взглядом окружающий бедлам и чуть не зашлась в нервном смехе. Ренат, вполне вальяжно расположился на спинке кожаного дивана, приобнимая за плечи Дину, которая, прильнув к нему всеми возможными не закрытыми диваном частями тела, скармливала ему из своей руки мандарин, который тут же разламывала на дольки, направляя их с готовностью в открытый рот Рената. Тонкая полоска черных усиков, надо полагать, сексуально изгибалась над ожидающим ртом, и такой знакомый Ирине гангстерский взгляд пожирал Дину, которая не менее откровенно и так чувственно заглядывала в его глаза.

Ирина, все-таки не выдержав, улыбнулась, убирая стакан с соком в сторону.

— Что тебя так развеселило? — неожиданно нарисовавшийся Стас уверенно расположился рядом на стуле. Да, отметила Ирина, еще один вполне трезвый коллега. Он направил свой взгляд туда, куда только, что смотрела Ирина. Ни один мускул не дрогнул на его холеном лице.

— Прочитала статью? — между прочим, полюбопытствовал он.

— Какую? — удивилась сначала Ирина, — ах, да! — тут же вспомнила она про оставленный Стасом журнал на ресепшене.

— Нет, статью не читала, но наслышана вполне. Очередная блажь скучающих от безделья пресыщенных индивидуумов.-

Она исподволь бросила взгляд на Стаса. Тот уже явно заинтересованно наблюдал за сценой на диване, машинально откусывая кусочки банана.

Ирина не выдержала.

— Стас, ты так спокойно наблюдаешь.-

— Она хочет его, почему-бы не сделать ей подарок. Он, я уверен, не откажется, с его принципом трахай всё, что движется. Даже можно совершить равноценный обмен.-

— Ты говоришь об Элеоноре? Кстати, она скоро появится и Ренату придется умерить свой пыл.-

— Ты с ума сошла, — Стас посмотрел на нее, и Ирина увидела, как на его лице проявилась гримаса брезгливости, — мне с этой сукой здороваться противно.-

— Тогда я тебя не понимаю.-

— Я говорю о равноценном, — четко произнес он, откровенно разглядывая Ирину.

Ирина молча, не отвечая на его откровение, поднялась со стула.

— Отдыхай, Стас, — лишь бросила она, не удосужившись даже глянуть на его реакцию.

«Блин, — лишь пронеслось в голове, — как мне все это достало. Да перетрахайтесь вы хоть всем офисом, только меня не трогайте.»

Ирина решительно направилась на небольшую кухоньку в конце коридора за большой комнатой отдыха. Горы грязной посуды, незаметно унесенные Танюшкой, заполнили весь маленький столик около крана, где она усердно перерабатывала издержки корпоративных загулов.

— Танюшка, — громко воскликнула решительно настроенная Ирина в спину напевающей что-то себе под нос уборщице. Звонко звякнула тарелка, выроненная вздрогнувшей, застигнутой врасплох, явно не ожидающей чьего-либо появления, Танюшкой.

— Ой, Ирин, напугала до смерти, — произнесла она, выключая воду.

— Танюшка, — уверенно повторила Ирина, — бросай к черту всё и едем в ночной клуб.-

— Ирин, да ты с ума сошла, — лишь махнула рукой Танюшка, — у меня вон посуды гора, да и одета я по-простому — джинсовый комбез и футболка, — кивнула она в сторону лежащей на стуле ее чистой одежды.

— Танюш, ну, пожалуйста, — уже просительно тянула Ирина, — ты же знаешь, мы там зимой половиной офиса зажигали. «Колесо», там вполне демократично, без всякого дресс-кода, джинсы и майка само то. Пожалуйста, я в понедельник подскачу сюда пораньше и помогу тебе, пусть оно тут стоит. Все пьяные, Ренат и не заметит, его все равно Элеонорка домой утащит, а я Сашку со склада попрошу, он с охранником Женькой здесь до утра первую электричку ждать будут. Вот они со столов всё стаскают и потом их расставят. Танюш, я тебя в понедельник не кину, ты же знаешь, не первый раз, я обязательно помогу. Ренат, как всегда, дома банкет доиграет и в понедельник намного позже заявится, к его приходу здесь всё образцово-показательно будет, — и Ирина возбужденная своим решением уже пританцовывала, умоляя Танюшку.

— Ну, ладно, — Танюшка решительно сорвала с себя фартук, — сын сегодня все равно у мамы на даче, давай дернем в клуб, я правда, так давно не танцевала. Беги, собирайся, я переоденусь и за тобой в кабинет заскочу. Выйдем через заднюю дверь, чтобы в холле ни на кого не нарваться. Я сейчас Женьке-охраннику шепну, пусть выпустит.-

Ирина лихорадочно в кабинете покидала в сумку всё необходимое, быстро поправила прическу и освежила губную помаду.

— Ты готова? — Танюшка просунула голову в приоткрытую дверь, — Женька ждет.-

— Уберем, уберем, не впервой, — успокоил охранник Ирину на выходе в ответ на ее горячие просьбы о помощи, — проспимся чуток и с утра всё растащим, идите уж.-

Выскочив в прохладу сгущающихся сумерек позднего летнего вечера, с удовольствием вдыхая свежий воздух после застоявшегося амбре менеджерской, наполненной алкогольными парами и дрожащим дымом сигарет, выдыхаемым сонмом уже и не стремящихся на воздух разгулявшихся курильщиков, пробежав до метро, они нырнули в грохочущую подземку, благо клуб располагался не так далеко от офиса и уже через сорок минут вошли в темный наполненный грохочущей музыкой зал, пронизанный лучами бегающих лазеров и играющими пятнами света от зеркальных вращающихся шаров. В сумочке требовательно завибрировал телефон. Ирина достала миниатюрный аппарат. «Ренат», — высветился зеленым светом экран.

— Пошел ты, — буркнула Ирина в экран и уверенно нажала кнопку, отключая мобильный.

— Вот здесь мы и выпьем, — прокричала Ирина Танюшке в ухо.

— Зажигаем, — прокричала та в ответ и громко выкрикнула что-то нечленораздельное в толпу, визжащую в диком восторге, двигающуюся, заведенную ритмичной какофонией звуков. Они по боковой лестнице поднялись на второй этаж, пробились через танцующий народ к бару и, заказав коктейли покрепче, уселись на высоких стульях у стойки, потягивая коктейли и разглядывая происходящее на первом этаже, на подиуме и вокруг него. Внизу в такт ритмичной кричащей музыке двигалась масса тел. Лазер выхватывал из синеватого мрака зала отдельные островки, четко проявляя изломанные движением фигуры, поднятые руки, иногда открытые, в крике экстаза танцующих, рты. Яркими пятнами выделялись подсвеченные белые одежды, кажущиеся уж совсем неоновыми в мельтешении света.

На подиуме извивались две симпатичные девчонки, и подогревал толпу ди-джей за аппаратурой в огромных черных наушниках.

— Ну что? — прокричала Ирина, наклонившись к уху Танюшки, когда опустевшие бокалы были отставлены в сторону, — пойдем вниз или здесь останемся? —

— Не, вниз, там интересней. Народа больше. Давай прямо к подиуму, там светлей — прокричала Танюшка в ответ.

Ирине не зря нравился этот клуб. Здесь не было строгого дресс-кода, но был возрастной отбор. Охрана на входе отсекала несовершеннолетних тусовщиков, и зал был наполнен не юными бессмысленными лицами, а, наряду с молодыми, зажигающими, постоянными любителями туснуться, вполне даже солидными отдыхающими дядями и тетями ее возраста и старше, чувствующих себя вполне комфортно в грохочущем, всегда полном зале этого довольно популярного ночного клуба.

Они поднялись с высоких барных стульев и пошли к центральной лестнице, опускающейся вниз, прямо в центр зала к подиуму. Навстречу поднимались люди, кто-то спускался, обгоняя их. В клубном пространстве царила музыка и ее ритм, заполняя всё собой, увлекал в этот мир общего сумасшествия, отметая всё привнесенное сюда из внешнего мира, заполняя голову только ритмом и заставляя двигаться в этом ритме. Ирина, следуя за пританцовывающей уже на лестнице Танюшкой, бросив случайный взгляд в зал в выхваченный лазером пятачок с танцующими, внутренне напряглась и приостановилась. Луч ушел в сторону.

— Да, нет, бред. Показалось, — уверенно пробормотала она и спустилась следом за Танюшкой к подиуму. Композиции взрывали неугомонный зал бешеным ритмом, не давая расслабиться ни на секунду. Словно общий музыкальный экстаз захватывал окружающих людей.

— Класс, моя любимая! — провизжала Танюшка, услышав новую композицию. Композиция начиналась медленным растягивающим звучанием, чтобы уже через минуту взорваться валом ритмичных звуков. Ирина знала это и спокойно покачивалась, расслабившись, чтобы со всей энергией войти в неминуемый взрыв. Неожиданно, осторожное касание руки, легким, неимоверно возбуждающим в этом окружающем пространстве раскованных взглядов и лишенных условностей, двигающихся в одном ритме тел, скользящим движением пройдясь вдоль спины, завершилось, также осторожно, на талии. Ирина почувствовала, как полуобняв ее, таким образом, кто-то тактично, но вполне уверенно движется вместе с ней, улавливая малейшие изменения в композиции.

Ненавязчивое вторжение в ее пространство не возмутило Ирину, движения человека были чувственны, но так корректны, что хотелось продолжать двигаться вот так и дальше. Ирина лишь усмехнулась краешком губ, взглянув на Танюшку. Та огромными, округлившимися глазами смотрела на незнакомца, и в ее глазах явно читалось не просто удивление, а… да, пожалуй, восхищение.

— Тань, он — красавчик? —

Танюшка лишь покачала головой и закатила глаза, что выражала ее высшую степень восхищения.

— Мечта, — прокричала она через, наконец, обрушившуюся валом, грохочущую музыку.

— Тогда я поворачиваюсь. —

— Кирилл, — Ирина мгновенно протрезвела, — извините… — пролепетала она.

Это действительно был Кирилл. Во всей своей броской красе рекламного супермэна. В светлой рубашке и светлых брюках он возвышался над ней, такой блестящий и яркий, такой совершенно органичный и уместный в декорации ночного клуба. Значит, она была права, именно его она разглядела в толпе, во время блуждания лазерного луча.

— Почему «извините», — прокричал он сквозь музыку, с явной усмешкой смотря на нее, — мы же не на презентации.-

— Но вы… —

— А что я? — перебил ее Кирилл, — я отдыхаю, получаю удовольствие, по-моему также как и вы… И здесь… — он кивнул на подиум, — давай на ты.-

— Как скажешь, — прокричала в ответ Ирина.

— Ого, девчонки, давайте знакомиться, — рядом с Кириллом, выныривая из толпы, обозначился худой невысокий парень. Кудрявые волосы шапкой торчали над, впрочем, довольно приятным, располагающим лицом с белозубой широкой улыбкой. Белая рубашка, расстегнутая до половины груди, джинсы, небольшая тряпочка в виде шейного платка придавали ему несколько богемный вид.

— Я — Макс, — прокричал парень. Жеманничать, глядя на его открытую улыбку совсем не хотелось.

— Ирина, — охотно прокричала в ответ Ирина, — а это — Танюшка, — вытолкала она поближе к Максу слегка смущенную происходящим подругу.

— Пойдем к столику, — прокричал Кирилл, — там потише, познакомимся получше.-

Наконец, продравшись через плотную толпу танцующих, они прошли к барной зоне первого уровня зала. Музыка здесь хоть и громкая, но уже не оглушала и вполне позволяла спокойно общаться.

— Девчонки, я за коктейлями, вам покрепче или… —

— Покрепче, — в голос прервали его Ирина с Танюшкой.

Ирина оглянулась. Барная зона не вполне доступное место для обычных обывателей, таких, какими на сегодня являлись они с Танюшкой. Стоит довольно прилично за ночь, но не в этом дело. Просто места здесь бронируются заранее. Большие столы, окруженные прямоугольником объемных диванов, четко выделяющих пространство вокруг стола и рассчитанных на размещение, как минимум десятка членов веселой компании. Соседние столы были, как и положено, забиты такими отрывающимися членами, но здесь… до ее с Танюшкой вторжения только двое. Ирина не утерпела.

— Кирилл, вы часто тут бываете? Целый столик… — Ирина немного замялась, не зная как поточнее выразиться.

— А что столик, — без эмоций ответил Кирилл, — разве это проблема? —

— Мы прошлый раз за неделю заказывали. Как в лучший ресторан, — помогла Ирине явно возбужденная всем происходящем Танюшка, она даже попрыгала на диване, а потом, раскинув руки, облокотилась на широкие кожаные спинки, — шикарно, — наконец, сформулировала она свои ощущения, — как в лимузине, правда я в нем не была.-

— Я рад, что угодил. Отдыхайте, — ушел Кирилл от ответа.

Вернулся Макс.

— Сейчас Витек-бармен доставит, — белозубо улыбаясь, подмигнул Макс Танюшке и плюхнулся рядом с ней на широкий диван.

Буквально следом появился, надо полагать, Витек-бармен, с подносом заставленным бокалами с коктейлями всевозможного цвета.

— Гулять, так гулять, — обвел рукой жестом гостеприимного хозяина заставленный коктейлями стол Макс после того, как Витек-бармен, довольно заискивающе, поинтересовался у Кирилла,

— Кирилл Геннадьевич, может еще, что пожелаете? —

И тихонько ретировался после вполне доброжелательного: — нет, Витек. Этого вполне достаточно.-

— Ого, — глубокомысленно произнесла Танюшка, — Кирилл Геннадьевич, а вы здесь популярная фигура. Как все загадочно.-

— Да он… — начал Макс.

— Всего лишь постоянный посетитель, — перебил его Кирилл.

Коктейли были необыкновенно вкусными, градус настроения неуклонно повышался вместе с обилием сыпающихся из уст Макса острот и соответственно принимаемому градусу коктейлей.

— А, — вдруг вспомнила Ирина, делая очередной глоток из бокала, — Кирилл, как твоя поездка на Барьерный риф? —

— Великолепно, конечно. И хорошо, что напомнила. Вынужден принести свои извинения. Я, наверное, несколько нарушил твои планы, не сдержав обещания, — с искренним сожалением произнес Кирилл.

— Ты же сдержал обещание, ты позвонил в понедельник, — Ирина улыбнулась ему. Наверное, в другое время, когда мозги ее были свободны от дозы алкоголя, какая-нибудь умная мысль однозначно бы посетила ее, и она непременно высказала какие-нибудь соответствующие слова поддержки, потому что Кирилл выглядел неожиданно растерянным и, просто-таки, жутко виноватым. Ирине даже стало жаль его. Да разве может такой, уверенный в себе, красавец с рекламного постера чувствовать такую искреннюю неловкость.

— А, Ирин, подожди, я понимаю в чем дело, — неожиданно горячо вмешался Макс, — это я –подлец, смешавший все планы Кирилла. Он, правда, невинен как младенец, это я подвиг его на эту незабываемую поездку, оторвав его от своих дел по нарисовавшейся горящей путевке. Ирин, поверь, этот всегда железный холодный башка обнылся, что ему во вторник нужно быть в Москве и подписать какие-то важные бумаги, иначе он подведет замечательного человека. Падаю в ноги и умоляю простить меня за эту роль злодея, поскольку вижу, что пострадал действительно замечательный человек, — и Макс на полном серьезе бухнулся на колени перед Ириной.

— Макс, нет, немедленно встаньте, мне на самом деле не так важна эта отсрочка, — бурно запротестовала Ирина.

— Ну, раз не важна, — Макс легко поднялся с колен, — там более он подпишет эти бумаги, правда, Кирилл? — обратился он к наблюдающему за происходящим с легкой усмешкой другу.

— Несомненно, — Кирилл развел руками, — сразу в понедельник.-

— Ну, вот как чудненько всё и решилось, — резюмировал Макс, — а теперь танцевать. Танюшка, — он протянул руку Танюшке и, выдернув ее из объятий мягкого кожаного дивана за с готовностью протянутую руку, потащил к подиуму.

— Идешь? — спросил Кирилл не торопясь подняться, внимательно вглядываясь в ее лицо.

— Конечно, — Ирина ответила бодро, хотя в голове нарисовался легкий шум.

18+

Книга предназначена
для читателей старше 18 лет

Бесплатный фрагмент закончился.

Купите книгу, чтобы продолжить чтение.