Я не в моде!

О чём я думал…

Я — не в моде

Я промахнулся, лет на триста…

Не в тренде, лирика, давно…

Не, зацепить, глубины сердца…

А, коль, и, выйдет, все равно,

На этом, души, не сольются,

Шальными вихрями, в циклон…

Не на поэтах, мир сошёлся,

Зато поэтом, был рождён!

Связной

Ты Правды Сын, — не первый, но последний,

Ты в этот мир, пришёл для перемен…

Ты младшим слыл, но слабым, вовсе не был,

Отчизны — друг, и верный — кавалер.

Ты, слабых, и обманутых — защитник,

Ты цену справедливости, не знал,

Не потому, что был её противник,

Ты, не задумываясь, ценник отдирал…

Ты был один; и здесь, и на чужбине,

Сердца людей, ты всюду покорил,

И не был; ни вельможей, ни кумиром…

Но ты, всегда, со всеми, был — (один).

Но, не ко всем — ты с неба приземлился…

Невежеству, скорее ты — Спартак…

Как обухом…, на голову свалился,

И, линию, свою, гнуть продолжал…

Как муж… ты Родине был предан,

Примером, став, для молодых,

Но, ею же, был «предан», волей неба,

Землёю, что дарила нам, святых.

Ты, жизнь, в искусстве нам поведал,

Ярлык, снимая, с — наших ног…

— Бесценный труд, тобою был проделан,

Ведь мы, себя меняли, кто, как мог.

И, всё же стал, для многих, ты кумиром,

А для кого-то, может быть, святой,

Дела твои, ценой, неизмеримы…

А для меня, навеки, ты — Связной!

(Памяти Сергея Бодрова мл. (

Слоны (Ни ласковым солнцем, ни цветом волны…)

Сбежало пол-лета, как тесто, — увы…

Изюм, ковыряя, в нём, спорят умы…

Где был, и, что делал… А сколько взаймы!

Работа, могила… успеть до зимы…

Ещё, между прочим, заденут и нас…

Где был, и, что делал, расскажут за вас…

Таких очевидцев, полмира, увы…

А, мне же запомнились, только слоны.

Сгорели путёвки, — полгода в трубу,

Пока подметали, чужую избу…

Важнее, не дать подгореть пирогу…!

Изюм, ковырять, я, лишь в детстве был рад…

И, до сих пор, я живу — наугад…

Я жив, и здоров, я здесь, и сейчас…

Ни жарко, ни холодно; с вами, без вас.

Скажу я о сути, припрятанной здесь,

топтать, продолжая, Платонову спесь…

Печальнее в жизни, судьбы, не сыскать,

Чем та, что; работать, чтоб отдыхать…

Что ваши грёзы, цвета волны!?

Ведь здесь, настоящие ходят слоны…

Содружество

Я был, в содружестве — славном,

Да, и, при нём, до — теперь,

Вот только, один, безвозвратно,

Мечусь, как загнанный зверь…

И были, мы, — закадычные…

Стремились, к одной высоте…

Места, у нас, были отличные,

— Где (праздником), жил, серый день…

Есть парк, величается «старый»,

Там лавочка есть, номер (два),

Условно конечно, но мало ль…

Тропинок, не мало Творца…

Она, как «старый наркотик»,

На, который, присесть, не могу,

Но рядом, присяду, напротив,

Как будто, её стерегу.

Эпоха

Мы всего лишь души,

спрятанные в шубы…

Мы всего лишь чувства,

скрытые в сетях…

Здесь, опасно слушать

о любви и дружбе…

Слабостью, укусят…

Добротой, съедят…

Здесь, в почёте суши…

А любовь и дружбу,

видно, очень вкусно…

Сложно, прожевать.

Прекрасный мир

Кто не увидел мир прекрасным,

Столь удивительно, — цветным,

Он жил, практически напрасно,

И только жалость, заслужил…

Он не задумался ни разу,

Что есть прекрасное в простом…

А многим, даже по рассказам,

Увидеть чудо, не дано.

Я попытаюсь, скромной кистью,

побыть посредником в веках…

И, может быть, оно приснится,

Не раз, полотнами, в стихах…

Как обнимает, сине море

Лучами, ласковый рассвет…

согласно, Бога, высшей воли,

— Надежды, пламенный привет…

Закат, прощаясь с небосводом,

лучи, на волны распростёр…

И, запылал, пред нашим взором

незабываемый костёр.

Горит он, рук не обжигая,

Он словно, ласковый щенок,

Который не надоедает,

Тепло и радость, он даёт.

В лесу, такого не бывает,

Там свой, уютный огонёк…

В горах, отлично согревает,

В камине, — аленький цветок.

Не каждый речь его услышит…

— Она пронизана теплом,

Для тех, кто, упомянут выше…

Им стать примером, суждено…

Хоть раз, подумай о себе,

— с недугом, с самого рожденья…

Не на ногах, и не в седле,

И не в себе, без пробужденья…

Не зная, жидкостей, огней…

Не слушав, вечера — молчанье…

И вдруг, вам тридцать, на коне,

Команда «рысью», прозвучала…

Не чудо ли, когда со дна,

Находим силы подниматься?!

Однажды, быть у алтаря,

Да и вообще, передвигаться…

А в человеков присмотрись!

Да неужели, мы обычны?!

А этот мир, и наша жизнь,

— Огромный дар, пусть и привычны…

Цените в жизни каждый миг!

Двенадцать месяцев, секунды…

У ваших ног, прекрасный мир…

А суету, гони повсюду…

Сожгите множество обид,

А пепел их, заройте в клумбы…

Ведь быть любимым, не горит…

— Дари любовь, не жгите судьбы!

Карандаши

Я встану утречком рано,

Мне птицы навстречу споют,

О прошлом, немного печально,

Припевы, ещё подождут…

Возьму карандашную стружку,

И посею за домом «весну»,

Напиться бы ей на дорожку,

Воды, у колодца займу…

А изгородь, я не поставлю, —

— Мне птицы, отрезали путь…

Чтоб нити души не познали,

Как тесен, бывает уют…

Напою её, снова и снова,

Чтоб прониклась, любовью моей,

Чтоб тянулась в небо листвою,

И созвала к себе «звонарей»…

А, вырастет «Сад карандашевый», —

— Ублажит, в солнечный день,

И радугой будет украшенный,

Укрыв от капель детей…

Не надо долго вынашивать,

Палитру из красочных дел,

«Цветные сады», — что, не крашены,

Дают разноцветную тень…

Никто

Тот, кто лает за забором,

— Эй, смотрите, вон он, пьян…

Мил собою, образован…

Просто… недогрубиян…

Кто воскликнет милосердно:

— Что ж ты делаешь, с собой?!

Предо мною, несомненно

Человечище, — живой.

Гравитация

Сквозь время, тьму и пустоту,

Раскинув крылья, рукавами

Забылся в танце Млечный путь,

Туман, — что звёздами мерцает.

Сквозь вечность, мчит он и парит,

Веретеном, вселенной, тканной,

Он Андромедою, забыт,

Она, как стёжка кружевная.

Как человек простой, не знает

— К чему, стремительно стоит,

Смиренно путь свой продолжая,

От звездочёта, не сбежит…

Финал античного балета,

По праву, следствий и причин,

Отец Небесный отдал жертву-

— Свою рубаху распустил…

Мечтою вечность, измеряя,

Спешить и медлить, нет причин;

Всё на своих местах играет,

И своевременно молчит.

памяти Уильяма Блейка

И, как — здесь; не, закурить, и не напиться?! (Не мы такие, жизнь такая…)

Пенсия, — наши окурки…

у, рабочей маршрутки…

Теперь, в изношенной куртке,

греют, дряхлый бочок…

Коль, не жалел ты, бычок…

Авось, не забудут, бочок…

Но, снова, теперь уж от скуки…

пораньше, встаёт, — старичок…

Заварит, — полезный, чаёк…

А, в глазах, ещё — морячок…

Но, Куба, уже и, не снится…

Когда же, заглянет внучок?!

А, сын, большой, и столичный…

Но, мокрыми стали ресницы…

В груди болит, не в пояснице…

В, навигаторе, нет, «старичок»…

Некурящий, он, лучше питается…

Но, туго, при этом, смывается…

Исключения, правда, случаются…

— Когда, растут над — собой…

Растут…

И, бывает, рождается

праведный, реже, святой…

Будь счастлив!

Сегодня, сыну день рожденья…

Хоть, и послал, Господь мне дочь,

был, удостоен чести, — мочь,

Постигнуть таинства крещенья…

Судьба, даёт мне порученье…

Чтоб, в ступе воду, не толочь…

И, как же рад, был я помочь,

в таком, столь важном назначении!

Отец, с меня, хоть — никудышный,

Будь то; — креститель, иль, родной…

Но, если жну, «Паёк Всевышний»,

то, жив, я жизнею — двойной…

Ты, сына будь, как твой отец…!

Будь, добр, прям, великодушен…

И, не во всём, расти послушным,

И, не для всех, будь, — молодец…

Будь, духом крепок, и воздушен!

И, жизни радостей, — ларец.

Встреча

Забуду — напрочь, все дела,

И сам Аид, отгул напишет,

Часам песочным, до утра

Предамся, мысли, чтоб очистить.

А завтра, встану, до зари,

Верну улыбку, зеркалу, кривому,

И в баньке, — пуще выходных,

Тревогу, смою крапивою.

И солнце, будет, жарче янтаря,

И небо, станет, бирюзовым,

Четверг, не будет чище, никогда,

Чем, тот, что с дочерью родною.

ВойнаиМир

Не видели бы, этот тир, мои глаза…

Не слышали бы, уши, его стоны…

Смотрю вокруг, и катится слеза…

Вся жизнь… и мы, не — этого, достойны…

Сыны религии, нас манною, с небес,

бессмертьем, спекулируя, кормили…

покуда «серафима», не задавит «бес»…

— Утопии, не будет, в — этом, мире.

Поэт

Не столь, поэтам нужен хлеб,

— Что, смалу, причащались…

У них, есть ручка и буклет,

В, которых открывались…

Священник, — мастер дать совет,

Свою жизнь, проживая…

Да, и несёт он, свой обет,

Что, очень подкупает.

Не столь, поэту нужен свет,

— Где тьма, лишь, очевидна…

А ведь внутри, она — сосед,

Тому, кому обидно…

Да, и завёл, «реактор» свой,

— Где; гнев и милосердье,

Узор, сплетая, кружевной,

Ложатся в изреченья.

Не нужен им, орудий, взвод,

Чтоб Вы, слезоточили…

Ведь их слова, дышать взахлёб,

И, выжить, нас, учили…

Но, презирают, и окоп,

Себя же, в нём, сжирая,

Быть может жизнь, готовит рок,

Его, изощряя…

Но, не за то, клянут войну,

Что, в ней, они «чужие»…

А, за всё то, что, не дано

Прожить буржуазии…

Ищейкой, с норовом «борзых»…

Хозяева спустили…

Порой, и в дверь, не постучит,

И, не щадит невинных…

Надежда; кровь и слёзы льёт,

Бессильно, уповая,

Когда же, «ручка и блокнот»,

Мир, приведут в сознанье…

Одни, усердно строят дзот,

Другим, на размышленье…

Порочным, стал, круговорот,

Но, дороги в нём звенья…

…И смерть, поэтам, не к лицу…

Ведь, как, и остальные,

Всю жизнь, надеждами живут,

И заберут с могилы…

И даже любят, как, и все;

И странно, и с любовью,

А вот болеют, чаще всех,

Но, всё-таки, душою.

Хотя… быть может, дав ответ…

Или, забыт, сознаньем,

С одним патроном пистолет,

Поможет созиданьем…

Но гордо держит воина строй!

— Где, подвигом, без славы,

За «Навь», он держится рукой,

Лишь, почивая в «Яви».

Люби своих друзей

Люби своих друзей, столь горячо!

Есть в жизни, не у каждого, дар Божий…

И, тех, кто подставляет вам плечо…

И, тех, кто через браузеры, лишь вхожий…

Люби их, чаще вспоминай…

Не потому, что завтра, на распятье…

А, потому, что в кружке, стынет чай…

И, потому, что были, вместо братьев.

В веках!

«Русланом и Людмилой» умиляясь;

Та «Кобзарем» захоплений завжди…

— Я звоном гуслей — незаморских проникаюсь,

Пропал в веках… все были пронеслись.

Ветвей дунайских мимо, и до Лены,

Я Панночку с Горынычем видал,

А, как любил, блистательный Онегин!

Энею он, едва ли подрожал.

Обязаны мы чтить, хотя бы — малость,

И хоть однажды Рода, но воспеть,

И древо наше, вспомнить — Да — не в тягость!

А славословить мне, — «невыгодная» честь.

И донесутся внукам эти «руны»,

Не сгинуть им «латынью» по пути,

Живы они, и звонкие, как струны,

— Начало и конец — не во плоти.

Не дремлют недруги, как совы,

Но, как же сильно руське слово!

Отчий дом

Отчий дом, теплей приюта,

В нём, и тьма, светлее утра,

В нём, и бес, — смиренный агнец,

Мёртвым был, теперь — багрянец.

Там, и сказка, там, и, быль,

Там, дыханье, дарит пыль…

В нём, и запах, без CHANEL,

За окном, мечтает ель…

Там, старушка-карусель

Манит, будто колыбель…

Розы алые, горят!

— Красок ярких — аромат…

А крыльцо, — не насидишься, —

— Время мчится, — удивишься…

Вмиг, становится, легко…

И, всё видно, — далеко.

Отчий дом не утаит…

С разным, мною, говорит…

Там, рождаются мечты

От душевной пустоты…

Вдоволь, волен, погрустить,

И, собой, с собою быть…

Плач войдёт, а выйдет смех,

Вспоминая, тяжкий грех…

Там, и музыка, звучит,

Дух, надеждами, не спит…

Есть; и вера и любовь…

…Воскрешают, вновь и вновь…

Отчий дом, всегда простит…

Не прогонит, не стеснит…

Там, не жарко, — чересчур…

Там, всё просто, — без кутюр.

О собаках и др. млекопитающих

Собаки, как люди… — неоднозначны…

Бывает; друг друга, решают задачи…

Есть люди, находят замену беседе,

Облаяв прохожих, и добрых соседей…

А, есть; лохматый герой, не иначе…

Спасает; и тело и душу, — без сдачи…

И те и другие, недоедают…

А подхалимы, надоедают…

Собака умнее кота, скажут дружно…

Тест на IQ, для животных, тут нужен…

Навряд ли умнее, скорее — послушна…

Бывает; и люди, к себе равнодушны…

Кто лучший питомец, — плод эгоизма…

Кот, независим, и просто — харизма…

Пёс, на цепи, и виляет хвостом…

Так кто ж из хозяев, самовлюблён?!

Не будь собакой, в смысле — дословном…

Вилянье хвостом, — животному, норма…

Не прогибайся, поставленной цели…

Забудь о собаке, лежавшей на сене…

Ps: Бывает; встречаешь людей с доберманом,

А, кажется, — пинчер гуляет с дворнягой…

Креститься, не буду… Иисуса здесь нет…

А взял добермана, — назад пути, нет.

Пустота

Взгляд в темноту, скрещены руки…

Воздух наполнен, сюитой сует…

Ад, проглочен, кончились муки…

Что же там повар, сварил на обед?!

Чьи бы, ты мысли, хотел бы услышать?

Как там у вас, на посошок…

Чьих? да не чьих… своих бы, не слышать…

Ну, и, дочурки б, услышать стишок.

Листья-птицы

Застывший мир.… А листья взмыли…

От суеты людей, рутины…

Ключом разумным, пеньем птиц,

Седым ветрам судьбу доверив,

Прощай, неволе шелестели…

Под ними взором отрешённым,

А в сердце, с миром завершённым,

Всю жизнь, рассыпав позади,

Я вновь увидел свои сны…

— Мечты, минут, прикосновенья…

Где твердь и небо, нет значенья…

Лишь тень свободы подо мной…

С листвой, мечтали — заодно…

Деревья стонут реквиемы…

А мне так странно, хорошо.

Одиночество

Одиночество, — слабость и сила…

С ним просто, и невыносимо…

Ломает, потом собирает…

Вдохновляет, а после бросает…

Цинично-устало, придёт…

В капканы и сети заглянет,

Но, лишь одно «гало», найдёт…

Бродяга ты, или богач,

Одиночество словно палач…

Усядется сверху и ждёт,

То спит, то включает отсчёт…

Выдавая тюрьму за свободу,

А лёд, предлагая, как воду,

С, которыми, подвиг — уснуть;

То зябко, то давит, на грудь…

…Но, легче, казаться поэтом…

Читать перед сном до рассвета…

И, помнишь; с кем, и когда,

Играл по ночам в «города»…

Кто утром, заваривал кофе,

Солодив, его, — невзначай…

Конечно, всё это, запомню…

Зато, не услышу — «прощай»…

И худо, бывает с добром…

А пряник, румяней с кнутом…

Лиха беда — лишь начало…

Но, время, над всем — величаво…

«Трагедию», (ставит), — вверх дном…

И цепи, не станут, твердей,

А льду, не бывать, холодней…

И, вовремя это понять,

— Себя, от себя же, спасать…

И цепи однажды порвутся,

И льды, в моря, разольются…

А, выпив, однажды, глоток,

Весь мир, обретёшь, — между строк…

Пусть, ужин теперь, без свечей,

Страшнее, не будет ночей…

Ведь жить, я, уже научился

Без блеска, напротив очей…

Легко в одиночестве, — петь,

Но, жутко, — вдруг, заболеть…

И, не дай Бог, с надеждой проститься!

И, не дай Бог, себя пожалеть!

О ней#1

Из женщин всех, он — спантанней,

Скромнее всех, — один наряд,

Слывёт он, пря таки — не бальным…

Скорее — папский маскарад

На карнавал Венецианский…

Она, там серым кардиналам

Свою считалочку прочтёт…

Не многим вовсе, и не малым

— Душетерзающий (наряд)…

Но им, сойдёт, весьма, забавным…

Порою, даже, — долгожданна…

Но, про неё, в других стихах…

О Ней#2

Изощренно ли банально,

Циничной гостьей, палачом,

уполномоченным лояльно

в тиши ночной прервать твой сон….

Грядёт она, искрив, мечём…

Никто не станет вам плечом…

Блуждал ли нищим, богачом

ты на орбите просыпался,

или с деньгами, прибеднялся…

Неважно; выглажен, помят,

По моде выстрижен, лохмат,

Как и пред Богом, ты — внутри…

Монеты спрячь, слезу сотри…

Не утаи свой компромат…

Не за горами; шах и мат…

А вот какой…?

из выше данных координат…

Решать, о смертный, лишь тебе…

С гротеском будет ли, во сне…

Но есть, для жизни резюме,

За фору, можно счесть, вполне…

Играя нотами любви

До закипания крови,

Ежемгновенно мы вольны,

Идти навстречу к ней на «Вы»…

Ведь, на войне как на войне…

Узнав врага, ты «на коне»…

Смерть, не страшна, а неизвестна…

А неизвестность, — интересна…

Сие предание усвой,

А — этот стих, носи с собой…

И, разорвётся наша нить

В опочивальне, с бородой,

Вокруг четы своей родной…

О ней#3

Она не любит заморочек,

И церемоний без гостей…

Ведут к ней, множество цепочек…

Её ключом, любой замочек

Прозяб, до разума костей,

Тем самым, дав напиться ей…

Не редко есть, и — долгожданна…

Ещё, бывает, с опозданьем…

Но ей, из погреба видней…

Но мне, всё дать спешит отсрочку,

И тень её, уходит в тень…

Ленивым быть, пророю — в точку…

Я не бежал, за тенью в тень…

А просто белую сорочку

На вырост мерил каждый день…

Человеком бы уйти

Отрешённый, в тридцать пять

Может больше рассказать,

Чем упитанный музей,

И на лавке, — ротозей…

Трудно плакать, — сыплет град,

— Ледяной стакан воды…

Не печален, и не рад…

— Нет любовницы, жены…

Пустоту нести легко…

Сложно смысл в ней найти…

В жизни, главное любовь…

Человеком бы уйти…

Квазар (Свет, Стекло, Серебро и Тьма)

Мне, омерзителен тот «свет»,

В, котором «тьма» — на обозренье…

Выходит, это, и не свет,

А просто, чьё-то отраженье…

Но, Божий Свет, заметив «тьму»,

Её, любовью, согревает,

А та, её, преумножает,

Предав, тотемному столбу…

Попавши в (чистую слезу),

Свет, погостит, к другим заглянет…

Быть (светлым), вовсе — ни к чему,

Лишь «серебру», — что отражает…

Не мерзок мне уж, этот «блик»…

Ибо ж, не ведом, ему крик…

In utero (Курту)

Твой гений — век, тебя забравший,

тебя любившим, рвёт чеку…

И всё, что было прежде важно,

то стало нищим, ни к чему…

Мы за черту, наивным взглядом,

любили часто, заглянуть…

Там ты, всегда был где-то рядом…

— собою был, — не бьющий в грудь…

Там было всё, что ты, так любишь…

Там, белых лилий — горизонт…

Тот страшный сон, ты, позабудешь,

В, котором жил, не в унисон…

Уставшим взглядом — небосводным,

найдёшь ответы там, — вдали…

Но ты, их знал ещё в утробе,

тебе, их, ангел, подарил…

— твой друг единственный, бесполый…

И, всё, что знал когда-то, вспомнил…

К чему стремился, и любил…

И, только, там, взгляд — беспокойный,

улыбкой — лёгкой, заменил.

Рим

О, Рим, Величавый…!

…воспитан волчицей…

Возрос, от отчаяния

к новым границам…

Ведь, смалу, стал хищным,

судьбой, — баловницей…

Смотря, кто, что ищет…

Кому-то, — блудницей…

О, Рим величайший…!

Создатель дорог…

К Юпитеру, всюду,

был чистый порог…

В военных компаниях,

Марс, — господин…

Противоречий,

был, полон, твой мир…

Рабы, гладиаторы…

Бани, сенат…

Контрастом и цветом,

безумно, богат…

Ты тенью своей,

Укрывал города…

Велик, и сегодня,

В твои то, года…

Ты, Цезаря создал,

а он, календарь…

Вслед, за которым,

Уходит словарь…

И, дал нам Иисуса,

который, за нас,

отдал своё тело,

спасая, сейчас…

Ко дню-каждому

Чего-то ждёшь, и невтерпёж?

В годах преклонных ты поймёшь;

Как из минут построен час,

Так без мгновений нет и нас.

Забыть об этом уж, — не грех;

Не жить сейчас, ошибок всех

Неисправимостью своей,

Трагичней и до слёз больней.

Так впредь же благом насладись,

А испытаниям поклонись,

Минуты, час не коротай,

Ты жизнь сою укоротишь.

Свой среди…

Разделён на два лагеря, так;

Между «злом» и «добром», — где все, наши…

Был разведчиком, в (падших) рядах…

Нёс, (победу), — без вести, пропавшим…

У своих, были вина, и холодно…

то и дело, хотелось, напиться…

У чужих, тепло, и дозволено…

только, не к чему, было, стремиться…

Малец

Рассвета, луч, пробился в полдень…

Ведь это я! И мне уж, тридцать пять…

Но, этот миг, я навсегда запомню,

И перестану, летоисчислять…

Как будто, прежде, не вдыхая,

— Весною, наполняю грудь,

Да, и ходьбы, науку постигаю,

Хотя, и видел, как то, мягкую траву…

И рвётся свет, по очереди из каждой,

Когда-то, мною, взломанных, дверей…

А мысли, отвечая эхом ясным,

Дают, понять; что это было… и, зачем…

На прикупе, чудесно, отдыхая…

Циновку, в нужном месте, простелю…

Кота в мешке, тузами прикрывая,

Теперь, и сорок, непременно, (прохвалю)…

И, как малец теперь, я в облаке девятом,

Плыву, посредь, открытых коробов…

Теперь лишь, остаётся до «заката» —

— Достать весну, не трогая «котов»…

Стучи, — ещё!

Стучи, мой недобриллиант…

— Чтоб, слышал, бейся, вопреки…

Я, обречён, — не плыть к морям

по эту, сторону реки…

да, и река, моя, — из тех,

что смело, рвётся, с низу, вверх..

Но, ты стучи, не отставай…

Не покорись, ветрам высоким…

Пусть, и, вулкан, — твои истоки

В моей груди, не остывай…

Пока, я слышу, эти строки,

Стучи, — ещё, обсидиан.

Знамение

Пришли, Евангельские дни…

Моё, сосредоточено вниманье…

Картинок, пазловых они

Полны, для нового сознанья…

Как и вчера…. Упрямо, норовил,

Как через сито, выбелить — белила…

Но, оказалось, гранулы чернил