Я — директор

Глава 1. Приглашение

В кабинете доктора Белецкого раздался телефонный звонок. Иван помедлил чуть-чуть, отложил бумаги в сторону и взял трубку.

— Алло, слушаю вас.

— Это Иван Павлович? Здравствуйте. Не узнаете меня?

— Пока нет, хотя голос знакомый.

— Привет Иван, это я, Зина Веркова.

— О-о, Зина, привет. Как же узнал, хотя давно и не слышал тебя. Где ты сейчас?

— Я сейчас в институте дезинфекции, в международном отделе, у меня все нормально. А ты как?

— Ничего, тоже все нормально, хотя, как говорят, могло быть и лучше.

— Иван, я чего звоню. У меня к тебе деловое предложение. Помнится, ты еще до Кабула искал место заместителя директора. Так?

— Да. Такая потребность осталась.

— Так вот, Иван. У нас в институте как раз сейчас имеется вакантная должность заместителя директора, и мой шеф попросил меня помочь ему в этом деле. Как ты на это смотришь?

— Институт дезинфекции? Как-то неожиданно для меня. Даже не знаю, что тебе ответить.

— Послушай, приходи, познакомишься с нашим директором, мировой мужик.

Иван согласился. Договорились о встрече. И вот через пару дней Иван стоял перед дверью незнакомого ему института. Он прочитал табличку с его названием. Итак, дезинфекция и стерилизация. Что он знает об этом? И много и мало. Много о том, что это означает и для чего это нужно. И мало — о сути и внутренних проблемах этих понятий. Он врач, гигиенист и токсиколог, доктор медицинских наук и вдруг дезинфекция. Пока он размышлял, таким образом, одна из створок стеклянных дверей открылась и в проеме показалась Зинаида. Она была давнишней знакомой Ивана: они вместе проработали в институте гигиены много лет.

— Ну, что стоишь? Входи, не стесняйся. Может быть, этот институт станет твоим.

Иван поздоровался с Зинаидой, та взяла его за руку и повела внутрь здания. Они поднимались по узкой лестнице, и Иван отметил, что здесь было все не так, как в институте гигиены. Здесь не было никаких архитектурных излишеств. Все напоминало типичные здания технических институтов.

— Да, это не наш институт.

— Да уж, это не институт «Сысина». Зато здесь есть вакантная должность заместителя директора.

В приемной их приветливо встретила секретарь, Лидия Ивановна, и тут же по селектору доложила директору о приходе доктора Белецкого.

— Проси, — послышался из динамика уверенный голос немолодого мужчины.

Зинаида распахнула перед Иваном дверь и пропустила его вперед. Иван вступил на ковровую дорожку и направился к столу, за которым сидел хозяин этого кабинета. Петр Петрович был крупным мужчиной небольшого роста, но кряжистый как дуб, с седой шевелюрой и мясистым носом на открытом лице. Он встал из-за стола и протянул вошедшему гостю руку. Рукопожатие сухой крупной ладони было неожиданно крепким для человека, возраст которого приближался к семидесяти.

— Прошу садится, — указал Ивану на стул сбоку от своего стола, — рад вас приветствовать. Познакомься, — продолжил он, указывая на сидящую по другую сторону стола черноволосую женщину, — это Вера Павловна, ученый секретарь института, моя помощница.

— Вера Павловна, — обратился директор к женщине, — давай пока прервемся. Позже вернемся к нашему вопросу.

Вера Павловна встала и направилась к выходу из кабинета. Ивану показалось, что она была недовольна предложением Петра Петровича и явно хотела остаться и присутствовать при беседе директора с новым кандидатом на пост заместителя. Подойдя к двери, она обернулась и взглянула на Ивана не без любопытства. Случилось так, что в этот момент Иван посмотрел вслед уходящей женщины и их взгляды неожиданно встретились.

Директор предложил Зинаиде сесть рядом с Иваном и беседа началась.

— Иван Павлович, я думаю, что ты в курсе, по какому вопросу я пригласил тебя, — начал Петр Петрович, кивнув в сторону Зинаиды, — у меня образовалась вакантная должность заместителя директора по науке. Татьяна Сергеевна, мой бывший зам, ушла на пенсию три месяца назад, не захотела ждать, когда я подберу ей замену, и вот теперь я все делаю сам. Вера Павловна, конечно, помогает мне немножко, вот Зинаида Семеновна тоже, но сам понимаешь, так вечно продолжаться не может. Ведь так, Зина?

— Конечно, Петр Петрович, вот я и привела Иван Павловича. Лучшего зама вам сейчас не найти.

Иван хотел что-то сказать, испытав определенную неловкость после сказанной Зинаидой похвалы в его адрес, но Петр Петрович остановил его.

— Скажу прямо, Иван Павлович, мы хоть раньше и не были знакомы, но я навел справки о тебе и только после того, как получил хвалебные отзывы, пригласил тебя на беседу. Так что можешь считать, что моя заявка на тебя как моего зама уже согласована в Минздраве. Остается только получить твое согласие.

Иван опять хотел что-то спросить и, конечно, в первую очередь, его заинтересовало, кто дал в Минздраве лестные характеристики о нем? Но Петр Петрович вновь остановил его.

— Знаешь, я тебе скажу, что сейчас совсем не простое время в стране, да и в институте тоже. Эти новации и игры в демократию совсем помутили разум кое у кого. Некоторые уже нацелились на эту вакансию без моего согласия, рассчитывая на выборы. Ну как можно выбирать директора и его заместителя по воле общего собрания? Ты можешь себе представить такой беспредел? Какие требования нужно предъявлять претенденту на должность? Какие критерии пригодности? Ну, словом, сам понимаешь.

— Петр Петрович. Мне кажется, что я вполне понимаю вас и разделяю ваши тревоги по поводу всех этих новаций, — Иван успел вклиниться в монолог директора и поспешил выразить свое мнение по обсуждаемому вопросу. — Выбор руководителей научного учреждения должен быть основан на знаниях и опыте работы, но ни в коем случае на волеизъявлении масс, которые подчас могут просто быть не компетентны в своих суждениях. Что касается моего согласия, то дайте мне немного времени, скажу честно, мне надо подумать. Дело в том, что я не специалист в области дезинфекции, хотя имею общие представления об этом. Я, прежде всего, токсиколог и гигиенист.

— Дорогой мой, — прервал его Петр Петрович, — я тоже гигиенист и токсиколог, если хочешь. Но ведь это не важно. В институте имеются прекрасные специалисты, которые знают свое дело. Ведь все знать нельзя. Но важно уметь руководить, организовывать научный процесс. А здесь у тебя, насколько я знаю, богатый опыт. Ведь ты был ученым секретарем проблемной комиссии и всего научного совета по гигиене. Тебе здесь опыта не занимать. Потом, ведь ты доктор наук. У тебя широкие знания по всем гигиеническим вопросам. Одним словом, думай до конца недели, а в понедельник приезжай, и начнем оформляться. Согласен?

— Согласен, — твердо ответил доктор Белецкий своему будущему директору. Сейчас он подумал, что, таким образом, сможет в пику своему директору уйти из под его ревнивой опеки, сковавшей Ивана по рукам и ногам и лишившей возможности самостоятельно работать. Он пока не знал, какие проблемы возникнут перед ним, но новое дело само по себе захватывало его. Все-таки во всем этом есть определенная доля авантюризма, а он еще достаточно молод, чтобы избегать таких искушений. В конце концов, и его длительная командировка в воюющий Афганистан тоже была своего рода авантюрой. Ничего, прошло, и даже неплохо получилось.

— Я позвоню к вам в понедельник с утра.

— Вот и хорошо. Думаю, ты не пожалеешь. Зинаида, проводи, пожалуйста, Ивана Павловича. До свидания.

Они крепко пожали друг другу руки.

Зинаида проводила Ивана до двери института.

— Ну, как тебе наш директор? Правда, хороший мужчина?

— Не знаю, как тебе сказать, но напор у него изрядный: слово не дал сказать — все решил сам, не спросив меня. А, в общем, мужчина симпатичный, без церемоний. Сразу на «ты», без стеснений. Может быть, так и лучше.

— А что ты скажешь на счет своего решения? Иван, не задумывайся, приходи. Что тебе сейчас в «Сысине». Там всем правит Николай, а ты ему теперь не друг. Он просто тебе завидует и не даст свободно работать. Ведь ты знаешь, как он влияет на Сидоренко. Тот слушает его во всем и поступает с его подсказки. Ты уже наверно успел это ощутить на себе, когда вернулся из Кабула.

— Да, все это мне знакомо и это обстоятельство как раз и есть главный мотив моего перехода сюда. Если конечно он состоится.

— А что мне сказать Петру Петровичу, ведь он будет спрашивать меня?

— Слушай, а каким боком ты оказалась его доверенным лицом. У тебя какая должность здесь?

— Я ведь тебе сказала? Я просто старший научный сотрудник в международном отделе, а подружились мы с Петром Петровичем в командировке. Знаешь, ему тоже нужны доверенные лица, с кем можно было бы посоветоваться, обсудить проблему. Он сказал тебе, что ситуация в институте не простая и вокруг него ходят темные тучи. Ему на будущий год семьдесят и он боится, что его недоброжелатели не дадут ему спокойно уйти на пенсию. Ты ему сейчас нужен не только как зам, но и как верный товарищ. Понимаешь?

— Ладно, Зина, я пойду. Еще есть время для окончательного ответа.

Вечером в семье Белецкий состоялось совещание. На повестке дня был вопрос о переходе Ивана на новую должность в новый институт. За столом сидели трое: Иван, его жена Людмила и дочь Ирина. Старались проанализировать ситуацию со всех сторон. Разложили все плюсы и минусы и пришли к заключению, что настал момент, когда надо менять место работы. Людмила считала, что Иван и так засиделся в своем институте. Он получил здесь все, что мог и хотел: стал доктором наук, был руководителем отдела, имел учеников, ездил в зарубежные командировки, получил широкую известность как успешный ученый. Что еще? В этом институте нет вакансий для дальнейшего роста, все места заняты, да и отношение директора к нему сейчас совсем не то, что было до защиты диссертации. Поездка в Афганистан подвела окончательную черту под их прежними творческими отношениями. Людмила была уверена, что это его друг Коля нашептал на ухо директору что-то не лестное и потому его отношение к Ивану резко изменилось.

— Надо уходить, — высказала свое окончательное мнение Людмила, — здесь тебе уже ничего хорошего ждать не приходится. Потом, ведь ты сам хотел получить должность заместителя директора института. Ну вот, пусть в другом институте, но не хуже, чем «Сысина». Кроме того, здесь есть перспектива роста. Ты можешь стать директором, а это уже особый круг. Впереди может быть Академия наук, почему бы и нет? Сидоренко, будучи директором института, стал академиком, ведь не умней тебя и не семи пядей во лбу. Вспомни, кто ему писал научные доклады и статьи?

— Тут нечего и думать, — подключилась к обсуждению дочка, — папа, тебе предлагают новую высокую должность и перспективу роста, а ты еще ломаешься. Завтра же звони и давай свое согласие.

Дочери шел двадцатый год, и она училась в мединституте. Сейчас у нее был роман с ее другом детства, который жил в соседнем доме. Парень был высок и крепок, старше Ирины на год и учился в институте гражданской авиации. Как говорила дочь, у них серьезные отношения. Ну, а если так, то нужно подумать о жилье для молодых. В этой ситуации перспектива занять высокую должность никак не оказалась бы лишней. И это обстоятельство тоже было учтено. Одним словом, Иван постепенно дозревал до принятия положительного решения.

На следующий день после семейного совета, придя к себе в лабораторию, и сев за свой стол, Иван вдруг почувствовал, что все вокруг изменилось: лежащие перед ним бумаги показались ему чужими и неинтересными. Вот незаконченная статья, а это протокол последней серии исследований, а это заявка на новую тему на 88-й год. Все это стало чужим и даже неприятным. Он представил себе, что вновь ему придется доказывать свою правоту и выслушивать демагогические суждения директора о его новой идее, сопровождаемые ехидной ухмылкой бывшего дружка Николая. Иван вспомнил, как это было тогда, еще до его отъезда в Кабул. Он представил проект своей новой темы, посвященной использованию профилактических средств, витаминов и микроэлементов, людьми, проживающими в условиях антропогенных химических нагрузок. Эффективность таких мер была доказана им в его докторской диссертации. Но в тот раз директор неожиданно негативно отнесся к такому предложению. Буквально, он заявил, что «это не наш путь, когда Советский человек, перед тем как идти на работу, должен принять какие-то таблетки, чтобы защитить себя от загрязненной атмосферы. Мы должны бороться за чистоту окружающей среды, а не подменять это какими-то профилактическими средствами». Иван тогда спросил директора: «А как быть, если все же уровни загрязнения представляют опасность для здоровья и нет тенденции к их снижению?» На это директор ответил, что доктор Белецкий не понимает политической ситуации. И это при том, что Иван был членом партбюро института и заместителем секретаря по идеологической работе. Но, спорить с директором, как известно, это все равно, что плевать против ветра. Дискуссия закончилась тем, что совсем скоро Иван улетел в Кабул на три года. А сейчас, по всей видимости, он просто уйдет из этого института. Как ему здесь работать, если его не понимают или не хотят понимать.

Иван решительно отодвинул все эти бумаги, и вышел из кабинета. Зашел в соседнюю комнату, где располагалась собственно лаборатория с различными приборами и оборудованием, прошелся вдоль длинных лабораторных столов, поздоровался с сотрудниками и лаборантами, сидящими на высоких табуретах. Он вновь ощутил отрешенность от всего этого, что еще пару дней назад было для него частью его самого, созданного им, придуманного им и за что ему приходилось так упорно бороться.

Иван хотел и не мог найти товарища, с которым можно было бы сейчас откровенно поговорить о своей проблеме, посоветоваться, услышать мнение непредвзятого человека. Все те, с кем он обычно общался, оставались сотрудниками этого института, и услышать от них адекватное мнение о своем уходе, было нереальным. Сотрудники лаборатории тоже были не заинтересованы в том, чтобы он их покидал. И потому он решил молчать: пусть его намерение для всех остается тайной, до поры, до времени. В конечном итоге, решение еще не принято и всякое может случиться. Еще могут быть неприятные выпады со стороны директора, он может выступать против его перехода в другой институт и еще не известно, чем все это закончится. Ведь высказывался он категорически против его командировки в Афганистан, и только давление со стороны влиятельных людей из заинтересованных органов сломило его сопротивление. То же самое может случиться и сейчас.

Обедали вместе со своим бывшим сотрудником и старым приятелем Борисом. Он одно время замещал Ивана на посту руководителя лаборатории, пока тот был в Кабуле, а сейчас по рекомендации Ивана его назначили ученым секретарем института. Это прибавило важности всей его крепкой коренастой фигуре, спокойному лицу, украшенному аккуратной круглой бородкой с проседью. Его отмечали неторопливые движения и философический взгляд на окружавшие его явления. Пока стояли в очереди в столовой, Борис приглядывался к нему, а когда получили свои блюда и с подносами в руках подошли к свободному столику, спросил Ивана:

— Что-то ты мне сегодня не нравишься. Что-нибудь случилось? Дома все в порядке?

— Спасибо. А у тебя как?

— А что у меня? Все хорошо, на своих местах: Галка работает на прежнем месте ну и я, как видишь, тоже тружусь не спеша.

— А у тебя Боря никогда не возникало желание перейти на другую работу, ну, скажем, в другой институт?

— Ты хочешь сделать мне предложение? Какое?

— Нет, я для себя хочу понять, вот если бы появилась такая возможность, то имел бы смысл плюнуть на все и уйти?

— Ты ведь уже один раз так и сделал, и что получил взамен? Деньги скоро разойдутся, а вот прежнее крепкое положение утратил. Сейчас в твой адрес редко услышишь доброе слово от директора. Это я тебе говорю, я в дирекции часто вращаюсь.

— Тем более. Как ты думаешь, в моем нынешнем положении есть смысл искать новое место?

— Ну, это зависит от того, какое место, — прихлебывая компот из сухофруктов, философски заметил Борис, — если, скажем, завлабом, то менять шило на мыло не имеет смысла. А если на более высокий пост, то стоит еще подумать. А что, есть такое место?

— Пока нет, — ответил Иван, стараясь не выдать свой секрет, — я вообще тебя спросил. Мне ведь важно услышать твое мнение.

На том обед закончился, и приятели — сослуживцы вышли из столовой. Иван был уверен, что Борис пропустил весь их разговор мимо ушей и скоро совсем забудет о нем. Лишь, когда произойдет это событие, Борис вспомнит их совместный обед и скажет: «А я тогда подумал, почему он заговорил о перемене места работы? Скрыл, не сказал, не доверился другу». И потом выскажет все это Ивану.

В понедельник в одиннадцать часов Иван ждал Петра Петровича у дверей Минздрава. Директор немного задерживался. Они договорились о встрече еще в пятницу. Иван был решительным человеком и не стал откладывать свой звонок до понедельника. Услышав в телефонной трубке голос Ивана, Петр Петрович с энтузиазмом приветствовал его и сказал, что немедленно договорится в Минздраве о представлении своего нового заместителя. Сейчас, ожидая Петра Петровича, Ивану было просто интересно увидеть, как все это произойдет.

Но вот и он. Иван видел как тот, не спеша и с трудом выползал из служебной «Волги» черного цвета, подъехавшей на стоянку министерства. Поздоровавшись, объяснил свое опоздание пробками на дорогах столицы, и протиснулся в открытую перед ним Иваном дверь Минздрава.

— Давай сначала зайдет к Михаилу Ивановичу. Я хочу первым делом представить тебя ему. Он наш непосредственный начальник. Ты с ним знаком?

— Нет, я знаю его, но не уверен, что он знает меня. Я вообще в Минздраве не часто бывал, ведь мой институт, простите, мой бывший институт принадлежал Академии медицинских наук и там я бывал часто.

— Ну, хорошо. Теперь будешь здесь часто бывать.

Зашли в приемную и Петр Петрович по свойски, как со старой знакомой, а может быть так оно и было, поздоровался с секретарем.

— У себя? — кивнул он на дверь, — один? Я с ним договаривался еще в пятницу.

— Да один, проходите.

Предварительно постучав в дверь, Петр Петрович вошел в кабинет. За ним проследовал доктор Белецкий.

— Вот, Михаил Иванович, моя кандидатура. Знакомьтесь, доктор наук Белецкий Иван Павлович.

— Мы знакомы, Петр Петрович. Я знаю Белецкого уже несколько лет, — Михаил Иванович встал из-за стола и протянул руку Петру Петровичу, затем Ивану. Предложил сесть.

— Я поддерживаю вашу кандидатуру. Думаю, доктор Белецкий справится с этой работой, хотя его прежний профиль все-таки гигиена и токсикология. Ведь так, Иван Павлович?

— Да, это так. Но я рассчитываю на помощь специалистов института по вопросам дезинфекции, особенно первое время. А, кроме того, в работе института много вопросов, относящихся к гигиене, особенно, токсикологии.

— Михаил Иванович, — перебил Ивана Петр Петрович, — мы все эти нюансы уже обговаривали с Иваном Павловичем. Главное сейчас укрепить институт надежными людьми в противовес тем крикунам, которые на волне демократии рвутся к власти, чтобы извлекать для себя выгоду. Я докладывал вам об этом.

— Да, это верно. Сейчас можно допустить к власти таких горлопанов, а потом от них не избавишься. Вот вы, Иван Павлович, в первую очередь и займитесь этим вопросом. Помогите Петру Петровичу навести порядок в институте. Я знаю, у вас большой организаторский опыт.

— Я подумаю, как это сделать.

— Есть еще одна сложность. Это — Сидоренко, ваш настоящий директор. Он упрям как баран. Может выразить несогласие, устроить скандал, обратиться к вышестоящему руководству. Ведь он академик и наш министр — академик. Они там часто общаются. Попробуйте сами договориться с ним, по-мирному.

— Я постараюсь, Михаил Иванович, — кивнул головой Иван. Он, несмотря на все свои успехи и регалии, все еще испытывал некоторую робость перед чиновничьей братией, особенно, если это было твое прямое начальство.

Следующим по иерархической лестнице был Владимир Иванович Чебышев. Он руководил всей гигиеной в стране, в том числе и гигиеническими институтами. Тогда его должность называлась начальник департамента санэпиднадзора. Здесь Петр Петрович не был так уверен в себе. Все-таки начальник департамента — это высокий пост, второй по величине после заместителя министра. Поздоровавшись с секретарем, назвал себя и Ивана, кивнув в его сторону, попросил доложить Владимиру Ивановичу о своем визите. Секретарша тут же нажала кнопку селектора. Владимир Иванович предложил подождать пару минут. Ожидающие послушно присели на стулья у двери кабинета высокого начальства.

— Я созванивался с ним еще сегодня утром, и он обещал принять нас. Так что подождем немного. Ты вот что, Иван Павлович, когда будешь писать заявление, укажи, что «в порядке служебного перевода». Так будет без всяких потерь: сегодня уволился, а завтра уже приказ о твоем назначении.

— Да, я сделаю так, Петр Петрович.

У секретаря на столе раздался звонок, после чего она предложила ожидающим пройти в кабинет. Владимир Иванович встретил Петра Петровича с улыбкой, пожал ему руку, а Ивану сказал: «привет», хлопнув слегка его по плечу.

— Петр Петрович, мне не надо представлять доктора Белецкого, мы с ним не раз встречались по научному совету, да и по системе «экология — здоровье». Так что мы хорошо знаем друг друга, и я уверен, что вы сработаетесь. Когда думаешь переходить?

— Надо закончить кое-что по лаборатории. Думаю, через неделю.

— Вот и хорошо. Помоги там Петру Петровичу разобраться с некоторыми его кадрами. Уж очень они ретивы, хотят пробиться к власти в институте. Но только будь осмотрительным. Все должно быть в рамках правил, а то, не дай Бог, пойдут жалобы, письма. На это все могут быть неадекватные реакции со стороны властей. Ну, не мне тебя учить. Помнится, ты участвовал в работе нескольких комиссий по проверкам институтов, так что знаешь, что и как надо делать.

Удовлетворенные посетители попрощались с высоким начальством, и Петр Петрович предложил Ивану съездить к нему в институт.

— Тебя не кинется Сидоренко? Поедим сейчас ко мне. Познакомлю тебя с Верой Павловной. Ты видел ее прошлый раз. Она ученый секретарь, а сейчас временно исполняет обязанности заместителя директора. Поговоришь с ней. Думаю, будет полезно.

Иван согласился. Возвращаться сейчас к себе ему совсем не хотелось. Приехали в институт и прошли в кабинет директора. Иван поздоровался с секретаршей.

— Ты не знаком с Лидией Ивановной? Вот, прошу любить и жаловать, мой секретарь. Заботливая женщина. Слушай, Лида, приготовь нам чайку.

Лидия Ивановна несколько смутилась от представления ее новому заму, но тут же засуетилась в отношении чая. В ее прихожей была уютная коморка, где обычно и готовили чай. После чая, крепкого и ароматного с «юбилейным» печеньем, пригласили Веру Павловну. Лидия Ивановна убрала со стола чашки и блюдца. Вера Павловна вошла в кабинет и подошла к столу директора.

— Вызывали, Петр Петрович?

— Присаживайся, Вера Павловна. Вот, познакомься. Белецкий Иван Павлович, доктор медицинских наук. Мой новый заместитель. Так что через недельку ты освободишься от этой обузы. Представляешь, — Петр Петрович обратился к Ивану, — она мне всю шею перепилила, когда, мол, будет постоянный зам. Вера Павловна, у меня к тебе просьба: возьми сейчас Ивана Павловича, покажи ему его будущий кабинет, расскажи про институт, чтобы он немного вошел в курс дела. Лишней информацией пока не нагружай, потом сам разберется. Так, обрисуй все в общих чертах. Между прочим, вопрос о его назначении уже решен в Минздраве, — Петр Петрович самодовольно улыбнулся и мечтательно взглянул на потолок, — мы сейчас из Минздрава, беседовали с руководством и получили указание разобраться с кадровыми проблемами. Ну, ты понимаешь, о ком я говорю. А сейчас, извините, я займусь почтой. Вон, какая кипа бумаг, — и Петр Петрович положил свою широкую ладонь на папку с бумагами.

Попрощались и вышли из кабинета. В приемной Вера Павловна обратилась к Лиде:

— Лидия Ивановна, мы с Иваном Павловичем поработаем у меня. Так что часа полтора никого ко мне не приглашай.

«Так вот какой будет у меня новый кабинет. Кабинет заместителя директора института» — промелькнуло в голове Ивана, когда он вслед за Верой Павловной вошел в просторную комнату. Слева стоял стол хозяина кабинета с двумя стульями, приставленными по бокам. Справа — длинный стол во всю стену, вероятно, для проведения совещаний. У окна примостился книжный шкаф с несколькими книгами, но зато с вазочками для цветов и небольшими статуэтками. Цветов, правда, не было. По каким-то признакам чувствовалось, что хозяином этого кабинета была женщина. Не Вера Павловна, а та, что была до нее. Сели напротив друг друга, так что свет от окна не падал на лицо Веры Павловны, зато лицо доктора Белецкого было хорошо освещено. Это обстоятельство непроизвольно вызвало улыбку на устах Ивана.

— Это ваш кабинет, Иван Павлович. Я здесь ничего не меняла, все осталось, как было при Татьяне Сергеевне. Она была хорошим замом и добрым отзывчивым человеком. Вот на нее и напустилась эта «банда». Но об этом потом. Петр Петрович не велел сейчас рассказывать об этом. Наверно, боится, что вы передумаете.

— А что, очень страшно? — с улыбкой спросил Иван.

— Мне кажется, что Татьяна Сергеевна и ушла на пенсию из-за них, не хотела портить себе здоровье.

— Вы меня заинтриговали. Я уже не первый раз слышу об этом. И сегодня, в Минздраве тоже мне говорили, что ситуация здесь серьезная. Так, может быть, все же расскажите?

— Сначала я расскажу вам немного об институте, так будет легче разобраться и в этих проблемах. Не возражаете?

Иван не возражал и приготовился слушать. Напротив него сидела довольно симпатичная женщина с густыми волосами черного цвета, овальным лицом, темными глазами, чуть подкрашенными ресницами и небольшим носиком. Женщина явно волновалась. Перед ней стояла непростая задача: в общих чертах рассказать о структуре института, его научных подразделениях, их назначениях и научных задачах, попутно назвать руководителей этих подразделений и дать им краткую характеристику. Все это было непросто. И хотя Вера Павловна владела этим материалом, но перед ней сидел молодой мужчина с мягкой и милой улыбкой на красивом лице, в элегантном заграничном костюме стального цвета, удачно сочетающимся с его серо-голубыми глазами. Это усиливало ее волнение. Она уже успела узнать кое-что о нем от Зинаиды, и это еще в большей степени придавало ей робости и нерешительности.

Начав свой рассказ, она предложила Ивану обратиться к плакату, висевшему над длинным столом. На нем была изображена схема структуры института. Иван повернул голову, но на таком расстоянии, да еще и недостаточном освещении, разобрать что-либо было невозможно. Вера Павловна предложила подойти поближе к плакату и включила в кабинете свет. Вот, теперь совсем другое дело. Они оказались рядом друг с другом. Иван уловил тонкий аромат незнакомых духов, исходящий от волос Веры Павловны. Она была совсем близко от него, а когда повернулась от плаката в сторону Ивана, увидела его лицо, его глаза, смотрящие на нее, тонкие губы и округлый подбородок. Она замолчала и продолжала смотреть на него. Потом слегка пошатнулась и рукой ухватилась за спинку стула, стоящего рядом с ней. Опустила голову и отошла чуть назад.

— Что-нибудь случилось, Вера Павловна, — Иван придержал ее руку и на всякий случай сделал шаг вперед.

— Нет, ничего. Просто мы оказались близко друг к другу, и я немного пошатнулась. Теперь все в порядке, — проговорила Вера Павловна и продолжила свой рассказ о структуре института.

— А вот и тот самый злополучный отдел дератизации, от которого идет вся эта смута. Задача отдела — разработка средств борьбы с грызунами, распространителями разных инфекционных заболеваний. Разработка и испытание новых ратицидов. Оценка их эффективности. А также разработка методов наиболее эффективной борьбы с грызунами, учитывая место обитания и поведенческие особенности зверьков.

— Ну, это понятно. Так оно и должно быть. И что же здесь не так?

— По идее, отдел должен все это делать применительно к городской среде. Грызуны в городе — это важная проблема и ее надо решать безотлагательно. Они же занимаются борьбой с грызунами в сельской местности, где распространены всякие мыши полевки, уничтожающие урожай. Это важно для сельского хозяйства и производителей зерна. Но для этого есть специальная служба в Минсельхозе. А для Минздрава важна борьба с грызунами с точки зрения эпидемической опасности.

— Так почему же они не занимаются этим?

— Есть две причины. Первая — они не медики, а биологи и эпидемическая опасность ими не воспринимается так остро, как должно быть. Вторая причина — они работают в тех местах, где им платят за это. Например, в Туркмении. Они заключают договора за оплату, в институте получают экспедиционные средства, необходимое имущество, оборудование и уезжают на все лето. Петр Петрович не раз выступал на ученом совете, убеждая их сменить направление исследований. Бесполезно. А теперь один сотрудник из отдела дератизации, главный зачинщик всего, претендует на место замдиректора в расчете на то, что скоро Петр Петрович уйдет на пенсию и он займет место директора. Вот в чем все дело. Как видите, им есть за что бороться.

Рассказ Веры Павловны прервал Петр Петрович, войдя в кабинет без стука.

— Слышу, здесь произносят мое имя.

— Я, Петр Петрович, вкратце изложила суть претензий отдела дератизации.

— Не удержалась-таки. Ведь я просил не рассказывать раньше времени.

— Не беспокойтесь, Петр Петрович. Это никак не повлияет на наше решение, — успокоил его доктор Белецкий.

— Слушай, я сейчас уеду, а ты мне позвони, когда напишешь заявление об уходе. Не затягивай особо. Сам понимаешь, какая ситуация.

Петр Петрович вышел из кабинета, и Иван вновь остался наедине с Верой Павловной. Прерванный рассказ не возобновлялся. Иван тоже молчал и смотрел на Веру Павловну, как бы пытаясь получше разглядеть ее. Потом спохватился и извинился за неловкость.

— Я хочу поблагодарить вас, Вера Павловна за обстоятельный рассказ. Для первого раза я думаю вполне достаточно. Знаете, было бы совсем недурно, если бы к моему приходу вы подготовили перечень структурных подразделений института с фамилиями их руководителей и внутренними телефонами. Так мне легче будет налаживать контакт с людьми. А я пока постараюсь переварить полученную от вас информацию.

— Когда вас ждать?

— Скорее всего, через неделю, если мой директор не придумает какую-нибудь пакость.

Иван пожал на прощанье руку Веры Павловны, задержав ее чуть-чуть в своей ладони.

— Мне приятно было с вами познакомиться, Вера Павловна.

— Мне тоже, — ответила Вера Павловна, засмущавшись и опустив глазки.

Когда Иван вышел из здания института, он остановился, обернулся на дверь, посмотрел на верхние этажи и подумал: «Зачем я это делаю? Это чужое для меня здание, чужие люди, чужие проблемы». Но пока шел к станции метро смятение чувств, посетившее его, растворилось и на смену пришло ощущение удовлетворенности от происходящего. Новая должность и хорошая перспектива. Это лучше, чем сидеть в своем старом болоте. Ведь там теперь ничего не высидишь. Это он твердо знал.

На следующий день Иван написал заявление об уходе и неожиданно для него директор в тот же день подписал его. Последним днем его работы в институте гигиены была среда, 15 июля, а уже на следующее утро он держал путь в новый институт.

Глава 2. Знакомство

Пока Иван поднимался по узкой лестнице к своему новому кабинету, ему встречались незнакомые для него лица. Они здоровались с ним, он сдержанно кивал головой в ответ. Дверь его кабинета оказалась закрытой. Иван прошел в приемную. Там его встретила Лидия Ивановна и поздравила его с началом работы в новой должности. Петр Петрович еще не приехал, но ключ от кабинета Ивана оказался на столе секретарши.

— Разрешите, я провожу вас, — предложила Лидия Ивановна, взяв ключ и пропуская Ивана вперед. — Входите, пожалуйста, располагайтесь. Если возникнут какие вопросы, обращайтесь ко мне. Рада буду помочь.

— Спасибо, Лидия Ивановна.

Иван остался один. Прошел по кабинету до окна, поднял жалюзи. В кабинете стало светлее. Подошел к столу и опустился в кресло. На столе ровной стопкой лежали бумаги. На противоположной стене висел все тот же плакат со структурой института. Иван вспомнил о том задании, что он поручил Вере Павловне и вновь посмотрел на стопку бумаг. «Наверно, это ее творение, — подумал он и притянул к себе бумаги. — Да, так и есть. Ну что ж, молодец. Сейчас посмотрим». Иван стал перебирать листы, на которых были написаны названия отделов и лабораторий с фамилиями и именами руководителей. А рядом рабочие телефоны. Здесь же был и телефон директора как прямой, так и секретаря. Ниже телефон ученого секретаря Быловой Веры Павловны. Иван подчеркнул ее фамилию фломастером, потом взял лист чистой бумаги и стал составлять список руководителей, с которыми на его взгляд нужно было познакомиться и поговорить в первую очередь. Да, но прежде всего, должен быть приказ о его зачислении. Где он? Значит, нужен начальник отдела кадров. Не проще ли пригласить Веру Павловну и попросить помочь ему? Не надо забывать, Иван, ты теперь заместитель директора и совсем не обязательно все делать самому. Он взял телефонную трубку и набрал нужный номер. Очень скоро в трубке послышался ровный женский голос.

— Вера Павловна? Доброе утро. Это Белецкий Иван Павлович.

— Здравствуйте, Иван Павлович. Я узнала вас. Слушаю.

— Вера Павловна, вы сейчас свободны? Не могли бы зайти ко мне. — Вот так будет лучше, подумал Иван, и в этот момент услышал стук в дверь. В кабинет вошла знакомая женщина в белой блузе и черной узкой юбке, с уложенными волосами и слегка подведенными глазами. Губы были накрашены бледно-розовой помадой. В левой руке она держала тетрадь для записи поручений. Такой, вероятно, и должна приходить ученый секретарь к заместителю директора. Теперь он является для нее непосредственным начальником. И это значит, что дальнейшая ее работа на этом месте во многом будет зависеть от того, понравится ли она ему, в том числе и как женщина.

А ведь совсем недавно, еще до прихода в институт доктора Белецкого, Вера Павловна позволяла себе дерзкие мысли о том, почему бы ей самой не стать заместителем директора. Кандидат медицинских наук, ну и что из этого? Ведь Татьяна Сергеевна тоже была кандидатом наук. Да и кто сказал, что заместитель директора обязательно должен быть доктором наук. Она уже больше года работает в должности ученого секретаря, со своими обязанностями справляется успешно, хорошо знает все подразделения института и их научную тематику. Ну, почему бы, в самом деле, не ей стать заместителем директора? Она всякий раз откладывала свой разговор с Петром Петровичем на эту тему. Не решалась. Боялась отказа. А теперь уже поздно. Пришел новый зам и надо налаживать с ним рабочие отношения. Она не могла скрыть от самой себя досаду за то, что она потеряла такую возможность.

— Вера Павловна, проходите, прошу вас садиться. У меня к вам ряд вопросов.

Но не успел Иван начать беседу с ученым секретарем, как дверь распахнулась, и в кабинет порывисто вошел директор. Он поздоровался отдельно с каждым за руку и опустился на стул.

— Что обсуждаете? — поинтересовался Петр Петрович.

— Пока не успели что-нибудь обсудить, Петр Петрович. А вообще мне для начала хотелось бы посмотреть план работы ученого совета на второе полугодие и узнать, когда был последний пересмотр штатного расписания института и был ли он вообще. Это как раз связано с тем вопросом, который сейчас самый острый.

— Тебя, Иван Павлович, интересует штатное расписание или структура института?

— Да, скорее структура. Вот так, как она выглядит сейчас, это вполне удовлетворительно, но слишком обще. Например, отдел дезинсекции или дератизации. Это скорее название научных дисциплин, а не функциональных отделов. Под такими названиями можно заниматься, чем хочешь, и все будет оправдано. Мне думается, следовало бы немного изменить названия, уточнить, так сказать, целевое направление непосредственных работ отделов.

— Я, кажется, начинаю тебя понимать. Изменить названия отделов и под это объявить конкурс. Так, Иван Павлович?

— Ну, почти так. Но это всего лишь задумка. Здесь пока нет готовых решений. Вот я и хотел для начала подключить к этой работе Веру Павловну, ну а потом, пожалуй, руководителя научно-организационного отдела, как его?

— Туров Вадим Алексеевич, — прервала затянувшееся свое молчание Вера Павловна, — кандидат биологических наук. Он, кстати, ранее занимал пост руководителя отдела дератизации, пока не пришла Шилова, нынешний руководитель отдела.

— А почему он оставил свой пост и перешел в научно-организационный отдел?

— Это отдельная история, Иван Павлович, — вмешался директор, — ты, конечно, сразу все не охватишь. Но направление в целом правильное. Правда, нужно проявить осторожность и не говорить никому о своих планах раньше времени. Это может вызвать шум и беспокойство среди научных сотрудников. Ведь пересмотр структуры и штатного расписания с последующим конкурсом может многим испортить жизнь. А на счет Турова, я не знаю. Не уверен, что сейчас стоит раскрывать перед ним карты. Поговорить, конечно, можно, даже нужно. Он ведь руководитель научно-организационного отдела и задуманное впрямую может касаться его. Но лучше, я думаю, если вы вдвоем с Верой Павловной будете говорить с ним. И так, как бы, между прочим, в порядке совершенствования работы института, спросить, какие у него могут быть предложения. Он вообще-то мужик толковый, но очень осторожный, даже трусливый. Ведь так, Вера Павловна? — обратился директор к ученому секретарю. Но та промолчала, только пожала плечами.

— Ну ладно, я вас оставлю. Продолжайте работать. Кстати, Иван Павлович, я сейчас пришлю к тебе начальника отдела кадров. Надо готовить приказ о твоем зачислении на должность. Когда тебе удобнее принять ее?

Иван вопросительно взглянул на Веру Павловну.

— Наверно через часик, так, Вера Павловна?

Петр Петрович вышел из кабинета. Оставшись вдвоем, они помолчали с минуту. Потом Вера Павловна, преодолев возникшую вдруг нерешительность, спросила:

— Я не совсем поняла суть предстоящих изменений. Изменение структуры, штатного расписания. Какая в этом необходимость?

— Не все сразу, Вера Павловна, — с улыбкой ответил Иван, — давайте постепенно, шаг за шагом, идти к цели, то есть сделать так, чтобы никто не мешал нам спокойно работать. Наверно, реорганизация коснётся не всех отделов, а только тех, которые «мутят воду».

— Значит, отдела дератизации.

— Да, но не только его одного. Это будет уж слишком явно. Надо предложить изменить название и направление исследований, например отделу дезинсекции. Может быть, еще какому-то подразделению. Но это будет всего лишь формальность. Словом, тут есть еще над чем подумать. А сейчас давайте продумаем нашу беседу с Туровым. Я с ним еще не знаком, а вы его знаете достаточно хорошо, и беседовать мы будет втроем.

Представлялся вполне вероятным следующий ход событий. Первое, это изменение структуры и названия ряда подразделений, рассмотрение этих предложений и утверждение их на ученом совете. Второе — все прежние должности считаются вакантными и для их занятия необходимо участие в конкурсе. Третье — объявление конкурса на вакантные должности и сам конкурс. Здесь важно сделать так, чтобы прошел нужный для дирекции человек, а не какой-то случайный претендент. По мере обсуждения все эти вопросы становились все понятней для Веры Павловны, и она не могла не согласиться с тем, что предложенный доктором Белецким план работы мог быть вполне успешным. Оставалось одно — выполнить его.

Их беседу прервал стук в дверь, и на пороге появилась женщина неопределенного возраста с тусклой внешностью. Это была начальник отдела кадров. Она принесла кипу бумаг, которые нужно было заполнить. Вера Павловна на время оставила Ивана. Придя к себе в кабинет, она заварила чай и решила передохнуть, а заодно и продумать кое какие детали предстоящих действий. «Да, — подумала про себя Вера Павловна, — не простой этот Белецкий. Придумал довольно ловкий план и ни к чему не придерешься. Нужно только, чтобы большинство членов ученого совета поддержали его. Но как это сделать. Голосование тайное. Вот не станут они голосовать за изменение структуры, что тогда? Значит, здесь нужен индивидуальный подход к каждому из членов ученого совета. Белецкий человек новый, значит, мне придется проделать большую часть работы. Нужно и Петра Петровича привлечь к собеседованиям».