Бесплатный фрагмент - Выжившие

Пролог. Кузнечик поёт соло

«Внимание! Тридцать пять минут на эвакуацию!»

Словно пощёчина электронным голосом, идущим отовсюду и ниоткуда.

Она испуганно дёрнулась, вываливаясь из тяжкого забытья, и закачалась на чём-то скрипучем, сразу пожалев, что пошевелилась. Голова отозвалась гулким звоном, а туго стянутые запястья и вывернутые плечи — резкой болью. Всё тело бессильно ныло, умоляя её не двигаться.

Она шумно втянула воздух, пытаясь приглушить боль, и с усилием приоткрыла глаза.

Вокруг было темно и воняло. Странно, но даже в темноте она хорошо различала предметы.

Небольшая комната. Посреди неё — раскладной столик, заваленный инструментами: скальпелями, ножами, ножницами, отвёртками, некоторые покрыты кровью. В середине этой кучи — газовая горелка. Больше в комнате не было ничего. Только мерно пульсировавшая красным надпись «Тревога!» над массивной дверью.

Вздрогнув при виде инструментов, пленница стиснула зубы от боли, и изогнулась, чтобы осмотреть себя.

Она увидела обнажённые грудь и живот, все покрытые синяками, порезами и запёкшейся кровью. Подтянула ноги к себе — картина не лучше. Лодыжки и запястья были привязаны пластиковыми стяжками к концам тяжёлой и толстой цепи, перекинутой через крюк наверху. На полу в центре была подсохшая, едко вонявшая лужа. А с потолка к затылку девушки шёл толстый провод.

Пленница часто задышала, чувствуя, как где-то в животе паника уже начинает сматывать её нервы в плотный узел.

«Спокойнее, спокойнее…» — попыталась она убедить себя, но вдруг замерла на секунду, похолодев.

Имя! Она не знает своего имени!..

До крови закусив губу, девушка попробовала вспомнить хоть что-то из того, что было до пробуждения — и не смогла.

«Внимание! Тридцать минут на эвакуацию!» — снова прогнусавил в голове электронный голос.

От неожиданности пленница опять вздрогнула, часто заморгав, но вдруг широко распахнула глаза и застыла, ухватившись за догадку.

«Компьютерный имплант!» — выдало подсознание сквозь гулкие удары бешено колотящегося сердца.

И сразу подсказало слова:

«Компьютер, статус!»

«Управляющий модуль Доминас-7103. Носитель — Кайяда Ицуми, позывной „Кай“. Четвёртое сентября, две ты…»

Кай. Короткое имя зажглось в мозгу яркой вспышкой и потянуло из тумана памяти беспорядочные, жестокие и неприятные образы. Прерывисто дыша, девушка тряхнула головой, словно пытаясь сбросить их с себя.

Компьютер тем временем продолжал:

«Текущие жизненные показатели в норме. Регенерация тканей полностью завершится через один час тридцать семь минут. Обнаружено две аномалии. Первая: резкий выброс адреналина. Рекомендуется подавление до не угрожающих принятию реше…»

«Подавить выброс!» — почти вслух крикнула она.

Кажется, где-то в груди тихо зашипело, мелко вибрируя, — и сразу в глазах прояснилось, а сердце стало понемногу замедляться.

«Вторая, — продолжил Доминас-7103, — в разъёме внешних подключений обнаружено враждебное устройство с сигнатурой блокиратора связи имплантов с носителем. Рекомендуется срочный разрыв соединения».

Блокиратора?..

«Глушилки», — подсказало подсознание. И опять окунуло Кай в хаос обрывков воспоминаний.

Она выходит из двери. Рядом — круглое здание из серого бетона посреди леса. Шорох сзади… Темно. Открывает глаза — пустая комната… Вокруг люди, но она не может драться… Беспомощность… Бряцают инструменты… Шипит горелка… Боль… Страх… Бессильная ярость… «Эта глушилка отключится — и вы все мне заплатите! Уроды!!!» — кричит она, срываясь…

Стоп.

Чем бы ни была «глушилка», сейчас она уже не работает. А без неё Кай может сопротивляться! И это значит…

«Компьютер, какие ещё импланты есть в моём в теле?» — мысленно выпалила она.

Действовать надо было срочно. «Глушилку» могли снова включить в любой момент. А до того Кай надо было во что бы то ни стало успеть оторвать провод от затылка.

Аккуратно, чтобы не дёрнуться слишком сильно, она уже осматривала стянутые хомутом щиколотки.

«Медицинский модуль Меди-1832, — стал перечислять компьютер. — Зрительный модуль Око-13. Боевой аналитический модуль Стратег-62. Усиление скелета и двигательных импульсов Борец…»

На этом Кай перестала слушать и резко дёрнула ногами в стороны. Пластик стяжки скрипнул, но первой всё же сдалась кожа — из-под узкой белой полоски на лодыжках брызнула и заструилась кровь.

«Зарегистрирован резкий скачок активности болевых рецепторов, — сообщил Доминас. — Рекомендуется ввод анестетика».

«Вводи…» — простонала она в ответ.

Эта попытка отозвалась такой болью, что потемнело в глазах. Анестетик был очень кстати.

Снова прошипело внутри, и как только боль начала отступать, Кай качнулась назад и дёрнула ногами так сильно, как могла.

Толстый белый пластик врезался глубоко в кожу, щедро выдавив крови на щиколотки, но упёрся в кость и уж в этот раз не устоял — лопнул.

Кай рухнула на пол, едва не попав в вонючую лужу, но успела поджать освобождённые ноги, кинуть себя дальше вперёд — и приземлилась прямо у её края. Поймав баланс, она сразу же потянулась связанными руками за голову, порывисто вырвала кабель из затылка… и расплылась в довольной, хищной улыбке.

Мстить! После всего того, что эти… Она сдержит обещание. И каждый, каждый из них ей заплатит!..

«Внимание! Двадцать пять минут на эвакуацию!» — вновь отчеканил компьютер.

В этот момент в коридоре раздался топот нескольких пар тяжёлых ботинок.

* * *

Здоровенный мужик в сером камуфляже ворвался в комнату с автоматом наперевес. Но Кай уже была готова. Она успела подтянуться по цепи наверх и теперь висела, упёршись в потолок ногами, готовясь разорвать хомут, стягивавший запястья.

Пинком распахнув дверь, здоровяк ввалился внутрь и замер на долю секунды. Чёрный круг армейского глазного импланта просканировал помещение от стены до стены, но вверх даже не взглянул. И зря.

Пленница бесшумно, но резко и сильно распрямилась, что было силы рванув руки в стороны.

Пластиковая стяжка на запястьях лопнула с первой же попытки — и голая, окровавленная, но смертельно опасная Кай обрушилась на противника сверху.

«Боевой автопилот!» — внезапно скомандовало Доминасу подсознание ещё до того, как девушка успела что-либо сообразить.

В то же мгновение она перестала чувствовать тело.

Кай едва не зарычала от досады! Как же она хотела своими руками, с наслаждением разорвать их всех на мелкие части, глядя в их искажённые страданием лица!.. Но очень быстро она поняла, что инстинкт не подвёл.

Крутанувшись в воздухе, первым же ударом ведомая автопилотом Кай снесла здоровяку челюсть и смял лицо словно жестяную банку.

«Усиление двигательных импульсов», значит…

Несчастный боец вылетел из комнаты, свалив кого-то, кто стоял сзади. А в следующий миг в дверной проём полился град пуль.

Но девушка уже приземлилась на пол и откатилась в сторону, укрывшись за толстой металлической дверью.

Через пару секунд комнату перестали поливать свинцом, и в неё прыжком влетел ещё один автоматчик. Кай перекатилась, и метнулась к противнику. А в кончиках пальцев вдруг едва заметно закололо. Она двигалась с нечеловеческой скоростью и иногда — не по-человечески. Одно текучее движение — оружие вырвано из рук автоматчика, тут же — молниеносный выпад рукой, и та с противным хрустом пробивает грудь противника, порвав сердце. Оказывается, её пальцы теперь оканчивались острыми как бритва когтями, только что вылезшими прямо через кожу на самых кончиках.

Ещё один бугай, замерший в дверях, промедлил всего мгновение, но этого оказалось достаточно. Кай подхватила тело его окровавленного коллеги за хребет, будто тот едва весил пару кило. И в следующий миг прыгнула в дверной проём, выставив убитого перед собой, словно щит.

Бугая снесло и придавило мёртвой тушей. А она, выскочив в тёмный коридор, всё с той же фантастической быстротой распрямилась, и, оттолкнувшись от стены, прыгнула на последнего противника, в ужасе таращившего глаза.

Выстрелить тот так и не успел.

Кай в полёте схватилась за его голову, сгруппировалась, упёрлась в плечо и всем телом прокрутила до противного хруста. Едва коснувшись пола, она подхватила оружие убитого, чтобы одним точным выстрелом добить последнего бойца. В затылок — тот уже успел выбраться из-под трупа коллеги и дать дёру от страха.

Жирная красная точка.

«Боевой автопилот отключен», — отрапортовал Доминас.

К девушке вернулось ощущение тела. Вместе с оглушающим потоком из сглаженной анестетиком боли, тянущим чувством от порезов на лодыжках и яркой, клокочущей и злой радостью.

В плече и бедре что-то давило и немело, но если бы не рефлексы подсознания, Кай бы это проигнорировала.

«Компьютер, статус жизненных показателей!» — спросила она на автомате.

«Жизненные показатели в норме. Обнаружено два новых повреждения мягких тканей, угроза жизни отсутствует. Регенерация запущена».

Похоже, всё-таки зацепило. И чёрт с ним, заживёт, как и всё остальное…

«Внимание! — добавил Доминас. — Критический уровень стимулятора регенерации тканей!»

Но девушка его не слушала.

Кайяда Ицуми с безумным лицом шла пробивать себе путь наружу. И очень надеялась, что на её пути будет много, много людей. Чем больше, тем лучше.

* * *

В памяти Доминаса не оказалось ничего — всё, что смогли, очевидно, стёрли. Зачем — неясно. Собственная же её память была похожа на мутную заводь — чувствовалось, что под слоем взвеси что-то есть, но увидеть это никак не получалось.

О себе Кай всё ещё знала только имя.

Теперь она то мчалась, то кралась по коридорам, сжимая в руках трофейные автоматы и проверяя перед каждым углом, нет ли засады, и надеясь, что есть.

Но в перестрелку удалось вступить всего несколько раз.

Как и ожидалось, боевой автопилот стрелял без промаха, а двигался так быстро, что противник не успевал даже прицелиться… Но один раз всё же успел. От этого на лбу у девушки осталась отметина — пуля срикошетила от укреплённого черепа, сорвав кусок кожи.

Автоматика умудрилась засечь пулю и даже практически уклониться. В итоге — лишь царапина. Но именно эта царапина выцедила последние капли стимулятора, и теперь боевой автопилот отказывался включаться. Видимо, блокировался, когда не мог заживить полученные повреждения. Хорош контур безопасности, ничего не скажешь… Тем не менее, компьютер ещё в самой первой заварушке ввёл ей что-то в кровь, от чего рефлексы так и оставались ускоренными. И это сильно помогало.

«Внимание! Осталось пятнадцать минут на эвакуацию!» — в очередной раз прогундел Доминас в голове.

Кай бежала по коридору, попутно осматривая пространство сквозь темноту во всех доступных ей режимах зрения. Света всё ещё не было, и только сполохи тревожных ламп мерцали в тёмных коридорах.

Во всех комнатах, куда она заглядывала, не было ни души. Окон, чтобы выглянуть и понять, где она, тоже не было — лишь глухие тёмные стены. Похоже, что Кай очнулась в каком-то обширном подземном комплексе, но чем тут занимались — в этой темноте не понять.

Кроме того, в подземелье не было сигнала. А значит, сколько Доминас ни пытался достучаться до Сети — без толку.

Найдя лестничную клетку, Кай открыла дверь, и упёрлась взглядом в цифру «-19». Девятнадцатый подземный уровень?!

На нашедшийся там же лифт в отсутствие электричества надежды не было. А потому, выругавшись, она прижала два висевших на плечах автомата к себе и могучими прыжками устремилась вверх по лестнице. Времени оставалось в обрез.

Последний лестничный пролёт на минус первом она пробежала медленнее, пристально глядя всеми видами своего супер-зрения за двустворчатую железную дверь… И застыла прямо перед ней.

За дверью, в большом помещении вроде ангара, её ждали шестнадцать противников. Пятнадцать — человеческого размера, а шестнадцатый — необычно большой и холодный.

Кай всё ещё жаждала крови и мести, но теперь замешкалась, лихорадочно соображая, что делать дальше.

Пятнадцать вооружённых людей и один неясно кто — это много даже с боевым автопилотом. А сейчас и он не работал…

«Внимание! Осталось десять минут на эвакуацию!» — поддержал её Доминас.

Кай напряжённо выдохнула сквозь зубы, чувствуя, как начинают дрожать руки.

«Нет, чёрта с два! — зло подумала она, хватаясь за правую створку двери обеими руками. — Мы ещё поборемся!»

Девушка глубоко вдохнула три раза, справляясь с нервной дрожью.

И рванула створку на себя.

* * *

Жарко стало сразу.

По толстому металлу заколотили пули. Вторая створка двери тоже распахнулась — и в дверной проём хлынул яркий свет. Здесь было электричество!

Кай свалила дверь набок, укрывшись за ней, как за щитом, и вползла на шаг в помещение, расширяя угол обзора.

Противники сначала беспечно стояли полукругом. Но как только они поняли, что Кай пришла одна, и никто из первой группы её даже не преследует, бойцы спохватились и стали разбегаться по укрытиям. При этом не переставая поливать её щит короткими очередями, не давая встать.

Пока её не обошли с фланга, Кай попыталась продвинуться под градом пуль вглубь ангара — безуспешно. Отстреливаться пришлось на ощупь, просто высунув автомат за «щит», и она едва не лишилась оружия.

Девушка судорожно зашарила глазами, пытаясь хоть что-то придумать… как вдруг грохот выстрелов умолк.

— В укрытие! — проорал кто-то — и несколько десятков ног затопали, то ли основательно прячась, то ли совсем убегая.

Кай насторожилась, напрягая все чувства. В гулком бухании армейских подошв ей послышался тихий, на грани восприятия, механический звук. Или нет?..

Она еле успела отскочить от «щита». За долю секунды до того, как от оглушительного удара тот прогнулся и отлетел в сторону.

Подняв голову, Кай на миг замерла, почувствовав, как внутри холодеет.

Перед ней вырос тот самый холодный шестнадцатый — киборг, на три головы выше неё. Казалось, гигант был целиком сделан из гибридного сплава. Только непропорционально маленькая человеческая голова, закрытая куполом из бронепластика, торчала над могучими плечами и надменно улыбалась. Словно желая для начала унизить, а уж потом — порвать на части.

Но великан не проронил ни слова. И не дал Кай ни секунды. Рванув с места, он бросился на неё, с коротким лязгом выпустив из рук два длинных лезвия.

Модуль Стратег-62 в голове Кай отреагировал первым и включился сам. Перед её глазами загорелись бледные зелёные и оранжевые стрелки — направления и траектории оптимальных манёвров. А посреди них — красная мигающая надпись: «Уклонение невозможно!»

Одно из лезвий просвистело прямо перед её лицом, но Кай успела-таки увернуться — и не заметила уже летящую в цель ногу противника. В следующее мгновение словно бы тяжёлая стальная труба врезалась сзади ей под колени, подсекла и с размаху перевернула, припечатав спиной об пол так, что оба автомата разлетелись с плеч в стороны.

В голове тихо завибрировало — компенсаторы импульсов спасали мозг от сотрясения, — а девушка уже перекатилась назад и резко прыгнула метров на пять влево.

Громадный киборг действовал прямолинейно — просто ринулся за ней и стал рубить с нечеловеческой скоростью, не давая Кай даже задуматься о собственной атаке.

Здоровяк был не таким быстрым и юрким, как она, но месил пространство вокруг себя мечами, как исполинский блендер. Только подсказки «Стратега» уберегали её от ударов, но это не смогло продолжаться долго. Кай снова пропустила тяжёлый металлический пинок в грудь — и её швырнуло через всю площадку, впечатав спиной в противоположную стену. Кажется, даже усиленные рёбра захрустели, раскрошив взорвавшуюся от удара пылью штукатурку.

Чёрт! Остался только один, сложный вариант…

«Компьютер, его слабое место!» — скомандовала она, «отклеившись» от стены и падая вниз.

«Внимание! Осталось пять минут на эвакуацию!» — с готовностью сообщил Доминас.

Но Стратег-62 послушно погасил подсказки и повесил в воздухе перед ней виртуальный индикатор загрузки с надписью: «Необходимо больше визуальной информации!»

Едва отпрыгнув от очередной атаки металлической громадины, Кай с досадой скрипнула зубами и запетляла, перекатываясь и прыгая, ещё и ещё, стараясь обойти противника по кругу и держась на расстоянии.

И у неё получилось. Почти.

Когда предупреждающая надпись, наконец, погасла, а индикатор загрузки завертелся быстрее, гигант вдруг показал, что умеет не только рубить.

Похоже, всё это время он выжидал и примеривался, и теперь всё-таки выбрал момент. Стоило Кай, сделав кульбит, на мгновение отвести взгляд, киборг внезапно выбросил вперёд руку, и над длинным лезвием, торчавшим из его предплечья, полыхнуло огнём.

Выстрел застал Кай врасплох. Она успела лишь слегка отклониться… и только этим и спаслась. Крупнокалиберный заряд, нацеленный в сердце, пришёлся выше.

Её плечо взорвалось красным, и девушку бросило на спину. Оставляя бордовый след, Кай проехала по полу, с размаху врезавшись в твёрдый металлический угол…

Её смятый «щит»!

С тихим стоном, истекая кровью, Кай резко перекатилась и вскочила, бешено буравя противника взглядом. От левого плеча и ключицы осталось только красное крошево, из которого торчали обломки укреплённых костей. Но рука — слава Духу Сети! — ещё работала, хотя и двигалась с трудом.

«Обнаружена сильная кровопотеря! Ввожу коагулянты!» — запаниковал компьютер.

Тем временем киборг-переросток медленно, словно смакуя, поднял кулак, с кровожадной улыбкой целя в Кай… и озарился красными и оранжевыми пятнами со стрелками-подсказками вокруг.

«Стратег-62» посчитал.

Следующий выстрел здоровяка ушёл «в молоко», потому что Кай его ждала. На пределе скорости она одним точным движением перекатилась обратно к створке, подхватила её, словно картонную, и что есть сил запустила во врага. А в следующий же миг, подхватив лежавший рядом автомат, вложила всё, что было, в один длинный прыжок.

Металлический верзила среагировал инстинктивно — замахнулся, чтобы могучим ударом отбросить дверь. И сделал именно то, чего от него ждали. Отвлёкшись на тяжёлый металлический лист, он на долю секунды упустил из виду главную опасность. Как только дверь отлетела в сторону, Кай уже была перед ним, а времени увернуться — не осталось.

Прямо в полёте она всадила дуло автомата в едва заметную дыхательную щель под бронекуполом вокруг головы здоровяка. И нажала курок ровно в тот момент, когда дуло смотрело ему в лицо, непропорционально маленькое и такое надменное.

Тесное пространство под прозрачной бронёй вмиг заполнилось огнём, дымом и красными брызгами — и огромная металлическая туша, медленно завалившись на бок, с гулким грохотом упала на пол.

«Внимание! Осталось четыре минуты на эвакуацию!» — бесстрастно прокомментировал Доминас.

А вслед за этим Кай услышала хор щелчков взводимого оружия и гулкий, отрывистый звук одиноких аплодисментов.

* * *

— Капитан Кайяда Ицуми, спецотдел Управления разведки госкорпорации «Конг»! Браво!

Невысокий крепкий мужчина в тёмно-синем щегольском костюме с пурпурными световыми прожилками закончил хлопать и теперь смотрел на неё, широко улыбаясь и потрясённо качая головой.

«Внимание! Визуальный образ открыл зашифрованную запись», — вдруг сказал Доминас.

Перед глазами высветилось досье.

«Эйдо Номура, оценочная стоимость активов — 1.34 млрд нью-иен, профиль: терроризм, незаконные военные операции, разработка и продажа запрещённого оружия. Последний известный крупный клиент — корпорация „Канеда Индастриз“. Цель миссии. Приказано уничтожить».

Так вот из-за чего всё это…

По сторонам от Номуры за четырьмя большими вездеходами прятались полтора десятка автоматчиков, и их оружие смотрело Кай в середину груди. И без Стратега было понятно, что от выстрелов с такого расстояния не защитит и укреплённый скелет.

Сразу за их спинами чернел прямоугольник тяжёлых металлических ворот. Номура, похоже, тоже собирался бежать отсюда, но дождался её. Почему?..

— Биография неизвестна, доступ закрыт, — продолжал миллиардер-террорист. — Род деятельности подразделения — неизвестен, доступ закрыт. Даже внешность — неизвестна, доступ закрыт! Интересная вы женщина, капитан, — похвалил он, скабрезно ухмыльнувшись и подмигнув ей.

Кай только сейчас снова вспомнила, что так и не позаботилась об одежде.

— И обе наших подстанции, включая резервную, подорвали ловко, — продолжил Номура. — Но всё равно попались!

Он вновь ухмыльнулся.

«Внимание! Осталось три минуты на эвакуацию!»

— И что теперь? — как можно спокойнее спросила Кай.

Капитан разведки смотрела на него сквозь красную надпись: «Силовой выход из ситуации не рекомендован. Вероятность успеха — 19.3%». Всё, чем смог ей помочь Стратег-62.

— После того, как мои молодцы с вами… кхм… поработали, вы, наверное, думаете сейчас, как меня убить, — ещё шире растянул сияющую улыбку Номура. — Возможно, в этом ещё и состоит ваше задание, а, Ицуми-сан? — он заговорщицки подмигнул. — Что ж… Вам повезло! Говорят, я — конченый авантюрист. А ещё я — за справедливость! И полтора десятка на одного — это нечестно. А потому, капитан, я дам вам шанс.

С этими словами он сделал шаг вперёд.

— Босс, лучше не… — подал голос один из бойцов за его спиной.

— Молчать!!! — рявкнул Номура, не сводя с Кай глаз.

Он тут же снова натянул на лицо благожелательную улыбку и медленно, вразвалочку пошёл к ней.

Капитан Ицуми напряглась и вытаращила глаза.

«Что он делает?!» — она лихорадочно пыталась понять логику происходящего — и не могла. Но чутьё било тревогу — что-то не так, что-то неправильно…

Вот коренастый бизнесмен закрыл её от двух автоматчиков, вот — уже от трёх… Цифры перед глазами Кай стали стремительно меняться. 25.6%… 37.2%… 49.1%…

«Внимание! Осталось две минуты на эвакуацию!»

Как только вероятность перевалила за половину, Кай приготовилась, бегло осмотрела подсказки Стратега, просчитала оптимальную траекторию атаки…

Но тут Номура, резко остановившись всего в нескольких шагах, пристально посмотрел ей в глаза. А потом — низко, отчётливо, словно робот, произнёс:

— Кузнечик поёт соло.

И с Кай что-то произошло.

Сначала погасло всё, что показывали импланты. Потом в голове словно во мгновение ока остановились все мысли, и вдруг так же внезапно побежали снова, но совсем в другие стороны.

Девушка медленно осела вниз, опустившись на колени и против своей воли тихо протянула:

— Приказывайте, Номура-сама.

Миллиардер засиял, как неоновая реклама.

— Хо-хо! — прихлопнул он в ладоши, даже присев. — И всё?! Так просто?!

С любопытством уставившись на поникшую Кай, он осторожно, на полусогнутых подкрался поближе.

— Вот это да! Хакерам — премию выплачу! — и тут же повернулся к бойцу, который хотел его остановить: — Они сказали, что сработает только с пары метров, идиот! Что-то с обертонами и направленностью звуковых волн… А-а… — безнадёжно махнул он рукой, переключившись на новый трофей.

Номура ликующе и слегка заворожённо осмотрел неподвижную, залитую кровью девушку, словно та была не окровавленным человеком, а просто новым, долгожданным гаджетом.

— Нет, ну замещение личности, наверное, займёт какое-то время, они говорили. Это-то понятно, — он с притворной озабоченностью потёр подбородок. — Но вы на неё только посмотрите! Можно же хоть сейчас голыми руками брать и… ну, это… всё что угодно делать, — Номура снова обернулся и подмигнул автоматчикам, отчего те послушно загоготали в голос. — Или, к примеру, отсылать обратно в контору, все секреты нам в клювике носить! — профи-террорист сделался серьёзнее и хитро прищурился: — Ох, технологии!..

Подойдя вплотную, он скорчил похотливую физиономию и облапил расцарапанную, бурую от крови грудь.

В этот момент проснулся всех обдуривший умница Доминас.

«Сейчас, Кай!» — вдруг ярко зажглось в замедленном сознании, и её системы разом включились на всю оставшуюся мощность.

Она сработала инстинктивно. Резким и коротким, почти незаметным человеческому глазу движением воткнула два пальца между пятым и шестым ребром Номуры — и ошарашенное выражение так и застыло на его лице, а тело начало оседать в руки капитана разведки Ицуми.

Автоматчики среагировали мгновенно и единственно верно — застрочили из всех стволов в спину своему мёртвому боссу.

Под оглушительный грохот полутора десятков плюющихся смертью винтовок Кай рванулась вправо, к «щиту», пытаясь прикрыться плотным телом миллиардера… но в этот раз ей не повезло.

Несколько пуль сразу же попали в ноги и, похоже, повредили один из суставов. Левая вдруг перестала гнуться и начала неметь, а от накатившей волны боли, прорвавшей и мощные анестетики, и адреналин, Кай споткнулась и со стоном упала лицом вниз.

Вокруг застучали выстрелы, вышибая каменную крошку. Один из них ударил Кай в лопатку, вырвав кусок кожи и отскочив. Ещё один стукнул по касательной голову. А потом третий, попавший точно под ребро, прошил её насквозь там, где не было укреплённых костей, щедро обрызгав пол красным.

«Критические повреждения внутренних органов! Критическая кровопотеря! Время жизни без медицинской помощи — двенадцать минут!» — заорал Доминас.

«Внимание! Осталась одна минута на эвакуацию!» — прервал он на секунду истерику бесстрастной констатацией факта… но капитан Ицуми уже не слушала.

Миссия выполнена.

Кай бросила взгляд на лежащее перед ней измочаленное тело Номуры. И расплылась в довольной улыбке.

«Ни черта они не смыслят… Месть всё же бывает такой сладкой…» — подумалось ей невпопад.

И уже теряя сознание, словно в дымке, капитан Ицуми увидела, как ворота в дальней стене с утробным скрежетом пробивает собой огромный робот. Секунда — и он начинает поливать обернувшихся в панике автоматчиков крупнокалиберным огнём.

Сквозь нарастающий белый шум она услышала в центре головы странно знакомый голос:

«Держись, Ицуми-сан! Отличная работа! Всё чётко по плану!»

Но едва память зашевелилась в ответ, наконец вытаскивая на свет важные, приятные и успокаивающие образы, силы оставили Кай.

— По плану?.. — лишь прошептала она удивлённо, и беспомощно канула в чернильную пустоту.

Глава 1. Выходной насмарку

За 2 дня до этого

Трёхмерная проекция пресс-секретаря Цубаты лучилась торжественностью. Даже несмотря на то, что ему досталось лишь коротко-бессмысленное вводное слово, и все только и ждали, когда он закончит.

— Дамы и господа — премьер-министр Ямагучи, — он, наконец, простёр механическую руку в сторону, и как только премьер показался в кадре, сделал шаг назад, быстро поклонившись. Его пальцы тихо, но отчётливо прошуршали сервомоторами в почтительном жесте, и пресс-секретарь скрылся из голограммы.

Премьер-министр благодарно кивнул в сторону седого Цубаты и встал к трибуне.

— Дорогие граждане Японского Конгломерата! — его фирменный бархатный голос заполнил пространство обертонами. — Выжившие островов и континента! Зрители и гости эфира! Я, ваш преданный премьер-министр, рад приветствовать всех на ежегодном прямом включении с Форума Наций!

Плечистый и высокий, он был уже из новых, «смешанных» поколений. За это премьер заслужил неуважение меньшинства «коренных» граждан с ходу, ещё даже не успев ничего сделать. Но остальные его любили, а потому премьеру было плевать.

Он выждал немного, пока не отшумели аплодисменты, и продолжил:

— Как и всегда, гостями Форума будут…

Изображение в голограмме перетекло — и показало четыре роскошных кресла, в которых сидели очень разные на вид, но одинаково дорого одетые люди.

— Глава корпорации «Имагава», Йокичи Имагава! — премьер почтительно поклонился.

Камеры приблизили пожилого японца. За его креслом в паре метров высились два громадных ростовых киборга в форме корпорации.

Пустые кибернетические глаза Имагавы вдруг изменили цвет с жёлтого на белый и отобразили зрачки. Пожилой японец сдержанно улыбнулся и едва заметно наклонил голову в ответном приветствии.

— Президент корпорации «Канеда Индастриз», Тецуо Канеда! — премьер одарил поклоном следующего гостя, за спиной которого стояли три телохранителя. Внешне — обычные люди, они были, без сомнения, до отказа нашпигованы боевыми аугментами.

Канеда-сан выглядел моложе, лет пятидесяти на вид, но все знали, что он почти вдвое старше Имагавы, просто больше вкладывается во внешность.

— Председатель совета директоров корпорации «Вернер-Тек», Говард Блэк!

Типичный американец в лоснящемся и, вероятнее всего, пуленепробиваемом костюме просиял широкой улыбкой в камеру. И даже помахал рукой. За его спиной застыли два чёрных, под стать фамилии, робота-охранника, похожие на огромных механических пантер.

— Президент «Медведь-Корп», Роберт Новиков! — премьер ожидаемо запнулся на русском слове.

Новиков-сан, двухметровый гигант с породистым, но явно искусственным лицом русского аристократа 19-го века был единственным, чья голограмма не показывала телохранителей. Не потому, что он игнорировал моду или не имел «выходных» моделей для демонстрации последних достижений, а потому, что он везде ходил без охранников. Но вряд ли в Конгломерате нашёлся бы тот, кто не слышал легенд о технологиях, которые скрываются под его сдержанным серым костюмом-тройкой. Или о боевых орбитальных спутниках и дронах, постоянно находящихся с ним на связи и мониторящих каждый кубический сантиметр пространства на сотню-другую метров вокруг хозяина.

Когда русский вежливо улыбнулся и наклонил голову в ответ на очередной поклон премьер-министра, Ямагучи вновь направил всю свою харизму на зрителя.

— Как обычно, мы начнём с главного — с наших результатов за прошедший год, — изображение премьера сместилось влево, давая пространство для ежегодной серии победных цифр и растущих графиков. — Как вы знаете, три месяца назад при неоценимой поддержке «Вернер-Тек» мы завершили крупный инфраструктурный проект — Южный Барьер. Теперь выжившие Южного Хонсю могут быть спокойны — набеги банд Пустынных гор отразит полностью автоматический защитный периметр, а те, кто по случайности смогут его преодолеть, упрутся в тридцатиметровую неприступную стену! — глава правительства подождал, пока утихнут овации, а камера перестанет показывать лучезарно улыбающегося Говарда Блэка, и добавил: — Блэк-сэнсэй клятвенно заверил, что оплата содержания Барьера не станет для граждан Южного Хонсю неподъёмной.

Глава «Вернер-Тек», само собой, тут же с готовностью кивнул в камеру, подтверждая сказанное.

— Наши проекты сдерживания нежелательной иммиграции, разрабатываемые в союзе с корпорациями «Имагава» на континенте и «Канеда Индастриз» в море, уже приносят первые плоды! — продолжил премьер-министр. — В прошедшем году, впервые в истории Японского Конгломерата, не было зарегистрировано ни одного транспорта беженцев из заражённых районов, достигшего наших территорий!

В этот раз аплодировали все, даже главы корпораций.

— Важным достижением прошлого года также явилось и то, что ни одни из беспорядков в префектурах острова Карафуто не привели к жертвам среди мирных граждан! При этом все до одного протестующие были нейтрализованы. Этот выдающийся результат, конечно, не мог бы быть достигнут без постоянной поддержки местных сил правопорядка корпорацией Новикова-сэнсэй.

Русский богатырь Новиков сдержанно улыбнулся уголком рта и вновь наклонил голову.

— Правительство Японского Конгломерата официально благодарит вас за многолетнее и плодотворное сотрудничество!

Премьер Ямагучи благодарно склонился в сторону высоких гостей.

— Ну а теперь — то, чего мы все так долго ждали, — трёхмерная проекция премьер-министра проникновенно заглянула в глаза зрителю. — О том, как прошли испытания Купола, расскажет человек, знающий о нём больше всего — Первый Старейшина Окума! Он уже здесь, с нами, на прямом включении из ново-токийского оазиса Братства Гармонии! Окума-доно — Вам слово.

Изображение голограммы мигнуло — и показало японца лет сорока на вид в простом белом комбинезоне. Его чёрные с проседью волосы до плеч были частично собраны в пучок, а под короткой бородой были видны красные, тускло светящиеся прожилки на коже — знак его статуса.

— Спасибо, что пригласили меня, Ямагучи-сан, — Первый Старейшина наклонил голову. — Приветствую вас, граждане Конгломерата. Выступать перед вами — большая честь. Я чувствую нетерпение публики, и потому буду предельно краток: второй этап тестов Купола прошёл успешно!..

Оглушительные искусственные овации не дали ему продолжить. Старейшина Окума открыл было рот что-то добавить, но тут же остановился и лишь почтенно склонил голову в благодарности.

Многие считали все эти поклоны просто избыточной данью традиции. Их можно было понять — почти никто в стране, конечно, уже не помнил всех шести видов «оджиги», да и не старался запомнить. Но если бы не эти, пусть неуклюжие и деформированные, останки традиций, что бы тогда вообще осталось от старой, доядерной Японии? Почти не тронутая бомбами территория, да имена с фамилиями?

Голограмма снова показала премьер-министра.

— Мы все чрезвычайно рады слышать, что возведение Купола идёт по плану, Окума-доно! — с ликующим видом произнёс он. — Думаю, всем, абсолютно всем гражданам Конгломерата уже не терпится ощутить себя в полной безопасности. Мы же знаем, ни одна из внешних угроз не дремлет! Когда же, уважаемый Первый Старейшина, мы можем надеяться на готовность к запуску?

— Скоро, очень скоро, Ямагучи-сан, — Окума вновь поклонился. — Ещё несколько финальных тестов — и мы будем готовы вводить Купол в эксплуатацию. А пока я бы хотел также отметить, что за прошедший год Братство Гармонии завершило несколько пусть и менее заметных, но никак не менее значимых проектов! Среди них — рабочий прототип новейшего, неинвазивного геотермального источника энергии, анти-лучевая вакцинация населения всех гигаполисов Конгломерата и, конечно, новые успехи в разработке сразу нескольких видов материалов… Но эта работа, к сожалению, пока всё ещё далека от готовности…

— Спасибо огромное, Окума-доно! — спешно перехватил инициативу премьер. — Правительство Японского Конгломерата официально благодарит Братство Гармонии за многолетнее и плодотворное сотрудничество! — он поклонился в камеры и тут же вновь расплылся в торжественной улыбке: — А мы продолжаем! И сейчас главы корпораций ответят на ваши вопросы, которые моя администрация собрала за прошедший квартал…

Объёмное изображение премьер-министра Ямагучи погасло, оставив после себя лишь лого телепровайдера.

Кай, вздохнув, положила пульт и скинула полотенце, обёрнутое вокруг тела, чтобы одеться.

Она уже пожалела, что не включила музыку, пока была в душе. От политических речей, даже если не видеть осточертевшие рожи самих политиков, всегда оставалось гаденькое послевкусие. Несмотря на прогресс, о котором вечно твердит премьер, год от года не меняется главное — он целиком и полностью под каблуком у Имагавы, Канеды и Блэка. А в последнее время всё больше и у Новикова тоже. Братство же все пятеро стараются просто игнорировать, считая «гармоников» за странноватых лунатиков-чистоплюев с идеей-фикс о «естественной синергии» всего и вся. Корпорации решают всё в Конгломерате. Настолько, что государству пришлось даже создать свою, чтобы хоть как-то иметь право голоса в этом мире. И если госкорпа «Конг» ещё имеет силу, то про Ямагучи-сана все точно знают: его управление — просто фасад, старательно поддерживаемый всеми, кто действительно имеет власть. Они же и обеспечивают его переизбрание раз за разом. Но гражданам давно плевать…

Кай прикрыла глаза и покачала головой. Слишком много думать о политике — всё равно, что в компостный контейнер с головой влезть. Начинает вонять, и от запаха потом долго не отделаться.

Она натянула короткий топ поверх климат-сетки на голое тело, перекинула ремень с кобурой через плечо и проверила положенные по Уставу набедренные перевязи с амуницией. На тёмных облегающих форменных брюках с голубыми световыми прожилками те держались, как влитые. Оставшись довольна, Кай подхватила куртку и направилась к выходу.

* * *

У капитана Ицуми впервые за долгое время выдалась пара свободных дней. В отделе не случилось никаких авралов, шёл первый за месяц законный выходной, дело шло к полудню, а никто её даже звонком ещё не побеспокоил.

План был такой: сначала Кай зайдёт к старику Нанбу. Сегодня — среда, а значит он делает яки-имо. Яки-имо старика Нанбу пропускать было нельзя! Потом она проведёт несколько часов в любимом тире в Шибуе, спуская патроны и пар за государственный счёт. А после… А чёрт его знает, что после. Она ещё не решила. И эта неопределённость так приятно пахла свободой, что решать заранее совсем не хотелось.

Капитан Ицуми быстро спустилась на лифте в холл. Когда здание невысокое, всего тридцать этажей, лифтами пользоваться легко и приятно, и почти никогда не приходится долго ждать. Поэтому каждый раз, пользуясь лифтом у себя в Канагаве, Кай улыбалась тому, что сделала правильный выбор, поселившись тут: не в центре Нью-Токио, но и не на самом отшибе.

Старый Нанбу стоял на обычном месте перед входом, отмахиваясь от стаи назойливых попрошаек и одновременно пытаясь обслужить сразу пятерых клиентов. Мда, одна проблема в Канагаве — более-менее состоятельные люди, живущие тут, привлекают нищих. А те прилипчивые оборванцы, если не воруют в открытую по мелочи что плохо лежит, то стоят на каждом углу и машут руками прямо перед носом у прохожих, пытаясь привлечь внимание к своим мозаичными кодам — у кого татуировкой на груди, у кого на предплечье, у кого даже на лбу. Приходится жмурить глаза, иначе нейромод считает код — и тут же начнёт спрашивать, сколько нью-иен ты хочешь перечислить удачливому попрошайке. По Нанбу сразу было видно профи — он отгонял нищих не глядя, просто размахивая перед ними длинными раскалёнными щипцами, которыми то и дело доставал из печей готовые блюда.

Кай старик увидел издалека, радостно помахав, подзывая к себе. Она улыбнулась в ответ, и он, кивнув, тут же ловко зачерпнул очередную порцию питательной смеси и закинул её в слот печи для яки-имо. Та загудела, вмешивая в бледно-серую массу красители и вкусовые эстракты. Где Нанбу брал такие сногсшибательные экстракты, старик никому не сознавался. Подозревали даже, что он их готовил сам, без лицензии, незаконно… Но если спросить капитана Ицуми, то за такое качество, какое выдавали в итоге его печи, можно было закрывать глаза почти на что угодно. Он действительно превращал безвкусную, липкую белково-жиро-углеводную жижу в произведения искусства.

Втягивая носом запахи, от которых рот наполнялся слюной, а в животе урчало, Кай дождалась своей очереди — и вскоре уже сидела на асфальте, прислонившись к стене и вгрызаясь в ароматный, горячий запечённый батат.

Над головой нависало низкое пасмурное небо, подпёртое верхушками приземистых зданий. У стены напротив мерцала голографическая реклама. «Купол — залог нашего будущего», — утверждала она, показывая, как большую трёхмерную модель Японского архипелага укрывает жёлтый слой света до самой стратосферы.

Увидев эту рекламу, Кай хмыкнула и покачала головой. Давным-давно, ещё служа в полиции, она провела не одну неделю в рейдах по зачистке заражённых радиацией нелегальных беженцев. С одной стороны, всем было ясно, что Купол — против них, против их болезней и радиации. А ещё — против их неуёмных лидеров, всё ещё пытающихся отыскать незапущенные боеголовки, чтобы суметь хоть как-то давить на Конгломерат. Больше рычагов против единственного островка нормальной жизни на планете у них всё равно не осталось. А с другой — что-то было в этом способе борьбы с «внешним миром», что лично Кай раздражало. Отгородиться от проблемы, закуклиться в своём мирке, чтобы её не решать, было бы ожидаемо от десятилетнего ребёнка. Но когда так делает практически всесильное, волею судеб единственное оставшееся в мире процветающее государство…

У края стены прямо возле рекламной голограммы виднелась надпись баллончиком: «Оставим „гармошек“ снаружи!». Мысли Кай сами собой перекинулись на неё.

Мда. Народная любовь к Братству Гармонии «крепчала» с каждым годом. Если бы ещё идиоты, которые это пишут, понимали, на какой процент их сегодняшнее благополучие изобретено и построено Братством… Хотя нет, благодарности это им бы точно не добавило. Придумали бы ещё что-нибудь,. Придраться к миролюбивым и добросердечным учёным — всегда легко, если очень хочется.

Капитан Ицуми вздохнула. И вдруг поняла, что, задумавшись, уже почти дожевала последний кусок яки-имо. Надо было брать два.

Внезапно в углу зрения возникла красная плашка: «Плановое обслуживание систем просрочено на 3д 12ч 00м 06с!»

Вот блин… Кажется, вчера как раз примерно в это время она снова приказала Доминасу «напомнить ещё через сутки»… Что ж за невезение-то? Как раз на отпуск пришлось…

Кай тихо выругалась.

Её отдел, который в кои-то веки оставил её ненадолго в покое, уже нашёл способ снова до неё добраться: теперь придётся ехать в техслужбу, где Мацуда снова будет смущённо мяться и краснеть, а она — снова мучительно это терпеть…

Капитан резко поднялась и направилась обратно в здание, к лифтам.

Выходной, похоже, всё-таки насмарку. Зато сейчас хотя бы прошвырнёмся сквозь свежий ветер, в удовольствие.

Выйдя в подземный гараж, она привычно улыбнулась Зверю. Вроде бы всего ночь не виделись, а всё равно соскучилась…

Зверем она звала свой байк — длинного, обтекаемого жёлто-чёрного красавца военного образца, из малой серии. Таких больше не делают. Тем более — таких, как у Кай, с добрым десятком персональных модификаций, половина из которых засекречена не хуже устройства Купола.

Лихим прыжком она взлетела Зверю на мягкую и тёплую неопреновую спину, одним движением обняла его всем телом и вдавила кнопку старта моторов. По байку пробежала лёгкая дрожь, от которой у Кай выступили мурашки. Она глубоко вдохнула, пока из кольца на шее разворачивался шлем, и тут же, на выдохе, рванула с места.

* * *

Круглая и широкая площадь, вымощенная светло-серым камнем, безмятежно нежилась под солнцем. Её плиты с математически точно вырезанными дугами граней, идеально подогнанные друг к другу, расходились кругами от центра. На них раскинулась карта звёздного неба, филигранно вырезанная прямо по камню.

Тень нависавшего над площадью здания только начинала свой обычный послеобеденный захват территории, а потому редкие гуляющие по площади люди в светло-серой одежде щурились от яркого солнечного света. Но это ничуть их не беспокоило — в их лицах, походке сквозила безмятежность. Кто-то разговаривал с другими, кто-то смотрел перед собой пустым взглядом — вероятно, читал что-то в дополненной реальности, а кто-то просто прогуливался, с улыбкой глядя по сторонам, почёсывая подбородок с тускло светившимися зелёными прожилками и помахивая рукой знакомым.

Вдруг с одной из примыкающих улиц показались восемь человек. Мужчины и женщины, та же светло-серая одежда, такие же зелёные прожилки на подбородках — но что-то с ними было не так, можно было биться об заклад. И лица, и походка, и даже эмоциональная энергия, исходившая от них, сильно выделялись в царившей здесь атмосфере. Нервные, резкие движения, печатающий шаг, опущенный под ноги взгляд непроницаемых глаз, плечи немного ссутулены, словно от непомерного невидимого груза на них.

Откуда они идут? Что произошло? Почему у них такой подавленный вид?

Люди на площади стали оборачиваться на эхо их шагов, замедляться и с осторожным любопытством провожать группу взглядом.

Куда они направляются?

Восьмеро ни на кого не обращали внимания. Они прошагали к самому центру и на большой, круглой центральной плите, где заканчивалось созвездие Дракон, встали как вкопанные. Их лица прояснились, наполнились решимостью, а взгляд устремился прямо и немного вверх.

Вставший впереди всех высокий светловолосый мужчина медленно обернулся и обвёл компаньонов взглядом — каждый едва заметно кивнул. Они были готовы.

И тогда светловолосый заговорил. И от тех слов, что вылетали из его нервно подрагивавших губ, по площади словно бы покатилась волна скребущего беспокойства, напряжённого ожидания. Казалось, что вот-вот случится что-то, чего не должно, просто не может происходить в этой умиротворённой идиллии, разлитой в воздухе…

Потом говоривший вдруг затих, и вся площадь замерла вместе с ним. А когда ещё через мгновение послышались глухие шлепки тел о светло-серый камень, натянутое в воздухе напряжение вспорол первый в этом месте за долгие годы панический вскрик.

* * *

Путь из Канагавы в Тошиму, где находился штаб спецотдела, занимал всего полчаса. «Всего», потому что Кай каждый раз ехала бы все полтора — дорога, скорость, отрешение от всего вокруг, кроме лавирования в потоке и свиста ветра… Это пьянило и наполняло жизнь ощущениями. Это было таким настоящим!.. Куда более настоящим, чем пролетавшие мимо неоново-каменные джунгли Нью-Токио и его граждане, почти все — чёртовы ауги, полулюди-полумеханизмы. Включая её саму…

Вылетев на шоссе, Кай мысленно бросила:

«Доминас, ускорение рефлексов».

На самом деле, она это даже не сказала, а, скорее, представила, что скажет. Так — намного быстрее, а компьютеру всё равно.

Доминас сказал, а точнее, послал ответное: «Модуль Рефлекс-7 активирован», — и как только Кай почувствовала захлестнувшую волну усиленных ощущений, она вдавила рычаг акселератора на руле изо всех сил. Зверь отозвался мгновенно, засвистел электромоторами — и в боковом зрении всё поплыло, оставив лишь вибрирующее чёткое пятно строго впереди. В мозг по дублирующим нервы высокоскоростным контурам хлынул вал информации ото всех органов чувств. Кай улыбнулась, вновь пришпорила байк — и тот, довольно загудев, прошил поток чёрно-желтой молнией.

«Надо будет погонять тут ещё пару часов, как только от Мацуды выйду…» — пообещала себе и Зверю капитан Ицуми, наслаждаясь.

Низкие кварталы префектуры Канагава, утыканные домами всего по десять-пятнадцать этажей с щедрым пространством между ними, сначала сменились угрожающе обступающими, словно уличная банда, сорокаэтажками Сэтагаи, а потом — нависающими над головой монументальными небоскрёбами Шибуи. Серо-стеклянные исполины уходили в небо так высоко, что даже солнечные лучи редко добирались до их подножия, и яркие голограммы рекламы на их стенах и крышах не выключались никогда. Въезжающий в Шибую или любой из трёх десятков центральных районов окунался в пёстрое море негаснущих огней и мерцающих изображений, привыкнуть к которым мог далеко не каждый. Но каждый из двух сотен миллионов тех, кому не посчастливилось здесь жить или работать, был вынужден приспосабливаться.

Двух же гегемонов Нью-Токио — пирамидальный монолит главного здания корпорации «Имагава» и циклопическую крепость из дюжины башен штаб-квартиры «Канеда Индастриз» — не могли скрыть из вида даже небоскрёбы. Словно бы у подножий высоток не хватало тьмы, эти гиганты отбрасывали своими силуэтами многокилометровые тени, погружая целые районы в сумерки даже днём.

Капитан Ицуми не любила небоскрёбы. И в этом бесконечно разросшемся мега-городе ей было трудно. Он напоминал бетонную раковую опухоль, захватившую добрых две трети изменившегося за последний век ландшафта острова Хонсю. Душный он — до одышки, несмотря на её искусственные лёгкие, очищавшие воздух от любых примесей. Дело было не в воздухе. А в том, что в городе почти не водилось не только ничего живого, но даже такой, казалось бы, естественной вещи, как небо. От него оставалась только крохотная полоска где-то далеко вверху. И от этого Кай чувствовала себя здесь словно в брюхе огромного механического чудища, проглотившего её и пытавшегося переварить, растворив в негаснущем свете неона и голограмм…

Над галереей у входа в главное здание Службы разведки Конгломерата светилась эмблема в четыре этажа высотой — шестиугольник, внутри которого мерцал силуэт со скрещенными перед грудью ярко-алыми мономолекулярными лезвиями, растущими из предплечий.

Кай подлетела на Звере прямо к галерее и юзом заправила байк на свободный слот парковки электроциклов, отпугнув нескольких прохожих. Под их ругательства она, улыбаясь, слезла, и, нежно погладив Зверю неопреновую спину, пошла ко входу.

* * *

Мацуда был у себя в мастерской. Её гордо звали Технической службой спецотдела Управления «11». Все в отделе, включая Кай, были уверены, что он здесь жил. По крайней мере, за все восемь лет, что Хитому Мацуда был в команде, никто не мог припомнить, чтобы он хоть раз покидал мастерскую, кроме как по нужде.

Когда капитан Ицуми вошла в эту обширную комнату, доверху заваленную техническим хламом, он ковырялся в каком-то устройстве со вскрытым брюхом. Механическое нечто лежало на одном из столов, а его «двадцатипальцевка» — юркий, похожий на многоножку манипулятор, подключенный прямо в нейропорт, — тыкала своими тонкими пальцами в «кишки» из проводов и микросхем.

Едва заслышав шаги Кай, единственный работник техслужбы спецотдела Управления встрепенулся, резко развернулся, чуть не опрокинув манипулятор со стола, и вытянулся по струнке.

— Капитан Ицуми! — он согнулся в глубоком поклоне. — Как Ваши дела? Чем я могу быть полезен? — сбивчиво оттарабанив приветствие, щуплый инженер тут же смущённо потупил взгляд.

— Здравствуй, Мацуда, — Кай усилием воли подавила вздох. — А я — на техобслуживание. Тебе же сейчас удобно? — и, не дожидаясь ответа, прошествовала прямиком к нейротехническому креслу.

Стоило ей упомянуть техобслуживание, Мацуда поперхнулся, залился краской и засуетился, готовя оборудование.

Судя по досье, свою первую, но далеко не последнюю золотую медаль киберсоревнований Хитому Мацуда завоевал в семь. К тому моменту он всё ещё мало говорил, но уже три года как писал код, и не пальцами — напрямую через нейропорт.

В десять он взломал защиту сетей трёх банков за пять минут на подпольной хакерской битве. От тюрьмы его спасло только то, что ни единой нью-иены малолетний взломщик не взял, хотя мог опустошить добрую треть их счетов, пока они хватились бы.

С того же момента его стали пытаться вербовать корпорации, в том числе и силовыми методами, но в конце концов быстро отстали — Мацуда не хотел с ними работать. И сразу показал, что шантажировать в ответ может и сам. Тогда они поставили его на контроль и как-то договорились «о ненападении», надеясь всё-таки завербовать при случае.

Какова же была ярость корпов, когда через пять лет он устал от их внимания и пошёл наниматься именно в Управление «11» — «антикорпоративное»… Да как пошёл!

Подросток просто обдурил киберзащиту, умудрился добраться до секретных данных о том, какой отдел чем занимается, и появился сразу в комме у начальника спецотдела Кай, полковника Шибы, выдав себя за звонок от Главного. Собеседование закончилось за полминуты, он был нанят немедленно и даже эскортирован в здание с охраной. Возможно, потому Мацуда и не выходил за его пределы, что был слишком ценен для Управления? Или потому, что теперь стал для корпов ещё интереснее?..

Так или иначе, этот техногений, многократный победитель хакерских битв Хитому Мацуда был беззаветно и безответно влюблён в капитана Ицуми. И, что ещё хуже, — кажется, все восемь лет, с самого знакомства в первый день в отделе.

— Можно мне вот это убрать, чтобы одежду сложить? — Кай показала на гору запчастей на табуретке.

— Д-да-да, конечно… — пролепетал Мацуда и бросился помогать.

Через минуту капитан Ицуми уже лежала перед ним на нейротехническом кресле в чём мать родила и почти физически ощущала, как молотится переволновавшееся сердце человека-техслужбы. А тот, изо всех сил пытаясь одновременно и смотреть, и не смотреть на Кай, водил над её телом сканером нейромодов.

— Тут всё в порядке… Тут тоже… А вот медмодуль придётся дозаправить — не бережёте Вы себя, Ицуми-сама… — приговаривал он, безуспешно стараясь отвлечься от её наготы.

Кай только хмыкнула.

Наконец, через десять минут бормотания и колдовства над диагностическими отчётами её имплантов, всё было готово. Ещё несколько минут на дозаправку «Меди-1844», замену фильтров в искусственных лёгких, и «Чистильщике-58», комплексе из искусственных печени и почек для противодействия токсинам, — и можно было идти. Всё-таки одно Мацуде точно нужно было засчитать — он обращался со всем этим гармониковским технофаршем так, будто придумал его сам. Второго такого техника вне Оазисов во всём Конгломерате было, вероятно, не найти.

Когда Кай уже одевалась, технический гений с мукой на лице всхлипнул и сбивчиво пролепетал:

— Ицуми-сама… Простите меня, но я… э-э-э… буду обязан доложить о просрочке обслуживания начальству…

— Без проблем, Мацуда, — подчёркнуто безразлично пожала плечами Кай, натягивая климат-сетку и рывком поправляя её на груди. — Не волнуйся, мне не влетит, — усмехнулась она. — Ну ладно, быв…

И тут вся периферия зрения озарилась бледно-жёлтым, а прямо перед глазами возникло полупрозрачное лицо полковника Сатору Шиба. Начальник спецотдела Управления «11» Службы разведки Конгломерата был чем-то не на шутку обеспокоен. И ничего хорошего это не сулило — выходной теперь был точно насмарку.

Глава 2. Одно к одному

— Ицуми! — полковник действительно был не в духе. — Ты в Управлении?

— Шиба-сан! — Кай вытянулась и склонила голову. — У меня выходной…

— Ты в Управлении? — с нажимом перебил начальник.

— Да, полковник…

— Зайди ко мне. Сейчас.

— Но…

— Сейчас! — не стал слушать Шиба. — Пропали ещё двое. И в этот раз — не шлюхи. Ко мне, быстро, — и отключился.

Кай сжала зубы и медленно вдохнула, подавив закипающий гнев. Ясно, почему полковник так зол… Она бы на его месте тоже не удержалась.

Шестьдесят две жертвы — и всё ещё никакого значимого прогресса. А теперь, похоже, на две больше. Самое провальное дело капитана Ицуми в карьере не просто так им и оставалось, оно делалось ещё провальнее каждые две недели.

Каждые две недели, словно по какому-то больному расписанию, в Новом Токио пропадали проститутки. По две или три за раз. И пропадали совершенно бесследно, что было чрезвычайно трудно сделать, даже став трупом — с чип-паспортом в позвоночнике-то, да в почти миллиардном гигаполисе, напичканном дронами и датчиками.

Кай безуспешно билась над делом уже три месяца. Результатов — ноль. Привлечённых ресурсов, совсем не бесплатно подёрганных начальством ниточек в высших кругах корпораций, опрошенных свидетелей, вычислительных мощностей двух ИскИнов Службы разведки — да всего что можно тут уже ушло как минимум вдвое больше, чем на любое другое её дело. И — ничего…

Всё, что удалось выяснить, было почти целиком описано ещё в самом первом полицейском отчёте. Жрицы и жрецы любви (похитители не имели в этом предпочтения) садились в неопознанный автомобиль в самом глухом месте района, где работали, и исчезали. Машину никто не помнил и не видел. Камеры и датчики — в том числе. Словно её и не было.

Слухи об исчезновениях распространились быстро, бордели и «фрилансеры» сначала стали аккуратнее, а потом и вовсе начали бояться каждого клиента на авто… Это помогло в целом — простых убийств проституток стало меньше. Вот только исчезновения не прекратились.

Полицейские сделали простой вывод: единственные, кто может влиять на городские камеры и датчики, кто может скрыть чип-паспорт и сделать так, чтобы человек пропал бесследно, — корпы. Только у них есть доступ к таким технологиям и полномочиям. Кроме того, все три района, где происходили исчезновения, примыкали к Шинджюку. А именно там высилась громада штаб-квартиры «Канеда Индастриз». Сделав вывод, они передали дело в спецотдел, который, в лице капитана Ицуми, провалился с треском — с таким набором «улик», какой у них был, официально к корпам не сунешься, а больше никаких зацепок ни ИскИны, ни Кай не нашли до сих пор.

И вот теперь точно так же пропал уже кто-то, на кого общественности не положить…

* * *

— Так, слушай сюда, капитан…

Полковник Шиба был из тех немногих «коренных» выживших, кто не питал к традициям пиетета. И потому разговаривал так, будто он руководит не спецотделом Управления по борьбе с корппреступностью, а уличной бандой.

— Я не знаю, что тебе ещё нужно, чтобы разобраться. Что? Наши электронные и человеческие мозги работают на тебя с высшим приоритетом, я уже устал сливать бюджет на контакты у корпов и ничего не получать. И вот теперь — ещё и это! Что мне говорить, когда Арашира-сама меня об этом спросит?! Что?! Ты же всегда была лучшей, Ицуми…

— Кто пропал, Шиба-сан? — Кай стояла, стиснув зубы и глядя в пол. Сколько бы полковник ни старался, винить её сильнее её самой он не смог бы при всем желании.

Глава спецотдела встал из-за стола и с каменным лицом подошёл к окну в пол. Помолчав немного, он произнёс надломленным голосом:

— Мы копали не под тех. Это — точно не «Канеда». Дочь второго заместителя их главного безопасника исчезла…

Кай вытаращила на шефа глаза да так и застыла, где стояла.

Это не укладывалось в голове. Кем вообще надо быть, чтобы не бояться трогать высших корпов?!

— В этот раз забрали возле «Эйен-но-Кагайяки»… — глухо продолжал полковник, глядя вниз, на море мигающих неоновых реклам, не замечая её реакции. — Девчонки пошли в модный ночной клуб, всё как обычно, ничего не предвещало… А потом решили посмеяться, голо-шот среди местных шалав сделать, в Сеть выложить… Ну, обычное, подростковое… Одеты, наверное, похоже были…

— А… — Кай, наконец, отпустило начальное онемение, — а как же телохранители? Дроны наблюдения? Импланты-трекеры?..

— Полный блэкаут… Вся эта гвардия просто потеряла подопечных из виду и встала, ничего не делая… Хотя у них это, скорее всего, — ложная память… Шлюхи на улице видели только, как дочь корпа вместе с подругой попрощались и ушли в подворотню… И всё. Дальше — по сценарию предыдущих.

— Реакция «Канеды»?..

— А ты как думаешь?.. — покрытое отблесками лицо полковника дёрнулось, но так и не повернулось к ней. — Рвут и мечут… Подняли своих сыщиков и мощности. Когда прошло двенадцать часов, и никто к ним не обратился, поняли, что это — не просто ради выкупа. И вот теперь они реально в панике, Ицуми. До того, что сами к нам пришли…

— Может, отводят подозрения жертвой среди своих? — осторожно предположила Кай, и тут же пожалела.

— Нет, Ицуми! — полковник резко развернулся, сощурил глаза и вперил в неё взгляд. — И я запрещаю тебе даже пытаться разрабатывать эту версию! — он отвернулся обратно к окну. — Ты не понимаешь. «Канеда Индастриз» впервые в истории дала свои ресурсы в распоряжение нам, капитан. Нам! Тем, кто под них годы то тут, то там копает!

Кай даже задержала дыхание. Что?! Корпы?! Дают им доступ и людей?!.. У них же на «Канеда Индастриз» два дела в разработке!

— Наверху теперь лично держат дело на контроле, — полковник Шиба, наконец, собрался, с усилием успокоился и тяжело вздохнул. — Через полчаса, когда они там хотя бы немного успокоят Канеду-сан, мне — к ним на ковёр. А тебе — к «Сиянию». Сейчас. Группа уже работает на месте.

Шиба отвернулся, и Кай поспешила убраться из его кабинета подальше.

Её руки слегка дрожали, а внутри всё просто кипело. Она была в ярости на себя саму.

Теперь нужно, чтобы никто не трогал её хотя бы пять минут. А потом — выследить и поймать ублюдков, заделавшихся под Джека-потрошителя и умудрившихся перейти дорогу верхушке корпорации…

К слову, быть с «Канедой» по одну сторону фронта ещё не приходилось. Ну и чёрт с ним. Всё когда-то случается в первый раз. Интересно, как там справляются с таким сотрудничеством криминалисты?

* * *

Впервые с момента открытия клуб «Вечное сияние» не готовился впускать посетителей. Пространство перед слепяще разноцветным неоновым входом и на сотню метров вокруг было зачищено и огорожено. Все соседние улицы — перекрыты. А едва ли не каждый квадратный метр внутри ограждения — занят криминалистом, детективом Управления или ищейкой корпорации. Ну или хотя бы «букахой» — роботом для сбора улик, похожим на жирного, чёрного пластикового жука в полметра диаметром.

Мда… «Группа», значит, Шиба-сан? Больше похоже на дивизию.

Кай со свистом оттормозилась на Звере прямо перед жёлтыми голографическими линиями с надписью «Полицейское ограждение. Не пересекать!» и одним движением перемахнула через них прямо с байка.

«Доминас, подключи меня к комм-хабу локации», — скомандовала она и встала, осматриваясь.

Все предварительные данные она прочитала по дороге. Похищенных двое: Аннабель Андерс-Мисоцки, дочь большой шишки в «Канеда Индастриз», и Момоко Эсаши, её подруга, дочь корпа поменьше. Дальше — всё, что рассказал ей из отчётов полковник. Теперь остались те, что в отчётах пока не значатся.

«Подключение установлено», — пропел компьютер.

Кай прикрыла веки — и перед глазами возник план оцепленной территории, усеянный зелёными маркерами-сотрудниками и синими маркерами-роботами.

«С вами говорит капитан Управления „11“ Кайяда Ицуми, я руковожу расследованием. Кто на локации главный?»

«Я… Я…» — раздались сразу два голоса.

Ага, один наш, один от «Канеды», о субординации не договорились. Ну хоть не передрались — и то хорошо.

«Моё местоположение открыто. Оба — ко мне».

Вряд ли они что-то нашли… Но вдруг?

Корп и следователь Управления подошли одновременно.

Человек от «Канеда Индастриз» оказался из действительно лучших корпоративных сил безопасности — «робо-сапиенс» даже по открытой спецификации, то есть больше половины тела заменено аугментами. Согласно доступному документу «Канеды», этот «робо-сап» был с подкожной бронёй, металлическим усилением черепа, какой-то навороченной оптической системой вместо одного из глаз, и Дух Сети его знает чем ещё под строгим костюмом из бронематериала военного образца. Ходячие два десятка миллионов нью-иен, не меньше. И этот молодец должен был признать авторитет младшего следователя разведки? Не удивительно, что не вышло.

Спец из Управления выглядел блёкло на фоне корпа: форма с жёлтыми световыми прожилками, уже грязная от самостоятельных поисков, на бритой голове аж с тремя нейропортами — неуклюжая конструкция из внешних криминалистических модулей.

— Ицуми-сан, — хором поздоровались и поклонились оба.

— Дюбуа, «Канеда Индастриз», — представился киборг с французским акцентом.

— Лейтенант Чоу, — следователь, оказавшийся китайцем, отключил головной «обвес» и, покосившись на корпа, выжидательно посмотрел на Кай.

— Приветствую, коллеги, — поклонилась в ответ она. — Как долго работаете на месте? Что обнаружили?

— Если бы «пиджак» не упёрся и дал дроны посмотреть, было бы больше, — съязвил Чоу.

— Дроны мы проверили сразу, — холодно парировал Дюбуа. — Вряд ли вы бы исследовали наши дроны лучше, чем мы. В остальном, — повернулся он к капитану Ицуми, — без изменений. Ничего. Ситуация ожидаемо усложняется тем, что прошло уже пятнадцать часов, а следов и при первом осмотре было немного.

— Обратись ваши раньше, куда следует… — начал Чоу.

— Прекратить, лейтенант! — оборвала его Кай. — Что-то по делу есть?

— Ничего нового, Ицуми-сан… — Чоу сник и поджал губы. — Никаких следов машины. Ни одного свидетеля, видевшего, куда они садились. Мы обшарили каждый уголок и мусорный бак…

— Пустая трата ресурсов… — бросил Дюбуа в сторону.

— Отца трахаться поучи, если не из пробирки! Полуживой «костюм»… — вмиг окрысился лейтенант, но тут же умолк, когда Кай подняла руку. — В общем, как и предыдущие, капитан, эти тоже сквозь землю провалились… — закончил он и сплюнул под ноги в сантиметре от ботинок корпа.

— Ясно, Чоу-сан, спасибо.

Ничего другого она и не ожидала.

Похитители продолжали работать так чисто, словно вообще были не с этой планеты. Полковник Шиба мог бы послать и впятеро меньше людей. А вся свистопляска с перекрытием улиц — это представление для политиков и прессы. Но сейчас бурную деятельность наверняка уже засняли, так что можно останавливать.

— Доделайте стандарт на локации — и сворачивайтесь, — приказала Кай лейтенанту. — Отчёт потом — мне, и во всех подробностях.

Большому представлению — большой отчёт. На случай, если наверху захотят удостовериться, что делается всё возможное.

— Свободен.

— Есть, капитан… — мрачно поклонился Чоу и пошёл обратно к мусорным бакам в подворотне возле входа в «Сияние», на ходу включая «цветомузыку» на голове.

— Ицуми-сан? — вопросительно склонил голову корп. — Есть ли у вас ко мне ещё вопросы?

— Да, пока — один последний, — повернулась к нему Кай. — Дюбуа-сан, какая у похищенной модель трекера?

Киборг помолчал секунду.

— При всём уважении, капитан, боюсь, что это — закрытая информация…

— Дюбуа, — нарочито тихо и спокойно перебила капитан Ицуми, — вы хотите найти мисс Андерс-Мисоцки или нет?

— Хочу, безусловно, — корп ни на волосок не поддался её тону. — Но есть секретные данные, которые мне не просто запрещено сообщать. За их раскрытие меня ждёт внутренний трибунал и полное лишение корпоративного обеспечения, — он обвёл себя с головы до ног мехатронной рукой. — Как Вы думаете, Ицуми-сан, сколько проживут самостоятельно те сорок процентов этого тела, которые принадлежат мне?

— Вполне понимаю, Дюбуа-сан, — без удивления кивнула Кай, буравя корпа взглядом. — Но поймите и Вы: я занимаюсь этим делом три месяца. И два из них Управление держит его в списке приоритетных. И знаете что? Мы не нашли даже тел. До сих пор. Шестьдесят две жертвы. Это — высшая мера, без вариантов. А теперь скажите мне, Дюбуа, что бы Вы сделали с мисс Андерс-Мисоцки на месте этих похитителей, если бы вдруг поняли, что она — дочь высокопоставленного корпа? Немедленно отпустили бы?

— Нет, — полукибернетическое лицо сыщика «Канеда Индастриз» застыло. — И во многом именно поэтому я лично не вижу смысла жертвовать секретами. По моей личной оценке, мы уже сейчас можем говорить только о возмездии. О спасении, при имеющихся данных, речи не идёт.

Корп проговорил это тем ровным голосом профи, который видит, чем всё закончится, но продолжает работать, даже не веря в позитивный результат. Умный. И упрямый, зараза…

Помолчав, он подытожил:

— Если Вам нужны данные такого рода — обратитесь к моему начальству. Шицуре-эшимасу, Ицуми-сан. Я на связи, если понадоблюсь.

С этими словами Дюбуа удалился, оставив Кай задумчиво смотреть ему вслед.

Вот тебе и сотрудничество, и доступ к ресурсам.

Капитан Ицуми сжала зубы и тоже зашагала прочь, к верному Зверю. Ничего из того, что могло бы помочь делу, перед входом в ночной клуб «Вечное сияние» не осталось.

* * *

Байк со свистом рассекал поток на шоссе. Кай ехала словно на автопилоте, отключившись от дороги насколько возможно и думая о том, что делать.

ИскИны Управления уже слегка поломали свои распределённые электронные мозги над массивом данных с камер, датчиков движения и даже акустических датчиков шумодавов клуба. Всё, что они смогли найти, описывалось просто: записи исправлены сразу во всей зоне на сотню метров вокруг, в активном режиме, а не постфактум. Способ — неизвестен, зарегистрированных технологий такого рода в Конгломерате нет. Они также добавили, что такой же почерк был и у двух предыдущих похищений, данные о которых они просчитывали. И самое главное — ни логи подключений к камерам и датчикам, ни даже уровень энергопотребления всех известных энергоузлов не показывали ни одной аномалии. Как будто все данные подправили какой-то магией, без заметных затрат электричества и прочих следов, сопутствующих такому массиву изменений.

Частная электростанция? Такие точно есть у корпов. Хакеры сверхвысокого класса? Тоже. Технологии такой подмены данных, что только ИскИны раскусить смогут? Сколько угодно.

Или это всё же инсценировка? «Канеда Индастриз» похитила дочь высшего корпа из своих же, чтобы отвести от себя подозрения. Публично расписалась в провале своих же безопасников… А потом они просто изменят девушке внешность, создадут новую личность, да и всё — дело сделано! Так?

Проблема тут в одном: при таком раскладе для них это — игра ва-банк. Им проще было бы сдать кого-то из верхушки, приписав ему похищения. Разразился бы скандал, случился бы удар по репутации… но не риск для контрактов. Если же раскроют инсценировку, взлетевшую аж до самого верха… Тогда премьер-министр, при всей зависимости от «Канеда Индастриз», начнёт демонтаж отношений и перевод контрактов к конкурентам. Потому что здоровый уровень скрытности терпеть можно, но вот ложь и двуличие такого уровня сносить не будет даже Ямагучи.

Прав полковник, не похоже на инсценировку.

А что тогда? И почему всё вокруг «Канеды»? Хотят подставить?

Тьфу… Одни вопросы…

В любом случае нужно запросить через Главного больше данных из самой корпорации. От модели трекера (который корпам, похоже, всё-таки не помог) до данных по технологиям, способным на такие фокусы. Кто знает, что из этого они оценят ниже возможности казнить похитителей… Да и Арашира-сама знает подходы лучше, чем кто-либо. Главе всея госкорпы «Конг» положено их знать.

За этими размышлениями её застал звонок. Перед глазами, прямо в свете фар Зверя, повисло полупрозрачное изображение длинноволосого пожилого мужчины с бородой, под которой виднелись жёлтые светящиеся прожилки.

Кай замешкалась на секунду.

Старейшина Шигемацу?.. Неожиданно…

Он никогда не звонил просто так. А время ежегодного визита к создателям Доминаса и всего, к нему подключённого, ещё не подошло.

У неё противно засосало под ложечкой от плохого предчувствия. Настолько, что она даже притормозила, встроившись в поток, перед тем, как принять вызов.

— Шигемацу-сэнсэй! — Кай поклонилась бы, если бы не лежала всем телом на хребте у байка. — Ваше внимание — честь для меня!

— Доброго здравия тебе, Ицуми-кун, — кивнул Старейшина. — Прости старика, что не спрашиваю, как поживаешь, а сразу к делу.

Учитель Шигемацу выглядел необычно усталым и даже осунувшимся. Поникший, с резче проступившими морщинами…

— Что-то случилось, учитель?.. — Кай почувствовала, как в её укреплённом искусственном сердце разливается холодок. Потому что она ещё не знала, но уже чувствовала ответ. Никогда ещё Старейшина не выглядел так. Никогда так не звонил ей. А значит — что-то произошло и у них. Что-то, что как нельзя хуже вторит похищению дочери корпа.

— Да, девочка, — Шигемацу-сэнсэй остался спокоен, но в этом спокойствии вдруг засквозила такая боль, что она ощущалась почти физически. — Случилось нечто настолько ужасное, что мы всё ещё силимся это осознать. Братство… — он с усилием прервался и вновь спрятал боль под маску усталости. — У меня не так много времени. Подробности тебе с минуты на минуту расскажет полковник Шиба. Знай одно: я просил за тебя лично. Ты и только ты можешь понять глубоко…

Сердце капитана Ицуми упало.

— Шигемацу-сэнсэй, не говорите тайнами, не сегодня… Что именно случилось?! — нервно перебила она.

В ту же секунду Кай резко рванула руль, пустив Зверя в занос и мысленно твердя Доминасу дать ей последнюю оперативную сводку. Подрезав какого-то невезучего водителя, шарахнувшегося прямо в ограждение шоссе, байк замер на узкой обочине.

— Шиба-сан уже вызывает, — грустно улыбнулся Старейшина. — Держись, Кайяда-кун. Мы скоро увидимся.

И как только изображение погасло, на его месте возникло лицо полковника Шибы, в котором вообще не осталось краски.

— Ицуми, тебя снимают с дела о дочери корпа, — он говорил таким глухим и слабым голосом, словно за прошедшие два часа из него вытянули последнюю энергию. — У нас трупы в Оазисе. В первый, мать его, раз за семьдесят лет… И сразу — восемь… Все — гармоники… Что за день такой, всё одно к одному… — Кай послышалось, что Шиба сглотнул. Он посмотрел в сторону, замолчав на мгновение. Но внутренний стержень бывалого разведчика всё же взял своё, и вскоре шеф повернул к ней уже обычный, холодный и пронзительный взгляд: — Где бы ты ни была, через час максимум должна оказаться на месте. Координаты будут через секунду. И ещё одно… — он шумно втянул воздух ноздрями. — Если бы меня спросили, я не дал бы это дело тебе никогда. Сама знаешь, почему. Но меня не спросили. Братство требует тебя и никого другого. Главный был вынужден согласиться. На этом — всё. Мы подержим репортёров подальше, сколько сможем.

Когда он отключился, Кай ещё минуту стояла, словно опустошённая.

Трупы. Гармоников. В Оазисе…

Нет, этого просто не может быть.

И всё одно к одному — в один, мать его, день.

Глава 3. Смерть в раю

Никто не заметил, как семьдесят лет назад в одном из немногих сохранившихся лесов к востоку от Сайтамы разбила лагерь дюжина учёных.

Остатки мира мучительно восстанавливались после непродолжительных, но до жути разрушительных нефтяных войн. Япония отчаянно боролась и постепенно проигрывала неиссякавшему потоку беженцев с опустошённых ядерными ударами территорий, нервно мониторила радиоактивные облака. Своё преимущество «самой уцелевшей» из развитых стран она начала развивать позже — сначала было не до того. И даже такая, кажется, старая традиция японских политиков обращаться к гражданам «выжившие» родилась лишь через несколько лет.

Идея отселения в леса пришла к основателям Братства Гармонии с подачи их лидера, Кацухико Окумы. До войны он был видным экологом, боролся за восстановление лесных покровов архипелага, выступал на международных конференциях… Да что там! Это был единственный эколог той поры, которого можно было назвать настоящим лидером мнений. И как только в Токио начались разговоры об участии в тогда ещё далёкой арабской войне за нефть, он сначала пытался добиться аудиенции в правительстве, а потом, ничего не получив, даже приковал себя с десятком единомышленников к перилам у здания парламента в Нагата-тё.

Но уже на следующий день Китай и Северная Корея сообща напали на Южную. А ещё через двое суток, как только политики и военные увидели, что осталось от Сеула и других городов когда-то успешного соседа и союзника, — Окуму просто проигнорировали. В следующий же месяц война стоила Японии островов Кюсю и Шикоку, выжженных почти до камней, и была остановлена только на Южном Хонсю, сразу за разрушенной практически до основания во второй раз Хирошимой. Китайцы перестали кидать бомбы лишь тогда, когда США сравняли с землёй Северную Корею и переключились на них. Япония же вышла из боевых действий сразу после этого, сберегая свою ПРО для защиты от возможных ядерных ударов.

Окума долго не мог смириться с тем, что произошло. Что его, известного учёного и эксперта, никто даже не стал слушать… И что парадоксально, он настолько сильно винил во всём себя, что едва не решился на сэппуку. Если бы в последний момент его не отговорили друзья-учёные, возможно, Япония не увидела бы «гармоников» вообще.

Но его остановили. И Окума, человек действия, выместил все накопленные разочарование и горе в одержимости одной идеей — идеей Братства Гармонии. А с ней пришло и понимание, что отселяться из кишащих беженцами, грязных и давящих джунглей гигаполиса Нью-Токио — насущная необходимость, если хочется достичь того, что он задумал.

Поэтому двенадцать опытных людей науки взялись за дело, долго и тщательно готовились, а потом достали где-то три списанных экспедиционных модуля и привезли их к подножию горы Рёками.

Какое-то время о них никто не слышал. Они жили там тихо и незаметно, занимаясь своими делами, изредка приезжая в ближайший городок за покупками. О странных отшельниках почти забыли, даже не пытаясь ни с кем из них разговаривать. Но уже через четыре года Братство само вышло на связь с другими учёными.

Оказалось, что в лесах бывшего национального парка Чичибу-Тама-Кай эти поселенцы строят целый город. Они создали концепт и нашли спонсоров — нескольких миллиардеров, активы которых не полностью сгорели в ядерном пламени. Учёные предложили им технологии, которые зародились в автономных модулях в этом самом лесу, но еще не стали реальностью. Убедили их: всё, что им нужно, чтобы эти технологии увидели свет — это свой специально спроектированный город. И кое-кто из миллиардеров согласился.

Ещё через пять лет Оазис Рёками, первый из трёх, созданных Братством Гармонии, был домом уже для тысячи человек — многие, очень многие учёные вступили в Братство, переехав из обедневших и погрязших в преступности городов в лес к востоку от Сайтамы вместе со своими семьями. И этот Оазис, построенный под чутким руководством поселенцев и Окумы, стал самым безболезненным для планеты городом в истории человечества.

Братство исповедовало один главный, старый, как сама Япония, принцип: гармония с окружающим. С природой, соседями, планетой, друг с другом. Ему подчинялось всё — технологии, над которыми они работали, конструкции зданий и инфраструктуры Оазисов, отношение друг к другу и к другим людям. Окума и его сторонники ещё в начале войны поняли, что этот простой, древний принцип отчего-то перестал соблюдаться. А с заполонившими Японию беженцами со всех концов света был забыт окончательно…

Философии всеобщей гармонии пришлось нелегко, когда в Оазис стали просачиваться внутренние беженцы, не имевшие нужных умений, да и не желавшие служить делу Братства, а просто бежавшие от голода или бандитизма гигаполисов. Ещё сложнее стало, когда корпорации или государство пытались силой забрать изобретения, шпионили или просто ставили палки в колёса.

Но Братство выстояло. Благодаря тонкой и умелой политике Окумы и других Старейшин, оно не только со всеми договорилось и разобралось, но и стало сильнее. И уже через десять лет мало кто из мира за пределами Оазисов продолжал считать их сумасшедшей сектой. Потому что ежедневно пользовался тем, что вышло из этих Оазисов во внешний мир.

«Гармоники», как их прозвали люди, стали для выживших остатков человечества главным источником знаний и технологий. Они изобрели и отдали людям первый искусственный интеллект, подобный человеку. Полностью решили проблему энергетического голода. Регулярно продавали корпорациям и государству новые медицинские технологии. Создали препараты против старения, поднявшие продолжительность жизни лет на тридцать… тем, кому хватало на них денег, конечно. В Братстве редко занимались имплантами и аугментацией в целом, но уж когда занимались, то получалось что-то граничащее с колдовством, на уровень выше всего, что могли сделать сильнейшие корпорации.

Многие технологии они тестировали на себе самих — систему предотвращения преступлений, основанную на всеобщем поведенческом анализе, систему стабилизации психики всего социума, вакцину «Ультима» для мощного усиления организма уже при рождении. Что-то проверяли и на добровольцах из внешнего мира — в основном, медицинские проекты. И щедро за это платили. «Чтобы привести компенсацию в гармонию с рисками».

Образцом же гармонии были, разумеется, их Оазисы. Полностью интегрированные в экосистему, не нарушавшие практически ни одного природного процесса. Зелёные и чистые, с постоянно свежим, в отличие от гигаполисов, воздухом. И, спасибо системам предотвращения и стабилизации, — с нулевой преступностью.

До сегодняшнего дня.

* * *

Влетев на извилистую часть дороги к Оазису Рёками, Кай почти не сбавила скорость. От вылета с трассы её спасал «Стратег», который включился от запредельных боковых перегрузок сам, и теперь рисовал траектории, которым капитан следовала уже машинально.

Вскоре прямо среди раскидистых деревьев вдруг выросла высокая светло-серая стена, и Зверь подлетел к створкам глухих ворот, преграждавших путь. На каждой из них виднелась эмблема Братства — равновесный круг, похожий на знак инь-ян, но трёхсекционный. В одной из секций была изображена шестерня, в другой — лист дерева, а в третьей — человеческое лицо. Баланс всех трёх компонентов — технологий, природы и человека.

Её уже ждали — створки ворот сразу поехали в стороны. А перед лицом Кай возникла такая же эмблема, как на них, но трёхмерная. Вызывал ИскИн-страж Оазиса.

— Ицуми-сан, — приятный голос прозвучал спокойно и словно немного ласково, как и всегда, — Вас ждут на площади Дзандака. Следуйте за проводником — он покажет свободную дорогу.

— Спасибо, Аянэ, — кивнула Кай. — Но зачем проводник? Я знаю, как проехать до площади.

— Оазис перекрыт. Пропустят только Вас. Мне поручено передать, чтобы Вы спешили. Проводник подстроится под темп.

В это время ворота полностью открылись, и откуда-то из-за стены вылетел небольшой светящийся дрон, который тут же припустил вперёд над дорогой.

— Понятно. Увидимся, Аянэ, — покачала головой Кай и устремилась вслед за ним.

— Дэва-мата, Ицуми-сан, — ИскИн отключилась.

Чистый, невысокий и утопающий в зелени Оазис Рёками словно вымер. Все улицы были перегорожены шеренгами роботов из внешней охраны периметра. Похоже, у стены их почти не осталось — крайняя мера, учитывая, что банд, желавших поживиться добром «гармоников», чтобы потом продать его корпорациям, всегда было предостаточно.

Дрон-проводник вёл Кай сквозь пустой город, а капитан мрачнела с каждой секундой, видя безлюдные скверы и аллеи. В любой другой день она увидела бы там влюбленные пары, пожилых членов Братства, занимающихся гимнастикой, играющих детей, а сейчас здесь стояли только неподвижные, готовые убивать боевые машины.

Наконец дрон и Зверь вырулили на широкую площадь перед единственной местной высоткой — всего тридцать этажей были одновременно и ратушей, и местом заседания Старейшин, с единственной посадочной площадкой на весь Оазис — на крыше. Братство предпочитало держать шум и ветер от винтовых машин на максимальном удалении как от жителей города, так и от природы вокруг.

На площадке уже стоял конвертоплан с логотипом Службы разведки — оперативная группа Главного прибыла. Та самая, отборные профи со всех отделов, каждый — с режимом временной памяти: для особо секретных операций, в которых важность неразглашения должна быть обеспечена чем-то большим, чем просто страх наказания.

Над площадью кружили спецдроны акустической и визуальной защиты. В центре стояло оцепление из двух десятков роботов, внутри которого лежало несколько укрытых активными маскировочными покрывалами тел. Вокруг тел суетились люди.

Вне оцепления, отдельной группой, охраняемые ещё пятёркой роботов, стояли двое Старейшин, полковник Шиба и Главный собственной персоной — бессменный руководитель военной госкорпы «Конг» Шинджи Арашира.

Когда Кай спрыгнула с байка и заспешила в их сторону, до неё донеслись слова:

— Мы, кажется, ясно дали понять, Арашира-сан, что мы хотим, чтобы этим немыслимым происшествием занимался тот, кто знает, как думает и чувствует Братство, — Старейшина Шигемацу, кажется, был даже взволнован. До этого момента Кай не видела его взволнованным никогда.

— Брат Дайджу прав, Арашира-сан, — вторил ему Первый Старейшина Окума. — Это не одно из тех убийств, с которыми ваши люди имеют дело каждый день. Более того, это очень похоже на самоубийство, да ещё массовое. Вы видели записи камер. Вы слышали их. Здесь нужен кто-то, кто поймёт, что могло быть у них в головах… — Первый Старейшина прервался, увидев Кай, и кивнул ей, — Ицуми-сан, спасибо, что приехали быстро.

— Для меня честь быть избранной Вами лично, Окума-доно, — капитан Ицуми низко склонилась перед лидером Братства, а потом по очереди поклонилась всем присутствующим. — Какие будут указания? — она намеренно уставилась вниз, не желая оскорбить никого из четверых, каждого из которых она либо должна была, либо предпочитала слушаться.

— В первую очередь, Ицуми-сан… — начал Окума.

— Первый Старейшина, она — всё-таки мой сотрудник, — мрачно перебил его Арашира.

— Как Вам будет угодно, — не стал спорить тот. — Ваше дело — Ваше слово.

— Капитан, вы понимаете степень секретности? — верховный госкорп вперил в Кай свой холодный взгляд.

— Понимаю, Арашира-сама, — поклонилась она. — Уже есть версия прикрытия?

Главный вздохнул и поиграл желваками. Кай каждый раз забывала, что он ненавидел, когда его мысль перебивают…

— Пока — опасная авария при работе с биологически активной субстанцией, — тем не менее ответил он. — Непосредственных свидетелей изолировали. Что-то более основательное Старейшины обещали придумать за следующий час. А теперь — послушай, — взгляд Араширы стал ещё холоднее. — Глубокоуважаемое Братство верит в тебя. И только в тебя, Ицуми, — он сказал это «только» с таким нажимом, что стало понятно: сам Главный их веры не разделяет. — Права на ошибку у нас нет совсем. Времени — тоже. Поэтому я жду от тебя результата с первых же часов. Всё ясно? — глава «Конга» сверкнул глазами.

— Слушаюсь, Арашира-сама, — снова поклонилась Кай. — Я не подведу ни Управление, ни Братство, — и застыла, склонившись.

Главный был по-своему прав. Будь она на его месте, капитан бы не доверила это дело и сама себе. Если разобраться, она — ближайший к конфликту интересов сотрудник во всём Управлении. Но и в словах Старейшин была своя правда…

— Работай, — кивнул Арашира. — Спецгруппа введёт тебя в курс дела. Я уже дал доступ в комм-хаб. Тебя там встретят.

«Встретят?..» — чуть было не спросила Кай удивлённо, но сдержалась. Что бы это ни значило, сейчас она всё узнает.

Стоило ей отойти дальше в сторону круга оцепления, от высокой четвёрки донеслись слова Главного:

— Насчёт нашего небольшого разногласия, Окума-доно. Я видел записи камер. И поверьте моему опыту — они могут значить что угодно. Прошу в мой личный комм-спейс. У меня есть предложение, которое учитывает интересы обеих сторон.

* * *

Как только капитан Ицуми очутилась в виртуальном пространстве комм-хаба локации, она поняла, что значит «встретят».

Это был очень необычный хаб, с дополнительными уровнями защиты за стандартным шлюзом авторизации. Они выглядели как переливающаяся голубыми искрами непроницаемая чернота. Оставалось только догадываться, что стало бы с тем, кто попытается сквозь них пройти. В самом мягком случае — паралич и скорый арест за попытку взлома. В жёстком — перегрузка нейропорта в состоянии «погружения». А после этого не живут.

Стоило Кай пройти шлюз, как между ней и искрящейся чернотой возник полупрозрачный молодой мужчина с внешностью европейца, одетый в тёмный костюм-двойку с форменными жёлтыми прожилками «Конга».

— Добро пожаловать на локацию, Ицуми-сан, — произнёс мужчина характерным приветливо-холодным тоном. — Надеюсь, Вы добрались с комфортом. Пожалуйста, не приближайтесь без меня к барьерам, это опасно — они реагируют автоматически. Я проведу Вас внутрь и обратно.

Ага. Этого следовало ожидать. Ситуация особая, она требует особого подхода ко всему. В первую очередь — к безопасности. А лучшим по ней специалистом во всём «Конге» был самый особый его сотрудник — Людвиг, личный ИскИн Араширы.

Теперь всё ясно, защита — его рук дело, и она — под его активным контролем. Сколько вычислительных ресурсов это отъедало у остальных задач госкорпа — и представить трудно. Хотя у Араширы легко могли быть и свои собственные, нигде в реестрах не учтённые.

— Спасибо, Людвиг, — кивнула Кай.

Он взял её за руку — это отдалось прохладой и лёгким покалыванием на коже, словно от статики, — и сделал шаг. За один этот шаг они мгновенно перенеслись сразу сквозь все слои переливающейся черноты и один дополнительный слой шифрования, внешне похожий на куб, слепленный из белого шума. Когда ИскИн отпустил руку Кай, они уже были внутри гигантской сферы, на стенах которой отображалась вся возможная информация, уже собранная спецгруппой и им самим.

— Вот мы и на месте, — объявил Людвиг и уточнил: — Раньше работали с таким интерфейсом, капитан? — для проформы, конечно. Он наверняка уже знал ответ из её личных логов. Судя по слухам, он вообще знал всё, что происходит и когда-либо происходило в «Конге».

— Нет, — покачала головой Кай. — Загрузишь мне инструкцию?

«Доминас, снять блок инфо-шлюза на следующую транзакцию», — мысленно приказала она.

— Конечно, Ицуми-сан, — из раскрытых ладоней полупрозрачного европейца вырвались два пучка света и влетели ей в голову, отчего виртуальное изображение перед глазами на секунду поплыло, но тут же выровнялось. А Кай поняла, что теперь знает, что делать с этой сферой.

Людвиг оказался не только любителем поговорить попусту, но и любителем визуальных эффектов. И одно это уже радикально отличало его от всех остальных ИскИнов, которые встречались ей раньше. Что это? Не просто личный помощник Главного, но и его тайный цифровой друг?

— Благодарю, — кивнула Кай. — Ещё что-то, что мне требуется знать?

— Только одно. Захотите выйти — представьте меня возле себя. Я приду, — ИскИн улыбнулся так, что ей на миг даже показалось, что он флиртует.

— Поняла. Спасибо, Людвиг, и до встречи, — Кай повернулась к сфере с данными и скомандовала: — Краткий обзор.

Та прокрутилась к нужному фрагменту и заговорила искусственным женским голосом:

«Точное время происшествия: 13:52:07. Восемь жертв. Все восемь — мертвы. Все — члены Братства, досье закрыто политиками безопасности. Согласно данным с внешних камер и датчиков, в 13:51:10 жертвы вышли в центр площади Дзандака, встали, всей группой глядя в объектив одной из камер и тихо переговариваясь. Затем один из них, Магнус Хиллесланд, произнёс короткую речь, после которой все восемь упали на землю. Первый же дрон экстренной помощи диагностировал смерть всех членов группы. Первичный осмотр не показал признаков физического воздействия. Версия о дистанционном взломе нейромодов проверяется. Данных для выдвижения других версий недостаточно. Предлагается к просмотру запись центральной камеры с наложением акустических данных».

— Давай запись, — согласилась Кай.

Сфера снова прокрутилась — и показала трёхмерную модель центра площади. Секунду ничего не происходило, но вот в кадр один за другим вошли восемь человек, одетые в типичную светло-серую одежду, своего рода униформу учёных-«гармоников». Все восемь ими и были — тускло светящиеся зелёные прожилки на их подбородках означали принадлежность к внутренней артели учёных Братства. На их лицах можно было найти множество эмоций — решимость, страх, гнев и даже отвращение и панику. Вот «гармоники» выстроились так, чтобы лицо каждого из них смотрело в камеру. Вот стоявший впереди высокий светловолосый мужчина глубоко вдохнул, его взгляд вдруг стал особенно пронзительным и отрешённым, и он начал говорить:

«Мы больше не можем терпеть. Мы пришли сюда, чтобы сделать то единственное, что дòлжно сделать в нашей ситуации. И мы надеемся, что вы, Братья, поймёте нас».

В следующую долю секунды произошло что-то неуловимое — и ноги всех восьмерых подкосились. Все учёные, как один, закатив глаза, повалились на каменные плиты.

Через несколько секунд послышались вскрики тех, кто был в этот момент на площади. Кто-то звал на помощь, кто-то кричал, что людям стало плохо. А кто-то просто убегал. Запись оборвалась на моменте, когда в кадр влетела размытая фигура, бросившаяся к ближайшему из сваленных в беспорядке тел…

Кай пробрала дрожь. Пустыми глазами она уставилась в виртуальное пространство, безуспешно пытаясь стряхнуть с себя ледяное, вязкое чувство ужаса, начавшее обволакивать сердце, стоило светловолосому Магнусу Хиллесланду начать говорить. Его голос, такой отсутствующий, надломленный до хрипотцы… Его взгляд, такой пронзительный, острый… То, что он говорил, — немыслимое, чуждое этому райскому, лучшему во всём мире месту под горой Рёками… Что же, чёрт возьми, здесь происходит?..

— Ицуми, закругляйся пока — и наружу, — из раздумий Кай внезапно вырвал голос полковника Шибы.

Она вздрогнула и резко обернулась. Шеф стоял за спиной вместе с холодно-приветливым Людвигом.

— Дальше — всё с напарником, — продолжил он, — ему тоже надо входить в курс дела.

— Но… — только и выдохнула капитан Ицуми.

Видимо, её глаза даже в виртуальном пространстве полезли на лоб так быстро, что полковник сразу замахал руками:

— Да, да, можешь не продолжать, я помню! И знаю, что ты хочешь возразить. Ответ — нет. Это будет твой первый напарник после… эм-м-м… долгого перерыва. Не обсуждается. Так решил Главный. Идём.

И Людвиг с готовностью протянул ей полупрозрачную руку, вновь странно улыбнувшись и… Чёрт, ещё и этот ИскИн… Он что, правда подмигнул?!

Глава 4. Тяжёлое утро после обеда

Звонок встроенного комма сквозь глубокий сон — ощущение, которое ни с чем не спутать.

Ты преследуешь каких-нибудь пришельцев с Альдебарана из вирт-слэшера, если ночью переиграл, или начинаешь стягивать тонкий пеньюар с полуголой красотки… и вдруг — пронзительный писк! Землетрясение! Всё перед глазами начинает мелко вибрировать, как будто внутри огромного дилдо, писк врывается в уши, долбит прямо в мозг, — и тебя вырывает за шиворот со дна любого омута сновидений, прямо в визуал коммуникатора.

Интересно, если позвонить на комм трупака, тот тоже подорвётся?

— Фак… Сверлить твой нейрон… — лейтенант Джей Мэтьюз застонал, едва не свалившись с узкой откидной койки. Больше всего она напоминала шконку в полицейском изоляторе, разве что была чуть помягче и на ладонь шире.

— Что за херня… Кто, мать твою, в такую рань… — нечленораздельно рычал он, протирая глаза, пока не увидел отображаемое имплантом на периферии зрения время: «14:36». Вот это его вырубило вчера…

Ну а кто это мог быть — легко догадаться. С тех пор, как у Джея не стало жены, — нет-нет, с ней всё хорошо, она умерла только для него самого, так и сказала: «Считай, что я для тебя мертва, мудак!» — доступ в спящий режим его комма имел только один человек: начальник его отдела в «семёрке», подполковник Фукада.

И если он так настойчиво звонит — это точно попадалово…

— Подполковник Фукада, сэр!.. — гаркнул он, подскакивая, и треснулся головой о полку. — А-а-а, м-м-мать… — Джей еле сдержался, чтобы не разразиться матерной тирадой. — То есть, Фукада-сан… Чем обязан?.. — он аккуратно распрямился и стал тереть ушибленное место.

— Полтретьего дня, Мэтьюз! — подполковник сурово посмотрел на помятую физиономию в своём комме. — У тебя вообще режим есть? Ты уже не в полиции, лейтенант! Здесь — требования!

— Есть у меня режим, полковник… — прокряхтел Джей. Голова адски болела, и внутри, и снаружи. — Но у него, как и у меня — отпуск…

— Шутишь, Мэтьюз?.. Ну-ну. Значит так, слушай меня и не перебивай. Твой отпуск мы перенесём. Тебя вызывают в «одиннадцатое», срочно. Это значит — прямо сейчас…

— В «одиннадцатое»?! Меня?! — опешил лейтенант.

— Не перебивать старшего по званию! — рявкнул Фукада. — Чему вас, идиотов, в полиции учат…

— Добру и справедливости! — на автомате сострил Джей, и тут же об этом пожалел.

— Молчать!!! — глаза Фукады вмиг налились кровью, он даже заскрежетал было зубами и сжал кулаки. Но всё же быстро взял себя в руки и продолжил спокойным тоном: — Если бы ты хоть немного знал о японской культуре, лейтенант… — подполковник покачал головой. — Короче, на взыскание ты себе уже заработал. А теперь дослушай. Я тоже понятия не имею, что они там в тебе нашли. Мне не сказали, для чего вызывают. Просто вызывают. Но знай — приказ поступил с самого верха. С самого, Мэтьюз! Не исключено, что от Главного лично! Важно не обосраться, ты понял? И ты обязан хоть недолго нормально и дисциплинированно себя вести. То есть — пока не закончишь. Ты меня понял, лейтенант?

— Понял, Фукада-сан… — Джей уже шарил глазами в поисках бутылки с остатками виски. Голова словно потрескивала от каждого слова подполковника, да так, что едва можно было терпеть.

— Надеюсь, что ты понял правильно, — вздохнул Фукада. — Вертушка с твоим барахлом из отдела будет у тебя на крыше через пятнадцать минут. Там введут в курс дела и скажут, кому ты подчиняешься на следующие… а-а, не знаю, на сколько. Пока не вернут. Мы тут с радостью от тебя отдохнём.

Джей, поморщившись, проглотил колкость, приставил руку к всклокоченной голове и оттарабанил:

— Есть, Фукада-сан!.. Всё кристально, Фукада-сан!.. Я могу идти?.. — последнюю фразу он почти простонал.

— Иди, лейтенант, — покачал головой Фукада и добавил: — Не знаю, кто тебя выбрал, но лучше бы он знал, что делает… — с этими словами подполковник сбросил вызов.

А Джереми Мэтьюз, лейтенант антитеррористического Управления «7» Службы разведки Японского Конгломерата, бросился к бутылке, стоявшей под столом напротив койки.

И тут же обрушился на пол на нетвёрдых ногах, не сделав и шага.

— О-о-ох… Старпом, дай чего-нибудь забористого… — простонал он вслух. Мысли вообще не ворочались, даже чтобы приказывать управляющему модулю «про себя».

«Модуль „Реаниматор“ не фиксирует опасной для жизни ситуации. Отмена команды», — гулко прозвучало в голове.

Джей сморщился. Долбаные аугменты! Не спасают ни черта, когда человеку реально требуется помощь…

И лейтенант, оттолкнувшись механической правой рукой, с мучительным вздохом и гулким ударом об пол перевернулся. Так, чтобы до остатков виски можно было дотянуться, не вставая.

* * *

Тройная доза «воскрешки» помогла сразу. Две минуты — и мысли снова забегали в голове усердными муравьями, тяжёлое похмелье отступило, и, кажется, в ближайшие пару часов можно было даже работать.

В качестве экстренного завтрака Джей высосал пару пачек питательного пюре, а ещё пару захватил с собой.

Он даже успел на минуту встать под холодную воду в душевой зоне своей квартиры-пенала без отдельной ванной, основательно забрызгав всё на пару метров вокруг.

На лужи лейтенант только поморщился — времени нет. Он натянул форменные брюки с жёлтыми светящимися прожилками, подхватил перевязи со снаряжением и куртку, и выбежал за дверь, на ходу натягивая любимую футболку с надписью «Fuck corps» — в «одиннадцатой» -то должны были оценить.

Чтобы попасть в лифт, Джею пришлось отпихнуть пару каких-то бандитского вида укурков. Те было окрысились, но он рявкнул: «Полиция!» — и они только от души поматерились, но не полезли.

«Точно дверь обоссут…» — с досадой подумал лейтенант.

Двери лифта на крыше безбожно клинили — заржавели. Никто в грязных человеческих муравейниках Кийосе не жил настолько кучеряво, чтоб на вертушках летать. А для полиции двери смазывать здесь никто не стал бы. Но Джею и его механической правой заклинившая дверь была на один зуб.

Конвертоплан с эмблемой Управления «11» уже ждал. Винты гоняли пыль, скопившуюся на крыше за годы, а входной люк был откинут. Но внутри машины не было ни души, включая пилота. Лейтенант даже споткнулся, поняв, что вертушка пуста. Ну, видать, автопилот какой-нибудь, хер его знает…

Как только Джей вбежал в брюхо тёмно-серой машине, её двигатели взревели сильнее, а люк пошёл вверх. Он не успел толком осмотреться, как перед глазами повисла такая же эмблема, как на борту конвертоплана, — входящий вызов комма.

Странно. Кто это ещё?

— Мэтьюз, — коротко бросил он, пристёгиваясь к креслу у борта.

— Хаджимемаште, лейтенант, — в комме возникло лицо светловолосого европейца со странной улыбкой, от которой веяло вежливой прохладой. — Меня зовут Людвиг.

— Людвиг… А дальше? — перебил Джей. Имена надо выяснять точно. Чтобы потом знать, с кого спросить, если вдруг.

— Просто Людвиг, — европеец улыбнулся шире. — Мне не дали фамилии и других опознавательных кодов, кроме серийного номера.

— Так Вы… э-э-э… ты — ИскИн?! — выпучил глаза лейтенант. — Погоди, а где все? Почему вертушка пуста? Где пилот?

Конвертоплан мягко оторвался от крыши и стремительно пошёл вверх, Джей даже поморщился от перегрузки.

— В пилоте не было необходимости, Мэтьюз-сан, я управляю транспортом самостоятельно, — светловолосый Людвиг проигнорировал остальные вопросы. — Я — личный помощник председателя совета директоров госкорпорации «Конг» Шинджи Араширы. Вы, Мэтьюз-сан, отобраны для миссии из обширного пула кандидатов. У нас десять минут на брифинг, после чего мы прибудем на место.

— Окей. Ясно, — Джей нахмурился. Ему всё это очень и очень не нравилось. — Выкладывай.

— Спасибо, лейтенант. Для начала позвольте провести стандартную процедуру.

— Какую ещё процедуру?..

Но бывший полицейский успел только напряжённо прищуриться, как вдруг улыбка испарилась с лица ИскИна, и тот не своим, искажённым и резким голосом быстро произнёс:

— Протокол «Безмолвный страж». Код: четыре-девять-семь-одиннадцать. Старт миссии.

И сознание лейтенанта Мэтьюза погасло, словно кто-то щёлкнул выключателем.

* * *

— …версия о дистанционном взломе нейромодов проверяется. Данных для выдвижения других версий недостаточно, — побубнив, электронный голос умолк.

— Я вижу, Вы пришли в себя, Мэтьюз-сан, — констатировал другой, приятный, но как будто слегка с насмешкой.

Джей заморгал, тряся головой. И сразу понял, что чувствует себя как-то странно — слегка бестелесно, что ли.

Он огляделся — вокруг, посреди чернильной тьмы, раскинулась огромная сфера с трёхмерными снимками, видео и текстом на внутренней поверхности. А рядом с ним внутри той же сферы висел в воздухе полупрозрачный парень европейской внешности.

— Л-Людвиг?.. — наморщил лоб Джей.

— Да-да, лейтенант, — кивнул парень, — добро пожаловать обратно «за руль», — он осклабился. — Вы были на своего рода автопилоте непродолжительное время. Не волнуйтесь, очень скоро Ваша память об этих минутах также восстановится, первая часть брифинга в любом случае прошла не зря.

И тут в мозгу Джея в самом деле, словно фейерверки, начали вспыхивать образы и звуки. А глаза его полезли на лоб. И не только от удивления, а ещё и от закипающей злости.

Восемь жмуров у «гармошек»?! Что, блин?!

Нет, если бы у него спросили как-нибудь вечером в баре, что бы он пожелал Братству, то на восьми трупах его подсознание не остановилось бы — «гармоникам» Джей желал всех возможных бед, и как можно скорее. Как и его дед-полицейский, погибший в бойне против взбесившихся роботов у стен Оазиса Рёками двадцать три года назад — дьявольская ирония. Как и его отец, тоже полицейский, убитый одиннадцать лет назад в операции разблокировки Оазиса Шибуцу, осаждённого бандами.

Но это всё — его личная лирика. Несмотря на всё это, и стар и млад был в курсе, что у этих сраных пацифистов не может быть жмуров! Не бывает такого! У них же всё схвачено в логовах: они — слабаки и мямли, не делают друг другу больно и умирают только в своих кроватках…

А тут — сразу восемь!

Кто-то всё же запудрил им мозги, проник в Оазис и дал мудакам прикурить, пока не опомнились? Где этот герой?

И главное — какого хрена он, Джей Мэтьюз, тут забыл?!

— Погоди-ка, Людвиг-сан… — лейтенант, нахмурив брови, всё ещё пытался переварить новую информацию. — Трупы в гнезде у Братства — это весело, но какое я-то к этому имею отношение?

— Что Вы имеете в виду, Мэтьюз-сан? — переспросил Людвиг, сделав вид, что не понял. Хотя по выражению его лица хорошо было видно, что он на самом деле всё понял, и даже ждал такой реакции.

— Какого хрена меня подписали помогать «гармошкам», если это они там дофига продвинутые, а не мы? — Джей бы сплюнул, но в вирт-пространстве плевать было нечем, поэтому он просто беззвучно выругался. — Пусть сами разгребают! «Изобретатели будущего» доизобретались, мать их… Восемь жмуров в Оазисе — это интересно, конечно. Но точно не мой профиль. Не знаю, каким боком их там прижарило, но я бы тому деятелю, кто это организовал, руку пожал…

— Полагаю, я понимаю Вашу позицию, — мягко перебил тираду лейтенанта Людвиг. — Однако, Ваше назначение — приказ старшего по званию. Самого старшего. Араширы-сама лично. Я полагаю, что после выполнения задания у Вас будет возможность направить обратную связь на адрес его приёмной и рассчитывать на ответ. А пока могу лишь сказать, что не уполномочен обсуждать это решение. Как и Вы, — ИскИн развёл руками и тут же сделал приглашающий жест: — Продолжим?

Джей посмотрел на него, поморгав, и зло вздохнул вместо ответа. Людвиг же с готовностью принял это за согласие.

Зуб у лейтенанта на этих умников с горы Рёками имелся давно. Мэтьюз был убеждён, что Братство несёт не долбаный баланс, о котором вечно твердит, а его противоположность — дестабилизацию и ещё больший перекос среди людей. Они — как бельмо на глазу, сидят у всех на виду, огороженные стеной от любых искателей такой же хорошей жизни, кроме тех, кого вдруг захотят сами. И держатся, как высокомерные ублюдки, которые мнят себя лучше других: «изобретают будущее», «дарят его внешнему миру» — то есть, корпам, которые потом продают всё это за космический бабос простым людям, если у тех хватит… Кормят богатеньких могуществом, постепенно превращая в полубогов, а остальным — шиш…

Пока он снова прокручивал всё это в голове, унимая бесполезную злость, Людвиг показывал ему краткую выжимку уже собранных данных с камер и прочих датчиков площади Дзандака.

— Первичный брифинг по происшествию завершён, — наконец, сказал он. — Теперь позвольте мне представить Вашего напарника и старшего офицера на ближайшее время.

Сфера завертелась, а Джей даже отпрянул, снова опешив:

— Напарника?! Но я же все пять лет один работал!

— Особая ситуация, также приказ Араширы-сама, — равнодушно парировал ИскИн. — Итак, пожалуйста. Капитан Кайяда Ицуми, Управление «11», спецотдел по борьбе с особо опасной корппреступностью.

Сфера перестала крутиться и показала досье с голо-снимком симпатичного женского лица. Досье как досье, если бы не два момента. Первый — уходивший далеко вправо список дел капитана, в котором за двенадцать лет было видно всего два красных — нераскрытых или проваленных. У Мэтьюза их было семь за пятилетку. А он ещё считался эффективным… И второй — яркая жёлтая плашка с надписью:

«Внимание! Капитан Ицуми обладает уникальным набором высокотехнологичных аугментов, целиком произведённых и установленных Братством Гармонии! Корпорация „Конг“ не имеет полноценных возможностей слежения и контроля над системами капитана Ицуми!»

Джей открыл рот и заморгал.

Креатура «гармоников» и он, тот, кто этих хреновых умников известно где вертел, расследуют массовую гибель этих самых умников в их же логове? Вот это ты точно попал, лейтенант…

— Ознакомились, Мэтьюз-сан? — осведомился Людвиг. — Мы уже прибываем.

— Потом дочитаю, — Джей повернулся к ИскИну, мрачный как ночь. — Верни меня в вертушку — хочу осмотреться при приземлении.

— Как будет угодно, — полупрозрачный европеец положил руку ему на плечо, и они вмиг перенеслись в какое-то другое место черноты, где не было сферы с данными, а было только что-то огромное и такое же чернильно-чёрное, переливающееся маленькими молниями. — Дайте своему Помощнику команду на выход — окажетесь вне этого виртуального пространства, в транспорте. Если понадоблюсь — мой контакт есть в Вашем комме. Удачи, лейтенант.

— Угу, — задумчиво кивнул Джей, и как только ИскИн Людвиг растворился в чернильной темноте, мысленно попросил:

«Забери меня отсюда, Старпом…»

«Выход из комм-хаба через десять секунд, — сказал ему голос, идущий отовсюду и ниоткуда. И тут же добавил: — Внимание! Вы теряли сознание, будучи погружены. Приготовьтесь к короткой дезориентации в пространстве».

* * *

Капитан Кайяда Ицуми оказалась точно такой, каким ожидаешь видеть любое изделие «гармошек» — до тошноты гармоничной и привлекательной. Довольно высокая для японки, с образцово правильными, округлыми чертами лица, выдающими родство с приезжими выжившими, которых в Конгломерате всё ещё презрительно звали «гайджинами». Плотно сидящие форменные брюки с прожилками и практичная жилетка с кучей отсеков. Заметный, но ничуть не отталкивающий рельеф мышц на сложенных на груди руках. Короткая, небрежная, модная причёска. Пронзительные серо-зелёные глаза.

Ицуми неподвижно стояла возле оцепления из роботов Братства и напряжённо следила взглядом за садящимся конвертопланом.

Минутой раньше тот пронёсся по дуге высоко над светло-серым городом, окружённым стеной и едва заметным среди крон деревьев. Когда машина стала садиться на краю площади, голова Джея уже почти перестала кружиться.

Он выскочил наружу ещё до того, как колёса коснулись земли, и вальяжной трусцой побежал к своей новой напарнице-начальнице. Возможно, как раз от этого он в первые же секунды почувствовал на себе её тяжёлый оценивающий взгляд.

М-да. Надо бы с ходу дать ей понять, что к чему. А то ещё раскомандуется…

— Лейтенант Мэтьюз, — вместо осточертевшего японского поклона Джей, колко улыбнувшись, протянул руку. Механическую. — Можно просто — Джей.

Ицуми подняла бровь, но руку приняла и пожала так, что лейтенант её едва не отдёрнул. Ещё не хватало после этого с гнутыми пальцами к техникам «семёрки» идти — засмеют.

— «Мэтьюз» для начала — вполне достаточно, — она холодно улыбнулась в ответ. — Капитан Ицуми. Можно просто — Ицуми-сан.

Прекрасно! С первых секунд — полная взаимность. Джей даже усмехнулся.

— Впечатляющее досье, лейтенант, — продолжила Ицуми, сделав знак следовать за ней и направившись к единственной местной высотке. — Особенно — некоторые части послужного списка, — она махнула в сторону механической руки Мэтьюза. — Проиграть в бою киборгу, чтобы самому им стать. Смело и… хм… иронично, — она обернулась на ходу и улыбнулась ещё раз, всё так же прохладно.

— Вы правы, Ицуми, — кивнул Джей, — да только, если отмотать назад, я бы по-другому сделал.

— По-другому? — не поворачиваясь, переспросила капитан. — Что же?

— Надо было другому киборгу проигрывать — тому, после которого аугменты от самогò Братства вставляют, — Джей осклабился, как только Кайяда Ицуми вдруг резко остановилась и развернулась к нему.

Тем не менее, вопреки его ожиданиям, она не вышла из себя от подначки. Напротив — взгляд серо-зелёных глаз смягчился, а где-то на самом дне в них как будто даже сверкнули искры интереса.

— Вы не читали моё досье до конца, Мэтьюз? — криво усмехнувшись, спросила капитан и тут же подняла руку: — Это — риторический вопрос. Можете не отвечать. Вряд ли желали бы себе такого, если бы читали, — она прищурилась. — Давайте кое-что проясним ещё до того, как войдём в это здание «напарниками». Так будет проще, — лицо Ицуми стало серьёзным. — Мы с вами в чём-то похожи, лейтенант. Выходцы из полиции, «ауги» по стечению обстоятельств. А ещё — одиночки. У вас не было напарника с самого полицейского управления, у меня — последние семь лет. Мы оба работаем без помощников. И то, зачем вас ко мне приставили, — не помощь.

В этот же момент в голове у Джея флешбеком вспыхнула фраза Людвига из той части брифинга, которую он «пропустил»:

«Главная задача — наблюдение за капитаном Ицуми. При любых подозрительных действиях — докладывать лично Арашире-сама. Связь — через меня, я обеспечу защищённый канал».

Ах ты ж м-мать…

Джею стоило немалых усилий не выдать удивления.

— Давайте так, — продолжала капитан. — Я не мешаю вам делать вашу работу. А вы мне — мою. Можете больше ничего не делать. Так наш общий босс будет гарантированно доволен процессом, а наше общение — сокращено до необходимого минимума. Идёт, Мэтьюз?

— Как вам будет угодно, Ицуми, — с напускным безразличием пожал плечами Джей. — Не работать — это я могу. Я вообще ещё час назад в законном отпуске был.

— Прекрасно. Тогда начнём с того, что вы забудете на время о ваших счётах с Братством, а лучше — будете держать язык за зубами, пока я буду с ними разговаривать. Сможете?

— Эм-м… Вы это о счётах с Братством в моём досье нашли?.. — а вот теперь он почувствовал себя неуютно. Очень неуютно. Что ещё она знает из того, о чём Джей предпочитает не болтать?..

— Сама догадалась, — усмехнулась капитан Ицуми. — Мне плевать на ваши личные антипатии, Мэтьюз. Просто молчите и не отсвечивайте. Иначе… — её глаза сощурились, а губы вытянулись в струну. — Только облажайтесь — и я оставлю вас Арашире на растерзание. Ясно? Думаю, мы договорились.

И креатура «гармоников» развернулась, широким шагом направившись к зданию.

Глава 5. Не верь никому

Спецгруппа уже работала в переговорной комнате на четырнадцатом. Тихо прошипев, лифт прыгнул вверх, словно капсула орбитальной доставки из катапульты — тихо и так быстро, что заложило уши.

Кай молчала. Пусть то, что она сейчас сказала, уйдёт её новоявленному напарнику поглубже в мозг.

Мэтьюз ей сразу не понравился. Когда в досье прямым текстом написано: «проблемы с дисциплиной и субординацией» — это всегда плохой знак. Если бы не высокая раскрываемость, ему бы дали пинка под зад после первого же случая неподчинения. В Конгломерате почти не было гайджинов в руководстве чего бы то ни было, а «коренные» недисциплинированных просто терпеть не могли.

Кроме того, эта история с отцом и дедом, которая никак не могла не оставить Мэтьюзу претензий к Братству… Кай ясно поняла, почему Людвиг выбрал Главному именно его (а то, что это ИскИн, а не сам Арашира за считанные минуты нашёл кандидата, было и так ясно). Лейтенант балансировал её конфликт интересов лучше любых мер контроля. Помимо того, что и сам мог этими мерами быть.

Последние надежды на то, что с ним можно будет как-то работать, испарилась, как только Мэтьюз появился на площади. Рукопожатие, серьёзно?! Мехатронной рукой?! Дело даже не в долбаных традициях этикета. Хотя этот молодой гайджин родился в Конгломерате и не мог их не знать. Дело в его издевательском взгляде, как бы говорящем: «Ну что, капитан, слабо вам выдержать приветствие пожёстче?»

Кай с трудом себя остановила, чтобы не смять его металлопластиковую ладонь в комок… Нет времени разбираться с этим недозрелым идиотом.

Главное, чтобы он всё понял и не мешал. А следить — пусть следит. Скрывать ей нечего.

Четверо спецов Араширы раскинули оборудование прямо на полированном столе из цельного камня. Механические щупальца двоих из них летали над контейнерами с образцами крови и тканей мертвых «гармоников», изучая и анализируя. Ещё один колдовал над их одеждой, пытаясь понять, есть ли там следы того, что их убило. А последний просто сидел, откинувшись на спинку высокого эргономичного стула — судя по всему, был в вирт-пространстве.

Можно было бы просто подсоединиться в их комм-хаб откуда угодно, но Кай любила сама осмотреться на месте происшествия, увидеть улики и посмотреть за работой группы. Это не раз давало ей рабочие идеи.

Как только они с Мэтьюзом вошли, все, кроме того, что на стуле, синхронно повернули к ним головы, не прекращая работать, а четвёртый присоединился к ним спустя секунду.

— Ицуми-сан, Мэтьюз-сан, — покивали они хором.

После этого тот, что только что был в отключке, бесцветным голосом сообщил:

— Я — Ано Кахале, старший криминалист-аналитик. Отчёт готов, прошу со мной в комм-хаб, — и вновь отключился.

Спецмодуль фокусировки внимания работал на полную мощность у всех четверых. Сейчас их сознание было направлено только на расследование, оставались активными лишь минимальные возможности коммуникации и самозащиты.

Когда капитан Ицуми и Мэтьюз нырнули в вирт-пространство, а Людвиг протащил их через слои защиты, Кахале уже ждал внутри той самой сферы с данными на ней.

— Братство не даёт тел на вскрытие, — без вступления начал он. — Причины смерти мы не знаем. Братство обещало позже сообщить. На одежде пока не найдено токсинов. В крови тоже нет. Мы проверяем. Не смогли проверить нейромоды — другая технология, плюс защита. Братство не даёт данные с них, их причина: «учёные, слишком секретно». То же — с досье жертв. Моды до защитного контура дали только последнее время активности. Совпадает у всех жертв до миллисекунд. Пока всё. Ваши вопросы?

— Что значит — «до миллисекунд»?.. — насторожилась Кай.

— Разброс — четыре миллисекунды, в погрешности измерений.

Хм… Похоже, надо будет начать с орудия… м-м-м… самоубийства. Или убийства, что бы это ни было. Очень уж странно выглядит.

— Окей, ясно, — ничего, конечно, не ясно, кроме того, что, судя по всему, опять происходит какая-то чертовщина. Но не в этом ли и состоит её работа — чертовщину объяснять? — Информацию приняла. Про данные Братства — не волнуйтесь, я этим займусь. Спасибо, Кахале-сан. Держите в курсе. Если что-то найдёте — я на связи круглосуточно.

— Слушаюсь, Ицуми-сан.

Но связаться с Братством она не успела. Шигемацу-сэнсэй, как обычно спокойный и умиротворённый, но всё ещё осунувшийся, появился в дополненной реальности её комма сам, стоило только Кай покинуть вирт-пространство. И он держал палец у губ, призывая молчать.

* * *

— Кайяда-кун, не выдай окружающим, что я звоню, — всё с тем же выражением лица Старейшина предупредительно поднял руку, — есть ли у тебя минутка для старика? Без лишних глаз и ушей. В моём личном комм-хабе.

Кай заморгала от неожиданности, лихорадочно изобретая правдоподобную легенду.

— Да, Мацуда, конечно, сейчас подключусь, — кивнула она после секундной паузы, брякнув первое, что пришло в голову. — Дашь адрес?

— Попроси Доминаса, он знает о моём приглашении. И знает, как подключиться с правильным шифрованием, — Шигемацу-сэнсэй улыбнулся одними губами. — Жду тебя там.

Старейшина сбросил вызов, а капитан Ицуми, уже занеся ногу, чтобы выйти из переговорной, встала как вкопанная.

— Мэтьюз, идите вперёд, организуйте себе транспорт, — сказала она как можно более нейтрально. — Меня вызывают в комм-хаб техслужбы. Присоединюсь к вам через пять минут.

Лейтенант приподнял бровь и усмехнулся:

— Ничего, я тут подожду.

— Хотите смотреть на то, как я пять минут сижу в отключке — ваше дело, — Кай пожала плечами и, закрыв глаза, откинулась на спинку стула. Та тут же приняла форму её тела и даже слегка «приобняла» всей поверхностью.

«Доминас, у меня должно быть какое-то приглашение? Что ты об этом знаешь?»

«По защищённому каналу Братства Гармонии поступил запрос соединения. Источник — нейромод Старейшины Дайджу Шигемацу. Принять запрос?»

«Что ещё за защищённый канал?..»

«Для доступа к этому разделу спецификации требуется подтверждение одного из семи действующих Старейшин».

«Ну конечно…» — Кай мысленно вздохнула.

Не раз и не два пыталась она выведать все детали о том, чем её нашпиговали в Братстве двенадцать лет назад. Нет, спецификация к имплантам и нейромоду была. Только она была неполной. Часть её, сколько ни бились в Управлении, оставалась закрыта и даже Мацуде оказалась не по зубам. Системы сообщали разное — то «тест секретных разработок», то «недостаточный уровень теоретических знаний», то просто «требуется подтверждение одного из семи действующих Старейшин», а результат был один: стена крипто-защиты…

По этому поводу полковник Шиба устроил ей тогда, при приёме на службу в Управление, такую техническую проверку, какой позавидовал бы любой пойманный китайский шпион. С микрохирургией, зондами, попытками взлома модулей и прочим. И даже после такого параноики «Конга» не нашли в кандидате Ицуми ни следящих устройств, ни какой-либо передачи информации куда-то вовне. Но допустили её к службе всё равно только после специального соглашения с Братством об ответственности за риски. «Гармоники» обязались открыть доступ к нескольким особо оберегаемым технологиям, если вскроется хоть какой-то факт слежки за Управлением через аугменты Кай.

За двенадцать лет капитан Ицуми так до конца и не смирилась с тем, что она — тест-пилот сверхсекретной начинки, в которой вне Братства хоть как-то разбирался только Мацуда. Да и тот — лишь на уровне диагностики простейших проблем и базового обслуживания. Но какие теперь были варианты? Вытаскивать весь фарш обратно — и снова рёбрами на тот ржавый крюк на стене, с которого её сняли двенадцать лет назад, отдав «гармоникам» на растерзание, как почти уже безнадёжный труп?..

«Доминас, принять запрос на соединение».

Когда-нибудь она найдёт способ заставить Старейшин рассказать ей всё о том, что она такое и какие тайны в ней скрыты. Но, как обычно, не сейчас.

— Ицуми-кун, — раздалось из-за спины.

Кай оказалась во впечатляюще реалистичной копии личной переговорной комнаты Старейшины Шигемацу. Она не раз бывала в её оригинале на двадцать четвёртом этаже Башни Джику — на ежегодных встречах для лог-дампов и проверки систем. Здесь был даже вид на лес за виртуальным окном. Вот только светло-серая стена периметра, которая рассекала его в реальности на полпути к горизонту, в вирт-пространстве оказалась не нужна. А потому там, далеко-далеко впереди, густое море зелёной листвы, словно начинавшееся прямо под окном, упиралось в залитое заревом красочного ненастоящего заката небо.

Сам Старейшина сидел в одном из двух кресел из мягкой пены на композитном каркасе. Между креслами стоял низкий столик, сделанный, как и стол в переговорной, из цельного куска камня. Пол был укрыт несколькими бежевыми циновками, кинутыми прямо поверх плотной термоизоляции. На стенах, отделанных тёмно-серыми каменными панелями, висели металлические листы с выгравированными научными иллюстрациями — нервная система человека, строение мозга, эволюция приматов. Свет шёл из причудливого узора диодных линий на потолке.

— Я приветствую тебя в моём… убежище, если хочешь, — он указал на второе кресло. — Садись, прошу. И прости, что ты узнаёшь о… хм… скрытых возможностях Доминаса так… неподготовленно. Тому есть причины.

— Разумеется, Шигемацу-сэнсэй, — поклонилась Кай с каменным лицом. — Скажите, зачем такая секретность? — она села в кресло и ощутила его так ясно и детально, словно то было настоящим. Даже виртуальное пространство у «гармоников» какое-то своё, особенное…

— Секретность — затем же, зачем нам для расследования нужна была ты и никто другой, — Шигемацу пожевал губами и глубоко вдохнул, перед тем как продолжить. — Мы считаем, что на Братство Гармонии готовится атака. И это… — по его лицу пробежала тень боли, — …происшествие — только начало.

— То есть, в Братстве уверены, что это — не самоубийство? — капитан Ицуми невольно подалась вперёд и пристально уставилась в усталые глаза Старейшины.

— Нет, не уверены. Но даже если самоубийство — это не меняет дела. То, почему несчастные это сделали, — и есть первый удар.

— Постойте, Шигемацу-сэнсэй… А для чего кому-то атаковать Братство? Что вообще навело вас на мысль о том, что против вас что-то готовится?..

— Цель пока тоже не ясна. У Братства есть много того, что могут хотеть сильные нашего полуживого мира. Технологии, в первую очередь. Или государственные проекты, которые хотел бы контролировать кто-то другой. Или даже проекты, которые мы по разным причинам отказались выполнять…

— Понимаю, — кивнула Кай. — Почему же вы думаете, что есть какая-то организованная атака? Может быть, эти восемь несчастных — очень трагичный, но единичный случай?

— Может быть и так, Ицуми-кун… Да только слишком многое говорит против этой версии, — Шигемацу покачал головой. — Немногим менее полугода назад наши дроны стали регулярно засекать слежку за периметром. То дрона-наблюдателя найдут, то неизвестных киборгов с оборудованием. Дроны мы пытались сбить, но безуспешно. Стоило им понять, что есть риск захвата, включалось самоуничтожение. Активируется плазменный патрон — и от аппарата нам достаётся только обугленный кусок пластика. Киборгов мы видели всего дважды, и оба раза захват-отряд наших боевых роботов не успевал к ним — те скрывались в лесу, а дроны, летящие за ними, сбивали. Потом мы засекли сразу четыре стратосферных дрона, висящих над Оазисом. Над тем, где мы сейчас. Пробовали сбивать и их — это сложно, у нас нет таких специальных боевых технологий. Но даже когда одного сбить удалось — он тоже самоуничтожился, и уже через час его заменил новый.

— Пока звучит, как просто наблюдение… — Кай нахмурила брови.

— Возможно. Но почему так массово? И почему сейчас?

— Не знаю. Корпорации защищают собственные проекты с вами от конкурентов? Наблюдают за ходом работ?