Крупица сказки
Шапки еловые сложат
Сказку отжившей зари.
Там, где и лживые могут
В мир волшебство приносить.
Там, где за заревом неба
Будет дуга и ещё
С новою встречей родится
Теплое сердца волшебство.
Сахар и с пряностью горя,
С терпкостью новой грозы
Снова родится улыбка,
Келпи, сатиры, джины.
С жизнью и слабостью хрупкой,
Прямо по тонкой нити
Снова родится распятой
Сказка весомой судьбы.
Январь
Эполеты жгут плечи
Вновь наступает январь
И в душе по январски звучит,
Но звучит лишь с тоской.
По теплу, по лучам,
По стучащим в висках
Мыслях — искрам, что жизни
Порывы озвучат в часах.
Каждый миг, словно искра,
Ошпарит нутро
И заставит бежать,
Но бежать до упадка.
Там, где небо
Все выйдет костром,
Отпевают последний
Завет многократно.
И затихнет январь.
Будет белым рассвет
По коре из ледов
Распростерся завет
Жарким будет закат,
Но конец — без утех.
И отринет улыбку скупую
Сей жнец.
С жаждой быть и сотлеть,
Все успеть и суметь,
Но по жизни, обыденно,
Только скорбеть.
И январь отживает
Свой век, торопясь,
Сыпя серые шапки
Угля и снегов,
По проталинам путь
Пролагая к весне,
К февралю и зыбучим
Мерцаниям звезд.
Ведьмина метель
Волшбой метель я сотворю,
Пургу, что тысячи веков
Не знал народ, не знал и люд,
Но та сотрёт пяль всех веков.
Кружат снега и покрывают
Вершины значимых оков,
Скрывают все посевы хмеля,
Скрывают города и свод.
Белеет заводь ледниками,
Белеет шапка сосед, гор,
Белеет горизонт и днями
Струятся тысячи снегов.
Затихла высь, затихло небо,
И вся земля, как камень звон
Покрылась коркой от снегов
И зазвенела безучастно,
Там, где грешат — ведь нет основ
И люд, и городская братья,
Скитались горько лишь крупицу
И сгинули с лица земли.
Лишь письмена звучали зычно
И вельфа возносила дань,
За всех почивших во снегах,
Что насылала не двулично.
Москва
Москва мерцает, вместе горят лучи
И как в старых стихах, разводят мосты,
Жаль, что закат нам встретить не средь Невы,
Но так завышенны ставки на наши костры.
Там, где родится ад и родится рассвет,
Мир так невинно чист и безбрежно мерк.
И не помыслит епископ о грани судьбы,
Где положили судьбы свои концы.
Но среди тысячи лет найдется путь
И по погостам вновь проведут мосты,
Там, где так искренне терний полнится путь
Нет горестей из заисконных искр, грусть
Вновь обернется кольцом, как у розы перст
И жажда жить вновь проснется былым творцом,
Там, где над пепелищами веет тлен,
Вновь разольётся, проснется и будет жизнь.
Пути
Вихрь родился,
Словно родился шторм
И по волнам разбились
Пустые концы,
Берег разбился
И вновь родился дождь
По мертвецам,
Что услышат чужие псалмы.
Вера пропала
И провалилась мочь
Снова вершить те дела,
Что не сбудутся в ночь
И когда будешь молиться
Своим песням — богам,
Помни об этом,
Чтобы суметь помочь.
Помни о жизни,
Что не отправит назад,
Но повернет твои мысли
И все обиды вспять,
Там где родятся искры
И серой тризны пророк
Есть горсти лжи
И покрытие тысяч ссор.
Ты помечтай, а может,
Раскинь кость — черед.
Жажда быть больше,
Чем в твоих жилах крови,
Жаль, что не все
В этой жизни
Явится в явь.
Но так мерцают звезды
Смотри только в жизнь.
Там, где когда-то
Вновь улыбалась судьба
И возносили молитвы
В святой тоске.
Ты осознаешь, что нынче,
Лишь серый мрак.
Мрак от судьбы,
Но не судеб,
Что так же блестят.
И не от мыслей,
Что задвигают вперёд.
Словно по рельсам ходят
Пустые дворцы.
Жажда горит,
Но это пустяк.
Там где горели судьбы
Молчат творцы.
И по пустым вагонам
Везут души в рай,
Там, где ведут черед
Талон впереди.
В душе Петербурга
Если не будешь молчать,
Отгорят мосты
И среди питерской знати
Разбудят рассвет,
Там, где когда-то сжигали мосты,
Будет великий и тихий
Триумф судьбы.
И среди питерской мостовой
В жажде ступать и сверкать,
Прогорит звездный вал.
И в Петербурге бывалый,
Бесплатный фрагмент закончился.
Купите книгу, чтобы продолжить чтение.