Бесплатный фрагмент - Вязниковские храмы. Возрождение

Благодарность

События, о которых я пишу, происходили не только в моей жизни. Человек, даже если он руководитель, вряд ли что-то может сделать один. Чаще всего любое событие — это коллективный труд людей-единомышленников. И вспоминая большую проделанную работу по возрождению вязниковских храмов, я выражаю огромную благодарность за благословение, помощь и поддержку: архиепископу Валентину, митрополиту Владимирскому и Суздальскому Евлогию, митрофорному протоиерею благочинному Владимиру Соловьёву.

Моим друзьям, коллегам и единомышленникам: Муллеру П. М., Васищеву Ю. В., Ивановой В. К., Носовой Н. Д., Зудилову Г. С., Парфёновой Г. А., Вительсу М. Ю., Михалёвой В. П., Достойновой Л. В.

Коллективам отдела главного архитектора, отдела образования и отдела культуры администрации города, Вязниковского краеведческого музея.

Особая благодарность меценату и патриоту города, продолжателю строительства колокольни Казанского собора Олегу Мартьянову.

Предисловие

Взяв в руки эту небольшую книгу, читатель увидит имя человека, хорошо известного вязниковцам. Это Евгений Михайлович Виноградов, многие годы возглавлявший город и район, сделавший очень много для развития территории. Привлекает внимание название книги: «Вязниковские храмы. Возрождение». Возрождение, появление вновь, возобновление после периода упадка, разрушения. Так толкует нам словарь смысл этого слова. В последние десятилетия мы часто слышим его. О каком возрождении пойдёт речь?

Воинствующее советское государство с особым усердием повело богоборческую борьбу с церковью, направляя особое внимание на разрушение её основ, связи с народом, разрушения духовности и храмов. «Страну накрыло какое-то безумие», — отмечает автор. Вязники не остались в стороне. Были разрушены Казанский собор и Никольская церковь, Преображенский храм в Ярцево, закрыты остальные храмы. Но наступил момент, и пришло время собирать камни. Началось массовое восстановление храмов.

Что ждёт читателя в книге? Что-то новое или забытое старое, в чём её главная мысль? К чему она призывает? Об этом и повествует правдивый, разносторонний рассказ-воспоминание причастного к этому неравнодушного человека. Надо отметить прекрасный литературный стиль, простоту и выразительность повествования, образность, иногда мягкий юмор, а главное — хорошее знание раскрываемого вопроса.

Не буду забегать вперёд. Прочитав книгу, неравнодушный читатель получит ответ на все свои вопросы. Какие чувства вызвала у меня прочитанная книга, что порадовало? Автор, повествуя о восстановлении вязниковских храмов, выражает надежду, что это только начало. Он твёрдо уверен, что история их восстановления не станет неизвестной страницей для будущих поколений вязниковцев. Он выражает озабоченность спадом краеведческой работы. А для этого необходимо оказывать больше внимания и поддержки вязниковским краеведам. Они ещё остались.

Повествование сопровождается иллюстрацией разрушенных и существующих ныне вязниковских храмов. На некоторых незримо стоит надпись: «Этого уже нет».

В чём ценность книги? Думается в том, что все мы, и верующие, и атеисты, получили ещё одну возможность возродить потерянное духовное единство и сделать всё, чтобы не услышать: «Этого уже нет». И что никакие трудности и жизненные потрясения не смогут помешать нам ощущать себя частичкой малой Родины и её истории.

Почётный гражданин города, председатель областной ассоциации жертв политических репрессий

Ю. Васищев

Пролог

Написать эти воспоминания меня заставило то обстоятельство, что Вязники остались без опытных краеведов и историков, которые фиксировали события такими, какими они были на самом деле, и в то время, когда они происходили. Они были далеки от оценки этих событий с личной и тем более с политической точки зрения.

Вязниковцы, к сожалению, лишились возможности получать правдивую информацию не только о новейшей истории, но и о том, что происходит сегодня буквально у них на глазах.

Конечно, в этих воспоминаниях будет только часть новейшей истории Вязников, но, может быть, это только начало?

История восстановления вязниковских храмов не должна стать неизвестной страницей для наших будущих поколений.

Я родился в семье активных атеистов, хотя родители, родившиеся ещё до революции, безусловно, были крещёные. Тем не менее, я всегда испытывал уважение к церкви и ко всему тому, что вокруг неё происходило. Наверное, ещё и потому, что мои предки по линии деда Виноградова Ф. А. и его супруги, моей бабушки, в девичестве Благонадеждиной О. М., были родом из семей священников во многих поколениях.

Церковь столетиями несла людям только добро. Как можно было так варварски уничтожать православные храмы, являвшиеся к тому же и архитектурным украшением России! Страну в то время накрыло какое-то безумие. И пришло время собирать камни. В стране началось массовое восстановление разрушенных и заброшенных храмов.

Когда я возглавил город, доля скептицизма у меня, конечно, была. Кто, за счёт чего и как осилит эту, казалось, неподъёмную работу? Но всё определила одна встреча.

В 1989 году ко мне заехал архиепископ Владимирский и Суздальский Валентин, недавно назначенный на эту должность и объезжавший для знакомства все благочиния своей епархии. Это был сравнительно молодой, лет 45, приятный в общении епископ. В нём чувствовался интеллект, высокое образование и глубокая вера.

В нашей беседе мы обсудили многие вопросы состояния сегодняшней церкви. Был обсуждён вопрос и восстановления порушенных храмов. Я высказал своё сомнение в реальности возврата церкви всех изъятых у неё храмов и восстановления разрушенных. Ведь для этого, сказал я, нужны огромные средства, которые должны поступать от прихожан, а их пока не видно.

«Вы не правы!» — ответил мне архиепископ. — «Если даже есть один человек, заинтересованный в восстановлении храма, надо начинать!»

Эти слова я запомнил на всю жизнь, и вскоре сам убедился в их справедливости.

Владыка Валентин недолго прослужил во Владимирской епархии, вскоре, как я узнал, его отправили послом Русской православной церкви во Францию. Сменил его на посту архиепископ Евлогий, очень заслуженный и уважаемый в Русской православной церкви человек, с богатым опытом возрождения храмов, с которым нас постепенно связала чисто человеческая многолетняя дружба, сопровождавшаяся большими делами по восстановлению храмов на Вязниковской земле.

Часовня Казанского собора

В 1990-х годах в Вязниках стало ежегодной традицией 21 июля организовывать крестный ход с выносом чудотворной Казанской Вязниковской иконы Божией Матери из Крестовоздвиженского храма до Соборной площади, на место, где когда-то стоял Казанский собор. Молебен проходил рядом с единственной сохранившейся от собора часовней, на которой крупными буквами было написано «Мясо». Дело в том, что в советское время в часовне размещался магазин потребсоюза по торговле мясной продукцией. Кстати, это был популярный в городе магазин. И каждый раз священники с укором показывали мне на эту вывеску.

И первое, что я сделал на пути возрождения храмов, это принял меры по освобождению часовни от торговли и передал её церкви. Крестовоздвиженский приход взялся за это дело, навёл в часовне порядок, и теперь в ней и маленький храм, и небольшая музейная экспозиция в память о разрушенном Казанском соборе.

С этой часовней были связаны и события становления вязниковского бизнеса в начале 1990-х.

Молодой и энергичный предприниматель Никонов В. В. горячо взялся за дело, и у него начало получаться. Чем он только не занимался: и торговлей, и пошивом, и извозом. Пользуясь отсутствием чётких правил в ведении бизнеса, не платя государству налоги, вовсю используя «чёрный нал», эти люди возомнили себя «акулами» бизнеса, всё знающими, умеющими и имеющими право на любые самостоятельные поступки, не считаясь с законом.

Так вот и Виктор Владимирович взял и самовольно пристроил к часовне на Соборной площади и к мясному павильону рынка свой торговый павильон. Сделал он его из самых разных случайных строительных материалов. Похож этот павильон был больше на сарай, чем на торговую точку. Да и сам факт пристройки его к часовне выглядел нагло и отвратительно. Власть, естественно, не могла пройти незаметно мимо этого факта. Мы подали в суд, и суд обязал Никонова В. В. снести незаконно построенный павильон. Сносить он, конечно, его не стал, и павильон был снесён принудительным способом. О том, как через некоторое время мы с Никоновым В. В. подружились и стали единомышленниками, отдельный рассказ.

Покровский Храм был первым

Впервые заговорили о Покровском храме, когда я был ещё первым заместителем председателя горисполкома, в начале 1989 года. Начиналась подготовка к 45-летию Великой Победы, и в горисполкоме собрали совещание, которое должно было наметить план мероприятий, посвящённых этому событию. На совещании присутствовали представители горисполкома и горкома КПСС во главе с секретарём по идеологии Мошновым А. В. Вела совещание председатель горисполкома Котлова Р. А.

Большой блок вопросов касался состояния Покровского воинского кладбища, которое находилось в весьма запущенном состоянии. Когда все вопросы по кладбищу были обсуждены и был составлен план восстановительных работ, инициатор его восстановления, в будущем почётный гражданин города, Зудилов Г. С. задал вопрос: «А что будем делать с Покровским храмом?». Храм представлял из себя картину полного запустения, здание было без окон и дверей. Лет 5 назад из него выехал ОРС леспромхоза, который использовал его под склады, оставив здание в безобразном виде.

На совещании возникла полная тишина. Ни у кого не было никаких предложений. Что-то меня толкнуло, и я сказал: «Как что? Надо отдавать его церкви».

Наступила ещё более гнетущая тишина. Никто не ожидал подобного предложения, почти все, сидевшие за столом, были членами КПСС. Но и сказать что-то против никто не решился, внутренне понимая, видимо, что я прав. Мы ещё жили при власти КПСС, и обсуждать такие вопросы, идущие вразрез с линией партии, было опасно. Выход из возникшей паузы нашла Котлова Р. А. Она быстро объявила совещание закрытым. Пообщаться со мной на эту тему даже коллеги по горисполкому, видимо, побоялись. Такой страшной и скользкой казалась тема взаимоотношений государства и церкви.

Но информация об этом моём мнении, очевидно, ушла в народ. Её продолжение случилось после того, как осенью этого же года я стал председателем горисполкома. Ко мне на приём пришла пожилая женщина с улицы им. Хорохонова. Носова Нина Дмитриевна сказала, что есть желание создать приходской совет по восстановлению Покровского храма. Она уже успела поговорить с людьми, и желающие нашлись. Меня она просила поддержать их и всячески помочь им силами власти.

Я смотрел на эту худенькую пожилую женщину со следами многочисленных жизненных переживаний на болезненного цвета лице и думал: «Что же толкает таких людей браться за работу без какой-либо базы помощи за спиной, без рубля и гвоздя в кармане?». Позднее я узнал, что она ещё тянула на себе взрослого сына- инвалида первой группы по психическому заболеванию. Как она всё это выдерживала, на чём держалась её воля, было трудно понять.

Но поскольку её предложение совпадало с моим видением дальнейшей судьбы Покровского храма, я дал обещание Нине Дмитриевне помочь будущей общине в их богоугодном деле. Вспомнил я при этом и слова архиепископа Валентина о единственном человеке, которого достаточно для начала восстановления храма.

Носова Н. Д. взялась за дело так энергично, что мне чуть ли не пришлось пожалеть о данном ей обещании помогать. У неё сначала не оказалось какого-либо серьёзного спонсора. Да и зачем он был нужен, если ей взялся помогать сам председатель горисполкома! Она чистосердечно верила, что власть может всё. Приходила она ко мне в кабинет как на работу, чуть ли не ежедневно, и просила, просила, просила. Куда мне было деваться, если я дал обещание помогать? Отступать было некуда. И я занимался поисками стройматериалов, рабочей силы, различных механизмов. Спасибо, что промышленные предприятия, различные службы с пониманием относились к моим просьбам в этом новом для всех нас деле.

Работы были завершены к концу 1990 года, Храм был торжественно освящён и заработал по назначению. На открытии побывал и секретарь ещё действующего ГК КПСС Мошнов А. В. Представить всё это ещё несколько лет назад было бы невозможно. Времена серьёзно менялись.

У храма стали постепенно появляться спонсоры, в нём постоянно велись работы по благоустройству и украшению. Вязниковец Фролов А. Н. подарил храму звонницу.

Так Покровский храм стал первым храмом Вязников, восстановленным из небытия.

Благовещенский собор

Я помню Благовещенский собор ещё находившимся в запустении. Мы, учащиеся Вязниковского льнотехникума, стоявшего рядом с собором прямо на монастырском кладбище, любили в свободное время забраться внутрь собора и попасть на самый верх, на своды верхнего зала. К счастью, Благовещенский собор не подвергся сильным разрушениям после закрытия в нём женского монастыря в 20-е годы прошлого столетия. Неплохо сохранилась и надвратная церковь собора. В здании бывших монастырских келий Советская власть сделала квартиры для жителей города.

Где-то в 1970-е годы государство нашло средства и отремонтировало здание собора, передав его под экспозиции Вязниковского краеведческого музея. Это был безусловно правильный шаг по спасению уникального памятника от разрушения. После появления указа президента о передаче всех культовых зданий церкви встал вопрос и об освобождении Благовещенского собора от музейных экспозиций. Помню, как с этим вопросом в город приехал владыка Евлогий, и мы вместе отправились осматривать собор. Запомнилось, что на владыку очень сильное впечатление произвели старые крестьянские сани (дровни), стоявшие в галерее храма.

Для наших музейщиков перенос экспозиций в основное здание музея был очень непростым делом. Они сначала освободили верхнюю церковь храма, перенеся фонды в нижний зал, а затем постепенно освободили и нижнюю церковь.

В освобождённой верхней части храма почти сразу же начались службы вновь освящённого Благовещенского женского монастыря.

Через некоторое время вязниковец Косенков И. пожертвовал храму набор колоколов. Благовещенский собор, обретя свой голос, вновь зазвучал малиновым звоном над Вязниками.

Незадолго до этого я подписал постановление о возвращении улице им. 3-го Интернационала её исторического названия — Благовещенская.

А в конце нулевых мы организовали подсветку храма, подключив её к ночному освещению города, и теперь любоваться храмом можно даже ночью.

Церковь Рождества Христова в Вязниковской колонии

В конце 1990-х годов ко мне пришёл начальник ОД 1/4 (вязниковской колонии) Панёвин Н. С. и рассказал о намерении построить в колонии храм. Во всех колониях и тюрьмах уже тогда были молельные комнаты, но этого было явно недостаточно для проведения религиозных обрядов верующими осуждёнными. Храм они решили построить из дерева, и Панёвин Н. С. попросил у меня помощи в выделении лесных фондов.

Было подписано распоряжение о выделении леса за счёт фондов администрации, и колония собственными силами приступила к строительству храма. На освящение и закладку первого камня в основание церкви приехал владыка Евлогий. Он же освятил её после окончания строительства. Церковь получилась внешне очень красивой и уютной внутри. Освящена она была в честь Рождества Христова. Я помещаю фотографию этого храма, так как мало кто видел эту церковь, стоящую за высоким забором колонии.

Троицкий Храм

Троицкий храм в советское время не пустовал. Местная власть открыла в нём МТС — машинно-тракторную станцию по ремонту сельскохозяйственной техники, которая существовала вплоть до 1970-х годов. Мы, мальчишками, бывало, из любопытства заходили внутрь и удивлялись высоте этого помещения. Где-то там, высоко наверху, были видны ещё сохранившиеся тогда старинные фрески свода, но участь их была предрешена, так как кровля храма, видимо, сгнила, и со сводов в дождь текла вода. Работники МТС сделали внизу искусственный потолок, спасая людей и технику от воды. Куполов на крыше храма не было уже тогда.

Нам, мальчишкам, особенно нравилось залезать на колокольню храма, вход на которую никогда не закрывался. Дух захватывало от открывавшихся просторов, от видов города и заклязьминских далей. Бывало, кто-нибудь из нас снимал пальто, и мы запускали его сверху в виде парашюта. Никто нас не останавливал, никто не ругал, а мы даже не понимали всей опасности нашего озорства. Наши родители тоже относились к этому спокойно. Таким простым, естественным и свободным было детство в то время.

Основное здание храма какое-то время после ликвидации МТС пустовало, но оно было закрыто и достаточно хорошо сохранилось. А вот колокольне повезло больше. Нашёлся неравнодушный человек, который выделил средства и в конце 1990-х годов стараниями отца Владимира Соловьёва на колокольне появилась кровля, которая предотвратила её разрушение.

На одной из встреч с отцом Владимиром зашла речь о том, что, может быть, пора заняться и Троицким храмом. Я с ним согласился. После этого я встретился с руководством завода ОСВАР, и мы договорились сложиться средствами пополам (50% — администрация города и 50% — завод) на изготовление пяти крестов для этого храма. Завод взялся изготовить эти кресты.

За изготовление куполов взялся отец Владимир, и наступил торжественный момент, когда новые купола с установленными на них крестами мощным краном были установлены на крыше Троицкого храма, сразу подчеркнув его величие.

Отец Владимир организовал и внутренний ремонт храма, который стал летним храмом при Крестовоздвиженском приходе. Храм является уникальным по своей акустике. Если прекратить говорить или петь, то звук в нём исчезает только через 8—10 секунд.

Была капитально отремонтирована площадка под звонницей колокольни, а наша семья подарила храму саму звонницу.

Введенский Храм

Сложность в передаче церкви этого храма на ул. Пролетарской состояла в том, что в нём до последнего времени находилась действующая спортивная школа, которая специализировалась на спортивной гимнастике.

Помог решить эту проблему бывший ФОК завода ОСВАР, который завод намерен был продать в частные руки. Если бы это произошло, то ФОК наверняка перестал бы быть спортивным объектом. Узнав об этом, я пригласил к себе исполнительного директора завода Сажина В. Е. и попросил его продать здание ФОКа городу для использования его детьми в спортивных целях. Спасибо Сажину В. Е., он легко пошёл навстречу, поняв заинтересованность города в этом объекте. Администрация города выкупила ФОК у завода за очень небольшие для такого здания деньги — всего за 1,2 млн рублей. Так в городе появился первый Дворец спорта, который много сделал для развития физической культуры и спорта в нашем городе. В него мы и перевели гимнастическое направление спорта из Введенской церкви. Хорошо здесь сработало наше гороно. Всё прошло без сбоев.

Изначально епархия открыла в здании этого храма мужской монастырь, служители которого и занялись его восстановлением. Администрация города для проживания обитателей монастыря передала им пустующий старинный дом напротив храма на ул. Киселёва, но что-то у них пошло не так, и дом этот сгорел.

А в Введенском храме снова идут службы, и он постепенно восстанавливается, приобретая свой первоначальный вид.

Казанский собор

Занимаясь передачей церкви вязниковских храмов, я постоянно думал о главной утрате Вязников — снесённом в 20-е годы прошлого столетия красивейшем комплексе Казанского собора. Сохранившиеся фотографии передают величественность и красоту соборного комплекса, стоявшего на исторической площади Вязников.

От этого комплекса сохранилась только одна угловая часовня. Всего часовен было пять. Четыре располагались по углам огороженной каменным забором территории, а одна — главная — располагалась рядом с главным входом на территорию комплекса собора. Стояла она рядом с остатками фонтана, построенного в 1978 году в честь 200-летия присвоения Вязниковской слободе статуса города.