Бесплатный фрагмент - Все возможно

Дорогой читатель!

Прежде чем вы погрузитесь в страницы этой истории, я хочу сказать несколько слов. Перед вами — художественный рассказ. Все герои и события вымышлены, но в их основе лежат реальные жизни, реальные трудности и реальные победы, которые я наблюдала и слышала.

Мы все, так или иначе, сталкиваемся с моментами, когда кажется, что жизнь ставит перед нами непреодолимые препятствия. Мы живём в век невероятных возможностей, которые, однако, порой кажутся такими сложными и непонятными, что парализуют нас. Для многих сделать первый шаг, принять решение, изменить привычный ход вещей — задача не из лёгких.

Моя искренняя надежда заключается в том, что эта история послужит для кого-то толчком. Возможно, она поможет вам, дорогой читатель, решиться на тот самый, важный шаг, который вы так долго откладывали. А может быть, вы уже находитесь на этом пути, и эта книга станет для вас напоминанием о том, что не стоит сдаваться раньше времени, что за трудными моментами обязательно следует взлёт.

Эта книга — такой же важный шаг и для меня. Я вложила в неё частичку своей души и верю, что она найдёт отклик в вашем сердце. Надеюсь, она вам понравится.

С теплом,

Елена Серебрякова

Глава 1

Пробивающийся сквозь щели штор тусклый утренний свет казался Алёне предательски ярким. Она медленно открыла глаза, и первым, что её встретило, было ощущение чужой тяжести в груди. Веки были красными и опухшими, в горле стоял комок, а тело ныло от невыносимой усталости. Бессонная ночь, проведённая в объятиях с подушкой, оставила свой след — каждая клеточка её тела протестовала против пробуждения.

Она ещё лежала, глядя в потолок, пытаясь собрать остатки воли, чтобы встать. В голове уже крутилась привычная вереница мыслей, как назойливая пластинка, заевшая на самой грустной ноте. Бизнес. Снова провал. Новый проект, в который она вложила столько сил и надежд, рухнул, как карточный домик. Цифры, переговоры, обещания — всё это рассыпалось в прах, оставив после себя лишь горькое послевкусие неудач.

Личная жизнь. Это слово звучало для неё как издевательство. После развода, после всех попыток построить что-то новое, она снова оказывалась у разбитого корыта. Мужчины, которые появлялись в её жизни, казались обещанием счастья, но в итоге лишь добавляли новых трещин в её уже истерзанном сердце. Она устала от фальши, от недомолвок, от ощущения, что всё время играет какую-то роль, не свою.

С тяжёлым вздохом девушка села на кровати. На тумбочке, рядом с недочитанной книгой, лежала детская игрушка — плюшевый медвежонок, забытый дочерью. Алёна взяла его, сжала в руке, чувствуя мягкость ворса, и на мгновение её губы растянулись в слабой, почти незаметной улыбке. Ради них. Она должна была встать. Ради дочери и сына.

Она прошла на кухню, включила кофеварку. Аромат свежесваренного кофе немного взбодрил, но не смог заглушить внутренний диссонанс. За окном уже начинал шуметь город, спеша на работу, в свои дела. А ей предстояло снова надеть маску. Маску той самой «солнечной» Алёны, которая готова помочь каждому, кто в этом нуждается. Той, у которой, кажется, никогда не бывает проблем.

Смотря на своё отражение в тёмном стекле кухонного шкафчика, она видела уставшее лицо, но в глазах, несмотря на следы бессонной ночи, всё ещё теплился тот самый огонёк, который так любили люди. Огонёк, который она так старательно поддерживала, даже когда внутри всё выгорало дотла.

«Ну что, Алёна, — прошептала она себе, — ещё один день. Снова вперёд, несмотря ни на что.»

Она сделала глубокий вдох, налила себе кофе и начала собираться. Каждый шаг, каждое движение давалось с трудом, но она упорно шла вперёд, готовясь к очередному дню, когда ей придётся смеяться, тогда, когда внутри будет всё кричать.

Глава 2

Этот день предательски начался с очередных неприятностей. Алёна зашла в лифт, торопясь на работу. Лифт монотонно спускался вниз, но спустя пару минут девушка услышала резкий, лязгающий звук, за которым последовала полная тишина. Лифт замер. Сердце ёкнуло. «Только не это», — пронеслось в голове. Она нажала на кнопки вызова диспетчера, но в ответ — лишь тишина. Кабина была маленькой, душной, и мысли о замкнутом пространстве начали медленно сжимать её изнутри.

«Спокойно, Алёна, спокойно,» — уговаривала она себя, хотя дрожь в руках выдавала её панику. Она пыталась вспомнить, сколько времени прошло с момента остановки, но казалось, что прошла вечность. Минуты тянулись, как часы. В голове мелькали образы начальника, который лишает её премии за опоздание.

Наконец, спустя, как ей показалось, целую вечность, раздался голос диспетчера. Ещё какое-то время ей пришлось ждать, пока приедет техник. Когда двери лифта всё-таки распахнулись, Алёна выскочила на лестничную площадку, чувствуя, как дрожат колени. Она глубоко вдохнула свежий воздух, стараясь унять дрожь и вернуть себе самообладание. «Ладно, — подумала она, — это просто неудачное утро. Главное — не сдаваться.»

Девушка спустилась вниз, направляясь к своей машине, припаркованной на улице. Едва она успела открыть дверь, как мимо по луже с грохотом пронёсся огромный грузовик. Целая волна грязной воды окатила Алёну с ног до головы. Брызги грязи и холодной воды моментально промочили её одежду, оставив на ней грязные разводы.

«Да что за день такой?!» — вырвалось у неё. Она стояла, мокрая и грязная, чувствуя, как на глаза наворачиваются слёзы. Не от обиды, а от какой-то всепоглощающей усталости. Казалось, весь мир сговорился против неё. Оглянувшись по сторонам, она увидела лишь равнодушные лица прохожих.

С трудом добравшись до офиса, девушка сразу же пошла в туалет. Она пыталась привести себя в порядок, но грязные пятна на одежде не поддавались. Понимая, что в таком виде на важную встречу ей не пойти, она решила взять выходной. С тяжёлым сердцем она отправилась в кабинет к своему начальнику, чтобы объяснить ситуацию.

Едва она успела переступить порог, как её взгляд упал на смятое письмо, лежащее на столе. Сердце ёкнуло ещё раз. Начальник, не поднимая глаз, кивнул ей и протянул это письмо. «Прочти.» — коротко бросил он.

Когда Алёна прочла строки, её мир рухнул окончательно. Сокращение. Из-за финансовых трудностей компании её должность была ликвидирована. Её уволили.

Она вышла из кабинета, словно в тумане. Грязная, мокрая, безработная. Мир вокруг казался серым и безрадостным. Она вспомнила детей, которые ждали её дома, и впервые за долгое время не знала, как им объяснить, что сегодня будет не до смеха. День, который начался с лифта, продолжился потоком грязи и закончился полным крахом. День, который хотелось бы вычеркнуть из жизни навсегда.

Глава 3

Девушка шла по вечерней улице, не чувствуя холода, промозглости, даже грязи, оставшейся на её одежде. Каждый шаг казался бесконечно долгим, каждый дом — чужим. Мысль о возвращении домой, где её ждали дети, где ей предстояло изображать заботливую мать, когда внутри всё кричало от отчаяния, была невыносима.

«Мам, — её голос дрожал, когда она дозвонилась до матери. — Ты не могла бы посидеть с ребетишками сегодня? Мне… мне нужно немного побыть одной.»

Мама, как всегда, согласилась без лишних вопросов, почувствовав, наверное, в голосе дочери ту самую усталость, которую не удавалось скрыть. Алёна поблагодарила её и, не дожидаясь очередной неудачи, направилась к ближайшему бару.

Приглушённый свет, музыка — едва слышная, но навязчивая. Алёна выбрала столик в самом дальнем углу, подальше от посторонних глаз. Официант подошёл, и она, не глядя в меню, попросила бокал красного вина. Когда перед ней поставили бокал, её пальцы нежно обхватили его, чувствуя прохладу стекла. Первый глоток обжёг горло, но принёс с собой долгожданное забвение.

Она смотрела на гранатовую жидкость в бокале, и перед её мысленным взором начали проплывать картины прошлого. Неудачи на работе, развод, сложные отношения — всё это сливалось в единый, тягучий поток воспоминаний. Она вспомнила, как впервые почувствовала вкус вина, ещё будучи подростком, на вечеринке у подруги. Тогда это было весело, беззаботно. Сейчас же вино казалось горьким, как и вся её жизнь.

Девушка вспомнила первый смех сына, когда он только начинал говорить «мама». Вспомнила, как дочченька, впервые взяв её за руку, пошла по комнате. Эти моменты были как яркие вспышки в темноте, короткие проблески счастья, которые сейчас казались такими далёкими.

Затем перед её глазами предстала картина её свадьбы. Белое платье, цветы, счастливые лица родителей. Казалось, это было совсем недавно. А потом — ссоры, непонимание, холодное молчание, которое выросло до размеров пропасти. Она вспомнила, как он сказал ей «Прощай», и эти слова разрушили целый мир.

Вино начало действовать. Глаза затуманились, и по щекам покатились слёзы. Сначала редкие, потом всё чаще. Она не пыталась их остановить. Это были слёзы боли, отчаяния, одиночества. Слёзы женщины, которая устала бороться, устала притворяться, устала быть сильной.

Она плакала, вспоминая детские мечты, которые так и не сбылись. Вспомнила, как хотела стать писателем, но жизнь распорядилась иначе. Как мечтала о большой и дружной семье, а получила лишь обломки.

За соседними столиками смеялись люди, звучала музыка. Алёна чувствовала себя невидимкой, отгороженной от этого мира невидимой стеной. Она была здесь, но в то же время — где-то далеко, в лабиринтах своего прошлого.

Ещё один бокал. И ещё. Мысли путались, реальность искажалась. Она знала, что поступает неправильно, что завтра будет ещё хуже. Но в этот момент ей было всё равно. Ей хотелось только одного — забыться. Забыться от боли, от неудач, от самой себя.

Когда она, наконец, поднялась, чтобы уйти, ноги подкашивались. Мир вокруг казался плывущим. Она вышла на улицу, где холодный ветер тут же обжёг её лицо. Но даже он не смог развеять туман в её голове. Она шла, не зная куда, ведомая лишь желанием убежать. Убежать от всего, что так сильно ранило.

Глава 4

Будильник звенел, но Алёна его не слышала. Или, может быть, слышала, но просто не хотела слышать. Её тело казалось свинцовым, каждая клеточка кричала от боли. Голова пульсировала, словно внутри бились барабаны, а рот был сухим и неприятным. Вечер в баре, полный вина и горьких воспоминаний, отозвался самым жестоким образом.

Когда она наконец смогла разлепить веки, луч солнца, пробившийся сквозь щель в шторах, показался ей настоящим врагом. Он безжалостно освещал комнату, напоминая о том, что жизнь продолжается, а она застряла где-то на обочине. Девушка перевернулась на другой бок, укрываясь одеялом с головой, словно пытаясь спрятаться от всего мира.

Мысли, которые вчера были лишь туманным потоком, теперь обрушились на неё с новой силой. Она вспомнила, как говорила вещи, которые не стоило говорить, как плакала, растрачивая остатки достоинства. Вспомнила, как ей было стыдно, когда она, шатаясь, пыталась найти дорогу домой. И главное — она вспомнила, что оставила детей с мамой, не позаботившись о том, чтобы хоть как-то их успокоить перед сном.

«Какая же я мать, — прошептала она, и в голосе её звучало отвращение к самой себе. — Какая же я женщина.»

Она пролежала в кровати до полудня, не в силах подняться. Солнце переместилось, освещая уже другие уголки комнаты. Хотелось пить, но даже мысль о том, чтобы добраться до кухни, казалась непосильной задачей. Она закрыла глаза, пытаясь вернуться в сон, но он не приходил. Вместо этого перед ней мелькали обрывки вчерашнего вечера: смех незнакомцев, привкус вина, собственное отражение в зеркале — заплаканное, потерянное.

К обеду из кухни донёсся запах еды. Мама, приготовив обед для детей, решила накормить и дочку. Она принесла тарелку с супом и тихонько постучав в дверь.

«Доченька, ты как? Я тебе поесть принесла,» — её голос звучал с тревогой.

После того как Алёна заставила себя съесть суп она медленно сползла с кровати, чувствуя, как голова кружится. Девушка с трудом добралась до кухни, где мама уже сидела за столом, наблюдая за играющими детьми. Алёна села напротив, не в силах поднять на неё глаза.

«Ребетишки скучали,» — мягко сказала мама, ставя перед Алёной кружку со свеже завареным чаем. — «Я им сказала, что ты очень устала и тебе нужен отдых. Они всё поняли.»

Эти слова, сказанные с такой теплотой и пониманием, словно прорвали плотину. Алёна уставилась в одну точку, пытаясь сдержать новые слёзы. Она чувствовала себя виноватой, слабой, никчемной.

«Прости, мам,» — только и смогла прошептать она.