ВМЕСТО ПРЕДИСЛОВИЯ
Эта книга пробивалась к читателю не одно десятилетие, за эти годы сменила и название, и почти всю конструкцию, где вначале всё внимание было уделено главной геополитической катастрофе ХХ века (гибели СССР), а затем перенацелено на построение обновленного Союза, без которого мы как заблудшие овцы так и будем мыкаться в поисках утраченного ковчега. Кому-то она может показаться панегириком Советскому Союзу, бесспорно ставшему вершиной русской цивилизации.
СССР был уникален именно тем, что дал надежду не только нам, но и всему человечеству — как можно жить и не кануть в бездну потребления, не утонуть в быте, фальшивых чувствах, как наполнить жизнь подлинной духовностью; впервые была сделана попытка воплощения государственной практики социально осмысленного существования, причём, попытка в целом удачная.
Однако опережающий идейный посыл, альтернативный сегодняшнему обществу, так и остался недоосуществленным, более того, идея, в отсутствие которой уже второе наше поколение живет «без царя в голове», захоронена где-то между Ваганьковским и Новодевичьим вместе с последними народными артистами великого советского кино, коим уже нет замены; спущена с лафетов и неуклюже сброшена у Кремлевской стены вместе с добрым наивно-сентиментальным Леонидом Ильичом. Идеологический вакуум быстренько заполнился товарным изобилием (зачастую сомнительного качества) и лояльностью новых властей.. (дальше развивать мысль запрещено современным законодательством РФ).
В итоге нехитрой аферы с сознанием в роковые 90-ые огромная страна покончила с собой, а большая часть народа, как завороженная (и как всегда молча) взирала на остывающую махину размером в шестую часть суши и безропотно, а, главное, безвозмездно сдала расторопному меньшинству результаты многолетнего труда, отдала на разграбление большой многонациональный Союз, и теперь эта в прошлом сознательная и мощная сила копается в мусоре, допивается до смерти, с молчаливой завистью и бессильной злобой наблюдает, как жирует и «отрывается» вороватое меньшинство.
Самое простое объяснение подобному мазохизму, казалось бы, лежит на поверхности: мы, русские, в большинстве именно такие — то доверчивые, то бесшабашные, то отходчивые, то безалаберные, то равнодушные, то легковерные, а взявшие подлинную власть «напёрсточники» не преминули воспользоваться этими ментальными особенностями (персоналии указывать запрещено закондательством РФ, дабы кого не обидеть невзначай).
Далее, после передачи власти в 91-м жуликам (в первую очередь выше (не) названным мегааферистам, валютспекулянтам, фарцовщикам, цеховикам), назвавших себя либералами и «демократами», государство само стало наперсточником и в миг обесценило вклады и без того небогатого населения.
В июне 1990 года первый президент Российской Федерации Б. Ельцин объявил о «суверенитете и независимости России». «Независимости» от кого? От себя самого, от своей Родины — Советского Союза? Что могло быть более страшным и нелепым, чем отказ от собственной страны, единой державы, повлекший за собой крушение судеб, потерю идеалов, ориентиров, самоидентичности и многие беды, которые приходится расхлебывать уже не одному поколению. Это как отречься от собственной матери.
Прибавьте сюда и коллективную дурь образца 1990 года (когда страной управляли 2250 депутатов 1-го съезда народных депутатов-ренегатов). Всё это вместе и привело к тому, что Союз был обречен на распад.
Попробуем подробнее разобраться, что потом вышло из этого беспрецедентного исторического казуса на примере того, что делается сейчас в идеологических кузницах: литературе, кино, ТВ, в политике, церкви, и, наконец, обществе в целом.
* * *
Памятуя, что важнейшим из искусств для нас по-прежнему явлется кино (цирка и в жизни хватает), с него и начнем. Однако, при всех сегодняшних колоссальных финансовых возможностях ни в кино, ни в театре не получается сыграть даже видимость того доброго и светлого, во что верили наши отцы и деды.
Да, возможно их использовали, но разве, вглядываясь в те светлые ясные лица, мы сомневались хоть на миг в подлинности их чувств и намерений? Разве сегодня не испытываем чудовищный дефицит добра и справедливости, словно испарившихся из нашей жизни?
Всегда так было, что искренность, духовность и деньги — вещи малосовместимые (по крайней мере в русском человеке).
Несомненно, всё современное российское кино не стоит и двух кадров с Раневской, Грибовым, Борисом Ливановым, Олегом Ефремовым, Евгением Евстигнеевым, Смоктуновским, Копеляном, Ульяновым, Янковским, Борисом Андреевым, Егением Леоновым, Вячеславом Тихоновым.
Киношедевры советского времени часто опережали сознание народа, зато сегодняшнее развлекательно-коммерческое либо заумное «арт» -убожество легло на удобренную почву неумолимо деградирующего населения.
Тот кинематограф был навека, а сегодняшние кинопотуги уже через полчаса и не вспомнить, да их создатели и не особо стараются, просто рубят «капусту»в очередных кино и телепроектах, неспешно обрастая столичными квартирками, подмосковными дачами, зарубежными недвижками.
То, что было в избытке даже в не самых лучших советских картинах 50-х, 60-х, в теперешних кино- и телепродуктах «днём-с-огнём» не сыскать.
Сейчас немыслимо появление таких фильмов, как «Повесть о настоящем человеке», «Добровольцы» или «Тропой бескорыстной любви».
Впрочем, продукты с похожими названиями вполне могут появляться по коммерческим соображениям, как в случае с бездарными римейками типа «Ирония судьбы. Продолжение», «Джентльмены у дачи», «Золотой теленок» с бездарно сыгравшим Бендера артистом О.М., «Карнавальная ночь-2» и прочие продюсерские «находки».
До сих пор, стоя на плечах у гигантов советского кино, современные кинодеятели так ничему и не научились, только упрямо почему-то строгают дебильных двойников всенародно любимых фильмов.
При этом кино не утратило своей силы воздействия на людей, только сила стала теперь «отрицательной, губительной», как успела заметить великая Т. Лиознова.
В фильмах тех золотых лет была музыка души. Вместе с их героями из нашей жизни ушла лирика, эта колыбельная души, а теперь её заложили в долгосрочную аренду «желтому дьяволу». Кроме того, за последние три десятилетия большинство современных кинозрителей американизировались и обессмыслились, как и само искусство.
* * *
Можно ругать «на чем свет стоит» или нахваливать Сорокина, Пелевина, Маринину, Корецкого, Донцову, Устинову, Бушкова, Тополя либо других борзопишущих представителей литературного «Дома-2», но факт есть факт: они бойко теснят на полках беспиарных Гоголя, Чехова, Толстого, Островского, Достоевского, Булгакова, Казакова, Шолохова.
Приятное исключение для меня как читателя составляют Михаил Шишкин и Алексей Иванов.
В пространстве как общественном, так и бытовом последнее время раскручивается множество креативных проектов, открывается масса студий, спа-салонов и ЗОЖ-трендов, все они направлены на то, чтобы сделать наши «фэйсы» и «боди» лучше и красивее, но никто больше не работает с духовной составляющей населения.
Однако, «свято место пусто не бывает» и в СМИ и в медийном пространстве быстро появилась армия теле-радио, смехмейкеров вроде экскавээнщиков и камедиклабщиков, которые за сумасшедшие деньги вползли в мятущиеся наши души с простым и «искренним», как слеза Якубовича посылом: «Обстебать можно всё!»
* * *
Так, чем же мы заплатили по дороге к невиданному матизобилию? Мои личные ощущения потерь начинаются с того, что с некоторых пор ни в жизни, ни на экране почти не осталось интересных собеседников, а, главное, исчезли открытые, добрые и вместе с тем интеллигентные лица, которые встречаешь теперь только на старых фотографиях и в добром советском кино.
От общения с людьми прошедшей эпохи мы получали колоссальный заряд жизнестойкости и жизнелюбия, практические уроки мужества, чести, достоинства, доброты и защищённости, всего того, что сейчас попросту исчезло. Да, вы, сегодняшние, не можете себе и представить, как тогда по-доброму совсем чужие дядьки и тётки относились к детям: нас, ребятишек совершенно запросто и спокойно оставляли присмотреть почти любому незнакомому человеку, будь то на морском песочке, на вокзале, в парке, в магазине — да, где бы то ни было.
Теперешнее, ставшее даже привычным тиражирование сексуальных затей извращенных похотливых скотов тогда было немыслимо, этих уродов просто «порвали» бы простые граждане, да они б и не высунулись тогда со своими мерзостями. Зато благодаря евротолерантности и интернету у них теперь все шансы выставлять свои грязные подвиги.
.* * *
Вспомним какого масштаба и бескорыстия были личности того времени, их можно было слушать часами; своими интересами они увлекали всех и никогда не скатывались к банальщине и бытовухе: Келдыш, Капица, Вернадский, Королёв, Ландау, Мигдал, Раушенбах, Бехтерева, Вавилов, Фёдоров, Андроников, Петровский, Твардовский, Визбор, Сенкевич, Розов, Александров, список можно было продолжить не на одном листе. Без них (великих ученых, музыкантов, актеров) мы выродились, стали мелкими..
* * *
СССР — это был «сплав мечты и рационализма». История гибели последнего советского научно-романтического проекта — многоразового комплекса «Энергия-Буран» стала примером того, как гордость великой страны (чем и была «птичка», над созданием которой работали почти 3 миллиона ученых, инженеров и техников почти со всех союзных республик), отданная «свободному» рынку, раздербанившему впоследствии практически весь наукоёмкий ВПК, оказалась на свалке Бахрейна, а передовое предприятие «Молния», его создававшее, погрязло в разномасштабных аферах с недвижимостью и неблаговидных аптекарских (?!) сделках.
Фраза «больше свободы» на деле у нас означала только одно: больше денег, разврата, пошлости и мещанства.
Словом, наступило время, когда «победили отрицательные герои».
Общинный дух, характерный для русского народа в своё время определил успех приживаемости колхозно-совхозного строя, в противном же случае, как сказал герой Шолохова, «кабы русский мужик не принял советскую власть — хрен бы она удержалась».
И наоборот, установленное в результате буржуазной революции 1990-го года кулацко-фермерское единоличие зачеркнуло по сути русскую деревню (в массовом плане), где поодиночке не выжить, а рассчитывать на появление в одночасье культа многодетной семьи, страждущей сельской жизни, пока не приходится.
Осмелюсь привести трехстраничное высказывание одного неизвестного аналитика сталинской эпохи: «Что произошло в Советской России в результате Октябрьской революции? Вместе с классом капиталистов исчез мощнейший трудовой стимул для масс. Особенно явно это проявилось в сельском хозяйстве. Крестьяне при царе страдали от безземелья, что приводило к постоянным голодовкам. Значительная часть земельного фонда была сосредоточена в крупных хозяйствах, которые давали товарный хлеб (он и шел на экспорт). Бедное крестьянство было не в состоянии прокормить само себя. Хлеб же земледельцы вынуждены были продавать для того, чтобы заплатить подати и купить самое необходимое в хозяйстве. Грубо схема выглядела так: мужик брал в аренду землю у помещика и отдавал ему половину урожая, а оставшееся проедал. Помещик таким образом получал товарное зерно, продавал, а выручку прожигал в парижах и баден-баденах.
После революции крестьянство получило в свое распоряжение помещичий, монастырский и казенный пашенный фонд, то есть задача прокормить себя этим решалась вполне, а особых стимулов для наращивания производства у земледельцев не было. Государство же остро нуждалось в зерне, которое было важнейшим экспортным ресурсом. Выход был найден в системе так называемых «ножниц цен», когда государство, как монополист, устанавливало низкую закупочную цену на зерно, а промышленные товары наоборот стоили очень дорого. Однако эта система встретила мощное сопротивление снизу. Ситуация усугублялась тем, что появилось массовое кулачество, которое контролировало большую часть зерна. Кулаки стали просто «придерживать хлеб», создавая дефицит, что приводило к росту цен на свободном рынке, где они намеревались выручить за него справедливую цену. В 1927 г. возник кризис хлебозаготовок, который не был преодолен в последующие два года. В итоге к концу 20-х ситуация сложилась, казалось бы, безвыходная:
— бедное крестьянство не может дать хлеба (производительность труда крайне низкая);
— кулачество не хочет (нет стимула);
— предложить крестьянам потребительские товары в обмен на зерно нет возможности, потому что все свободные ресурсы направляются на создание индустриальной базы (средства создания средств производства);
— в городах введены карточки на хлеб, продукты дорожают, рабочие недовольны;
— государство теряет значительную часть ожидаемых доходов от экспорта зерна в связи с падением мировых цен на зерно;
— Запад не только не хочет предоставлять кредиты СССР, но даже вводит так называемую «золотую блокаду» — отказывается торговать с нами за золото.
Это был действительно критический момент нашей истории, советский проект мог рухнуть в 1929 г. Именно в это время реальная власть в ходе жесточайшей борьбы, подробности которой мы опустим, оказывается в руках у Сталина. Следуют решительные репрессии против кулачества. Кулаки вовсе не были прирожденными эксплуататорами и контрреволюционерами, жаждавшими падения советской власти и возвращения помещиков (ага, они кулаков же и задушат первыми). Нет, крестьянин — эгоист по своей природе, кулак — это эгоист в квадрате, он желает получить материальные блага, а интересы государства для него есть абстракция. Это мы с вами понимаем, что без государства деревня жить не может, а кулаки видят лишь то, что власть принуждает их сдавать хлеб по очень низкой цене и не в состоянии обеспечить их потребительскими товарами. В итоге амбары ломятся от зерна, а в городах дело идет к голодным бунтам.
Всяким там плакальщикам задним числом про тирана Сталина, переломавшего хребет русскому крестьянству, я предлагаю представить свой вариант решения проблемы — заставить деревню отдать хлеб за бесценок. Иного инструментария, кроме внеэкономического принуждения тут нет и быть не может. Однако кулаков никто в расход не пускал, и даже не сажал, хотя по действующему УК соответствующую статью всегда можно было найти — тут и спекуляция, и подстрекательство, и вредительство, и антисоветская агитация, и много еще чего. Нет, кулаков с семьями в общем случае выселяли в отдаленные районы, где предоставляли возможность трудиться на благо себя и общества. Разве что в политических правах они до 1936 г. были поражены. Кстати, в борьбе с кулачеством государство опиралось вовсе не на репрессивный аппарат (он был ничтожно мал для выполнения этой масштабной работы), а на беднейшее крестьянство.
Далее происходит коллективизация. Смысл ее предельно прост — создать крупные хозяйства, способные не только прокормить своих членов, но и дать большой прибавочный продукт. Колхозы, если говорить сегодняшним языком, стали потребителями услуг МТС (машинно-тракторных станций), а в результате роста механизации росла и производительность в сельском хозяйстве.
Колхоз, как говорится, дело добровольное. Вначале, конечно, с революционным задором в колхозы всех загоняли чохом. Обжегшись, власть вожжи ослабила, и в 1932—1933 гг. наблюдался значительный отток крестьян из колхозов, но уже к середине 30-х коллективизация была в целом успешно завершена. Для стимулирования вступления в колхозы государство применило очень эффективный в данном случае регулятор — налоговую политику. Проще говоря, единоличников задушили налогами. А для колхозов наоборот, государство постепенно подняло закупочные цены, причем к концу 30-х годов они уже превысили мировые цены, что сделало экспорт зерна нерентабельным. Впрочем, необходимости в этом уже не было.
Теперь давайте посмотрим на все это в таком разрезе. Кулак — это, по-нынешнему говоря, эффективный собственник, инициативный, предприимчивый, трудолюбивый. Бедняк — как бы лентяй, лузер, пропойца. Ну, в любом случае, неконкурентоспособный субъект. Между тем Сталин, задавив эффективных кулаков и сделав ставку на неэффективных бедняков, добился колоссального роста производительности труда. Это в свою очередь позволило высвободить и миллионы рабочих рук для растущей промышленности (только в годы первой пятилетки 8,5 миллионов крестьян переселились в город). Ежели отбросить всякое политическое и идеологическое трололо, то дело сводилось к мотивации к труду как экономическими, так и внеэкономическими методами. Проще говоря, Сталин понимал человеческую природу и умел заставить людей эффективно работать. Особенно наглядно это воплотилось в промышленности, но тема эта столь обширна, что касаться ее не буду. В результате именно СССР в 30-е годы показал темпы роста экономики, совершенно недостижимые для капиталистических стран, как следствие — доходы населения с 1929 по 1937 г. выросли, если не ошибаюсь, в пять раз.
Еще один важный фактор, без которого советский экономический взлет был бы невозможен — концентрация капитала. Сконцентрирован он был, разумеется, в руках государства. Апологеты невидимой руки рынка сколько угодно могут кудахтать про неэффективность государства, но факты таковы: в 30-е годы в СССР произошло взрывное накопление капитала (в дальнейшем он тоже возрастал, но меньшими темпами), а последние 20 лет при рынке и всевозможных свободах капитал тает. Помимо физической утраты средств производств происходит еще и утечка капитала финансового — то есть «эффективные собственники» тупо вывозят наворованное честно распиленное куда подальше. Остановить этот процесс рыночными методами невозможно в принципе, у капитала нет национальности и родины, нет родины и у капиталиста. Это еще дедушка Маркс сказал, и был прав.
Ну, так вот, снова вернемся в 1929 г. Государство (читай — Сталин) одной рукой сгоняет крестьян в колхозы, а другой уже монтирует закупленные за границей станки на Сталинградском тракторном. Говорите, спроса нет на трактора? Неграмотные крестьяне не умеют эксплуатировать сложную технику? Не беда, еще первый трактор не сошел с конвейера, а правительство уже приняло постановление об организации повсеместно машинно-тракторных станций (МТС). Кадры ускоренными темпами куются ФЗУ и Осавиахимом. Концентрация капитала в руках государства позволила использовать его рационально — нет ни нужды в тысячах трактористов, ни самих тракторов, а государство уже готовит нужные кадры, инвестируя колоссальные средства в систему образования.
Думаю, многие уже догадались, что третий фактор советского экономического чуда — планирование. Еще никто не слыхал такого слова — колхоз, а участь крестьянства уже предрешена: решение о строительстве Сталинградского тракторного принято в 1926 г. Еще цветет и пахнет НЭП, на улицах бродят толпы безработных, но решение принято. Разумеется, СТЗ был не единственным предприятием, выпускающим трактора, а лишь первым. Итог этих усилий: в 1929 г. с конвейера в Сталинграде сошел первый советский трактор, в 1932 г. импорт тракторов в Советский Союз был прекращен, в 1934 г. на Ленинградском тракторном заводе начат выпуск трактора «Универсал», который стал первой советской машиной, идущей на экспорт. За предвоенное десятилетие выпуск тракторов в СССР составил более 700 тысяч штук, что составило порядка 40% их мирового производства.
Чтобы нарастить инвестиции в тяжелую промышленность, в годы первой пятилетки был включен печатный станок, в результате чего рост денежной массы вдвое превышал рост производства потребительских товаров. во второй половине 30-х начался массовый выпуск потребительских товаров, и для того, чтобы на них появился спрос, государство как бы в ущерб себе подняло закупочные цены для колхозов (большинство населения до 60-х годов, напомню, проживало в деревне). В итоге возник спрос на продукцию легкой промышленности, то есть емкость внутреннего рынка возросла многократно, и спрос был удовлетворен отечественной промышленностью.
Говоря об эпохе Сталина, превознося успехи СССР, мы обычно имеем в виду индустриализацию. Действительно, таких темпов экономического развития не было никогда и нигде в мире.
Никогда и нигде в мире промышленное производство не прирастало более чем на 16% ежегодно на протяжении более чем десятилетия.
Никогда и нигде в мире за десять лет производство стали не вырастало более чем в 4 раза, электроэнергии — более чем в 8 раз, станков — в 25 раз, тракторов — более чем в 40 раз, комбайнов — более чем в 120 раз, автомобилей в 250 раз и т. д. и т. п. Не создавались в рекордные сроки целые новые отрасли промышленности — химической, рыбной, приборо- и станкостроения, подшипниковой, авиационной, холодильной и т. д. и т. п.
Продолжать можно очень долго, но все это хорошо известно, потому и смысла нет повторять.
Однако за всей этой действительно впечатляющей картиной мы как-то совсем забываем о тех изменениях, которые произошли в повседневной жизни людей, психологии, организации социальной жизни. А между тем эти изменения были ничуть не менее фантастическими».
А потом СССР разгромили, Гитлер не смог, Орда не смогла, Наполеон не смог, а мы при помощи Горбачева и Ельцина вот этими руками уничтожили колоссальную державу, нашу Родину — Советский Союз, ну и кто мы после этого?
Экс-министр М. Швыдкой в своей программе «Культурная революция» справедливо заметил, что «комфорт не может быть смыслом жизни». Раньше, при социализме так и было: в обществе осуждалось мещанство, погоня за шмотками и сервизами, ценились искусства, литература, наука, техника, культура. Теперь же комфорт и наслаждения стали частью госполитики, составляют мечты и единственную сущность бытия: мы опрометью бросились «навстречу биологии», набивая животы и квартиры всем подряд, расталкивая по дороге менее расторопных и наглых. Под стать и «духовные» запросы наших современников: мыльные сериалы, ментовские боевики, генитальные шутки, бесконечные сплетни-шоу из мира околозвезд., бытовые разборки обывателей, вынесенные в прайм-тайм.
Надо подчеркнуть, что за основу общественного и государственного управления де-факто избрана к.с. (не дозволено расшифровывать), ибо власть предержащие усвоили твёрдо: это — единственный эффективно работающий у нас метод, что порочно вдвойне, поскольку он стал реальным основным законом государства, давно подменив собой все остальные; утвердив право сильных на роскошную жизнь для избранных и лояльных, а равно прозябание, забвение и даже гибель для малоимущих, уже практически смирившихся с произволом и беззаконием. Коррупция проникла и в сферы, призванные с ней бороться, а это уже делает её в рамках существующих отношений малоуязвимой.
ВРЕМЯ ПОСЛЕДНЕЙ НЕЖНОСТИ
Остаётся во фляге не великий запас,
И осенние флаги зажжены не про нас.
Вольным вольная воля, ни о чем не грущу,
Вздохом в чистое поле я себя отпущу
Но откуда ж на сердце вдруг такая тоска?
Жизнь уходит сквозь пальцы
Жёлтой горстью песка… (Г. Шпаликов)
Вся история Советского Союза — это траектория кометы, пролетевшей по тусклому российскому небосводу и озарявшей его целых 74 года.
Говоря о той эпохе, особенно, имея в виду ее наиболее деятельный, сталинский период, мы говорим о ней как о «добром старом времени».
Между тем эпоха была вовсе не банальным «ретро». Она была поистине футуристической, как если бы людей на космическом корабле перенесли на другую планету. Или на машине времени забросили на сотни лет в будущее.
Именно так эта эпоха воспринималась современниками. И чтобы правильно понимать то удивительное время, мы должны попытаться увидеть его не глазами сегодняшнего человека, из будущего с гаджетами, а глазами современника, живущего в той системе координат.
Тогдашние изменения были поистине грандиозными. Люди фактически разом оказались в будущем. И ведь прошло всего двадцать лет, каких-то двадцать лет с 1917 до 1937 года, а по изменениям как будто все триста или пятьсот лет. И все это происходило на глазах одного поколения! Люди, которые еще вчера ходили в лаптях за сохой и грелись на печи при свете лучины, оказались посреди высотных домов и широких проспектов, освещенных электрическими фонарями, грандиозных набережных и парков, ультрасовременной системы общественного транспорта, коммуникаций, бытового обслуживания, новейшей системы общественного питания, организации труда, горячей воды и центрального отопления, охраны общественного порядка и организации досуга, доступных морских курортов, самой передовой в мире системы среднего, средне-технического и высшего образования, медицинского обслуживания, гигиены, кино, библиотечной системы, новых, невиданных прежде товаров и продуктов, включая, самые казалось бы мелочи — газированную воду, мороженое, сосиски и колбасы высочайшего качества, но при этом промышленного, массового производства, полуфабрикаты, морскую рыбу, о которой прежде не знали в континентальной России, и морепродукты — те же крабы в банках — мясные, рыбные и овощные консервы, замороженные овощи и фрукты, соки, майонез, шампанское.
В том времени было много чего и спорного, и ужасного, и великого, но становление нового мира и есть бесконечное чередование проб и ошибок. Это было время созидания, расцвета науки, искусств и культуры, очевидно и невероятно, что одним из главных итогов Октября (революции 1917 года) явился колоссальный творческий импульс революции, которого хватило вплоть до конца семидесятых-начала восьмидесятых годов ХХ века. Зато в последующие двадцать пять лет почти весь созидательный потенциал Великого Октября был по сути распылён.
Однако, не будем о грустном и вернемся к тому незабываемому времени, когда творили Блок и Маяковский, Есенин и Мандельштам, Олеша и Булгаков, Катаев и Пастернак, Ильф и Петров, Аркадий Гайдар и Алексей Толстой, Самуил Маршак и Сергей Михалков, когда на смену великому немому пришли звуковые шедевры Александрова и братьев Васильевых, когда Эйзенштейн своим «Александром Невским» открыл эпоху великого советского кино, которое подарило нам любовь и доброту, художественный вкус и глубину замыслов, патриотизм и надежду, чистоту и нежность. Осмелюсь предположить, что без комедий Гайдая и Рязанова, без сказок Птушко и Роу, без легендарных кадров «Судьбы человека», «Тихого Дона», «Баллады о солдате», «Весны на Заречной улице», «Большой семьи», «Дела Румянцева», «Чистого неба», «Высоты», «На войне как на войне», «Офицеров», «Три тополя на Плющихе» и сотен других мы были бы в разы несчастнее, оставшись наедине с полукриминальным капитализмом, в который нас погрузили 90-ые.
Могу смело утверждать — не будь у нас советской эпохи, не было бы и великих песен, на которых мы росли и не было бы великого кино, без которого немыслима наша жизнь (теперь, при доморощенном капитализме не могут даже близко ничего похожего изобразить, только имитация искусства, как и имитация многого другого).
50-е, 60-е, 70-е годы в целом оставили в нас непреходящее ощущение радости, праздника, этакое состояние только что открытого шампанского!
Наверное, многое в этом было и от близости страшной войны, и от неизбывной радости, что она наконец закончилась. Также как исчезала постепенно атмосфера подозрительности и страха времён культа личности.
Ощущение полноты жизни неслось изо всех окон: «хмуриться не надо, Лада», «жил да был чёрный кот за углом», «где эта милая, очень красивая девушка?», «поговори хоть ты со мной, гитара семиструнная, вся душа полна тобой, а ночь такая лунная» неслось из катушечных и кассетных «мафонов», и «дроля, на сердце уроненный..» заливал гармошками сельские улицы, полные народу. Мне и годков в ту пору было девять-десять (автор родился в 1960-м), но это вот помнится, как очень сильное и острое чувство, и свет особый излучали почти все: и веселые и не очень, своего рода эйфория упоения жизнью. Такое ощущение не приходило потом больше никогда, лично мне только новые влюблённости давали на время его вернуть, но это уже совсем другое и личное.
Эта звезда по имени «оттепель» зажглась и светила почти два десятилетия, как будто заряжала нас на будущий сумрак, но тогда об этом не думалось и мы, глупые, считали, что это непреходящее чувство упоения навсегда.
Неслучайно, наверное, артисты, поэты, художники, музыканты, певцы играли столь значительную роль в нашей жизни: будто они осознавали уже тогда свою ответственность перед потомками и насоздавали столько настоящего, что все мы распеваем и смотрим до сей поры, как самое близкое, родное, талантливое и непревзойденное.
Даже партийная заорганизованность не особо чувствовалась, скорее, она была питательной средой для насмешек, незлой иронии, и ничто не могло поколебать нашего ощущения счастья.
Конец 70-х, начало 80-х — настоящее время последней нежности и предчувствие его неповторимости отпечаталось во всех кинофильмах той поры, даже и в не самых лучших. Кстати, в период захода Красной луны, а именно в 1980—88гг. вышло не больше шести-семи высококлассных фильмов, среди которых «Холодное лето 53-го», «Иди и смотри», «Зеркало для героя», «Собачье сердце», «Кин-дза-дза», «Город Зеро», «Полеты во сне и наяву». Однако в них уже чувствуется большая неизбывная грусть, ощущение пустоты и чего-то большого и нехорошего.
Советское киноискусство долгое время формировало у нас позитивный взгляд, направляло и скрашивало большинству непростую, а кому-то и исковерканную жизнь.
Это подтверждает и то, какое значение придавал кинематографу один из главных основателей государства И. Сталин, который нередко самолично редактировал сценарии выходивших тогда картин и давал, кстати, дельные замечания; он любил и неплохо разбирался в кино, да и не только в кино (немногим наверно известно, что в тексте советского гимна немало строк исправлено его рукой и гимн стал действительно лучше, это признавали и его создатели Эль-Регистан и С. Михалков). Видимо сказалась юношеская (и небезуспешная) увлеченность пылкого Сосо стихосложением.
Русская и советская литература, театр, классическая музыка тоже были его страстью, неслучайно он курировал и опекал М. Горького, М. Булгакова, М. Шолохова, Б. Пастернака, А. Ахматову, К. Симонова, А. Фадеева, Б. Ливанова, И. Пырьева, С. Эйзенштейна, М. Астангова, Д. Шостаковича, С. Прокофьева, А. Платонова, И. Дунаевского, Д. Бедного, Н. Хмелева, Ф. Раневскую и многих других деятелей литературы и искусства. Однако, иногда эта опека стоила некоторым из них слишком дорого…
* * *
Если прежде талантливые люди снимали жизнеутверждающие, так необходимые в наших непростых, суровых условиях картины, то в девяностые и нулевые если и вспомнишь, то разве что фильмы А. Балабанова с незабываемым С. Бодровым — младшим, а в остальном создатели картин либо бесстыдно получают призы, регалии, многомиллионные гонорары либо самоутверждаются бездарными поделками..
Наши кинодеятели без комплексов и предрассудков (типа нравственного выбора, такта, вкуса, совести, чести, справедливости), которые они успешно изживают (как нежелательную беременность), «заточены» исключительно на бабло и наслаждения, напрочь забывая, что с таким материалом, как человеческая душа, а русская, в особенности, надо обращаться осторожней чем с античной вазой.
Вы не задавались вопросом: почему столько лет уже не снимаются В. Заманский, О. Стриженов,, Л. Хитяева или А. Вертинская? Нет сценариев, режиссеров, может быть возраст?
По-моему, всё намного проще: достойные люди не хотят участвовать в этом… кинобизнесе.
Великий М. Ульянов снялся в «Ворошиловском стрелке» и «расстрелял» на экране не просто наглых ублюдков, изнасиловавших его внучку — он защищал, как мог, поруганную от «малиновых пиджаков» страну, как некогда защищал Родину от фашизма маршал Жуков.
Столько лет прошло с тех пор, а новая Россия не складывается, как будто сопротивляется, хочет сказать, что другой быть не может или не хочет.
Две России: одна прежняя, где всем место находилось — и деловым и бездельникам; где всеми старались заниматься (кого-то жалели, кого заставляли работать, пьяниц определяли в ЛТП и вытрезвители); и сегодняшняя, корпоративная, где только своих, нужных сырьевому бизнесу оставляют, а остальные, которых около ста миллионов, просто лишние для этих внутренних оккупантов рты, которых приходится кормить.
* * *
Новому времени подлинное искусство оказалось не нужно: современной молодёжной аудиторией востребован, в основном, развлекательный кино-продукт, на котором можно ловить «ха-ха» и оттягиваться, а другие «возраста» в кино теперь и не ходят.
Не потому ли сегодняшние кинодеятели завели моду снимать в своих бездарных «фильмаках» шоуменов и бывших квнщиков. Да они такие же артисты, как я космонавт.
Сегодняшние фильмы стали, в основном, не более, чем «мастер-классами» по освоению бюджета, только на них не забьётся сердце, не подступит комок к горлу и не заплачет девушка, но мы даже не попытались спасти то, что ушло безвозвратно, не ценили то малое и великое, что у нас было, чем законно гордились, что объединяло сотни народов в одну нацию, в одну страну, которую и слили в один момент…
90-Е: ХОРОШО СПЛАНИРОВАННЫЙ ХАОС
Сначала они до неё довели (Горбачев и Ельцин), а потом они её (гражданской войны) избежали. (NN).
Говорят, что оттепель, эйфорию шестидесятых задушил последующий застой конца 70-х, начала 80-х.
На самом деле причин тут несколько: и чешско-венгерско-польские события, и всё более устроенный богатеющий быт, и нарастающее имущественное расслоение, и городская обособленность, и развивающийся индивидуализм, и частичная нереализованность грандиозных замыслов, и предательство партийной верхушки.
Впрочем, может это теперь и не так важно, но многое объясняет в сегодняшнем, все большем отдалении людей друг от друга, а власти от общества.
Важнее другое: выходит, мы — слабая страна, раз в отсутствие железной сталинской руки нашим недругам не пришлось больше тратиться на новую холодную войну и чтобы нас унизить, расшатать и уничтожить, хватило битловских песенок, двух-трех произведений Солженицына, отказа номенклатуры от собственной партии, а нам всем отказаться от страны, давшей по сути всё: жизнь, Победу, добро, радость и счастье.
Как раз Солженицыну и его поклонникам хотелось бы напомнить, что именно красное колесо *, а не что иное остановило коричневую чуму. Это Сталин «виноват», что мы дошли до Берлина, обуздали реки и пороги, покорили космос, провели ликбез и построили самое удивительное и красивое метро.
*«Красное колесо» — многотомный антисоветский бред Солженицына
В итоге мы и не заметили, как прохохотали свою страну в бесчисленных анекдотах, как перестали быть великой державой, став лишь крупнейшим мировым поставщиком программистов, красивых женщин, сырья и материалов.
* * *
С конца 80-х (при попустительстве Горбачева) сюда хлынул неиссякаемый поток мерзости, призванный кроме финансовых вопросов решить еще один, главный, вопрос растления русского человека, воспитывавшегося на протяжении последних трехсот лет (и особенно в советский период) в атмосфере высокой духовности, нравственности, патриотизма, служения долгу, что в конечном итоге и выковало тот характер, который в критический момент мировой истории смог переломить хребет непобедимого вермахта.
Действительно, кто бы что ни говорил, а последнюю мировую войну выиграли мальчишки 1924—26 года рождения, вооруженные великой идеей, взращенные на «Мальчише-Кибальчише», «Павке Корчагине», «Чапаеве», «Путевке в жизнь», «Александре Невском», «Семеро смелых», «Мы из Кронштадта».
Можно хохмить, можно стебаться по любому поводу, можно прослыть безусловно ортодоксальным либералом, но выиграть ту войну у опытных, стойких, не знавших поражения «солдат фюрера» можно было только «с Лениным (Сталиным) в башке и с наганом в руке».
На самом деле нет ничего плохого, что общечеловеческие ценности и без участия церкви уже были реализованы в кодексе поведения советского человека (партийного или беспартийного — неважно), это тот случай, когда христианство прекрасно сочеталось с марксизмом. И если библейские заповеди имели только рекомендательный характер для верующих, то социалистические нормы имели форму и силу Закона на всей территории Союза ССР, независимо от конфессиональной принадлежности, а за их нарушение можно было и срок «схлопотать».
На практике следование этим принципам помогло развитию в человеке высокого, духовного, патриотического, подавлению низменного, алчного, циничного, что так быстро расцвело в сегодняшней жизни, когда спешно была проведена десоветизация всех сфер жизни.
* * *
Что такое 90-е годы ХХ века в России, как не хорошо спланированный, управляемый хаос, подготовивший весь последующий приватизационный передел веками строящейся всем народом страны, ему же по праву принадлежащей, но доставшейся (волею кучки «планировщиков») отдельным физлицам, названных впоследствии либералами и олигархами.
Несколько десятков тысяч человек (в большинстве своём — москвичи и питерцы) получили за бесценок то, что создавалось миллионами — теми, кто мёрз в Магнитке, вгрызался в месторождения Кузбасса, Уренгоя и Ямбурга, кто замостил своими костями каскады гидроэлектростанций, Волго-Донской и Беломорканалы.
Думаю, продолжать этот героически-скорбный список не стоит, но те, кто защищал и защищает творцов приватизации, как людей, якобы, не давших случиться в 90-е голодным бунтам и гражданской войне, просто слепцы (добровольные либо проплаченные), не желающие замечать очевидного: саботаж, бардак и перебои с продуктами в начале 90-х начались из того же источника, который затем всё это молниеносно и благополучно остановил.
Наш человек не может жить без ощущения нужности и справедливости. В противном случае он начинает активно саморазрушаться. Давайте спросим себя: справедлива ли сегодняшняя власть, при которой разрыв в доходах большинства населения и олигархов достиг астрономических величин.
Это, по-моему, одна из главных причин растущей мужской сверхсмертности в расцвете сил, а не ДТП, как убеждает наш бессменный лидер.
Успех — от слова успеть. Не все, правда, успевают…
Откуда в обществе сейчас столько раздражения, скрытой агрессии? Не потому ли, что познеры, венедиктовы, розовские, радзиховские, райхельгаузы бесконечно учат нас любить либерализм и другие «свободные» ценности, а народ сопротивляется этому, уходя в запой, депрессию, а порой и в другую, чуждую, экстремистскую религию?
Здесь мы вплотную подходим к проблеме самоуничтожения нации. Впервые самоликвидатор сработал, когда начал заваливаться Союз. Дальше пошло-поехало: потеря самоидентичности, безразличие, политическое безволие, тотальная криминализация. Всё было исполнено гениально, некоторые и до сих пор считают, что другого варианта вхождения в рынок не было.
Расклад рынка рабочей силы в нынешнем сырьевом государстве таков, что достаточно трёх-пяти миллионов обслуживающих и продающих нефте-газ, двадцати миллионов продавцов купленного на выручку от нефте-газа, еще двадцать миллионов для сферы обслуживания, двадцать-двадцать пять миллионов чиновников и членов их семей, плюс несколько миллионов счастливчиков-москвичей, вокруг которых и вращается это «шапито».
Сколько получилось? Семьдесят-семьдесят пять миллионов. А остальные? Правильно, на фиг не нужны, ну разве что тем двадцати миллионам продавцов купленного на выручку от нефте-газа. Лишнее население (особенно, в условиях кризиса) элементарно мешает действовать безнаказанно и по-прежнему сытно кормить избранных счастливцев. Мешает тем, что оно есть. Тогда как сырьевое государство в принципе не может быть капиталистическим. Не должно, по крайне мере.
Правда, эти оставшиеся семьдесят миллионов — мы с вами, наши дети, которые функционированию ориентированной на вывоз экономики не особо нужны.
КРАХ СССР: ВСЁ МОГЛО БЫТЬ ИНАЧЕ?
«…советская система рухнула не в силу внутренней несостоятельности. Это чепуха, она была жизнеспособной, она могла существовать вечно. Это была грандиозная диверсионная операция Запада».
(А. Зиновьев)
Основные рычаги, перевернувшие сверхдержаву известны — это и борьба Ельцина за власть и национализм союзных республик, идеологический и экономический тупики, подогретые сверхнизкими ценами на нефть (5 -7 долл. за баррель в результате сговора США и Саудовской Аравии), неуверенные (либо осознанные) шаги последнего генсека (первого и единственного президента СССР) Горбачева, позволившего беловежской тройке довершить чёрное дело, молчаливый сговор номенклатуры, взявшей курс на присвоение госсобственности.
Чернобыль в 1986-м вольно или невольно стал первой репетицией коллапса, на фоне которого главная планетарная катастрофа (распад СССР) прошла уже сравнительно «гладко».
До 1990-го в Союзе ССР существовала устаревшая однопартийная система, давно не вызывавшая в обществе ничего, кроме насмешек, что значительно облегчило ее распад. (для тех лет характерен анекдот про чукчу, который съездил в Москву и открыл, что Маркс и Энгельс — это два разных человека, а Слава КПСС — вообще не человек).
Правда, тезис о нереформируемости такой системы можно опровергнуть примером Китая, где Председатель КПК (Компартия Китая) Дэн Сяо Пин провёл недостающие экономические реформы, сохранив монополию одной партии. Но китайская ментальность, отличающаяся высокой общественной организацией, трудолюбием и самодисциплиной, позволяла провести любую модернизацию при любой доминирующей идеологии, а по сему не может служить убедительным примером. Проще говоря, Китаю повезло, что вождём оказался дядюшка Дэн, (хотя в большей степени Дэну повезло с Китаем), а нам, выходит, не повезло тогда с Горбачёвым и Ельциным.
Безволие одного и недалёкость другого, инертность и анархо-крестьянская ментальность большинства населения наряду с идеологической исчерпанностью и экономической несостоятельностью режима, политическим авантюризмом и нарождающимися имущественными притязаниями партийной элиты, зачеркнули существование могущественнейшей державы.
Сейчас, спустя 30 лет ясно, что оставлять Союз в неизменном виде было нельзя, однако проведение продуманных, щадящих реформ, могло не только сохранить единым стратегическое пространство, но и предотвратить негативные последствия всесторонней либерализации, исправлять которые чем дальше, тем сложнее. Лозунг «Советы без коммунистов» мог быть вполне актуальным, если б не ультралибералы, поднявшие «брошенное» тогда древко власти и крепко вонзившиеся в него и руками и зубами.
Что же можно и, на мой взгляд, надо было сделать в тех условиях:
1. Провести «неонэп», предполагающий существование всех форм собственности — частной, для предприятий малого и среднего бизнеса; государственной, для бюджетообразующих и отраслей государственной важности (нефте-газ, металлы, энергетика, оборонка, лес, морские порты, железнодорожный, морской, авиа-транспорт, образование, здравоохранение, объекты культуры) и смешанной, государственно-акционерной для медиа-сферы, кинопроизводства, книгоиздательства в процентном соотношении 70/30, где 70% — госсобственности, то есть примерно как в Китае.
2. Дать свободу слова, передвижений, личности и партий, организуемых с позиций здравого смысла и справедливого развития общества;
3. Отпустить рвущиеся к суверенитету прибалтийские республики, как имеющие особую, европейскую специфику и историю собственной, отдельной от России государственности. Остальные республики, включая непризнанные, после соответствующего волеизъявления их народов, могли добровольно войти в единую полиэтническую державу, на правах ассоциации, конфедерации, либо на иных принципах;
4. Ввести протекционистские экспортно-импортные меры, защищающие отечественного производителя (в первую голову, сельскохозяйственного), не готового пока к работе в условиях мировой конкуренции;
5. Отменить мораторий на смертную казнь, установить меры наказания, предусмотренные прежним, советским законодательством об уголовной и имущественной ответственности за особо тяжкие, а также экономические (воровство в особокрупных размерах, растрату госсредств и ресурсов для личного обогащения), коррупционные и налоговые преступления.
Что вместо этого сделали у нас? Взяли и отпустили союзные республики на все четыре стороны, отпустили все цены, затем под шумок провели клановую приватизацию, в результате которой крупнейшие предприятия и даже целые отрасли (!), прибыльные производства, которые возводил десятилетиями весь советский народ, оказались в руках группы лиц, определяющих и поныне всё в нашей жизни: от финансовой, социальной и внешней политики до формирования правительственного курса.
Либеральная, а попросту, коммерческая политика девяностых привела частичной криминализации экономики, почти безудержному развитию коррупции, развалу крупнейших предприятий, исчезновению целых отраслей промышленности, деградации природоохранной системы, свёртыванию советской системы большого числа лесничеств и егерей, в отсутствие которой только в 2019 году выгорело около 15 млн га сибирских и дальневосточных лесов, привело к гибели десятков тысяч деревень, закрытию тысяч школ, ослаблению обороноспособности.
Коммерциализация образования и СМИ, формирующих не особо нравственные, монетаристские и потребительские приоритеты у населения, фактически приводят к распаду соединительной ткани общества, психологическому коллапсу и смысловой дезориентации большинства народа и, как следствие, резкому росту алкоголизации, наркотизации, немотивированного насилия и ранней смертности взрослого, преимущественно, мужского населения.
Кстати, именно неуправляемый либеральный рынок привёл позднее к мировому кризису.
Думаете, мы досконально всё понимали в советском устройстве жизни? Однако, не могли не чувствовать защищенность, гордость за интернационализм, за удивительную страну и неподдельное стремление к справедливости.
Как бы то ни было, а сегодняшняя Россия без стержня, без тепла союзных республик больше напоминает самолет-«кукурузник» без крыльев из недавнего казахско-российского фильма «Испытание»: обречена только бесконечно ползать по плоскости, а взлететь так она вряд ли сможет.
Общесоюзный плавильный котел обеспечивал и гарантировал всем нациям подлинное равенство и братство.
Прибавим сюда возникший комплекс территориальной неполноценности, который с развалом Союза ощутили все: и русские, и казахи, и молдаване, и узбеки, и армяне.
Вернемся к тогдашней ситуации национальной катастрофы немного подробнее.
Политический плюрализм 1 съезда народных депутатов (1989г.) оказался столь же разрушительным для страны, как шизофрения для распада личности отдельного человека.
Страна не имела демократического опыта и могла рассчитывать только на эффект «лебедь-рак-и-щука», чем не преминула воспользоваться группа расторопных ребят, которые быстро просчитали ситуацию (им и теперь благодаря этому есть, что считать) и подтолкнули расшатанную державу к пропасти.
Когда в 91-м Союз ССР (а по сути — Великая Российская Империя) начал опускаться в небытие, пришла эта трофейно-похоронная команда и начала прибирать к рукам всё лучшее (добра было столько, что приватизация растянулась лет на пятнадцать).
Считаю и сам факт подталкивания к пропасти, и «неоказание экстренной помощи больному» государственным преступлением, настаиваю на включении в его состав и нелегитимные Беловежские соглашения и проведение приватизации (в частности, залоговых аукционов, как предвестников полукриминального передела).
Не будем забывать, что больным-то было наше Отечество — Родина-мать, а господа Горбачев, Ельцин, Кравчук, Шушкевич, Афанасьев, Сахаров, Собчак, Старовойтова, Шаталин, Попов, Гайдар, Яковлев, Медведев, Шахрай, Лесин, Боровой, Бурбулис, Хакамада, Новодворская, Кох, Чубайс и те, о которых мало кто знает, сначала подвели её под белы рученьки к обрыву, подтолкнули, а когда она упала (придавив, кстати, некоторых из них), цинично дождались конца и начали шарить по карманам, занимаясь фактически мародерством.
Некрасивая история, господа бывшие и ныне здравствующие либерал-некрофилы.
* * *
Нельзя начинать реформирование государства в сторону здравого смысла и справедливости без осуждения главных организаторов и соглашателей её развала: г. г. Горбачева, Ельцина, Кравчука, Шушкевича, сделавших всё для того, чтобы не проводить реформ в рамках единой страны; тех, кто воспользовавшись политическим безволием либо преступным умыслом президента СССР Горбачева и первого президента РФ Ельцина, 8 декабря 1991 года спешно подписали свидетельство о смерти всё еще живого двухсотвосьмидесятимиллионного советского народа, причем сделали это за спиной руководителей Казахстана, Грузии, Армении, Узбекистана и других, росчерком пера освободив дорогу к личной власти ценой гибели величайшей державы.
Показательный суд народов над этой четверкой негодяев должен состояться (пусть и никто из них не дожил до этого времени) не из чувства мести, а исключительно для торжества справедливости оскорбленных в лучших чувствах народов (особенно ветеранов Великой Отечественной, отстоявших Советский Союз немыслимой ценой не для того, чтобы через несколько лет сдать его без боя), во имя их воссоединения, стать сигналом окончания эры безнаказанности за преступления против государства, против воли народов.
Мы не сможем двигаться дальше, пока не дадим оценку этим «деятелям», приведшим к ужасающему краху великой страны. Пора уже дать ответ и американскому актеру-президенту Р. Рейгану: Союз ССР никогда не был Империей зла, скорее наоборот, и о нем до сих пор искренне и честно ностальгирует большинство жителей бывших союзных республик.
Причём, в вердикте суда должны быть учтены «особые заслуги» в развале Союза г. г. Горбачёва и Ельцина (даже без учета «художеств» последнего на посту первого президента РФ), кроме того, представляется разумным и достаточным лишить особых президентских прав, пенсий и льгот, осветить в СМИ отношение государства к их деяниям, ущерб от которых несоизмерим со столь мягким «поражением в правах». Мы не кровожадны и не мстительны, не воюем со стариками и покойниками, только и люди должны знать правовую оценку совершённым против общества преступлениям наравне с оценкой сталинских репрессий.
Возможно, прочитав эти строки, многие сказочно разбогатевшие москвичи закипят негодованием и забросают гроздьями гнева покусившегося «на святыни либеральной демократии» автора.
Не переживайте так, писая кипятком — никто из сегодняшних правителей не станет ломать сук (кстати не иначе из красного дерева), на котором вы так ловко и комфортно расселись.
Разрушительный властный гений свердловского строителя (Б. Ельцина) еще получит взвешенную оценку в истории, однако, миллионы потерявшихся и сгинувших в страшные 90-е в России и бывших республиках Союза уже никогда не скажут свое НЕТ гибельному курсу первого президента, поставившего на карту власти судьбу не только великой державы, но возможно и судьбы всего человечества, обреченного на жизнь по заокеанскому сценарию.
Это непростительно, ведь мы даже не попытались отстоять наш общий дом, забившись по своим норам и только единицы встали на защиту великой Родины, как тогдашний министр культуры, народный артист СССР Н. Губенко, который буквально валялся в ногах у Ельцина, умоляя «сохранить Союз, как величайшую драгоценность, без которой так или иначе наступит у нас конец света». Его не послушали и в 1991 году СССР не стало — в один миг Империя съёжилась до размеров 1611 года.
По большому счету с крахом Союза настоящая наша история как бы остановилась, началась длительная рекламная пауза, закончившаяся только с возвращением Крыма.
И хватит уже тыкать в советский социализм очередями и дефицитом. Вспомните лучше, без чего мы остались в результате: стабильности, возможности влиять на власть через партийные органы и народных депутатов, высочайшей культуры, науки и искусства, и самое главное, мы лишились осмысленного социального жизнеустройства и существования.
МУТАЦИИ СОЗНАНИЯ И «ПЛАН ДАЛЛЕСА»
«Люди рождаются на этот свет не для того, чтобы быть богатыми, они рождаются для того, чтобы быть счастливыми».
Стендаль
Что же нужно обычному человеку, чтобы чувствовать себя счастливым? Конечно, тут каждому своё: одному — «вина красного, бабу белую и чтобы драть её по-чёрному», другому — славы, почёта и денег, но почти всякого советского человека (да простят мне этот штамп) отличало ещё одно: «была бы только Родина богатой да счастливою, а выше счастья Родины нет в мире ничего» или «как невесту Родину мы любим, бережём как ласковую мать».
И это не пустые слова.
Поддержанием этой великой максимы, а вместе с ней и других культурообразующих и интернационалистских идей неустанно занималось советское государство вплоть до конца 70-х, начала 80-х, т.е. до полного одряхления его политического руководства (состава Политбюро), когда, впрочем, и совершилась непоправимая ошибка Андропова, пригласившего в Кремль троянского коня — Горбачёва, сдавшего империю Западу «бэз шума и бэз пыли».
Легко и быстро мы отказались тогда от морали и нравственности, поскольку жить этими категориями всегда было непросто, а по сему пошли-поехали по линии наименьшего сопротивления, не понимая, что этот путь ведет сначала к рахиту, нравственной атрофии, а там недалеко и до национального вырождения.
Этой власти долгое время не было нужно ничего — ни наука (уровни фундаментальной и прикладной науки не сравнимы с советским периодом), ни просвещение (иначе б не издавали уже два десятилетия столь идиотские учебники), ни культура (в противном случае не выходили бы фильмы и спектакли, которые в приличном обществе и показывать-то нельзя). Сейчас картина постепенно меняется, но время во многом упущено.
Она (власть) самодостаточна, как нефть и газ. Впрочем, это и есть то главное, до чего есть дело.
Что касается оппозиции, то её не то, что бы нет, она вроде формально существует, но нет главного — сопротивления коррумпированному режиму.
Более аполитичной массы, чем сегодняшнее российское население вряд ли найдется в целом свете, а в большинстве мест у нас нет даже элементарной бытовой оппозиции. Те проблески надежды декабря 2011 года были неумолимо погашены, придавлены этой самой жующей, устроенной, ворующей массой, улюлюкающей на выборах «аллилуйя» бессменному боссу в марте 2012-го.
Самый пугающий итог тех выборов — это воровской тренд, поддержанный большинством населения и чтобы его перебить честному порядочному меньшинству нужна воля, которой пока недостаёт.
Вместе с тем, власть наносит оппозиции мелкие компрометирующие, но сокрушительные удары — дескать, «мы спи..дили полстраны и нам хоть бы хны, а вас и за 7 копеек (полученных вами от иностранных фондов) вы..бем и высушим».
Кроме того, молниеносная операция «Крым — наш» дала власти безоговорочную победу техническим нокаутом и оставила майку лидеру еще на несколько лет.
* * *
Мы, теперешние начисто лишены самосознания, а если оно и есть, то лишь на уровне «наша хата у воды, остальное — до п… ды».
Да и зачем в обществе, где людей просвещённых меньше трети населения, реально вводить столь сложный инструмент, как например, демократия, предполагающий высочайший уровень культуры, самоорганизации и ответственности? Можно просто сымитировать ее как бы выборами, декларировать, что она якобы есть, только своя такая, особая, для избранных.
Сразу замечу, что недавние упреки либеральной оппозиции к власти по части недостатка свобод не выдерживают критики. Более либеральных, чем эти времена разгула вороватого госчиновничества и не менее сомнительного бизнеса в России трудно припомнить, разве что подобное началось еще при его предшественнике. Что отличает чекистов нынешней формации? Им кажется никогда не бывает стыдно (и это самое страшное).
В недавнем прошлом, столь нелюбимый либеральным ворьём тов. Сталин закатал бы их по таким углам, что внукам и правнукам неповадно было совать даже мизинец в государственную казну.
Не удивлюсь, что именно те, кто придумал распилы и откаты, превратили Сталина в гулаговскую страшилку, а на самом деле им наплевать на прошлое, на невинно осужденных; их пугает собственное будущее и заботит только одно — как избежать праведного гнева и возвращения суровых советских законов, это для них самое страшное, отсюда и негативная реакция на человека, оставившего после себя Великую страну с ракетно-ядерной дубиной, потертый китель и какую-то мелочь на сберкнижке.
* * *
Мы немного отвлеклись, а пора бы вспомнить и тех, кто в лихие 90-е быстрее других воспользовались свалившимися на голову уникальными возможностями наступившего бардака. Подавляющее большинство членов КПСС перекрасилось в демократов почти молниеносно, будто по инструкции обкома.
Не удивлюсь, если наш президент был когда-то «убеждённым членом КПСС» (он, кстати, чл. КПСС с 1975г.), а теперь столь же «убежденный» в другой политической ориентации.
Многократное предательство своих убеждений, характеризующее полное отсутствие оных, абсолютную беспринципность и конформизм, всё это в наших «палестинах» мало того привычные, так еще и непременные условия, основа успешной карьеры и бизнеса.
Никакой рынок, никакие либеральные ценности и компьютерные технологии не в состоянии подготовить такой прыжок в сознании, чтобы появились вдруг английская культура, американские свободы, немецкое правосознание, датское законопослушание, швейцарские точность и народовластие, словом, всё то, что формирует цивилизованное общество.
«Чудесное» превращение коммунистических куколок в рыночных бабочек оказалось делом несложным: предприимчивым и энергичным функционерам от КПСС-ВЛКСМ-КГБ надоело притворяться, играя идейных борцов с капиталом, и в 91-м они, воспользовавшись центробежными настроениями в союзных республиках, хреновым экономическим положением, диссидентскими лозунгами, несостоятельностью ГКЧП решили, что самое время выйти из тени и не прогадали.
Вся околономенклатурная шобла плавно перетекла из совкового социализма в «капитализм для своих», где заняла самые выгодные места-кормушки в муниципальных, федеральных, исполнительных и законодательных органах, оказалась первой, кто принял участие в процессе мародерского дележа (приватизации), который длится и по сей день.
Таким же чудесным образом спецраспределители и загранкомандировки номенклатурной бюрократии через какие-то пять-шесть лет трансформировались в шикарные коттеджи Рублёвки, частные гостиницы Сочи, Ялты и Анапы, гольф-клубы Лондона, густо обрусевшие французские шале, итальянские рестораны, испанские виллы и курорты, отели Черногории, пляжи Мальдив и Гоа, яхт-клубы Ниццы, Москвы, Плёса и Петербурга.
Практически сбылось всё, о чем писал незадолго до окончания второй мировой войны в секретном докладе независимому Совету по международным отношениям (СМО) директор ЦРУ Аллен Даллес в отношении нашего народа: «Окончится война, все утрясется и устроится. И мы бросим все, что имеем: все золото, всю материальную мощь на оболванивание и одурачивание людей! Человеческий мозг, сознание людей способны к изменению. Посеяв там хаос, мы незаметно подменим их ценности на фальшивые и заставим их в эти фальшивые ценности верить.
Как? Мы найдем своих единомышленников, своих союзников в самой России.
Эпизод за эпизодом будет разыгрываться грандиозная по своему масштабу трагедия гибели самого непокорного на земле народа, окончательного и необратимого угасания его самосознания. Например, из искусства и литературы мы постепенно вытравим его социальную сущность; отучим художников и писателей — отобьем у них охоту заниматься изображением и исследованием тех процессов, которые происходят в глубинах народных масс. Литература, театры, кино — всё будет изображать и прославлять самые низменные человеческие чувства.
Мы будем всячески поддерживать и поднимать так называемых художников, которые станут насаждать и вдалбливать в человеческое сознание культ секса, насилия, садизма, предательства — словом, всякой БЕЗНРАВСТВЕННОСТИ. В управлении государством мы создадим хаос и неразбериху.
Мы будем незаметно, но активно и постоянно способствовать самодурству чиновников, процветанию взяточников и беспринципности. Бюрократизм и волокита будут возводиться в добродетель. Честность и порядочность будут осмеиваться и никому не станут нужны, превратятся в пережиток прошлого. Хамство и наглость, ложь и обман, пьянство и наркоманию, животный страх друг перед другом и беззастенчивость, предательство, национализм и вражду народов — прежде всего вражду и ненависть к русскому народу, — все это мы будем ловко и незаметно культивировать, все это расцветет махровым цветом.
И лишь немногие, очень немногие будут догадываться или даже понимать, что происходит. Но таких людей мы поставим в беспомощное положение, превратим в посмешище, найдем способ их оболгать и объявить отбросами общества. Будем вырывать духовные корни, опошлять и уничтожать основы народной нравственности.
Мы будем расшатывать таким образом поколение за поколением. Будем браться за людей с детских, юношеских лет, и главную ставку всегда будем делать НА МОЛОДЕЖЬ — станем разлагать, развращать и растлевать ее. Мы сделаем из нее циников, пошляков и космополитов.
Вот так мы это и сделаем!
Как бы ни подвергали сегодня сомнению подлинность этого документа, а всё сказанное в нем исполнено в полном объёме, быстро и с поразительной точностью.
Эта, как бы «самодебилизация» молодежи прошла довольно гладко: блатной шансон, пивомания, нехитрые матерные тексты, понижение сексуального возраста, нежелание познания сколь бы то ни было сложных вещей литературы, искусства, самого себя, и вот он уже готов, новый человек — потребитель жизни, берущий от нее всё, идеальный с точки зрения производителей мировых брендов, получивших, кстати, еще один неплохой рынок.
Проблема «научного доказательства гибели русского народа» отражена и в недавнем официальном докладе ЦСР «Изменения политических настроений россиян после президентских выборов». Привожу главный и неутешительный вывод данного исследования: «Наиболее реалистичным становится сценарий национального вымирания, характеризующегося усилением синдрома выученной беспомощности, утратой трудовых навыков, алкоголизацией, падением рождаемости и массовым ввозом трудовых мигрантов, доля которых быстро возрастет до критического уровня. Этот сценарий — национальная смерть русского народа и это тот курс, по которому ведет страну нынешняя российская власть».
Вот почему самые чистые, светлые, великие люди искусства, такие, как В. Тихонов, С. Бондарчук, А. Баталов, М. Ульянов, О. Ефремов до последнего вздоха защищали идеи социализма, а горбачевской перестройки так и не приняли, ибо интуитивно понимали угрозу для нашей великой Родины, которой просто не стало в 1991—1993 году.
ВРЕМЯ НЕГОДЯЕВ
«Россия не может идти чужим путём. Она и своим-то идти не может». (К. Мелихан)
«Россия как та планета воды в „Интерстелларе“: вода есть, атмосфера есть, вроде должна быть и жизнь. А жизни нет.» (NN)
Вспомните, что отличало советское кино? Это практически всегда доброта, смыслы, искренность, глубина, романтизм, неизбывная жажда справедливости. Жизнь у большинства была лишь мутным его отражением, а в остальном, поверьте, всё было примерно так, как и показано в «Председателе», «Добровольцах», «Начальнике Чукотки», «Коммунисте», «Тишине» и многих других.
Какие бы перегибы ни были допущены в то непростое время, а поиски справедливости для нашего человека всегда были на первом месте. Однако, против топора сталинских репрессий люди всё же не выступали, очевидно понимая, что «плетью обуха не перешибешь».
Фальшь и показушность последних лет советской действительности подготовили фундамент общества безразличия к рядовому гражданину.
Причем, даже догорбачевские «идеолухи» понимали, что наш доверчивый, немножко инфантильный соотечественник не может быть предоставлен самому себе — иначе он начинает активно саморазрушаться, расчеловечиваться, как это происходило в лихие 90-е: криминализация, торговля людьми, детская порнография, массовая беспризорность, отъём жилья у стариков и одиноких, рейдерство, наркота, гибель деревни. Постепенно стиралось и само стремление русского человека к справедливости.
Все то чёрное, что есть почти в каждом, вышло тогда наружу, а совесть, бескорыстие, благородство, справедливость оказались совершенно ненужными, старомодными, бесполезными понятиями.
Как же сопротивляться здоровым силам общества небывалому нашествию антикультуры и бесчеловечности?
Возможно, опять придётся строить духовный кокон (благо советский культурный опыт имеется), чтобы из него в скором времени вылетела красивая бабочка надежды, а не какие-нибудь «энгри бёрдз» или «человек-паук».
Почему-то заодно с социализмом у нас тут же выкинули и совесть. Быть может, это смысловые синонимы и отменили их в одночасье, как мешающие новому русскому (зачастую, жлобу с баблом) спокойно грабить казну или ближнего.
Несомненно, советское государство, как никто в мире защищало нравственное здоровье граждан, в особенности, детей.
Отступил голод физический, наступил голод смысловой. Это сказалось практически на всём: социальной и личностной дезориентации, потери самоидентификации у большинства населения, глубочайшем духовном кризисе, деформациях сознания с далеко идущими последствиями, на качестве кино, театральных постановок и телепередач.
Однако, наступивший идеологический вакуум продержался недолго и последующая «разгерметизация» сознания привела к тому, что вместе с западной шелухой и «желтизной» сюда хлынуло множество недоступных ранее соблазнов.
Не кажется ли вам, дорогой читатель, что вслед за «вторым пришествием» в Россию капитализма мы столкнулись с фактической е. (запрещено законодательством РФ) ценностей? Имею в виду, в первую очередь, присущее этому народу (не будем уточнять какому) обожествление денег, которое благодаря СМИ прививается нам уже больше четверти века и практически стало нашим ВСЕМ. Если хотите, то «шейте» автору антис. (запрещено законодательством РФ), но ведь еще Гоголь отмечал: « У е. нет души, а есть лишь меркантильный расчет».
Общеизвестно, что народ и. (не будем уточнять какой) властолюбив и законопослушен, старателен и трудолюбив; за тысячи лет он добился взаимности и в любви к деньгам. Кстати, наверное, неслучайно среди него так много финансовых гениев, банкиров, продюсеров. Это поистине национальное призвание в полной мере реализовалось в Новом Свете, вот только и с Америкой и с Землей Обетованной у России почвы всё-таки разные… Тем более, если принять, что «Америка это не страна, а всего лишь бизнес» (из фильма «Ограбление казино»).
Недаром Создатель управил так, что Россия является центром духовности и одарил Он нас несметными богатствами недр, почти освободив от заботы о хлебе насущном, а она в ответ неустанно служила духовным компасом всему человечеству. Ну так и теперь не пристало нам разменивать великую культуру на список «Форбс».