Бесплатный фрагмент - Волшебные чернила

Ты читай не просто сказку, ты поглубже загляни.

Всё, что на сердце ложится, ты запомни, сохрани...

Елена Фёдорова — поэт, писатель, Заслуженный деятель культуры России, академик Международной академии русской словесности, финалист Национальных Литературных премий «Писатель года 2014» и «Дама фантастики 2017», «Золотое перо Московии 2021г.», лауреат международной литературной премии имени Леонардо 2018г. и международной театральной премии имени А. П. Чехова 2022г.

Специальная премия V фестиваля русской словесности и культуры «Во славу Бориса и Глеба» и Интернационального Союза писателей «За крупный вклад в детскую литературу», диплом Международной литературной конференции по вопросам фантастики РосКон «За крупный вклад в детскую и фантастическую литературу», благодарственные письма за подвижничество в театральном искусстве.

Елена разноплановый автор. У неё более пятидесяти книг, три переведены на английский язык и находятся в Доме Поэтов в Нью-Йорке. Суммарный тираж книг более пятидесяти тысяч.

Всё, что пишет Елена Фёдорова во весь Голос провозглашает её неисчисляемые творческие Таланты!!! Она — состоявшийся писатель, автор многочисленных необыкновенных романов и сказок. Она — поэт, создающий поэтические сборники — один лучше другого. Она первоклассная актриса, режиссёр и диктор… Перечислить все виды её деятельности очень сложно. Несомненно одно — на первом месте всегда стоит Его Величество Талант.

У Елены есть ещё одно величайшее качество, которое нынче в неслыханном дефиците. Это — безразмерно-пространственная Душа, обладающая невиданным Талантом творить Добро!!!

Со Вселенской благодарностью и любовью…

Инна Богачинская — поэт, писатель, журналист, переводчик, академик Российской Академии Народного Искусства.

От автора

Дорогие читатели, хочу представить вам Аню Чуракову, которая нарисовала иллюстрации для нашей книги. Это её дебют и, возможно, первые шаги в профессии. Аня живёт в подмосковном городе Лобня, учится в восьмом классе. Она разносторонний, талантливый человек. Её увлечения литература, классическая музыка, танцы. Аня с отличием закончила Лобненскую детскую школу искусств по классу хореографии, четыре года танцевала в театре-танца «Антре» и рисовала. Рисование — это Анино призвание, дар небесный.

Рисовать Аня начала с трёх лет. В её рисунках было что-то особенное. Мама сразу поняла, что у дочери талант, который нужно развивать. Но в городскую художественную школу девочку не приняли, сказали, что она ещё слишком маленькая. Детей в класс рисования берут только с десяти лет, раньше никак нельзя.

А вот в Фёдоскинском институте лаковой миниатюрной живописи, куда мама привезла дочку, сразу оценили Анин талант. С пяти лет Аня по выходным занимается в подготовительной группе, учится классической живописи и рисует свои удивительные рисунки.

В январе 2023 года Аня выиграла конкурс на интенсив курс по многослойной акварели в Академию акварели и изящных искусств Сергея Андрияки и провела две недели среди художников. Лично с Сергеем Андрияки она не встречалась, занятия вели его ученики. Но учебные пособия и грамоты, подписанные известным художником, ребята получили. Кроме акварельной живописи им преподавали минималистику — лепку и роспись по керамике. Проходили дополнительные занятия по иллюстрации и композиции. Ребятам объяснили, что работы выглядят динамичней и привлекательней, когда в них есть диагональ, вертикаль и горизонталь.

По окончании курса работы учеников были выставлены для просмотра. Лучшие картины взяли на выставку в художественную галерею горда Новый-Иерусалим. Среди них Анина картина «Реликвии Победы».

Анина мама Марина — Мать героиня у неё одиннадцать детей!!! Они любят и поддерживают друг друга. Все дети в семье Чураковых одарённые, талантливые, добросердечные.

Поздравляем Аню с дебютом и желаем ей успехов во всех начинаниях. Пусть эта книга станет для неё ключом к волшебной двери ТВОРЧЕСТВА!

МОЙ ДРУГ ПЕТРУШКА

Мы любим тебя, Планета.

Мы любим тебя, Земля.

Нам нравится жить на свете.

Нам нравятся горы, моря,

Поля, леса и озера,

И реки с прозрачной водой.

Тебя сохраним мы, Планета,

Ты — дом наш любимый, родной!

В Италии во время раскопок нашли странную куклу — горбатого человечка с крючковатым носом, большим животом и стеклянными глазами. Куклу назвали Маккус, что означает двуликий. Да, да у куклы было два лица: одно весёлое, другое грустное.

Итальянцы решили отдать свою находку в музей, а вместо неё сделать новую куклу, похожую на Маккуса. Назвали нового человечка Пульчинелло — петушок, потому что нос у куклы получился похожим на петушиный клюв. Итальянцы народ весёлый, их такое сходство позабавило. Пульчинелло полюбили и дети и взрослые. Он стал любимцем публики. Без него теперь не обходился ни один праздник, ни одно народное гулянье.

Однажды в гости к итальянцам приехал французский король. Увидев весёлого Пульчинелло, он решил, что у французов тоже должен появиться свой народный герой. Король придумал для куклы звучное имя — Полишинель и велел приглашать его на все праздники.

Увидела Полишинеля Английская королева и приказала сделать похожую куклу. Так в Англии появился мистер Панч. Следом за ним в Германии появился Касперле, в Чехии — Кашпарек, а в России — Петрушка!

Все куклы были похожи, как родные братья. Все были ловкими, смелыми, остроумными, находчивыми, весёлыми. Вот, что сказал о них английский поэт Джонатан Свифт:

Смотри, как публика грустит,

Покуда Панч за сценой скрыт.

Но вот протяжен и высок

Скрипучий слышен голосок.

И словно подменили всех:

Что за веселье, шутки, смех!

Публика хохотала, а полиция негодовала, решая, как избавиться от вредных кукол, которые высмеивают порядки и нравы общества. Бродячих актёров стали прогонять с улиц и площадей. Кукол у них отбирали, а потом публично казнили.

Больше всех пострадал Полишинель. Ему гильотиной отрубили голову… Но через некоторое время кукла снова появилась на улицах Парижа. Не желали парижане расставаться со своим любимцем.

Началась охота и за нашим Петрушкой. Бродячие актёры решили спрятать куклу и подождать лучших времён. Пусть все вокруг думают, что Петрушка исчез навеки, а он пока отлежится в сундуке.

Сказано, сделано. Скоморохи положили Петрушку в большой сундук. Сундук поставили на чердаке старого дома. Дверь в доме закрыли на большой замок и стали ждать, когда придут лучшие времена…

Но лучшие времена всё не наступали и не наступали. Вокруг дома, где был спрятан Петрушка, выросли сначала маленькие кустики, потом большие деревья, а потом появился целый лес. Дорогу к дому найти было невозможно. Про Петрушку забыли. А он об этом не знал. Он долго и терпеливо ждал, когда же за ним придут скоморохи. Но они всё не приходили и не приходили…

Терпение у Петрушки иссякло, и он с силой толкнул крышку сундука раз, другой, третий.

— Что вы толкаетесь? — возмутилась крышка. — Это ужасно невежливо. Воспитанные люди вежливо просят о чём-то, а невежды пинаются и толкаются.

Надо вам сказать, что крышка сундука была дамой из высшего общества. Ведь прежде в сундуке хранила наряды первая фрейлина королевы! Петрушка этого не знал. Он был вежливым человечком, поэтому сразу же извинился.

— Простите великодушно, уважаемая крышка, я не хотел вас обидеть. Не могли бы вы оказать мне любезность путём открывания, то есть открытия, то есть выпускания… — Петрушка окончательно запутался и закончил так:

— Выпустите меня, пожалуйста, уважаемая крышка из высшего общества.

— Прошу вас на выход, — скрипнула крышка и легко открылась.

На чердаке пахло прелой соломой и гниющей древесиной. Тонкие лучики света разбавляли тягучий сумрак равномерными параллельными линиями. Петрушка выпрыгнул из сундука и пробежался по линиям, как по канатам, сделал сальто, постоял на голове, прошёлся на руках, а потом скатился по перилам вниз.

Дверь и окна дома были крепко-накрепко закрыты. Петрушка почесал затылок, размышляя, что же делать. Потом крикнул: «Эврика!» и пошёл к двери.

— Уважаемая дверь из высшего общества, — сказал он и на всякий случай несколько раз поклонился. — Не могли бы вы выпустить меня отсюда.

— С большим удовольствием, — проскрипела дверь и чихнула. — Только боюсь, что вам придётся как следует пнуть меня ногой, потому что я совсем расклеилась, ап-чхи, а дверные петли так заржавели, что разучились петь мою любимую песню.

Петрушка разбежался, с силой толкнул дверь и вылетел наружу.

— Эй, вы, соблаговолите поставить меня на прежнее место, — проскрипела дверь и чихнула.

— А вы уверены, уважаемая дверь, что вам надо возвращаться на своё место? — поинтересовался Петрушка.

— Уверена, потому что это именно то место, которое я занимала, занимаю и буду занимать ещё много-много лет, — строго сказала дверь. — Запомните, у каждого должно быть своё собственное место.

Петрушка водрузил дверь на место, пожелал ей счастья на этом её собственном вечном месте, и отправился на поиски приключений.

Приключения не заставили себя долго ждать, они появились за ближайшим поворотом. Петрушка услышал мелодичное журчание лесного ручейка и поспешил туда, чтобы напиться и искупаться.

Но чем ближе Петрушка подходил к ручейку, тем явственней слышал приглушенные рыдания. Это плакала маленькая серая мышка, сидевшая у лесного ручейка…

Своё первое приключение Петрушка назвал:

Мышиный театр

Маленькая серая мышка горько плакала, размазывая по серой мордочке солёные слёзы и причитала:

— Ах, я несчастная! Я самая несчастная. Я несчастнейшая из всех… Пи-пи-пи. Никто не хочет войти в моё положение… Пи-пи-пи. Никто не хочет мне помочь… Пи-пи-пи. Некому меня пожалеть… Пи-пи. Ах, как же я несчастна!

— Добрый день, сударыня, — проговорил Петрушка. — Может быть, я смогу вас утешить? Может быть, мне удастся помочь вам в вашей беде?

Мышка перестала всхлипывать и внимательно посмотрела на Петрушку. Потом смешно наморщила острый носик и спросила:

— А вы, собственно, кто?

— Разрешите представиться, сударыня, я — Петрушка — известный актёр, любимец публики! — Петрушка снял свой красный колпачок и поклонился.

— Что-то я о вас ничего не слышала, известный актер, — фыркнула мышка. Встала, расправила складки на платье, покрепче затянула ленточку на шапочке и строгим тоном проговорила:

— Люди, которые с первых же минут знакомства начинают врать, у меня лично не вызывают никакого доверия.

— Я вам не вру! — с горячностью выпалил Петрушка. — Я говорю чистейшую правду!

— Да? — съехидничала мышка. — Ну и где же вы играли, великий актёр?

— На ярмарках! — ответил Петрушка. — Мы давали такие чудесные представления, что публика просто умирала со смеху!

— Значит, это вы уморили весь народ?! Значит, это по вашей милости не стало у нас зрителей? — мышка затопала ногами, обнажила острые зубки.

— Прямо не мышка, а настоящий крокодил, — подумал Петрушка, а вслух произнёс:

— Постойте, постойте, сударыня. Вы зря на меня нападаете. Вы меня с кем-то спутали. Ни я, ни мои братья в других странах никого не убивали. Наоборот, это за нами велась охота. Моему французскому брату даже отрубили голову…

— Ах, как это ужасно! — всплеснула руками мышка.

— Не волнуйтесь, сударыня, мой братец Полишинель не погиб. Трубадуры подобрали его голову и водрузили на прежнее место. Так что Полишинель до сих пор живее всех живых! — успокоил её Петрушка.

— Какое счастье! — захлопала в ладоши мышка. — Я люблю сказки с хорошим концом.

— Что вы, сударыня, это вовсе не сказка, а самая настоящая правда, –проговорил Петрушка. — Правда и то, что мне пришлось скрываться в сундуке так долго, что вокруг дома, где стоял этот сундук, вырос целый лес!

— А кому принадлежит этот дом? — поинтересовалась мышка.

— Не знаю, сударыня. В доме я не встретил ни одной живой души.

— Значит, — радостно пискнула мышка, — вы хотите сказать, что дом заброшен?

— Да, сударыня, вы совершенно правы, дом в ужаснейшем запустении, — подтвердил Петрушка.

— А могли бы вы проводить меня к этому дому, господин великий актер?

— Без труда, сударыня.

Мышка взяла Петрушку под руку, и они зашагали к заброшенному дому, который Петрушка покинул несколько минут назад. По дороге мышка рассказала свою историю, которая и привела её на берег ручья.

Мышка мечтала создать свой театр и прославиться на весь мир. Дело оставалось за малым: нужно было найти помещение и актёров, которые согласились бы работать бесплатно. Но ни помещения, ни актёров не было. Все смеялись над бедной мышкой, называя её затею глупой, никому не нужной авантюрой. Тогда мышка пошла к ручью, села на берегу и решила немного поплакать, всё ещё надеясь на чудо…

— И тут появились вы, господин великий актер Петрушка, — радостно пискнула мышка. — Это чудо, чудо, чудо! Вы — мой лотерейный билет! Вы — моя удача! Вы — мой счастливый случай. Я сделаю вас своей левой рукой, потому что моей правой рукой согласилась быть гениальная госпожа Жужетта. Вы её обязательно полюбите, когда узнаете поближе. Она такая умница, дама из высшего общества… Соглашайтесь, господин Петрушка, строить мой театр.

Петрушка согласился. Он устал от долгого лежания в сундуке и с огромным усердием принялся за работу. Он красил стены, мыл полы и окна, выносил мусор, косил траву и прокладывал дорожки, сажал цветы и подстригал кусты. А в свободное время давал представления, на которые собирался весь лесной народ.

И вот наступил радостный день — театр распахнул свои двери.

Сороки-белобоки застрекотали на весь лес:

— Спешите скорее в Мышиный театр, чтобы своими глазами увидеть Петрушку!

Что тут началось! Лесной народ помчался в театр со всех ног. Успех был оглушительным! Мышка хлопала в ладоши и приплясывала от радости:

— Как я счастлива! Если так пойдёт и дальше, то мы прославимся на весь лес. Да, что лес? Слава о нас разнесётся далеко за его пределами. Какое счастье! Какой фантастический успех!

После спектакля госпожа Жужетта важно прошествовала мимо Петрушки в свой кабинет, уселась за дубовый стол, поправила смешной кукольный парик, нацепила огромные очки в роговой оправе и велела всем актёрам войти.

— Я счастлива! — бесцветным голосом проговорила она. Потом обвела всех пристальным взглядом и, чуть улыбнувшись, добавила: — Вы наше всё, господа! Работайте во славу нашего театра, ура! Нам нужно сделать ещё одну премьеру, чтобы закрепить свой успех.

— Сделаем, — радостно воскликнул Петрушка. — У меня в голове столько сюжетов!

— Творите, молодой человек, творите! Я знала, что мы в вас не ошиблись. Вы наше всё! Творите!

Госпожа Жужетта поднялась из-за стола и протянула Петрушке свою прохладную, влажноватую ладонь. Петрушка был на седьмом небе от счастья. Он принялся за работу с необычайным рвением. Ему хотелось угодить всем: мышке, Жужетте, господам актёрам, зрителям и даже болтушкам-сорокам.

Успех нового спектакля был ещё оглушительнее. Разговоры о Мышином театре не сходили с языков лесных жителей. Мышка и Жужетта весело пели: «Вы наше всё, всё, всё!» и заваливали Петрушку новыми заданиями: срочно придумать поздравление для Сороконожки, для Жука-Носорога, для Лисы и Медведя. А ещё надо было успеть скосить траву, подстричь кусты, выкрасить наличники на окнах и послушать сорочью трескотню.

В один прекрасный день сороки принесли в Мышиный театр приглашение на лесной фестиваль.

— Ура, ура! — запищала Мышка и запрыгала на одной ножке. — Нас заметили, ура! Мы отправляемся на фестиваль!

Но когда пришло время отъезда, Петрушка с удивлением обнаружил, что его не берут.

— Понимаете ли, молодой человек, — выпучив глаза, проговорила госпожа Жужетта, — в фестивале могут принимать участие только лесные жители!

— Но, я же ваш… лесной житель, — выпалил Петрушка.

— Мы это прекрасно понимаем, молодой человек, — госпожа Жужетта отвела его в сторону и доверительным шёпотом сообщила:

— В фестивале должны участвовать только насекомые и мелкие грызуны. Вы же ни к тем, ни к другим не относитесь. Если вы посмотрите на себя внимательно, то поймёте, что я права и обижаться на меня не станете, молодой человек.

Слова «молодой человек» Жужетта произнесла так ехидно, что Петрушке захотелось напомнить этой особе из высшего общества, что ему по меньшей мере лет двести, а может, даже триста, что он застал ещё времена царя Гороха, когда все любили и уважали друг друга, работали даром и радовались успехам других, как своим собственным, но только он открыл рот, Жужетта замахала руками, затопала ногами и противно закричала:

— Никаких возражений. Я не терплю вольностей в своём театре. Идите косить траву. Люди от сохи должны пахать, косить, сеять, а не лезть в театр.

Жужетта победоносно дернула головой. Парик упал на пол. И Петрушка увидел, что перед ним самая настоящая громадная, скользкая, серо-зелёная лесная Жаба.

Петрушка понял, что он, действительно не похож на жуков, пауков, муравьишек и мотыльков — актёров мышиного театра.

— Не сердитесь на госпожу Жужетту, — пропищала Мышка. — Она переживает из-за предстоящих гастролей, поэтому могла сказать что-то лишнее. Советую вам обо всём забыть. Советую вам заняться текстом для нашего нового спектакля. Не теряйте зря времени, милый господин великий актёр. И улыбайтесь, улыбайтесь. У вас та-акая очаровательная улыбка, я просто очарована вами, — Мышка ущипнула Петрушку за щёку. — Помните, вы наше всё!

Огорченный Петрушка вышел из театра и поплёлся куда глаза глядят. Он не заметил, как пришёл к ручейку, у которого впервые повстречался с Мышкой. Ручеёк так же весело прыгал по камешкам и напевал:

Я прозрачный ручеёк. Я по камешкам прыг-скок.

Пробегу туда-сюда, чтоб холодная вода

Здесь на солнышке согрелась.

Ну, а мне, чтоб звонче пелось!

Встреча

Петрушка присел на берегу, задумался.

— Что загрустил, длинноносый? — кто-то хлопнул Петрушку по плечу.

Он обернулся и увидел маленькую растрепанную девочку в серо-коричневых лохмотьях. Нос у девочки был раза в два больше, чем у Петрушки, и напоминал сломанный, крючковатый сучок.

— Что, длинноносый, грустишь? — ещё раз задала свой вопрос растрёпка и улыбнулась.

— Понимаешь, — вздохнул Петрушка, — раньше я был нужен всем: и детям, и взрослым… А теперь я никому не нужен. Ни-ко-му…

— С чего ты взял, что ты никому не нужен? — спросила растрёпка. — Ты оч-чень даже ещё можешь пригодиться.

— Интересно, кому? — Петрушка посмотрел на растрепку.

— Мне! — заявила она. — Ты мне сразу понравился, длинноносый, потому что ты оч-чень тактичный. Ты, длинноносый, не стал меня дразнить, хотя мой нос длиннее твоего раза в три…

— В четыре, — вежливо поправил её Петрушка.

— Точно, в четыре, — обрадовалась растрёпка, хлопнула Петрушку по плечу, уселась рядом с ним на траву и беззаботно рассмеялась. Смеялась растрепка так заразительно, что Петрушка тоже рассмеялся.

— Как тебя зовут, длинноносый? –насмеявшись вдоволь, спросила растрёпка.

— Петрушка. А тебя, длинноносая в четыре раза?

— Кикиморка! Будем знакомы, — она протянула ему тонкую, похожую на веточку, руку. — Значит так, ты сейчас пойдёшь со мной к старой Кикиморе и уговоришь её назначить меня главной среди младших Кикимор. Понял?

— Не совсем, — признался Петрушка. — Зачем тебе надо быть главной?

— Зачем? — Кикиморка вскочила. — Да это же вопрос жизни и смерти! Это знаешь, как «быть или не быть». Я однажды слышала, как человек кричал на весь лес: «Быть или не быть — вот в чём вопрос! Умереть, уснуть и видеть сны, быть может…» Меня его слова поразили в самое сердце, — Кикиморка приложила руку ко лбу, потому что именно там у Кикимор находится сердце. Постояла так минуту, затараторила:

— Мы об этом потом поговорим. Сейчас главное добиться успеха. Ты должен мне помочь, потому что я самая маленькая. Меня отовсюду гонят, как и тебя. Но, если нас будет двое, то никто не посмеет нас обижать. Значит, мы должны стать неразлучными друзьями. Согласен, длинноносый?

— Согласен, в четыре раза длинноносая!

Кикиморка взяла Петрушку под руку и повела в свои владения. Всю дорогу она мурлыкала, как котёнок, рассказывая ему о нравах Кикимор, о порядках, которым они подчиняются, о традициях, которые они соблюдают, о важных и не важных делах, но намеренно не упомянула про несносный характер всех Кикимор, про их бесконечные распри, скандалы и склоки.

Появление Петрушки произвело настоящий фурор. Оказывается, Кикиморам уже давно хотелось хоть одним глазком взглянуть на великого актёра Петрушку, о котором сороки тараторят с утра до ночи. Вечная лень мешала им добраться до Мышиного театра. И хорошо, что мешала, потому что теперь Петрушка пришёл к ним сам!

Старшая Кикимора попросила его стать главным членом жюри и решить, кто же из младших Кикимор победит в танцевальном марафоне? Кого, по мнению Петрушки, можно назвать лучшей?

Петрушка выбрал свою знакомую смешную, растрепанную Кикиморку с длинным носом, похожим на крючковатый, сломанный сучок, с которой познакомился у ручейка. Старшая Кикимора одобрила его выбор и назначила Кикиморку главной среди младших.

Что тут началось! Кикиморка принялась крутить сальто, носиться по опушке, петь песни, танцевать «Канкан», потом заставила всех без исключения кикимор кружиться в хороводе до тех пор, пока они не попадали от усталости.

— Не расслабляемся, — кричала Кикиморка. — Подъём! У вас плохо получается па-де-де. Повторим ещё раз. Я из вас сделаю настоящих балерин, дайте только время.

Бедные Кикиморы поднимались, крутили сальто, пели песни, водили хоровод до упада. Петрушка был уже не рад, что застрял во владениях Кикимор. Ему ужасно хотелось домой. Он выбрал удобный момент, решительным шагом подошел к Кикиморке и…

— Длинноносый! — воскликнула она, не дав ему открыть рта. — У меня к тебе сногсшибательное предложение. Мы создадим музыкальный театр и назовём его моим именем! Ты мне должен помогать, длинноносый. Помнишь наш уговор? И не вздумай мне возражать, не смей со мной спорить, понял?

Петрушка не собирался с ней спорить. Он с грустью думал: «Зачем я во всё это ввязался? Сидел бы себе на берегу ручейка, да придумывал сказки…» И тут его осенило.

— Послушай, в четыре раза длинноносая, я должен на некоторое время тебя покинуть, — выпалил он.

— Вот ещё, — фыркнула Кикиморка. — Я тебя никуда не отпущу. Мы же лучшие друзья, а друзья не должны расставаться ни на минуту. Ты должен быть со мной в радости и печали, в печали и в радости. Или ты не хочешь за меня радоваться?

— Я радуюсь за тебя. Просто…

— Просто? Нет, длинноносый, это всё совсем не просто. Я тебя раскусила: ты не любишь, когда удача улыбается другим. Ты злой и завистливый эгоист.

Кикиморка разошлась не на шутку. Глаза загорелись недобрым огнём, щёки приобрели темно-зеленый оттенок, губы почернели, а голос стал похож на сирену.

— Погоди, длинноносая в четыре раза, так дело не пойдёт, — запротестовал Петрушка. — Если ты не прекратишь кричать, то мы поругаемся, и я уйду от тебя навсегда.

— Ну и уходи, раз ты такой… такой… неблагодарный, — всхлипнула Кикиморка. — А куда ты пойдёшь, если не секрет?

— Госпожа Мышка просила написать новую сказку для их театра. Я напишу и вернусь. Не грусти, длинноносая в четыре раза, — Петрушка погладил Кикиморку по растрёпанным волосам.

Она оттолкнула его руку, захохотала:

— Его просила госпожа Мышка, ха-ха-ха. Ты думаешь, им нужна твоя сказочка? — Петрушка утвердительно кивнул. А Кикиморка от смеха даже упала на траву. — Ой, умру со смеху. Ой, уморил ты меня, длинноносый. Хочешь, я скажу, что они сделают с твоей сказочкой?

— Ну, скажи, длинноносая в четыре раза.

— Они выкинут её в мусорное ведро. Или нет, всё будет не так… — Кикиморка поднялась и выкрикнула Петрушке в лицо:

— На твою сказочку даже не глянут, а тебя самого вытолкают за дверь. Не веришь? — прошипела она. — Ну и зря, потому что я их насквозь вижу. Насквозь.

— Но, но… Мышка же просила… сама просила. А я обещал… обещал я…

— Обещал я, — передразнила его Кикиморка. — Тьфу. Я-то думала, что ты герой, а ты… мям-ля.

Петрушка развернулся и пошёл прочь. Кикиморка догнала его, замурлыкала, как котёнок:

— Ладно, длинноносый, не сердись. Я нашла выход из положения. Поступим так: я быстренько расскажу тебе сказку, ты быстренько перескажешь её своей Мышке и быстренько вернёшься ко мне, чтобы служить мне верой и правдой… То есть дружить со мной верой и правдой. Идёт?

— Вынужден огорчить тебя, длинноносая в четыре раза, но…

— Никаких «но», — закричала Кикиморка и замотала головой. — Мне нельзя говорить «но», я не лошадь, а КИ-КИ-МО-РА! Ты должен меня хвалить, ты обязан мне служить, то есть дружить верой и правдой, угождать мне и подчиняться всем моим прихотям, то есть требованиям.

— Извини, длинноносая в четыре раза, у меня другие представления о дружбе, поэтому нам лучше расстаться, — сказал Петрушка спокойным голосом.

— Значит, ты вот так решил отблагодарить меня за всё, что я для тебя сделала? А я-то надеялась на тебя… Всё, хватит, с меня… убирайся. Не желаю тебя больше видеть. Обойдусь без тебя, потому что я теперь — главная Кикимора! — топнула ногой и исчезла, лишь осталось маленькое облачко пыли.

— Ап-чхи! — Петрушка чихнул и пошёл к ручью, чтобы посмотреть, как сверкает на солнышке вода, в которой плещутся рыбки, и услышал песенку, которую пела маленькая птичка:

Не печалься, не грусти,

Время всё, всё, всё излечит.

Не печалься, не грусти,

Будет день и будет вечер…

Птичка пела о том, как красива земля, о цветах и деревьях, о траве и листьях, о бескрайнем небесном просторе, где облака играют в догонялки, и о том, что надо радоваться каждому новому дню.

— Спасибо тебе, милая птичка, — сказал Петрушка, когда она замолчала. — Пока звучала твоя песенка, я придумал удивительную сказку, похожую на правду. Побегу к госпоже Мышке, обрадую её.

Но госпожа Мышка совсем не обрадовалась его приходу. Она сморщила серый носик, сложила на груди лапки и пропищала:

— Нам сейчас не до ваших сказок. Не до ваших… Мы так оглушены триумфальной победой на фестивале, что не можем ни о чём думать, кроме мировой славы. Мировой славы…

Госпожа Жужетта глянула на Петрушку, как на врага, который хочет похитить у них эту ещё не полученную мировую славу, и грозно прокричала:

— Не нужны нам чужие сказки. Мы сами будем сказки писать. Сами!

Глаза у Жужетты вылезли из орбит, она стала раздуваться от гнева. Мышка схватилась за сердце и замахала на Петрушку руками:

— Подите прочь, прочь, господин акт… гость нашего театра. Из-за вас может произойти ужасное…

Петрушка не дослушав, ушёл.

— Как некрасиво они себя ведут. Как подло они поступают. Боюсь, что скоро они растерзают друг друга, — сочувственно скрипнула дверь.

— Прощайте, уважаемая дверь, — сказал Петрушка и провёл рукой по притолоке.

— Неужели вы больше не придёте сюда? — скрипнула дверь.

— Боюсь, что мне нечего делать среди жуков, пауков, мотыльков, мышей и жаб. Прощайте.

— Жа-а-аль, — проскрипела дверь…

Петрушка шёл по лесной дороге мимо вековых сосен, на глаза наворачивались слёзы. Ещё бы, он участвовал в рождении Мышиного театра, радовался первым победам, грустил от первых неудач, а когда появились радужные перспективы, ему указали на дверь.

— Почему, почему, почему? — недоумевал Петрушка, спотыкаясь о корни деревьев.

— Потому что ты не такой, как они, — ухнул Филин.

— Почему же сначала никто этого не замечал? — спросил его Петрушка.

— Потому что им было удобно вести себя именно так, — усмехнулся Филин.

— Что заставило их измениться? — Петрушка поднял голову, чтобы лучше рассмотреть важного Филина, который чуть выглядывал из большого дупла.

— Возможно, ты их обидел, — предположил Филин и спрятался в дупле.

— Я? Но чем? — Петрушка даже привстал на цыпочки, чтобы лучше расслышать ответ Филина.

— Тем, что ты не такой, как они, — послышалось из дупла.

— Что же мне делать? — спросил Петрушка.

— Расскажи свою сказку ручейку, — посоветовал Филин.

— Точно! — обрадовался Петрушка. — Спасибо тебе, мудрая птица. Я побегу к ручейку и там разыграю свою сказку, которую смогут увидеть и услышать все, кто пожелает!

Воодушевленный Петрушка помчался к ручейку.

— Куда торопишься, длинноносый? — остановила его Кикиморка.

— Бегу рассказывать ручейку свою сказку, — ответил счастливый Петрушка.

— Ха-ха-ха, — рассмеялась Кикиморка. — Да зачем ручейку твоя сказка? Некогда ему твои сказки слушать, он делом занят: бежит к реке. Я тебе советую времени даром не терять, а принять моё приказание, то есть предложение…

— Нет, длинноносая в четыре раза, не смею злоупотреблять твоей безграничной добротой. Ты для меня и так уже слишком много всего сделала. Поэтому я теперь как-нибудь сам, без посторонней помощи справляться буду.

— Ну, не хочешь, как хочешь, — огрызнулась Кикиморка. — Я дважды не предлагаю, — топнула ножкой и исчезла.

— Ап-чхи!

Петрушка улыбнулся:

— Так-то лучше…

Сказка для ручейка

Весёлый ручеёк пел свою песенку, перепрыгивая с камешка на камешек:

Я прозрачный ручеёк.

Я по камешкам прыг-скок.

Пробегу туда-сюда,

Чтоб холодная вода

Здесь на солнышке согрелась.

Ну, а мне, чтоб звонче пелось.

— Привет, непоседа! — звонко крикнул Петрушка. — Хочешь, я расскажу тебе сказку?

— Сказку? — ручеёк замер на миг, а потом весело зажурчал. — Конечно, хочу. Я та-аа-кой любитель сказок, ты даже не представляешь ка-акой!

— Тогда слушай… — сказал Петрушка и рассказал ручейку сказку, которую когда-то, давным-давно слышал от бродячего актёра.

Сюжет сказки понравился Петрушке, поэтому он взял его за основу, приукрасил, и получилась старая сказка на новый лад…

В одной деревне жил кузнец Кузьма. Он был добрым, отзывчивым человеком и всем без исключения помогал. С раннего утра до поздней ночи в кузнице шла работа. Работал Кузьма, не покладая рук.

Неподалеку от кузницы жила красавица Марьянка, которая только и делала, что пела песни, да собою любовалась:

— Ах, я несказанно хороша. Фигура статная. Глаза, как вишни спелые. Губы, как маков цвет, кожа, как нежный персик. Косы чёрные смоляные, как два спелых колоса. Я — само совершенство! Нет другой такой красавицы на всем белом свете. А раз я самая красивая, то и одеваться я должна в дорогие наряды. На руках должны быть дорогие перстни, в ушах сережки, а на ногах сафьяновые сапожки.

Много женихов к Марьянке сваталось, да ни на кого она смотреть не хотела. Ещё бы, станет такая красавица время зря терять, да на деревенских парней глазеть.

— Вот если бы заморский принц прискакал на белом коне! — мечтала Марьянка.

Но принц всё не ехал и не ехал. Решила тогда Марьянка заставить кузнеца Кузьму на себя работать, пообещав, что выйдет за него замуж, если он заработает много денег.

— Да зачем тебе много денег? — никак не мог взять в толк Кузьма.

— Как зачем? — сердилась Марьянка. — Чтобы новые наряды покупать!

— Да зачем тебе новые наряды? — смеялся Кузьма. — У тебя и так всего много. Посмотри на свой сарафан, золотом расшитый, на сапожки, на кольца да сережки…

— А мне надо больше, больше, больше, — кричала Марьянка, а Кузьма только плечами пожимал.

Однажды Марьянка ножкой топнула и приказала Кузьме:

— Иди немедленно в город, просись к царю в кузнецы, иначе не видать тебе меня, как своих ушей.

— Воля твоя, милая Марьянка. Дозволь только кузницу закрыть, — смущенно произнёс Кузьма.

— Дозволяю! Только поторопись.

Сделал Кузьма всего несколько шагов и остановился как вкопанный.

— Что с тобой? — испугалась Марьянка.

— Мне показалось, что кто-то на помощь зовёт, — проговорил Кузьма.

— Глупости, — рассердилась Марьянка. — Вечно тебе что-то кажется и чудится. Скажи лучше, что не любишь меня, что передумал к царю идти.

— Да нет же, милая, не передумал. Просто я слышал…

— По-мо-ги-те! — раздался истошный вопль.

— Ну, что я говорил? — обрадовался Кузьма. — Точно кричит кто-то и на помощь зовёт.

— А ты и обрадовался, что можно на мой приказ рукой махнуть, — надулась Марьянка.

— По-мо-ги-те, то-оо-нуу! — снова раздался крик.

— Марьянка, я должен помочь утопающему. Побегу его спасать.

— Ничего ты утопающим не должен, — топнула красавица ножкой. — Ты должен мои приказы выполнять. Я тебе запрещаю делать добрые дела. За-пре-ща-ю!

— Да ты что, белены объелась, милая? Добрые дела надо всегда делать. Я не могу оставить того, кто попал в беду.

— Можешь, потому что у тебя есть дела поважнее. Тебе надо для меня деньги зарабатывать, — крикнула Марьянка.

— Да успею я, милая. Сначала человека спасу, а потом в город пойду, — сказал Кузьма.

— А, может, это вовсе не человек, а нечисть лесная на помощь зовёт, неужели ты не бросишь её в болоте тонуть? — спросила Марьянка.

— Конечно, не брошу, — ответил Кузьма.

Марьянка загородила ему путь и, зло сверкнув глазами, сказала:

— Тогда выбирай: или я, или нечисть лесная!

— И выбирать не буду, милая, — улыбнулся Кузьма, — поспешу к тому, кто на помощь зовёт. А уж человек это или нечисть лесная, потом разберёмся.

Отстранил Кузьма Марьянку и спасать утопающего побежал.

— Ах, вот оно что, — красавица рассердилась, крикнула ему во след. — Беги, беги, только помни, что меня ты навеки потерял. И не смей никогда меня больше милой называть!

Кузьма этих слов не слышал. Он убежал спасать человека. Прибежал Кузьма к болоту вовремя. Утопающий почти под воду ушёл, только край одежды виднелся. Схватился кузнец за этот край и вытащил на берег старушку. Сделал он ей искусственное дыхание, снял с лица тину и увидел, что старушка-то не простая, а самая настоящая Баба Яга — костяная нога.

— Ой, какой дурной сон мне привиделся, словно я тону, тону, а утонуть не могу. Не желает меня Водяной в своё царство-государство принимать, за свои сокровища опасается. А среди сокровищ у него сундучок… — простонала Баба Яга, приподнялась, посмотрела на Кузьму. — А ты кто такой?

— Я — кузнец Кузьма.

— Зачем надо мной склонился? Секреты наши лесные выведать захотел? — Баба Яга схватила кузнеца за горло своими крючковатыми пальцами так, что у него искры из глаз посыпались.

— Не-е-ет, — прохрипел Кузьма, пытаясь ослабить железную хватку Бабы Яги. — Я тебя из боо-лота выы-та-шил, когда ты то-оо-нула и на по-оо-мошь звала.

— Ух ты… Я чуть спасителя не удушила, — Баба Яга убрала руки. — Прости, мил человек. Не сердись, сердешный. Лучше мне подняться помоги и до дома проводи.

Оперлась она на руку Кузьмы и к своей избушке пошла, а по дороге интересную историю ему рассказала.

Не всегда Баба Яга лесной ведьмой была. В прежние времена была она царевной Василисой Прекрасной, затмевающей своей красотою свет луны и звёзд. Но хотелось красавице Василисе ещё и солнце затмить. Решила она тогда помощи у Кощея Бессмертного попросить. Согласился Кощей ей помочь, если она его в царском дворце поселили и царскими почестями окружит. Василиса согласилась.

В назначенный день принарядилась она, ждёт, когда солнечное затмение случится. А вместо затмения на пороге дворца появился Кощей. Трижды в ладоши хлопнул. Стены дворца задрожали, как листья на деревьях во время грозы, молнии засверкали, гром загремел, свет померк. Василиса упала замертво к ногам Кощея.

Заплакали, запричитали царь с царицей, стали у Кощея помощи просить. А он им с усмешкой говорит:

— Помогу я вашему горю, если вы мне своё царство-государство добровольно отдадите, а сами слугами моими верными станете.

Согласились бедные родители, только бы единственную дочку Василисушку спасти. Принародно отреклись они от царства-государства, отдали свои короны и ключи от сундуков Кощею Бессмертному.

Сел Кощей на трон, взял скипетр и державу, сказал:

Повернулось всё вверх дном:

Во дворце теперь мой дом.

Лешим станет царь — мудрец,

Царству мудрому — конец.

Будь Кикиморой царица,

А Ягою — дочь-девица…

Заклинание разрушит тот,

Кто не заложит душу

Ни за злато, ни за власть,

Ни за то, чтоб кушать всласть!

В тот же миг превратилась царица в Кикимору, царь — в Лешего, а Василиса — в Бабу Ягу. Кощей велел им в лесу жить, людей пугать, гадости делать, да следы путать. Триста лет ждут они избавления, да всё напрасно. Никто не может заклятие разрушить.

— Вот и решила я утопиться, — закончила свой рассказ Баба Яга.

— Топиться ты зря надумала, — пожурил её Кузьма. — Надежда и через триста лет умирать не должна. Ты ближе к печке садись, да погрейся…

И тут только заметил Кузьма, что печка совсем остыла. Положил он в печку дрова, а заодно и опилки бросил, которые в большой бочке у печки стояли. Чиркнул спичкой раз, другой, третий. Заплясал огонь на сухих дровах. Обрадовался Кузьма, а Баба Яга как закричит:

— Ой, Кузьма, что же ты наделал? Зачем ты из бочки взрывчатую смесь взял, да в печку бросил? Сейчас…

Слов её Кузьма не расслышал. Его взрывной волной в самый дальний угол избы отбросило.

— Да, бабуля, ты — настоящий пиротехник, такой взрыв устроила, что я чудом жив остался, — сказал Кузьма, растирая шишку на затылке.

— Это не я, а ты взрыв устроил, касатик, — пожурила его Баба Яга, прикладывая к ушибленному месту холодный лист мать-и-мачехи.

— А кто взрывчатую смесь приготовил? — строго спросил её Кузьма.

— Я приготовила, — улыбнулась Баба Яга.

— То-то. Значит, ты и есть главный пиротехник.

— Не пиротехник, а пиротехничка, я же женского роду-племени, — Баба Яга помогла Кузьме подняться.

— Пойду я к Кощею, бабуля, и потребую, чтобы он тебя снова Василисой сделал, — сказал Кузьма.

— Ишь ты, какой прыткий выискался, — засмеялась Баба Яга. — Да Кощей тебя и слушать не станет. Куда тебе идти с такой шишкой на затылке. Сиди на печи, да жуй калачи.

— Нет, бабуля, сидеть мне некогда, я должен в город идти, — пояснил кузнец.

— Зачем это тебе в город надо? — поинтересовалась Баба Яга.

— Пойду наниматься к царю в кузнецы.

— К царю?! — воскликнула Баба Яга, пожевала свою большую отвисшую губу, махнула рукой, зашептала:

— Вот что, Кузьма, прежде чем ты во дворец пойдёшь, открою я тебе одну тайну, только поклянись, что никому ты о ней не расскажешь.

— Клянусь, — сказал Кузьма.

— Триста лет назад Кощей свою смерть так надёжно спрятал, что до сих пор никак найти не может. Ты ему и скажи, что если он нас расколдует, ты ему смерть вернешь.

— Молодчина, бабуля! Только, где мне Кощея найти?

— Во дворце, конечно, где ж ещё! — воскликнула Баба Яга. — Я тебе битый час толкую, что царь наш — Кощей Бессменный. Он уже триста лет на троне сидит и не собирается слезать. Так что, отправляйся ты, Кузьма, во дворец, да смотри, ухо востро держи, чтобы Кощей тебя не перехитрил.

— Хорошо, бабуля. А ты пообещай, что дождёшься меня и больше топиться не станешь.

— Обещаю, касатик! — она улыбнулась. — Мне теперь незачем топиться…

Побежал Кузьма во дворец, но по дороге решил завернуть в деревню, жителей предупредить.

— Куда торопишься, Кузьма? — окликнула его Марьянка. — Неужели не всех утопающих ещё спас?

— Я к царю во дворец бегу, — выпалил Кузьма и замер, такой нарядной он Марьянку никогда прежде не видел. Платье у неё искрится и сверкает. На голове хрустальный кокошник, на ногах сафьяновые сапожки, а в косы вплетены золотые ленты

— Ма-а-а-арь-я-я-я-нка, — выдохнул Кузьма. — Ку-ку-ку-да ты та-а-а-а-кая на-аа-ряд-нааа-я?

— Ку-ку-ку, — передразнила его красавица. — В город собралась, вот ку-ку-ку-да!

— Нельзя тебе в город. Не пущу я тебя в город, — преградил ей путь Кузьма.

— Он меня не пустит, — рассмеялась Марьянка и оттолкнула его. — Я сама себе хозяйка, кто ты такой, чтобы мне указывать?

— Марьянка, милая…

— Что? Я запретила тебе меня милой называть, — грозно сверкнула она глазами. — Ты свою милую теперь среди лесной нечести ищи, а меня оставь в покое.

— Нельзя тебе в город, Марьянка. Там опасно. Там на троне не царь, а Кощей душегуб сидит. Он людские души губит. Он красавицу Василису в Бабу Ягу превратил, а родителей её…

— Не желаю я твои глупые сказки слушать. Некогда мне, — прервала его Марьянка.

— Погоди, куда ты так спешишь? — Кузьма тронул её за руку.

— Во дворец за день-га-ми! — выпалила она. — Посторонись.

— Марьянка, не ходи, пожалуйста. Я сам тебе денег принесу столько, сколько ты пожелаешь.

— Мне много надо, — с вызовом сказала она.

— Много и принесу, — пообещал Кузьма. — Я кое-какую тайну знаю про смерть Кощея. Думаю, за эту тайну он не один мешок золота отдаст. Только никому ни слова.

Марьянка приложила палец к губам и подмигнула Кузьме:

— Ладно, беги к царю один, а я тебя здесь дожидаться буду.

— До скорой встречи, милая, — крикнул Кузьма и убежал.

— Опять, милая? — рассердилась Марьянка. — Я тебе покажу ещё, какая я милая. Разучишься меня так называть.

Она быстренько переоделась в простое платье и пошла в город тайной тропкой. Идёт и сама с собой разговаривает:

— Зачем мне этот Кузьма нужен? Стану я дожидаться, пока он мне деньги принесёт. Да я сама у Кощея за такую новость пять, нет, десять мешков золота потребую.

— О какой новости ты говоришь? — каркнул на ветке ворон.

— Эта новость тебя не касается, — огрызнулась Марьянка.

— Меня всё касается, потому что я — ВЛАСТЕЛИН! — громко каркнул ворон и камнем бросился вниз. Ударился он оземь и превратился в Кощея,

— Я — Властелин!

— Ин-ин-ин-ин! — повторило эхо.

— Кто меня ослушается, будет побеждён, — схватив Марьянку за руку, крикнул Кощей. И добавил мягче. — А кто меня послушается — будет награждён!

— Дён-дён-дён, — повторило эхо.

— Быстро выкладывай свою новость, — приказал Кощей.

— А пять мешков золота дашь? — спросила Марьянка.

— Смотря какая новость, — ухмыльнулся Кощей. — За иную новость и десяти мешков не жалко. Выкладывай.

— Здесь говорить не стану, — заупрямилась Марьянка. — Веди меня во дворец, да побыстрее.

Кошей опешил от подобной наглости, но виду не подал.

— Ладно, следуй за мной, — развернулся и пошёл во дворец.

Тем временем Кузьма обежал соседние деревни, народ предупредил и к дворцу подошёл. Видит у ворот старичок сидит.

— Здравствуй, дедушка! Что ты здесь делаешь? Может быть, тебе помощь нужна? — вежливо спросил Кузьма.

— Ой нужна, милый человек, ещё как нужна, — проговорил старичок чуть слышно. — Мне смерть Кощея позарез нужна. Ты случайно не знаешь, где её отыскать?

— Я рад бы помочь тебе, добрый человек, — Кузьма нагнулся к самому уху старичка. — Только я сам не знаю, где её искать.

— Не знаешь? — завопил старичок так, что Кузьма на землю повалился. А старичок сбросил потрепанный плащ и превратился в Кощея Бессменного. Наступил он ногой Кузьме на грудь и грозно произнёс:

— Не смей меня обманывать. Я — ВЛАСТЕЛИН…

— Ин-ин-ин, — подхватило эхо.

— Кто меня ослушается, будет побеждён. Кто меня послушается — будет награждён!

— Дён-дён-дён, — повторило эхо.

— Быстро говори, где моя смерть спрятана, а не то плохо тебе будет, — голос Кощея гремел, как раскаты грома.

— Зря ты, Кощей…

— Не Кощей, а Царь или Властелин!

— Я не знаю, где твоя смерть, царь-Кощей.

— А кто знает? — сверкнул глазами Кощей.

— Баба Я… ой… Василиса…

— Так, так, так, — Кощей прищурил и без того узкие глаза. — Значит, эта старая ведьма решила меня вокруг пальца обвести? Ну, ну, посмотрим, кто кого. Следуй за мной, герой.

Кузьма поднялся и поплёлся во дворец следом за Кощеем. Улицы города были пустынными, словно все горожане вымерли.

— А где же люди? — удивился Кузьма.

— В темницах сидят твои люди. Кругом враги, вот я их с глаз долой и убрал. Оставил только пару верных слуг, — пробурчал Кощей, не поворачивая головы.

Во дворце было сыро и мрачно. Кощей уселся на потемневший от времени трон, надел на голову потускневшую корону и, протянув Кузьме золотую монету, сказал:

— Вот тебе один золотой, рассказывай всё про козни Бабы Яги.

— Да не нужно мне твоё золото, — отмахнулся Кузьма. — И рассказывать мне нечего.

— Как это тебе золото не нужно? — Кощей даже подпрыгнул на троне. — Все любят деньги, власть, удовольствия, а ты что особенный?

— Да нет, я самый простой кузнец, — улыбнулся Кузьма. — Просто деньги — это не самое главное в жизни.

— А что же, по-твоему, главное?

— Главное — это делать добрые дела, помогать тем, кто попал в беду, не задумываясь о наградах и почестях, — объяснил Кузьма.

— Глупости! — затопал ногами Кощей. — Всё это вздор, вздор, вздор. Не желаю слушать глупые басни. Признавайся, где смерть моя?

— Я же тебе русским языком говорю: не зна-ю. Не знаю я.

— Войди в моё положение, — заканючил Кощей. — Я триста лет её ищу, с ног сбился, сон потерял и аппетит. Будь человеком, кузнец Кузьма.

— Ваше Величество, не сердитесь, но про вашу смерть только Василиса знает.

— Опять ты за своё? Ну, тогда держись, я в наступление перехожу, — Кощей поднялся с трона, трижды хлопнул в ладоши, закричал: — Стража!

С грохотом распахнулась огромная дверь, и стражники ввели Марьянку, закованную в кандалы.

— Кузьма, милый, выручай, — заголосила красавица.

— Марьянка! — сердце у кузнеца чуть не разорвалось от горя. Никак не ожидал он такого поворота событий. — Как ты сюда попала? Что стряслось?

Он рванулся к девушке, но стражники выставили вперёд острые пики, преградив дорогу.

— Я за тобой побежала… — разрыдалась Марьянка. — Я подумала, что нельзя тебе одному оставаться… Я помочь тебе хотела, а он… меня в кандалы… Что с моими нежными ручками будет?

— Ах, Марьянка, Марьянка, просил же я тебя, дома оставаться, а ты не послушалась. И мне не помогла и сама в беду попала.

— Знаю, знаю, милый, — застонала Марьянка. — Скажи ты этому узурпатору, где его смерть спрятана, он меня и отпустит.

— Да не знаю я, не знаю.

— Не знаешь? — Марьянка рассердилась. — Ах ты негодник, меня на Бабу Ягу решил променять. Её из болота вытащил, а меня из темницы спасать не желаешь.

— Желаю, желаю, ещё как желаю, только ума не приложу, как это сделать?

— А я тебе подскажу, — хихикнул Кощея. — Отправляйся к своей возлюбленной Бабе Яге и добудь мою смерть! Даю сроку тебе три дня. Не придёшь в срок, я Марьянке голову от-руб-лю.

— Что??? — закричали хором кузнец и красавица.

— Что слышали, — захохотал Кощей. — Ступай Кузьма, время теперь против тебя работать будет.

— Жди меня, милая. Я обязательно, обязательно спасу тебя! — пообещал Кузьма, убегая из дворца.