12+
Волшебная суета
Введите сумму не менее null ₽, если хотите поддержать автора, или скачайте книгу бесплатно.Подробнее

Объем: 278 бумажных стр.

Формат: epub, fb2, pdfRead, mobi

Подробнее

Волшебство меняет все, к чему только ни прикоснется.

* * *

Магия. Чтобы найти место, где она существует, давайте оставим границы космоса, где нет ничего, кроме белой пустоты. Пролетим рядом с выменем космически-огромной трех головой коровы, пожирающей планеты и лоскуты самой вселенной, и убежим далеко, далеко вперед. Я покажу вам самую маленькую из всех планет в космосе.

На островах и материке, которые вместе называются Бывшей Империей, на планете, кружащейся на руках у могущественных богов Старшего Бога Отца Илле и Старшей Богини Матери Илла, магии предостаточно. Ее можно пихать в карманы, черпать ведрами, заливать в цистерны и наполнять океаны.

В Друдные времена, пока волшебство скрывалось от людей, они учились понимать окружающий мир довольно простыми способами. Например, пнуть, укусить, лизнуть или пнуть. Пинать в те дни надо было много и желательно длинной палкой с безопасного расстояния. Доверить такое важное дело люди могли только друидам, чья живость ума легко могла посоперничать с игривостью дельфинов.

Время друидов и духов, которым поклонялись люди, кончилось в тот день, когда родившиеся у Старших Богов дети получили долгожданное разрешение поиграть с людьми. Ох, что тогда началось. Хоть люди и назвали существ богами, мир они пытались понять точно так же, как и люди.

На свет их стараниями появились эльфы, гномы, гоблины и остальные новые и чуждые для простого человека народы, а еще чуть погодя, боги принялись перекраивать весь ландшафт. Период, длящийся примерно восемьдесят восемь лет и прозванный «Божественное, что здесь происходит?!», завершился, когда светлые и темные боги разорвали ткань вселенной и выпустили магию. Будто змея, она обвила кольцами землю и больше хватки не ослабляла.

Магия, выпущенная богами, не была светлой или темной. Волшебству в принципе все равно, что происходит, оно не видит большой разницы между одним заклинанием и другим. Люди, наоборот, любят окрашивать все в белые и черные цвета, а где возникают тонкости и неясности можно добавить немного серого, а там поди кто-нибудь и разберется. Например, оживлять мертвецов — это плохо, а исцелять — хорошо, порабощать волю человека — плохо, а швырять в соперника огненные шары — хорошо или плохо?

В землях Бывшей Империи существует достаточно много интересных и необычных профессий. А с приходом волшебства среди прочих появилась новая — волшебник.

***

3238 год до к.с., месяц Изумрудной звезды

Утро для верховного чародея не начиналось. Вечер плавно перешел в ночь, а она — в раннее бессонное утро. Жил волшебник так, как ему и полагалось по званию — в Северной Небесной Крепости, на огромной перевернутой воронкообразной скале, похожей на чародейскую шляпу, плавающей в воздухе на высоте девятиэтажного дома, прямо в центре людского города Подколпачье.

СероБрод Первый, а именно так звали этого волшебника, по словам некоторых людей, поднявшего Небесную Крепость в воздух одним движением пальцев, застонал с первыми лучами солнца. Свет пробивался через пыльные круглые окна небольшого уютного домика, расположенного у самого края верхней площадки скалы. К дому примыкал сарай и огород, которым волшебник очень гордился. И не удивительно, ведь овощи, росшие на огороде, не один год подряд занимали призовые места на всевозможных ярмарках Бывшей Империи.

Фиолетовые баклажаны с гладкой сверкающей кожурой, огромные тыквы, стреляющие семечками, прыгающие редиски и ярко-рыжая с сочной ботвой морковь — были выращены на плодородной земле, привезенной с полей Подколпачья.

СероБрод потянулся, смачно зевнул, скинул одеяло и с неохотой встал с кровати.

Так ужасно плохо он никогда не спал. За всю тысячу с хвостиком лет СероБрод не чувствовал себя хуже. Все тело ломило, руки дрожали, голова гудела и звенела, как колокола на празднике Уцененных Мантий. Уши потяжелели, но не пропорционально, и левое тянуло голову вниз сильнее, чем правое.

— Надеюсь, это не старость, мне еще рано. — СероБрод расправил плечи и выгнул поясницу. Она хрустнула и затрещала, как трескается столетнее дерево от удара молнии, или когда каменные глыбы обрушиваются к подножию горы.

Не надевая халат, волшебник зашагал в сторону ванной комнаты. На длинную седую бороду, волочащуюся за волшебником по полу, запрыгнули две свиньи. Одну из них звали Мисс Юпитер, другую — Мисс Вишня. Этот способ передвижения по дому ленивым свинкам нравился больше всего.

В ванной комнате не было ни самой ванны, ни раковины, ни душа. В пустой белой комнате с вычищенной до блеска белой плиткой на небольшом расстоянии от пола на полке лежала щетка и кусок мыла. Войдя в ванную и подтянув к себе бороду со свиньями, волшебник закрыл дверь.

Мисс Юпитер стащила с полки щетку, а Мисс Вишня — мыло. Они забегали рядом с СероБродом, вставшим на середину ванной комнаты между двух дверей на противоположных стенах. Наличие двух дверей в ванной волшебников — это не предел, у магов вообще очень странное представление о пределе. Они, например, могут спать годами и пить чай реками.

Волшебник еще раз потянулся и кивнул. Двери тут же открылись. Из одного проема, сплошной голубой стеной, в комнату ворвалась вода. Она сразу же жадно заполнила все пространство, выливаясь через другую дверь. СероБрод стоял не шелохнувшись, свирепая стихия тщетно билась о кажущееся внешне тщедушным тело очень старого волшебника. Только его борода и свиньи кружились в бурлящих потоках воды.

Выхватив у проплывающих мимо свиней щетку и мыло, СероБрод принялся мыться, намыливая подмышки и чистя щеткой пятки. Гигиена — вещь очень важная и требует как можно большего внимания. Но как сохранить сосредоточенность, когда тебе постоянно приходится уворачиваться от проплывающего мусора? Мимо старика пронеслась группа странных людей в резиновых костюмах с желтыми баллонами на спинах. За ними подводным течением принесло голодную и не очень дружелюбную акулу. Она махала плавниками, хвостом и раскрывала зубастую пасть. Хрюшки, ничуть не испугавшиеся морского хищника, несколько раз влетели снарядами ей в бок и прогнали чудовище.

В дверном проеме из черноты океанской глубины медленно, как хищник, и неутомимо, как древнее зло, к ванной комнате приближалось черное существо, созданное будто из металла. Сигарообразный исполин, искусственный кит, становился все ближе и ближе. Своей тушей он уже загородил тонкие лучики света, пробивающиеся сквозь водную гладь. И вот, когда до гибели оставался буквально метр, дверь резко закрылась. Вода сошла и прикрыла за собой другую дверь.

Чистые свиньи бегали по лужам, брызги летели во все стороны. Когда им надоело это совсем не свинячье занятие, Мисс Юпитер и Мисс Вишня отряхнулись по-собачьи. Волшебник же прыгал на одной ноге, вода лилась из его уха, как будто в голове СероБрода уместилась целая ванная. Сушить длинную бороду и себя, растираясь полотенцем, волшебник не любил.

Он повернул ручку двери, за которой скрылась вода и, распахнув ее, облокотился на косяк, кинув бороду перед собой. Она, как серебристая лента, растянулась и зависла между ярких, но далеких огоньков. Самый яркий огонек крутился опасно близко от двери. От обычного человека уже остались бы угольки, но СероБрод только задумчиво смотрел на черные пятна звезды, на исполински огромные столбы огня, поднимающиеся с поверхности рыжего гиганта и дугой возвращающиеся обратно.

Закончив с водными процедурами, чародей спустился по лестнице на первый этаж, за ним не отставали довольные свиньи. На кухне, управляемые магией ножи нарезали еду, плывущую по воздуху, а нарезанные куски собирались в миске на полу. Свиньи снесли тумбочку, на перегонки вбежав в коридор. Они стащили с вешалки одежду волшебника и, сваляв ее перед столом, принялись завтракать. Ели они смачно, чавкая и хрюкая от наслаждения, пачкая брызгами пол. Тряпки и швабры тут же убирали всю грязь.

СероБрод надел тапки с безумно закрученными мысами, широкие штаны и вязаную рубаху с большими карманами.

— Леди Морквана! — крикнул волшебник. — Я уже собрался!

Где-то в доме об пол ударили мягкие лапки, правда, какими бы мягкими они ни были, звук пронесся оглушительный и сигнализировал о явно дурном настроении их владельца. В кухню вошла черная крольчиха с белым носом и такими же, как маленькие перчатки, передними лапками. Леди Морквана потянулась и помыла уши. Рядом с ней упал кусок кукурузы, по неосторожности запущенный Мисс Вишней из миски. Носик крольчихи двинулся вверх и вниз. Этого хватило, чтобы загнать свиней под стол, оставив торчать из-под скатерти два пяточка. Леди пользовалась непререкаемым уважением. Она умела построить под себя любое существо. А такой могущественный волшебник как СероБрод вовсе был от нее без ума.

— Доброе утро, Леди. Как спалось? Надеюсь, лучше, чем мне.

Леди не понимала человеческую речь, для нее все слова, сказанные людьми, напоминали шелест скомканной бумаги, но обостренная кроличья интуиция подсказала, что СероБрод чем-то опечален.

— Прыгай в карман, пора завтракать.

Морквана запрыгнула на стул, увернулась от летящей тарелки и юркнула в большой карман рубахи волшебника.

Волшебник уже давно перестал завтракать дома, предпочитая проводить утренние часы совершая прогулки по улицам Подколпачья со своей спутницей. Свиньи выбежали из дома и развалились под лучами солнца рядом с грядками.

В огороде, шатаясь, расхаживало на кривых палках пугало и поливало вздыхающие кабачки, катающиеся помидоры и рассказывающие один и тот же анекдот огурцы.

Волшебник обмотал вокруг талии и шеи свою двадцатипятиметровую седую бороду, встал у края скалы и шагнул вперед. Падение с такой махины, как Северная Небесная Крепость, отнимает достаточно времени. Кто-то успевает родить, написать книгу, решить глобальные проблемы. СероБрод предпочитал продолжить утренний сон. Леди ничуть не боялась такого быстрого спуска, ей вообще нравилось летать. Жаль, что с такими большими кроличьими ушами нельзя хотя бы парить. Выспаться ему удалось примерно за десять метров до земли. Леди Морквана укусила его в бок через рубаху. Открыв глаза, он расставил руки и ноги в стороны, воздух надул его рубаху и шаровары. Волшебник аккуратно, чтобы не задеть дома, спланировал прямо на рыночную площадь.

— Доброе утро, господин СероБрод. — волшебника поприветствовал торговец в цветастой шляпе, похожей на подушку. — Опять вы нашли меня, несмотря на то, что я каждый день торгую на новом месте. — расстроено сказал торговец.

— Ты же знаешь, если я не начну день без твоих чудесных фруктов и овощей, день будет просто ужасным. — доброжелательно ответил волшебник, взяв с прилавка яблоко.

В карман незаметно уполз пучок петрушки. Началась возня и громкое чавканье.

— Вижу, у Леди Моркваны все еще очень хороший аппетит.

— Она, при желании, могла бы проглотить нас обоих. К счастью, она вегетарианка.

— Хочу напомнить, яблоки стоят пять золотых за килограмм. — без особой надежды сказал торговец, зная, что чародей вряд ли его услышит. — А еще, у вас долг больше тысячи…

СероБрод съел яблоко, затем еще одно. Проглотил даже не жуя.

— А это что?

— Лимон, он стоит… — мужик махнул рукой. — Он кислый, осторожнее…

СероБрод выел сердцевину у трех лимонов и даже не поморщился. Семечки и кожура застряла в бороде.

— Вкусно. У меня сразу поднялось настроение.

— Да, у меня тоже. — торговец проводил взглядом чародея, удаляющегося от прилавка и прихватившего с собой бананы и груши.

— Ты опять это стерпел? — подбежал мужик, торгующий пряностями.

— А что я мог сделать? Он же верховный волшебник! Превратит меня еще в лимон и съест!

— Чародеи, чтоб их! Брал бы пример с меня. Я давно потерял надежду заработать деньги на продаже колбасы, особенно копченой.

— Да, волшебники сметают ее, как воробьи — хлебные крошки.

— Вот поэтому я переключился на пряности. Чародеям и в голову не придет просто так их есть, как твои лимоны.

— Есть может и нет. — продавец фруктов и овощей развернул своего коллегу лицом к прилавку.

Верховный волшебник зачерпнул пряности из разных формочек и пересыпал экзотические специи в карманы шаровар.

— Господин СероБрод, ну в самом деле, прекратите, пожалуйста! — продавец полез в карман и стал доставать ароматный заграничный товар. Весь поединок свелся к тому, кто был быстрее, волшебник или продавец.

После плотного завтрака — фруктово-овощного салата — волшебник привычным маршрутом прогуливался по улицам Подколпачья. На встречу СероБроду выбежала целая толпа ребятишек. Колокол на здании школы еще не зазвонил, созывая всех детей на первый урок, и они могли успеть найти волшебника из огромной летающей скалы и попросить у того показать магию.

— Покажи чудо! — кричали дети. — Взорви небо! Испари океан!

Ох уж эти милые дети! Попробуй вытащить из детского уха золотую монету и получишь в награду лишь разочарованные вздохи.

СероБрод закатал рукава, сделал глубокий вдох, зажал пальцем ноздрю и выдохнул целое облако бабочек. Дети пытались поймать разноцветных крылатых насекомых, но те легко ускользали от них, уводя детей все дальше от чародея. Не убежал только один ребенок, он помахал перед носом старика сорванными цветами.

— Еще!

Чародей опять зажал ноздрю, вздохнул, но вместо бабочек, СероБрод просто чихнул на малыша. От неожиданности ребенок вздрогнул.

— Это волшебство? — спросил мальчик, вытирая лицо рукой.

— Нет, аллергия. — СероБрод растрепал ребенку волосы и ушел.

Чихал волшебник последний раз в раннем детстве, когда на спор в канун Ночи Волшебства и Белого Хлада продержал голые пятки в холодной озерной воде три часа.

— Очень странно.

В принципе, дел у верховного чародея на сегодня было не много: позавтракать, вывести на прогулку тысячелетние косточки, встретиться с парой-тройкой друзей и закончить этот день за бесконечными беседами.

Двое стражников Подколпачья после ночной смены устало перебирали ногами и, по возможности, соблюдая приказ капитана, пытались следить за порядком в городе. Получалось это, сразу скажем, с трудом. Глаза слипались, ноги подкашивались, голова почти лежала на воображаемой подушке. К счастью для стражников, впереди они увидели обмотанного бородой старика. Стражники хорошо знали, что с СероБродом можно часами спорить о командах, участвующих в самом популярном спортивном состязании во всех землях Бывшей Империи Алого Древа — Игре Первых.

Солдаты надеялись разговорить СероБрода и за спорами наконец-то проснуться. Они ускорили шаг, но вдруг остановились, увидев, что происходит со старым волшебником.

СероБрод мотал головой, скалился, рычал. Его трясло. Он топтался на одном месте, не переставая крутиться. Дыхание сбилось. Волшебник походил на зверя, пойманного в капкан.

«Что происходит? — думали стражники. — Совсем старый сдает, а может…».

— Помирает! — не сговариваясь крикнули они хором. — Врача!

Стражники подбежали к волшебнику, собираясь хоть как-то помочь спятившему и, возможно, склеивающему тапки старику. Он повернулся к ним, его глаза горели ярким светом, СероБрод вскинул руками и зашипел. Солдаты испугались не на шутку.

Свихнувшийся чародей — это дело серьезное.

Они попытались дать деру, но их движения необъяснимо стали крайне медленными. Старик произнес заклинание настолько громко, что у стражников зазвенело в ушах. А затем тишина и только едва уловимый шелест листвы заполняли воздух.

— Апппчччхииии!!!!!

Вспышка. Взрыв. Темнота.

Стражники боязливо открыли глаза. Живы. Магия уничтожила все в радиусе ста метров вокруг чародея. Все, кроме людей и животных, спасшихся в магических пузырях. Когда пыль и песок осели, потрясенные случившимся люди кроме разрушений и выжженной земли увидели еще и старика-волшебника, вытирающего нос рукавом рубахи.

Является ли утверждение «Волшебники никогда не болеют» правдивым?

В самом раннем детстве, когда люди еще только учатся ходить, познавать мир и меняют подгузники на штанишки или юбочки, будущих волшебников можно застать в кроватях с высокой температурой, сопливых и чихающих. После того, как магия накопится в молодом организме, о здоровье можно будет больше не переживать. Стой они хоть всю ночь по колено в луже под проливным осенним дождем, волшебники и чародейки не то что не простудятся, даже не замерзнут.

Но существовал еще один момент в жизни магов, когда их организмы давали сбой и принимались выделывать кренделя, опасные как для волшебников, так и для окружающих людей и всего живого. Именно в подобный период жизни мы и застали верховного волшебника СероБрода Первого.

Мрачнее тучи, он помогал жителям Подколпачья восстанавливать разрушенные по его вине торговые лавки. Пока он колдовал и доски сами распиливались, а веревки змеями обвивали балки, в голове старика проносились мысли, одна мрачнее другой.

Но чтобы зря не гадать и не ставить преждевременный и неправильный диагноз, волшебник решил посетить очень угнетающее место, куда в обычных обстоятельствах мало кто по собственному желанию обращается за помощью.

В финансировании у лечебных заведений Бывшей Империи никогда не было трудностей. Медицина является одной из важнейших сторон процветающего человечества. Профессия врача считается высокооплачиваемой и престижной, но, к сожалению, среди специалистов встречаются люди, прогулявшие большую часть обучения и сдавшие экзамены только им ведомыми способами. Поэтому положительный исход лечения у таких врачей был зачастую не в силу профессионализма врача, а за счет везучести самого пациента.

СероБрод ушел с рыночной площади и по улочкам и переулкам добрался до бесплатной больницы. Небольшое квадратное здание с белыми стенами окружали фруктовые деревья. Прежде чем войти, волшебник прочитал расписание на стенде у дверей: «Работаем каждый нечетный день каждого четного месяца».

— Сегодня как раз нечетный день, Леди. — обрадовался волшебник. — Как нам повезло. Может и тебе укольчик сделаем, а, Леди?

Крольчиха укусила волшебника за бок.

— Ой!

Действительно, повезло. Проще предсказать конец света, землетрясение или сколько щенков родится у вашей собаки, чем постоянно меняющееся расписание больниц. Они могут работать в будни или в выходные, только в праздники или только в траурные дни, в пятнадцатый день месяца или в каждый второй день, конечно, если он не четный. Если четный, то работа переносится на один день вперед. Главное, чтобы рабочий день не перенесли на нечетное число, тогда больница открыта с девяти утра до часу дня, но только если нет дождя, а если будет солнечный день, то идите загорать и нечего вам болеть.

Из кармана донеслось хрюканье.

Войдя в больницу и пройдя через просторный холл с колонами, СероБрод остановился у регистратуры.

— Прошу прощения! Здравствуй, дочка. — волшебник обратился к тучной тетке в халате, внимательно изучающей документы.

— Что у вас болит? — сестра подняла голову и посмотрела куда-то сквозь старика.

— Ам, у меня? — растерялся волшебник. — Кажется, ничего, но дело в том, что…

— Рады были помочь. — сестра вернулась к документам. — Оплата в кассу за углом.

— Нет, вы не так поняли.

— Что у вас болит? — снова спросила женщина, не узнав СероБрода.

— Ничего! Постойте, я хочу просто узнать, где мне найти дежурного врача?

— Пятый этаж, первая дверь слева. Что не понятного? Написано же!

— Зрение в мои годы сильно подводит. — волшебник осмотрелся, но не увидел ни одной записки или объявления. — А где написано?

— Да вот тут же! — перешла на крик тетка и вынула из кармана халата скомканную бумагу. Она развернула ее и показала СероБроду.

— Теперь вижу.

Она цокнула языком и, закатив глаза, выкинула записку в мусорное ведро.

— Спасибо. — выдохнул волшебник.

СероБроду не хотелось, чтобы его кто-то узнал, поэтому перед входом в больницу он заклинанием чуть изменил одежду и сделал большую часть бороды невидимой.

Как только волшебник поднялся на пятый этаж, он сразу же стал частью огромной толпы, гудящей перед кабинетом дежурного врача. Не вступая ни с кем в споры и стараясь не смотреть в глаза, СероБрод медленно продвигался к двери сквозь ноющих людей, недовольных гномов и грустно вздыхающий эльфов. За пару шагов до двери кто-то схватил волшебника за плечо и резко развернул.

— Ты куда собрался, старый? — пожилая женщина с перебинтованной головой грозно взирала на мага. — Не видишь, здесь очередь!

Волшебник чуть привстал на мыски и осмотрел толпу. Она напоминала ему месиво из страждущих, но никак не очередь.

— Нет, не вижу. — честно ответил СероБрод, понимая, что в этой больнице надо быть очень внимательным и смотреть по сторонам. Еще бы знать куда смотреть.

— Тогда тебе к незрячим. — старуха указала на группу сидящих у окна пациентов.

— Где повозка? — щурясь, всматривался в толпу мужик в черных очках.

— Не знаю, но слышишь какой тут гул? — поинтересовался сосед, приложивший руку ко лбу, как заправский моряк. — Море шумит. Нам проще корабль дождаться.

— Раз здесь очередь, то где она начинается? — полюбопытствовал СероБрод.

— Когда первый кирпич заложили, тогда и началась, старый. — пациентка сжала кулаки, не собираясь пропускать волшебника в кабинет.

— А вы занимали за кем-то? — СероБрод плохо разбирался в устройстве больничной очереди, но слышал, что в ней надо быть жестким и беспринципным, готовиться к худшему и лезть при случаях по головам. А еще постоянно спрашивать: кто за кем, кто перед кем и кто на ком.

— Я заняла очередь, когда сына родила.

— Правда? Поздравляю, родить в таком возрасте — это действительно…

— Ты с чем меня поздравляешь, старый? Это было пятьдесят лет назад.

«Взять на заметку. — подумал про себя СероБрод. — Встретиться с мэром Подколпачья и настоять на возведение еще одной бесплатной больницы или выписать из Бывшей Столицы врачей».

— Я только уточню кое-что у врача и все.

— Пройдешь передо мной, — старуха придвинулась почти вплотную к волшебнику. — И единственное, что придется уточнить — это место твоего захоронения, старый.

Бабка была настроена весьма воинственно.

— Ой! — она отскочила. — Что-то укусило меня за пузо! Карман…

— Там никого нет.

— Ты думаешь, к ветеринару пришел, старый?

— Эй, куда лезешь? Держи его! — старуху отвлекла возня на другой стороне этажа.

Волшебник сделал еще шаг к приоткрытой двери и заглянул в кабинет.

В кабинете, освещенном несколькими лампами, среди инструментов, ваты, повязок в крови, на стульях сидели старик и молодая девушка.

У доктора были темные вьющиеся волосы, стянутые в хвост, несколько непослушных прядей ниспадали на лицо, она смотрела на свои записи зелеными, как густой лес, глазами с точками на радужках. Она была одета в белую рубашку, коричневые облегающие ноги штаны и в сапоги на каблуках. На поясе болтались маленькие склянки, пузырьки с фиолетовой, малиновой и красной жидкостями. Грудь была перевязана ремнями, на которых держалась книга. На обложке книги под названием «Путь жизни. Практикум по лечению больных людей и не допущение ухудшения их состояния своими действиями», красовался рисунок циферблата.

— Все прекрасно. Дайте мне еще раз посмотреть.

Она повернула голову старика и заглянула при помощи инструмента в его ухо. Старик, выпивший несколько пузырьков с обезболивающим, слегка качался.

— Приготовились. — девушка резко развернулась и снесла его ухо тесаком, от увиденного, волшебник вскрикнул. Крик растворился в грохоте очереди.

Девушка остановила кровь, все обработала, приладила к голове старика пластину и вставила в нее трубку с металлическим ухом.

— Вот и все.

— Что? — крикнул старик.

— Я говорю! Теперь сможете услышать свою жену!

— Аааа, прополоскать десну. — старик закивал. — Хорошо, доктор. — он встал, оставил деньги на столе и стал собирать вещи.

— Пока-пока. — девушка убрала инструменты. — Следующий!

Распрощавшись с девушкой, старик, шатаясь, добрел до двери. Недолго думая и пользуясь возникшей в очереди суматохе, не то, чтобы до этого там был какой-то мир и порядок, волшебник влетел в кабинет, оставив предыдущего пациента за дверью.

Подвернувшаяся под руку табуретка сразу же превратилась в импровизированный засов.

— Доброе утро, меня зовут доктор Галка, можно просто доктор. — девушка пригласила лежащего на полу волшебника пройти за стол. Галка привыкла к такому поведению людей, пришедших к ней из такого ужасного и, до конца не изученного места, как очередь.

— Попасть к вам было нелегко. — волшебник услышал за дверью ругательства в свою сторону от пожилой женщины с перебинтованной головой.

— А уйти от сюда бывает иногда еще труднее. — пошутила немного зловеще доктор Галка. — На что жалуетесь? — девушка собрала окровавленные ватки.

— Один мой очень хороший и близкий друг чихает.

— О, проще простого. — отмахнулась доктор и полезла в коробку под столом. — Я выпишу ему микстуру.

— Он очень сильно чихает. Такой чих, как бы вам объяснить, вызывающий крики и панику среди мирного населения.

— Это не беда. Микстура очень сильная. Самое главное — не переборщить и в точности соблюсти назначенные дозировки. — она открыла шкатулку с небольшими пузырьками. — Кажется она, этикетки почти выцвели, но я уверена, что это она.

— Боюсь, если мои подозрения оправдаются, ему микстура не поможет.

— К счастью для вас и вашего друга, из присутствующих здесь людей именно я доктор и я настроена весьма оптимистично. Верьте медицине.

— Она еще ни разу не подводила?

— Нет такой болезни, которую медицина не смогла было вылечить, просто на все нужно время.

— А если его нет, доктор?

— Тогда это проблемы не медицины.

Из кармана на стол выскочила Леди Морквана, она раскидала передними лапами листы и свитки на столе и плюхнулась в устроенную ею бумажную перину.

— О, какая чудесная крольчиха. — Галка погладила Леди. Кролику не нравились такие вольности в общении при первом знакомстве, но она это стерпела. — А ее что-нибудь беспокоит?

— Только дурной характер, но это скорее беспокоит окружающих, чем ее саму.

— К сожалению, против этого у меня нет лекарства — пожала плечами Галка. — А ваш друг только чихает?

— Пока да, но дальше все может стать гораздо серьезнее.

Волшебник начал ерзать на стуле, под кожей будто забегали муравьи в поисках еды или своей королевы. СероБрод расчесывал руки и спину, с остервенением тер ноги. Ногтями по часовой стрелке он водил по груди. Невидимая магия волнами вытекала из тела в кабинет, меняя окружающие предметы. Ножки стульев и стола ожили и зашагали по кругу вместе с книгами, лежавшими на полу. Вешалки запрыгали, зеркало закачалось из стороны в сторону, расстроившись, что намертво прибито к стене. Мебель сделала два круга по кабинету и замерла, когда волшебник перестал чесаться.

— Так. — попыталась переварить увиденное Галка. — Кажется, теперь доктор нужен мне.

— Не бойтесь, вы не сошли с ума. — волшебник попытался не допустить получение доктором психологической травмы. — Все, что вы увидели, произошло на самом деле.

— Это меня и пугает. Давайте забудем про вашего чихающего друга и поговорим о вас.

— Вы умеете хранить секреты ваших пациентов?

— Узы врача и пациента святы. — гордо произнесла Галка.

— Поверим ей, Леди Морквана? — спросил у развалившейся на столе крольчихи волшебник.

Белый носик двинулся. Вверх. Вниз.

— Вы сказали Леди Морквана? — удивленно спросила Галка.

Магия рассеялась, как утренняя дремота. По комнате длинной змеей распласталась двадцатипятиметровая борода.

— Оу. — только и смогла произнести сраженная Галка.

При первой встрече с самым могущественным существом на земле люди редко приветствуют существо или интересуются его здоровьем, чаще всего все ограничивается лаконичным и всеобъемлющим «Оу».

— СероБрод Первый? Не может быть! Я ваша большая поклонница. Я с детства увлекаюсь магией. Вы же подняли Северную Небесную Крепость в небо.

— Нет, это был не я.

— Зажгли солнце и поменяли цвет лучей с красного на желтый.

— А разве такое когда-то было?

— Вырастили гигантскую морковь в виде раздавленных на дороге слизней и победили на тринадцатой садово-огороднической ярмарке Подколпачья.

— Я днями и ночами корпел над морковью чемпионкой. Поливал ее, подкармливал, мотивировал ее на рост рассказами о конкурсах. Только похожа она было не на слизней, а на пегаса, севшего на шпагат и спрятавшего морду за крыльями. Я сотню раз объяснял жюри под каким углом надо смотреть на морковь.

— Почему вы пришли ко мне на прием инкогнито?

— Никто не должен знать, что я был здесь, особенно волшебники. Я болен.

— Погодите. При всем уважении к вам, но волшебники не болеют. В Императорской Академии я с отличием окончила курс «Ненадуманные болезни волшебников» и защитила курсовую работу. Ой, совсем забыла, у меня же есть наглядный материал.

На вешалке с плакатами у окна она нашла один очень старый, несколько раз склеенный плакат. На нем был изображен человек в разрезе, ко всем внутренним органам вели стрелки, под ними был написан мелким шрифтом список болезней, начиная от «Апельсиновых корочек на щеках» и заканчивая «Янтарным привкусом после еды».

— Не то.

Зашуршали плакаты. На новом вместо человека был нарисован профиль волшебника с бородой и в остроконечной шляпе, но без внутренних органов. Внутри силуэта синими буквами переливалась надпись «Магия», а рядом — «Не болеют» и примечание «Старческое брюзжание к болезням не относится».

— Доктор, вы сказали, что увлекаетесь магией. Так скажите мне: сколько организм волшебника может накопить магии и есть ли у него предел?

— Данный показатель у всех волшебников различен. Кто-то может накапливать магию двести лет, другие триста. Но если предел допустимого объема нарушается, избытки магии проникают через мага в мир и разрушают все, к чему прикоснутся. — и тут до сообразительного врача дошло, почему ее мебель кружилась по кабинету. — Оу.

— Доктор, мы же с вами это уже проходили. — улыбнулся СероБрод.

— Простите, но вам срочно нужно сообщить волшебникам и немедленно…

— Я не могу. — перебил Галку маг. — Они заставят меня пройти ритуал Артефафакториум и перенести всю магию в предмет, вроде посоха, медальона или кольца. Мне тысяча шестьсот тридцать шесть лет, представляете, какая сила таится во мне? Любой темный маг, укравший зачарованный предмет, уничтожит всю Бывшую Империю щелчком пальца.

— А какая у вас есть альтернатива?

— Магия вырвется наружу и уничтожит всю Бывшую Империю.

— Такая себе, если честно, альтернатива. Я стараюсь сохранить положительный настрой, но мысли в голове почему-то пришли к одному выводу: «Я прожила интересную и насыщенную жизнь, а стареть я все равно не хотела».

— Без паники, доктор. Проведем лучше пару тестов и поймем — бояться нам конца света по моей вине или нет.

— Кажется, это должны были быть мои слова. А действительно, может, у вас просто аллергия на весенние цветы.

— Действительно позитивное мышление.

— Часто в медицине это единственное, что спасает. — в кабинете беспокойно чувствовали себя все, даже Леди Морквана, хотя, о чем может беспокоиться сытый и залюбленный кролик. — Посмотрим, какие тесты я могу провести.

Доктор потянулась за инструментами, но столик с ними стоял теперь у противоположной стены. Она захотела попросить пациента передвинуть его обратно, но остановилась, мало ли куда столик убежит и где его потом искать, если старик начнет опять чесаться.

— Положите ногу на ногу. — Галка взяла молоточек и села рядом.

Бам.

Нога волшебника не шелохнулась.

— Еще раз.

Бам.

Ничего, никакой реакции. Но вот нога Галки почему-то дернулась.

Бам.

Опять дернулась нога доктора.

Бам.

Топнула крольчиха.

Дернулась нога доктора.

— Как результаты, доктор? — СероБрод уставился на свою неподвижную ногу.

— Рефлексы хорошие. — добавив после паузы. — У меня. Ладно, следующий показатель — температура.

Доктор приложила ладонь ко лбу пациента и с криком отдернула руку.

— А-а-а-а! — Галка замахала обожженной рукой.

— Ох, простите! — волшебник встал, и вся комната будто тоже встала вместе с ним. — Высокая температура?

— Запредельная.

— Картина проясняется, доктор?

Она не ответила.

— Следующий тест: проверка болевых центров.

— Плохо звучит.

— Подойдите ближе, пожалуйста. — у доктора в руках появилась увесистая шкатулка, она чуть приподняла ее и бросила на ногу СероБроду. — Почувствовали что-нибудь?

— Только как частичка магии вырвалась и улетела в коридор. — за дверью послышались крики и возня.

Выглянув наружу, доктор и волшебник увидели отряд кентавров, сражающихся с пациентами больницы.

— Без очереди лезут, твари! — кричала женщина с перебинтованной головой, оседлав кентавра и вырывая ему волосы. — Бей их!

— Почему кентавры? — спросила Галка, увернувшись от летящей подковы.

— Знакомый капитан научил паре ругательств на кентаврийском, видимо, магия нашла эти аслова и выполнила то, что они означают.

— Может им помочь? — мысленно доктор считала часы переработки, видя с какой силой пациенты тростями и клюшками бьют кентавров и как воины отвечают им ударами копыт.

— Кому? Уверен, они сами справятся.

Доктор и волшебник вернулись в кабинет.

— Кажется, я провалил все тесты.

— Остался последний. Высуньте язык. Если он розовый, нам не о чем беспокоиться.

Волшебник выполнил просьбу. Фиолетовый. Темно-фиолетовый, мигающий неоновой подсветкой.

«Пора собирать вещи и переезжать в другой город, а, нет, на другую планету», — подумала Галка.

По зеленым с черными точками глазам доктора волшебник все понял.

— Катастрофа.

— Планетарного масштаба. Как ваш лечащий врач и человек, живущий на земле, настоятельно рекомендую пройти ритуал.

— Оставлю ритуал на крайний случай. Помогите сдержать приступы чиханья и чесотку.

— Если рассуждать здраво, но, признаюсь вам, мы этим точно не занимаемся, и разбить болезнь на составляющие, то ее симптомы очень подходят другим болезням, а их лечить я умею. Возьмите платок на спинке стула, будете складывать в него лекарства.

Доктор распахнула все шкафчики и дверцы тумбочек.

— Обжигающая температура встречается у «Рыльной простуды», возьмите баночку мази и натрите лоб перед сном. Отсутствие рефлексов — «Нехочух старческий», от него поможет масло из коровьего врунца. Нечувствительность к боли — признак «Троллевого стыда», я дам вам таблетки из прессованного горелого пня, принимайте два раза в день по одной таблетке после еды. Чиханье и фиолетовый язык — «Сквера носатая». Насыпьте в тазик с горячей водой слюни грифона в виде порошка и подержите в нем ноги полчаса.

— Благодарю вас, доктор. — волшебник связал платок и убрал за пазуху широкой рубахи. Затем он тряхнул рукавом и на стол упали несколько черных слез (драгоценных камней, чей курс к золоту на сегодняшний момент — один к пяти тысячам) — Надеюсь, это все мне поможет.

— Берегите его и позаботьтесь о нем, Леди Морквана. — Галка почесала крольчиху за ухом.

Леди фыркнула. Она не поняла, но догадалась, что человек посмел указывать ей, что делать.

СероБрод смотал бороду, посадил на нее Леди Морквану и выпрыгнул в открытое окно.

— Ох, следу…

Внезапно дверь в кабинет разлетелась на куски. Воин-кентавр встал на дыбы и зафырчал, размахивая мечом.

— Кто позволял вам так себя вести?! — крикнула Галка. — Быстро успокоились!

Как только кулаки Галки оказались прижаты к поясу, а мелодичный голос сменился львиным рыком, кентавр виновато опустил голову и поводил копытом по полу.

— На что жалуетесь?

Воин повернулся к доктору крупом, два десятка вставных челюстей впились в кентаврическую плоть.

— Лечить. — заржал кентавр.

Доктор сняла со стены длинные, в метр длинной, щипцы с острыми зубьями.

— Сейчас будет больно.

Надутые магией резиновые перчатки растирали лекарственную мазь по спине волшебника. Настойки летали над столом, колпачки с чпокающим звуком вылетали из горлышек и жидкость разливалась по чашкам. Таблетки под ударами скалки крошились и превращались в порошок. Листики бумаг подхватывали порошок и сыпали его в чашки. Настойки и микстуры начинали шипеть и пузыриться. Они по очереди подлетали к волшебнику, тот открывал рот и, зажав нос, выпивал горькие лекарства.

СероБрод поднял полы длинного халата и опустил ноги в тазик. Чайник в камине на огне засвистел. Мисс Юпитер и Мисс Вишня, в свойственной им манере, снося всю мебели на бегу, сняли чайник и вместе, проливая часть воды на пол, наполнили тазик.

— Ох, горячо! — волшебник затряс красной от кипятка ногой. — Ой, ой. — он медленно дотронулся большим пальцем до воды.

Ноги для волшебников всегда являлись самой чувствительной частью тела. Некоторые чародеи перед изучением очередного древнего фолианта вставали на него босыми ногами и подолгу стояли, пропитываясь атмосферой таинства и эксцентричности.

Леди придвинула к краю стола банку с порошком, от которого несколько раз чихнула и, встав на задние лапы, опрокинула его. Порошок высыпался в таз, окрасив воду в горчичный цвет.

— Спасибо, ребята. — волшебник откинулся на спинку кресла-качалки. — Прямо чувствую, как иду на поправку.

Чувствовать можно что угодно, но то, что происходит на самом деле — куда важнее.

Неконтролируемая магия, переливаясь через края воображаемого сосуда внутри волшебника, опутывала весь дом и устраивала настоящее представление.

У холодильника вдруг выросли зубы и появилась мысль поесть и набить живот чем-нибудь вкусным, половицы отрывались от пола, выгибались и, скрипя, играли мелодии. Огни свечей принимали формы животных и бегали друг за другом по воздуху, вилки и ложки маршировали из одной комнаты в другую. Дом дышал, менял размеры, то превращаясь в просторный замок, то в крохотную комнатушку, где могла уместиться только семья мышей. Менялись цвета. Красное больше не красное, зеленое отказывалось быть зеленым, а коричневый цвет исполнил мечту детства и стал розовым. Иногда все становилось черно-белым.

Стук в дверь.

— Кто там? — волшебник выпрямился на стуле и, сосредоточившись, привел пространство вокруг себя в норму.

— Гос-с-с-сподин СероБрод, впус-с-с-стите меня.

— Ангус? — этот шипящую манеру говорить волшебник мог узнать где угодно. — Подожди!

СероБрод встал, опустил халат, скрыв тазик. В следующий момент дверь открылась и в дом, плавно шагая, вполз высокий худощавый чародей, облаченный во все черное. Его лицо напоминало череп, обтянутый змеиной кожей.

— Приветс-с-с-ствую. — глаза горели зеленым огнем, если потерять концентрацию и хоть на секунду забыться, они могли загипнотизировать тебя. — Леди Морквана, добрый вечер. — Ангус провел рукой по длинной бороде из мха.

Гостя СероБрода называли Ангусом Шипящей Змеей и относили к тем темным волшебникам, для которых магия служила лишь путем боли и страха.

— Чем обязан визиту, Ангус? — пока темный маг осматривал каждый уголок комнаты, свиньи толкнули таз с волшебником и передвинули его подальше от Змеи.

Тот резко обернулся, услышав какое-то шарканье по полу, но СероБрод уже успел остановиться. Морщинистое лицо дружелюбно улыбалось.

— Ваш дом с-с-с-странно себя вел, пока я подходил к нему. — Ангус опустил руку в карман и, нащупав крохотную погремушку, потряс ей. Сходство производимого звука с природной погремушкой гремучей змеи было потрясающее. Неподготовленные люди при звуках погремушки, истошно визжа, вскакивали на стол. Ангус видел в каждом сопернике или собеседнике потенциальную жертву. По доброй воле к нему лучше не подходить и даже узнавать, какое сейчас время — очень опасная затея. Потому что в зелено-ядовитых глазах волшебника всегда читается: «Без пяти минут до обеда, глупая ты еда».

— У верховного волшебника дом тоже волшебный, Ангус.

— Вы заболели? — темный маг сменил тему для разговоров, заметив пузырьки из-под микстур.

— Конечно нет, что за глупости. Это все мои свинки что-то захворали.

Мисс Юпитер почувствовала мысленный сигнал от хозяина и, упав на бок, высунула язык.

— Все ясно. — холодно ответил Ангус.

Он считал, что животные — это еда, а никак не домашние питомцы и друзья. Только из-за СероБрода ему приходилось каждый раз, переступая через гордость, здороваться с крольчихой. И, кстати, шипел он лишь для образа и периодически забывал об этом.

— Все яс-с-с-сно. — поправил себя маг. — А вы не подхватили заразу от свиней?

— Я очень осторожен.

— Даже температура не поднялась? — маг приоткрыл дверцу холодильника и провел пальцем по кромке, где недавно росли зубы. — Вы в последнее время не чихали?

Свиньи толкнули таз, волшебник скользнул мимо стола и, схватив банку с порошком, спрятал ее в карман рубахи. Из-за разлитой свиньями воды таз не остановился у стола, а продолжил путь до холодильника.

— Нет. — неожиданной для Змея, СероБрод возник рядом с ним.

Ангус перевел взгляд со старика на место, где он еще секунду назад стоял, а потом снова на волшебника.

— А люди с-с-с-с базара говорят обратное. Они утверждают, что ваш чих уничтожил их прилавки.

— Я прогнал воров, слегка перестаравшись, только и всего, а чихнул я из-за специй. — СероБрод легонько дотронулся до плеча мага и направил его к входной двери. — Спасибо, что волнуетесь о моей здоровье, пожалуй, сегодня я пораньше лягу спать. Всего хорошего.

— Мне было не сложно, но я здес-с-с-сь по другой причине. Маркус опять хочет перенести магию в очередное кольцо. Вы ведь почтите ритуал своим присутствием?

«Если не приду, то это покажется странным, а эта змеюка и так что-то подозревает», — думал СероБрод.

Волшебник вел перед собой Ангуса, а свиньи толкали таз. Оказавшись за порогом, маг развернулся в надежде услышать ответ. Последний толчок по тазу чуть не перевернул его, вода выплеснулась и залила черные сапоги Ангуса. Он озадачено посмотрел вниз и уже собрался задать очередной вопрос, но СероБрод опередил его.

— Я обязательно приду! — дверь резко закрылась.

Ритуал Артефафакториум всегда проводится в одном из просторнейших залов Северной Небесной Крепости. Для всех чародеев ритуал был поводом для праздника и возможностью собраться в неформальной обстановке, встретиться с друзьями и коллегами. СероБрод старался приходить на каждый ритуал за изысканной и любимой едой и ради танцев с Леди Моркваной.

Молодые чародейки вышли в свет в новых вечерних платьях и драгоценностях, чьи достоинства подчеркивала искорка магии, от чего камни в серьгах и подвесках переливались таинственным светом. Юноши старались не отходить от дам и, хвастаясь знаниями и выученными заклинаниями, рьяно исполняли любой каприз чародеек.

Волшебницы постарше собирались в группы, делясь свежими сплетнями и новостями. Старшие волшебники, облаченные в мантии со звездами, оккупировали столы с закусками и шипучим напитком Фьёксом.

Приглашенные музыканты играли заводную музыку, используя лютни, трещотки, барабаны, флейты и скрипки, сгоняя народ в центр зала трясти магическими косточками. Некоторые маги и магички выплясывали такие кренделя, что создавалось впечатление, будто их возраст в двести, триста лет был всего лишь записью в переписных документах.

У крайнего стола, меньше всего освещенного, с жаренным мясом, с рыбными закусками, с нарезанными фруктами и овощами, за ледяной фигурой корабля прятался СероБрод Первый. Он вынул из кармана крольчиху и посадил ее на стол.

— Леди, у меня для тебя будет важное задание. — он высыпал горсть таблеток в ладонь и проглотил, запив лекарство апельсиновым соком из кружки-ананаса. — Следи за волшебниками и за мной, не дай мне опять чихнуть.

Морквана успела раздобыть на столе сельдерей. Хрум-хрум!

— Леди!

Крольчиха перестала есть, зеленая палочка сельдерея торчала изо рта, как сигара. Леди повела правым ухом, а затем левым, отвечая тем самым: «Да, я сделаю все, что в моих силах».

Но я бы не стал надеяться, что она подумала именно об этом. В кроликах много достоинств, но здравая мысль и забота об окружающих никогда не были их сильной стороной. Кто-то думает, что именно котов можно назвать независимыми и своенравными животными, но так считают только те, кто никогда не имел дел с кроликами. Когда коты смирились с человеком, живущим поблизости от них, и пришли в дома становиться пушистыми ловцами мышей за почесывание пуза, кролики все так же смотрели на людей с легким равнодушием и непониманием, стуча пятками по земле.

— Замечательно.

Морквана спрыгнула со стола.

Затеряться волшебнику даже среди волшебников — очень непростая задача. Укрывшись за ледяной фигурой, СероБрода выдавала рубаха, сотканная из золотой нити, колпак со звездами и, конечно же, длинная, опутавшая все вокруг волшебника, борода. СероБрод вел короткие светские беседы, приветствовал новоприбывших гостей и кивал головой, когда проходящие мимо чародеи и волшебницы многозначительно восклицали: «Вот раньше были времена».

До конца раствориться в толпе СероБроду не позволил неожиданно накативший приступ кашля. Верховный волшебник чувствовал, как при каждом резком выдохе воздуха с кончиков пальцев, как капли воды, слетает магия. Отойдя к чаше с розовым нектаром, волшебник откупорил пузырек с микстурой.

— Осторожнее, всего пара капель. — капля за каплей разливались в чайной ложке. — Главное — не переборщить.

— А-а-а-а!

Крик за спиной испугал СероБрода, он подскочил ивыронил пузырек в чашу с нектаром, от чего тот слегка запузырился и потемнел.

— О, это вы. — СероБрод развернулся так быстро, что не успел понять, кто стоит перед ним, но сделал вид, будто ничем подозрительным в жизни не занимался.

На волшебника уставились хищные темно-зеленые, пропитанные ядом глаза чародея Ангуса. Для выхода в люди он выбрал черный чешуйчатый балахон, на его фоне ярким пятном выделялась длинная желтая борода из цыплячьих перьев.

— Подкрадываешься к гостям, Ангус?

— Звук шагов сильно переоценивают. С-с-с-с. — прошипел маг. — Какая разница как подходить к человеку, главное — что ты делаешь с ним потом.

— Кричишь и пугаешь?

— Я только хотел поприветствовать вас, но ваше животное… — Ангус поднял ногу, на большом пальце висел тапок, а на пятке болталась, вцепившись в нее зубами, Леди Морквана.

— Видимо, ей показалось, что ты что-то замышляешь.

— Животным не дос-с-с-ступны такие материи. Еда не думает.

— Ангус, побольше уваж… — СероБрод собирался напомнить о чьей крольчихе он только что смел так выразиться, но внимание волшебника отвлекла юная чародейка.

Она мило улыбнулась длиннобородому старику и наполнила хрустальный стакан розовым нектаром, а затем сделала глоток. Она икнула. Хлоп. Девушка упала на стол. СероБрод тут же закрыл ее, придвинув несколько фруктовых ваз с пышными цветами. На счастье верховного волшебника, Ангус был слишком поглощен возней с Леди. Она никак не хотела отцепляться от его пятки.

Наконец, Ангус освободил ногу от зубов Моркваны, здесь не было заслуги чародея, просто крольчихе наскучило болтаться над полом.

— Он не будет вечно верховным волшебником, стоит ему только оступиться, и я подтолкну его с-с-с-с вершины Крепости. А что до тебя, я вс-с-с-сегда предпочитал сырую крольчатину с лимоном. Но также с большим удовольствием могу зашвырнуть тебя на луну, говорят, там тоже живут кролики. Живут кучкой скелетов в кратере.

На счастье Шипящей Змеи, СероБрод был слишком поглощен художественным перемещением ваз по столу.

Леди Морквана слушала угрозы Ангуса вполуха, заприметив черного кота одной из чародеек, ей очень захотелось погонять его по залу. Темный маг разжал пальцы, и крольчиха, грациозно приземлившись, юркнула под стол.

— Вы держитес-с-с-сь скромно, господин СероБрод, наскучило общество волшебников?

— Пусть молодежь развлекается, я их только утомлю своими рассказами. А что до тебя? — горло опять защекотало.

— Никто не может долго вынос-с-с-сить на себе мой взгляд, а еще шипение, поговаривают, напоминает им о приближении зла.

Весь спектр эмоций Ангуса сводился к двум выражениям лица: «Я проглочу тебя» и «Я не голоден, но ты далеко не уходи».

— Да, этот твой дефект речи, ты бы сделал с ним что-нибудь. — еще один приступ кашля был подавлен.

— Хм, чувствуете, как в воздухе летают маленькие льдинки магии или бабочки, настолько могущественные, что взмаха их крыльев достаточно, чтобы превратить гору в песок на пляже.

— Мы среди волшебников и множества магических артефактов, даже сама Крепость излучает магию, не удивительно, что ты ощущаешь ее присутствие. — выкрутился СероБрод.

— Допустим. — ответ не удовлетворил нарастающее подозрение Ангуса. — Очередной ритуал Артефафакториума. Когда же мы наконец-то встретимся для вашего ритуала?

— Думаю, еще очень нескоро, на то я и верховный волшебник, магия чувствует себя внутри меня свободно и легко, как в бескрайнем космическом пространстве.

— Правда? Но вас ведь что-то беспокоит, так?

— Ты уже спрашивал.

— Это значит «да»?

— Это определенно значит «нет».

— Глаза не слезятся?

— Нет.

— Уши не закладывает?

— Нет.

— Кости не ломит?

— Нет.

— Кожу часто меняете?

— Последний раз… — очевидно, что ответом являлось «нет», но волшебник призадумался, раз его о таком спросили, может, все не так очевидно, и он что-то в жизни делал не так.

— Ох, прос-с-с-стите, когда имеешь дело со змеями часто, кажется, что всем стоит брать пример с уклада их жизни.

— Ну, хватит о змеях и обо мне. Как твои магические дела, Ангус? Часто проходишь ритуал?

— По мере необходимос-с-с-сти.

— Да, я редко встречал твое имя в журнале резервирования пещеры для ритуала.

— Стараюсь не растрачивать магию зазря, распихивая ее по крупицам в предметы.

— И все-таки, артефактов у тебя немало. Посох, пять колец, серьга, медальон, брошь и очень знакомый браслет с серебряными оленями, бегущими по серебряным волнам. Видел подобный у Вивиен Лесной Колдуньи.

— Часто вкус-с-с-сы волшебников совпадают.

— Давненько я не видел ее. Она пришла на сегодняшний ритуал?

— Вивиен отказалась от магической жизни и ушла в далекие земли вес-с-с-сти затворнический образ жизни наедине с природой.

— Стоит ее найти, проведать, узнать, как она себя чувствует.

— Уверяю ва-с-с-с-с, ее не найти.

— Говоришь так уверено, будто сам отправлял ее туда.

— Я помогал с-с-с-собирать вещи. Возможно, вам кажется, верховный волшебник, что я мог украс-с-с-сть ее артефакт.

— Такой поступок запрещен всеми правилами и законами волшебников и чародеек, а наказание за преступление настолько жестокое, что даже мысль о нем сводит коленные чашечки. Ты украл браслет чародейки Вивиен, Ангус?

— Правила придуманы для жертв, боящихся хищников. С-с-с-следование правил дает им надежду, что хищники тоже не нарушат запреты.

— Это значит «да»?

— Это определенно значит «нет».

Гул волшебников затих. Из первого зала все начали переходить в соседний ритуальный. Для любого ритуала, сопровождающего человека в его жизни, необходим соответствующий инструмент. Например, для приготовления на завтрак яичницы вам потребуется сковородка, а для чистки зубов — щетка или, на худой коней, палец.

Волшебник Маркус Драгоценное Кольцо протирал безымянный палец влажным платком, готовясь примерить новое кольцо. Оно лежало на магическом инструменте — камне, похожем на массивный стол, чью столешницу покрыли отпечатки рук богов и богинь, подаривших людям магию.

Никто не произнес напутственных речей и не дул в трубы, оглашая начало ритуала. Все и так знали, зачем они собрались в зале Крепости и чем это должно закончиться. Маркус поместил золотое кольцо с крупным фиолетовым камнем в центр каменного стола.

— С вашего позволения, верховный волшебник СероБрод Первый. — Драгоценное Кольцо вложил руки в отпечатки на магическом постаменте.

— Не вижу причин для отказа. — СероБрод расположился за последними рядами зрителей, спрятавшись там от назойливого Ангуса, от которого ему удалось на время ускользнуть.

Ритуал начался. Магических заклинаний не было произнесено, чародей лишь сосредоточился, и камень отозвался на его внутреннюю просьбу. Отпечатки ладоней загорелись белым светом, он становился все ярче и ярче, от чего гостям пришлось щуриться. Магия волшебника Маркуса белым паром просачивалась через кожу и поднималась вверх, кружась под потолком среди сталактитов магическим вихрем.

Магия внутри каждого чародея и волшебницы отзывалась покалыванием и дрожью мурлыкающего котенка, магия же СероБрода рычала, как скованным цепями дикий зверь.

Вихрь резко, как пикирующий ястреб, сорвался вниз. Отпечатки засияли так ярко, что всем закрыли глаза. Магия просочилась в кольцо и камень, заполнив все свободное пространство между их частицами. Обессиленный волшебник, еле держась на ногах, победоносно поднял над головой кольцо.

Прогремели аплодисменты.

— Возвращаемся обратно. — волшебники вспомнили, что они не все еще выпили и съели.

Собрание с каждым опустевшим подносом близилось к окончанию, маги изрядно захмелели, быстрые заводные танцы сменились на медленные. Хорошо было всем, но только не СероБроду.

«Надо срочно уходить», — думал верховный маг.

Его температура поднялась на столько, что ледяная фигура прекрасной эльфийки, рядом с которой он сидел, растаяла и превратилась в сгорбленную старушку, затем в маленький пенек, а под конец — в лужу.

Волшебник уже собрался вставать, когда его нос защекотало, будто невидимый трубочист поковырялся в нем щеткой. Объевшаяся Леди Морквана лежала на столе, среди не съеденных, но погрызенных морковных палочек, в обществе кота. Он то ли из-за угроз, то ли из-за симпатии, облизывал крольчихе уши.

Изменение в волшебнике Леди почувствовала тут же, она подскочила, кот, испугавшись, зашипел, а Леди помчалась по столу, перепрыгивая спящих магов, к хозяину. Если бы не проснувшаяся пожилая магичка, захотевшая доесть оставшийся кусок пирога и преградившая путь Леди, она успела бы добежать до хозяина.

Но что тогда за история перед нами предстала бы?

Когда обыденные события имеют чудные последствия, они вправе называться невероятными.

Чиханье — вполне обыденная вещь.

— Апчхиии!!!

Зверь сорвался на секунду, небольшая крупица магии пролезла в мир через нос СероБрода. Крупицы хватило на то, чтобы привести в чувство всех волшебников и сотрясти Северную Небесную Крепость от основания до верхней площадки. Магия не ушла, она скакала из одного места в другое. Она решила не отправляться в космос, а найти убежище в зале и перевести дух.

Чудные последствия.

Частица покружилась вокруг единственного не тронутого блюда — фаршированного креветками осьминога, поданного с салатом из крабовых палочек. Магия уютно расположилась в его замаринованном теле, отчего осьминог надулся, как воздушный шар. Он увеличивался в размерах, пока не достиг потолка. Осьминог булькал и хрипел, одни щупальца отрывали от потолка куски и швыряли их в гостей, другие, как спиленные толстые стволы деревьев, обрушивались на пол.

От идеи, что осьминог — сон, мираж или галлюцинации, отказались сразу же. Шипящие молнии, пульсирующие огненные шары и свистящие лазерные лучи осветили своды зала. Склизкая кожа чудовища плавилась, рвалась и горела, приводя его в еще большее бешенство. Щупальца ловили зазевавшихся и нерасторопных чародеев. Осьминог жонглировал людьми. Во все стороны разлетался крабовый салат, по неизвестной причине тоже увеличившийся из-за частицы магии СероБрода в десятки раз. Магическая стрела порвала голову осьминога и на пол слипшейся кучей вывалились жаренные креветки размером с лошадь. Частичка магии решила их не оживлять, что не помешало парочке соскучившихся по боевой славе волшебников оседлать креветок, как в былые времена породистых скакунов.

Все гости старались победить чудовище, все, кроме Ангуса Шипящей Змеи. Он с азартом наблюдал за сражением и надеялся, что как можно больше волшебников покалечатся.

СероБрод Первый колдовал, стараясь исправить ужасные последствия, но магия исходила из волшебника почти неконтролируемо. Вместо ледяного замораживающего ветра магия создала тучи со снегом из ванильного мороженого, а огненные шары стали человечками, играющими в салочки.

С чудовищем решила сразиться даже Леди Морквана. Она подкараулила щупальце у миски с тыквенным соусом. Как только скользкое маринованное щупальце проплыло рядом, Леди выпрыгнула из-за укрытия и вцепилась в мертвую плоть зубами.

Существо замотало щупальцем, стараясь оторвать крольчиху, но сделать это оказалось так же невозможно, как и заставить ядовитую змею просто ущипнуть тебя, а не убивать. Заклацали мощные челюсти, похожие на клюв попугая, осьминог перехватил крольчиху присосками и потащил к черным лезвиям.

Можно ли бояться мертвого чудовища, не способного тебя переварить? А если знать о жерновах в глотке осьминога?

Леди Морквана не знала, но боялась.

«Шутки в сторону», — думал СероБрод.

Из всего огромного, бескрайнего моря магии, накопленного им за жизнь, он чайной ложной зачерпнул волшебство. Из ложки воображаемым пинцетом он выловил частичку, а ее усилием воли разбил на две половинки. Половинка полетела в чудовище с приказом, с единственной мыслью — уменьшить осьминога. Магия справилась на «отлично». Исполин в одно мгновение превратился в игрушку. Находящаяся в паре сантиметров от пасти Леди упала в блюдо с салатом, а ей на голову приземлился осьминог, похожий теперь на очень экстравагантную кроличью шляпку.

— Невероятно! — крикнул маг, выбирающийся из-под стола.

Отрицать очевидное было бессмысленно. Все волшебники догадались, что произошло, возбужденное перешептывание волной пробежалось по залу. Внутри СероБрод готовился принять неизбежное. Никто не решился заговорить первым, никто, кроме Ангуса. Ступая по осколкам тарелок и чашек абсолютно бесшумно, он встряхнул бородой из павлиньих перьев и произнес:

— Будьте здоровы. — маг протянул платок верховному волшебнику. От самодовольной улыбки его лицо могло бы треснуть, а с зубов потечь ядовитая слюна. — Вс-с-с-сегда неожиданно, когда очень нескоро проис-с-с-сходит в этот же день.

— Катастрофа. — совершенно опустошенного волшебника заботливо за рукава мантии тянули Мисс Юпитер и Мисс Вишня. — Катастрофа.

Леди Морквана расположилась на груди СероБрода и направляла свиней к дому.

Они толкнули входную дверь и, еле протиснувшись вдвоем в коридор, втащили волшебника. На пол полетели вешалки, статуэтки зайцев падали на волшебника с задетого Мисс Вишней комода, а сам СероБрод зацепил головой ковер, от чего тот собирался гармошкой у него на лице. Магия буйствовала и вести себя прилично даже не собиралась. Дом опять ходил ходуном. Вся утварь бегала и летала, мебель строила грандиозные планы о будущем, а у стены выросли глаза. Она очень подозрительно смотрела на Леди Морквану, глядящую на стену также весьма подозрительно.

Волшебные косточки погремели и попрыгали на лестнице вверх и вниз, затем коридор с шершавым полом и, наконец, мягкая кровать, на которую свиньи закинули волшебника, правда не с первой попытки.

Леди запрыгнула на подушку рядом с СероБродом. Он повернул тяжелую голову и посмотрел на нее. Лицо его сильно постарело за последнее время, где-то на тысячу с хвостиком лет.

— Катастрофа, Леди, катастрофа.

Носик крольчихи двинулся вверх и вниз.

— Полностью с тобой согласен. Столько чародеев и магичек пострадали из-за меня. А представь теперь простых людей, не способных защитить себя от разъяренного обеда, оживших деревьев или падающих с неба облаков. Почему я так долго откладывал с ритуалом?

Вверх и вниз.

— Да, да… не время отчаиваться! Я стал верховным волшебником не из-за длинной бороды. Отчасти из-за нее, конечно, но в основном — потому что я всегда находил решение возникших проблем и ставил интересы людей выше моих, а еще я очень старый.

Вверх и вниз.

— Я не могу подвергать их опасности, но риск велик. С кроликами не поспоришь. Больше всего я боюсь удара в спину от гнусного Ангуса. Ха! Не нарушает он правила и законы волшебного мира. Он же темный волшебник, это же чистосердечное признание.

Вверх и вниз.

— Шанс, что у меня украдут артефакт со всей моей магией значительно ниже, чем стопроцентный шанс уничтожения земли, когда магия самостоятельно покинет мое тело. Как ты все разложила по полочкам, Леди.

Волшебник взглянул на хрюкающих во сне любимых свинок.

— И правда, сейчас уже очень поздно, надо поспать, а завтра… Ааауууу… — зевнул волшебник, и крыша дома, оторвавшись от стен, тоже зевнула. — завтра сходим по магазинам, а вечерком спасем мир от меня.

СероБрод Первый тут же заснул, как будто нажав на кнопку засыпальника, если такой предмет существует.

Посмотрев на огромную белую луну пару минут, Леди провалилась в сон, в пушистую и мягкую кроличью нору.

Первым делом с утра волшебник, в сопровождении прекрасной спутницы — Леди Моркваны, отправился в торговый переулок города Подколпачье, созданный специально для утоления потребительских нужд волшебников и чародеек. Появление верховного волшебника не осталось незамеченным, и, если раньше ему просто махали и склоняли остроконечные шляпы и колпаки в знак уважения, сейчас же чародеи, магички и простые люди, показывая пальцами, бежали в рассыпную.

Магазин «Подземелье с артефактами» гнома Ступня Честного сам открывал перед посетителями дверь, как только те наступали на последнюю ступеньку лестницы. Дверь не скрипела, магазин наполнялся звуком падающих в мешок золотых монет, создавая у посетителей, а главное — у владельца правильное настроение.

— Мой друг, великий и могущественный, а главное — платежеспособный СероБрод Первый. — из-за прилавка вышел гном в гномьих доспехах. — Приветствую и тебя, Леди.

СероБрод частенько захаживал в магазин к гному, не как посетитель, что очень печалило Ступня, а как друг садовод.

— Не будешь обнимать друга, Ступень?

— Разве у нас настолько тесные отношения? — гном спрятался за прозрачным и сверхпрочным стеклом, стоящим у стены среди прочего товара.

— Я не собираюсь взрываться, Ступень.

— По собственной воле я уверен — нет, но… если захочешь чихнуть, то делай это, пожалуйста, на улице.

— Как скажешь. — слухи о битве волшебников с осьминогом разошлись стремительно.

— Не думал, что когда-нибудь ты придешь ко мне за покупками, а не за разговорами о смущенных томатах и о решающей кроссворды цветной капусте.

— Одно другому не мешает. Ты уже слышал, я собираюсь пройти ритуал Артефафакториум и мне необходим предмет для заточения в него магии.

— Думаю, что-то не очень дорогое. — гном боялся выйти из-за стекла.

— Нет, я решил потратить на артефакт немало денег. Все-таки такое событие в жизни волшебника случается один раз. Нет, много, но первый — всегда только один.

— Немало? — гном сделал шаг, очень робкий шаг.

— Немало — это когда много. — пояснил волшебник.

— Насколько много? — из-за стекла показалась гномья голова в шлеме.

— Очень много. Знаешь такое слово «баснословно»?

— Явно слово неприличное и честный торговец такое не произносит. — гном короткими шажками дошел до прилавка.

— Конечно нет, но каждый честный торговец хочет услышать это неприличное слово.

— Чем могу вам помочь, мой добрый друг? — Ступень Честных занял место за прилавком на высоком стуле, раскидав доспехи в разные стороны.

— Нужен артефакт, который невозможно украсть.

— Трудная задачка, но современные магические прикладные науки идут в ногу с изобретательностью воров, частенько у них консультируясь. — гном спрыгнул со стула и исчез за занавесом в подсобном помещение. — Прошу! Произведение искусства, созданное лучшими умельцами с использованием…

— Благодарю тебя, Ступень, я уже понял, что артефакт дорого стоит.

Гном поставил на прилавок бархатную коробочку размером со спичечный коробок и, после так необходимой в торговле театральной паузы, открыл крышечку.

— Не прошло и минуты, а артефакт уже украли. — разочаровано заметил СероБрод.

— Что? Фу ты, пугаешь меня по чем зря, волшебник. Вот же он!

— Где? — протер кулаками глаза СероБрод.

— Здесь, смотри внимательнее.

— Не вижу.

— Сейчас. — гном достал из-под прилавка штатив с увеличительными стеклами. — Видно?

— Нет.

Гном опустил несколько стекол.

— А так?

— Нет. — прищурился СероБрод.

— Теперь? — еще три увеличительных стекла встали в одну шеренгу.

— Да, смутно и немного расплывчато. Что это, Ступень?

— Самая маленькая в мире волшебная палочка. — серебряная палочка размером с булавочное острие лежала на шелковой ткани.

— Она крохотная. Как ей пользоваться? А что будет, если я ее потеряю?

— Вот, знал, что ты просишь. Моя компания всегда думает о клиентах и поэтому я сшил специальный чехол.

— А где он?

— Тут, рядом с коробочкой.

— Где?

— Тут.

— Я не вижу.

— Смотри. — гном передвинул штатив со стеклами.

— Серый чехол, расшитый камнями. Изумительная работа, но…

— Уловил ход твоих мыслей. К чехлу в комплект идет замечательная сумка через плечо. Смотри внимательнее, она с другой стороны от коробочки с волшебной палочкой.

— Не вижу.

— Да как же так, вот, приглядись.

Глупо надеяться, что сумка окажется нормального размера для вполне нормального плеча.

— Восхищения твоей работой нет предела, я обязательно посоветую палочку знакомым чародейкам.

Ступень расстроился, не продав палочку волшебнику, но лишь на мгновение, ведь впереди возникли будущие клиенты.

— Пожалуй, я отдам предпочтение классическим волшебным предметам.

— Ни слова больше, друг. Кольцо в носу.

— Подумай о моем возрасте.

— В пупке? Браслеты на руки, но если они сползут, то возьми на ноги. Вставная челюсть. О, нет, лучше пояс целомудрия. На них скидки тридцать процентов, слишком много возвратов, клиенты жалуются, что из-за магии в них очень жарко. А как насчет мантии? Дам гарантию, моль ее не съест. Вижу от такого выбора у тебя разбегаются глаза, так собери их в кучку и смотри сюда. Твоему образу как раз не хватает ультрамодного артефакта — металлические остроконечные наплечники.

Гном тут же выудил неизвестно откуда пару наплечников и набросил на волшебника, затягивая ремешки.

— А почему наплечники висят в районе груди?

— Прости, привычка. Их обычно магички покупают.

— Вот им и оставлю. — СероБрод снял неподходящий аксессуар. — Совсем не плохие посохи. — волшебник подошел к стенду с мигающими, растущими, тающими, горящими посохами.

— Наметанный у тебя, друг, глаз. Но ты забудь про эти палки для волшебников-недоучек. В подземелье старины Ступня есть поистине настоящее сокровище.

Отойдя к дальнему концу прилавка, гном потянул за толстый канат и рядом медленно поднялась дверь, ведущая в подземелье.

— Никуда не уходи. — сказала счастливая гномья голова.

В ожидании сокровища волшебник аккуратно, чтобы не злить, вынул из кармана спящую Леди Морквану. Она приоткрыла глаза, осмотрелась и очень недовольно двинула белым носом вверх и вниз.

— Не знаю, сколько мы еще здесь проторчим. — СероБрод опустил крольчиху на прилавок и положил рядом припрятанную морковку. — Поешь.

Еще сонная Леди с неохотой, но все же ела морковку. Она не хотела есть, но перед ней все же лежала морковь, а святой долг любого кролика — уничтожить рыжий корнеплод.

— Ты там не чихал? — донеслось из подвала.

— Чихнул. Твой магазин унесло торнадо. — о чувстве юмора СероБрода Первого ходят легенды, как о мифическом существе. Его никто не видел, но все почему-то уверены, что оно обязательно должно существовать.

— Как?! — пискнул Ступень.

— Успокойся, я пошутил. Вылезай, а то я еще как-нибудь пошучу.

— Ох, чуть сердце не отказало. Что ж, ты готов? Держи челюсть обеими руками.

Не может металл так сверкать, не могут драгоценные камни так переливаться, не может солнце дарить столько света, как золотое древко магического посоха. Прямое, как струна, древко изгибалось молнией на уровне плеча волшебника. Верхушку древка украшала искусно кованная узорами драгоценная нить зеленого цвета. На нее мастер водрузил сверкающий рыжий камень и желтый огонь в нем пылал.

— Никогда не видел посоха прекраснее. — волшебник принял артефакт из рук гнома.

— У меня есть сертификат, подтверждающий, что именно этим посохом боги прорвали вселенную и выпустили магию.

— Серьезно?

— Сам подписывал. — гном потирал руки.

Кроме волшебника с восхищением на артефакт смотрела и Леди Морквана. Для продавца и волшебника верхушка посоха состояла из камня и драгоценной нити, но крольчиха отчетливо видела самую прекрасную морковку во всех землях Бывшей Империи. Она четко решила откусить от сверкающей морковки хотя бы кусочек, и она готова положить за данную идею кроличью жизнь.

Все приготовления к знаменательному событию завершились еще до того, как СероБрод и Леди вышли с покупкой из магазина Ступня Честного. Повара приготовили национальные блюда всех народов, населяющих бескрайние земли Бывшей Империи. Чтобы уместить все подносы, тарелки, вазы с фруктами, хлебницы и стаканчики с десертами пришлось собрать все столы, которые удалось найти в помещениях Северной Небесной Крепости. Для создания музыкального сопровождения пригласили целый оркестр с двумя дирижерами, отрядом скрипачей, группой флейтистов, воздушным десантом трубачей и оравой мальчиков с треугольниками.

Зал для ритуала и банкетный зал заполнились волшебниками и журналистами до верху. Занятые разговорами и спорами, они ожидали вечера и верховного волшебника.

А пока маги считали медленно тянущиеся минуты, некоторые волшебники решили заняться одним из самых древних способов проведения свободного времени людьми с общими интересами. Я говорю о ЗАГОВОРЕ. Заняв потайную крохотную комнатушку под потолком ритуального зала, заговорщики обсуждали и строили коварные планы. Инициатором и вдохновителем заговорческого собрания стал знакомый нам темный волшебник Ангус Шипящая Змея. Он собрал в комнате троих сподвижников: магичку Апельсину Рыжую с копной огненных волос на голове и с застывшим кисло-лимонным выражением лица; мага Завара Кипящего — пухлого мужчину на тонких и коротеньких ножках и ЧтоЧто Забывчивого, чародея, смотрящего на мир через десяток пар очков, умещающихся на длинном носу.

— Ты не будешь присутствовать на ритуале? — поинтересовалась Апельсина.

— Пус-с-с-сть СероБрод не беспокоится. Мясо жертвы, не испытывающей страха перед с-с-с-смертью, не так горчит. — ядовито зелеными глазами Ангус следил через щель в горной породе за волшебниками, праздно шатающимися в зале.

— Кто-нибудь хочет чаю? — Завар стоял с чайником и разливал кипяток по чашкам.

— Налей мне, пожалуйста, как ее… забыл. — ЧтоЧто взял чашку и, уставившись на нее, пытался вспомнить, как люди ее называют. — А лимонного тортика у тебя случаем нет?

— Оставим торты и чай, уважаемые волшебники, до празднования нашей победы. — Ангус с трудом развернулся в комнатушке лицом к оппонентам.

— Сложно было найти комнату побольше, Ангус? — молодая магичка уворачивалась от посоха волшебника ЧтоЧто. — Убери посох от моего лица, старик, колючая проволока на верхушке царапает мне ухо.

— Извиняюсь, но из-за пара из чайника Завара мои… как их… забыл… запотевают.

— В холодной воде чай не заваришь. — с сознанием дела ответил Завар.

— Похоже на пословицу, как в той, где чтобы что-то приготовить, надо кому-то что-то разбить.

— Кровожадная пословица. — молодая магичка оскалилась. — Мне нравится.

— Вы закончили говорить на темы, не относ-с-с-сящиеся к нашему тайному собранию?

Все замолчали.

— Прекрас-с-с-сно. СероБрод скоро появится и, когда ритуал будет завершен, я отниму у него артефакт, сожму руки на его тонкой шее кольцами и…

— Артефакт достанется тебе, Ангус? — удивился нежданной новостью Завар Кипящий.

— Мы договаривались не об этом, Змей. — рассердилась Апельсина, но сердилась она постоянно, поэтому в принципе ее настроение не изменилось.

— Вероломно, подло и калейдоскоп. — маг ЧтоЧто протер пятую пару очков.

— При чем тут калейдоскоп, старый? — темные, а особенно молодые магички редко относились с уважением к старшим.

— Я на прошлой неделе как раз забыл слово «калейдоскоп» и все безуспешно пытался его вспомнить. А когда я неожиданно вспоминаю слово, то непременно произношу его в слух, а иначе опять забуду.

— Коллеги, вернемся к нашим гнус-с-с-сным планам. Я выбрал вас троих, так как знаю, вы — с-с-с-самые мерзкие волшебники в Северной Небесной Крепости. Когда я объяснял вам мой план, видимо, произошла путаница и легкое недопонимание. Я сказал, если пойдете за мной, я выполню ваши сокровенные мечты. Вам оставалось только додумать дальше, как я краду артефакт, избавляюсь от СероБрода, провозглашаю себя верховным волшебником и дарю вам крупинку обретенного могущества. — среди темных волшебников всегда найдется тот, чья мантия темнее, чем у остальных.

— Сделай меня своим заместителем по воспитательной работе. Все волшебники после порок будут ходить по Крепости четко чеканя шаг. — позвольте представить вам нашу Апельсину Рыжую — истинную темную чародейку.

— Требую возвести геотермальные ванные на верхней площадке Крепости. Дом СероБрода превратить в ресторан, а меня сделать управляющим. Вход, естественно, платный. — Завар поднял стакан с кипятком и залпом осушил его. Полное лицо волшебника тут же покраснело.

Ангус не спросил, какие идеи в дырявой голове родились у мага ЧтоЧто, все равно он их, скорее всего, забыл.

— Когда мы на него нападем? — спросила Апельсина.

— Каждый волшебник после ритуала с-с-с-слабеет на час или на день. Идеальной возможности может больше не представиться. Сегодня же! — погремушка зазвучала из кармана Ангуса. — Мы достанем его в городе.

— Разве он не пойдет домой, отлеживаться, восстанавливать силы и при этом ничего не делать? — для мага Завары лучшего дня и быть не могло.

— Хищник, знающий повадки жертвы, никогда не ос-с-с-станется голодным. Он захочет показать людям, что им больше не нужно бояться доброго волшебника.

— Мы же ограничимся только кражей, да? — подал голос ЧтоЧто.

— Я избавлюсь от него раз и навс-с-с-сегда. — зашипел темный маг.

— Даже и не думал отговаривать тебя. Есть же разные заклинания, например… ох… забыл. — растерялся маг ЧтоЧто.

— Апельс-с-с-сина и Завар, отправляйтесь на ритуал и, как только появится СероБрод, не отходите от него ни на шаг.

Волшебники развернулись в узкой комнатушке и побрели к выходу. Завар получил от магички несколько ударов по голове в отместку за то, что тот умудрился ошпарить ей спину чайником.

Ангус и ЧтоЧто остались одни.

— Ты с-с-с-сильно изменился, ЧтоЧто. Раньше ты был олицетворением зла. — Ангус неслышно ходил кругами вокруг волшебника.

— Все проходит, все забывается, старина Ангус. — посмеялся ЧтоЧто. — Меня теперь сложно назвать темным волшебником. А зачем ты меня сюда позвал? Напомни, а то я забыл.

— У меня для тебя особая роль в группе. Верховный волшебник будет сопротивляться, когда я попытаюс-с-с-сь отобрать артефакт. Мне потребуется дополнительный приток магии.

— Можешь на меня рассчитывать. Против СероБрода я лично ничего не имею, но, как старому другу, я тебе помогу.

Змеиная улыбка растеклась по лицу Ангуса Шипящей Змеи.

— У тебя развязался шнурок на правом сапоге.

— Правда? — волшебник наклонился, удерживая очки на носу. — Завяжу, пока не наступил.

Он присел и приставил волшебный посох к стенке каменной комнатушки. Маг ЧтоЧто долго рассматривал свой правый сапог, переставляя очки на длинном носе. Как может шнурок на сапоге развязаться, если шнурка нет? Странно. Но еще более странно то, что на левом сапоге шнурок был.

— Тебе напомнить заклинание, которое ты забыл? — к ужасу мага ЧтоЧто, Ангус взял посох старого волшебника. — ЗАБВЕНИЕ!

Магия серебряным пучком сбила с ног ЧтоЧто. Он охнул и кувыркнулся через голову. Страх, мимолетной маской возникший в момент, чего уж скрывать, предсказуемого предательства Ангуса, исчез. Глаза побелели.

— Что случилось? — блаженным голосом спросил ЧтоЧто. — Где я?

— Ты забыл. С тобой такое часто случается. — злорадствовал темный волшебник.

— Кто я? — волшебник катался с боку на бок, стараясь встать.

— Теперь? Абс-с-с-солютно бесполезное существо. — Ангус направил змею с разинутой пастью на верхушке черного посоха на пораженного заклятием мага. — Мой поклон магичке Вивиене.

Черная змея ударила по голове мага и он, превратившись в зеленое облако, растворился, оставив после себя только сапоги.

— С-с-с-с! — для такого преступления обычного количества шипения явно было недостаточно.

Ангус, наколдовав скотч, смотал два посоха вместе и прикрутил к верхушкам абажур, чтобы никто и ни о чем не догадался. Ядовито-зеленые глаза осмотрели зал.

— Где же ты, волшебник? — и завершающий штрих. — С-с-с-с!

Взлетев с порога магазина, СероБрод и Леди пронеслись пушечным ядром по небу прямо к небольшому домику волшебника. Он быстренько переоделся в праздничную мантию, надел лучший колпак и, подождав пока Мисс Юпитер и Мисс Вишня расчешут его бороду, спрыгнул с парящей горы. Маг спикировал в вырубленный в горе оконный проем и приземлился у дивана. Оказавшись в комнате отдыха, примыкающей к ритуальному залу, СероБрод вынул из кармана Леди и посадил ее на пол. Он чуть наклонился и заглянул в ее черные глаза.

Он заговорил. Поверьте мне, это были самые трогательные и нежные слова, какие только может сказать человек крольчихе. Волшебник поделился страхами и сомнениями, надеждами и мечтами. Вдруг он обратится в песок, как только лишится магии, а быть может, не пройдет и минуты, как артефакт зарядится, и все чародеи предадут его. Что будет с ним, а со свиньями, кто позаботится о саде и созревающих полосатых чавкающих персиках?

Разговаривай СероБрод с человеком, он получил бы поддержку и сочувствие, его обняли бы и обязательно сказали, что все будет хорошо. Но перед могущественным волшебником сидела крольчиха и вот, что она слышала:

— Пшпшпшпшпшпшпш! Пшпшпшпшпшп!

Человек, который жил с ней в одном доме, улыбался, потом плакал, почесывал бороду, строил рожи, куда-то все время показывал, размахивая руками. Он почему-то потрепал ее за ухо, а затем, о ужас, имел наглость поцеловать ее в белый нос. Тем самым нарушив старейший закон о неприкосновенности личного пространства кролика.

Только не подумайте о Леди Моркване ничего ужасного, в ее хитро устроенном кроличьем мозгу все мысли и желания, в отличие от человеческих, упорядочены, да так, что без очереди ни одна родившаяся идея не проскочит. Сейчас для крольчихи существовала только идея попробовать морковь, пронзенную золотой палкой, а уж после она с удовольствием поможет СероБроду. Ведь всем известно, что самое благородное животное — кролик.

— Пожелай мне удачи, подруга. — волшебник еще раз нарушил кроличье правило. — Жди здесь, если со мной что-то случится, ты остаешься за главную.

Даровать власть кроликам — очень правильное решение, скажет вам любой кроликовод.

СероБрод направился к выходу из комнаты. Не собираясь оставаться здесь, пока ее мечта и цель уходит, Леди за два неслышных прыжка очутилась в кармане мантии волшебника. Он так привык к крольчихе и к тяжести провисающего кармана, что даже не заметил упрямую крольчиху.

Гул голосов смолк, стоило верховному волшебнику появиться в ритуальном зале, а вот оркестр наоборот грянул всей мощью инструментов. Торжественная музыка прокатилась волной по залу, с потолка посыпалась каменная пыль. С каждым шагом СероБрода музыканты играли все тише и тише, и, когда путь волшебника закончился у камня, слышны были лишь легкие удары оравы мальчишек молоточками по треугольникам.

Журналисты не прекращали записывать все, что происходит перед ними в блокноты, а художники наспех зарисовывали целые сцены, постоянно меняя полотна.

Волшебник положил посох на камень. Маги и чародейки сделали шаг назад. СероБрод вложил руки в отпечатки богов и богинь. Еще шаг назад.

— С вашего позволения! — крикнул, добродушно улыбаясь, СероБрод.

Последний ряд магов уперся в стену зала, отступать было некуда.

СероБрод Первый закрыл глаза. По воле богов и согласно нерушимому закону, магия по приказу ее хозяина обязана перейти в предмет, поставленный на камень. Магия внутри СероБрода выполнила уговор. Вихрем, сбивающим с ног, ураганом, срывающим с домов крыши, магия вышла наружу ярчайшей звездой белого, ослепляющего до боли в глазах, света. Ветер, создаваемый магией, отбрасывал людей и кружил их по залу, шляпы и колпаки слетали с голов, парики и накладные бороды бегали по полу, как зверьки. Магички беззвучно кричали, чародеи прижимались друг к другу, признаваясь и прощая старые обиды. Пылающий белым огнем магический шар становился ярче и больше с каждым вздохом СероБрода.

Из кармана волшебной мантии показалась мордочка Леди Моркваны. Уши покрутились в разные стороны. Среди творящегося хаоса освещенная белым магическим шаром драгоценная морковка смотрелась еще лучше.

«Сейчас или никогда», — подумала Леди и выпрыгнула из убежища.

Она приземлилась прямо на морковку и, недолго раздумывая или не раздумывая вовсе, укусила ее. В тот же миг магический шар взорвался и все частицы устремились к камню. Но обойти пухлую крольчиху оказалось непросто, вся магия вошла в Леди Морквану и отшвырнула ее обратно в карман волшебника. Лишь несколько магических белых частичек, похожих на светлячков, все-таки добрались до камня артефакта.

Все закончилось. СероБрод, как тряпичная кукла, рухнул на камень. Чуть кряхтя, он дотянулся до посоха. Потрясенные гости молчали. Лишь звук погремушки, доносящийся из-под купола ритуального зала, нарушал тишину.

В отличие от молчащих чародеев и магичек, простой народ ликовал и аплодировал, только завидев СероБрода Первого, опирающегося на посох и волочащего за собой ноги. Верховный волшебник махал рукой, кланялся и создавал разноцветные искры в виде морковок, вылетающих из посоха. Почему люди радовались? Во-первых, люди осознали, что ритуал прошел успешно и им больше не грозит опасность того, что разъяренная магия вырвется из волшебника и уничтожит землю, разорвав все живое на мириады частиц, разнося их по всей вселенной. Во-вторых, людям вполне хватило и во-первых.

Апельсина дожевывала второй ананас. Владелец лавки с фруктами закончил рабочий день пораньше, как только трое темных и неразговорчивых волшебников устроили наблюдательный пункт за его прилавком.

— Я нападу первая, застану его врасплох. — магичка взяла еще один ананас и занесла его над головой, как дубину.

— Плесну ему в глаза соком. — Завар сжал лимоны над чашкой с кипятком.

— Ус-с-с-спокойтесь. Для получения нужного результата без последствий преступление лучше совершать чужими руками.

К восторженной толпе, обступившей волшебника, приближался бритоголовый амбал с лопатой. Он двигался с невероятной ловкостью горностая.

А тем временем в кармане Леди Морквана рассуждала о произошедших ранее событиях.

«Немыслимо! События, на первый взгляд, совершенно не взаимосвязанные и произошедшие случайным образом, стали причиной столь грандиозного последствия. Магия, заполнившая каждую клеточку моего организма, зажгла в мозгу искру абсолютного самосовершенствования и развила интеллект Oryctolagus cuniculus, а считала я себя больше крольчихой дикой, чем домашней, до уровня, неведомого человечеству. — думала Леди и удивлялась словам, возникающим в голове. — За долю секунды, когда магия вошла в меня, я мысленно отправилась в прошлое и увидела, как зарождается планета, пронеслась мимо Старших Богов, охватила мыслью всю землю и услышала далекий перезвон колокольчика, привязанного к шее космически-огромной трех головой коровы. Я есть средоточие безграничной мощи».

Между длинными черными ушами Леди пробежал разряд молнии.

«Никогда не думала о себе подобным образом. — участок мозга, оставшийся без магии и еще сохранивший чисто кроличьи инстинкты, всплыл над бушующим морем волшебства. — Да и что за слово такое „средоточие“, надеюсь, я правильно употребила его. А почему меня это беспокоит?»

— Мир спасен, Леди. — радовался, устало охая, СероБрод и аккуратно хлопая ладонью по карману. — Мы еще немного погуляем и вернемся домой. Очень уж хочется спать. Последи, пожалуйста, за тем, чтобы я не потерял и нигде по невнимательности не оставил посох.

Новое потрясение для крольчихи. От заглавной буквы до точки в конце предложения она поняла все, что волшебник сказал ей.

Бритоголовый столкнулся с волшебником и толпой, он вырвал посох из рук СероБрода и поменял его на лопату, а сам бросился через торговую площадь в узкий переулок.

— Как неуклюже и ведь даже не извинился. — волшебника закрутило на пятках.

«Что бы ты делал без своей крольчихи, волшебник».

Между ушами Леди пробежал разряд молнии.

«Вперед, только вперед — громила бежал по переулку. — За лавкой мясника налево, сквозь развешенное белье, а дальше прямо до условленного места. Когда шипящий долговязый заплатит, залягу на дно в кабаке брата. Что за чертовщина? Тупик? А, вот, но только влево и лавки мясника нет. Ладно, некогда думать, за мной, может быть, погоня. Беги! Странные здесь дома, их построили без окон и дверей, лишь голые стены. Все идет не по плану, я забежал не в тот переулок. Только не это! Опять тупик! Где же поворот? Обратно, возвращаюсь обратно. Нет, тоже тупик, но куда же делся переулок? Чертовщина! Артефакт проклят, последний раз я работаю с волшебниками. Смотри, чтобы это не стало последним разом, когда ты вообще работаешь. Откуда появился проход, его же не было? Не задавай глупых вопросов, просто беги, лысая ты башка! Вперед, только вперед. Не оглядывайся, не оглядывайся, делай что хочешь, но только не оглядывайся. Ты оглянулся! За мной бежит стена! Она нагоняет! Я хочу жить!»

Разбойник упал на землю, вылетев из переулка, куда он минуту назад забежал с волшебным посохом. Он несколько раз поднимался, но заплетающиеся ноги опять отправляли его на землю. Крича и проклиная стены, он столкнулся с СероБродом и, заметив прячущихся темных волшебником, побрел к ним.

— Ох, всю бороду мне растрепал. — СероБрод зевнул. — Идем домой. Мисс Юпитер и Мисс Вишня наверняка волнуются, заедая стресс моим огородом.

— Лови, долговязый! — разбойник бросил Ангусу ненавистный предмет. — Стены, стены они кругом, спасите!

— Лопата? — провел пальцем по черенку Завар.

— Старик провел нас! — Апельсина разломила ананас пополам.

— Он не так прост, как хочет казаться. — Ангус наблюдал за тем, как СероБрод, запутавшись в бороде, прыгает в сторону Северной Небесной Крепости. — Пусть идет. Готовьтесь, ночью мы выйдем на охоту.

Темные волшебники превращались в тени, окутанные мрачными и страшными мыслями, но вдруг Завар оглянулся и спросил:

— О, разве нас было не четверо?

Последний огонек в маленьком доме верховного волшебника потух. Из облаков медленно и размеренно, как полная и властная барыня, вышла луна. В черном небе, где прячутся от людей два Старших божества, зажигались звездочки. Лучшие подружки держались вместе, друзья общались чуть поодаль, малознакомые звездочки, может, и хотели познакомиться, но пока держались на расстоянии, присматриваясь друг к другу. Но какие бы отношения не связывали горящие точки, все они вырисовывали на небе замысловатые узоры. В мире Бывшей Империи звездное небо выглядело всегда по-новому, будто каждую ночь вы поднимаете голову на новой планете.

На верхней площадке Крепости из пустоты возникли поленья, они сложились и зажглись красно-рыжим огнем. Все, что попадает в языки пламени, сгорает, так уж устроена жизнь огня, но в магическом огне все сжигалось наоборот. Из пепла собралась мантия, сапоги, волосы и борода, кожа и мышцы. Три темных мага телепортировались к дому верховного волшебника. Последней из огня вышла Апельсина, она потопталась на костре, затушив его.

— Т-с-с-с! — зашипел за своих подчиненных Ангус. — Он внутри. Один. Уязвим, как дитя. Как только мы войдем, останетесь на первом этаже и найдете крольчиху и свиней. Прекрасная еда для плотного завтрака.

Неслышно шагая по камню, злодеи двигались к входной двери домика. Щелкнув толстыми пальцами, Завар заколдовал замок и тот послушно скрипнул внутри двери. Ручка повернулась. Чуть потолкавшись у входа, троица заняла кухню. В темноте дома, освещенного только луной, Ангус поднялся по лестнице. Храп, доносящийся из комнаты СероБрода, привел темного мага, который стал во мраке больше походить на змею в мантии, к долгожданному и такому желаемому сокровищу.

— Ты ведь этого боялся, волшебник? — злорадствовал Ангус, встав напротив кровати СероБрода.

Обессиленный СероБрод спал, накрывшись одеялом, борода лентой закрывала весь пол. Неизмеримая усталость затянула волшебника в глубокий сон, из которого его вырвал всего лишь на долю секунды мерзкий голос Ангуса.

— Ты… — промямлил СероБрод, собрав всю волю объемом с чайную ложку, и чуть повел волшебным посохом перед лицом.

Никто не знает, кроме самого СероБрода, какое заклинание он прочел, еле шевеля губами и какой эффект надеялся получить. Сама по себе магия не имеет мысли, она похожа на мешок ваты или пачку зефира. Заклинание от магии отличает идея. Только идея двигает горы, вырывает деревья с корнем и кипятят воду в чашке, давая кубикам сахара крылышки. Пройдя мимо Леди Моркваны на ритуале, частички магии просто не могли не заразиться ее, на тот момент самой главной, идеей и желанием.

Рыжая вспышка озарила черную комнату на секунду. Раздался крик Ангуса, закрывшего рукой лицо, не успев увернуться. Увлечение змеями, даже очень маниакальное, не делает тебя змеей. Разряд прошел сквозь темного мага. Густая и свалянная борода из сушенных крыльев летучих мышей отвалилась, и на лице проросла зеленая сочная ботва, отросшая до пояса всего за секунду, забыв, что для такого кропотливого дела необходимо минимум лет пятьдесят. Рука мага, встретившая заряд, совсем не изменилась, как показалось Ангусу в темноте спальной комнаты. Но, проведя рукой и изумляясь новой бороде, злодей ужаснулся, увидев свои пальцы. Все пять тонких и цепких пальца превратились в морковки.

— Ты издеваешься, старый болван?! — с яростью Ангус стукнул по полу двумя посохами, искусно закамуфлированных под торшер.

Не успев отдать магии приказ и наделить ее идеей, уверен, очень мерзкой и противной, на пороге комнаты возникла Леди Морквана. Измененное сознание Леди тут же почувствовало угрозу, как только заговорщики возникли из огня, наколдованного Апельсиной. Всеми силами оно тормошило спящую в другой комнате Мокрвану, но крошечная часть, оставшаяся крольчихой, отдыхала от пережитых событий. Крик Ангуса разбудил Леди.

— Смотри внимательно и постарайся запомнить СероБрода своим крохотным кроличьим умишком. — разгневанный маг забывал шипеть. — Превращу его, пожалуй, в вешалку для мантий и поставлю в угол. Жаль, ты не понимаешь человеческой речи.

Леди понимала. Теперь. Магия все прекрасно ей перевела. Посох стукнул об пол, но звук показался Ангусу слишком громким. Одновременно с ним задними лапами ударила и Леди.

— Думаешь, меня это…

Между черными ушами крольчихи пробежал разряд молнии. Лапы ударили по полу, волна воздуха разнесла пол комнаты и коридора, срывая пол и обои. Ангуса вышвырнуло со второго этажа, проломив волшебником окно.

Одеяло, заваленное мелкими обломками, что еще недавно назывались шкафом, картинами и сундуком с книгами, поднялось и осело. СероБрод перевернулся на другой бок и продолжил спать.

Перенесемся на пять минут в прошлое и понаблюдаем за двумя заговорщиками, обследующими кухню и еще не подозревающими, какая опасность поджидала их в темноте.

— Может, поставить чайник? — предложил Завар, убирая с магической плиты сковородки.

— Ничего не трогай. — скомандовала Апельсина. — Мы же пытаемся застать их врасплох.

Магичка села за обеденный стол и наколдовала крохотную свечку. Огонек осветил кухню вежливо, лишь немного разогнав темноту.

— Поищем свиней? — Завар подошел к холодильнику.

— Делать мне больше нечего. — закатила глаза Апельсина, хотя делать ей было действительно нечего.

— Мне вспомнился наш разговор в Крепости. — маг чуть потянул ручку дверцы на себя. — Воспитательные порки коснутся ведь не всех?

— Порки держат в тонусе и не дают расслабиться. Вот ты, Завар, слишком расслабился, по тебе видно.

— Где? — он закрыл дверцу и осмотрел себя.

— Ты одна сплошная жировая складка. Ничего, сотня кругов за стенами Подколпачья быстро приведут тебя в форму. — темные магички при разговоре обязательно рано или поздно оскорбят вас, затем ответят на ваш вопрос, а после опять оскорбят.

— Бегать? Могу смотреть, как бегают другие. — больше всего на свете Завар боялся физических нагрузок, от них, говорят, страшно меняется фигура, зачем-то улучшается общее самочувствие, и, самое пугающее, человек замечает, что питается омерзительно полезной пищей. — И худеть.

— Хватит. Я не собираюсь смотреть, как твои подбородки колышутся при беге. Идея о порках лишь для отвлечения внимания. Ой! — вскрикнула Апельсина и встала на стул. — Что-то дотронулось до моей ноги.

— Может, кошка? — Завар опять попытался открыть холодильник.

— Откуда кошка? У СероБрода только две свиньи, а где живет кролик по определению не может быть кошки.

— Слышала звуки? — напрягся Завар.

— Что-то бегает по кухне. — Апельсина пригнула со стула к Завару, оба они прижались к холодильнику.

— Ничего не вижу. — маг щурился и косил глаза, фокусируясь на темноте.

Огонек свечки не исполнял завещанный ему с начала времен долг разгонять тьму и прогонять людские страхи, он наоборот только усугублял непростую ситуацию. Тени зловещими человечками бегали по кухне, танцуя и выполняя страшные ритуальные движения. Ножи, половники и лопатки, болтающиеся на крючках, походили на орудия пыток. У чашек и тарелок вдруг появлялись глаза и рот, они улыбались и строили рожи, стоило лишь чуть отвести от них взгляд.

Пугающий темных волшебников звук становился все громче. Сейчас слева! Нет, справа! Все ближе и ближе! А затем тишина, снова топот, только уже доносящийся из коридора.

— Как это бестактно — пугать темных волшебников. — обижено промямлил Завар. — Бежим!

— Стоять! — магичка отдернула заговорщика от побега. — Я не оставлю здесь могущественный артефакт.

— Ангус заберет его, не волнуйся, у него же план.

— План, из которого он легко и в любой момент может нас вычеркнуть. Чувствую предательство за версту.

— Предательство? Не может быть.

Любой темный волшебник теоретически способен на предательство, а на практике обязательно его совершит. Но правила хорошего тона обязывают магов всегда искренне удивляться удару в спину, пусть там и заранее за одеждой прячется доспех.

— А что тут такого? Я собиралась предать Ангуса при первой же возможности. Меня ждет битва с Величайшим злом, приближающимся к Бывшей Столице, и для сражения понадобится магическая сила СероБрода, или, как ее будут называть потом, сила Апельсины Рыжей. А ты разве не думал его предавать?

— Нет, что ты, я до чертиков его боюсь. — затряс Завар вторым подбородком. — Думал предать тебя, Апельсина.

Магичка удостоила собеседника самым обжигающим и испепеляющим взглядом.

— Заключим союз.

— Заговор внутри заговора. — волшебник, размышляя, промычал и приложил горячий лоб к холодильнику.

— Ангус предаст нас, я предам его, ты — меня, а в завершение я предам тебя.

— А мне будет больно? — к списку своих страхов, кроме физических нагрузок, Завар приписывал боль, а самая страшная из них — боль, вызванная физическими нагрузками.

Взрыв магии на втором этаже не дал Апельсине ответить на вопрос. Но уверяю вас, ответом было: «Обязательно».

— Ангус заполучил артефакт! — Апельсина забыла про пугающие звуки и топот на кухне.

— Так чего ты ждешь? Беги наверх, тебе надо успеть его предать.

Не успев сделать и шага, она почувствовала, как ее за ногу с диким поросячьим визгом утягивают под стол. Мисс Вишня волокла кричащую Апельсину на улицу.

— Помоги! — орала магичка на Завара, держась за ножки стола.

— Секунду! — волшебник выставил перед собой артефакт, мятый чайник, и из его носика полетели искры и голубые лучи.

Магические лучи прожигали стол, пол кухни и резали стены дома, как меч — листок бумаги.

— Смотри куда стреляешь! Ты! Старый, жирный… — Апельсина пыталась потушить вспыхнувшие огнем волосы.

Она исчезла, и ее истошный вопль затих.

— Апельсина? — маг крутился и наставлял чайник на все, что казалось ему подозрительным и похожим на свинью.

Холодильник затарахтел и зашатался.

— Я вооружен! Не походи!

Дверца открылась. Первыми в заговорщика полетели кубики льда, а за ними огромный снежный ком в виде свиньи. Мисс Юпитер зацепила ворот мантии Завара и потащила его в сад.

Битва переместилась на улицу.

Ангус плавно поднялся, как будто в его теле отсутствовали кости или все они сломались от удара о землю. Мягкие лапки коснулись верхней площадки Крепости. Враги стояли напротив друг друга. Волшебник, ставший почти змеей, и крольчиха, ставшая почти волшебником.

— Мне не ведома подобная с-с-с-сила. СероБрод из последних сил спасает свою жизнь перед лицом смерти. Дав тебе крупинку магической силы, он лишь отсрочил неизбежное. Ты — цепной пес с острыми клыками, но все равно лишь пес-с-с-с. Магия рассеется, и крольчиха запищит от ужас-с-с-са. Кроличьи потрошка!

Торшер в руках Ангуса замигал. Он распростер руки к ночному небу, и земля задрожала. Сотни мечей вырвались из-под земли, горя фиолетовым светом, образуя колючую дорожку, бегущую к Леди Моркване.

Топот кроличьих пяток и искра между ушами. Каменный столб поднял Морквану над иглами, они прошли мимо, но, опомнившись, повернули обратно. За мечами, пронзившими столб, не стало видно серого камня. В последний миг, спасаясь от игл, Леди подпрыгнула так высоко, как смогла.

Следующее заклинание Ангуса обратило каменный столб в руку. Пальцы нависли над Леди, парящей над землей. Магия внутри крольчихи отозвалась на ее призыв и в ладони каменной руки образовалась дыра, через которую Леди избежала участи быть раздавленной. Рыжие кирпичи рядами заделали дыру, и рука обрушилась на темного мага. Ангус отпрыгнул в сторону. От удара о землю каменный столб разрушился, завалив волшебника обломками.

В саду стратегия ведения войны против волшебников была несколько иной. К свиньям, отражающим удары, присоединился садовник-пугало. Набитое соломой чучело в старой шляпе и рубахе ловко бегало на ходулях между грядками.

— Свинки, свинки. Хрю! Хрю! — издевательски хрюкала Апельсина, запуская огненные шары в бегающую по саду Мисс Юпитер.

Горящие шары взрывали баклажаны, помидоры, тыквы и арбузы. Кусочки перемешивались в воздухе и витаминным салатом шлепались на грядки. Свиньи, уворачиваясь от огненных шаров, успевали чуть перекусить. В отличие от Леди Моркваны, впитавшей в себя колоссальный объем магии, Мисс Юпитер и Мисс Вишне помогала их природная смекалка, пугало и любимый огород.

— А ну, брысь отсюда. Кыш!

Апельсину окружила целая толпа маленьких огурчиков, все они прыгали и тоненькими голосками принялись, перекрикивая друг друга, рассказывать магичке анекдот. Настолько старый и настолько бородатый, что двадцатипятиметровая борода СероБрода Первого по сравнению с ним выглядела, как юношеский пушок.

— Что? Почему он так сказал? Это даже не смешно! — разгневанная Апельсина топала ногами по бегающим огурчикам, вспомнившим еще один ну очень, по мнению огурчиков, смешной анекдот.

Отвлечение противника проходило превосходно, и у Мисс Юпитер хватило времени, чтобы подползти к дыне-торпеде и, развернув ее, прицелиться. С громким хрустом свинья откусила от дыни кусочек, и из нее полетели семена и сладкое пюре. Торпеда, со свистом рассекая воздух, пролетела весь огород и врезалась в голову Апельсине.

— Стой на месте. — чайник в руках Завара выплевывал в Мисс Вишню лазерные лучи. — А это даже забавно.

Один из лучей чуть опалил ее закрученный спиралькой хвостик. Свинья сиганула от страха в капусту и затаилась. Перед волшебником встало пугало и направило на заговорщика лейку.

— Лейка? — удивился Завар, нацелив чайник на пугало. — Что за нелепых помощников нанял СероБрод. Положи лейку на землю, и я обещаю дать тебе должность посудомойки в новом ресторане.

Щедрое предложение пугало проигнорировало.

Целый сноп ярко-голубых и фиолетовых искр прожгли тело пугала и соломенное сердце. К счастью для садовника, такие физические повреждения никак не сказались на его здоровье. Пришел черед пугала стрелять. Из лейки потекли тонкие струйки воды.

— На секунду я уж подумал… — Завар позволил себе расслабиться и даже посмеяться над возникшей ситуацией. Зря.

Пугало сорвало носик лейки и из нее водопадом, мощным потоком, хлынула вода, сбив темного волшебника с тонких ножек. Он кувыркался и, захлебываясь, всплывал над потоком, вдыхая воздух. Вода в лейке закончилась. Завар трепыхался в луже, как выброшенная на берег рыба.

Пары камней, пусть даже и размером с овцу, оказалось недостаточно, чтобы остановить напор Ангуса. Помятый и ужасно злой, он выполз из-под обломков каменной руки.

Бесплатный фрагмент закончился.

Купите книгу, чтобы продолжить чтение.

Введите сумму не менее null ₽, если хотите поддержать автора, или скачайте книгу бесплатно.Подробнее