Бесплатный фрагмент - Вега

От автора

Перед вами четвертая книга из серии «Тайны Милтона».

Хочу сразу предупредить тех, кто знаком с моим творчеством. Данная серия никак не связана с предыдущими. Хоть соблазн упомянуть полюбившихся героев был велик, я сдержалась.

Каждая книга является самодостаточной историей, но входит в общую концепцию, поэтому всё же рекомендую начать знакомство с героями с первой книги.

Приятного прочтения и не забывайте про плейлист!

Все описываемые события, места, персонажи и ситуации являются вымышленными. Любое совпадение с реально живущими или когда-либо жившими людьми случайно.

Плейлист

Serotonin (feat. Cruz Cafuné) — Santino Le Saint — Главная тема Книги

Gasolina — Daddy Yankee — Главная тема Серхио

Fingers — ZAYN — Главная тема Шейлы

You Can Leave Your Hat On — Joe Cocker

Push It — Rick Ross

De la Paz y de la Guerra — Daddy Yankee

Dile — Don Omar

Get Wild — Ruff Ryders

Shut Up — The Black Eyed Peas

Pablo — Rvssian & Sfera Ebbasta

Guasa, Guasa — Tego Calderón

London Bridge — Fergie

Caruso — Julio Iglesias

Aserejé (The Ketchup Song) — Las Ketchup

Глава 1

Серхио

Какое клише.

Нет, ну в самом деле.

Сами посудите.

Я находился в стриптиз-клубе, пытаясь забыться после того, как несколько дней назад чуть не поддался искушению, отключив свой самоконтроль, и не сделал то, о чём мечтал непростительно долгое время, а передо мной танцует полуголая девица под песню You Can Leave Your Hat On знаменитого исполнителя Joe Cocker. Нет, сам номер я оценил. Фрак, цилиндр, трость.

Но всё же, почему нельзя было станцевать то же самое под… Ну, не знаю… Например, Дон Омара?

Сногсшибательная блондинка направилась ко мне, покачивая бёдрами в такт и играясь с тростью, словно раздумывала отшлёпать меня. Нет, детка, не угадала. Шлёпаю обычно я. Немного сполз вниз, широко расставив ноги, предвкушая танец на коленях. Блондинка (мой любимый цвет волос у женщин) закинула трость мне за шею и потянула вперёд. Вокруг раздался свист, только за нашим столиком было подозрительно тихо, но я упрямо смотрел в глаза танцовщице, заметив, что в тусклом освещении клуба они казались аквамариновыми.

Девушка, извиваясь всем телом, как ящерица, начала опускаться ниже, продолжая удерживать меня несчастной тростью. Её бёдра тёрлись о мои. Её кожа сияла и была покрыта блёстками. Её сиськи, заманчиво выглядывающие из выреза фрака, фактически уперлись мне в нос, что я уловил странную смесь парфюма с чем-то ещё. Райан называет этот запах «жжёной псины». Согласен.

Убрав трость, девушка ловким движением распахнула фрак, явив моему взору аппетитные сиськи с тёмными сосками. На её губах мелькнула соблазнительная улыбка, когда её взгляд прошёлся по моим многочисленным татуировкам на руках. Она совершенно точно не против, чтобы я заплатил её боссу и отвёл на второй этаж, где не запрещено касаться девушек. Да там всё можно, если уж на то пошло.

Вот только сколько бы раз мы с парнями сюда ни приходили, ещё никогда не переступали эту черту.

Повернул голову налево и чуть в голос не заржал.

М-да. Мои друзья изменились. Хотели они или нет, но это уже другие парни.

Терри откинулся на спинку диванчика и уткнулся носом в телефон. Судя по его нахмуренным бровям, он снова поругался с Айрис.

Райан же подпёр подбородок кулаком и смотрел на действо перед ним, то есть на меня и танцовщицу. Судя по его отсутствующему взгляду, шоу для него являлось настолько же вдохновляющим, насколько интересно смотреть на работающую стиральную машинку. Когда Райан зевнул, я понял, что дело дрянь.

— Лепрекон, может, домой пойдёшь? — спросил я, пока девушка, оставшись в стрингах и цилиндре, тёрлась о моё бедро.

Если честно, раньше мне подобные шоу нравились больше. Сейчас же я, конечно, не впадаю из-за них в анабиоз, как Райан, но и ластами хлопать от восторга не буду. Отмахнулся от девушки и потянулся за пачкой сигарет.

— А что, Вега, уже можно? — оживился он, выдернув из задумчивости Терри, который, приложив телефон экраном к груди, тут же спросил:

— Всё, расходимся?

Да что с ними такое?!

Постучал сигаретой по столу, внимательно смотря на друзей, сидящих напротив меня, затем зажал её губами и прикурил. Горький, обжигающий дым стремительно побежал по глотке. Я курил с пятнадцати. Не то, чем можно гордиться, знаю. Но я и не горжусь, если что. Просто констатирую факт.

— Парни, что с вами? Это стриптиз. Вы сами меня сюда затащили, а теперь делаете вид, что вас здесь нет!

В самом деле. Я был не в духе, тогда Терри предположил, что мне поможет отвлечься другая блондинка, на что Райан рассеянно кивнул и последовал за нами.

— Я поругался с Айрис и ни о чём больше думать не могу. Тем более смотреть на эти сиськи.

— А я скучаю по Линде. Пока она там в позе собаки мордой вниз, а задницей кверху, я здесь пялюсь на чужие, пахнущие жжённой псиной, сиськи. Да вы мне лучше кислоту в глаза залейте, — с гордым видом произнёс Райан.

— Дай сигарету, — попросил Терри, бросив телефон на стол. Протянул ему пачку с зажигалкой и махнул официантке. Заказал нам кофе вместо алкоголя, упёр локти в стол, продолжая курить, и посмотрел на раздражённого Терри.

Они уже год вместе с Айрис. Раз столько смогли продержаться, то и дальше не разбегутся. Но их ссоры порой настораживают.

— Что на этот раз? — уточнил у него, выпустив струю дыма в потолок.

Райан прислонился к нему плечом в жесте молчаливой поддержки. Терри сжал заднюю поверхность шеи и стиснул челюсти.

— Айрис до одури боится довериться мне по-настоящему. Она, конечно, по мелочи полагается на меня, но когда дело касается масштабных решений, то встаёт в позу сильной и независимой женщины, — пояснил он, сделав затяжку. Протяжно выдохнув, он на секунду прикрыл глаза и покачал головой. — А мне нравится решать её проблемы, понимаете? Реально нравится. Зачем я ей тогда нужен, если толк от меня будет только в постели?! Я самостоятельный мужчина, с хорошей работой и приличной зарплатой.

— Так и в чём тогда проблема? Ты сильный, она сильная. Это разве плохо? — Райан взял чашку с кофе у подошедшей официантки и посмотрел на Терри.

— Нет, конечно. Ничего плохого в этом нет. Но мне не нравится, что о важных решениях она сообщает мне постфактум.

— Например? — уточнил я, стряхнув пепел.

— Например, что она решила вернуться в колледж с сентября. То есть через месяц моя девушка пойдёт учиться, а я как бы узнаю об этом последний. Нормально?! — В его тоне слышалось раздражение, непонимание и сдерживаемая ярость.

Райан вдруг встрепенулся.

— Парни, только Линде не говорите, что я был здесь, ладно? Ей не понравится.

— Тогда на кой чёрт ты припёрся?! — ехидно поинтересовался Терри, сделав очередную затяжку. Вообще, он не курил. Раз он потащил в рот эту бяку, значит, реально переживал.

— Потому что Линда занята со своими ученицами, а я не хотел оставаться в одиночестве в пентхаусе.

Мы с Терри синхронно закатили глаза. Одна и та же история уже три месяца. После того, как ему удалось отвоевать свою девушку и забрать себе, он превратился в пластилин в её руках.

— А ты, значит, пришёл сюда в качестве возмездия? — догадался я, указав в Терри тлеющей сигаретой, и вспомнив, как Айрис ненавидит подобные заведения.

— Типа того, — ухмыльнулся он. — Я ей каждый раз говорю: «Не убегай от меня. Давай всё обсудим и решим». Но нет. Каждый раз она кидается в меня громкими словами, а затем убегает, а я останавливаю. Но сегодня я решил пойти другим путём. Раз она ушла из дома, чтобы проветрить голову, то, чем я хуже? Я безгранично её люблю, правда. Чёрт, с каждым днём больше. Но как донести до неё, что я всегда буду рядом и хочу помогать ей, уже не знаю.

Спрятал улыбку, сделав глоток кофе. Любопытно за ними наблюдать. Как они меняются. Как стараются. Как любят…

Чёрт, если честно, я им завидую.

В моей жизни есть одна девушка, которой отдано моё сердце уже двадцать лет. Мне было почти четыре, когда родилась Шейла, сестра Райана. Я до сих пор помню, как её привезла в дом миссис Кинг через три дня после родов. Помню, как остановилось моё сердце, едва я взял её крошечное тельце на руки. Не что чтобы я сам в четыре года был огромным, но она была такой маленькой, беззащитной, уязвимой. Я пропал в первую же секунду. Честно говоря, я тогда подумал, что чета Кингов родила девочку специально для меня. Она мой подарок небес. Мой гормон счастья. Моё всё. Двадцать лет я рядом с ней.

Обрабатывал её первые порезы от падения с велосипеда или дерева, потому что её родителям всегда было до лампочки на проблемы их детей. Страховал её, когда она училась кататься на роликах и всегда ловил в свои объятия, когда она не успевала затормозить. Потом наблюдал, как она потихоньку взрослеет, как меняется её фигура, как разные ублюдки, которым я мечтаю переломать руки, ноги, позвоночник и носы, стали обращать на неё внимание. Как её фигура из угловатой превратилась в женственную и чертовски соблазнительную. Как вдруг выросла аппетитная грудь, идеально помещающаяся в мои ладони. Как в её серых, как средиземноморская галька, глазах всё чаще появлялось кокетливое выражение. Как на пухлых губах нежно-розового оттенка расцветала дразнящая улыбка.

В общем, её родили для меня. И как же тяжело мне давалось вдолбить себе в голову, что я не мог забрать свой подарок и отнести к себе домой, чтобы распаковать его там без свидетелей и оставить рядом с собой навсегда. Кто бы знал, как я борюсь с собой каждый раз, когда вижу её. Как фактически иной раз бью себя по рукам, так отчаянно тянущимся к ней. Почему?

Потому что Райан «Лепрекон» Кинг.

— Кстати, Вега, подстрахуешь меня послезавтра?

— А что такое? — нахмурился я, потушив сигарету и глянув на своего белобрысого лучшего друга.

— Шейлу отвезти в аэропорт. Не уверен, что успею. Она с этим своим… Как его там… Гансом, кажется, уезжает в Германию на пару недель.

Терри послал мне знающую улыбку и покачал головой, заметив, как вена у меня под ухом начала яростно пульсировать.

Видел я этого Шнапса. Каланча недоразвитая. Вот что она в нём нашла, а?! Они уже не первый месяц трутся около друг друга, хотя я всячески (уж поверьте) отбивал у него желание даже смотреть в её сторону.

— Подстрахую, — кивнул я.

— Отлично. О’Нил, мирись со своей дьяволицей и завтра все вместе идём в клуб. Последний месяц лета остался, а мы все загружены донельзя. Пора отдохнуть немного.

Мы реально сильно загружены. Каждый своим делом. Райан занимался поисками не только помещения для своей будущей фотостудии, а но и для студии йоги для Линды. Угадаете, чью мечту наш «пластилин» осуществил первой? Конечно же, Линды. Она уже вовсю там обустроилась и принялась за работу инструктора, как только окончила Гарвард. Терри, помимо забот и хлопот с родственниками своей девушки, тоже увлечён работой и, разумеется, Айрис. Я же учился. Постоянно. Даже летние курсы взял, чтобы с ума не сойти.

Раздражённо зарылся пальцами в волосы, желая выдернуть их к чёртовой матери. Моя девочка, та, что предназначена для меня, уезжает в Европу на две недели. Две! Что мне делать? Почему так получилось, что она сестра моя лучшего друга? Это не просто несправедливость века. Это какая-то насмешка судьбы. Плевок Вселенной размером с неё же.

Когда-то, по-моему, нам с Райаном было по семнадцать, я впервые решил по-настоящему прощупать почву, узнав у него, как бы он отреагировал, если бы кто-то из его близкого окружения решил быть с Шейлой. Мы тогда ещё не были знакомы с Дрейком и Терри, поэтому он, скорее всего, подумал на наших школьных приятелей, которые были не то чтобы полными кретинами, но и умом не блистали. В общем, Райан минут пять ржал, а потом сказал, что если хоть кто-то из них прикоснётся к ней с сексуальным подтекстом, то он отрубит этому несчастному не только пальцы, но и всё остальное торчащее в предвкушении. Шейла неприкосновенна. Райан всегда ссылается на мужской кодекс. Мол, нельзя всерьёз воспринимать сестёр друзей, а также их девушек. Поэтому он так бесился, когда Дрейк обошёл его с Селестой. Каким бы придурком ни казался Райан, он крайне почтительно относится к подобным вещам. Он надёжный друг, верный своим принципам. Как я могу предать его доверие?! Просто как?!

Дрейк с Терри сразу же прочухали, что я помешан на Шейле. Буквально с первого взгляда они поняли расстановку сил и всё это время подшучивали надо мной, не понимая, как Райан мог быть настолько слеп. Но он просто привык видеть меня рядом с сестрой. За моим откровенным флиртом он видит практически братскую любовь к этой девушке. А моя любовь далеко не братская. Я такие вещи в своей больной голове вынашивал, что впору задуматься о покупке намордника, наручников и смирительной рубашки.

Райан схватил свой телефон и побледнел.

— Святые яйца, вырубите музыку! — заорал он, озираясь по сторонам. — Мне Линда звонит!

— Лепрекон, боюсь, что даже твой статус сына мэра не поможет, чтобы выключить музыку в стрип-клубе, — рассмеялся я, наблюдая, как он лихорадочно метался взглядом по помещению.

— Она всё равно узнает, что ты был здесь, — лениво ответил Терри, потушив сигарету. — Поверь, моя чокнутая поделится с ней этой бесценной информацией.

Если до этого Райан был бледным, то сейчас он стал почти прозрачным и дрожащим пальцем смахнул по экрану и приложил телефон к уху.

— Да, маленькая моя, ты уже освободилась? — елейным голосом спросил он, нервно облизывая губы.

Мы с Терри откинулись на спинку дивана, предвкушая спектакль.

Судя по тому, что ответила ему Линда, ответ был утвердительным, так как он тут же полез в карман за бумажником.

— Хорошо, любимая. Я сейчас заеду за тобой, — ответил он, а затем его брови сошлись к переносице, и он с паникой в глазах уставился на меня. — Где я? Я… Я…

— В аду! — выкрикнул Терри, заржав как конь.

Я сжал губы, чтобы не рассмеяться в голос. Мы пришли сюда по привычке. Раньше Райан обожал это место, чувствуя себя здесь хозяином положения. Шоу, проводившееся здесь, он всегда воспринимал как личный подарок ему. То есть думал, что все девушки танцуют исключительно для него. Ну да, эго у него размером с нашу галактику.

Райан метнул в Терри уничижительный взгляд, получив в ответ от того средний палец и дерзкую ухмылку.

— Нет, маленькая моя. Я с парнями… Ну… В общем, там, где девушки танцуют, — проблеял Райан, вытерев пот со лба. — Но я уже ухожу! Я вообще даже не смотрел. Клянусь! Вега подтвердит, что я…

Выхватил у него телефон и, не сводя с друга смеющегося взгляда, произнёс в трубку:

— Привет, королева грязных снов Райана. Не волнуйся. Твой парень вёл себя прилично. Он чуть не уснул, пока танцовщица тёрлась в нескольких метрах от него.

После непродолжительной паузы Линда ответила:

— Привет, Серхио. Зачем тогда он туда пошёл? Я, наверное, никогда не пойму, зачем парень, у которого есть девушка, ходит в такие заведения.

Не буду же я говорить, что парни просто любят палиться на голые сиськи.

— Это я их затащил сюда. Райан буквально зубами вцепился в забор перед клубом, не желая даже смотреть в ту сторону, — воодушевленно выдал я, на что Терри загоготал, а Райан вопросительно выгнул бровь, но при этом благодарно кивнул. — А Терри вопил, что натравит на меня свою крейзи чику за нарушение его прав. Но я бываю крайне убедительным, поэтому они, как истинные друзья, составили мне компанию.

В трубке послышался тяжёлый вздох Линды.

— Ладно, — сокрушенно произнесла она. Я поднял большой палец вверх, глядя на Райана. По-моему, он сейчас в лужу превратится от облегчения. — Кстати, сегодня днём на занятие заглядывала Шейла. Её забрал Ганс.

Я знаю, что она не хотела задеть меня этим замечанием. Более того, прожив в недалёком прошлом в доме четы Кингов несколько недель, для неё не было секретом, что я питаю вполне не братские чувства к Шейле. Это она сама мне сказала однажды, когда мы случайно столкнулись с ней, когда я в очередной раз повёл Шейлу в кафе. Я тогда чуть кирпичи не навалил, но она мило улыбнулась и пообещала, что не расскажет Райану.

— Вот поэтому я нахожусь здесь, — выдохнул я.

— По-моему, у них всё серьёзно, — продолжила Линда добивать меня.

— М-м-м.

— Я знаю, что как девушка её брата не могу такое говорить, но, может, тебе пора поговорить с Райаном? Очевидно же, что ты нравишься Шейле.

Нравлюсь, знаю. Но не так, как бы мне того хотелось. Поэтому не могу рисковать дружбой Райана.

— Не вариант, — бросил я. Райан мрачно нахмурился, явно пытаясь догнать, что я обсуждаю с его девушкой, поэтому я прочистил горло и весёлым голосом добавил: — Мы уже оплачиваем счёт, так что твой благоверный спешит к тебе.

— Хорошо. Он точно вёл себя прилично?

— Абсо-сексо-лютно точно. Он верен тебе покруче Хатико, — заверил её, подмигнув наблюдающему и не дышащему Райану.

Линда звонко рассмеялась и попрощалась. Вернув мобильник другу, я махнул официантке и подметил:

— С твоей девушкой проще договориться, чем с крейзи чикой Терри.

— С моей чокнутой только я могу договориться. И то не всегда, — пробубнил Терри.

Повинуясь импульсу, достал свой мобильный и быстро напечатал Шейле:

Этот Шнапс тебя не достоин. Когда ты уже уяснишь, что рядом с тобой должна быть скала, а не булыжник, который можно легко отфутболить, даже не прикладывая силы?!

Все её воздыхатели были слишком слащавыми. И я это сейчас говорю не потому, что дико ревную (что правда), но потому что жизнь Шейлы действительно является для меня приоритетом. Как они собирались защищать её, если их лёгкий порыв ветра способен снести?! Им даже утяжелители на ногах не могут устоять, если вдруг возникнет реальная угроза её жизни или безопасности. А зная из какой семьи Шейла (пусть всё мы пока и не доказали), рядом с ней должен быть пуленепробиваемый тип с отсутствием инстинкта самосохранения.

Через минуту пришёл ответ:

ТЫ, ЧТО ЛИ, ТАКОЙ?! ТРУСЛИВАЯ КАКАЯ-ТО СКАЛА, ЕСЛИ ЧЕСТНО.

Подавил желание закатить глаза. Опять она вздумала орать на меня.

Я: Не ори на меня, Блонди.

Шейла: Я НЕ ОРУ!

Я: Тогда отключи капслок и говори со мной спокойно.

Шейла: НЕ УКАЗЫВАЙ МНЕ, ЧТО ДЕЛАТЬ И НЕ УЗНАЕШЬ, КУДА ТЕБЕ ИДТИ!

Все же видят, что она непослушная, избалованная, эксцентричная и взбалмошная девчонка?!

Я: Шейла…

Шейла: Я НА ПЕДИКЕ, ТЫ МЕНЯ ОТВЛЕКАЕШЬ!

У меня почти глаза вылезли из орбит. На ком она, простите?!

Я: Слезь с него НЕМЕДЛЕННО! Что ты вообще забыла на педике?!

Шейла: ГОСПОДИ, В ТВОИХ КОЛУМБИЙСКИХ ДЖУНГЛЯХ ДЕВУШКИ МАЧЕТЕ, ЧТО ЛИ, ОТРУБАЮТ СЕБЕ НОГТИ?! ЕСТЬ МАНИК И ПЕДИК, НЕУЧ!

Что за…

Подняв глаза, обратился к парням:

— Вы в курсе, что такое маник и педик?

Терри вопросительно выгнул бровь.

— Педик с манией?

Райан заржал.

— Болваны, это маникюр и педикюр. — Когда мы с Терри продолжали пялиться на него с явным недоумением, он закатил глаза и пояснил: — Ну та хрень, когда вы ухаживаете за ногтями рук и ног. Там ещё есть волшебная кутикула, которую вечно надо смазывать каким-нибудь маслом.

— Фенхель мне в анус, Черепашка. Тебе пересадку мозгов, что ли, сделали?! Какая кутикула с педиком?! — срывающимся от смеха голосом спросил Терри.

— Да пошёл ты! У меня есть младшая сестра, помешанная на уходе за собой, а теперь ещё и девушка, которая следит за своим внешним видом, — защищался наш стилист-не-педик.

Опустив взгляд к телефону, я начал набирать сообщение Шейле, пробубнив себе под нос:

— Моё отчаянное желание сводить тебя к врачу никуда не пропало.

Я: Завтра идём в клуб. Без твоего Шнапса, если ты, конечно, не хочешь, чтобы он поехал к родителям с двумя фингалами, сломанными носом и пальцами, рассечёнными бровями и уязвленным эго.

Шейла: НЕНАВИЖУ ТЕБЯ!

А я люблю тебя, дура.

Но я не стал это писать, разумеется. Она думает, что я трус, так как после каждого поцелуя, буквального украденного у неё, я убегаю. Реально. Но как ей объяснить, что я просто не смогу остановиться, если после одного поцелуя последует второй?

— Вега, пойдём. — Райан подскочил и засунул бумажник в карман джинсов. — Меня ждёт Линда, а я не люблю заставлять её томиться в ожидании.

Кто-нибудь не видел пробегающего Лепрекона?! Он постоянно дебильно шутит, готов трахать всё, что имеет киску, и не сидит спокойно, видя полуобнаженную девушку.

— Какой прочный каблук у Линды оказался, — хохотнул Терри, засовывая мобильник в карман.

Райан толкнул его кулаком в плечо, но его губы дрогнули с намёком на улыбку.

— Можно подумать, ты не под каблуком своей дьяволицы.

— Под ним, — кивнул Терри. — Но я хотя бы ещё делаю попытки стукнуть себя пяткой в грудь.

— Смотри ногу не вывихни, — съязвил я, закинув руку ему на плечо, пока мы шли к выходу.

— Да я скорее заработаю себе вывихи, чем позволю ей ставить меня перед фактом только потому, что она просто боится показаться зависимой от меня, — отчеканил Терри.

— Да ты скорее прогнёшься, чем потеряешь её, — заметил Райан, выйдя на тёплый августовский вечер.

Терри встал как вкопанный.

— С чего ты взял, что я потеряю её?!

— Да я просто сказал, О’Нил! Что ты так остро на всё реагируешь?! Ты любишь её и это очевидно. Поэтому сделаешь всё, что она захочет. В том числе станешь ковриком для её дьявольских шпилек, — пояснил свою новую жизненную теорию наш влюблённый Лепрекон.

Терри скептически покосился на меня.

— Тебе тоже кажется, что мы потеряли его?

— Кажется, — улыбнулся я, посмотрев на Райана. Он сиял как натёртый ботинок. — Но я чертовски рад за него.

Райан стукнул наши протянутые кулаки и трусцой побежал к своей тачке.

— Может, если он так счастлив, то нормально воспримет твою любовь к сам знаешь кому? — спросил Терри, проводив его взглядом. Дрейк с Терри постоянно подкалывали меня из-за моей привычки не называть Шейлу по имени во избежание непредвиденных ситуаций.

— А как быть с моим будущим? Я люблю её достаточно сильно, чтобы не потащить за собой и дать ей возможность построить своё счастье не со мной.

— Серьёзно? Что-то ты хреново справляешься, учитывая, что никого к ней не подпускаешь.

— Пока я учусь, во мне ещё живёт надежда, — признался я. — Но через два года магистратура закончится, и я больше не смогу оттягивать неизбежное.

— Не загадывай, — вздохнув, Терри повернулся ко мне и протянул кулак. — Жизнь слишком непредсказуемая, чтобы мы планировали что-то дальше, чем на десять минут.

И то верно.

Глава 2

Шейла

Провела кисточкой по губам и довольно оценила свой мейкап. Два слоя туши, подчеркивающие изгиб моих длинных ресниц и делающие мой серый оттенок глаз более светлым. Немного персиковых румян на яблочках щёк. Прозрачно-розовый блеск на в меру пухлых губах. Ничего лишнего. Я не любила яркий макияж, но стремилась подчеркнуть лучшее в себе. Благодаря ирландскому происхождению природа не обделила меня и веснушками, сосредоточившихся на носу. Мне они казались единственным несовершенством во внешности, поэтому я всегда замазывала их тональником. От родителей мне достались также достаточно тонкие волосы, но зато природный блонд вызывал жгучую зависть у моих подруг. С фигурой тоже повезло, а вот ростом я не удалась. Ну в том смысле, что дышать в подмышки окружающих меня мужчин такое себе удовольствие.

Свои знания об уходе я с детства черпала из модных журналов, а не из рассказов матери, с которой у меня не сложилось доверительных отношений. Даже не знаю, как назвать то, что в итоге сложилось. Райан говорил, что мы похожи на соседей, притом малознакомых. Пожалуй, соглашусь. Тем не менее мама, жена мэра небольшого города и участница различных закрытых элитных обществ, неоднократно напоминала мне о важности всегда быть во всеоружии. То есть выйти на улицу со следами отпечатавшейся подушки на лице и растрепанными волосами в моём мире означает вселенскую катастрофу. Однако мне нравилось ухаживать за собой, следить за трендами, баловать себя. Я же девушка, ради всего святого. У нас в крови иметь стопятьсот баночек на полочке в ванной, триста платьев и целую секцию для туфель в гардеробной.

Готовясь к поездке в Европу меня охватило жгучее желание перемен. Помимо еженедельного «техобслуживания» моей внешности, куда входит маник, педик, спа, массаж и косметолог, сегодня утром я решилась состричь волосы и теперь была обладательницей стильного каре. Прямо не терпелось увидеть выражение лица Серхио. Он любил накручивать мои волосы себе на палец, когда разговаривал со мной. Или флиртовал.

Ещё раз оценив свой внешний вид со всех сторон и убедившись, что всё идеально, я наконец вышла из своей спальни, цокая по полу шпильками Джимми Чу. Проходя мимо фамильных портретов, которые заменили после пьяной выходки моего старшего брата, когда он разгромил практически весь дом, чувствовала себя почти королевой. Мне нравилось, что я теперь единственная жительница в этом крыле, поскольку родительская спальня находилось в противоположном, а Райан с недавних пор жил исключительно в своём пентхаусе. Так я могла вообразить, что этот дом целиком и полностью мой. Не то чтобы мне чего-то не хватало, но я любила роскошь. Как и свободу жить и действовать согласно зову сердца или своим желаниям, чего как раз и была лишена.

На повестке был ужин с родителями, а потом поход в клуб с друзьями. Стоит ли говорить, что мне уже не терпелось выскочить из дома, но родители настояли на совместном приёме пищи.

В столовой уже ожидали меня небезызвестный мэр города Милтон Роберт Камерон Ллойд Кинг и его верная (сомнительно) жена Патрисия.

— Шейла, ну сколько можно ждать? — цокнула мама алыми губами, держа в руке бокал с белым вином. От её бриллиантов слепило похлеще, чем от солнца.

Проигнорировав её замечание, я опустилась на стул напротив неё. Справа во главе сидел папа, оценивающе посмотрев на меня.

— Новая стрижка?

— Да.

— Это ты в салоне, где Марджери работает, сделала? — поинтересовалась мама, придирчиво рассматривая меня, словно разглядывала новую сумочку.

— Да. — Я положила и расправила на коленях накрахмаленную салфетку. Клара, наша домработница, поставила передо мной блюдо, от которого заманчиво пахло специями.

Столовую наполнил звук приборов, звонко клацающих по тарелкам. Ох уж эти традиции Кингов…

Их немного, но те, что есть, навевали на меня смертную тоску и желание застрелиться. Например, перед Рождеством мы обязаны были посещать церковь. Не из-за веры, а из-за отцовских рейтингов, которые всегда возрастали после подобной прогулки. Ещё нас обязывали посещать все приёмы, организованные отцом. Помнится, нас с Райаном даже одно время посещала женщина, обучающая этикету. Нас учили как нужно улыбаться в обществе и на камеру, чтобы выглядеть при этом не из рода парнокопытных, а из благочестивого рода Кингов. Как держать спину при разговоре или за трапезой. Как держать руки на фото, за столом, во время приёмов. И даже как махать публике, как будто мы Виндзоры, чёрт возьми. Каждый наклон головы был отрепетирован, каждый комментарий был прописан заранее и не нами, каждый выход в свет запротоколирован до секунды.

Еженедельные семейные ужины по выходным были как раз одной из тех традицией, которую когда-то много лет назад завёл папа с целью сплочения семьи. Звучит неплохо, но на практике на таких ужинах либо подводились итоги минувшей недели, либо обсуждались его рабочие вопросы, либо обрушивались новости.

Поднесла кусочек рыбы к губам, как папа произнёс:

— Шейла, я раздумываю над тем, чтобы перевезти тебя в Париж.

Ну, как я и говорила. Обрушивались новости.

Я так и зависла с вилкой у рта, переведя на него недоумённый взгляд.

— Прости? Перевезти?

Я что, вещь какая-то?!

— Именно. Ты же мечтала об этом городе.

— Мечтала, но после того, как окончу Гарвард.

— Зачем же откладывать? До начала семестра у нас есть ещё несколько недель. С моими связями сделать это будет не так-то и проблематично, — совершенно безэмоциональным тоном ответил папа, закинув в рот кусок рыбы.

А вот мой аппетит пропал. Положила вилку и взяла стакан с водой. Как же я ненавидела ощущение захлопнувшейся клетки. Вести роскошный образ достаточно необременительно. Ровно до тех пор, пока этими же деньгами не пытаются решить твою судьбу, не спросив тебя.

— Я не хочу никуда уезжать сейчас.

А как же мои девочки? А как же… Серхио? Ганс, который прохода мне не даёт вот уже несколько месяцев? Да и вообще вся моя жизнь здесь. Безусловно, я мечтала после окончания университета уехать в Европу и может даже остаться там, но не сейчас. Я не готова к такому решению. Да я даже не думала об этом. Но в нашем доме решения принимает отец. А в последнее время он стал каким-то слишком подозрительным, агрессивным и радикальным. Несмотря на его успехи на политическом поприще, он казался недовольным всем вокруг.

Внезапно мне стало дурно. Ладони вспотели, и я быстро вытерла их лежащей на коленях салфеткой.

— Тем не менее я настаиваю, что ты должна рассмотреть подобный вариант, — заявил отец, не поднимая глаз от тарелки.

— Не должна, — возразила я, посмотрев на маму, которая всем своим видом демонстрировала, что не имеет отношения к этому разговору. Как и всегда, она безропотно соглашалась с любыми решениями отца, не высказывая своего мнение по этому поводу. Она просто знала, что другой опции, кроме как согласиться, у неё не существовало. — Мам, ну хоть ты скажи папе, что нет надобности срываться с места. Мне ещё два года учиться.

— Шейла, а что плохого в том, чтобы переехать в твой любимый Париж?

Райана родители ещё иногда называли «сыном», но ко мне же всегда, с самого детства, обращались исключительно по имени. Никаких тебе «доченька» или «дорогая». Возможно, это потому, что на Райана они возлагали огромные надежды, которым, по-моему, теперь не суждено сбыться, поскольку мой брат вдруг решил, что хочет стать фотографом. Я, если честно, вообще не поняла смены его настроения и курса всей жизни. Он мечтал о карьере политика, но начиная с апреля, когда окончательно переехал отсюда вместе с Линдой, резко изменил своё мнение. Когда я пыталась узнать у него, что им двигало, он туманно отвечал, что, открыв новые грани жизни, не готов продолжать свой путь туда, откуда не выбраться нормальным человеком. Что-то мне кажется, что мировоззрение Линды и на него повлияло. Будучи обладательницей тонкой душевной организации, она и моего брата обратила в свою веру.

— Нет ничего плохого, но только тогда, когда я сама этого захочу, — твёрдым голосом ответила я, со стуком поставив стакан. — Папа остался мэром, ты продолжаешь работу в благотворительных фондах, тогда почему я должна уезжать, не закончив Гарвард?

— Так надо, — гаркнул отец.

— Ни черта! — вскрикнула я, на что мама смерила меня ледяным взглядом, принуждая заткнуться.

Но я сыта по горло любовью отца к манипулированию. Он думал, что я ничего не понимаю и меня можно заткнуть, закинув на мою банковскую карточку несколько сотен тысяч долларов. Не скрою, я становилась более покладистой дочерью, имея на руках неограниченные и вечно пополняющиеся финансы, но не настолько, чтобы зашить себе рот.

— Во-первых, сбавь децибелы, — процедил отец, взяв бокал с виски.

У меня, наверное, ноздри раздувались, как у скаковой лошади, от негодования, бурлящего во мне. С политиками практически невозможно спорить. Они всегда руководствуются исключительно своими соображениями, не ставя людей вокруг себя в известность. А ты потом сидишь и гадаешь, как вообще такое могло произойти.

Посмотрев на меня поверх бокала и перед тем, как сделать глоток, он продолжил:

— Во-вторых, я хочу отправить тебя не в страну третьего мира, а в твою любимую. Ты должна прыгать от радости и уже собирать чемодан, предвкушая новую жизнь. В-третьих, этот вопрос пока нерешенный, чтобы я тут выслушивал твои вопли. Я всего лишь обозначил свою позицию, пока у нас есть время до начала учебного года.

Так, Шейла, возьми себя в руки. Топать ногами и заламывать руки ты всегда успеешь. Я хотела стать личностью, а не просто носительницей фамилии Кинг. Раз он «обозначил свою позицию», то есть шанс умаслить его.

Вдохнуть. Выдохнуть. Повторить.

Снова взяла приборы и уткнулась в тарелку, лихорадочно перебирая в уме достаточно убедительные для моего отца причины, чтобы остаться здесь.

— У меня на предстоящий семестр намечен проект по истории моды с преподавателем, работающим в Vogue. Ты же понимаешь, как для меня это важно. Кроме того, меня считают чуть ли не лучшей среди ровесников, пап. Я не хочу всё бросать, имея за спиной уважение преподавателей и однокурсников. Хоть ты на меня и не возлагал большие надежды, как на Райана, но я не позорю твою фамилию. Все в восторге от моей успеваемости и предстоящих перспектив. Бросить всё это будет настоящей катастрофой для меня, — на одном дыхании выдала я, ну и чтобы поставить акцент в своей пламенной речи, добавила: — Я очень ценю твои старания, папочка, но позволь мне доучиться здесь среди любимых подруг и уважаемых преподавателей.

Когда ситуация выходила из-под контроля, мне приходилось прибегать к тяжелому оружию. Назвать мужчину, который за всю мою жизнь целовал и обнимал меня только перед камерами, папочкой — было как раз подобно сброшенной атомной бомбе. И, конечно же, подействовало сию секунду.

— Хорошо, — улыбнулся он, но глаза его остались безжизненными. — Раз ты так держишься за это место, то оставайся. Но я всё же созвонюсь с ректором в Париже, чтобы в случае чего, за тобой всегда имелось место.

Я выдохнула, не в силах скрыть облегчение. Мама же продолжала есть, словно ничего не произошло. Но я рано радовалась.

— А куда ты собралась при полном параде? — поинтересовалась мама.

— С ребятами в клуб.

— С какими именно? — уточнил отец.

— С Райаном, Линдой, Терри, Айрис, Серхио и моими подругами из универа.

Папа тут же отбросил приборы, что я вздрогнула, и вскинул на меня холодные бледно-голубые глаза.

— Вега? Опять он! Сколько раз я говорил и тебе, и Райану, чтобы вы держались подальше от него?! Он подсадит тебя на наркотики! Как вообще получилось, что мои дети так близки с этим семейством?!

Действительно! Что за глупый вопрос?! Мы соседи чуть больше двадцати лет, а парни ковырялись в одной песочнице со дня переезда четы Вега.

— Если за двадцать лет общения Серхио до сих пор не подсадил друга на что-либо запрещенное, то с чего вдруг подсадит сейчас? — задала вполне резонный вопрос, не обращая внимания на мамино молчаливое возмущение.

— Твой брат за последние несколько месяцев очень сильно изменился. Не удивлюсь, если всё дело в наркотиках. Так резко изменить свою жизнь, совершенно нетипично для того Райана, который с пеленок мечтал пойти по моим стопам. Это всё их семейка воду мутит.

— Ну, в прессе полно хвалебных статьей насчёт их семьи и вклада мистера Вега в развитие нашего города, — заметила я, игнорируя мамин предупреждающий взгляд.

— Все статьи проплачены! — зарычал отец. — То, что он построил несколько детских площадок, дабы бросить в лица населения волшебную пыль, никоим образом не стирает того, чем он зарабатывает себе на жизнь! Хуан — наркобарон. Он опаснейший человек из самых отчаянных головорезов! О чём ты думаешь, общаясь с его отпрыском?

— Ты сам политик, папа, и тоже проплачиваешь хвалебные статьи, — защищалась я.

Мне нравился Серхио, хотя его отец и впрямь зверюга. Но лично ко мне мистер Вега всегда относился нейтрально и никогда не позволял себе уничижительных комментариев.

Наши отцы враждовали с того самого момента, как семейство Серхио переехало в наш город и поселилось напротив нас. Серхио и Райану тогда было по три года. А потом родилась я. И, честно говоря, я не помню себя без Серхио поблизости. А если уж говорить совсем откровенно, то мои первые детские воспоминания связаны именно с ним. Помню, мы сидели на полу в его доме, строя какой-то конструктор, а он параллельно пытался накормить меня йогуртом с… кетчупом. Разве такое забудешь?

Мы были неразлучны. Именно Серхио утирал мне слёзы, если я падала и расшибала коленки. Именно он обнимал меня, когда мне было грустно. Именно он таскал меня на своих плечах, когда я уставала. Именно он учил меня всем матерным словам, притом на двух языках. Именно он защищал меня от всего мира, появляясь всегда в самый нужный момент, словно у него был встроенный радар, предупреждающий об опасности.

Но наши семьи ненавидели друг друга. Папа утверждает, что это исключительно из-за незаконного бизнеса мистера Вега. Хотя я до подросткового возраста была уверена, что они занимаются продажей кофе из Колумбии. И так многие думают до сих пор, поэтому репутация Веги-старшего не даёт покоя моему отцу, жаждущему растоптать его и отправить обратно в джунгли.

Серхио как-то говорил, что его отец не переваривает моего за заносчивость и жадность. В общем, это весьма иронично, что при враждующих родителях, их дети души не чают друг в друге.

Однако мой отец буквально помешан на своей репутации и фамилии. Если можно было, то он бы не задумываясь набил себе свою фамилию на лоб, чтобы каждый раз при взгляде в зеркало тешить своё самолюбие. Поэтому нам с Райаном неоднократно приходилось выслушивать разного рода комментарии насчёт наших соседей.

— Твой отец великий человек! — вскрикнула мама неестественно высоким голосом, от которого у меня глаз задёргался. — Как ты можешь сравнивать божий дар с яичницей?!

— Пати, всё хорошо, — бросил отец маме. — Просто наших детей больше впечатляет наркобарон, убивающий людей своим ядом, чем добропорядочный скучный политик, делающий этот город лучше и чище от таких уродов.

— Пап, — вздохнула я, — Серхио отличается от своего отца. Он преданный друг, готовый последние трусы отдать, если потребуется.

— Не вздумай шашни с ним крутить, — предупредил отец менторским тоном. — Этот парень, может быть, и смазливый, но он тебе не ровня. Я скорее умру, чем позволю этому семейству что-то забрать у меня.

Смазливый?!

Пф-ф.

С татуировками, покрывающими руки Серхио, миндалевидными глазами цвета эспрессо, окруженными чёрными ресницами, дьявольски-сексуальной улыбкой, подгибающей колени, он похож на самую эротичную и порочную фантазию любой адекватной женщины от восемнадцати до девяносто лет. Даже небольшой шрам на правой брови, появившийся после очередной подростковой драки, не портил его и придавал шарм. Его смуглая благодаря колумбийским корням кожа всегда сияла, а тёмно-русые волнистые волосы вызывали непреодолимое желание потрепать своими пальцами, зарыться в них и потянуть. В его мускулистое тело хотелось врезаться на полном ходу, распластаться и ме-е-едленно стекать по нему, очерчивая каждый кубик пресса, каждую выпирающую мышцу. Да, чем чёрт не шутит, я бы и в лужу на миг превратилась, лишь бы он наступил на меня своей идеальной ступнёй.

В общем, реальность такова: эти 182 сантиметра сплошного удовольствия являли собой колумбийского секси-мачо-бога. Опасный парень. Плохой. Порочный. Того и гляди откусит от тебя кусочек, если засмотришься. И я бы совершенно точно не возражала поделиться своей плотью, но вся беда в том, что Серхио сам не хочет иметь что-либо со мной. Ну, кроме поцелуев. Так что отец зря переживает.

Все мои подруги пускали слюни на этого красавчика. Я же старалась не лебезить перед ним, желая понять его мотивы. Но это не мешает мне втайне мечтать, чтобы эти руки обнимали меня не только по-дружески.

— Между нами ничего нет, — заверила родителей. — Серхио мне как брат.

Отец фыркнул и покачал головой.

— Если он такой же, как и Райан, то у тебя хреновый выбор братьев.

— Откуда в тебе столько ненависти к парню, который тебе вообще ничего не сделал? — недоумевала я.

— Этот выродок пойдёт по стопам отца, Шейла. Он принц наркокартеля, привыкший брать всё, что плохо лежит, и присваивать себе. Они как чума — приходят и убивают тебя. Притом Хуан в буквальном смысле убивает неугодных ему. Неужели ты думаешь, что, воспитываясь в такой семье, Серхио вдруг станет святошей?! Как только он родился, его судьба была решена. Он старший из двух сыновей, поэтому на его плечи ляжет огромная ответственность, сдобренная жесткостью этого преступного мира. А у дочери мэра не может быть близких друзей из подобных кругов, для которых кофейный бизнес является прикрытием горы наркотиков, хранящихся на каком-нибудь складе в пригороде Бостона.

— Тогда почему он до сих пор живёт здесь и процветает? — не удержалась я.

Нет, ну правда! Если все вокруг всё знают и понимают и, что самое важное, — не согласны с его деятельностью, то какого чёрта мистер Вега по-прежнему процветает?

Чувствовалось, что мой вопрос не понравился отцу. Ему вообще не нравились неудобные или провокационные вопросы, заставляющие его ёрзать на стуле и копаться в голове на предмет правильного или корректного ответа.

— Он процветает, потому что кормит сенаторов и конгрессменов, — рявкнул отец и, указав в меня пальцем, добавил: — Держись подальше от Серхио. Или хотя бы убедись, что твои стройные ножки случайным образом не раздвинутся перед его очарованием.

Нет, это было слишком.

Встав, я бросила салфетку прямо в тарелку с едва тронутой едой.

— Благодарю за ужин. Яда вам не занимать. Поделитесь с вашими избирателями, они оценят.

С гордо поднятой головой я подхватила свой клатч и направилась на улицу. Стук моих шпилек эхом отдавался от стен, пока я мысленно представляла, как этой же шпилькой протыкаю отцу пальцы на ногах. Я не жестокая, но порой его комментарии «во благо репутации и его политического имиджа» попахивали отменным дерьмом.

Какой вменяемый отец скажет такое? Отец политик, вот какой. Мы с Райаном многое выслушали от родителей, которые даже палец о палец не ударили, пока мы росли. Зато как мы выросли, так сразу получили список требований и претензий от них. Этого не делайте, туда не ходите, с теми не общайтесь, сюда смотрите, этим кивайте, а вон тем даже руки не подавайте и так далее и тому подобное. Не жизнь, а сплошной протокол, в который не входят эмоциональная близость и задушевные беседы.

И, кстати, чем больше отец распалялся по поводу Серхио и невозможности отношений с ним, тем отчаяннее я именно этого и хотела.

Запретный плод сладок, не так ли?

Глава 3

Серхио

Клуб был переполнен. Реально набились как сардины в банке. Встав около барной стойки, я потягивал пиво и наблюдал за подругами Шейлы, которая сама пока не появилась.

Виктория, Джуди и Мэри-Энн или, проще говоря, «миньоны» всегда следовали за Шейлой, заглядывая ей в рот и копируя её манеру двигаться, одеваться и разговаривать… Да мне даже казалось, что они пытались подстроить своё дыхание под её. Не знаю, то ли они настолько были не уверены в собственной личности, то ли это такая мода — сбиться в группу и превратиться в клоны. Один я не понимал, в чём прикол?

Но самое забавное заключалось в другом. «Миньоны», видя моё расположение к Шейле, отчаянно стремились завладеть моим вниманием. Я на четыре года старше их, что уже в их глазах делало меня выгодной партией. Внешне не уродлив, тоже плюс. С деньгами, развитыми мышцами и крутыми тачками. В общем, они бегали за мной, а я за Шейлой, как предводитель всех «миньонов».

На танцполе, где не было сантиметра пустоты, танцевали мои друзья. Райан уже минут пять целовался с Линдой и, судя по всему, им скоро понадобится укромное местечко. Терри стоял рядом со мной, прислонившись спиной к барной стойке и только что выпихнув Айрис на танцпол, а теперь наблюдая за ней своим фирменным взглядом.

— Ты так смотришь на неё, что я не исключаю вероятность, что через девять месяцев тебя будет ждать подарок, — заметил я, поднеся бутылку пива к губам.

Терри улыбнулся, не сводя взгляда со своей девушки.

— Пусть доучится сначала. Она и так всю жизнь посвятила своим братьям и Меган. Ещё успеем нарожать парочку.

— Парочку?

— Ну, может две парочки.

Я заржал.

— Не много?

— Нет. Я рос один и точно не хочу, чтобы моему ребёнку было скучно или одиноко. Если бы не Дрейк я свихнулся бы в своё время… Поэтому нет. Чем больше детей, тем лучше.

Ну логика в его словах присутствуют. Имея рядом близких людей, ты никогда не останешься один. Я рос в окружении Родриго, Райана и Шейлы. И если с Кингами я был счастлив общаться, то вот с родным братом наши отношения не сложились. Он младше меня на пару лет, но гонора у него побольше, чем у нас всех вместе взятых. Я не знаю, откуда у него такое маниакальное стремление выслужиться перед отцом, но он с пелёнок пытался завладеть его вниманием и одобрением. Сколько раз я пытался вразумить брата и объяснить ему, что жизнь в картеле — это не предел мечтаний. Что можно по-другому. Особенно ему, младшему в нашей семье. Но он никогда меня не слушал, каждый раз норовя засунуть свой длинный нос в дела отца. Вот только он слишком беспечный и поверхностный, что непростительно в подобном бизнесе. В его понимании заниматься делами картеля проще простого — указываешь всем вокруг золотым стволом своей пушки и отдаёшь приказы. Ну, как бы это только одна сотая.

Но сейчас не об этом.

Я любил Родриго, но порой мечтал придушить его. За его длинный язык или любопытный нос. За его необдуманные действия. За порой безответственное отношение к близким. А самое главное — за его стремление перепрыгнуть через меня и занять место по правую руку от отца. И дело здесь не в том, что я жаждал получить это место (оно прописано мне по первенству рождения, если уж на то пошло), а в том, что я не хотел такой участи для брата. Мне не хотелось потом хоронить легкомысленного брата, слишком романтизирующего наркобизнес. Отчасти поэтому я отдал ему право жениться на Селесте. Тем самым он внёс вклад в семейный бизнес и привязал этим браком окружного прокурора.

Из размышлений меня выдернул Терри, внезапно толкнув меня в бок и застонав.

— Ну какого фенхеля?!

Проследив за его взглядом, заметил Дебору, по которой он сходил с ума на протяжении четырёх лет.

— Я же только помирился со своей чокнутой, — продолжил он, запустив пальцы в волосы. — Если Айрис её сейчас увидит, а она увидит, то мои яйца ждёт массаж титановыми тисками.

Я снова рассмеялся, покачав головой.

— Веди себя естественно.

— Для Айрис не существует по…

— Терри! Привет! — его перебила Дебора, буквально подлетев к нему и повиснув на его шеи. От высоты её голоса мы оба поморщились. Терри остолбенел, разведя руки в стороны, стараясь не касаться девушки. Словно в замедленной съёмки мы оба посмотрели на танцпол. Айрис замерла в нескольких метрах от нас и, судя по мрачному выражению лица, мой друг попал. — Сто лет не виделись! Как ты? Расстался со своей ненормальной тигрицей?

Она так орала, чтобы перекричать музыку, что мои барабанные перепонки взмолились о пощаде.

Та самая ненормальная тигрица медленно кралась к своему парню, взглядом посылая ему невербальные сигналы.

— Эм… Нет, не расстался. И не собирался, — озвучил Терри, пытаясь отлепить от себя навязчивую девушку, не понимающую намёков. — Дебора, я здесь не один.

— Да плевать! — воскликнула она, ещё крепче обняв его.

Терри в ужасе посмотрел на меня, как к нам резко подлетел Райан, таща за руку Линду.

— Шухер, дьяволица на подходе! — завопил он, выхватив у меня бутылку пива и присосавшись к ней.

Айрис, явно из последних сил сдерживающая себя, остановилась рядом с Терри и Деборой, до сих пор висящей на её парне. Мы все понимали, что если Дебора сейчас же не ретируется в подполье, то Айрис сожрёт её заживо. А моему другу и без того проблем хватает, чтобы ещё и с ревностью своей девушки каждый день справляться.

— Дебора, дорогая, иди ко мне, — приторно протянул я, схватив её за руку и дёрнув на себя.

Она не успела понять, что происходит, как уже оказалась прижатой ко мне, а моя рука опустилась на её поясницу. В нос ударил какой-то странный запах. Словно пережаренный попкорн полили пригоревшей карамелью. Слишком резко, сладко и затхло.

— Любимая, — проблеял Терри, протянув руку своей девушке, — иди сюда.

— Ещё чего, мажор! — гордо заявила Айрис, положив одну руку на бедро. — Соскучился по безвкусным и безмозглым блондинкам?! Тебя возбуждают, что ли, тупые каракатицы, у которых нет чувства собственного достоинства?

Дебора в моих руках напряглась и дёрнулась на Айрис, но я удержал её на месте, прижав к себе.

— Да как ты смеешь?! Терри, скажи ей, что я…

— Девочка моя, я тебя люблю, — заверил Терри, не обращая внимания на Дебору, словно её здесь и не было. — Не нужны мне никакие каракатицы. Моя жизнь вращается вокруг тебя и твоих интересов.

Мы с Райаном переглянулись, и он одними губами произнёс:

— Каблук!

Подавил желание заржать, и повернулся к девушке в моих объятиях. Дебора с неприязнью и некоторым недоумением наблюдала за Терри, который продолжал убеждать Айрис, что он верен ей до гроба.

Мягко взял девушку в моих объятиях за подбородок и заставил посмотреть мне в глаза.

— Деб, он занят. И уверен, что надолго.

— А ты?

Интересный поворот. Я никогда не интересовался жизнью этой девушки, зная, что она нравилась Терри. Не уверен, как бы я себя вёл, если бы он не увлёкся ею. Всё-таки Дебора была блондинкой и в прошлом капитаном группы поддержки. То есть фигура у неё бомбическая. Тут стоит отметить: первое — блондинки моя слабость. Мне, как брюнету, нравился контраст. Второе — не имея возможности трахнуть ту, кого действительно хотел, я вёл достаточно разгульный образ жизни. Все, с кем я спал, заменяли мне Шейлу. Особенно, если я брал их сзади, не видя лица.

— Я нет, — улыбнулся я, краем глаза заметив, что Терри заткнул рот своей девушки страстным поцелуем. Значит, помирились. — Но ты когда-то была с моим другом, что для меня означает, что ты неприкосновенна.

— Да он даже не спал со мной! — перекрикивая музыку возразила она, положив ладонь на мою грудь. — То есть он вроде не импотент, но… В общем, между нами почти ничего не было.

Я хмыкнул, как почувствовал, что атмосфера вокруг меня начала стремительно меняться. Так всегда происходило, когда поблизости появлялась Шейла. Продолжая обнимать Дебору, скользнул взглядом по незнакомым лицам в поисках любимого.

Что за…

Моя Блонди подстриглась? У меня глаза на лоб полезли. Она всю жизнь ходила с волосами длиной до лопаток, а сейчас они едва ли доставали до плеч. Но чёрт меня раздери, как же ей это шло. Такая горячая, стильная, недоступная.

И смотрела на меня таким взглядом, словно мысленно отсекала мой член мачете.

Да, полагаю, со стороны мы с Деборой выглядели флиртующей парой, обсуждающей, к кому мы поедем после клуба. Шейла знала, что я далеко не святой и уж точно не девственник, но я старался минимизировать слухи вокруг себя. Во всяком случае, на её глазах ни с кем не трахался и не позволял себе лишнего. Кроме, разве что поцелуев. Не потому, что я был уверен, что она по мне с ума сходит и ревнует до беспамятства, нет. Просто, когда она была рядом, я сам не мог отвести от неё взгляд. Мне ни до кого, когда в поле зрения Шейла.

Но Дебора профессиональная липучка, не понимающая ни намёков, ни прямого текста. Избавив Терри от неё, я обрёл свою головную боль.

— Какие люди! Козявка пришла! — загорлопанил Райан, на что Шейла недовольно сжала губы, но продолжала сверлить прищуренным взглядом меня. А я молча впитывал в себя её внешние изменения. Она красавица. Всегда была и всегда будет. Райан притянул к себе сестру и чмокнул её в макушку. — Какая ты у меня красивая.

Линда поздоровалась с Шейлой, обняв её и потрепав по коротким волосам, Терри с Айрис на секунду оторвались друг от друга, чтобы кивнуть ей, а затем снова слились в поцелуе. А мы так и продолжали смотреть в глаза друг друга. Иногда мне казалось, что она всё понимает и чувствует меня. Она думает, что я её боюсь. Что за бред, господи боже?! Бояться девушку ростом ниже меня на полторы головы и хрупкую, как фарфоровая статуэтка? Разумеется, я не боялся.

Раньше, ещё до того, как год назад я впервые решился поцеловать её, мы часто флиртовали. Я замечал её заинтересованные взгляды в мою строну и стремление оказаться поближе. Не пропускал мимо и её ревность к своим «миньонам», которые вились вокруг меня в попытке пощупать мои бицепсы или рассмотреть многочисленные татухи. Радовался как дебил, когда она стремилась завладеть моим вниманием, за которое ей и бороться-то никогда не надо было. А потом я переступил черту. Впервые я поцеловал её, когда Райан напился и посвящал Шейлу в наши сексуальные подвиги. Я вырубил его, заметив тень отвращения на лице девушки. А затем, чтобы как-то спасти своё бедственное положение, страстно впился в её губы, стараясь донести ей всё, что творилось у меня на душе. После того случая я уже не мог не целовать её и, когда представлялась такая возможность, действовал.

Шейла — в ультракоротком алом платье без бретелек, едва прикрывавшем её маленькую задницу, на высоких шпильках, виляя бёдрами, направилась в центр танцпола. Туда же подтянулись и её «миньоны», хихикая в ладошки и ища такую же славу, которой всегда была окружена Шейла. Она достала мобильный из небольшой сумочки и, вытянув руку над собой, принялась фотографировать. «Миньоны» облепили её со всех сторон, чтобы попасть в кадр. Зуб даю, через минуту мой мобильник завибрирует оповещением из какой-нибудь соцсети, что Шейла Кинг выложила новое фото с подписью в духе «Мы с моими девочками зависаем в клубе. Чмоки-чмоки».

Мои глаза приклеились к ней. И не только мои. Стоило ей убрать мобильник и начать нарочито эротично и медленно двигаться, как вокруг неё тут же образовалась толпа из желающих скрасить её вечер.

Я забыл, что рядом стояла Дебора, но о себе напомнил Райан, встав рядом со мной в обнимку с Линдой.

— Присмотришь за Шейлой, пока я потанцую?

— М-м-м.

— Что ты за колумбиец такой, а? — Он хлопнул меня по спине и тихо посмеялся. Я же неотрывно следил за парочкой ублюдков, подкрадывающихся к Шейле спереди и сзади. Телефон в кармане джинсов завибрировал. Бинго, фотка выложена и уже набирает лайки и тупые комментарии. — Все вокруг танцуют, только ты у нас изображаешь фонарный столб!

— И правда, — кивнула Дебора. — Пойдём потанцуем? Только я сначала схожу попудрю носик.

Я выпустил её из объятий, даже не комментируя. Облокотился о барную стойку, прислонившись спиной и положив на неё локти.

— Ладно, мы с моей королевой пойдём потанцуем, — оповестил Райан, на что я просто кивнул, продолжая вести наблюдение.

Терри с Айрис тоже танцевали неподалёку. А я вот правда никогда не занимался подобными вещами. Не то чтобы танцы являлись для меня проявлением слабости, но я мужик с яйцами, отлитыми из титана. Драки — моё хобби. Какие танцульки, в самом деле?!

Из огромных колонок заиграла песня Fingers певца ZAYN, и почему-то она показалась мне идеально подходящей для Шейлы. Такая же плавная и сексуальная. С перчинкой, я бы сказал.

Шейла подняла руки наверх, из-за чего её грудь чуть не выпрыгнула из платья. Два ублюдка оказались в непростительной близости от неё. Каждый мускул завибрировал в моём теле. Никому не позволено прикасаться к ней. Особенно на моих глазах. Если она не достанется мне, то остальным и подавно.

Когда один из парней, стоящий позади неё, положил ладонь на её бедро, я оттолкнулся от барной стойки и направился прямиком к ним. На ходу разминая шею, я уже предвкушал драку. Мои костяшки постоянно были сбиты и не успевали заживать из-за потасовок, в которые я нырял с головой при малейшей угрозе Шейле и моим друзьям.

Приблизившись к этой троице, я резко отбросил типа, стоящего ко мне спиной, но лицом к Шейле. Он споткнулся, но отошёл в сторону без лишних вопросов. Встав перед Шейлой, я вперился взглядом в парня позади неё. Наклонил голову набок, в уме прикидывая, в каком месте хотел быть сломать ему руку, которой он трогал Шейлу, как она сама положила ладонь мне на грудь, вынудив меня опустить взгляд на неё.

Господи. Ну как можно быть настолько красивой?! У меня поджилки тряслись от её красоты и пропадал дар речи. А с этой новой стрижкой она словно сошла с обложки глянцевого журнала. Пока я впитывал её в себя, мои инстинкты тем не менее не впали в гипноз. Удерживая взгляд девушки, протянул руку и схватил ладонь ублюдка, лежащую на её талии. Парень запротестовал, но я не вслушивался в тот вздор, что он нёс. Заломив ему пальцы, сделал шаг вперёд, фактически впечатав в себя танцующую Шейлу. Парень позади неё рухнул на колени, скуля, чтобы я отпустил его, но я продолжал гнуть его пальцы назад. Кто-то подлетел к нему и оттащил от меня, выдернув его ладонь из моей.

Ублюдки. Ибо не хрен трогать моё.

Шейла продолжала танцевать, словно ничего не произошло. Она знала, что я всегда появляюсь в нужный момент. Что никому не дам перейти грань. Только с Гансом этим несчастным всё пошло не по плану. Я его минимум раза четыре отпугивал от неё, но Шейла упрямо тянула его обратно.

— Любишь ты меня провоцировать, — прошептал ей на ухо, вдыхая аромат её цветочного парфюма.

— А я думала, тебе всё равно.

— Ты прекрасно знаешь, что мне не всё равно.

— Докажи, — обронила она, но в её голосе прозвучал вызов.

Говорю же — она мастер провокаций.

Сам не зная, что творю, прижал её к себе и начал двигаться синхронно с ней. Не танцевать, нет. Скорее заниматься сексом в вертикальном положении на глазах у изумлённой публики. Шейла сцепила ладони за моей шеей, пока её бёдра выписывали эротичные фигуры. Благодаря своим шпилькам, высотой с Эверест, она были ниже меня всего на пол головы. Что означало, что наши губы были слишком близко друг к другу. А благодаря атмосфере вокруг, мне нещадно хотелось обрушить на неё своё желание. Образовавшийся вокруг нас пузырь, будто бы подталкивал нас друг к другу. Моя ладонь стремительно опустилась на её задницу.

Проклятье. Мне не выбраться из этой ситуации живым. Я хотел её до потери пульса, и она совершенно точно ощущала мой стояк своим животом.

— Ты всегда сбегаешь от меня, Серхио. Видимо, я ошибочно истолковала твои знаки, — произнесла она, с вызовом смотря мне в глаза. — Но зачем ты отпугиваешь всех от меня?

Только я открыл рот, как она отчеканила:

— И не смей говорить, что ещё не родился парень, достойный меня.

Захлопнул рот и покачал головой. Сделала меня, малявка.

— Ты сам обжимаешься со всеми подряд, — продолжила она засаживать нож мне в сердце. — Трахаешься со всеми блондинками Бостона и его пригородов. Но мне мешаешь жить в своё удовольствие. Что за фигня, Серхио? Ты можешь прямо сказать мне, что ты делаешь и зачем? Твои противоречивые сигналы уже достали меня! Ты Райана боишься, что ли?

— Что? Нет, конечно, нет, — тут же ответил я, прыснув от смеха. — Я не боюсь Райана или тебя.

— Тогда зачем ты сначала целуешь меня, потом сбегаешь, чтобы впоследствии отпугнуть от меня каждого желающего пообщаться со мной?!

Принимая во внимание, где мы находились, я огляделся. Райан танцевал с Линдой и точно не видел никого, кроме неё. Терри же с опаской поглядывал на нас с Шейлой.

Отрицать, что она всё не так поняла, я вообще ничего не хочу, как минимум глупо. Если бы мне удалось держать себя в руках и остановиться только на безобидном флирте, то и проблем бы не было. Но я сам толкнул нас к этому разговору. Напряжение между нами росло не первый год. Нас невероятно тянуло друг к другу и притяжение не ослабевало. Возможно, страх быть пойманными накалил чувства до предела, не знаю. Но сколько бы я ни пытался внушить себе, что у нас ничего не будет, ничего путного из этого не получалось.

Пришло время признаться в самом сокровенном. Ну, почти.

Нагнувшись к ней вплотную, что наши носы соприкоснулись, я прошептал достаточно громко, чтобы она услышала:

— Я хочу тебя и умираю от мысли, что кто-то другой будет касаться твоего тела.

Глаза Шейлы вспыхнули.

— Так в чём проблема? Я уже давно не ребёнок!

— Блонди, всё не так просто.

Я стиснул челюсти и прикрыл глаза, заметив обиду в её взгляде. Ну на хрена я поцеловал её год назад?! Усложнил из без того патовое положение. Чувствуя, что не в силах открыться перед ней полностью, накрыл её губы своими. Осознание, что где-то в нескольких метрах от нас танцевал Райан, не остановило меня. Её поцелуи стали моим наркотиком. Раз в неделю мне нужна моя доза. Нужны эти губы одновременно и податливые, и упрямые. Нужен её запах, её тело. Она нужна мне вся. От кончиков пальцев до самой макушки. Со всеми её тараканами и заскоками. Я готов на всё закрыть глаза, лишь бы она была рядом. Но…

Есть такое слово — нельзя.

Прогнав настырные мысли, услышал пронзительный свист, что заставил меня открыть глаза, но не прервать поцелуй. Дразня язык Шейлы, нашёл источник звука — Терри, крутящем пальцем около виска и взглядом указывающем в сторону Райана. Но в данный момент только пуля в лоб могла остановить меня. Твою ж мать, я практически танцевал и целовал её у всех на виду, при этом никем не замеченный.

Терри махнул рукой и, подхватив свою девушку, рванул к нам. В считанные секунды он оказался около нас и закрыл своей спиной, недовольным тоном бросив мне через плечо:

— Ты совсем из ума выжил! На твоё счастье, он ослеплён Линдой.

Да я реально потерял последние остатки здравого смысла, пока Шейла игриво покусывала мои губы, а я с напором проталкивал ей в рот язык. Мир мог остановиться, но не я. Страсть текла по венам, превращаясь в вожделение и заставляя меня сминать хрупкое тело любимой девушки до такой степени, что ей дышать было нечем.

Мои пальцы сжались на её заднице, и я зарычал ей в рот.

— Как же я хочу тебя, Блонди. Много лет только о тебе и думаю.

— Что тебя останавливает? Это же всего лишь секс, — запыхавшись, произнесла она.

— Это не обычный секс для меня, — признал я, чувствуя себя грёбаным слизняком. — С кем угодно могу трахаться без ожиданий, но не с тобой.

Шейла упёрла ладони в мою грудь и немного оттолкнула, а в её взгляде сверкнула непокорность.

— Но я ждала тебя! Я ни с кем до сих пор не спала, а мне, на минуточку, скоро исполнится двадцать лет!

Это признание вышибло из меня весь кислород. Я замер, окруженный танцующей толпой, смотря в любимые серые глаза. В принципе я догадывался, что она девственница, поскольку положил немало сил, чтобы это так и было. Но, бросив мне подтверждение прямо в лицо, она сокрушила меня. В сердце неприятно кольнуло.

— Шейла… Чёрт… — Я покачал головой, стискивая её в объятиях и прильнув лбом к её лбу. — Я не смогу остановиться, если переступлю последнюю черту. Пойми… я захочу большего. Захочу всю тебя. Настолько долго, насколько это возможно.

— Я бы не отказалась, если бы ты предложил мне встречаться.

Она не понимает, насколько я погряз в чувствах к ней, а также не способна оценить всерьёз груз ответственности на моих плечах ввиду отцовского бизнеса. Я люблю её достаточно сильно, чтобы не тащить в дерьмо, в котором мне придётся жить. Не так я видел нашу жизнь. Мне хотелось дать ей всё, о чём она мечтает. Подарки, путешествия, яркие впечатления. Но меня ждала совершенно другая дорога. Жестокая и беспощадная. Там не место хрупким девушкам, любящим моду и дизайнерские тряпки.

— Блонди, отношения…

— Мы могли бы просто немного поразвлекаться, — перебила она меня. — Я не хочу серьёзных отношений, потому что у меня впереди вся жизнь и меньше всего мне хочется ограничивать себя в чём-то. Я просто хочу лёгкости без серьёзного планирования каждого шага. Меня достал контроль со всех сторон. Никто не даёт мне и шагу ступить, в том числе и ты. Я не стану привязывать тебя к себе.

Больнее сделать она мне не могла. Сжал зубы, норовя стереть их в порошок, и прикусил язык. Вот та самая правда, убивающая меня похлеще моего будущего. Я догадывался, что Шейла не стремилась завязать серьёзные отношения. Смешно. Ведь именно это я и хотел от неё. Максимально серьёзные отношения с перспективой на свадьбу и детей. Но она из другого теста. И что-то мне подсказывает, что это я слепил её такой.

— Прости, — только и смог произнести я, сам не зная, за что конкретно извинялся.

Наверное, за свои нереалистичные ожидания и эгоистичное желание не отдавать её никому.

Вот только она завтра улетает в Германию со своим Шнапсом. А зная своё везение, вернётся она уже не моей.

Глава 4

Шейла

На следующий день меня сопровождали в аэропорт сразу два слишком заинтересованных в моей личной жизни мужчины. За рулём своего BMW X6 последней модели сидел Серхио, всё время поглядывающий на меня в зеркало заднего вида, пока Райан, расположившийся на пассажирском сиденье, изображал из себя прожженного рэпера. Сложив руки на груди и повернувшись к Серхио, он поднимал и опускал в такт плечи под играющую в машине песню Push It хип-хоп исполнителя Rick Ross. Серхио же надменно покачивал головой, усмехаясь на танцульки моего брата.

Эти двое олицетворяли собой две стороны одной медали. Райан хохочет, Серхио хмурится. Райан задирает, Серхио заступается. Райан причитает, Серхио смеётся. Райан возмущается, Серхио дерётся. Райан танцует, Серхио наблюдает. Вроде они и схожи в виденье мира, но при этом отличались подходом к достижению своих целей. Если моего брата можно было сравнить с постепенно увеличивающимся дождём, то Серхио походил на внезапно обрушившуюся бурю. С Райаном всегда было проще договориться. Я догадывалась, что он не обрадуется, узнав о моей симпатии к своему лучшему другу, поэтому мастерски скрывала свои эмоции. Хотя если вы спросите меня, то я совершенно не понимала этих неписанных законов, что сестра неприкосновенна для друзей брата.

Однако, когда в нашей жизни, где сегодня всё меняется со скоростью звука, а завтра не гарантировано, эти парни были моим непоколебимым фундаментом. В мире, где верность считается умирающей чертой староверов, постоянство — однообразием, а порядочность — слабостью, сложно найти своих людей, не преследующих какие-то немыслимые новомодные течения, суть которых они и сами не понимают. Носятся как курицы с отрубленными головами, выкрикивая какие-то лозунги, но умнее не становятся. Мне повезло. В любой другой ситуации я бы уже, возможно, стала циничной стервой, похожей на свою мать. Но глядя на брата и его друга, чувствуя их заботу и игнорируя моменты тихого бешенства, когда они мастерски выводят меня из себя, я тем не менее обожала их обоих.

Когда Райану надоело придуриваться, он в очередной раз повторил, перекрикивая музыку:

— Так что следи, чтобы он держал свои ручонки при себе, я ещё не готов стать дядей.

— А то ручки-то оторвёт нечаянно, — согласно кивнул Серхио, потянувшись за пачкой сигарет.

Весь его вид вопил, что он с трудом сдерживает гнев в себе. Только с чего бы ему так переживать? После вчерашнего диалога я больше не видела смысла ждать чуда, поэтому для себя решила взять по максимуму из поездки в Германию. Я проведу целых две недели вдали от надоевшего мне вездесущего контроля с парнем, не испугавшимся Серхио, который сам всего на свете боялся. К тому же на поездку выпадает мой день рождения. Так что в мои планы входило максимально оторваться, не думая о всяких мачо, морочащих мне голову.

— Как приедем в аэропорт, я поговорю с твоим Шнапсом, — прикурив сигарету озвучил Серхио.

— Ганс, — процедила я сквозь зубы, вызвав смешок моего брата. — Ты знаешь его имя.

— Без разницы, — отмахнулся Серхио, высокомерно покачивая головой в такт под играющую песню, что в другой ситуации вызвало во мне необъяснимый трепет. Но сейчас его самодовольный вид вызвал желание показать ему фак. Что я и сделала.

— Серхио, тебе вообще какое дело, чем мы будем заниматься две недели? Открою тебе маленький секрет: я популярная девушка. Со мной многие хотят встречаться, но я предпочитаю не торопиться. Я выбираю, присматриваюсь. Но мы с Гансом во многом схожи, в том числе и в нежелании заводить серьёзные отношения. Поэтому он идеальный кандидат.

— Кандидат на что? — Серхио поймал мой взгляд в зеркале заднего вида, а затем тоже показал мне фак, гордо выставив его между спинками передних сидений.

Я вопросительно выгнула бровь. Он всерьёз хотел обсудить это перед моим братом?

— На то, чтобы провести со мной побольше времени наедине.

— Пусть только попробует, — процедил он. Райан с подозрением покосился на своего друга, но промолчал.

— Не тебе указывать, как мне жить, с кем общаться, от кого рожать, в конце концов!

— Рожать?! — сипло вскрикнул Райан, оглянувшись на меня. — Козявка, давай пока в нашей компании будет только Такер? Посмотри на Селесту. Ей пришлось взять академ отпуск, чтобы отдать своё время ребёнку.

Я цокнула, достав телефон из сумочки. Ганс написал, что только подъехал к аэропорту и ждёт меня.

— Я не собираюсь беременеть сейчас. Просто вы мне надоели. Уже полчаса талдычите, как заведенные. Успокойтесь и займитесь своей жизнью.

— Ты неотъемлемая составляющая нашей жизни, — бросил Серхио, выпустив струю дыма в открытое окно. Он поймал мой взгляд в зеркале заднего вида и угрожающим тоном произнёс: — Ты девушка, поэтому было бы здорово, если бы в твоей прекрасной головке пропечаталось, что не стоит бросаться в омут с головой едва ты лишилась такого ненавистного тебе контроля.

— А ты парень, — парировала я, начав терять терпение, — сующий свою головку в каждую щель. Засунь свои двойные стандарты себе в задницу вместе со своим членом, вечно гуляющим на свободе.

— Оу, чего это с вами? — удивился Райан, оглянувшись на меня через плечо, а затем переведя взгляд на своего друга.

Вместо ответа я уткнулась в телефон, но Серхио ответил ему недовольным почти обиженным тоном:

— Ничего. Обычная воспитательная беседа.

Остаток дороги прошёл практически в тишине, нарушаемой только рассказами Райана о поиске здания для его фотостудии. Когда мы подъехали к терминалу, я сразу же заметила Ганса, прислонившегося спиной к стене и что-то изучающего в телефоне. Не став дожидаться, когда парни вытащат мой багаж, я выпорхнула из машины и кинулась в объятия парня. Мне надоело, что Серхио постоянно играет в моего телохранителя, при этом страшно боясь шагнуть дальше. Нас тянет друг к другу. Это очевидно, и я не вижу в этом ничего плохого. Но мне надоело, что он делает шаг вперёд, два назад. Его непонятные игры ни к чему не приведут. Поэтому пришло время для новых впечатлений.

Ганс поднял голову и улыбнулся, заметив меня. Буквально рухнула в его объятия и потянулась к его губам.

— Меня не пристрелят прямо здесь? — улыбаясь, спросил он в мои губы. У него был пирсинг в языке и мне это жутко нравилось.

— Плевать. Мы скоро улетим.

Руки Ганса сомкнулись на моей пояснице, а его губы прижались к моим.

— Отойдём? — через секунду сбоку от нас раздался разъяренный голос Серхио. Я разочарованно застонала в губы Ганса. Но чтобы позлить колумбийского мачо ещё сильнее, достала мобильный и включила фронтальную камеру.

— Время селфи, — улыбнулась я, отодвинув руку подальше. Ганс придвинулся поближе и улыбнулся, смотря в объектив.

— Не забудь поставить хештег Шнапс-ганджубас, — пробубнил Серхио, вызвав хохот брата, подошедшего с моим чемоданом.

Парни отошли на несколько метров, пока я открыла сразу все приложения соцсетей, чтобы загрузить туда наше фото.

— Козявка, просто напоминаю: если вдруг что-то случится, тебя кто-то обидит или ты захочешь домой раньше, то просто позвони, ладно?

Я закатила глаза так сильно, что чуть свой мозг не увидела. Как же они мне надоели со своими предупреждениями. Райан никогда раньше так не заботился о моей личной жизни, но стоило ему начать встречаться с Линдой, как он сразу же решил, что теперь видит всех насквозь и считает своим долгом присматривать за мной. А то мне Серхио было мало в роли пояса верности.

— Братишка, меня не будет всего две недели. Ты и не заметишь моего отсутствия, будучи погруженным в свои отношения.

— Замечу. Я уже скучаю, — мягко улыбнулся он и, схватив меня за ладонь, прижал к своему горячему телу. — Не делай то, о чём потом можешь пожалеть. Береги себя.

Что стало с моим братом? Мы были близки, но не настолько, чтобы он раздавал мне советы или трясся надо мной. Это, скорее, прерогатива Серхио.

Стоя в объятиях Райана, повернула голову и посмотрела на двух парней. Серхио нависал над Гансом и что-то напряжённо говорил ему. Первый был чуть выше второго и более накаченным. Внешне они полные противоположности. Ганс — голубоглазый блондин, Серхио — темноглазый брюнет. Ганс любил носить узкие дырявые джинсы с растянутыми футболками. Его волосы всегда были растрепаны, словно он постоянно занимался сексом, а его внешний вид говорил, что он плохой парень. Серхио же носил обычные джинсы, но с обтягивающими футболками, подчеркивающими его мускулистый торс и татуировки на руках. Если Ганс выглядел плохим парнем, то Серхио — являлся им. Если Ганс источал некую расслабленность и зачатки хаоса, то Серхио являл собой головокружительную опасность, сносящую всё на своём пути. Он словно преподавал плохие вещи там, где Ганс учился. И почему мы, девочки, вечно западаем на самых испорченных парней?!

— Я люблю тебя, Козявка, — брат чмокнул меня в лоб и повернулся к подошедшим парням. — Ганс, как ты успел заметить, у моей сестры есть не только я в качестве телохранителя. Я понимаю, гормоны шалят, хочется всё перепробовать, засунуть свой член в каждую киску, но держи в уме, что вы вернетесь сюда. А тут мы.

Серхио согласно кивнул, не сводя пылающего взгляда с меня.

— Так что не облажайся, ладно? — продолжил он. — Давай без всяких там «Я-я, дас ист фантастиш». Спрятал руки в карманы, язык за зубами, а член в трусы и будет тебе счастье.

— Ну, я не Шнапс-пидорас, чтобы не заметить красоты и притягательности Шейлы. Поэтому не обессудь. Но я буду беречь твою сестру, не беспокойся на этот счёт.

Говорю же, этот парень не пасует перед опасностью.

Я довольно улыбнулась, заметив мрачное выражение лица Серхио. Он медленно подошёл ко мне и нагнулся, что его дыхание защекотало моё ухо.

— Видит Бог, если бы я мог, то не отпустил бы тебя. Хорошо повеселись на день рождения. Но помни, что я на расстоянии звонка от тебя.

«Ты на расстоянии несколько миллионов световых лет от меня», — подумала я, но в реальности только кивнула и чмокнула его в щеку, покрытую щетиной.

Взяв наши чемоданы, мы с Гансом вошли в здание аэропорта и, не оглядываясь, направились к стойке регистрации.

Я не ждала от Серхио ничего сверхъестественного. Но и того, что ждала, не получила. Пришло время двигаться дальше.

***

Утром следующего дня я проснулась в номере пятизвёздочного отеля в самом центре Берлина. Непривычные звуки европейского города проникали в приоткрытое окно. Ганс остановился у своих родителей, но что-то мне подсказывало, что рано или поздно в течение этих четырнадцати дней он останется здесь с ночёвкой. Наши с ним отношения нельзя назвать серьёзными. Мы часто и много флиртовали на протяжении нескольких месяцев. Мне нравилось, что он не сдерживал себя со мной, но и не давил, зная, что я пока не готова к продолжению.

Потянулась к тумбочке и взяла мобильный. На экране сразу вспыхнули несколько непрочитанных сообщений.

Серхио: Чёрт, я спать не могу. Блонди, я понимаю, что достал тебя своими метаниями, но пойми, не всё в моей власти. Особенно моё будущее и твои ожидания.

Серхио: Но если бы всё было иначе, то ты стала бы моей.

Серхио: Не стоило тебя целовать, но я больше не мог сдерживаться.

Серхио: Я с ума схожу, представляя, что этот Шнапс будет с тобой. Я ему руки оторву, а член в глотку затолкаю, клянусь.

Серхио: А с другой стороны, понимаю, что должен дать тебе жить так, как ты хочешь. Но я эгоистичный ублюдок.

Райан: Серхио вчера нажрался вусмерть, что мне пришлось оставить его у себя в пентхаусе. Он постоянно бормотал, что ему нужно лететь к тебе. Если бы я не знал его, то подумал бы, что он влюбился. Прикинь, идиотизм?

Селеста: Мне вчера Серхио написал в ночи. По-моему, он был пьян, либо же сел на телефон, отправив мне непонятное сообщение. У тебя всё в порядке?

Линда: Господи! Серхио вчера чуть не проговорился насчёт вас! Я еле успокоила его, чтобы Райан не догадался!

Забавно, ничего не скажешь. Что не так с Серхио? Даже в этих сообщениях он то притягивает меня, то отталкивает. А в итоге мы не продвинулись ни на шаг.

Оглядываясь назад, я понимаю, что он мне понравился ещё в глубоком детстве. Рядом с ним я ничего не боялась и знала, что он поймает меня, если упаду. Он всегда был рядом, даже когда я его не просила. С приходом переходного возраста я вооружилась всеми советами из модных журналов и принялась тщательно следить за своим внешним видом. Начала краситься, таскала мамин парфюм, делала разнообразные прически. Всё это было для него.

Он тогда только поступил в Гарвард и был окружен готовыми на всё первокурсницами. Я видела, как жадно они поедали его глазами, как спешили занять место рядом с ним на вечеринках, которые устраивал Райан у нас дома, поэтому делала всё возможное, чтобы он заметил меня не как сестру своего лучшего друга, а как взрослеющую девушку. Приблизительно тогда же появились Терри с Дрейком, и стоило им обратить внимание, что у моего брата подрастает очень симпатичная сестра, как Серхио ясно дал им понять, чтобы они думать обо мне забыли.

Всё это давало мне надежду. Что ещё немного и он точно заметит меня. Но чем больше времени проходило, тем больше блондинок он укладывал на лопатки, совершенно не обращая внимания на мои старания. Как-то одна из его воздыхательниц просветила меня, что Серхио не жаждет завязывать отношения и предпочитает ни к чему не обязывающий секс. Эти слова оказались подобно отрезвляющей пощечине. В силу возраста и отсутствия доверительных отношений с родителями, я была полна глупых и пустых надежд. Я верила, что уже встретила своего принца и мне просто нужно немного повзрослеть. Ещё я верила, что эти девушки ничего для него не значат и в глубине души он сам мечтал о моногамии. Но мои ожидания никоим образом не соответствовали действительности. Поэтому, как только мне исполнилось восемнадцать, я принялась активно заигрывать с другими парнями. Не в надежде, что вот теперь он точно меня заметит, а для получения внимания, которого мне так не хватало.

Стоит ли говорить, что Серхио мгновенно заметил меня?! Мужчины — стадные животные. Он распугивал всех вокруг меня, сбивая руки в кровь. Что самое смешное, Райан до сих пор уверен, что каждая драка, в которой поучаствовал его друг, началась не из-за меня. Затем мы начали обмениваться сообщениями. Сначала вполне невинными, но потом градус повысился — мы начали по-настоящему флиртовать. Я могла отправить ему фото из примерочной, выбирая купальник, якобы интересуясь его мнением. Он же всегда делал двусмысленные комплименты моей фигуре. Потом мог отловить меня и зажать в углу, чтобы якобы просто поинтересоваться моими успехами в учёбе. Его пальцы «случайно» задевали мою задницу, стоило мне пройти мимо. Взгляд часто падал мне в декольте и задерживался там дольше положенного. Иногда, когда он обнимал меня в присутствии Райана, то любил залезать под блузку и нарочито медленно поглаживать мою кожу кончиками пальцев. Это всё привело к поцелую, потом ещё к одному, затем к следующему, но так и не вывело нас на следующую стадию. Но знали бы вы, что это были за поцелуи… Все говорят, что мой брат мастер этого дела. Я, конечно, не берусь судить его навыки, но Серхио целуется как дьявол — горячо, страстно и неистово.

Впоследствии я приняла его образ жизни и пришла к заключению, что он, в общем-то, прав. Зачем отягощать свою жизнь серьёзными отношениями, когда перед тобой весь мир, который ты ещё не видел? Зачем связывать себя прочными узами, когда вокруг столько всего интересного?

Именно поэтому меня привело в бешенство, что, когда я открытым текстом заявила Серхио, что не жду от него кольца на пальце, он дал заднюю. Его смущал мой брат? Но ведь ему не с ним спать. Его будущее? Но я просила настоящего. Где хваленная мужская логика?

Весь идиотизм данной ситуации состоял в том, что я берегла себя для Серхио. Невзирая на толпы поклонников, готовых на руках меня носить, и моё стремление показать всем и каждому, что я популярная девушка, в глубине души я ждала внимания только одного парня. Не наглого Дрейка или загадочного Терри, а главного драчуна в округе.

Но пора признать, что ему не нужно это. Что бы его ни останавливало, оно прочно стояло между нами.

Однако я благодарна Серхио, что он своими действиями дал мне волшебный пинок двигаться дальше. Ему ничто не мешает спать с каждой блондинкой Милтона и Бостона, тогда чего я жду?

День пролетел незаметно. Ганс устроил мне экскурсию по городу, рассказывая не только исторические факты, но и неочевидные вещи, известные только местным жителям. В своё время, ещё будучи ребёнком, я успела побывать в нескольких странах Европы. Уже тогда я увлеклась модой и планировала посвятить ей жизнь. Возможно, работать в глянце или стать частью известного парижского модного дома. Поэтому в первую очередь везде, где бы я ни оказалась, моё внимание сразу привлекали люди. Здесь, как оказалось, в тренде практичность и минимализм. Минимум ярких цветов, затейливых принтов и смелых сочетаний фактур. Немного однообразно, если честно. Совсем не мой любимый Париж.

Но вернёмся к Гансу. Вот уж кто ни разу не скучный. Он весь день смешил меня, обнимал и целовал, напрочь изгоняя из меня надоедливые мысли о вечно сомневающемся колумбийском мачо.

— Боже, Ганс, у меня ноги отваливаются, — простонала я, как только мы пересекли порог моего гостиничного номера. Я бросила сумочку на кресло, и сама рухнула на небольшой диван в гостиной зоне. — Я сегодня перевыполнила не только норму шагов, но и фотографий в соцсетях. Зато столько лайков собрала.

Ганс расположился рядом со мной, прислонился к спинке дивана и закинул мои ноги на свои. Его пальцы неожиданно для меня начали массировать мои гудящие ступни, что я застонала от блаженства.

— Серхио тоже лайкнул? — небрежным тоном поинтересовался он, надавив большим пальцем на свод стопы, что у меня искры из глаз посыпались от удовольствия, а глаза закатились.

— М-м-м.

— Между вами что-то было?

— Ничего такого, что стоило бы упомянуть.

— Он мне неоднократно угрожал, — заметил Ганс, но я с трудом могла уловить нить разговора, пока его пальцы уносили меня в нирвану.

— Это его обычное поведение. Разогнать всех вокруг меня.

— Но ты не хочешь, чтобы я самоликвидировался?

В его тоне послышались игривые нотки, что я открыла глаза и туманным взором посмотрела на него. Многие парни, учуяв угрозу, ретировались, но не Ганс. Невзирая на попытки Серхио, он всё равно остался рядом и совершенно точно не растерял своего желания пуститься вместе со мной за приключениями.

— Не хочу.

— А если я предложу тебе что-то помимо поцелуев? — спросил он, и его пальцы начали медленно подниматься выше, послав по телу волну мурашек. Его льдисто-голубые глаза потемнели, зрачки расширились.

Я догадывалась, что эта поездка станет для меня в какой-то степени судьбоносной. Не только потому, что родители впервые отпустили меня без надзора на другой конец планеты, но и потому, что мой попутчик был чертовски хорош собой, а я устала ждать у моря погоды. Моя симпатия к Серхио и так украла у меня слишком много времени и нервных клеток. Я слишком превознесла его и позволила ему управлять моими решениями. Но пора положить этому конец.

— Например? — шёпотом спросила я, облизав губы.

Ганс тут же опустил взгляд на них и дразняще улыбнулся.

— Например это, — произнёс он охрипшим голосом и провёл ладонью по внутренней поверхности бедра.

Меня отвлекло пиликанье мобильника. Нехотя достала его из кармана шёлкового бомбера и увидела смс от Серхио:

Я скучаю, Блонди. Я так чертовски сильно скучаю по тебе.

Да чтоб его!

Как он достал меня со своими играми. Пока Ганс продолжал ласкать меня, поднимая ладонь выше и выше, я быстро набрала ответ не капслоком, который так раздражал его, а человеческими буквами, на случай если эта перемена вдруг подействует на его решение.

Ты сможешь отбросить все свои заморочки и наконец-то сдаться на милость нашему влечению?!

Мужчины нынче стали хуже женщин, терзаемых ПМС. То хотят, то не хотят. То согласны, то бегут прочь. То тянут, то толкают. Надоело. Я не для этого ждала его, чтобы он держал меня в качестве своей игрушки.

Серхио: Я бы отдал всё, что имею, лишь бы ты оказалась в моих руках. Но я не могу.

Ну и пошёл ты, Серхио Вега. Далеко и надолго.

Глава 5

Серхио

— Что-то ты выглядишь похуже, чем я, — заметил Дрейк, ещё даже не успев сесть.

Охранник, кажется его зовут Бобби, тоже внимательно посмотрел на меня, снимая наручники с моего друга.

— Спасибо за сигары, — между делом пробубнил этот вооруженный до зубов верзила.

— На здоровье, — усмехнулся я, делая глоток воды.

Дрейк уселся напротив меня и скрестил пальцы в замок, положив ладони на стол. Кто бы знал, как мне хотелось обнять его, что в прошлом мы делали крайне редко. Но вся обстановка буквально заставляла пересмотреть своё виденье относительно нашего общения и взаимодействия.

— Ну, выкладывай. Судя по твоему виду, ты пил дня два, скурил блок сигарет и всё это время не спал, — подытожил Дрейк, дерзко улыбнувшись и театрально осмотрев меня.

Вот ведь пронырливый какой. Но прав, сукин сын. Именно этим я и занимался минувшие дни. Даже чуть не спалился. Если бы Линда не заткнула мне рот каким-то бутербродом, причитая, что мне нужно не только пить, но и закусывать, я бы выдал все сокровенные подробности Райану.

— Она уеха…

— Стоп, — перебил он меня, выставив вперёд ладонь. Затем демонстративно оттянув ворот своей футболки, он продолжил: — На мне нет прослушки, на тебе, уверен, тоже. Райана здесь тоже нет. Поэтому можешь уже наконец назвать её по имени, ради всего святого!

— Ах ты ж засранец, — рассмеялся я, покачав головой. — Ладно. Шейла уехала.

— Смотри-ка, — театрально оглядевшись по сторонам, вставил он, — потолок не рухнул оттого, что её имя слетело с твоих губ.

— Да пошёл ты, — всё ещё смеясь, показал ему фак.

— Да я и так здесь.

Минута смеха немного уменьшила последствия моих попыток убить себя алкоголем и сигаретами, но навряд ли продлила мне жизнь.

— Короче, Шейла уехала со своим Шнапсом. Каждый час выкладывает фото в духе: «Смотрите, мы поели сосиски», «О, гляньте-ка, а запили их пивом», «О, что это тут у нас? Ах да, мой Шнапс поцеловал меня в щёку, пока я мило улыбаюсь в камеру»…

— … «М-м-м, зацените, мы трахаемся под немецкое порно», — забавляясь, снова перебил меня мой придурочный друг, норовя получить хук справа, слева, снизу и сверху.

— Кудрявый, вот не беси меня, а?! Я тебя сейчас умножу на ноль и разделю на бесконечность, — взвыл я, ощутив, как по шее побежала капля пота.

Как представлю, что мою невинную девочку кто-то… Ох, нет. Лучше не стоит идти в ту сторону.

Дрейк, продолжая ухмыляться, миролюбиво поднял ладони.

— Ну ты сам любитель Германии.

— С хрена ли, спрашивается, в твою голову ворвалась эта безумная идея?! — воскликнул я.

— А тачки? Ты скоро соберёшь всю коллекцию BMW.

То же мне, сравнил жопу с пальцем. Хотя немецкие тачки и впрямь моя любовь. Агрессивные, стильные, мощные и надёжные.

— В общем, наш с ней флирт вышел из-под контроля. Я ей буквально открытым текстом заявил, что хочу её больше всего на свете. И она вроде не против, но я не могу допустить сближения с ней, ты же понимаешь. Ты должен понять меня.

Дрейк тяжело вздохнул и опустил голову.

— Понимаю.

— В итоге я фактически разжёг пожар и оставил другого чувака поддерживать огонь. И это, твою мать, охренеть как тяжело принять.

— Понимаю.

— И я ничего не могу сделать. Ну неужели я переступлю через нашу дружбу с Райаном? Неужели позволю своему эгоизму втянуть Шейлу в дела наркобизнеса? Да и о чём я вообще говорю, когда она не хочет серьёзных отношений, — я разочарованно покачал головой и откинулся на спинку стула.

Я так устал делать вид, что она мне не нужна. Устал быть не с ней. Устал уходить от неё, когда хочу быть только с ней. Устал наблюдать, как другие обнимают то, что рождено для меня. Устал бороться против естественного желания быть рядом с любимой девушкой. Но у меня не имелось рычагов управления на собственного отца, на своё будущее и на долбаные обстоятельства.

— То есть ты толкнул Шейлу в руки какого-то счастливого ублюдка.

— Именно.

— Дерьмо.

— Не то слово. Но тебе ли не знать, каково это.

Дрейк задумчиво постучал пальцами по столу, отвернувшись от меня, чтобы я не заметил, как мускул на его челюсти дрогнул. Я тоже наблюдательный и многое знаю об этом парне. Спорим, что через три секунды он спросит про Селесту?

Три. Два. Один. И…

— Как там Селеста?

Я чуть не заржал, поперхнувшись собственной слюной.

— Тебе так на неё всё равно, что порой мне кажется, что ещё чуть-чуть и ты забудешь её имя, — поддел его, кайфуя от реакции друга. Не мне же одному тут сопли на кулак наматывать.

Дрейк повернулся лицом ко мне и вопросительно приподнял бровь, как бы говоря: «А не пойти ли тебе на хрен?!».

— Селеста уже полтора месяца в Колумбии, но это ты и так знаешь, потому что спрашивал об этом в прошлый раз, — улыбаясь как дебил, ответил я. — Но вот чего ты не знаешь, так это то, что она приедет через пару недель. Ей надо к врачу.

— Что-то случилось? — тут же спросил он, почти подпрыгнув на месте.

— Нет. С ней и Такером всё в порядке. Как она объяснила, это плановый осмотр педиатра. Потом она вернётся в Колумбию до Нового года.

На самом деле я с нетерпением ждал их возвращения. Появление Селесты в моей семье, а затем и Такера невольно изменило и меня. Среди моих ценностей дети всегда занимали почётное место. Я никогда не чурался мысли, что в один прекрасный день стану отцом, а появление на свет Такера только уверило меня в этом. Я обожал своего племянника, и пока Селеста жила поблизости, всегда был рад помочь ей с ним.

И всё же как интересно жизнь складывается. Сначала эта девушка оказалась меж двух огней в лице Дрейка и Райана. Затем первый сделал второго и резко стал счастливым. Клянусь, я помню, как горели глаза Дрейка, когда он наконец-то сдался под очарованием рыжеволосой красавицы. Казалось, ему кто-то фонарь в задницу засунул. Потом произошло то, к чему все оказались не готовы. Я до сих пор содрогаюсь, вспоминая то утро, когда отец позвал меня в свой кабинет и огорошил новостью, что у меня появилась возможность улизнуть от дел наркокартеля. Он знал, как мне ненавистна мысль взять на себя его управление. В тот момент я подумал, что Санта-Клаус наконец услышал меня и подарил самый ценный подарок за всю мою жизнь.

Но не тут-то было.

Отец с беспристрастным видом озвучил мне выбор — либо брак с Селестой, либо дела картеля. Третьего не дано и никогда не будет дано.

Честно? На секунду я задумался о перспективе жениться на Селесте, просто чтобы не пачкать руки в «снежном» королевстве отца. Но потом…

Шейла. Дрейк.

Любовь и дружба.

Две вещи, которые я ценю больше всего. Что мне оставалось? Разумеется, отдать эту возможность младшему брату, который по иронии судьбы с пелёнок мечтал стать копией отца со всеми вытекающими.

Тот разговор с Дрейком, когда мне пришлось вывалить на него всё, стал одним из самых сложных моментов в моей жизни. Видеть, как его глаза тухнут. Чувствовать, как надежда покидает его. Наблюдать, как в его голове крутятся шестерёнки, подсказывающие ему, что это конец. Затем последовали его игры в прятки, реки алкоголя, выпускной, копы на пороге дома Дрейка и Терри, ещё больше алкоголя и полное отчаяние. И вот он уже четырнадцать месяцев здесь.

Тут я немного остановлюсь и пролью свет на свои мысли на сей счёт.

Сказать, что мы с Райаном выпали в осадок при задержании парней, — это не сказать ничего. Мы были в тотальном замешательстве. Я неоднократно пытался поговорить с Дрейком, когда его выпустили с браслетом на ноге, чтобы узнать, за что, собственно, его хотят посадить. Но он молчал, а я терялся в догадках, какого хрена он воды в рот набрал. Предлагал помощь, лучших адвокатов, бабки, укрытие. Всё, что угодно, лишь бы спасти его. Но он был непреклонен.

Затем месяц спустя состоялся разговор с Терри. И вот тогда мы с Райаном окончательно охренели. Как будто до этого нам было мало переживаний, он свалил на наши головы признание, что они воры. И если быть совсем откровенным, то мне было похрен, за что их поймали. Мне было обидно, что они меня с собой не брали. Смешно? Возможно. Но я ни разу не осуждал их за то, что они забирали незаконно нажитое у осоловелых от власти и денег ублюдков этого мира.

Так или иначе после того диалога я стал здесь постоянным посетителем, постаравшись сделать всё возможное, чтобы скрасить пребывание Дрейка в замкнутом и кишащем настоящими преступниками месте. Кроме того, я не отпускаю идею найти тот компромат, которым мой отец удерживает на привязи мистера Донована. Вы можете подумать, что я дебил, раз в течение четырнадцати месяцев безрезультатно переворачиваю свой дом. За это время можно было бы разрушить его до основания и построить новый. Так-то оно так, но мой отец имеет привычку перепрятывать бумаги на всякий случай. Поэтому я периодически делаю обход территории, ища либо новые тайники, либо проверяя старые.

Такие дела. Невесёлые, зато правдивые.

— Кстати, немного радостных новостей не помешает, как ты считаешь? — спросил Дрейк, хлопнув по столу, привлекая моё внимание. Я кивнул, подавшись вперёд. — Я раскинул несколько удочек в даркнете в надежде, что кто-то рано или поздно клюнет и выдаст мне хоть какую-то информацию на мистера Кинга. Так вот, на днях со мной связался некто, заявив, что со мной сидит сын одного сенатора, лично знакомого с отцом Райана.

— Так… И?

— Его недавно посадили. Слух прошёл, что он наркоша, за плечами которого несколько реабилитаций — безуспешных, так как его поймали за кражу парочки мобильников в магазине с целью последующей перепродажи. Поэтому его отец посадил сюда, дабы он не позорил его имя.

— Слишком долгая прелюдия, Кудрявый, — усмехнулся я.

— Сейчас ты заберёшь свои слова обратно, — нагло ухмыльнулся Дрейк, иронично приподняв бровь. — Он не наркоман. Я вырос на улицах, поэтому могу отличить торчка от адекватного парня.

— Тогда на кой чёрт его упекали в клинику и сюда?!

— Вот в этом мне и предстоит разобраться. Как ты понимаешь, здесь непросто завести доверительные отношения. Поэтому я не могу с наскоку выдать: «Хэй, чувак, расскажи мне всё, что ты знаешь насчёт Роберта Кинга и его участия в продаже женщин в рабство». К тому же здесь все сидят за то, чего якобы не делали, — он улыбнулся и покачал головой. — Однако всё же встречаются реально невиновные. Что-то мне подсказывает, что этот парень из таких. А раз мне написали, чтобы я пообщался с ним на интересующую меня тему, то рискну предположить, что он что-то знает, за что и оказался здесь.

Хм. Любопытно.

— Райан знает?

— Знает. Сказал, чтобы я копал, пока не найду чёртов клад.

Я улыбнулся.

— Всё же как меняет людей любовь.

— Он реально стал пластилиновым, — кивнул Дрейк, давя улыбку.

Вдруг меня пронзила идея, до этого не приходившая в голову.

— Слушай, а ты не думал поспрашивать здесь насчёт Донована?!

Дрейк мрачно нахмурился.

— На хрена?! Я и без того знаю, что он мудак.

— Согласен, но ты можешь нарыть то, что мы все так усердно ищем уже больше года.

Задумчиво посмотрев в окно, где виднелась баскетбольная площадка, отремонтированная по приказу Райана (да, я знаю это, хоть он всё отрицает), Дрейк почесал гладко выбритый подбородок.

— Я точно знаю, что большая часть заключенных здесь из-за Донована. Он, как окружной прокурор, засадил хренову тучу людей. Но, как я уже говорил, здесь все твердят, что они невинные пташки и стали жертвами продажных копов и несовершенства судебной системы. Втереться им в доверие мало того, что непросто, так порой и безрассудно. А чтобы понять, лгут они или говорят правду, нужно быть либо ясновидящим, либо иметь под рукой детектор лжи.

— Райан уверен, что его отец подослал кого-то в камеру Беррингтона, чтобы задушить его, — озвучил я.

— Похоже на правду с учётом того дерьма, что вы нарыли.

— Кстати, в том сейфе, что вскрыл Терри на глазах Кинга и Беррингтона, есть интересные бумаги. Не поверишь, но там даже есть часть про тебя, — вспомнил я.

Те бумаги Терри забрал себе, сказав, что ему самому пришлось купить сейф, чтобы хранить всё, что он за этот год нашёл.

— И что там? Протокол судебного заседания, где я с повинной головой признаю кражу золотых Ролексов?!

— Нет. Там перечисление всех краж, совершенных в пригородах Бостона за последние пять лет. Полагаю, эти бумаги Донован отдал судье на случай, если бы решил засадить тебя пожизненно.

— Зуб даю, что только в половине тех краж я действительно участвовал, — фыркнул Дрейк, вызвав мой смех.

— Ладно. Давай о хорошем. Тебе осталось четыре месяца, а потом свобода. Что сделаешь первым делом, когда выйдешь отсюда?

— Уеду, — даже не задумавшись на секунду, моментально ответил Дрейк, на что я поперхнулся.

— Куда?!

— Пока не решил, но, наверное, в Майами сгоняю. Мне просто нужно пространство, понимаешь? Океан, поменьше людей и зданий. Свобода. Мне нужна настоящая свобода.

— Надолго?!

— А хрен знает, — он пожал плечами и тяжело вздохнул. — А что мне делать в Милтоне или Бостоне? Смотреть на счастливых Селесту и Родриго, прогуливающихся с коляской? Кстати, раз уж ты спросил, какого чёрта ты присутствовал на каждом приёме гинеколога, как какой-то гордый муж?!

Вообще-то я спросил про его планы, а не про Селесту, если он не заметил. Но его вопрос вызвал мою улыбку, потому что он уже его задавал, а я не отвечал. По-моему, все его мысли так или иначе крутились вокруг его принцессы.

— Когда Селеста узнала, что в положении, то попросила меня сопроводить её к врачу. Почему я, а не Родриго — спросишь ты. Отвечу: не знаю. Это было её пожеланием, которое я с радостью выполнил. Потом это вошло в привычку, и я был рядом на каждом приёме. Родриго увлечён своей жизнью, если уж на то пошло.

— Он ей изменяет?!

— Ну, я свечку не держал…

— Но ты знаешь своего брата, — надавил Дрейк, тяжело дыша.

— Скажем так, — вздохнул я. — Я бы ни разу не удивился, узнав, что он ходит налево, потому что, во-первых, он тупой, а во-вторых, она его держит на расстоянии вытянутой руки.

— С чего бы это?! — прищурился Дрейк. — В медовый месяц съездили, ребёнка зачали. Очевидно же, что они поладили, несмотря на обстоятельства брака. Зачем тогда отказывать ему?

— Не знаю. Кто разберёт, что у девушек в голове? Она как-то обмолвилась, что мой брат… Как бы это сказать… Должен пройти курсы повышения квалификации.

Дрейк загоготал, запрокинув голову назад.

— Малыш не справляется с ролью?

— Боюсь, какой-то Гулливер до этого малыша завысил планку, — засмеялся я.

Не то чтобы я проверял, но Дрейк был опытным парнем. Слухи говорят, что он выносливый монстр. А поскольку Селеста ему нравилась, то полагаю, он из штанов во всех смыслах выпрыгивал, чтобы удовлетворить её. Чего точно не делает мой эгоистичный брат. И да, я не верю, что вообще даже думаю об этом. Но чего не сделаешь ради друга. Понимаете, да? Это ж какие дерьмовые у меня отношения с братом, что я искренне сочувствую другу, что его бывшая теперь замужем за моим братом?!

— Мать вашу, давай не будем обсуждать секс и Селесту в одном предложении?

Я рассмеялся ещё сильнее, что у меня свело мышцы пресса, и попутно вызвал интерес охранника Бобби, пытливо уставившегося на нас из угла комнаты, постукивая дубинкой по бедру. Дрейк выхватил у меня бутылку с водой и присосался к ней, смотря на меня поверх неё.

— Я сто раз предлагал тебе вызвать шлюху сюда, — напомнил я сквозь смех.

— Да ты знаешь, я лучше подрочу, — пробубнил он, поставив почти пустую бутылку на стол. — Сюда приезжают шлюхи, обслуживающие заключенных. Я один раз ради интереса решил взглянуть на них. Мне потом неделю кошмары снились. Одна из них без зубов была! — воскликнул он, передёрнув плечами.

Трясясь от хохота, я стукнул ладонью по столу и вставил:

— Это чтобы беспрепятственно скользить в ней.

Дрейк потёр переносицу двумя пальцами, сжав губы.

— Даже представлять не хочу. Поэтому какую бы писаную красавицу ты мне ни прислал, у меня перед глазами будут эти беззубые, с выжженными волосами, напоминающих по ощущениям металлическую губку, и с размазанным макияжем, словно они неделю спали мордой в подушку.

— Чую я, когда ты выйдешь, то мы тебя потеряем на несколько месяцев.

— Ну я точно душевно потрахаюсь, — кивнул он, а затем хитро усмехнувшись, спросил: — Ну а ты, Эскобар, что в итоге будешь делать со своей пташкой? Мне Терри поведал, что не так давно ты позволил себе показательные выступления посреди заполненного клуба буквально в нескольких метрах от Райана. Как он выразился: «Это было бы мило, если бы не было так эпично». Ты явно уже не в состоянии контролировать себя.

Смех как рукой сняло. Вот умеет он обосрать мне настроение.

— Во-первых, перестань называть меня Эскобаром.

— Кстати, раз уж ты заговорил об этом, — нагло усмехаясь, продолжил он. Вот опять он переводит стрелки, сам затеяв этот разговор. Но я подавил желание закатить глаза, вместо этого вопросительно уставился на него. — Ты случаем не родственник того самого Эскобара? Никогда не интересовался этой темой?

Ну, конечно. Если ты родом из Колумбии, то по-любому внучатый племянник брата зятя Эскобара.

— Моё родство с ним настолько же призрачное, насколько твои слова, что тебе всё равно на Селесту, — поддел его, наслаждаясь увиденной реакцией, — Дрейк показал мне средний палец. Значит, эффект достигнут. — К тому же на нашей земле рождаются не только наркобароны, но и более приятные люди. Шакира, певцы Малума и Хуанес, писатель Габриэль Гарсия Маркес, автогонщик Хуан Пабло Монтойя…

— Спасибо, википедия. А ещё Карлос Ледер, известный из-за своей промоакции «первая доза бесплатно» и тем, что купил целый остров, чтобы его легкомоторные самолёты, набитые дурью, могли дозаправиться на пути из Колумбии во Флориду. Впоследствии он с Эскобаром и ещё несколькими отмороженными основал Медельинский кокаиновый картель.

Теперь моя очередь показывать этому всезнайке средний палец.

— Мне Терри говорил, что ты тут ограбил библиотеку, — с сарказмом подметил я.

Дрейк заржал.

— Мои познания не из книг, а из даркнета. И, между прочим, мы отклонились от темы. Что там с твоей Шейлой?!

Я уж думал он забыл.

— Да ничего, — разочарованно ответил я. — Да, держать себя в руках с каждым годом всё сложнее, но я пытаюсь.

— Знаешь, вы все ко мне сюда приходите как к чёртову психоаналитику, выкладывая свои страхи и проблемы в поисках ответа, — почти самодовольно с понимающей улыбкой озвучил Дрейк. — Так, может, поделишься основной причиной, почему ты не можешь рискнуть с Шейлой?

— Ты вроде не дебил, — заметил я. Он удовлетворённо улыбнулся. — А теперь ответь сам на свой вопрос, не забыв при этом сложить два и два. Я сын наркобарона, принц наркокартеля, влюблён в младшую сестру лучшего друга с самого её рождения. Ничего не смущает?

Дрейк притворно задумался и отрицательно покачал головой.

— Не ты ли мне однажды сказал, что ради стоящей цели стоит рискнуть? Даже, по-моему, какой-то закон вплёл в это.

— Один из законов Вселенной, не юридический, — кивнул я. — Если ты действительно чего-то хочешь, то вся Вселенная будет помогать тебе на пути к цели, пусть и не вполне очевидными методами.

— Именно, — он указал в мою сторону пальцем. — Твои законы, как юридические, так и чёрт знает какие и откуда ты их вообще берёшь, как ни странно, всегда работают.

Если бы всё было так легко и просто. Если бы написанные в пабликах на просторах интернета законы Вселенной услышали меня и каким-то чудом принесли в мои руки Шейлу и увели нас от управления грязным бизнесом моего отца.

Но нет. Меня скорее убьют, чем отпустят с миром. И я ни при каких обстоятельствах не впутаю в это дерьмо Шейлу. У меня было достаточно времени, чтобы осознать одну истину — когда любишь, то способен отпустить человека. И плевать, что сам при этом, фигурально выражаясь, истекаешь кровью. Плевать, что я скорее отрубил бы себе член, чем отпустил любимую девушку. Так надо.

Просто. Так. Надо.

— Не вариант, Кудрявый. Может, в следующей жизни мне повезёт больше. Но в этой либо пуля в лоб от заботливого папочки, либо дерьмо всё от того же заботливого папочки.

— Порой, глядя на вас с Райаном, я даже рад, что мой заботливый папочка бросил меня и уехал на поиски лучшей жизни, — с печалью в голосе признал Дрейк.

— Я бы доплатил своему отцу, если бы он решил уехать на поиски лучшей жизни, — нервно хохотнул я, на что Дрейк прыснул от смеха.

— А я всегда думал, что, имея родителей под боком, тебе ничего не страшно.

— Ну теперь ты знаешь страшную тайну — не имеет значения живы твои родители или бросили тебя, рядом они физически или только номинально участвуют в твоей жизни, итог один — проблем у тебя по жизни будет до хрена.

На губах Дрейка замелькала хитрая улыбка.

— Я знаю ещё одну страшную тайну. Когда тебе кажется, что хуже быть не может, то наступает полный и беспросветный ад. А потом раз и мгновение тишины, за которым события начинают складываться неимоверным образом, приводя тебя туда, куда ты изначально и хотел попасть.

— Терри прав — ты ограбил библиотеку, — рассмеялся я на его мудрость.

— Хочешь мира, готовься к войне, так ведь говорят? Хочешь Шейлу, готовься к серьёзному противостоянию. Но жизнь слишком коротка, чтобы проводить её с нелюбимыми людьми и работать на нелюбимой работе. Поверь мне, эту истину я ценой свободы и разрушенных надежд уяснил.

И что мне с этими наставлениями делать?!

Глава 6

Шейла

Яркое солнце ослепило меня, но это не помешало мне увидеть накаченного парня с татуировками на руках, самодовольно улыбающегося, прислонившись к своему чёрному BMW X5. Я ещё не встречала такого ярого фаната немецкого автопрома. Что весьма иронично, учитывая, что я только вернулась из Германии, куда он не хотел меня отпускать. Тупые бабочки внезапно решили вспорхнуть в животе. Да они по всему телу пронеслись, явно за пару недель соскучившись по колумбийскому мачо.

Глупая реакция глупого тела, не желающего понять, что Серхио его отталкивает.

Почему он это делает? Почему каждый раз, когда мы в шаге от настоящей близости, он даёт заднюю?

Серхио, как и обычно, не бросился ко мне с распростёртыми объятиями, а смотрел исподлобья, дьявольски при этом улыбаясь. Его улыбка — это оружие массового поражения. Так сексуально и вызывающе никто не умел улыбаться, поверьте мне. В этой улыбке звучали тысячи греховных обещаний. Мне даже интересно, скольких девушек он свёл с ума только благодаря такому простому жесту. Хотя нет, лучше не представлять.

— Хорошо долетела? — поинтересовался он, чертовски медленно зачесав непослушные волнистые пряди назад.

Это тоже был один из его приёмчиков по соблазнению. Безотказно работающий, надо признать. Не знаю, что такого в нём было, но от этого жеста его бицепс напрягался, и по какой-то причине мой мозг находил это чертовски горячим.

— Прекрасно, — ответила я, встав напротив него.

Он наклонил голову набок, внимательно изучая меня своими миндалевидными глаза цвета эспрессо. Вокруг шумели водители такси, помогающие грузить багаж в свои авто, люди оживлённо делились своими впечатлениями после путешествий, но для меня звуки города померкли и слились в нечленораздельный гул. Так всегда происходило, когда мы с Серхио оказывались вдвоём. От порыва ветра прядь волос упала мне на глаза, и Серхио аккуратно убрал её и зачесал за ухо, а затем нежно коснулся губами моего лба.

— Тебя в машине ждёт подарок. Поехали.

Ну вот. Снова никакого настоящего поцелуя. Снова он держит оборону. Снова его дебильный контроль, будь он неладен. И я бы поняла, если бы он и впрямь рассматривал меня исключительно как младшую сестру своего лучшего друга, но его желание, буквально льющееся через край, я не могла спутать ни с чем. Поэтому его поведение взбесило меня в который раз.

Разозлившись, я оставила чемодан посреди дороги и направилась к пассажирской двери. Правильно сделала, что оставила его в прошлом. Вот прямо молодец. Достал он меня со своими перепадами настроения. Жаль только Ганс решил задержаться у родителей на несколько дней, а то он бы мне сейчас не помешал для моего спектакля.

Пока Серхио грузил в багажник мой багаж, оглянулась и заметила узнаваемую оранжевую коробку известного бренда. Не буду скрывать, мне ужасно хотелось проигнорировать подарок и сделать вид, что для меня это неважно. Но, чёрт меня возьми, умение притворяться не входило в список моих сильных сторон. К тому же я обожала внимание и подарки.

Закусив нижнюю губу, взяла коробку и потянула за атласную ленточку. Пока я возилась с коробкой, Серхио запрыгнул в машину и завёл её. Двигатель зарычал, отчего вибрация пробежала по моим ногам и сосредоточилась внизу живота. Где-то я прочитала, что выбор автомобиля характеризует темперамент мужчины. Так вот, соглашусь. Серхио был таким же, как и его любимая марка авто. Дерзкий, грозный, агрессивный и дьявольски соблазнительный.

Из динамиков заиграла песня De la Paz y de la Guerra певца Daddy Yankee. Серхио нажал на газ, что меня вжало в спинку сиденья, параллельно прикуривая сигарету. Мурашки пробежали по коже, когда я вытащила из пыльника сумку Kelly 25 завораживающего цвета Blue Paradise, о которой мечтала и которую мне не вынесли в бутике Hermès в Берлине, сказав, что придётся подождать её пару лет. Такова политика этого модного дома — люкс для избранных. Даже твоё привилегированное положение не гарантировало получение того, чего ты хотел. И я буквально на днях жаловалась на своей страничке в соцсети, что вышла из бутика с пустыми руками и рухнувшей самооценкой.

— Но… как?! — выдохнула я, повернувшись к Серхио и прижимая сумочку к груди, где отчаянно билось сердце от предвкушения, как скоро я выгуляю свою новую подружку, ловя на себе завистливые взгляды. Под пальцами ощущалась фактура кожи сумки, а в нос проник её запах.

М-м-м. Как можно не любить подобные вещи?! Это же сплошной восторг!

— Как бы сказал Терри — молча, — непринуждённо ответил Серхио, выпустив струю дыма. — Но правда тебе не очень понравится.

— С этого момента поподробнее.

— Я когда-то трахался с менеджером этого магазина, — ответил он, соблазнительно прикусив нижнюю губу, наблюдая за моей реакцией. Сжала подарок, испытывая двоякие чувства. И он об этом знал, поэтому добавил: — Какая разница, как я её купил? Ты хотела её, ты её получила.

Боже мой… Ну почему он всё это делает для меня?! Ни один парень, как бы усердно за мной ни ухаживал, не проявлял такого внимания, как Серхио. Казалось, он улавливал мои мельчайшие желания. Порой даже невысказанные. Словно он умел читать мои мысли. Когда-то он подарил мне браслет Cartier Love только потому, что заметил, как я на долю секунды задержалась взглядом на рекламе в журнале. На следующий день меня ждал роскошный красный пакет с заветным изделием, которое по сей день всегда на моём запястье. Он баловал меня, но почему?!

— Зачем? — спросила я, отложив на заднее сиденье коробку. Серхио вопросительно посмотрел на меня, постукивая пальцами по рулю и подпевая себе под нос. — Зачем ты это делаешь? Ты ведёшь себя так, словно тебе есть дело до меня, но по факту получается, что ты не хочешь иметь со мной что-то общее.

— У тебя был день рождения, — заметил он, не глядя на меня.

Я бы оценила его попытку съехать с темы, но не выйдет. Он уже прислал курьера в мой отель в Берлине с роскошным букетом и серьгами от Tiffany.

— Серхио, не делай из меня дуру, — разозлившись, вскрикнула я. Серхио поднёс сигарету к губам, сосредоточенно смотря на дорогу, но от меня не ускользнуло, как напряглась его челюсть. — Что между нами происходит? Запретное желание? Простая симпатия? Ты всем своим знакомым даришь подарки по двадцать тысяч долларов два раза в неделю?! Зачем ты всё это делаешь, если не хочешь продолжения со мной?!

— Да кто сказал, что я не хочу?! — вдруг рявкнул он, мельком скользнув по мне обжигающим взглядом.

— Ты!

— Чего?! Когда?!

— Перед мои отъездом. Потом в смс написал, что «увы и ах, но мимо». А до этого сколько раз ты сбегал от меня, словно я больна Эболой?! Тебя тянет ко мне, но ты по неведомой мне причине запрещаешь себе и нам посмотреть, что может получиться, если мы оба отпустим контроль.

— Я знаю, что получится, если мы оба потеряем контроль. Это закончится разбитым сердцем, — бросил он, с остервенением сделав затяжку. — И я не говорил, что не хочу.

— Я не собираюсь страдать, если после секса ты уйдёшь под покровом ночи, не оставив прощальной записки, — язвительно ответила я, сама не веря сказанному.

Мне будет больно. Во всяком случае, это ударило бы по моему самолюбию. Но и его вечные побеги от меня точно так же бьют по моему эго. Я привлекательная, молодая, стильная девушка с отличной репутацией и заоблачными перспективами. Серхио привлекают все блондинки в округе и с ними он не сдерживается. Единственная блондинка, кого он избегает как огня, — это я.

— Вот об этом я и говорю, — еле слышно пробормотал он, стрельнув бычком в открытое окно и сильнее вцепившись в руль.

Я заметила, что костяшки его пальцев снова были сбиты — типичная картина для него. Он постоянно дрался, словно это его любимое времяпрепровождение. Кто-то марки собирает, кто-то в гольф играет, а Серхио ломает носы любому, кто ему не понравится.

Мне всё это порядком надоело.

— Ты постоянно наблюдаешь за мной. Постоянно оказываешься рядом, когда я жду тебя меньше всего. Постоянно обнимаешь меня и далеко не как младшую сестру лучшего друга. Постоянно норовишь сделать отбивную из каждого несчастного, оказавшегося рядом со мной.

— Да потому что никто из них не достоин тебя, — процедил он, сжав руль с такой силой, что сквозь музыку я услышала скрип кожаной оплётки. — Особенно твой Шнапс.

— Ганс! — вскрикнула я, закинув назад подаренную сумочку и повернувшись к нему всем телом. — Его зовут Ганс. И он, между прочим, не боится своих желаний по отношению ко мне!

— Ну и дебил, — фыркнул он. — Он дождётся, и ему придётся вставлять новые зубы.

— Хватит! — вскрикнула я, взмахнув руками, но Серхио даже бровью не повёл. — Хватит это делать, если ничего не хочешь от меня! Ты путаешь меня.

— Ну тебе же нравится эта драма, признай, — нагло усмехнувшись, он повернул на меня голову. — Тебе нравится, что я дерусь со всеми, кто вдохнул рядом с тобой. Нравится, что я постоянно наблюдаю, иногда целую, а потом заставляю ждать большего. Ты любишь подобные игры.

Он прав. Я любила драму. Мне действительно нравилось наблюдать, как в мужчинах пробуждаются первобытные инстинкты из-за меня. Мне нравилось флиртовать, дразнить и, возможно, подливать масла в огонь. Вот только Серхио был непростым противником, который всегда принимал мой вызов и оставлял в ещё большем недоумении и желании поднять ставки. Это было похоже на извращенную версию игры в Монополию, когда ты понимаешь, что денег на руках у тебя всё меньше, но ты хочешь насолить противнику, скупив часть его земли, просто чтобы помешать ему.

— Ганс лучше тебя! — выкрикнула я, сделав шаг на очень зыбкую почву. Очень. И, судя по заигравшим желвакам на лице Серхио, я попала в яблочко. — Он не боится ни тебя, ни Райана, ни моей любви к драме. Ему просто нравится развлекаться. Как и мне.

Внезапно Серхио крутанул руль вправо, что меня чуть не унесло из сиденья, а затем резко с визгом затормозил.

— Развлекаться вам нравится, да? — зарычал он, отстёгивая ремень безопасности. Я сглотнула, не зная, чего ожидать, но, разумеется, не показала ему своей растерянности. В конце концов, я люблю драму. — Не подскажешь, как вы развлекались две недели, пока были вне досягаемости?

Не успела я и рта раскрыть, как он ловко отстегнул мой ремень безопасности и, подхватив меня подмышки, пересадил на себя, что я фактически оседлала его.

Хм.

В такой позе мы ещё ни разу не оказывались. Правильнее сказать, что максимум нашего телесного контакта сводился к объятиям. Ну и поцелуям. Но никогда он не позволял себе такого. Неужели ревность так на него действует? Отключает контроль?

Дёрнув бёдрами, я наклонилась ближе к нему и, смотря в его полыхающие огнём глаза, ехидным голосом начала врать:

— О, Ганс не выпускал меня из номера, не убедившись, что я получила как минимум два оргазма. Он такой внимательный и способный. Он… — Мне заткнули рот жадным и ревностным поцелуем, что искры удовольствия моментально вспыхнули под кожей. Его язык тут же принялся заявлять свои права на мой рот, лаская с таким упоением и желанием, что у меня перехватило дыхание. В обычной ситуации я бы не находила возбуждающим целоваться с курильщиком, но для меня сигаретный дым всегда ассоциировался с Серхио. Поэтому, почувствовав на языке аромат табака, не смогла сдержать стон удовольствия.

Ладони Серхио сомкнулись на моей талии и сжали её. Не получалось сидеть неподвижно, бёдра сами начали раскачиваться на нём.

О боги…

Казалось, что я сейчас воспламенюсь. Шов джинсовых шорт впился в кружевные трусики и надавил на клитор, вызвав мучительное удовольствие, граничащее с болью. Серхио зарычал и положил ладонь на моё бедро, а затем резко дёрнул, усилив трение многократно.

Если я что-то и знала о возбуждении до этой секунды, то явно недостаточно. В прошлом я целовалась с разными парнями, иногда позволяла им удовлетворить меня пальцами, но ещё никогда не чувствовала настолько всепоглощающего желания, когда голова перестаёт соображать. Когда плевать, где я нахожусь. Когда вообще на всё плевать.

— Он тебя так же целовал, м? — покусывая мои губы, хриплым голосом спросил Серхио, продолжая раскачивать меня на себе.

Имитация секса в одежде — это, определённо, то, чего я ещё не делала, несмотря на распространённое мнение, что богатенькие детки состоятельных верзил распущены донельзя.

— Да-а-а, — простонала я, специально зля пышущего огнём парня.

В драме главное не переборщить, дабы не превратить её в триллер. Но в данную секунду я бы ни за что на свете не остановилась. Мне хотелось, чтобы и Серхио потерял контроль. Чтобы он сорвался и напал на меня в духе первобытного человека и унёс в свою пещеру.

— Да? — зарычал он, немного опустив спинку сиденья, что дало нам больше пространства. Одно моё колено провалилось в щель между дверью и сиденьем, а второе упёрлось в центральную консоль. Было жутко неудобно, но чёрт возьми, как же хорошо. Дёрнув меня на себя, Серхио по-собственнически обхватил моё горло и слегка надавил на него. Мурашки оголтелым табуном побежали по коже. Я заискрила от восторга и его власти надо мной. — Что ещё он делал? Трахал тебя? Вылизывал?

О-о-о…

Я уже совсем плохо соображала, когда простонала:

— Да.

Серхио почти слетел с катушек. Почти. Прижав мою промежность к своему каменному члену, спрятанному в джинсах и продолжая держать меня за горло, он набросился на мои губы с такой силой, что я думала, он сломает зубы. Словно оголодавшие животные, мы пожирали друг друга, не давая возможности вдохнуть. Стало жарко как в аду. Шёлковая блузка прилипла к телу. Влага скапливалась в трусиках. Я была возбуждена до предела.

— С ним так же было хорошо, м? С ним ты тоже стонала, как течная сучка? Он давал тебе то же самое, даже не раздев тебя? Даже пальцем не коснувшись тебя? М?

Драма. Мы оба её любили.

— Да.

— Твою ж мать, он труп.

Я бы рассмеялась, но была слишком занята погоней за оргазмом. И Серхио совершенно точно не собирался отпускать меня, не дав мне его. Обхватив меня свободной рукой за талию, он покусывал мой подбородок, пока я набирала скорость на нём. От трения клитора о влажную ткань трусиков у меня перед закрытыми глазами взрывались фейерверки. Мне не верилось, что наконец-то удалось проломить дыру в обороне Серхио. Что он позволил нам немного больше, чем обычно. И от понимания, что это может никогда не повториться, когда его контроль возобладает над похотью, меня с каждым мгновением накрывало всё мощнее и мощнее.

— Серхио, — захныкала я, чувствуя жар его тела и каменную выпуклость под собой.

— Кто доставляет тебе удовольствие, даже не сняв с тебя грёбаную одежду? — зарычал он, а его пальцы сомкнулись на моём горле, блокируя доступ кислорода, что вскипятило мою кровь от адреналина.

Мои движения становились всё более хаотичными. Волоски на коже встали дыбом от надвигающегося оргазма. Грудь набухла, затвердившие соски тёрлись о ткань лифчика.

— Серхио…

— Кто заставит тебя кончить, даже не коснувшись тебя? — прохрипел он в мои губы, покусывая их.

— Серхио.

— Чьё имя ты будешь стонать, мощно кончая?

— Твоё, — прошептала я, как он дёрнул бёдрами подо мной, из-за чего его член попал по клитору и меня стремительно накрыло мощнейшей волной оргазма, что на несколько мгновений я перестала дышать. — Серхио…

Клитор яростно запульсировал и мне захотелось свернуться калачиком. Спрятаться. Окунуться в эту негу и никогда больше не выныривать из неё. Всё тело пылало и вибрировало от эйфории. Я упала на его грудь, пытаясь отдышаться. Под ухом неистово грохотало его сердце. Он прижал мою голову к себе и уткнулся губами в волосы.

— Давно я не занимался подобными вещами, — рвано дыша, признался он. — Трахаться через одежду — это скорее подростковая хренотень, но чёрт меня возьми, жаловаться не буду.

А я бы на его месте пожаловалась, поскольку его изнемогающий стальной член слабо пульсировал подо мной, очевидно так и не получив желаемого. Так как его хозяин слишком упёрт и держится за дебильный контроль, лишь бы случайно не слететь с катушек.

Что плохого в драме? Что она всегда оканчивается, простите за каламбур, драмой.

Не стоит ждать внезапного прозрения или хеппи-энда. В драме другие законы.

— Судя по моим ощущениям, ты так и не кончил, — пробормотала я в его грудь, вдыхая пряный аромат его парфюма, смешавшегося с ароматом геля для душа.

От Серхио всегда пахло слишком умопомрачительно. Да он весь был идеален. Даже его пальцы на ногах были такими. Звучит глупо, знаю, но у меня был пунктик на этот счёт. Мне нравились костлявые пальцы с тёмными волосками на них, а не распухшие сардельки. Так вот у Серхио были охренительные пальцы притом не только на ногах, но и на руках.

— За это можешь не волноваться. Это не твоя проблема, — тихо ответил он в мои волосы, вернув меня в реальность.

Его контроль восстановлен. Разумеется, это не моя проблема. Мог бы и не напоминать.

Придурок.

Конечно, он сейчас отвезёт меня домой и пойдёт к какой-нибудь блондинке, отдалённо похожей на меня и займётся с ней вещами, предназначенными для меня. Меня!

Оттолкнувшись от него, я быстро перелезла на своё сиденье, всем своим видом показывая, что шоу окончено.

— Ну что опять не так?! — раздраженно и даже устало поинтересовался он.

— Отвези меня домой.

— Разумеется. Но ответь на мой вопрос.

— Всё так. Ты подарил мне оргазм, решив, что таким образом сравнял счёт с Гансом. Как бы не так, — фыркнула я и открыла окно, чтобы глотнуть августовского плотного воздуха. Краем глаза заметила, как Серхио потянулся за пачкой сигарет.

— Я ни с кем не соревнуюсь, Блонди, — напомнил он, прикурив сигарету. Салон авто наполнился запахом жжёной бумаги и табака, но никак не перекрыл аромат секса, витающего вокруг нас.

— Правильно, — кивнула я. — Потому что заведомо проиграешь.

— Не провоцируй меня, — предупредил он, выехав из нашего укрытия, коим послужила обочина на дороге. — Ты сама не знаешь, чего просишь.

С негодованием посмотрела на него.

— О, вот не надо говорить мне, что думать и делать. Я и без тебя живу по указке. А если ты думаешь, что я глупая блондинка, неспособная на анализ собственных действий и желаний, то лучше тогда больше не разговаривай со мной.

— Драма, — он закатил глаза и сделал затяжку. — Опять драма. Куда же без неё.

— Да пошёл ты, Серхио Вега.

— Ты сама не знаешь, чего просишь, Шейла Кинг, — повторил он, убийственно-сексуальным взглядом глянув на меня. — Если я пойду, то ты потом ходить не сможешь.

— «Волки», — кричал мальчик, но только уже никто не поверил, — ехидным тоном ответила я и отвернулась от него, всем своим видом демонстрируя, что разговор окончен.

Придурок, помешанный на контроле. Идиот.

Разгадать этого парня посложнее, чем доказать гипотезу Ходжа. Вот только я привыкла, что за мной хвостом вьются желающие пообщаться поближе, а не наоборот.

Может, он боялся ненависти моего отца? Ведь он на дух не переваривал его семейство. Но Серхио неоднократно говорил, что с моим отцом и его отношением к нему это никак не связано. Я запуталась и, честно говоря, уже не уверена, что хочу искать ответы.

Раз он держится за свой контроль, как утопающий за спасательный круг, то пусть и дальше ловит крохи моего внимания. Как бы я ни жаждала получить его всего целиком и полностью хотя бы на небольшое время, я ни за что на свете не стану умолять об этом.

Глава 7

Серхио

Настоящая драма разыгрывалась в моих джинсах. Клянусь, я прям слышал зов своего стояка, который с проклятьями собирался покинуть меня и отправиться на другую планету, ведь здесь о нём не заботятся. Он бы уже давно рухнул, не получив своего, но моя фантазия сегодня играла против меня. А сладкий цветочный запах Шейлы пропитал мои мозги, которые коротило, пока я вёз насупившуюся девушку домой. Пальцы сводило от желания снова схватить её, усадить на колени и позволить себе большее.

Но есть такое слово (ненавистное в моём словаре) — нельзя.

А ещё есть такое слово (к сожалению, полюбившееся в моём словаре) — подрочить. Мне просто нужно подрочить и всё вернётся на круги своя. Завалить сейчас какую-нибудь чику мне показалось кощунством и предательством. Поэтому улыбаемся и дрочим.

Припарковался около особняка Кингов и вытащил тяжеленный чемодан из багажника. Она кирпичи, что ли, из Германии привезла? Когда она улетала, он был намного легче.

Шейла даже не смотрела в мою сторону, направляясь к дому и что-то печатая в телефоне. Время было послеобеденное, поэтому я никак не ожидал увидеть в дверях дома мистера Кинга, скрестившего руки на груди и смотревшего на меня так, словно я только что насрал ему под носом. Что, если честно, я бы сделал не задумываясь. Да, порой я ощущаю себя на три годика, а не двадцать три. Уж извините. Но меня реально бесит этот тип, хотя я всей душой люблю его детей. Такая вот ирония.

— Я был уверен, что мою дочь привезёт мой сын, — озвучил он, как только мы поднялись по лестнице на террасу. Их дом был в таком же стиле, как и наш — колониальном. И в нём точно так же было полно скелетов и грязных секретов.

— Извините, что разочаровал, — бросил я, нисколько не заморачиваясь, что он расстроен. Знаю я, что он хотел в очередной раз попытаться припугнуть Райана или пронюхать, чем тот жил. С тех пор, как Райан с Линдой перестали часто посещать этот дом, мистер Кинг неоднократно пытался выйти на связь с сыном. Но не для того, чтобы помириться, а для того, чтобы напомнить ему, кто здесь главный. Райан мастерски уходил от давления. Отчасти именно поэтому я забрал Шейлу из аэропорта. — Но я могу ему передать ваши тёплые пожелания.

Шейла, всё так же не отрываясь от телефона, лишь кивнула своему отцу и прошмыгнула в дом. Я поставил чемодан около входной двери, под пристальным взглядом светло-голубых глаз, похожих на арктические ледники.

— Что тебе нужно от моей дочери, Вега? Ты и твой папаша уже поперёк горла мне стоите. Освободи меня от своего присутствия на моей территории.

Я лениво подошёл к нему, засунув ладонь в карман джинсов.

— Давайте сначала для ясности определим, где заканчивается ваша территория?

Своим раздраженным взглядом он демонстрировал, как мечтает раскромсать меня.

— Этот город.

Я рассмеялся, запрокинув голову назад.

— Хорошая попытка. С точки зрения закона, а я именно с этой позиции и буду с вами говорить, поскольку вы лицо, типа служащее на благо нашего города, напомню — если вы не хотите, чтобы я приближался к вашей дочери, то вам стоит озадачиться получением запретительного ордера, запрещающим мне находиться вблизи Шейлы. В противном случае любые ваши высказывания я могу и буду трактовать как угрозу. Что, в свою очередь, может навлечь на вас нежелательные последствия. Я будущий юрист и прекрасно подкован в области своих прав, — с расстановкой пояснил я, на что он поморщился, но даже не моргнул. — Теперь насчёт вашего первого вопроса. От вашей дочери мне нужно только одно — чтобы она была счастлива. Что, опять-таки, приводит нас к разговору о вашей деятельности в качестве мэра. Точнее — вашей подпольной деятельности, прикрытой маской заботливого чиновника. — Я приблизился к нему вплотную и прищурился. — Пока Шейла счастлива и не подозревает, какое дерьмо её отец, вы в относительной безопасности. Но если, не приведи Господь, с ней что-нибудь случится из-за ваших грязных дел, или же она сильно расстроится, узнав о них, или же вы будете с ней невежливы, то я ни перед чем не остановлюсь. Райан и Шейла — моё всё. Я буду защищать их до победного. В первую очередь от вас. Поэтому лучше займитесь тем, на что вы учились, — продолжайте играть свою роль. Но не забывайте, что я живу напротив и глаз с вас не спускаю.

Кому-то может показаться, что я слишком много на себя взял. Ну и хрен бы с этим. Во-первых, я вырос в семье, где нет такого понятия, как «слишком». Во-вторых, летом мы с парнями неустанно рыли землю в поисках улик, способных доказать незаконную деятельность Кинга-старшего. То, что мы пока ничего не нашли, но тут и там люди опускали глаза в пол, едва услышав вопрос, наталкивает на мысль, что надо просто лучше искать. Поэтому он должен знать, что я не дам ему спуску.

— Ты сосунок, у которого руки по локоть в крови, а нос в «пудре». Не тебе учить меня жизни, понял? — зарычал он, играя желваками.

Мы были почти одного роста, я всего на пару сантиметров выше его, но у нас разная весовая категория. Он — политик с неограниченными связями. Я — сын наркобарона. И любой другой, например мой брат, уже побежал бы к папочке, дабы восстановить равновесие. Но только не я. Я обожал противников сильнее себя. Обожал достойное сопротивление. Вот только слова «достоинство» и «Роберт Кинг» не могут стоять в одном предложении.

— А кто сказал, что я учу? Я всегда предупреждаю, перед тем как нанести удар. Не в моих правилах нападать со спины.

— Твои необоснованные обвинения в мой адрес могут сойти за клевету. Что скажешь, будущий юрист? — приподняв бровь, он усмехнулся.

— Необоснованные?! Мне достаточно одного факта. Того самого, где говорится, что вы решили подкатить свои дряблые яйца к Линде, когда она жила здесь со своим отчимом-насильником. Основываясь исключительно на этой детали, я не остановлюсь. Я сделаю всё, чтобы Шейла жила в безопасности. А пока вы рядом с ней, её защита — мой приоритет.

— Удачи, — хмыкнул он и скрылся в доме. Сплюнул под ноги и показал фак закрытой двери, раздумывая, а не нассать ли в их цветочной горшок.

— Дебил, твою мать, — пробормотал я, сев в тачку.

Отъехал на несколько метров и заехал в гараж своего дома, где от солнца скрывались ещё две мои тачки. Ну да, есть у меня такая слабость — немецкие тачки. Ну закидайте меня помидорами, что я вожу свою задницу сразу на трёх автомобилях. Но кто не без греха?!

Только открыл дверь в дом, как наткнулся на кого?

На мистера Донована.

Этот день с каждой минутой становился всё более удручающим.

Однако судя по его виду, он разделял моё настроение. Я скрестил руки на груди, не выпуская его на улицу и нагло ухмыльнулся.

— Ну, как дела у окружного прокурора?

— Не твоё дело, щенок, — рявкнул он.

— М-м-м, как грубо, — цокнул я, покачав головой. — Чего так? День не задался? Отец опять дёрнул за ниточку? Натянул поводок?

Он так заскрежетал зубами, что не удивлюсь, если он скоро останется вообще без них.

— Уйди с дороги, Серхио. Я здесь не из вежливости, а по делу.

— Ещё бы, вежливость для вас понятие устаревшее, — фыркнул я, а затем решил испортить ему настроение вконец и, наклонившись к нему, дьявольски улыбнулся. — Скоро Дрейк выходит. Ждёте?

— Ты обещал, что он не подойдёт к моей дочери.

— Я?! Вы меня с Терри перепутали. Лично я вам ничего не обещал, — усмехнулся я. Наблюдая за тем, как он начал краснеть от негодования, я театрально постучал пальцем по губам, якобы обдумывая свои слова, и задумчиво продолжил: — А вы знаете, я, пожалуй, всё-таки пообещаю вам кое-что. Я обещаю, что как только Дрейк выйдет, вашему спокойствию придёт конец. Не потому, что он будет преследовать Селесту, а потому, что вы слишком многое скрываете от вашей дочери, в том числе и насчёт вашего участия в деле Дрейка, и будете бояться, что правда выплывет наружу, что вызовет протест Селесты.

— Он ничего не сможет сделать мне, — зарычал Кит Донован.

Ха. Я бы поспорил, но зачем портить сюрприз? По правде говоря, я вообще понятия не имел, что собирался делать Дрейк, но этому мудаку спать спокойно всё равно не дам. Карманного судьи он лишился, так что навредить моему другу ему стало куда сложнее.

— Моё дело предупредить, ваше — проигнорировать, — похлопал его по плечу и отступил в сторону, пропуская на улицу. — Не смею больше задерживать.

Проходя мимо меня, он чуть не гавкнул от негодования, но сдержался и, поправив пиджак, зашагал по подъездной дорожке в сторону своего авто.

И вот только я собрался выдохнуть с облегчением, зайдя в дом, как наткнулся на своего отца. Да что сегодня за день такой? Сразу все уголовники решили вылезти на свет божий?! Мой отец частенько мотался между близлежащими городами, следя за своей империей. Также он стабильно раз в месяц гонял в Колумбию, дабы не давать спуску конкурирующим картелям и пополнять копилку местных продажных копов. И именно это давало мне некую иллюзию свободы. Но не сегодня.

— Сын, есть разговор, — произнёс отец (не могу называть его «папой»), даже не повернувшись ко мне, наливая себе ром в бокал.

— Слушаю. — Я плюхнулся на диван в гостиной и закинул ноги на кофейный столик, скрестив их в лодыжках.

Отец повернулся и просканировал меня своим профессиональным взглядом, не сулящим ничего хорошего. Не помню, чтобы я хоть раз видел доброту в его глазах. Или лучик надежды. Или проблеск любви. Не могу сказать, что он тиран в семье. Совсем нет. Он строгий и справедливый по отношению к своим близким. Ровно до тех пор, пока вы не перейдёте черту, очерченную им. И сразу скажу, что заранее вы никогда не узнаете, где эта грёбаная черта.

Хуан Гарсия Вега всегда выглядел как настоящий мафиози. Золотой перстень на мизинце, символизирующий его непосредственную принадлежность к картелю. Строгие костюмы, сшитые на заказ, производили неизгладимое впечатление на женщин (прости, мама, но ты знала, за кого выходила замуж) и открывали двери городских администраций и кабинеты несговорчивых чиновников. Всегда идеально уложенные волосы и гладко выбритое лицо. Ну и вишенкой во всём этом великолепии служила его любовь носить лоферы на босу ногу. Зимой, конечно, он надевал носки. Но вот летом обожал понтоваться.

Ну и по закону подлости я был копией отца. Не в смысле, что любил понтоваться (хотя друзья поспорят на эту тему, ну и хрен бы с ними, они просто завидуют), а в смысле внешнего сходства. Я практически его брат близнец, только на двадцать три года моложе. Что только больше убеждало его в том, что я рожден для продолжения бизнеса.

— Я хочу напомнить, надеюсь, что в последний раз, что ты не можешь вечно избегать своей участи, — сказал отец, опустившись напротив меня на кожаный диван и рукой смахнув мои ноги с кофейного столика. Это предупреждение. Чуть не закатив глаза, опустил ноги и, уперев локти в колени, подался вперёд, внимательно слушая. — Я прекрасно понимаю, что ты делаешь. Твоя учёба, затянувшаяся на семь лет, — не более чем отсрочка от неминуемого.

— Ты знаешь, как устроен процесс учёбы на юриста, — напомнил я. Он кивнул, сделав глоток рома и смотря на меня в упор, словно пытался прочитать мои мысли.

В США вы не можете, закончив школу, сразу начать изучать право. Нет, всё не так просто. Сначала ты учишься на бакалавра в любой другой области четыре года и только потом получаешь возможность поступить в магистратуру, чтобы изучать право. Это не я придумал, но определённо именно это и было мне на руку и оттягивало моё «посвящение» в преемники отца. И, разумеется, отец это понимал, но и сделать ничего не мог. Он прекрасно осведомлён в моих умственных способностях и не мешал мне получить первоклассное образование. Но осталось всего пару лет, а дальше мне некуда деваться.

— Знаю, сын. Я всё знаю. И про твою учёбу, и про твоё увлечение Шейлой Кинг. Не скажу, что я в восторге от твоего выбора. Её родители не лучшие представители человеческой расы, — сказал, очевидно, «лучший представитель» — наркобарон. — Я никогда не влезал в твою дружбу с Райаном, так как парень он достаточно забавный. Безобидный. Но вот с женщинами всегда совсем другое дело. Они пудрят мозги, смягчают сердце и затуманивают разум. А это совсем не то, что требуется от главы картеля. Ты должен быть жёстким, иногда жестоким, беспристрастным и с чётким пониманием, что ты делаешь и каковы будут последствия от твоих решений. Отчасти поэтому я дал тебе такую возможность — выучиться на юриста. Я свято верю, что подобное образование не раз поможет тебе в будущем. Образова…

Слушая его, понял, что дальше он скинет что-нибудь, что мне не очень понравится, поэтому полез за сигаретами. Я рано начал курить и поначалу шифровался от родителей, не желая попасть под горячую руку отца. Но потом плюнул и начал смолить прямо в доме. Никто мне и слова не сказал. Однажды проверяя границы родителей и бунтуя против неизбежного, я подделал разрешение и сделал себе первую татуировку на бицепсе. Отец тогда только попросил не «пачкать» кисти и пальцы. Я и не собирался, свято веря, что буду работать юристом. А татухи на пальцах или на шее — не лучшее портфолио для серьёзной профессии.

У вас уже мог возникнуть вопрос: а где же твоя мама, мальчик?

Да здесь она. Всегда где-то хлопочет о делах картеля, работая бухгалтером. Чтоб вы понимали, в таком бизнесе, как этот, главы картелей всегда стремятся подтягивать к работе самых близких во избежание предательства. Ну и в целях экономии, как бы смешно это ни звучало с учётом финансовых потоков.

Типичная колумбийская семья — это в среднем около тридцати (а иногда сорока) человек. И я не шучу. Сюда, конечно, входят все родственники, но у нас принято держаться вместе. Поэтому мои бабушки и дедушки выращивали на плантациях то, что потом двоюродные и троюродные братья и сёстры в качестве курьеров отвозили в лабораторию, где дяди и тёти выполняли свою часть этого процесса — готовили из пасты порошок, либо же работали в портах здесь или в Колумбии. А мама вела учёт всех финансов, пока папа следил за тщательным исполнением обязанностей каждого в этой цепочке, ну и, естественно, участвовал в разборках с конкурентами и переговорах с копами или чиновниками.

Мама была мягче папы. В ней вопреки всему сохранилась человечность. Нас с Родриго она действительно любила и баловала, пока отец не видел. Хотя справедливости ради, надо признать, отец никогда нам с братом ни в чём не отказывал. Просто спрашивал он с нас соразмерно вложенным усилиям.

На него, кстати, неоднократно совершались покушения. В основном на родине, так как здесь он прочно застолбил своё место. Несколько раз его тачку расстреливали в упор. Один раз подорвали, но его в тот момент в машине не было. Как-то к нам в дом пробрались неизвестные, но их быстро перехватила многочисленная охрана и всё по-тихому уладила. Подразумеваю, их просто обули в цемент и отправили кормить рыбок. Поэтому его круглосуточно сопровождают несколько телохранителей, а в Колумбии у него бронированный Range Rover.

— … поэтому про Шейлу забудь, — закончил он свою речь, половину которой я прослушал.

— Что?! В смысле?! — поперхнувшись дымом, сипло спросил я.

— Ты ведь не просто с ней дружишь. Я не дебил, Серхио.

— Я и не говорил, что ты дебил.

— Ну тогда и не пытайся даже из меня сделать его. Если твой Райан слеп, то это сугубо его проблемы. Но меня ты не обманешь. Ты разве что слюни не пускаешь на эту девочку. Согласен, она красивая, но нашей семье не нужна эта ирландская кровь.

— Прости? Ты теперь решил по национальному признаку выбирать жён своим сыновьям?!

Отец на мой дерзкий тон лишь выгнул бровь, что снова означало немое предупреждение. Кровь забурлила по венам, что мне захотелось окунуться в ванну со льдом.

— Реши свою проблему, пока не закончил учёбу.

— Проблему?! Шейла не проблема.

— В моих глазах — она проблема. Не решишь ты, вмешаюсь я. А ты знаешь, как я решаю проблемы.

Наверняка я побледнел. Конечно же я знал его методы. Пуля в лоб и до свидания — иди покорми рыбок.

— Шейла не должна отвечать за вашу взаимную ненависть с мистером Кингом, — заявил я, отказываясь отступать.

Да, я сам не планировал что-то серьёзное с Шейлой именно из-за своего будущего, но и угрожать мне её безопасностью и уж тем более жизнью точно не стоит.

— Хочешь мне сказать, что этот ирландский высер с распростёртыми объятиями встречает тебя, спеша расцеловать твои ботинки?! — с вызовом спросил отец и поставил бокал на кофейный столик. Я заиграл желваками, прикусив язык. — То-то. Хочешь ты этого или нет, но вы инструменты в нашей ненависти. Вот Донован был куда более сговорчивым и посмотри, как всё отлично сложилось. Селеста счастлива с Родриго, родила нам наследника. Слушай меня, сын, и будет у тебя всё, что захочешь. Роскошные женщины по всему миру, верная и послушная жена дома, куча детишек, немерено власти и денег.

Как. Меня. Это. Всё. Достало.

Стряхнул пепел в пепельницу, стоящую на столике передо мной, и посмотрел на отца сквозь облако дыма.

— Дай мне доучиться хотя бы без еженедельных напоминаний, что я обязан впоследствии замараться в крови.

Отец небрежно махнул рукой, проигнорировав мой комментарий.

— Свободен.

Мне дважды повторять не нужно. Затушил сигарету и устремился на кухню, где сидела — для всех, кто ждал, та-дам! — мама, обложившись бумагами и что-то записывая в журнал учёта.

Глория Анна Мария Вега была представительницей беднейшей семьи, но отличалась невероятной красотой. Что, вероятно, и побудило моего отца взять её в оборот и по-быстрому жениться. По любви. Что, по-моему, уже как минимум несправедливо, когда разговор заходит о моей личной жизни. То есть себе он разрешил жениться на любимой женщине, а своим сыновьям показал кукиш с маслом. Правда, какая бы любовь у них ни была, она никогда не останавливала моего похотливого отца иметь несколько любовниц в каждом городе, где у него крупные точки распространения.

— Как ты, сынок? — не отрываясь от своего занятия, спросила она, когда я чмокнул её в тёмную макушку. От неё всегда так вкусно пахло — домом и шоколадом. С возрастом она набрала несколько килограммов, но выглядела ухоженной и очень дорогой женщиной. Когда-то она неплохо общалась с мамой Райана, Патрисией, но их дружба долго не продлилась. Полагаю, отец запретил ей.

— Пока живой.

— Не говори так, — строгим голосом ответила она. — Много лет назад мы переехали сюда именно для того, чтобы дать вам с Родриго безопасность. Мы хотели лучшей жизни для вас.

Ха. Можно вывести наркобарона из страны, но нельзя вывести из его жизни наркотики и стремление вести этот грязный бизнес.

— Лучшей жизни, — задумчиво повторил я, прислонившись бедром к углу стола. — Как правильно звучат слова, но как всё неоднозначно, если копнуть глубже, не находишь?

Мама вздохнула и подняла на меня карие глаза.

— Что опять не так?

— А когда всё было так?!

— Сынок, — мама потёрла переносицу и на мгновение прикрыла глаза, якобы ей всё это уже порядком надоело. Какое совпадение. — Послушай, лучшее, что ты можешь сделать для самого себя, — принять неизбежное.

Как мне всё это осточертело.

Мама умела любить. Вопреки всему и по-настоящему. Она смогла бы понять меня, если бы я вдруг решил пооткровенничать с ней. Но она преданна отцу.

Помню сколько сил она вкладывала, чтобы внушить мне, что мой отец не монстр, а человек со сложным жизненным путём. Ну так можно многие вещи оправдать, разве нет? Убил кого-то? Извините, просто у меня невообразимо сложный путь, вам не понять, но простить вы обязаны. Так, что ли, это работает? Мама постоянно повторяла, что кровь не водица, как будто это должно было волшебным образом вразумить меня.

Но в её защиту скажу, что моё детство именно благодаря её стараниям не превратилось в одно сплошное чёрное пятно. Когда отца, считающего, что мальчиков нельзя слишком часто обнимать, гладить по голове и целовать, не было поблизости, то я купался в её любви и заботе. И, не в обиду моему брату будет сказано, я уверен, что был любимчиком у неё. Во всяком случае, мне чаще доставались её гордые взгляды и тёплые улыбки.

Я открыл дверцу холодильника и невидящим взором уставился на его содержимое. У нас была помощница по хозяйству, которая не только убиралась в доме, но и готовила на несколько дней вперёд. Мы не принадлежали к таким семьям, как наши соседи, где каждый приём пищи обставлен как званный ужин у президента с пятью сменами блюд. Часто пользовались доставкой или ели в городе. У нас была только одна традиция — каждое воскресенье мама готовила обед, и мы собирались все за одним столом.

Вытащив недоеденную со вчера пиццу, я прихватил также бутылку кетчупа и вывалил это всё на столешницу, стоя спиной к маме.

— Скажи, есть хоть малейший шанс избежать участи стать главой картеля? — максимально непринужденным тоном поинтересовался я, засунув пиццу в микроволновку.

Мне даже не нужно поворачиваться, чтобы почувствовать мамино сожаление. Да, она привыкла к такой жизни. Привыкла, что её мужа могут убить в любую секунду. Особенно, когда он летал в Колумбию, где несколько головорезов по сей день не теряют надежды грохнуть отца и прибрать к рукам дело его жизни. И не нужно быть гением, чтобы понять, что как только я встану у руля, то это угроза нависнет и надо мной. А какая нормальная мать пожелает своему ребёнку смерти?!

— Серхио, cariño, ты по праву рождения обязан продолжить дело отца, — с грустью напомнила мама. — Родриго проще — он младший. На него тоже ляжет часть обязанностей, в случае если отца не станет. Но на твоих плечах куда больше ответственности и пора тебе с этим смириться.

Микроволновка громко пикнула, и я на автомате достал разогретую пиццу, заманчиво пахнущую сыром, и плюхнул на неё побольше кетчупа. Знаю, что мои друзья не разделяют моей преданности этому продукту, но и хрен бы с ними. Я фанат кетчупа. Наверное, вы ждёте душещипательную или забавную историю, связанную с этим продуктом, да? Разочарую — её нет. Честно говоря, не могу даже вспомнить, с чего началась наша с ним история. На ум не приходит ничего, чтобы заставить вас улыбнуться или всплакнуть. Просто любовь с первого вкуса, как часто случается в нашей жизни. Не ждал и — бах! — уже жить без чего-то не можешь.

Хотя…

Замерев с поднесённым ко рту куском, я вдруг вспомнил, как лет в пять мы с Райаном каким-то макаром оказались у него дома и без присмотра. Вокруг ни души. А мы голодные. Ну, мы же находчивые парни, поэтому направились на кухню с твёрдым намерением приготовить блюдо, достойное звезды Мишлен. Ростом мы на тот момент, мягко говоря, не впечатляли, поэтому даже придвинутые стулья не сильно помогли добыть с верхних полок консервированный суп или что-то в этом роде. Короче, мы нашли макароны и сыр. Уже вкусно звучит, да? Прямо в животе заурчало от мысли, как сыр тянется, пока ты отправляешь в рот вилку с наколотой макарониной.

М-м-м.

Сначала всё шло отлично. Но мы не знали рецепт. «Не беда», — подумали мы. Будем импровизировать, есть-то хочется. Закинули макароны в воду. Холодную. Подождали минуты три и решили, что они почти готовы. Но когда мы настругали огромными кусками сыр, он, зараза, не захотел плавиться. Тогда мы отправили это нечто в микроволновку. На двадцать минут. Двадцать! Нас даже не смущал запах горелого, пока тарелка вращалась за дверцей. «Сейчас будет вкусно, с дымком», — думали мы. Рестораторы всего мира уже буквально в очередь выстраивались за юными поварами.

Когда же наше творение, подозрительно напоминающее угольки, наконец торжественно было выставлено на стол, первым, разумеется, на него набросился Райан. И как я мог забыть эту историю, если выражение лица моего друга было просто феноменальным. Он принялся плеваться, вопя, что есть это невозможно, но вся беда была в том, что уголь прилип к его белым зубам, вызвав у меня истерику. Поэтому его вполне здравые аргументы не дошли до меня. Как можно всерьёз воспринимать человека, который словно маркером закрасил себе зубы?! Я принял вызов. К тому же был голоден до потери сознания. В его холодильнике имелась банка кетчупа. Макароны, сыр и кетчуп — это беспроигрышное трио. И даже если два ингредиента напрочь испорчены, кетчуп всё спасёт. Так я подумал. И залив всё это пятисантиметровым слоем, принялся есть. Помню, как что-то скрипело на зубах, словно песок жрал. Но сладко-кислый кетчуп всему голова.

Райан, кстати, тоже красиво вышел из положения, найдя сухую смесь для Шейлы. Даже без комочков развёл её и выпил.

После этой заварушки я научился греть еду в микроволновке, а кетчуп использовал вне зависимости от блюда передо мной. И да, даже именинный торт со всякими безе, розочками из жирного крема и прочей лабудой мог съесть с кетчупом. Почему? Потому что без кетчупа — это просто выброшенные на ветер ингредиенты. Может, я извращенец, но мне нравится.

Такая вот любовь с первого вкуса.

Только воткнул зубы в горячее тесто, как из коридора донёсся мелодичный голос, по которому я успел соскучиться:

— Серхио, ты тут?

— Да!

Жуя, обернулся и увидел в проходе загоревшую Селесту со спящим Такером на руках. Забавно, но он мог спокойно спать, если при нём громко разговаривали, но мог проснуться, если ты старался быть тише мыши.

Они вернулись сегодня утром, но я пока не успел пообщаться с ними, поскольку был занят Шейлой. Селеста быстро подошла ко мне и приобняла свободной рукой. Аромат клубники тут же проник в нос, как только я чмокнул её в висок.

Пока я ел, она ввела меня в курс дел и своих ближайших планов. Родриго опять где-то шлялся, словно дикого пса с цепи спустили, поэтому его жене пришлось просить меня о помощи.

— Можешь нас отвезти, а пока я буду у врача, ты погуляешь с Такером где-нибудь поблизости? — очаровательно покраснев, она принялась нервно покусывать нижнюю губу.

— Всё, что хочешь, только попроси, — запихнув в рот последний кусок пиццы, произнёс я и отряхнул ладони.

Селеста сунула мне спящего ребёнка и побежала в гостевой дом за сумкой. Покачивая малыша, не смог сдержать улыбку. Райан оказался прав — чем старше он становился, тем больше походил на Селесту. Хотя ему всего пять месяцев, но черты его матери проявлялись намного отчётливее, чем гены моего брата. И не уверен, что это плохо.

Через пять минут я закрепил переноску на заднем сиденье и положил в неё Такера, который тут же, словно почуяв неладное, проснулся и, нахмурившись, посмотрел на меня.

— Эй, привет, парень, — улыбнулся я во весь рот, что щеки заболели. Такер продолжал настороженно меня изучать. Мы не виделись пару месяцев, а в жизни новорожденного это слишком долгий срок, чтобы благополучно забыть человека. — Не бузи только, парень. Я твой дядя, Серхио. Помнишь чувака, который имел честь взять тебя на руки сразу после рождения? Так вот это я.

Селеста звонко рассмеялась, устроившись на переднем пассажирском сиденье.

— Серхио, уверена, таких нюансов он не помнит.

— Да ну, брось ты, — продолжая улыбаться, я подмигнул Такеру. — У нас с ним из-за этого незримая связь на всю жизнь. Он на интуитивном уровне должен меня помнить.

С этими словами я наклонился к нему и принялся его щекотать, при этом осыпая его лицо поцелуями, параллельно издавая неизвестные человечеству звуки. Это сработало. Такер начал смеяться, кряхтя и хрюкая.

— Вот видишь, — самодовольно протянул я, отодвинувшись от малыша. — Всё он помнит.

— А-у-гли-и-и, — протянул Такер. — Муа-гы-ы.

— Именно, парень. Я тоже так считаю, — улыбнулся на его гуление.

С трудом оторвал себя от ребёнка и, ещё раз проверив надёжность крепления детской автолюльки, сел за руль и выехал в центр Бостона. Такер продолжал общаться на только ему понятном языке, что невольно отозвалось теплом в груди. Чёрт, я скучал по ним.

— Как ты, красавица? Как тебе Колумбия?

— Боже, там так здорово! — воодушевленно поделилась Селеста, сделав заигравшую песню Dile певца Don Omar чуть тише. — Такое всё красочное, яркое и живописное, что дух захватывает.

Я улыбнулся, покачивая головой в такт песни.

— Да, есть у нас там красивые места. Между прочим, читал какую-то статью, где заверяли, что Колумбия входит в тройку лидеров наряду с Мексикой и Коста-Рикой в рейтинге наиболее счастливых государств.

— И я поверю этой статье. Чистейший воздух, вкуснейшая еда и милейшие люди.

Да, если не заезжать вглубь страны или наоборот в прибрежные, но очень бедные рыбацкие города. Вот там — ад. Криминал, проституция, наркотики. Но там же и царство моего отца. Он выходец из бедной семьи, как и моя мама. Его отец, мой дедушка, был рыбаком. Бедняга не знал, что в своё время именно благодаря своему видавшему виды рыболовецкому судну его сын начнёт свой наркобизнес. Но немного привстав с колен, отец женился на маме, зачал меня, а через два года Родриго, а потом смотал удочки и перебрался в пригород Бостона. Затем и в Колумбии приобрёл роскошный по местным меркам особняк с тремя гектарами земли. Так, просто пройтись вечером после плотного ужина жирок растрясти.

— Я рад, что тебе там всё нравится. Как Родриго себя ведёт?

Селеста покосилась на меня и пробормотала:

— Нормально.

— А если не врать, а правду сказать?

Не умеет она врать, вот вообще. За этот год, что мы прожили фактически под одной крышей, я научился распознавать невербальные знаки. Её вечно выдавал либо тон голоса, либо мимика. И именно из-за того, что мы с ней действительно отлично ладили, пару раз в моей голове мелькала мысль, что, может, зря я не женился на ней. Дал бы ей полную свободу, оберегал бы от всего, пока сам пытался хоть как-то наладить свою жизнь. Мой брат не ценил её, частенько стучал на неё отцу, когда сам не мог справиться со своей жизнью, часто пренебрегал её интересами и желаниями. Я бы всего этого не допустил.

Но.

Она мне правда очень нравилась. Сногсшибательная красавица с охренительно аппетитными формами в духе Джей Ло. Да ещё и с копной заводных, как апельсин, волос. Кому такая не понравится? Но моё сердце было отдано стервозной блондинке, живущей по соседству.

Когда Селеста не ответила, я нащупал её руку, следя за дорогой, и сжал её.

— Красавица, ты же знаешь, как у нас в семье устроено. Есть отец, который заправляет всем. Есть мать, которая заправляет домом и считает бабки отца. Есть Родриго, который вечно косячит. А есть я, который всегда вправляет мозг ему, так как если это сделает отец, то его мозг послужит кормом голубям. Поэтому не молчи. Что он сделал или, наоборот, не сделал?

Тяжело вздохнув, она призналась:

— Он иногда выпьет и начинает… Ну… Ты понимаешь… Требовать исполнение супружеского долга.

Слово «требовать» определённо мне не понравилось.

— А ты, как я понимаю, не хочешь этого?

— Не хочу, — прошептала она.

Я крепче сжал её прохладную ладонь. Не мне судить об их отношениях и устройстве их быта. То, что она родила от брата, ещё не означает, что её всё устраивает в его поведении.

— Я объясню ему, что требовать он может только бургер, заказанный и оплаченный в закусочной, — заверил её, как нас перебил Такер, повысив на октаву свой монолог.

— А-у-гли-и-и. А-и-и-и. Глу-у-у-мли-и-и.

Селеста обернулась и рассмеялась.

— Он так ручкой трясёт, словно танцует.

— Ему просто нравится мой вкус в музыке, — довольно ответил я. — Я его потом научу всем испанским скабрезным словечкам.

— Не сомневаюсь, — расхохоталась она.

— Зато все чики будут его. Он только откроет рот, сказав: «¡Que linda! ¿Vamos chingar?», а она уже будет раздетая и на всё готовая.

— Хм, а для тех, кто ещё не овладел этим языком, доступен перевод? — с сомнением в голосе уточнила она.

— «Какая красавица, пойдём трахаться», — заржал я как дебил.

— Да ну тебя, — Селеста несильно толкнула меня в плечо и рассмеялась. — Неужели ты думаешь, что такой примитивизм работает?!

— Не поверишь, работает. Но не со всеми. Есть девушки, которым нужны более длительные ухаживания, чем одна брошенная фраза.

Селеста покачала головой, словно с реальным дебилом разговаривала. А минуту спустя неуверенно поинтересовалась:

— Как там Дрейк?

— Дрочит, — вырвалось у меня.

Господи, ну что я за дебил, вот правда?!

Это у меня сегодня не день, а сплошная проверка на прочность по всем фронтам, и это мне нужно уединиться и спустить пар, но слово не воробей. Да к тому же, готов поспорить, он именно этим и занимается в свободное время. Вот только обсуждать это с его бывшей, а теперь женой моего младшего брата… такое себе занятие.

— Что, прости?! — прочистив горло, Селеста сделала всё возможное, чтобы её голос не дрожал, но вышло фигово.

— Не бери в голову, — отмахнулся я. — С ним всё в порядке. Играет в баскетбол, разрабатывает игру, промывает мозги мне и остальным парням. В общем, всё по-старому.

— А он… спрашивает обо мне?

Постоянно.

— М-м-м, — многозначительно ответил я, сжав губы.

И так каждый раз. Ну а что я должен ей сказать?! Что ему всё равно? Настолько всё равно, что он меня порой достает сообщениями «А пришли ещё фото Такера», или «Селеста нормально питается?!». Признав, что он интересуется её жизнью, я могу навлечь беду на её семью. Мне бы не хотелось баламутить воду, когда всё вроде успокоилось. Правда Дрейк скоро выйдет… Но уедет. Он ведь говорил, что не задержится здесь. И так, вероятно, даже лучше.

На протяжении года я ловко избегал любых разговоров с ней о её бывшем, постоянно держа в уме, что она вообще-то вышла замуж за моего недалёкого брата. Разумеется, она редко, робко, но стабильно интересовалась жизнью Дрейка, а для меня это такая зыбкая почва, что я ощущал себя сапёром, вышагивающим по минному полю, не понимая, куда можно наступить, а куда лучше не соваться. Он её первый. Тот, в кого она влюбилась по уши. Тот, кто… скажем так, не помог ей, когда она нуждалась в нём. Тот, кто добровольно отдал её в загребущие руки моего брата. И он мой друг. Мне каждый раз приходилось договариваться со своей совестью, разговаривая и с ним, и с ней, и со своим братом. И, скажу я вам, это непросто.

— Он в Рождество выходит?

— Да, — кивнул я, свернув в сторону клиники.

Слава богу, Селеста решила не продолжать допрос, поняв, что из меня тяжело вытащить нужную информацию. Мы припарковались около клиники и она, чмокнув меня, побежала на свой приём. Я же вытащил люльку из тачки и направился в ближайший парк, напевая под нос заевшую песню. Заприметив впереди свободную скамейку, я прищурился и чуть не заржал. Как же жизнь порой интересно складывается. Вор-взломщик и принц наркокартеля гуляют с чужими детьми.

Пока я шёл к своему другу, ещё не заметившему меня, обратил внимание, как на меня глазели, едва не пуская слюни и не устраивая стриптиз, молоденькие мамашки. Я бы сказал, что они обглодали меня до костей своими голодными взглядами.

— Ну, разумеется, — протянул я, давя улыбку, — где же ещё нам встретиться, как не на детской площадке?!

Терри обернулся и улыбнулся, посмотрев на люльку в моих руках.

— Взрослеем, видимо.

Я стукнул его кулаком в кулак и поставил свою драгоценную ношу на скамейку. Такер заинтересованно разглядывал всё вокруг, пока я отстёгивал ремни, чтобы вытащить его. Селеста нарядила его в голубую футболку с надписью «Mommy’s boy» и в тон ей штаны.

— Ну, иди ко мне, парень. Будем кадрить красивых чик, — пробормотал я, подхватив ребёнка на руки и прижав его к груди. Сел рядом с Терри, который тут же просунул свой огромный палец в его ладошку, но то и дело возвращался взглядом к толпе детей, оживленно бегающих по площадке.

— Тебя Айрис отпустила одного с Меган? — удивился я, заприметив девочку с копной тёмных кудрей. Айрис была известна своей гиперопекающей стороной по отношению к сестре. Ну и по отношению к Терри тоже. Естественно.

— У неё не было выбора, — усмехнулся он. — Она сейчас в колледже — там какое-то собрание перед началом учебного года. Поэтому я слинял с работы, чтобы забрать Меган из подготовительной группы.

Такер снова принялся перебивать нас, явно пытаясь донести до нас смысл бытия, отчего мы вдвоём чуть мечтательно не вздохнули, наблюдая за ним.

— Блин, он такой прикольный, — с благоговением произнёс Терри.

— Весь в меня, — улыбнулся я, подмигнув Такеру.

— Ноги у него явно будут длиннее, чем у тебя, — заметил он.

Его правда. У ребёнка были непривычно длинные конечности, в частности ноги. Парень явно собирался в своё время вымахать под два метра.

— Вы с Айрис ещё не надумали своих настругать?

— Да если бы это зависело от меня, то хоть сейчас, — вздохнул он. — Но когда ты в отношениях, то приходится осваивать искусство компромисса.

Я засмеялся.

— В вашем случае — сначала скандал, потом секс, потом диалог.

— Именно. Не наоборот.

— Сегодня имел удовольствие пообщаться и с Донованом, и Кингом-старшим, — вспомнил я. Терри угрюмо посмотрел на меня. — По-моему, второй мечтает оторвать мне яйца.

— А есть за что?

— А ему нужен повод?

— Тоже верно.

— Но я дал ему понять, что большой брат следит за ним.

— Серхио, будь с ним осторожен. Мы в такое дерьмо вляпались с этими политиками, что нужно отрастить себе глаза на затылке. Кстати, Райан сказал, что новый судья, которого посадили на место Беррингтона, скорее кормится из кормушки твоего отца, а не мистера Кинга.

— Отец давно хотел посадить своего человека на место судьи, поэтому я не удивлён. Но странно, что мистер Кинг не смог ему помешать.

— Но ты там дома у себя тоже держи ухо востро. На случай, если твой отец решит продлить срок Дрейку.

Вздохнув, я поднял над головой Такера и немного подкинул его в воздухе, вызвав его слюнявую улыбку.

— Он не видит в Дрейке проблему. В общем-то никогда не видел, если уж на то пошло. Когда вас с ним задержали, я ведь пришёл к отцу за помощью. Он тогда минут пять ржал, что с ним случается крайне редко, из-за того, что я всю жизнь протестовал против его бизнеса, а в итоге подружился с парнями, задержанных за кражу часов. Но в его глазах мы все и, в частности, Дрейк — зелёные сопляки, не представляющие из себя настоящую угрозу.

— Он вообще не в курсе, что мы с Дрейком не карманники, а реальные воры? Что Райан сжёг яхту Беррингтона?

Прижав Такера к себе, я отрицательно покачал головой.

— Дрейка он переложил на плечи Донована, которого мы с тобой осадили в своё время, поэтому он не вникал в тонкости его дела. А Райана он по жизни всерьёз не воспринимал, считая его безмозглым.

— А Родриго о чём-нибудь знает?

— Его кроме своей жизни и благополучия вообще ничего не волнует, — хмыкнул я, заметив, как к Терри со всех ног бросилась Меган.

— Терри, смотри! — подлетев к нему, она протянула какую-то куклу, но её взгляд остановился на мне. Боже, эта девчонка, когда вырастет, разобьёт не одно сердце. Её глаза настолько яркие и живые, что хотелось в них утонуть. Вручив Терри куклу, она поправила свои кудряшки и разгладила фиолетовое платье. Несмотря на вполне девчачий вид, на её ногах красовались чёрные кеды. — Привет, Серхио.

— Привет, красавица. Как жизнь? — подмигнул ей.

— Готовлюсь выйти замуж за Терри, — сообщила она на полном серьёзе, немного приподняв подбородок в точности, как делала Айрис. Терри покачал головой, сдерживая улыбку. Такер же замолчал и во все глаза уставился на красотку перед ним.

— Любопытно, — почесав подбородок свободной рукой, я игриво посмотрел на Меган. — А ты в курсе, что твоя сестра тебя опередит?

Казалось, Меган совершенно ничего не смущало.

— Когда я вырасту, Терри всех бросит ради меня.

— Вот же чёрт, — пробормотал он, хохотнув себе под нос. Подавшись вперёд, он заботливо зачесал непослушную кудряшку ей за ухо и улыбнулся. — Милая, я тебя очень люблю, но ты ещё встретишь своего принца. Свободного и подходящего по возрасту.

— Ты мой принц, — настаивала она. — Ты купил нам дом, даришь мне подарки и одежду, даёшь конфеты, когда Айрис не видит, водишь в кино. Значит, будешь моим мужем.

— И ведь не поспоришь, — рассмеялся я.

— Да, в логике ей не откажешь, — обречённо вздохнул Терри.

— А-у-гли-и-и, — высказался Такер, показав пальцем на Меган.

Уткнулся носом в пухлую щечку ребёнка и проворковал:

— Да, парень, понимаю. Но она, как видишь, любит мужчин постарше.

Терри заржал, а Меган снова взяла в оборот своего кумира.

— Купишь мне такую же куклу?

— Куплю.

— Сегодня?

— Сегодня.

— А новое платье?

— И новое платье.

— С кроссовками?

— С ними.

Очаровательно улыбнувшись и уперевшись ладошками в колени Терри, она чмокнула его и, забрав куклу, побежала к своим друзьям на площадке.

— Дети меняют всё, — заключил я, наблюдая за парочкой мамаш, прогуливающихся около нас с колясками. Замедлив шаг и перестав переговариваться, они бросали на нас с Терри похотливые взгляды. Толкнул плечом друга, привлекая его внимание. — Ты заметил, что молодой мужчина с ребёнком на руках является охренительной приманкой для горячих чик?

— Поэтому Айрис ненавидит, когда я один хожу гулять с Меган, — рассмеялся он, заметив остановившихся напротив нас мам. Мы вдвоём замерли, ожидая продолжения. Одна из девушек — блондинка около двадцати лет — не сводила вполне конкретного взгляда с меня, буквально умоляющего усадить её к себе на колени вместо Такера. В обычной ситуации я бы уже задумался, но сегодня день был ознаменован Шейлой. Её первым оргазмом со мной, пусть и не таким, каким я видел в своих мечтах.

— Не хотите с нами прогуляться? — спросила вторая, кокетливо улыбнувшись Терри.

— У меня ребёнок здесь гуляет, не могу, — не моргнув глазом ответил он, тогда в наступление пошла блондинка, расстегнув пару пуговиц своего бирюзового кардигана и показав мне соблазнительную ложбинку.

— А вы родом из Латинской Америки?

— Из Колумбии, — кивнул я, одернув задравшуюся голубую футболку Такера.

— М-м-м, обожаю латиноамериканскую кухню, музыку и мужчин.

Совсем прозрачный намёк. Терри сжал губы, чтобы не заржать, наблюдая за мной.

— Понимаю. Ваш муж тоже латиноамериканец?

Она покраснела и потупила взгляд.

— Нет, он немец.

Шнапсы грёбаные оккупировали.

— Ну а я с сыном жду свою любимую жену — она на приёме у врача. Мы в ожидании второго малыша, — соврал я, на что Терри поперхнулся и принялся стучать кулаком по груди, в недоумении покосившись на меня.

Мой тоже прозрачный намёк был понят. Девушки переглянулись, кивнули и поспешили удалиться.

— Жена?! — выпалил он, как только девушки скрылись. — С каких пор ты отказываешь блондинке?!

— С тех самых, как одна-единственная интересующая меня блондинка сегодня кончила в моих руках.

— Что?! — подпрыгнув на месте, Терри повернулся ко мне. — Какого фенхеля?!

— Того самого, — ухмыльнулся я. — Но всё не так, как ты себе уже напридумывал. Мы были в одежде.

Терри зачесал волосы назад, не сводя с меня предостерегающего взгляда.

— Серхио, ты играешь с огнём.

— Знаю, но она меня спровоцировала своим Шнапсом и рассказом о незабываемом отдыхе с ним.

Он покачал головой.

— Ты доиграешься. Я не собираюсь тебя судить или отговаривать, но поверь мне на слово — откроешь эту дверь и захлопнуть её уже не получится. Ты столько лет провёл в мечтах о ней, что, добравшись до неё, просто не сможешь остановиться.