События, которые происходят в мире каждую секунду, события, которые близки нам, потому что касаются нас непосредственно или интересны в силу своей необычности и новизны, — это та среда, в которой действуют средства массовой информации. Теоретически можно себе представить, что весь окружающий нас мир будет описан, снят на видеокамеру или записан чувствительным микрофоном. Это будет гигантская панорама сведений, немыслимая полнота которых затмит собой все иные информационные ресурсы.

Конечно, в реальной действительности люди хотят знать о многом, но далеко не обо всем и то, что способно вызвать их интерес становится материалом для журналиста. Наиболее эффективные издания, которые, по сути дела, продают новостную информацию, востребованную аудиторией, умеют точно угадать, какое именно событие или факт станет интересным, вызовет ответную реакцию или достоин публикации. Вопрос о том, что такое настоящая новость, — одна из принципиальных проблем, которая носит далеко не праздный или отстраненно-теоретический характер. Социальная ценность новостей — явление многофакторное, требующее осознанного прагматического подхода, анализа так называемых факторов ценности новостей. Новости, как явление не отделимы от современного социокультурного информационного пространства, они не только отображают его, но, зачастую, влияют на него или способствуют его формированию.

Критерии медиановостей и строгий Привратник

Наше представление о сущности новостей должно базироваться на понимании того факта, что любое сообщение о чем-то ранее неизвестном, только что произошедшем и т. д. в общем смысле может быть воспринято в качестве новости. При этом диапазон событий, которые могут войти в эту категорию, столь велик, что не поддается исчерпывающему описанию — он может быть исключительно велик или даже бесконечен. «А у нас сегодня кошка родила вчера котят, котята выросли немножко, а есть из миски не хотят», новость, которой делятся друг с другом дети, придавая этому событию особое, важное значение. Известие о Сверхновой, вспыхнувшей на окраине отдаленной галактики — сообщение, способное потрясти научный мир, стать предметом для множества дебатов, научных статей и конференций. Это несомненная новость, значение которой в определенном смысле трудно переоценить. Самолет, захваченный террористами — тоже новость, которая займет первые полосы газет и основное время телевизионных программ.

Каждый раз мы имеем дело с тем, чего раньше не знали, но каждый раз мы вынуждены по разному атрибутировать эти сообщения, объединенные признаком новизны. Не все, что будет воспринято научной общественностью или дворовой детворой может и должно попасть в газеты, так же как и не все, что стало новостным материалом в прессе, может в равной степени воздействовать на всех без исключения. «Все новости, пригодные для печати» — такой девиз взяла себе газета «Нью-Йорк Таймс», и этот девиз ко многому обязывает, и, в первую очередь, не совершать ошибок в выборе информационного повода.

Норвежские социологи Йохан Галтунг и Мари Руж (Johan Gultung, Mari Ruge) предложили модель, определяющую ценность событий в качестве медиановостей, хотя и не были первыми, кто попытался изучить проблему ценности сведений для массовой аудитории. Не ставя перед собой цели исчерпывающего анализа данного аспекта, остановимся на этой весьма наглядной модели, которая, подтверждается многолетней практикой СМК и объясняет многие феномены. Метафорически модель Галтунга и Руж можно представить в виде ситуации, когда гость (событие окружающей действительности) пытается войти в отель (в медиасреду) через секционную крутящуюся дверь, которую охраняет швейцар (медиавосприятие). Задача швейцара отсеять, не впустить тех посетителей, которые в отеле поселиться не могут. Привилегированными гостями становятся только те, кто проходит проверку по одному или нескольким из девяти критериев, остальные вынуждены остаться на улице.

Каждое событие, оцененное по критериям и соответствующее одному из них, а лучше комбинации нескольких (в идеале — всех девяти сразу), вероятнее всего, становится или может стать новостью, опубликованной в СМИ и способной вызвать интерес аудитории. События, под критерии не попадающие, из этой категории выбывают. Джеймс Ватсон, анализирующий в своей книге «Media Communication», теорию Галтунга и Руж дополнил число критериев до 12. Рассмотрим их подробнее:

— Событийность, новизна

— Масштаб

— Недвусмысленность, ясность

— Близость к аудитории

— Предсказуемость

— Неожиданность

— Комбинирование

— Соединение

— Избранность персон

— Избранность наций

— Персонификация

— Негативность

Событийность, новизна

Некоторые события случаются в промежуток времени, когда выпускается то или иное издание, выходящее с периодической частотой (например, раз в день или каждый час и т.д.). Поэтому такие события становятся более предпочтительными, нежели события, не имеющие твердой временной привязки. Вместо анализа факторов увеличения ВВП будет освещено убийство, например, или только что произошедшая встреча глав государств, а авария на дамбе, несомненно, опередит сведения о ее текущем ремонте или ходе уборки зерновых. Когда у журналиста есть шанс рассказать о том, что произошло сейчас, прямо перед выпуском, употребить слова «сегодня» или «несколько часов/минут назад», таким событиям вероятнее и отдадут предпочтение. Здесь же можно добавить о критерии актуальности.

Актуальность — это особое свойство журналистики, которое отличает ее от других видов информационной деятельности в большей степени, чем что-либо другое. Актуально лишь то, что рассказано вовремя, сегодня, сейчас, в эту минуту. При этом вчера об актуальном событии рассказывать было рано, а завтра будет поздно. Такой жесткий критерий как актуальность обусловлен спецификой СМИ. «Во вчерашнюю газету заворачивают рыбу, а вчерашняя радиопередача вообще не существует», — говорил по этому поводу американский журналист Мартин Мейер, а его коллега известный парламентский корреспондент Ричард Бестик добавляет, что «радионовости — это то, что случилось пять минут назад и то, что должно случиться через пять минут».

То есть, новости хороши только пока действительно новы и актуальны, пока сохраняется их значение, они, подобно осетрине в «Мастере и Маргарите», имеют одну свежесть — только первую.

Масштабность

Тем больше вероятность публикации сведений о событии, чем больше его масштаб. Пожар в доме без жителей, подготовленном к сносу, будет оттеснен пожаром (или наводнением) в доме, густо населенном. Встреча главы районной администрации с деятелями культуры останется на втором плане по отношению к встрече губернатора с руководителями предприятий и т. д. Для того, чтобы быть опубликованным, событие должно достичь «пороговой ценности», — термин, который определяет после какой степени значимости масштаба события оно становится интересно в качестве медиановости. При этом, масштаб события не является абсолютной величиной, а варьируется в зависимости от локализации издания, которое его отбирает и конкретной социальной ситуации. Гибель сотен людей в катастрофе, которая произошла где-нибудь в Сомали или на Таиланде будет восприниматься менее важным событием, чем авария на электроподстанциях столицы для российских газет, а та, в свою очередь, уступит в местной прессе место крупной автокатастрофе на местных дорогах.

С другой стороны, если в трагедии на острове Пукхет, Таиланд присутствовали российские туристы — пресса мгновенно ставит сообщения о ней на первую полосу. Наводнение в Нью-Орлеане, относительно которого было сказано, что российских граждан в городе не было, довольно быстро заменили иные, более важные с точки зрения прессы сообщения.

Террористический акт 11 сентября 2001 в Нью-Йорке

Масштаб же трагедии 11 сентября в Нью-Йорке, практически затмил собой локальные новости даже в региональной прессе. Таким образом, чтобы достичь пороговой ценности, событие должно иметь соответствующий масштаб, сопоставимый с локальными интересами или превосходящий его.

Недвусмысленность, ясность

Как ни странно, чем проще событие для понимания, тем охотнее о нем рассказывает пресса. Что-нибудь запутанное, туманное, что нелегко объяснить в коротком сообщении всегда окажется во второй или третьей очереди на публикацию, если есть простые и понятные сообщения. К такого рода явлениям относится множество событий, связанных с политическими процессами, экономическими кризисами, промышленными проблемами и т.д., которые уступают место конкретным политическим встречам, решениям, заявлениям или чему-то подобному. Длительные противостояния финансовых и промышленных структур в середине 90-х пресса рассматривала время от времени, откладывая их на потом, перенося в разделы экономики или аналитики, зато первые полосы сообщали об очередном захвате завода «Кристалл» или чего-то подобного очередной группой владельцев.

Даже в том случае, если кризис нельзя обойти стороной, пресса постарается максимально упростить явление, свести его к двум-трем факторам, которые могут быть проиллюстрированы простыми и понятными событиями. При этом такое упрощение, разумеется, вполне вынужденная мера, поскольку аудитория стремится к максимально удобному, то есть понятному большей ее части представлению.

Упрощение кризисных социальных ситуаций в прессе диктуется скорее определенным давлением времени, нежели сговором с правительством, властными и иными влиятельными структурами, стремящимися сгладить ситуацию и снизить напряженность. Внутренние факторы, управляющие деятельностью СМИ, специфика представления и восприятия материала заставляют прессу дробить социальные явления на частные случаи — хорошим примером чего является освещение войны в Чеченской республике, которую широкая общественность видит скорее как череду локальных стычек и боевых и спецопераций, нежели как цельный негативный процесс. Вообще, кризисные ситуации придают новостям особый драматизм и особую ценность, что обеспечивает им большую популярность.

Близость к аудитории

Своего рода этноцентризм в увеличении ценности новостей отмечают многие теоретики коммуникации, и это связано с естественным предпочтением близкого далекому, известного, неизвестному и т. д. Масштабные зарубежные события почти всегда менее любопытны, чем череда местных незначительных событий, что и определяет содержание местной прессы. Журналистика «близкого прицела» — отнюдь не западное изобретение, она серьезно обсуждалась и в советские годы, поскольку это явление характерно для любой аудитории. Узнавание колоритных деталей, хорошо знакомых людей, заставляет пробуждаться наш интерес. Проблемы соседнего дома, двора или даже города — волнуют больше, чем такие же или даже большие проблемы в другой стране. «МАЛЕНЬКОЕ ЗЕМЛЕТРЯСЕНИЕ В ЧИЛИ — ЖЕРТВ НЕМНОГО», такой шуточный хэдлайн опубликовал в газете «Таймс» один из редакторов, чтобы показать, насколько новости далекие малозначимы для нас. При этом, конечно, будь такой заголовок опубликован в Чили, иронии никто бы не воспринял.

Здесь можно добавить и другой фактор, связанный с фактором близости, который называется релевантность (уместность) для определенной аудитории. Культурная дистанция будет проще и незаметнее преодолена, как считают Галтунг и Руж, посредством актуализации именно релевантности, когда проблема отдаленной страны станет интересной в сравнении с конфликтом в собственной социальной группе. Понимание уместности станет более отчетливым, если еще раз вспомнить, как отреагировало мусульманское общество на публикацию безобидных и малозначимых для европейской аудитории карикатур на пророка Муххамеда. Таким же образом уместность информации для того или иного общества наступает всегда, когда задевает его непосредственные интересы. Уместность бомбардировок сербского Косова американская пресса легко объясняла массовыми этническими чистками, против которых США, как демократическая страна вынуждена выступить безотлагательно. Косовские публикации воспринимались не просто близкими американской аудитории, но и уместными в предлагаемых условиях. Таким образом, война шла в двух измерениях — физическом, на уровне бомбардировок, и информационном, на уровне воздействия на сознание понятными, близкими аналогиями и образами.

Предсказуемость

Существует распространенное заблуждение в том, что новости — это всегда что-то совершенно неожиданное, не поддающееся прогнозу. В практике дело обстоит совершенно иначе. В работе Б. Берельсона и Г. А. Стейнера «Человеческое поведение — описание научных результатов» (B. Berelson and G.A. Steiner, Human Behaviour: An Inventory of Scientific Findings), выдвигается «гипотеза созвучия», согласно которой новости — это то, к чему аудитория подготовлена, что созвучно общественным ожиданиям.

Галтунг и Руж говорят в этой связи, что человек предсказывает себе некоторые события, создавая тем самым, в своем сознании ментальную матрицу для легкого восприятия такого события, если оно, вдруг, все таки произойдет. Более того, если человек желает, чтобы такое событие произошло, то оно, произойдя в реальности, воспринимается еще легче, в еще большей степени вписывается в сценарий ожидания, стереотип желаемого. Сознание готово в этом случае не просто воспринимать событие, а подгонять под матрицу то, что на него похоже, искажая реальность, что далеко не редко случается и в практике журналистов. Тот случай, когда желаемое выдается за действительное, — это следствие описанного механизма.

Если от скинхедов ожидают расовой непримиримости, то именно в этом свете воспринимается любое их действие, с другой стороны, сами скинхеды, зная, чего от них ожидает пресса, легко на эти ожидания отзываются, вступая в определенного рода информационно-событийный резонанс с социальным окружением.

Неожиданность, необычность

Фактор противоположный предсказуемости, и он всегда срабатывает в случае с новостями. «Когда собака кусает человека это — не новость, а факт, но когда человек кусает собаку это является новостью», как писал Чарльз Дана, имея в виду именно подобные случаи. Такие необычные ситуации, которые нарушают привычных порядок вещей, на самом деле происходят довольно часто и становятся прекрасными источниками новостей. Вот реальный случай, который приводят Воскобойников и Юрьев в книге «Журналист и информация», цитируя газету «Мейл»:

Черная кобра была укушена насмерть двухлетней девочкой. Это произошло на глазах ее родителей. Играя во дворе своего дома, она увидела змею с раздутым капюшоном. Девчушка инстинктивно схватила ее, поднесла ко рту и укусила. Охваченные ужасом родители бросились к ребенку, вырвали мертвую змею из крепко сжатых кулачков и отшвырнули в сторону. Девочку немедленно доставили в больницу. Как сообщили врачи, она «здорова и весела».

Подобных происшествий, которые могут восприниматься как действительно необычные, забавные, нарушающие привычную логику, происходит гораздо больше, чем принято думать, однако они требуют поиска, внимания и правильной интерпретации. Публика всегда охотно воспринимает сообщения этого рода, поскольку они как забавны, так и поучительны.

Бесплатный фрагмент закончился.

Купите книгу, чтобы продолжить чтение.