Бесплатный фрагмент - У края

Глава 20. Гондольеры

Как-то вечером позвонила дочь из Италии:

— Папугай, Синьков объявился, — таинственным тоном сообщила она.

— Да ты что!.. Откуда узнала?

— Сам позвонил из альберго «Рома». Передал от тебя привет и предложил встретиться.

— Вот негодяй!

— Ну, я ему вежливо намекнула, что в курсе разрыва ваших дипломатических.

— А он?

— Сказал, не имеет значения… Готов оплатить услуги переводчика и гида с транспортом.

— Вот гаденыш!.. Ну, и?

— Отправила к Паоло.

— Молодец! — похвалил свою надежную помощницу, — Мы тут тоже собираемся приехать, ни пересечься бы. Совершенно нет желания видеть его там.

— Я у Паоло узнаю, когда уезжает. И вообще, с чем приехал.

— На Паоло особенно не рассчитывай. Попробуй разузнать у Дарио. Мы его никогда не подводили. Может, что скажет.

— Так и сделаю. Пока, папугай, — положила трубку Светланка…

Пригласили немцы для утверждения наших альбомов. В этот раз смотрел с интересом. Хорошая работа. Чистенько, аккуратненько. Прекрасная рекреационная зона — дорожки, скамеечки. Вид «с вертолета» на крыши цехов с крупной надписью «BreStar» на каждой.

Понравилась зона жилой застройки с чудесными немецкими домиками и небольшими садиками при них.

А вот и офис — безликое респектабельное здание.

— Офис? — улыбнувшись, спросил руководителя проекта.

— Офис, — кивнул тот, — Ну, не смог я, Анатолий Афанасьевич, — начал он.

— Все верно, — прервал его оправдания, — Да будет так! — разом утвердил решения студии.

Все пять альбомов подписали, поставили печати заказчика и исполнителя.

Два альбома тут же отвез итальянцам.

— После выборов ваш Путин намерен встретиться с Берлускони, — сообщил руководитель итальянского проекта, с интересом разглядывая наши картинки.

— А если не выберут? — спросил итальянца.

— Выберут, — уверенно ответил тот.

Что ж, видимо действительно что-то знает. Во всяком случае, больше, чем я, избиратель…

Один из альбомов привез полковникам.

— Вот это да! — долго восторгался коллектив, когда добрались до домиков с садиками, — А мы тоже можем претендовать?

— Можете! — твердо ответил им, — В обмен на ваши московские квартиры, — добавил после паузы. Разочарованное молчание.

— А в качестве награды? — осторожно начал зондировать почву Теплинский.

— Работайте, и Родина вас не забудет, — ответил всем полковникам разом. Повеселели…

Но вот избирательная кампания позади, Путин остался у руля, а полковникам указали на дверь. Их Глазьев оказался за бортом корабля под названием «Власть».

— Ничего! — угрожал кому-то неведомому Теплинский, — Будет и на нашей улице праздник.

А вот и праздник — долгожданный переезд из насиженного Армянского переулка в самом центре Москвы в неуютный район Октябрьское Поле на окраине столицы.

— Афанасич, что мне делать с твоими полковниками? — отловил меня как-то Константин, — Они требуют зарплату!

— Костя, не обращай внимания. Во-первых, в отличие от меня, все они военные пенсионеры, а во-вторых, что-то где-то они же получали. Это и надо выяснить, — успокоил его.

Выяснили на свою голову.

— Афанасич, мы китайцу двадцать тысяч долларов должны за обувь. Может, Костя за нас заплатит? — выложил Теплинский результаты коммерческой деятельности своей группы полковников.

— С какой это стати?! Верните китайцу его обувь, — посоветовал ему.

— Нет никакой обуви. Отдали на реализацию, а те пропали вместе с деньгами.

— В милицию обращались?

— Да мы без оформления. Чтоб на налогах сэкономить.

— Сэкономили!.. Ну, господа полковники… Нет слов… Кстати, с зарплатой к Косте больше не подходите. Радуйтесь, что за аренду с нас ничего не берут. А пока думайте, чем займетесь в ожидании перемен, — поставил задачу своему дружному коллективу.

Недели через две подошел Теплинский:

— Анатолий Афанасьевич, мы съездили в Волоколамск, показали ваш альбом Карабанову. Ему очень понравился… А у него был какой-то строитель. Очень заинтересовался вашими домиками. Сказал, можно такие построить в Волоколамске. Карабанов одобрил.

— Ну, вот. Замечательно. Когда будем свои строить, у вас уже будет опыт, — похвалил его инициативу.

— Да не в том дело… Нужен бизнес-план и все такое. Мы без вас не обойдемся, Анатолий Афанасьевич. Рулите, а мы на подхвате, — предложил он.

— Нет уж! Помочь, помогу, но рулите сами. Кстати, Костя тоже строитель. Поговорите, — посоветовал Теплинскому…

— Афанасич, задолбали твои полковники! Им что, делать нечего? Хотят, чтоб я им проект сделал и смету посчитал… Ну, ладно, эти двое… А то Сотников, шофер. Он только их возит, травит анекдоты и журнальчики читает, а туда же, — возмущался Константин.

Я лишь рассмеялся:

— Они еще разберутся, чем ты занимаешься, и предложат поделиться, — испугал Костю.

Испугал не напрасно.

— Знакомьтесь, Анатолий Афанасьевич, — подвел как-то Теплинский крупного мужчину свирепой наружности.

— Стельмах, — представился тот.

— А мы с вами знакомы, — напомнил тому, — Видел вас в Армянском. Вы Дальний Восток представляли.

— Ну, да, — согласился тот, — Только мне этот Дальний Восток в печёнках сидит. Решил в Москве остаться… А вы, Анатолий Афанасьевич, должны мне с работой помочь.

— Оригинально, — удивился неслыханной наглости, — Поймите, даже если бы вы были профессором кислых щей, я все равно предпочел взять москвича. Вам же, скорей всего, квартира нужна?

— Ну, да… На общежитие я не согласен. У меня семья в Хабаровске.

— Обидно, что не согласны… Правда, у меня для вас даже койки в общежитии нет… И вообще ничего нет, кроме идеи-фикс… Кстати, что у вас за специальность, и почему вам не работается на месте?

— Я начальник райотдела милиции. На пенсии. Могу работать юристом. А это все равно, где работать — в Хабаровске, или в Москве.

— Понял. Только помочь вам ничем не могу. Мне юристы не нужны.

— Юристы всем нужны… Не хотите, Анатолий Афанасьевич.

— Если вам так легче, не хочу.

— Напрасно вы так. Я человек прямой и обид не забываю, — отошел старый новый знакомый.

Как-то приехал в офис и в нашей комнате никого не обнаружил.

— А где господа полковники? — спросил Жору, Костиного шофера.

— Уехали в Минск.

— Зачем? — удивился я.

— Да Стельмах сказал, в Белоруссии домики какие-то строят… Подхватились, раскрутили Костю на деньги и укатили на автобусе.

— И Стельмах?

— А как же! Ему-то и надо было в Минск, — рассмеялся Жора…

Через неделю вместе с полковниками в комнату вернулся стойкий запах перегара, а на столе Сотникова возникла глыба пенобетона, ради которой и состоялось то путешествие.

— Представляете, Анатолий Афанасьевич, проехали всю Белоруссию, и везде домики из пенобетона. Материал — закачаетесь. Весь дом сгорит, а стены останутся, — восторгался Теплинский.

— А Стельмаха зачем брали? Договор заключать? — поинтересовался я.

— Какой договор? — не понял Виталий Иванович.

— На поставки пеноблоков.

— А что, надо было? — испуганно посмотрел на меня главный полковник.

— А зачем тогда вы ездили?! С какого перепуга? — не выдержал я.

— Посмотреть.

— Понятно, — прекратил я на пару дней телячий восторг по поводу пенобетона.

— Анатолий Афанасьевич, — подошел Теплинский, — Надо бы Стельмаху организовать рабочее место. А то у него даже стола нет.

— Вы разве его уже взяли на работу?

— Ну, он же ездил с нами, — выдвинул важный аргумент полковник.

— А может, вы ездили с ним?

— Какая разница! — бзыкнул горе-руководитель, — Так, где ему сесть?

— Пусть садится за мой стол и командует вами, — в шутку распорядился я и уехал на выставку стройматериалов.

На выставке часа за полтора собрал всю информацию о пенобетоне: проспекты, прайс-листы, визитки производителей и поставщиков и даже целый набор образцов продукции. А главное, нашел несколько московских организаций, проектирующих домики из пенобетона.

Прямо с утра появился в офисе, отягощенный добычей с выставки. Увы, положить все это было некуда — на моем столе вольготно расположился начальник райотдела милиции.

— Сейчас освобожу, — стушевался тот.

— Сидите-сидите, — остановил его, — Мы сейчас уезжаем.

— Куда? — удивленно спросил Сотников.

— В Минск, — в шутку ответил ему.

Не поняли. Переполошились.

— А что там делать? — все же спросил Теплинский.

— И я о том же… Изучите эту документацию и выберите поставщика пенобетона, — положил все, что принес, на стол Синеносова, — А мы с вами едем в проектную организацию, — кивнул Теплинскому и Сотникову.

В проектной организации дал мастер-класс ведения переговоров с руководством и спецами. Почуяв солидный заказ, нам обещали в трехдневный срок выдать все предложения, достаточные для подготовки бизнес-плана строительства немецких таунхаусов из наших отечественных пеноблоков, которые ничем не хуже белорусских, но дешевле.

— Ну, Афанасич! — восторгались Теплинский с Сотниковым на обратном пути.

— Теперь проделайте то же с этими организациями, — сунул визитки Теплинскому, — Потом сравним предложения и выберем, которая из них подходит, — объяснил ему.

Через неделю выбор был сделан. К этому времени подготовил и бизнес-план.

— Теперь можно ехать к Карабанову, — отдал документ Теплинскому.

— А вы разве с нами не поедете? — спросил тот.

— Вы руководитель проекта. Работайте. Я лишь консультант, — ответил ему и надолго исчез из офиса Константина.

Объектом моих интересов стал бетонный завод. С его директором и председателем правления мы наметили планы его поэтапной реконструкции в современное и мощное камнеобрабатывающее производство.

— Если собираетесь в Италию, лететь надо не позже, чем в это воскресенье, — озадачил как-то будущих коллег.

— А что так? — удивился председатель.

— На горизонте август — время летних отпусков… «Бретон» не работает… Можно, если хотите, перенести поездку на сентябрь, но у меня кончится мультивиза. Пока оформлю, подойдет октябрь. Так что, решайте.

— Едем! — дружно решили директор с председателем…

Но в разгар летних отпусков билетов на прямой рейс до Венеции не достать. И вот мы уже в самолете авиакомпании «Алиталия» на пути в Милан, где предстояла пересадка…

— Говорите по-русски! — искренне возмутился председатель, когда стюардесса обратилась к нему на итальянском.

— Она предлагает напитки: «Колу», минералку с газом и без. Что хотите? — спросил короля бетона.

— Так бы и сказала, а то… Дай-ка мне минералку с газом, — определился тот.

— Аква минерале кон газ, пер фаворе, — сообщил стюардессе его заказ.

— Что она, действительно не понимает по-русски? — вполне натурально удивился король. А я-то думал шутит.

— Увы… Английский понимает, а русский не обязана.

— Надо же… Учите русский! — получив заветную бутылочку, серьезным тоном посоветовал он стюардессе.

— Милле грацье, — «перевел» ей пожелание председателя.

— Прэго, — улыбнувшись, ответила бортпроводница.

— Что она сказала? — поинтересовался железобетонный король.

— Будет учить, — пошутил я.

— То-то же!

Но вот самолет пошел на посадку. Директор надолго прильнул к иллюминатору.

— Что вы там потеряли? — удивился я.

— Да вот, смотрю на Европу. Ну, всё до последнего клочка распахали и всё поделили. Сплошные квадратики. В общем, всё, как говорили! — поделился он своими впечатлениями.

— Кто говорил?

— Да все! Я-то впервые за границей, — удивил директор.

— Как так?! Даже в Болгарию не летали?

— Нет… Связался вот с железобетоном. Пару шахт построил, и мне выезд закрыли.

— Теперь понятно. Тогда смотрите во все глаза, — посоветовал ему.

Хорошие ребята, хоть и немного железобетонные. Наверняка бывшие коммунисты. Одному надо, чтобы все вокруг говорили исключительно по-русски, другой впервые попал в самое логово, где всё оказалось, как говорили на политинформациях…

Пересадка прошла, как по маслу. В венецианском аэропорту «Марко Поло» нас уже ждал водитель от «Бретона». В машине попутчики притихли — по-русски не говорил никто.

Водитель, как всегда, травил анекдоты, и мы смеялись лишь вдвоем. Словом, всё по плану.

По плану даже поселили: меня — в мой номер, директора — в номер Синькова-Медведева, а между нами — председателя.

На «Бретоне» нас ждали перемены — полный запрет курения в помещениях фирмы. Даже для гостей.

— Ну, что за басурмане! — возмущался председатель, наш единственный курящий.

— Можно у входа в здание, — подсказал Стефано. За год его русский стал заметно лучше, и он временно подменял Паоло.

— Пойдем, покажешь… А пошли все! Хоть поговорим на воле, — пригласил он. Так и сложилась традиция — на перекур стали ходить всем коллективом.

Чуть опоздав, появилась Светлана. Стефано заметно приободрился:

— Теперь лучше русский.

Для начала он провел нас по цехам. Короли бетона с уважением осмотрели чистенькое производство, а музей камня привел их в неописуемый восторг.

— Вот это дело! — громыхал председатель правления.

— И все же не пойму, как им это удалось, — периодически вслух размышлял директор.

И тут в одном из залов вдруг увидел президента Луку Тончелли.

— Вот, кто нам все расскажет! — обрадовался я.

Короткий разговор специалистов завершился радостным восклицанием директора:

— Так просто! — и дружеским рукопожатием сторон.

— Это надо перекурить! — принял решение председатель и потащил нас «на волю», — Шо цэ за людына така и що вин казав? — спросил он почему-то по-украински.

— Говорите по-русски! — подражая ему, выдал коронную фразу, адресованную почти всем итальянцам, с которыми общался бетонный король. Все рассмеялись, — Это президент фирмы «Бретон» Лука Тончелли, — с опозданием представил им итальянского специалиста.

— Президент?! — удивленно воскликнули короли, — Миллионер?! — любопытствуя спросил директор.

— Потомственный, — ответил ему.

— Надо же. А я с ним, как с простым человеком, — медленно приходил в себя король-директор.

— Так шо вин тоби казав? — не успокоился король-председатель.

— Представляешь, они рассчитывают смесь так, что в дозаторы подают ее практически сухой… Потом вакуумируют форму, удаляют воздух… А дальше — тридцатисекундная вибрация… Смесь мгновенно разжижается и заливает форму. Как только вибрацию снимают, изделие мгновенно твердеет. Можно сразу вынимать из формы. Просто и гениально! И как мы не догадались! — сокрушался он.

— Вот догадался, был бы президентом, як той, — пошутил председатель.

— Да уж. В лучшем случае изобретателем, с пустым карманом и язвой желудка, — махнул рукой директор.

— Ну й добрэ, шо не догадался! — добродушно рассмеялся председатель, — Теперь вот ты директор, с полным карманом и сытым брюшком, — добавил он.

— Едем в Верону! — объявил Стефано после перекура.

— А обед? Надо где-то пообедать, — засуетился председатель, — А то наш изобретатель язву получит, — рассмеялся он.

— В Вероне пообедаем, — объявил наш гид.

— А это далеко? — спросил директор.

— Около ста километров, — ответил ему.

— Ничего себе! — удивился тот, — Ладно, потерпим, — махнул он рукой…

— Бардолино! Озеро Гарда! — объявил, наконец, Стефано.

— Какая красота! — воскликнули оба короля разом.

И вот мы за столиком всё того же ресторанчика на открытом воздухе. А перед нами озёрная синева, разбавленная белизной многочисленных яхт и яркой зеленью гор на горизонте.

— Как на юге! — подал, наконец, голос председатель.

— Нет, синьоры, мы на севере Италии, — уточнил Стефано.

— Лучше северный Кавказ, чем южный Сахалин, — подключился директор. Стало весело…

— Гарно отобидав! — удовлетворенно поднялся из-за стола председатель.

— Озеро назвать Гарда, — уточнил Стефано, — Немного прогулять, — добавил он, не поняв, очевидно, причины нашего дружного смеха.

Мы медленно двинулись по широкой набережной, тянущейся вдоль берега громадного озера.

— Как на юге! — снова восторгался председатель, но теперь его уже не поправляли.

— Смотри, рыбак! — удивился директор, — Интересно, что здесь за рыба, — направился он к мужчине, сидевшему с удочкой в инвалидном кресле.

— Здесь рыбы нет, — неожиданно сказала женщина с лавочки напротив.

— О! Вы русская?! — одновременно спросили короли.

— Можно и так сказать, — ответила та, — З Украйины я, хожу за тим инвалидом, — показала она на «рыбака».

— Звидкы, зэмлячка? — обрадовался председатель, и оба «швыдэнько забалакалы на мови».

— Так что, рыбы здесь нет? — разочарованно спросил меня директор.

— Нет, — уверенно подтвердил ему…

Но вот, наконец, и «Санта Маргарита»… Только в каком виде!.. Нет несущей стены и части крыши главного цеха, а его уникальное оборудование размещено практически на улице.

— Что это?! — спросил нашего гида, который, как и все мы, с удивлением смотрел на необычное зрелище.

— Сейчас узнаю, — неспешно направился Стефано в офисное помещение компании.

Инженер, которого он привел, показал нам неработающее оборудование, рассказал, как замечательно оно работает, а в заключение сообщил, что вся компания ушла в отпуск чуть пораньше, чтобы не мешать ведению работ по реконструкции основного цеха.

— До сих пор мы выпускали семь тысяч квадратных метров плитки в сутки. После отпуска будем выпускать по десять, — с гордостью добавил он.

— А у нас сколько? — поинтересовался председатель.

— На первом этапе до четырех тысяч, но не в сутки, а в месяц, — ответил ему.

— Я-то еще думал, куда эти четыре тыщи сплавлять, а тут, — искренне удивился директор.

— Да брешут они, а мы уши развесили. Где их продукция?! Ты видел?! — запричитал Фома неверующий.

— Всю продукцию вывезли заказчики, — перевела Светлана ответ инженера, — Приезжайте к нам в сентябре, посмотрите, как мы работаем, — пригласил он, вручая нам фирменные проспекты и визитки.

Мы проехали по всей зоне камнеобрабатывающих предприятий Вероны, и повсюду видели одну и ту же безжизненную картину остановленных производств.

— Да-а-а… Тысячу раз надо подумать, чтобы не влипнуть потом, как в наш бетон, — сказал председатель, и бетонные короли согласно закивали соответствующими головами…

Расстроенные, мы вернулись на «Бретон». Стефано пошел докладывать руководству, а мы остались у входа в ожидании, пока накурится наш председатель.

— Анатолий, рабочий день окончился, и секретаря уже нет. Эта дверь заперта. Поэтому пройдите через цех. Найдете? — спросил он перед уходом.

— Найду! Не впервые, — кивнул ему.

— А где охрана? — задержал его любопытный председатель.

— Зачем охрана? — удивился Стефано.

— А як же! — не понял такой беспечности король бетона, — А вдруг кто влезет! Дверка непрочная, стеклянная. Разбить недолго.

— Карабинеры приедут и арестуют вора.

— Пока приедут, той вже будет в Канаде! — рассмеялся король.

— Охрана стоит дорого. Проще не охранять, — объяснил Стефано.

— Как так?! Что, весь завод не охраняют?!

— Конечно. Зачем? Всё имущество «Бретон» застраховано.

— Надо же, застраховано… А если свои украдут? — не унимался председатель.

— Что украдут? — не понял Стефано.

— Да что угодно. Здесь у вас инструмента полно. Дрель, например. Или «болгарку».

— Зачем?! — по-прежнему недоумевал наш европейский гид.

— Зачем-зачем!.. У хозяйстви усэ згодыться. Странна людына, — проворчал председатель.

Мы с директором лишь тихо посмеивались, не вмешиваясь в разговор, а вконец запутанный председателем Стефано ушел на доклад…

Но вот председатель, наконец, накурился.

— А мы зараз проверим их бдительность, — вдруг резко стукнул он прямо по коробочке, в которой, очевидно, размещался какой-то дверной датчик.

— Ты что! — успел лишь вскрикнуть директор.

Неожиданно дверь открылась, приглашая войти.

— Ну, вот! И обходить не надо! Прошу, господа! — широким жестом предложил поддержать его преступное действо председатель.

— Ты с ума сошел! — негодовал директор, — Сейчас приедут, арестуют дурака, а заодно и нас!

— Кто приедет? Кого арестуют? Скажу, дверь сама открылась. Не разбил же я ее.

— Ладно, пошли от греха подальше, — согласился директор, мы вошли в офис и направились в переговорную. А ненадежная дверь, пропустив нас, вдруг автоматически закрылась.

— Ха-ха-ха! — рассмеялся король-председатель, — И концы в воду!

Как ни странно, карабинеры так и не приехали. Кто знает, может, это приключение с дверью так и осталось втуне, если ли бы ни склонность председателя к хвастовству, бескорыстному и бессмысленному.

— Идем, фокус покажу, — пригласил он Стефано и, похоже, показал-таки фокус с дверью.

Кончилось тем, что фокус захотел посмотреть Дарио Тончелли, а потом и вызванные им карабинеры.

Председатель меж тем, получив личную благодарность от директора фирмы, наслаждался своей значимостью.

— Европа! А все на соплях!.. Плитку они придумали. Наш бетон не хуже… На охране экономят, а дверь не могут починить, — еще полчаса громыхал он после того, как составив протокол, уехали обескураженные карабинеры.

— Дарио договорился с синьором Багин — завтра они на два часа запустят оборудование, и покажут вам работающий завод, — доверительно сообщил мне Стефано перед тем, как отвезти нас в гостиницу.

С утра действительно поехали на «Аглобагин». Но великолепное производство не впечатлило королей бетона.

— Какие там миксеры! Обычная бетономешалка! К компьютеру они ее присоединили. У нас ее включает обычный работяга обычным рубильником. Европа! — уже привычно ворчал не выспавшийся председатель.

И так на всех участках. Но вот дошли до участка автоматической упаковки.

— Ха-ха-ха! А где же ваша продукция? — обнаружил подвох король-председатель, — Заказчики увезли? Не верю! — заключил он.

— Вы того же мнения? — с досадой спросил директора.

— Не обращайте внимания, Анатолий Афанасьевич. Он всегда такой… А производство действительно великолепное. Особенно это. Нам бы такое, — успокоил он.

Этим посещением наша командировка практически завершилась. В планах оставалась лишь культурная программа.

Венеция… Казалось, меня уже ничем не удивить. В ее улочках-каналах ориентировался, как рыба в воде. О дворцах и соборах чудо-города мог рассказать не хуже гида. И тем не менее…

Мы отправились в сопровождении Светланы и Маттео, которые по укоренившейся традиции подсели в нашу электричку в Пьомбино.

На привокзальной площади сели в прогулочный катер и по Гранд-каналу добрались до площади Сан Марко. Но больше, чем великолепный Собор и Дворец Дожей нашего председателя вдруг увлекли гондолы и гондольеры.

— Всё! Идем кататься на гондолах! — неожиданно загорелся он, — Где тут у них остановка?

— Это же очень дорого, — предупредила Светлана.

— Не дороже денег. За всех плачу! — взмахнул кошельком новоиспеченный купчик.

— Да ладно вам. Маттео местный, и то ни разу не катался на гондолах, — пробовала угомонить его дочь, — И охота вам в очереди стоять, — выдвинула она последний аргумент.

Но председатель уже закусил удила:

— Ведите меня на гондолы! Сто евро? Шо цэ за гроши? Покатаю Маттео. Ведите на гондолы! Сам вас повезу! — неистовствовал новый гондольер.

Отстояв небольшую очередь, уселись, наконец, в уникальную посудину.

— Говори по-русски! — предложил председатель, вручив сотню евро улыбчивому гондольеру.

— Грацье, — ответил тот, пряча купюру.

— Спасибо! — поправил его председатель.

— Зпасибо, — улыбнулся гондольер после того, как с ним быстренько пообщалась Светлана.

— Молодец! — похвалил бетонный король, — Теперь пой! — предложил он.

Выяснилось, что петь можно не везде, да и не всякий может.

— Ладно, рули! Я сам за тебя спою, гондольер, — приказал король, и едва вырулили в акваторию, над просторами венецианской лагуны вдруг понеслось, — Запрягайтэ, хлопци, конэй, та й лягайтэ спочивать, а я пиду в сад зэлэный, в сад крынычэньку копать! — распугивая встречные катера, мощно орал бетонный король-гондольер.

Глава 21. Динамовцы

В офисе Константина меня, похоже, не ждали. Во всяком случае, мне так показалось. За моим столом с важным видом восседал Стельмах. Рядышком на стульчике скромно пристроился Костя, а вокруг, кто как смог, разместились все полковники разом.

— Как там Италия? — из вежливости, негромко спросил Сотников.

— Италия бэлла, — традиционно ответил ему, и тут же ощутил на себе испепеляющий милицейский взгляд:

— Мы работаем, Анатолий Афанасьевич, — раздраженно пробрюзжал бывший начальник райотдела милиции самого Хабаровска.

— Срочно готовим договор, Афанасич, — словно оправдываясь, добавил мой партнер Костя.

— Работайте-работайте. Я вам не помешаю, — ответил занятому делом коллективу и покинул офис почти на неделю…

Первым делом отправился к итальянцам на Садовую-Спасскую. Увы, их офис оказался закрытым и опечатанным. Собственно, чего я ждал — время летних отпусков.

На следующий день съездил своим ходом в Волоколамск к Главе администрации — может, тот в курсе переговоров по программе Путин-Берлускони.

— Карабанов в Москве на совещании у Громова, — сообщила секретарь, — Зайдите к заму по экономике, — посоветовала она.

Зашел на свою голову.

— Документ утвержден, — обрадовал тот, — Вот только мы подкачали.

— Что случилось? — насторожился я.

— Да народ у нас, сами знаете. Прослышали про итальянскую промзону и теперь требуют, чтоб им заплатили по пять миллионов долларов за гектар. Сосем с ума сошли… Как обычно, нашлись смутьяны. Теперь судимся даже с теми, кто давно продал всё за копейки каким-то мошенникам. Обманули нас, говорят, пусть район компенсирует. А мы здесь причем? — искренне возмущался экономический зам.

— И что будет?

— Сами не знаем. Денег вбухали в это Сычево!.. Конечно же, найдем другие участки, но денег уже нет… Поторопились на свою голову. Думали, фермеров из совхозных пьяниц сделаем. А теперь — кто ж её за так вернет, землицу эту… Не знаю, — совсем расстроил он…

Вечером позвонил МихНик, поинтересовался делами. Рассказал ему о поездке.

— А банк «Интеза» уже создан. Видел его вывеску на Садовом, недалеко от Курского вокзала. Может съездим? — предложил он.

Съездили.

— Президент вас примет, — обрадовалась скучающая секретарь хоть какой-то работе, — Сейчас приглашу переводчицу.

— А что, ваш президент итальянец? — поинтересовался МихНик.

— Вряд ли, все итальянцы в отпуске, — ответил ему за секретаря.

— А наш работает, — не согласилась та.

— Значит, не итальянец, — определил я.

— Итальянец-итальянец… Прэго, синьори, — широким жестом пригласил в свой кабинет словно возникший ниоткуда президент. Следом за нами шмыгнула переводчица.

Представились. Рассказали о наших интересах в программе Путин-Берлускони.

— Он не знает такой программы, — перевела переводчица.

— Как?! Ваш филиал создан специально, в рамках этой программы, отдельным пунктом, — сообщил я президенту.

— Он об этом ничего не слышал. Банк российский, и работает по законам Российской Федерации. Поэтому он не в отпуске. Постарается узнать, но это только в сентябре, когда будет работать итальянская «Интеза», — пообещал президент филиала.

Поблагодарив президента и переводчицу, откланялись. Час от часу не легче.

— Хотите, съездим в Сергиев Посад? — предложил МихНику.

— Не хочу. Тоже, наверно, в отпуске, — улыбнулся тот, — Время такое неприкаянное.

Съездил один. Прошел по безлюдным гулким коридорам, вошел в пустую приемную, и в кабинете застал лишь скучающего директора.

— О, Афанасич! — обрадовался тот, — Хоть будет с кем выпить, — достал он бутылку итальянского вина, — Видишь, приучил-таки меня. Водку теперь не пью. Только вино.

— Правильно, — согласился с ним, — Водка, она для согрева, а вино — для души.

— Хорошо сказал. Давай, за это.

— Давай… Жаль, третьего нет.

— Он в Москве. Зашился там с этой приватизацией. Сказал, пока ни приватизируемся, бесполезно что-то делать. Потом это сделанное кто-нибудь «прихватизирует»… Вот только, когда все произойдет, кто знает… На вино пока хватает, а что дальше, честно говоря, не знаю. Я так понял, у тебя горит?

— Еще как, — снова расстроился я.

— Ладно, Афанасич, зато мы познакомились, в Италию вот съездили, тальято поели, вина попили. Что еще надо?

— Йэдэм дас зайнэ, — ответил ему. Стало грустно, даже вино не радовало.

Расставаясь, понял, больше не увидимся…

И вот я снова в офисе Константина. Устроился на приставном стульчике у стола Сотникова с пенобетонным блоком, занимающим половину столешницы.

— А где народ? — спросил Анатолия Борисовича.

— В Волоколамске. Будут после обеда.

— Как там дела?

— Да так, ни то, ни сё. Домики забраковали — слишком дорого.

— Дорого?! — удивился я, — Дешевле не бывает.

— Да им, похоже, все равно. От пенобетона отказались.

— Почему?

— Сказали, сляпают для вида в полкирпича, а толщину отольют из всякого мусора. Так дешевле. И площади урезали до предела. Теперь таунхаус не трёхэтажный, а одноэтажный с мансардой из досок.

— Бред какой-то, — на выдержал я.

— Бред… Но Костя на все согласен. Его «Модуль» теперь заказчик, а подрядчик местный типчик. Он там, что хочет, то и делает, — проинформировал Синеносов.

Появились Теплинский с Сотниковым.

— Афанасич, я там тебе зарплату начислил. Ты извини, всего три тысячи, больше не могу. Ты же все равно у нас не работаешь.

— Спасибо, Виталий Иванович, сто долларов в месяц — это богато. Во всяком случае, лучше, чем ничего. Об остальном меня Борисович проинформировал. А где ваш Стельмах?

— Они там с Костей банкуют. Вы им пока не мешайте, — попросил Теплинский.

Ну, и ну. Телега управляет лошадью…

Появился Стельмах. Что ж, можно топать к Косте.

— Привет, Афанасич. Ты что, болел?

— Можно и так сказать, — ответил ему и посвятил в наши далеко не радостные перспективы.

— Да-а-а, Афанасич. Расстроил ты меня. Я-то думал, хоть это направление в порядке. А тут.

— Да оно в порядке, за исключением… Бобик сдох.

— Какой Бобик?

— Что, не знаешь анекдот? — рассмеялся я, — Рассказать?

— Не надо… Похоже, придется обращаться к «динамовцам», — задумчиво выдал Костя.

— А это, кто такие? Не продинамят?

— Динамовцы не продинамят, — повеселел Костя, — Мои партнеры. Я им вещевой рынок на «Динамо» строил. Павильончики для торговли. Закачаешься… А потом понеслось, поехало. Когда Лужков стадионные рынки разогнал, они на «Станколит» перебрались — снова мне работа… Сейчас у них деньги есть. Думают, чем еще заняться.

— А ты их давно знаешь?

— Несколько лет. Ребята надежные. Если о чем договорились, слово держат… В общем, поговорю. Если захотят, сообщу… Попробуем этот вариант, — предложил Костя.

Что ж, вариант, так вариант. Сколько их у меня уже было, не счесть…

Но шли дни, недели, месяц, другой, а ничего не менялось. События топтались на месте.

— Костя, где твои динамовцы? — не выдержал я однажды, вернувшись из Волоколамска.

И зачем только поехал, поддавшись на уговоры Сотникова. То, что увидел, произвело удручающее впечатление. Огороженная хлипким проволочным забором площадка, старая строительная будка, утонувший в грязи полуразобранный бульдозер.

— И это все, что вы сделали за три месяца? — спросил Теплинского.

— А вы, что сделали за это время? — сердито ответил он вопросом, и мне нечего было ответить…

— Афанасич, захвати бизнес-план, едем на «Динамо», — сказал через пару дней Костя.

— С кем-то встречаемся? — спросил его.

— Пока не с самым главным. Но к его рекомендациям прислушиваются, — ответил партнер.

И вот мы у главной арены прославленного стадиона, у входа во встроенный в здание ресторанчик. Удивила уверенность, с которой Костя провел меня в какие-то подсобные помещения этого заведения. Судя по всему, завсегдатай.

— Володя, — представился молодой мужчина возраста Константина, — Костя, а что вы не прошли сразу в зал? — спросил он.

— Я думал, здесь поговорим, — ответил Костя.

— Афанасич у нас впервые, а ты тащишь его в подсобки. Нехорошо.

Мы прошли в довольно приличный зал, где к нам тут же подлетел официант и принял заказ. Не успели приступить к разговору, заказ был исполнен.

— Оперативно, — удивился я.

— Еще бы, — ничуть не удивился Костя, — Это же их ресторан.

— Ресторан не главное наше дело. Просто здесь удобней вести переговоры. Вот и содержим себе в убыток, — дополнил его Володя.

Лишь неплохо отобедав, уже за чашечкой кофе приступили к делу. Мой экспромт о камне, разумеется, был воспринят положительно. Это уже давно не восторгало, как в начале пути. Высокоэффективный проект нравился всем. Вот только едва речь заходила о стартовых капиталах, сырьевой базе, подъездных путях, энергоемкости и прочих специфических атрибутах уникального производства, — энтузиазм потенциальных инвесторов плавно сходил на «нет».

Но в этот раз никаких эмоций, никаких обсуждений.

— Приятно было познакомиться. Я почитаю ваш бизнес-план, — попрощался со мной хозяин ресторана, — Костя, останься, — попросил он.

Вернулся в офис дожидаться Константина.

— Ну, как? — спросил его.

— Будет рекомендовать, — коротко ответил партнер.

И снова потянулись неприкаянные дни…

И уже совершенно неожиданно позвонил Руслан из Истры, о которой и думать позабыл.

— Ну, как, Анатолий Афанасьевич, построили завод? — первым делом поинтересовался он.

— Как бы ни так! — с досадой ответил ему.

— Да вы что?! Такой проект! — удивился молодой человек из районной администрации, — А я уже к вам на работу хотел проситься.

— А что так?

— Да ушел я с той работы. Сейчас работаю в Москве в небольшой конторке. И то интересней. Да и зарплата побольше. Но у вас все равно лучше.

— Чем? — рассмеялся я.

— Всем, — коротко ответил Руслан и после паузы продолжил, — Я вот, почему звоню. У меня невеста работает секретарем у большого человека… Тот сейчас ищет, куда вложить деньги. Случайно рассказал ему о вашем проекте, так у него слюнки потекли. Попросил узнать, как ваши дела.

— Узнал?

— Ну, да. В общем, Анатолий Афанасьевич, если не возражаете, давайте завтра в девять встретимся у метро «Новокузнецкая».

— Не возражаю, — ответил ему. Чем чёрт ни шутит. А вдруг?..

— Борис Ефимович, — представился «большой» человек в скромном офисе за пять копеек, — Мне Руслан все уши прожужжал, так что не будем терять времени. Я человек дела, давайте сразу пройдемся, тут недалеко, и посмотрим помещения для завода. Там у меня склады, — предложил он.

Камнеобрабатывающий завод в километре от Кремля — это нечто. Но возражать не стал — почему бы ни пройтись.

Будка с сонным охранником и шлагбаумом, две комнатушки, доверху забитые какими-то картонными коробками и несколько автомобильных боксов, напоминающих «цековские» гаражи.

— Ну, как? — радостно потирал ручонки хозяин несметных богатств в центре Москвы.

— Вы представляете, как выглядит тридцатитонный каменный блок? Не всякий вагон выдержит два блока. И как их сюда везти?

— Тут станция «Павелецкая» недалеко, а сюда можно машиной.

— В этих помещениях завод не разместить, — разом прекратил я бессмысленный разговор с дилетантом.

— Тогда, давайте съездим в Тулу. Там полно брошенных заводов.

— Основной потребитель нашей продукции в Москве. Не вижу смысла, — возразил ему.

— Давайте, съездим, а там решите. Что вы теряете?

— Ничего.

— Тогда договорились. Завтра я туда выезжаю, а вы с Русланом своим ходом, — предложил он.

— А с вами нельзя? — спросил его.

— Мы не поместимся, — решительно отказал хозяин гаража…

В Тулу выехали электричкой: Руслан с невестой и мы с Татьяной. Этот город знаком с детства. Но всегда видел его лишь мельком, по пути в Москву, или обратно в Харьков. Путешествуя на машине, как правило, миновал этот населенный пункт, сворачивая на объездную дорогу. Так что, можно сказать, собственно в Туле оказался впервые.

Высадившись на вокзале, пешком дошли до стадиона «Арсенал». Там, как оказалось, нас уже ждали. Тут же усадили в шустрый автомобильчик «Вольво» и отвезли в небольшое кафе, где неплохо накормили.

— Придется подождать. Борис Ефимович только выехал из Москвы, — проинформировал нас директор стадиона, — Посмотрите пока наш стадион и музей, — предложил он.

Экскурсия понравилась. Столько интересного узнал о городе, о клубе «Арсенал» и тех, кто начинал в этом клубе, а потом годами прославлял нашу страну на соревнованиях мирового уровня. Удалось даже потрогать гордость музея — один из первых велосипедов.

— В мире таких было всего три экземпляра, — рассказал наш гид — энтузиаст своего дела, — В рабочем состоянии остался только этот…

Уже смеркалось, когда нас снова усадили в «Вольво» и на бешеной скорости доставили к тульской мэрии. Удивило, что машину не только ни останавливали, а скорее наоборот — расчищали ей дорогу, и постовые козыряли нам, словно большому начальству.

Но самое забавное было впереди — нам посчастливилось лицезреть прибытие Бориса Ефимовича. Скажу только, что нечто подобное видел лишь в низкопробных художественных фильмах.

Из подъехавшего «Гелендвагена» выскочили несколько экипированных церберов, которые грубо сдвинули нас в сторону. А из остановившегося прямо у входа «Мерса» вышли еще трое и прикрывая бронещитами, спешно провели мимо нас охраняемую VIP-персону, в которой еле разглядели нашего Бориса Ефимовича.

Действительно, где уж нам было поместиться в двух авто, забитых вооруженной охраной.

— Что это с ним? По Москве пешочком, а в Туле с такой помпой, — спросил у Руслана.

— Не знаю. Может, угрожал кто, — предположил тот.

— Тогда непонятно, зачем нас сюда тащить. Что-то всё это сильно напоминает вульгарную показуху. Только для кого?

— Не знаю, — обескураженно ответил он.

Церберы вернулись в «Гелендваген», и мы, наконец, смогли войти в здание.

Бориса Ефимовича обнаружили в приемной.

— А, это вы? — удивленно буркнул тот вместо приветствия, — Съездите с этим товарищем, посмотрите помещения. Тут недалеко. А потом немедленно сюда.

Съездили. Посмотрели. Вернулись. Наш VIP-объект уже был у руководства. Пригласили меня. Как обычно, рассказал о грандиозных планах, которые, разумеется, понравились.

— Наши площади подходят? — спросил кто-то из присутствующих.

— Вполне, — ответил ему.

— Вы свободны. Завтра с утра ко мне, — выдал ценные указания «начальник».

— Есть, — подыграл «большому» человеку, заслужив, наконец, его снисходительную улыбку.

Прямо с утра отправился в офис набоба.

— Я покупаю ваш бизнес-план, — сходу озадачил Борис Ефимович, — Руслан говорил, вы заплатили немцам пять тысяч долларов? Даю половину.

— Это еще почему? — возмутился столь несправедливой оценкой моего творчества.

— Старая вещь всегда дешевле новой, — посмотрел тот на меня, как на «приготовишку», — К тому же, это единственное, чем вы располагаете. А я предпочитаю работать без партнеров. Фактически я покупаю вашу долю… Ладно, ни вашим, ни нашим. Две семьсот и ни цента сверху. Идет?

— Я подумаю.

— Думайте, только быстрей… Кстати, вас я беру в свою команду консультантом. Об окладе поговорим позже. Идет?

— У меня несколько иные планы.

— Я в курсе… Только, почему вы решили, что сможете эффективно работать руководителем?

— Потому что это моя профессия. К тому же я автор этого проекта. Ну, и наконец, имею опыт успешной реализации чего-то подобного. Разве этого мало?..

— Может быть, но у меня тоже иные планы и свои предпочтения.

— Что ж, не смею вам мешать, — поднялся я и навсегда покинул кабинетик очередного странного человека, с помпой мелькнувшего на моем пути к заветной цели…

Через неделю нас с Костей снова пригласили на «Динамо». В этот раз пришлось отвечать на кучу вопросов — своеобразный экзамен моей состоятельности.

— Как вы считаете, кто должен руководить всем этим? — последовал, наконец, главный вопрос.

— Однозначно, генеральный директор предприятия, — развеселил я присутствующих, — На эту должность предлагаю свою кандидатуру. Имею опыт и все необходимые контакты и связи.

— Не возражаю, — заключил «динамовец» и в заключение предложил отобедать…

И вот, наконец, свершилось:

— Сегодня к двум приглашает Михайлевский, — озабоченно сообщил Костя.

— Кто такой? — спросил его.

— А я не говорил? — удивился партнер, — Сергей… Главный «динамовец»… У него еще брат-хоккеист. Может, слышал?

— Не такой уж я болельщик, Костя.

— Да он уже не хоккеист, а большой начальник в федерации «Динамо». Он-то и разрешил Сергею строить на территории стадиона. Сначала рынок, а потом ресторан.

— Понятно, — ответил ему. «Еще один претендент на долю», — догадался я и, как оказалось, не ошибся…

Нас встретили с большим почетом и проводили в отдельный кабинет, где был накрыт шикарный стол. Но пригласили за небольшой столик на четверых.

— Чай, кофе, минералка? — спросил официант.

— Рекомендую чай. Он у нас особенный, на травках, — подсказал Михайлевский, приятной наружности молодой человек, одетый, как на прием, — Я человек восточный, и предпочитаю чай любым напиткам, — добавил он.

Разговор не клеился. В ожидании напитков сидели молча. Решил, было, затронуть вопрос, ради которого собрались.

— Не торопитесь, Анатолий Афанасьевич. Успеем о делах, — остановил хозяин, — У нас на востоке так не принято.

Было непонятно, о каком востоке он говорил, но решил не настаивать. И полчаса мы молча наливались душистым горячим чаем с набором восточных сладостей. Но вот стол очистили, и на нем возник мой бизнес-план. «Наконец!» — мысленно воскликнул я, незнакомый со всеми этими чайными церемониями.

— Анатолий Афанасьевич, кто вам делал этот бизнес-план? — спросил Михайлевский, — Я в этом деле мало понимаю, но знающие люди сказали, что он замечательный.

— Правильно сказали. Бизнес-планы ваяю с тех пор, как они у нас появились. Это совсем несложно, если знаешь дело и есть компьютер. Мой бизнес-план проверяли десятки банков и не меньше экспертов от потенциальных партнеров. Так что этот вариант можно назвать идеальным — он безошибочен.

— Что ж, Анатолий Афанасьевич, я готов вручить вам будущее своих детей. А их у меня четверо… Вы готовы взять на себя такую ношу? — вдруг с цветистым подходцем озадачил «восточный человек».

— Готов… В пределах уставного капитала, — пошутил я.

Шутка удалась. Обстановка заметно разрядилась…

— И еще, — снова принял деловой вид Михайлевский, — У вас есть «чистая» организация?

— Есть, — ответил ему, — Два года назад по рекомендации президента фирмы «Бретон» зарегистрировал общество «АнСтар», где я — единственный учредитель.

— «АнСтар»? — переспросил тот, — А как переводится?

— Да никак… Задумывал, как «Одинокая Звезда», но в фирме, которая регистрировала, все напутали, и вышло, что вышло.

— Вы не против, если мы воспользуемся вашей организацией?

— Не против.

— Остается разделить доли… Володя сказал, вы хотите поровну, независимо от вклада?

— Верно… Меньше зависти, больше доверия. Да и что делить? Десять тысяч рублей уставного капитала?

— Ну, не скажите! Мы намерены вложить большие деньги.

— Вложите, как займ партнеру. За год работы эти средства будут возвращены в полном объеме.

— Мудрено, но согласен. Значит, все делим на пятерых.

— А кто пятый? — недоуменно оглядел всех, сидевших за столиком на четверых.

— Мой брат, — подтвердил мои опасения Михайлевский младший.

Что-то неприятно ёкнуло в глубинах подсознания. «Шестьдесят на сорок не в нашу пользу», — мгновенно подсчитало сознание, — «Другой вариант их не устроит», — дополнило оно.

— Согласен, — решительно выдохнул я.

— Пожалуйста, за стол, друзья, — с широкой улыбкой поднялся Михайлевский.

Мы перебрались за накрытый стол, и пир начался…

— Вы мне, как отец родной!.. Вы с ним одного возраста, и в чем-то похожи… Мы, восточные люди, умеем ценить добро… Вы никогда не пожалеете, — бормотал мне что-то подобное пьяненький Сергей.

Хотелось бы верить, а счет «шестьдесят на сорок» меж тем нашептывал иное. Но жребий брошен Великим шулером — Судьбой, и нет больше иного пути, чем тот, на который ступил по своей воле.

Глава 22. Лёд тронулся

Глубокая осень плавно перешла в раннюю зиму. По офису носились возбужденные полковники, пытаясь решить очередную неразрешимую задачку — как сделать нечто ценное, ничего не делая.

— Сколько-сколько ты там записал? — спрашивал Теплинский Синеносова.

— Сто кубов, — отвечал Анатолий Борисович.

— Так мало?!

— А сколько ты хочешь?

— Ну, хотя бы раза в три больше.

— Да ты что! Бульдозер стоит до сих пор.

— Как стоит?

— Как-как… Как стоял, так и стоит, разобранный. А тот приехал, увидел и сто кубов вычеркнул. Сказал вообще ничего не заплатит.

— Да ты что!

— Вот тебе и что. А ты, сто кубов мало, — ворчал Синеносов… И так день за днем…

Временами раскатисто смеялся Стельмах, выслушав очередной анекдот от Сотникова.

А я все сидел и ждал у моря погоды…

— Костя, а ты говорил, динамовцы не динамят. Еще как динамят, — не выдержал однажды.

— Афанасич, Володя сказал, у них сейчас все деньги в деле. Вот выведут, тогда и приступим.

— Да денег пока потребуется не так много. Оборудование поставят лишь через полгода после авансового платежа. Вот только, если в декабре не заключим договор, в план первого квартала мы не попадем.

— Понял, Афанасич… Поехали на «Динамо».

Уже через полчаса мы были в подсобке ресторана. Выслушав наши сентенции, Володя задумался.

— Жаль, Сережа сейчас в Ялте. Затеял там какое-то строительство… Ладно, я ему позвоню, подумаем, что делать. Кстати, решили, где будет завод?

— Вариантов море, но все они как-то съежились, — ответил ему.

— Ну, вот вам и работа! — обрадовался динамовец, — Только ищите подальше от Москвы. Там на порядок дешевле.

— Есть вариант, — подключился Костя, — Далековато, правда. Во Владимирской области, в Киржачском районе.

— Ну, вот! — удовлетворенно воскликнул Володя.

— Да уж, — не согласился я.

— Афанасич, это не дальше, чем твой Волоколамск, — возразил Костя.

— Но там Новая Рига — бессветофорное шоссе.

— Давай, съездим, тогда и решим.

— Кстати, Афанасич, ты как-то рассказывал про Сычева, — подсказал динамовец.

— Сычево, похоже, накрылось.

— Да не Сычево, а Сычев, который камнем занимается у Лужкова. Пригласи его к нам в ресторан. Подкормим, поговорим, — предложил он…

В день моего шестидесятилетия ранним утром мы выехали в соседнюю Владимирскую область, чтобы оценить возможность строительства завода на территории разорившейся фабрики.

Ехали на двух машинах. Наш головной экипаж включал Константина и «старшего» из полковников. Весь день, в основном, ушел на долгую дорогу туда и обратно. К Москве подъезжали, когда уже смеркалось.

— А у Афанасича сегодня юбилей, — неожиданно прорезался Теплинский.

— Правда?! — мгновенно проснулся задремавший, было, Костя, — И сколько тебе стукнуло? — обратился он ко мне.

— Шестьдесят, — ответил за меня «разведчик». Я же молчал, соображая, как выйти из щекотливой ситуации и избежать нежелательных последствий нежданного «разоблачения».

— Не может быть! — с удивлением посмотрел на меня партнер, — Афанасич, и ты молчал?!

— А что, я должен кричать?.. Сегодня делали важное дело, а юбилеев еще наотмечаемся. Какие наши годы.

— Не-е-ет… Так не пойдет. Едем в офис, — решительно заявил Костя и принялся звонить по мобильнику.

Связи не было, и я тихо радовался.

— Ладно, ребята. Завезите домой, а в выходной соберемся, отметим, — предложил им наиболее подходящий вариант.

— Не пойдет! — хором провозгласил экипаж, уже настроившийся на праздник…

Офис встретил наспех накрытым столом, теплыми поздравлениями новых коллег и даже небольшим подарком — бутылкой виски, упакованной в фирменную коробку.

Оставшись без обеда, мы быстро захмелели. И вот уже, забыв об юбиляре, подпившие полковники по очереди провозглашали здравицы в честь Константина, искренне принимая его за хозяина будущего предприятия.

Воспользовавшись ситуацией, попрощался по-английски. В дороге почти протрезвел и домой попал в довольно приличном виде.

— Тебе уже весь вечер трезвонят, — сообщила жена.

— Кто?

— Не знаю. Я трубку не брала.

— А вдруг это тебе.

— Нет. Межгород.

Едва разделся, пошли звонки. Поздравили мама с братьями. Позвонила дочь из Италии.

— Буон комплеанно, Анатолий, — поздравил зять.

Чуть позже действительно обрушился шквал звонков — тепло поздравили однокурсники, оповещенные нашим Гаппарычем, добровольно возложившим на себя нелегкую обязанность поддерживать слабеющие контакты однокашников, разбросанных по всей стране.

В промежутках между звонками поздравила жена:

— Трудовые будни — праздники для нас, — процитировала она известный лозунг эпохи социализма, — Поздравляю.

«Как же это верно», — размышлял я, уже на своей шкуре прочувствовавший «прелести» капиталистического бытия, когда никому нет дела, чем ты жив, и жив ли вообще.

И впервые за несколько последних лет уснул спокойно — с завтрашнего дня мне начнут начислять пенсию, скромные полторы тысячи рублей. Это, конечно же, лучше, чем ничего, тем более, впереди реальная перспектива радикально изменить свой статус нищего пенсионера богатейшей страны…

— Афанасич, поздравляю, — позвонил Володя, — Подарок за мной.

— Спасибо.

— Я переговорил с Сережей. В общем, мы с тобой срочно летим в Италию. Ты рад?

— Рад.

— И еще. Как там Сычев? Пригласи его на сегодня. Заодно твой юбилей отметим, — предложил он.

Позвонил Юрию Ивановичу.

— А они переехали, — «обрадовали» меня в трубке.

Пришлось звонить Воронкову.

— Точно переехали. На Ленинградку, как раз напротив авиаинститута, — проинформировал Владимир Яковлевич.

— А как с ним связаться?

— Не знаю… Вечером позвоню домой, узнаю их новый номер.

— Надо сегодня, — рассказал ему о предстоящей встрече в ресторане на «Динамо».

— Готов привезти, — обрадовался Яковлевич, большой любитель «погудеть», — Кстати, меня возьмешь в свою команду? А то я до сих пор без работы.

— Вези… Пусть только Юрий Иванович лично тебя отрекомендует. Так будет лучше, — посоветовал ему…

Встреча прошла в теплой дружеской обстановке. Юрий Иванович подарил каждому по экземпляру текущего номера отраслевого журнала «Бизнес и камень».

— Здесь моя передовица о потребностях Московского региона. Так что вы, ребята, в теме, — обрадовал он нас, — Кстати, с Анатолием мы уже сотрудничаем лет десять.

— Точно, — подтвердил я.

— И никогда друг друга не подводили. Кстати, а где сейчас твой Синьков? — обратился он ко мне.

— Да кто ж его знает. Он ведь не только от вас бегает, — развеселил я Сычева.

— Вроде бы солидный человек, полковник госбезопасности, а повел себя несолидно.

— Как заурядный мошенник, — добавил Воронков.

— Ну, вы скажете, Владимир Яковлевич, — попытался смягчить его определение Сычев.

— Шарлатан, — поддержал я Воронкова, — И не полковник он вовсе, и даже не начальник дороги, а заурядный заяц, которого все ищут.

— Неужели? — удивился Юрий Иванович. Пришлось рассказать.

Разумеется, поговорили о камне, о месторождениях, об оборудовании.

— Анатолий сделал правильный выбор, — подтвердил начлаб природного камня, — Конечно, оборудование «Бретон» дорогое, но оно того стоит. Мировой лидер как-никак. А то Карасев на китайцев позарился, теперь вот с инфарктом лежит.

— Да вы что?! — удивился я, много лет знавший этого признанного авторитета по части торговли камнем.

— Точно, — подтвердил Юрий Иванович, — Инфаркт ему вылечат, а вот с оборудованием еще помучиться придется… Кстати, рекомендую Владимира Яковлевича. Специально захватил с собой… Мы с ним лет десять назад в Венгрии познакомились… Он уже тогда камнем занимался, «Алтаймрамор» представлял. Потом в минэкономике зачем-то отирался, но камень не забывал. Берите на работу, не прогадаете, — отрекомендовал он.

— Мы подумаем, — подмигнул я Владимиру Яковлевичу…

— Что, действительно ценный кадр? — спросил Володя, когда гости разошлись.

— Ну, раз сам Сычев рекомендует. Кстати, мне кажется, пора создавать рабочую группу для координации работ по реализации проекта. Ты, я и Костя плюс Воронков. Как на это смотришь?

— Вполне разделяю, — ответил Володя, — Вечером поговорю с Сережей.

— Кстати, считаю, работа в рабочей группе должна оплачиваться. Тем более, мы с Воронковым без работы. Как думаешь?

— Согласен. Предложу Сереже… А Юрий Иванович понравился.

— Еще бы! Наш золотой фонд.

На следующий день о встрече на «Динамо» рассказал Константину.

— Рабочая группа — это хорошо, — одобрил тот, — А то не знаю, куда твоих полковников пристроить.

— Что так? Они же работают. Ни шатко, ни валко, но работают.

— Вот именно, ни шатко, ни валко… Накрылась их лавочка… Ничего не сделали… Даже стройплощадку не разметили. Вчера договор со мной разорвали. Эти до сих пор с китайцем не расплатились, а тут еще давай. Денег набрали уйму, а работу не сделали.

— А ты их еще в рабочую группу предлагаешь.

— Ну, хоть Теплинского возьми.

— Предложи Володе. Возражать не буду.

Уже на следующий день состоялось первое заседание рабочей группы. Согласованный с Михайлевским состав был утвержден. Добавили и заштатного Теплинского.

— Костя, Сережа попросил, чтоб ты пока содержал эту группу. Он там с этим строительством опять влетел на деньги, — обратился Володя.

— Ну, вы, как всегда! — возмутился Константин, — Ладно, мне лично платить не надо.

— Мне тоже, — поддержал его Володя.

— Выходит, троим, — обрадовался Костя, — По пятнашке хватит? — обратился он ко мне.

— Хватит, — заключил я.

Что ж, это в десять раз больше моей нищенской пенсии. «Лёд тронулся, господа присяжные заседатели», — радостно запела душа…

Уже на следующий день меня пригласила Наталья Михайловна, главбух Константина, и вручила деньги для рабочей группы.

— Так много? — удивился, получив аж семьдесят пять тысяч.

— Сколько сказал, столько и выдала, — объяснила та.

— По пятнашке на вас троих и по десятке на Сотникова, Синеносова и Стельмаха. Этих тоже забирай. Мне они не нужны. А деньги стрясу с Сережи, — поделился Костя, — Кстати, завтра переезжаем на Балтийскую улицу, — предупредил он.

— Где это?

— Недалеко от метро «Сокол», — объяснил он.

Перевозить мне было нечего, а потому на новом месте оказался лишь через пару дней. С удивлением обнаружил, что всех полковников, включая милицейского, разместили в отдельной комнате. Там же стояли столы и для нас с Воронковым.

«Лёд тронулся», — снова пришли в голову известные слова Остапа Бендера… Вот только, что потом?.. Неужели такой же итог, как у великого комбинатора?..

— Афанасич, с этим Сычевым забыл тебя поздравить. Давай, по сто граммов коньячку? — предложил Володя, когда мы оказались в какой-то там зоне аэропорта Шереметьево-2.

— Спасибо. Не откажусь, — ответил на его предложение.

Выпили по сто граммов за юбилей, потом еще по сто за начало путешествия. И Володя, наконец, разговорился. Узнал, что он из крымских греков, живет в Ялте, пытается получить российское гражданство, а в Москве пока на птичьих правах. И еще много чего интересного рассказал тогда немногословный Вангелов о себе и своем партнере.

— Афанасич, я тебе рассказываю, а ты молчишь, как партизан, — выдохся он в конце концов.

— Вот выключу диктофон, тогда расскажу, — пошутил я.

Шутка удалась.

— А ты зачем пишешь? — с удивлением посмотрел на меня Володя.

— А как же! Слово не воробей, вылетит, не докажешь.

— А что надо доказывать? — продолжил тупить он.

— Ну, что ты грек, например, — не выдержав, улыбнулся ему.

— Так ты шутишь? — догадался, наконец, партнер, — Ну, ты шутник, Афанасич! — облегченно рассмеялся он.

— Есть немножко… А обо мне, Володя, можно не рассказывать. Обо мне романы пишут.

— Какие романы?.. Опять шутишь, Афанасич?

— Нисколько. «Литературка» на своем сайте уже второй публикует.

— Да ты что? — недоверчиво спросил он, — И кто же автор?

— Анатолий Зарецкий.

— Ты?! Так ты что, писатель?

— Как и чукча, который не читатель.

— Ну, ты даешь, Афанасич! И можно почитать?

— Можно.

— И названия есть?

— А как же! Первый называется «Odnoklassniki.ru. Неотправленные письма другу», а второй — «НА ИЗЛЕТЕ, или в брызгах космической струи».

— Оригинально. И читают?

— А то! За полгода около пятнадцати тысяч прочтений.

— Надо же. Обязательно почитаю, — пообещал он, — А книжку можно почитать?

— Увы. Только в электронном виде. Обещают бесплатно издать книги победителей. Пока надеюсь.

— И что, есть шанс?

— Кажется, есть. Оба призовых места пока за мной.

— Ну, Афанасич!.. Теперь точно почитаю, — пообещал Володя.

Объявили посадку на наш рейс. Пришлось закруглиться…

В самолете расспросы продолжились. Успел даже пересказать содержание первого романа, когда в иллюминаторе показалась Венеция.

— А вон и твоя Греция на горизонте, — пошутил я.

— Где?! — ринулся к иллюминатору грек Володя Вангелов, — А разве мы её пролетаем? — недоверчиво спросил он.

— А как же! Вон видишь, на берегу прямо так и написано «Гре-ци-я».

— Где?! Ну, Афанасич, с тобой не соскучишься… Слушай, да это, похоже, Венеция, — сообразил, наконец, Володя и прильнул к иллюминатору. Самолет пошел на посадку.

День был рабочим, и нас встретил русскоязычный менеджер Паоло Прелец.

— А наши все на выставке в Вероне. К вечеру вернутся, — «обрадовал» он.

— Значит, день пропал? — огорченно спросил его.

— Почему пропал? Пока подготовим контракт, они подъедут, — не согласился Паоло.

Так и случилось. Первым в переговорной комнате возник небритый экспортдиректор Аугусто Суппи.

— Дарио Тончелли появится позже, — проинформировал он.

С его появлением возникли первые трудности. Контракт пришлось перепечатывать — по его указанию, все цены перевели в Евро. Но с итоговой суммой вдруг не согласился Вангелов.

— Мы не располагаем такими деньгами, — неожиданно заявил он.

— Какими располагаете? — резонно спросил Аугусто.

Пришлось предложить некую этапность поставок оборудования. Согласились, но денег на первый этап так и не хватило.

Именно в этот момент появился выбритый и отутюженный Дарио.

— Нет проблем, — мгновенно принял решение директор, — Анатолия мы знаем много лет. Марчелло готов был предоставить ему оборудование в долг… Сколько там не хватает? — спросил он.

— Полмиллиона Евро, — ответил Суппи.

— Оформите долг на два года. Справитесь? — спросил меня младший Тончелли.

Я кивнул. В девять вечера мы с Дарио подписали контракт на поставку оборудования.

— Если сделаете авансовый платеж до Нового года, ваш заказ включим в план первого квартала, — пообещал директор…

— Надо же, Афанасич, в первый день все сделали, — удивлялся Володя, — Да еще такую рассрочку дали. Сейчас же Сереже позвоню. Удивлю.

— Да у них уже ночь, — охладил его пыл, — Завтра позвонишь.

— Точно! — согласился со мной партнер…

— Афанасич, что будем делать? Кошмар! — встретив меня утром, вместо приветствия запричитал Вангелов.

— Что случилось? — невольно передалось его вполне искреннее беспокойство.

— Да я только что переговорил с Сережей, будь он неладен!

— И что?

— Представь себе, денег нет… Ухлопал на свое строительство.

— Нормально! Тогда, зачем мы здесь? Не понимаю… Мы партнеры, или где?!

— Не кипятись, Афанасич. Что-нибудь придумаем.

— Что, например?

— Ну, кредит возьмем… Я вот думаю, надо ли итальянцам говорить?

— Что говорить?.. Что мы идиоты, и у нас правая рука не любит левую?!

— А может, договоримся с ними, чтоб всю сумму в долг?

— Володя!.. Мне поверили на полмиллиона, потому что знают десять лет и сочувствуют моим проблемам. Я думаю, это максимум возможного. Больше для меня мог бы сделать только Марчелло.

Я был вне себя от досады. Хотелось тут же собраться и улететь. И уж тем более совсем не хотелось на «Бретон».

— Володя, сейчас за нами приедет Паоло. Съезди с ним один, а я поеду к дочери.

— Ну, зря ты так, Афанасич… Вместе съездим.

— Ладно, пошли завтракать, а там посмотрим, — предложил ему…

Подъехавший за нами Паоло предложил съездить в близлежащий городок, где он покажет идеал, к которому мы должны стремиться. Идеал — это, конечно же, интересно. И через полчаса мы оказались на крупном предприятии, единственное назначение которого — резка гранитных блоков.

Работа кипела. Грохот стоял неимоверный.

— Это наш идеал?! — удивленно прокричал Володя, наблюдая, как два негра мощными струями воды смывали абразивную грязь с громадного режущего станка, а два других мыли слэбы.

— Нет, конечно!.. Паоло погорячился!.. Слишком узкая специализация!.. Резка блоков –дорогая, но самая грязная часть работы! — прокричал в ответ.

То же самое повторил совершенно оглохшему без привычки партнеру, когда вышли из цеха.

— Паоло, хотелось бы посмотреть «резинатуру слэбов», — обратился я к нашему гиду.

— Это только в Вероне. Давайте, завтра. А на сегодня другие планы. Владимир любит гонки. Мой брат сегодня что-то организует, — сообщил он.

— Тогда завезите меня в Резану и поезжайте вдвоем, — предложил любителям гонок.

Володя немного поворчал, но, понимая мой настрой после его сообщения, согласился…

— Резана, — объявил Паоло на въезде в небольшой городок.

— Почти Рязань! — удивленно воскликнул Вангелов.

— Чему удивляться, Володя, если в Бассано до сих пор живут русские люди с фамилиями Путин, Багин, Ростопчин. Они и основали.

— Да ты что! — не поверил он.

— Точно! — подтвердил Паоло, — Фамилия мамы наших президента и директора Ростопчина, — сообщил он моему недоверчивому партнеру…

Магазинчик дочери легко нашли по красочной вывеске, и уже через минуту оказались в цветочном царстве.

— Папугай! — радостно бросилась ко мне Светланка. Восторги, объятия, поцелуи…

Познакомил ее с новым партнером, все это время внимательно изучавшим представленную в магазине продукцию.

— Голландцы? — показал тот на какую-то экзотику.

— Голландцы, — подтвердила дочь.

— А где Италия?

— Вот, немного, — показала она на цветы в горшках, — А так голландцы.

— Как везде… Даже у нас в Ялте, — согласился Володя.

А Паоло все звонил и звонил по мобильнику.

— Все. Поехали. Нас ждут, — кивнул он Володе.

— Уже уезжаете? — расстроилась Светланка.

— Я остаюсь, — ответил ей.

— Ура! — обрадовалась дочь, — Вы там недолго. В семь мы приглашены в ресторан, — объявила она Володе…

В разговорах полдня прошли незаметно. Поделились всем, чем хотели. Лишь об утреннем разочаровании в новых партнерах говорить не стал. Должна же быть хоть какая-то, пусть даже призрачная, но надежда. А вдруг?..

— А динамовцы не продинамят? — неожиданно спросила дочь. Я рассмеялся:

— А мы не будем их так называть, тогда не продинамят.

— Слушай, папугай, я тут недавно Дарио раскрутила. Рассказал все-таки о синьковских делах.

— Да ты что?! Ну, и как?

— Представь себе, никак… Лука и Паоло съездили с ними в Тичино, чтоб оформить права на «Бретон», как договаривались… Не договорились.

— Почему?

— Слишком много запросили… А когда вернулись, попросили у Дарио денег на какие-то опыты.

— Вот выдумщики!

— Дарио так и сказал… Заплатите за оборудование, из тех денег и получите.

— Ну, правильно.

— Тогда Синьков потребовал вернуть аванс.

— Да ты что! Ну и прохиндей.

— В общем, ему, конечно, отказали, и теперь будут разбираться в суде. Дарио просил передать, чтоб ты в это дело не лез.

— И не подумаю, — завершил я эту тему…

Но вот рабочий день окончился, и мы отправились в Кастэльфранко. Вскоре подъехали наши итальянцы. Позвонили на мобильный Паоло и выяснили, что те только-только выехали из Венеции.

Наконец, минут через сорок, появился измученный Вангелов.

— Этот Паоло сумасшедший!.. Ну, посмотрели гонки. Действительно интересно… Потом затащил в Венецию, а там только пешком… Тут еще ботинки жмут, а Паоло устроил целую экскурсию. Очень знающий товарищ, даже слишком, — поделился он впечатлениями от путешествия.

— Дотторэ, — подтвердили мы со Светланой.

— Только мне это все до фени, — удивил он нас, — Афанасич, мне обязательно в ресторан? Может, дать тебе денег, чтоб заплатил, а я останусь, отдохну?

— Володя, от тебя требуется лишь присутствие. Никто тебя расспросами мучить не будет. А за ресторан платит тот, кто приглашает. Словом, не мы с тобой, — объяснил ему.

Вечер удался, и отдохнувший Вангелов вскоре включился в общие разговоры обо всем на свете.

— А ты петь умеешь? — спросил его кто-то из итальянцев.

— А что, надо петь? — испуганно спросил Володя у Светланы.

— Да нет. Это дедушка сегодня спрашивал, тот ли синьор приехал, который пел.

— Кто это пел? — посмотрел на меня партнер.

— Синьков. Мы с ним дважды были на ферме. А он, как выпьет, так горланит украинские песни. Вот и запомнили.

На следующий день съездили в Верону на фабрику «Кометти». Небольшой цех был оснащен превосходным оборудованием «Бретон» и сплошь уставлен стойками с запасами сырья — бракованными плитами.

Трое рабочих, сам пожилой хозяин, его старший брат, а также дочь, исполняющая еще и обязанности директора, — лихо управлялись с непростым хозяйством, выпуская продукцию высокого качества.

— Семейная фирма. Трудимся в меру, в одну смену… Без всякого напряжения семья получает доход около ста тысяч Евро в месяц, — рассказал хозяин.

— Афанасич, это же то, что надо! — обрадовался Вангелов.

— Знаю. У нас такой участок предусмотрен. Но на втором этапе.

— А почему не на первом?

— Потому что нам негде брать такие плиты. В Москве их выпускает всего один завод, и то у него все расписано.

— Жаль, — загоревал партнер, с интересом разглядывая стойки с готовой продукцией.

— Не горюй, Володя!.. Главное, чтоб лёд тронулся.

— Какой лёд, Афанасич? — не понял он.

— Не бери в голову, — успокоил его, — Вот проплатим аванс, он и тронется.

Глава 23. Виртуальный миллионер

«Из дальних странствий воротясь», засел за бизнес-план, чтобы уточнить сроки реализации проекта и потребности в ежемесячных инвестициях.

Результаты обескуражили — еще до запуска производства требовалось вложить не меньше трех с половиной миллионов Евро. Инвестор не располагал и половиной этой суммы.

— Что будем делать? — спросил партнеров, собравшихся, как обычно, в ресторанчике на «Динамо».

— Афанасич, тебе же простили полмиллиона, — напомнил Вангелов.

— Не простили, а отложили платеж на два года, — возразил ему.

— Да и Костя обещал построить цеха в кредит, — вспомнил динамовец.

— Если получится, — мгновенно уточнил Константин.

— Самое смешное, денег нет даже на авансовый платеж, — напомнил собравшимся.

— Надо искать, — глубокомысленно призвал динамовец.

— Мне бы на цех найти, — затосковал Константин, — Есть, правда, мыслишка, — все же проговорился он.

— Какая? — мгновенно среагировал Вангелов.

— Да возьму не астроновский цех, а отечественный. Это вдвое дешевле.

— Ну, вот! — радостно поддержал динамовец, — А ты, Афанасич, что предложишь?

— Китайское оборудование. Тоже вдвое дешевле.

— Ну, вот! — окончательно уверовал партнер, считая проблему решенной.

— Карасёв уже купился на китайцев. Лечится, — напомнил ему, — Говорят, вчера раки были по три рубля, но маленькие… Сегодня большие, но по пять… Жабу вот предложили за рубль, но у нас и рубля нет.

— Что за хрень? — не понял динамовец.

— Анекдот, — уточнил я, — Сережа так постарался, даже жаба не по карману. А мы еще хорохоримся, — поднялся я, считая дальнейшие разговоры бессмыслицей…

Но вечером вдруг позвонил успокоительный Андрей Синцов:

— Афанасич, ты куда пропал? — обрадовался он, заслышав мой голос, — Звоню-звоню, а тебя всё нет и нет.

— В Италии был. Подписал контракт, а вот партнеры подвели. Теперь сижу в растрепанных чувствах.

— Так это же хорошо, что подвели!.. Подъезжай, поговорим… И бизнес-план захвати… Записывай адрес, — продиктовал он адрес офиса банка «Уралсиб», где теперь работал вице-президентом.

— Есть возможность получить заемные деньги без залога. Конечно, не все так просто, но твой бизнес-план идеально подходит. Можешь мне его оставить?

— Разумеется.

— В общем, я его запущу, и буду информировать, — окончательно успокоил он.

«Если что, пойдут сразу два проекта», — решил в уме несложную задачку…

— Анатолий Афанасьевич, это Аркадий. Мне надо с вами встретиться, — предложил вдруг голос из трубки.

— Какой Аркадий? — спросил незнакомца.

— Погосян… Адвокат Михайлевского.

— И что?

— Подъезжайте завтра на «Динамо» с документами вашей фирмы. Приведем их в готовность для получения займа.

Что ж, мысль правильная. Пусть действительно все посмотрит специалист. Не помешает.

У входа в ресторан меня встретил обходительный молодой человек приятной наружности.

— Едем на «Станколит». Там мой офис, — сообщил он.

Мы сели в бесплатное такси вещевого рынка на «Динамо», и через полчаса оказались в адвокатском офисе. Две девушки, Юля и Катя, принялись за финансовые документы, а сам Аркадий увлекся изучением учредительных документов.

— Ух, как запущено, — сообщил адвокат, просмотрев все и выслушав девушек, — Оставляйте. К завтрашнему утру все будет в полном порядке, — пообещал он.

— Мне сюда приезжать?

— Зачем. Все привезу на «Динамо».

И ведь действительно привез.

— Афанасич, — радостно встретил меня Вангелов, — Сейчас вас с Катей отвезут в банк. Там переговоришь, как ты умеешь, и вернешься. Тогда поговорим.

— Кто такая Катя?

— Твой бухгалтер. Вы же встречались на «Станколите».

— Надо же. А я и не знал, что у меня есть бухгалтер.

— Теперь знаешь, — улыбнулся Володя, — Ничего, похоже, проплатить успеем, — добавил он фразу, на которую даже не обратил внимания — мало ли о чем мечтается порой…

Нас привезли в район Новокузнецкой улицы, слегка повозили по переулочкам и высадили у небольшого домика с малозаметной надписью «Банк» на массивной двери.

— Проходите! — даже не взглянув в документы, пропустили в операционный зал охранники.

— Вам сюда, — ни о чем не спросив, показала одна из операционисток на дверь с надписью «Посторонним в…»

— Проходите, пожалуйста, — уже за той таинственной дверью показал молодой человек восточной наружности на другую дверь с солидной надписью золотом «Президент».

— Входите, Анатолий Афанасьевич, — поднялась из-за стола дама бальзаковского возраста и назвав свое трудное для запоминания имя (во всяком случае, для первого восприятия), предложила присесть в кресло напротив нее.

— Оганесян, Айвазян, Мовсесян, — примерно так назвали себя остальные пятеро из сидевших в том кабинете сотрудников банка.

«Армяне шумною толпою», — мгновенно подсказала память начальную фразу из какого-то неприличного стишка.

— Анатолий Афанасьевич, посвятите нас непросвещенных в ваши великие дела. А то Сергею верится с трудом. Уж очень у него всё хорошо. Кстати, кто вам делал бизнес-план? Сергей сказал, немцы.

— Немец — это я. Каюсь, но бизнес-план — моя работа, — вызвал я оживление в кабинете.

— Я так и думала, — окинула всех гордым взглядом проницательная дама-президент.

— Но от этого он не хуже. Скорее, наоборот. Тем более, прошел экспертизу во всех ведущих банках страны.

— И вы можете предъявить письменные заключения?

— Сколько угодно.

— Тогда, не вдаваясь в лирику (её мы уже наслушались), огласите, пожалуйста, основные финансовые показатели проекта.

Уложившись в две минуты, выдал обычный экспромт, завершив его данными последней версии бизнес-плана. Выслушав, армяне дружно загалдели.

— А у Сергея были другие показатели, — подвел итоги галдёжа финансовый директор.

— И что?.. Бизнес-план не догма, а руководство к действию. Меняются обстоятельства, меняется план, — ответил ему.

— А откуда вы взяли такую низкую кредитную ставку?

— Это недавнее предложение «Уралсиба». А что, у вас другая?

— Минимум, в два раза выше, — ответил финансист, тут же удостоившись укоризненного взгляда президента.

— А вам разве Сергей ничего не говорил? — явно отвлекая, спросила она.

— Сергей в Ялте. Информацию оттуда получаю от Вангелова.

— Ох, уж этот Вангелов. Кстати, а где он?

— Подозреваю, на «Динамо».

— Хорошо, Анатолий Афанасьевич, оформляйте документы. Думаю, завтра авансовый платеж мы уже сделаем, — ошеломила редкой оперативностью руководитель банка.

Нас с Катей усадили в отдельный кабинет, и нам на подпись рекой потекли документы. Вначале пытался читать, но скоро понял, что в условиях аврала это невозможно.

— Все-таки какая кредитная ставка? — спросил забежавшего на минутку финансиста.

— В документах ее нет. Проставим с Михайлевским, — ответил тот на бегу.

«Оригинально», — подумал я, но предпринимать что-либо в той суматохе не стал, опасаясь остановить процесс оформления авансового платежа.

В конце дня за нами пришла машина. Отправив Катю на «Динамо», добрался до метро «Новокузнецкая» и уехал домой…

— Лёд тронулся, Афанасич, — радостно встретил Вангелов утром следующего дня, — Только что позвонили из банка. Деньги ушли. Поздравляю.

— Спасибо, конечно. Только ты хоть предупреждай. А то, как в Армению попал… Мутная публика. Так и не узнал их условия, а они уже работают.

— Не переживай, Афанасич. Это же наш карманный банк.

— Армянский банк?! А вы каким боком?

— Да у Серёжи жена армянка. Ты же ее видел в банке. У президента сидела рядом с тобой.

— Да-а-а?! — мысленно представил я соседку, которая, мне показалось, была единственной из армян на моей стороне. Теперь хоть понятно, почему, — Ну, вы даете!

— Ей понравилось, как ты держался. Вот только одет, говорит, не как директор.

— Где уж нам!

— Ладно. Пойдем, познакомлю с Камиллой. Заодно отметим, — повел меня в ресторан Володя.

Кроме Камиллы, за столом уже сидели Катя с Юлей.

— Вы не обижайтесь, Анатолий Афанасьевич. Просто посмотрела на вас со стороны, — первым делом извинилась Камилла.

— Ну, и как?

— Нормально, раз ссуду дали и даже аванс проплатили, — рассмеялась она, — Вы не обижайтесь, но мы решили одеть вас, как директора. Давайте ваши размеры, а девочки подберут что-нибудь.

«И что за блажь у этих нуворишей», — размышлял над предложением Камиллы, — «Впрочем, как всегда, сначала оденут, а потом непременно обуют», — мысленно улыбнулся я.

— Не стоит беспокоиться. Просто не знал, куда меня отправил Володя.

— Ох, уж этот Вангелов! — укоризненно посмотрела на партнера Камилла, — Девочки, записывайте размеры.

Пока отмечали успех, делегация вернулась с ворохом одежды. Это было нечто: пальто, плащ, три костюма, ворох рубашек, связка галстуков и, наконец, коробки с обувью. И всё модное, молодежное.

— Да вы что, ребята?! Мне уже за шестьдесят, — возмутился я.

— Не может быть! — воскликнули молодые женщины. Льстили, скорей всего.

Заставили примерить. Как ни странно, все подошло.

— Это подарок от фирмы, — заявила Камилла.

— Учту при выплате оклада, — пошутил я.

— Не вздумайте! Катя, проследи, — дала она указания бухгалтеру.

— Афанасич, теперь придется только в этом ходить, — сочувственно улыбнулся Вангелов, не получивший фирменного подарка.

Меня тут же загрузили в машину и отправили домой…

Уже через неделю «Бретон» прислал полный комплект документации. И я засел за перевод и освоение. Главное, появились строительные чертежи, и вплотную встал вопрос, где все-таки размещать завод. Тем более, сообщили, что, в случае досрочной оплаты, срок изготовления нашего комплекта оборудования может быть сокращен на целых три месяца.

Позвонил МихНику, сообщил, что лёд тронулся.

— Так он у вас уже давно тронулся, — удивился тот, припомнив, очевидно, платеж Синькова.

— То был не тот лёд, а теперь, похоже, тот.

— Поздравляю.

— Спасибо. Оборудование поставят, вот только куда, — поделился с ним теперь уже вполне реальными проблемами.

— Я поищу, — пообещал МихНик.

К моему удивлению, предложение поставщика оборудования было воспринято, и даже с заметным энтузиазмом. Ещё бы! Запустить завод в межсезонье, или в сезон максимального спроса на продукцию… Да и расчеты показывали, что сокращение сроков строительства повышает эффективность проекта.

Как бы там ни было, но уже через неделю меня и Катю направили в банк для оформления досрочного платежа. А через день мы получили сообщение «Бретон», подтверждающее новый срок исполнения заказа — май месяц текущего года.

Всё. Времени на раскачку больше не оставалось. Именно в этот момент, как по заказу, позвонил МихНик:

— Есть неплохой вариант. Одна риэлторская фирма продает цеха в вашем любимом Сергиево-Посадском районе. Причем, недорого. Завтра утром можем съездить, посмотреть.

Разумеется, согласился.

Прямо с утра МихНик заехал за мной. В районе Мытищ нас ждали представители риэлторов.

— Вы готовы заплатить десять тысяч долларов? — первым делом спросила самоуверенная дама-риэлтор.

— За что?! — с удивлением посмотрел на МихНика.

— Как за что?.. За то, что покажу вам продавца.

— И всё?! А если мы с ним не договоримся?

— Договоритесь.

— Ну, а если?

— На нет и суда нет.

— Хорошо, — вынужденно согласился я.

— Поехали! — решительно скомандовала дама…

И вот мы проехали Сергиев Посад, и поехали по Угличскому шоссе… Пять, десять, пятнадцать километров, — сколько еще?.. Но на семнадцатом километре показалась стела с громадной надписью: «Загорская ГАЭС». Свернув направо, проехали еще два километра.

— Кажется, приехали, — сообщила дама-риэлтор.

Действительно, в обрамлении лесных чащоб виднелись неплохие корпуса.

Нам показали два цеха, идеально подходившие для размещения оборудования первой очереди.

— Ну, как, подходит? — спросила дама.

— Подходит, — ответил ей.

— Вот мой телефон. Как только будете готовы, встречаемся. Вы передаете мне десять тысяч, я вам — адрес продавца.

На следующий день отправился в офис. Переговорил с Константином.

— Давай, съездим. На месте и решим, — предложил он.

— А Володя?

— А что Володя? Он что ли строить будет?

— Поехали.

В ту поездку отправились всем комплектом полковников. Благо, в микроавтобусе было достаточно мест. Из офиса на Балтийской долетели за час.

В цеху вдруг обнаружили грузовик и несколько человек, демонтирующих цеховую кран-балку.

— Это что за дела? — удивился я, — Виталий Иванович, разберись, — выдал указание старшему полковнику.

Мы переместились в другой цех. А минут через десять подошел Теплинский с каким-то человеком.

— Я начальник службы безопасности, — представился тот, — Насколько понял, вас ввели в заблуждение. Этот объект уже приобрела наша компания. Работы ведутся по указанию нашего руководства, — сообщил он.

— А как в этом убедиться? Ведь я могу заявить то же самое, — спросил его.

— Вы правы. Давайте проедем в управление ГАЭС. Это недалеко. Там подтвердят.

Спорить было бессмысленно. Подхватив начальника, всем экипажем отправились в управление.

Пока ехали, нам рассказали, что собственником площадей является гидроаккумуляторная электростанция. Станция уже сдана в эксплуатацию и теперь продает ставшие ненужными стройплощадки.

Электростанция оказалась режимным объектом, и без собственника «наших» цехов нас вряд ли допустили на ее территорию. Но нам оформили пропуска, и мы отправились куда-то вниз по склону. А перед нами во всей красе предстала долина небольшой речки Кунья с ее громадным рукотворным водохранилищем.

— Ничего себе! — воскликнул кто-то из полковников, — И рыба есть?

— Всё есть, только ничего нельзя. Важный объект. Особенно верхнее водохранилище, — махнул наш сопровождающий куда-то вверх, — Пока шла стройка, рыбаков там было больше, чем рыбы. А сейчас всё огорожено колючкой и охраняется.

Меж тем вышли на плотину и подошли к зданию станции. Оглянувшись, увидел нависающую гору, по которой к телу плотины спускались шесть водоводов фантастических размеров.

— Вот это, да-а-а! — не удержался от восторгов.

Нас пропустили в здание, и вскоре мы оказались в кабинете одного из руководителей.

— Этот объект действительно продан, — подтвердил тот, — Что-то еще осталось, но продажей занимается «Мосэнерго». Могу дать адрес. Общаться надо с ними. По моим сведениям, не продан всего один объект. Если заинтересует, будем рады хорошим соседям, — закончил он разговор.

Нам дали сопровождающего, и минут через десять мы оказались на объекте. Огороженный участок в два гектара. Большой, но низкий цех. Железнодорожная ветка рядом с цехом. Большая бетонированная площадка с козловым краном. Еще три каких-то сооружения.

Конечно же, первый участок лучше, но на безрыбье…

— Ну, как? — спросил Константина.

— Чем меньше построек, тем дешевле. Все равно их сносить, — определил он.

— Значит, годится?

— Годится!

И тут к нам подошел бородатый крепыш средних лет.

— Андрей, — представился он, — Я смотрю, вас эта площадка заинтересовала?

— Ну, да, — ответил Костя.

— Вон мои грузовики, — показал он на стоявшие в отдалении многотонные развалюхи, — Я здесь один из арендаторов. Надеюсь, не выгоните? Я местный, могу сгодиться, — предложил он свои услуги.

— Это интересно, — согласился Костя.

— Нам грузовики понадобятся. Особенно на этапе строительства, — подтвердил я.

— Отлично! Тогда я в вашем распоряжении, — обрадовался Андрей.

Мы усадили его в наш транспорт, и в полчаса он провел экскурсию по поселку Богородское и прилегающим местам. Что ж, оставалось лишь действовать, и действовать стремительно…

Прямо с утра поехали с Костей на «Динамо». Выслушав наше сообщение, Володя сходу озвучил решение динамовцев:

— Ну, что ж. Если Афанасича всё устраивает, будем брать. Для оформления выделю вам Аркашу, а деньги, Костя, за тобой.

— Как это?! — возмутился Константин.

— Ты же брался за строительство. Так что, давай, работай.

— Но у меня сейчас столько нет.

— Думай, где взять. А мы под это не подписывались.

— А под что вы подписывались? — закусил удила Костя.

— Мы покупаем оборудование, — заявил Вангелов.

— Вы оборудование?! Его покупает «АнСтар» на заемные деньги, да еще «Бретон» одолжил полмиллиона лично Афанасичу… Мы пахали.

— Другого ничего сказать не могу. И Серёжа скажет то же самое, — заключил Володя…

В офис возвратились в растрепанных чувствах.

— Так что будем делать? — спросил Константина.

— Не знаю, — ответил тот.

— Попробую переговорить с «Уралсибом», — предложил ему.

— Подожди, может, что придумаю, — не согласился Костя…

Позвонил Аркадий, и мы отправились в «Мосэнерго», а оттуда к их представителю, ведущему продажу имущества.

Участок, который нам предложили в управлении ГАЭС, еще не был продан, и Аркадий вместе с представителем приступил к оформлению договора купли-продажи.

Оказалось, процесс оформления прав собственности может занять не один месяц.

— А когда мы сможем начать работы на участке? — спросил представителя собственника.

— Когда оформите все документы в имущественном комитете.

— Ничего себе!.. А если нам надо немедленно?

— В принципе, мы готовы дать разрешение хоть сейчас. Условие одно — вся сумма по договору должна лежать в банковской ячейке с соответствующими правами изъятия.

— Мы согласны, — ответил за нас адвокат Аркадий, ничего не знавший о нашем финансовом положении.

Я же не стал никого разочаровывать. Зато вечером разочаровали меня. Сначала позвонил МихНик:

— Анатолий Афанасьевич, мне только что звонила дама, с которой ездили в Сергиев Посад. Она возмущена.

— Чем?

— Тем, что вы сами вышли на контакт с продавцом.

— Но мы покупаем совсем другой объект. Тот, который она нам показывала, уже продан.

— Ну, и что. Она ошиблась. Привезла не на тот объект.

— Но она и цену не ту назвала. Мы покупаем за цену в два раза меньше.

— Это не имеет никакого значения.

— Как это, не имеет?.. И что она хочет?

— Десять тысяч долларов, как договаривались.

— Но она нам не показала ничего. Ни объект, ни продавца.

— Анатолий Афанасьевич, это демагогия. Она продает все объекты.

— Она ничего не продает. Это вымогатели, я так вижу.

— Ну, и что. Советую с ними не ссориться. Иначе будут неприятности. Лучше заплатите.

— Я доложу своим партнерам. Как решат, так и будет. У меня денег нет.

— Продайте машину.

— Машины тоже нет. Есть машина дочери, но за нее вряд ли можно выручить десять тысяч.

— Займите.

— Михаил Николаевич, мне проще отказаться от участка.

— Откажитесь.

— Вы это серьезно?

— Вполне.

— Что ж, это тоже не я один решаю… Я разочарован, Михаил Николаевич, — окончил я нелицеприятный разговор с человеком, которого уважал.

Не успел пережить этот разговор, подоспел второй: