Трилогия о Дхане и Земле

Глава 1 Где конец, там и начало

— Старуха! Старуха! — позвал дед Пахом, слезая с печки. — Нам пора!

— Не обзывайся, какая я старуха, — ответила жена, — ещё двухсот нет. Рано нам ещё! Вот посолю огурцы, капусту сквашу… Да ещё Милочку надо дождаться, всё мне ей надо передать… Лезь обратно на свою лежанку и не мешай!

— Ладно, — проворчал дед, — погодим ещё. А то уж зажились мы на белом свете. Ночью мне всё ангелы снятся, всё приглашают в путь далёкий неведомый…

— Успеем, — ответила его жена, — туда ещё никто не опаздывал!

Была, была у неё причина, которую не хотела она обсуждать со старым. Не знал он многого про свою жену, а главное, не знал, сколько ей на самом деле лет. Давно это было — уж лет сто пятьдесят, как минимум. Похоронил тогда Пахом свою первую жену. Заболела та какой-то неведомой болезнью и сгорела в три дня. А на следующий день явилась она — как знала, где болящая — сразу в его дом. Думала спасти, но опоздала.

— Прости, Пахом, не помогла я твоей жинке…

Так и осталась с неутешным мужиком, глядела, чтобы руки на себя не наложил, а потом он и сам не мог её от себя отпустить. Прижилась у него женщина со странным именем Терра, стала его женой. Вот только детей у них не было: Террочка-то тоже ведь не молоденькая была. Сколько ей лет, никто не спрашивал, а то, что более полувека, все понимали. Ну да Пахом не унывал, ведь от первой жены у него были дочери, обе уже замужем, и у каждой по паре детишек: у одной — сыновья, у другой — дочки, у тех — свои дети и внуки. Вот младшую прапраправнучку — Милочку — и хотела дождаться Терра перед своим последним путешествием.

А Пахом всё перебирал случаи из своей жизни. Много было всякого… Вот его везут домой на телеге — на лесоповале бревном ногу перебило. Террочка встречает, хлопочет, топит баньку, квасом — сама делала! — отпаивает. А потом — в постель, и говорит, и говорит шёпотом, и ногу его гладит… А боль уходит, уходит… И засыпает Пахом. Утром проснулся — нога не болит.

— Как это случилось, жинка?! Твоя работа?

— Что ты, что ты! Да ничего у тебя и не было! Ушибся маленько! В баньке попарился — вот и прошло.

А как однажды ночью ввалились к ним в избу пятеро мужиков звероватого вида…

— Вставай хозяин, давай корми, а жена твоя пусть пляшет-развлекает.

Террочка проснулась и уставилась глазищами на главного. А того ноги держать перестали, сел он на пол и заскулил тонким голосом:

— Прости, хозяйка! Мы ведь не то! Пошутить только вздумали!

— Ну, пошутили и хватит! Идите своей дорогой!

Попятились мужики — и за дверь, а их главный так на карачках и выполз.

— Чего это они, жена?

— Совесть ещё не всю потеряли! Вот и ушли восвояси.

И вечно к жене соседи ходили… Как у кого беда, сразу к Терре, мол, то-то и то-то. Чем уж могла им помочь его жена, Пахом не понимал. Ну, поговорят они с Террой и что? А уходят — довольные.

— Жинка, чем ты их берёшь? Вот со мною говорить не хотят, а к тебе тянутся!

— Чего ж удивительного, человеку ласка нужна! А от тебя какая ласка?

Пахом думал, действительно, какая от него ласка. Вот если что-то сделать надо из дерева — стол, комод, шкаф — вот тут Пахом всем был нужен. А утешать страждущих — увольте. Пусть жена утешает!

А ведь и не случалось в деревне никаких бед. Откуда бы взялись страждущие?.. Разве что с детишками их, разлетевшимися по белу свету. Петька, телепат деревенский, почту передавал добросовестно. И пить перестал. Кстати, когда это он пить-то перестал? Ведь как раз в ту пору, когда появилась в их деревне Терра…

Но этого не может быть! Терра Петьку и не знала тогда. Да и с какой стати ей с ним встречаться. Писем его жена никогда не получала. А когда он спрашивал, говорила:

— Не осталось у меня родственников. Одна я на свете. Вот только тебя и дал мне Бог под конец жизни.

— Да какой конец? — удивлялся Пахом. — Мы оба ещё молодые, только полвека прожили…

Потом уже приходилось говорить, что не полвека, а век… А там и полторы сотни лет…

Пахом к тому времени привык уже, что в деревне у них много долгожителей. И они с Террой — не самые старые. Но в последнее время что-то разладилось у Пахома. Вроде, и не болезнь, а какая-то усталость. Всё-то он видел, всё у него было. Да и соседи тоже как-то не веселы. Всё у них в порядке, а радости нет.

— Зажились мы на свете, — сказала ему как-то стовосьмидесятилетняя соседка, которую он помнил ещё маленькой девочкой.

— И правда, старуха, — подумал Пахом, — Старуха! А нам не пора?

— Пора! Пора, — ответила тогда жена. — Но подожди ещё немного.

— Дед! Хватит дремать! Гости едут!

Пахом встрепенулся и слез, наконец, с печки.

— Откуда ты знаешь?

— Слушай! — Сквозь шум ветра в кронах деревьев пробивался тихий звон далёкого колокольчика.

— Едут! Едут!

И действительно, во двор влетела тройка. В знакомом крытом возке — сам его делал — праправнучка Белла со своей дочуркой Милой.

Они чаще остальных приезжали в гости к старикам. Ведь именно Милочку его жена любила больше других. И девочка тоже всегда надоедала матери:

— Поедем! Поедем к бабушке Терре!

Что уж они нашли друг в друге? Но приедет — и бегом к любимой бабушке. Сядет на скамеечку у её ног — и просит:

— Баба, расскажи!

И начнёт бабушка рассказывать о неведомых местах, о неведомых людях. И так рассказывает, как будто сама в этих местах была, этих людей видела и всё про них знала.

Вот и сейчас Мила побежала к Терре, а Пахом поцеловал Беллу и начал помогать разгружать возок:

— Хорошо, что приехала, внучка! Мы ведь со старухой уже совсем собрались, а хозяйство оставить не на кого…

— Не волнуйся, дедушка, я ведь за тем и приехала. Дочка моя замуж вышла, да с зятем я не в ладах. Всё мне кажется, не так он делает. А дочке скажу — та на дыбы: зачем моего любимого порочишь. Решила я уехать куда подальше. И Милка вот со мной запросилась, как её мать ни отговаривала… Поеду, говорит, и всё! Она ведь у меня упрямая — вся в мать!

Прошло три дня, капуста была заквашена, огурцы посолены. Со своей любимицей ушла бабка в лес. Целый день гуляли вдвоём, к ночи только вернулись.

— Ну что? Попрощалась?

— Всё в порядке, — ответила жена, — и ты прощайся с внучкой.

— Я уже всё ей сказал! Будут теперь жить в нашей хате. А нам — в баню, а там и в путь!

Последний раз дед Пахом поддавал пару, а жена взвизгивала и брызгалась холодной водой. Последний раз оделись они во всё белое, женой заранее приготовленное. Закрыли комнату, легли.

— Ну что, жена, что дальше делать?

— А ничего особенного и не надо! Полетели!

Пахом оглянулся и увидел, что летит уже высоко над селом, и хата его всё меньше и меньше. Вот и последний огонёк скрылся в тумане.

— Жена! Ты где?

— Прости, Пахомушка! Ты лети! Я тебя потом догоню! У меня ещё здесь дела остались.

— Так ты что, умирать раздумала? Меня одного бросила?

— Да не раздумала я, не раздумала!

Пахом увидел жену совсем рядом.

— Видишь, тоже лечу! Но нельзя мне бросать внучку, мала она пока! Вот подрастёт, так я тебя тогда догоню! А ты лети! Лети! Там где-нибудь построй, как ты умеешь, дом для себя и для меня.

Дома строить Пахом умел и любил этим заниматься. Только вот где строить?

— Вот и поищи! — напутствовала его жена, — поищи!

И полетел Пахом всё выше и выше…

Глава 2 Мила

— Ух! Наконец-то вырвалась!

Возок мягко покачивался на ухабах. Рядом дремала бабушка Белла.

Всё решилось в последний момент. Отец с матерью сцепились по поводу дальнейшей моей судьбы. Мать требовала, чтобы я начала ходить в спецшколу, а отец настаивал на интернате для неполноценных. Мне же не хотелось ни туда, ни туда. Как всегда, спасла меня бабушка Белла.

— Пока вы здесь разбираетесь, пусть поедет со мной к деду!

Я вцепилась в её юбку. Именно туда, к моей любимой Буське — так я называла в детстве жену нашего прадеда. Буська, Бусенька, моя любимая!.. Как бы я хотела всю жизнь прожить с тобой! Родители мои опять увлеклись взаимными упрёками… Пусть их! Бабушка Белла села в возок, я юркнула следом. Петька уже сидел на козлах. Кстати, много он крови мне попортил, когда дразнил меня в детстве. Но теперь мне уже семь, и его дразнилки мне не страшны!

Вспоминаю своё детство. Вечно меня показывали то одному врачу, то другому. Поили горькими микстурами и говорили, говорили… В детстве я не понимала, зачем люди говорят, ведь мысли всех окружающих меня людей я и так знала. Естественно, я думала, что и мои мысли открыты всем, так зачем же издавать при этом какие-то непонятные звуки? Так бы меня и «затаскали» по врачам, один из них даже операцию советовал сделать — да не простую, а по инопланетным технологиям. Попала бы к нему — превратилась бы в инопланетного сапиенса… Спасла меня любимая моя Бусенька. Как-то приехала и попросила родителей оставить меня с ней на пять минут. Заглянула мне в глаза и сказала мне мысленно:

— Открой рот и скажи: «А»!

— Зачем? — подумала я.

— Так надо! Твои родители иначе не могут!

— Чего не могут?

— Понять тебя не могут!

— А-а-а!

— Вот, умница! Теперь: «Мама».

— Мама!

— Всё, иди и повторяй за всеми то, что они говорят! Это очень важно!

— А почему?

— А вот почему! Жила-была одна девочка, и случилась с ней необыкновенная история!

Тут моя Буся закрыла от меня свои мысли и продолжила сказку словами, которых я тогда совсем не понимала.

— А что случилось с девочкой?

— Вот научишься говорить, я всё тебе и расскажу!

Я заплакала от обиды. Тут и мама открыла дверь в комнату.

— Мама! Мама! — только и могла сказать я, показывая пальцем на Бусю. — У-у-у!

— Теперь она будет говорить, — сказала Буся маме.

Так и вышло. Постепенно я научилась понимать слова, которые произносили окружающие меня люди, хотя порой слова эти противоречили тому, о чём люди в данный момент думали. Сама я тоже пыталась говорить, но получалось у меня плохо. А тут ещё Петька, соседский мальчишка. Как услышит, что я сказала, так и хохочет да ещё повторяет, коверкая на все лады, чтобы не только он, а и все ребята на улице надо мной смеялись.

Через год взяла меня баба Белла с собой в путешествие к своему прадеду. Там я опять увидела Бусю. Тогда она мне и рассказала до конца сказку про девочку, которая получила волшебный цветок о семи разноцветных лепестках… И много других сказок рассказывала мне моя любимая Буся. Особенно мне понравилась сказка про маленьких летающих человечков.

— Вот бы и мне с ними познакомиться?

— Познакомиться можно, — ответила Буся, — а вот играть с ними тебе пока рано! Сначала поумнеть надо, а то улетишь в неведомые дали и забудешь, что должна быть человеком.

Буся мысленно позвала кого-то, и воздух над нами заискрился… Присмотревшись, я поняла, что это играют в воздухе маленькие полупрозрачные человечки.

— Посмотрела и хватит! Кыш, шалуны! Пока не подрастёт моя внучка, чтоб к ней не приближались!

— А зачем мне надо быть человеком? — спросила я.

— Рано тебе ещё об этом! Обещаю, через несколько лет я тебе обязательно всё расскажу! А пока слушай-ка сказку о принцессе, которая нашла маленького раненого дракончика и вылечила его…

Так проходили наши редкие встречи с Бусей. Сейчас я ехала к ней и мечтала о новых сказках, которые буду слушать долгими осенними вечерами… Я и не предполагала, что эта встреча может быть последней. А ведь ещё я должна была обсудить с ней мои проблемы с родителями. Не хочу я ни в спецшколу, ни в интернат. Я вообще не хочу оставаться среди детей, которые только и могут, что дразнить меня за плохое произношение. Ведь правильно говорить я так и не научилась! А ночами я мечтала, чтобы Буся взяла меня к себе…

И вот мы приехали. Бегом к моей любимой!

— Бусенька, Буся! — я уткнулась в колени любимой бабушки.

Буся гладила меня по голове:

— Ну полно, полно! Пойдём, поможем бабе Белле!

— Не надо! Там ей Петька помогает! У меня, Буся, беда! Меня родители хотят в какую-то школу отправить или в интернат, а я туда не хочу!..

— Ну-ну, не огорчайся! Теперь никуда тебя не отправят! И не беда это вовсе, а так… Мелкие неприятности!

— Ты не понимаешь, Буся, там все смеются, что я не так говорю… От этого я совсем не могу говорить, даже заикаться начала…

— Это, Милочка, потому, что ты слишком серьёзно думаешь об этом. Разве ж это настоящая беда? Настоящие беды у тебя ещё впереди! Ладно, пока беги, отдохни после дороги! Да вон займись арбузом! Сумеешь его взрезать? Угости Беллу и Петьку.

Так прошёл мой первый день в гостях у Буси. Ещё я слазила на печку и поздоровалась с дедом. В этот раз дед не шутил и показался мне очень грустным. Может, с Бусей поссорился? Как мои родители каждый день ссорятся, а потом разойдутся по разным углам и молчат, как маленькие. Каждый ждёт, что другой заговорит первым… Я уже большая и понимаю, что не слышат они мысли друг друга, иначе не ссорились бы так часто.

— Да, милая, всё именно так! — промыслила мне Буся. — Но с дедом я не ссорилась! Завтра у нас с ним важное дело, вот он и переживает.

— Какое, Бусенька?

— Завтра расскажу!

На следующий день Буся позвала меня погулять с ней по лесу.

— Моя девочка, — начала Буся, — помнишь, спрашивала ты меня, что такое — быть человеком.

— Помню. Ты сейчас мне расскажешь?

— Расскажу, милая. Понимаешь, все звери живут и ни о чём, кроме насущного, не думают, а у каждого человека есть какая-то своя задача, которую он обязан решить, работа, которую он должен сделать. Вот не может он прожить всю свою жизнь, как корова или волк.

— И у тебя, Буся, тоже есть такая задача?

— Да, моя задача — беречь нашу планету и сделать так, чтобы все на ней были счастливы.

— Все, все?! Да как же так можно?!

— Надо, Милочка! Порой мне казалось, что справляюсь я со своей работой. А вот сейчас уже так не кажется. Да и старенькая я, пора мне уходить. Вот и дед Пахом меня зовёт, — пойдем, говорит, пора уже.

— Куда же вы уйдёте?

— Туда, куда все уходят после смерти.

— А как же я?

— Вот для этого и позвала я тебя. Хочу свою работу отдать тебе.

— Как же я справлюсь там, где даже ты не справилась?

— Что делать. Больше нет на планете подходящего человека. Да и не сразу придётся тебе приниматься за работу. Надо ещё подрасти, ума-разума набраться. Может, и я тебе смогу хоть немного помогать после смерти, а ещё сама планета тебе многое подскажет и из трудных ситуаций всегда выручит. Планету нашу, как и меня, зовут Террой!

— Терра! Терра! Принимай моего заместителя!

— Если не возражаешь, Милочка, теперь она всегда будет с тобой. Всегда сможешь с ней посоветоваться и получить нужную помощь.

— Хорошо, Бусечка, пусть так и будет!

— Теперь я всегда с тобой! — раздался в моей голове гулкий голос.

Я вздрогнула:

— Ты кто?

— Я — планета Терра. Теперь я буду видеть всё твоими глазами и помогать тебе во всём.

— Терра многое может, — добавила Буся, — она даже летать тебя может научить. Но вот как сделать людей счастливыми, в этом от неё помощи не жди. Придётся тебе самой придумывать и пробовать! У меня вот не получилось. Быть может, у тебя получится.

— А почему не получилось? Что на нашей планете не так?

— Многое не так! Раньше, например, я могла всю планету мыслью обойти, везде посмотреть, что надо поправить, если не самостоятельно, то попросить. А теперь многие земли от меня скрыты. Даже мои малые помощники не могут туда попасть.

— Какие помощники?

— Да вот они вертятся вверху! Ты однажды их уже видела. Теперь они и тебе будут помогать!

Я взглянула вверх и над кронами деревьев разглядела маленьких смеющихся человечков.

— Полетели! Полетели с нами! Будем петь и танцевать!

— И не вздумай! Эти шалуны живо заморочат тебе голову! Всю работу свою забудешь и проживёшь свою жизнь даром. Но помочь они тебе всё же могут, ссориться с ними не стоит. Помни главное: идёт сейчас по всей земле грусть-тоска безысходная. Вроде, и неплохо живут люди, а жить им почему-то не хочется. Вот с этой грустью и предстоит тебе сразиться, победить её и возвратить радость людям.

— Как же я могу сразиться с тем, чего сама не вижу и не ведаю?

— А вот на этот вопрос тебе никто не ответит. Придётся самой думать.

Так мы прогуляли вдвоём с Бусей целый день. Хорошо было в осеннем лесу. Шуршали под ногами жёлтые листья. Нашли несколько боровиков — пригодятся на суп. После прогулки я заснула, как убитая. Снилась мне Буся, только не старая, а совсем молодая. Такая весёлая! Летает и смеётся… Как хорошо!

Утро встретило меня слезами моей бабушки Беллы.

— Ты знаешь, внученька, — сказала она, — дед Пахом и баба Терра умерли сегодня ночью. Завтра надо их похоронить. Всё хозяйство теперь на нас. Так что не гости мы теперь в этом доме, а хозяева. Будешь помогать мне по силам, да и Петька тоже поможет, пока его родители не заберут.

Глава 3 Моя школа

Последние комья земли упали на могилу Пахома и Терры.

— Вот и ушла моя Буся, — подумала Мила, — так и не успела я с ней решить все мои насущные проблемы.

— У тебя и без меня достаточно помощников, — прозвенел в голове молодой голос любимой Бусеньки.

— Бусенька, ты где? — закричала девочка.

— Успокойся, бабушка ушла, — обняла внучку баба Белла, — не надо так кричать, твоя Бусенька тебя уже не услышит!

— А вот и услышит! Услышит!

Белла обняла рыдающую внучку за плечи и повела к выходу с кладбища.

— Теперь нам надо прибраться и начать новую жизнь! Ведь ты мне поможешь?

— Конечно, помогу, баба Белла! Мы теперь долго здесь будем жить.

— Я-то останусь тут навсегда, а тебя придётся отдать родителям. Вот за Петькой приедут, и тебе тоже надо будет возвращаться.

— Никуда я не поеду! Да и Петьку не отпущу! Мне без него скучно, ведь здесь детей совсем нет, одни старики.

— Не капризничай, Милочка, не можем мы командовать! Как взрослые решат, так и будет. Впрочем, и они не смогут сделать иначе, ведь тогда тебя у них отберут.

— Кто отберёт?

— Ну, те, кто следит, чтобы соблюдались права ребёнка. Чтобы он жил в достатке, чтобы вовремя ходил в школу. А здесь — какой достаток? Ни магазинов на селе, ни холодильника в доме, один погреб с картошкой да квашеной капустой. А школы так и вовсе нет!

— Белла, а ты могла бы стать учительницей?

— Могла бы, внучка! В молодые годы я даже работала в школе в младших классах.

— Ну вот, значит, ты можешь организовать здесь школу!

— Какая ты мечтательница, моя девочка! Кто же мне разрешит это сделать?

— А зачем нужно, чтобы кто-то разрешал?

— Без разрешения нельзя! Ведь могут взяться за преподавание полные неумехи или, ещё хуже, плохие люди.

— Но ты-то не плохой человек! Вот пусть приедут, убедятся, что ты учишь правильно, и дадут тебе разрешение!

— Смешная ты, Милочка! Ну разве они к нам поедут! Это к ним надо ехать за разрешением.

— Нет, это вы, взрослые, — смешные! И порядки у вас странные…

Прошла неделя. Мы с Петькой бегали в лес за грибами. Баба Белла стращала нас, что мы можем заблудиться, что на нас может напасть медведь. Но я никого не боялась, ведь рядом всегда были мои невидимые друзья — маленькие воздушные человечки, которые всегда подсказывали мне путь к дому. А медведя мы и вправду видели один раз. Он прошёл вдалеке от нас, уткнувшись носом в землю, наверное, искал себе берлогу. Петька очень испугался, а я — ничуточки! После этого Петька меня зауважал и больше уже никогда не дразнился.

Свободная жизнь закончилась, когда приехали родители Петьки и приказали нам собираться. Я тоже должна была ехать с ними… Мои родители написали, что меня уже приняли в интернат и там меня ожидают через неделю.

— Что же мне делать, — спросила я у своих новых друзей, — не хочу я уезжать отсюда!

Воздух надо мной замерцал от их плясок и смеха:

— Какая ты смешная девочка, если не хочешь, только скажи нам. Мы всё сделаем, чтобы ты осталась.

— А Петьку можно оставить?

— Можно и Петьку!

Вот хвастунишки! Что же они могут сделать? Тем временем Белла собрала все мои вещи и усадила в коляску. Петя опять был на козлах, с ним устроился его отец. Мать Петьки села рядом со мной.

— Н-но!! — и мы двинулись прочь от деревни. Быстро бежала лента дороги, вот уже и первые следы человека среди леса, вот и другая деревня… Лошади встали, а отец Пети удивлённо крякнул.

— И куда мы приехали? — лошадь стояла рядом с нашим домом, от которого мы отъехали сегодня утром.

— Сам вижу! — отозвался Петька. — Но мы ведь никуда не сворачивали, ехали только прямо!

— Видно, выбрали какую-то кольцевую дорогу, — подвёл итог Петин папа. — Что делать, отдохнём и поужинаем, а завтра будем внимательнее.

Но мы так и не уехали ни завтра, ни послезавтра… В конце концов, Петина мама сказала его папе:

— Давай-ка разведай сначала дорогу без нас, а уж потом мы все с тобой поедем. Нечего нас мучить каждый день.

Так мы с Петькой опять отправились в лес за грибами, а Петин отец уехал и так и не вернулся. Вечером прибежал наш деревенский телепат и принёс телеграмму: «Доехал, всё в порядке, но вернуться за вами не смог».

Петиной маме телеграмма очень не понравилась:

— Почему не смог? Что он имеет в виду?

— Тётя Фрося, — сказала я, — всё ведь понятно! К себе он доехал, а дорогу обратно к нам найти не смог! Здесь ведь у нас глухой лес — заблудиться пара пустяков!

— Ничего, вызовут тарелочников и нас отсюда вывезут! Правда, дорого это будет стоить! Но ничего не поделаешь! Вот не знала, чем это обернётся, когда отпускала Петьку с вами.

Через день, действительно, прилетела тарелка, управляемая сапиенсами. Я в первый раз их тогда увидала. Двое в серых лётных комбинезонах с множеством карманчиков. Мы погрузились в тарелку и вылетели в осеннее ночное небо.

— Не заблудитесь? — опасливо спросила я у пилота.

— Сапиенсы никогда не блуждают, у нас — навигатор, — сказал пилот и показал на мерцающую карту на панели.

Летели мы долго и наконец приземлились. Я не удивилась, увидев рядом знакомый дом моей любимой Буси. Сапиенсы долго ругались тихими голосами, затем выгрузили нас из тарелки, сказали, что она неисправна, а потому они не имеют права возить пассажиров. После чего тарелка скрылась в ночном тумане и назад уже не возвратилась.

Через три дня вернулся на лошади Павел — отец Петьки. Обнял свою жену Фросю и заявил:

— Без тебя не могу! А там — сумасшедший дом! Все бегают, чего-то хотят. С меня денег требовали за аренду тарелки. Но я им не дал! Сказал, что они мою жену не привезли из-за поломки компаса, а за поломки я не в ответе. Что тут началось: «Да вы срываете учебный процесс! У вас два ребёнка в диком лесу! Вот лишим вас родительских прав!» Плюнул на всё и приехал к вам. Как видишь, доехал без проблем.

— Дядя Павел, — спросила я, — а вы могли бы учить детей в школе?

— Наверно, мог бы! — ответил он, — я всё же доктор физико-математических наук.

— Вот и хорошо, — продолжала я, — вы будете директором нашей сельской школы!

Дядя Павел улыбнулся и потрепал меня по голове.

— Если бы это было можно, девочка, то я бы с удовольствием. Но кто же разрешит устраивать здесь школу для тебя и моего Петьки.

— Я думаю, скоро сюда и другие дети приедут. Знаешь, ко всем соседям по осени собираются приехать родственники, кто за урожаем, кто просто так — повидать своих стариков. И дети с ними обязательно будут.

К тому времени я уже поверила своим маленьким друзьям и отдала им наказ:

— Пусть дети, которые сюда приезжают, тут и остаются! А те, кто хотят их отсюда забрать, пусть сами катятся куда подальше!

Прошёл месяц, и всё вышло по-моему. Детей разных возрастов было уже человек десять. Дядя Павел, чтобы мы не отставали в учёбе, организовал что-то вроде школы на веранде нашего дома. Тётя Фрося ему помогала. А моя бабушка Белла учила меня читать и писать.

Через месяц прилетела комиссия. Большой толстый дядя объяснил нам, почему наша школа незаконна, что её аттестаты нигде не будут действительны, и что нам надо срочно собираться домой. Он приказал всем детям сесть в его тарелку. Тарелка была большая! Гораздо больше той, что прилетала в первый раз. Мы все сели, но вот тарелка так и не взлетела.

— Дядя, — сказала я, — мы все слишком тяжёлые для этой тарелки! Вот она и не может взлететь! Вот вас одного эта тарелка легко поднимет.

— Чепуха, девочка, — ответил дядя, — просто и тарелки иногда ломаются. Сейчас сапиенсы посмотрят и всё починят. Дядя залез в тарелку посмотреть, как её чинят. Тут тарелка и взлетела! Больше она к нам не вернулась.

Потом наступила снежная зима! Все о нас, наверно, забыли, так как тарелки к нам больше не прилетали. В новый год почтальон-телепат передал нам поздравительную телеграмму от моих родителей:

— С Новым годом! Как вы там? Все ли здоровы?

Баба Белла ответила, что у нас всё в порядке, все здоровы, девочка ходит в школу.

Больше ничего примечательного не происходило. Я подружилась со всеми ребятами. Никто надо мной не смеялся, может, потому, что с каждым днём говорить с людьми мне становилось проще и легче. Даже когда я говорила с тем толстым дядечкой, я совсем не волновалась. А в душе даже подсмеивалась над ним.

В последующие годы жизнь наша текла без особых изменений. Школу нашу — вот удивительно! — признали. Даже прислали учительницу музыки. Приезжали новые дети, а старшие, окончившие школу, уезжали в большой мир. Пару раз приезжали мои родители, но всегда наспех, всегда они опаздывали куда-то. Ведь, кроме меня, у них были ещё дети — два моих старших брата, которым надо было помогать устроиться в жизни.

Часто я уходила одна в лес и там наедине разговаривала с Террой. Как-то я попросила показать мне, как я могу летать. И Терра мне показала. А во сне со мной часто говорила моя любимая Буся. Успокаивала меня и просила, чтобы я ничего никому не рассказывала, даже своей бабушке Белле. А ещё она дала мне задание — научить всех здешних детей умению мысленного разговора.

С этим я обратилась к нашему деревенскому телепату-почтальону, — чтобы он провёл несколько уроков в школе. Сначала он отнекивался, потому что на это, мол, нужно специальное разрешение, но затем — согласился. Так, по вечерам начались совместные телепатические тренировки. Мы старались слиться мыслями с нашим учителем и потом рассказать всё о его мыслях. Мне самой это было совсем не трудно, но я старалась не выделяться и иногда нарочно ошибалась.

Глава 4 Лето

— Хорошо! — Мила блаженно потянулась и пошевелила пальцами ног. С ноги взлетел голодный комар.

— Милк! Это нечестно! Почему меня комары кусают, а тебя — нет!

— Зин! Ну как тебе объяснить? Вот если бы ты читала мои мысли, я бы могла тебе показать. Словами-то, увы, не покажешь.

— А кто тебе показал?

— Моя любимая Буся — прабабка моя, она умерла, когда мне было семь лет.

— И мысли читать она тебя научила?

— Нет, мысли читать я сама умела, с детства.

— Вот бы мне так?

Две девочки растянулись на сене и сонно слушали перезвон колокольчиков. Сегодня в школе им задали целый день пасти коров. В отличие от других ребят Мила любила это занятие, хотя пасти коров в лесу было совсем не просто. Конечно, если бы все коровы спокойно паслись на полянке, проблем бы не возникало… Увы, у коров начался грибной сезон, и запретить им есть грибы было невозможно. В поисках грибов коровы забирались в самую глушь, застревали в колючих кустах и оврагах, забредали в неведомую даль. Хорошо, что у Милы были невидимые помощники, способные моментально найти любую заблудившуюся корову.

Действительно, что же делать с занятиями по телепатии? Почтальон Пётр Андреевич, несмотря на все свои старания и веру в успех, так и не сумел передать свой дар ни одному из учеников.

— Терра! Что можно сделать в этом случае? — мысленно спросила я планету.

— Я просматривала ваши древние мифы. Была такая страна — Индия. Так вот, там, чтобы открыть телепатический дар, человеку просверливали маленькую дырочку на лбу и промывали внутреннее пространство. При этом дар телепатии обычно открывался. Дырочку затем закрывали деревянной пробкой. Судя по всему, этот дар связан с наличием пустого пространства под черепной костью на лбу. Оно работает, как резонатор и антенна. Если же это пространство забито слизью, то принимать мысли человек не может.

— Терра, ну не буду же я всем своим друзьям сверлить головы?!

— Сверлить-то не обязательно. Можно попробовать высушить это место просто руками. Давай попробуем хотя бы на твоей подружке. Может, получится?

— А как?

— Приложи свои ладони ко лбу Зины, а я помогу с потоками энергии.

— Зина! Разреши, я попробую передать тебе свой дар телепатии!

— А ты сумеешь?

— Не знаю, но, может, и получится.

Я приложила руки ко лбу подружки и почувствовала, как через руки идёт поток тепла.

— Ой! Ты мне мозги поджаришь! — взвизгнула Зина, отшатываясь в сторону.

— Потерпи ещё немного! Кажется, что-то получается!

Мысленно я вдруг увидела ту самую полость во лбу Зины. Жидкость в этой полости под действием тепла густела и оседала плёнкой на стенках. Вот полость и свободна.

— Зина, ты меня слышишь? — спросила я мысленно подругу.

— Слышу! — с удивлением ответила она.

— Поздравляю с удачным экспериментом, — раздался в моей голове гулкий голос планеты.

— Спасибо за совет, — ответила я Терре, — а Зина не слышит наш разговор?

— Нет, ведь мы с тобой разговариваем не телепатически, я как бы живу тобой и тобою думаю… А мысли свои ты с детства умеешь защищать от внешнего проникновения. Тебе ещё твоя любимая Буся защиту ставила.

— Ой, заигрались мы, — вспомнила я, — ведь уже полдень, пора доить коров. Сейчас Федька с бидонами приедет.

К счастью, сегодня грибов было много, и коровы не стремились уходить далеко. Только согнали коров, появился Федька на телеге с вёдрами и бидонами. Пока он бездельничал, мы с Зиной доили коров и сливали молоко через марлю в бидоны. Себе на обед тоже отлили литровую кружку. Федька увёз молоко, а мы опять растянулись на сене, лениво потягивая парное молоко и закусывая его хлебом. Молоко было густое и ощутимо пахло грибами. Хорошо!

— Хорошо! — мысленно отозвалась Зинка. — А Федька тебе нравится?

— Не знаю, я об этом не думала, — ответила я ей тоже мысленно.

— Я бы пошла за него замуж, не сейчас, конечно, а через пару лет, когда нам будет по шестнадцать…

— Мне пока нельзя! — отозвалась я. — Буся мне перед смертью завещала позаботиться обо всех окружающих, чтобы все были счастливы…

— Хорошо быть счастливой! Но разве возможно сделать счастливыми всех? — удивилась Зина.

— Я тоже думаю, что невозможно, но попытаться-то можно! Я ведь обещала.

— Тогда я буду тебе помогать!

— Спасибо, Зина! Я думаю, с такой сложной задачей мне одной не справиться.

— Конечно! Мы с тобой всех заставим быть счастливыми! — Зинка вскочила и ловко щёлкнула кнутом. Ближайшая корова, задрав хвост, бросилась с испугу в лес.

— Пошли купаться! — крикнула я Зинке и побежала вниз к озеру.

Все коровы уже были здесь, стояли по колено в воде и пили. Мы обежали озеро вокруг, разделись и зашли в озеро с другого берега, где росли на обрыве кусты. Потом мы сохли, и я показывала мысленно Зине, как ставить на кожу защиту от комаров. Хорошо лежать голышом в жаркий день на траве, не боясь укусов комаров и клещей!

Вечером пригнали домой стадо и сдали его дежурным на дойку. Усталая, я долго не могла заснуть и всё думала, как это всё у нас так хорошо получилось?! Ведь не разрешали нам устраивать в селе школу, а почему-то разрешили. Даже учительницу музыки и пения прислали. Сколько мы народных песен разучили с ней! И никто нам не указывает, какие уроки необходимы детям. Завтра, например, у нас с Зиной будет урок ткачества, послезавтра — будем возиться с малышнёй в детском саду. А на следующий день Павел Андреевич будет показывать нам интересные опыты и учить физике и математике…

— Терра! Почему всё так удачно у нас получилось? Помнишь, как тот сердитый толстый дядя хотел всех нас увезти в своей тарелке? Он ведь, наверно, какой-нибудь начальник?

— Да, Милочка! Это Анатолий Семёнович — заведующий детским образованием в области. Это он разрешил устроить в вашем селе школу.

— Удивительно, мне показалось, что он как раз этого не хотел. Неужели он оказался таким хорошим, а я ошибалась, считая его плохим?

— Нет, Милочка, ты не ошибалась! Он действительно был против создания здесь школы, но ему пришлось это сделать, так как он не хотел никому рассказывать о том, что ему не удалось привезти детей на тарелке в город. Он не хотел, чтобы над ним смеялись, поэтому сделал вид, что одобряет вашу затею.

Надо же, как сложно предвидеть поступки взрослых? Вроде, перед тобой противник, а он вполне может выступить на твоей стороне, если его правильно настроить.

— Терра! Расскажи мне немного про мою Бусю. Когда и где она родилась, кем работала?

— Что ж, слушай! Твоя Буся родилась 989 лет тому назад в глухом лесу. Отца и мать у неё забрали тарелочники, а вырастила девочку бабушка. А ещё в детстве у неё была замечательная подружка, которая росла вместе с ней.

— Такая же, как Зина у меня?

— Не совсем! Подружка Буси только выглядела, как человек, а на самом деле была последней дриадой, сохранившейся на нашей планете. Звали её Весса.

— Так значит, дриады на самом деле существуют? — удивилась я. — А я думала, они бывают только в сказках.

— Дриады и сейчас живут в лесах. Если захочешь, ты можешь познакомиться с ними. Но вот Вессу ты не встретишь. Она живёт сейчас на планете Маша — далеко от нас.

— А кем работала Буся?

— Буся всю жизнь была домохозяйкой, у неё было пятеро детей и хороший любящий муж, а ещё её назначили правителем всей планеты, и она должна была заботиться обо всех на этой планете.

— Но если она передала всю свою работу мне, выходит, я тоже должна стать правителем планеты?

— Всё так, Мила! Ты должна попытаться стать правителем этой планеты, но пока ты ещё не готова. Не говорю уж о знаниях обычаев всех людей, населяющих сейчас планету, но ещё и необходимо сдать экзамен.

— Какой, Терра?

— Надо выполнить задание, что дала тебе перед смертью Буся. Понять, почему ходит по земле грусть-тоска безысходная и как от неё избавиться.

— Но здесь, в нашем селе никакой грусти я не вижу. По-моему, все счастливы.

— Да, ты права! Вас берегут от людей недобрых ваши маленькие друзья, а там, в большом мире — всё не так! Да ты и сама видишь это, когда в гости приезжают твои родители. Как ты думаешь, они счастливы?

— Нет! Они приезжают вечно замотанные и усталые и через пару дней уже стремятся уехать, так как их ждут какие-то неприятные дела… Выходит, не судьба мне оставаться в родимом селе. Придётся уехать в большой мир, чтобы понять, чем живут там люди и как можно им помочь.

— Одна ты не справишься! — раздался голос Терры. — Готовь из своих друзей команду, которая будет тебе помогать.

В течение следующих дней Мила поочерёдно встречалась со своими сверстниками и с помощью Терры «открывала» их способности к телепатии.

С этих пор воскресные занятия с Петром Андреевичем пошли значительно веселее. Мила тайком заглянула в мысли преподавателя и поняла, что тот очень горд успехами своих учеников. Ведь его самого на курсах телепатов считали самым слабым и после их окончания отправили работать почтальоном в самую глухую деревню, где в то время жили одни старики. А теперь он, хоть и без разрешения, сумел открыть и развить телепатические способности у целой группы детей. Мила, конечно, его не разубеждала и своих друзей попросила ни о чём ему не рассказывать.

Глава 5 Телепатия

— Пётр Андреевич, — спросила Зина, — расскажите, как вы работаете — всё время или в определённые часы? Откуда и кто вам передаёт телепатограммы? Как вы настраиваетесь?

— Зина, — ответил учитель, — я думаю, вам всем можно показать, как я работаю. Это будет не только занимательно, но и полезно. Быть может, кто-то из вас окончит после школы курсы почтальонов и будет работать так же, как и я. Приходите все к 22 часам ко мне домой.

Так, к десяти часам вечера все мы собрались у крыльца нашей деревенской почты. Пётр Андреевич открыл дверь, и мы осторожно вошли в его небольшое жилище.

— Направо — кухня, — показал хозяин на дверь справа, — слева — моя спальня, прямо — кабинет. Нам — туда.

В кабинете первым делом бросилось в глаза огромное кресло с ажурным шлемом для головы, слева стоял стол с компьютером и принтером, справа — шкаф с книгами.

— Во время работы, — объяснил Пётр Андреевич, — мой мозг играет роль передатчика и сервера сети. Шлем обеспечивает надёжную телепатическую связь с другими почтовыми отделениями и усиливает мои собственные сигналы. Необходимую информацию я могу с помощью того же шлема передавать на компьютер для хранения и на принтер для печати.

— А мне попробовать можно? — это опять любопытная Зина.

— К сожалению, вынужден отказать, — ответил учитель, — передавать шлем неподготовленным людям строжайше запрещено. А теперь позвольте всех вас проводить до двери: у меня сейчас будет сеанс, и мешать мне нельзя.

— Как жалко, что мы не можем войти во всемирную информационную сеть, — пожаловалась Зина. — В городе сеть везде доступна, а здесь мы все оторваны от мира. Только Пётр Андреевич может войти в сеть с помощью своего шлема.

— Интересно, а Терра может нам организовать вход в телепатическое пространство планеты? — подумала Мила.

— Конечно, могу, — отозвалась в её голове Терра, — только моя помощь вам не очень-то и нужна, достаточно вам всем мысленно объединиться.

— Как?

— Сейчас объясню! Это древняя техника «объединения четырёх», развитая на другой планете, которая раньше звалась Дханой, а теперь называется Дивой.

И Терра показала мне, как организовать мысленный «концерт четырёх». Впрочем, для концерта годилось и другое количество участников, кратное четырём. Нас было восемь: я, Зина, Петя, Федя, Маруся, Лена, Сергей и Коля. Я объяснила всё своим друзьям, не касаясь того, откуда это я это знаю. В первой четвёрке ведущим я назначила себя, во второй — Колю; Федя и Маруся, как самые толстые, были назначены мною, так сказать, источниками энергии; Петя и Лена должны были вести мелодию радости и любви; а Зина и Сергей — пусть будут на острие нашего приёмо-передаточного комплекса. Для лучшего контакта я предложила всем сесть в круг и взяться за руки.

Всё это действо решили, не откладывая, совершить на веранде нашего дома.

— Терра! А кто сейчас управляет людьми на планете? Ведь моя Буся ушла, а я пока ещё ничего не умею.

— Девочка, люди слишком малы, чтобы реально всем управлять. Однако существует система управления, состоящая из людей, каждый из которых выполняет только свою небольшую работу. Вот как ваш почтальон, — он тоже входит в систему связи, необходимую для управления, — так ответила мне планета.

— Но кто-то же должен следить за работой всей этой системы?

— Да, — ответила Терра, — традиционно эту работу выполняет бессмертный Гилк, который обитает на острове-космодроме. Им же осуществляется связь с представителями людей на иных планетах нашего союза — Диве и Маше.

— А я думала, что главная у нас — ты, Терра.

Первый раз я услышала, как планета смеётся.

— Как я могу быть главной в вашем обществе?! В обществе малюток, которых я без твоей помощи и рассмотреть-то не могу. Как я могу знать ваши — «малюткины» — нужды и проблемы? Это ваше собственное дело, хотя помочь, если попросите, я кое в чём, конечно, могу.

Тем временем мы дошли до моего дома и расположились прямо на полу веранды. Я ещё раз напомнила каждому из ребят его функцию, и мы начали. Первый результат был ужасен, я чуть не потеряла сознания от череды мельтешащих в голове образов, Маруся и Федя — схватились за головы от боли, Зинка шлёпнулась в обморок. Остальные тоже выглядели не лучше.

— Так нельзя, — подсказала мне Терра, — сначала уберите все свои мысли, потом медленно выходите на связь с друзьями, не думая ни о чём постороннем. Основную мысль в «концерте» должен вести только один человек, то есть ты, Мила. Коля должен только подхватывать твою мысль и направлять её к Сергею, так же как ты должна направлять её к Зине. Остальные не должны ни о чём думать, а только поддерживать то, что делаете вы.

Я объяснила всё это, когда Зина очнулась. Но «концерт» всё же решили отложить на завтра.

На следующий день я объяснила своим друзьям, что мы не просто играем в телепатов, а должны выполнить важную задачу — помочь всем людям обрести счастье.

— А нам всё это уже Зинка рассказывала, — сознался Федя.

— А мы уже целый месяц тренируемся с деревянными мечами, — добавил Серёга. — Вдруг придётся сражаться со злом.

А ведь, действительно:

— Терра! — чем мы можем сражаться, если на нас нападут?

— Во всяком случае, не мечами, — ответила планета, — так и убить можно кого-нибудь ненароком. Вот древние мудрецы, странствуя по свету, всегда имели при себе деревянные посохи, этими посохами они и сражались.

Всё это я передала друзьям.

— А я буду сражаться своим кнутом, — добавила Зинка, — можно?

— Кнутом можно, — решила я.

— Итак, — сказала я, — когда все в очередной раз расселись на полу веранды. — Сначала складываем руки перед грудью и убираем посторонние мысли. Кто готов, кладёт руки в стороны на пол. Когда все руки будут на полу, берёмся за руки и начинаем. Сегодня наша задача — поговорить с бессмертным Гилком, главным на нашей планете. Если у кого есть иные предложения, то мы их выполним в следующий раз.