С этой книгой читают
1
Сергей знал самого себя достаточно хорошо. Уж если что-то втемяшится ему в голову, то будет зудеть и рваться наружу, пока не будет предпринята, хотя бы попытка, хотя бы частично, но реализоваться. Поэтому мысль нежданно и без повода, которого вялотекущая летняя жизнь никак не может предоставить, появиться на даче у Татьяны; мысль, рождённая томительной разлукой, требовала от него действий. Насколько было бы проще, имей Сергей возможность позвонить Тане, дабы определить для них обоих возможный день и удобный час для невинной сентиментальной встречи, которая должна остаться втайне от её ближайших родственников. Так и происходило, когда Татьяна была в городе, а Сергей звонил ей на домашний стационарный телефон, будучи уверенным, что никто кроме Тани трубку не поднимет. Но сейчас лето, дача и её нежелание иметь мобильник. Что ж делать-то?
Любовь со стажем… Который год, в который раз она упрямо толкала Сергея к безрассудным романтическим поступкам, тайным или явным, придающим его жизни осмысленное объяснение — самовольное заблуждение относительно своего права сделать любимую женщину немного счастливее… Непременно ехать.
Разум и предыдущий опыт говорили несколько иное: «Разве Таня несчастлива? Отнюдь. Во всяком случае, она таковой не выглядит. А редкие встречи, целомудренные до… короче, это не довод для бесцеремонного вторжения в её жизнь. Чем это ты осчастливишь Таню, явившись без предупреждения к ней на дачу? Поставишь в неловкое, а то и в опасное положение, ведь неизвестно кого ещё там можно встретить»… Ни в коем случае не ехать.
— В крайнем случае, посмотрю на неё издалека, — принял Сергей спасительное компромиссное решение.
Ехать в выходные бессмысленно — Татьяна по обыкновению в кругу семьи или не редких гостей — друзей мужа. Она любима и обожаема супругом, дочкой и внуком. Её мысли полны ответной благодарностью и заботой о близких людях. Привычная реальность, и как будто всё в ней есть и как будто никогда и не бывает настойчивых желаний изменить… нет-нет, изменить немного пресную действительность на подзабытый мир полутонов в сладостной неопределённости влечения к… чему-то другому…
— Поеду в среду. — Сергей воспользовался массовыми летними отпусками начальства и в половине десятого утра, прихватив пару бутербродов и пакет сока, в лёгком остаточном чувстве неуверенности в благополучном исходе дела выехал из паркинга.
Дорога была хорошо знакома, а неожиданно небольшое количество машин позволяло ехать с приличной скоростью. Сергей привычно размышлял о Татьяне, перебирал возможные обстоятельства предстоящей встречи, гнал от себя не прекращающийся пессимизм, не внимательно, в пол правого уха, слушал какую-то радиостанцию.
— Передаём гороскоп на сегодня, — сексуально произнёс женский голос.
— Ха, чушь. — Сергей терпеть не мог эти цыганские гадания на звёздных картах, но почему-то стал ждать очереди Весов — это для Татьяны и Козерогов для себя.
Он даже снизил скорость, когда услышал прогноз.
Весов предупреждали о нежелательных последствиях сегодняшних встреч, зато Козероги продвинутся в осуществлении собственных планов.
Не может быть, ну совпадение, случайность, закон больших чисел, астрология — это же полтора землекопа. Или поверить? Тогда мне позор и «неуд» за научный диалектический материализм. Правда, он ныне не в почёте…
Как бы ни было, настроение у Сергея ухудшилось на столько, что он решил не искушать судьбу, хотя лично ему вроде бы и опасаться нечего, даже наоборот, и просто вернуться.
Однако впереди уже показался левый поворот к садоводству Татьяны, и Сергей, с шумом выдохнув «А что там!..» решительно въехал на просёлок.
Бывая уже здесь, последний раз зимой, он с удивлением и неприязнью смотрел сейчас на окружающий пейзаж. Тогда машина плыла меж вековых елей, величаво тонувших в снежных сугробах, на которых низко висящее зимнее солнце отражалось миллионами искр. Сейчас оно тоже светило, но на пустыню из огромных пней, на пыльные следы бульдозеров по исковерканной земле. Первый этап мелиорации, Сергею вспомнилась стройотрядовская юность, страшное зрелище.
«Неприветливо меня здесь встречают. Что за предостерегающие знаки? А ещё какие будут?» — настроение, в отличии от дороги, упрямо катилось вниз.
Машина проехала мимо центра культурной и общественной жизни каждого садоводства — магазина и таксофона. В этом магазине Сергей уже бывал. Ассортимент, цены и типажи посетителей как под копирку, и вполне сносно. А таксофон, гордое достижение прогресса, опять напомнил одновременно забавный и печальный случай.
Друг Сергея пригласил его как-то к себе на малую Родину, которая находилась в Псковской области в… стороне, скажем так, от небольшого села. Четыре километра не дороги, а, по меткому выражению французского императора, направления движения, заброшенные полуразвалившиеся животноводческие фермы, пустые ветхие дома с битыми окнами, покосившиеся заборы с облезлой краской, забытые и ставшие ненужными домашние вещи, детские игрушки, разруха и сиротство во всём, один житель и …один таксофон при въезде в этот катаклизм. С гудком в трубке, работающий неизвестно для кого. Ох, Рассея, от Волги до Енисея…
…Дорога вела под горушку, под горушку до помойки. А там, как и на любой витрине отходов цивилизации, хлам, вонь, мухи. Правда, мух что-то здесь многовато, просто миллионы мух. Фу, хорошо, что окна в машине закрыты и есть климат-контроль, подумал Сергей и притопил акселератор.
За правым поворотом вновь начался подъём, довольно крутой, машина тянула уверенно, давая Сергею возможность внимательно всматриваться в узкие проулки слева. Вот и тот, что ему нужен, но останавливаться нельзя. За какие-то мгновения надо успеть разглядеть среди зелени деревьев, к тому же с приличного расстояния, стоит ли там, у дома, «Дастер», другая какая автомашина или ничего нет. Это определяет дальнейшею стратегию поведения… Чтоб её, эту стратегию. Приехать бы запросто, открыто. И ждали чтобы, и рады были. У Сергея заломили зубы, напомнил о себе послеоперационный шов над левым ухом.
— Ладно, ну, тихо!.. Перед домом пусто, это уже хорошо.
Он проехал ещё немного, развернулся и заглушил машину.
В наступившей тишине, положив руки на руль и упершись в них подбородком, Сергей задумался. Что дальше? Все два часа пути он уговаривал сам себя, что до его появления перед Татьяной ещё много времени, мол, приеду и определюсь. В общем-то, наслаждаясь, смакуя само предчувствие встречи.
А сейчас, когда до Тани рукой подать, на него предсказуемо навалилась тяжесть от собственной никчёмности и ненужности здешнего присутствия.
— Я размазня, кисель, — критиковал себя Сергей. — Кусок гов… Э, что это такое?
С правой стороны ветрового стекла вился тот же миллион мух.
Оказалось, там, у помойки Сергей не заметил, как наехал на пакет с, тьфу, конским навозом, забрызгал подкрылки, забил протекторы шин. Срочно мыться, да где здесь вода?
Отмахиваясь от сумасшедших мух, почти бегом, Сергей стал спускаться к дому Татьяны.
— Может, её и нет здесь вовсе. И было бы лучше. Стыдно как… В таком виде, как говориться, я не могу. «Должен принять ванну, выпить чашечку кофе…» Ну вот, повезло — не повезло, но кто-то есть.