Бесплатный фрагмент - Третья империя

Пролог

Сколько я себя помню, всегда мое место было здесь, во дворце, где часто плачут. Легко ли жить среди придворных, вечно плетущих заговоры и интриги? Нет, конечно же. Всю жизнь я искала счастья. Возможно, не там, где нужно было. Хотя, вру, я была счастлива.

Временами, счастье само находило меня, когда я этого не ожидала совсем…

Сколько себя помню, всегда мое место было здесь, в Третьей империи, империи, построенной моими предками. Вот уже три сотни лет она существует. Но кто знает, сколько еще продержится? Первая империя канула в небытие после смерти своего основателя. Вторая простояла около трех тысяч лет.

Нам остается лишь ждать. Правление моего брата справедливо. Народ любит его, и его королеву. Эта женщина всегда оставалась загадкой для меня, хотя я — ее лучшая подруга.

Мне посчастливилось быть властью за троном. Третья империя увеличивается с каждым годом, благодаря завоеваниям короля и дипломатии королевы, но как сказал один человек: «Чем больше государство, тем сложнее им управлять». Возможно, он был прав. Но мой брат задумал покорить весь мир, и никто не может ему противостоять.

Я с юности искала счастья, и не могу сказать, что не нашла его. Было счастье, были беды. Но я мирилась со всем, включая свою должность. Я по закону называюсь Главным Визирем империи. Первая женщина, ставшая визирем.

Я раскинула свои сети по всей империи, чтобы сохранить нашу династию. Я знаю все и обо всех. Из разных уголков империи мне приходят вести. Король, королева, их дети — все они живы благодаря мне и моему мужу. Я не преувеличиваю.

Порой, мне кажется, что жизнь моя — лишь сон. Мечта вперемешку с кошмаром. Но я не могу проснуться. И, кажется, что это не кончится никогда, но, как говорит королева: «Все рано или поздно заканчивается». И она терпит так все невзгоды, убеждая себя и других, что наступят новые, благополучные, светлые времена, и никакая темная туча не нависнет над нами.

Надеюсь, что империя, созданная моим братом, простоит еще сотни лет, надеюсь, его дети не потеряют свое наследие. Надеюсь, я навсегда останусь Илларией, принцессой Арлаима, главным визирем империи.

Надеюсь, что беды не настигнут нашу династию больше никогда. Но это лишь пустая надежда…

Я расскажу вам одну удивительную историю: здесь будут и воины, и короли, и прекрасные дамы. Здесь будет много лжи и обмана, добрая доля приключений и капелька магии. Капелька, это, конечно, я преуменьшаю. Но в нашем мире магия почти исчезла.

Эта история нашей жизни, удивительных событий, сложенных словно ураганом, в столь хаотичном порядке, что самой разобраться бывает трудно. Но я попытаюсь рассказывать понятно.

Эта история не вся принадлежит мне. Эту историю мы творили все вместе. Пока я не умерла. Не расстраивайтесь раньше времени! До моей смерти еще далеко, вы успеете узнать меня хорошенько.

Давайте начнем все со дня рождения Вивьен.

Итак, вы готовы слушать?

Я забыла представиться, извините. Я — Иллария Кэдильер, принцесса. Младшая дочь короля Марлона V. А сейчас мы познакомимся с Вивьен. Вам она может показаться легкомысленной дурочкой, но это далеко не так. Просто сегодня ее день рождения.

Так, еще один вопрос. А потом, я клянусь, начнем повествование. Вы же не против, иногда, прочесть мои замечания? О себе тоже буду говорить в третьем лице, а то я себя тогдашнюю с собой теперешней плохо отождествляю… Мне тогда было только четырнадцать! Преступим!

Глава 1

День начался не так, как хотела Вивьен. Он начался внезапно, с проникновением ярких солнечных лучей в только что открытые окна. На ночь служанки закрывали их высокими, темными анилийскими портьерами, наутро же открывали.

— Вставайте, миледи, вас сегодня ждет большой праздник. С именинами Вас! — сказала ее служанка по имени Минари. Девушка была не намного старше Вивьен, довольно миловидная, темноволосая и полная.

— Спасибо, — сказала Вивьен, поднимая голову, усаживаясь удобнее в кровати, чтобы выпить стакан воды. — Принеси мне желтое платье.

— С черными лентами или с зеленым кружевом?

— С лентами.

У леди Лейн было множество платьев, от голубого до темно-синего, словно ночь, от ярко-алого до нежного персикого. Но сейчас ей хотелось одеть ярко-желтое, как цвет уходящего летнего солнца. Это платье было с пышной юбкой, доходящей чуть ниже колен, на тонких лямках, поясом служила атласная черная лента, завязанная в бант. Никаких излишеств на платье не было, не было даже простых вышивок. У Вивьен было очень мало простых платьев, но даже они были изумительны. Особенно на ней. Что бы Вивьен не надела, будь это даже балахон, все сидело на ней превосходно. У Вивьен была фигура песочные часы — тонкая талия, округлые бедра и небольшая грудь. Вивьен не была худой, как это модно для девушек ее возраста, она была стройной, однако лишний вес постоянно доставал ее. Но леди Лейн стойко с этим боролась.

Одевшись и причесавшись, Вивьен Лейн вышла в столовую, где, абсолютно неудивительно, ее ждали лучшие друзья — Филипп и Кэрн.

Вся жизнь Вивьен протекала во дворце. Да не в простом, а в королевском. Вот уже более двух веков дворец являлся резиденцией монархов Арлаима. Она родилась здесь, выросла здесь, ну и рассчитывала прожить здесь всю свою жизнь. Хотя отец вполне может выдать ее замуж за какого-нибудь очень знатного лорда, и она уедет отсюда.

Лорд Алистор Лейн — второе лицо в государстве, он — Главный Визирь короля, его давний друг и военачальник. Мать Вивьен умерла, когда единственной дочери было только три года. С тех пор Вивьен никогда не видела отца с другими женщинами. Лорд Алистор посвятил свою жизнь дочери и королю. Отец редко был свободен, между ними никогда не было ссор. Вивьен, как и многие знатные девушки, проводила много времени с королевой. Королева казалось девушке глупой пустышкой, способной лишь красиво сидеть на троне.

— С Днем Рожденья! — хором крикнули ее друзья.

— Спасибо, — сказала она улыбнувшись.

— Угадай: что здесь? — спросил Кэрн.

— Подарок? — предположила Вивьен.

— Ага, — он кинул ей коробку — открывай!

Там оказались золотые серьги с сапфирами и алмазами, очень тонкой работы. Они напоминали какие-то цветочные и в то же время морские мотивы, блестели на солнце, отбрасывая синие блики на стены и ее лицо.

— Они великолепные! Спасибо! — она обняла Кэрна.

— А меня? — Возмутился Филипп и галантно подал ей коробку с подарком. Внутри оказалось колье к серьгам.

— И тебе спасибо! — его она тоже обняла.

Тут вошел ее отец.

— Лорд Лейн, — выразили почтение юноши.

— Доброе утро, Ваше Высочество, — он кивнул Филиппу, — капитан, — пожал руку Кэрну, — Вивьен! С Днем Рожденья! Ты теперь совсем у меня взрослая!

— Пап, мне только семнадцать, — мило улыбнулась девушка. Конечно, жизнь при дворе заставила ее повзрослеть раньше — ей часто приходилось решать не детские проблемы. Об этом помимо отца и друзей никто не знал — здесь все скрытные, у всех есть свои тайны. Вивьен давно, лет так с четырнадцати считала себя взрослой. Она и общалась с людьми старше ее, единственным исключением из которых была Иллария.

Это она сейчас считала себя взрослой с четырнадцати. Скоро поймет истинную суть взросления. Это не семнадцатилетие, и не умение думать умнее других. Скоро она поймет.

Однако девушка давно привыкла к такой жизни.

Это двор короля Марлона и королевы Маргриллы — здесь главное — уметь приспосабливаться к обстоятельствам. По-другому тут не выжить.

Вивьен привыкла к положению дочери и наследницы Главного Визиря Арлаима, она мастерски справлялась со всеми своими обязанностями, хорошо училась, потому, что знала — ее ждет умопомрачительная карьера. Она, конечно, как и любая другая девушка мечтала о любви, браке и детях, но ее жизненные приоритеты на этом не останавливались. Как-никак, с ее-то мозгами можно и повыше жены какого-то вельможи стать…

Вот когда Филипп станет королем… он явно не забудет о ней. В глубине души Вивьен лелеяла честолюбивую надежду стать высокопоставленной дамой в государстве.

Занять должность визиря, например.

А что, если она женщина, то она не может помогать королю управлять страной?

— Знаешь, почему они подарили тебе сапфиры? — спросил отец. На лице его красовалась ехидная улыбка, по которой Вивьен поняла — эти трое в сговоре.

— Нет.

— Потому что я дарю тебе синее платье, — отец подал ей увесистый сверток. Тонкая фиолетовая упаковочная бумага из-за покрывавшей ее краски черного цвета напоминала драгоценный камень. Да что тут говорить, они точно знали, как ее порадовать — Вивьен до смерти любила и всякие безделушки, и все блестящее, и все красивое. Словно сорока.

— Спасибо!

— Иди, меряй! — сказал Филипп.

Вивьен замешкалась, столько народу — уходить как-то неудобно.

— Иди — иди — принц приказывает! — хмыкнул Кэрн.

— Вечером увидите! — ответила Вивьен. — Я вообще кушать хочу, а не платья мерить.

Они позавтракали с Филиппом. Отец ушел — дела, у Кэрна — служба. К восемнадцати годам он стал капитаном королевской гвардии. В его подчинении около трех сотен человек, все они — опытные войны. Кэрн был просто прирожденным капитаном гвардии, он учился этому с детства. Его родители, лорд и леди Дауэл, погибли от оспы в своем поместье, в Даустоне, когда Кэрну было чуть больше пяти лет. Он в тот момент находился в гостях у своего деда, Кайта Дауэла, который являлся капитаном королевской гвардии. Дед воспитывал маленького Кэрна таким, каким подобает быть защитнику короля. Кэрн вечно упражнялся, учился командовать. Это и стало причиной его дружбы с наследным принцем. Разница в возрасте мальчиков была всего два года, да и Кэрн был наиболее подходящим на роль друга принца не только по происхождению, но и по занятиям. С тех пор, как Кэрн оказался во дворце, прошло пятнадцать лет. Два года назад Кайт Дауэл умер — его мучило сердце, ведь работа на службе короля не легкая. Король тогда рассудил, что наиболее подходящий претендент на должность капитана королевской гвардии именно Кэрн, это ведь у него семейное.

— Ты сейчас к моей матери? — спросил принц.

— Нет, — довольно ответила леди Лейн. Она всегда была рада отвязаться от своих обязанностей при королеве. — К ней я пойду в полдень, приедут какие-то шуты, она решила созвать всех дам.

— И меня. Но я не дама, да и шуты мне не интересны, — ответил принц, нацепив ломтик сыра на вилку.

— Ну и не ходи, коли ты принц, ты порой можешь делать то, что хочешь.

— Нет, на то я и принц. Поверь, это трудно.

— Верю — я ведь прекрасно тебя знаю, — Вивьен не сомневалась — с такими-то родителями и никакое наследство даром не нужно. И как Филипп только прожил в этой семейке девятнадцать лет? Вивьен на его месте, вероятно, давно бы повесилась. Хотя, принц и так жил почти как хотел — все свободное время он проводил на вечеринках, пьянках и с девушками. Расслаблялся, видимо, так после тяжелых трудовых будней. Наследному принцу она вовсе не завидовала — понимала, что это жизнь без особых привилегий, но с огромной кучей обязанностей, которые нельзя послать к чертям.

— Пойдем после завтрака в саду погуляем, — предложила девушка.

— Хочешь насладиться последними лучами солнца?

— Угу, — кивнула она, жуя хлеб с медом.

Скоро наступит осень, самое нелюбимое время года для Вивьен. Действительно, что хорошего — природа умирает, впереди долгая зима. А еще осенние дожди… Она с радостью жила бы на юге в это время.

— Я хочу на море, — сказала леди Лейн. — Почему бы не перенести столицу на юг, к теплому морю? Наше море меня совсем не устраивает.

Кэдилпорт, столица Арлаима находилась на берегу Исотинова моря. Оно пополнялось благодаря таянию снега в горах, окружавших столицу, и поэтому редко прогревалось. Купаться здесь было невозможно, хотя погода обычно была приемлемой.

— Когда стану королем, обязательно исполню твое желание.

— Я это запомнила.

Ну, совсем уж тут погода была противная — зима длилась почти шесть месяцев, а то и больше. Лета почти не бывало — жарким изредка выдавался лишь июль. Сейчас на дворе стояло бабье лето.

— Леди Лейн, королева требует вас к себе, — сказала подошедшая принцесса Кайлис, младшая сестра Филиппа.

У короля Марлона и королевы Маргриллы было пятеро детей. Старшая дочь, Эванор, уже шестнадцать лет была замужем за Вимасом Истервотом, лордом Вотингтонской долины, расположенной в неделе езды на юг от столицы. Сейчас Эванор тридцать три года, ее мужу сорок один, у них двое детей — принц Кэлиан, пятнадцати лет, и годовалая принцесса Асена.

Вторая дочь королевской четы, Глисса, тоже была замужней дамой, с тремя маленькими детьми. У нее долго не получалось забеременеть, но на седьмой год брака она родила дочь. Через год еще одну, через полтора — сына. Самой Глиссе сейчас двадцать восемь лет.

Следующим королева родила Филиппа, наследного принца Арлаима. А спустя год — принцессу Кайлис. Они росли вместе, но слишком часто ссорились, да и продолжают это делать до сих пор. Филиппу сейчас девятнадцать, Кайлис — восемнадцать. Она уже вошла в брачный возраст, и королева ищет подходящую партию третьей дочери.

И последним ребенком королевской семьи стала Иллария — самая умная, самая одаренная принцесса Арлаима. Она была талантлива, сообразительна, легко находила общий язык с людьми. Филипп очень любил свою младшую сестренку, а она благодаря этому, всюду таскалась за ним, словно хвостик. Сам Филипп дружил с дочерью Главного Визиря, лорда Алистора Лейна, Вивьен, учился и тренировался с Кэрном, играл с Илларией. Так, благодаря Филиппу, и сложилась их неразлучная компания. Они стали лучшими друзьями: дочь самого знатного вельможи, принцесса, наследный принц и капитан королевской гвардии.

Из всей королевской семьи в живых еще оставалась мать короля Марлона — вдовствующая королева Балестина. Ей сейчас семьдесят пять лет, она живет в своем поместье, недалеко от дворца Кэдилпорт, пару-тройку раз в неделю появляется при дворе, чтобы напомнить о себе.

Эта старая женщина очень нравилась Вивьен — она всегда была добра, да и достаточно умная. С Вивьен и Илларией она частенько проводила свободные вечера.

Вивьен улыбнулась Кайлис. Хоть девушка и враждовала с братом, с Вивьен у нее ссор не возникало, да и этикет соблюдать надо. Это же двор — здесь бесстрастность и манеры превыше всего! Чувства показывать здесь было под запретом. Те, кто этот запрет нарушал — а особенно если это случалось в присутствии чопорной королевы — тут же получали замечания и долго потом терпели неодобрение местного общества.

— Да, Ваше Высочество, я отправлюсь к ней немедленно.

— Не торопитесь, она скоро пойдет кушать, ну, это надолго, — улыбнулась Кайлис. Девушка, в принципе, была достаточно улыбчива и доброжелательна — сказывалось воспитание. Но и она порой хотела отдохнуть да и понимала, что от капризов ее матери — которые та называла правилами приличия — придворные очень устают.

— Лучше не заставлять ее ждать, — ответила Вивьен. А то еще получит нагоняй от Ее Величества за непунктуальность…

— Как хотите, — сказал принцесса, пожимая плечами. — Филипп, а ты иди на восточную стену.

— Зачем? — недовольно спросил принц у сестры.

— Эмм… надо короче тебе туда. Я не запомнила все предложение.

— Ты когда-нибудь будешь объяснять мне свои мысли нормально? Или я всегда должен разгадывать твои загадки? — начал возмущаться принц.

Вивьен решила перебить его, пока эта перепалка не перешла в ссору.

— Ладно, я пойду, встретимся вечером. Вы зайдете за мной, милорд? — Спросила Вивьен официально. Наедине они общались свободно.

— Обязательно, моя леди, — он галантно поцеловал ее руку. Кайлис поморщилась, хотя это был просто знак уважения. Вивьен промолчала, зная, что Кайлис всегда так реагировала на подобные правила хорошего тона.

В этом дворце правила были всюду. Шагу без них ступить нельзя было.

Но, как говорится, правила созданы, чтобы их нарушать…

Вивьен уже неоднократно мечтала именно так и поступить с дворцовым этикетом, но ее всегда останавливало чувство ответственности. Достанется-то ведь прежде всего ее отцу — за плохое воспитание дочери.

А Вивьен не очень-то хотелось, чтобы у папы были из-за нее неприятности — это ведь может повлиять на его карьеру.

А Вивьен вполне устраивала его должность. И его огромная зарплата, которую Главный Визирь спокойнейшее позволял дочери тратить на все, что она хочет. Вивьен прекрасно знала — денег у них с отцом — сколько угодно.

Вивьен пошла в старую часть дворца, где королева кушала летом. Настроение королевы Маргриллы вообще менялось постоянно. Сегодня она кушает в своих покоях, а на завтра соберет весь двор, сообщив всем в последнюю секунду. И при этом надо учитывать неизменно важные правила этикета.

Выслушав поздравления королевы, леди Лейн уселась между принцессой Илларией и фрейлиной Маргриллы, Гланим. Гланим Колстор была фавориткой королевы, как и ее мать леди Олла Колстор. Эти две женщины постоянно следовали за королевой, выполняли все ее прихоти, рассказывали ей глупые истории о любви, замужестве и детях, которые очень интересовали королеву. Маргрилла в них души не чаяла. Она рассказывала им все свои секреты, А Колсторы все время пытались показать, что они на высоте, что они у верхушки власти. Гетерн Колстор был визирем короля. Конечно, не слишком значимым, но все же, он заседал в совете.

— Так говорят, Ана-Лин Кийд вышла замуж? За кого интересно? За того кузнеца, или за лорда Колта, которого выбрали ее родители?

— Вроде за кузнеца, — ответила Гланим.

— Дура, — отрезала королева. — Нормальная девушка не стала бы подводить свой известный род такими выходками. У меня в юности тоже была любовь, но он был ниже меня по статусу, вот я и вышла замуж по расчету, за вашего отца, принцессы. В начале у нас не было любви, но вскоре она появилась, и длится вот уже почти тридцать лет. Вивьен, кажется, вошла в возраст, скоро король и твой отец выберут тебе подходящую пару.

— Ваше Величество, я счастлива жить при дворе и служить вам, я пока еще не очень хочу замуж, — сказала Вивьен.

— Ты должна, душечка. Долг любой женщины — выйти замуж и родить детей, — сказала королева.

— Вы правы, моя королева, — согласилась Вивьен. Да что с ней спорить, у нее на уме только брак, дети и кто как их рожает и растит. Хотя еще она может обсуждать одежду. Три принцессы столь же глупы, как и она, ну на то они и принцессы, но Иллария намного умнее своих старших сестер, хотя ей всего четырнадцать. Именно из-за схожего склада ума девушки и стали лучшими подругами.

После этого королева переключилась на Кайлис, и Вивьен с Илларией могли спокойно поболтать. Иллария передала имениннице подарок — небольшую алую коробочку, повязанную белым бантиком — внутри оказался флакон духов, в составе которого явно были цитрусовые.

Остаток приема девушки сидели и нюхали духи, не имея возможность больше никак себя развлечь. Но им вместе всегда было весело.

До изжоги насмотревшись на глупые выкрутасы шутов, над которыми королева хохотала так, что было слышно во всем ее зале приемов, да и, скорее всего, в доброй половине дворца, леди Лейн отправилась в спальню. Сегодня, в честь ее именин будет бал — нужно готовиться. Приводить себя в наиполнейший порядок.

Это ее день, ее праздник, ее совершеннолетие.

Она надела новое платье, белые туфли на высокой платформе и новые украшения, заплелась. Она любила делать себе прически сама. Этому ее некогда научила ее няня. Накрасила глаза черным карандашом и светло-голубыми и золотыми тенями, губы темно-розовой помадой, щеки нежно-алыми румянами. Вышла в прихожую.

— Идемте, леди, — сказал принц, поклонился и взял ее под руку. — Выглядите чудесно.

Принц прямо глаз от ее хорошенького личика не отводил. Хотя, ничего удивительного. Вивьен уже представила, как будут смотреть на нее другие мужчины.

Ох, это она любила — мужское внимание. Пококетничать с молодым человеком, построить ему глазки, а потом исчезнуть, словно призрак. Вивьен исчезала не без причины — она не видела смысла сильно запудривать юношам голову, ведь все рано, их любовь не протянется долго, да и отец наверняка скоро подберет ей подходящую партию.

Но лучше об этом пока не думать…

Она улыбнулась и подала принцу руку. На запястье у Филиппа красовались новые часы из серебра с сапфирами. Кстати говоря, он и оделся в цвет Вивьен, только темнее. Его темно-синий камзол был расшит золотом, а черные сапоги блестели благодаря мази. Опять хочет выглядеть с ней гармонично? Вивьен знала — сегодня принц не будет ни с одной другой девушкой, он полностью отдаст свое внимание леди Лейн. Это даже льстило ее самолюбию.

— Какого черта вы такая высокая? — спросил Филипп, оценивающе оглядывая ее с головы до ног.

— Чтобы позлить вас, мой принц, — ухмыльнулась Вивьен. Ну а как над ним не поиздеваться?

В зале уже все собрались, когда туда зашли Вивьен и Филипп. Первый танец она танцевала с принцем. Затем они сели за праздничный стол. Вивьен выслушала поздравления, приняла подарки.

Потом подали салат. Блюда стали быстро следовать одно за другим. Гости танцевали, обменивались шутками, пили, ели, подходили к Вивьен. Она уже успела потанцевать с отцом, с сиром Тристолом, полковником в прошлом, и дипломатом в настоящем, с генералом Лацом, еще раз с принцем, когда ее пригласил на танец Кэрн.

— Вам не кажется, что у вас слишком высокие каблуки, миледи? — с ехидной улыбкой спросил он.

— Нет. Это вас его высочество надоумил, подтрунивать над моим ростом?

— Конечно, миледи, — он улыбнулся. — Но мы не насмехаемся, а просто приводим вас к сведению, что не хорошо быть ростом с принца.

— Хорошо, в следующий раз я надену еще более высокие каблуки, чтобы быть ростом с вас, капитан.

— В следующий раз вам следует надеть балетки. Не то у вас заболят ноги от таких туфель.

— Я потерплю. Сами знаете, к каблукам я привыкла.

— Но учтите, я прикажу всей королевской гвардии не носить вас на руках, когда вы будете валиться с ног.

— Что ж, я попрошу вас.

— А я не соглашусь.

— Попрошу принца, в конце концов.

— Я и его отговорю.

— Он меня послушает, а не вас, капитан Кэрн.

— Почему же?

— Я — леди. А отказывать леди в просьбе не прилично.

Вивьен была среднего роста, но любила быть под стать своим друзьям. Филипп выше ее более, чем на пятнадцать сантиметров, а Кэрн — на все двадцать. Но сегодня она как-то действительно переборщила с высотой платформы. Отец просто махнул рукой, когда увидел ее в этих туфлях.

Бал длился еще несколько часов, он закончился за полночь. Ноги у нее действительно сильно болели, она много выпила, в принципе, как и Филипп и попросила принца отнести ее в спальню. Они вышли из зала, и он поднял Вивьен на руки. На лестнице, с какой-то девицей флиртовал капитан. Вивьен скорчила ему рожу, высунув язык, а он лишь улыбнулся и закрыл глаза рукой. Девица это прокомментировала, Кэрн посмеялся, а Вивьен даже не расслышала ее слов. Ее это взбесило, но отвечать она не решилась — чертов этикет! Хотя вполне могла.

Принц поставил ее на пол, чтобы открыть дверь в ее покои и снова подхватил на руки. Донес до кровати и положил ее туда.

— Спокойной ночи! — сказал он нетрезвым голосом.

— Стой! — скомандовала она.

Филипп резко остановился:

— Что прикажешь еще? Отнести тебя обратно?

Он явно шутил. Но все могло быть вполне серьезно — девушка могла и захотеть вернуться после небольшого отдыха. Не зря же она так наряжалась — ей вполне может захотеться покрасоваться перед всей знатью Кэдилпорта еще немного.

Но, вопреки ожиданиям принца, это не произошло.

— Нет, — она сняла украшения и протянула ему. — Положи их в шкатулку, а то потеряются, — она скорчила умилительную рожицу.

Он взял украшения и пошел к шкатулке. Ну как ее можно ослушаться? Филипп не знал, что будет, если он не выполнит ее просьбу, но выслужиться перед ней уж больно хотелось!

— И туфли забери! — крикнула он вслед. Девушка села на кровати и принялась расстегивать застежки на лодыжках. Это получилось у нее достаточно быстро и ловко, не смотря на высокую степень опьянения.

— Сейчас, — отозвался принц. Он повернулся как раз во время, чтобы уклониться от летевшей в него туфли.

— Что ты делаешь? — возмутился Филипп.

— Не знаю, — улыбнулась она и рассмеялась пьяным смехом.

— Ну, ты сейчас у меня получишь!

Он подбежал и, плюхнувшись рядом, отнял у нее вторую туфлю.

— Эй, я тебе не разрешала забирать мои туфли! — она слегка ударила его по голове.

— Ты попросила об этом минуту назад!

— Давай еще выпьем?

— Нет, ты итак достаточно пьяна.

В ответ на это Вивьен хотела влепить ему пощечину, но Филипп вовремя остановил ее руку, схватив за запястье.

— Бить своего принца — это измена, — сказал он, ухмыляясь так же как она.

— Ты сейчас не принц, ты просто мой друг.

— Я всегда принц. А ты всегда леди, — сказал он прямо ей в лицо. Их лица были на расстоянии всего нескольких сантиметров друг от друга. Его черные волосы свисали прямо на ее лицо. Вивьен, по глупости и от выпитого вина, вдруг захотелось его поцеловать, но он сказал, что она леди, а ведь леди так не делают… Леди вообще не валяются ночью пьяными в постели с мужчиной. Хотя, конечно, это мужчина был ее лучшим другом, да и романтики между ними никакой никогда не было…

— Хорошо, — ответила Вивьен.

— Спокойной ночи, — сказал принц, поднялся и ушел.

А Вивьен провалилась в сон, даже не сняв платье.

Глава 2

Прошло уже почти три сотни лет с образования Третьей Империи. А если говорить точно, то двести восемьдесят пять лет. Когда Полинар Кэдильер, принц Алландии, небольшого государства на востоке Зеленого материка, собрал огромное войско, чтобы завоевать мир, король Второй Империи, мальчик тринадцати лет, предпочел склонить перед ним колени, чтобы избежать кровопролития. Но на это не пошли владыки свободных городов Желтого материка и Каменистых островов Севера. Сломить их у Полинара так и не получилось. Города многих государств пали один за другим, в огне и крови. Начался Рассвет Империи. Король установил справедливость и мир. Вторая империя существовала около трех тысяч лет и была вдвое меньше нынешнего государства. С момента создания Третьей империи были, как завоеваны новые области, так и потеряны старые. Однако Желтый материк, Урисаз, так и не был покорен.

На Урисазе существует семнадцать протогосударств, свободных городов, и четырнадцать государств, среди которых самое большое и развитое — Равалонья. Странно, что она до сих пор не подчинила протогосударства себе, имея столь большую мощь.

Равалонья в три раза меньше Арлаима, основную часть страны занимает пустыня Семи рабынь. Название такое она получила, когда шанхар, местный правитель, разгневавшись, бросил там семь рабынь из своего гарема.

С Равалоньей у Арлаима отношения всегда были неопределенными — то мир, то война. По сути, это два самых развитых государства мира. Большое значение также имеют Каменистые острова, лежащие к северу от Зеленого матрика, Аджьяна.

Всего в мире есть три материка: Зеленый — Аджьян, Желтый — Урисаз, Черный — Тегелора.

Тегелору в 114 году Третьей Эры поглотил Рок. Что было это, неудачное использование магии местными жителями, гнев богов или просто природные катастрофы. В течение нескольких десятилетий материк покрывало облако пепла.

Говорят, жизнь там вымерла.

Но проверять никто не хочет.

Некогда материк был заселен волшебными созданиями и не все из них были добрыми. Местные ведьмы и колдуны частенько наведывались на материки людей и лакомились свежей кровью.

Маленьких детей до сих пор пугают сказками о тех ужасах, что жили во тьме Теголоры.

Возможно, там скрыты небывалые силы, магия, которую смертные могли бы применить для своих целей…

И многие смельчаки мечтают открыть миру магию вновь.

А остальные — скептики.

Магия ушла в прошлое вместе с Тегелорой. Теперь это лишь предания древности.

Прошло три дня с именин моей подруги, и это утро обещало быть очень интересным. Моя матушка, королева Маргрилла. уехала а Мраморный город, ей наскучил Кэдилпорт, столица Третьей Империи — Арлаима. Она вообще терпеть не могла постоянство. Ей не сиделось на месте. Да и мысли этой дамы вечно бродили в разных направлениях. Мы с ней никогда не понимали друг друга.

Вивьен, свободная от обязанностей фрейлины, коли королева уехала в мраморный дворец — Аафилет касем — решила провернуть этим утром небольшую аферу. Аферы у нее словно в крови! Вивьен всегда мыслила логично, поступала хитро и, в итоге, добивалась того, чего хотела. И была у нее одна страсть — к битвам. Я эту страсть разделяла.

Но в то утро об очередной выходке Вивьен знала лишь ее служанка, Минари.

Вивьен попросила свою служанку достать ей накладные усы и парик с темными, короткими волосами. Дело в том, что сегодня будет проходить набор солдат в Королевскую гвардию. И Вивьен хотела поучаствовать.

С раннего детства она смотрела, как мальчишки тренируются во дворе, в саду, в малом зале королевской гвардии. Она жутко завидовала Филиппу и Кэрну, не понимая, почему ей нужно сидеть за вышивкой, а им можно сражаться. Конечно, она неоднократно просила их потренировать ее, и, когда в ее покоях не было служанок, она звала мальчишек, и они учили ее сражаться на мечах. После появления Илларии в их компании ситуация только усугубилась — принцесса просто с ума сходила от фехтования. Девушкам из высшего общества нужно заниматься искусством, ну вот Вивьен и Иллария занимались — искусством фехтования. Спрячутся в дальнем уголке сада, когда получится, достанут припрятанные в дупле рапиры и тренируются. Они бы с радостью брали тренировочные мечи, да вот только они большие и их сложнее спрятать. Филипп часто присоединялся к ним, когда был свободен от занятий и дел государства, к которым его старательно приучали. Кэрн бывал здесь редко, но метко. Девушки почерпнули у него много знаний и умений. Конечно, обе они хотели заниматься с королевской гвардией, как принц и сыновья знатных придворных, но кто же к этому допустит принцессу и дочь Главного Визиря?

Вивьен заплела плотные косы и, закрепив их шпильками, надела парик. Затем подкрасила брови, чтобы они казались более широкими, мужскими, и приклеила усы.

— Кажется, готово, — сказала она не очень уверенно своей служанке, Минари.

Минари посмотрела на госпожу, несколько криво усмехнувшись. От этого сомнений в голове Вивьен меньше не стало. Зачем ей этот маскарад? Чего она хочет? Все равно устраивать такой маскарад каждый день она не станет. Или? Нет, точно. Просто проверить свои силы — чтобы их оказалось достаточно для королевской гвардии? Видимо последнее — наилучшее объяснение, которое Вивьен могла найти для оправдания своей очередной глупой, хотя очень интересной и оригинальной выходки.

Служанка помогла ей одеться в мужской костюм, и Вивьен, быстро надев сапоги, вышла за дверь. Минари пожелала ей удачи, а леди Лейн попросила ее никому не говорить об этом маскараде. Конечно, Минари не скажет. В этом Вивьен была уверена — ее служанка не выдаст ее никогда. Почему-то Минари была очень предана своей госпоже.

Вивьен выскользнула из дверей своей комнаты мимо стражи довольно быстро, но лишь на пути в тренировочный зал она подумала, что охранники могли ее узнать, тем более никакой молодой человек в ее покои не заходил. Она решила, что нужно быстрее попасть на отбор солдат. Быстрее, чем ее стража. Хотя можно было бы вернуться и подкупить их. Или припугнуть. Оба варианта подходят.

— Плевать, — тихо, сама себе, прошептала Вивьен.

Она быстро спустилась по лестницам на первый этаж, глянула на себя в большое зеркало, затем, чуть подправив парик, зашла в зал.

Там собралось уже около сорока претендентов. Должно быть больше. Лишь двадцать из общего числа попадут в гвардию. В королевскую гвардию набирали с семнадцати лет, хотя бывали случаи, когда гвардейцами становились более молодые юноши. Кэрн, например, был в их числе. Служба длилась десять лет, хорошо оплачивалось, да и можно было заработать хорошую пенсию. Работа заключалась в том, чтобы защищать дворец. Возле покоев высокопоставленных придворных стояло по стражнику, а то и по двое. Вся охрана дворца оплачивалась королем, но абсолютно им не контролировалась, хотя Кэрн регулярно докладывал обстановку во дворце королю. Сейчас в гвардии, насколько знала Вивьен, было немного больше трехсот служащих. Возможно, больше. Надо уточнить завтра у Кэрна. Но, видимо, на столь огромный дворец требовалось больше стражи, вот Кэрн и устроил состязания.

— Мелковат ты для такой работы, мальчишка, — бросил Вивьен громила в темно-коричневом кожаном дублете.

Она прошла мимо, не обратив на него особого внимания. Все-таки, королевская гвардия — место очень почетное. Сейчас будет борьба за каждую должность. Вот это девушка и намеривалась посмотреть.

Многие молодые люди стояли в компаниях, беседуя о предстоящем состязании. Были и одиночки. Она примкнула ко второй группе. Ей не нужно не с кем общаться. Пока ее не узнали, лучше держаться в стороне.

Одиночки сидели на скамейках, или пили воду, кружки с которой стояли на столике в углу. Вивьен пить не хотелось, она лишь встала возле стола, потупив взгляд, чтобы на нее меньше обращали внимания.

Наконец на небольшое возвышение вышел Кэрн. Он был один, без других членов гвардии. Сегодня он лишь отберет подходящих по внешнему виду, происхождению, обучению и силе людей. Быстро оглядев зал, он сказал:

— Уважаемые господа, прошу вас выстроиться в одну линию. Рассчитайтесь по номерам!

Когда все встали в шеренгу, он спустился с помоста. Он останавливался возле каждого претендента, но возле Вивьен провел больше времени. Ее это смутило. Серые глаза, очень похожие на ее собственные, вперились в ее лицо. Странно, но Вивьен с Кэрном были даже чем-то похожи и вполне могли сойти за двоюродных брата и сестру. Вивьен старалась выдержать капитанов взгляд, но чувствовала, что вот-вот сдастся. В итоге она опустила глаза вниз, и только тогда он отошел.

Закончив обход и вернувшись на помост, капитан Дауэл оглядел шеренгу и громко сказал:

— Первый, седьмой, одиннадцатый, семнадцатый, восемнадцатый и двадцать третий, могут покинуть зал. Вы слишком молоды.

Это действительно были еще мальчишки лет тринадцати-четырнадцати.

Один паренек, не сдержавшись, плюнул, выругался и вышел, громко хлопнув дверями, остальные повели себя более прилично. Кэрна это не смутило ни сколько, с обычной своей выдержкой он продолжил отдавать распоряжения будущим новобранцам.

— Оставшихся прошу пройти в малый зал, где вас ждут опытные бойцы, с которыми вам предстоит сейчас сразиться. Я приду туда позже. Девятый, вас я прошу пройти в эту комнату, — сказал он, указав рукой на дверь.

И девятый мужчина, являющийся на самом деле леди Лейн, прошел за ним. Обругав себя на ходу всеми ругательствами, которые она знала, Вивьен прошла в любезно открытую Кэрном дверь.

Когда дверь закрылась, капитан сказал:

— Ты думала, что я тебя не узнаю?

— Да, — наивно ответила она. Ну как человек, знающий ее с самого рождения, может ее не узнать? И почему она только устроила это шоу, чем она думала, идиотка? Вивьен снова мысленно выругалась.

— Скажи: зачем?

— Я… — начала было Вивьен отвечать, но тут в комнату зашел один из гвардейцев.

— Вы что-то хотели? — спокойно, скрыв раздражение, проявленное пару секунд назад, спросил капитан.

— Милорд, идет Его Величество Король, хочет с вами поговорить наедине.

— Хорошо. Выйди и жди снаружи, спрячься, чтобы король тебя не увидел, — сказал он Вивьен. И стрельнул в нее испепеляющим взглядом. Девушка поежилась. Лучше бы не приходила сюда. Кэрн ей потом устроит взбучку.

Вивьен вышла и остановилась в дальнем конце зала, за колонной. Только она услышала, как закрылась дверь, она тут же пошла подслушивать. А почему бы не подслушать? Вдруг там интересно?

— Сегодня утром я говорил с лордом Лейном. Мы обсудили вопрос женитьбы принца Филиппа. Моему сыну уже девятнадцать, ему пора жениться и родить наследника. Лорд Алистор предложил женить его на Вивьен Лейн, — раздался тяжелый бас короля за дверью. Не проживи Вивьен во дворце семнадцать лет, она бы испугалась этого рева.

Даже не видя лица Кэрна, она знала: ум его напрягся, но на лице — ни эмоции. Капитан всегда умело скрывал свои чувства. Вивьен стоило этому у него поучиться.

— Вы согласились, Ваше Величество?

— Да.

Вивьен открыла рот от изумления.

Стоп.

Ее?

Замуж?

За принца?

Сдурели?

Нет, ну она, конечно, любит его, но как брата, как человека, с которым выросла. Ну, папа получит потом за такие идеи!

Да как ему такое в голову пришло?

За дверями наступило молчание, но Кэрн решил нарушить тишину.

— Простите, ваше величество, я не совсем понял, что вы хотите от меня в вопросе этой женитьбы?

— Я хочу, чтобы ты приставил к ним обоим стражу. Особенно к Вивьен, она склонна к необдуманным поступкам, — король сделал небольшую паузу, а девушка в это время мысленно с ним согласилась — думать она не любила. — Эта девчонка спокойно может сбежать куда-нибудь, закатить скандал, или надавить на Филиппа, заставить его что-нибудь сделать. Она имеет большое влияние на него.

Ну а что, король, по сути, прав. Вивьен уже обдумывала, каким образом наорать на отца, и каким — на Филиппа. Надо ему что-нибудь интересное внушить — устроить из этого целое шоу…

— Зачем ей это, Ваше Величество?

— Будь ты на ее месте, капитан, ты бы хотел выйти замуж за лучшего друга?

Кэрн призадумался, а потом ответил:

— Наверное, нет, Ваше Ве..

— И она не захочет, — перебил его король. Да уж, король перебивать всех любит. Они с королевой — два сапога пара. Она такая же. — Как и мой сын. Брак по любви невозможен. Брак — это политическая игра, стратегия.

Да, это конечно, обычное дело в Арлаиме, когда девушке мужа выбирают родители, исходя из своих интересов, но Вивьен до сегодняшнего дня как-то не особо задумывалась над подобными проблемами.

— Какие цели преследуете вы с господином Лейном, устраивая этот союз, милорд?

— Во-первых, объединение двух великих домов. Во-вторых, как я говорю, пора моему сыну иметь наследника. Ну и, в-третьих, освободить Кэдилпорт от множества лордов с их дочками, стремящимся занять место рядом с троном. И мне нужна верная невестка, а о верности лорда Алистора я знаю не понаслышке. Я надеюсь, что Вивьен будет послушной, и будет во всем действовать по моему велению, чтобы наше государство процветало, а Филипп не носился за каждой юбкой, а больше занимался делами империи. Я хочу, чтобы за леди Вивьен наблюдала твоя гвардия. Ей нельзя покидать дворец без моего разрешения, так же как и принцу.

— Хорошо, милорд.

Вивьен слышала, как отодвинулся тяжелый деревянный стул — король встал. Она отошла, чтобы ее не заметили. Но король не собирался выходить.

— И вот еще, не говори им обоим о нашем разговоре. Вивьен узнает перед помолвкой, а принцу я скажу сам.

— Как прикажете, Ваше Величество.

Вивьен рванула со всех ног в дальний угол зала. Король ушел, и лишь тогда Кэрн ее пригласил в комнату.

— И все же зачем этот маскарад? — продолжил он тот разговор.

— Уже незачем. Я все слышала.

— Любопытство тебя погубит.

— Или спасет.

— Ты слишком любопытна.

— А то я не знаю!

— Ты ведь не собираешься делать необдуманных поступков? — в голосе капитана королевской гвардии звучала искренняя надежда.

— Нет, я только расскажу об этом Филиппу.

Кэрн недовольно посмотрел на нее, но отговаривать не стал — он знал, что это бесполезно.

Зато, у него не будет так уж много лишних проблем — Вивьен хоть шоу и собиралась устроить, но все же Кэрна задействовать в этом не собиралась. А то будут у бедняги очередные проблемы… Хватит того, что позавчера, на следующий день после ее дня рождения, было совершено убийство слуги. Его отправили служить только прибывшему вельможе с семьей, фамилию которых Вивьен забыла сразу же, как услышала.

— Только пусть он потом молчит.

Вивьен подумала.

Ага, Филипп и молчит. Это немного не сочетаемые качества.

Заставить Филиппа молчать и не высказываться по этому поводу, это все равно, что ее саму заставать не красоваться перед зеркалом. Это просто невозможно — Вивьен самовлюбленная, а Филипп — персона далеко не молчаливая. Ну, Вивьен же еще запланировала шоу…

Надо повеселить дворец, а то скучно тут.

Совсем скучно. Балы не в счет — там до ухода короля и королевы никакого веселья.

Вот только что придумать такого, чтобы и от брака отвязаться, и самой посмеяться, она еще не знала.

— Обязательно, — соврала она.

— Ладно, иди.

И она выскочила из зала и бегом бросилась наверх, не особо обращая внимания на гвардейцев, пытавшихся ее остановить — по коридорам носится неизвестный им юноша — их долг — остановить нарушителя порядка!

Зато, какие выражения застывали на их лицах, когда они понимали, что перед ними дочь Главного Визиря — картину «Потрясение» с них писать можно было.

Глава 3

— Ты уверенна? — спросил Филипп.

— Абсолютно, — вздохнув, ответила Вивьен. И укоризненно посмотрела на принца, словно она говорила очевидную истину, а он как всегда не понимал.

— Прости за это.

— Ты не виноват, — достаточно резко ответила она. Уж, извините, немного не до мягкости и нежности! — Это наши отцы придумали. Нужно соединить великие дома… Я не хочу, извини, — сказала Вивьен, смотря в пол. Поднять глаза на Филиппа она не решалась. Настроения у нее не было абсолютно, лицо не выражало ничего, кроме задумчивости. Нет, ну это ведь надо такое придумать, чтобы ее выдать замуж за Филиппа! Что за идиотизм!

— Я тебя понимаю, но это наш долг, — достаточно рассудительно сказал принц. — И никуда мы от него не денемся, как бы сильно не хотели. Думаешь, все выходят замуж по любви? Мы вообще-то не в сказке живем, пора это понять.

Теперь несколько грубым казался он. Или просто циничным…

— Я люблю тебя как брата, как человека, с которым выросла и дружила всю свою жизнь. Я тоже самое чувствую к Кэрну.

— Я знаю. И что прикажешь делать? Бежать к отцу и умолять, не женить меня?

Вивьен представила выражение лица короля. А это хорошая идея, только Филипп очень сильно пострадает… Жалко парня, он все-таки хороший…

— Видимо, мне придется выйти за тебя замуж и родить тебе детей, — нехотя ответила леди Лейн. Последнее ее точно пока не прельщало. Детей она конечно любила, но вот своих заводить… Да она сама еще ребенок!

— Ну, я буду рад, если у меня родятся дети от тебя, — он даже улыбнулся. Да как он вообще смеет сейчас улыбаться?!

— Почему еще? — недоуменно спросила девушка.

— Ты красивая, — ответил Филипп, все еще улыбаясь и пристально глядя ей в глаза.

— Ты всегда так говоришь, — сказала Вивьен, закатив глаза. Зачем слишком часто повторять очевидную истину?

— А ты не умеешь отвечать на мои комплименты. Но ты еще и умная. И сильная. Но мне больше нравится твоя красота, — он накрутил ее кудряшку на палец. Вивьен повезло от природы — у нее вьющиеся, золотисто-русые волосы. Это именно то, чего пытаются добиться многие придворные дамы. У Вивьен вообще были красивые черты лица: небольшие губы, обычный нос, серо-голубые глаза с темными ресницами. Хотя точно определить цвет глаз не могла даже сама Вивьен — то они были серыми, то серо-зелеными, то серо-голубыми, то и вовсе бирюзовыми — это зависело от одежды. Волосы у нее были светлые, брови светлые, а ресницы темные, словно она их красит тушью. Хотя ресницы она не красила, брови делала чуть темнее.

Да и фигура замечательная. Филипп уставился на вырез ее платья.

— Что ты хочешь этим сказать? Что будешь рад жениться на мне?

Он даже не поднял глаза.

— Ну а почему бы и нет? Меня, конечно, эта новость шокировала, но я готов с ней смириться, — он все так и сидел — подперев кулаком чуть повернутую на бок голову и с идиотской улыбкой.

— Выше Высочество, вы куда это уставились? — несколько недовольно спросила девушка. Филипп стыдливо поднял глаза и стал улыбаться еще сильней — губы его сжались в тонкую полоску.

— Извини, я…

— Еще раз так уставишься, врежу! — перебила его Вивьен. Сказала это она строго, а потом и сама улыбнулась — все-таки ей льстило, что принц — наследный принц! — так заглядывается на нее.

— Меня нельзя бить, я же принц! Это будет государственная измена! — он все говорил с шутливой интонацией — надо спасать положение!

— Еще раз так уставишься, я тебе точно врежу! — злобно сказала она.

Филипп понимающе, даже как-то устало посмотрел на нее и ответил не без улыбки:

— Знаю, ты — можешь…

Угрозами сыпать Вивьен любила. Особенно угрожала ему. Конечно пару-тройку раз они все же повздорили, ну, с кем не бывает?

Подумав, Филипп решил еще и ее сделать виноватой:

— А ты не надевай платья с таким вырезом. А то ведь не один я уставлюсь.

«Было бы на что смотреть» — подумала девушка. Грудь у нее была небольшая, но хорошо подобранное платье делало свое дело. Сейчас на девушке красовалось бежевое платье с корсетом.

— Ладно, — согласилась Вивьен. С ним не надо сейчас спорить. «Захочу, надену с еще большим вырезом» — решила она. А что, если принц так на нее смотрел…

— И что же ты собираешься предпринять? Не согласиться, когда предложу стать моей женой? Опозорить меня перед всем двором. Меня, наследного принца?

— Вот только не надо кичиться своим титулом. Не знаю я, что тут делать. Надо думать.

— Ой, ты думать не любишь. Все, это безнадежно. Сначала будешь действовать, а подумаешь потом, когда наломаешь дров. И я ни капли этому не удивлюсь.

Вивьен недовольно на него посмотрела. Филипп говорил правду. Хотя она всегда получала наивысшую похвалу учителей, и учеба давалась ей легко, но в обычной жизни она любила действовать необдуманно.

— Может, разберемся ближе к делу? — предложил принц. Ну вот, не оберешься теперь проблем. Вивьен, конечно, красавица и умница, и талантливая, но ей бы еще быть чуточку сговорчивее. Если бы ее выдавали за кого-то другого, она была бы с ним мила и ласкова, а с Филиппом вела себя именно так. И это все по тому, что они были близкими друзьями. С незнакомцем она не вела бы себя так свободно. — Нам еще даже об этом не сказали, а ты уже строишь планы.

— Я не строю планы, я лишь довожу тебя до сведения о нашем будущем, — нервно ответила она, словно он опять не понимал очевидной истины.

— Я думаю, тебе стоит успокоиться, — сказал принц и подумал: «Да уж, глупостей она сейчас натворит».

Филипп обнял ее, чтобы успокоить, а Вивьен заплакала. Она ударила принца ладонью по плечу, вырвалась, и сказала сквозь слезы:

— Не смей меня трогать! Я тебе запрещаю! Я не хочу за тебя замуж!

— Почему? — не отставал от нее принц.

— Я просто не хочу! Не хочу делить с тобой ложе, быть твоей принцессой…

— И в будущем королевой.

— …не хочу рожать тебе детей. Ты мне друг или кто? Вот Кэрн меня будет потом доставать фразой «А спишь ты со всеми друзьями»?

Филипп засмеялся. Вивьен, грустно улыбнувшись, вытерла слезы и тоже засмеялась.

— Не устраивай из этого истерику. Все будет хорошо, — сказал Филипп спокойным голосом, глядя ей в глаза.

— Да, просто замечательно, — саркастически ответила она.

— Только давай пока что изображать неведение, договорились?

— Да. Постараюсь.

— Я должен сейчас идти. Не реви, ладно?

— Не буду, — полушепотом сказала Вивьен. Но слеза скатилась по правой щеке.

— Не ври мне. Никогда, — он стер слезинку пальцем. Вивьен на этот раз даже не пыталась его остановить. Это ведь бесполезно.

Ей даже как-то стыдно за слезы стало. Она очень редко позволяла себе плакать. Здесь, в королевском дворце нельзя показывать слабость.

Больше она не будет плакать.

Кэрн все еще был в тренировочном зале. Он сидел на дубовом кресле и потягивал сок из фужера, глядя, как проходит отбор солдат для гвардии. Филипп нашел своего друга именно в таком виде.

— Здравствуйте, Ваше Высочество.

— Давай без формальностей, — предложил Филипп.

— Нет, у меня здесь слишком много народа, милорд.

— Может, тогда уйдем?

— Не выйдет, милорд. Я должен быть здесь. У меня, как видите, отбор гвардейцев.

— Хорошо, капитан. Но поговорим мы на очень деликатную тему.

— Что, опять о вашей новой пассии?

— Именно, — сказал Филипп и сел рядом. Взял кубок и налил себе сок. Жаль, что оказался яблочный. Филипп терпеть не мог яблочный сок.

— И кто она, милорд?

— А вы, капитан не догадываетесь? — Филипп ехидно улыбнулся, словно оба они хранили общую тайну, и лишь они могли понять друг друга в данный момент.

— Не имею не малейшего представления об этой девушке, — Кэрн отчаянно не понимал ситуацию. Или хорошо делал вид, что не понимает.

— Да вы знаете о ней буквально все, — сказал принц и, не дождавшись предположений капитана, после небольшой паузы добавил. — Вивьен.

— Вы в нее влюбились? — Кэрн устало посмотрел на друга. Филипп уж больно влюбчив. У него бесконечно меняются девушки. Сейчас случай особый — с этой девушкой он просто обязан быть всю жизнь. Хотя, может Филипп просто не понимает своего счастья — ему досталась девушка мечты. Однако Кэрн о ней никогда не мечтал. Все к тому и шло — она станет королевой в будущем. А за кого еще, как ни за принца, можно выдать дочь самого высокопоставленного Визиря?

— Нет, наверное, но буду обязан это сделать.

— Почему, Ваше Высочество?

— Вы знаете почему, капитан.

— О чем вы? — Кэрн задумчиво почесал голову. Волосы у него русые, коротко стриженные. В сероых глазах читалось явное недоумение.

— Об утреннем разговоре с моим отцом.

— Она сказала?

— Да. Закатила мне истерику.

— Поздравляю. Вас это ждет всю оставшуюся жизнь. — Кэрн одобрительно хлопнул принца по плечу.

Принц улыбнулся. Он подумал: «Она не будет закатывать такие истерики всю жизнь. Вивьен быстро свыкнется с новым положением».

— Что же миледи сказала?

— Что не хочет делить со мной ложе и рожать мне детей.

— Почему?

— Без причины. Она передала мне весь ваш с королем разговор. Я думаю, вам действительно стоит приставить к ней охрану.

— Я так и сделаю. Могу ли я задать вам один вопрос?

— Конечно, капитан.

— Как вы отреагировали на это?

— Я был шокирован, но, увы, не удивлен. Я думал, что мой отец предложит это идею рано или поздно. И я полностью готов с этим смириться. Я думаю, Вивьен будет хороша.

— Вы снова о своем, принц.

— Я любил многих девушек. Ее полюбить — не сложно.

— Я надеюсь на это, милорд. Вы знаете, я хочу, чтобы вы оба были счастливы.

— Вивьен, если подумать, очень даже подходящая для меня пара…

— В отличие от ваших остальных девиц.

— Да. Она красива, знатного происхождения, умная, да и вдобавок, я знаю ее как свои пять пальцев.

— Это вы так думаете. Вам предстоит узнать ее поближе.

— Что ж, сделаю это с радостью.

После недолгой паузы Кэрн сказал:

— Только меня напрягает то, что вы сказали «наверное» в начале разговора.

— По какому поводу я это сказал? — У Филиппа явно это вылетело из головы.

— Я спросил «Вы влюбились в нее?», а вы ответили «Нет, наверное». Значит, есть какие-то чувства к ней?

— Значит, есть, — призадумался принц.

А ведь и в правду, может, все его девицы были просто временным развлечением, а он ждал, когда Вивьен повзрослеет? Может, он даже надеялся на брак с ней?

Глава 4

Вивьен теперь все время ходила с охраной. Нет, конечно, стража не следовала за ней по пятам, но она натыкалась на гвардейцев Кэрна на каждом шагу. Он, все-таки, сдержал обещание, данное королю — не дать ей совершить глупые поступки. Да Вивьен и не собиралась ничего дурного делать. Поначалу ей хотелось сбежать из дворца, но она потом передумала. Из-за этого неприятности будут у всех — у отца, Кэрна, Филиппа. Даже у ее служанок и королевских гвардейцев.

Она свыклась с мыслью о замужестве уже через пару дней. Взвесила все за и против, и решила поговорить с Кэрном. Она нашла капитана в его покоях вечером, когда все тренировки солдат закончились.

Возле дверей в его покои стояли двое гвардейцев. Когда она подошла, они наклонили свои секиры, чтобы закрыть ей вход.

— Вам нельзя туда, миледи.

— Ладно, — сказала им Вивьен. И крикнула Кэрну — Капитан Кэрн, ваши громилы с секирами не хотят пропустить меня! Говорят мне, что к вам нельзя заходить! Это почему же, капитан?

Дубовые двери, украшенные замысловатой резьбой, резко отворились — вышел капитан Дауэл.

— Заходите, леди Лейн. Со своими громилами я поговорю чуть позже, — он бросил укоряющий взгляд на гвардейцев, и жестом предложил Вивьен войти.

Бордовые портьеры на окнах были задернуты, мягкие атласные подушки на диване разбросаны, на небольшом столике стояла недопитая кружка чая и печенье, лежавшее на небольшой красивой тарелке. Беспорядок в гостиной — обычное явление для Кэрна. Зато на работе у него все было без неполадок.

— Извини за беспорядок, я не ждал гостей, особенно тебя, — сказал он, закрыв дверь.

— Почему особенно меня? — спросила девушка, все еще разглядывая вечно царивший здесь хаос и стоя вполоборота к Кэрну.

— Я так понял, что ты на меня обиделась, — не слишком уверено ответил он.

— С чего мне на тебя обижаться? Ты просто выполнял свою работу, — она села в кресло и, повернув голову набок, мило улыбнулась ему.

— Чай, вино, сок? — предложил Кэрн.

— В связи с последними событиями, я бы не отказалась от крепкого вина, — улыбка с ее лица уже улетучилась.

— Тогда я сейчас налью его, — капитан отошел в дальний угол комнаты к высокому шкафу из красного дерева — вся гостиная была исполнена в бордово-мрачных тонах — и достал бутылку вина. С другой полки он взял два хрустальных фужера и поставил все это на стол. Вивьен все это время молчала, лишь, когда он налил и сел, она решила заговорить.

— Что ты думаешь на счет этого брака?

— Да в принципе ничего, у меня не было времени задумываться. Да и какая мне разница? Не я это придумал, не я в этом участвую. Меня это в принципе не должно касаться. А почему тебя интересует мое мнение?

— Потому, что мы друзья.

— А сама ты, что об этом думаешь? Когда мы виделись последний раз, ты убежала сломя голову рассказывать все Филиппу, и устроила истерику по поводу помолвки.

— Он тебе рассказал? — Вивьен начинала злиться. Да какое право он вообще имеет, чтобы рассказывать о ней хоть что-то? Даже Кэрну! Ну, Филипп!

— Да, мы ведь друзья, — спокойно сказал Кэрн. Ну как ему всегда удается быть спокойным и уравновешенным? У него нервы стальные, или он вечно сидит на успокоительном? Вивьен была уверенна: работа у него не мед, на ней сложно быть спокойным.

— Я надеюсь, больше о моем поведении никто не узнал? Это поставило бы крест на моей репутации.

— Если кто и узнал, то не от меня.

После недолгой паузы Вивьен, наконец, решила высказать свои мысли:

— Я уже смирилась с мыслью, что Филипп будет моим мужем. Мне, в начале, было неприятно это представлять, но я подумала, что не все так плохо. Дети у нас будут красивые, знатные. Филипп рано или поздно будет королем, а я его королевой. Но я не хочу позволять ему командовать мной после свадьбы. Если я и буду его женой, то я не буду зависеть от его решений. Я не собираюсь быть одной из тех дурочек, что просто сидят на троне. Я для этого слишком умная…

— И достаточно высокого мнения о себе, — пробубнил Кэрн.

Вивьен не расслышала, потому и переспросила:

— Что ты сейчас сказал?

— Да так, ничего особенного, говорю лишь, что ты высокомерна.

— Да бывает, — согласилась Вивьен. — Смысла-то высказывать всем известную истину!

Кэрн усмехнулся, а Вивьен продолжила рассказ о своем изумительном будущем:

— А когда стану королевой, то, возможно, я буду заседать в королевском совете. Мои умения и знания Филиппу пригодятся.

— Но маловероятно, что он согласится на такие условия. Если ты не станешь подчиняться ему, когда он станет королем, его поднимут на смех. Король не может справиться со своей женой, что уж говорить про королевство.

— Ты прав, — с неохотой согласилась Вивьен. — Но я ему не рабыня, чтобы выполнять все его требования. И меня волнует вот что еще. Его девицы.

— Хочешь сказать, что он будет заводить любовниц, когда вы поженитесь?

— Именно. Это его суть. Меня не волновало это, когда мы были просто друзьями, но теперь…

— Я поговорю с ним об этом.

— Спасибо.

Да, Филипп менял девушек очень часто. Ни к кому он не испытывал особой любви, скорее это было лишь развлечение. И ни одной девушке, делившей с ним постель, он даже не намеривался сделать предложение. Зачем ему жениться на таких — он и так прекрасно может получить все, что хочет.

— Я думаю, вы будете прекрасной парой.

— Почему? — удивилась Вивьен.

— У вас мысли сходятся.

— Какие именно?

— Не важно. Просто поверь мне. И хватит вам обоим ходить ко мне и использовать меня как жилетку. Я не имею ввиду реветь, просто вы, оба, ходите и советуетесь со мной на счет вашего брака. А когда у вас дети родятся, вы снова ко мне придете?

— Обязательно, — ответила Вивьен и мило улыбнулась.

— Мне Филипп когда-то сказал, что женится он только на самодостаточной и красивой девушке, а не на пустышке.

— Я-то думала, его больше волнует внешность, чем внутренний мир.

— Но с тобой-то он ведь общался!

— Я ведь красивая!

— А, ну да, про то, что ты умная, ты частенько забываешь.

— Я не забываю, просто в нашем мире лучше быть красивой, чем умной. Излишне образованных женщин во дворце не любят.

— Тогда зачем тебе давали такое прекрасное образование?

Вивьен пожала плечами:

— Ладно, давай еще выпьем, да я пойду.

— Завтра придешь на тренировку?

— Я?! — девушка была полностью ошарашена.

— Да. Я решил, что ты можешь тренироваться с моими новобранцами, если хочешь.

— Конечно, хочу, я этого и добивалась, — Вивьен была просто счастлива. Наконец-то ей позволено то, о чем она так долго мечтала. Вот только Иллария расстроится, ей ведь не позволено посещать тренировки…

Следующим утром Вивьен обнаружила возле своей постели на тумбочке коробку. Она быстро развязала веревки и открыла ее. Внутри оказалось нежно-голубое пышное платье из шифона. Верх был расшит жемчугом, рукава отсутствовали.

Корсет оказался тугим, когда Вивьен начала мерить платье. Ее служанки Илис и Минари помогли ей одеться.

— Откуда оно? — решила она наконец-то поинтересоваться.

— Утром его высочество отправил своего слугу с коробкой, слуга попросил меня поставить ее на тумбочку, — сказала Илис.

— Зачем оно?

— Вы должны надеть его сегодня вечером, миледи.

— И куда я в нем пойду?

— Мы не знаем, миледи, за вами зайдем ваш отец вечером, он вам, наверное, и скажет, куда вы пойдете.

«Значит сегодня. Ну что ж, нужно выглядеть безупречно. На нашей помолвке соберется множество знатных людей, и я стану главным объектом сплетен. Зато платье смотрится великолепно — у Филиппа определенно хороший вкус».

На тренировку она решила не ходить — много дел. До вечера она успела принять ванну и намазать кожу маслом. Спустя несколько минут служанки стерли не впитавшиеся остатки масла вафельным полотенцем. Кожа была красива. После лета у нее еще остался загар.

Илис и Минари зашнуровали тугой корсет ее нового платья, помогли надеть обувь и заплести волосы. Самой делать прическу Вивьен сегодня совсем не хотела — она волновалась.

Волнения в жизнь Вивьен практически не входили — она жила достаточно размеренно: учеба, друзья, балы, приемы. Все праздники были однотипны, она обычно их проводила, напиваясь вместе с Филиппом. Иллария и Кэрн были противниками такого развлечения, к сожалению.

Она подвела глаза черным и золотым карандашами, нарумянилась, накрасила губы алой помадой и была почти готова, когда в комнату зашла Илис, докладывая, что пришел ее отец. Вивьен быстро нацепила серьги и вышла в коридор.

— Ты сегодня чудесно выглядишь! — сказал лорд Алистор.

— Спасибо, — ответила она на комплимент.

— В принципе, как и всегда.

Она улыбнулась.

— Куда мы пойдем?

— На бал, — без замедления ответил ее отец.

На бал, так на бал.

Вивьен не стала задавать вопросов.

Она просто шла под руку с отцом.

В Бальном Зале была толпа народа. Вивьен не смотрела ни на кого. Скоро она станет выше и значимее их всех.

Они — пустое место. Она — принцесса.

Когда-то она будет управлять ими всеми. Всем Арлаимом. Ну, Филипп же не надеется сосредоточить всю власть в своих руках? Он в любом случае поделится ею со своей королевой. Идя среди придворных, готовясь сказать ему «да», Вивьен уже представляла свою коронацию. Представляла корону с изумрудом на голове Филиппа и себя рядом с ним в такой же, но более миниатюрной короне.

Гости — вся знать Кэдилпорта — расступались перед ней.

Сир Алистор ввел ее на помост, где стоял принц Филипп и вся королевская семья. Она поклонилась им. Отец не спустился с возвышения, а занял свое место неподалеку от короля.

Филипп встал на одно колено, и, взяв ее за руку, спросил:

— Согласны ли вы, леди Вивьен Лейн, стать моей женой?

Он смотрел ей в глаза. Смотрел с каким-то обожаниям и благоговением, от чего Вивьен немного тряслась.

Она сцепила руки в замок, чтобы скрыть дрожь и, улыбнувшись, ответила без колебаний. Она уже репетировала этот момент перед зеркалом:

— Да, мой принц, я согласна.

Она действительна была согласна. Ее прельщала вовсе не перспектива любви, а обладание властью в будущем. Она знала, что брак этот будет не только равным, но и благополучным — Филипп похоже действительно хочет сделать ее своей женой.

Других-то вариантов у нее нет, да и быть не может. Ей не найти кого-то, кто сможет сравниться с Филиппом не только по положению, но и внутренним качествам. Этот человек идеально подходил ей по всем параметрам, вот только любовь — это что-то другое…

Зал взорвался аплодисментами. Половина из них ненавидит ее. Они хотели подсунуть принцу своих дочерей. Но отец Вивьен опередил их.

Вивьен улыбнулась. Все не так плохо, как ей показалось вначале. Все прекрасно. По любви замуж не выходят, а если и выходят, то только в сказках. А Филипп сам сказал, что они не в сказке.

Потом, как и сказал сир Алистор, был бал. Пока все кружились в танце, Вивьен с Филиппом решили напиться — отметить помолвку, так сказать. Принцесса Иллария танцевала со всеми, а Кэрн наблюдал за довольной миловидной рыжеволосой девушкой.

Филипп, Вивьен, Кэрн и Иллария к полуночи уже сидели в отдаленном уголке зала, где их никто не видел и не доставал, и болтали.

— Кто эта рыжая? — спросила Иллария. У самой принцессы, как и у всей семьи Кэдильеров были черные волосы и зеленые глаза. Волнистые волосы Илларии доставали чуть ниже лопаток, прикрывая часть воротника ее красивого платья болотного цвета.

— Я ее прежде не видел, — ответил Кэрн, не отводя взгляда от той девушки.

— Если я не ошибаюсь это дочь лорда Ауэрса, нового советника. У него еще сын есть, — сказал Филипп. — Они приехали недавно.

— Пойдем, потанцуем! — Иллария потянула Кэрна за руку.

Измученно поглядев вверх, Кэрн все же встал, и они ушли.

Вивьен смотрела на эту парочку — детей Руперта-таше. Таше — так называли советников короля, когда говорили их имя. Девушка была высокая, статная, на ее лице были веснушки. Глаза — зеленые. Брат был очень похож на нее, только еще выше. У девушки были прямые, пышные волосы, достававшие до плеч, а у юноши — прямые, не слишком длинные — не больше десяти сантиметров, зачесанные назад.

— А они неплохо смотрятся вместе, — сказала Вивьен, переведя взгляд на Илларию и Кэрна, танцующих вместе довольно быстрый танец.

— Кто? — Филипп был явно занят больше своим бокалом, чем сестрой.

— Иллария с Кэрном.

— А, ну да. Только кто-то маловат для отношений.

— Я же не предложила им пожениться! — тут же начала оправдываться Вивьен.

— Ну, вот, еще этого не хватало. Иллария — она слишком умна и слишком похожа на нашего отца, чтобы просто выйти замуж. Ее ждет большее.

— Наверное, ты прав. Хотя, королева может спокойно выдать ее замуж после совершеннолетия и загубить ее потенциал. Меня, видимо, ждет то же самое.

— Хочешь сказать, что если ты выйдешь за меня замуж, то будешь помирать со скуки за вышивкой в обществе моей матушки?

Вивьен кивнула.

Филипп усмехнулся, отпил из бокала, а потом, слегка наклонившись к ней, сказал:

— Скажу тебе по секрету, дорогуша, скучная жизнь тебе не грозит — это я обещаю!

— Я уже боюсь это представить.

— Давай будем честны — моя мать как королева — не пример для подражания. Да и как мать тоже. Мой отец — жестокий тиран, удерживающий власть лишь благодаря военной силе и страху. Нам я такой жизни не пожелаю.

— А что, предлагаешь творить добро и демократию в стране объявить?

— Нет, демократия — не наша стезя. Нам бы следовало завоевать любовь простых людей. И у тебя это получится.

— Завоевать любовь народа, — произнесла Вивьен, смакуя каждое слово. — За-во-е-вать! Силой оружия? Так ты намерен назначить меня генералом?

Филипп хохотал от души. Наконец, успокоившись он объяснил:

— Обаянием. Твоим обаянием. Твоей добротой, красотой, милосердием. Ты станешь духовным звеном между нами и народом.

— Тебе пора заканчивать с вином — ты начинаешь нести просто несусветную чушь!

— Тогда, может, пойдем отсюда?

— Давай.

Вивьен поймала взгляд Илларии, показала головой на двери, а потом помахала ей. Иллария кивнула и принялась говорить что-то Кэрну.

Они покинули бал задолго до его окончания — был лишь первый час ночи. Обычно балы длились до четырех-пяти часов. Ну, уже не сами балы, а пьянки знатной молодежи.

По дороге они продолжали свой разговор.

— Ты хочешь, чтобы народ любил тебя. Как ты сделаешь это?

Ох, в голове девушки уже сложилась масса идей для создания благоприятного политического имиджа для них обоих, но мнение Филиппа выслушать тоже интересно. Они достаточно часто дискутировали на политические темы.

Принц как обычно проводил ее. Они вышли на балкон в покоях Вивьен. Бокалы вина оставались еще при них.

— За нас и наше будущее! — Сказал Филипп и поднял бокал.

— За нас! — повторила Вивьен, и они чокнулись.

На улице стало холодать, и они зашли в комнату. Развалившись на мягком диване, Вивьен захотелось уснуть, не смотря на их довольно веселое настроение, приподнятое благодаря вину. Ну и как с такими событиями не спиться? Вивьен попросила принца уйти. Филипп встал, пошатнулся, наклонился к ней и поцеловал. Легонько чмокнул в губы и ушел.

А Вивьен провела по губам пальцами и улыбнулась.

Глава 5

Следующее утро выдалось просто ужасным. Вивьен проспала завтрак с королевой. Разбудила ее принцесса Иллария, младшая сестра Филиппа.

— Слушай, моя матушка не особо-то и заметила твое отсутствие, но впредь лучше этому не повторяться.

— Хорошо.

Она быстро оделась и вместе с принцессой вышла из своих покоев.

Весь день девушки провели на очередной придворной ассамблеи. Ох уж эта королева! С ней никакой личной жизни. Наконец, освободившись, уже вечером, они отправились в сад, где сели в небольшой беседке.

Мягкий теплый воздух обдувал лицо Вивьен, она старалась запомнить это приятное чувство — чувство тепла. Впереди зима. Но вначале будет промозглая, сырая осень. Эх, сейчас бы на юг, поближе к солнцу и подальше от проблем… Вивьен очень хотелось выплеснуть всю бурю чувств и эмоций, которые переполняли ее. И хотела не думать о вчерашнем поцелуе. Поэтому она предложила Илларии:

— Может, пойдем в наше тайное местечко и достанем рапиры? — Она умоляюще посмотрела на принцессу. Иллария явно поняла причину внезапного воинственного настроения подруги.

— Пошли, конечно.

Девушки сражались в платьях — ни времени, ни желания переодеваться у них не было — а для этого надо было возвращаться во дворец.

— Вы почему вчера рано ушли? — спросила Иллария.

— Надоело сидеть на балу, — как то отрешенно сказала Вивьен.

— Шли бы танцевали, все веселее. Кэрн вчера ведь познакомился с той рыжей, с Розалиной Ауэрс.

Вивьен ехидно улыбнулась и вопросительно подняла бровь — она ждала дальнейшего рассказа этой истории.

— Да там и говорить нечего, — продолжила принцесса. — Они танцевали вместе — Кэрн ее пригласил, пока я с Джаем Кослт-Ори танцевала.

— Что за Джай? — с еще более ехидной улыбкой спросила Вивьен. Она, конечно, знала почти всю местную знать, но это имя слышала впервые. — Симпатичный?

— Симпатичный, — согласилась Иллария. — Но не в моем вкусе. Интересный, однако, молодой человек — он очень начитан и увлекается искусством.

— Кто он?

— По положению? — уточнила принцесса, на что Вивьен ей кивнула. — Дворянин. Недавно перебрался в столицу — отец отправил. Из Лавиртена он, если я не ошибаюсь. На бал его лорд Райт пригласил.

— Сколько ему лет?

— Семнадцать. Он, оказывается, дружит с сыном лорда Райта, Торианом.

Вивьен покивала. Райты — известная семья. Очень богаты, их поместье находится в трех милях от Кэдилпорта — Вивьен там довелось побывать несколько раз. Особняк в архитектурном стиле не уступал дворцу — все-таки торговля была более выгодным делом, чем землевладение. Лорд Райт это прекрасно понимал.

Ториан был единственным сыном четы Райтов, ровесник Илларии. Она даже с ним достаточно хорошо общалась весь прошлый год — по переписке и на светских приемах. Возможно, и с Джаем Кослт-Ори она подружится.

Прошло пять дней с помолвки наследного принца и дочери Главного Визиря, но разговоры об этом не утихали. Вдоволь наслушавшись поздравлений, советов, примеров из жизненного опыта придворных, Вивьен, наконец, встретила Кэрна.

— Пойдемте, миледи, — сказал капитан.

Вивьен пошла за ним, не задавая вопросов. Главное — поскорее уйти от этой толпы безголовых индюков и куриц!

Шли они в направлении тренировочного комплекса. Они проходили по коридору, соединяющему место обитания королевской гвардии с рабочими кабинетами короля.

— Кэрн, ты просто не представляешь, как я рада, что ты забрал меня от этой толпы!

— Да не стоит благодарностей. Я как тебя увидел в их окружении, как увидел выражение твоих глаз, сразу понял: тебя надо спасать.

Сзади послышался топот множества ног. Вивьен обернулась. Гвардейцы сопровождали ее отца к королю.

Не сопровождали.

Конвоировали. Они держали его за руки, хотя лорд Алистор никакого сопротивления не показывал.

Вивьен и Кэрн учтиво поклонились, отец кивнул им и направился к королю. Что-то здесь не ладно.

— Иди в мой кабинет, Вивьен, — тут же ответил Кэрн тоном, не принимающим возражений.

Вивьен ходила из угла в угол. Старалась глубоко дышать. Сжала кулаки. Ну что такое могло случиться? Что ее отца вели к королю под конвоем?

Наконец пришел капитан. На нем лица не было.

— Твой отец поднял мятеж против короля. Его бросят в темницу, а завтра будут судить.

— Какой еще мятеж?! Его оклеветали! Мой отец — самый верный слуга короля! Он не мог! — она чуть не кричала.

— Вот и я так думаю, — сказал Кэрн и сел в кресло. — Какая-то ошибка произошла.

— Расскажи все, что узнал, — попросила Вивьен. Она тоже села в кресло и стала нервно перебирать в руках кольцо с аметистом — то самое, что пять дней назад надел на ее безымянный палец Филипп. Сказать, что она ошарашена этой новостью — ничего не сказать.

— Сегодня утром на улицах Кэдилпорта было восстание ремесленников и рабочих. Они требовали свержения королевской власти. Хотели демократии. И они шли под знаменем белого лебедя — под вашим знаменем.

— Это не может быть правдой. Кто-то подстроил это. Мой отец занимает высочайший пост в правительстве. Многие хотят на его место. А он терять это место не хочет!

— Да, я с тобой согласен.

— Да и как мой отец может призывать к демократии? Ему это вовсе не на руку. Начнется власть народа — он останется без работы. Да эти сумасшедшие холопы перебьют всю верхушку власти и погрузят страну в хаос! Мы все занимаем места в иерархии, принадлежащие нам по праву: крестьяне должны оставаться крестьянами, дворяне — дворянами! Если что-то изменится, Арлаим погрузится в такую сумятицу, что Равалонья тут же завоюет ослабшую державу!

— Ты права, конечно, Вивьен, но твои слова сейчас ничего не изменят. Иди в свои покои. Не выходи оттуда. Ни с кем не говори. Я пришлю охрану к твоим дверям. И Филиппа, наверное. Тебе нужно алиби.

— Какое алиби?

— Что ты не причастна к мятежу. Нужно обезопасить тебя, ведь если недоброжелатели есть у твоего отца, значит, они есть и у тебя. Ты скоро станешь принцессой. Ваша помолвка и этот мятеж наверняка взаимосвязаны. Кто-то явно не хочет, чтобы ты когда-либо восседала на троне. Как встретишь принца, обговорите это. Алиби, я имею в виду. Я зайду вечером, если будет возможность.

— Ладно.

Вивьен сидела за роялем. Пыталась чем-то занять себя, но ничего не выходило. Она невидящим взглядом смотрела в ноты. Новое произведение, которое она снова не выучит. Наконец она сыграла старинный менуэт, свой любимый, выученный ей еще в детстве. Она старалась вложить в музыку все свои эмоции, все то непонимание происходящего, ненависть к людям, подставившим отца, грусть, словно отца она уже потеряла. К этому все и идет.

Быть может, король его помилует.

Нет.

Не этот король.

Марлон Кэдильер прослыл на весь мир своей жестокостью и справедливостью, если конечно в природе возможно существование этих двух качеств одновременно.

— Такая печальная мелодия.

Вивьен обернулась. Прислонившись к дверному косяку и скрестив руки на груди, стоял Филипп. Он подошел к ней ближе и осторожным движением вытер слезки с ее щеки. Вивьен даже не заметила, как заплакала. Она не хныкала, просто слезы нескончаемым потоком катились с ее лица. Что-то в последнее время она стала плакать слишком часто. Но лишь при нем. На людях Вивьен всегда улыбалась. Всегда.

Филипп сел на широкий табурет рядом с ней и обнял Вивьен. Она думала, что сейчас вообще расплачется, но нет, слезы кончились. К ней вернулся здравый смысл. Зачем реветь, если ничего еще не решено?

Когда она успокоилась, они пошли в столовую, где Минари уже накрывала на стол. Когда служанка ушла, Филипп заговорил:

— Подожди отчаиваться. Суд будет завтра — там все решится. Я буду там и, поверь, я буду всеми силами защищать лорда Алистора. Если понадобится, я подкуплю визирей и улажу это дело.

— Филипп, ты знаешь своего отца. Он не прощает. Одна малейшая ошибка — и он рубит головы.

— Но ведь твой отец не виноват, король должен это понять, иначе лишится самого толкового человека в своем совете.

— Я боюсь, что он не станет верить в это. Те, кто папу подставил, они доведут свое дело до конца. И меня отодвинут в сторону, как дочь предателя, а тебе подберут более подходящую невесту.

— Но для меня нет более подходящей невесты! — воскликнул принц. — Тебя всю жизнь готовил к этой роли. Ты, с твоим умом, должна быть королевой!

— Спасибо за эту чудную лесть, — ответила Вивьен, слегка улыбнувшись. — Вот только я об этом узнала лишь недавно.

— Да. Но наши родители договорились об этом, когда ты родилась.

Вивьен выпучила глаза:

— Ты знал об этом?

— Нет, отец рассказал мне перед помолвкой. Так было задумано изначально — ты должна была стать моей женой.

— И ведь, главное, меня в известность никто не поставил!

— Чтобы было меньше пересудов, сплетен. Тебя бы, будь это известно, уже давно бы отодвинули.

— Кто?

— А что у нас в стране мало знатных лордов, желающих чтобы их дочери стали королевами? Возьми хотя бы Колстротов! Моя мать их вон как любит, я даже гарантию даю — они тут замешаны. Гланим — моя ровесница, думаю, мать уже давно спланировала женить меня на ней, но тут отец вмешался с тобой.

— О, боги! Какие они интриги плетут за нашими спинами! Но Гланим — она глупа до невозможности!

— Зато, она послушна.

— В отличие от меня.

— Да, моя матушка очень хочет продолжать править после моего восшествия на престол. Тобой она управлять явно не сможет. Как и мной.

Распрощавшись с принцем, Вивьен лежала в ванне. Она обдумывала все придуманное Филиппом относительно ее алиби.

Они провели вместе прошлую ночь, как странно это бы не звучало. А кто мог им запретить это? Все равно они поженятся. И прошлый день тоже были вместе. Вивьен не могла ничего натворить. Филипп хотел еще и Илларию вплести в это дело — мол, с ней Вивьен была каждый день и подолгу. Служанки не отправляли от нее никаких писем. По утрам она была на тренировке с королевской гвардией. К мятежу она не может быть причастна ни коим боком.

Вивьен молилась, чтобы вся эта ложь не понадобилась ей.

Глава 6

Сколько лжи мы терпим в своей жизни. От рождения и до смерти всюду ложь… Отец не мог совершить предательство. Разве можно так просто предать своего друга? Своего короля, которому служишь столько лет?

Но он признался в подготовке мятежа.

Признался.

И это не исправить.

Вивьен нутром чувствовала — это ложь.

Уже все решено: завтра голова лорда Лейна скатится со ступеней эшафота на Площади правосудия.

А у Вивьен даже не было возможности поговорить последний раз с отцом.

Она вышла из ванны. На ее кровати, бесцеремонно развалившись и сняв сапоги, лежал принц. Он закинул руки за голову, как обычно делал, когда отдыхал. Раньше частенько бывало, что он ночевал в ее покоях: принесет какие-нибудь вкусности с кухни, они едят и болтают до рассвета, дурят и чувствуют себя детьми. Узнай кто об этом, им бы не поздоровилось. Но Филипп уходил к себе до рассвета, и никто не мог заметить его исчезновение, кроме слуг.

— Что ваше высочество себе позволяет? — с негодованием спросила она. Да уж, настроения хорошего у Вивьен сегодня точно не будет. Как, в принципе, и завтра. И вообще в ближайшие дни. Да еще эта чертова свадьба…

— Мое высочество позволяет себе поддержать тебя в такой тяжелый час.

— Я не нуждаюсь в твоей поддержке. Ни в чьей поддержке, — отрезала она и подошла к крови с намерением спихнуть оттуда принца.

— Зря ты так говоришь.

— Пожалуйста, уйди, Филипп. Я хочу побыть одна.

— Всюду стража. Не пытайся выходить из своих покоев. Даже через окно. Внизу тоже стража.

— За мной все еще следят? Но ведь капитан допросил меня и доложил королю, что я не виновна ни в чем.

— Я не думаю, что король поверил. Капитан твой друг, ради твоего спасения он мог насочинять все, что угодно.

— Я не собираюсь никуда. С чего тебе вообще пришла мысль о моем побеге? — Вивьен попутно вытирала волосы полотенцем. А Филипп смотрел на нее, так и не соизволив встать с постели. «Пусть смотрит. Пусть любуется. Не зря же я решила надеть именно этот пеньюар». А пеньюар на Вивьен был очень красивый. Он был с рукавом три четверти, приталенный, с красивым вырезом, юбка доходила до колен. Филиппу сейчас явно нравится ее внешний вид. Как в принципе и всегда.

— Ты попытаешься спасти отца.

— Это не выйдет. Я знаю, насколько хорошо его охраняют. Я не самоубийца.

— Мне остаться?

— Зачем? Я вроде не собиралась репетировать первую брачную ночь! — пошутила Вивьен. Да, шутки помогают отвлечься…

— Ну, тогда спокойной ночи.

Улыбка сползла с ее лица. В глазах блеснул недобрый огонек.

— Ты издеваешься?! О какой спокойной ночи может идти речь, когда моего отца завтра казнят?!

— Прости. Я не хотел тебя обидеть, — Филипп в знак примирения поднял руки. — Я ухожу.

Филипп оглянулся на свою невесту. Уходить ему было тяжело, но коли она просит этого… Он натянул сапоги и вышел.

Что ж, она справится. Поревет всю ночь, а на утро будет с каменным выражение лица — чтобы никто не знал, насколько ей плохо. Главное поддержать ее потом. А ведь так можно и заслужить ее любовь. Да, Филипп сейчас мечтал именно об этом — чтобы Вивьен не убивалась долго после казни отца, а вернулась к нормальной жизни, чтобы полюбила его, и у них был бы счастливый брак. Свадьба, брак, дети… Принц о таком еще никогда не задумывался. Он развлекался, пытаясь получить от жизни все, а счастье-то всегда было рядом с ним. Счастье это звалось его лучшей подругой, сама мысль о любви к которой претила ему всю жизнь. Но лишь сейчас, оставив ее одну наедине с горем, Филипп понял, насколько она ему небезразлична.

Вот только одна теперь проблема — ее отец мятежник. И вряд ли король позволит своему наследнику жениться на дочери изменника. Но если Вивьен не станет его женой, ее быстро уберут. Уберут из его жизни, изгонят со двора, а потом подстроят несчастный случай — в ней ведь мятежная кровь… Филипп решил, во что бы то ни стало, жениться на ней. Защитить. Уберечь от врагов.

Но для начала нужно поговорить с ее отцом. Понять происходящее. Вот только его, вероятно, не пропустят в одну из самых охраняемых камер дворцовой тюрьмы.

Филипп придумал, как попасть туда.

И отправился к Кэрну.

— Пропусти принца. Мой приказ, — сказал капитан тоном, не принимающим возражений. Темницы были тоже частью его работы. И люди там были его.

Страж отошел в сторону, нервно смотря на капитана и принца. Филипп прошел внутрь, а Кэрн приостановился.

— Никто не должен узнать. Сболтнешь кому — получишь по полной. Я не шучу, — тихо, почти шепотом, но все же угрожающе, сказал Кэрн. Парень испуганно закивал головой. — Ну, ладно. Будешь молчать — получишь премию.

Кэрн зашел в камеру лорда Лейна. Главный Визирь империи сидел на полу, в куче гнилой соломы. Запах в камере был жуткий. Здесь, похоже, вообще никогда не убирают. Кэрн как-то упустил этот момент, но пообещал себе его исправить.

— Здравствуйте, лорд Алистор, — поздоровался капитан гвардии.

— Я тоже рад тебя видеть, капитан Дауэл, закрой дверь.

Кэрн послушался.

Друзья подошли ближе, так как лорд Лейн не мог подойти к ним сам — он был прикован к стене цепями.

— Если вы пришли спасать меня, это бессмысленно. Я признал вину.

Его лицо было бесстрастным всегда. Улыбался лорд Алистор редко, а гнев или печаль появлялись на его лице еще реже. Но вот сейчас… Он был действительна рад увидеть людей, которые позаботятся о судьбе его дочери.

— Я не верю, что вы подняли мятеж против отца, — сказал Филипп. — Вы не могли.

— Тогда кто это сделал? — спросил Главный Визирь. — Там было знамя Лейнов.

После паузы он продолжил:

— Это действительно не я устроил.

Кэрн спросил:

— Но зачем вы тогда признали вину? Вам угрожали?

— Угрожали. Жизнью Вивьен. Мне сказали, что если я не признаюсь, то ее убьют.

— Но кто дал вам гарантии, что если бы вы признали причастность к этому восстанию, то ее не убили бы? — спросил принц.

Лорд Алистор Лейн внимательно посмотрел на юношу.

— Королева, — коротко ответил он. — Я знаю, что ее рук дело. Мы всегда враждовали, словно не могли поделить короля. Она пыталась добиться высшей власти, победить всех своих врагов. А я каким-то образом оказался в их числе. Но она не так могущественна, как думает сама. Она тоже проиграет.

— Но как вы узнали, что это ее рук дело? — спросил Кэрн. Так смело обвинять королеву…

— Приходила ее служанка. Она якобы еду приносила. А на словах передала, что если я не признаю вину, Вивьен умрет.

— Но зачем ей это? — спросил Кэрн. Королева не могла так низко пасть. В это не хотелось верить.