Трамвай желаний
Повесть
Глава 1. Трамвай желаний
Тяжелые сумки оттягивали руки. Соня шла после работы. Сейчас бы лечь и уснуть, просто провалиться в сон. Без сновидений. Без мыслей. Но еще надо было доехать домой.
«Хоть бы сесть, хоть бы сесть», — твердила она про себя, залезая в трамвай. Ура, вот и место! Соня тяжело плюхнулась на сидение. Голова сама прислонилась к стеклу, легкое постукивание убаюкивало.
— Девушка, чаю не хотите?
Резкий голос разбудил ее.
Она открыла глаза. Потом опять закрыла и снова открыла. Картинка не менялась.
Перед ней стоял странный мужчина, похожий на самурая, с огромным подносом и протягивал ей стакан с чаем. На откидном столике у соседнего окна вовсю дымился самовар.
Пахло чем-то знакомым, чем-то из детства, ах да! Горелые шишки и иван-чай! Бабушка так всегда заваривала.
Неуверенно она потянулась к стакану с чаем в затейливом подстаканнике.
Чтобы хоть как-то заполнить паузу, строго спросила:
— Это кипрей?
— Ну, что вы, это же пуэр! Кипрей только против хода движения пьем! — возмутился мужчина и пошел дальше по проходу, раздавая чай.
Соня огляделась. Пассажиров было немного. Но все они были весьма необычны. Старушка с козлом на привязи. Женщина в шляпе, похожей на гриб.
Только старичок рядом с кабиной водителя трамвая смахивал на обычного бомжика во всесезонной одежде.
Вообще вагон как будто вытянулся в длину, явно такие трамваи Соне еще не попадались. Она резко оглянулась, точно помня, что входила в последнюю дверь, и заверещала от ужаса — вагон за спиной продолжался бесконечно далеко.
К ней тут же подскочила старушка с козлом.
— Ну что ты? Что ты, детка?! Не кричи так!
— Вы кто? Вы что? Что здесь вообще такое?!
— Ну, трамвай это, сама же видишь!
— Вижу. — Тут Соня запнулась, потому что посмотрела за окно. Трамвай явно набирал высоту, пролетая над крышами домов.
— Мне вкололи наркотик, да? — обрадовалась Соня. — Точно! Я передачу видела! Это чтобы ограбить. Да и черт с вами! Грабьте. Все равно ничего ценного, кроме бабушкиной подвески, нет!
Инстинктивно она тут же потянулась проверять подвеску. Большой серебряный медальон с тиснением. Она выдохнула — на месте.
— Сударыня, вы не правы. Никаких наркотиков, никакой химии.
Незаметно к ней подсел пожилой мужчина.
Он был похож на сильно состарившегося Гоголя, который решил стать хипстером. Седые волосы забраны на темени в бодрый хвостик, татуировка на шее и толстовка с надписью «Поднимите мне веки».
Соня осуждающее на него посмотрела:
— Оно и видно!
— А не надо всех судить по внешности! — возмутился Гоголь. — Вот некоторые с бантиками всю жизнь, а в десятом классе в сочинении пишут, что «Вий» навеян «Мастером и Маргаритой»! Вы вообще в курсе, кто раньше жил?
— Да это я с подруги списала, я не нарочно. Ну, у меня с литературой-то и правда не очень было, уж простите, я обидеть никого не хотела, — привычно протяжным голосом оправдывалась Соня, — Ну, хорошо, не обижайтесь, если это не «химия», объясните мне тогда, что это?
— Это как «Трамвай Желание». Только наоборот.
— В смысле? Ничего не сбывается?
— Не совсем. Книгу-то вы, конечно, не читали? Не читали. Я так и думал. У нас тут, кстати, есть прекрасный библиотечный вагон. Очень рекомендую. Хотя — кому я говорю? У вас же дома три книги, и те для засолки. Так что, если вкратце, то в книге все плохо, несмотря на название. А у нас наоборот — все хорошо.
— Вот это вот сейчас совсем не помогло.
— Сюда просто так не попадают, попадают только те, кто сильно запутался. Вот какие у вас желания?
— Спать хочу. Домой хочу. Есть хочу.
— Это все по привычке. А сейчас задумайтесь, прямо сейчас, чего вы на самом деле давно хотели? Только честно!
— Денег хочу!
— Мимо. Денег все хотят. Думайте! Любую мелочь, но это должно быть ваше искреннее и собственное желание!
— Повышения на работе.
— Это свекровь ваша хочет, а не вы! Тяжелый случай! Думайте!
Видно было, что Гоголь уже очень злится. «Лучше его не злить», — подумала Соня. Почему-то в памяти всплыли страницы учебника о том, как он сжег второй том «Мертвых душ». «Думай! Думай, Соня!» — сказала она себе и закрыла глаза.
— Я хочу… я хочу… я хочу увидеть, как цветет миндаль! — почти закричала она.
Откуда-то сзади послышался шквал аплодисментов.
— Вот! Вот теперь все правильно! — обрадовался Гоголь. — Вот теперь можно и поспать!
«Курс на миндаль!» — это было последнее, что услышала Соня перед тем, как провалиться в глубокий сон.
Глава 2. Ветка дуба
Проснулась Соня отдохнувшей и посвежевшей. Она открыла глаза и поняла, что лежит в цветастом гамаке. Все окна были задернуты веселенькими занавесочками, через которые просачивался яркий свет. Поодаль висели такие же гамаки.
Трамвай никуда не делся.
«Может, я уже просто умерла?» — подумала она.
— Нет, сударыня, вы еще не умерли, — прервал ее мысли седобородый старец. Он висел в воздухе рядом с ее гамаком. «Висел» — потому что нижняя половина туловища у нее отсутствовала напрочь.
«Лицо у него какое-то знакомое, где-то я его видела», — подумала Соня.
— Конечно, знакомое, — отозвался старец, — сейчас я еще насуплюсь — сразу узнаете!
Он расправил окладистую бороду и повернулся к ней полубоком. Соня поняла, что он читает все ее мысли, поэтому думать надо быстрее и тянуть время не получится.
— Неужели Толстой? — неуверенно спросила она.
— Он самый, — облегченно выдохнул Лев Николаевич.
— Вы уж простите, мне просто непонятно, а почему вы — не целиком, где ноги?
— А вот это, деточка, ты зря его спросила, по больному прямо, — бросила на ходу проходившая мимо вчерашняя старушка с козой.
Коза деловито прогуливалась по проходу, позвякивая колокольчиком.
Толстой же весь сморщился и порывисто отвернулся, делая вид, что рассматривает занавески.
— Не обижайтесь пожалуйста! — крикнула Соня.
— Да чего уж тут обижаться? На правду-то… Придется тебе объяснить, хоть, может, тебе и рановато пока. Видишь ли, ты, наверно, уже поняла, что это не простой трамвай…
«Да нет же, просто решила, что остановку свою проехала», — подумала Соня и тут же осеклась, вспомнив, что Толстой умеет читать мысли.
— Вы только не обижайтесь, продолжайте, пожалуйста! Я постараюсь ни о чем не думать и вас не перебивать! — заголосила Соня, видя, что старец опять нахмурился.
— «Ни о чем не думать» — это не совсем то, для чего ты сюда попала, — сурово отрезал он, — но я все-таки продолжу. В этом трамвае полно разных писателей, разумеется, тех, которых уже нет в живых. И все было бы хорошо, у нас замечательная компания, но если нас перестают читать — мы потихоньку исчезаем. Не сразу. По частям. Можно выбрать, что исчезнет первым, что позже. Я вот решил, что напоследок бороду оставлю, чтобы хоть кто-то узнавал. У меня вообще еще все неплохо, вот Державин совсем исчез, бедняга. Только голос остался. А я что — голова, есть, руки есть, а ноги — часть исключительно рабоче-функциональная, без личностного отпечатка.
— А вот Тарантино бы с вами не согласился, — встрял в разговор бомжеватого вида старичок.
— Во-первых, я не с вами разговариваю, милейший, во-вторых, кто такой этот ваш Тарантино? Писатель? Давно умер? — возмутился Лев Николаевич.
— Нет, сценарист, он живой еще вообще-то!
— Ну вот, если после смерти к нам попадет, сможет себе ноги оставить! Хватит уже перебивать! Брысь на свое место!
— Все, ухожу, ухожу, но не думаю, что ему, конечно, придется что-то оставлять, его всегда смотреть будут. — Бурча, старичок возвращался на свое место.
— Извиняюсь, — продолжил Толстой и грустно вздохнул, — вот я тоже не думал, что со мной такое может быть. А как попал в школьную программу — все! Это же конец, это моментальная смерть для писателя! Ментальная смерть! (Хорошо же каламбур вышел?) Кто ж захочет читать из-под палки?! Я разве для того писал, чтобы мне всякие мысли и образы приплетали??? За что мне это?! Краткое содержание произведений русской литературы! Сто школьных сочинений! Сайт готовых домашних заданий! Я ведь больше всех страдаю!
— А как же Гоголь? — осторожно спросила Соня. — Он вроде целый.
— А он еще пока читаемый. Мистика и все такое! — отмахнулся Толстой. Повисло молчание.
— Кстати, вы вчера Николая Васильевича расстроили сильно, и он забыл вам выдать важный артефакт. У него это в последнее время правда часто случается. Сегодня дежурю я.
И он протянул ей маленький серебряный значок в форме ветки дуба.
— Это что такое? — удивилась Соня.
— Прикрепите его к одежде. Это считайте, ваш билет и ваша бытовая волшебная палочка. Вот захочется вам откушать — представляйте, чего именно желаете, и дотроньтесь до значка, нужно ванну или кофе или еще что для бытового удобства. Все к ней. Только запомните — представлять нужно конкретно! В деталях!
Соня представила горячий капучино и хрустящие круассаны с клубникой. Тут же перед ней появился поднос. Потом захотелось добавить сливок — и тут же материализовался кувшинчик.
— Как здорово! — не удержалась Соня.
— Ну, я вижу, вы быстро разобрались, — собрался уже улетать Толстой.
— Спасибо, подождите, а у всех остальных такой же значок?
— Нет, у всех разные, конечно, у Гоголя, по-моему, чертики, у Чехова — ружья, у Достоевского — топорики…
— О, здорово! А почему у вас ветка дуба?
Бесплатный фрагмент закончился.
Купите книгу, чтобы продолжить чтение.