Бесплатный фрагмент - Тень Буревестника. Часть 1

От автора

Автор выражает огромную благодарность всем тем людям, кто помогал ему в работе над книгой. А именно:

— Смольяниновой Татьяне за первые вычитки и великолепные стихи.

— Тимофееву Павлу за прекрасные иллюстрации и обложку.

— Апраксиной Елене за финальную вычитку, полную редактуру, правки и просто-напросто незаменимые советы.

А также:

Грину — за то, что слушаешь, — спасибо.

Анук — за то, что веришь, — спасибо.

Часть первая

Судьба. Связь событий и обстоятельств, решений и поступков, побед и поражений. Предопределение всего, что было, есть и будет. У судьбы много имён: рок, фатум, доля. Судьба тотальна, непознаваема и независима. Но чья рука правит её вожжи? Богов, природы или наивысшего разума? Ответа нет, его нам не дождаться. В жизни каждого из нас наступит день, когда начнут разбег великие ветра. Ветра Перемен. И жизнь уже никогда не будет прежней. Застыв на пороге Бури, принять решение и сделать верный шаг — вот удел каждого. Но как же знать, какой из шагов вознесёт к небесам, а какой низвергнет в пучину пропасти? Нам видеть не дано, дано лишь чувствовать.

Судьба сама всё предрешит. Однако выбор все же есть. Нет неправильных дорог, решений и поступков. Они верны, верны все, ибо они — наши. И помнить стоит лишь одно: Ветра Перемен подхватят каждого. Тех, кто выбор свой полюбит всем сердцем и душою, кто не воспротивится ему, а сделает его единственным и верным, — лишь тех Ветра вознесут к звёздам. Прочих же сомнёт, раздавит и прижмёт к земле. Туда, где Прах.

Оно всё здесь пред нами… Лишь руку протянуть.

А что же было в начале? До раскола континентов, первых рас и даже до богов? Я вам отвечу: началом всему был Хаос. Он нас породил… в него мы и уйдём.

Пролог

Они стояли в круглом помещении с аркой. На улице шёл дождь. Голубые вспышки молний озаряли свинцовое небо. Выл ветер.

— Что это за запах? Конюшня? Какой идиот додумался построить конюшню на вершине башни? — закричал вор, озираясь по сторонам. — Ты зачем нас сюда привёл?! Теперь мы точно покойники!

— Заткнись! Сам ты идиот! — рявкнул в ответ принц, подбегая к стойлам.

— Помоги мне, скорее же! — Чародей захлопнул дверцу и вместе с вором водрузил тяжёлый затвор на петли.

Послышалось конское ржание. Цоканье копыт по каменному полу. Принц вывел коня — большого и чёрного, словно уголь. Конь был непростым. Вдоль его крепкого тела лежали длинные, усеянные тёмно-серыми перьями крылья.

— Что?! — Вор схватился за голову. — Что это? Крылатая лошадь?!

— Пегас, Конь Ветра, — ответил чародей. — На юге их называют Тулпарами, а на востоке — Чхоллима…

— Да плевать я хотел, где и как их называют! — заорал не своим голосом вор. — Что мы будем с ним делать?!

— Полетим? — неуверенно отозвался принц. — Другого выхода нет…

С лестницы послышался топот. Крики и звон железа. В дверь резко ударили. Петли и засов выдержали. Ещё удар. Вся троица притихла. Конь, услышав шум, испуганно заржал и попытался укусить отскочившего принца.

— Они там! Там!

— Навались!

— Никак…

— Кретины! Чего вы, как девки, возитесь?! Рубите дверь! Живо!

Град ударов. Захрустело. Чуть выше засова откололась щепа, образовалась щель. В тёмную башню проник лучик света. «Дверерубы» с утроенным рвением продолжили работу.

— Открывай ворота! — закричал вор. — Скорее!

Принц и чародей бросились к подъёмному колесу. Решётка в арке с лязгом поползла наверх. Вор, подняв руки, приблизился к бьющему копытом и трясущему мордой животному.

— Тише, тише, дружок! Ну, ты чего? Я тебя не обижу! Честное слово, не обижу! Ты же прям один в один, как мой прошлый скакун. Его Соколом звали, представляешь? Каким же надо быть бараном, чтобы коня птицей назвать, верно?

Крылатый скакун отступил, но ласкового голоса всё же послушался и, опустив морду, позволил себя погладить.

— Вот и молодец, вот и умничка. Эй, чего вы там возитесь?! Быстрее!

Вор, запрыгнув коню на спину, подал руку принцу, помог ему забраться. Последним, уже на круп, сел чародей.

— Тесновато будет… — промямлил он.

— Можешь слезть! — оборачиваясь, огрызнулся вор. — Хватай его за талию. А вы — меня! Ну же, ваше хреново высочество! Упасть хотите?!

Принц скорчил мину, но всё же послушался. В двери уже образовалась брешь, послышались уверенные крики. Щёлкнул арбалет, ещё один. О стену звякнули болты.

— Не стрелять! Живыми брать, живыми!

Чародей обернулся и вскинул руку. Сверкнуло бирюзой, грохнуло. За дверью закричали, кто-то взвыл. Запахло свежестью, как после грозы. Конь испуганно заржал и попятился к двери, которой больше не было.

— Лео! — Чародей заглянул в глаза вору. — Уноси нас отсюда, сейчас же!

Он ударил пятками. Конь, словно только и ждал этого, тут же помчался вперёд. В небольшом помещении гулко загремел топот копыт. Стремительно приближалась арка. Когда они выскочили на воздух, в лицо ударили холодные капли дождя. Край выступа неумолимо приближался. Небо озарилось яркой вспышкой.

«Неужели я сейчас умру? На крылатом коне, с другом и принцем за спиной, разбившись о землю?»

Тропа резко оборвалась. Конь с диким ржанием скакнул вперёд, и они взлетели. Ненадолго. В ушах засвистел ветер, сердце подскочило к горлу, и чёрная земля ринулась им навстречу. Их разделяли сотни футов, но разве это расстояние для тех, кто камнем падает с небес? Вор, принц и чародей до самого конца верили в то, что Конь Ветра вот-вот расправит крылья. Что они пушинкой взмоют вверх. Где их уже подхватит ветер и унесёт в спасительную ночь. Но земля верила в другое. Тянула и звала к себе. Словно кричала: «Вы мои, до самого конца!»

И она встретила их. Твердостью. Безмолвием. И вечной темнотой в глазах.

Туманы времён медленно сгущались. Они клубились и сплетались в безумном танце. Мелькали силуэты, видения, образы. В них проступали очертания и миражи. Прошлого. Настоящего. Будущего. Того, что уже происходит наяву, и того, чему произойти не суждено. Наконец, так же медленно, как и возникли, Туманы рассеялись. Им на смену явилась Ночь.

Она окутала своим покровом огромный город, и ничто не могло укрыться от её вездесущих рук: ни дома, ни переулки, ни площади. Верная слуга Ночи — Темнота — заполонила собой всё. Её бестелесные прислужники-тени, забравшись в самые глубокие закоулки, улеглись на своих местах и забылись безжизненным сном. Однако не все тени спали. Если бы кто из смертных в тот час дерзнул забраться на высокий балкон городской ратуши, то он увидел бы пару живых теней в лоне тленной темноты.

Первая из них куталась в чёрный плащ с высоким воротником, застёгнутым изящной фибулой в форме креста с рубином по центру; она делала это скорее по привычке, нежели от холода. Вторая, в свою очередь, настолько плотно сливалась с мраком, что даже первая из теней едва различала её в ореоле тьмы, царящей на том балконе. И даже когда лунный свет упал на обе тени и заставил первую обрести черты высокого худого силуэта, вторая осталась неизменно непроглядной. Лишь в серебряных лучах сверкнул изящный перстень в виде трёх театральных масок, отображающих три различных настроения: печаль, равнодушие и радость.

— Вот мы и встретились, — тихим бархатным голосом произнесла первая тень. — Много лет прошло.

— Много, — отозвалась вторая лишённым выражения голосом. — Что делал ты все эти годы?

— Спал. А ты?

Вторая тень едва слышно усмехнулась:

— Ждал.

Первая из теней облокотилась на каменный парапет и, сцепив пальцы, окинула взглядом широкую площадь.

— Скажи мне, что ты нашёл его. Что я не зря проснулся.

— Не зря. Он здесь, в этом городе.

— Значит, это всё-таки он?

— Да, — в голосе второй тени проскользнула едва заметная досада: — Девушка оказалась очередным Спутником. Право, жаль. Я очень рассчитывал на неё. Но, с другой стороны, девушка остается в игре. Ведь именно она помогла мне отыскать Странника.

— Кто он? Это человек?

— Человек. Богатствами и властью не искушённый, не знавший любви отца и материнской нежности, не ведавший тепла родного дома… Вор.

— Ты уверен? — удивилась первая тень. — Странник — обычный вор?

— Поверь, когда ты его увидишь, все сомнения рассеются. Буря уже взяла разбег, и её нити влекут к Страннику всех прочих так же, как гигантские звёзды притягивают к себе меньшие небесные тела.

— Надеюсь, что ты не ошибаешься.

— Ошибаться или быть правыми — не наше дело, мы с тобой — всего лишь наблюдатели. Выбор же будет за Осколком. Ему решать.

— Знаю, знаю, — вздохнула первая тень. — Ты видел его?

— Да.

— Что ты видел? Его Арс? Или Анд?

Вторая тень молчала, сверлила глазами огромный город.

— Что ты видел? Ответь же!

— Я видел то, что должно случиться. Либо то, чего никогда не произойдёт.

— Значит, Анд, — уронила голову первая тень. — Значит, мы уже проиграли?

— Мы проиграем лишь тогда, когда Странник сам выберет свой Анд. Ну а пока — надежде жить.

Обе тени замолчали и простояли так до самого утра, пока над городом не занялась серая дымка. Тогда первая тень повернулась ко второй и наконец смогла её разглядеть.

— Вот и всё. Пора.

— Пора. Не задерживайся здесь надолго. Помни о Багровой Деве.

— Не беспокойся, — улыбнулась тень в плаще. — Уж если что, живым я ей не дамся.

— Пока Страннику нужен Проводник, ты не вправе умирать, — ответила тень с перстнем. — Не забывай об этом.

— Я помню. При любом исходе теперь все Судьбы в его руках.

— Верно. Но мы ещё сыграем свои роли.

Со стороны моря подул ветер, принеся в себе крик одинокой птицы. Тот крик, преисполненный тревоги, тоски и бессильной ярости, подобно грому набата, прокатился по всему городу и медленно угас.

— Ты слышал?

— Да.

Обе тени увидели крохотную чёрную точку, кружащую в далёкой предрассветной вышине. Сделав ещё один, уже прощальный, круг, точка повторила свой клич в последний раз и растворилась в серебристой дымке.

— Началось?

— Началось…

Ночь отступала, и вслед за ней отступала Темнота со своими бестелесными прислужниками. Когда же первые лучи солнца окропили сиянием горизонт, и самый бойкий из них осветил балкон ратуши, тот был пуст.

Глава 1. Жемчужина Севера

«Миротаун. Это слово в переводе со старосемирийского языка обозначает „Город Сильных“, от игры слов „meero“ — сила и „taune“ — поселение. Однако оправдывает ли себя столь нескромно выбранное для столицы королевства имя? Безусловно. Миротаун — город великолепных садов, высоких башен, сияющих роскошью поместий, белокаменных соборов и сказочных богатством и убранством дворцов. Столица гордой, избранной богами нации во всей своей красе. Но так ли хорош сей град на самом деле? И да, и нет. За стенами своими, в самой глубине его повседневной жизни Миротаун похож на арену: большое поле битвы меж богатством и бедностью, высоким положением и жалкой нищетой, обжорством и голодной смертью. Только в Миротауне так непринуждённо может сочетаться запах рыбы и уличных нечистот с ароматом лесконских духов и благоуханием только распустившейся сирени. В этом городе потехи идёт скрытая война аристократии и нищих, и меж ними ухитряются неплохо выживать ремесленники, цеховые да купцы. Впрочем, даже несмотря на все свои пороки, изъяны и недостатки, Миротаун оправданно прозван в народе Жемчужиной Севера, ибо сей град, являющийся оплотом высокой архитектуры, глубокого искусства и вечного прогресса, стал ещё и приютом для множества людей великих, величайших и величественных…»

Килиг Ронд

«Места, в которых стоит побывать»

Над Миротауном занималось яркое летнее утро: на крыши домов, угловатые башни и улочки огромного города падали первые лучи солнца, заставляя всё живое встрепенуться, расправить крылышки и встретить очередной день.

— Вставай! — последовал ощутимый пинок ногой. — Вставай, кому сказал!

— Вот же… — раздалось тихое бормотание из кучи соломы. — Какого чёрта…

— Ты оглох?

— Не ори, встаю уже.

— Живее! Тебе, что ли, помочь?

— Ещё раз меня тронешь…

— И что тогда будет? Ну? Что ты мне сделаешь, дерьма кусок?

— Момент.

«Драма» разворачивалась в конюшне одного из постоялых дворов. Со стога сена поднялся заспанный юноша, стряхивая с себя солому вместе с остатками сна.

— Так кто там «дерьма кусок»?

Конюх пугливо отшатнулся, увидев кинжал в руке разбуженного.

— Что же ты? Язык проглотил?

— Парень, ты э-это… Не дури…

— Пшёл с дороги.

Пока конюх что-то тихо блеял с перепугу, разбуженный человек, пошатываясь спросонья, пытался найти выход на улицу, не врезавшись в какого-нибудь коня, который, не поняв такой наглости, явно мог за что-нибудь тяпнуть. Покинув стойла, он прикрыл рукой глаза от солнца и протяжно зевнул.

«Ну, здравствуй, новый… День.»

Бородатый уборщик мёл улицу, коренастый продавец трав и пряностей открывал свою лавку, грузная горожанка вела отпрысков на базар, прикрикивая, чтобы те не отставали. Посетитель «бесплатных ночлежек» осмотрелся и, заметив одну из конских поилок, без зазрения совести плеснул себе на лицо воды. Когда её гладь успокоилась, он по привычке разглядел своё отражение. Из корыта на него смотрел молодой человек с приятным лицом, на котором царил хитрый взгляд и дьявольская ухмылка.

Он был не высок, но и не низок, строен и подтянут; на светлой коже выделялись тёмно-зелёные — цвета нефрита — глаза, заросший упрямый подбородок и нос с небольшой горбинкой; пепельного оттенка волосы он собирал в короткий конский хвост на затылке. Одежка на нём тоже была неброской: грубо сотканная серая рубаха, перехваченная потертым кожаным поясом с заткнутым за ним кинжалом в ножнах, поверх рубахи — потрепанный чёрный жилет с изрядным количеством карманов. На ногах — заношенные льняные штаны, высокие кожаные сапоги, не очень изящные, но крепкие, а на плечах — выцветший шерстяной плащ, скрывающий небольшую кожаную суму. Весь этот образ мог сказать, что молодой человек вёл небогатый образ жизни и, скорее всего, промышлял не самыми благородными делами.

Никто не знал, как его звали от рождения, но в некоторых кругах он был известен как Львёнок из Каменных Джунглей, или коротко — Лео. Имя этот человек получил за дикий нрав и гриву волос, всегда туго стянутых на затылке. А прозвище — за дела минувших дней.

Озираясь и пытаясь собраться с мыслями, Львёнок шёл по широким и достаточно опрятным улочкам Ремесленного квартала. Солнце палило, не щадя, поэтому он скинул плащ и запихнул его в суму, где уже покоилась пара-тройка вещей, необходимых любому уважающему себя вору. Также в суме лежала одна старинная книга. Эта древняя рукопись стала для Лео испытательным заданием для вступления в Братство Чёрного Аконита. В любом огромном городе вроде Миротауна есть те или иные люди, не желающие жить «как все» — по закону, и тогда-то эти люди собираются в разномастные криминальные братства, подминая под себя всех и вся, до чего смогли дотянуться их длинные пальцы. В Миротауне существовало с десяток подобных организаций, но самыми сильными, могущественными и уважаемыми являлись две: Братство Чёрного Аконита и Красный Синдикат.

Всё, что Львёнок знал о деятельности так называемого Чёрного Аконита, в основном было подцеплено из слухов, коими улицы полнятся, но одно он знал точно: Братству нужны лучшие из лучших. Лео потратил половину своей сознательной жизни на то, чтобы завоевать подобную репутацию. Пару лет тому назад ему удалось провернуть одно громкое дело, которое принесло молодому вору звание молодого мастера, но из-за возникнувших проблем Львёнок был вынужден покинуть родной город и уехать в северную провинцию. Два года он прятался от мести своих врагов, пока не узнал об их смерти от представителя уважаемого Братства. Получив приглашение вступить в ряды Аконита, Лео вернулся работать в Миротаун.

Пройдя Ремесленный и попав в Торговый квартал, Лео улыбнулся, окидывая взглядом родные места. Мимо тянулись торговые ряды: забитые хламом и ломящиеся от снеди прилавки, палатки, магазины и лавки, где продавалась сущая ерунда и настоящие сокровища. Лотки и заведения с пикантными, будоражащими воображение блюдами со всего мира или наспех пожаренная, сваренная иль тушёная гадость из ближайших вод. Но главное, что отличало это место от любого другого в городе, так это крики сотен лужёных глоток торговцев и продавщиц, что с раннего утра и до поздней зари соревновались в испытании: «Кто здесь самый громкий?». Год для перекупщиков выдался удачным. Нос щекотали тысячи удивительных запахов, создавая в голове образы далёких стран, отовсюду звучала родная и чужеземная речь, туда-сюда сновали горожане, торговцы, зеваки и прочий люд. Базар!

Прогуливаясь меж съестных рядов, Львёнок почувствовал призывное урчание в животе и свернул к ближайшему лотку.

— Свежие яблочки! — надрывал глотку торговец, размахивая руками. — Кислые, сладкие, зелёные иль красные, на любой вкус! Покупай, пока муха не сожрала, мать её такую мушиную!

— Точно свежие? Не червивые? — взяв один с прилавка, Лео начал вертеть плод с видом магистра по фруктам.

— Сомневаешься, пройдоха? Лучшие в городе!

— Правда? Ой! — Взмах рукой, и яблоко взлетело в воздух. — Ловлю, ловлю!

Размахивая конечностями, Львёнок попытался его поймать, и в итоге фрукт упал прямо под ноги продавцу, заставив того наклониться.

— Вот же криворукий… — донесся голос из-под прилавка.

Незаметное движение рукой, и за пазухой у Лео лежит большое спелое яблоко на завтрак.

— Пожалуй, я не голоден, — вор ухмыльнулся и побрел дальше.

«Кто из нас ещё и криворукий. Интересно, что бы сказал учитель на подобное поведение?»

Хрустя спелым трофеем, Львёнок пробирался вглубь огромного базара, когда его взгляд привлекло столпотворение людей у одной из палаток. Охая и ахая, народ тесно жался, пытаясь рассмотреть товар получше. Пришлось хорошенько поработать локтями, чтобы пробиться сквозь зевак. Игнорируя косые взгляды и ворчание за спиной, охваченный азартом Лео приблизился к цели.

На полу приличных размеров клетки сидело небольшое существо, буквально с локоть высотой. Бледно-алая кожа, детское пухленькое тельце, коротенькие ручки и ножки да вполне милое личико, украшенное козлиной бородкой и хохолком на лысой макушке; непропорционально большую яйцеобразную голову обрамляли остренькие ушки. Также у предмета любопытства имелся коротенький хвост, крошечные рожки и два маленьких чёрных крыла — эдакий херувимчик, только из Преисподней. Бесокрыл собственной персоной! Люди болтали, что большинство этих созданий обитают близ редких оазисов пустыни Джахарон и в Поющих Лесах; поговаривали также, что они приносят удачу своему хозяину, а некоторые даже умеют исполнять желания.

Не прошло и минуты, как диковинка открыла махонькие глазки-бусинки. Во всю мордочку растянулась едкая ухмылка, полная жёлтеньких острых зубиков.

— Тарам-тадам! Хе-хе-хе! — Красные буркала медленно осмотрели толпу, а хриплый низкий голос никак не соответствовал умиляющей внешности. — И по какому поводу сборище? Ах, да! Мартышки собрались ради моей скромной персоны! Какая честь!

Толпа затихла.

— Хотите зрелища? Да легко! — Существо резко подскочило к прутьям клетки. — Как вам погодка, дорогие зрители? Не жарко? Как насчет дождичка?

Бесокрыл просунул свои маленькие причиндалы сквозь решётку и внаглую принялся мочиться на людей. Большинство успело отшатнуться, но пара человек все-таки попали под жёлтую освежающую струйку. Кто-то начал причитать, кто-то ругаться; веснушчатый мальчишка захихикал и с восторгом захлопал в ладошки. Бес тут же повернулся к нему.

— Эй, малец! Смешно? Правильно, смейся! Вместе погогочем, когда я выберусь отсюда, вырву твои глазюки, сдобрю их хреном и сожру на глазах твоей мамки!

По толпе прокатился приглушенный ропот.

— Мама, я боюсь… — Мальчишка вжался в юбку женщины и захныкал.

Лео надоела вся эта комедия, и он двинулся дальше, не собираясь дожидаться момента, когда волшебный идиот начнёт кидаться тем, что недавно было его завтраком.

— Эй, человек! Живущий в тенях! Эй, я тебе кричу, морда зеленоглазая!

Львёнок обернулся и увидел, что бесёнок, обхватив маленькими ручками прутья клети, смотрит прямо на него. Стоявшие вокруг зеваки тоже заинтересованно обратили взоры на человека, к которому обратился Бесокрыл. Тот хищно осклабился.

— Выпусти меня, а? — проскрипело существо. — Не прогадаешь, рогами клянусь!

— На кой чёрт? — буркнул Лео, сам не зная зачем.

— А я очень полезен, знаешь ли! Умею многое, готовлю неплохо, песенки пою, да и жизнь спасу если что! Да-да! Особенно тебе пригожусь, уж поверь мне!

К недоумевающему Львёнку подошёл продавец и предложил купить существо за «вполне умеренную цену», от которой у вора глаза на лоб полезли. Когда Лео выбрался из толпы, его догнал прощальный крик Бесокрыла:

— Ну и чеши, придурок, больно надо мне тебя спасать! Вспомнишь ещё меня, когда пламя пятки поджарит!

Спустя час блужданий, практически покинув базар, вор остановился, чтобы купить себе горячий кофе — напиток, завезённый из далекого Са’алладара. Расплачиваясь, Лео почувствовал чьи-то наглые пальцы у себя на поясе. Вокруг было людно, так что для сонного обывателя утром в базарный день лишиться кошеля — обычное дело. Вор незаметно опустил руку, и кинжал сам собой прыгнул в ладонь. Львёнок резко обернулся, выкручивая запястье незнакомцу, и увидел молодого чумазого воришку. Мальчишка захныкал от боли, и Львёнку пришлось его отпустить. Люди вокруг заинтересованно повернулись, предвкушая жестокую порку.

— Совсем обнаглел, шпана базарная?

Нахмуренные брови, властный взгляд, сталь в голосе. Блеск металла напрочь лишил парнишку дара речи. Кто-то из прохожих предложил кликнуть стражу.

— Отвечай! — Лео встряхнул мальца. — Тебя не учили, что воровать плохо?

Стоявший по соседству усач в меховой шапке гаркнул: «Чиновникам городским это скажи». Народ вокруг загоготал.

— Я…я… Прощенья просим, господин.

— Кто твой учитель, малец? — тихо шикнул Львёнок. — Кто тебя так безобразно обучает, говорю?

Глаза паренька округлились, он усердно замотал головой.

— Н-нет такого, — проблеял тихо воришка. — Я… Сам… По себе. Не надо стражу, дяденька, умоляю…

Вся злость моментально испарилась. Львёнок лишь усилием воли заставил себя внешне остаться суровым. Убрав кинжал за пояс, он незаметно сунул в грязную ладонь мальчишки серебряный, мысленно понося себя за подобную расточительность.

— Ещё раз попадёшься, отрежу тебе нос и повешу на пояс, как талисман, говорят, приносит удачу! — громко объявил Лео на потеху публике, пока горе-воришка не начал его прилюдно благодарить. — А теперь покажи мне, насколько ты быстрый! Считаю до пяти! И раз!

Хороший пинок для ускорения помог неудачливому юнцу раствориться в толпе. Окружающие тут же утратили интерес. Ехидная усмешка тронула губы Лео. Он вспомнил, как сам когда-то был чумазым и вечно голодным мальцом, воровал, чтобы выжить. Точно также нарвался на своего будущего учителя, который впоследствии год за годом вколачивал в голову своего подопечного тяжёлые гвозди знаний.

Оставив базар позади, Львёнок покинул Средний город сквозь Северные ворота и попал в Гавань. Нос защекотал запах соли, кожа ощутила влагу. Первое, что бросалось в глаза — огромная статуя, установленная прямо перед центральным причалом. Монумент изображал красивую стройную девушку в развивающейся тунике, она протягивала руки к морю, словно говоря: «Добро пожаловать» или «Попутного ветра». Это была покровительница мореплавателей — Нэрэя, своим присутствием подбадривающая многих моряков.

Виды здесь открывались живописные, но, как и все уважающие себя доки, эти кишели тремя вещами: запахом рыбы, матросами и, конечно же, продажными девками. Вдоль пирсов под яркими флагами покачивались на волнах пришвартованные суда. Вокруг шныряли грузчики, вальяжно расхаживали или суетливо пробегали матросы, пара ярко разукрашенных девиц бодро шагала к только что прибывшему судну. Жизнь в порту всегда кипела, но Львёнку ловить здесь было нечего.

Вор быстро миновал доки и спустился к рифам за стенами Нижнего города. Сняв сапоги и закатав штаны, Лео двинулся по песчаной насыпи вдоль скал, временами оказываясь по колено в воде. Путь закончился в маленькой бухточке чуть западнее порта. Об этом месте мало кто знал, поэтому можно было не спеша снять грязные тряпки и хорошенько искупаться.

Водичка в этих краях была не сказать чтобы тёплой, но и не ньёрдманнский лёд. Вдоволь наплававшись, Лео выбрался на берег, растёр покрывшуюся мурашками кожу, сделал лёгкую зарядку, затем, как смог, простирнул одёжку и разложил её на горячих камнях. Солнце пекло нещадно, до вечера ещё оставалась уйма времени, и можно было хорошенько прогреться. Пока погода делилась теплом, мысли вора вернулись к заданию Чёрного Аконита.

Глава 2. Заказ

«Мышь, по крайней мере, не знает, где лежит «бесплатный сыр».

А вот людям должно быть стыдно».

Маггот Бунтарь,

правитель Гортуны

Лео вернулся в Миротаун в последние дни юни — второго месяца лета. Спустя пару дней он встретился с одним из связных братства и получил наводку на человека по имени Дарио Вайлдбор — то ли мелкого дворянина, то ли купца. Узнать, где находится дом будущего заказчика, не составило труда. Это оказался двухэтажный особняк на окраине Среднего города, в презентабельном квартале Воздушных Садов. Зажатый меж двумя высокими зданиями, огороженный стальной калиткой дом был не слишком бедный, но и не пылал роскошью: белый кирпич, ухоженные окна со ставнями, покатая крыша, покрытая серой черепицей.

Львёнок дождался десятого колокола и, когда на двор стали опускаться сумерки, двинулся на дело. В доме, скорее всего, никого не было, но предосторожность не казалась лишней, тем более, в этом квартале с надоедливой периодичностью любили прохаживаться Агатовые Ястребы. Вскрыв калитку и проигнорировав парадную дверь, Лео сразу направился к боковым балконам. Осмотревшись, он заметил водосточную трубу и, недолго думая, взобрался по ней на балкон. К счастью, дверь в комнаты оказалась прикрытой, но не запертой.

«Хвала Силикусу, везде бы так встречали!»

Оказавшись внутри, вор выждал, пока глаза привыкнут к темноте, затем окинул помещение взглядом знатока. Побрякушки тут имелись: старые фамильные драгоценности и приборы, серебряная утварь, даже книги в немалом количестве и всякая прочая рухлядь, запросто продаваемая на Чёрном Рынке, но такие мелочи Лео не интересовали. Обойдя весь дом и не отыскав даже намёка на жизнь, Львёнок порешил, что владелец, скорее всего, испытывает сильные финансовые затруднения, раз даже слуг распустил. По словам связного, заказчик возвращался затемно. Львёнок, отыскав пару подсвечников, вернулся в гостиную и расположился в одном из кресел с высокой спиной.

Когда пробила полночь, а заскучавший вор начал клевать носом, он услышал тихий скрежет калитки. Затем едва различимые шаги, и в замок вставили ключ: два поворота, щелчок, парадная дверь медленно отворилась. Лео тут же прогнал остатки сна, накинул капюшон, принял расслабленную позу, закинув ногу на ногу и сложив руки домиком у рта.

— Это ещё как понимать? Ты кто таков, мерзавец?! — Человек опустил руку к поясу, но в голосе звучал плохо скрываемый испуг: — Быстро отвечай, иначе…

— Доброй ночи. Не стоит нервничать, опусти шпагу. — Лео чуть не расхохотался, представив, каково сейчас заказчику, но из роли выходить было нельзя. — Если бы Братству нужна была твоя жизнь, мы бы её уже забрали. Веришь?

— Ах, так вы из Братства… — Дарио расслабил стиснутые на оружии пальцы и быстро закрыл за собой дверь. Нервно сглотнул и, прочистив горло, выпалил: — Как вы узнали?!

— Братство знает всё, — голос вора был пропитан ленивым превосходством. — Садись давай.

Вайлдбор медленно пересёк комнату и опустился в кресло. Из темноты вынырнуло худое и бледное лицо, на нём лихорадочно поблёскивали маленькие, нервно бегающие глаза.

— Всё верно, я действительно нуждаюсь в услугах уважаемого Братства.

— Каков заказ?

— Дело имеет, м-м-м… Несколько деликатный характер. Речь идет о книге. Старой, ветхой книге.

— За книгами в библиотеку ходят.

— Вы не так меня поняли, — Дарио оскорблённо сверкнул глазами. — Она — единственная в своём роде. Один экземпляр.

— И где её искать?

— В этом-то и вся проблема, уважаемый. Книга находится в закрытой библиотеке. Точнее, в одном из отделов Хранилища.

— Что за Хранилище?

— Хранилище Ордена Алых Карателей.

Повисла тишина.

«Приехали… Орден Алых Карателей. Силикус, ты решил надо мной поиздеваться? Какого чёрта мой первый же заказ должен быть связан именно с грёбанными Алыми Карателями?! Везёт, как пчеле, угодившей в банку с мёдом…»

— Ты понимаешь, с кем связаться решил? — гневно выдохнул Лео, выходя из хладнокровного образа. — За одну только мысль о краже у инквизиции тебя живьем сожгут! Больше этой книги нигде нет?!

— Если бы она где и была ещё, то я бы сам её достал! — окрысился заказчик. — Посему я искал Братство! Так вы сможете это сделать? Или нет?

Львёнок тихо выдохнул, успокоился и послал всех гогочущих в голове бесов к чёрту.

— Сто фульдов.

— Сколько?!

— Тридцать сейчас как задаток, остальное потом. Без торгов.

— Да я за меньшие деньги могу нанять отряд мечников!

«Лучников не забудь нанять и вперёд, на штурм храма, осёл тупоголовый!»

— Ты, кажется, забыл, с кем разговариваешь, — процедил сквозь зубы Лео поднимаясь на ноги. — Я передам Братству твой ответ.

Мужчина изменился в лице.

— Нет-нет! Прошу прощения, любезный! Конечно, я согласен.

Лео вернулся в кресло.

— Как мне узнать книгу? В какой части Хранилища её искать?

— Третий подземный ярус, в комнате за чёрной дверцей, на ней ещё имеется знак в виде трёх капель. Сама рукопись очень ветхая, посему, прошу вас, обращайтесь с ней как можно бережнее. Она покрыта старой кожей и скреплена чёрным железным замком.

— Конкретнее! Таких книг тысячи.

— Ну… — мужчина наклонился вперёд и заговорил тише, а глаза его блеснули тревожной манией. — Она вроде как реагирует на кровь. Я, правда, не уверен, но, возможно, если рядом с ней окажется человеческая кровь, книга начнет сиять, что северная звезда на полуночном небосводе.

На этом заказчик умолк, поднялся на ноги, попросил гостя подождать и направился на второй этаж. Лео даже не успел заскучать, как Вайлдбор вернулся, держа в руках увесистый кожаный мешок размером чуть больше сжатого кулака. Вор протянул раскрытую ладонь, и Дарио, окинув мешок печальным взглядом, отдал задаток. Львенок даже не стал пересчитывать деньги, зная, что ни у кого не хватит смелости надуть брата Чёрного Аконита.

— Так вы принимаете заказ?

— Принимаю. Книга будет у тебя через три дня. — Вор поднялся с кресла и уже на пороге обернулся. — Надеюсь, тебе хватит ума, Вайлдбор, не болтать о том, кому и какого рода заказ ты поручил?

— Не извольте сомневаться, уважаемый.

Львёнок вышел в холод ночи, провожаемый недобрым взглядом хозяина дома в спину.

Глава 3. Хранилище

«У людей много богов. Но есть один, которому поклоняются все они, без исключения. Имя этому богу — золото».

Лоссаис Изгнанник,

сидхэ

Следующие два дня Лео потратил на поиски информации об устройстве монастыря и подземелий, проходивших под строением. Вор искал хоть что-нибудь, хоть какую крупицу знаний, и ему посоветовали обратиться к подпольщикам. Как бы смешно это ни звучало, но у торгашей с Чёрного рынка имелась не только информация, но даже карты монастыря и подземных ярусов. Львенок расстался с двумя фульдами, что по меркам простого люда являлось целым состоянием, но без карт лезть в осиное гнездо было бы чистейшим самоубийством.

С наступлением темноты Лео уже был на окраине Среднего города, в квартале Чистых, неподалеку от монастыря. Монастырём это место можно было назвать с большой натяжкой — скорее, небольшая крепость, огороженная восьмифутовой стеной из грязно-серого камня, поросшего плющом. Пробраться на территорию не составило труда: камни стены стояли друг на друге неровно, и вор без особого труда преодолел преграду. Львёнок сверился с картами и отправился на поиски подземного Хранилища. Дальнейший путь внутри инквизиторских стен до спуска под землю представлял собой игру в «кошки-мышки». Даже в ночное время некоторые церковники не спали, поэтому продвигаться приходилось очень медленно. Тут спрятаться, там застыть, затем быстро пробежать освещённый участок. Тень на тени, тенью погоняет. Один раз Лео чуть не нарвался на двух монахов, но вовремя отскочил за колонну. Служители церкви прошли мимо, продолжая тихо беседовать, так ничего и не заметив.

Спустя часы блужданий по монастырю, Лео наконец-то попал в Хранилище: внушительных размеров библиотеку с множеством стеллажей, доверху уставленных собираемой церковью литературой. Чисто из практического интереса Львёнок снял с двух разных полок по книжке, пролистал их и с явным разочарованием вернул на место. Первая оказалась трактатом о влиянии лунных фаз на поведение ночных животных. Вторая — двадцатилетней давности гроссбухом о растратах и накоплениях церкви за период в полгода.

«А где же пресловутые работы некромантов, чернокнижников и последователей тёмных богов?»

Скорее всего, все эти книжонки лежали здесь для отвода глаз — так, мелочёвка. По-настоящему редкие труды пера должны были находиться ярусами ниже, в самых дальних помещениях Хранилища. При условии, конечно же, что инквизиция вообще когда-либо хранила всякого рода «запретную литературу».

«Ведь гораздо проще сжечь её, верно? Ох, чего только люди не выдумывают от собственной глупости!»

На минус третьем ярусе не то чтобы охраны — людей-то вовсе не было, и Львёнок вполне понимал, почему. Это место больше напоминало лабиринт, нежели библиотеку, где бродить без карты осмелился бы лишь безумец. Да и на руку сказалось отсутствие ярких источников света: факелы в Хранилище заменялись редкими лампами, заполненными фосфоресцирующей водянистой дрянью. Жижа излучала бледно-белое свечение на три-четыре шага вокруг, и его хватало, дабы не блуждать в потёмках.

Лео ещё раз сверился с картой и бесшумной поступью прошёл сквозь широкий, тонущий во тьме зал, прямиком до небольшой чёрной дверцы. Отыскав знак в виде трёх капель, Лео при помощи отмычек вскрыл довольно простенький замок и толкнул дверь. Внутри узкой комнаты, уставленной полками с пыльными книгами, на стене висела водянистая лампа. Вор снял её с крюка и поднял повыше, окидывая взглядом сотни торчащих из стеллажей корешков. Столько книг в одном месте — настоящая сокровищница для знающего человека, но Лео был здесь не за этим.

«Ну, спасибо тебе, Вайлдбор, ну услужил… Я здесь до конца жизни копаться буду!»

Выудив из-за голенища сапога складную бритву и слегка надрезав ладонь, Лео двинулся вдоль стеллажей, водя рукой рядом с книгами. Витавшая в воздухе пыль то и дело щекотала ноздри, принуждая вора чихнуть и тем самым созвать весь орден. Обойдя комнату и вернувшись к двери, Львёнок стал заметно нервничать.

«Если сейчас кто войдёт, гореть моей бедной заднице на инквизиторском факеле…»

Ни один фолиант так и не засветился. Львёнок, проклиная самым последним словом всех полоумных дворян, собрался было уходить, когда ощутил некое изменение. Оглянулся. Третий по счету стеллаж словно стал чуточку светлее.

Лео подошёл, протянул руку к полке. Практически тут же от пальцев до локтя пробежала дрожь, заставив кожу покрыться мурашками, как от порыва ветра. Один из фолиантов едва видимо замерцал бледно-алым светом. Постепенно свечение перешло в размеренную пульсацию. Аккуратно взявшись за светящийся корешок, вор вытянул небольшую книгу. Фолиант был не просто древним, а воистину древнейшим! Старая пожелтевшая кожа, потрёпанная по краям и вся в складках, на боку маленький замок из чёрного железа. Книга притягивала и манила к себе так, что невозможно было оторвать взгляд.

«Назовите меня трусом, но, по-моему, это как-то неправильно. Интересно, а инквизиторы знают, что у них здесь водятся книги-светлячки?»

Нахмурившись, Лео ещё какое-то время стоял на месте, пожирая глазами книгу, затем встряхнул головой и, скинув зловещие чары, убрал её в суму. Уже на выходе задержался, размышляя, а не захватить ли ещё пару фолиантов? Однако передумал, вспомнив одно из нерушимых правил хорошего вора: бери лишь то, за чем пришёл.

Монастырь ордена Алых Карателей постепенно пробуждался, не подозревая о том, что со стены непреступного храма соскользнула одинокая тень и быстро растворилась в предрассветном переплетении улиц.

Вор открыл глаза. По лицу ползал лучик заходящего солнца. Лео совершенно не заметил, как, вспоминая последнюю вылазку, он в итоге задремал. Одевшись, Львёнок решил ещё какое-то время посидеть на берегу, любуясь вечерним. По морю пробегала небольшая рябь, легкие волны, достигая берега, плавно обволакивали ноги, а солнце оставляло красивую красно-оранжевую дорожку на воде от горизонта до самой кромки. Львёнок наслаждался прекрасным видом, запахом соли, мягким шелестом волн, как вдруг почувствовал толчок в плечо. Повернув голову, он улыбнулся и погладил спутанную рыжую шерсть незваного гостя, ткнувшегося мокрым носом ему в ладонь.

— Привет-привет, дружок. — Львёнок почесал дворнягу, и та с довольным видом высунула язык. — Ты как сюда попал?

Рыжий пёс звонко гавкнул и лизнул вора. Лео посмеялся, достал из сумы припасённый на перекус кусок вяленой говядины и, разрезав его на две части, скормил половинку своему новому другу. Проглотив угощение, пёс ещё раз гавкнул и, мотая хвостом, улёгся в ногах Львёнка, позволив тому рассеяно чесать себя за ухом.

— Ты так же, как и я, всего лишь одиночка, которому некуда идти, нечего делать, и кого никто не ждёт?

Новоявленный друг поднял на Львёнка большие, всё понимающие глаза, широко зевнул и опустил морду на лапы.

— Понимаю, дружище, ещё как понимаю. Увы, но жизнь редко позволяет выбирать. Думаю, вряд ли ты сам решил жить на улице, выклянчивая подачки, как и я — заниматься тем, чем я занимаюсь. Но что поделать, верно? «Мы оба, друг, и ты, и я — заложники ролей, и масок нам своих не снять до самой смерти!» — напыщенным голосом процитировал Лео отрывок из одной популярной пьесы и невесело рассмеялся.

Вор и собака, словно лучшие друзья, сидели на берегу и наслаждались завершением очередного дня, размышляя о людских и собачьих судьбах.

Глава 4.
Прощайте, господин Вайлдбор!

«Миротаун является одним из старейших городов Старого Света, столицей Семирии и неизменной резиденцией правящей династии Фрэйвиндов. Город возник много веков тому назад, у подножья великой горы Эриас, на вершине которой, по легендам, в древние времена жил бог Ветров и Бурь — Эвэр, младший из богов-покровителей всех семирийцев. Выстраивался Миротаун постепенно, началом всему послужил первый камень в кладку ныне великого замка Винсиферда, и после за много столетий город раздался вширь и вдаль да приобрёл черты большого пирога почти правильной округлой формы.

С востока Миротаун надежно прикрывает горная цепь, на западе и юге простираются зеленые равнины, а с севера город омывает Залив Гроз — самая южная часть суши в Энлесском океане. Вокруг внешней крепостной стены раскинулся Пригород — небольшие поселения земледельцев с их полями и фермами. Также в Пригороде обитают вольные ремесленники с их подмастерьями, не самые успешные купцы, кому не хватало денег на разрешение торговли внутри городских стен или просто разношёрстные честные и не очень честные трудяги со всего света, кому пока не посчастливилось попасть в лоно огромного города. За внешней крепостной стеной почти законченным кольцом лежат кварталы Нижнего города. В них-то и проживает вся миротаунская чернь, а точнее, простые люди, ютящиеся в многокомнатных домишках, словно куча мышей в холщовом мешке; здесь же и Гавань со стороны моря, и кварталы нелюдей, и склады, и, конечно же, самые злачные и беспокойные места столицы.

Двигаясь в глубь Миротауна от внешних ворот по широким лучевидным улицам да не сворачивая в злополучные кварталы, путник упрется в первую из внутренних стен, ограждающих Нижний от Среднего города. Здесь дела обстоят иначе: иметь комнаты или даже дом в любом из кварталов Среднего может позволить себе далеко не каждый житель. Именно в этой части града и нашли себе место зажиточные купцы, дома гильдий и торговых союзов, успешные ремесленники и цеховые мастера да разноликое мелкое дворянство. Ну а если бы путник решил всё же миновать и эти кварталы, то любая из лучевидных улиц привела бы его к широкой, почти необъятной Площади Героев — центральной точке града, где и находились единственные врата Верхнего города.

За второй внутренней стеной начиналась жизнь высшего света, куда большинству из граждан путь был заказан. Верхний город, помимо королевского замка, вмещает в себя Кафедральный Собор имени святого Арциана, великую башню Ордена магов, городские казармы, здания советов, суда и справедливости, а также множество особняков и домов аристократии, знати, богатейших купцов, торговцев и членов гильдий.

Вот так вот и живет да кипит жизнью огромный город Миротаун, где блюстители закона в лице Агатовых Ястребов зорко следят за тем, чтобы каждое из сословий обитало строго в отведённых для них местах и не нарушало границ людей богатых, успешных и властью не обделённых…»

Килиг Ронд

«Путеводитель по городам Севера»

На Миротаун опустились сумерки. Вернувшись через Гавань и пройдя насквозь Средний город, Лео попал прямо к дому заказчика. Как и в тот раз, вор взобрался по сточной трубе на балкон, который вновь встретил его нараспашку. Этой ночью истекал третий день, дом снова был пуст. Лео, порывшись в хозяйских запасах и отыскав себе, что поесть, что попить и даже что почитать, разжёг свечи и уселся в гостиной коротать время в ожидании заказчика. Как говаривал его учитель: «Я тебя читать учил не от скуки, а дабы в голову твою непутёвую хоть иногда попадало бы что-нибудь ценное».

Спустя некоторое время Львёнок протёр глаза и сладко потянулся. Уютное кресло, на груди валяется раскрытая книга о судоходстве, из окна льётся утренний солнечный свет, и в нём довольно прозаично витают тысячи мерцающих пылинок. Совсем обнаглев спросонья, вор вскрыл парадную дверь и вышел во двор. Закончив с калиткой и протирая красные глаза, он услышал, что к нему обращаются, обернулся. Рядом стояла молодая, простенько одетая девушка в смешном чепце, с плетёной корзиной в руках, накрытой белым полотном.

— К вашим услугам, — хрипло пробормотал Львёнок, вспоминая хорошие манеры. — Чем могу помочь?

— Утречка вам доброго любезный, я к господину Вайлдбору, — девушка окинула его подозрительным взглядом. — А вы… Господин, кем будете?

— Его новый садовник, — буркнул вор. — Так чем могу быть полезен?

— Садо-о-о-вник, — протянула девушка задумчиво и пожала плечами. — Я работаю в пекарне, тут неподалёку, и каждое утро приношу ему свежий хлеб. Но последние несколько дней господин Вайлдбор отсутствует. Наверное, вы знаете, он куда-то уехал, да?

«Оп-па! Получается, Дарио пропал в ночь, после нашей встречи. Проклятье, лучше просто не придумаешь! Силикус, чем я тебе чем-то не угодил?»

— Всё верно, он уехал к родственникам за город. У его двоюродной тётки по линии матери, леди Пампфри, нынче большой праздник, сынок её старшенький, Дуан-бабник, жениться собрался наконец-то! Вы не представляете, сударыня, какая радость оказалась для всей семьи, уже не чаяли, что этот балагур сможет остепениться, а тут раз — и подыскал себе невестку, да не абы кого, а, строго между нами, баронессу титулованную! Можете в это поверить?

Девушка так и застыла с раскрытым ртом.

— В общем, господин Вайлдбор, должен вернуться со дня на день. — Лео сверкнул одной из своих самых обворожительных улыбок. — Не смейте беспокоиться, сударыня, вскоре он снова будет наслаждаться вашей чудесной выпечкой!

Львёнок слегка прикрыл калитку и двинулся вниз по улице, как опять услышал высокий голосок пекарши:

— Вы калитку не закрыли, любезный!

— Доброго вам дня, сударыня! — Лео, не оборачиваясь, помахал рукой.

— Но как же калитка? А вы точно садовник? Эй, я вам кричу!

Львёнок её уже не слушал, размышляя, как быть дальше.

«Значит, пропал. Скверное дело. Ну почему нельзя было пропасть после того, как я отдам книгу? Чёртов Вайлдбор. Что я теперь скажу в Братстве? Эх, видимо, всё же придётся прошвырнуться по старым местам да поспрашивать старых знакомых.»

Глава 5. Бергамот и зимние ягоды

«По-настоящему, человеческое тепло оценит лишь тот, кто познал холод одиночества».

Джо Улыбка,

хозяин трактира «Вендетта»

По пути в Нижний город Лео купил себе кровяную колбаску в булке и, рассеяно жуя, размышлял о том, куда мог подеваться заказчик. Люди пропадают всегда и везде, но бесследно — никогда. После событий двухлетней давности Львёнок крайне не желал появляться в некоторых частях города, по крайней мере, пока его официально не приняли в Братство, но выбора не было — Вайлдбора надо найти и как можно быстрее. Шагая вниз по улице и лавируя в людском потоке, Лео дожёвывал завтрак, как вдруг засмотрелся на один из приметных многоэтажных домов и остановился. Во всём Миротауне имелся лишь один дом, крышу которого украшала статуя в виде чёрной кошки. Мяучело сидело прямиком на шпиле одной из башенок и, выгнув спину да скорчив моську, шипело на прохожих.

«Чёрт, как я мог забыть, что Вэль тоже живёт в Воздушке! Точнее, жила раньше. Интересно, она сейчас в городе? Так, надо подумать… С одной стороны, мне грозит страшная взбучка, и, чёрт побери, есть за что. Но с другой — не могу же я вечно прятаться! Либо рискнёшь, либо голодным помрёшь.»

Развернувшись на каблуках, вор вошёл в дом. Вскоре он уже стоял перед знакомой потёртой дверью. Лео неуверенно потоптался, как смог расправил одёжку, откашлялся, выдохнул и громко постучал. Ответом ему была долгая и тоскливая тишина. Львёнок собрался было уходить, когда дверь резко распахнулась. На пороге стояла она.

Вэль нисколько не изменилась с их последней встречи. Стройная, чуть ниже его ростом и, возможно, на пару лет старше. Каштановые волосы карамельного оттенка по плечи, перехваченные на лбу изящной подвязкой, обрамляли миловидное кругловатое лицо. Белоснежному цвету кожи могла бы позавидовать любая благородная леди. Изогнутые брови, прямой аккуратный нос, выразительные губы, как всегда сложенные в ровную линию. Девушка была одета в льняное винное платье с оторочками и узкими длинными рукавами.

В её внешности и манере держаться было что-то хищное и одновременно милое, но светлые глаза, лишь на секунду лукаво сверкнув, оставались непроницаемы даже для Львёнка. О, эти чудесные глаза! Когда на них падал свет, и хозяйка пребывала в хорошем настроении, они теплели и, словно цветок, раскрывались, приобретая мягкий светло-сиреневый оттенок. Однако если настроение девушки становилось дурным, они темнели, как предгрозовые тучи, становясь тёмно-пурпурными, гипнотизирующими, пугающе налитыми сочным цветом. Такими Лео видел их лишь пару раз, но запомнил на всю жизнь. И главное — больше не было на свете глаз, глядя в которые, Львёнок ощущал бы странное, но приятное чувство расцветающей в груди нежности и перерастающего в жар тепла внизу живота.

— Ну, здравствуй, — тихо произнесла Вэль своим низким, чарующим голосом. — Значит, ты вернулся. Живой.

— Привет. — Львёнок смущённо кашлянул, улыбнулся. — Да. Вернулся.

Тишина. Глаза в глаза. Лео очень хотел обнять её, но боялся, что дверь в любую секунду может захлопнуться прямо перед его носом. Видимо, боги всё же решили сжалиться, и Вэль слегка отошла в сторону.

— Заходи.

Они прошли в комнату и Лео сел за стол у окна, выходящего на задний двор.

— Давно вернулся?

— Буквально на днях. Как поживаешь? Всё ещё работаешь на Гильдию?

— Да, как обычно, то тут, то там. Скоро опять уезжаю, — девушка окинула его пристальным взглядом. — Смотрю, эти два года тебя ничуть не изменили. Хотя… Взгляд стал более жестким, что ли? Как там погодка в Люране? Ты голоден?

Львёнок, понимая, что девушка всё ещё злится, старался держаться, как нашкодивший и пойманный за руку мальчишка — тихо и кротко.

— Холоднее, чем тут, но жить можно. Нет, благодарю, но от глотка вина не отказался бы.

Вэль обожгла его ядовитым взглядом.

— В кабаках вино пить будешь. Молоко или травяной настой?

— Настой, — тут же ответил Лео. — Вот сейчас работаю над одним дельцем. Правда, небольшая заминка вышла, но, думаю, скоро всё разрешится.

— Я могу помочь? — Вэль разлила напиток по стаканам, поставила корзинку с яблоками на стол и присела напротив. — Ты только скажи. Нужны деньги?

— Нет, не нужны, — отозвался Лео холоднее, чем собирался, и отпил настоя. — Чёрт, а недурно! Что здесь?

— Травы, вода и мёд, — ответила Вэль, поджав губы. Затем их глаза встретились, и Львёнок скорчил такую пристыженную физиономию, что она не выдержала и мелодично рассмеялась.

— Ты злишься на меня? — спросил Лео елейным голосом, продолжая держать морду. — До сих пор?

— С чего бы? — Вэль фыркнула и закатила глаза. — Ты ведь всего лишь устроил мне очень занимательную игру. Знаешь, какую? «Угадай, куда же подевался Львёнок!» Вариант первый — он умер. Вариант второй — уехал далеко и надолго. Вариант третий…

— Ладно, ладно, — Лео скорчил кислую мину. — Я же тебе написал, что у меня всё хорошо, что я всё так же в Люране, нашёл себе покровителя, потому и уехал так скоро.

Из узкого круга близких знакомых Львёнка лишь несколько человек действительно знали, чем он на самом деле промышляет. Вэль не входила в их число.

— Лео, я получила от тебя письмо спустя полгода, как ты неожиданно исчез. Полгода! Это, по-твоему, приемлемое поведение? Разве так себя ведут, — девушка едва заметно хмыкнула, — настоящие друзья?

— Я очень сожалею, — пробормотал Львёнок, сделав жалостливое лицо. — Просто был занят. Да и не во всём моя вина… Поверь мне, если бы я мог иначе…

— Отговорки, одни отговорки! Давай, скажи ещё, что королевская почтовая служба работает из рук вон плохо, — буркнула Вэль. — Ну, и как там твой покровитель?

— Да никак. Отказался от меня, в итоге вот он я. Забыли, в общем. А ты, как я погляжу, всё ещё проживаешь здесь одна?

Львёнок старался придать голосу бесстрастное выражение, но Вэль легко его раскусила и улыбнулась. На этот раз тепло и не наигранно.

— Одна, Лео. Одна.

Воспрянув духом, он поднял стакан.

— Мы давно не виделись. Я скучал. Ну-с, давай, может, за встречу?

— Давай.

Они чокнулись, выпили. Затем последовал лёгкий и обязательный разговор двух старых друзей, которые давным-давно не виделись. Обсуждали общих знакомых, оставшиеся в прошлом курьезы, новые дела и успехи, гуляющие по городам слухи и новости, да просто изливали друг другу всё то, что скопилось за это время на душе. Но, в конце концов, такой разговор иссякает, уступая место серьёзной ноте.

— Скажи мне честно, Львёнок, — произнесла Вэль после затянувшейся паузы. — Ты здесь и сейчас со мной лишь для того, чтобы вскоре опять исчезнуть и спустя полгода черкнуть мне пару строчек из неизвестного далека-далёка?

Лео собрался отшутиться, но увидел в глазах цвета сирени всю весомость и серьёзность заданного девушкой вопроса. Лицо Вэль оставалось бесстрастным, но вот глаза предательски выдавали всю бурю чувств, что бушевали у неё внутри.

Львёнок откашлялся, опустил взгляд, в надежде увильнуть от серьёзного разговора, но тут же бросил эту бессмысленную затею и ответил честно:

— Постарайся меня понять. Где ты, а где я? Мы сидим на разных ветках одного дерева, и на твоей высоте солнце светит ярче. Не обижайся на эти слова. Я исчезаю не потому, что таково моё желание, но из-за того, что мы с тобой, подруга, живём слишком разными жизнями. Будь на то моя воля… — Лео осёкся на полуслове, рассмеялся и покачал головой. — Слушаю себя и понимаю, насколько глупо всё это звучит. Но в этот раз я правда не хочу исчезать. Поверь мне. Я хочу быть рядом настолько, насколько это возможно… и тянуться к тебе с низов того непрочного сучка, на котором я сижу всю свою жизнь.

Даже для самого Львёнка сказанное оказалось открытием, тем более, что он не врал.

— Я скучал. Мне очень тебя не хватало. Не буду давать пустые обещания, но действительно больше не хочу исчезать.

Вэль мучительно долго и молчаливо изучала пустым взглядом оконную раму. Наконец она повернулась и заглянула ему в глаза, больше не прячась за маской непринуждённости.

— Знаешь… Ненавижу тебя. Я тоже скучала.

Лео проснулся внезапно, посмотрел за окно. Луна постепенно росла, время близилось к полуночи, говоря о том, что пора собираться в дорогу. Вор приподнялся на локте. Рядом тихо спала Вэль. Спина приятно ныла от её прикосновений, на губах все ещё теплился вкус поцелуев. Тело умоляло вновь прижаться к девушке и вдохнуть сладко-пряный аромат её духов — бергамота и зимних ягод с горчинкой имбиря. Вэль завернулась в одеяло по самую шею, свернулась калачиком и тихо сопела, а её волосы разметались каштановой поляной по всей подушке. Львенок поймал себя на мысли, что приложит максимум усилий, дабы очередная встреча произошла как можно скорее.

Он встал и начал тихо одеваться в слабом свете догорающих свечей, борясь с желанием просто плюнуть на все дела, лечь рядом и остаться. Проверив, всё ли на месте, Лео ещё на мгновенье задержался у кровати.

— До встречи.

Он наклонился и поцеловал её в щёку. Вэль нахмурилась, пробормотала нечто невнятное, а затем расплылась в довольной улыбке. Наверное, ей снилось что-то хорошее. Уже у окна Львёнок обернулся в последний раз, запечатлел приятную картину в голове и тихо выскользнул из комнаты.

Всю дорогу, до места встречи с информатором молодой вор размышлял о данном им обещании, о тихих, но полных громкого смысла словах, о тех взглядах и прикосновениях, которые помогали им донести друг другу то, что тяжело было сказать вслух. Он больше не исчезнет из её жизни, он сам так решил, и это решение будет единственным и правильным.

Лео даже не подозревал о том, что весь путь до «Вендетты» на его лице сверкала глуповатая, но оттого не менее счастливая мальчишеская улыбка.

Глава 6. «Вендетта»

«Братства. Так называемые вольные дружины, спасители бедняков, свободолюбивые личины, не признающие ни власти короля, ни церкви, ни закона. Но кто есть эти люди на самом деле? Нечестивцы! Грешники! Осквернители! Они подрывают жизненные устои и моральные ценности общества, разлагая сиими действиями постулаты, на коих держится весь мир. А притоном этой язвы является Нижний город, распускающий заразу по своим погрязшим во грехе и блуде тёмным кварталам! Но знаете, что я вам скажу? Настанет день, когда наше терпение иссякнет. Тогда-то мы пройдёмся по всему городу и выжжем эту заразу калёным во свету железом с именами Дэуса, Аоса и Эоса на устах! Выжжем раз и навсегда!»

Из речи кардинала Мольена в Кафедральном соборе

за полгода до Ноирского Погрома.

Львёнок стоял на окраине Узкого квартала перед старой, давным-давно нуждающейся в ремонте таверной: облупленная краска, нестроганые доски, покосившаяся крыша и осыпающаяся черепица. В мутных, горящих желтым светом окнах мелькали тени, а над входом висела табличка с изображением двух перекрещенных кинжалов, намалёванных неумелой рукой. «Вендетта». Лео до последнего не хотел появляться в этом месте, но необходимую ему информацию он мог найти только здесь. За свою жизнь молодой вор уже успел перейти дорогу тем, кому не следовало бы, и если его узнают, то может пойти слух, что он в городе. А этого Львёнок желал не больше, чем гном — остаться безбородым.

Вор натянул капюшон пониже, проверил, легко ли выходит кинжал из ножен под плащом, и вошёл. В нос тут же ударил запах горького табака, кислого вина, жареного с луком мяса и давно немытых тел. Вокруг стоял гомон множества пропитых глоток: начиная от змеиного шёпота, тихих фраз, едва слышных бесед, и заканчивая пьяными выкриками, рыкающим ором да громким лающим смехом под аккомпанемент стука железных кружек.

На стенах висели масляные лампы, тускло разгоняющие полумрак прокуренного зала; тут и там стояли криво сколоченные столы, практически все занятые, мимо которых сновали слишком ярко размалёванные разносчицы в коротеньких платьицах. У входа за небольшим столиком сидели двое громил-охранников, цедя из больших кувшинов пиво и лениво поглаживая рукояти приставленных к столу бастардов.

За барной стойкой, прямиком под лестницей находился не кто иной, как сам хозяин заведения — Джо Улыбка. Это был вечно хмурый тип невысокого роста, но широкоплечий и плотно сбитый — на таких смотришь и сразу же понимаешь, что с подобным типом людей лучше бы не ругаться. Неизменная красная рубаха на широкой груди, как всегда, была расстегнута, демонстрируя миру курчавые волосы. Заросшее чёрной бородой заскорузлое лицо явно пару лет не видело бритвы; в левой глазнице примостился слепой стеклянный протез, а правую щёку обезображивала бледная полоса застарелого шрама. Чёрные, как смоль, отливающие синевой волосы, говорившие о лесконской крови, как всегда, были стянуты на затылке небольшим пучком.

В руках пустая кружка, которую Джо по своему обыкновению в сотый раз за вечер натирал тряпкой. Львёнок застыл в дверях и поймал на себе цепкий взгляд не стеклянного глаза; громилы у входа тоже хмуро глянули на нового гостя, но ничего и не сказали. Лео направился к бару. Джо и бровью не повёл, продолжая невозмутимо натирать уже давно чистый стакан. Небрежно облокотившись на стойку и не глядя на бармена, вор положил мелкую монету.

— Стакан красного.

— Сделаем. — Джо наклонился, достал из-под стойки бутылку и налил рубиновую жидкость в стакан. — Не будь здесь так людно, я бы тебя, засранца, уже за уши оттаскал. Держи, чертяка блохастая, и деньгу забери. Могу честно признаться, что рад тебя видеть.

— Взаимно.

Их голоса тонули в общем шуме. Друг на друга не смотрели.

— Как узнал?

— Пф… Сынок, ты забыл, в чьи хоромы пожаловал? Я узнаю любого, кто хоть раз пересекал этот порог. Ладно, чёрт с тобой, что не написал, когда сваливал. Но почему не черкнул хоть строчку о том, что возвращаешься?

— Прости, не хотел рисковать, не зная, как обстоят дела.

— Ну-ну, — пробурчал Джо, откладывая чистый стакан и беря в руки новый. — Говорили, что тебя сцапали ребята Хромого. Другие болтали, что братки из Синдиката повязали тебе алый платок. Но я знал, что это всё сплетни, и, как видишь, чутье меня не подвело. Где же ты был последние два года? Совсем забыл про старика? Занялся серьёзными делами?

— Что-то вроде того. — Лео отхлебнул вина.

«Хоть мне Джо не льет то кислючее пойло, которое достаётся всем остальным.»

— Ну, рассказывай, что слышно? — Лео решил навести справки. — Говорят, Хромого больше нет… Это правда?

— Чистейшая, как горная вода! — хмыкнул в усы Джо. — Спёкся он вместе со всей своей шушерой. Вроде бы кто-то ретивый использовал его голову вместо наковальни. Молоточком бум-бум пару раз, и вместо лица — кровавая кашица! Кто именно завалил нашего любимого калеку, не знаю, так что не спрашивай. Его место занял Дориан. Городским балом теперь правят двое — Синдикат и Аконит, а все, кто помельче, пытаются раздвинуть лапки и лечь либо под первых, либо под вторых.

«Жаль, меня не было рядом, когда из этого дерьмоеда вышибали последнее… дерьмо.»

— О моей братии слыхал что-нибудь?

— Ты как исчез, все твои ребятки быстро ушли на дно. — Джо поцокал языком. — Быть может, с тебя взяли пример и убрались в тёплые края?

Львёнок пожал плечами и пригубил терпкого красного.

— Скорее уж в холодные, — буркнул он и тихо добавил: — Интересно, настанут ли когда-нибудь спокойные времена в этой черте города? Без чёртовых балов, кровавых маскарадов и войн за территорию?

— Эк раньше срока тебя на философию потянуло, парень, — хохотнул Джо. — Оглянись вокруг и скажи мне, кого ты здесь видишь?

Лео, не привлекая внимания, окинул взглядом просторный зал.

— Тебе по мастям разложить?

— Ну ежели сможешь, — хмыкнул Джо. — Прошу.

— Лады. Итак, вон те ребята в углу за круглым столиком, судя по мордам кирпичом, явно компания налётчиков. Следующие два стола — воры в законе со своими шакалами из мелких братств. Вслед за ними столик коллекторов, ребята вот-вот свалят и двинуться на дело. Бородатый детина и двое ньёрдманнов, что сидят левее, — портовые щекотальщики, слышал о них, когда вернулся. Задохлики по левому краю — щипачи из Сонного. Чернявую пару горцев по соседству я тоже знаю, конокрады. Вон тот, с виду благородный, что рубится с ними в карты, — известный майданщик, Ловеласом кличут. Неприметная парочка в капюшонах, скорее всего, залётные контрабандисты, судя по козлиным бородам, из Каариса. Явно ждут покупателя. Кто ещё? Длиннобородый крепыш в компании тучного парня — вообще мои старые подельники, Загор и Бахуг. Неплохие ребята, к слову, лучшие медвежатники в городе. Вон тот молодняк за большим столом, думаю, так… Мелкое хулиганье. Нализываются перед выходом, не иначе как на первое дело пойдут. Остальные, кого я не перечислил, обычная пьянь и шестёрки. Ну как? Я всех правильно назвал?

— Bellisivi min sivi, — хохотнул Джо. — А одним словом, как их всех назовёшь?

— Уроды?

— Я бы использовал слово «лиходеи», но и твой термин вполне подходит. Тебя не было здесь аж два года, а скольких ты узнал? Делай выводы, Лео, делай выводы.

— Какие именно, Джо?

Бармен театрально вздохнул и возвёл очи горе.

— Слыхал о кардинале Мольене?

Львёнок, хлебнув вина, помотал головой.

— Ты тогда ещё только ходить учился, да и то, в основном под себя. Мольен известен тем, что громкими речами собрал всю городскую аристократию и повёл их в Нижний город, так сказать, чистить улицы от скверны. Можешь представить, чем всё закончилось?

Лео ухмыльнулся и кивнул.

— Вот-вот, — прыснул Джо. — Мольен давно гниёт в земле, а бандиты, ворьё и головорезы — как были, так и остались. Зла не искоренить, хоть трижды прополи весь мир! На место старых придут новые, а когда те издохнут, уродятся следующие.

— Но, это же не означает, что надо им уподобляться.

— Ни в коем разе! Просто не надо пытаться очистить весь мир, ибо ты для мира — что таракан для кухонного служки. Пока усики не топорщишь, живи, ползай, кушай и размножайся. Но, как только попадёшься на глаза, вмиг тапком пришибёт! А хочешь сделать что-нибудь полезное и светлое, так начни с себя. Быть может, своим примером и кого другого заразишь?

— Тебе бы, Джо, в проповедники податься, а не заведовать гнилым кабаком.

— К сожалению, проповедникам категорически воспрещается пить, ругаться и наслаждаться прелестями красивых дам. — Джо, нахмурившись, осенил себя Сигной. — Да и староват я, чтобы меняться. А насчёт Света и Тьмы — вопрос извечный. Всегда будет и то, и другое. Это на языке учёных зовётся Равновесием! Мольен, земля ему колыбелью, не ведал ни шиша в таких вещах банальных. Вот и спёкся. Благо, нынешний кардинал ле Гольт — не такой дурак, как его предшественник, и к нам со своими заповедями не лезет.

— За Равновесие! — отсалютовал Львёнок бокалом. — Теперь же к делу. Мне нужен Дженкинс. Он здесь?

— Пока не объявлялся, но вечер только начинается. Посиди, глядишь, дождёшься. Думаю, старый плут скоро объявится.

— В заведении бывает ещё кто из моих старых «друзей»?

— Не-а. Последнее время тихо тут, как на болоте. Квакнет кто иной раз, да и только! Ничего серьёзного, отдыхай спокойно, сынок.

— Спасибо, «папаша». — Львёнок подмигнул бармену. — Я тогда перемещусь за столик.

— Валяй. Но как закончишь, хотелось бы побольше услышать о твоих последних делах, м?

— Лады.

Прихватив стакан с вином, Лео развернулся и неспешно пошёл к тёмному столику «для своих» в углу зала. Достав из сумки трубку, он забил её, закурил и принялся ждать. Время тянулось медленно, оставалось только слушать, о чём говорят вокруг. Говорили в общем-то, как обычно, о самых горячих «жрицах» любви, о самых добротных и горячительных «нектарах» да о том, кто кого отправил, либо собирается отправить в Свет.

Лео — впрочем, как и остальные постояльцы — встрепенулся от полусонного ожидания, когда в «Вендетте» неизвестно откуда объявился огромный, восьмифутовый воин с южных островов с красным ирокезом на обритой голове и гигантским мечом, переброшенным через плечо. Поначалу все напряглись, но, когда выяснилось, что южанин зашёл всего лишь выпить, быстро о нём забыли. Вскоре после южного воина в таверну ввалилась шумная компания из четырёх человек: все в чёрно-серых одеждах, изрядно выпившие, при оружии. Громилы-охранники, видимо, узнав их, довольно вежливо кивнули. Львёнок натянул капюшон пониже. Новоприбывшие осмотрелись, увидели, что единственный свободный стол — тот, за которым сидел Лео, и направились к нему.

— Эй, приятель. Таверна забита, а нам срочно нужно промочить глотки. Мы присядем? — по интонации сразу было понятно, что это не вопрос, а так, формальность.

Вор молча подвинулся к стене в угол. Компания с шумом грохнулась рядом, кликнула разносчицу и заказала выпить. Получив шлепок по заднице, девушка резво ускакала выполнять заказ. Ребята перекинулись парочкой фраз, затем главарь обратился к Лео.

— Как тебя звать-то? Давай, что ли, знакомиться, раз за одним столом оказались.

Говоривший оказался худощавым белобрысым пареньком с нахальной мордой, маслянистыми глазами и мерзкой плотоядной ухмылочкой, как у пираньи. Одет он был не под стать остальным: в пижонский стёганый дублет с витиеватым серебристым орнаментом на плечах и груди, со сверкающими пуговками вдоль борта; на шее поблёскивала тонкая цепочка с крестом. Дорогая штучка.

«Где-то я этого выродка уже видел, или мне кажется?»

— Не хочу показаться грубым, но какое вам дело до моего имени? — слегка опустив голос отозвался Лео. — Я такой же усталый путник, зашёл пропустить кружечку-другую и погреться у огня.

— Ишь ты, путник! — Вся шайка загоготала. — Выпей, что ли, с нами, уважь людей, Шпутник!

Львёнку наполнили стакан, пришлось пить. Шло время, незваные гости общались — преимущественно о всякой ерунде: в какой бордель потом заглянуть, обсуждали мелкую контрабанду, где взять недорого Синей Пыльцы. Лео тихо цедил вино. Белобрысый сверлил его назойливым взглядом.

— Слушай, друг, а ты чего такой молчаливый? И лицо не показываешь. Трусишь или как? Быть может, оно говорит больше, чем ты сам?

— Нисколько, — спокойно отозвался вор. — Просто, когда особо нечего сказать, я лучше послушаю других. Пускать слова, как и ветра, каждый может, а вот молчание нынче многого стоит.

— Да ты, я смотрю, большой умник? — Белобрысый влил в себя очередной стакан. — Хотя, в общем-то, ты прав, Шпутник. Многие любят чесать языком, а на деле — трепло! Верно говорю? — собутыльники дружно закивали в ответ.

Вскоре подвыпившая компания достала замусоленную колоду карт и принялась играть в Штикс, при этом на запивку ребята заказали не абы что, а пару бутылок «Луссэ».

«Судя по всему, деньги у них водятся. И откуда только у Джо такие вина в таком-то клоповнике?»

Уже хмелеющему Львёнку, помимо его воли, опять наполнили очередной стакан.

— Скучно, скучно, скучно! — заорал Белобрысый, швырнув карты на стол после очередного кона. — Когда вы, придурки, играть уже научитесь?! Вам бы девок только лапать, а не головой работать! Тьфу!

Троица «спутников» скорчила свои неприятные лица, но промолчала. С Белобрысым явно не привыкли спорить. «Шпутник» молча наблюдал за ними.

— Эй, незнакомец, — главарь повернулся к Лео. — Играешь в Штикс?

«Молчи, Лео, молчи!»

— Играю.

«Идиот…»

— Зарубишься со мной?

— Нет, благодарю.

— Ребята, вы слышали? Благодарит он меня. Слабо?

— Не люблю азартные игры.

— Запел, ага, — мерзко ухмыльнулся Белобрысый. — Знаю я таких. Просто признай, что кишка тонка поставить монету.

Львёнок едва удержался, чтобы не схватиться за кинжал. В секунду вспыхнув, он тихо скрипнул зубами и позволил себе поддаться на развод.

— На что играем?

— Ну, для начала на пару лирдов. У тебя же есть деньги? Да видно, что есть. Посмотрим, на что ты годишься.

Парень усмехнулся, и Львёнку очень не понравилась его улыбка. Как у акулы, поймавшей одинокого рыбака в прибрежных водах. Не прошло и пары минут, как ставки были сделаны, карты легли на стол — игра началась! Спустя три кона Львёнок разбил наглеца в пух и прах и подсчитывал выигрыш, пока оппонент продолжал пить.

— Вот это я понимаю — заруба, умеешь держать карты. Сколько я продул тебе? Пару лирдов? Хорошие деньги, большие. Но только скучные. Чего размениваться на мелочь? Давай по-крупному!

— В каком смысле?

Лео был удивлён. Выиграть большой серебряник в карты — очень приличный заработок за вечер.

— «В каком смысле?» — передразнил его захмелевший парень. — Ты отыграл три лирда? Я ставлю фульд. Слышишь? Цельный золотой фульд, твою мать! — В достоверность белобрысый хлопнул монетой о стол. — Идёт? Или ты, бедняжка, будешь плакать, что у тебя столько нет?

Львёнок глянул на мерзкую ухмылочку, и очень уж ему захотелось стереть её с этой наглой физиономии.

— Идёт.

Поплевав на ладони и скрепив договор рукопожатием, игроки отсчитали деньги, и кон начался. Боги в этом раскладе были благосклонны к Винным Розам. Вроде как пьяный и невнимательный противник сразу же стал играть намного аккуратней, не раскидывался козырями, не шел в лобовую. Игра продолжалась, в доборе оставалось всё меньше и меньше карт, и в конце последнюю забрал Лео. На руках осталось по две карты, ход перешёл к Белобрысому. Он не спеша налил себе полный стакан, отпил и взглянул на противника. Львёнку не понравился блеск в его глазах: так смотрит хищник на загнанную жертву, зная, что той уже некуда деваться.

— Смотри, как мы сейчас сделаем, — Белобрысый положил первую карту на стол, затем — вторую. — И вот так. Оп–ля! Какая жалость. Уж прости, Шпутник, кажется, сегодня не твой день…

У Лео внутри всё рухнуло. На столе лежали Дух и Дружина Винных Роз. Львёнок до самого конца был уверен в победе — на руках вора были благословлённые Лорд и Гадалка. С такими картами под конец почти невозможно проиграть, и тут на тебе — Дух! В это время победитель пожинал плоды, собирая выигрыш и принимая поздравления от компаньонов. Белобрысый довольно осклабился и подмигнул Львёнку:

— Не расстраивайся! Сегодня — мне, завтра — тебе. Не каждый же день наслаждаться круглой попкой госпожи Фортуны? Вот, держи. — Победитель подвинул пару мелких серебряных монет. — На первое время тебе хватит. Я сегодня добрый.

«Как же так, ведь я был уверен, что Дух вышел ещё в начале игры. Я точно помню, что вышел! Так это значит… Ах ты ублюдок… Мелкая грязная вошь!»

Белобрысый потянулся через стол за оставшимися монетами, когда Лео резко схватил его за руку и рванул. Раздался треск, ткань поддалась — на стол высыпались доселе спрятанные в рукаве карты. Повисла угрюмая тишина. Белобрысый медленно поднял глаза на Львёнка.

— Я…

— Шулер! — процедил сквозь зубы Лео и швырнул оставшиеся две карты обманщику в лицо. Тот заслонился от летящих карт, грубо выругался и, резво перегнувшись через стол, дёрнул Лео за ворот, занося кулак. Капюшон слетел, лицо открылось. Брови белобрысого взмыли вверх.

— Ты?!

Лео ударил обидчика по руке, а затем в кадык. Противник согнулся и захрипел. Оставшаяся троица замычала, потянулась за ножами. Они вскочили со своих мест, опрокинув стулья, с намерением понаделать дырок в одном наглом Шпутнике.

Лео запрыгнул на стол и дал хрипящему Белобрысому ногой в нос, отчего тот опрокинулся на спину вместе со стулом. Помещение наполнилось улюлюканьем зрителей. Троица спутников, продолжая вопить, попыталась достать Лео, но тот, сделав сальто, соскочил на пол. За происходящим следил весь зал. Оглянувшись, Львёнок понял, что дело дрянь, и выхватил кинжал, как вдруг со стороны раздался оглушающий крик:

— СТОЯТЬ!!!

Это было настолько громко, что к кричащему повернулись абсолютно все. Повисла тишина. Ну конечно же, Джо Улыбка. Хозяин, очень напоминая разъярённого бульдога в компании мастифов, стоял посреди зала с тяжёлым самострелом в руках, а по бокам от него застыли громилы-охранники с полуторными мечами наперевес.

— Убрали оружие! — Стальной голос бил по ушам не хуже набата. — Никакого кровопролития тут, а тем более, шулерства. Даже в моём заведении нечестная игра — низкое дело!

С пола медленно поднялся Белобрысый зажимая рукой лицо. Сквозь пальцы, прямиком на пижонский дублет тёмными струями стекала кровь, а под глазами уже назревали синяки. Он хрюкнул, сплюнул красным на пол и повернулся к хозяину.

— Так вот ты как, Джо, обращаешься со старыми друзьями. Да мой брат…

— Закрой хайло, сопляк! Я знаю твоего брата. Он бы тебе тоже всыпал за шулерство. А теперь, Муха, вали отсюда к чёрту вместе со своими дебилами, да поживее.

Белобрысый, сверкнув глазами, криво усмехнулся. Окинув взглядом монеты на столе, он повернулся к Львёнку, подмигнул.

— Что ж, до встречи, Шпутник. До скорой встречи.

Лео в ответ лишь фыркнул. Даже когда Муха и его компания покинули таверну, в зале всё ещё висела тугая и напряжённая атмосфера. Первым голос подал Джо:

— Чего уставились? А ну, быстро все забыли, что здесь сейчас произошло и продолжили пить, играть, трепаться и чего вы там все ещё делали!

Глава 7. Бить или не бить?

«Да не злой я! Людей просто бить люблю».

Маггот Бунтарь,

правитель Гортуны

Распрощавшись с Мухой, Львёнок с невозмутимым видом подошёл к столу и стал сгребать монеты. Не успел он закончить, как Джо схватил его за шкирку и молча потащил на второй этаж. Лео попытался взбрыкнуть, но куда там — у хозяина заведения сохранилась былая хватка. Взлетев по лестнице, Джо пинком вышиб первую попавшуюся дверь и затолкал вора внутрь. В комнате на кровати сидел прыщавый юнец, раздетый по пояс, а рядом на коленях стояла одна из молоденьких разносчиц. Сладкая парочка изумлённо уставилась на вошедших.

— Пошли вон.

Ноль эмоций, лишь недоумевающие взгляды.

— ВОН, Я СКАЗАЛ! — взревел Джо.

Парнишка с девушкой переглянулись, похватали одежду и выскочили из комнаты. Лео вырвался из цепких лап хозяина, неторопливо расправил одёжку и сел на кровать. Джо Улыбка закрыл дверь, пару раз прошёлся взад–вперёд по комнате и остановился напротив Львёнка. Судя по нахмуренным бровям и проступившей жилке на лбу, он не был настроен разговаривать о погоде.

— Ты что о себе возомнил, щенок? Ты хоть понимаешь, что натворил?

— А что такого?

— Что такого? Что такого, ты ещё спрашиваешь?! — бывший убийца вот-вот был готов вернуться к прежнему ремеслу. Пару раз сжав кулаки и поиграв желваками, он с шумом выдохнул воздух.

— Ты представляешь, кому морду разбил? Не прикидывайся кретином, конечно же, представляешь!

— Я не знал, что это был Муха! — рявкнул Львёнок в свое оправдание, проводя руками по лицу. — Мы сталкивались с ним всего пару раз. Проклятье, стоило бы догадаться. Этот парень был назойливее целого роя мух…

— На кой чёрт надо было устраивать этот балаган? Запрыгивать на стол, выделывать кульбиты? Ты себя акробатом Солнечного Цирка возомнил?!

— Но он же жульничал!

— Да хоть раздел бы тебя догола и отшлёпал, как девку! — Желваки так и разгуливали под заросшими щеками Джо. — Лео, мальчик мой, ну зачем? Какая глупость из-за пары монет!

— Но там же золото!

Джо вздохнул и наградил Львёнка взглядом усталой мамаши.

— Дурак ты, ей богу. Да хоть алмазы! Золота в мире много, а шкура всего одна. Это ведь не абы кто, а Муха!

— Муха-шмуха…

— Перестань кривляться! — Джо отвесил Львёнку крепкую затрещину. Лео надулся, Джо продолжил мерить шагами комнату.

— Ты же знаешь, кто его брат. Чёрт с ним, если бы ты ему просто навешал и слинял, но он же тебя узнал. Узнал ведь?

— Ну, вроде узнал…

— Да не «вроде»! Тебя будут искать. Об этом ты подумал? Ты ведь из-за него уехал. Два года прятался, и что теперь? Всё псу под хвост!

Львёнок понимал, что влип, но упрямо гнул своё.

— Слушай, Джо, тебе-то какое дело до моих проблем?

Их взгляды пересеклись.

— Мне-то какое дело?! Слушай сюда, ты, щенячье племя! Ты был ему как родной сын. Тебя, пиявка ты маленькая, с улиц вытащили! Обучили грамоте, фехтованию, теневому искусству! Он в тебя душу вложил! — Джо навис огромным матёрым медведем. — Не отводи глаза, засранец, ты знаешь, о чём я!

— Прекрати орать на меня, — процедил сквозь зубы Львёнок, поднимаясь с кровати. — Я лучше пойду…

— Куда ты собрался?!

— Не твоё дело.

— Не моё дело? Серьёзно? Ну-ка повтори, сопляк.

— Не твоё дело!

Джо схватил его за шиворот, и сухая ладонь тараном врезалась в ухо Львёнка; тот вырвался, саданул Джо под дых, увернулся от очередной затрещины. Закрутилась потасовка, впрочем, оба быстро остановились. Держа друг друга за грудки, раскрасневшиеся вор и хозяин «Вендетты» обменялись тяжёлыми взглядами.

— Твой учитель был мне братом… И я, чёрт бы тебя побрал, обещал ему, что пригляжу за тобой, — прошипел Джо. — Знаешь, что это было его последним желанием? Знаешь?!

— Знаю! — рыкнул в ответ Львёнок. — Мне тоже его не хватает…

— Не хватает ему. Мозгов тебе не хватает! Ууу! — Джо замахнулся, но так и не ударил.

Они расцепились и разошлись по углам.

— Сиди тут, я пришлю кого-нибудь с едой и питьем. Когда появится Дженкинс, отправлю его к тебе. Носа чтобы до этого не высовывал! — Джо вышел, дверь захлопнулась, и Львёнок остался один.

— За такие выходки он не карты в лицо, а сталь под ребро заслуживает, — пробормотал Львенок в пустоту. — А я ещё и виноват…

Вскоре появилась разносчица, принеся хорошо прожаренный кусок мяса, ломоть свежего хлеба, бобов и бутыль вина. Откушав, Львёнок развалился на кровати. Потягивая красное итлисское, он курил трубку и размышлял о жизни, когда раздался стук и, не дожидаясь приглашения, в комнату вошёл старый скрюченный годами мастер-вор. Плащ с капюшоном поверх седовласой макушки, неряшливая седая бородка и, несмотря на возраст, живые, искрящиеся весельем голубоватые глаза. Иссохшее пергаментное лицо растянулось в широкой улыбке, демонстрируя жёлтые пеньки зубов.

— Здоровеньки, малой! Неужоль вернулся? — прошамкал Дженкинс высоким, скрипучим, как старая телега, голосом. — А я уж думал, помру, не увижу больше Львёнка! Ну, иди сюды, обними старика на радостях.

— Брось, Дженкинс, — улыбнулся Лео. — Рановато тебе ещё на тот свет.

Они тепло обнялись. От старика веяло средством от моли и кислым элем.

— Да куда уж мне, заждалась, поди, старуха Сатира. Ну-с, пойдём-ка, присядем, а то ноги уже не те. Расскажешь старику, пошто вызвал.

Опираясь на клюку и переваливаясь с ноги на ногу, Дженкинс двинулся в сторону кровати, но внезапно оступился. Львенок успел подхватить его под руку и помог дойти, затем разлил вино и, вручив бокал гостю, рассказал о пропавшем заказчике.

— Квартал Воздушных Садов? Ничоси! Хороших ты себе заказчиков выбираешь, Лео, — пробубнил Дженкинс и отхлебнул вина. — Хм, хм… Нет, не слыхал я о таком, да и заказов на его головушку не было, уж поверь. Знаю кой-чего другое, хотя слова-словечки-шепотки денюжек-то стоят! Но Силикус с тобой, сюды слухай. — Старик наклонился и зашептал Львёнку в ухо. — Насчет твоегошного дворянчика не знамо, зато про других наслышан. Люд пропадает по всему граду, говорят, даже королевские шпики из МРУ принюхались. Слушок есть один-одинёшенек, о том, что пропал из башенки магиков спышочек какой-та, кому-то продан был на Чёрном Рыночке, опосля всё и началось! Но что за спышочек, я тебе не кажу, ибо не ведаю. Стоит за пропажами энтими кто-то большой да сильнючий — ух! Ни шледов, ни зацепочек. Чиштющая работа! А Братства наши тут не при делах. Так что крутятся вокруг делишки твоейной и шпиёны, и магики, и вроде бы даже церковнички. Чагой тут думать-то? Мой тебе совет, сынок: брось ты эти поиски. Гиблое оно, дело это…

Дженкинс прочистил горло.

— По твоему вопросу — усё. Надеюсь, помог, чем смог.

Львёнок вымученно улыбнулся, вздохнул.

— Ладно, спасибо Дженкинс. Буду думать.

— Думай, думай, головушка на то и дана, чтоб думать. Пойду я вниз, — старик встал, опёрся на клюку и ухмыльнулся. — Слушать буду и запоминать слова-словечки-шепотки. Удачи, Лео, покумекай над советом моим.

— Погоди-ка.

Львенок протянул руку Дженкинсу, и они обменялись рукопожатиями, после чего старый лис, не поведя и бровью, спрятал цельный золотой за пазуху и благодарно подмигнул Лео.

— Шепну Силикусу, чтоб приглядывал за тобой, Львенок. Береги себя!

Дженкинс покинул комнату, насвистывая себе под нос какую-то старенькую песенку его молодости. Лео тем временем допил остатки вина и собрался уходить, как вновь отворилась дверь — Джо тут как тут.

— Далеко собрался?

— По делам.

— Дарон послал, а Эвэр выдул! Тебе бы сейчас на дно залечь.

— Я что, рыба, что ли? Некогда мне, належался. Пойду я, не дёргайся.

Джо в сотый раз за вечер устало вздохнул.

— Упрямый засранец. Ладно, давай хоть через чёрный ход выведу, а то Муха-то уже небось пасёт где-нибудь в подворотне со своими мордоворотами.

Они спустились к выходу на задний двор. Джо снял крепкий дубовый засов и отворил дверь.

— Слушай, Джо. Хотел попросить тебя об одной услуге.

— Проси.

— Я тут немного деньжат скопил. Конечно, не горы золота, но и не мелочь. В банк я соваться не рискну. Можешь сохранить у себя, пока они мне не понадобятся?

— Конечно. Под три процента в неделю — тебя устроит? Ладно, шучу, давай уже.

Лео достал из сумки мешочек, оставил себе пару больших и пару мелких монет, остальное отдал Джо.

— Кхм… спасибо за всё, Джо. Правда, спасибо.

— Береги себя, сынок. Заглядывай хоть иногда, давай знать, что жив–здоров. Да пребудет с тобой тень Силикуса.

— Да скроет меня от глаз врагов моих, — ответил Лео на ритуальную фразу всех рыцарей тени.

На этом они крепко обнялись, Джо расцеловал его в обе щёки и Лео вышел в темноту ночи. Как только вор оказался на улице, дверь за ним закрылась. Львёнок стоял в тёмном переулке, лишь одинокий фонарь возле входа слегка разгонял окружающий мрак. Вокруг было до неприятности тихо, так, что даже дышать не хотелось. Лео не успел сделать и пары шагов, как ему в спину упёрся кончик ножа, горло стиснули холодные пальцы, а в нос ударил кислый запах винного перегара.

— Вот ты, мразь, и попался, — голос принадлежал Мухе. — Руки поднял!

— Тихо-тихо, без нервов, давай поговорим, — затараторил Лео. — Муха, ну извини, что я тебя ударил!

— Извини? Сейчас извиню, — его голос источал желчную ненависть. — Я сказал, руки на виду, мразота!

Львёнок замер, подняв руки перед собой.

— А мы-то с братом всё думали, куда ты и твоя компашка подевались, — выплюнул Муха, источая перегар. — Где остальные? Говори, где их искать!

— Меня два года не было в городе, я понятия не имею, где они. Мы можем замять нашу ссору?

— Сейчас замнём, паскуда. Говори, где искать твоих дружков, иначе кровь пущу!

— Да не знаю я! — рявкнул Львёнок, чувствуя, как сталь, прорезав жилет и рубаху, щекочет кожу. — Муха, у меня есть деньги. Хочешь денег? Ты только убери оружие, давай поговорим. Я верну всё, что отыграл, и даже больше! Серьёзно, можно обойтись без крови…

— На кой чёрт, и так заберу! — Муха злостно усмехнулся. — Да и вряд ли у тебя столько есть. Думаешь, можно так просто обокрасть мою семью? Выставить идиотом моего брата, меня, нашу матушку? И потом всё забыть, а? Отвечай, где искать ублюдков?

Лео лихорадочно пытался найти слова, которых не было.

— Молчишь? Ладно-ладно… Коль не хочешь говорить, куда братки твои похерились, значит, один за всех ответишь. Ты, а потом твой дружок одноглазый! Его, суку, сожгу вместе с этой чёртовой таверной дотла!

Львёнок понял, что время разговоров закончилось, и сейчас его в прямом смысле этого слова будут резать. Он уже готов был рискнуть, попытаться вырваться, и будь что будет, как хватка обидчика ослабла. Лео резко дёрнулся и отскочил в сторону. К тому моменту, как он обернулся, Муха уже корчился на земле. Его наполненные ужасом глаза заполонили сетки капилляров, вот только не красного, а пурпурного цвета. На бледном лице вздулись набухшие вены, сияющие тем же фиолетовым оттенком. Тело сотрясало жуткой дрожью, ноги скребли по земле, скрюченные пальцы царапали воздух. Затем из глаз и ушей Мухи хлынула кровь. Парализованный Львёнок смотрел на умирающего, Муха пытался что-то сказать, но из горла вырывался лишь хрип, а губы покрылись багровой пеной. Он дёрнулся в последний раз, тихо всхлипнул и замер.

Лео, ни жив, ни мертв, так и стоял рядом с телом. Вокруг было пусто, лишь ветер завывал где-то вдали. В начале переулка показалась тень.

— Эй, Муха, этот чёрт до утра оттуда не выйдет, пошли отседова!

Увидев окровавленный труп и тень в капюшоне, человек резко остановился. Резво развернулся и рванул назад, что есть мочи. Лео, осознав свое положение, затрясся.

«Меня убьют. Теперь-то уж точно убьют.»

Вор на негнущихся ногах подошёл к покойнику и, наклонившись, осмотрел его, после чего перевернул на живот. Вещи Мухи Львёнку были не нужны, он всего лишь хотел узнать, что же здесь произошло.

«Ни одной раны! Ни одного пореза! Ни стрелы, ни болта — ничего! Проклятье. Сдаётся мне, здесь без чёртового колдовства не обошлось. Но, кто же?»

Лео ещё раз пробежался глазами по тёмному переулку, пытаясь найти хоть какой-нибудь ответ. Но всё тщетно, вокруг — ни души. Из-за поворота послышался топот, и вор, чертыхнувшись, бросился бежать.

Глава 8. Звезда Страстоносца

«Что знаете вы о Сновидениях, люди? Для вас это — простая необходимость, вынужденные моменты уединения со своим разумом и часы отдыха. В купели радости, обители гармонии, в покоях безликих мгновений иль, может быть, в лоне кошмара. Знавал я глупцов, которые слишком серьёзно относились к своим снам — таким же пустым и серым, какими были и они. Но знавал я и тех, кто понимал и принимал больше, чем дано видеть всем нам, простым смертным. Их Сновидения приносили плоды знаний — прошлого, будущего или того, чему произойти не суждено. Но при том очень важного. Что такое сон, если не великое путешествие в бесконечность? Ведь именно во время этих странствий мы и способны узреть то, что скрыто от земного ока…»

Онейромант Маликус

Лео, почти вслепую брёл сквозь завесу густой молочной дымки. Под ногами шуршала листва, а вокруг было настолько тихо, что каждый пройденный шаг заставлял вора кривиться, как от зубной боли. Туман оплетал своими белёсыми нитями руки и ноги, накидывал на голову непроницаемый колпак и пытался забраться в уши, ноздри и даже рот. Наконец дымчатое марево сгинуло, и Лео вышел на широкую поляну. Вокруг кольцом стояли сбросившие шубки и оттого серые, безжизненные деревья. Небо над головой затягивали свинцовые тучи, а под ногами лежал ковёр пожелтевшей и мёртвой листвы. Ориентиров не было. Как здесь оказался, Львёнок не помнил.

— Эге-гей! — крикнул вор в пустоту. — Лю-ю-ди!

— Лю-ди, лю-ди, лю-ди, — вторило ему эхо.

— Здесь кто-нибудь есть?!

— Кто-нибудь есть, кто-нибудь есть, кто-нибудь есть…

Львёнок неожиданно почувствовал себя очень неуютно. Он чертыхнулся и от досады пнул горку листвы, заставив её разлететься по округе сухим шуршащим дождём.

— Хуже просто не придумаешь, — пробормотал он себе под нос. — И что мне теперь делать?

На нос упало что-то мокрое. Подняв голову, Львёнок получил каплей в глаз и снова выругался. В небесах громыхнуло, зашлёпал мелкий дождь, обещая вскоре разгуляться своими мокрыми пятками по округе.

— Наивный, — процедил сквозь зубы Львёнок, накидывая капюшон. — Всегда есть, куда хуже…

— Добрый вечер.

Лео резко обернулся. За его спиной стоял высокий человек, которого ещё мгновение назад там не было.

— Разве сейчас вечер? — от удивления пробормотал вор.

— Не уверен, — улыбнулся человек, кинув взгляд на мрачные небеса. — Но не утро точно.

Лицо незнакомца было бледным и вытянутым, с благородными чертами, острым носом и тонкими губами, над которыми выделялась линия изящных усов; светло-серые глаза отливали багрянцем, а волнистые чёрные волосы с вкраплениями серебристых нитей пребывали в творческом беспорядке. Он был облачён в тёмный с алыми вставками камзол, поверх которого набросил чёрный длинный плащ с высоким воротником, застёгнутый фибулой в форме креста с рубином по центру. Оружия Лео не увидел.

— Ты знаешь, где мы? — бросил вор не очень приветливо. — Если не уберёмся отсюда поскорее, промокнем до подштанников.

— Где-то, — пожал плечами незнакомец. — Думаю, что эту неприятность мы переживем.

Львёнок окинул его недобрым взглядом.

— Позволь представиться, — продолжил незнакомец своим приятным баритоном. — Меня зовут Алекстрасс фон Дорн. Можно просто — Алекс.

— Очень приятно, Алекс, — буркнул вор. — В какой стороне ближайший город или селение?

Незнакомец вновь пожал плечами, чем очень взбесил Львёнка.

— Не стоит так переживать насчёт непогоды, Лео. Надолго мы здесь не задержимся, уж поверь.

— Мы знакомы?

— Теперь уже да, мой милый друг. Пресекая будущий поток вопросов, позволь объясниться. Я здесь, впрочем, как и ты, для одной определённой цели. Я хочу тебе помочь.

— Помочь? Чем, чёрт тебя дери?! Если ты даже не можешь сказать, как выбраться из этой глуши?

— Помочь тебе в твоих поисках, — терпеливо улыбнулся Алекс и неожиданно зачитал хорошо поставленным театральным голосом:

Исчезновения без ранга и числа

Людей, кто кровью связаны одной,

Поможет объяснить и разгадать

Светило, что зовётся Пелика Звездой…

Когда последняя строчка взметнулась к свинцовому небу, Алекс умолк.

— Что? — опешил Лео. — Какая ещё звезда? Какого чёрта здесь вообще происходит?!

— Всего доброго, милый друг. Удачи в поисках.

Алекс развернулся и двинулся в сторону леса. Неожиданно налетел порыв ветра, закружив мелькающим хороводом опавшую листву. Лео бросился за незнакомцем, но не сделал и трёх шагов, как ему пришлось закрывать лицо от бешеной свистопляски. Свистело и шуршало так, что, казалось, весь мир теперь состоял исключительно из сухих мельтешащих листьев. Вор уже не видел ничего дальше своей руки. Откуда-то издалека прозвучал затихающий голос:

— Звезда Пелика, мой друг. Помни об этом.

Ветер завыл с такой страшной силой, что Львёнка пригнуло к земле, а затем шуршащий хоровод накрыл его с головой.

Лео открыл глаза. Он лежал на соломенном тюфяке, завернувшись в плащ. Потихоньку вор вспомнил, как после смерти Мухи он плутал по тёмным кварталам Нижнего, пока не скинул хвост. С рассветом Львёнок наконец добрался до дому, где без сил улёгся спать. Старое Гнёздышко в Сонном квартале, на чердаке одного из домов, через который проходило несколько горячих труб, не раз спасало его от дождей, преследователей и лютых морозов. Эту обитель тепла и покоя Лео обнаружил, будучи сопливым юнцом, и какое-то время он делил её с прежним владельцем, а когда того не стало, вор остался единственным и полноправным хозяином чердачных хором. Благо попасть сюда можно было только через крышу, и даже спустя два года отсутствия хозяина Гнёздышком так никто и не завладел.

Львёнок первым делом, даже толком не успев проснуться, начал судорожно собирать вещи, перебирая в голове направления к бегству. Затем остановился, заставил себя успокоиться и тщательно обдумать сложившуюся ситуацию. Точнее, попытался определить глубину той задницы, в которую он попал. С одной стороны, ему теперь грозила смерть, и хорошо, если она будет короткой и быстрой. Брат Мухи — Дориан — человек страшный, и вряд ли он ограничится обычной расправой. С другой стороны, Львёнок питал очень большие надежды, что Муха не успел поведать своим товарищам, кого именно они ждали в подворотне, а значит, никто не знает, кем был этот незнакомец в капюшоне, который прихлопнул Муху. В любом случае его будут искать, и теперь вор был просто обязан попасть в Чёрный Аконит, дабы иметь должную защиту от главы Красного Синдиката. Имелся ещё вариант опять сбежать из Миротауна, но Лео не был уверен, что его не найдут в другом городе или даже провинции. Оставалось лишь надеяться на счастливую звезду. Страх уже успел вонзить в него свои острые когти, но вор постепенно сумел подавить волну отчаяния.

«Пронесёт, конечно же, пронесёт! Иначе и быть не может. Бывали ведь в жизни моменты и пострашнее?»

Конечно же, Лео себя обманывал, но признаваться в этом было бы ещё большей ошибкой. За окном, а точнее в дыре, вечерело. Огненное светило уже коснулось краем горизонта и плавно погружалось всё ниже. Лео понял, что проспал весь день. Ещё несколько часов, и наступит ночь, самое время идти по делам.

«Только по каким делам? Понятия не имею, что мне теперь делать…»

Неожиданно в голове всплыла яркая картина человека в плаще посреди усеянной листвой поляны. И сказанные им слова.

«Как он там говорил? Звезда Пелика? Ох, Лео, какая же глупость верить тому, что видел во сне! С другой стороны, разве у меня есть выбор? Силикус, очень надеюсь, что это ты решил помочь своему смиренному почитателю и послал мне сие откровение, хоть и столь необычным образом!»

Прежде чем отправиться в путь, Лео достал из тайника в стене замотанный в ткань короткий меч в кожаных ножнах, чуть больше локтя длиной. Подарок учителя, который Львёнок благоразумно спрятал, вернувшись в город, где таким, как он, носить оружие воспрещалось. Было бы чертовски обидно лишиться его, ибо этот меч (как и любой другой прощальный дар человека, которого больше нет в живых) был вору очень дорог.

Забияка — так на улице называли короткие клинки наподобие этого. Самое оно для драки в узком переулке. Закрепив ножны с Забиякой на поясе так, чтобы плащ скрывал оружие, Лео отправился в единственное известное ему хранилище всей возможной информации.

Самая большая городская библиотека находилась в квартале Суждений, в Миротаунской Академии Наук. Львёнок достиг пункта назначения к сумеркам, остановился на Площади Мудрецов, возле статуи сира Финиаса Фока — знатного лорда, путешественника и мецената, одного из основателей академии. Оставался лишь один вопрос: как попасть в саму библиотеку? Недолго думая, Лео свернул в ближайший кабак под названием «Гранит Науки» и, оказавшись внутри, сразу же заприметил двух пьяненьких пареньков, судя по цветастым шарфам, жаков, которые накачивались дешёвым элем.

«Рыжий и толстяк. Подойдут!»

Бесцеремонно усевшись за стол, вор с ходу взял быка за рога.

— Заработать хотим?

Студенты народ смекалистый, посему один из них тут же навострил уши.

— Что за работа?

— Надо вынести из библиотеки одну книгу.

Студенты переглянулись. Рыжий скорчил кислую мину.

— Ты, дядя, конечно, извини, но мы таким не занимаемся. Мы — честные студиозусы, служащие госпоже науке ради…

— Хорош брехать, студиозус. Ещё скажи, в таверну вы зашли исключительно по гастрономическим прихотям, а в кружках у вас плещется не эль, а молоко.

— Все равно, слишком опасно. Уже поздно, библиотека вот-вот закроется, да и чего рисковать своей шкурой за пару медяков? Если поймают за кражей книги, как пить дать, отхлещут кнутами на плацу под всеобщий хохот! А то и вовсе, глядишь, выпрут из Академии на улицы и голодную смерть…

Лео сразу сообразил, что студент всего лишь набивает себе цену.

— Плачу два лирда. Один сейчас, второй — когда принесёшь книгу.

У школяров отвисли челюсти. По глазам было ясно, что ребята уже размечтались, как будут гулять следующую неделю, ни в чем себе не отказывая.

— По рукам! Что за книга? — рыжий обратился в слух.

— Что-нибудь из Астрологии. Расположение созвездий на небесном атласе. Толкование звёзд. Связанные с ними мифы. Соображай, тебе должно быть виднее.

— Ну, есть такое. Гони монету, дядя! — Рыжий недоверчиво вытянул лапу, и Лео спокойно вложил в неё крупный серебряник.

Студенты тут же засобирались, даже не допив эль.

— Один момент, мы скоро.

— Не так быстро, приятель! — Львёнок хищно улыбнулся и слегка извлёк кинжал из ножен. — Твой друг будет сидеть со мной. Если вздумаешь смыться, сначала ему кишки выпущу, затем найду тебя, а там уж придумаю что-нибудь изящнее. Усёк?

Рыжик тут же утратил всю браваду и побледнел.

— Эээ… Да и в мыслях не было. Я мигом!

Когда паренёк удалился, Лео подмигнул толстяку. Тот был прилично пьян, но тут же протрезвел. Время шло, Лео заказал себе яичницу с беконом, кружку эля и на глазах у вспотевшего толстяка невозмутимо поглощал еду. Закончив, он закурил трубку, ещё раз подмигнул студенту и развалился на стуле. Вскоре объявился рыжий, придерживая что-то за пазухой. Оглядевшись, новоявленный вор подошёл к Лео и сунул ему книгу.

— Вот. Гони второй, как и обещал.

— Минуточку, проверим товар. — Львенок перелистнул пару страниц. — Что же, уговор дороже денег. Но прежде чем уйдёте, хочу предупредить. Если хоть слово кому ляпнете о нашем маленьком дельце, то я вас хорошенько запомнил. Держи!

Студент ловко поймал монету, схватил друга, и оба мигом смылись из таверны. Лео рассмеялся, глотнул эля и уже не спеша открыл книгу.

«Так-так-так. Зодиаки, Синастрия, Соляр. Все не то… Звезды! Звезда Химеры, Северный Парусник, Песчанка, Махаон… Ага!»

Очередную страницу занимала угловатая картинка с резкими контурами, изображавшая человека с печальным лицом в монашеской рясе. Он вздымал к небу большую амфору. На соседней странице были строчки, которые и привлекли внимание вора:

«Звезда Пелика»

«Она же звезда Страстоносца — редчайшее небесное светило, появляется всего на одну ночь раз в четыре года. Люди, что были рождены под сей звездой, сродни большому сосуду, заполненному чистейшими ветрами магии. Заряд астральных сил в крови таких людей очень высок, следовательно, не умеющий обращаться с потоками чародей при попытке самостоятельно обуздать оные может произвести колоссальный выброс энергий, что в свою очередь приведёт к резким изменениям течения астральных потоков в округе. Исход сих действий может быть непредсказуем. Конечно же, всё это возможно лишь при учёте того, что извлекающий силу из крови владеет Стамносом — силовым сосудом; в редком случае подобное может сотворить человек, практикующий Низкую форму чаровничества. В прежние времена людей, рождённых под звездой Страстоносца, часто использовали в различных ритуалах, в том числе члены Ордена магов, черпая из их крови силу для проведения оных. Благодаря давлению церкви на Орден, подобные займы энергий были запрещены в 876 году от Я.Д, на всеобщей конвенции чародеев по причине негуманности сих действий по отношению…»

Дочитывать Львёнок не стал. Следующая страница содержала перечень координат звезды на небе и прочую бесполезную для него информацию.

«Редкая звезда, сильная кровь, тёмные ритуалы. Чертовщина какая-то! Неужели мой заказчик — один из этих Мучеников-Страстоносцев? И как найти человека, рождённого под такой редкой звездой, если я не знаю, под какой сам родился…»

Глава 9. Тень от тени, кровь от крови

«„Серым“ называют этот мир либо законченные циники, либо отъявленные трусы. А я точно знаю, где находится грань между добром и злом».

Маггот Бунтарь,

правитель Гортуны

Посетителей заметно убавилось: кроме вора и трактирщика, в кабаке осталась лишь пара захмелевших служащих из академии. Львёнок в очередной раз пробегал усталыми глазами по мелким строчкам, когда на книгу легла тень, и через секунду за стол кто-то сел.

— Ночь благословит тех, кто избран. Тень от тени, кровь от крови…

Лео медленно поднял голову.

— Ночь благословит тех, кто избран. Тень от тени, кровь от крови. — Лео повторил ритуальную фразу. — Приветствую тебя, брат.

За столом, закутавшись в тёмный плащ, сидел связной Чёрного Аконита. Ничем не примечательная гладко выбритая физиономия: острый подбородок, высокие скулы, слегка кривоватый, пару раз сломанный нос. Навскидку лет сорок, хотя могло быть и больше. На сером, словно высеченном из камня, лице не выделялось ничего, кроме глаз цвета мутного льда, приобретающих на свету розоватый оттенок — такие и завораживают, и пугают одновременно. В них читались холод и равнодушие ко всему миру. Спутанные волосы, брови и ресницы связного сияли на свету снежно-белым, словно свежие сливки. Альбинос.

— Пока ещё не брат, — сухо отозвался связной. — Братство интересуется, выполнил ли ты заказ?

Львёнок догадывался, что ему зададут этот вопрос, но не думал, что так скоро. Именно этот человек встретил его в Миротауне и от лица братства поручил выполнить заказ Вайлдбора.

— Я ещё не закончил.

— Неужели? Это оказалось так трудно? Особенно для такого «мастера», как ты? — в голосе альбиноса звучала усмешка.

— Заказ я выполнил. Вот только заказчик пропал.

— Пропал? Интересно. Рассказывай.

Лео вздохнул и пересказал события последних дней.

— В итоге я навёл справки у своего знакомого, — молодой вор отхлебнул эля и откинулся на спинку стула. — В городе пропадают люди. Счет идёт уже на десятки.

— Братство в курсе.

— А Братство в курсе, что все пропавшие люди рождены под редкой звездой Пелика? — Лео решил, что если уж козырять, то до конца. — Её ещё называют звездой Страстоносца.

— Откуда у тебя столь интересные познания в астрологии? — хмыкнул альбинос.

— От информатора, — не поведя и бровью, ответил Лео и подвинул связному книгу. — Вот, почитай.

Альбинос испытующе, словно ожидая подвох, взглянул на вора, но всё же наклонился к страницам.

— На первый взгляд выглядит, как детская сказочка, — сказал он, дочитав. — Но, быть может, в этом что-то и есть. Мы проверим по нашим источникам. А теперь я хотел бы задать тебе один вопрос…

Львёнок собрался было ответить, как его взгляд скользнул на вошедшего в кабак человека с красным платком на шее.

— Твою мать! — прошипел сквозь зубы Львёнок. — Только не это…

Связной медленно обернулся и рассмотрел новоприбывшего. Тот как раз обвёл взглядом зал и, заметив пару за дальним столиком в углу, двинулся к ним.

— Сиди и не рыпайся, — бросил альбинос, поднимаясь из-за стола.

Встретились они в центре зала. Львёнок не мог слышать их разговор, но судя по тому, как красношеий поглядывал через плечо связного, речь шла именно о его скромной персоне. Наконец человек ушёл, и связной вернулся на место. Двое пьяненьких служителей из академии расплатились за выпивку и мигом вышли на воздух, видимо, предполагая, что скоро может запахнуть жареным.

— Ну? — тихо поинтересовался вор. — Чего он хотел?

— Твою голову, — бесстрастно отозвался альбинос. — Он узнал меня и вежливо попросил не встревать, пока ты прогуляешься на встречу с сам знаешь кем. Об этом я как раз и хотел поговорить.

Львёнок, не стесняясь, выругался.

— Что ты ему ответил?

— Что если он сейчас же не уберётся отсюда, то я вышлю Дориану его голову вместо твоей. А теперь рассказывай, что там произошло между тобой и Мухой?

— Как думаешь, он вернётся с подмогой? — нервно бросил Лео, косясь на дверь.

— Кто его знает. Может, да, а может, нет, — пожал плечами связной. — Я слушаю тебя.

— М-м-м…

Краем глаза Львёнок заметил, как трактирщик скрылся в подсобном помещении. Дверь в таверну отворилась, стали входить люди. С красными платками на лицах.

— Вот и ответ на твой вопрос, — абсолютно тем же наплевательским на свою жизнь тоном отметил связной. — Оружие-то у тебя есть?

— Ты собираешься драться с ними? — прошипел Лео, покрываясь холодной испариной.

— Можем и не драться, но тогда ты точно отправишься на свидание с Бледной Девой. Что выбираешь?

По нутру вора разлился липкий страх, а сердце в груди застучало, словно копыта коня, несущегося галопом — быстро-быстро. Связной, проследив взглядом за рукой Лео, похвально улыбнулся.

— Дай мне один, — сказал он тихо, и Львёнок передал ему под столом метательный нож. — Как только главный откроет рот, кидай. Встаём.

Оба поднялись из-за стола. Всего красных было восемь, и нападать они не спешили. Демонстративно преградив выход, ребята щегольнули вооружением: у пятерых оказались ножи и кинжалы, у остальных — короткие мечи. С вором и альбиносом их разделяло не больше семи-восьми шагов. Вперёд шагнул тот, с которым до этого разговаривал связной.

— Чего изволим, господа? — бросил альбинос через весь зал. — Я ведь уже сказал, что он никуда не пойдёт.

— А я сказал, что…

Договорить главарь не успел — вор и связной одновременно метнули ножи. Нож альбиноса вошёл одному из бандитов в плечо; Львёнку повезло больше — его клинок вонзился в шею говорившего. Тот дёрнулся, захрипел, схватился за горло и, поперхнувшись кровавыми слюнями, завалился назад. На мгновенье повисла тишина, а затем оставшиеся красные заорали в гневе и, потрясая оружием, пошли в атаку.

— Вали их! Бей, убивай!

Места между столами было не много, потому нападали по двое. Альбинос на ходу выхватил пару тонких клинков-жал и встретил первых нападающих. Удара мечом он избежал, попросту качнувшись в сторону. Красный зарылся, и альбинос, словно отгоняя муху, лениво отмахнулся в ответ. Противник ужасающе завопил, споткнулся и рухнул на ближайший стол, перевернув его и пытаясь затолкать обратно вытекающую из глазниц жижу. Связной, не замедлив хода, встретил следующего: увернувшись от меча, он нанёс врагу два молниеносных укола — в живот и левую подмышку. Красный подался назад, вереща, как грешник на сковородке. Сразу трое бросились на альбиноса, и тому пришлось отступить к барной стойке.

Между тем на Львёнка пошли двое оставшихся — шестифутовая махина и его низкорослый напарник. Вор, выхватив меч, попятился меж столов к стене. В ушах бешено застучала кровь. Лео не был отличным фехтовальщиком, хоть и владеть оружием умел довольно сносно. Но одно дело биться в широком переулке, где всегда можно сбежать, а другое — когда тебя жмут к стене в узком зале кабака.

— Я тебя на ремни располосую, падла, — прорычал здоровяк, сжимая в пудовых лапах полуторный меч. — А затем башку отчекрыжу и отнесу её Дориану!

— Сейчас хлебнёшь кровушки, — хохотнул второй, низенький, с длинным узким кинжалом и безумными глазами. — Ей-богу, хлебнёшь!

«Мне конец… теперь точно конец. Допрыгался, дурень.»

Львёнок, не видя смысла отвечать, промолчал. Затем почувствовал спиной стену. Парочка застыла напротив, хищно потрясывая клинками. Это была та самая секунда перед боем, когда закипает в венах кровь, а сердце колотится так сильно, будто хочет пробиться на волю сквозь темницу рёбер. Враги, словно почуявшие добычу псы, резко бросились на Львёнка.

Вор пнул стоявший рядом стул, посылая его в ноги здоровяку, и еле успел отскочить от выпада низкорослого. Враг с кинжалом, извиваясь, словно угорь, наседал; Львёнок, уходя вбок, отгонял его мечом. Попытался достать в ответ длиной клинка, но куда там!

«Вот же пиявка проклятая!»

— Двинься! — рявкнул из-за спины низкорослого здоровяк. — Дай рубану его! Дай рубану!

— Я сам его сделаю! — Кинжал, выделывая зигзаги, так и мелькал, сверкая бликами. — Сам!

Поднырнув под удар Лео, низкий прыгнул. Он метил в грудь, но вор успел парировать, и оба рухнули на пол. Ударившись затылком, придавленный чужим весом, Лео выхватил из-за пояса кинжал и всадил его противнику в бок.

— Он меня… — взвыл низкорослый, пытаясь слезть с вора. — Убей, убей его!

Львёнок заметил возникшую над ними фигуру и различил блеск занесённого меча. Отпустив кинжал, Лео схватил визжащего противника за ворот и резко притянул к себе. Клинок с хрустом врубился в шею низкорослого, тот дёрнулся, захрипел, и навалился на Львёнка уже мёртвым весом. На лицо брызнуло чем-то горячим. Не до конца понимая, что происходит, Лео спихнул с себя покойника и откатился в сторону.

— Сука! — рявкнул взбешённый здоровяк. — Чёрт! Клейтус, я не хотел!

Клейтус ответить не мог, так как заливал пол кровью. Вор, подхватив Забияку, вскочил на ноги и тут же рыбкой нырнул вперёд, едва избежав удара. Задыхаясь, Лео рванул с места, разрывая дистанцию, и, развернувшись, в последний момент успел парировать резкий выпад. Здоровяк продолжал наступать, словно неутомимый вестник смерти, сжимая в руке четырёхфутовый бастард. Удар, ещё и ещё! Пытаясь достать противника, Львёнок получил кулаком по лицу и отлетел к стене. Разогнувшись, он сплюнул кровью; рука, сжимающая меч, налилась тяжестью и болезненно пульсировала.

В налитых кровью глазах противника плескалось веселье победителя. Загнанный в угол Лео знал, что больше не выдержит, как вдруг он нащупал под ногой железную миску. Когда здоровяк взмахнул мечом, вор подцепил миску носком сапога и запульнул кухонную утварь тому в лицо. Красный машинально закрылся рукой, и Львёнок, рухнув в выпаде, вогнал ему в живот пяток дюймов стали. Затем пришлось отскочить, так как здоровяк решил ещё немного помучиться перед неизбежным. Истекая кровью и покачиваясь, он продолжил идти на отступающего Лео и даже загнал того на стол, после чего, тихо подвывая, осел на пол.

С начала схватки прошло не больше пары минут, но казалось, что пролетела целая вечность. Вокруг было подозрительно тихо, не считая всхлипываний недобитого здоровяка. Оставшийся без глаз противник альбиноса лежал под перевёрнутым столом, лицом в красной луже. У входа ещё двое: первый — с метательным ножом в горле, второй — рядом, у самой двери, подтянув ноги и прижимая руку к животу. Видимо, пытался уползти, да сил не хватило.

Осмотревшись, Лео понял, что заведение пусто, не считая тел врагов и вполне живого связного, который спокойно сидел на барной стойке, наблюдая за вором. На негнущихся ногах Львёнок добрался до стойки, схватил первый попавшийся кувшин и плеснул на лицо. Густое пиво плохо смывало чужую кровь, но выбирать не приходилось.

— Долго. Медленно двигаешься. Дерёшься, как варвар. Бьешь не в жизненно важные органы, а куда Силикус клинок направит. Повезло, — бесстрастный голос звучал почти рассудительно. — Тебе. А им — нет.

Львёнок пришёл в ярость.

— Я — вор, а не боец! — прорычал он, отфыркиваясь. — Где ещё трое?

— Сбежали.

— Ты позволил им уйти?!

— Знаешь, они как-то не спрашивали у меня разрешения, — хмыкнул альбинос. — Да и не пристало щуке гоняться за пескарями.

Вор в ответ лишь гневно сплюнул на пол. Вернувшись за кинжалом, Львёнок вытянул его из трупа и вытер оба клинка об одежду покойного Клейтуса. Знавал он одного типчика с таким именем, но то было давно. Горячка боя отступила, и накатила волна нервной лихорадки: ватные ноги не слушались, руки дрожали, в голове царила пустота так же, как и внутри. Убивать молодому вору прежде уже доводилось, и не раз, но удовольствия он от этого не получал. Скорее душевные муки, кошмары и ненависть к миру, который заставлял его подобным образом спасать свою шкуру.

«К этому невозможно привыкнуть… Даже животные убивают исключительно ради пропитания. А мы? Мы режем себе подобных из-за денег, власти, мести, даже любви или наивысших целей. Но какие цели могут оправдать всё это? Никакие. Вот и мы не можем оправдать своё поведение… Но, однако ж, отчаянно пытаемся.»

Направляясь к выходу, Львёнок смотрел на изувеченные тела, и не верил, что ему удалось выпутаться из передряги, не получив ни одной царапины.

— Погоди. — Связной спрыгнул на пол. — Приберём следы.

Он снял с крюка на стене масляную лампу и, разбив её, щедро выплеснул содержимое на деревянный пол. Огонь с удовольствием занялся кабаком. Затем связной стащил с одного из окон занавеску, скатал её в рулон, поджёг и швырнул за барную стойку.

— Там же остался хозяин… — пробормотал Лео, указывая на дверь за баром.

— Ничего, выберется, когда услышит, что мы ушли, — пожал плечами альбинос. — Впредь будет думать, на кого работать и на кого доносить. Кстати, тот здоровяк, которому ты столь ловко чрево продырявил, всё ещё жив. Не желаешь довести работу до конца?

Львёнок побледнел и прошипел: «Сам доводи». Когда альбинос, вытащив из-за пояса нож, пошёл в конец зала «доводить работу» за вора, тот отвернулся. И встретился взглядом со вторым красным у входа. Он, свернувшись калачиком, зажимал живот. Бледное лицо под красной повязкой мучительно искривилось. Глаза молили о помощи. Чёртовы глаза чёртового двадцатилетнего юнца, который просто не нашёл себе иного способа заработать, кроме как примкнуть к чёртовому Синдикату.

«Прикинься мёртвым, идиот, прикинься мёртвым, и, быть может, ещё встретишь новый день! Но почему мне его жаль? Он ведь пришёл за моей жизнью… хотел меня убить. Разве он не заслужил смерти? Не сам выбрал эту участь? Да какая к чёрту разница! Бой уже кончился… Прикинься мёртвым, парень.»

— Пошли? — вернулся связной.

— Помогите… прошу, ради Света, помогите…

Альбинос увидел очередную «недоделанную работу» и отстранённо хмыкнул.

— О, ещё один живчик.

— Пожалуйста, позовите на помощь… Мне очень больно…

Связной подошёл к стонущему, схватил его за волосы, запрокинул голову.

— НЕТ, НЕТ, НЕ НАДО!!!

Предсмертный вопль уже не принадлежал человеку. Лезвие резко полоснуло по коже, рвущийся из горла крик захлебнулся хрипом.

— Чего ты так смотришь? — спросил альбинос, обернувшись к Львёнку. — Он пытался нас убить. Берёшься за сталь — готовься ответить.

Улица встретила их безмолвной тишиной. Ни одного прохожего, лишь ветер завывал в подворотне, словно прощальный стон только что ушедших в Свет или Тьму врагов. Покинув кабак, два силуэта быстрым шагом направились вниз по улице. Возле медленно остывающей жаровни тугую тишину разрезал тихий голос:

— Постой.

На мгновение лицо связного осветил красноватый отблеск раскаленной кочерги. Он подкурил самокрутку, держа раскаленный металл в опасной близости от своих губ, затем швырнул железку обратно в жаровню, взметнув сноп искр. Позади уже слышался топот множества сапог, раздавались невнятные крики, призывы стражи и воды. Люди спешили тушить горящий кабак. Вор и связной свернули в один из переулков.

— Дориан заставит плясать весь город, — связной прислонился спиной к холодной стене, выпуская струю сладковатого дыма. — Эти горе-бойцы пришли не по приказу главы Синдиката, а по доносу хозяина кабака. Хотели заработать на твоей голове.

— Откуда такая уверенность? — скривил лицо вор, уловив запах дурманки.

— Если бы людей прислал Дориан, мы бы уже были мертвы. А тут ребята сами решили сработать по-тихому. Ты их лица-то видел? Все, как один, молодёжь, не старше тебя.

Львёнок поджал губы, но промолчал.