Бесплатный фрагмент - Темный лорд Кассиус Малфой

Посвящается моей старшей дочери, любительнице вселенной Гарри Поттера.

Все права на вселенную и её героев принадлежат г-же Дж. Роулинг

Глава 1. Малфои и неожиданные знакомства

Пролог

Первая магическая война вспыхнула незаметно. Сначала аристократы с обеих сторон высказывали оппонентам своё «фи» на балах и министерских приёмах. Затем начались стычки на Косой аллее между сторонниками лорда Волдеморта и авроратом. А дальше пошли убийства маглов и маглорожденных. К июню 1972 года в Англии шла тихая гражданская война.

Сын Абраксаса Малфоя, Люциус, не любил ходить в рейды, на которые регулярно посылал своих молодых сторонников Волдеморт. Не то чтобы Люциус боялся крови, он просто не видел смысла в бесполезной жестокости. Вот и сегодня, почувствовав жжение в метке, Малфой неприязненно потёр предплечье и отправился камином в штаб, туда, где Волдеморт уже давал указания молодёжи. Присоединившись к присутствующим и натянув маску, Люциус вслушался в то, о чем говорил Волдеморт.

Стоя́щий перед кучкой собравшихся магов Тёмный Лорд создал иллюзию карты Лондона, ткнул палочкой в проекцию и прошипел:

— Видите? В этой гостинице на окраине прячется семейство некого Максвелла — слишком наглого чинуши из Отдела по контролю за популяцией магических животных. Это ничтожество пытается помешать моим верным слугам привозить в Англию тварей, которые нужны нам.

Волдеморт оценил, насколько молодежь его поняла, и продолжил:

— Максвелл решил, что класс опасности у монстров слишком большой. Приведите этого слизняка ко мне, а его семью бросьте в подземелье. Будут сопротивляться — убейте всех родных этого червя, а его сюда, я сам с ним поговорю, — глаза Волдеморта опасно блеснули. — Остальные меня не интересуют, можете там повеселиться. В этом месте полно́ и волшебников и магглов. Развлекайтесь.

Трансгрессировав в Лондон и скользя туманом над домами на «крыльях мрака», отряд, в который входил Малфой, довольно быстро очутился на месте. Не став ждать, пока Люциус активирует антиаппарационный артефакт и установит антимаггловскую защиту, Макнейр — высокий мужчина в серебряной маске палача, — ощерившись, выбил дверь гостиницы Бомбардой. Внутри здания тут же раздались заполошные крики испуганных людей.

— Секо! Конфринго! Редукто! — полетели в людей заклинания пожирателей, и постояльцы гостиницы падали на пол, зачастую не успев даже понять, что происходит.

Когда Люциус последним зашёл в разгромленный холл, основная масса боевиков уже орудовала на втором этаже. Пыль, грязь, перекошенная люстра и пятна крови на полу — его передёрнуло от отвращения.

— Малфой, глянь тупи́к слева у стойки. Там есть ещё номер, который мы не проверили, — радостный Рабастан Лестрейндж махнул рукой в сторону, и рванул за остальными вверх по лестнице. — Эй, Руди, парни, подождите меня! — весело крикнул он, грохоча по ступеням.

Малфой направился к стойке и действительно увидел закуток с дверью какого-то номера. Скастовав Алохомору, он стремительно ворвался внутрь и замер. Возле окна в испуге металась молодая чернокожая девушка в национальной одежде и с плачущим ребёнком на руках. Окно было наглухо заколочено и убежать из ставшего западнёй номера она не могла.

— Пожалуйста, не трогайте нас, — взмолилась девушка, — мы здесь просто проездом. Я из Африки и не участвую в этой вашей войне с министерством.

Люциус поморщился. Несмотря на чёткий приказ командира отряда убить всех, идея навредить невинной женщине с ребёнком ему категорически не понравилась. Но попадать под гнев Волдеморта ему не хотелось, а это непременно случится, если Лестрейнджи расскажут Тёмному лорду, что кто-то из постояльцев остался жив.

— Мерлин! — Люциус раздражённо забегал глазами по сторонам и внезапно заметил кожаный чемодан, стоя́щий возле стола.

— На нём есть чары незримого расширения? — резко спросил он.

— Да. В нём вещи, мои и сына. Там даже можно переночевать, — дрожа, ответила девушка.

— Залезай туда быстро, — тяжело вздохнув, принял решение Малфой. — Я спрячу вас в чемодане, а потом отпущу, когда всё успокоится. И сову отправлю твоему отцу, чтобы он вас забрал.

— Спасибо, — судорожно всхлипнув, девушка бросилась открывать чемодан и спускаться по лестнице, грохоча каблуками.

— Моего отца зовут Чибузо Ину, — крикнула она снизу, — он завтра приедет в Лондон и будет в Министерстве весь день.

Люциус набросил на чемодан дезиллюминационные, а затем облегчающие чары и спокойно вытащил его в холл. Со второго этажа уже волокли испуганное семейство Максвеллов и слышался довольный хохот пожирателей.

— Уходим, — бросил старший Лестрейндж. — Малфой, снимай барьеры, аппарируем на базу.

На улице радостный Мальсибер в слегка заляпанной кровью мантии направил палочку в сторону входа и весело проорал:

— Инферно фламаре!

Чёрными жгутами дыма отряд пожирателей смерти растворился во тьме ночного неба. И только гул и треск набирающего мощь пожара говорили о том, что здесь кто-то побывал…

* * *

Абраксас и Люциус Малфои были очень похожи. Оба высокие, статные мужчины, платиновые блондины с надменным и холодным выражением лица, только один уже зрелый, а другой молодой. Сейчас они сидели в кабинете родового мэнора и разговаривали. Отец с сыном обсуждали крайне важную для рода тему — проклятье, не дающее женщинам семьи белобрысых магов иметь более одного ребёнка.

— Уизли виновны! — зло прорычал Абраксас. — Проклятье давно убивает нас. Лорд пообещал его снять, и я принял метку слуги, а потом и тебе пришлось вступить в ряды пожирателей смерти, — он виновато посмотрел на Люциуса. — Мы тратим очень много денег на продвижение идей Лорда, а решение нашей проблемы всё время откладывается. Из-за этого мы обречены вести себя так трусливо, просто чтобы сохранить род.

Люциус зло скрипнул зубами:

— Отец, мы найдём способ снять проклятье, даже если нам придётся уничтожить для этого каждого рыжего ублюдка.

— Старик Септимус Уизли давно сдох, — посмотрел на сына Абраксас, — но ведь его потомки живут. Нам придётся уничтожить их, если хотим существовать дальше. — Старший Малфой зло сжал кулаки. — Пока есть хоть один Уизли, проклятье не спадёт.

Люциус кивнул, соглашаясь с отцом:

— Заодно и остальные рода притихнут. Они узна́ют, что будет со всеми, кто решится перейти дорогу Малфоям.

Налив два стакана огневиски, себе и сыну, Абраксас откинулся в кресле и спросил:

— Как сегодняшний рейд, что-то необычное было?

— Нет, отец, всё как всегда, — Люциус сам не понял, почему не рассказал Абраксасу о встрече в гостинице. — Мне завтра в Министерство, надо обсудить некоторые финансовые вопросы с Фаджем.

***

Нарцисса Малфой, в девичестве Блэк, была очень красивой женщиной. Высокого роста и идеального телосложения натуральная блондинка, она всегда знала себе цену и вела себя как королева в любом обществе, где бы ни находилась. Несмотря на ангельскую внешность, как и все другие Блэки, она обладала крайне взрывным характером, тем не менее постоянно сжатым в тисках воли. Расслабиться и спустить пар она могла себе позволить только с мужем, который неизменно страдал от этих вспышек, но тем не менее стоически терпел её огненный темперамент.

Люциуса всегда восхищало это сочетания огня и льда, так свойственное его жене. Они познакомились давно, ещё в Хогвартсе, и сразу понравились друг другу. Люциус неизменно старался достичь вершин во всём, чем бы ни увлекался, а Нарциссе нравилась его настойчивость и целеустремлённость. К тому же их семьи принадлежали одному кругу, хорошо общались и не против были породниться. Она молча сидела в кресле в гостиной и ждала, когда Люциус выйдет из кабинета отца и спустится. Нарциссу Малфой уже достаточно давно преследовало одно-единственное желание — много детей. Она мечтала, чтобы её новая семья избавилась от проклятья, а один из её детей смог стать наследником рода Блэк.

К сожалению, гордые Блэки вымирали, им требовалась встряска и свежая кровь. Её кузен Сириус, наследник рода, всячески отвергал традиции семьи, якшался с грязнокровками и предателями крови, поэтому его мать Вальбурга Блэк понемногу теряла надежду, что сын возьмётся за ум. Его младший брат Регулус был слишком домашним мальчиком и не смог бы потянуть род, тем более что он с детским восторгом восхищался Лордом Волдемортом и был готов для него на всё.

Так что идея оставить род одному из своих сыновей находила в сердце Нарциссы всё больше плюсов. Когда она узнала, что став Малфой, потеряла возможность иметь нескольких детей, разразилась буря. Не раз и не два она высказывала Люциусу, что она об этом думает.

— Дорогая, я люблю тебя и знаю, как тебе важен род Блэк, — оправдывался Люциус. — Обещаю, что сниму проклятие рано или поздно, но давай немного подождём. Я хочу быть уверенным, что всё будет в порядке, тем более Лорд говорит, что после захвата власти решит нашу проблему.

Нарцисса помрачнела. Она считала, что снять проклятие — это самое важное, что надо сделать, а вся суета вокруг захвата власти вторична и может подождать.

Вздохнув, молодая женщина улыбнулась и нежно поцеловала мужа в щеку:

— Я верю в тебя милый, не затягивай с этим. Если считаешь, что виноваты Уизли и надо уничтожить их всех, то сделай это, Мордред их всех задери! — прошипела леди Малфой. — Мне эта семейка никогда не нравилась, а если они стоят между мной и моим счастьем, раздави эту плесень!

«Люциус меня любит, я тоже обожаю своего мужа. Это главное, а наследники, когда они появятся, наше счастье только умножат. Не будь я Блэк», — Нарцисса зло и весело улыбнулась, и ушла в спальню, оставив мужа одного в гостиной.

***

На следующий день Люциус с утра собрался в Министерство магии. Аппарировав к входу, он степенно и размеренно вошёл в атриум. Не обращая внимание на суету и беготню вокруг, Люциус подошёл к лифтам. Они договорились встретиться с Корнелиусом Фаджем, который хотя и был всего лишь заместителем начальника Отдела по чрезвычайным ситуациям, но, обладая недюжинной хваткой в бизнесе, негласно решал многие вопросы. За соответствующее вознаграждение, естественно.

Вообще Люциус регулярно навещал Министерство магии, но на этот раз визит был особенно важен для рода. Малфой хотел купить рядом с мэнором землю, древнее проклятье с которой недавно было снято невыразимцами. Люциус рассчитывал обзавестись собственной фермой единорогов. Ведь их молоко — это один из самых ценных волшебных ингредиентов из всех существующих.

Для детей магов чудесный нектар было не менее полезен, чем материнское молоко. Наличие своих животных для добычи молока и шерсти помогло бы Малфоям значительно увеличить влияние в магической Англии, путём сбыта этого ценнейшего ресурса на аукционах, где все волшебные ингредиенты продаются за полновесные галеоны.

Люциус быстро обнаружил, что требуется много бумажной работы, чтобы оформить необходимые документы на получение этой земли, и Корнелиус Фадж, которого Малфой застал в кабинете, знал, как упростить процесс, но не готов был что-то делать бесплатно.

— Мы должны измерить участок, проанализировать риски, разработать план, — бубнил Фадж. — Вполне возможно, что продажа этой земли может помешать министерству в будущем.

— Я понимаю, — холодно улыбнулся Люциус. — Я готов пойти на любые разумные расходы, чтобы Министерство не препятствовало нам использовать эту землю так, как мы хотим.

Фадж согласно кивнул и даже намекнул на свою готовность помочь решить вопрос немного быстрее. Люциус понимал, что Фадж просто напрашивается на взятку, и был не против отблагодарить жадного чинушу. Тем более что это ещё сильней привяжет Фаджа к нему, ведь Корнелиус очень любит деньги, а на доходы чиновника не сильно пошикуешь. Они договорились о цене, и Фадж помчался оформлять документы.

***

Старый, но далеко не не́мощный волшебник по имени Чибузо Ину ждал, когда сработает портал в Англию. Чёрный маг несколько месяцев искал на родине виновных в покушении на его семью, и наконец решил возникшие проблемы. Его враги хорошо подготовились, но ему в последний момент удалось отправить дочку с внуком в другую страну, пока на родине продолжалась кровавая война.

И пусть она закончилась быстро, но реки крови, текущие по улицам городов Заира, толпа мертвецов и тёмные духи, штурмующие деревни его врагов — всё это запомнится надолго.

В Англии жили Брустверы, родственники его слуг, которые работали в местном Министерстве магии на разных должностях. Вообще идея переселить часть своих людей в эту страну была неплохой. Конечно, Чибузо было безразлично то, что происходило на Островах, но он воспринимал Англию как тихую гавань, в которой можно переждать неприятности.

Поэтому портал был настроен именно в эту страну. Однако магу не понравилось то, что в текущий момент здесь происходило. Возня с захватом власти радикальной группировкой английского тёмного лорда, страх и погромы заставляли африканца переживать за судьбу своей родни.

Переместившись по заданным координатам, Чибузо Ину вдруг оказался возле какого-то пожарища. Сердце сжалось: метка показывала, что его дочь и внук последний раз находились именно здесь. Запустив сканирующую волну, волшебник получил массу откликов магии смерти, но, к счастью, не заметил ни одного знакомого отпечатка.

«Значит, они остались живы, — довольно решил маг, — тогда почему я не чувствую их астральный след? Такое ощущение, что они исчезли из этого мира или находятся в какой-то складке пространства… Чемодан! — догадался Чибузо. — Они находятся в нем. Я помню, один такой был у англичанина, который изучал магических тварей в Африке».

Как и любая вещь, созданная волшебником, она несла в себе частицы его магии. Чибузо Ину быстро настроил круг поиска, включил в него некроэнергию, широко разлитую в этом месте и запустил поисковую магию. К его удивлению, ритуал показал на Министерство магии.

«Так значит, чемодан с моей семьёй находится сейчас там?» — подумал он и немедленно аппарировал к входу.

Достав из кармана настроенную на поиск дочери обгорелую кость, он быстрым шагом вошёл в атриум Министерства.

***

В то же время Люциус Малфой поднялся на лифте к центральному выходу, попрощавшись с Фаджем. Выйдя в холл, он с удивлением увидел высокого и массивного африканца в странном национальном костюме, который стоял в центре Атриума возле фонтана, держал в руках кость какого-то животного и плавно поворачивался по кругу, не обращая ни на кого внимания. В этот момент кость в руках странного мага указала на Люциуса и сла́бо засветилась. Волшебник поднял голову и прямо взглянул на Малфоя. Взгляд его тёмных глаз был настолько хищным, что Люциус непроизвольно попятился. Внезапно он вспомнил вчерашние события и разговор с чернокожей женщиной, с ребёнком.

«Наверное, это её отец», — подумал Люциус и с некоторым опасением двинулся навстречу чернокожему магу.

— Здравствуйте, вы Чибузо Ину? Я наследник рода Малфой, могу рассказать, что случилось с вашей дочерью.

Чибузо Ину посмотрел на молодого высокого блондина с прямыми платиновыми волосами и строго спросил:

— Где она?

Люциус, ни слова не говоря, вытащил из кармана сюртука чемодан и небрежным жестом палочки его увеличил:

— Она с ребёнком находится здесь. Когда мы встретились, у меня не было возможности спасти их по-другому. Как вы, наверное, знаете, — Малфой вопросительно посмотрел на чернокожего мага, — у нас в Англии сейчас довольно напряжённая ситуация. Не гражданская война, но что-то близко.

Затем Люциус протянул чемодан африканцу, и как только тот оказался у него, кость, которую держал Чибузо, вспыхнула, осыпавшись искрами.

«Значит, дочь с внуком действительно в чемодане», — понял довольный Чибузо Ину. Открывать его сейчас в Атриуме он не хотел, чтобы не привлекать излишнего внимания. И так многие посетители Министерства украдкой пялились на них с Малфоем.

— Благодарю тебя, молодой человек. — Чибузо Ину серьёзно посмотрел на Люциуса. — Я очень признателен за спасенье моей дочери и предлагаю продолжить наше знакомство. Я хочу услышать подробности, мы можем где-то поговорить?

Люциус немного подумал и решил, что кафе «Три метлы» — довольно приличное место в Косом переулке. Там есть кабинки, где можно будет переговорить.

— Через пару часов вас устроит? — посмотрел он на африканца. — Мне ещё надо вернуться в мэнор, отдать распоряжения.

— Хорошо, — задумался Чибузо. — Тогда через два часа в «Три метлы».

Люциус, выйдя из министерства магии, сразу аппарировал в мэнор, а Чибузо Ину отправился в магическую гостиницу, в которой обычно останавливались обеспеченные иностранные волшебники, посетившие Англию. Там, в номере, он сразу открыл чемодан и постучал палочкой по краю.

— Адезе! Можешь уже подниматься, я приехал за вами.

Через несколько минут снизу послышался шорох и звук каблучков по ступенькам лестницы.

— Отец! — громко плача, молодая африканка с облегчением бросилась к нему на грудь. — Я очень испугалась. Всё было так внезапно, я решила, что нас будут убивать, а спрятаться было негде.

Девушка продолжила сбивчиво рассказывать:

— Мы жили в этой гостинице и ждали, когда ты сможешь нас забрать, но вдруг раздался сильный взрыв, завопили люди. Кричали, наверное, те, кто находился в холле, а потом мы слышали только крики умирающих и свист заклинаний, — она судорожно всхлипнула, вспоминая. — Я спряталась за дверью, но они вламывались в каждый номер и убивали всех. Я думала, что нам конец, — ее руки предательски задрожали, — но зашедший к нам человек почему-то сжалился над нами и пощадил. Он предложил нам помощь и спасение, я так ему благодарна.

— Мы встречаемся с этим магом через пару часов, — сказал Чибузо. — Я решил наградить его за помощь тебе. Вот только узна́ю, что для ему надо. Ваши жизни для меня подороже кучки галеонов, дочь. А когда мы закончим дела, то вернёмся в Киншасу, — улыбнулся чернокожий маг. — Враги мертвы, все те, кто пытался навредить, тоже мертвы, их тела уже сожрали гиены, а черепа будут висеть на столбах в родных деревнях, как напоминание, на кого они попробовали поднять руку.

Успокаивая дочь, он гладил её по голове и крепко прижимал к себе.

Люциус Малфой легко взбежал по ступеням и неторопливо вошёл в «Три метлы» и у встречающего его управляющего спросил об африканце.

— Он в первом кабинете справа, — уважительно поклонился мужчина. — Только что зашёл.

Люциус небрежно кивнул и зашагал внутрь. Постучавшись и зайдя в дверь, он увидел Чибузо Ину, который сидел в кресле возле стола. Шикарный кабинет, отделанный панелями красного дерева, два кожаных кресла и красивый резной стол посередине — убранство комнаты просто кричало о строгой роскоши, в которой так приятно пообедать или выпить чаю.

— Проходите, присаживайтесь, мистер Малфой, — Чибузо Ину кивнул на соседнее кресло. — Я сам только что пришёл.

Возле стола с негромким хлопко́м появился домовик и вежливо пропищал:

— Что будете есть и пить, господа?

Маги сделали заказ и приступили к беседе. Недолго обсудив погоду, ситуацию в Англии и Министерство, они отдали должное великолепному обеду. Насытившись, Чибузо посмотрел на Люциуса и сказал:

— Знаете, мистер Малфой, я опытный тёмный маг и многое понимаю в искусстве колдовства. Я вижу на вашей руке чёрную метку слуги, которая скоро станет рабской или убьёт вас, если вы не подтвердите готовность жить рабом.

Люциус оторопело посмотрел на африканца и нервно сглотнул.

— А ещё в вашей ауре я вижу какое-то проклятье, которое висит на всём роду, — продолжил Чибузо. — Что-то опасное для вашей семьи.

Люциус вздрогнул и схватился за руку.

— Рабская метка? — он в изумлении посмотрел на собеседника. — Но это же просто протеевы чары, позволяющие вызывать кого-то на расстоянии? Знак принадлежности к партии наследника Слизерина.

— Нет, к сожалению, — усмехнулся африканец. — Я тоже могу накладывать подобное клеймо, но никогда бы не стал его использовать на соратниках, только на рабах. С его помощью можно как причинить невыносимую боль, так и убить, а ещё она позволяет откачивать магию, усиливая себя. Хорошая штука, — скупо усмехнулся Чибузо Ину. — Особенно если слуги не знают о её чудесных свойствах. Только один недостаток: принимающий метку, должен захотеть этого сам, ментальное принуждение, чары, зелья не сработают.

Чибузо спокойно пожал плечами и дружелюбно посмотрел на Малфоя:

— Я могу убрать её с вас или оборвать привязку. Сама метка останется на руке и вашему господину будет казаться, что всё нормально, но вот убить вас, причинить боль или выпить магию он уже не сможет. Разобраться с проклятьем вашего рода будет, конечно, сложнее, — вздохнул маг, — но возможно. Судя по чёрному венцу в ауре на вашей голове, оно направлено на потомков.

Африканец внимательно вгляделся в магические потоки в ауре Люциуса и продолжил:

— Из-за проклятья вы можете иметь только одного ребёнка в роду. Остальные дети родятся сквибами или вообще не смогут выжить, — Чибузо строго посмотрел на Люциуса. — Проклятье внедрили давно в ваш родовой камень и теперь от него полностью можно избавиться только кровью всех тех, чей род наложил его на ваш.

Люциус изменился в лице и задумчиво проронил:

— Уэсли, позже ставшие родом Уизли, довольно многочисленны. К тому же они находятся под защитой и покровительством Альбуса Дамблдора, великого светлого волшебника, победителя Гриндевальда. Будет сложно их всех зарезать на нашем алтаре. Более того, — скривился Малфой, — Артур Уизли умудрился жениться на девушке из уважаемой семьи Прюэтт, известной своими боевыми магами.

Налив себе еще стакан огневиски, Люциус задумчиво покачал головой:

— Пусть старый лорд Прюэтт и выгнал свою глупую дочь, но если вопрос встанет о жизни её детей, он не будет стоять в стороне.

Чибузо достал из кармана большое золотое кольцо с огромным бриллиантом.

— Возьмите это, молодой человек. Артефакт создан ещё во времена Атлантиды одним из предков моего друга бербера. Кольцо снимет с вас привязку к этому проклятью. Своего рода фильтр между семьёй и заражённым родовым алтарём. Пока кольцо будет на вас, вы сможете завести хотя бы двух детей. А теперь протяните мне руку, — сказал он, и взяв Малфоя за предплечье, зашипел на парселтанге.

У Люциуса мурашки побежали по телу от этих страшных звуков и неприятных ощущений в метке. Ему казалось, что изображение зашевелилось под кожей и змея начала недовольно извиваться. Кожа то нагревалась, то, наоборот, холодела.

Через пару минут Чибузо устало, но довольно выдохнул:

— Всё получилось и теперь вы свободны, Люциус. И от родового проклятья и от метки. Если заметите, что кто-то из ваших детей будет иметь дары тёмной магии, отправляйте его ко мне в Африку, я научу вашего сына и помогу ему развить свой талант, — чернокожий маг пристально посмотрел на Малфоя. — И чем быстрее ребенок начнет учиться у меня, тем будет лучше для него. Но не ранее семи лет, конечно, — улыбнулся Чибузо Ину. — Иначе вы не поймёте, что за дары в его ауре. Прощайте, Люциус, мне надо забрать дочку домой, — африканец пожал руку Малфою. — Наш межконтинентальный портал будет скоро готов.

Еще раз крепко пожав друг другу руки, маги отправились каждый по своим делам. Люциус еще не понимал, насколько сильно это знакомство изменило судьбу рода Малфой.

Усталый, осунувшийся и очень задумчивый, Люциус вернулся домой в мэнор. Полученная информация и всё, что с ним случилось за этот день, просто перевернули его восприятие мира. Непонятный африканец, от которого веяло опасностью и смертью сильнее, чем от Лорда. Его слова про проклятие и метку. Наконец, подарки, которые он преподнёс за спасение своей дочери.

Люциус, даже не переодевшись, тяжело рухнул в кресло и задумался: «Если метка действительно рабская, то что же будет с отцом, когда он об этом узнает? Если глава рода раб, то и весь род будет обязан подчиняться господину. Более того, получается, Волдеморт качает нашу магию из алтаря, без всяческих проклятий, так как она идёт через нас. Он становится всё сильнее и безумнее, так как магия из разных алтарей всегда может конфликтовать друг с другом и плохо влиять на мага в этом случае. Что же делать?»

Налив себе старого Огденского и отхлебнув изрядный глоток, Малфой продолжил размышлять: «Одна хорошая новость — если родовое проклятие заблокировано силой этого кольца, то мы с Нарциссой сможем завести двух детей. И семью будет кому продолжить, и на род Блэков можно претендовать, если прямых наследников не останется, а всё к тому идёт. Старший сын, Сириус, полностью предан Дамблдору, а младший, Регулус, пропал куда-то уже месяц назад. Поговаривают, что леди Вальбурга, мать этих вырожденцев, перестала показываться в свете и приглашать кого-либо к себе. Тёмная история, и лорда не спросишь, чтобы не нарваться на целебный Круциатус».

Собравшись с силами, Люциус встал и пошёл к себе. Попросив домовика подготовить постель, он подумал, что завтра обсудит всё с женой и с отцом, потом откинулся на подушках.

Сон пришёл мгновенно.

Глава 2. Как случилось то, что случилось

***

В этот день Нарцисса проснулась от счастья. Неизвестно почему, но прямо с утра радость просто фонтаном изливалась в её душе. Слегка потянувшись всем телом, она позвала домовушку, потом неторопливо оделась и, раскинув в стороны руки, несколько раз крутанулась вокруг своей оси. Утреннее солнце, казалось, нежно гладит её по лицу, а свежий запах цветов из сада за окном был просто восхитителен. И даже вечно раздражающие крики павлинов, сегодня казались немного музыкальными. Отдав приказы насчёт завтрака, Нарцисса отправилась в гостиную, где уже сидел Абраксас Малфой и читал свежий выпуск «Ежедневного пророка». Эту газету поддерживало Министерство магии и порой там появлялись интересные новости для обеспеченных родов. Поздоровавшись с немного удивлённым её сияющим видом Абраксасом, Нарцисса грациозно опустилась в кресло и спросила:

— Люциус ещё не спускался? Он вчера вернулся из министерства и сразу отправился отдыхать.

— Нет, дорогая Нарцисса, но домовик сказал, что Люциус уже проснулся и у него к нам будет серьёзный разговор.

В этот момент в гостиную стремительно вошёл и сам Люциус, после чего, поздоровавшись, он устроился в кресле напротив жены.

— Так о чём же ты хочешь поговорить, сын? — спросил Абраксас. Люциус серьёзно посмотрел на отца:

— Вчера у меня была весьма занимательная встреча в Министерстве, а позже она продолжилась в кафе «Три метлы». Познакомился с очень опасным человеком, но вышло так, что я помог его близким и он нашёл меня, чтобы отблагодарить.

После этого Люциус Малфой вытянул руку и продемонстрировал золотое кольцо с огромным бриллиантом, аккуратно сидящее на его пальце.

— Вот такой древний артефакт этот маг подарил мне, чтобы избавить наш род от проклятия. Просто чувствую, что оно больше не действует, как только надел кольцо. Сегодня я впервые проснулся без боли в сердце.

Нарцисса с нежностью посмотрела на мужа:

— Теперь у нас будет много детей?

— Да, дорогая, — нежно улыбнулся Люциус, — сейчас преград нет.

Радостно переговариваясь, они дружно двинулись в столовую, где домовики уже накрыли все для завтрака. Только отставив тарелку, Нарцисса тут же бросилась писать письмо тётке Вальбурге, торопясь поделиться радостной новостью.

Люциус вместе с Абраксасом расположились в кабинете старого Лорда и молодой маг внимательно посмотрел на собеседника:

— Отец, помимо хорошей вести этот человек рассказал мне довольно неприятные вещи о наших метках. По его словам, он знаком с этой магией, и та не несёт нам ничего хорошего. Фактически это рабская метка и мы просто рабы Волдеморта, а не его слуги или соратники. Более того, она тянет с нас силу рода и наше здоровье. Возможно, ты уже ощущаешь себя стариком, хотя вы с Лордом учились в одно время? А ведь маги-аристократы живут намного дольше обычных людей.

Абраксас Малфой с ужасом вздрогнул:

— Что ты такое говоришь? Это же просто знак принадлежности к нашей партии, да ещё полезные функции, которые Лорд туда встроил. Да мы с гордостью принимали этот знак рыцарей! Поверь, сын, служение великому наследнику рода Слизерин — это честь для нас. Мы по праву гордимся тем, что несём на руке символ Слизерина. Мы отстаиваем нашу власть, власть чистокровных семей Альбиона. И только Лорд Волдеморт способен привести Англию к процветанию, — пафосно закончил Абраксас.

Люциус тяжело вздохнул:

— Отец, я тоже так считал до вчерашнего дня. Но мне наглядно показали обратное. Словам этого африканца можно верить. Он, как и Лорд, знает парселтанг, он сильнейший у себя на родине тёмный маг. Только случай позволил мне получить его помощь.

— Тогда нужно попробовать закрыть Лорду доступ к магии рода через метку, — задумался Абраксас. — Даже если ты прав не во всём насчёт Волдеморта, тянуть магию со слуг отвратительно. Я прежде всего беспокоюсь за род, а потом за идеи чистокровных, — вздохнул он. — Вот что сын, мы сделаем так:

— Я передам тебе титул главы, а ты потом совершишь ритуал малого отсечения и частично отрежешь меня от магии рода. Так, мы и алтарь прикроем от чужих, и я без подпитки не останусь.

Люциус согласно склонил голову. Он видел, что метка уже влияет на отца, но силы воли пока хватает старому волшебнику, чтобы сопротивляться.

***

Нарцисса больше не могла сдержать свою радость внутри. Ей хотелось непременно с кем-то поделиться и почему бы не с тёткой Вальбургой. Они всегда с ней ладили, хотя последнее время встречались не так уж часто. С тех пор как погиб Лорд Орион Блэк, пропал Регулус, а старший сын Сириус совсем прекратил общение с матерью, Вальбурга всё больше замыкалась в себе. Надежда, что её старость пройдёт в окружении внуков, а наследник одумается и примет главенство, становилась всё призрачнее. Шансы на возрождение рода Блэк таяли как снег под жарким солнцем.

Старый домовик Кричер осторожно коснулся плеча Вальбурги тонкой лапкой.

— Госпожа! — позвал он. — Вам письмо от Нарциссы Малфой.

Женщина протянула руку, в которую домовик, поклонившись, аккуратно вложил конверт. Племянница предлагала встретиться. У неё были невероятные новости и она немедленно хотела поделиться. Вальбурга отправила письмо с Кричером и открыла камин для Малфоев. Не прошло и часа, как тот вспыхнул изумрудным пламенем и на паркет буквально выпорхнула весёлая Нарцисса.

Вальбурга с изумлением разглядывала сияющую от счастья женщину.

— Что у тебя произошло, дорогая? Ты просто вся светишься!

Нарцисса одарила её белозубой улыбкой и сказала:

— Не знаю, как ему это удалось, тётя, но Люциус снял проклятье одного ребёнка с рода Малфой! Он получил какой-то древний артефакт, который заблокировал его! Теперь я смогу иметь столь детей, сколько захочу!

Вальбурга даже задохнулась от возникшей в её душе надежды:

— Ты думаешь, один из твоих детей сможет возглавить род Блэк? Люциус не будет против?

— Конечно, не будет, — гордо ответила Нарцисса. — Более того, до совершеннолетия наследника он с радостью возьмёт финансы вашего рода под управление, и, поверь мне тётушка, Люциус их удвоит. Ты же знаешь, финансовый гений — это часть даров рода Малфой.

Глаза Вальбурги заблестели предвкушением и надеждой:

— Я буду ждать, дорогая, я буду ждать.

Пообщавшись с тётушкой о разных вещах ещё несколько часов, попив чаю и перемыв косточки всем знакомым, Нарцисса довольная отправилась домой.

***

На следующей неделе Абраксас, как и обещал, провёл ритуал передачи главенства сыну. Новоявленный глава рода тут же умчался с Нарциссой во Францию, организовав себе и жене медовый месяц. А уже через год у Малфоев появился первый ребёнок. Малыша назвали Кассиус и довольные родители в нём души не чаяли. Ребёнок рос совершенно беспроблемным, милым и спокойным. Домовики организовывали ему быт, а Люциус и Нарцисса с удовольствием играли с ним вечерами и когда появлялось свободное от дел время. Даже старый Абраксас с радостью занимался внуком. Тот так всегда потешно улыбался, когда видел деда.

Прошло несколько лет и, несмотря на всё более напряжённую ситуацию в Англии, в семье Малфоев всё было хорошо. Кассиуса стали часто отправлять в гости к Блэк, где он весело проводил время с Вальбургой, которую, не сомневаясь, звал бабушкой, а Нарцисса уже начала задумываться о втором ребёнке.

Когда Кассиусу было пять лет, у него случится спонтанный выброс магии, который заставил Малфоев задуматься. Кассиус и Нарцисса сидели в саду на пушистом пледе, молодая женщина читала книгу, а мальчик играл с домовиком в солдатики. Те сами собой выстраивались в стройные ряды, ходили в атаку и размахивали крошечными саблями.

Внезапно один из павлинов, что гуляли по саду, громко заорал. Не ожидавший этого ребёнок в испуге взмахнул ручками, и небольшое чёрное облако моментом пролетело от него к павлину. Раздался заполошный крик, а потом птицу разнесло в клочья. Кассиус заплакал, Нарцисса тут же подхватила его на руки и принялась успокаивать.

В кабинете Люциуса неожиданно вспыхнула артефактная статуэтка, сообщающая о применении чёрной магии на территории поместья. Конечно, надёжная защита тут же погасила возникшие эманации, но Люциус уже бежал в поисках жены и сына.

Обнаружив их в саду, он узнал о произошедшем и пошёл осматривать место проявления спонтанного волшебства. От помятой травы, на которой не так давно находился несчастный павлин, несло самой чёрной магией. Такая концентрация опасной энергии была даже для Волдеморта нечастым событием. Достав палочку, Люциус начал произносить заклинание, позволяющее убрать негативный фон волшебства.

Вечером в гостиной, когда Кассиус уже спал под надзором верных домовиков, семья Малфоев обсуждала произошедшее сегодня в саду.

— Ваш сын — тёмный маг! — с улыбкой произнёс Абраксас. — Этот всплеск — тому прямое свидетельство. У него сильнейший талант к тёмной магии. Жаль, что пока он не научится контролировать свой дар, ему нельзя будет не то, что поступить в Хогвартс, а даже просто показываться на людях. Представьте, что будет, если он так испугается где-нибудь на Косой аллее? — посмотрел на них Абраксас.

Нарцисса подавленно молчала. Женщина любила своего ребёнка, но очень хорошо понимала, что отсутствие самоконтроля может привести к опасным ситуациям. — Его надо обучать, контролировать свой дар, — продолжил Абраксас. — Но у нас в Англии сейчас нет специалистов по чёрной магии, которым можно доверить образование внука. Не Волдеморту же его отдавать на обучение?

Малфои неосознанно вздрогнули. Тёмный лорд всё сильнее пугал магический мир. Рейды пожирателей с каждым разом становились всё жёстче. Страх расползался среди обывателей чёрным покрывалом. Малфои, имея огромное состояние, просто откупались, вынуждено спонсируя организацию Волдеморта, но порой Люциусу требовалось ходить в рейды вместе с остальными. Несмотря на опасное время, они с Нарциссой решились завести второго ребёнка и сейчас к лету восьмидесятого уже готовились к рождению сына. Тут Люциус вспомнил о словах Чибузо Ину, который обещал помочь, если кого-то из его детей проснётся тёмный дар. Всё это время они не переставали поддерживать общение. Более того, бизнес, который организовал Малфой, продавая в Англии элитные товары чёрного континента, процветал и приносил неплохие доходы как Малфоям, так и Чибузо Ину.

— Я поговорю со своим партнёром из Африки, — согласно кивнул Люциус. — Он мне пообещал помочь в этом вопросе, да и сам по себе является очень сильным тёмным магом. Даже если он не сможет взять Кассиуса в ученики, то, по крайней мере, подскажет, где найти хорошего специалиста.

На этом они закончили обсуждение возникшей ситуации и разошлись по спальням.

***

Лорд Волдеморт сидел за столом в кабинете Лестрейндж менора и изучал документы. Ситуация на политической арене складывалась очень хорошо, его партия чистокровных волшебников набирала мощь и совсем скоро уже станет способна взять власть в свои руки. Кривая улыбка исказила его надменное лицо. Ничего, скоро старик Дамблдор получит сполна за своё высокомерие. Вспышка злобы промелькнула в его отдающим алым светом глазах. Внезапно в дверь кабинета кто-то негромко постучал:

— Господин, там появился Северус Снейп. Он просит вас принять его, говорит это что-то важное.

— Пусть зайдёт, — Волдеморт нетерпеливо махнул рукой.

В кабинет осторожно вошёл молодой черноволосый парень, с выдающимся немного с горбинкой носом.

— Мой Лорд, — он немедленно упал на колени, — я сегодня был в Хогсмиде, в баре Кабанья голова и слышал разговор Дамблдора с претенденткой на место преподавателя прорицания. Сначала директор школы решил отказать ей, даже собирался уйти, но она занервничала, стала вставать, чтобы попрощаться и, внезапно, её голос вдруг изменился, стал низким и хриплым, и далее, она произнесла пророчество, касающееся вас, мой Лорд.

— Что же она предрекла? — напрягся Волдеморт. Прорицатели в магической Англии были крайне редки, но к их предсказаниям все относились со страхом и уважением.

— Мне удалось услышать только часть её слов, мой Лорд. Меня возле двери застал хозяин «Кабаньей головы», и мне срочно пришлось бежать, чтобы не попасться Дамблдору. Всё, что я услышал это: «Грядёт тот, у кого хватит могущества победить Тёмного Лорда… рождённый теми, кто трижды бросал ему вызов, рождённый на исходе седьмого месяца… и Тёмный Лорд отметит его как равного себе…»

— Значит, ребёнок пророчества, — медленно произнёс Волдеморт. — Иди Северус, я тобой доволен и пригласи ко мне Рудольфуса, мне надо поручить ему несколько заданий.

Слуги Волдеморта начали спешно собирать информацию о детях, рождённых в это время у тех, кто осмеливался бросить ему вызов. Таких детей оказалось всего двое. Семья Поттеров и семья Лонгботтомов. И если Лонгботтомы были потомственными травниками, в роду которых никогда не рождались действительно сильные боевые маги, то вот с Поттерами было всё неоднозначно.

Род Поттер в далёкие времена сумел породниться с Певереллами, древнейшим из известнейших британских родов. Конечно, каких-то даров от Певереллов они не получили, но у них периодически рождались очень сильные маги. А какие тайны могут храниться в этом роду, Волдеморт не знал.

«Значит, надо вырезать всех Поттеров, оставив только девочек, — подумал он. — Таким образом я смогу обойти это проклятое пророчество. А потом надо будет схватить прорицательницу и выпытать у неё всё, что она знает».

«Никто не сможет остановить меня на пути к власти!» — прошипел про себя Лорд Волдеморт и погрузился в чтение документов.

***

Снейп поддерживал хорошие отношения с Люциусом Малфоем. Тот после окончания Северусом Хогвартса оказал ему протекцию у Лорда, дал денег на получение мастерства в зельеварении и в целом всегда относился по-дружески.

Сейчас Северус как раз направлялся в кафе Три метлы, где они договорились встретиться сегодня. Зайдя внутрь, Снейп увидел Малфоя, тот лениво листал газету, сидя за столиком у окна.

— Здравствуй, Люциус, — опустошённо выдохнул Снейп, падая в соседнее кресло.

— Плохо выглядишь, мой друг, — саркастически улыбнулся в ответ Малфой, откладывая газету. Небрежным жестом, взмахнув палочкой, он наложил противо-подслушивающие заклинания. — Рассказывай, что нового в научных кругах?

— Я недавно услышал пророчество о нашем Лорде и немедленно отправился ему сообщить. В нём говорится о том, что родится мальчишка, который, вероятно, способен остановить Лорда, — нервно пробубнил Снейп.

Люциус вздрогнул, ведь эта информация может на многое повлиять. К тому же в Англии все старые рода были друг другу родственниками, и он забеспокоился о близких.

Северус тихим голосом озвучил текст пророчества и Малфой немного успокоился. Среди их родни практически не было того, кто бы выступал против Лорда и тем более трижды бросал ему вызов и остался после этого жив.

— Знаешь, Северус, я тут услышал кое-что о метках и мне это очень не нравится. Метка постепенно делает из нас фанатиков, рабов Лорда, верных последователей его идей. Конечно, сильные маги, с крепкой волей могут сопротивляться этому долго, да и само воздействие постепенно и незаметно. Но тот факт, что мы и наши рода становимся настолько зависимыми, меня откровенно пугает. Через какое-то время мы с радостью и гордостью сами будем отдавать наших детей и близких Лорду. Просто, потому что он захотел. И даже мысли воспротивиться, у нас не возникнет, таковы свойства метки. Более того, лорд неосознанно способен тянуть через неё нашу магию и жизнь. Поэтому его силы настолько невероятны. Ведь множество известных родов принесли ему вассальную клятву и получили в награду метку.

Бледный Северус Снейп неверяще смотрел на Малфоя.

— Её же снять нельзя? — прокаркал он.

— Да, мы не знаем пока такого способа, — ответил Люциус, — но возможно, в будущем всё изменится. Продолжай развивать окклюменцию мой друг и сможешь продержаться дольше, даже без помощи алтаря рода. Ты же видишь, как изменилась Беллатрис Лестрейндж. А ведь я помню её очень смелой и самоуверенной девчонкой, которая в своей гордыне и снобизме могла служить примером для всех чистокровных. Сейчас любое слово Лорда она воспринимает как Мерлиново откровение. Да она даже мужа ни во что не ставит, а ведь они женаты по полному магическому ритуалу!

Люциус тяжело вздохнул:

— Вот такая история, друг мой, такая грустная история. Возможно, ты изобретёшь зелье, которое поможет нам снизить влияние метки. Если тебе понадобятся деньги или какие-то редкие ингредиенты, сообщи. Подобное зелье будет интересно не только тебе или мне, но и многим из нашего общества. Я, конечно, рассчитываю, что Лорд победит, но вечно быть дойной коровой, это не по мне.

Оказавшись дома в Паучьем тупике, Снейп устало упал в старое продавленное кресло. «Будь проклята эта жизнь, что же мне теперь делать», — подумал он. Ведь становится послушной собачкой Лорда, очень не хотелось. Более того, Северус сегодня услышал, что у Лили Эванс родился сын от этого мерзавца Поттера.

— Лили, Лили, как же так? — прошептал парень. — Ведь на месте Джеймса должен быть я. Почему так случилось? Снейп горько вздохнул и ещё сильнее ссутулился в кресле. Джеймс Поттер и этот идиот Блэк специально так подставили его на пятом курсе, чтобы он вынужденно нагрубил Лили.

Его круг общения, факультет Слизерин, всегда не нравился Эванс. Магглорожденная волшебница чувствовала презрение и брезгливость от большинства учеников этого факультета, поэтому она старалась убедить Северуса общаться чаще с ребятами, с других домов, а не со своими. Яркая, бескомпромиссная, чем старше она становилась, тем больше делила мир только на чёрное и белое. И так получалось, что Северус всё чаще оказывался на плохой стороне. А после того случая, когда униженный Поттером и его друзьями Снейп в порыве гнева высказал всё, что он думает о гриффиндорцах. А затем, после попытки Лили оправдать их действия просто шуткой, в сердцах обозвал её паршивой грязнокровкой.

Потом, отойдя от душившей его ярости и злобы, он много перед ней извинялся, пытаясь вернуть прошлые отношения, но с этого события, в общем-то, и началось охлаждение их дружбы. Лили всё больше времени проводила с компанией Поттера и Блэка. Её подруга Марлин Мак-Кинон постоянно говорила ей, что нищий Снейп ей совсем не пара. Что пора искать своё счастье в жизни, а молодой красавчик Джеймс Поттер постоянно смотрит на Эванс влюблёнными глазами.

Школа пролетела быстро, Лили с Поттером поженились и Северус перестал следить за их жизнью. В его душе осталась глубокая рана, ведь она была его лучшим другом и первой любовью. Он считал себя виноватым в сложившейся ситуации и ничего не смог с этим сделать. А узнав, что у Лили родился ребёнок, и вовсе затосковал. После встречи с Люциусом Снейп ненадолго был вызван в Лестрейндж мэнор, где Рабастан сообщил ему о том, что под пророчество попадают две семьи.

Ужасным оказалось то, что одна из этих семей — это Поттеры. Северус не знал, что делать. Снейп страстно хотел спасти Лили, но также желал смерти Поттера. Наконец, решившись, он постучался и зашёл в кабинет к Волдеморту. Подойдя поближе, Северус Снейп упал на колени и произнёс:

— Мой господин, я прошу вас сохранить жизнь Лили Поттер.

Лорд Волдеморт нахмурился:

— Зачем тебе эта грязнокровка, Снейп? Пусть ты сам полукровка, но в твоей крови горит пламя рода Принц. Таланты в зельеварении этому свидетельствуют. Если же ты разбавишь кровь своих предков с этой магглорожденной, ваши дети могут потерять наследие рода Принц.

— Ты этого хочешь?

— Нет, Мой Лорд. Но я с детства дружил с Лили, не хочу, чтобы она пострадала.

— Хорошо, я оставлю в живых для тебя эту грязнокровку. Ты меня расстроил Северус, но я дам тебе шанс доказать мне свою преданность. Если ты сваришь мне Феликс Фелициус, я сохраню её жизнь.

Северус Снейп кивнул и тихо вышел из комнаты, задумавшись о том, как выполнить поставленные условия. Это зелье было сложным даже для мастера, а ингредиенты к нему стоили баснословных денег. Тем не менее в надежде спасти Лили, Северус собрал в кошелёк все галеоны, что успел накопить, и бросился в Косой переулок закупаться ингредиентами.

В его затуманенном разуме даже близко не мелькнула мысль, что Лили, возможно, не захочет жить без сына и мужа. Снейп рассчитывал, что она простит и вернётся к нему. Сварив зелье жидкой удачи через неделю, Северус отнёс его Лорду. В его душе кружила буря, ураган. Он чувствовал, что Лили грозит смертельная опасность, и не знал, что ещё можно сделать, чтобы её спасти. Наконец, он принял тяжёлое решение и аппарировал к Хогвартсу.

Северус Снейп попросил о встрече Дамблдора и рассказал ему о том, что Лорд собирается убить Поттеров.

— Что ты хочешь от меня услышать, мой мальчик? — устало произнёс Дамблдор.

— Спасите Лили, — с мольбой произнёс Снейп. — Я на всё готов, лишь бы она осталась жива!

— А что же Волдеморт, ты разве не просил его сохранить ей жизнь? — усмехнулся в бороду Дамблдор.

— Просил, — сдавленно ответил Снейп, — но у меня дурные предчувствия. Поэтому я и умоляю вас о помощи.

— Хорошо, — вздохнул Дамблдор. — Я постараюсь помочь тебе Северус. Я хочу, чтобы ты сообщал мне всё, что происходит в рядах пожирателей. Это поможет нам спасти многих хороших людей, которые в ином случае могут быть убиты.

Находящийся в полном раздрае Снейп сдавленно кивнул:

— Д-да, директор, я обещаю.

— Теперь ступай, Северус, и сообщи мне заранее, когда Лорд соберётся к Поттерам, — усмехнулся старый маг.

Камин после визита Снейпа давно погас, а Альбус Персиваль Вулфрик Дамблдор ещё долго сидел в кресле, раздумывая над сложившейся ситуацией: «Мальчик — талантливый зельевар, возможно, он понадобится мне в будущем».

Истинно великие волшебники строят свои планы не на месяц или год, они рассчитывают их на десятилетия.

Глава 3. В которой Кассиус становится наследником рода Блэк

***

Нарцисса с улыбкой смотрела на малыша, который тихо спал в своей колыбели. Вылитый Люциус в детстве, подумала Нарцисса. Её второй и такой долгожданный сын Драко, который родился два месяца назад, наполнял её сердце нежностью и любовью. Он правда был более слабеньким, чем Кассиус, но по уверенным словам Гиппократа Сметвика, старшего целителя больницы имени святого Мунго, у него всё будет хорошо. Единственное, что омрачало превосходное настроение Нарциссы, это то, что придётся расстаться с Кассиусом на долгий срок, отпустив его в далёкую страну в таком нежном возрасте. С другой стороны, Люциус пообещал, что они смогут забирать его на каникулы и праздники.

Драко заворочался в колыбели, и мысли Нарциссы сразу переключились на младшего сына. Надо решить, кому из детей предстоит возглавить темнейший и благороднейший род Блэк, а кому — род Малфой. Малфои тоже никогда не были светлыми, случалось всякое. Но их никак нельзя было сравнивать с Блэками, чья довольно страшная слава шла из глубины веков. И Нарцисса более склонялась к тому, чтобы род Блэк в будущем возглавил её старший сын.

Сегодня в гостиной было в сборе всё семейство Малфой, а также приглашённая по этому случаю Вальбурга Блэк. Было решено обсудить проблему с наследованием в родах, в связи со сложившейся ситуацией.

— Вальбурга, — произнёс Абраксас Малфой, — а не рано ли ты решила поднять эту тему? Ведь твой сын Сириус ещё может одуматься и вернуться в род. Неужели Дамблдор настолько запудрил ему мозги, так что тот даже не понимает, чем ему грозит отказ от рода? Мало того что он фактически станет предателем крови, так ещё и потеряет возможность пользоваться семейными капиталами!

Вальбурга тяжело вздохнула, проблемы с сыном, вызывали у неё мигрень. «Да, породу не изменишь и для Малфоев нет ничего страшнее, чем потерять доступ к богатству», — подумала про себя женщина, а вслух произнесла:

— Я решила, как Леди Блэк, если Сириус не хочет становиться Главой, то так тому и быть. Насильно мил не будешь. И раз у меня появилась с вашей помощью надежда сохранить род, то будет преступлением не воспользоваться этой возможностью. Как вы знаете, Кассиус часто бывает у меня в особняке на Гриммо 12, и аура дома принимает его очень благосклонно. Его тьма хорошо сочетается с магией Блэков, чувствуется в нём кровь нашего рода — это поможет ему легко подключиться к алтарю.

— Я считаю, привязку к алтарю сто́ит провести в ближайшее время, как и мероприятия в банке Гринготтс, — сказал Люциус Малфой. — Я решил отправить Кассиуса в Африку, к его новому учителю тёмной магии, нам надо обсудить все вопросы до его отбытия.

— Тогда завтра мы аппарируем в Гринготтс, чтобы уладить все формальности, а через неделю я отправлюсь в Министерство магии, поставить их в известность о том, что в роду Блэк появился новый наследник, — подытожила разговор леди Блэк, собираясь домой.

Плотно позавтракав, Нарцисса с Кассиусом тоже переместились камином на Гриммо 12, где Вальбурга уже была готова и ждала только их, сидя с чашкой чая в любимом кресле.

— Ну что, мои хорошие, — с улыбкой произнесла она, — вы готовы посетить Гринготтс? Или, может, сначала хотите выпить чаю?

— Спасибо тётушка, — ответила Нарцисса. — Мы только что из-за стола. Поэтому готовы сразу же отправиться с вами в банк.

— Тогда возьмитесь руками за портключ, и мы отправляемся в Гринготтс, — произнесла с улыбкой Вальбурга. После чего все присутствующие тут же коснулись рукой портключа и мгновенно исчезли во вспышке портала.

Как у многих древнейших и благороднейших семей Англии, у Блэков был индивидуальный порт-ключ, позволяющий перемещаться сразу в банк Гринготтс. Воспользовавшись этим артефактом, созданным в форме статуэтки небольшой чёрной собаки, Нарцисса с сыном и Вальбурга оказались в просторном зале для важных клиентов, из которого можно было пройти как в общий зал для обычных магов, так и в коридор с кабинетами поверенных всех известных родов.

Подошедший к ним гоблин в строгом костюме с уважением поклонился:

— Приветствую вас, Леди Блэк, управляющий делами вашего рода ждёт вас в кабинете.

Вальбурга и Нарцисса, державшая Кассиуса за руку, неторопливо двинулись следом за сопровождающим.

Войдя в кабинет, они увидели сидящего за столом немолодого гоблина, который, заметив их, негромко произнёс:

— Я рад приветствовать Леди древнейшего и благороднейшего рода Блэк. Да приумножатся ваши богатства в веках.

— Приветствую и тебя, уважаемый Баргок. Пусть прибыль твоя становится всё больше, а враги умирают в мученьях, — кивнула гоблину Вальбурга. — Сегодня я в банке для того, чтобы назвать нового наследника древнейшего и благороднейшего рода Блэк. Этот мальчик, — положила она руку на плечо ребёнка, — мой внук Кассиус Малфой. Он станет будущим главой рода Блэк, и я хочу провести сегодня все ритуалы, а также прошу вас внести во все документы соответствующие изменения. К сожалению, мой сын Сириус Блэк, не оправдал надежд рода, — вздохнула старая Леди. — Поэтому он лишается статуса наследника и доступа ко всему имуществу Блэк, за исключением того, что он унаследовал от своего дяди Альфарда. Деньги и дом, полученные Сириусом в шестнадцать лет, когда он по своей воле ушёл от нас.

Баргок только кивнул и, поднявшись со стула, пригласил Вальбургу и Кассиуса вместе с собой в ритуальный зал. Нарцисса осталась ожидать их в кабинете.

Зал был больши́м и мрачным. Стены из гладко обработанного камня, ритуальная чаша, стоявшая в центре и сла́боосвещённая магическими светильниками. Вся обстановка этого места была наполнена древней магией, которая будто дышала в каком-то своём ритме. Кассиуса сильно впечатлила окружающая обстановка, но не испугала, а пожалуй, даже оказалась спокойной и умиротворяющей.

Сначала у него взяли немного крови, которую плеснули в жертвенную чашу, после чего гоблин запел своим грубым голосом катрен воззвания к родовой магии. Та сразу же откликнулась и закружила вокруг стоя́щих в зале, прохладным ветерком. Далее Вальбурга произнесла слова введения в род и признания наследником Кассиуса, после чего огни вспыхнули ярче и всё закончилось.

Потом Баргок провёл ещё несколько ритуалов, необходимых для того, чтобы защитить будущего владельца родовых сейфов. Кассиус ничего не боялся, ему не было скучно. Наоборот, все эти магические действия и спецэффекты, которые их сопровождали, возбуждали в его сердце огонь живейшего интереса к происходящему. Ритуалы прошли довольно быстро, Вальбурга нацепила Кассиусу на палец кольцо наследника, а в ухо серёжку против ментальных воздействий, и они вернулись в кабинет, также сопровождаемые гоблином.

Баргок вытащил из шкафа маленький золотой ключик и важно протянул его Кассиусу.

— Вот здесь уколи палец об этот выступ, юный наследник, — проскрежетал он. — Это привяжет ключ от детского сейфа рода Блэк к ауре, и, кроме тебя, никто не сможет им воспользоваться без твоего на то согласия.

Кассиус взял ключ, улыбнулся и немедленно положил его во внутренний карман.

После этого они все вместе вышли в общий зал, где Нарцисса с Кассиусом попрощались с Леди Блэк, переместившись камином в Малфой-мэнор. Вальбурга же хотела ещё прогуляться по Косой аллее после визита в Гринготтс.

Спустившись по ступеням банка, Вальбурга направилась в кафе-мороженое Фортескью, чтобы немного передохну́ть и прийти в себя. Она довольно давно не появлялась на людях и толпа волшебников, снующая по Косой аллее, вызывала у неё некоторое раздражение.

Внезапно из потока волшебников вывернулась пара авроров в серебристых мантиях со значком аврората, и в одном из них Вальбурга неожиданно узнала своего старшего сына. Они, видимо, спешили зайти в кафе выпить холодного коктейля, но зайдя внутрь, Сириус тут же столкнулся взглядом с Вальбургой.

— Здравствуйте, матушка, — холодно проговорил сын, — не ожидал вас здесь встретить в это время.

— Я была в Гринготтсе по делам, — ответила она, — сегодня хороший день: в роду Блэк снова появился наследник. Я надеюсь, что он приведёт нас к процветанию.

Сириус криво усмехнулся.

— Да. Я же не оправдал надежд. Я не поддерживаю вашего любимого Волдеморта, не называю грязнокровкой каждого встречного, не увлекаюсь тёмной магией.

Вальбурга посмотрела на него холодным взглядом.

— К сожалению, сын мой, влияние ваших друзей-грязнокровок слишком велико, чтобы вы могли услышать голос разума. Но думаю, когда они предадут вас, вы сразу прибежите в семью или умрёте. Я не стала отрезать вас от алтаря рода, но вы на данный момент лишены всех прав. Ваши дети не смогут наследовать роду, ваше имущество ограничено только тем, что оставил вам в наследство мой непутёвый брат Альфард. Я просто пожалела вас, сын мой. Иначе по силе магии вы бы уже скатились на уровень ваших друзей-грязнокровок.

— Мой лучший друг Джеймс, не грязнокровка, — зло прошипел Сириус.

— Он магглолюб! — сказала презрительно Вальбурга. — Это ещё хуже. Если грязнокровки всего лишь глупые дикари, пытающиеся изменить наш мир, согласно своим представлениям, то магглолюбцы и предатели крови — это плесень, разрушающая бредовыми идеями нашу цивилизацию.

Сириус в гневе выскочил из кафе. «Прокля́тые чистокровные снобы, — мысленно негодовал он. — Они с этими замшелыми традициями не видят реальности. Их попытки препятствовать развитию наших взаимоотношений и сотрудничества с магглами просто отвратительны».

Сириус Блэк двинулся сквозь толпу, догоняя поджидающего его напарника, и не видел, как по холодному лицу Вальбурги заструились горячие слёзы.

«Ничего сынок, я надеюсь, когда-нибудь ты поймёшь, как ошибался», — с горечью подумала она и, выйдя из кафе, аппарировала на Гриммо 12.

Сидя в любимом кресле, Вальбурга рассеянно держала в руке изящный бокал с хорошим французским вином и думала о детях. Регулус, младший сын, который подавал такие надежды и радовал мать своими успехами. Да, он не был таким ярким, как Сириус, но зато был хорошим сыном. Добрым и послушным родительской воле. Когда Регулус после школы увлёкся движением Волдеморта, которого Вальбурга помнила ещё по Хогвартсу, женщина восприняла это довольно положительно.

Всё-таки идеи Томаса Риддла, как по-настоящему звали Лорда Волдеморта, всегда ей импонировали. Вальбурга тоже считала, что маглорожденных детей надо забирать от магглов ещё в раннем детстве, после первых выбросов. Это значительно улучшило бы адаптацию таких детей в магическом мире. А так в одиннадцать лет, когда все эти дети попадают в волшебный мир, дети думают, что попали в какую-то глупую сказку. И поэтому они не воспринимают окружающее как реальность.

Более того, другие правила жизни, иное отношение к миру в целом вызывает у них ощущение отсталости магического мира и коренных волшебников. Им кажется, что маги до сих пор не вышли из средневековья. Все эти лорды, леди, алтари, ритуалы.

Магглорожденным кажется всё это диким прошлым, и они хотят нести свет просвещения и культуры в волшебный мир. Глупцы не понимают, что магическая цивилизация намного древнее их собственной, ведь маггловские цивилизации развиваются и угасают от каких-то техногенных или природных катаклизмов с завидной периодичностью.

Даже в библиотеке дома Блэк есть книги, в которых описано минимум три последних цивилизации простецов. А ведь каждый маггл считает себя венцом развития этого мира и пытается его перекроить. Маги же живут на той же планете, что и магглы, но в немного другом измерении. Откуда иначе в том же Лондоне, который ещё с начала двадцатого века считается одним из самых густонаселённых городов, нашлось бы место для Косой аллеи, Лютного переулка, других магических улиц, да того же Министерства магии и множества особняков, в которых живут волшебники.

Так что сравнивать магов и магглов и пытаться объединить обе цивилизации, за что так активно агитирует этот старый полукровка Дамблдор, очень глупо и опасно. Для магглов опасно в первую очередь. Как жаль, что её старший сын Сириус с детства увлёкся этими бреднями и теперь со всей яростной блэковской натурой всецело их поддерживает. Как жаль…

Несколько скупых слёз скатилось по щекам Вальбурги, но она тут же смахнула их кружевным платком.

«У меня теперь есть Кассиус, — с ожесточением подумала она. — Пусть он и наполовину Малфой, но в нём чувствуется кровь нашего рода. Кровь королей Англии».

После этих событий прошло около недели, когда старшего Малфоя вызвал к себе Лорд Волдеморт.

— Здравствуй, Абраксас, — сказал он, — присаживайся. У меня к тебе есть одно поручение, которое я могу доверить только самым преданным сторонникам. Вот эту тетрадь необходимо спрятать как можно тщательнее до особого распоряжения. В Гринготтс её относить, конечно, не надо, но дома подбери тайник понадёжнее.

— А что это, Милорд? — спросил Малфой.

— Это мой дневник, Абраксас, я вёл ещё в молодости, в Хогвартсе, — спокойно ответил Волдеморт. — Пусть и бесполезная, но весьма ценная для меня вещь. Немного тёмной магии для защиты от старости и порчи. В общем, ничего особенного. Это знак доверия твоему роду, Абраксас. Символ того, что я доверяю вам больше остальных. Не подведи меня.

— Да, мой Лорд, — Абраксас бережно принял чёрную тетрадку и спрятал её в богато инкрустированную шкатулку с хорошими защитными свойствами. — Я обязательно сохраню её в целости.

— Ступай Абраксас и помни о моём доверии. — Глаза Волдеморта сверкнули красным, и Малфой поспешил откланяться. Ходили разговоры, что Волдеморт обнаружил, где скрываются Поттеры и сейчас обдумывал, когда лучше будет нанести им визит.

***

На следующий день Люциус Малфой связался с Чибузо Ину с помощью сквозного зеркала и сообщил, что у его старшего сына Кассиуса проявилась сильная связь с тёмной магией и ему в целях безопасности необходимо научиться контролировать свой дар. Мол, Нарцисса переживает, что на волне эмоций, его детские выбросы могут повредить родным, особенно маленькому Драко и пусть Кассиусу только пять лет, а не семь, будет лучше, если Чибузо согласится взять его на обучение уже сейчас.

— Я говорил тебе тогда, Люциус, и скажу снова. За ту помощь, что ты оказал моей дочери, я готов принять на обучение твоего сына, да и просто поддержать вашу семью. Твоя деловая активность в Англии тоже приносит мне немало пользы. Ты, конечно, и о себе не забываешь, но на том и строятся хорошие деловые отношения. Когда оба партнёра получают прибыль, нет крепче дружбы, — Чибузо сверкнул белозубой и немного хищной улыбкой. — В общем, портал я тебе отправил совой и жду вас с семьёй у себя в Киншасе. На нашем берегу Конго всегда прекрасная погода и прохлада. Чудесное поместье, которое готово распахнуть свои объятия друзьям. Мой родной город думаю, будет не меньше Лондона по количеству жителей и, возможно, покажется вам слишком шумным, но зато вы удостоверитесь, что цивилизация и все блага есть и у нас на чёрном континенте.

Зеркало потемнело, и Люциус пошёл к Нарциссе, чтобы сообщить ей о скором расставании со старшим сыном. С одной стороны, было страшно отпустить маленького мальчика в чужую страну, с другой — это как минимум обезопасит их род от возможного недовольства Волдеморта.

Тот становился всё более нервным и непредсказуемым с каждым годом. Даже внешне, в нём происходили какие-то изменения. Он всё больше походил на какую-то рептилию. Наверное, так в нём отражалось проснувшееся наследство рода Слизерин, Люциус не знал.

Борьба за власть вышла уже на финишную прямую. По прогнозам Руквуда, Эйвери и других работающих в Министерстве магии пожирателей смерти, ближе к Хэллоуину, все значимые фигуры будут в партии Волдеморта. А дальше лишить Дамблдора власти станет намного проще. Тучи сгущались над Англией, и Малфой каким-то шестым чувством понимал, что это может ударить по его семье, и пытался сделать всё для её защиты.

Глава 4 Африка, чудесная страна

***

В Кине или как его называют европейцы — Киншасе, в городе, который во́льно расположился на левом берегу великой реки Конго, наступило раннее утро. Район Гомбе, где недалеко от улицы 30 июня находилось поместье Чибузо Ину, был довольно респектабельным по местным меркам.

Киншаса — это город, где основная масса живёт небогато, но к серьёзным магам это, конечно, не относится. Поместье Чибузо Ину напоминало классический английский мэнор, довольно красивый, с оградой, сделанной из дикого камня, увитой зелёным плющом. Что-то подобное Люциус наблюдал в Бельгии, когда был там в своих путешествиях по Европе.

Сам дом представляет собой фактически замок из цветного камня в несколько этажей, с высоченными башнями по краям, похожими на минареты. Были, разумеется, и подвалы, которые уходили глубоко под землю. На нижнем уровне подземелий располагались темницы и пыточные, клетки для удачных и неудачных экспериментов. Также в подвале расположились склады различных магических ингредиентов, продуктов и артефактов. Фасад дома был выполнен из серого и жёлтого камня, немного потемневшего от времени. Крыша была перекрыта бело-голубой черепицей, рамы окон — из красного африканского дерева с растительным орнаментом. На фасаде практически не было никаких украшений, кроме стилизованных защитных фигур.

Первый этаж дома — огромный, с высокими потолками. Именно на здесь проходят приёмы, обеды, встречи с гостями. Начиная с первого этажа дом как бы делился на две стороны. В левом крыле располагалась кухня, небольшая столовая — на двадцать человек, в этническом африканском стиле, где проходили приёмы пищи у членов рода Ину и близких друзей, рядом расположилась специальная читальня, совмещённая с огромной библиотекой, не уступающей своими размерами и древностью фолиантов, лучшим библиотекам мира.

Чуть дальше был выход к большому плавательному бассейну, окружённому пальмами и каменными кадками с вечноцветущими прекрасными и ароматными цветами.

Он хоть и располагался под открытым небом, но с помощью магии, ни пыль, ни дождь не могут проникнуть в это поистине райское место.

В районе выхода к бассейну, среди картин на стенах, старинных деревянных панно и страшных африканских масок, скрыт вход в алтарный зал, невидимый для всех и доступный только самому Чибузо Ину и тем немногим, кого он приведёт, предварительно капнув их крови в специальную чашу у входа.

В алтарном зале посредине стоит сам алтарь из чёрного хрусталя, окованный по краям метеоритным железом. Магические светильники на стенах и мраморный пол молочного цвета, только подчёркивают мрачную красоту этого зала.

В правом крыле располагается большая гостиная, в которой можно собрать всех важных для хозяина дома гостей и близких, рассчитанная как минимум на двести человек. В том же правом крыле первого этажа расположен бальный зал с прозрачной стеной, за которой открывается вид на чудесный дикий сад, наполненный яркими экзотическими птицами и цветами, пол устлан зеркальным паркетом из чёрного дерева, со вставками из слоновой кости и драгоценных металлов. Именно здесь проходят самые важные публичные события в жизни рода Ину.

На втором этаже были спальни, гостевые и хозяйские, каждая с индивидуальным дизайном, посвящённым той или иной стране, в которой когда-то побывали члены рода Ину и встроенным санузлом со всеми удобствами.

А на третьем этаже особо защищённом, находятся магические лаборатории, кабинет и различные комнаты со спортивным и колдовским инвентарём, позволяющим поддерживать хорошую форму как воину, так и волшебнику.

В башнях-минаретах расположены огромные камни-накопители энергии, телескопы для наблюдения за светилами и телепорты, зачарованные ещё предками хозяина.

Каждый глава рода Ину что-то дорабатывал как в доме, так и в окружающем пространстве поместья, поэтому с течением времени оно давно превратилось в довольно красивое, но опасное для чужаков место.

На аппарационной площадке, выложенной полированным красным камнем, которая находилась недалеко за территорией поместья, их встречал сам Чибузо Ину, сверкая белозубой улыбкой.

— Приветствую тебя, Люциус, здравствуйте, Леди, доброе утро, молодой человек.

— Здравствуй, Чибузо, — поприветствовал его Малфой. — Моя жена Нарцисса и сын Кассиус, — женщина и мальчик вежливо склонили головы.

Оставив вещи услужливым домовикам, вся компания неторопливо двинулась к дому. Войдя в широко распахнутые двери, Малфои попали в просторный холл, в который явно не проникала жара с улицы. Несмотря на раннее утро, снаружи было уже довольно душно. Добравшись до малой столовой, они дружно сели и подождав, пока домовики накроют завтрак, Чибузо Ину на правах гостеприимного хозяина, предложил отдать должное африканской национальной кухне.

Исходящие паром блюда с вкуснейшей моамбе, тарелочки с жёлтыми и серыми лепёшками Фуфу, больше по форме напоминающими яйцо, чем лепёшки. Было много тушёной зелени и жареной рыбки. И вокруг всего этого хаотично расположилось огромное количество фруктов, красиво разложенных на хрустальных многоярусных фруктовницах.

Закончив с великолепным завтраком, маги придвинули поближе чайник с плюшками и вернулись к разговору.

— Как будет проходить обучение Кассиуса? — решила уточнить Нарцисса. — Он будет заниматься здесь или будет посещать специальную школу волшебства для самых маленьких?

— Для начала он будет постигать магию здесь, под моим руководством, а дальше посмотрим, — ответил Чибузо. — Если ему повезёт, и он получит волшебный сонный камень с приглашением, то будет учиться в Уагаду, нашей древней школе магии на всём континенте. Там получали знания самые знаменитые волшебники Африки. Кто-то из них сейчас занимается продвижением магической науки, кто-то работает в разных межправительственных организациях, в том числе в МКМ.

— Когда-то и я там учился, — вздохнул Чибузо Ину с лёгкой улыбкой. — Хорошее было время, но об этом мы поговорим позже, если Кассиус всё же получит туда приглашение. Это не зависит от нашего с вами желания. Обычно действующий директор школы ежегодно проводит несложный ритуал, а дальше сонные камни ночью сами оказываются в руке избранного магией ребёнка, который утром становится приглашённым в Уагаду. Если камень не появится, значит, Кассиусу придётся учиться в Хогвартсе, а ко мне будет приезжать на каникулах, — пожал плечами волшебник.

— Интересный способ, — удивился Люциус. — А у нас приглашения разносят совы.

— Ха-ха, — рассмеялся Чибузо. — Да у нас сову скорее съедят, чем отправят ответное письмо с согласием.

Задумчиво покрутив чашку в руке, он сказал:

— Школа магии находится на границе страны и соседней Уганды, построенная задолго до нашей эры в лунных горах, фактически древние маги однажды превратили целую скалу в замок, сотворив тем самым удивительной красоты место, где учатся волшебству лучшие маги нашего континента. На рассвете, когда в низинах ещё стелется туман, кажется, будто замок пари́т в небесах, — маг ностальгически вздохнул. — Ученики школы очень часто осваивают анимагию ещё на первых курсах и те, кто становятся способными превращаться в больших хищных птиц, часто парят на крыльях рядом с замком.

Налив себе чая, маг продолжил:

— В Уагаду с древних времён выделяют четыре отделения. Факультет Боевой и тёмной магии, факультет Целительства и зельеварения, факультет Трансфигурации и превращений и факультет Природы и звёзд. Самотрансфигурация вообще довольно распространённый предмет для обучения в нашей школе. Даже студенты других отделений, — продолжал рассказывать Чибузо Ину, — с удовольствием ходят на дополнительные занятия по этому предмету. Они учатся превращаться в слонов, львов, хищных птиц, в других местных животных. Это очень популярное в Уагаду направление.

Глотнув чая, Чибузо Ину посмотрел с улыбкой на Малфоев:

— У вас считается, что анимаг способен превращаться только в одно животное, которое близко к его внутреннему зверю. В нашей школе это считают тотемным превращением и используют его очень редко, так как такая анимагия может изменить характер волшебника и не всегда в лучшую сторону. Он перенимает от своего животного облика как хорошие повадки, так и не очень. Считается, что тотемным могут быть даже магические животные, в отличие от обычной анимагии.

Попросив домовика принести ещё чая, африканец снова вернулся к разговору:

— Вот, к примеру, — ухмыльнулся он, — допустим, ваше тотемное существо нюхлер! Вы тренируетесь превращаться в нюхлера, сродняетесь с его формой и понемногу, начинаете любить золото и стяжательство больше всего на свете. Да ещё и тащить золотишко отовсюду, где только попадётся.

— А-ха-ха, — натурально заржал Люциус, — в нашем министерстве Магии у множества чиновников наверняка такая анимаформа. Более того, в некоторые отделы без неё ещё и на службу не возьмут.

Между тем Чибузо Ину продолжал:

— Вашему сыну из-за его столь мощного дара светит поступление на факультет боевой и тёмной магии. Это, конечно, не означает то, что он будет осваивать исключительно её. Это только специализация, углублённое изучение определённых дисциплин. Таких, как малефисцистика, некромантия, боевая и астральная магия, демонология и целительство. Остальные предметы похожи во всех крупных мировых школах, так что, если вы захотите продолжить обучение Кассиуса в Хогвартсе, — Чибузо с улыбкой взглянул на Малфоев. — Он сможет туда перевестись без проблем или сдать потом в Министерстве магии необходимые предметы.

Так, неторопливо беседуя о различии в программе школ волшебства и особенностях каждой из них, маги не заметили, как пролетел день.

Уже вечером Малфои благодушно прощались по пути на портальную площадку с гостеприимным хозяином, Кассиус мирно спал в своей новой комнате на втором этаже, а Нарцисса едва сдерживала слёзы, но понимала, что для сына так будет лучше.

— Вот вам зачарованный портал сюда, в моё поместье и зеркало дальней связи, — передал Люциусу артефакты Чибузо Ину. — Когда решите проведать сына или просто узнать, как у него идёт обучение, свяжитесь со мной по зеркалу.

Успокоенные Малфои исчезли во вспышке телепортации, а Чибузо отправился назад к поместью. В доме появился новый жилец и маленький ученик, значит, завтра Чибузо предстоял сложный день.

***

В это же время в Лестрейндж мэноре проходило совещание среди самых близких слуг Тёмного Лорда. Все участники собрания расположились вокруг стола в кабинете Волдеморта и внимательно смотрели на своего лидера. Сила магии Тёмного Лорда кружила вокруг его фигуры зловещим вихрем.

— Ну что господа, как идут дела на ваших направлениях? — спросил Волдеморт, глядя на старшего Малфоя.

Абраксас встал и доложил:

— Мой Лорд. С финансами организации всё прекрасно. Я получаю прибыль от продажи ценных ингредиентов, которые собирают оборотни. Часть лавок на Косой аллее и в Лютном платят нам за защиту. Контрабанда запрещённых товаров к нам и через нас на континент тоже приносит много золота. Часть средств я вкладываю даже в маггловский мир. Торговля оружием и наркотиками среди маглов позволяет получить много золота.

— Магглы приносят нам галеоны? — изумлённо воскликнула Беллатриса Лестрейндж.

— Чему ты удивляешься Белла? — с неприятной усмешкой произнёс Волдеморт. — Когда рачительный хозяин кормит и пасёт своих овец, а потом стрижёт их или режет, это же не вызывает в обществе недоумение. Так и наш Абраксас мудро скармливает отраву магглам, взамен получая от них ресурсы и золото.

— Это очень прозорливо и не лишено некоторой иронии, — продолжил он. — Руквуд, какие разговоры идут в Отделе тайн?

— Мой Лорд! Невыразимцы, — встал Августус, — не будет вмешиваться в наше противостояние с министерством магии. Им главное, — ухмыльнулся он, — чтобы не прекращалось финансирование их исследований, поэтому если всё останется по-прежнему для них, то отдел тайн даже не обратит внимание на смену власти.

— Долохов, как идёт подготовка боевиков? — Волдеморт посмотрел на русского.

— Основная масса, конечно, слабосилки, — неторопливо поднялся с места сухощавый мужчина, — но как пушечное мясо вполне сойдёт уже сейчас. Фенрир Сивый тоже подготовил хорошую команду егерей, так что ещё несколько месяцев и мы будем готовы начинать действовать массово по всей стране.

Немного помявшись, пожиратель нервно продолжил:

— Меня беспокоит Крауч, мой Лорд. Горделивый выскочка из древнего рода и глава отдела магического правопорядка. Он видит эти изменения в обществе и продвигает в Визенгамоте законы, которые уже вредят нам. Он готовит внутри своей подразделения мракоборцев, — помрачнел Долохов. — Волшебников, не уступающих нам в мастерстве боевой магии.

— Ага, — усмехнулся Рудольфус Лестрейндж, — а пока он там готовит мракоборцев, мы привечаем его сына в нашем обществе талантливых молодых волшебников.

— И он делает успехи, — усмехнулся Нотт. — По крайней мере, пытать магглов уже умеет, не выворачивая желудок наизнанку.

Все негромко засмеялись.

— Молодёжь растёт хорошая, — усмехнувшись произнёс Волдеморт. — А твой сын, Абраксас? Что-то давно я его не вижу ни на собраниях, ни в рейдах.

— Мой Лорд, — поднялся Абраксас. — Вы же знаете, что хороших боевиков можно подготовить много, а вырастить настоящего финансиста, гораздо труднее. Как ещё в своё время говорил этот «сквиб» Бонапарт, для победы в войне нужно лишь золото, золото и ещё раз золото. Люциус как раз сейчас занят тем, что организует вашу скорую победу, милорд, — Малфой уважительно склонил голову.

— Ох, Абраксас, — с пугающей улыбкой произнёс Волдеморт. — Мой скользкий друг. Надеюсь, Люциус в полной мере перенял твой талант к финансам. Нашей организации с каждым днём требуется всё больше и больше средств для победы.

— Не сомневайтесь, мой лорд. Мы, Малфои, готовы на всё ради вас, — почтительно ответил Абраксас.

***

У Альбуса Дамблдора был очередной тяжёлый день. Нет, в Хогвартсе всё было в порядке. Дети учились, профессора учили. Всё шло, как обычно. Его беспокоила политическая ситуация в старушке Англии. Том Риддл собрал вокруг себя партию чистокровных радикалов, и они всё больше склонялись к тому, что колёса истории хорошо смазывать кровью. Пока их террористические действия были направлены на простецов, министерство в большинстве случаев закрывало на это глаза. Тысячи магглов неизвестно куда пропадают ежегодно в мире и никому до этого дела нет. Даже во время войны с Гриндевальдом и его подручными, погибло более семидесяти миллионов магглов, а это намного больше, чем всё население островов.

«Эх, Геллерт, — вздохнул он, вспоминая прошлое. — Ну зачем тебе всё это понадобилось. Всё ради высшего блага? И где оно теперь?»

В тот страшный день, когда война уже близилась к известному концу, его друг позвонил по сквозному зеркалу:

— Альбус, эти прокля́тые русские всё же меня достали, — в зеркале показалось бледное и взволнованное лицо Гриндевальда, чей левый глаз, нервно подёргивался. — Если ты мне не поможешь, то боюсь моя смерть будет самым лёгким, что меня ждёт. Эти сумасшедшие ученики Кощея провели какой-то ритуал, который просто вытягивает из меня жизнь. Уже все мои некроманты, которые были связаны со мной узами силы, отправились в Вальхаллу. Я чувствую, что скоро русские придут и за мной, — в испуге заломил Геллерт руки. — Единственное, где я могу избегать действия этого ритуала, замок Нурменгард. Я построил его на костях миллиона магглов и, его защита от постороннего магического воздействия совершенна. Но я не могу спрятаться там и продолжать войну, — вздохнул он.

— Я хочу твою палочку и всё, что ты накопал про остальные дары смерти, — подумав ответил Дамблдор, — и я обещаю, что помогу. Мы устроим показательную дуэль, в которой я одержу над тобой верх и, в качестве наказания за свои злодеяния, ты проведёшь остаток лет в тюрьме. А темницей станет как раз твой замок Нурменгард, раз уж только в нём, ты можешь быть избавлен от воздействия этого странного ритуала. А там со временем, как только он выдохнется, не будут же они его поддерживать много лет, мы создадим твою куклу, которая благополучно скончается в замке, а потом свобода, другая личность и все прочие радости свободного мага, — тут они заговорщицки рассмеялась.

В дальнейшем так и произошло: красивая дуэль, пафосные слова над поверженным противником, заточение в Нурменгард и слава великого волшебника. Надо признать, мощь палочки Гриндевальда поражала. Пусть не очень красивая, узловатая, но какая сила. Магия просто лилась потоком сквозь неё. Дамблдор был в восторге.

На волне популярности он вернулся в Хогвартс, где до этого работал профессором Трансфигурации и, директор Армандо Диппет тут же сделал его своим заместителем.

— Разберёшься во всей нашей кухне, — говорил пожилой маг. — А лет через двадцать я уйду на покой, ты сменишь меня на этой должности.

Гриндевальд продолжал жить и совершенствовать магические навыки в своём замке. При редких визитах посетителей, одеваясь в рубище и придавая себе измождённый вид при помощи верных домовиков. Охраной замка занимались те же солдаты, которые ему и раньше служили. Всё было хорошо, но проклятье ритуала и не думало пока ослабевать. Русские, конечно, утёрлись и не смогли добиться казни Гриндевальда, поэтому, наверное, решили держать это проклятие, пока Геллерт рано или поздно не умрёт. Но Альбус рассчитывал, что всё наладится и он сумеет найти способ освободить старого друга раньше.

Дамблдор уже узнал, кто является хранителем третьего из даров смерти и, надеялся скоро в результате небольшой интриги его получить. А вот где находится ещё один, разобраться пока так и не удалось. «Будет нелепым, если второй и последний дар смерти находится у Тома», — внезапно пришла в голову странная мысль, но он тут же от неё отмахнулся. Сегодня у него был намечен визит к молодым Поттерам, на который были приглашены и их друзья.

Появившись из воздуха на улице Годриковой впадины, Дамблдор неторопливо зашагал к дому Поттеров. На пороге небольшого двухэтажного коттеджа его уже ждал Джеймс.

— Проходите, директор, — дружелюбно сказал он. — Все давно собрались.

Дамблдор зашёл в гостиную, где на диванах, а кто за столом, сидели в основном его бывшие ученики.

— Здравствуйте, мои дорогие, — с улыбкой произнёс Альбус, — я очень рад вас видеть, мои дорогие девочки и мальчики.

— Добрый вечер, сэр, — нестройно откликнулись все присутствующие в комнате.

Дамблдор сел во главе стола и начал говорить:

— Друзья мои! В это тяжёлое время, когда тёмные силы набирают мощь с каждым днём, только храбрые волшебники…

Его речь лилась и лилась, вселяя смелость и решительность в сердца слушателей. Только Аластор Грюм, битый жизнью глава специального отряда мракоборцев, смотрел на происходящее с кривоватой усмешкой.

После вдохновенной речи Дамблдора все присутствующие с новыми силами были готовы противостоять пожирателям смерти. Оставшись после собрания с Поттерами, Альбус спросил:

— Джеймс. Я бы хотел взять на изучение твою мантию-невидимку. Ту, которая позволяла вам так весело развлекаться в школе или ты давно уже её посеял? — с отеческой улыбкой произнёс он.

— Нет конечно, сэр, — возмущённо произнёс Поттер.

— «Акцио», мантия-невидимка, — взмахнул Джеймс палочкой и в руках его тут же оказалась серебристая воздушная ткань.

— Возьмите, профессор. Изучайте, сколько понадобится. Всё равно пока у меня нет времени на проказы. Мы с Сириусом сейчас проходим стажировку у Грюма, а он просто все соки с нас выжимает.

— Да уж, — сказал Дамблдор. — Мой старый друг знает толк в подготовке молодняка.

Ещё через некоторое время Альбус стал собираться.

— Ну что ж, мальчик мой, я, пожалуй, пойду. Ещё столько дел в Хогвартсе на сегодня. А Минерва со всем не справится в одиночку. — И выйдя на крыльцо, Дамблдор добродушно похлопал Поттера по плечу и, пожелав спокойной ночи, аппарировал.

***

Лили встретила в гостиной мужа и, посмотрев на него с тревогой, сказала:

— Я боюсь за нас, Джеймс, — она погладила себя по выпирающему животу. — Наш мальчик толкается всё чаще, и мне скоро предстоит рожать, а ты всё больше и больше времени проводишь в стычках с пожирателями. А если тебя однажды убьют, что я буду делать одна и с ребёнком? Твои и вводить меня в род, — возмущённо продолжила Лили. — Тебя вообще лишили наследства, а сами умудрились умереть от драконьей оспы. И теперь нам ни мэнор Поттеров недоступен, ни хранилища в Гринготтсе. Остался только твой детский сейф и этот коттедж, — грустно посмотрела она по сторонам. — Что мы будем делать, если сюда явятся пожиратели? Тут же никакой защиты, кроме «магглоотталкивающих» нет, — молодая женщина нервно обхватила себя руками. — А теперь ты ещё и мантию-невидимку отдал Дамблдору, когда под ней мы могли хотя бы спрятаться.

— Ну ладно тебе, родная, — ласково погладил её по плечу Джеймс. — Я же договорился с Альбусом, и, как только ты родишь, мы навесим на дом самое сильное защитное заклинание — «Фиделиус». Наш коттедж просто никто даже найти не сможет. Хранителем сделаем Сириуса. Мой лучший друг никогда нас не подводил.

Джеймс ласково обнял её за плечи и настойчиво усадил на диван:

— Милая, не волнуйся, всё будет хорошо. Я позабочусь о тебе и ребёнке. Пойдём лучше в постель, я соскучился, а завтра рано утром мне опять в аврорат на тренировки.

И они вдвоём неторопливо начали подниматься по ступеням на второй этаж. В этом году лето обещало быть очень жарким, и, хотя только начался июль, Джеймсу в который уже раз пришлось перенастраивать чары охлаждения воздуха.

Лили, удовлетворённая и успокоенная, давно уснула, а он всё лежал и думал, как теперь изменится жизнь с рождением сына.

Глава 5 Африка — чудесная страна

***

Утро для Кассиуса началось рано и с нудежа домовика. Противное существо стояло возле кровати и бормотало высоким писклявым голоском:

— Молодой господин, просыпайтесь! Просыпаетесь, уже утро наступило.

Африканские домовики — ямбо, отличались внешностью от европейских, больше напоминая крупных зверьков галаго, чем обычных домовиков. Их даже можно было назвать милыми, если бы недовольно противные голоса, похожие на плач маленького ребёнка.

Кассиус подскочил на кровати: «Точно! Ведь я не дома, а у своего нового учителя». Мальчик быстро начал одеваться, нетерпеливо отодвинув от себя подальше домовика, который вознамерился ему помочь.

«Сегодня первый день обучения, — подумал он. — Наверняка будет что-то интересное».

Когда мальчик оделся, домовик взял его за руку, и они перенеслись в столовую. Там уже сидел Чибузо Ину и что-то ел с довольно большого блюда.

— Ну здравствуй, Кассиус. Присаживайся. Завтрак мага должен быть плотным и сытным, — сказал он добродушно.

Мальчик сел, и домовики тут же наставили перед ним множество тарелок с едой. Малфой с удовольствием начал уплетать необычные, но довольно вкусные блюда.

Позавтракав, они вышли к бассейну и расположились в ротанговых креслах возле воды.

— Итак, Кассиус. Первое, что ты начнёшь осваивать, это медитация, — сообщил Чибузо. — Она позволит тебе почувствовать твою силу и научиться ей управлять. У вас в Европе принято использовать для магии концентраторы. Волшебные палочки, кольца, посохи, мечи. У нас это всё тоже есть, но детей мы учим беспалочковой магии. Если дети осваивают этот способ колдовства в юном возрасте, то дальше в жизни им даётся легче любая магия. Почему такой способ не используется в Европе? — спросил маг, наставительно подняв палец. — Ответов на этот вопрос несколько:

— Во-первых, традиции. Каждый народ готовит волшебников по-своему и перенимать чужие магические практики в зрелом возрасте непросто. При поступлении в Хогвартс, Шармбатон, Дурмстранг требуется палочка. Дети с первых месяцев обучения начинают осваивать необходимые для колдовства жесты и слова. И только самые сильные с годами способны на невербальное и беспалочковое колдовство. Во-вторых, — продолжил он. — Европейские маги не тренируют восприятие, никто не видит магию, только её физическое проявление. Некоторые покупают или создают специальные очки, особенно артефакторы. Конечно, множество сильных волшебников способны чувствовать проявление магии в окружающем пространстве, но вот видеть энергию могут единицы. Ну, и в-третьих, — Чибузо весело посмотрел на мальчика. — При использовании концентратора любое магическое воздействие происходит легче. Волшебник фокусирует свою силу в палочке или в другом подобном концентраторе. Просто со временем маги поняли, что палочка более универсальный инструмент, чем, к примеру, кольцо или посох. С её помощью, намного проще выписать рисунок заклинания, чем, допустим, мечом. Не каждый будет учиться бегать марафон, чтобы добраться из города в город, большинство предпочтёт купить лошадь, — с улыбкой закончил Чибузо Ину.

Кассиус обалдело слушал учителя: «Неужели он сможет колдовать без палочки, как самые великие маги?»

— Смотри, Касс, для начала ты должен почувствовать в себе магию, — сказал Чибузо Ину. — Я не знаю, какое ощущение тебе она даст. Возможно, это будет чувство тепла в точке концентрации внимания, возможно наоборот чувство прохлады. Возможно ощущение мурашек по телу или тяжести. Тут ты должен разобраться сам. Здесь ещё зависит от склонности к какому-то природному явлению или эмоции.

Чибузо Ину без палочки зажёг на руке огонёк и продолжил:

— Если тебе ближе магия огня, то скорее всего, ты ощутишь тепло. Ближе магия смерти, — он хлопнул руками, погасив пламя. — Почувствуешь страх и отчаяние. А если колдомедицина, то в душе появятся сострадание или печаль. Так что по этим ощущениям мы ещё сможем уточнить твои сильные стороны, — ободряюще взглянул он на ученика. — И это не значит то, что если в тебе сильна магия огня, то всё остальное у тебя будет плохо получаться. Нет, просто магия огня и соответствующие заклинания будут даваться тебе немного легче. Сейчас с теорией покончим и начнём практику, — с улыбкой произнёс Чибузо Ину. — А остальное в основном будешь изучать сам и сможешь задавать мне вопросы, если что-то будет непонятно. Я сделал тебе допуск в свою библиотеку, так что пока ты не выучил разные языки. Как только ты будешь заходить туда, то с полок к тебе будет прилетать именно та книга, которую надо прочитать для продолжения обучения и сама рассказывать тебе о том, что в ней написано. Конечно, ты также можешь взять любую книгу в доступной тебе части библиотеки, если интересно, — пожал маг плечами. Сегодня я выдам тебе специальные зелья, которые помогут быстро выучить любой необходимый язык из тех, на которых написаны книги в моей библиотеке. Ну и, конечно, тебе надо будет освоить некоторые местные наречия, вроде лингала, суахили, чилуба, чтобы общаться со сверстниками в школе. Мы, конечно, не будем ограничивать твоё обучение только теорией и медитациями, — Чибузо предвкушающе усмехнулся. — Тебе необходимо также физически развивать своё тело. Это поможет и во всех магических дисциплинах. Чтобы провести какой-то ритуал, потанцевать с бубном или даже в бою, волшебник должен быть в отличной физической форме. Поэтому домовик, которого я к тебе приставил, будет контролировать твою нагрузку.

Тут Кассиус и понял, что жизнь перестала быть лёгкой и беззаботной. И ему предстоит много потрудиться ещё задолго до того, как он попадёт в школу волшебства.

***

В Министерстве магии в управлении мракоборцев было, как всегда, шумно. Звонили магические средства связи, что-то диктовали пишущим перьям сотрудники, кто-то ругался или орал на кого-то в сквозном зеркале. Только возле кабинета в конце большой общей комнаты было тише. Там сидел начальник управления Руфус Скримджер, а он не любил отвлекаться от работы из-за какого-то шума. Вот и сейчас Руфус сердито поднял взгляд на вошедшего. Но самому сильному и опытному мракоборцу Аластору Грюму, а это был именно он, давно было плевать на недовольства собеседников. Одноногий маг тяжело сел в кресло возле стола и хрипло спросил:

— Руфус, до каких пор мы будем миндальничать с этими пожирателями? Почему я должен терять ребят только из-за того, что бандиты Волдеморта могут пользоваться непростительными заклинаниями, а у нас в арсенале из боевых, только «Ступефай» и «Экспеллиармус»?

Скримджер тяжело вздохнул:

— Аластор, — сказал он. — Я ещё два месяца назад подал прошение, чтобы там хотя бы временно разрешили твоим ребятам непростительные. Но многие члены Визенгамота против этой инициативы. Поэтому так и происходит: ты арестовываешь подозреваемого в причастности к пожирателям, а завтра он чаще всего оказывается на свободе. Но я думаю ещё одно горячее дело, и они сами предложат подобные изменения в законе.

— Так надо создать такое дело! — прорычал Грюм. — Мы же точно знаем, кто из этих напыщенных аристократов, является пожирателем.

— Мы на стороне закона, — проворчал Скримджер. — Не забыл? Мракоборцы не могут напада́ть на аристократов только потому, что есть подозрение в причастности к пожирателям. Да что я тебе говорю, ты и так это знаешь, — он в раздражении откинулся от стола.

— Ладно, — грузно поднялся со стула Грюм. — Я тогда пошёл. Если будут новости, сообщи. Особые полномочия очень нужны нашим ребятам.

Стоя на плацу возле здания академии аврората, Аластор Грюм смотрел на построившихся в три шеренги кадетов и думал: «Сколько из этих вчерашних студентов Хогвартса проживут хотя бы год. Кто бы там, что ни думал среди политиков, а в мире волшебников сейчас идёт настоящая война. И в этой войне беззубое министерство проигрывает! Пожиратели смерти во главе со своим лидером давят по всем направлениям. В Визенгамоте не дают принимать нужные законы, в экономике все возможности и деньги тоже у чистокровных. Прокля́тые твари! Они как змея, что вцепилась в жертву и потихоньку заглатывает её. Хорошо, хоть Альбус затащил в этот свой орден Феникса, где я могу сражаться, не оглядываясь на авторитеты».

— Бойцы! — громко проорал он. — Постоянная бдительность. Сейчас разбиваетесь на пары. Первые кастуют «Экспеллиармус», вторые ставят щитовые чары. Через час меняетесь. Через два, снова меняетесь напарником с соседями. И я жду, что вы отработаете эти чары до автоматизма, бойцы. Умение быстро напада́ть и защищаться ещё не раз и не два спасёт ваши никчёмные жизни. А теперь начали! — снова проорал он.

***

В книжном магазине «Флориш и Блоттс» почти всегда стояла одухотворённая тишина. Серьёзные маги неторопливо искали необходимые им книги. Продавец также неторопливо и важно обслуживал своих покупателей на кассе. Вся атмосфера магазина была пропитана этаким духом неспешности и знаний. Антонин Долохов, бывший русский и действующий пожиратель смерти, листал томик по скандинавским рунам. Волшебник был среднего роста худощавым мужчиной, с тёмными прямыми волосами и глубоко посаженными голубыми глазами. Угрюмый и угловатый вид его лица вызывал неуверенность у многих, кто оказывался с ним рядом.

Под мантией он часто носил чёрную кожаную куртку и тёмные брюки, что подчёркивало его мрачный вид. От него веяло жестокой и неукротимой мощью, он помогал Волдеморту готовить молодняк ещё давно, когда по предложению своего нового знакомого перебрался в Англию. Некоторые его ученики уже достигли больших высот в развитии магии. В то же время он умудрялся всё это время оставаться в тени других пожирателей. Никто особо не знал о его роли в организации Волдеморта.

Несмотря на благостный и уверенный вид, его мысли были далеко не спокойны: «Что толку в предчувствиях, — думал Долохов. — Я всегда предугадываю всё плохое, то что должно случиться со мной. Но… к сожалению, ничего нельзя изменить. Это даже хуже незнания. Как бы ты ни готовился, вот-вот сейчас что-то случится, беда всегда приходит внезапно. И тем страшнее ждать. Сначала над головой начинают каркать вороны при любом удобном случае. Это, так сказать, первый вестник грядущих неприятностей. Потом становится всё тяжелее на душе, а затем приходит страх неизбежного. Это как в детстве, когда совершишь какую-то проказу, потом спрячешься от маман и, сжимаясь, ждёшь, когда она найдёт тебя и будет стыдить за допущенную гадость и, хуже того, за враньё и поведение недостойное юного мага. Вот и сейчас у меня это мерзкое чувство внутренней дрожи, явно свидетельствует о скором начале каких-то неприятностей. И ведь каждый раз, когда такое случается, я хочу понять, откуда придёт очередная беда, чтобы попытаться хотя бы чуть-чуть быть готовым к тому, что произойдёт. Но разве можно быть готовым к беде? Кстати, насчёт веры в высшие силы. Несмотря на то что мы маги, когда мне становится плохо, я пытаюсь обращаться к ним. Прошу помочь, защитить. Наверно вера в высшие силы просыпается во мне, только когда мне худо. В остальное время я равнодушно отношусь к высшим силам и особенно не задумываюсь о вере. Возможно, это свойство не только моего характера, а вообще всех магов. „Пока гром не грянет, мужик не перекрестится“, как говорили в российской империи, точно про меня. Самое важное для меня — это семья. В это понятие я включаю всех дорогих и близких мне людей. Моя милая жена, замечательный, пусть и пока ещё маленький сын. Мне очень повезло с родными. Даже отец, которого я видел за свою жизнь всего несколько раз, не вызывает во мне злобы, я давно его простил. И мне очень жаль, что он не увидел своего внука, не играл с ним в простые детские игры, которые так радуют дедушек и бабушек, порой даже больше, чем самих внуков. Как тяжело принять то, что испытания, которые преподносит нам дорога жизни, так или иначе, придётся пройти. Наверно, японским самураям, которые культивировали постоянную готовность к смерти, было бы легче. Но я воспитан в русских традициях по типу: „Авось всё будет хорошо“. Поэтому предопределённость бьёт по мне сильней. Да хрен с ними, с самураями… Одно, я понимаю, что бы ни случилось, жизнь должна продолжаться: Show must go on во что бы то ни стало, как говорят мои коллеги по братству Вальпургиевых рыцарей».

В этот момент кто-то негромко кашлянул, и Антонин мгновенно оторвал взгляд от книги. Рядом стоял Альбус Персиваль Вулфрик Дамблдор и добродушно смотрел на него.

— Простите, мистер Долохов, вас заинтересовала скандинавские руны? У меня в Хогвартсе, в библиотеке, множество редких изданий по этому направлению. Если хотите, то я как-нибудь мог бы показать вам свою замечательную коллекцию, — произнёс он и с хитринкой сверкнул очками.

Сила и могущество так и кружились вокруг его фигуры, и Долохов не посмел говорить грубости, несмотря на то что ему это очень хотелось сделать.

— Спасибо, сэр, возможно, я когда-нибудь и воспользуюсь вашим щедрым предложением. Но сейчас мне достаточно того, что можно найти на полках этого замечательного магазина, — без энтузиазма ответил он. — Руны Скандинавии — моя давняя страсть. Они позволяют немного заглянуть в будущее. Всего лишь бросив кости с выбитыми на них рунами, мы тем самым можем узнать прошедшее или то, что заготовила нам судьба в будущем и постараться избежать его.

— Вы сможете изменить свою, просто перейдя на сторону Света, — также благожелательно улыбаясь, произнёс Дамблдор. — Вы не коренной житель островов, хоть и принадлежите к чистокровным. Поэтому у вас здесь нет вековых привязанностей, долгов и обетов между семьями. Вам незачем сражаться за чужие идеалы. У вас здесь есть только жена и сын, живущие в скромном коттедже, которых надо защищать и беречь. Неужели вы хотите, чтобы они тоже пострадали в этой войне между министерством и радикальными чистокровными? Волдеморт не сможет добиться власти, ваша партия гарантированно проиграет. И вы же знаете древнеримскую поговорку: «Горе побеждённым?» А сейчас у вас есть возможность сменить сторону и присоединиться к победителям. Ваша магическая мощь поможет правому делу в наведение порядка на островах, а сын благополучно поступит и будет учиться в самой хорошей школе магии Хогвартсе.

Сердце Антонина внезапно сжалось от необъяснимой тревоги, но он молча покачал головой.

— Ну хорошо, — вздохнул Дамблдор отворачиваясь. — Главное, чтобы вы потом не пожалели о своём решении. Ведь каждое наше решение несёт за собой определённые последствия, о которых мы порой жалеем потом всю оставшуюся нам жизнь.

Антонин ещё некоторое время смотрел вслед давно ушедшему великому светлому магу, а потом, так и не купив книгу с рунами, тоже выскочил из магазина. Тревога внезапно опять кольнула сердце и несмотря на массу ждущих его дел, Долохов аппарировал домой сразу, как только вышел из магазина.

***

Эван Розье, высокий, светловолосый парень, позвонил в дверь, ведущую во двор особняка Долохова. Его друг и учитель жил довольно уединённо со своей семьёй. Красивый двухэтажный коттедж и небольшой сад, возле дома, в котором располагалась ажурная металлическая беседка со столом и качели. Его жена Элоиза, увидев Эвана, приглашающе помахала ему рукой. Мальчик, маленькая копия Долохова, принёс поднос с чаем, важно надуваясь от своей роли гостеприимного хозяина.

— Садись, Эван, — сказала Элоиза Долохова, улыбнувшись. — Бери печенье к чаю. Или может принести тебе более существенное? Антонин должен скоро вернуться, так что тебе просто надо немного подождать.

— Я принёс ему проект подготовки отрядов егерей, — ответил Розье. — Мы договаривались обсудить сегодня мои идеи, спасибо за чай, миссис Долохова.

В этот момент недалеко от дома раздался шум аппарации. Услышав его, Элоиза воскликнула:

— Вот, наверное, и Антонин пожаловал, недолго и ждать его пришлось.

Между тем Эван насторожился, звуки были явно не от одиночной аппарации, а где расположена усадьба Долоховых, знало не то чтобы много людей. Внезапно Розье почувствовал, как дом и сад накрыл мощный антиаппарационный купол, а следом тут же послышался свист заклинаний и крик: «Бомбарда максима!»

— Элоиза, бегите, — закричал Эван, отбивая заклинание, а затем дом буквально взорвался. Успевшая накрыть себя и сына «Протего», Элоиза упала на траву от силы взрыва, но не перестала поддерживать заклинание. Щепки и остатки строения забарабанили по её щиту, но Эвану уже некогда было за этим следить. Четверо рослых мужчин с разных сторон, планомерно закидывали его боевыми заклинаниями, и всё, что он мог поделать, это уворачиваться, трансфигурировать защиту, и иногда огрызаться в ответ, отступая в сторону сада, и стараясь не давать атаковать Долоховых.

Внезапно сзади резанул нервы мучительный крик, впрочем, мгновенно оборвавшийся с треском молнии. На мгновение обернувшись, Эван увидел только дымящиеся тела женщины и её сына и недалеко стоя́щего от их плотного рыжего мужчину. «Фабиан Прюэтт, — вспыхнуло у него в мозгу. — А где же второй?»

— «Экспеллиармус», — чуть сбоку и сзади издевательски лениво прозвучал чей-то голос, и палочка тут же вырвалась из руки Розье. «Вот и второй», — обречённо подумал Эван и «Авада кедавра», было последнее, что он услышал в жизни.

— Ну что друзья, вот мы и покончили с этим пожирательским отродьем, — сплюнул один из Прюэттов.

— Раз Долохов отказался перейти на сторону Дамблдора, он сам виноват в случившемся, — усмехнулся второй брат. — Пожиратели смерти тоже никогда никого не щадят из наших.

Оба Прюэтта вскинули одновременно палочки и, направив их на остатки дома, дружно проревели:

— «Инферно фламиа», — и вот, через мгновение, везде на территории усадьбы горел страшный, всепожирающий огонь. Спалив все следы поместья, отряд ордена Феникса аппарировал прочь.

Через десять минут, в вихре аппарации показалась одинокая фигура мужчины. Антонин, а это был он, в ужасе наблюдал, как на месте его замечательного и уютного дома догорает пламя огня. Не осталось ничего. Он с воплем содрал со своей шеи будто раскалившийся медальон и с ужасом его раскрыл. Изображения любимой жены и сына потеряли цвета и траурно светились однотонным серым…

— Не-ет! — Долохов дико закричал и несмотря на жар, бросился руками разгребать дымящиеся развалины.

— Лиза? Сынок? — не прекращая рыться в пепле и рыдая, звал он, но в ответ слышал только потрескивание кое-где ещё горевшего огня. Наконец-то поняв, что живых вокруг уже нет, он устало опустился прямо в ещё дымящийся пепел. Скупые злые слёзы струились по его грубому лицу, а в чёрных, густых волосах уже белела седина. Расхристанный и всклокоченный, весь перепачканный в саже, Долохов выглядел страшно.

— Кто бы это ни сделал, я отомщу за вас, — прошептал он, сжав обгорелые кулаки. — Смертельно отомщу… — Его ещё недавно яркие голубые глаза, внезапно залило чёрным.

Расположив вокруг территории поместья фигурки с выбитыми на них рунами, Антонин каждую, не скупясь, полил своей кровью. Зачитав длинную рычащую литанию заклинания на гортанном языке, он застыл на месте, пока виде́ния произошедшего не начали бомбардировать его мозг. Долохов будто бы вживую видел, как сопротивлялся натиску нападавших его ученик Эван Розье, как погибли его жена с сыном и кто был виновником произошедшей трагедии.

— Прюэтты, — с ненавистью прошептал он потрескавшимися губами. — Я достану вас, твари!

Трансгрессировав на Косую аллею, Антонин немедленно зашёл в Гринготтс.

— Я хочу посетить своё хранилище, — сообщил он первому же гоблину, которого встретил.

— Пройдёмте за мной, мистер Долохов, — сказал служащий Гринготтс. — Надеюсь, вы не забыли свой ключ от сейфа?

Антонин только скрипнул зубами и молча отправился вслед за коротышкой. Зайдя в хранилище, где было немало всего, Антонин подошёл к полке с артефактами и небольшим сундучком с различными эликсирами.

«Так, начнём, пожалуй, с зелья удачи, — мрачно подумал он, немедленно опрокинув в рот указанный эликсир. — Теперь боевые стимуляторы, — продолжил озверевший муж и отец закидываться эликсирами. — Блокиратор аппарации, пробойник стационарных щитов, жезл Аида, накопители манны», — сгребая всё, что могло ему помочь в осуществлении мести, Долохов продолжил собираться. Оставив у гоблинов завещание в пользу организации пожирателей, всего имущества, Антонин аппарировал сразу со ступеней банка.

Игнациус и Лукреция Прюэтты были в гостях у сестры Мюриэль. Они вели неспешную беседу за чаем, когда внезапно все трое повалились на пол и забились в судорогах, опрокинув стол и стоя́щие на нём чашки, которые со звоном посыпались на пол и лежащих на нём людей. Камень рода, и мэнор были уничтожены. Пожилые волшебники немедленно потеряли сознание от обрыва связи с алтарём рода.

Дома в мэноре на данный момент присутствовали два брата-близнеца Гидеон и Фабиан, шестеро их товарищей по боевому отряду ордена Феникса и Аластор Грюм. В третий раз разлив по бокалам старое Огденское, маг произнёс:

— Ну что бойцы? Благодаря нам этот мир стал немного чище. Скоро вся пожирательская падаль сгниёт в могилах, а всех, кто замарался в общении с ними, мы запрём в Азкабан.

Радостные возгласы братьев и друзей стали ему ответом, и компания снова стукнулась фужерами. Ещё один удачный боевой рейд, победа, азарт. Что ещё надо для молодых и горячих мужчин? Только немного женского внимания.

— Может нам заявиться на цветочную аллею? — сказал раскрасневшийся Фабиан. — Я заскучал уже без общества весёлых девиц.

Все поддержали его радостным криком. Но тут Грюм насторожился, и все остальные тоже почувствовали какое-то тяжёлое давление магии. Казалось, даже свет магических фонарей потускнел. Стало сложнее дышать, по телу потянуло могильным холодом.

— Защиту мэнора ломает кто-то страшный, хозяин, — возле стола, где сидели волшебники, появился немного испуганный домовик.

— Это кому там жить надоело? — злая и возбуждённая алкоголем толпа немедленно вывалилась на улицу.

Грюм шёл последним, и в этот момент защита мэнора пала, а сквозь дым от падающих ворот и развеявшейся защитной магии, волшебники увидели тёмную фигуру с серебряной маской на лице.

— Пожиратели! — воскликнул Фабиан и орденцы немедленно выхватили палочки. Фигура что-то прохрипела на неизвестном волшебникам языке, и все, кроме братьев Прюэтт, немедленно забились в агонии, буквально гния заживо. Хозяевам повезло больше, основной удар чудовищной чёрной магии принял родовой алтарь, взорвавшийся в подвале со страшным шумом.

Но вместе с тем, они тоже в полной мере почувствовали отголоски случившегося. Зачарованный самим Дамблдором порт-ключ выдернул из погибающего мэнора и перенёс бессознательного Аластора Грюма прямиком в приёмную больницы Мунго, где на него с ужасом уставились немногие пациенты в приёмной и молодая медведьма, принимавшая в регистратуре.

У Грюма уже отсутствовала одна нога и было ужасно обезображенное лицо. Более того, он продолжал неуклонно гнить заживо, несмотря на все защитные амулеты. Когда прибежавший Сметвик, мгновенно сориентировавшись, наложил на Грюма темпоральную заморозку, тело мракоборца уже было похоже на оплывшую свечу, хоть он ещё оставался живым.

Спрятав в карман разрядившийся пробойник и темномагический родовой артефакт — дыхание Кощея, Антонин запустил в сторону братьев целую связку лично разработанных заклинаний. По брови накаченный боевыми эликсирами он не жалел сил, и одна из запущенных некротических стрел задела ногу более магически сильного близнеца. Тот немедленно упал, мгновенно лишившись части стопы, но изо всех сил продолжая держать щиты.

— Фабиан! — на мгновение отвлёкся Гидеон, и тут же попал под зелёный луч авады.

— Не-е-т, — закричал с земли Фабиан, тщетно пытаясь подняться. — Будь ты проклят убийца!

— «Круцио», — с искажённым ненавистью лицом прохрипел ему в глаза Долохов. — «Круцио», «Круцио», «Круцио», тварь…

Антонин пытал израненного Фабиана, пока тот не перестал даже вопить. Запустив в оставшееся ещё живым тело «Аваду», он устало посмотрел в сторону дома. Трупы защитников мэнора и домовиков, валялись по всему двору.

«Пора убираться отсюда, — подумал он. — Но перед этим: Волна праха!»

Очередное страшное заклинание слетело с его губ, после чего мэнор и вся прилегающая к нему территория вместе с трупами, ещё недавно живых и весёлых волшебников стали быстро превращаться в серый мёртвый пепел. Несколько минут и от прекрасного древнего мэнора ничего не осталось. Долохов опустошённо вздохнул, вытер от солёного пота лицо грязной рукой, и крутанувшись на месте, аппарировал к Лестрейнджам.

Глава 6. Все фигуры расставлены

***

Люциус сидел в кабинете поверенного рода Малфой и внимательно смотрел на гоблина.

— Уважаемый Габлрок, я принял решение о диверсификации наших вложений. Настало время, когда Малфоям требуется увеличить инвестиции в других странах, особенно во Франции, США, Болгарии. Сейчас наступает довольно смутное время у нас на родине и требуется защитить собственное имущество. Постарайтесь незаметно организовать вывод и продажу вкладов в магические предприятия Англии.

— Вы опасаетесь чего-то, Лорд Малфой? — проскрипел грубым голосом напряжённый и внимательный гоблин.

— Да, уважаемый Габлрок, — ответил Люциус, — я очень опасаюсь, что последующие годы могут стать в Англии слишком нестабильными. Кто бы ни взял в итоге власть в Министерстве магии, бизнес будет только страдать, риски увеличатся, и золото будет течь в наши хранилища гораздо меньшим потоком. Новая власть, какой бы она ни была, однозначно попробует обобрать всех, кто не будет предусмотрительно себя вести.

— Гоблины не дадут разграбить наши хранилища, — отрезал Габлрок.

— Я знаю это, — улыбнулся Малфой, — но деньги должны работать, приносить прибыль роду, а не просто валяться огромной кучей в подземных хранилищах.

— Хорошо Лорд, — ответил управляющий, — мы с моими помощниками немедленно займёмся этим.

— Тогда я прощаюсь с вами, уважаемый Габлрок, — ответил Малфой чопорно и с чувством собственного достоинства, неторопливо вышел из кабинета.

«Хорошо бы прибрать к рукам и все деньги пожирателей, — подумал Малфой — Нашему роду не помешают такие вливания. Если ситуация начнёт меняться к худшему для пожирателей смерти, то подстраховка не помешает. Главное, успеть всё организовать и придумать способ, как нам вывернуться. Азкабан не то место, где должны находиться члены рода Малфой. Ничего, когда стоит вопрос получить большие деньги или посадить человека в Азкабан, чиновник выберет галеоны, главное, придумать устраивающий всех повод».

Люциус нехорошо усмехнулся и аппарировал, едва выйдя на ступени Гринготтса.

***

Антонин Долохов, вывалившись из воронки аппарации возле ворот Лестрейндж мэнора, немедленно попросил доложить о его визите Волдеморту.

— Милорд, сегодня банда предателей чистой крови из ордена Феникса совершили нападение на мой дом, — припав на одно колено, почтительно сказал он, — Убиты жена и наследник, погиб ожидавший меня там Эван Розье.

Глаза Волдеморта залило красным:

— Что? — прошипел он, поднимаясь из кресла. — Как они посмели?

Долохов сжал кулаки от злости:

— Я выяснил, что в нападении участвовали братья Прюэтт и их друзья из боевого отряда Дамблдора, вскрыл защиту мэнора и уничтожил всех, кто там был. Прюэтты сдохли особо жестоко, но я бы хотел добраться и до заказчика всего этого, хотя и понимаю несопоставимость нашей силы. Прошу, мой Лорд, когда вы пойдёте убивать старика Дамблдора, возьмите меня с собой. Я мечтаю насладиться выражением ужаса на его благообразной физиономии, — Долохов в злобе заскрежетал зубами.

— Кровь за кровь, Антонин, кровь за кровь, — мрачно ответил Лорд. — Мы обязательно отомстим за всех, кровь невинных магов отольётся ещё бородатому и его слугам сторицей. Я уже почти нашёл, где он прячет этих Поттеров. В рядах его сторонников появился здравомыслящий волшебник, который готов рассказать всё и даже провести меня через Фиделиус. В награду он хочет только вступить в наши ряды и оказаться с победителями, а не с проигравшими в этой войне. Маленькая награда за то, что он поможет положить конец истории Дамблдора. Фактически сейчас всю магическую Англию от перехода на нашу сторону сдерживает только пророчество, слухи о котором распространились среди всех волшебников, — грустно покачал головой Тёмный Лорд. — Дамблдор, заседая в директорском кресле Хогвартса много лет, фактически держит в заложниках лояльные нам семьи. Опасаясь за жизнь своих детей, они не могут открыто нас поддержать.

А ведь его курс на сближение с простецами навредит всем, — глаза Волдеморта снова вспыхнули красным. — Магглы очень быстро начнут глобальную войну, когда узна́ют о существовании волшебников и наших возможностях. Они хоть и животные, но очень опасные животные.

Чистокровный маг не будет пытаться подружиться со стаей гиен, — я говорю всем вам, он безумен. — Волдеморт в ожесточении взмахнул рукой. — Ничего, уже осенью решится, кто будет править этой страной, достойные чистокровные маги или презренные магглолюбцы. Иди Антонин и готовься, я призову тебя, когда наступит время действовать, — недобро усмехнулся Тёмный маг. — А сейчас продолжай тренировать бойцов, их мощь уже скоро понадобится нам всем.

Долохов, поклонившись, вышел из кабинета. Мысли его были полны злостью и горечью. Да, он отомстил за семью, уничтожил негодяев. Но почему-то это не принесло ничего. Боль затаилась внутри. Ему больше незачем было жить и некуда было возвращаться. Остался лишь пепел. Ничего, зато у него ещё есть возможность поквитаться со всеми прихвостнями Дамблдора, отомстить всем. Попрощавшись с провожающим его Рабастаном, он аппарировал в полевой лагерь боевой подготовки пожирателей смерти.

***

Появившись внезапно на улице Монморанси, напротив неприметного каменного дома под номером пятьдесят один, человек, выглядел для обывателей довольно непривычно. Большая белая борода и длинная лиловая мантия показались бы странными и безумными для обычных людей, но этого человека и не мог никто увидеть. Он взмахнул узловатой палочкой и надпись на здании «Мы, земледельцы, мужчины и женщины, живущие здесь и пребывающие под покровом дома сего, построенного в 1407 году от Рождества Христова, обязаны ежедневно возносить молитву Господу, читая „Отче наш“ и „Аве Мария“, моля Господа простить несчастных умерших грешников. Аминь», сменилась на «Дом алхимиков Николя и Пернель Фламель, 1407 год» Усмехнувшись в бороду,

Дамблдор осмотрел барельефы с изображениями знаменитой пары и позвонил в бронзовый колокольчик над дверью. Створка немедленно открылась и на пороге показался старый домовик, который уставился на Альбуса подслеповатыми глазами.

— Здравствуйте, директор Дамблдор, — писклявым голосом произнёс он, — хозяин ждёт вас.

Волшебник шагнул за порог и ожидаемо, оказался не на пути к залу небольшого ресторана, а на залитой солнцем лужайке, на которой, окружённый живой изгородью и увитый плющом, располагался дивной красоты небольшой особняк в старом фламандском стиле. Высокие окна, потолки с декоративными деревянными балками, удобные кресла, стоя́щие в просторных, светлых комнатах, все эти воспоминания заставили Дамблдора ностальгически вздохнуть. Он рад был снова побывать в доме учителя, в котором ему довелось провести несколько замечательных лет.

— Здравствуй, Альбус, — знаменитый алхимик Фламель ожидал Дамблдора на пороге, — проходи в дом.

— Привет тебе, Николя, с нашей последней встречи ты немного постарел, — усмехнулся Альбус.

— О, ты только сейчас заметил, что я стар? — по-доброму улыбнулся Фламель, — мне уже далеко за шестьсот лет, это накладывает свой отпечаток на мою внешность. Тем более что мне давно плевать на то, как я выгляжу, в отличие от моей милой Пернель.

Так подкалывая друг друга, они не спеша, прошли в гостиную, где расположились в удобных креслах.

— Я слушаю тебя, мой друг, — произнёс Фламель серьёзно, — что случилось у вас в Англии, что ты решил прибыть сам, а не отправил сову, как обычно?

— Беда случилась, Николя, — грустно ответил Дамблдор. Мой друг, Аластор Грюм, попал под какое-то темномагическое заклятье, причём такой силы, что оно уничтожило всех на месте нападения, даже смогло разрушить алтарь старинного чистокровного рода. — Дамблдор передёрнулся в отвращении.

— Несмотря на все защитные амулеты, Аластор буквально гниёт заживо. Медики успели наложить заморозку времени на его тело, но, как ты знаешь, её нельзя поддерживать слишком долго. Всё, что у них есть, все заклятья, зелья, ритуалы, они попробовали применить, но успеха не достигли. Это что-то древнее, не наше.

Фламель задумчиво посмотрел на Дамблдора:

— Я понимаю, что ты имеешь в виду. В глубине веков скрываются такие знания, которые должны быть навсегда забыты для высшего блага. Твой старый друг, Гриндевальд, изучал их, но тоже начал со временем сходить с ума от появившегося могущества. А чем это закончилось для мира, мы все давно знаем, — ничем хорошим.

Дамблдор покачал головой:

— Да, Николя. Эта история тяжким грузом лежит на моём сердце. Не предостерёг, не остановил. Блестящие идеи, острый ум и магическая сила, его харизма способна была увлечь за собой любого волшебника. Как жаль, что он разменял себя на достижение власти и тёмную магию, а не на развитие науки, продвижение идей равенства и высшего блага. Ведь если бы всё пошло по-другому, насколько жизнь магов была бы сейчас лучше. Нам надо интегрироваться в общество магглов на равных условиях, вместе мы способны принести процветание этой планете. Достигнуть небывалых высот в развитии. Их техника и наша магия в симбиозе должны подарить человечеству звёзды. Но зашоренность чистокровных не даёт нам воплотить эти идеи. Они боятся, запёрлись в своём мирке и считают себя вершиной творца. А ведь я, за эти годы, а тем более ты видим, как развивается стремительно человечество. Из глупых дикарей с луками и стрелами они уже превратились в цивилизованных людей, которые способны двигать вперёд науку. Эти их механизмы для обработки информации одни, чего стоят. Ещё немного и они могут появиться в каждом доме, в любой семье. Это же даст просто невероятный толчок к развитию.

— Знаешь Альбус, от некоторых тёмных родовых заклинаний почти нет спасенья, я не смогу вернуть здоровье твоему другу, но жизнь сохранить сумею, — произнёс задумчиво Фламель. — На основе его крови и вытяжки эликсира философского камня я создам лекарство, которое остановит разрушение в его теле, а его источник магии даже усилит немного. Он, конечно, останется калекой, но, по крайней мере, будет относительно цел и снова будет магом.

— Спасибо мой друг, — Дамблдор прочувствованно склонил голову, — его жизнь очень важна для меня. С каждым годом у нас остаётся всё меньше людей, которым мы можем доверить свою спину в битве.

— Тогда не будем терять времени, — произнёс Фламель и оба волшебника поднялись и отправились в подвал, в лабораторию алхимии.

***

В Годриковой Лощине, в небольшом двухэтажном коттедже, где на втором этаже спал в детской кроватке Гарри Поттер, которому сегодня исполнился ровно один год, на первом этаже в гостиной собралась пёстрая компания старых друзей. Резкий и порывистый Сириус Блэк в аврорской мантии, весь какой-то серый и незаметный Ремус Люпин с вечной извиняющейся улыбкой на измождённом лице, толстячок Питер Петтигрю, чьи маленькие бегающие глазки постоянно перескакивали с одного собеседника на другого.

На маленьком диване сидели Фрэнк и Алиса Лонгботтомы. Фрэнк, невзрачный на первый взгляд, лопоухий мужчина, был тем не менее сильным и опытным аврором, а его жена, красивая женщина с короткими тёмными волосами, смешливыми глазами и весёлой улыбкой, казалось, освещала всё вокруг мягким и добрым светом. Их годовалый сын, Невилл вчера тоже отмечал в кругу семьи день своего рождения, а сегодня остался на попечении бабушки и домовиков, что, несомненно, добавляло радости его молодым родителям.

Ну и со стороны лестницы на второй этаж тоже рядом сидели Джеймс и Лили Поттеры. Уложив Гарри спать, они были счастливы встретиться с друзьями и отпраздновать этот замечательный день. Подняв стакан с огневиски, Джеймс с улыбкой воскликнул:

— За нас ребята, за нас и наших детей! Пусть их жизнь будет радостной и счастливой.

Все откликнулись согласным гулом и дружно выпили. Завязался ничего незначащий разговор. Блэк подкалывал Питера, тот вяло огрызался. Ремус смотрел на это с улыбкой и периодически вставлял фразы, поддерживающие то одну, то другую сторону. Алиса с Лилли обменивались интересными моментами в воспитании малолетних волшебников, а Джеймс и Фрэнк просто цедили огневиски, слегка прислушиваясь к разговору своих жён.

Джеймс и Сириус вышли подышать свежим воздухом на крыльцо. Вокруг было темно и только несколько окошек в стоявших по улице домов ещё сияли неярким жёлтым светом.

— Джей, ты уверен, что это была правильная идея, сделать хранителем фиделиуса, малыша Питера. Что-то последнее время он стал, сам на себя непохож. Таится, нервничает, всего боится.

— Что с ним происходит? — задумчиво спросил Блэк.

— Не знаю Сири, мы с тобой, да и Фрэнк, постоянно в рейдах. Мы рискуем попасть в заваруху каждый день, когда встречаемся с пожирателями. Мне уже три раза чудом при столкновениях с ними, удалось уйти от атак Волдеморта, он всё же безумно силен, не слабее Дамблдора точно. Поэтому я надеюсь, что Питер, которого никак эта война не касается, будет тем, кто сохранит безопасность нашего дома. Ведь случись что, с тобой или мной, Лилли может рассчитывать только на защиту фиделиуса и орден Феникса. Ты же знаешь, она магглокровная, а мои предки отказались вводить её в род и подключать к алтарю. Поэтому Лили с трудом разрешилась от бремени, она где-то на две трети потеряла в магической силе и дай Мерлин, только через пару лет сможет восстановиться.

Джеймс пожал плечами и продолжил:

— Ты же знаешь, я никогда не придавал значения этим чистокровным заморочкам. Я за прогресс и верю Дамблдору. Он не так давно заходил к нам проведать, и я дал ему свою родовую мантию на исследования. Он обещал поискать возможность переложить её уникальные свойства на весь дом.

— Что-то и Ремус после школы как-то отдалился от нас, — произнёс Сириус, — он с его «пушистой проблемой» боится всем навредить.

— Ты знаешь, Джей, — оборотни массово переходят на сторону пожирателей, те обещают им равные права с волшебниками, я опасаюсь, как бы Люпин тоже ни сменил сторону.

— Да ну, Сириус, этого не может быть. Ремус ещё в школе показал, что он самый совестливый из нас. Это мы были баловнями судьбы, богатые уважаемые семьи, вседозволенность золотой молодёжи. А Ремус и Питер изначально были из другого теста, так что не живи мы с первого курса вместе в одной комнате, то не факт, что образовалась наша дружная компания.

— Мародёры! — вдруг хором заорали они в тишине и тут же рассмеялись.

— Эх, славное было время, — продолжил Джеймс. — Ещё бы этот Нюниус постоянно не мешался под ногами.

— Снейп — теперь пожиратель смерти, — сказал Сириус. — Нюньчик нашёл себе нового хозяина, их банда проплатила ему после школы обучение на мастера зельевара и теперь он снабжает всю их организацию отборными зельями.

— Хорошее вложение, — ответил Джеймс, — умелый зельевар пригодится везде. Тем более, такой талантливый и упёртый как Снейп. Ты вспомни, как его старина Слагги терпеть не мог за то, что этот слизень просто интуитивно чувствовал зелья. Слагхорн, хоть и мастер- зельевар, но ремесленник. А Северус, несмотря на свой отвратительный характер, всё же гений.

— Скажешь, гений, — проворчал Сириус. — Зато как человек он дерьмо…

С этим уже молча согласились они оба. Сколько крови попил в своё время Снейп их компании, не перечесть. Да и на Лилли он с детства заглядывался.

— Ладно Джей, пора и домой. Завтра с утра опять на дежурство, увидимся на службе. — Блэк лихо крутанулся на одном месте и аппарировал.

Поттер ещё раз глянул на звёзды и отправился в дом. Несмотря на то что вечер прошёл хорошо, интуиция царапала его. Ему казалось, что что-то вокруг происходит паскудное. Будто чья-то рука сжимает на шее удавку. Но, зайдя в дом и попав в объятья жены, он на время забыл про все свои страхи и предчувствия.

***

Сидя на любимом плетёном кресле возле бассейна, Кассиус со злобой смотрел на маленький шарик из шерсти дорпера. Его задание на этот месяц было заставить его двигаться по своему желанию. Уже год, как он обучается в доме Чибузо Ину, осваивает медитативные практики и смог увидеть магические линии. Но вот движение силой мысли или как его называет мастер Ину, телекинез, никак ему не давался.

Он видел, как от его руки тянется тоненькая нить к прокля́тому комку шерсти, охватывает его и пытается стронуть с места. Но на самом моменте, когда шарик должен прийти в движение, нить развеивается. Уже в тысячный раз за месяц, Кассиус напряг своё воображение и протянул светящуюся нить к шарику. В этот раз он был полон решимости сдвинуть его хотя бы на дюйм. И вот как только мальчик уже был практически готов это сделать, лёгкий порыв ветра сдул шарик со стола в сторону бассейна. Не ожидавший такого, Кассиус мысленно вцепился в него и дёрнул его назад. Шарик спокойно завис, не достигнув бассейна и неторопливо переместился обратно на стол.

— Получилось! — заорал Кассиус, чем перепугал домовика, до того лениво следившего, за его упражнениями.

— Маленький господин, уже обед, — сердито проворчал домовой эльф, — пора идти в столовую. Мастер только что вернулся из поездки.

— Точно, я сейчас же должен ему всё показать! — обрадовался Малфой и метнулся наверх в свою комнату, чтобы привести себя в порядок и спуститься в столовую.

После первого занятия мальчик было решил, что вот сейчас его начнут учить страшной тёмной магии, но на самом деле Чибузо Ину начал с самых азов, которые дают знатным детям из африканских семей. Физические нагрузки, медитации, упражнения на развитие памяти и контроль. Это конечно, не окклюменция, но подготовка к ней. Мальчик впитывал науку как губка и даже сейчас через год, он уже совсем не походил на себя прежнего. Высокий, для своего возраста и крепко сбитый пацан, которых пусть и другого цвета, полно́ на улицах африканских городов.

Одевая специальный амулет, который изменял его внешность на типичного мальчика из народности луба, он под присмотром бдительного домовика гулял по спальным районам Киншасы. Приходилось и драться с чужими ребятами и убегать от взрослых, когда их поймали возле заповедника «Рай для бонобо», где они вместе с другими детьми швырялись камнями в маленьких обезьян.

В общем, Кассиус влился в дружную компанию местных сорванцов и совсем не чувствовал себя одиноким. Наоборот, большое количество знакомых детей, позволяло ему расти не маленьким напыщенным снобом, а живым весёлым ребёнком.

Спустившись, он увидел учителя, который сидел во главе стола и ел, управляясь одной рукой. Вторая, покоилась на привязи, что несказанно удивило Кассиуса.

— Что с вами, учитель, — воскликнул он, — вы ранены?

— Уже ничего страшного, — ответил Чибузо, — просто последствия одного неприятного проклятья от моего знакомого из западной Африки. Этот негодяй вернулся с Гаити, где обучался на мастера Вуду, и решил, что теперь он будет новым Тёмным лордом запада и востока наших благословенных земель. Заручился поддержкой сильных Лоа, наделал зомби из своих соплеменников и начал напада́ть на соседей. Те не смогли справиться с ним и сообщили мне. Мне, конечно, пришлось потрудиться, чтобы его утихомирить. Правда, когда мы наконец-то сошлись с ним при личной встрече, он сумел меня огорошить. Наверное, папа Легба благоволил ему. Духи, которых этот мерзавец на меня натравил, оказались на диво злобными и сильными. Но наша магия, которая внутри нас, не слабее сил, которые может привлечь колдун Вуду на свою защиту. Поэтому, как только я отправил его Лоа обратно в мир духов, то больше ничего противопоставить моей мощи он уже не мог.

— А мне всё-таки удалось сдвинуть этот прокля́тый шарик. Наверное, все ваши дорперы передохли, пока я проклинал противный комок шерсти, — криво улыбнулся Кассиус.

— Ха-ха, — засмеялся Чибузо, — всё-таки у тебя доброе сердце малыш. Сначала проклянёшь, а потом переживаешь о судьбе проклинаемых овец. Не беспокойся, я сразу применил «отрезание плоти» на твоём тренажёре, так как до сих пор помню, как гоняла меня мать, когда я проклял перо нашего петуха, на котором изучал «Вингардиум Левиосса». Вот стуча дохлым петухом по моей голове, она и вколотила в меня мысль, что надо предвидеть последствия своих поступков.

— Да уж, — Кассиус опасливо почесал зад, — теперь понятно, откуда проистекают ваши педагогические таланты.

— На нашем континенте традиционно сильна чёрная магия, — ответил Чибузо Ину. — Бокоры, проклинатели, ритуалисты, зельевары. Все направления изучить конечно, сложно и долго, но когда твоя жизнь такая длинная как у волшебников, а чем мы сильнее, тем дольше можем пробыть на этом свете, то если не лениться, можно изучить все направления. Я, конечно, опытный маг, который не чурается даже неизвестной в наших местах магии, но тоже не знаю всего. Поэтому запомни Кассиус, — продолжил он серьёзно, — никогда не недооценивай своих противников. Мёртвый враг всегда хорошо пахнет.

Мальчик сосредоточенно кивнул на это.

— А теперь, — продолжил Чибузо Ину, — покажи мне мой юный ученик, что ты освоил за этот месяц, пока меня не было дома.

Вечером Кассиус связался с матерью по сквозному зеркалу и солидно, как подобает юному волшебнику из знатной семьи, делился своими достижениями и переживаниями. Он ежедневно связывался с родителями и бабушкой Вальбургой, когда просто узнать, как у них дела, когда поделиться своими достижениями или, наоборот, попросить сочувствия.

За прошедший год родители навещали его три раза, но в последний, который был за день до отъезда Чибузо Ину в западную Африку, состоялся серьёзный разговор с отцом. Старший Малфой предупредил сына о том, что тёмный Лорд Волдеморт выбрал семью Поттеров, как тех, у кого родился ребёнок пророчества, имеющий силу победить Тёмного Лорда. И сейчас он ищет способ, как найти возможность преодолеть мощь заклятия фиделиус и найти, где расположен их дом. Когда это случится, а старший Малфой не сомневался, что это рано или поздно произойдёт, всё может перемениться.

Если они захватят власть в Англии, то семья Малфоев будет стоять возле самой вершины. Более того, все финансовые потоки пойдут через них, а это просто нереальная власть и богатство. Род возвысится даже среди прочих чистокровных. А вот если Лорд падёт, для всех аристократов и обычных магов, семьи которых поддерживают Волдеморта, наступят тяжёлые времена. Власть, испуганная пожирателями смерти до трясущихся поджилок, начнёт мстить всем. И правым, и виноватым, не особо разбираясь и под шумок, уничтожая своих личных врагов.

— Мы, конечно, сможем выстоять и в этом случае, — сказал Лорд Малфой, гордо подняв голову, — но мне гораздо спокойнее сын, что ты будешь находиться в стороне от этих событий. Если с нами что-то случится, твоя обязанность, вырасти сильным магом и восстановить могущество нашего рода. Даже если тебе для этого придётся залить кровью всю Англию, — строго глядя на сына, сказал Люциус.

— Я обещаю, пап, — маленький Кассиус не менее серьёзно смотрел на отца, — наш род превыше всего.

***

Северус Снейп сидел в своём доме и пил. В окно барабанил холодный осенний дождь, но Северус не обращал на него никакого внимания. Он понимал, что его безнадёжная и безумная любовь к Лили Эванс. Северус даже в мыслях не мог назвать её Поттер, ни к чему хорошему не приведёт. Знакомый с ней с детства, Снейп как никто, он просто обожал её весёлый непосредственный характер, который даже его, угрюмого нелюдимого подростка, заставлял улыбаться.

«Наверняка это у меня от матери, — Северус горько скривился. — Она безнадёжно была влюблена в этого мерзкого маггла, моего отца и всё ему прощала, даже побои и унижения. И я тоже, безнадёжно влюблённый дурак, который не может забыть женщину, выбравшую своим мужем моего школьного врага. Ещё в прошлом году, когда я принёс это прокля́тое пророчество Лорду, я и подумать не смел, что оно коснётся моей Лили. Сколько детей рождаются в конце июля?

А сколько дураков и счастливчиков, могут трижды бросить ему вызов и остаться в живых, — Снейп со стоном схватился за голову. — Я умолял Лорда пощадить её, но добился всего лишь невнятных обещаний, что, если она не встанет у него на пути, он, так и быть, оставит ей жизнь для меня».

«Мать отойдёт в сторону и отдаст на смерть ребёнка? — сквозь пьяный туман пронеслось в его голове. — Я совсем потерял разум в своей погоне за силой и властью. — Снейп уставился невидящим взглядом в окно. — Что же делать? Я не могу спасти её сам, метка не позволит мне даже подумать напасть на Лорда, но я могу рассказать всё Дамблдору и надеяться, что он сможет остановить Волдеморта и спасти её. Решено, — подумал Снейп, опрокидывая в горло очередной стакан огневиски».

Набросав короткую записку с просьбой о встрече, он отправил сову в Хогвартс.

***

Дамблдор быстрым шагом двигался по коридору лечебницы Мунго и постучавшись зашёл в кабинет Сметвика.

— Добрый день, Гиппократ, — произнёс он, — ну как там Грюм?

Целитель выглядел бледным и уставшим, поддержание заклинания заморозки вот уже несколько месяцев, вытягивало из него все силы. Он чувствовал, что находится на пределе, но снять заклинание это означало, наверняка убить Грюма. Дамблдор пообещал, что скоро сможет найти лекарство, поэтому Сметвик держался из последних сил.

— Аластор в стазисе, что ему будет, — устало проговорил он, — ты нашёл лекарство? Сметвик с надеждой посмотрел на лучащегося радостью Дамблдора.

— Нашёл, мой друг, — улыбнулся Альбус, — и я прошу тебя немедленно отправиться к Аластору, чтобы начать лечение. Вот этот эликсир, — он достал из кармана небольшой пузатый флакончик и покачал его перед лицом Сметвика, — который мы сварили с моим другом и учителем Фламелем, он точно поможет Аластору справиться с проклятьем. Главное, лишь бы Грюм остался жив, остальное поправимо.

— Раны от тёмной магии так просто не вылечить, — покачал головой Гиппократ, — хорошо Альбус, не будем же медлить. Они быстрым шагом вышли из кабинета и направились в отдельную палату, где на койке лежал, находящийся в стазисе Грюм.

— Давай, ты снимаешь заморозку, а я тут же вливаю в него эликсир, а дальше надеемся на чудо, — напряжённо произнёс Дамблдор и приготовился.

Как только тело Грюма обмякло, он уверенной рукой раскрыл ему рот и опустошил туда хрустальный флакончик, с кроваво поблескивающей жидкостью. Эффект последовал незамедлительно, тело мракоборца мягко окутало жемчужно-золотистое сияние. Оплывшее туловище внезапно стало принимать надлежащую форму, гнойные язвы, расположенные на всей коже, начали закрываться, пусть и оставляя после себя уродливые шрамы. И через десять минут Аластор глубоко вздохнул и открыл один оставшийся глаз. Второго, как и куска носа, больше не было. Уродливые шрамы, змеившиеся на его лице, делали его жутким.

— Альбус, — негромко позвал он надтреснутым голосом, — я ещё жив? Последнее, что я помню, как падают ворота Прюэтт менора и фигура в маске пожирателя машет каким-то жезлом. Чем это меня приложило и где я сейчас?

— Мы в Мунго, мой друг, — ответил Дамблдор, улыбаясь в бороду. — Нам удалось спасти тебе жизнь, но из этой схватки ты вышел не весь. У тебя не хватает глаза и ноги, тебя перенесло порт ключом уже без них. Наверно ты потерял их там, в бою.

— Ты не будешь жить калекой, я это так не оставлю. Помнишь, у меня есть знакомства в Отделе тайн, я сегодня же напишу невыразимцам, чтобы они подобрали тебе лучшие протезы. А сейчас попробуй ощутить свою магию. Фламель сказал, что воздействие этого эликсира должно́ даже увеличить твой резерв. Восстанавливайся поскорей, мой друг, — с немного грустной улыбкой произнёс Дамблдор и они с целителем вышли из палаты.

— Этот эликсир творит чудеса, — воодушевлённо воскликнул Сметвик, — вы не могли бы посодействовать в его появлении в нашей больнице?

— Увы, целитель, — вряд ли Николас Фламель согласится поставлять в Мунго свои эликсиры в надлежащем количестве. Он уже слишком стар для этого.

В палате, из которой они только что вышли, остался лежать и думать о произошедшем Аластор Грюм. Выходец из небогатого, но чистокровного рода, он всю свою жизнь отдал службе в аврорате. Честно тянул лямку и со временем стал сильным и умелым бойцом. Став старше, уже сам начал передавать молодым кадетам непростую науку мракоборцев. Но сейчас, лёжа в палате и лишившись глаза и ноги, он не чувствовал себя ни старым, ни калекой. Энергия билась в нём в разные стороны, исцеляя разрушенные проклятьем органы, укрепляя мышцы и кости. По уровню магии он чувствовал себя в два раза сильнее, чем раньше. А ведь Аластор и в прошлом был достаточно сильным волшебником. Сейчас же Грюм, конечно, не стал великим магом, но уж скрутить парочку пожирателей в одиночку был способен даже не напрягаясь.

«Если Альбус поможет решить вопрос с протезами, я переловлю всё пожирательское отродье. Никто не уйдёт от правосудия. А вместе с Дамблдором мы и Волдеморта сможем остановить. И вся тёмная магия ему не поможет». — Под эти мысли он и не заметил, как уснул. И это был хороший сон, выздоравливающего человека.

***

Октябрь 1981 года выдался особенно холодным. Частый дождь и промозглый ветер, заставляли магов кутаться в мантии и быстрее двигаться по улицам. Но ещё более холодно и страшно было в душах людей. Постоянные нападения пожирателей, ужасная гибель ни в чём не повинных маглорожденных и полукровок. Целые деревни и посёлки, обезлюдевшие после рейдов. Пелена страха накрыла всю магическую Англию. Лорд Волдеморт не знал пощады, он метался по всей стране как безумный и будто бы кого-то искал.

Стычки с авроратом и орденом феникса шли одна за другой. И в большинстве случаев побеждали страшные фигуры в серебряных масках. Часто даже не убивая, а оставляя обездвиженных авроров и фениксовцев на месте побоища.

— Нам незачем проливать чистую магическую кровь, — презрительно говорили они. — Нас и так мало, настоящих волшебников.

Страшно становилось всем, ведь ни один человек не знал, кто находится под серебряной маской. Однако было понятно, что это чистокровные и родовитые волшебники, наделённые немалой магической силой и знаниями.

***

Дамблдор сидел в Хогвартсе и, казалось, чего-то ждал. Вот и сегодня он отдыхал в своём кабинете и гладя феникса по голове, скармливал ему орехи. Вдруг в окно постучалась неприметная сова и Дамблдор взмахом руки открыл форточку, запустив птицу внутрь. Сбросив письмо на стол, пернатая ухнула, растопырила крылья и вперевалку двинулась поближе к камину, чтобы отогреться. Дамблдор развернул письмо и, достав из стола немного совиного печенья свободной рукой, бросил его птице. Та ловко подхватила угощение и снова отвернулась к камину.

В письме, чем-то расстроенный Северус Снейп, самый молодой мастер зельеварения этого века, снова просил его о встрече. Мальчик регулярно сообщал о всех движениях в стане пожирателей и совершенно безвозмездно. «Возможно он все таки что-то решил потребовать?» — Дамблдор не стал долго думать и, создав патронуса, надиктовал ему сообщение. Прозрачный феникс немедленно исчез сквозь стену замка, а Дамблдор посмотрел на почтальоншу: — Отдохни, моя хорошая. Твой хозяин скоро придёт.

Сова согласно ухнула и, растопырив хвост, развернулась боком к огню. Внезапно в камине вспыхнуло изумрудное пламя и в кабинет, шуганув недовольную птицу, шагнул Северус Снейп. Он был трезв после воздействия антипохмельного эликсира, но ужасно бледен.

— Присаживайся мой мальчик, — Дамблдор указал рукой на кресло, — ненастная погодка, не правда ли? — он настойчиво пододвинул к посетителю поближе чашку с чаем. Что же привело тебя в это час ко мне, Северус? — Дамблдор внимательно и строго посмотрел на Снейпа поверх очков половинок.

Молодой человек комкал в руках платок и молчал, не имея сил начать разговор. Наконец, хлебнув чая из кружечки и немного успокоившись, он произнёс:

— Вы помните, сэр, что я являюсь частью организации Вальпургиевы рыцари?

— Знаю, Северус, хотя я чаще слышу название Пожиратели смерти, — усмехнулся Дамблдор.

— Сэр, — продолжал Снейп, — мне стало известно, что Лорд начал охоту на Поттеров, так как они попадают под это прокля́тое пророчество.

— Да, Карлус и Дорея были убиты вскоре после свадьбы Джеймса и Лили, а их мэнор полностью разрушен. Поттеры сменили свою уютную квартирку в Лондоне на домик в волшебном поселении, — кивнул Альбус.

— Я знаю, Сэр. Лили во время беременности, обращалась ко мне за зельями, поэтому я осведомлен, куда вы их спрятали.

— И ты не выдал их своему господину? — искренне удивился Дамблдор.

— Нет, конечно, я всегда относился к Лили, как к первому своему другу, и никогда бы не стал делать того, что могло бы привести её к гибели, — возмущённо ответил Северус.

— Хотя при этом от всей души продолжаешь ненавидеть Джеймса и его друзей, — усмехнулся Дамблдор. — Так что ты хочешь от меня, мой мальчик? — произнёс он, лукаво сверкнув очками.

— Я прошу вас спасти Лили и готов на всё ради этого, — словно бросаясь в ледяную воду, ответил Снейп.

— Спасти её, — задумчиво повторил Дамблдор. — Не всю семью Поттеров, а только её? Мне кажется, слухи о том, что ты влюблён в неё Северус, оказались довольно близки к истине?

Снейп побледнел ещё сильнее, но нашёл в себе силы ответить:

— Да, сэр. Она навечно в моём сердце и всегда там останется. Чтобы не произошло, я также сильно буду её любить.

— Молодость, молодость, — Дамблдор укоризненно покачал головой. — Я не могу верить тебе Северус, пока у тебя на руке эта метка. О доверии пока не идёт и речи. Заблокировать действие символа Волдеморта можно только клятвами не ниже уровня непреложного обета. Лишь это поможет удержать влияние метки.

— Я готов, — нервно вздохнул Снейп. — Я согласен на любые клятвы, лишь бы её спасти.

— Хорошо, — подытожил Дамблдор. — Сейчас я позову мисс Макгонагалл, чтобы она зафиксировала твои клятвы. Ты поклянёшься служить верно, нашему ордену и мне, а я обещаю, что постараюсь предотвратить гибель Лили Поттер, если у меня будет такая возможность.

Клятвы скрепили руку Снейпа невидимыми узорами, и он немного успокоенный обещанной помощью, отправился домой. Конечно, Северус с этого момента фактически становился рабом Дамблдора, обязанным рассказывать ему, что происходит в стане пожирателей и выполнять все его приказы, но взамен тот пообещал помочь спасти Лили от смерти. А она для Северуса значила намного больше, чем жизнь и свобода.

Глава 7 Канон, кровавый и беспощадный

***

Старый друг, Гектор Фоули не подвёл. Экспериментальные изделия отдела тайн обычно просто хранились в собственных архивах, но Дамблдор попросил его поискать и подобрать из имеющегося что-то уникальное и полезное в работе мракоборцев. Первым нашли протез ноги из редчайшего металла, с прикрученной внизу, мощной когтистой лапой, он позволял передвигаться вполне уверенно и даже бегом. При необходимости, мог служить неплохим оружием. Но второй артефакт, способный заменить глаз, был поистине уникальным. Он мог разглядеть всё на расстояниях, доступных человеку, видел сквозь стены и мантии невидимки. При необходимости разворачивался на триста шестьдесят градусов во все стороны, мог быть снят при нужде, просто вставлялся в глазницу и не требовал прикрепления к нервным окончаниям в голове. А то, что вид имел пугающий, так его изготавливали в те времена, когда красота для мужчин-воинов была далеко не на первом месте. Более того, способность видеть сквозь препятствия, позволяло носить полностью закрытый шлем, снабженный только отверстиями для дыхания.

Сколько галеонов было потрачено за такие произведения искусства, Альбус не знал, а Фоули отдал всё просто так. Только сказал:

— Этот парень ещё послужит Англии, он хороший мракоборец, пусть и немного больной на голову.

Дамблдор ухмыльнулся в бороду и молча принял подарок.

Грюм сидел на койке и метал нож в деревянный щит, прикреплённый к стене. Он бросал его уже несколько часов, возвращая телекинезом. Делать было нечего, всё, что можно было вылечить с помощью эликсира Фламеля, уже восстановилось. Дверь аккуратно приоткрылась и нож, до этого торчавший в щите, тут же оказался в левой руке Грюма, а в правой, как по волшебству очутилась палочка.

Увидев Альбуса, он немного расслабился.

— Здравствуй, мой друг, — произнёс Дамблдор улыбаясь, — как я и обещал, принёс артефакты, которые позволят тебе вернуться на службу.

Он пролевитировал Грюму свёрток. Через час, после несложных тренировок с артефактами, мракоборец уже уверенно шёл по коридору больницы вслед за Дамблдором. Они не преминули зайти попрощаться к Сметвику, тот обрадовался, увидев, что Аластор ходит на двоих ногах и вообще полон оптимизма. Выйдя из больницы Святого Мунго, Грюм и Дамблдор распрощались.

Вечером тридцать первого октября 1981 года в мэноре рода Лестрейндж, в кабинете на втором этаже в кресле сидел Лорд Волдеморт, а перед ним на коленях стоял Питер Петтигрю.

— Дай мне свою руку, — властно приказал Тёмный Лорд. Когда Питер, дрожа протянул ему руку, Волдеморт взмахнул палочкой и на предплечье Петтигрю, сама собой начала проявляться чёрная метка. Змея, выползающая из черепа, казалось, шевелится под кожей взмокшего от страха толстяка.

— Встань Питер, — пафосно произнёс Волдеморт, — теперь ты один из нас. Сегодня вечером ты сослужишь мне важную службу, проведёшь меня через фиделиус к дому твоих бывших друзей, тут он нехорошо усмехнулся.

— Да, мой Лорд, — с жаром выпалил Петтигрю, — я с радостью проведу вас к Поттерам.

***

Был уже поздний вечер, но малыш Гарри плохо засыпа́л сегодня, он плакал, его зелёные мамины глаза с каким-то страхом и тревогой смотрели на неё. Лили, сначала, читала ему сказку, потом просто устало качала кроватку, пока Гарри не засопел. Джеймс сидел внизу в гостиной и читал последний номер пророка. Дежурство сегодня оказалось особенно выматывающим, и он отдыхал сидя на диване, вытянув, расслабленно ноги в мягких домашних тапочках. Внезапно дверь раскрылась с резким ударом о стенку, и сильный ветер вырвал газету из рук Джеймса. Поттер удивлённо посмотрел на тёмную фигуру в капюшоне, стоявшую в проёме двери с палочкой. На одних только рефлексах инстинктивно, мужчина бросился на пол с криком:

«Лили, беги!»

От фигуры раздался холодный голос:

«Авада кедавра», — и последнее, что увидел Джеймс, это зелёный свет, а потом тьма.

Волдеморт неторопливо поднимался по лестнице и недоумённо размышлял. Как эти глупцы вообще могли противостоять ему. Неумеха, недавний стажёр аврората, его жена магглокровка, которая сейчас там трясётся на втором этаже. Он осторожно зашёл в детскую, на всякий случай держа перед собой, магический щит. Внизу уже шуршал Петтигрю, в надежде немного поживиться. Лили металась по комнате в поисках палочки, которую она в испуге выронила, как только услышала шум внизу и страшный крик мужа, но увидев в дверях Волдеморта, остановилась и окаменела от ужаса.

«И что в ней нашёл Снейп, — простая рыжая девчонка, каких полно́ в Англии, — подумал Тёмный Лорд, — ну да, сердцу не прикажешь».

— Отойди в сторону грязнокровка, — сказал Волдеморт и, не дожидаясь ответа, взмахом руки отправил Лили спиной в стену. С глухим стуком ударившись всем телом о детский шкаф, девушка со стоном сползла на пол. Волдеморт остановился в трёх метрах от кроватки и посмотрел на ребёнка. Гарри не спал, услышав крик матери, он проснулся и сейчас неловко сидел, недоумённо глядя на Тёмного Лорда.

«И вот этот ребёнок будет способен меня победить, это даже забавно, — подумал Волдеморт. — Докатился, Мордред, убивать детей». Но когда он уже поднял палочку и проговорил любимое заклинание, Лили, которая до этого молча сидела на полу, с пронзительным криком подскочила и бросилась наперерез убивающему заклятию. Волдеморт брезгливо посмотрел на безжизненное тело грязнокровки, валяющееся возле детской кровати и снова поднял палочку.

«Авада Кедавра», — в который раз за сегодня произнёс он скучающе, но внезапно зеленый луч заклинания, попавший в мальчика, срикошетил назад в Волдеморта. Неожидавший подобного, Тёмный Лорд попытался увернуться, отпрыгнуть, но ничего сделать просто не успел.

«Ненавижу пророчества», — подумал он, а потом всё исчезло.

Тело Волдеморта осыпалось серым пеплом, а магия, бушующая в комнате тёмным вихрем, вырвалась из дома с громким взрывом. Гарри отбросило к краю кроватки, и он потерял сознание. Испуганный Петтигрю, заметался внизу, потом всё-таки поднялся по лестнице и несмело заглянул в дверь. Увидел на полу палочку Волдеморта, лежавшую на пустой мантии и кружащий по спальне серый пепел, который понемногу прибивало дождём. В комнате царил хаос, значительной части стены и крыши как не бывало, на полу валялось тело Лили, а в кроватке навзничь лежал маленький ребёнок. Содрогнувшись, Питер схватил палочку тёмного лорда и метнулся вниз. Шум от взрыва наверняка кто-то услышал и ему следует немедленно уйти. Выскочив на крыльцо, Питер тут же аппарировал к себе домой. Стоило собрать всё ценное, что хранилось в квартире и бежать. Как только все поймут, что это он предал Поттеров, за ним немедленно начнётся охота. Бывшие друзья, орден феникса, мракоборцы, пожиратели. Все они захотят задать ему ряд вопросов, что случилось в доме, куда пропал Волдеморт, кто убил Поттеров, а тёмная метка на его руке, послужит ещё одним гвоздём в крышку его гроба. Его придут убивать все.

***

Сегодня на дежурстве Сириус Блэк скучал. Спокойное патрулирование Косого переулка, всё это навевало на него зевоту. В один миг всё переменилось, не успел его товарищ зайти в паб, чтобы закупиться парочкой стаканчиков горячего кофе, как Сириус почувствовал, что медальон, который они сделали с Джеймсом ещё в Хогвартсе, чтобы знать, что с друзьями всё в порядке, резко похолодел. Вытащив его из-за пазухи, он увидел, что часовая стрелка, которая обозначала, в каком сейчас состоянии находится Джеймс, траурно застыла напротив символа смерти. Не став ждать напарника, Сириус выскочил из-под навеса и тут же аппарировал в Годриковую впадину.

Только появившись из портала, он уже понял, что в этот дом пришла беда. Распахнутые настежь двери, куда продолжал залетать непрекращающийся дождь. Часть стены и крыша второго этажа были, как будто взорваны изнутри и обломки кирпичей и потолка валялись вокруг неопрятными кучами. Вытащив палочку, Блэк ворвался внутрь и с ужасом увидел возле дивана, лежавшее лицом вверх, тело его лучшего друга.

— Джейми, — со свистом выдохнул Сириус и метнулся к Поттеру. Он приподнял его за плечи, тормошил, плакал, голова Джеймса бессильно болталась, а душа его уже давно покинула этот мир. Так и не придя в себя, Сириус аккуратно поднял и положил тело друга на диван, а потом шаркающей стариковской походкой двинулся на второй этаж. Наверху, увидев тело Лили, Сириус снова горестно всхлипнул. Тут в кроватке, на которую Блэк вначале даже не обратил внимания, раздался негромкий детский плач.

— Он жив, — радостно подумал Блэк, бросаясь к малышу. Взяв промокшего от непрекращающегося дождя и натёкшей со лба крови Гарри на руки, Сириус распахнул дверцы шкафа, собирая вещи, чтобы переодеть внизу ребёнка в сухое. Гарри, уже сорвал голос за этот вечер, поэтому мог только сипеть и беззвучно плакать. Переодев малыша на первом этаже и вытерев ему кровь со лба кровоостанавливающей салфеткой из аптечки, Сириус задумался, что делать дальше. Странный зигзагообразный разрез на лбу мальчика ненадолго привлёк его внимание, но задумываться о чём-то сейчас, Сириус просто не мог. В его мозгу, всё больше его накаляя, стучалась мысль о Питере.

«Он предатель! Питер предал Поттеров, зачем мы выбрали его хранителем фиделиуса? Из-за него убили Джеймса и Лили. Если его сейчас не поймать в его квартире, он ускользнёт, спрячется так, что потом его можно будет искать очень долго. Но ребёнка же нельзя аппарировать, что же делать?» — внезапно вспомнив, Сириус, путаясь в мантии, рывком вытащил из кармана маленькую модель маггловского мотоцикла с коляской и взмахнул палочкой. Фигурка, брошенная на дорогу, стала резко увеличиваться в размерах, пока перед Блэком не оказался довольно большой и брутальный «харлей» с коляской. Сириус уже уложил закутанного Гарри в люльку и закрепил его ремнём, когда возле дома снова раздался треск аппарации.

Хогвартский лесник Хагрид, не глядя по сторонам, с ловкостью, которую сложно было заподозрить в столь массивной фигуре, метнулся внутрь. Тишину ночи вновь разорвал горестный крик, сначала на первом этаже, потом на втором. Спрыгнув с разрушенной стены, Хагрид плавно осмотрелся по сторонам и увидел идущего к нему Блэка. В руках его не было палочки, и полувеликан немного успокоился.

— Хагрид, хорошо, что ты появился, — сказал ему нервничающий Блэк, — присмотри, пожалуйста, за малышом Гарри, пока я найду предателя. Вот тебе ключи от моего мотоцикла, вдруг я не вернусь в ближайшее время. Мне нужно спешить застать эту тварь дома, а с ребёнком это может быть опасным. Потом я найду тебя и заберу Гарри.

— Хорошо, — пробасил Хагрид, и Блэк не прощаясь, тут же аппарировал в Лондон.

Питер Петтигрю, собрав всё ценное в небольшую сумочку с расширенным пространством, бегом выскочил на улицу. Он жил в небогатом районе и на углу его дома как раз сейчас, маггловская ремонтная бригада что-то чинила, из-за чего во всём здании с утра не было газа.

— Стой Питер, стой предатель! — раздался искажённый болью и гневом голос с противоположной стороны улицы и Петтигрю в ужасе заметил бегущего к нему Блэка.

— «Секо», «конфринго», «бомбарда», — в страхе прокричал Питер и рванул в сторону, подальше от Сириуса, — ты сам предатель, Блэк, — взвизгнул он. Тот, увернувшись от пущенных заклинаний, в ответ запустил в Питера стандартную аврорскую связку. В высоком прыжке, избежав разоружающего, увернувшись чудом от секо и подставив щит под остальное, Питер внезапно, как по тротуару, пробежал по стене и прыжком очутился как раз позади магглов, возле их аварийной машины. Магглы, работающие на углу дома, рядом с какой-то трубой в удивлении уставились на это цирковое представление, не ожидая подобной ловкости от невысокого толстячка.

— «Бомбарда максима», — проорал Питер, взмахнув палочкой в сторону приближающегося Сириуса. Тот выставил щит, и заклинание срикошетило прямиком в трубу, раскидав стоя́щих в ступоре магглов. Сириус уже собирался продолжить атаку, когда от стены раздался мощный взрыв и во все стороны полетел огонь, куски стены и чего-то мягкого и липкого. Несмотря на защиту, Блэк довольно сильно приложился головой о тротуар, куда его бросило взрывной волной. Питеру повезло больше, как только Петтигрю увидел вспухающий шар огня, который с огромной скоростью начал распространяться во все стороны, он мгновенно сменил форму тела на крысиное и провалился в канализацию. Там Питер бежал, бежал и бежал, пока не свалился без сил в каком-то закутке и в испуге начал себя осматривать. Подняв поближе к лицу дрожащие ладони, он с ужасом обнаружил, что они в крови, а на одной руке не хватает пальца. В пылу драки он даже не заметил режущее заклинание Блэка, которое его зацепило, отрезав палец и разворотив бок. Кое-как наложив на травмированную руку заклинание-повязку и обработав также ободранный и кровоточащий бок, Питер захромал вперёд по канализации. Дикий ужас давил ему на сознание не переставая. Кошмарно воняло отходами, со старых кирпичных стен за шиворот постоянно сыпался какой-то мусор и слизь, но Питер не останавливался ни на миг, страх гнал его вперёд не хуже плети погонщика.

Блэк, мотая нещадно гудевшей головой, кашляя, стал подниматься с тротуара, когда вокруг начали раздаваться хлопки и чей-то грубый голос прокричал:

«Экспеллиармус», «Петрификус тоталус», «Сомнус», — Блэк мгновенно провалился во тьму и не увидел, как к его замершему на земле телу, прихрамывая, подошла плотная фигура в тёмном кожаном плаще.

— Блэк, — хрипло каркнул, сплюнув вязкую слюну Грюм, — так ребята, вызывайте обливиаторов, пакуйте этого красавца и осмотрите всё вокруг. Так нарушать статут секретности, за такое и аврора могут закрыть на годик другой в Азкабане. Особенно ищите, на кого этот молодой дурак тут напал. Пока я вижу здесь только кучу трупов несчастных магглов.

Споро занявшись привычным делом, маги оперативно восстанавливали все разрушения на улице. Прибывшие следователи ДМП и отряд обливиаторов сбились с ног, в поисках улик и стирая память всем магглам в окру́ге. Сириуса временно бросили в камеру в аврорате, даже не потрудившись привести его в чувство. Грюм, получив патронуса от Дамблдора, с информацией о том, что Тёмный Лорд пал, намеревался в скором времени открыть охоту на пожирателей смерти.

«Несмотря на статус и положение в обществе, ни один негодяй, не уйдёт от справедливой кары. В скором времени вы все узнаете, что такое правосудие в действии», — Грюм крепко сжал кулаки.

***

Северус Снейп в панике не находил себе места. По словам его школьного друга Барти Крауча младшего, сегодня всё решится, уже завтра Лорд во всеуслышание заявит о своей очередной победе и больше никто не сможет остановить их партию от захвата власти в стране. Барти был очень воодушевлён, когда это рассказывал, его глаза просто горели. А на душе Северуса набирал скорость маховик паники. Снейп боялся, что Лорд и не вспомнит, о его просьбе, что Дамблдор может не успеть на помощь к членам своего ордена. А возможно ещё что-нибудь случится, в этот день ведь регулярно происходит что-то плохое. Наконец, не выдержав собственных метаний, Снейп аппарировал к Поттерам. Несмотря на размолвки в школе, он всё равно стремился сохранить и поддерживать контакты с Лили, помогая ей как зельевар во время беременности и после рождения сына. Поэтому, когда дом спрятали под фиделиусом, Северус был одним из немногих посвящённых в тайну. Лили решила, что её друг детства достоин этого не менее чем бесшабашные Мародеры, товарищи Джеймса. Чудесные зелья, не раз выручали и её и Гарри, поддерживая здоровье и хорошее состояние матери и ребёнка.

Очутившись перед домом Поттеров, он увидел тоже самое, что и раньше заметил Блэк. С нарастающей паникой, даже не обратив внимания на тело Поттера, лежавшее на диване, Северус бросился на второй этаж, спотыкаясь и перескакивая через ступеньки. Ввалившись в комнату, он сразу увидел её тело, которое лежало на полу, раскинув руки в жесте отчаяния и нелепой попытке защитить. Она как бы тщилась закрыть от смерти своего ребёнка. С горестным криком раненой птицы, Северус бросился перед ней на колени и крепко прижал её к своей груди. Он не обращая внимания ни на что вокруг, держал её на руках и плакал. Слёзы бежали из его глаз и смешивались с холодным дождём, но Снейп не замечал ничего. Его сердце казалось, сейчас лопнет от боли. Дрожащими руками он гладил её по спокойному и неподвижному лицу, что-то шептал и просил простить. Ему казалось, что она сейчас откроет свои умопомрачительные зелёные глаза и скажет ему: «Привет Сев». — Они как в старые времена будут шутить и смеяться, держась за руки.

Холодный дождь безжалостно смывал все краски жизни с его и так бледного лица…

Сколько он так просидел в темноте, Снейп не мог вспомнить. Только услышав хлопки аппараций на улице, он вскинулся, аккуратно опустил Лили на пол и закрыл ей глаза. Крутанувшись, Снейп трансгрессировал прямо из дома. Оказавшись у себя, в Паучьем тупике, Северус дрожащими руками достал из старого шкафа бутылку дрянного маггловского виски и начал глотать его из горлышка, как воду. Лили умерла и ни Волдеморт, ни Дамблдор не стали его слушать. Один просто убрал помеху с пути, другой навешал на него клятв, но практически ничего не сделал со своей стороны. Лес рубят, щепки летят? Только эта щепка поразила его в самое сердце. Его просто использовали и отбросили в сторону, как ненужную вещь. Ну почему она вышла замуж за Поттера? Зачем они вообще полезли в эту войну? Ответов у Северуса не было. Даже не заметив, как осушил бутылку виски, Снейп упал лицом на свои сжатые в судороге руки и отрубился.

***

В Уилтшире, в родовом мэноре сейчас глубокой ночью, спали только Драко и Нарцисса. Абраксас и Люциус Малфои, отец и сын сидели в гостиной и смотрели на огонь камина.

— Если не блокиратор метки, который передал для меня твой друг из Африки, я бы уже пускал пену и в ярости грыз родовые щиты, — невесело произнёс Абраксас. Наливая себе в бокал старое Огденское, его руки немного тряслись. Люциус с жалостью смотрел на отца, казалось, тот внезапно стал лет на тридцать старше, разом превратившись из высокого, крепкого ещё мужчины в дрожавшего старика. Всё-таки Чибузо Ину был прав, когда говорил, что эта метка сосёт жизнь и магию у своих обладателей. Как хорошо, что он сам вырвался из этого капкана. Отец, по крайней мере, не начал сходить с ума, как многие. Кто-то уже, как безумный, метался по всей Англии в поисках Лорда, другие в панике пытались вывезти свои капиталы и родню за границу, забиться в щели.

— Отец, тебе надо бежать из Англии немедленно. Портал давно приготовлен, во Франции уже расконсервировано поместье на побережье и домовики наводят там порядок, — уверенно произнёс Люциус. — Тебе надо восстановить силы и магию.

— Понимаешь, сын, я чувствую, он не умер окончательно. Не знаю, что там на самом деле произошло, но метка продолжает попытки тянуть с меня силы.

Люциус помрачнел. Возвращение Волдеморта было бы опасным для рода Малфой. Если они сейчас выставят себя жертвами Тёмного Лорда, то когда он вернётся, доверия им больше не будет. С другой стороны, попасть в Азкабан, когда дети ещё маленькие, гарантированно ослабить, а возможно и уничтожить собственный род, что совершенно недопустимо. Остаётся играть свою партию, лавировать между победителями и побеждёнными. И начинать придётся прямо сейчас.

Когда он повернул голову к собеседнику, несмотря на уставший вид, палочка в руках старого лорда совсем не дрожала.

«Империо», — произнёс Абраксас. — Запомни сын, заклинание на тебя накладывали и я и Лорд неоднократно, — «Фините».

Люциус тряхнул головой, — «Мордред, какое мерзкое ощущение», — давай ещё раз.

«Империо», — повторил старший Малфой, — «Фините».

— Достаточно, в ауре точно останутся следы непростительного и доказать, что ты действовал не под заклинанием подчинения, никто не сможет. Тем более что метки на тебе больше нет. Даже под сывороткой правды, ты скажешь только то, что к тебе применяли империо неоднократно. В глазах власти ты будешь жертвой, а то и героем, если проплатишь, конечно, — тут Абраксас усмехнулся. — Всё сын, давай прощаться, вряд ли я в ближайшие годы смогу появляться в Англии, зато когда мне станет лучше, наведаюсь к Кассиусу. Вряд ли со всеми этими проблемами вы сможете навестить его в ближайшее время.

На лужайке, возле особняка они крепко обнялись и Абраксас Малфой исчез во вспышке международного портала.

***

Дамблдор шёл по Тисовой улице городка Литтл Уиндинг, бездумно щёлкая в руке делюминатором и огоньки, вылетая из него, зажигали свет в фонарях на улице позади него. Мысли Альбуса крутились вокруг произошедшего. О том, что Реддл не погиб окончательно, ему сказали артефакты в директорском кабинете, давно ещё настроенные для отслеживания подобных вещей. А значит, даже если Тома развоплотило, то рано или поздно, он вернётся.

Хагрид притащился в Хогвартс на мотоцикле Блэка с юным Гарри в люльке. Раз уж сын Поттеров как-то связан со всем этим, то в дальнейшем он может пригодиться для окончательного упокоения бывшего ученика. Мальчика нежелательно оставлять в магическом мире в текущей ситуации, слишком непонятно, кто из родственников Поттеров останется на свободе, а кого посадят в Азкабан. На своих соратников тоже нет смысла вешать эту обузу. Тем более, если даже крёстный по магии отец, Сириус Блэк, оказался предателем, то доверить сейчас ребёнка никому нельзя.

Конечно, остаются ещё Лонгботтомы, но для этого ему необходимо сначала переговорить с Августой, согласна ли она принять на воспитание в род ещё одного малыша или нет. Конечно, Алиса Лонгботтом, крёстная Гарри, но решение всё равно будет принимать мать Фрэнка глава рода Лонгботтом. Поэтому пока самым лучшим для малыша исходом, было оставить его родной сестре Лили. У неё как раз есть свой, такой же маленький ребёнок, а значит, она справится и с племянником.

А самому Альбусу сейчас предстоит очень много работы. Поймать всех дружков Тома, обеспечить достойные условия семьям погибших соратников, сломать или переключить на себя все финансовые и политические каналы организации Пожирателей.

Необходимо проверить на Империо работников министерства, а ещё требуется сдерживать Крауча. Старый знакомый слишком рвётся к власти последние годы и мечтает стать министром. Конечно, как лидер военного времени, он был бы неплох. Но сейчас предстоят мирные годы, когда важна хозяйственная рука во власти, а не военная сила. Надо посмотреть, как будут проходить заседания Визенгамота и что лучше предпринять. Следить ещё за отпрыском Поттеров, просто нет возможности.

Дойдя до края улицы и вернув на неё свет, Дамблдор беззвучно аппарировал в Хогвартс.

Глава 8 Конец войны. Победители и побежденные

***

В Лестрейндж-мэноре стоял шум и грохот. Беллатрикс бушевала. Рудольфус вовремя спрятал палочку жены и разрушению, слава Мерлину, подвергалась пока только посуда и мебель. Когда бывшая Блэк выходи́ла из себя, плохо становилось всем. Особенно несчастным магглам, если в этот момент они были в казематах менора. Не любивший в никуда так бездарно тратить человеческий материал, Рудольфус, постоянно выговаривал жене, но той было всё равно в бо́льшую часть времени. А с тех пор как пропал Лорд, Беллатрикс просто как с цепи сорвалась. В столе кабинета, где обычно проводил время Волдеморт, она обнаружила записи о детях пророчества. Одним из них был ребёнок Поттеров, другой — дитя Лонгботтомов. К первому варианту больше склонялся сам Лорд, потому что отродье Поттеров было полукровкой, как и сам Волдеморт. Но у Беллатрикс в голове засела мысль, что на самом деле ребёнок пророчества мог родиться и у четы Лонгботтомов. Или, по крайней мере, они будут в курсе, как и почему Тёмный Лорд мог исчезнуть. Выскочив в гостиную, она пламенным взором окинула угрюмо сидящих на диване у окна братьев Лейстренджей.

— Мы должны что-то сделать, — едва не срываясь на визг, начала она.

— Что ты предлагаешь? — младший из братьев Лестрейндж, Рабастан, — посмотрел на Беллу с надеждой.

— Нам надо заглянуть в гости к Лонгботтомам и со всем пристрастием поспрашивать их о том, где может находиться наш господин, — с нарастающим возбуждением, выкрикнула она.

Несмотря на абсурдно выглядящие доводы, оба Лестрейнджа даже не подумали ей возражать. Их самих тоже донимала тревога и желание хоть что-то делать, густо попахивающее безумием. Не став дальше раздумывать, вся троица, похватав палочки, выскочила на улицу. В этот момент перед воротами поместья в хлопке аппарации появился Барти Крауч младший. Не получая уже два дня никаких известий от других пожирателей, молодой человек решил сам отправиться в Лестрейндж мэнор, где как он знал, была резиденция Волдеморта. Увидев, идущих навстречу Лестрейнджей, Барти спросил, куда они направляются и решительно напросился с ними за компанию.

К несчастью, в этот день Фрэнка и Алису отпустили пораньше с дежурства, и они только успели принять душ и переодеться. Едва авроры уселись за стол и взялись за чай, как внезапно появился испуганный домовик и сообщил, что особняк атакуют и защита вот-вот падёт. Ворвавшись в дом Лонгботтомов, лучшие боевики Тёмного Лорда, довольно быстро подавили сопротивление не ожидавшую нападения семью, тут же устроив им жёсткий допрос с помощью «круциатуса». Естественно, и Фрэнк, и Алиса, даже если бы могли, ничего не сказали, всё сильнее распалявшимся пожирателям. Уже теряя сознание от невыносимой боли, Фрэнк только и успел порадоваться, что мать с Невиллом отправилась в лечебницу Святого Мунго проверить здоровье ребёнка, а значит, благополучно избежали встречи с разъярёнными пожирателями. Не добившись никакого ответа и оставив на полу гостиной валяться тела бессознательных Лонгботтомов, пожиратели вышли во двор, где внезапно увидели перед собой плотного человека в кожаном плаще, с лица которого на Лейстренджей издевательски уставился странный голубой глаз, безумно вращающийся во все стороны.

«Экспеллиармус!» — рявкнул Грюм и палочки пожирателей вырвало у них из рук, а их самих отбросило на ступени. Не ожидавшие такой мощи от известного мракоборца, Лестрейнджи не успели даже удивиться, как следующее заклинание отправило их во тьму.

— Тьфу, падаль, — прорычал Аластор, — ребята, проверьте дом. Этих троих в камеры.

Мракоборцы, прибывшие по сигналу вместе с Грюмом, споро бросились внутрь.

Барти Крауч, задержавшийся в холле особняка, осторожно двинулся в соседнюю комнату и выскочил во двор, с другой стороны дома. Отбежав подальше в сад, туда, где уже не действовал антиаппарационный купол мракоборцев, он поспешил убраться по-английски не прощаясь. Вернувшаяся через несколько часов домой Августа Лонгботтом с внуком в переносной люльке, обнаружила следы боя в помещениях и пустой дом. Оставив ребёнка на попечении домовиков, она выяснила у них, что произошло, и поспешила в Министерство магии.

Большинство жителей Англии праздновали избавление от террора пожирателей, а в маленьком мэноре Лонгботтомов на долгие годы поселилось горе. На ещё не старую женщину свалилось слишком много и если бы не малыш Невилл, весело копошившийся в кроватке, она, наверное, уже бы пустила себе экспульсо в голову. Фрэнк и Алиса надолго обосновались в палате Святого Мунго, и она поклялась себе воспитать Невилла так, чтобы он никогда не решился стать мракоборцем.

***

На тихой улице Киншасы Кассиус в окружении других детей играл в манкала. Ползая в пыли и перемещая камушки по лункам, дети весело переговаривались и подкалывали друг друга. Игра была хоть и старая, если не сказать древняя, но здорово помогала развивать тактическое мышление и очень нравилось местным. А так как в манкала играли и взрослые, и дети, то Кассиус волей-неволей тоже научился в неё играть. Вообще, дети любили ещё гонять в футбол, но тут Кассиус больше предпочитал стоять на воротах, чем бегать по полю в тридцатиградусную жару. Он хоть и адаптировался давно уже к местной погоде, но даже находясь под защитой скрывающего амулета, не мог сравниться в выносливости с местными ребятами. Отойдя по естественным надобностям организма за полуразвалившееся облупленное здание, он неожиданно увидел неприятную картину. Двое молодых кулунас с ножами в руках зажали в углу юную девушку и собирались с ней повеселиться, как они себе это представляли. Жертва, держа в дрожащих руках какую-то палку, тем не менее не собиралась сдаваться просто так.

— Мадмуазель, — на общем произнёс один из парней, — брось свою палку, если не хочешь, чтобы мы разукрасили твоё лицо этим. И он с удовольствием поиграл острым ножом перед собой, перебрасывая его из руки в руку. Второй бандит осторожно обходил девушку сбоку, чтобы в нужный момент не дать ей сбежать.

— Валите отсюда гиены, — произнесла девчонка. — Как только моя семья узнает о нападении, вам всем придёт конец.

— А откуда они узна́ют, — неприятно ощерился тот кулунас, который стоял перед ней. — Уж мы точно никому не скажем. Да и ты не захочешь никому говорить. А может быть, тебе даже понравится, и ты придёшь к нам ещё, — мерзко скалясь, продолжил он.

Тут из-под ноги Кассиуса с негромким шорохом посыпался строительный мусор и один из бандитов резко обернулся.

— Ты что тут делаешь, малой? — злобно сплюнул кулунас. — А ну, быстро свалил отсюда! — И он даже замахнулся в сторону Кассиуса ножом.

В этот момент произошло сразу несколько вещей. Мальчик решил, что сейчас бандит бросится на него с ножом, в испуге взмахнул рукой и обернувшегося на него кулунас просто разметало кровавой пылью от магического выброса. Тёмная энергия, вырвавшаяся из мальчика, не оставила кулунас даже шанса на выживание. В этот момент девушка, стоявшая у стены, бросила палку во второго нападавшего, и та в полёте превратилась в змею, которая вцепилась в лицо бандиту, обрывая его крик.

Кассиус не успел даже удивиться, как девчонка была распята на стене, а из невидимости показался домовик Чибузо Ину, который незримо охранял Кассиуса.

— Плохая волшебница тоже хочет навредить молодому господину? — зло пропищал домовик, глядя на нелепо распятую у стены девчонку.

— Стой! — Кассиус немедленно вступился за девушку перед воинственно настроенным домовиком, — она точно не хотела повредить мне, это только эти бандиты во всём виноваты. Она же просто себя защищала, отпусти её, пожалуйста. — Домовик щёлкнул пальцами и снова исчез в невидимости, а молодая африканка медленно осела возле стены.

— Ты кто? — охая, произнесла она, пытаясь подняться на ноги.

— Меня зовут Касс, мы здесь играем, — ответил Кассиус и неопределённо махнул рукой в сторону улицы.

— А меня Зола, — улыбнулась девушка, — я тут поругалась со своим парнем и хотела пройтись пешком и не подумала, что в Гомбе тоже может быть не менее опасно, чем в Масина, тем более днём.

— Ну тут вроде совсем неопасно, если играть на центральных улицах и дворах, — с сомнением ответил Кассиус, покосившись на уже переставшего дёргаться бандита. — А как ты превратила палку в змею? — с детской непосредственностью спросил он, — это какое-то крутое колдовство?

— Обычная трансфигурация, — пожала девушка плечами. — Ты же тоже волшебник? — усмехнулась Зола, — да ещё кто-то из очень знатных. Вон, какой злобный домовик за тобой присматривает. Я даже пикнуть не успела, как он меня обездвижил.

— Да, я живу в доме у моего учителя из рода Ину, — ответил Кассиус.

— Чибузо Ину? — с почтением в голосе произнесла Зола.

— Да, у него, — кивнул мальчик, — я уже год у него учусь, — с гордостью произнёс он.

— Мама говорила, что он когда-то преподавал у них в школе, — задумалась Зола, — но у нас сейчас другой профессор тёмной магии.

— Ты учишься в Уагаду? — с любопытством поинтересовался Кассиус, — там здорово?

— Неплохо, — улыбнулась Зола, — но нагрузка бывает очень велика. Когда семь лет назад я получила свой лунный камень, то была на седьмом небе от счастья, но, когда начались занятия, их было так много, что радости у меня сильно поубавилось.

Тут она тяжело вздохнула:

— Я уже на седьмом курсе и в этом году заканчиваю учёбу. Но моя профессия звездочёта не предполагает активных боевых действий каждый день, поэтому я хоть и была готова дать отпор этим зарвавшимся кулунас, но сильно испугалась, когда они неожиданно на меня напали с ножами. Я сама и не заметила, как оказалась в стороне от центральной улицы, — она виновато вздохнула. — Мои родители хотели, чтобы я участвовала в семейном бизнесе, у них в собственности есть фабрика Конготекс, мы производим ткани на всю Африку, — гордо задрала нос Зола, — но в последнее время дела идут все хуже и хуже, и родители ищут, кому бы всё продать. Так как никто из детей и я в том числе, не хотят заниматься бизнесом, а тут ещё этот придурок решил со мной расстаться, — она возмущённо взмахнула рукой. В общем спасибо тебе за помощь Касс, — серьёзно сказала девушка, — ты очень смелый мальчик и однозначно достоин своего учителя.

Оглядевшись, она вытащила палочку и взмахнула ей в сторону лежавшего тела. Земля под ним начала стремительно проваливаться вниз и через несколько мгновений только поднявшаяся на этом месте пыль, могла бы сказать, что там что-то было.

— Если тебе вдруг понадобится узнать о школе или астрономии, обращайся, — тут она весело улыбнулась. — Мы живём в Кинтамбо на Аве де ла Санте, недалеко от больницы. Если захочешь, можешь присылать сову. Разговаривая, они вышли на улицу, где Зола отправилась по своим делам, а Кассиус вернулся к игре с другими детьми. Всё произошло настолько неожиданно и быстро, что дети особо и не заметили, что он куда-то отходил.

Вечером мальчик с жаром рассказывал о случившемся Чибузо Ину, на что тот только неопределённо пожал плечами:

— Знаешь, Кассиус, — неторопливо отпивая любимый чай, сказал Чибузо, — у нас в Заире, человеческая жизнь не стоит ничего. Поэтому ты всегда должен быть осторожен на улице. Эта девочка, Зола, чуть не пострадала из-за своей беспечности. Если бы ты не отвлёк уличных бандитов на себя, то неизвестно, успела ли бы она достать свою палочку, чтобы вас защитить. А беспалочковой магией вообще сложно воспользоваться, когда ты паникуешь. Далеко не все волшебники, выпускники Уагаду, являются боевиками, среди нас тоже полно́ простых магов, обывателей. Которые также могут пострадать от внезапного нападения криминала, как и любой обычный маггл. Поэтому будь всегда осторожен, когда ты не дома. А сейчас отправляйся заниматься, телекинез сам себя не натренирует, — ухмыльнулся он, махнув рукой. Кассиус вздохнул и отправился на тренировку.

***

Антонин Долохов и Август Руквуд, невыразимец, поддерживающий и помогавший пожирателям смерти сидели в гостиной Нотт менора и смотрели с любопытством на хозяина.

— Сейчас дождёмся Мальсибера и остальных наших и начнём обсуждение, а пока я предлагаю угоститься этим чудесным вином, — улыбнулся Нотт. Оба его товарища дружно потянулись к бутылке Огденского. Хозяйский мэнор был построен в старом английском стиле, древний замок, в котором сейчас обитал только один представитель семьи. Его жена умерла родами, а сына он отправил к родне в Испанию, так как считал, что во время войны опасно держать рядом единственного наследника. Поэтому маленький Теодор гостил у своих троюродных братьев и сестёр. В большом зале, где сейчас сидели самые близкие Волдеморту соратники, потихоньку собрался весь внутренний круг, за исключением Лейстренджей. Куда они пропали известий не было, но мэнор оказался заперт и закрыт от любых посетителей.

Дождавшись, пока все расположатся поудобнее и нальют себе кто вина́, а кто огневиски, Руквуд прокашлялся и сказал:

— Господа, есть ли у кого информация, куда пропал наш лорд?

— Кроме того бреда, что его убил малолетний отпрыск Поттеров, о чём сейчас кричат на каждом углу, нет, — ответил ему Нотт.

— Очень сомнительно, что Лорд погиб, — сказал Мальсибер. — Хоть метка побледнела, я по-прежнему чувствую от неё какое-то воздействие. Более того, это воздействие с каждым днём всё сильнее давит мне на мозги. Хочется убивать, куда-то мчаться, сеять хаос и разруху. Я, конечно, не самый порядочный в мире волшебник, но такое поведение мне явно несвойственно, — он вздохнул и залпом осушил стакан с огневиски.

— Мне кажется, Лорда развоплотило, но не убило окончательно, — пожал плечами Долохов, — В некоторых трактатах по тёмной магии есть описания способов задержаться на этом свете, даже когда твоё тело погибло. Да только случаев, когда вернувшийся маг оставался человеком, не описано. Обычно возвратившийся становится личем, нежитью с изнанки, — продолжил Антонин.

Все содрогнулись.

— Метка тянет с нас силы, взамен даруя лишь безумие и сколько времени мы сможем его сдерживать, вопрос вопросов. Мне бы не хотелось закончить своё существование каким-нибудь инферналом, — поёжился Руквуд. — Я предлагаю сдаться в Министерство магии. Преступников такого уровня, как мы, однозначно закроют в Азкабан, к поцелую дементора приговорить не смогут, наши всегда действовали в масках. А вот дать срок за тёмную метку на руке, легко.

— Но это же Азкабан, а не маггловский курорт, — возопил Эйвери, до этого тихо сидевший рядом с Мальсибером.

— Да, не курорт, — жёстко ответил Руквуд, — но окклюменцией среди нас в какой-то мере владеют все, а значит, ограничить влияние дементоров на свою психику, смогут. Нам, чтобы выжить, нужно скрыться или в месте, изрядно насыщенном магией, вроде Хогвартса или, наоборот, там, где волшебством воспользоваться нельзя без специальных амулетов, как в Азкабане. В Хогвартс нас никто не пустит, тем более на долгий срок, поэтому остаётся только Азкабан или безумие. Малфоев и Нотта я думаю, защитит родовой алтарь, расположенный на источнике магии, а остальным из нас больше ничего не остаётся, не всем повезло обладать собственным источником магии.

— Я бы разместил вас всех друзья, — пожал плечами Нотт. — Но без подключения к родовому источнику и вступлению в мой род, подпитки от магии в моём мэноре можно и не ждать, бесполезно.

Все, согласно кивнули.

— Остаётся только Азкабан, — подытожил Руквуд, — тем более, есть способы вживить в тело защитные амулеты, которые позволят продержаться в Азкабане сколь угодно долго. Они будут подпитываться от магии, вырабатываемой нашими телами. А с помощью Малфоев и Нотта мы сможем организовать себе и там, достойное существование. А там или Лорд вернётся к живым, и воздействие метки вернётся к нормальным характеристикам или погибнет окончательно и тогда оно сойдёт на нет. К тому же надо будет переговорить с Малфоем насчёт этого. Что-то наш финансист не выглядит как человек, сражающийся с подступающим безумием. Наоборот, мне показалось, когда я видел его последний раз, он вообще не чувствует воздействия метки или сумел его каким-то способом заблокировать. Возможно, это родовая магия его поддерживает, но что-то я сомневаюсь.

— Малфои всегда были самыми изворотливыми из нас всех, — проворчал Нотт. — Не удивлюсь, что они опять как-то выскользнут из этой передряги.

— Абраксас выглядел крайне плохо, — не согласился Долохов. — У меня сложилось впечатление, что жить ему недолго. Поэтому если он попадёт в Азкабан, то не протянет и года. Останется на свободе — сойдёт с ума от воздействия метки, сядет в Азкабан — умрёт от влияния дементоров.

— Нам тоже придётся несладко, — грустно произнесла Алекто Кэрроу. — Мы с братом не настолько сильны в магии разума, как вы друзья. Но мы будем с вами, чтобы вы не решили. Не дело вальпургиевым рыцарям разбегаться в разные стороны. Птицы одного окраса, держатся вместе. Брат согласно кивнул, подтверждая ее слова.

— А я попробую сбежать в Болгарию, — резко ответил ей Каркаров. — Я, наверное, займусь поисками Лорда, чтобы ускорить его возвращение. Особых изменений в своей психике я пока не чувствую, а там, возможно, найду более безопасный способ с ним справиться, чем Азкабан. Мне кажется, вы все уже немного сошли с ума, раз хотите поселиться рядом с дементорами.

— Ты пришлый, — пожал плечами Нотт, — возможно, у тебя и получится. Вообще, вы более молодые, менее подвержены этому воздействию, чем те, кто начинали с Лордом ещё очень давно.

— Тогда не будем затягивать, там, где есть воля, способ выжить найдётся, — произнёс Руквуд. — На этой неделе приводим все дела в порядок, активы прячем в Гринготтс, дома консервируем и сдаёмся правосудию, — он грустно усмехнулся.

— Как особо опасных преступников, вас однозначно разместят где-то рядом, — произнёс Нотт, — Так что у вас всех ещё будет масса времени, чтобы поговорить обо всём.

Вместе с тем, у большинства присутствующих ещё был расчёт на то, что раз молодых не коснулось пагубное воздействие метки, то у них получится остаться на свободе, тот же Снейп или, к примеру, Барти Крауч младший, впоследствии смогут сильно помочь сообществу пожирателей смерти, оставаясь на свободе.

Самоуверенно отрицающий воздействие тёмной метки на свою психику, Игорь Каркаров не нашёл ничего лучшего, чем просто явиться в Министерство магии для покупки международного портала в Болгарию. В рейдах и пытках магглов он особо не участвовал, больше работая просто инструктором и учителем основ боевой трансфигурации для молодняка Волдеморта. К тому же использование в нападениях на простецов неизменной серебряной маски, казалось, гарантированно защищало его от любых подозрений официальных властей. Поэтому он просто зашёл в Министерство магии, как обычный посетитель. Но возле столика с устройством проверки палочек его окликнул грубый и немного насмешливый голос. Оглянувшись, Каркаров в удивлении увидел, Грюма, который прихрамывая подходил к нему.

— Сэр, — напряжённо сказал мракоборец, — покажите, пожалуйста, ваше левое предплечье.

В руках самого́ Грюма мгновенно возникла палочка. Игорь тяжело вздохнул и нехотя закатал рукав мантии. Даже чуть светлее основного тона кожи на предплечье Каркарова обличающе светилось изображение тёмной метки. И пусть она потеряла свой цвет, но даже так, явственно выделялась на загорелой коже болгарина.

— «Ступефай!» — немедленно рявкнул Грюм, едва только увидел изображение, — совсем оборзели пожиратели, уже в Министерстве магии на каждом шагу попадаются. — Он зло пнул по рёбрам упавшего Каркарова искусственной ногой.

— Левитируйте его ко мне в кабинет ребята, будем разбираться, — довольно хохотнув, Аластор похромал вперёд.

— Ни дня без подвига, в этом весь он, — покачал головой дежурный.

Двое сотрудников аврората неторопливо зашагали вслед за Грюмом, безвольное тело Каркарова, раскинув руки, пари́ло перед ними.

Болгарин всё отрицал на допросе, поэтому Грюм, чтобы не заниматься пытками и не прослыть человеконенавистником больше необходимого, просто и без затей отправил его в Азкабан до суда.

***

Дамблдор, сидя в своём кабинете, задумчиво гладил феникса Фоукса по мягкой спинке. Волшебной птице нравилась немудрёная ласка и он подставлял под руку Дамблдора то одну то другую сторону шеи. А между тем в данный момент Альбус размышлял о судьбе одного глупого мальчишки.

«Северус Снейп, — думал Дамблдор, — самый молодой мастер зельеварения этого столетия. Я, конечно, опутал его всевозможными клятвами, и он теперь будет вынужден служить делу света верой и правдой несмотря на метку, но лучше всего взрастить в его гордом сердце, чувство вины и благодарности. Ведь чувствуя за собой вину в гибели Эванс, он сам будет наказывать себя ежеминутно, что точно приведёт его душу к свету. К тому же если я вытащу его из Азкабана и пристрою в Хогвартсе, он точно будет мне благодарен и из-за своей болезненной гордости будет служить не за страх, а за совесть. Рим построен не за день. Так, постепенно, этот запутавшийся мальчик станет моим верным последователем, а его мастерство в таинствах зельеварения ещё не раз пригодится ордену феникса. А как устроить его в Хогвартсе, я ещё придумаю».

Определившись, он отправил Грюму информацию о том, как надобно действовать.

Северус Снейп безвылазно сидел в своём доме в Паучьем тупике и пил уже который день. Иногда он выползал в соседний маггловский магазин и закупался полуфабрикатами, чтобы не умереть с голоду. Подступающее безумие от воздействия метки, усугублялось постоянным вливанием алкоголя в огромных количествах. Поэтому Северус периодически терял ощущение реальности окружающего. Вот и сейчас, ему показалось, что прямо на улице он услышал хлопки аппараций.

«Кому это могло понадобиться, аппарировать в Паучьем тупике?» — лениво пронеслась у него в голове одинокая мысль. Поэтому на настойчивый стук в дверь Северус сначала даже не сразу обратил внимание. Кое-как выбравшись из-за стола, где сидел в обнимку с очередной бутылкой дешёвого пойла, Снейп спустился к двери и толкнув её, распахнул.

«Ступефай», — последнее, что он услышал перед тем, как потерял сознание.

«Так, ещё один ублюдочный пожиратель схвачен, — усмехнулся про себя Аластор. — Пусть даже Снейп зачем-то понадобился Альбусу, немного помариновать его в Азкабане, будет нелишним».

И Грюм, уменьшив тело волшебника в маленькую статуэтку, взял его в левую руку и аппарировал к побережью. Оставив Снейпа на попечение начальника тюрьмы Азкабан, Грюм с чувством выполненного долга аппарировал к Министерству магии.

***

Бартимеус Крауч долго шёл к этому мигу, моменту своего триумфа. Грандиозная работа по укреплению власти Министерства магии среди населения магической Англии, уже приносила свои плоды. Его соратники гарантировали, что следующим министром, определённо выберут самого достойного, то есть его, Бартимеуса Крауча. А как только он официально станет министром, то на волне народной популярности сможет продолжить реформы для укрепления своей политической власти. Кинув косточку аврорату, разрешив мракоборцам применять непростительные заклинания при задержании пожирателей смерти, Бартимеус тем самым обеспечил себе беспрецедентное уважение среди силовиков. На террор Волдеморта Крауч отвечал ещё бо́льшим террором со стороны мракоборцев. Его нежелание обращаться к Международной конференции магии, с призывами о помощи в решении вопроса с Волдемортом и его слугами, также ещё выше приподняло его авторитет во властных кругах, особенно когда Тёмный Лорд исчез. И сейчас остался всего один шаг, чтобы его популярность среди народа стала доминирующей.

Как глава отдела магического правопорядка Бартимеус Крауч организовал судебные заседания с целью широко осветить в обществе процессы пожирателей смерти и определить их всех на постоянное место жительство в Азкабан. А всё имущество этих родов, если не будет наследников, не запятнанных в сотрудничестве с пожирателями смерти, передать в пользу Министерства магии. Себя он, естественно, определил в роли председателя совета магического законодательства. Конечно, Дамблдор, как представитель Визенгамота и Аластор Грюм, как наиболее влиятельный мракоборец, задержавший бо́льшую часть пожирателей, также присутствовали на заседаниях суда. Сегодня слушалось дело о наиболее одиозных слугах Тёмного Лорда, семье Лестрейнджей и ещё некоторых пожирателей, схваченных Грюмом.

В зал суда ввели молодого черноволосого парня с немного выдающимся носом и пронзительным взглядом чёрных глаз.

— Слушается дело подозреваемого в тёмной магии и участии в обществе пожирателей смерти, Северуса Тобиаса Снейпа, — торжественно провозгласил Крауч.

Суду была предъявлена тёмная метка и Бартимеус уже собрался вынести обвинительный приговор, когда Дамблдор внезапно попросил слова и сообщил, что Снейп изначально был внедрён в общество пожирателей, чтобы бороться за дело света и он просит освободить мистера Снейпа под свою ответственность. Переглянувшись, заседатели вынесли оправдательный приговор, и Северуса отпустили прямо в зале суда.

Судилище над Лестрейнджами проскочило незаметно. Братья молча сидели, уставившись в одну точку, а Беллатрикс бесновалась и грызла прутья клетки, в которой перед судейской коллегией сегодня предстали особо опасные террористы.

— Он вернётся, — орала Беллатрис, — Лорд вернётся, и вы все умоетесь кровью.

Пожирательница вела себя как сумасшедшая и не выдержав её пронзительных криков, перемежаемых безумными угрозами всем вокруг, ей заткнули рот «силенцио». Итогом стало пожизненное заключение на верхних уровнях Азкабана и конфискация всего имущества, в том числе известного бизнеса и сейфов хранилищ в Гринготтсе.

Когда ввели в зал суда Малфоя, Крэбба с Гойлом и Нотта, те вели себя не в пример сдержанно и холоднокровно. На все обвинения, которые им предъявил суд, Нотт ответил, что все противоправные действия совершал только под заклятием принуждения. А метку принял пусть и добровольно, но ещё в те времена, когда Вальпургиевы рыцари были просто клубом по интересам среди молодых волшебников, а не террористической организацией. А Люциус вообще задрал рукав, показал полностью чистое предплечье и сказал, что на нём постоянно держали «империус», а так он вообще, как и его вассалы, которые по воле родовых клятв, были вынуждены пойти в пожиратели вслед за ним, совершенно безгрешны. Практически утонувшие в щедрых пожертвованиях от заранее подсуетившихся обвиняемых, члены суда, кроме, самого́ председателя были на удивление единодушны и снисходительны. Поэтому Нотт и Малфой были оправданы прямо в зале суда, а Крэбба и Гойла также освободили, назначив им солидный штраф, который тут же пообещал своевременно оплатить Люциус Малфой, верный своему сюзеренскому долгу.

Следующим обвиняемым перед судом предстал болгарский террорист Игорь Каркаров. Бартимеус Крауч поднялся и в очередной раз торжественно произнёс:

— Вас доставили сегодня в зал суда, чтобы вынести справедливый приговор. Вы, Игорь Каркаров, обвиняетесь в преступлении, которое может привести вас к пожизненному заключению в тюрьме для волшебников.

Просидев до суда в Азкабане, пусть и не на верхних уровнях, Каркаров был готов и мать родную продать, лишь бы туда не вернуться. Поэтому, как только суд, предоставил ему возможность что-то сказать в свою защиту, он начал сдавать всех, кого знал лично среди Вальпургиевых рыцарей, в надежде быть депортированным из страны на родину, где у него были хорошие связи, а не попасть навсегда в Азкабан.

Зал немного зашумел, когда он назвал среди пожирателей Августуса Руквуда, работника отдела тайн. Но большого ажиотажа среди членов суда Каркаров этим не добился, так как буквально неделю назад все те, кого сегодня беззастенчиво предавал Игорь, сами сдались в руки правосудия и сейчас уже обживали неуютные камеры Азкабана на верхнем уровне.

Выданные им Нотт, Малфой с вассалами и Лестрейнджи уже предстали перед судом к этому времени, а Снейпа взял на поруки, надавивший своим авторитетом великого мага, Альбус Дамблдор. И теперь, уже после вынесения обвинительного приговора, Каркаров с блуждающими по залу и выпученными от ужаса глазами выкрикнул, что обвиняет в сотрудничестве с пожирателями смерти Барти Крауча, который находится здесь. Оторопев сначала от такого гнусного и неожиданного навета, мракоборцы уже было собирались просто выволочь из помещения, невменяемого и сопротивляющегося Каркарова, когда заметили, что он показывает не в сторону председателя суда, а в сторону галёрки, где сидел бледный как мел Барти Крауч младший. Вскочив, он попытался выбежать из зала суда, но был схвачен окружавшими его волшебниками. После недолгой борьбы было обнажено левое предплечье руки Барти, где окружающие с ужасом увидели побледневший, то тем не менее чётко различимый череп со змеёй. Поднялся невообразимый скандал, Крауча младшего задержали, он выкрикивал что-то во славу Тёмного Лорда, а Бартимеус Крауч старший молча сидел в кресле, переживая крах всех своих надежд и политических амбиций.

Дамблдор в качестве сочувствия и поддержки положил руку ему на плечо. Наконец, собравшись с силами, и в надежде хоть немного спасти свою политическую карьеру, Бартимеус Крауч старший встал. Он произнёс негромко пламенную речь, о том, что перед законом все равны, а затем недрогнувшей рукой засадил единственного сына и наследника пожизненно в Азкабан, тем самым лишив свой род даже шанса на продолжение. Члены суда и все присутствовавшие на заседании маги, в шоке и молчании от произошедших событий расходились из зала суда.

Так прошли самые громкие процессы двадцатого столетия, но последствия были не столь впечатляющими, как ожидало общество. Вместо Гарольда Минчума, министром магии Англии была избрана Милисента Багнолд, закончившая в своё время факультет Когтевран и обещавшая смягчить законы, которые были приняты во время войны и привести общество к благоденствию и миру. Бартимеуса Крауча не стали даже выдвигать, так как сын, пожиратель, опорочил его доброе имя. Гоблины, как основные распорядители средств волшебников, наотрез отказались отдавать содержимое сейфов пожирателей кому бы то ни было, в том числе и Министерству магии. Бизнес вальпургиевых рыцарей оказался своевременно продан нейтральным семьям или глубоко спрятан среди подставных лиц.

В итоге идея Бартимеуса Крауча старшего лишить обвинённых в поддержке Волдеморта всего имущества потерпела крах, чему волшебное общество было несомненно радо, так как мало ли какая ещё идея придёт завтра Министерству магии, а лишаться своих средств, собираемых порой веками, не хотел никто. Поэтому на словах осуждая, все тем не менее горячо поддержали решение гоблинов.

Состоялось ещё одно закрытое заседание суда в сокращённом составе, на котором несмотря на явное нежелание, был оправдан бывший знаменитый спортсмен Людо Бэгмен, запачкавшийся тем, что якобы был знаком с кем-то из пожирателей и определён на пожизненное заключение Сириус Блэк, который на суде явно находился в невменяемом состоянии и на все вопросы только хрипел, что именно он, в ответе за всё.

Поэтому, несмотря на отсутствие метки и Вальбургу Блэк, которая настаивала на невиновности сына, он был осуждён без права помилования. Лишившуюся чувств пожилую женщину отправили в больницу Святого Мунго, а Сириуса в тот же день вернули в Азкабан, поместив его также на верхний уровень к остальным одиозным пожирателям смерти.

Оправданный Люциус Малфой при поддержке Нотта и других чистокровных волшебников, на собраниях Визенгамота надавал образно говоря по рукам Дамблдора, захотевшего загрести под себя все финансовые потоки и влияние бывших пожирателей, тем самым сформировав пусть и пока слабую, но оппозицию победителям. И несмотря на то что после исчезновения Тёмного Лорда и прекращения гражданской войны, стране предстояли нелёгкие годы восстановления порушенного, но большинство волшебников смотрело в будущее с определённой долей оптимизма.

Глава 9 Скоро в школу ч.1

***

Время летит незаметно, особенно когда ты увлечён интересным делом. А для волшебника, что может быть интересней, чем магия? Магия, которая с самого детства понемногу развивается внутри тебя вместе с тобой. Она часть тебя как рука или нога. Сначала ты чувствуешь небольшое тепло в районе солнечного сплетения, начинаешь понимать, как энергия движется внутри тебя. Затем чувствуешь, что становишься немного сильнее, быстрее, более ловким и выносливым, чем обычный ребёнок. Ежедневные медитации дарят внутренний покой и уверенность в своих силах. Окружающие тоже чувствуют происходящие в тебе чудесные изменения.

И вот однажды, когда тебе исполняется целых одиннадцать лет, на свой день рождения, ты просыпаешься с небольшим лунным камнем в руке. Как он к тебе попал, знают только сонные вестники. Родители спят в своей комнате, к тебе никто не заходил и не тревожил твой сон. В окно не стучала волшебная сова и дед жара не привозил тебе подарки с горы Килиманджаро.

Просто однажды утром ты проснулся, а в твоей детской ладошке оказался зажат маленький камень, молочно-белого цвета, немного мутноватый и совершенно обычный на вид. Но если уж ты стал обладателем такого сокровища, то знай, что тебя ждут с началом осени в школе магии Уагаду. И если ты не сможешь туда поехать, то, скорее всего, ты потеряешь свой шанс навсегда. Шанс со временем стать великим магом.

Кассиус часто просыпался рано. С того момента, когда он переехал к дедушке Чибузо Ину, его утреннее пробуждение зависело от восхода солнца. Стало светать — подъем. Поэтому едва первый солнечный луч коснулся лица юного волшебника, глаза Кассиуса тут же открылись. Привычно прогнав медитацией, магию по телу, мальчик немедленно взбодрился. Немного полежал и помечтал, какие подарки пришлют ему из Англии родители. А может, в этот раз и сами приедут, — Кассиус даже зажмурился. Вот бы брата снова увидеть. Драко замечательный и потешный малыш. Белобрысый, как и он сам, но только важный такой. Даже ползает с чувством собственной важности. Аристократ, как говорит папа, настоящий Малфой. Он скучал по семье и мечтал видеть их всех почаще. Но не раз демонстрируемые учителем примеры, когда тёмная составляющая его внутренней силы может бесконтрольно вырваться из тела и кому-нибудь навредить, убеждали его, что пока он не будет полностью контролировать свой дар, с семьёй лучше встречаться только здесь и ненадолго.

Так размышляя, Кассиус все же решил, что надо вставать, когда неожиданно заметил в левой руке какой-то предмет. Подняв руку поближе к лицу, Кассиус с удивлением и со всё возрастающей радостью начал рассматривать небольшой молочно-белый камушек, который он оказывается, всё это время держал зажатым в кулаке. Когда до мальчика дошло наконец, что именно он держит, немаленький дом тряхнуло от сильнейшего магического выброса. Чувство радости было настолько велико, что даже бездонные накопители в четырёх башнях, расположенных по краям поместья, сыто мигнули небесно-голубым свечением.

На завтраке Чибузо Ину поинтересовался у Кассиуса причинами столь сильного проявления эмоций, на что тот с гордостью продемонстрировал свой лунный камень. Чибузо был очень рад за ученика, появление этого артефакта у Кассиуса сказало африканцу многое. Но главным было то, что малец прошёл все испытания, которые ему регулярно устраивал Чибузо за эти годы. Его ученик довольно сильно окреп и физически, и магически. И если бы он всегда ходил, не снимая амулета, скрывающего его европейскую внешность, то любой бы житель Гомбе признал в нем обычного крепкого одиннадцатилетку из местных ребят, часто играющих на улицах Киншасы.

За эти годы Чибузо вложил в малыша общее понимание магии, которое изучалось здесь, на чёрном континенте, месте, где волшебство появилось намного раньше, чем в той же Англии. Кассиус хорошо осознал основу тёмной магии, работу со своим разумом, развил в себе навыки оклюменции и легилименции. Все это Чибузо Ину заставлял запоминать, не просто запоминая длинные тексты, а сразу переводя эти знания в умения и навыки. Ведь даже животное можно обучить выполнять однотипные действия, но это не сделает из него человека. Ра́звитый разум, способный к абстрактному мышлению, отличает мага от животных. Грубо говоря, животные мечтать не умеют, а волшебник и умеет, и любит.

Так что Кассиус в свои одиннадцать лет уже имел довольно ра́звитое сознание, даже немного опережающее его биологический возраст. Он стал способен защищать мысли от чтения другим магом и, в свою очередь, сам лучше научился понимать мысли своих собеседников. Успешно считывая поверхностные эмоции и невербальные сигналы тела людей, он уже иногда просто слышал их мысли наяву. Конечно, обычные дети, с которыми мальчик часто играл на улице, не имели никаких навыков защиты сознания и читать их мысли было довольно легко. Но опыт, который Кассиус получал при этом, помогал ему все лучше понимать эту серьёзную науку.

Однажды Чибузо притащил откуда-то одного из племени мурси и приказал ему убить Кассиуса, а Малфою сказал почувствовать мурси, прячущегося в саду. И когда дикарь выскочил перед Кассиусом, спрыгнув с дерева, для мальчика это не стало неожиданностью, он легко обездвижил напавшего телекинезом. Подобные тренировки происходили регулярно, и Малфой довольно быстро научился ощущать любое внимание, направленное в его сторону, определять намеренья, расстояние и точно определять источник этого внимания. А там уже решать, что с этим делать. Телекинез со временем стал просто ещё одной рукой или ногой, и с его помощью Кассиус мог как предотвратить нападение, так и самому атаковать в ответ.

Некоторые тренировки на ловкость, до сих пор вызывали у него нервную дрожь. Сначала они приехали в какое-то племя масаев, где учитель заставил его уворачиваться сперва от комков грязи, которые по очереди кидала в него детвора, а впоследствии даже от стрел с тупыми наконечниками, которые метали в него более старшие. Конечно, делали они это не в упор, но хорошего все равно было мало. Как только у него начинало получаться лучше, Чибузо безжалостно сокращал расстояние до лучников. А попадая в мальчика, даже тупая стрела оставляла на теле значительный синяк. И если бы не амулет, смягчающий физическое воздействие, то мальчик, скорее всего, не пережил бы даже самой первой подобной тренировки.

В итоге он стал гибким и ловким, как мангуст, что позволяло ему с лёгкостью уворачиваться от заклинаний, которые пускал в него и сам Чибузо на регулярных занятиях. Попасть под щекочущее заклятье было конечно, весело, но мастер и не планировал прекращать воздействие, заставляя Кассиуса самому сбрасывать магию с себя, путём разгона по телу энергии в месте поражения. В общем, тренировки всегда проходили интересно и разнообразно.

Сегодня же Чибузо сказал связаться с родственниками и предложить им приехать в гости. Через месяц Кассиус должен будет явиться в школу магии в лунных горах и было бы здорово, если бы родители могли его проводить. Тем более, стоило посетить магический квартал в Кампале. А потом уже из Кампалы спокойно переместиться в Рувензори и саму Уагаду, которая находится где-то между горными массивами Верунга и Стэнли. С одной стороны её защищают высокие непроходимые скалы, с другой — действующие вулканы. Иногда кажется, что замок пари́т в воздухе. Прямо с горы, на которой расположена Уагаду, течёт бурная река и падает огромным водопадом, так что холодный воздух, напоенный влагой и свежестью, постоянный спутник всех помещений школы. Утром часто возникает радуга, которая порой даже отвлекает юных учеников Уагаду от занятий.

Впрочем, профессора быстро приводят замечтавшихся детей, в чувство. Чтобы переместиться на территорию школы и оказаться перед высокими воротами из железного дерева, в каждой столице крупных государств Африки, в магических кварталах есть специальные волшебные переходы. Но переместиться через них в школу могут только дети, у которых есть лунный камень, ну и профессора, преподающие там. При устройстве на должность учителя, маг давал очень серьёзные клятвы, не позволяющие раскрывать секреты школы, в том числе и её расположение. Профессора также получали лунные камни, одновременно являющиеся и порталами в замок.

Так как школа находится высоко в горах, то обычной дороги туда давно не существовало. Время и действующие в окру́ге вулканы, надёжно скрывают местоположение этой самой старой и престижной школы на всем африканском континенте. Не так давно, из-за неудачного эксперимента одного из профессоров тёмной магии, проснулся вулкан Ньирагонго и в результате извержения погибло более двух тысяч человек.

Среди коренного населения эти места по праву обладали дурной славой, хотя живущие здесь редчайшие животные, горные гориллы, жили под защитой государства, организовавшего на склонах гор национальные парки. Дикая природа, свежий воздух — это место было настоящей жемчужиной африканского континента, вот в такие загадочные места скоро и должен был отправиться Кассиус, о чем он уже давно мечтал.

Завалившись на свою кровать, Кассиус взял сквозное зеркало и начал вызывать родителей. Первой откликнулась Нарцисса, которая как раз сидела на скамейке в саду и смотрела, как Драко с заливистым хохотом гонялся за павлинами.

— Привет, сынок, — улыбнулась она, глядя в зеркало, — как твои дела?

Нарцисса, находясь дома и общаясь с семьёй наедине, как будто превращалась в другую женщину. Она улыбалась, могла весело расхохотаться над милой детской шуткой и вообще, вела себя как любая любящая мать. Но на людях в обществе, никто и подумать не мог, что под маской снежной королевы, способен скрываться живой и общительный человек.

— Мам! Мне пришло приглашение в школу магии, — с горделивой радостью отчитался Кассиус. — Я осенью буду учиться в Уагаду, самой древней школе магии в Африке.

— Ого, сынок. Это здорово, — обрадовалась Нарцисса. — А то в нашем Хогвартсе с недавних пор, взяли курс на упрощение большинства магических дисциплин и полный запрет действительно боевой магии. Я даже не представляю, чему там сможет научиться Драко, когда будет поступать, — тяжело вздохнула она.

— Знаешь мам, — улыбнулся Кассиус, — а может, тебе сто́ит собрать всех наших родных и приехать всем вместе к нам в Африку на пару недель? Позагораете у бассейна, побываем в интересных местах, съездим в обезьяний заповедник, покушаете африканской экзотики. Отправимся в Уганду, в волшебный квартал. Мне все равно к школе лучше закупаться в местных магических магазинах, — подмигнул он матери. — Я же буду учиться под скрывающим амулетом мастера и не должен отличаться от обычных ребят даже в мелочах. Здесь к белым отношение довольно своеобразное и в школе может мне только помешать.

— Я думаю сынок, это хорошая идея, — кивнула Нарцисса. — Люциус правда планировал попросить проводить тебя дедушку Абраксаса, потому что сам вечно пропадает или в Визенгамоте или на своих предприятиях. Но думаю, я смогу его уговорить, — тут она лихо улыбнулась. — И Вальбурге можно сообщить, вдруг она тоже решит попутешествовать немного, а то последние годы она безвылазно на Гриммо 12 сидит. С тех пор как Сириуса посадили в Азкабан, на ней постоянно лица нет, — она грустно нахмурилась. — Все винит себя в этом, недоглядела, не помогла. Чувство вины её гложет сильно. И ведь мы пытались как-то облегчить участь Сириуса, — вздохнула Нарцисса. — Тем более что никто и не видел его рядом с Лордом из наших, а тут гляди, чуть ли не правой рукой его считают. Обвинили в убийстве толпы магглов, хотя там, конечно, не так убийство, как нарушение статута ему вменили. Да ещё то, что он предал Поттеров этих, — скривилась женщина. — А как Сириус их мог предать, если был крестным по магии их ребёнку? Я больше поверю, что это мерзкие Уизли всех предавали.

Нарцисса посмотрела на Кассиуса и снова вздохнула:

— Сын Поттеров стал знаменит после того, как Дамблдор как-то вычислил, что именно малыш победил Тёмного Лорда, а шрам на его лбу в форме молнии стал его визитной карточкой в Англии. Кстати, сам Гарри Поттер тоже исчез, говорят Дамблдор, где-то спрятал его, но никто не знает где. Может, за границу отправил, и мальчик сейчас в как-нибудь светлой семье воспитывается в ненависти к тёмным магам, — презрительно скривилась Нарцисса. — Здесь-то все его родственники или замешаны в поддержке Волдеморта или мертвы. В общем сынок я сегодня переговорю со всеми нашими и через пару дней мы свяжемся с вами, — сказала мать и попрощалась.

— Пока мам, — помахал ей Кассиус и положил зеркало на тумбочку

Нарцисса не стала затягивать, а тут же отправила сову Вальбурге и попросила о встрече. Та довольно долго не отвечала, но ближе к вечеру, сама появилась из камина.

— Здравствуйте, тётя, — радостно поднялась с дивана Малфой, где до этого читала какой-то занимательный роман молодого волшебника Гилдероя Локхарта.

— Здравствуй Нарцисса, — приветливо, но немного вымученно улыбнулась в ответ Вальбурга.

Она была довольно бледной и выглядела подавленно в тёмном траурном одеянии.

— Тётушка, вы себя хорошо чувствуете? — с тревогой спросила Нарцисса. — Мне кажется, вам будет неплохо сменить климат.

— Что ты имеешь в виду, — удивилась Вальбурга.

— Я хочу сказать дорогая тётя, что Кассиус в этом году идёт в школу, куда уже даже получил приглашение. Он ждёт в гости всех нас, всех близких ему родственников, поэтому я прошу тебя отправиться с нами в Заир. Его учитель Чибузо Ину, очень гостеприимный и знатный Тёмный маг из Африки. Не будет унижением вашей чести, погостить у него в мэноре вместе с нами. Вам необходимо развеяться тётушка, — настойчиво продолжила Нарцисса, подводя Вальбургу к дивану, — присаживайтесь, Сириусу сейчас всё равно помочь нечем, но Люциус уже ищет подходы к охране. Возможно, через некоторое время у нас получится хотя бы анонимно ему помогать.

Так, разговаривая с Вальбургой о детях, Нарцисса рассказывала об их достижениях и интересах. Блэк на время, забыв о своих страхах, также ей отвечала, иногда ахая или, наоборот, давая советы. В итоге она всё-таки согласилась на настойчивые уговоры поехать всей семьёй к Кассиусу, чтобы не грустить одной в особняке на Гриммо.

***

В Лютном переулке всегда мрачно и пустынно, вот и сейчас возле магазина Горбин и Беркс в полумраке переулка стоял блистательный Люциус Малфой и с нетерпением ждал своего знакомого контрабандиста. Подошедший мужчина обладал невыразительной внешностью, и лишь молча кивнув Люциусу, зашёл в магазин.

Малфой, оглядевшись по сторонам, зашёл за ним следом.

— Здравствуйте, мистер Джоффри, — сказал Люциус, — чем вы готовы порадовать меня в этот раз?

— Ничего нет достойного вас, Лорд Малфой, — сказал Джоффри, — более того, это была последняя партия. Мне придётся надолго свернуть свой бизнес в Англии, уж больно лихо взялись за нашего брата контрабандиста ДМП и аврорат.

Малфой зло скрипнул зубами. У него был открыт контракт с гоблинами, по которому он обязался достать ещё несколько фунтов необработанных алмазов, взамен же коротышки обещали предоставить Люциусу достаточно нужных контактов с японскими производителями артефактов. Малфой, как мог, старался облегчить жизнь узников Азкабана, постоянно разыскивая для них новые возможности улучшить своё там пребывание.

Даже Беллатрис Лестрейндж изменила отношение к нему, раньше считая его слишком слабовольным и мягким. Однако своевременно получая всевозможную помощь от семьи сестры, давно стала относиться к Малфоям не в пример лучше. И хотя на первый взгляд любого наблюдателя, узники выглядели до края истощёнными, на самом деле, все было не так уж плохо. Однако, где ему достать ещё одну партию алмазов для гоблинов Малфой не представлял.

Вернувшись в плохом настроении в мэнор, что в последние годы случалось всё чаще, Люциус тем не менее с улыбкой поприветствовал жену. Нарцисса, повелев накрывать на стол домовикам, рассказала Люциусу о сегодняшних событиях, разговоре с Кассиусом и о визите в Вальбурги. В конце предложила поехать в гости к Чибузо Ину, чтобы достойно собрать и проводить Кассиуса в школу. Люциус отнекивался, ссылаясь на дела и проблемы, но Нарцисса была неумолима. А как известно, если женщина чего-то действительно хочет, то лучше ей дать желаемое, чем лишиться остатков разума, выеденного чайной ложкой.

Люциус решил, что как раз возможно Чибузо Ину подскажет, где ему взять партию необработанных алмазов по хорошей цене. Уже на следующий день, Нарцисса с Драко, Люциус и Вальбурга, были готовы отправиться в путешествие. Заранее предоставленный портключ перенёс их в давно знакомое уже место. В этот раз возле аппарационой площадки их встречал Кассиус, с нетерпением поджидающий их появления. Через пять минут, когда стихли первые приветствия, в портальном круге появился и Абраксас Малфой, сильно окрепший вдали от английских берегов. Он то жил во Франции, управляя французским бизнесом семьи Малфой, то путешествовал по миру в поисках новых знаний.

Так, дружной компанией, они направились к поместью, расспрашивая Кассиуса о его делах. Драко с любопытством рассматривал лунный камень, который старший брат ему торжественно продемонстрировал. В столовой мэнора активно сновали домовики, накрывая на стол, а у входа в поместье, гостей уже встречал, улыбающийся Чибузо Ину. Рядом с ним стояла высокая, красивая женщина примерно возраста Нарциссы, его дочь Адезе. Адезе после тех событий, с сыном и мужем жила в Америке, изредка навещая отца.

К её сожалению, близкие не владели магическим даром, как она и отец, поэтому внук Чибузо учился в обычной школе простецов, с удовольствием играл в баскетбол, где проявлял недюжинные таланты и собирался со временем поступать в Массачусетский технологический университет.

Жизнь семьи Адезе была далека от магии, но Чибузо ничего не имел против. Такое уже случалось, когда волшебство просыпалось не в детях, а во внуках или правнуках. Он просто взял себе на заметку женить потомка на достойной волшебнице или сквибке из хорошего рода. Это точно позволит вернуть магию их детям. Чибузо Ину изначально хотел, чтобы его дочь была счастлива, поэтому не стремился как-то повлиять на её семью.

***

Альбус Дамблдор брезгливо постучал в дверь дома в Паучьем тупике. На стук долго никто не отзывался, пока наконец она не раскрылась и навстречу Альбусу пахнуло густым алкогольным перегаром. Не морщась, он отодвинул с пути, слегка покачивающегося Снейпа и прошёл внутрь. Взмахнув палочкой и очистив себе видавший виды стул, он неторопливо с чувством собственного достоинства присел на него и лукаво блеснув очками, посмотрел на хозяина этого запущенного дома.

Северус Снейп выглядел крайне неприятно, затрапезный вид опустившегося человека не выдавали в нем талантливого мастера зельевара, способного сварить даже жидкую удачу при необходимости.

— Северус, мой мальчик, — в кого ты превратился в этой дыре, — Дамблдор с укором посмотрел на Снейпа. — Прошло уже несколько лет, а ты до сих пор живёшь прошлым.

Северус что-то пробурчал нелестное, но Дамблдор его перебил, даже не став слушать.

— В общем, собирайся, мой мальчик, ты принят на должность профессора зельеварения и декана Слизерина.

Снейп удивлённо вытаращил глаза на Дамблдора.

— Я стану профессором? — хрипло прокаркал он в изумлении.

— Да, серьёзно ответил Альбус, — детям, попавшим на Слизерин, требуется защита и поддержка. Там слишком много детей, проигравшей стороны и к ним из-за этого предвзятое отношение. И только такой же слизеринец, как они, сможет помочь им вписаться в новую реальность, — Дамблдор сверкнул очками-половинками. — Кто, как не ты, способен справедливо наладить жизнь студентов одного из факультетов Хогвартса?

Снейп горестно вздохнул, но тем не менее не спешил отказываться. После исчезновения Лорда Снейп чувствовал себя выброшенным. Большинство бывших друзей сидели в Азкабане, с Малфоем он виделся редко, тот постоянно был занят политикой и бизнесом. А после суда, на котором Дамблдор сказал, что Северус был его агентом, даже те немногие с кем Снейп поддерживал связь, от него отвернулись.

А ещё он заметил, что нахождение в Хогвартсе, благотворно сказывается на его ментальном состоянии. Северус тоже чувствовал нехорошее для психики, воздействие метки, но с помощью окклюменции, кое-как с ней справлялся. Поэтому даже не особо размышляя, он ответил Дамблдору согласием.

— Хорошо Северус, тогда завтра встречаемся в моём кабинете, — воодушевлённо просиял Альбус и после недолгой беседы, начал прощаться. Уже завтра Снейпу требовалось прибыть в Хогвартс, чтобы окончательно обсудить условия контракта.

Глава 10 Деньги, преступность и политика — сообщающиеся сосуды

***

Двое рослых волшебников появились в Лютном и поднявшись по каменной лестнице в проулке, распахнули настежь входную дверь в паб «Белая Виверна». Внутри стояли негромкий гул голосов, дым от сгоревшего курева серым саваном висел в спёртом воздухе.

Здоровяки подошли к стойке и один из них, наклонился к бармену и пробасил:

— Где мы можем увидеть мистера Фергюсона?

Лайал Фергюсон являлся негласным лидером крупнейшей банды Лютного, которая занималась всевозможным криминалом на территории магической части Лондона. Они не брезговали даже заказными убийствами и торговлей разумными существами. В состав банды входили, волшебники, проживающие в трущобах Лютного, оборотни, вампиры и прочие желающие пожить красиво пусть и недолго.

Бармен скосил глаза в сторону большого стола в отдельной боковой нише, где заседала пёстрая компания бандитского вида мужчин и женщин, но быстро отвёл глаза в сторону и, не меняя выражения лица, сказал:

— Я не знаю, про кого вы спрашиваете, мистер. — Крэбб, а это был он, усмехнулся и тоже посмотрел в ту сторону:

— Ага. вот где он, значит, заседает, пошли друг, — и они с Гойлом двинулись к столу, за которым сидела и выпивала компания.

Зайдя в нишу Гойл, тут же подвесил на потолок заклинание, скрывающее всё, происходящее здесь, от общего зала, а Крэбб, движением палочки скинул какого-то мужика со стула и нагло уселся на его место, напротив Фергюсона.

— Ты Лайал мясник? — немедленно спросил Крэбб, глядя в упор на бандита.

— Это кто тут к нам пожаловал? — зло оскалился тот, тут же выхватывая палочку.

— Цыц отребье! — хмыкнул Крэбб. — У моего сюзерена к вам есть предложение, и он не потерпит неверного ответа. С сегодняшнего дня вся ваша банда работает на нас и только по тем заказам, что мы одобряем. А иначе, здесь появятся новые хозяева.

Изумлённый до крайности подобной наглостью Фергюсон не выдержал и заорал:

— Мочи их братва!

Державшие наготове палочки бандиты тут же попытались разразиться шквалом опасных заклинаний. Гойл подпиравший стену возле входа, лениво взмахнул вооружённой рукой и все палочки, защитные артефакты и другие различные вещи, способные служить оружием, стремительно были вырваны у всех присутствующих бандитов из рук, карманов и из-за пазух. Порой, даже разрывая с треском одежду и, неопрятной кучей, упали у ног черноволосого волшебника.

«Силенцио», — произнёс Крэбб с какой-то злой радостью. — «Круцио!».

Бандиты молча всей толпой повалились под стол и начали биться в судорогах и извиваться от нестерпимой боли. С удовольствием подержав их под пыточным некоторое время, Крэбб нехотя отменил заклинание.

— Поднимайтесь, шваль — снова пробасил он и бандиты, охая и постанывая, начали поднимать опрокинутые стулья. — Вы, выкидыши дромарога, должны знать своё место в этом мире, сами-то почти сквибы, а гонору как у лордов, — вальяжно продолжил Крэбб. — Или вам ещё как-то объяснять, кто тут главный?

— Нет, господин, — просипел Фергюсон, — не надо, нам и так теперь всё понятно.

— Вот и здорово, — подытожил с ухмылкой бывший пожиратель. — Итак, с сегодняшнего дня половину доходов от ваших дел ежемесячно приносите в магазин Горбин и Беркс и передаёте хозяину. Если я узна́ю, что вы что-то посмели скрысить или ещё как-то обмануть нас, «Круцио» вам щекоткой покажется. Всю вашу банду скормим дементорам. Спрос будет с тебя мистер Фергюсон, — издевательски прорычал Крэбб.

Гойл уже снял защитный полог с двери и его напарник, поднявшись со стула, вальяжно двинулся к выходу, по дороге показательно наступив на кучу лежавших палочек, валявшихся на полу.

— И приберите тут, что ли, — сказал он выходя.

Фергюсон подавлено посмотрел на товарищей и зло выдохнул:

— Мля… А мы-то надеялись, раз Тёмный Лорд пропал, началась вольная жизнь. Ан нет, эти волки подминают всё под себя. Вон ирландцы, которые курировали игорный бизнес и публичные дома, слышал, попытались чужаков прибить, когда они явились к ним на переговоры. Но эти здоровяки, чтоб им пусто было, только кажутся неторопливыми увальнями. На самом деле это часть элиты пожирателей смерти из древних родов, тем более они всегда ходят обвешанные защитными артефактами, как рождественские ели и даже неожиданно им ничего не получится сделать. Их и обычными людьми-то можно считать с трудом. Ну ничего, не жили хорошо и начинать не стоит, — вздохнул огорчённо Лайал.

Бандиты заказали ещё выпивки, чтобы залить страх и неприятные ощущения полной беспомощности от прошедших переговоров. А уже через месяц, вассалы отчитывались Малфою, что все крупные дельцы Лютного, снова работают на них, только теперь не на общество пожирателей смерти, а конкретно на Люциуса Малфоя, пусть и сами не знают об этом. Старик Горбин, чей магазин тоже большей частью принадлежал Малфоям, будет контролировать поступающие денежные потоки и переводить всё через Гринготтс, в специальные хранилища. И если что-то будет необычное, сообщит Крэббу. Особенно, бывших пожирателей интересовали тёмные артефакты и старинные манускрипты, время от времени попадавшие в магазин через скупщиков краденого.

***

В древнем, волшебном замке, в своём любимом кресле сидел Альбус Дамблдор и размышлял о прошедшем на прошлой неделе очередном, но довольно значимом для дела Света, заседании высшего судебного и законодательного о́ргана магической Англии — Визенгамота. Нет, раньше ещё был так называемый совет волшебников, но о подобной древности сейчас вспоминали только уже совсем замшелые старики или просто недовольные деятельностью Визенгамота, маги.

На прошедшем заседании, один из бывших членов ордена Феникса и старый друг Дамблдора, Эльфиас Додж, поднял вопрос о выделении квот на работу в Министерстве магии для маглорожденных волшебников. Дамблдор, председательствующий в Визенгамоте, благосклонно дал разрешение развивать поднятую тему.

Эльфиас горячо убеждал благородное собрание волшебников о том, что маглорожденные на сегодняшний момент не имеют никаких прав в магическом мире и могут рассчитывать только на самые низкооплачиваемые профессии. Мастера магии никогда не брали таких выпускников в ученики, а в Министерстве маглорожденных не было даже на должностях уборщиков. Основная масса таких волшебников была вынуждена возвращаться в обычный мир или они пополняли собой банды и притоны Лютного и других таких мест магической Англии, где собиралось всяческое отребье.

Эльфиас Додж утверждал, что среди маглорожденных немало хороших людей, которые могли бы проявить себя в мире волшебников и принести ему много пользы. А для этого необходимо было, по его мнению, выделить в различных государственных и частных магических структурах специальные квоты на рабочие места для маглорожденных. Несколько волшебников, включая Августу Лонгботтом, одобрительно зааплодировали.

— Уважаемое собрание, — неторопливо поднялся с места Люциус Малфой, — я считаю такое предложение немного преждевременным. Ведь после только что отгремевшей гражданской войны, мы имеем проблемы с рабочими местами даже для нормальных волшебников. Принуждать частный бизнес устраивать к себе маглорожденных, однозначно не пойдёт на пользу нашим лавкам и мануфактурам, и я говорю здесь не только о себе, — упреждающе поднял он руку.

— В большинстве своём, «грязнокро…», — тут Люциус поправился, — маглорожденные, сла́бо владеют даже самыми простыми бытовыми заклинаниями. Ведь они не имеют никакой возможности, а главное, желания, учиться дальше у мастеров.

«Потратить ещё пять — десять лет на побегушках у какого-то старикашки? Вот ещё», — думают они.

— А зачем такой работник мне нужен в мои зельеварни? Чтобы он что-то напутал, а потом из-за него в аптеках отравились простым «Бодроперцовым», обычные волшебники? Вспомните, пожалуйста, магглорожденного Нобби Лича на посту министра Магии. Этот недалёкий человек такого наворотил в шестидесятые, что мы до сих пор вынуждены разгребать последствия его правления. — Люциус Малфой, чей отец и провернул в прошлом эту милую интригу с Ноби Личем, хитро усмехнулся.

— Я ничего не имею против маглорожденных, — Малфой склонил голову, якобы в уважении, — но пока они не интегрируются в наш мир, не ассимилируются с нормальными волшебниками, допускать их куда-то, даже на самые примитивные работы, просто опасно. Повторюсь, смертельно опасно! Они невежественны, глупы и в большинстве своём ничего не знают о нашем мире. Поэтому я считаю, что маглорожденных детей надо сразу, после выявления первых магических выбросов, забирать в наш мир и воспитывать уже в волшебных семьях. А не приглашать их на учёбу в одиннадцать лет, когда они уже имеют маггловское мышление и в большинстве своём просто не способны принять нормально наши законы и мировоззрение, — закончил Малфой под нарастающий одобрительный шум аудитории.

Бо́льшая часть Визенгамота рукоплескала оратору, но слышались так же отдельные выкрики против, в основном из группы поддержки Дамблдора.

— Тихо! — применил «Сонорус», привлекая к себе внимание, Альбус. — Итак, выношу вопрос на голосование:

— Кто за то, чтобы обеспечить маглорожденных обязательными рабочими местами как в частных предприятиях, так и в государственных структурах? — Поднялось не более нескольких человек в разных концах аудитории.

— Кто против? — продолжил Дамблдор, и тут, поднялся весь зал. — Предложение отклонено, свидетельствую, — хлопнул он по столу молоточком.

Всё пространство затопило аплодисментами большинства волшебников.

После заседания Визенгамота Малфой, стоя в атриуме Министерства, вежливо общался с Миллисентой Багнолд, действующим министром Магии. Миллисента, закончившая в своё время факультет Когтевран, была очень умной, уверенной в себе женщиной, с пронзительным взглядом тёмных глаз и шикарными каштановыми волосами.

— Поделитесь своим мнением, Лорд Малфой, — вкрадчиво продолжила она ранее начатый разговор. — Что вы скажите на то, что Министерство подымет в этом году цены на летучий порох и немного увеличит пошлины на импортные ингредиенты для зелий?

— Я могу сообщить, — важно произнёс Люциус, — что большинство знатных магических семей без возражений поддержит решение Министерства магии. Сейчас, после войны, приходится нелегко всем волшебникам и нам требуется активно развивать экономику родного государства. Министерство получит дополнительные средства, повысив пошлины на импортные ингредиенты, мы тем самым стимулируем их добычу в собственной стране, это повысит конкурентоспособность наших товаров. Со своей стороны, как представитель старой аристократии, могу предложить увеличить финансирование больницы имени Святого Мунго в два раза, сроком на пятнадцать лет. Нам необходимо повышать рождаемость населения и качество жизни волшебников. Что как не забота богатых магов о здоровье общества, может с этим помочь? — глаза Люциуса просто засияли внутренней силой.

По его воодушевлённому виду было понятно всем окружающим, что он искренне верил в то, что говорил.

Багнолд согласно кивнула и вновь окружённая стоявшими чуть дальше помощниками и секретарями, двинулась в сторону своего кабинета. Малфой с чувством собственной важности, уверенно направился к лифтам.

В спину ему зло смотрел рыхловатый мужчина, Артур Уизли, бессменный начальник сектора борьбы с незаконным использованием изобретений магглов. Ещё раз мазнув ненавидящим взглядом по спине Малфоя, Артур выпустил воздух сквозь зубы и быстрым шагом двинулся к лифтам. Ему предстояло подняться с атриума на второй уровень, где в конце коридора напротив чулана и был расположен кабинет его скромного отдела.

Артур был беден, как крыса из Лютного и очень завидовал таким, как Малфой, которого к тому же ещё и лично ненавидел по родовым причинам. Уизли искренне считал, что именно из-за Малфоев его род обеднел и стал носителем унизительной клички — предатели крови. Кровная вражда с Малфоями, неизвестно с чего начавшаяся, конечно, была не такой острой, как в старые времена, но при любом удобном случае Артур был готов с радостью, чем-нибудь навредить ненавистному семейству высокомерных павлинов.

Дамблдор очнулся от тяжёлых дум и вспомнил о ждущем его визитёре. Да, пока ещё мир волшебников не готов хоть к таким незначительным переменам, но даже слабые удары в большом количестве, способны свалить самый крепкий дуб. Отогнав тяжёлые мысли, Дамблдор отправил «патронус» Снейпу и через полчаса, будущий профессор Хогвартса уже сидел на стуле перед его столом.

Он с любопытством разглядывал многочисленные жужжащие артефакты, портреты прежних директоров, косившиеся на него с интересом. Особое внимание посетителя привлекал феникс, гордо сидевший на своём насесте и что-то заинтересованно клевавший из стоя́щей перед ним миски.

Троноподобное кресло Дамблдора было довольно внушительным и пафосноным, но пожилой мужчина в нём совсем не выглядел глупо, а скорее грозно и уверенно. Альбус сложил руки домиком перед собой на столе и через очки половинки ещё раз внимательно осмотрел Снейпа. Сегодня Северус был не в пример прошлой встрече, собранным и серьёзным. А главное, он был полностью трезв, чисто выбрит и вообще походил на довольно представительного молодого волшебника.

— Итак, Северус, я вижу, ты готов принять моё предложение, — констатировал Дамблдор. — Мой старый друг Гораций Слизнорт, который учил ещё тебя в своё время, попросил освободить его от этой нелёгкой ноши в новом году. Он ещё хочет пожить немного для себя, мечтает о путешествиях в разные страны, чтобы обогатить своё чувство прекрасного. Ну и отведать новые сорта пирожных и засахаренных ананасов, — Дамблдор улыбаясь, откинулся в кресле. — Поэтому Северус, тебе предстоит занять должность профессора зельеварения и декана Слизерина. Как ты понимаешь, после войны с Волдемортом, множество детей его сторонников, традиционно были распределены на змеиный факультет. И сейчас я наблюдаю неприятную картину, Слизерин стал парией в Хогвартсе. Дети вынуждены общаться только среди своих, так как прочие относятся к Слизерину слишком отрицательно. Слишком, — тут Альбус даже покачал перед собой указательным пальцем, как бы подчёркивая свои слова.

— Тебе предстоит нелёгкая задача, мой мальчик. Необходимо вернуть Слизерин в дружную семью факультетов Хогвартса или хотя бы ослабить это ненужное никому сейчас противостояние. Война закончилась и нам следует построить мирное общество, а не настраивать с детства одних волшебников против других. В конце лета жду тебя в школе, будет проведён педагогический совет. Познакомишься со своими коллегами уже не как талантливый ученик, а как профессор и декан. Нам предстоит много работы, поэтому я хочу, чтобы ты с первых дней настраивался на серьёзное отношение. Сразу посмотри, что из ингредиентов к урокам зельеварения необходимо будет дозаказать. Дополнительно я бы попросил тебя связаться с нашей медсестрой Поппи Помфри, чтобы обсудить с ней, какие зелья желательно будет изготовить для больничного крыла нашей школы. Что-то попроще, можно будет варить при помощи старших курсов, что-то более сложное, вероятно, возьмёшься создавать ты сам. В общем, разберётесь с ней вместе. Ну и так как мы с тобой теперь коллеги, то в Хогвартсе можешь называть меня просто Альбус, — тут Дамблдор весело усмехнулся. — Хочешь лимонную дольку, Северус? — доставая из стола чайный набор, продолжил улыбаться он.

— Спасибо директор, — передёрнулся Снейп в отвращении, — наверное, в другой раз.

— Ну как знаешь, мой мальчик, как знаешь, — не стал настаивать Дамблдор. — Тогда не смею тебя больше задерживать. — И директор с удовольствием вытащил из коробки первую сладость.

***

В столовой мэнора Чибузо Ину было сегодня, как никогда, многолюдно. Сам хозяин со сверкающей на чёрном лице белозубой улыбкой, сидел во главе стола и весело наблюдал за гостями. Родственники его ученика были на редкость благопристойными и воспитанными людьми. Без особого пафоса они дружно расселись за столом и принялись за чудесное угощение. Женщины расспрашивали Кассиуса о его жизни в поместье, его маленький брат с любопытством вертел головой по сторонам, явно несильно знакомый, но впечатлённый африканским колоритом.

Люциус, отложив столовые приборы, обратился к Чибузо Ину:

— У меня к вам есть один вопрос, дорого́й друг. Возможно, даже взаимовыгодный, — Чибузо с любопытством склонил голову.

— Дело в том, — продолжил Люциус, — что в нашей замечательной стране крайне высокий спрос на магические алмазы. К сожалению, мои поставщики, решили свернуть свой бизнес в Англии, и я подумал, что возможно у вас найдутся какие-то связи в этой сфере?

Чибузо в раздумьи наморщил лоб:

— Знаете, дорого́й Люциус, первые алмазы в нашей стране были обнаружены ещё в начале этого века, и понемногу их находят все больше и больше. Я думаю, наш Заир может занять далеко не последнее место в добыче алмазов среди всего мира. Конечно, магических камней среди всех найденных здесь царских камней не так уж много, но вот на руднике Миба, среди множества мелких драгоценных алмазов, встречаются отличные волшебные камни. Есть ещё несколько разработок на юго-западе страны в районе Касаи и на востоке в районе Бакванги, но там в основном просто обычные драгоценности. И по странному стечению обстоятельств, — тут он недобро сверкнул белками глаз, — большинство разработок принадлежит мне. Так что чуть перенаправить потоки драгоценных камней в вашу страну из США и все проблемы будут решены. Лишь бы у вас и ваших партнёров хватало галеонов на всё.

— Оу, — улыбнулся Люциус, — наши сейфы полны, а в скором времени с такой помощью, могут стать ещё полнее.

— Если будет что-то совсем уникальное, — вмешался Абраксас, прихлёбывая лёгкое, пальмовое вино с кусочками льда в широком бокале, — то в старушке Европе тоже найдутся хорошие покупатели на ваши диковинки.

Пока взрослые переключились на свои важные темы, Кассиус с Драко отправились на прогулку по саду. Младшему всё было любопытно. Что это за необычные колбасные деревья, и водится ли в бассейне крокодил? А не опасны ли змеи, которых хватало в саду? Почему домовики у его учителя такие странные и больше похожи на лемуров?

Забывший про своё высокомерие на публике, маленький Дракон искренне выплёскивал на брата всю нерастраченную любовь и привязанность. Ему было приятно знать, что он не один. И пусть у него так мало друзей среди сверстников, а равных вообще единицы, зато у него есть старший брат. Которого пусть никто из его друзей и не видел, но которым всегда можно будет похвастать. Кассиусу тоже было интересно с братом.

Пусть он и считал себя уже взрослым парнем, но поболтать обо всём с братом было приятно. Убедив Драко, что бассейн зачарован и крокодилам со змеями туда не попасть, Кассиус, весело хохоча, с разбегу прыгнул в бассейн. Чуть потоптавшись на краю, немного смущённый Драко сначала задумался, а потом очертя голову тоже прыгнул вслед за братом в воду. Пока взрослые продолжали общаться между собой в столовой поместья, мальчики успели накупаться и позагорать.

Драко восхищено смотрел на брата, тот был необычайно крепким и сильным для своих лет. Конечно, у него не бугрились мускулы по всему телу, какие мышцы в одиннадцать лет, но Кассиус был очень жилистым и подвижным как ртуть. Он подкидывал Драко в воздух с плеч, помогая тому подпрыгивать выше и нырять, плавал под водой как рыба, имитируя нападение акулы на беззащитного пловца. Потом ещё показывал, как телекинезом можно заставить плавать модель яхты и Драко пообещал себе, что тоже так научится со временем.

В общем, когда взрослые наконец-то вышли в сад, подышать свежим вечерним воздухом, братья, уже давно наплескавшись и наигравшись, мирно спали в удобных шезлонгах, расставленных повсюду вдоль бассейна. Умилившись открывшейся картине, взрослые попросили домовиков перенести мальчишек в спальню и разместить их там по постелям.

На следующий день прямо с утра было решено отправится порталом в Уганду на магический рынок. Женщин интересовали яркие волшебные ткани, в огромном количестве представленные на всевозможных лотках. Абраксас хотел прикупить себе деревянных масок, отпугивающих по поверьям злых духов, чтобы отпугивать французских налоговых инспекторов из Министерства магии Франции, которые постоянно мечтали попить крови пожилого британца.

Малфой и Чибузо Ину были намерены закупить всё самое лучшее в школу для мальчика, а сам Кассиус и Драко смотрели птиц и прочих питомцев, которых можно было взять с собой в школу. Маленькие зелёные обезьянки и большие рогатые змеи, сердито топорщившие чешуйки, книзлы и совы, Кассиус не мог остановить выбор на ком-то определённом.

Наконец, на одном из торговых лотков он увидел самую удивительную птицу. Птица была довольно крупной, хоть и молодой и смотрела на Кассуса в упор обеими глазами, расположенными прямо как у человека спереди головы, а не как у всех остальных птиц по бокам. Серо-голубое оперение, массивный широкий клюв, забавный хохолок на голове и длинные как у цапель, голенастые ноги. Весь вид говорил о серьёзности этих необычных птиц.

— Учитель, а кто это? — тронул Кассиус за руку Чибузо. Тот отвернулся от лотка, где покупал самопишущие перья и посмотрел, куда показывал мальчик.

— Ооо! — только и произнёс он, — это довольно редкий представитель волшебной ветви породы Китоглав. Этот ещё совсем молодой, а так они вырастают побольше метра в высоту и, бывает набирают до семи килограмм веса. Если будешь его хорошо кормить, то сможешь с ним даже летать, держась за его лапы. А ещё они могут немного разговаривать, общаться телепатически со своими хозяевами и носить письма. Я слышал, что лет пятьсот назад, такой птиц даже преподавал в Уагаду полёты, пока не ушёл на пенсию по старости, — сказал Чибузо, явно подшучивая над мальчиком.

Кассиус и Драко во все глаза смотрели на волшебную птицу. Та, будто чувствуя, что разговор идёт о ней, распушила тёмно-синие пёрышки и стала выглядеть ещё более важной.

— Я назову его Бора, потому что он лучший, — улыбнулся Кассиус.

Продавец быстро поместил птицу в небольшую клетку с расширенным пространством. Птенец, гуляющий теперь внутри, казался игрушечным. Положив туда же мешочек с кормом, Кассиус уточнил у любезного продавца, что Китоглав питается в основном рыбой, но при необходимости может скушать даже молодого крокодила и вообще довольно универсальный хищник.

— Тёмный маг среди птиц, — улыбнулся Чибузо. — Тебе точно подойдёт, Кассиус.

Драко тоже ужасно захотелось такого красавца, но Нарцисса сказала, что в Англии эти птицы не живут, зато, когда они будут собирать в школу уже его, то ему обязательно выберут самую лучшую птицу в Англии. На что мелкий сначала обиженно надулся, но получив в руки палочку с каким-то сладким лакомством, немедленно оттаял.

По рынку ходило довольно много африканских волшебников и они, глядя на семейство Малфоев, выглядевших здесь крайне неуместно, только качали головой:

— «Ньепе».

Однако никто даже не пытался к ним подойти и узнать, что они тут забыли. Как только взгляд любопытных перескакивал с белых, на вальяжно идущего рядом с ними чёрного колдуна в богатых национальных одеждах, весь негатив куда-то улетучивался. Чибузо Ину и его далеко не добрую славу здесь знали слишком многие. Но и те, кто не знал, не спешили обращать на себя внимание старого колдуна, перед которым, кто осознанно, а кто и непроизвольно, расступались.

Наконец закупив всё, что требовалось для школы, вся компания решила вернуться в поместье перекусить, и выйдя из рынка, двинулась на запад к портальной площадке. Уже завтра сюда должны будут вернуться Кассиус с дедом и бабушкой Вальбургой, чтобы ещё одним порталом попасть в магическую деревушку, расположенную с края Мурчинсон-Фолс и уже оттуда Кассиус самостоятельно, переместится в Уагаду с помощью своего лунного камня.

Глава 11 Скоро в школу часть 2 и прочие неприятности

***

Переместившись на площадку перед величественным замком, Кассиус удивлённо оглянулся по сторонам. Рядом с ним, в таком же обалдении оказалась большая группа детей. Все крутили головами в разные стороны, кто-то, ахая, кто-то, ругаясь, но основная масса, раскрыв рты, наблюдала величественный водопад, который обрывался в про́пасть, казалось, прямо из-под самого́ замка. Расположенные вокруг, куда бы ни падал глаз наблюдателя, лесистые горы, перемежающиеся кое-где высокими заснеженными вершинами, всё это казалось нереальным. Будто замок плывёт по небу среди гор.

Наконец, высокие двери из каменного дерева растворились и оттуда навстречу толпе детей вышел огромный и совершенно лысый чернокожий мужчина. Он был одет в праздничную накидку «бубу» с большими широкими рукавами, сшитую из очень яркой и волшебной ткани — «тогху», смотря на которую почти у всех детей просто глаза заслезились. Вышитая оранжевыми, золотыми, красными, зелёными и белыми нитками ткань, разукрашенная узорами, похожими то на солнце, то на луну, а то вообще на различных крабов, всё это выдавало в нём природного камерунца.

— Здравствуйте, дети! — глубоким и звучным голосом представился он. — Меня зовут Пьер Нгоно и я являюсь действующим директором школы «Уагаду», куда вам сегодня посчастливилось попасть. Через пару минут вы дружно пройдёте в большой зал, где старая маска прорицателя «Нгана дифомба» согласно заветам «Нзамби Мпунгу», бога солнца, давшего жизнь всему сущему, распределит вас по новым домам на ближайшие семь лет.

Дети восторженно заголосили. Директор улыбнулся, увидев такую реакцию, и продолжил:

— Факультет, на который вы попадёте после распределения, сыграет важнейшую роль в вашем развитии, как магов. Вы научитесь призывать дождь, гасить пожары, превращаться в птиц и зверей. И многое, многое другое. Человек, принимая звание мага, берёт на себя также и ответственность помогать людям нашей земли. Если в каком-то племени засуха или мор, маг всегда должен прийти на помощь своим соседям.

Юные маги горячо закивали в согласии. Засуха для многих жителей Африки была стихийным бедствием и умение с ней бороться ценилось больше чем физическая сила.

— Наша земля как прекрасна, так и сурова, — продолжил он серьёзно. — Жить на ней нелегко простому человеку, поэтому ваша задача, как будущих волшебников, изучить всё то, что поможет выжить в дальнейшем вам и вашим соплеменникам. В большинстве стран мира давно был принят всеобщий закон — так называемый статут секретности. По условиям этого всемирного соглашения маги не имеют права раскрывать любые све́дения о волшебстве в обществе простецов. Исключением является ситуация, когда в семье магглов рождается ребёнок с магическим даром, — он строго посмотрел на детей. — И то, часто бывает, что родители, опасаясь способности колдовать, сами отдают одарённых на воспитание к магам. Так вот, у нас этот закон действует только в городах, где живём и мы и пришлые, — усмехнулся Пьер Нгоно. — В деревнях и племенах никто не делает тайны из того, что на свете есть волшебники. Всё племя или деревня знает про нас и пользуются нашей силой. Взамен у колдуна всегда есть мясо на столе и уважение всех жителей.

Под негромкую речь директора Нгоно, дети уже вошли в замок по широкому коридору, и через огромную входную дверь не спеша начали вливаться в большой и светлый зал. В просторном помещении с потолками, настолько высокими, что, казалось, будто они просто теряются в темноте, располагались полукругом четыре выделенных разным цветом сектора. Во всех секторах находились столы магических факультетов. Каждый курс занимал своё место. Первые от стены, они же наиболее длинные, были заняты маленькими волшебниками: первокурсниками и второкурсниками. Мебель для третьих курсов в каждом секторе находились за первыми двумя, и детей за ними тоже было много. Ещё ближе к центру, стояли меньшие по числу занимаемых мест, столы. За ними сидели более старшие дети — четверокурсники.

С каждым курсом количество волшебников становилось всё меньше. И седьмых, сидело всего чуть не больше пяти-шести человек. Ежегодно в школу поступало пятьсот-шестьсот детей, но дальше они начинали отсеиваться и, с третьего курса учебный год заканчивали своё образование не более половины учеников. Поэтому к выпуску седьмого курса, редко когда добиралось более тридцати студентов со всех факультетов. Большинство заканчивало намного раньше. Бесплатными были только два первых года обучения и закончившие их дети, вполне соответствовали званию деревенского колдуна. Они уже умели немного управлять свои даром, успевали изучить немало полезных в быту заклинаний и проклятий, могли сварить простейшие снадобья и навести порчу на врага. К тому же многих из таких детей в Уагаду собирало всё племя.

Отучившийся юный волшебник возвращался домой и становился помощником племенного колдуна. И когда один, а часто и в компании других ребят, продолжал постигать магические науки уже напрямую у своего мастера. Естественно, те дети, чьи родители или племенные советы, были более обеспечены, платили за обучение своих чад на третьем и последующих, в зависимости от необходимости.

Дело в том, что крайние два курса, заканчивали, как правило, молодые люди, выбравшие своей стезёй какую-либо область магической науки и готовые обучаться у мастеров. Далеко не все хотели заниматься волшебной наукой, поэтому большинство выпускников «Уагаду» заканчивало своё обучение уже после пятого курса. С пятого курса выпускались полностью обученные представители основных направлений своих факультетов. Те же будущие боевые маги, будущие земледельцы или лекари, никогда не оставались на семь лет. Это было просто лишней тратой времени и денег.

В некотором отдалении от расположившихся семикурсников, лицом к ним, располагался на возвышении стол профессоров, помощников и административного персонала. Их было сегодня не так уж много, всего около двадцати магов. В центре преподавательского стола расположилось директорское кресло. Его спинка была выше остальных и покрыта цветочным орнаментом из красного дерева. Справа, со стороны преподавателей, у замка, казалось, отсутствовала вся стена. На самом деле стена, конечно, была, но магией замка она становилась визуально прозрачной. Поэтому преподаватели справа, а ученики слева от себя видели лесистые горы невероятной красоты, снежные вершины и бегущие по небу облака.

Слева, если смотреть из-за стола преподавателей, находились широкие двухстворчатые двери, через которые в зал попадали учащиеся. Несмотря на то что двери не выглядели огромными, в проходе через них никогда не создавались заторы. Магия древнего замка, легко обращалась с пространством внутри помещений. Поэтому, если в большой зал заходило сразу много учеников, двери раздвигались в разные стороны. Так что и десять, и сто человек, могли спокойно зайти в большой зал, не толкаясь локтями.

Кассиус с остальными ребятами, ведо́мыми директором Нгоно, зашёл в большой зал, где за столами уже сидели все ученики школы. Прямо перед ними, недалеко от преподавательского стола, находилась каменная колонна, вокруг которой в воздухе висели едва заметные маски духа прорицателя «Нгана дифомба». Когда новые ученики, не торопясь, проходили мимо колонны, каждый ребёнок должен был провести рукой по камню. Как только новый ученик делал это, у одной из масок открывались глаза и она подсказывала, в какой сектор требуется ему пройти, чтобы наконец-то занять стол своего факультета. Факультет боевой и тёмной магии, находился в тёмно-синем секторе; факультет целительства и зельеварения, располагался рядом с ним, в изумрудно-зелёном секторе; факультет Трансфигурации и превращений, находился за факультетом зельеварения, в красном секторе, а Факультет природы и звёзд, располагался следующим, ближе всего к входным дверям и находился в золотом секторе.

Кассиус, волнуясь, прикоснулся к каменной колонне и услышал в голове негромкий, будто бы свистящий голос:

— Достоин, твой факультет Гиза, сектор синий, — перед мальчиком на полу засветилась узкая дорожка синего цвета, которая повела его в синий сектор, к самому многочисленному столу для первачков.

Усевшись за стол рядом с другими ребятами, Кассиус с любопытством начал наблюдать за продолжающимся распределением и даже не заметил, как его одежда начала приобретать тёмно-синий цвет, а с левой стороны, чуть ниже ключицы, сформировался крокодил в круге, символ боевого факультета. Довольно быстро дети распределились по факультетам. Из старших учеников никто при этом не кричал, не улюлюкал или как-то по-другому эмоции не выражал. Подростки общались между собой на какие-то свои темы, кто-то просто ждал пиршества.

Наконец, когда все расселись за столами, директор подошёл к учительскому столу и поднявшись на возвышение, оказался лицом, ко всем студентам сразу.

— Здравствуйте, ученики, — громким голосом произнёс Пьер Нгоно. — Я рад вас всех приветствовать в самой лучшей школе Африки. Сегодня в очередной раз мы принимаем в свои ряды новых учеников, которые я уверен станут достойными людьми, а мы с профессорами лично этому поспособствуем. Не буду сейчас томить вас долгими речами, тем более большинство их уже слышало в прошлые годы, а новички успели меня наслушаться, пока мы добирались до большого зала, — улыбнулся директор. — Поэтому скажу одно:

— Да начнётся пир!

Тут же без видимых эффектов, на столах стали появляться буквально горы разной еды. В основном это были полезные овощи, кукуруза, рис, маниока. Ароматно пахнувшие блюда из драгоценной в Уганде, рыбы. Много варёного и жареного мяса и, естественно, арахисовый соус во всех возможных вариациях. Также на столах традиционно присутствовали местные фрукты как свежие, так и приготовленные разными способами.

Особенно детям нравились «матоке», -незрелые бананы, размятые в пюре и обжаренные в масле с лучком и помидорами. Макая кусочки свежей «чапати» в «лювомбо» из курицы, Кассиус опасался только одного, лишь бы не потолстеть. Всё было очень вкусно, даже противная «малева» из побегов молодого бамбука, гарнир который Кассиусу никогда не нравился, а домовик Чибузо Ину любил подавать к столу.

— Ну хорошо хоть «Нсваа» и «Нсенене» не подали, — пробурчал сосед слева. — Мне у бабушки эти её любимые жареные термиты и кузнечики надоели. Брр. А она ими хрустит, как семечками и перебродившим бамбуковым соком запивает.

На бурчание соседа Кассиус не обратил никакого внимания, за годы проживания с учителем, мальчик на своей шкуре испытал всю необычность и разнообразность африканских блюд. Приходилось ему пробовать и змей, и кузнечиков, и термитов.

Поэтому он только кивнул, что услышал соседа и потянулся за очередной сладостью, кокосовыми «мамри», что почти настоящие, только треугольные пончики, которыми его угощала мама. Запив всё традиционным чаем с молоком, Кассиус сыто откинулся от стола.

Заметив, что дети уже наелись, директор снова взял слово:

— Теперь, когда все утолили голод, я расскажу вам, что будет дальше. Сейчас вы все отправляетесь спать в башню своего факультета, в общежитие, а завтра начинается учёба. Старосты факультетов сейчас помогут вам добраться до спален. Ваши вещи уже находятся в комнатах общежития, которые теперь на ближайшие годы будут закреплены за вами. В каждую башню ведут телепорты, расположенные в арках коридора за больши́м залом, поэтому дружно выходите из отсюда и отправляетесь к арке, цвета своего факультета. Не переживайте, если вы случайно попробуйте пройти через арку не своего факультета, ничего не случится. Вы просто выйдете с той стороны арки и сможете вновь попробовать зайти, но только уже в свою. Как вы уже наверняка заметили, ваша одежда приняла цвета факультета, а на ваших мантиях появился особый для каждого факультета и курса значок, — указал он пальцем под левую ключицу. — Так что даже по внешнему виду, вы легко можете определить, где находятся ваши однокурсники. Чтобы не плутать по замку, перед каждым учеником на полу будет возникать светящаяся дорожка факультетских цветов, стоит только мысленно загадать место, куда вы хотите попасть. Расписание занятий завтра утром, перед завтраком, раздадут старосты факультетов, а дальше распределением займутся старосты курсов.

Дети начали подниматься со всех рядов и двинулись без спешки к дверям большого зала. На всех факультетах существовала давно отработанная схема поддержки и информирования учеников. Основную работу выполняли старосты пятого курса, которые по два человека распределялись на каждый курс с первого по четвёртый. Старосты факультета, их тоже традиционно было двое, назначались директором из учеников седьмого курса. Они курировали пятый и шестой курсы и больше всех контактировали с администрацией школы, получая необходимые документы, списки занятий у профессоров и так далее.

Через старост также составлялись списки на посещение волшебной деревни в выходные дни для старших курсов, списки детей, которые на каникулах оставались в замке, а также многие другие дела, связанные с учёбой и проживанием в замке детей. Старостами всегда назначались мальчик и девочка, чтобы среди детей не возникало неловкости при обращении к старостам. Просто зайдя в арку, заполненную струящимся синим цветом, Кассиус оказался в просторной круглой гостиной, в стенах которой тоже были расположены арки с телепортами, только меньшего размера.

— Ребята! Сейчас мы находимся в гостиной боевого факультета, нашего дома, членами которого вы сегодня стали, — стоя́щий в центре гостиной высокий староста громко окликнул всех первокурсников. — Меня зовут Дамба Мухиндо, я и Афия Нангоби, — кивнул он на находившуюся рядом миловидную чернокожую девушку. — Являемся старостами факультета Гиза, факультета боевой и тёмной магии. Здесь, помимо диванов, столов для занятий, каминов и площадок для игр, вы видите в стенах такие же арки с порталами. Выйдя на центр гостиной, он посмотрел на детей.

— Первокурсники, — чуть повысил Дамба голос. — Сейчас внимательно меня послушайте. Возле входа расположена большая стена объявлений, на которой будут проявляться ежедневно перечень занятий для каждого курса, списки дополнительных занятий и прочая важная в жизни факультета информация. Вам надо будет подойти к доске и приложить к ней свою руку в любом месте. После этого сформируется привязка к одной из жилых комнат в нашей башне, куда вы и сможете переместиться через любой из портальных входов. Дети подошли поближе к доске, готовые задать сотни вопросов.

— В следующий раз к доске руку прикладывать уже не нужно, просто подойдите к любому порталу и перенесётесь в свою комнату, — тут же ответил Мухиндо на незаданный вопрос. — Попасть к вам не смогут другие ученики, кроме старост вашего курса, — продолжил рассказывать старшекурсник. — Вы заселяетесь по четыре человека, мальчики с мальчиками, а девочки с девочками. Всё общение на факультете происходит в основном здесь, в этой гостиной, которая тоже негласно распределена на зоны с расширенным пространством для каждого курса, чтобы не мешать друг другу. Подробности, при необходимости вы сможете узнать уже завтра, у старост ваших курсов, а сейчас получайте привязку к новым комнатам и спать, — продолжил староста улыбнувшись.

Афия подошла к первокурсникам поближе и начала уточнять что-то ещё, специально для девочек. Дети дружно потянулись к широкой стене справа от входа в гостиную и ткнув рукой в неё, тут же спешили к порталам. Очутившись в своей новой комнате Кассиус, увидел просторное квадратное помещение, с эркером на всю стену. В каждом углу расположилась большая постель. Рядом с ними, стояли столы для занятий, над которыми располагались полки для книг. Возле каждой кровати также находился встроенный в стену шкаф, двери которого на самом деле вели в комнату санузла и гардеробную.

Эркер представлял собой полукруг с полностью прозрачной наружной стеной, как в большом зале, через которую магией транслировался вид на окружающие башню природные красоты и другие строения замка. Судя по всему, дети находились очень высоко и если бы на такую высоту каждый раз требовалось взбираться пешком, то, наверное, многие бы предпочли спать внизу в гостиной. На ощупь стена эркера была чуть прохладной и гладкой, как стекло, а рядом с ней, казалось, ты стоишь на краю скалы, с которой видны горы до самого горизонта.

Уставший за этот насыщенный день, Кассиус тут же заскочил в душевую и настроив себе тропический ливень из потолка и стен, с наслаждением расслабился, мысленно меняя воду то погорячее, то холоднее. Освежившись и переодевшись, он вышел из шкафа уже готовый ко сну. В этот момент возле остальных кроватей тоже появились его новые соседи и с любопытством начали оглядываться по сторонам.

— Привет, — весело сказал Кассиус. — В шкафах все ваши вещи и находится ещё и ванная комната. Рекомендую сразу освежиться, здорово снимает усталость.

Ребята тут же рванули по шкафам. Минут через пятнадцать, которые Кассиус провёл, рассматривая всё, что было видно с широкого кожаного дивана, стоя́щего в эркере, ребята постепенно начали выходи́ть из ванных комнат. Довольные, раскрасневшиеся дети тоже уставились на волшебный вид.

— Давайте, что ли, знакомиться, — проговорил Кассиус через несколько минут неловкого молчания. — Меня зовут Кассиус Малфой, я из Киншасы, воспитанник и личный ученик великого мага Чибузо Ину.

— Я Джулиус Мбоно, — представился высокий худой как палка, парнишка. — Я из деревни Димако, Верхний Ньонг, восточная провинция Камеруна. Когда вырасту, тоже стану колдуном нашей деревни, как мой отец.

— А я Хасан аль Мансур, я из Марракеша, — представился смуглолицый мальчик среднего роста. — Мы, марабуты направления шур. Тёмные маги иллюзий, чтоб вам было понятнее. Моя семья, одна из самых уважаемых в Марракеше, в моих предках были даже короли, — он немного надменно задрал нос.

— Я Анбеса Айеле, — ломающимся баском, произнёс четвёртый ученик, невысокого роста, толстый мальчик. — Мы амхара из Эфиопии, живём в Дебарке. Мои родители торгуют драгоценностями на рынке. Вся моя родня тоже волшебники-торговцы.

Перезнакомившись и немного поболтав о своих впечатлениях от школы, ребята разошлись по кроватям. После столь эмоциональных событий дети долго не могли успокоиться, болтали и ворочались, но потом всё-таки сон начал приходить к каждому. Уже засыпая, Кассиус подумал, что школа ему нравится.

Отправив мальчика в школу магии, родственники простились с гостеприимным хозяином поместья и порталами переместились домой. Абраксас отправился обратно во Францию и приглашал всех в гости на лето. Его вилла на Лазурном берегу была скрыта от глаз простецов, и в ней вполне свободно можно было отдохнуть, проведя время на чудесных пляжах. Остальные члены семьи переместившись, оказались на портальной площадке Малфой мэнора.

***

Посвежевшая и отдохнувшая Вальбурга, как будто помолодевшая на десять лет, попрощавшись, отправилась камином на Гриммо 12, а Нарцисса с Драко решили немного отдохнуть. У Люциуса же времени отдыхать не было. Расположившись за своим столом в кабинете, он, прихлёбывая принесённый домовиком горячий крепкий чай с бергамотом, погрузился в документы. Всё шло хорошо, его вассалы активно приводили весь преступный мир Англии под его руку.

Единственная неудача ожидала их в поселении оборотней. Фенрир Сивый, который ещё при Волдеморте стал вожаком объединённых стай, отказался подчиняться вассалам Малфоя. Он сказал, что оборотни не пойдут под Малфоев, а если тот будет против, то быстро разъяснят каждому его ошибку. Крэбб договорился о встрече на нейтральной территории и сегодня через несколько часов в одной деревушке возле Эппинг-Форест в Эссексе. Надев защитные медальоны и взяв палочку, Малфой аппарировал в Хастингвуд, где в пабе «Радуга и голубь» договорился встретиться с вассалами.

Старинный паб, больше похожий на деревенский хлев, заставил аристократичного Малфоя брезгливо сморщить нос. Потянув за кольцо скрипящую дверь и зайдя внутрь довольно просторного помещения, он увидел убогую деревянную стойку с неизменным барменом, протиравшим стаканы и стоя́щие в зале дубовые столы с лавками, на которых он и заметил сидящих спиной к стене Крэбба и Гойла. Подойдя к столу, под приветственные возгласы вассалов, Люциус грациозно уместился на стуле, сбоку от вассалов.

— Вы не могли найти место поприличнее? — раздражённо сказал он, сметая платком со столешницы какой-то мусор.

— А другого тут нет, — пробасил Крэбб. — К тому же этот Сивый назначил встречу именно здесь.

Входная дверь снова со скрипом распахнулась и внутрь вошли пятеро мужчин, звероватой наружности. Особенно выделялся самый первый из них. Его лицо несло на себе явно выраженные звериные черты, а желтоватые глаза, которые злобно сверкали из-под тяжёлых надбровных дуг, говорили, что их обладатель очень агрессивен и опасен. Люциус немедленно узнал Сивого. Фенрир подошёл к столу и отодвинув себе стул от соседнего, степенно уселся напротив Малфоя. Остальные оборотни, остались стоять поодаль.

— Что тебе снова от нас надо Малфой? — зло спросил Сивый, даже не пытаясь казаться вежливым. — Я уже дал понять твоим шавкам, что оборотни теперь сами по себе. Ваш лорд сдох и не выполнил своё обещание о равных с волшебниками правах для всех оборотней. Поэтому мы не будем с вами сотрудничать, и тем более не будем вам подчиняться. У оборотней теперь своя жизнь, у вас своя. Сколько наших братьев погибло в вашей грызне за власть? Сколько щенков потеряли отцов на этой войне?

Люциус тяжело посмотрел на оборотня и с силой сжал кулаки, его бледное лицо начали покрывать красные пятна. Его до глубины души возмутило хамское поведение простого оборотня, пусть даже такого сильного, как Фенрир Сивый.

— А ты не забыл своё место, волк? — яростно начал он. — Вы, в основном годны только на ингредиенты и сердцевины для наших палочек. Мы обещали облегчить вашу участь, предоставить когда-нибудь равные права среди волшебников тем, кто сможет держать своего зверя в узде. Да, лорд пал и сейчас в Министерстве магии заправляют магглолюбцы, но на свободе частично осталась старая аристократия, которая готова продолжать оказывать вам поддержку в борьбе за ваши права и древние законы магического мира.

— Для этого тебе надо доказать свою силу Лорд Малфой, — усмехнулся Фенрир. — Среди вашей компании нет, по-настоящему великого мага, который был бы способен стать на место Лорда. О, или ты рассчитываешь, что он вернётся? — глумливо ощерил оборотень зубы.

«Оборотни понимают только силу, — немного тоскливо подумал Люциус. — Им не объяснишь, что сотрудничество с нами, пойдёт на пользу всему народу перевёртышей».

Почувствовавший что-то, в последний миг Сивый резко отпрянул, но всё равно, взлетевшая от соседнего стола табуретка, разбилась о его голову. Удар был очень сильный, и стул развалился на части, но матёрый оборотень только оглушено покачал головой.

— А ну-ка, ребята, прорычал Фенрир, — давайте-ка покажем этим глупым аристократишкам, что такое настоящие воины.

Оборотни, тут же, применив частичное превращение, бросились на пожирателей смерти. Даже бармен, тоже оказавшийся таким же, как все, с рыком перескочил стойку и кинулся на Люциуса. Не меняя надменного выражения лица, Малфой, взмахнув палочкой как плетью, отправил оглушающее заклинание в спешащего оборотня, и того со всей силы впечатало в стену паба.

Крэбб и Гойл с успехом сдерживали стремительные атаки остальных оборотней, посылая в них то одно сдерживающее заклинание, то другое, а Люциус пристально посмотрел на Сивого и использовал на нём одно из заклинаний, которыми с ним поделился Чибузо Ину.

Фенрир сразу почувствовал на своём горле ледяную руку, которая немедленно начала сжиматься. Холод, казалось, шёл от неё по всему телу оборотня, будто сжимая сердце костлявыми пальцами смерти. Сивый захрипел, его руки вцепились в собственную шею, в тщетной попытке как-то разжать невидимую удавку. Когда воздуха в лёгких стало катастрофически не хватать, Малфой брезгливо шевельнул палочкой и страшное давление чуть ослабло, давая возможность вдохнуть такой сладкий воздух. Ноги Сивого подломились, и он тяжело осел на пол прямо возле барной стойки. Остальные оборотни, тоже прижатые заклинаниями Крэбба и Гойла к стене, могли только бешено вращать глазами.

Люциус подошёл к сидевшему на полу у стойки Сивому и веско произнёс:

— Это было первое и последнее предупреждение Фенрир и, если вы не хотите добровольно работать на меня, я продам все известные мне деревни оборотней на ингредиенты. Я думаю, на рынках Франции и Каира, найдутся желающие купить столь ценный товар. Или же вы начинаете работать на меня.

Мне надо всего лишь, чтобы ваши лесные братья собирали для нас растительные и животные ингредиенты для зелий в Запретном лесу, а самых сильных бойцов мы иногда будем привлекать к особым операциям. Взамен же, предлагаем защиту ваших прав и свобод, — тут он слегка усмехнулся. — Может быть, в дальнейшем, даже кто-то из ваших волчат в Хогвартсе сможет учиться, если будет обладать достаточной силой магии.

Крэбб с Гойлом опустили палочки и оборотни, ворча, отлипли от стены.

— Ну, так что, вожак, ты принимаешь моё предложение? — серьёзно посмотрел на Сивого Люциус. — А что касается действительно сильного тёмного мага, за которым не зазорно будет пойти всему народу оборотней, то подожди ещё пять-семь лет, и он обязательно появится в Англии, я вам обещаю, — тут Люциус даже позволил себе ухмылку. — И это не Лорд Волдеморт, а более сильный тёмный волшебник.

Уже исчезая в заполненном туманом лесу, Фенрир Сивый подумал, что впереди их ждёт только война. Волшебники никогда не отступятся от оборотней, а у оборотней нет силы противостоять действительно опасным магам. Одна надежда, что они когда-нибудь перебьют друг друга и тогда наступит время вервольфов. А пока придётся выполнить то, о чём говорил этот скользкий, но смертельно опасный аристократ.

Глава 12 Правосудие равно силе, а сила равна правосудию

***

Вальбурга вышла из кабинета главы управления мракоборцев Руфуса Скримджера, громко хлопнув дверью. Мерзкий чинуша даже слушать не захотел о том, чтобы отправить дело Сириуса Блэка на доследование.

«Суд решил, суд решил, — ругалась она про себя. — Каких-то двенадцать магглов, да и то не факт, что они погибли от рук моего сына. Неизвестно куда пропавший, его дружок, гриффиндорец, который больше напоминал толстую крысу, чем человека, и главное, предательство Поттеров, этих любимчиков Дамблдора». «Не дай Мерлин такой любви, не дожили ведь даже до тридцати.

Сначала, чуть ли не в школе вступили в этот их «орден Феникса», потом сразу на войну попали. Да ещё глупый Джеймс Поттер, женился на «грязнокровке», это же позор, — Вальбурга чуть не сплюнула прямо под ноги секретаря в досаде. — Бедные его родители».

«Ну ничего, я хотя бы смогла договориться о свидании с сыном, — подумала она. — Я скажу ему, чтобы он сам попросил судей о проверке с „Веритасерумом“, потому-то я точно уверена, что он Поттеров не предавал. Мой простодушный сын не способен на предательство в принципе, не зря же его распределяющая шляпа отправила на Гриффиндор», — так размышляя о сыне и не обращая ни на кого внимания, леди Блэк, вышла из Министерства магии.

«Вот же надменная старая стерва! — сердито подумал Скримджер. — Весь мозг мне выела — мать пожирателей, мать её. Один сын пропал, второй на пожизненном заключении, от рода уже никого не осталось, а она всё ещё что-то требует. Будто Блэки, как раньше могут влиять на политику. Нет чтобы уже сдохнуть по-тихому в своём мэноре. Прокля́тая чёрная семейка Блэк!» — Сам себе усмехнулся Руфус из-за пришедшей в голову тавтологии.

***

На следующий день Вальбурга уже стояла на холодном, ветреном берегу. Ветер трепал её густые, чёрные волосы и пытался дёргать за полы мантии, но женщина стояла, не шелохнувшись и смотрела на еле видимый в тумане остров. Даже сюда дотягивалась страшная аура этого места, чувство безысходности и отчаяния просто висели здесь в воздухе.

Вздрогнув, Вальбурга достала из сумочки бархатную коробочку и вытащила из неё большой золотой перстень, с чёрным, матовым камнем, в глубине которого просматривались оскаленная собачья пасть. Как только артефакт оказался на её среднем пальце, воздействие магии Азкабана мгновенно исчезло.

Перстень, давно подаренный одному из Блэков, Экриздисом, прежним хозяином крепости, действовал безупречно. По-королевски грациозно, Вальбурга ступила на палубу маленького судёнышка, курсировавшего между островом и большой землёй.

Недолгое путешествие быстро закончилось уже на пристани Азкабана. Над тюрьмой в небе по кругу неторопливо кружили дементоры. Давление их тяжёлой ауры действовало даже на охранников, под защитными амулетами, но старая аристократка, казалось, вообще не замечала этого воздействия, словно сделанная из стали.

Надменно кивнув охране и продемонстрировав начальнику тюрьмы разрешение на разовое посещение опасного преступника Сириуса Блэка, она величаво двинулась в указанном направлении. Шагая по коридору тюрьмы в сопровождении охранника, она добралась наконец до камер содержания пожирателей.

Из глубины узилищ с ней глухо здоровались измождённо выглядевшие люди, с болью в сердце она заметила среди узников и свою племянницу. Лихорадочный блеск глаз и общий ужасный вид Беллатрис, её мужа и деверя, говорил об их проблемах как с телесным здоровьем, так и с головой. Они проводили её по коридору безумными взглядами, но ничего не сказали.

Наконец, охранник открыл решётку камеры сына, и Вальбурга осторожно вошла внутрь.

— Оставьте нас, — непреклонно сказала она охраннику и того просто вымело из камеры от непререкаемой силы её голоса, тем не менее он остался стоять дальше по коридору, в нескольких метрах от дверей камеры, вдруг Блэк всё-таки попробует сбежать.

Сириус изумлённо встрепенулся, услышав знакомый голос, и вытаращил глаза на стоя́щую на пороге женщину.

— Мама? — удивлённо прохрипел он просыпаясь. — Ты что тут делаешь? В Министерстве наконец-то решили, что ото всех Блэков пора избавится и посадить нас в Азкабан, даже тебя? Или ты министра Багнолд «заавадила», за её вульгарно неаристократическую причёску?

— Хм, — усмехнувшись, Вальбурга присела на край топчана. — Я выбила у Министерства разовое посещение Азкабана, чтобы с тобой увидеться, сынок.

— То-то я воздействия дементоров не чувствую, — удивился Сириус. — Наверное, их охранники отогнали из-за твоего визита.

Слегка погладив перстень на пальце, Вальбурга самодовольно хмыкнула:

— Нет, сын, дементоры по-прежнему кружат вокруг замка. Я предлагаю тебе потребовать у министерства нового расследования. Пусть даже для этого понадобится пить «Веритасерум», чтобы доказать твою невиновность, — с болью произнесла Вальбурга.

— Но я виноват в их смерти, — горячо воскликнул Сириус. — Если бы я мог всё вернуть назад, если бы я мог…

— Мёртвым уже не помочь сын, а живых ещё можно спасти, — Вальбурга умоляюще посмотрела на Сириуса. — Спаси себя сын, потребуй нового суда от Визенгамота. Ещё пять лет и ты здесь станешь бесплодным, а ещё через три начнёшь сходить с ума.

— Аха-ха, — хрипло рассмеялся Сириус. — Ты всё также беспокоишься за будущее нашего прокля́того чёрного рода. Я всегда удивлялся, как я мог родиться в безумной семейке, среди тёмных магов. Светлый, порядочный волшебник и среди чокнутых любителей чистоты крови, — криво усмехнулся Блэк. — Чистота крови навек! Да, мама?

— Ты идиот, Сириус, — негодующе прошипела взбешённая Вальбурга. — Ты такой же тёмный маг, как и все мы, просто ещё в детстве тебе задурил голову, мордредов «долькоед», как можно такое говорить на свою семью?

— Вот и не надо тут полоскать Дамблдора, — окрысился Сириус. — Если бы не ваш Лорд, никакой войны вообще бы не было.

— Мерлин и Моргана! — в сердцах всплеснула руками Вальбурга. — Да как ты не понимаешь. Волдеморт был просто знаменем, первым на острие атаки, а на самом деле, всё чистокровное общество хотело ограничить власть поганых магглолюбцев. Они приведут наш мир к гибели, — с негодованием продолжила она.

— Это всё глупые сказки чистокровных фанатиков, мать, я даже слушать не хочу твои бредовые проповеди, — Сириус оскорблённо отвернулся к каменной стене.

— Сынок, приди в себя, — не выдержала мрачная Вальбурга. — Твой разлюбезный Дамблдор тебя и посадил в тюрьму без суда. Он ведь никого не стал слушать, только твой бред: «это я виновен, это я виновен».

— Расследования не было, тебя просто кинули в Азкабан, под его одобрение, — рассерженной змеёй прошипела Вальбурга. — А я сейчас наоборот, предлагаю тебе путь к спасению! Как только ты выскажешь желание пройти проверку «зельем правды», я попрошу Люциуса Малфоя, и он организует в Визенгамоте внеочередное заседание для повторного рассмотрения твоего дела. Тебя оправдают, и ты уже через месяц будешь на свободе. Полгода, год в хорошей Швейцарской клинике и твоё здоровье станет не хуже, чем прежде.

Вальбурга с надеждой посмотрела на Сириуса, но заметив непримиримо поджатые потрескавшиеся губы сына, только вздохнула. Дурака было не исправить.

— Нет, матушка, — Сириус даже приподнялся. — Я виноват в смерти друзей, и я заслуживаю наказания. Если бы не моя глупость, если бы я настоял на своей кандидатуре и стал хранителем «Фиделиуса» Поттеров, Джеймс был бы жив, а так они все мертвы! — Истерично прокричал он.

«Бесполезно, всё бесполезно, — с какой-то даже гордостью, подумала про себя Вальбурга. — Мальчик не изменит своего решения, такой же упрямый, как все мы, настоящий Блэк».

— Тогда сын, мне остаётся только попрощаться, — Вальбурга достала из сумочки пакет кускового сладкого шоколада. — Возьми, он немного помогает от воздействия дементоров. И ещё, я знаю, ты в школе изучил «Анимагию». Дело в том, что эти твари не могут воздействовать на животных. Если ты будешь превращаться в анимагическую форму, когда душееды находятся рядом, то сможешь плевать на их давление. Это позволит тебе продержаться дольше. Но постоянно жить в анимаформе категорически недопустимо, твой разум постепенно приобретёт черты животного. Будешь потом охотиться на крыс, как какая-то кошка.

Глаза Сириуса при этом, почему-то недобро сверкнули.

— Хорошо матушка, спасибо, что навестили. Рад был повидаться с вами, — продолжил он уже из-за решётки, когда охранник закрыл за матерью дверь.

Вальбурга молча шла по коридорам тюрьмы, но злые слёзы просто душили её изнутри. Видеть, как её старший и любимый сын, её кровинушка, убивает себя в Азкабане, было просто выше её сил. Материнское сердце кровью обливалось, когда она снова и снова переживала их разговор. Ну почему он не понимает таких обычных для каждого чистокровного мага вещей?

Есть семья, есть род и где-то там, все остальные. Друзья, знакомые, сослуживцы, все они не будут стоять с тобой до конца и, если возникнет опасность, легко отойдут в сторону, забудут или даже предадут. Где все те друзья Сириуса, с кем он дружил в школе, учился и работал в аврорате, сражался в этом мордредовом ордене Феникса?

Никто! Никто, ни разу не попробовал навестить его в тюрьме, хотя бы для того, чтобы, глядя ему в глаза спросить: «Почему ты предал своих лучших друзей Сири?»

Только семья, только род, будет стоять за твоей спиной до конца и поддерживать, чтобы не произошло. У самых страшных злодеев есть мать, которая искренне любит своего ребёнка. Даже если он станет чудовищем, она всё равно будет его любить.

Если бы только не поддержка семьи Нарциссы и надежды восстановить угасающий древний род Блэк с помощью Кассиуса, Вальбурга уже давно разменяла бы на алтаре свою жизнь, хоть на десять лет для сына, в течение которых, ему бы вредил Азкабан. А потом бы вечность смотрела с волшебного портрета на двери, в надежде, что когда-нибудь любимый сын вернётся. Картину она давно уже заказала и подвесила «вечным приклеиванием» в прихожей.

Оставалось только провести ритуал «жертва крови и магии» на алтаре. Но Нарцисса, эта настойчивая девчонка, добилась визита на Гриммо 12 и поломала все планы отчаявшейся женщины. А сейчас умирать уже глупо. Ей надо поддержать Кассиуса, ввести его в звание главы рода, дать возможность занять полагающееся ему место в Визенгамоте. Да ещё привязать кровью нового хозяина, особняк на Гриммо. Дом, который уже веками служит своим господам, и стал больше полуразумным артефактом, чем просто зданием.

«Да, Блэки будут жить», — крепко стиснув зубы, подумала Вальбурга. — Ради будущего нашей семьи и великого рода Блэк.

***

В «Белой виверне», затрапезном пабе, который находился в трущобах Лютного переулка, редко, когда вечер протекал без мордобоя или облавы авроров. Люциус брезгливо переступил порог кабака и вошёл внутрь. На нём предусмотрительно был одет капюшон и маска, полностью скрывающая черты лица.

Малфой категорически не хотел быть узнанным в этом месте, а то потом ещё пойдут слухи. Сиятельный лорд и в кабаке такого пошиба среди разбойничьих рож. Однако Фенрир Сивый попросил о встрече и назначил её именно здесь. Оборотни крепко держали своё слово, и если уж Люциус с вассалами смог договориться с Сивым, то переигрывать соглашение тот без веских причин никогда не будет. Поэтому Малфой не опасался нападения и даже не стал брать никого с собой в качестве группы поддержки.

Найдя взглядом Сивого, который сидел в углу за небольшим столиком, Малфой взял на стойке два пива и не спеша двинулся навстречу оборотню.

— Приветствую, милорд, — оскалил Фенрир зубы в улыбке. — Я уже думал, ты не придёшь.

— Не стоит меня ровнять со своими друзьями, — не остался в долгу Люциус. — Настоящий джентльмен всегда держит слово.

— Только если ты его не дал какой-то тёмной твари, вроде меня? — ухмыльнулся Сивый.

— Ладно, шутки в сторону, — прекратил Малфой обмен любезностями. — Что такого у вас стряслось, что ты решился вызвать именно меня на встречу?

Фенрир тоже посерьёзнел и сказал оскалившись:

— Вчера была облава в Глостершире возле леса Дин, авроры захватили несколько оборотней, в число которых попала и моя племянница Лита. Я бы хотел попросить у волшебников помощи в их освобождении, — зло скрипнул он зубами. — Есть информация, что всех задержанных просто забьют на ингредиенты в ближайшее полнолуние.

— Так, — призадумался Малфой, — а содержатся они в Лондоне или в местном отделении аврората в Глостере?

— В Глостере, зачем простых оборотней тащить в Лондон? — удивился Фенрир. — Там даже проще будет потом всех их продать на ингредиенты перекупщикам, и начальство не узнает.

— Ясно, — сказал Люциус. — Тогда у нас есть два варианта. Первый — это вы собираете деньги и отдаёте их, выкупая родичей по цене ингредиентов, а второй — вы с нашей поддержкой ночью нападаете на отделение в Глостере и освобождаете всех заключённых.

— На выкуп оборотней договориться не получится, — с сожалением покачал головой Сивый. — Мы же тёмные твари, как таких выпустить из тюрьмы? А вдруг мы тут же начнём кого-то грызть и превращать в себе подобных? Авроры, даже самые подкупленные, не пойдут на такое. Я их просто насторожу предложением выкупа.

— Тогда остаётся только нападение, причём всё сделать надо до наступления полнолуния, — задумчиво вздохнул Люциус. — Во время полнолуния они явно привлекут больше сил для охраны.

— Мы готовы, — сказал Сивый. — Вы сможете нам помочь?

— Раз дело касается твоей дочери, Фенрир, — я сам со своими вассалами буду сражаться рядом с тобой, слово Лорда. — Торжественно произнёс Малфой.

— Тогда встречаемся сегодня ночью у здания Аврората в Глостере, — согласно наклонил голову Сивый. — Вы ставите «антиаппарационный» барьер и «Бомбардами» пробиваете нам вход. Дальше я с моими людьми освобождаем заключённых и выводим их из здания. Снимаете «купол», и мы порталами переносим всех в поселения оборотней в лесу. На этом всё закончено. На случай форс-мажоров действуем по обстановке.

— Договорились, Фенрир, я с вассалами буду в три часа ночи в Глостере у здания Аврората, там согласуем ещё раз твой план. Быстро делаем дело и расходимся, — Малфой пожал руку Сивому и встал из-за стола.

Кивнув оборотню в знак прощанья, он отправился к выходу, а Сивый, задумчиво глядя Люциусу в спину, отхлебнул пива: «Если Малфой действительно собрался помочь нашему народу, значит, с ними можно иметь дело», — подумал вожак оборотней Англии.

Предварительно договорившись с вассалами о рейде, Люциус направился в мэнор. Крэбб с Гойлом даже обрадовались предстоящему бою, а они не сомневались, что будет драка. Хоть оба боевика давно были семейными людьми и у каждого, успел родиться сын, но кровь воинов часто толкала их на любые авантюры.

В своё время они очень переживали, что сюзерен отошёл от дел Волдеморта и больше занимался финансовыми проектами, чем боевыми. Когда начались аресты пожирателей, а часть даже сами сдались в Министерство, Крэбба и Гойла посадили вместе с остальными. Но на их удивление, через небольшое время обоих вассалов отпустили за круглую сумму на поруки сюзерена, а сам Малфой вообще как-то хитро избежал Азкабана, даже предъявив на суде совершенно чистое предплечье, хотя они-то доподлинно знали, что Малфои являлись ближайшими сподвижниками и спонсорами Волдеморта и его движения.

Не раз и не два они принимали участие в рейдах против магглокровок и бойцов ордена феникса. Поэтому вассалы не переставали удивляться изворотливости и хитрости своего патрона. Так что собираясь на сегодняшнее «дело», так напоминающее старые добрые времена, оба боевика искренне радовались и собирались вволю повеселиться.

***

Встретившись ночью в Глостере, трое неизвестных, в масках пожирателей и отряд оборотней из двадцати существ, неторопливо подошли к обычному серому зданию на тихой улочке города. Один из людей в маске, воткнул в землю какой-то артефакт и немедленно его активировал.

— Антиаппарационный купол установлен, шеф, — отчитался неизвестный гулким басом.

Двое других тут же вытащили палочки и тихим яростным шёпотом произнесли заклинание, направив его на входные двери.

«Бомбарда максима», — не успело эхо от голосов достигнуть стен, как в ночной тишине раздался громкий взрыв и двери в здание с частью кирпичной стены, просто внесло внутрь. Пыль только поднялась в воздух, когда толпа оборотней бросилась в здание. Тут же изнутри донеслись заполошные крики, свист заклинаний и рык оборотней.

Пожиратели внимательно следили за обстановкой, посылая взрывные и режущие в тех немногих, кто пытался спастись, выпрыгивая из окон. С задней стороны окон не было, поэтому у засевших в здании авроров просто не было другого выхода. Всё шло довольно гладко, когда в стороне от здания, прямо на границе купола, сверкнула молния и в Глостер экстренным порталом по тревоге переместилась дежурная пятёрка авроров, во главе с Аластором Грюмом.

Мгновенно оценив ситуацию, они бросились к зданию аврората, на ходу атакуя троицу пожирателей. Подав сигнал Сивому о проблемах, Люциус перевёл всё внимание на Грюма. Часть оборотней, окончательно подавив сопротивление аврората внутри и освободив пленных, выскочила на улицу. Несмотря на вспышки заклинаний, оборотни, увешанные защитными амулетами от Малфоя, были необычайно опасны для рядовых авроров.

После нескольких минут боя, в живых из отряда пришедших на помощь мракоборцев, оставался только Грюм, который уже уничтожил около трети нападавших оборотней и успешно теснил Малфоя с вассалами.

Опыт и возросшая магическая сила, глаз, который бешено крутился на все триста шестьдесят градусов, давали ему возможность уверенно обороняться и даже периодически доставать заклинаниями, некоторых нападающих.

Сняв антиаппарационный купол, чтобы дать возможность оставшимся в живых оборотням уйти с освобождёнными собратьями, Малфой продолжил давить на Грюма. Мелькали цветные вспышки заклинаний и мракоборец, вынужденный отбиваться от кучи нападающих, уже начал понемногу уставать.

Аластор, конечно, ещё представлял собой машину смерти для всех противников, но его непробиваемая пока защита, уже начала давать сбой, и пару раз в него попали серьёзные проклятья пожирателей.

Понимая, что ещё немного и его сомнут, он ударил во все стороны «Конфринго», а потом добавил «Баубилиус». Гойла взрывом отбросило на стену, но он, упав на одно колено, продолжил поливать Грюма «Бомбардами» и «Секо», Крэбб лежал на земле и бился в судорогах от пробившей защиту молнии, а Малфой прислонился к стене, его левая нога была разворочена каким-то тёмным заклинанием, на которые был щедр Грюм, несмотря на свою якобы светлую направленность магии.

Заметив, что поток молний начал ослабевать и нагрузка на амулеты уменьшилась, Люциус кинул в утомлённого схваткой Грюма «Орбис» и того по горло тут же закопало в землю, лишая подвижности и возможности продолжать схватку.

Понимая, что счёт пошёл на секунды, бешено вращая глазом, мракоборец крепко сжал челюсти и, активировав тем самым, вживлённый в зуб портал, который тут же аппарировал израненного Грюма прямиком в приёмную больницы, заодно принеся с собой ещё кубометр земли и камней мостовой.

«Экспульсо», брошенное в яму, оставшуюся от ещё мгновение назад зажатого в земле мракоборца, только выбило наверх пыль и камни. К этому времени, из живых существ на улице оставалось только трое, и все пожиратели тоже были изрядно потрёпаны. Подхватив Крэбба под руки, Гойл потянул бессознательное тело, к так и стоявшему возле стены Малфою.

— А неплохо повеселились, шеф, гы-гы, — довольно произнёс Гойл, — пора и честь знать.

Бледный как смерть Люциус только кивнул, и активировавшийся портал перенёс их прямиком в Малфой-мэнор. Люциус вызвал на аппариационную площадку своих домовиков и маленькие существа, тут же перенесли всех в лечебную палату в глубине мэнора, Люциус тут же велел доставить аптечки и начал скоро поливать рану на ноге зельями, а вторую аптечку перекинул Гойлу.

Просидев с бутылкой огневиски и активно снимая стресс, несколько утренних часов, Малфой вызвал «Патронус» и попросил явиться в поместье семейного целителя. Быстро появившийся старичок немедленно принялся за дело. Не расспрашивая о причине ранений, он привёл в себя Крэбба, влив ему в горло какую-то противно пахнувшую жидкость.

Осмотрел Гойла и, не найдя серьёзных ранений, повернулся к Малфою. Тот выглядел совершенно целым, но очень бледным.

— А с вами, что случилось, мой друг, — обратился он к Люциусу. Тот, не меняя выражения, показал разрезанную штанину и развороченную тёмным проклятьем ногу.

Ему, конечно, было очень больно и не терпелось получить квалифицированную помощь, но как сюзерен, он предоставил своим людям возможность первым попасть в руки целителя.

— Я полил всё настойкой бадьяна и выпил кроветворное, но это тёмное проклятье в моей ноге, продолжает творить своё чёрное дело, — хрипло произнёс Малфой.

Целитель немедленно кинулся к его ноге и начал накладывать какие-то диагностические заклинания. А потом достал из своего саквояжа флаконы с зельями, стал поливать ими рану, отчего Люциус кривился и шипел. А потом заставил его глотать не менее противные на вкус составы.

Наконец, примерно через час, пожилой целитель устало откинулся на стуле и произнёс:

— Мой лорд, мне удалось спасти вашу ногу от разрушения, но у меня есть и плохая новость. Это тёмное проклятье довольно сильно повредило вам кость, поэтому вам теперь придётся ходить с тростью, чтобы не нагружать ногу.

— Ну, трость — это не только подпорка, но и стильный аксессуар джентльмена, — с вымученной улыбкой произнёс Малфой. — Поэтому я со смирением приму свою судьбу, более того, я прикажу встроить в какую-нибудь красивую трость волшебную палочку, чтобы в случае чего, смертельно удивить своих противников.

— А рукоятку надо сделать в форме оскаленной пасти змеи, — басом хохотнул пришедший в себя Крэбб. — И знак нашего сообщества, и змею Слизерина, очень символично будет, шеф.

— Ладно, — вздохнул Малфой. — Спасибо за помощь, доктор. Если хотите, оставайтесь с нами на завтрак, Нарцисса будет рада вас видеть.

— Ох, нет, — заторопился целитель. — Ещё так много дел, так много дел. Вот вам ещё укрепляющие и кровоостанавливающие на всех, — произнёс он и заторопился на выход.

Проводив доктора и верных вассалов до площадки аппарации, Малфой устало расселся в кресле и глядя в окно кабинета на свой сад, задумчиво улыбнулся: «Пусть сегодня нам не удалось всё гладко, тем не менее с оборотнями мы стали пусть и не друзьями, но, по крайней мере, и не врагами. Совместные, а тем более такие опасные дела, укрепят налаживающее партнёрство. Жалко конечно, что не удалось там прикопать Грюма, но и до него рано или поздно дойдут руки. Опытный аврор стал даже сильнее, а ведь говорили, что его где-то здорово покалечило в бою. Тем не менее по силе его ударов, было совсем незаметно, что он как-то пострадал. Хотя, конечно, и мы его хорошо потрепали. Думаю, пару дней в Мунго он точно пробудет».

Пошевелив больной ногой, Люциус оскалился: «Ещё немного, и я создам такую грозную репутацию Малфоям, что Кассиусу и Драко будет значительно проще занять в Англии достойное их происхождения положение. Я сделаю всё, чтобы с нашей семьёй считались в этом мире, не будь я Люциус Малфой».

Глава 13 Первый курс в Уагаду, лучшей школе Африки

***

В первый день учёбы, Кассиус проснулся, как всегда, рано. Совершив утренние процедуры и переодевшись в спортивную одежду, он тихонько подошёл к эркеру и стал разминаться, пока остальные ребята ещё спали. Примерно через час, когда хорошо разогревшийся парень закончил отжиматься, его одногруппники стали постепенно просыпаться, ворочаясь на своих кроватях.

— Ты кто, снежок? — раздался хриплый со сна, удивлённый голос Джулиуса Мбоно, который сидел на постели и глупо таращился на Кассуса.

— Кто? — не понял сначала Кассиус. Потом до него дошло. Сейчас он был без скрывающего амулета и поэтому выглядел, каким и был на самом деле, стопроцентным платиновым блондином.

— Ну да, так я действительно выгляжу, — белозубо улыбнулся он. — А что, у тебя какие-то проблемы, Джулиус?

— Да нет, нет, — пошёл тот на попятную, — просто ты вчера был настоящий конголезец, а сейчас вдруг европеец. Остальные ребята тоже внимательно разглядывали Кассиуса.

— Ну, да — развёл руками тот, — я белый, но с детства живу в Киншасе у учителя в доме. Говорил же вчера, что я, личный ученик Чибузо Ину Меня ещё в детстве родители отдали ему, так как моя магия запрещена у нас в стране и меня там ждали большие неприятности. Поэтому я и отправился сюда, когда утром увидел в руке лунный камень, как все.

— Знаешь, — рассудительно сказал Хасан аль Мансур, — у меня в Марокко нет предрассудков по поводу белых, но Африка большая и в некоторых местах вам лучше не появляться. Кто-то просто удивится, как Джулиус, а многие будут проверять на прочность. Слишком много бед, европейцы принесли народам Африки. Как бы в подтверждение его слов, четвёртый мальчик молча сопел и буравил Кассиуса злым взглядом. Потом он не выдержал, вскочил с кровати и обвиняюще наставил палец на Малфоя:

— Это из-за вас, белых, моя семья вынуждена торговать только в нашем городе на рынке. У нас в Дебарке всем заправляют белые и моя семья вынуждена отдавать свой товар за бесценок. Вывезти что-то в другие страны на продажу не получится, если ты не белый. Такие, как ты просто душат нашу свободу, езжайте к себе домой! Я обязательно стану боевым магом и смогу тогда указать зажравшимся европейцам ваше место, — ожесточённо закончил Анбеса Айеле.

— Довольно странно делить мир только на чёрно-белое, — укоризненно покачал головой Кассиус. — Тебе парень сто́ит пожить среди людей разных национальностей и, наверное, тогда ты поймёшь, что хороший или плохой зависит только от человека, а не от цвета его кожи. Ещё раз покачав укоризненно головой, Кассиус пошёл к своей кровати.

— Ладно ребят, я в душ, — снимая на ходу тренировочную майку, он двинулся прямиком в шкаф.

— Всё равно я ненавижу белых, — зло пробурчал себе под нос Анбеса.

Кассиус, стоя под душем, только вздохнул. Его учитель Чибузо Ину предупреждал, что на сильном магическом источнике, которым являлась любая школа магии, скрывающий амулет станет довольно быстро разряжаться. И если вчера силы, закачанной в него, ещё хватило на распределение и гостиную факультета, то к утру, он уже полностью разрядился. А значит, ему предстоит испытать некоторые проблемы из-за цвета кожи. Возможно, утром теперь придётся вставать пораньше и медитировать над амулетом, чтобы заряжать его. Тогда энергии хотя бы до вечера должно хватить. Конечно, Чибузо Ину поставил в известность руководство школы о цвете кожи и национальности своего личного ученика, но дирекция и не возражала.

Если он будет всё время ходить под амулетом и не цепляться постоянно с остальными ребятами, то никаких претензий к нему не будет. А мелкие стычки и драки — это обычное дело в школе Уагаду. Считается, что подобное времяпровождение, если оно не сильно влияет на успеваемость учеников, будет даже полезно для их развития как взрослых и самостоятельных волшебников. Выйдя из душа, Кассиус сообщил ребятам, что на завтрак сегодня не пойдёт, так как ему надо зарядить амулет и уселся в позу медитации, зажав артефакт в руках. Идти на занятия было ещё не скоро, так что мальчик решил, что справится с зарядкой медальона до этого времени. Ощутив внутри себя силу, он направил её к рукам, в которых был зажат скрывающий внешность амулет. Как только заряд станет максимальным, лёгкий удар молнии подскажет, что наполнение магией закончилась.

Адиль Кубанга, ученик пятого курса боевого факультета и заодно староста первого, смотрел на детей, усердно жующих завтрак за столом в большом зале. Одного ученика не хватало, но его соседи рассказали, что тот не голоден и просто остался в комнате. Посещение завтрака было необязательным, многие ученики предпочитали лучше выспаться или подготовиться к занятиям, особенно те, кто с вечера забыли сделать домашние задания. Адиль грустно вздохнул, мало того, что на занятиях в этом году нагрузка значительно возросла, так ещё пятый курс напрягли заботой о младших.

И хорошо, когда тебе доставался третий или даже четвёртый, там ребята уже были взрослые, но первачки — это первачки. Самые непоседливые и шебутные ученики, постоянно сующие свои любопытные носы во все места школы. А ему теперь бегать за ними, как няньке. Хорошо ещё, что у девочек есть своя староста. Чипо Чанг из Танзании, как и он. Вдвоём они сразу договорились, что будут помогать друг другу и подменять в случае чего. Вот и сейчас, из-за того, что Чипо Чанг любила с утра поспать, он и привёл всех учеников на завтрак.

Вернувшись, довольные ребята дружно ввалились в комнату, Кассиус, уже закончивший заряжать амулет, читал книгу заклинаний, оставленную ему учителем.

— Ты пропустил много вкусного, Кассиус, — сказал Джулиус, вечно худой и голодный парнишка.

— А какие лепёшки Багир были, как дома, — вздохнул смуглолицый Хасан. — Такие только у моей мамы получались. Она, как смажет их медовым маслом, так никого от стола не оттащишь, пока всё не исчезнет, — он только ностальгически вздохнул.

— Первым занятием сегодня трансфигурация, — заглянул в листок Анбеса. — Потом боёвка, — тут он сверкнул глазами в сторону Кассиуса. — Затем после обеда история магии и зельеварение.

Малфой не обратил внимания на взгляды парнишки, время ещё покажет. Анбеса или успокоится или Кассиусу придётся, объяснить толстяку, что не каждому белому сто́ит показывать свой характер, от кого-то можно и в нос получить за такое поведение.

Собрав учебники, ребята через телепорт вышли в гостиную, там всех первокурсников уже ждала Чанг, чтобы отвести на первое занятие.

— Так, мальчики и девочки, — пронзительным голосом сказала она. — Сейчас идём за мной, вертим головами по сторонам, запоминаем дорогу. В следующий раз пойдёте сами, по стрелочкам под ногами. Мысленно представьте, в какой кабинет хотите попасть, и перед вами образуется путеводная дорожка. У нас в школе никто не теряется несмотря на все её таинственные коридоры, — гордо задрала нос она.

Дружно дошагав до кабинета трансфигурации, первокурсники толпой ввалились внутрь. Внутри оказалось просторное помещение с высокими потолками и стоя́щими перед кафедрой столами, расположенными аккуратным полукругом. Рассевшись как придётся, ребята начали осматривать все вокруг, а посмотреть было на что. Отделанная красным и чёрным деревом комната создавала впечатление уюта, ощущалось, будто дети собрались в какой-то древней библиотеке. Высокие стрельчатые окна давали достаточно света, но, казалось, что углы кабинета погружены в полумрак.

Внезапно в открытое окно влетел со́кол и за кафедрой плавно превратился в невысокого пухлого мужчину.

— Ух, — выдохнул он, вытирая пот платочком со лба, — успел.

Его довольно расхлябанный вид, дреды на голове и общее впечатление какого-то неформала, а не волшебника, выбили детей из колеи. «И вот этот престарелый тинейджер, наш преподаватель трансфигурации, вы серьёзно?» — подумало большинство детей.

Между тем учитель, слегка отдышавшись и отфыркавшись, представился:

— Здравствуйте, дети, я ваш профессор трансфигурации, меня зовут Обере Сарпонг. Я мастер и к тому же «анимаг». Ну вы, наверное, это заметили, — снова улыбнулся преподаватель. — Я могу превращаться в со́кола и льва, — тут он немедленно превратился в большого, упитанного льва и негромко рыкнул.

Дети не успели испугаться, когда профессор снова стал человеком.

— «Трансфигурация» — это удивительнейшая наука, — начал он серьёзно. — Впервые о ней заговорили в Древней Греции, там жил один маг Фалько Асалон, который так долго хотел научиться летать, что однажды прыгнул со скалы. И лежать бы ему кучей мяса на дне пропасти, но сконцентрировавшись на своих ощущениях от полёта, он смог уже перед самой землёй превратиться в птицу. Так и остался жив.

— А что это была за птица? — спросила одна из девочек, сидящая на первой парте.

— Это был со́кол, юная мадмуазель, — улыбнувшись, ответил профессор Сарпонг. — Многие ученики нашей школы умеют превращаться в птиц, так как самотрансфигурация, позволяет более по́лно насладиться красотой природы вокруг нас. А сейчас дети, мы с вами займёмся первым упражнением, для развития умений настоящего мага. Вот вам задание на концентрацию и внимание.

Урок прошёл быстро и весело, хотя какой-то магии не было и в помине, если не считать то, что продемонстрировал профессор. А так обычные упражнения, которые некоторые ученики уже выполняли дома, под руководством родителей или воспитателей.

Урок боевой магии проходил по ощущениям под землёй. Адиль Кубанга прошёл вместе с первокурсниками через телепорт, вслух для всех назвав место прибытия — кабинет боевой и тёмной магии. Заходя в аудиторию, ученики неожиданно для себя очутились в мрачном каменном зале с высоченными потолками, где, кроме кучки учебных столов, сиротливо жавшихся в углу, всё остальное пространство было практически пустым, только в ещё одном углу высилось какое-то сооружение, вроде дуэльного помоста, да у той же стены, разместился ряд металлических големов, возможно, служащих тренажёрами для отработки заклинаний.

Профессором оказался сухой и древний старик, который сидел на треногом табурете и насмешливо разглядывал детей.

— Вот и новое пополнение тёмных волшебников пожаловало, — с какой-то скрытой издёвкой произнёс маг. — Меня зовут Джо Бликсем, я ваш учитель тёмной и боевой магии. Эти два вида колдовства тесно переплетаются и неразрывно связаны с друг другом. Первое направление содержат в себе всевозможную защиту от тёмных сил и волшебных тварей, которую в урезанном виде преподают сегодня во многих магических школах мира. Второе направление — это применение самих тёмных сил волшебником.

Учитель посмотрел на детей и назидательно поднял палец:

— Как вы сразу будете должны себе уяснить, применение тёмной магии к таким же, как вы ученикам, наказывается немедленным исключением. Это правило внесено в устав нашей школы ещё тысячу лет назад и с тех пор всегда выполнялось. Будь ваши родители простыми пастухами или они властители племён или стран — это ничего не изменит. Вас всё равно отчислят. Поэтому вам придётся совершенно безошибочно изучить все признаки действительно тёмных заклинаний, чтобы не опростоволосится при их применении в драках. А драки и прочие выяснения отношений между учениками, я вам скажу обычное дело, — потряс старик пальцем перед детьми.

Немного помолчав, Бликсем продолжил объяснять:

— Единственное, администрацией школы запрещено, когда в результате драки страдают посторонние. То есть, решили с кем-то сразиться, нашли специальный дуэльный зал и вперёд. Главное — не забудьте потом вызвать домовика, чтобы тот отнёс пострадавших в медпункт, — Бликсем снова усмехнулся. — А сейчас дети, вот вам первое упражнение в страшной тёмной магии для неофитов:

— Пятьдесят кругов по-над стеночкой, марш-марш, — усмехнулся старый маг и самым непонятливым или нерасторопным, тут же прилетело по жалящему заклинанию чуть пониже спины. Шокированные дети тут же принялись догонять тех, кто уже спокойно бежал вдоль стены зала, где на почему-то пружинящем полу, были видны даже полустёртые разметки дорожек.

Кое-как пробежавшая всю дистанцию толпа первокурсников, снова сгрудилась возле табурета учителя. Не добежавших не было, так как профессор не стеснялся простимулировать молнией или жалящим отстающих. После разминки, когда дети немного успокоились и расселись за столами, рядом с профессором появилась из воздуха доска с кусочком мела, который тут же начал записывать сегодняшнюю лекцию. Пока дети списывали с доски все известные признаки тёмной магии, старый учитель, казалось, дремал на табурете. Когда урок закончился, детей отпустили в комнаты, чтобы они смогли принять душ и привести себя в порядок перед обедом. После сытного обеда, на котором пусть и не было такого пиршества, как на распределении, но тем не менее было сытно и вкусно, староста снова отвёл первокурсников в кабинет Истории магии.

Просторное, светлое помещение с кучей мягких диванов, диванчиков и кресел, расположившихся перед невысоким столом, за которым сидела миловидная женщина в красивом и пёстром платье. Её иссиня-чёрная кожа, казалось, светилась изнутри. Возраст волшебницы сложно было определить, ей на вид могло быть и двадцать, и сорок одновременно.

Улыбнувшись и задорно тряхнув кучей мелких разноцветных косичек, она чуть наклонила голову набок и глубоким грудным голосом произнесла:

— Здравствуйте, дети, — меня зовут Эх-шех Аруба и я ваша учитель магической истории. Сегодня мы с вами сразу начинаем освоение этого одного из самых важных предметов в магическом образовании. Ведь не зная прошлого, не понять настоящего. Осознав мудрость или просчёты волшебников, которые жили в прошлом, вы сможете не повторить их ошибки, но превзойти достижения. А теперь достаём перья и записываем первую тему сегодняшнего урока: «Восстания гоблинов, их предпосылки, причины и последствия», — сказала профессор и на доске немедленно появилась указанная тема.

Выйдя из кабинета истории после окончившегося урока, ребята остановились в коридоре у окна, ожидая старосту девочек, чья очередь сейчас была их проводить к следующему уроку.

— Какая скукота, эта история, — протяжно зевнул Джулиус Мбоно.

— Зато учитель такая красивая, — вздохнула стоя́щая рядом с ним девочка из их курса.

— А на меня вся эта древняя история наводит сон, — продолжил мальчик. — Вот зачем мне знать, что там гоблинам не нравилось в древние времена? Сейчас-то им поди всё нравится, гребут деньги со всех, только в путь.

— Фи, мальчишки, — надула губы девчонка.

Не успевший достойно ответить Джулиус, набрал в грудь побольше воздуха, как внезапно, снова раздался пронзительный голос старосты.

— Так, ученики, быстро идём за мной, — как всегда, безапелляционно отрубила Чипо Чанг и тут же понеслась по коридору, в сторону зала телепортов.

В который раз за сегодня, пройдя через портал, дети опять оказались в каком-то подземелье. Комната была уставлена столами, за которыми было удобно работать сразу двоим ученикам. На каждом находился котёл, под которым стояла незажжённая в данный момент горелка. Все рабочие места были отделены друг от друга едва дрожащими в воздухе магическими экранами, а сверху над каждым располагалось мерцающее в свете ламп полупрозрачное нечто, по-видимому, служащее за контролем воздуха над маленькими волшебниками, чтобы не допустить отравления детей какими-нибудь ядовитыми испарениями от зелий.

За учительским столом, лицом к двери, сидел худой лысый человек в просторной золотой одежде, которая ярким пятном выделялась на фоне общей мрачности помещения.

— Здравствуйте, ученики, — проскрипел мужчина, — присаживайтесь, где удобно. Меня зовут Изем Кхуне, я «мастер-зельевар» и ваш профессор. Сегодня мы поговорим с вами о мерах безопасности на моём предмете. «Зельеварение» — одно из древнейших магических направлений, позволяющее добиваться порой просто невероятных результатов. Наверное, кто-то из вас уже слышал, — внимательно посмотрел на них профессор, — что даже удачу можно получить, всего лишь отхлебнув из пузырька. Или выпив необходимое зелье, стать намного сильнее физически. Или полив зелье на ужасную рану, тем не менее сразу остановить бегущую кровь. Раз «зельеварение» решает так много магических задач, почему же все волшебники не становятся зельеварами? На самом деле всё просто, — учитель скривил губы в пренебрежительной ухмылке. — Мой предмет настолько сложен и опасен, что вряд ли на вашем курсе найдётся хотя бы несколько человек, способных понять всю тонкость этой невероятной магической науки. Полюбить нежное бульканье кипящего котла, интуитивно почувствовать, когда надо помешать зелье и в какую сторону это лучше сделать в зависимости от времени года, суток, начала или конца варки. Наслаждаться каждой минутой, которую вы будете проводить у котла, — он мечтательно покачал головой. — Понимать, что вы творите магию своими руками. Не буду вас заранее расстраивать, но если, среди вашего класса окажется хоть один талантливый в моём предмете студент, способный учиться на «Превосходно», значит в этом году удачный набор, — жёстко подытожил профессор. — А сейчас доставайте свитки и перья, будем записывать правила техники безопасности.

Зельевар вздохнул и наставительно продолжил:

— Вы должны их выучить так крепко, что, даже проснувшись ночью, через тридцать лет, сможете рассказать всё без малейшей запинки. Ведь часто от соблюдения этих правил, написанных кровью глупцов и экспериментаторов, будет зависеть ваше здоровье, а порою и жизнь. «Зельеварение» не прощает ошибок. Если не хотите случайно отрастить рыбий хвост вместо носа, то вы точно постараетесь всё быстро освоить, — позволил себе очередную ядовитую улыбку зельевар.

— А кто не выучит, тот не проживёт и семестра, я вам обещаю.

Двигаясь на ужин, первокурсники выглядели необычайно уставшими. Первый школьный день оставил неизгладимые впечатления. Куча свитков с домашними заданиями, которые надо было подготовить к следующим урокам, на многих навевало тоску. Хорошо ещё Чанг рассказала, где находится библиотека, и объяснила, что в ней множество книг, которые помогут первокурсникам написать необходимые эссе и подготовиться к завтрашним занятиям. Сидя за столом в большом зале, Кассиус видел, что подавленное и задумчивое состояние первокурсников было не только на их факультете, но и вообще на всех.

Дети сидели, загрузившись полученной информацией и вяло ковырялись в еде. Только несколько групп первокурсников в зале вели себя активно, веселились и перекрикивались с соседями. В одной из таких групп Кассиус заметил Анбеса Айеле, который что-то втолковывал двум крепким парням, с короткими жёсткими волосами на голове. Кассиус уловил быстрые взгляды, которые компания бросала в его сторону. «Наверное, этот толстячок не оставил свои мысли по поводу белых, — подумал Кассиус. — Придётся преподать им урок хорошего воспитания, заодно и толстяка окоротить. А то плохо, когда рядом с тобой живёт ненавидящий тебя человек. Мало ли, ещё нагадить как-нибудь попытается».

Поэтому, предполагая скорые проблемы, он спросил у первого встреченного старшекурсника:

— Скажи, пожалуйста, а где первакам можно подраться между собой в школе?

Старшекурсник удивлённо посмотрел на Кассиуса:

— Ого, малышня! Вы, ребята, первый день в Уагаду, а уже ищете, где друг другу носы расквасить? Не зря маска вас на боевой факультет отправила, — ухмыльнулся он. — Слушай, в общем:

— В каждом коридоре есть дверь, синего цвета. За ней всегда находится дуэльный зал. Он многомерный, так что даже, если кто-то раньше зашёл внутрь, вы с ним никогда не встретитесь, если не представили в голове того, кто туда уже вошёл. То есть, когда ты знаешь, что туда зашёл я, то войти в тот же вариант помещения сможешь, а если не знаешь, то зайдёшь в какую-то другую комнату, обстановку которой себе навоображаешь. Правда, столовую с пирожками дуэльный зал не создаст, сколько ни воображай. Это древнее боевое волшебство. И ещё, — серьёзно продолжил он, — обязательно вызывай домовика, чтобы тот доставил пострадавшего в больничную палату. Это и правилами школы оговорено особо. Иначе не избежать наказания, вплоть до исключения, если дуэль приведёт к гибели или неисправимому увечью учеников. Кассиус сосредоточенно кивал и впитывал науку, как губка.

Проводя на улицах Киншасы достаточно много времени, он давно получил уроки, как постоять за себя и как занять лидирующее положение в группе подростков, причём всё это, не используя колдовства. Уроки магии, которые вбивал в него Чибузо Ину с детства, смогли бы скорее навредить. Большинство изученных заклинаний были направлены на убийство противников, и Кассиус не без основания предполагал, что почти все они как раз и являются той самой чёрной магией, о запрете применения которой к ученикам, и сообщил на первом занятии профессор. Поэтому Кассиус в предполагаемой драке, рассчитывал больше на свой прокачанный телекинез и природную ловкость, чем на заклинания.

Выйдя из Большого зала Кассиус, отправился по коридору к портальным переходам.

— Эй, снежок! — окликнул его Анбеса Айеле, стоя́щий с ещё четверыми ребятами в другой стороне коридора. — Иди сюда, разговор к тебе есть.

Среди них как раз были те крепыши, с которыми Айеле разговаривал за обедом. Ещё двое в этой компании, тоже выглядели типичными жителями бедных кварталов Киншасы.

— Что хотел, Анбеса? — почти дружески улыбаясь, произнёс Кассиус. — Я смотрю, ты нашёл себе новых друзей и решил нас познакомить после ужина? Я всегда рад новым встречам. Здравствуйте, меня зовут Кассиус, а вас?

Подростки пробурчали приветствие, а Анбеса, выступающий заводилой компании продолжил:

— Нам не нравится, что в этой школе появился белый ученик. Уагаду только для правильных волшебников, здесь белым не стоит даже появляться, можно здоровье потерять, а то и жизнь.

— Оу, а при чём тут я? — не меняя дружелюбного выражения лица, картинно удивился Малфой.

— Потому что ты белый, просто сейчас под скрывающим амулетом, — обвиняюще ткнул в него пальцем Анбеса.

— Знаешь, толстяк, — жёстко сказал Кассиус, скривив губы, — а мне вот кажется, что ты просто тупой идиот, который ищет повод, чтобы подраться. Так вот, я не против зайти в вон тот зал, дверь в который я вижу за вами по коридору. Там я вам, недоумкам, быстро объясню, как у нас в Киншасе поступают с тупыми гопниками. Ты понял меня «кичва ча бубу»?

Анбеса зло скривился, и больше не тратя время на разговор, пошагал к двери боевого зала. Представив себе просто пустую комнату, ребята по очереди зашли внутрь, но двое подростков остались стоять у двери, чтобы в случае чего пресечь попытку Кассиуса сбежать. Но Малфой убегать никуда не собирался. Вместо этого он подошёл подальше к центру комнаты и развернулся лицом к компании.

— Ну так что, вы планируете устроить тут дуэль один на один или толпой полезете? — насмешливо проронил он, глядя на сердитых подростков, которые нервно мялись напротив.

— Много чести дуэль с тобой тут проводить, — зло прошипел Анбеса. — Мы так тебе наваляем, что ты в больничке очнёшься, без зубов. И ходить потом сможешь только под себя.

Ощутив поддержку и ярость заводилы, компания подростков, как стая волков, тут же бросилась на Малфоя, окружая его с разных сторон, даже не доставая палочек. Кассиус, всё также улыбаясь, выхватил свою и наколдовал слабенький «Щит от физических воздействий», а левую руку направил на толстяка и демонстративно щёлкнул пальцем.

Телекинетический удар был страшен. Пока остальная толпа стремилась зайти с боков, натыкаясь на щит, удерживаемый палочкой, несчастного Анбесу с силой крутануло в воздухе и просто размазало по стене. Толстый подросток, как раздавленная муха, сполз вниз и потерял сознание. Окровавленное пятно, оставшееся на месте удара, шокировало нападающих, и они резко отпрянули от Малфоя. Кто-то попытался достать палочку, зацепившуюся за что-то в кармане мантии, кто-то, наоборот, припустил к двери в попытке убежать, но тут Кассиус снова взмахнул рукой и в комнате раздался отвратительный хруст ломающихся костей.

Нападающие, как сломанные игрушки повалились на пол, кто где стоял. Тишину просто взорвал всё нарастающий крик боли, ругательства и проклятья.

— Что макаки, вам ещё надо объяснять, к кому в школе можно лезть, а к кому и не стоит? Что-то ваш толстый друг молчит, наверное, не понравилась встреча со стеночкой, а? — ухмыльнулся Малфой лениво. — Так и быть, в честь первого учебного дня, я вас прощаю.

После этого он вызвал, как и было указано в правилах, домовика и попросил его доставить пострадавших в больничную палату. Анбеса Айеле больше так и не вернулся в их комнату, после случившегося его перевели на факультет «Природы и звёзд», где он, впоследствии старался поменьше показываться Малфою на глаза. Кассиус, не скрываясь, рассказал ребятам, что они с толстяком серьёзно поругались по поводу цвета кожи и присутствию белого в школе.

А потом ему пришлось объяснять Анбеса свою позицию. А то, что мальчик совсем не по-пацански, подключил к разборкам других учеников, показало его во всей красе, как недалёкую и трусливую гиену. Не считая этого происшествия, учёба просто летела как ураган. Новые знания вбивались в детей иногда даже буквально, поэтому Кассиус и остальные его однокурсники не заметили, как пролетели итоговые экзамены и закончился первый курс.

Выйдя на площадку перед замком, Малфой попрощался с ребятами. Конечно, за этот год они не стали близкими друзьями, но болтали между собой уже по-приятельски. Хасан аль Мансур даже приглашал его летом к себе в Маракеш, обещая просто умопомрачительный отдых.

Кассиус сжал в руке лунный камень и оказался на портальной площадке возле поместья Чибузо Ину. Предстояло провести летние каникулы, на которых учитель ещё перед отправкой в школу, пообещал устроить жестокий марафон выживания для Малфоя.

Глава 14 Волшебники тоже люди, хоть иногда забывают об этом

***

В Малфой-мэноре набирала силу предпраздничная суета. Украшались беседки в саду, во всём замке старательные эльфы наводили блеск и красоту. На кухне раскладывались по местам готовки заранее припасённые продукты. Люциус от греха подальше заперся с документами в кабинете и попросил его не беспокоить. Нарцисса понимающе хмыкнув, осталась сидеть на диване в гостиной и разложив на столике пригласительные открытки, неторопливо размышляла, кого из гостей пригласить на праздник.

Ведь вчера был день рождения Драко, мальчику исполнилось семь лет, а сегодня из Африки должен прибыть порталом старший сын Кассиус, закончивший первый курс школы волшебства Уагаду. Воодушевлённая Нарцисса, ещё вчера решила, что завтра организует приём по случаю дня рождения младшего сына. «Надо обязательно пригласить подруг, чтобы похвастаться, какой хороший растёт у меня мальчик». — О том, что у них двое детей, а не один, Малфои решили никому не рассказывать.

Уверенно взяв в руку шикарное белое перо, она вывела на первом пригласительном: «Терренс и Элоиза Паркинсон с дочерью».

Они с Нарциссой были давними знакомыми. С Элоизой, тогда ещё Герман, леди Малфой училась вместе на факультете Слизерин. «А их дочь Панси, ровесница Драко, им точно буде весело играть вместе», — подумала женщина.

Нарцисса взяла сразу несколько пригласительных: «Так, теперь вассалы семьи с детьми, Крэббы, Гойлы, ещё товарища мужа лорда Нотт с сыном надо пригласить. Теодор Нотт, мальчик того же возраста, что и остальные дети».

Взяв ещё одно пригласительное, Нарцисса задумчиво куснула кончик пера: «Конечно же, как тут не пригласить Гринграссов, Фарли, Флинтов и Булстроудов. По крайней мере, никто потом не скажет, что Люциус просто решил пригласить на праздник своих коллег по обществу пожирателей», — вновь усмехнулась она. Добавив ещё около десятка известных фамилий в перечень приглашённых гостей, Нарцисса, наконец, успокоилась.

«Конечно, жаль, что Абраксасу нельзя отпраздновать этот день со всеми, иначе слухи об этом непременно дойдут до Министерства. А учителю Кассиуса, Чибузо Ину, лучше вообще пока не появляться в Англии, где и так-то всегда косо смотрели на тёмных магов, а при нынешней власти, так вообще, но пока ничего не изменишь, — задумчиво почесала нос леди Малфой. — Тётя уже предупреждена, а сестрица Андромеда, как обычно, проигнорирует наши приглашения. Вроде никого не забыла». — Вызвав домовика, Нарцисса приказала отправить пригласительные с совами.

Кассиус переместился на площадку Малфой мэнора ровно в полдень. С утра Чибузо Ину предупредил его, что на следующий день после праздника он ждёт его обратно, так как на каникулах им предстояло путешествие в Сахару, к его другу «амазигу» Игидеру. Старый «бербер» кочевал по пустыне со своим племенем и мог помочь ученику Чибузо освоить работу с духами. Поэтому Кассиус просто радовался коротким дням отдыха после школы. Да ещё этот праздник, который решили организовать родители, наверняка позволит ему познакомиться с друзьями младшего брата.

Домовик взял в руки чемодан Кассиуса и с удивлением уставился на китоглава. Бора тоже внимательно разглядывал домовика, размышляя, можно ли от него попробовать, кусок откусить. Весь этот год Бора провёл в школе, в специальном домике для почтовых птиц и питомцев. С хозяином они виделись не так часто, как бы хотелось Боре. Но хорошая кормёжка, возможность полетать и полакомиться свежей рыбой, улучшали его плохое настроение. И сейчас глядя на испуганного домовика, птиц размышлял, что здесь, в этом непривычном месте, тоже может найтись много вкусного. Распушив перья, значительно подросший с момента покупки китоглав, важно потопал за хозяином. Кассиус улыбнулся, подумав, как удивятся павлины, когда увидят его питомца.

Дома его встретили крепкие объятья мамы и прыгающий вокруг Драко. Он не мог нарадоваться оттого, что брат наконец-то вернулся домой. Их довольные вопли заставили выглянуть из кабинета и Люциуса. Увидев старшего сына, тот широкой походкой, чуть прихрамывая, спустился с лестницы в гостиную и крепко его обнял.

— Ох, пап, задушишь, — придавлено просипел Кассиус.

— Не задушу, ты вон какой уже большой вымахал за этот год, — радостно произнёс Люциус, тем не менее отпуская сына. — Да, Нарси, наши дети уже совсем большие выросли, — с гордостью сказал Малфой, а Нарцисса улыбнувшись, прижалась к боку мужа. Так, болтая ни о чём, они наконец-то добрались до гостиной, где домовики тут же начали разносить чай.

— Ммм, — обрадовался Кассиус, взяв кружку, — вот чего в Африке нет, так это нашего изумительного английского чая, который так хорошо готовят домовики, — показательно вдохнул он носом.

На это все только понимающе улыбнулись.

— Кассиус, а ты надолго к нам приехал, на все каникулы или Чибузо тебя отпустил только на день рождения брата? — взволнованно спросила Нарцисса.

— Я буквально на два дня приехал, мама, — чуть виновато ответил Кассиус. — Чибузо Ину обещал меня отправить на лето в Сахару, к его старинному другу. Буду учиться у него, вызывать духов и работать с ними. Я читал, что берберы или как они про себя говорят — «амазиги», обладают совершенно особой магией. Там я точно смогу изучить что-то необычное, которое даже в школе не преподают.

— А как прошёл твой первый курс, — спросил Люциус, — проблем с учёбой не было?

На что Кассиус с немедленно достал свиток с итоговыми оценками по всем предметам. Аккуратно изучив пергамент, Люциус с гордостью передал его Нарциссе.

— Сын идёт по нашим стопам, — сказал он, — знайте дети, я и ваша мама учились в Хогвартсе только на «Превосходно» Тебе, Драко, то же самое предстоит через несколько лет, надеюсь, репетиторы так подготовят тебя, что ты не посрамишь нашу фамилию, — на что мальчик только поёжился.

Репетиторы, нанятые Малфоем, обучать Драко, совершенно не делали скидок на возраст и не обращали внимания на его капризы. Родители хотели, чтобы в Хогвартс мальчик поступил, уже будучи подготовленным, хотя бы по общим предметам, которые сейчас волшебной в школе даже не преподавали, возможно рассчитывая, что дети будут их изучать дома.

Поговорив с родителями ещё немного и допив чай, Кассиус решил отправиться к бабушке на Гримо 12. Конечно, он увидится с ней завтра на празднике, но ему просто не терпелось её обнять. Мальчик часто скучал по её тёплым рукам, по рассказам о прошлом могуществе рода, о вкусном печенье, которое готовил немного сумасшедший домовик Кричер. В общем, несмотря на то что уже наступил вечер, Кассиус, испросив разрешения у родителей, появился из камина в старинном особняке Блэков.

Вальбурга, удивлённая поздним визитом посетителя, когда разглядела в мальчике, появившемся в огне камина, Кассиуса, с радостным возгласом вскочила. Крепко обняв внука, она подвела его к дивану и усадила рядом с собой.

— Как ты вырос, мой мальчик, — радостно произнесла она, — как вырос. Несмотря на платиновые кудри, ты всё больше походишь на своего прадеда Финеаса Найджелуса Блэка в молодости, — с любовью потрепала она его по волосам. — Расскажи мне, мой мальчик, как прошёл этот год, что ты узнал интересного в далёкой стране. Хотя нет, — решительно поднялась с дивана Вальбурга. — Пойдём-ка лучше в дуэльный зал, и ты мне покажешь всё, чему смог научиться в Африке.

Вернувшись домой избитый и измотанный, Кассиус тем не менее тепло улыбался, вспоминая этот вечер. Бабуля, бывшая довольно умелым дуэлянтом, просто вытерла Кассиусом пол дуэльного зала, заставив его выложиться на полную. Хотя некоторыми неизвестными в Европе заклинаниями, и он смог удивит её тоже. Хорошо, что дуэльный зал старинного особняка Блэков был на славу зачарован, иначе бы одной усталостью в магическом ядре, дело бы не ограничилось. Вальбурга, как Леди рода, никогда не считала, слабость чем-то достойным настоящего аристократа. Только сила, только стойкость, чистота крови навек. Вот девизы, которые она старалась передать Кассиусу.

***

В шикарном дворце, как будто пришедшем к нам из восточной сказки, на ковре сидел представительный смуглый мужчина с чёрной окладистой бородой. Махмуд Аббас Аль Мансур, сильнейший из колдунов славного Марракеша, курил кальян с чудесными травами, повышающими магическую чувствительность. Открылась дверь и на террасу дворца вышел его сын Хасан аль-Мансур.

— Здравствуй, отец, да будет небо всегда безоблачным над твоей головой, — поклонился мальчик.

Махмуд Аббас отложил чубук кальяна в сторону и улыбнулся:

— Я рад тебя видеть сынок в этом доме, присаживайся же со мной и расскажи, что нового ты узнал о волшебстве, — он взмахом руки указал место рядом с собой.

Хасан, расположившись возле отца, начал подробный отчёт обо всех событиях прошедшего учебного года. Рассказал о новых знакомствах, о чудесах школы и прочем. Особенно Махмуда Аббаса заинтересовали одногруппники сына, как-никак с ними ему предстояло общаться ещё несколько лет. Возможно, даже кто-то из них впоследствии, может, стать ему другом? Вспоминая собственную учёбу в Дурмстранге, Махмуд Аббас вспомнил о многих сильных колдунах мира, с которым поддерживал связи ещё со школы.

— Скажи сын, а этот Кассиус, действительно личный ученик мэтра Чибузо Ину? — с некоторым сомнением спросил Махмуд Аббас.

— Это какой-то известный колдун, отец? — удивился Хасан, — Кассиус несколько раз в разговорах подчёркивал это. Мы, правда, не особо то и поняли, чем Кассиус так сильно гордился, — он недоумённо пожал плечами.

Махмуд Аббас, задумчиво взял в руки чашку чая из тончайшего фарфора и покачал головой:

— Знаешь, сын, а я ведь и не помню более сильного и могущественного волшебника на всём нашем континенте. Он не лезет в политику, светскую жизнь, живёт себе, где-то в своём дворце и редко пытается найти достойного ученика. Не знаю, сколько старику лет, но у твоего деда, который тоже, как и ты, учился в Уагаду, он преподавал тёмную магию и уже тогда выглядел старым.

— По моим наблюдениям отец, — задумчиво проронил Хасан, — Кассиус и сам очень непрост. Он всегда удивительно холоднокровен. Если перед ним возникает препятствие, Касс оценивает его, делает свои выводы, а потом неумолимо движется вперёд. К тому же Малфой очень одарён магически. В начале обучения он повздорил с ещё одним нашим соседом. Сперва попытался решить дело миром, но когда тот собрал друзей и попробовал наказать Кассиуса, то там произошло нечто такое, что испортило им все планы. Сам Анбеса несколько недель пролежал в больничной палате, а потом был вынужден перевестись на другой факультет, а остальным понадобился «Костерост», который они пили несколько дней. А на Кассиусе не было ни одной царапины, будто это не он дрался с целой толпой ребят.

— Получается, Малфой жесток. Да, сын? — прихлёбывая чай, произнёс Махмуд Аббас. — Это достойное качество настоящего волшебника.

— Кассиус скорее рационален, отец. Если в текущей ситуации надо быть жестоким, он не колеблется, а если можно решить дело миром, Малфой выбирает мир, — ответил Хасан.

— Этот мальчик в будущем может стать сильным магом и такого лучше держать в приятелях, — отхлебнув чая, сказал Махмуд Аббас. — У вас ещё годы впереди, чтобы понять, кто друг, а кто враг. Но ты присмотрись к нему, ученик такого человека, как Ину, не может быть обычным. Тебе пригодится это знакомство когда-нибудь.

***

Сегодня в Малфой мэноре было шумно и весело. Прямо на лужайке за домом, был установлен огромный шатёр, под сенью которого расположилось множество важных в мире магической Англии, людей. Чуть дальше на поле для квиддича, в воздухе резво летала на маленьких мётлах детвора. Часть детей постарше и большинство девочек сидели под навесом за столами и щуря глаза на солнце, криками поддерживали играющих.

Кассиус, сидя рядом мальчиком, который представился Маркусом Флинтом и вместе с ним азартно болел за команду Драко. Тот, выступающий на роли ловца, как раз сейчас мчался за обнаруженным снитчем. Подбадривая брата криками, они с Маркусом дождались, когда Драко поймает вёрткий мячик и с радостными воплями тоже выбежали на поле.

Счастливый мальчишка, грациозно спрыгнул с метлы у самой земли и гордо показал, зажатый в руке снитч. Ребята налетели на именинника и начали его тискать и поздравлять. Девочка Панси, даже покраснев, поцеловала его в щёку. Драко был на седьмом небе от счастья. И победа, и поздравления, и замечательные подарки, которыми его засы́пали, сегодня был просто самый лучший день в жизни.

Чуть передохнув и наобщавшись, ребята снова разобрались на команды и взмыли в небо. Маркус, встав на позицию охотника, быстро распредели малышню по ролям. Кассиус, как капитан второй команды, также назначил игроков, а сам занял позицию вратаря перед кольцами. Через два часа, несмотря на яростное сопротивление и попытки Кассиуса не дать забить мяч в кольца, команда Флинта, в которой Драко был снова на позиции ловца, победила их с разгромным счётом.

Несмотря на поражение, команды опять поздравили друг друга с отличной игрой и обсуждая интересные моменты, снова отправились за столы. Кассиус сегодня довольно быстро перезнакомился со всеми детьми, представившись дальним родственником Малфоев со стороны Блэк.

Его одногодками было двое: Маркус Флинт и Джема Фарли. Ребята поступили на Слизерин, чем очень гордились, так как считали, что это лучший факультет в Хогвартсе. И если Джема была помешана на учёбе и социальной жизни, то Маркус, наоборот, бредил квиддичем и мечтал на следующий год, попасть в команду Слизерина. На учёбу ему было всё равно, он планировал в будущем, стать профессиональным игроком в квиддич. В то же время Маркус и Джема не считали скучным общение с остальными детьми, хотя немного и задирали носы перед малышнёй. Ведь они-то уже были учениками Хогвартса, а мелким туда ещё только через несколько лет.

У взрослых за столами велись неспешные разговоры, отдав должное угощениям, гости разделились на компании по интересам и сейчас мужчины, дымя сигарами немного в стороне, горячо обсуждали последние постановления министерства магии, направленные на улучшение условий международной торговли. А женщины, собравшись под сенью восхитительно пахнувших розовых деревьев, обсуждали детей, где будет проходить следующий приём в этом месяце, а также новую коллекцию замечательных платьев от «Твилфитт и Таттинг», показанную на последней выставке во Франции. Леди Гринграсс, невероятно красивая женщина с истинно высокородным апломбом, рассказывала подробности своего путешествия во Францию.

— В этом году закрытая неделя моды была просто великолепна. Лучшие магические дома из Лондона, Парижа, Нью-Йорка и Милана, собрались во Франции, чтобы вскружить голову всем, — жеманно вздохнула она. — Мы оставили там целое состояние, но Георг хочет, чтобы его супруга была всегда неотразимо прекрасна, — и она с лёгкой улыбкой бросила взгляд в сторону, где общались джентльмены.

— А мой муж, так погрузился в политику и бизнес, что я уже и забыла, когда мы в последний выбирались за границу, — вздохнула леди Паркинсон. — Политика и бизнес — это его страсть и он уделяет ей больше времени, чем жене и дочери, — недовольно продолжила женщина.

— Наши вообще постоянно где-то пропадают по поручениям твоего мужа, Нарцисса, — вступили в разговор, до этого молчавшие леди Крэбб и Гойл.

— Ох, девочки, — улыбаясь, сказала Нарцисса. — Люциус и сам, постоянно в делах и разъездах. После последнего заседания Визенгамота, где он лидер партии консерваторов, муж общался с министром Багнолд в Министерстве магии и пообещал ей финансовую и организационную поддержку для лечебницы имени святого Мунго. А там, как оказалось, накопилось столько неучтённых дел, что весь год он был вынужден летать по всей Англии. Зато сейчас, как вы знаете, в Мунго наконец-то появилось новое родильное отделение и палаты помощи для молодых мамочек.

— После рождения Драко, — важно произнесла Нарцисса, — я поняла, как тяжело приходится простым волшебницам в этот период жизни, и решила сподвигнуть мужа на помощь всем женщинам Англии. С тех пор, вот уже пять лет, наша семья является основными меценатами всех лечебных учреждений Англии.

— Это замечательно, дорогая, — произнесла Леди Гринграсс. — Я хоть и родила Асторию во Франции, слышала даже там, как хвалят родильные палаты нашего Мунго. И оборудование, и зелья, всё стало намного лучше, чем было раньше. К вечеру, когда гости уже разошлись, а домовики убрали все следы праздника, Нарцисса и Люциус сидели в гостиной на диване и смотрели на огонь в камине. Дети, утомлённые сегодняшним днём, давно спали в своих комнатах.

— Спасибо милый, — Нарцисса повернула голову к сидящему рядом мужу, — это был просто чудесный праздник. Люциус с улыбкой посмотрел в её сияющие глаза и неожиданно поднял её на руки. А сейчас нас ждёт не менее чудесная ночь, — объявил он и понёс её в спальню.

На следующий день Кассиус отправился порталом к учителю, а в Малфой-мэнор, прислал сову Северус Снейп. Он попросил Люциуса о встрече. Малфой, несмотря на загруженный график, решил встретиться со старым приятелем, тем более как истинный слизеринец, сразу же стал прикидывать, зачем он понадобился Снейпу и какую выгоду можно из этого извлечь.

***

Северус пунктуально появился в означенное время на портальной площадке мэнора, и уже через пять минут был сопровождён в кабинет Люциуса, услужливым домовиком. Малфой сидел за столом, спиной к широкому окну и увлечённо изучал последний выпуск Ежедневного пророка. Увидев Снейпа, Люциус свернул газету и приветливо улыбнулся зельевару.

— Здравствуй, Северус, присаживайся. Чай, кофе, может, огневиски? — предложил он товарищу. Снейп не стал отказываться и через пару минут, они уже пили ароматный «Эрл грей» из богато украшенных кружек.

— Как дела в Хогвартсе, — начал разговор Люциус. — Справляешься с ролью декана, такой кучи змеек?

Северус дёрнул щекой.

— Деваться некуда, — вздохнул он, — если не я то, кто? Что-то я не вижу толпы желающих занять эту должность. Все чистокровные предпочитают сидеть в своих мэнорах, а не работать в Хогвартсе.

— Ну-ну, мой друг, большинство наших джентльменов на должность декана Слизерина, Дамблдор и не допустит. Зачем ему агент влияния чистокровных магов? — пожал плечами Малфой. — Я думаю он тебе и предложил занять сразу две должности, потому что ты его человек, — немного жёстко усмехнулся он.

Северус только вздохнул. Малфой, естественно, знал, кто вытащил Снейпа из Азкабана и в чьей власти находится теперь его жизнь. Они, конечно, оставались приятелями и вели довольно откровенные разговоры, но каждый понимал, что настоящей откровенности тут и быть не может. Тем не менее никто из них не собирался рвать отношения или хотя бы свести всё к простым формальностям. Люциусу ещё в школе импонировал независимый, хоть и бедный как церковная мышь, полукровка. Поговорив ещё полчаса о Хогвартсе, о погоде в Шотландии в это время года и ценах на шкуры «бумсланга», Снейп всё-таки добрался до интересующей его темы.

— Люциус, мне нужны деньги, — просто сказал он. Малфой, в удивлении поднял бровь.

— Не мне, а на нужды Слизерина, — продолжил Северус. — Как ты, наверное, знаешь, нынешний совет попечителей не спешит помогать школе. А когда разговор заходит за Слизерин, они просто начинают кривить носы, и даже Дамблдор ничего не может с этим поделать. После проигрыша радикалов в гражданской войне все и так смотрят на учеников нашего факультета, как на врагов. Мне вообще пришлось превратиться в чудовище по отношению к детям с других факультетов, чтобы они хоть немного отстали от слизеринцев. Представляешь, меня за глаза уже начали называть подземной летучей мышью и сальноволосым ублюдком, — грустно усмехнулся он.

— Ну, — проказливо ухмыльнулся Малфой, — твои волосы вечно в испарениях от зелий и пока не нашли такого средства, который бы помогал зельеварам от этого эффекта. Даже знаменитый «просто-блеск», который придумали в семье твоего школьного врага, не справляется.

— Это вечно лохматым от природы Поттерам зелье хоть как-то помогало, — поморщился Снейп. — А на настоящих зельеваров его силы, естественно, не хватает.

— Мне нужны галеоны, — продолжил он, — чтобы сделать ремонт в помещениях факультета. Заказать новую мебель, принадлежности, обстановку. К сожалению, всё, что есть, на сегодняшний день уже давно устарело и частично поломалось. Всё-таки дети есть дети и неважно сколько поколения благородных предков у них за плечами.

Люциус серьёзно задумался: «Конечно, дать денег — это не проблема. Но что с этого можно получить?»

— Знаешь, Северус, скажи Дамблдору, что я согласен пожертвовать золото на ремонт общежития, причём не только Слизерина, а вообще всей школы, при том условии, что меня введут в состав совета попечителей. Это, и будет мой, так сказать, вступительный взнос. Через несколько лет, — продолжил Малфой, — в Хогвартс будет поступать Драко. Правда, я думаю, если давление на чистокровных волшебников станет ещё больше, может быть, будет лучше, отправить Драко учиться в Дурмстранг, — покачал он головой. — К сожалению, чтобы делать карьеру в Англии, мальчику просто необходимо закончить своё обучение в Хогвартсе, хотя бы для того, чтобы получить связи.

— А что случилось с вашим первым ребёнком? — полюбопытствовал Снейп, вспомнив просьбу Дамблдора. — Мне казалось, что у вас уже был сын. Или он умер?

— Мы стараемся об этом не говорить, он родился «сквибом» и сейчас живёт за границей, — поморщился Малфой. — Я бы просто отдал его в маггловский приют, но Нарцисса против, ты же понимаешь.

Северус сочувствующе посмотрел на товарища и продолжать расспросы не стал. В нюансах тёмной истории, что произошла в благородной семье, он разбираться не хотел, хотя Дамблдор и просил выяснить подробности о Малфоях. Старший сын белобрысого семейства так и не появился в «книге душ» Хогвартса, такое иногда случалось у чистокровных. Дети волшебников тоже умирали в младенчестве или рождались «сквибами». Второе сильно не приветствовалось в обществе.

Магические рода, всячески пытались спрятать информацию о таких неполноценных детях, многие семьи убивали своих отпрысков, если те не демонстрировали магических выбросов до одиннадцати лет. Альбус вспомнил нашумевшую историю с ребёнком Лонгботтомов, которого родной дядя выкинул из окна. Да, что говорить, даже у Артура Уизли, было два старших брата, которые были сквибами.

Пообещав передать Дамблдору условия помощи Хогвартсу со стороны Малфоев, Снейп отправился обратно в школу. Ведь занятий летом не было только детей, а у преподавателей отпуск начнётся намного позже. Надо подготовить списки ингредиентов на следующий учебный год, заполнить массу отчётов для Министерства. А если Дамблдор согласится на условия Малфоя, то ко всему прочему добавится и контроль за проводимым ремонтом. С таким мыслями Снейп и исчез с портальной площадки мэнора.

Глава 15 Каникулы в Африке и почему гоблинов все меньше

***

Как только Кассиус оказался на портальной площадке поместья Ину, он сразу увидел Чибузо, который его уже ждал. Приказав отнести вещи мальчика в дом, он сказал:

— Сейчас мы отправимся в пустыню Сахару к моему старому приятелю. Ты поживёшь у него несколько недель, он научит тебя, как обращаться к духам и выживать в пустыне. Жить в Африке и не увидеть пустыню невозможно, — улыбнулся Чибузо. — Поверь, подобная практика пойдёт на пользу твоему развитию, как мага.

Ещё через несколько минут сработал портал и их выкинуло возле основания большой песчаной дюны. Недалеко стояло несколько шатров, ещё чуть дальше паслись верблюды. Из-за шатров вышел мужчина, с ног до головы укутанный в синюю накидку, из-под которой были видны только блестящие глаза.

— О, кто к нам пожаловал! — удивлённо и радостно воскликнул человек. — Здравствуй Чибузо, ты, как и обещал, привёл к нам своего ученика?

— Здравствуй Игидеру. Да, знакомься. Это Кассиус Малфой, мой ученик. Ему будет полезно приобщиться к мудрости вашего народа пустыни. Только здесь он сможет научиться общаться с духами и правильно смотреть на звёзды.

За беседой они зашли в шатёр, где расположились прямо на полу, на расстеленных коврах.

— Мы здесь ненадолго остановились. Как верблюды отдохнут и спадёт дневная жара, мы начнём наш путь в сторону Алжира, — сказал старый бербер. — Мне надо привезти на рынок волшебные ткани, сотканные женщинами туарегов. А ещё мы везём дары пустыни для артефакторов Алжира, — мудро улыбнулся он одними глазами. — В пути я буду учить тебя магии, юный волшебник, — повернулся он к Кассиусу.

Поговорив ещё немного, Чибузо порталом отправился дальше по своим делам, а Кассиус сидел и внимательно слушал старого амазига. Повернувшись к стене шатра, тот достал откуда-то свёрток с одеждой.

— Переоденься в то, что принято носить в нашем племени, юный маг. Это нужно, чтобы защититься от жары и маленьких злых Лоа. Согласно нашим традициям, у мужчины открытыми могут оставаться только глаза, чтобы видеть путь, — протянул он свёрток Кассиусу.

Переодевшись, как и сказал старый маг, Кассиус действительно стал напоминать местного жителя. Мужчины племени носили рубашки без рукавов и широкие штаны. Поверх надевалась накидка синего цвета. На груди также перекрещивались две широкие ленты, сплетённые из разноцветных шёлковых шнурков, на концах которых висели кисти. Голову покрывали белым или синим платком, которым закрывают лицо, открытыми остаются только глаза. На ноги одевали кожаные сандалии, позволяющие легко двигаться по песку. Взмахнув руками, Кассиус проверил, как сидит новая одежда, пошевелил пальцами в сандалиях и остался доволен.

— А теперь, — довольно произнёс старый амазиг, — садись и слушай.

Духи в нашем мире делятся на старших, средних и младших. Через общение с Лоа и Ориша можно получить помощь даже у изначальных сил. Мои предки, ранее жившие на острове в атлантическом океане, который они называли Атлантидой, верили в них. Это силы огня, воды, земли и воздуха. Когда великий Олодумаре или как ещё его называют Гран Ме, создал наш мир, он устал от своего великого деяния и удалился дальше по дороге жизни, оставив на хозяйстве высшие силы и Лоа. Мы, волшебники, можем общаться с ними, через ритуалы и жертвы, получать помощь в своих делах. Как в добрых, так и в злых, — блеснув глазами, продолжил старик.

Лоа огромное количество в нашем мире. Есть добрые — Рада, есть, Петро, которое могут быть и нейтральными, и злыми. Часто один и тот же дух, может иметь разные аспекты, и добрый, и злой. Я буду учить тебя призывать их всех, и от тебя только будет зависеть, в каком аспекте появится Лоа, — ухмыльнулся бербер. — Любая вещь может быть продолжением или проявлением того или иного Лоа и служить ему. Случается так, что во время ритуалов Лоа даже вселяются в призывателя или в того, кто задействован им в ритуале. Это может, как даровать великую силу, так и свести с ума, — сказал Игидеру. — А теперь постарайся войти в транс и посмотри духовным зрением вокруг.

Кассиус устроился поудобнее и закрыл глаза. Добившись нужного настроя, он открыл глаза и обомлел. Вокруг них с Идигеру оказалось очень много каких-то бесформенных сущностей, которые в воздухе висели вокруг, в вещах и предметах быта. Старый маг протянул руку и взял ближайшую сущность, напоминающую крылатого змея, в руку. Вот одна из проекций великого змея «Данбала-Ведо», которая позволит тебе изучить парселтанг, язык змей, — сказал он. — На нём часто говорят истинно тёмные маги и написано много полезных манускриптов. Старый бербер бросил в воздух какой-то порошок и тот немедленно вспыхнул светящимся кру́гом.

— Сейчас возьми этого Лоа в руку и попроси его помочь тебе выучить язык змей, — приказал он.

Кассиус протянул руку и ощутил в ней прохладное нечто. Мысленно попросил помочь ему выучить парселтанг и почувствовал, как ему в голову потекла информация. Её было довольно много, но он, давно тренированный в медитациях, без труда усваивал всё. Через какое-то время ощущение потока прекратилось, и Кассиус открыл глаза. Игидеру посмотрел на мальчика и что-то прошипел. Недоумённо посмотрев на него, Кассиус вдруг почувствовал, что грозное шипение начинает складываться в слова прямо в его голове.

— Ты меня понимаешь, Кассиус? — послышалось ему.

— Да, наставник, — ответил мальчик. — Сначала даже не понявший, что тоже прошипел эти слова.

— Я говорю теперь на парселтанге и смогу понимать змей? — неслабо удивился ребёнок. — Оказывается это так легко.

Старый бербер усмехнулся:

— За всё в этом мире приходится платить, Кассиус. Если бы всё было иначе, наши маги стали бы самыми сильными в мире. Не надо было бы учиться в школе магии, договорился с Лоа и получил всё на блюде, но магия так не работает.

— Лоа требуют от мага жертвы, — сурово произнёс он. — И чем тяжелее задача, тем жертв больше. И далеко не каждый Лоа сможет выполнить то, что ты захочешь. А некоторые попытаются захватить твоё тело и использовать его для себя. Так, что в этой магии очень много риска — продолжил Игидеру. — Всё зависит от твоей мощи, но и она не гарантирует успех в каждом случае. Лоа взаимодействуют с магами и обычными простецами, и служат тем, кто служит им. У каждого Лоа есть свой цвет, день, церемониальная пища, которую нужно приносить на алтарь во время совершения ритуала, и определённые ритуальные предметы. Только мы, маги, можем откупиться от духов толикой своей магической силы или принеся в жертву мешающих тебе глупцов, — старый бербер покосился на каменный алтарь в стороне, на котором была подвешена связка черепов, — или своих врагов. А простецы, которые приносят Лоа жертвы и даже молятся им, как богам. Платят само́й жизнью, а иногда и душой. С помощью определённых черно-магических ритуалов маг и сам может после смерти стать Лоа, — вздохнул Игидеру, — но это не лучший путь для волшебника.

Старый маг посмотрел куда-то сквозь Кассиуса:

— Возможно, юный маг, лучший путь, это родится заново и всё начать сначала, — он хмыкнул. — Хотя некоторые грандмастера магии, как твой учитель, например, в какой-то мере могут не обращать на время внимание. Когда я был ещё совсем ребёнком и ещё даже не оседлал своего первого верблюда, он уже приходил в пустыню и даже общался с моим дедом. А это было ещё до того, как белые пришли в Африку вообще.

— Но вы же тоже не чёрный, только смуглый, наставник? — удивился Кассиус. — Не то что учитель.

— Я же говорил тебе, что мои предки происходят от светлокожего народа, который жил раньше где-то на острове в океане, — пожал плечами старик. — Там жили и чёрные, и такие, как мы. Это потом из-за какой-то катастрофы мой народ был вынужден приплыть сюда. И то, повезло в основном тем, кто уже был здесь по торговым делам. А так, видимо, они прогневили Гран Ме и остров просто исчез со всеми его жителями.

***

Этот месяц пролетел незаметно для Кассиуса. Ночью они шли через пустыню, а днём, в шатре изучали магию. Кассиус быстро вошёл в ритм немудрёного быта племени. Он помогал ухаживать за верблюдами, вместе со всеми устанавливал шатры и собирал припасы для костра. Магией в племени владел только Игидеру, но никаких статусов секретности он не признавал. Все и так знали, что он колдун, а Кассиус — его ученик, пусть и временный. Часто, ночью, путешествуя по пустыне на верблюде, старый амазиг рассказывал Кассиусу про звёзды, как они влияют на магические ритуалы, как положения светил могут помочь или навредить при приготовлении зелий и эликсиров. Кассиусу всё было интересно. Он с удовольствием впитывал мудрость старого мага и общался с простыми берберами.

На его удивление главными в племени были женщины. Несмотря на то что всеми военными делами заведовал вождь, мужчина, все остальные вопросы были во власти женщин. Более того, когда юноша брал замуж женщину из племени, он переходил в её род, а не наоборот. Женщины племени были очень красивы и в отличие от мужчин, могли не прятать лиц. До сегодняшнего дня на всём пути к Алжиру не было ни одного опасного происшествия, пустыня была пуста и невероятно огромна, встретить в ней других путешественников было возможно только у источников воды.

Добравшись до Тимгада, города, давно заброшенного в пустыне, ещё во времена римской империи, караван остановился на отдых. Кассиус в неподдельном шоке разглядывал руины древнего города. Как построили такой огромный каменный город посреди пустыни, ведь до Атласских гор, где можно было взять камень довольно далеко? Кто его построил и почему бросил? А самым удивительным было то, что, казалось, если внимательно посмотреть на развалины, все они разрушены практически на одной высоте, словно аккуратно срезаны бритвой. «Это какой же силой магии надо было обладать, чтобы разрушить такой город», — удивлённо покачал головой Кассиус.

Уже расставляя шатры в тени руин, Кассиус заметил ещё один караван, приближающийся к источнику. Воины племени заволновались, а один из них побежал к шатру старого мага, чтобы предупредить. Уставший за ночь старик, дремал в своём шатре и не участвовал в ежедневной суете жителей племени. Вот и сейчас, он, щурясь на яркое солнце, недовольно вышел из шатра и посмотрел на приближающихся верблюдов.

— Это туареги, из Джане, наверное, идут, — наконец сообщил он, продолжая разглядывать караван. — Видимо, их по дороге разбойники потрепали, много раненых. Караван наконец-то подошёл ближе, и остальные тоже заметили, что караванщики где-то попали в переделку. Старший каравана, такой же закутанный в синюю накидку, как и все, подошёл поздороваться.

— Здравствуйте, уважаемые, — гортанным голосом начал он говорить. — Мы, купцы из Туниса. Двигались из Туггурта в Сетиф, но у озера Мельгир, наткнулись на зуавов и еле смогли отбиться. Наш маг, до последнего защищал караван, но, в конце концов, погиб, многие из наших воинов тоже пострадали, — он грустно кивнул на своих.

Игидеру настороженно покачал головой: «Зуавы никогда не бросают добычу, они как гиены будут преследовать раненого зверя, пока не сожрут. Надо готовиться к нападению. Даже то, что здесь находятся два каравана, не остановит разбойников».

Раздав команды и перенеся в тень раненых соплеменников, туареги начали проверять оружие. Кассиус с любопытством смотрел на пистолеты и ружья простых кочевников. Он, конечно, уже видел подобное в Киншасе, но здесь много оружие было очень старым, если не сказать древним.

Игидеру позвал Кассиуса с собой в шатёр и начал приготовления к очередному ритуалу.

— Сейчас мы попросим Лоа разведать обстановку вокруг развалин, зуавы не могут быть слишком далеко, — напряжённо сказал он. — Они точно шли за караваном.

Совершив ритуал призыва Лоа и объяснив свою просьбу духу, они как будто очутились в воздухе над величественными развалинами Тимгада. Кассиус вдалеке даже разглядел гору Джебель-Шельа, с заснеженной вершиной. Вернувшись взглядом к лагерю, Кассиус начал внимательно рассматривать окружающее пространство. Примерно в одной лиге к морю, Кассиус заметил пыль, поднимаемую скачущим на верблюдах отрядом.

«Человек триста, — раздался в голове голос учителя. — Через пол часа будут здесь». Прервав ритуал, маги спешно покинули шатёр.

— Их триста человек, и они очень скоро будут здесь, — сказал старый маг. — Прячьте женщин и раненых, вооружайтесь.

Все немедленно забегали, вокруг выполняя распоряжения.

— А что делать нам, — спросил Кассиус, — ведь у нас нет оружия.

— Мы сами, и есть оружие, — сказал Игидеру. — Сейчас как раз есть возможность применить кое-что из того, чему я тебя научил. Во-первых, призывай духа Лоа, дарующего физическую силу и сопротивление кинетическому оружию, а во-вторых, старайся использовать свой телекинез. Возможно, кто-то из зуавов будет иметь защитные амулеты, в таком случае воздействуй на верблюдов или предметы. Но старайся никого не убивать, — как-то хищно усмехнулся старый бербер. — Нам понадобятся жертвы для ритуала, мне придётся позвать на помощь Легбу и Эрзули, чтобы исцелить всех пострадавших.

Кассиус эти пол часа провёл, изнывая от подступающего страха. Несмотря на то что после ритуала усиления тела, он чувствовал, что может подпрыгнуть в воздух на пять метров или кулаком разбить колонну, было просто страшно. «Мне всего двенадцать лет, какая война?» — нервно передёрнулся он, вжимаясь в песок за упавшей колонной. Но когда разбойники с криками появились в пределах лагеря, страх незаметно исчез. Кассиус мысленно потянулся телекинезом к первому разбойнику и дёрнул его за ногу. Тот, не удержавшись, немедленно полетел в пыль под ноги бегущей толпе верблюдов. Со всех сторон загрохотали выстрелы и дальше боятся стало некогда. Пули свистели у Кассиуса над головой, но он не боялся быть раненным, он продолжал телекинезом дёргать то одного, то другого разбойника. На некоторых зуавов телекинез не действовал, видимо, из-за их защитных амулетов, но с таким неплохо справлялись соплеменники Игидеру и их невольные товарищи из туарегов.

Несмотря на большое количество нападавших, бой оказался довольно-таки скоротечным. Получив серьёзный отпор, оставшаяся часть банды зуавов, развернулась и молча ломанулась в пустыню, их было намного меньше, чем в начале атаки на лагерь. Хорошо подготовленные воины племени выкосили большинство нападающих без особого труда. Конечно, хватало раненых и даже убитых со стороны защитников лагеря, но все убитые принадлежали каравану туарегов. Над всеми воинами племени опытный маг заранее совершил необходимый ритуал. И сейчас часть соплеменников связывали и стаскивали в кучу раненых бандитов. Тех, кто кричал и пытался сопротивляться, быстро били специальной дубинкой по голове, отделанной верблюжьей кожей. Когда всё было готово, уже наступила ясная ночь, звёзды, казалось, повисли прямо над вновь установленными шатрами. Старый бербер запалил невысокий костёр, к нему поближе подтащили с одной стороны бандитов, а с другой — раненых соплеменников и союзников. Амазиг подозвал Кассиуса и объяснил ему суть ритуала и его в нём участие.

— Сейчас я по очереди буду резать глотки зуавам, а ты будешь набирать кровь в эту чашу и брызгать через огонь в сторону раненых, — приказал старик. — Я буду читать заклинание о помощи Лоа, для исцеления наших людей.

Кассиуса ещё не отпустила горячка после боя, поэтому он спокойно отнёсся к предложению тёмного мага. «В конце концов, — подумал он, — если бы не мы, то сейчас трупы наших воинов заносило песком, а женщины племени пошли на развлечение этим бандитам. Этот мир жесток и не мне сейчас играть здесь в благородство. Попроси я наставника отпустить бандитов просто так, он бы просто меня не понял или подумал бы, что я сошёл с ума. Здесь никто в здравом уме не отпустит врага живым, не тот мир. К тому же если не помочь сейчас нашим раненым, многие просто не доживут до утра».

Игидеру работал как конвейер и Кассиусу было просто некогда заниматься самокопанием. Духовным зрением, он видел, как после каждого жертвоприношения, из тел убитых выделяется некоторое количество магической энергии, часть которого уходит куда-то в небо, а часть через огонь погружается в раненых людей. Часть из них даже начинали вставать, в облегчении ощупывая себя и места, где ещё недавно были раны от пуль. Когда последний бандит был отправлен на перерождение, старый маг облегчённо выдохнул.

Кровавый ритуал дался ему совсем непросто. Кассиус, сам тоже перемазанный в крови, выглядел не лучше. Поддержка и направление магического потока в нужную сторону были очень сложным делом, тем не менее он ощутил, что стал намного сильнее, как волшебник. Его магия, как сытая змея циркулировала, не торопясь по всему телу, вымывая усталость. Набрав из бурдюка кружку воды, он первым делом принёс её наставнику.

Старый амазиг, выпил и присев на бурый от крови песок возле прогоревшего костра, с улыбкой посмотрел на Кассиуса.

— Ты радуешь меня ученик, — сказал Игидеру. — Не каждый в твои годы способен пройти такой ритуал. Многие бы на твоём месте даже не смогли бы смотреть на такое, а ты выдержал. Наверное, ты сейчас чувствуешь, как твоя магия стала сильнее? — усмехнулся старик понимающе. — В ходе ритуала здесь бушевали такие энергии, что твоё магическое ядро и каналы, начали развиваться с огромной скоростью. Как жаль, что в старости это уже бесполезно, — вздохнул он.

— Ага, — ухмыльнулся Кассиус, — будь иначе, старые тёмные маги резали бы своих жертв как кур.

— Ты знаешь, — серьёзно проговорил Игидеру. — В давние времена многие так и делали. Но сейчас, если такого мага ловят на горячем, против него выступает всё магическое сообщество. Многие тёмные маги пробовали проводить массовые жертвоприношения, но это всегда плохо кончалось. Наше тело просто не способно выносить такую мощь, к тому же злые Лоа быстро сводят с ума, охочих до дармовой силы, магов. Не так уж много среди нас тех, кто выдержал это испытание. Многим хочется приносить жертвы ещё и ещё. На вашем континенте даже придумали специальные заклинания, которые выкачивают из жертв силу, одно постепенно, а другое сразу. Это «Круциатус» и «Авада кедавра». Те, кто постоянно их используют, тоже часто чувствуют приток магии и даже реально становятся сильнее. Но не зря эти заклинания называются запретными. Помимо силы, маг получает ещё и безумие. А безумный чёрный маг? Это всегда страшно. С таким приходится бороться всем миром. Конечно, можно пригласить другого чёрного мага для такого сражения, но для большинства обывателей это будет просто замена одного зла на другое, — и он хрипло захохотал.

Когда они наконец-то прибыли в Бир эль Джир, Чибузо Ину уже ждал их в кафе, недалеко от морского вокзала. Идигеру, оставивший свой караван в торговом квартале во вполне современной гостинице, привёл Кассиуса на встречу с учителем. Поздоровавшись и присев за столик, почтенные маги начали неторопливую беседу о прошедшем месяце и успехах ученика, а Кассиуса отправили прогуляться в Форт Санта Круз, где площадки на его вершине можно рассматривать огромный прибрежный город. Нагулявшись и рассмотрев в бинокль, вполне современный даже по европейским меркам город, Кассиус вернулся к учителю.

Довольный Чибузо Ину дал ему время попрощаться с Идигеру. Старый маг обнял Малфоя и сказал:

— Никогда не останавливайся, как маг. Учи что-то новое, всё время. Я верю, что из тебя вырастет достойное продолжение нас, твоих учителей, — больше не произнеся ни слова, старый бербер развернулся и легко зашагал вверх по улице, полы его пронзительно синей накидки развевались на морском ветру.

Чибузо тоже не стал медлить. Ещё раз взглянув в спину уходящему старику, он вытащил откуда-то из-за пазухи старую масляную лампу, похожую на лампу из восточной сказки про джинна. Взявшись вдвоём с учителем за края лампы, через несколько секунд они уже стояли на аппарационной площадке поместья.

***

В глубоких подземельях, ниже которых не было ничего, в небольшой каменной пещере проходило совещание лучших представителей гоблинского народа. Неживой голубоватый свет лился от каменных стен и падал на лица сидящих на каменных креслах, гоблинов. Эти гоблины были не очень похожи на тех, кого люди видели в банке. Эти существа сейчас были гораздо более похожи на воинов, чем на банкиров. Глава клана Гринготт, который до этого задумчиво рассматривал каменный пол перед собой, поднял голову.

— Здравствуйте, друзья, — прокаркал он громким колючим голосом. — Сегодня мы собрались здесь по важному вопросу, который касается всего нашего народа. Наши мудрецы выяснили, причину бесплодия наших женщин. Да, мы вымираем, — злобно продолжил он. — Мы живём, конечно, дольше, чем люди, но не настолько дольше, чтобы плевать на рождаемость. Рагнук первый — этот самоуверенный идиот, сделал меч по заказу Годрика Гриффиндора, одного из величайших магов десятого века. А потом попытался с помощью своих воинов забрать у того этот меч. На что Гриффиндор проклял весь наш народ, а так как в те времена не было деления на светлых и тёмных магов, то якобы светлый и почитаемый сегодня в первую очередь светлыми волшебниками Гриффиндор, проклинать умел. С тех пор, в каждом поколении у нашего народа рождается всё меньше детей. Вначале это было незаметно, ведь мы живём долго, но сейчас это уже просто стало бросаться в глаза. За последние десять лет у нашего народа, у всех живущих под горами это мира, родилось не более тридцати детёнышей. Тридцать детей! — не выдержав эмоций, заорал Гринготт. — И проклятье действует до сих пор, — прорычал он. — Мудрецы с помощью ритуалов и обращения к великой Матери выяснили, что проклятье завязано по-прежнему на меч Гриффиндора. Пока мы не вернём и не уничтожим меч, проклятье будет продолжать работать. А меч связан с источником Хогвартса, значит, проклятье не выдохнется никогда, потому что его питает сам Хогвартс. А самое отвратительное, — продолжил гоблин, немного успокоившись. — Чтобыпроклятье спало, надо не просто забрать и уничтожить меч, надо, чтобыего отдал нам волшебник, новый хозяин меча, причём добровольно. Тёмный волшебник, а где мы сейчас найдём такого в Англии? С помощью великолепных алмазов, которые поставляют через ваши управления, — он кивнул в сторону двух старых гоблинов, стоя́щих чуть в стороне. — Мы создали артефакт, который немного замедляет действие проклятья. Но для того чтобы поддерживать его работу, нам нужны ещё алмазы, в больших количествах. Баргок и Габлрок, — обратился он к старым гоблинам, — инициируйте переговоры с Малфоями и Блэками, возможно, они смогут увеличить поставки африканских алмазов. Только благодаря этим камням, у нас пока получается поддерживать достаточную силу магии в артефакте. Обещайте им что угодно, но в разумных пределах. Не надо людям показывать, что для нас это столь важно. Ну, да не мне вас учить, — оскалил он пасть. — Можете даже чем-то пожертвовать из наших изделий, если понадобится, совет возражать не будет.

Гоблины молча поклонились вождю и тихо ушли. Оставшись один в темноте, Гринготт задумчиво разглядывал свои длинные пальцы с острыми когтями, руки немного подрагивали. «Если эта затея не выгорит, то весь наш народ ждёт смерть, — подумал он. — А где найти достаточно сильного и вменяемого тёмного мага, который сможет стать хозяином меча, а потом отдать его нам добровольно, нет идей совсем. Ведь пока в Хогвартсе хозяйничает великий светлый, тёмным магам там просто невозможно вырасти до нормального уровня. Нет учителей, нет книг. Была надежда на этого полукровку Реддла, но теперь и её нет. Идиот умудрился сдохнуть, даже не взял власть в магической Англии в свои руки, — скрипнул острыми зубами гоблин. — А ведь мы помогали ему и его партии и золотом и артефактами, и даже нашими связями на материке».

Гринготт проклял всех магов на гоббледуке и бесшумно двинулся наверх, ссутулив плечи.

Глава 16 Все что-то мутят, а детвора отдыхает и веселится

***

— Проходи Аластор, — Дамблдор махнул рукой, открывая доступ в камин, и из зелёного пламени, через мгновение вышел мракоборец.

— Как твоё здоровье, — улыбнулся великий светлый маг. — Я слышал, тебя потрепали оборотни?

— Ещё не родился тот оборотень, способный победить меня в бою, — усмехнулся в ответ мракоборец, усаживаясь в кресло.

— Зачем звал, Альбус? — поторопил он с ответом Дамблдора. — Ты же знаешь, я не люблю ходить вокруг да около.

Дамблдор только вздохнул:

— Скажи Аластор, — внимательно глядя на собеседника сквозь очки половинки, спросил он. — Тебе не показалось странным, что какие-то оборотни и несколько магов, смогли уничтожить пятёрку опытных Авроров из специального отряда, разнести целое отделение аврората в Глостере, освободить оборотней и уйти. А заодно и тебя, чуть не отправив к Мерлину?

— Я узнал почерк этих магов, — зло прорычал Грюм. — Это был кто-то из пожирателей.

— Да что тебе везде мерещатся пожиратели смерти? — с досадой сложил руки на столе Дамблдор. — Ты же сам их всех упрятал в Азкабан?

— Всех, да не всех, — скривил губы мракоборец. — Малфой и его дружки остались на свободе. Притворяются твари, респектабельными джентльменами. У Малфоев всегда денег было немерено, вот он и откупился. Ставлю свой протез против одного кната, что это были они, — Грюм даже сплюнул в камин от досады. — Мне даже показалось, что одному я здорово повредил ногу, надеюсь, она у него отгниёт, а второго вообще достал «баубилиусом».

— От таких ран так просто не оправиться, Альбус, — сказал он серьёзно, — а в Мунго никто не обращался.

— Не знаю точно, но у Малфоев наверняка есть личный целитель, — задумчиво сказал Дамблдор. — Они могли и не обращаться в Мунго.

— Но зачем им рисковать и подставляться в таком, в сущности, рядовом деле? — не выдержал Грюм. — Что они хотели этим добиться?

— Заключить союз с оборотнями? — задумчиво прохрипел он. — Да что могут эти тёмные твари? Только на пушечное мясо годятся.

— Люциус Малфой много крови попил у нашей партии, — хмыкнул Дамблдор. — Он постоянно вставляет нам палки в Визенгамоте. Если получится найти на него компромат, мы бы смогли снизить его активность.

— Он мне тут через Северуса Снейпа передал, что готов профинансировать ремонт во всех общежитиях Хогвартса, — вздохнул Альбус. — Но взамен хочет место в совете попечителей.

— Слизеринцы, — проворчал Грюм. — Ничего не делают просто так.

Дамблдор хмыкнул, Аластор был в своём репертуаре и как истинный гриффиндорец, терпеть не мог слизеринцев, которых поголовно считал тёмными магами.

— Я хочу попросить тебя, мой друг, — прищурился Дамблдор, весело поблёскивая очками. — Поищи в Лютном доказательства тёмных делишек Малфоя. Возьми кого-нибудь за загривок, авось расколются.

— Да у меня любой житель Лютного расколется, сразу ка, к увидит, — оскалился Грюм. — Ладно Альбус, будь здоров, я поищу, что можно накопать на Малфоя. Аластор хлопнул себя по колену, встал и, махнув на прощание рукой, скрылся в пламени камина.

Дамблдор погладил по пёрышкам феникса и со вздохом подвинул поближе пачку документов. Работа никогда не кончалась.

***

Не став откладывать просьбу великого светлого надолго, Аластор только отметился в Министерстве, а потом направил свои шаги в Лютный. Аппарировав недалеко от Дырявого котла, Аластор по привычке оглянулся по сторонам и, не найдя ничего подозрительного, зашёл в паб. В Дырявом котле, как всегда, сидело несколько завсегдатаев, а бармен Том протирал стаканы. Кивнув Тому, Грюм прошёл мимо него к заднему выходу. Отстучав положенное по кирпичной стене, он тут же оказался в Косом переулке. Не заглядываясь на витрины магазинчиков и не слушая зазывал, Грюм спокойно дошагал до Гринготтса и свернул напротив него в переулок. Лютный встретил мракоборца вонью и грязью. Проходя под арку Аластор по привычке, сплюнул на мостовую и тут же взмахом руки уничтожил плевок. Какая-то карга, сидевшая у стены, увидав бешено вращающийся глаз мракоборца, с приглушённым воплем рванула куда-то в темноту. Грюм не знал, кого ищет, но интуиция редко подводила опытного мракоборца. Прошатавшись по Лютному, Грюм не увидел ничего достойного внимания, когда из букмекерской конторы, пинком под зад, вышибли какого-то волшебника.

— Только попробуй не вернуть долги через неделю, Наземникус Флетчер и я продам твою голову в «Ноггин и Боунс», — злобно прорычал какой-то мужик над лежащим телом и с грохотом закрыл дверь.

— Моя голова, — простонал Флетчер с усилием поднимаясь на ноги и хватаясь рукой за мокрую каменную стену. — Да чтоб ты сдох от драконьей оспы, прокля́тый барыга!

Он уже хотел двинуться куда-то вправо, когда наткнулся взглядом на Грюма. Тот стоял и, поигрывая палочкой, кивнул Наземникусу на проход к Белой виверне.

— Пойдём Флетчер, — оскалился Грюм. — У меня к тебе разговор.

Он палочкой показал направление.

Наземникус Флетчер был мелким мошенником и контрабандистом. С тех пор как Министерство магии закрутило гайки, контрабандистам пришлось нелегко и Флетчер перебивался то ставками на квиддич, то запрещёнными к продаже ингредиентами и другими полукриминальными делами. Сегодня был особенно отвратительный день, потому что он взял в долг двадцать галеонов у хозяина букмекерской конторы, в надежде удачно перепродать хороший объём прыгающих поганок. В магазины для зельеваров их можно было сдать по галеону за штуку, а знакомый оборотень, предложил ему по восемь сиклей и пятнадцать кнатов за штуку. Наземникус прикинув навар, занял золота и уже предвкушал удвоить прибыль. К его большому сожалению, никто из хозяев магазинов для зельеварения, не захотел покупать товар у непроверенного поставщика. Наземникус снижал цену, пытался продать везде, где только мог, но за всё не выручил и трети вложений. С горя он пропил остатки вырученных галеонов и уже хотел сбежать и залечь куда-нибудь, пока его не перестанут искать. Но сегодня его просто притащили подручные хозяина букмекерской конторы и он выкатил Флетчеру ультиматум: или тот возвращает долг или ему конец. Понимая, что терять ему нечего, Наземникус угрюмо зашёл за мракоборцем в Белую виверну.

Сев за столик и повесив защиту от подслушивания, Грюм усмехнулся и посмотрел на Флетчера своим живым глазом, волшебный так и продолжил вращаться во все стороны, отслеживая ситуацию.

— Мне кажется, у тебя проблемы, Флетчер? — не скрывая усмешки, спросил Грюм.

— А то ты не видишь, Грюм, — огрызнулся неудачливый мошенник. — Это у вас в аврорате всё хорошо, жалованье, выслуга, то да се… А у нас только ноги волка кормят, — грустно он посмотрел в сторону барной стойки. — Может, закажешь чего?

Грюм лениво махнул рукой, подзывая официантку:

— Две пинты пива, милая, и закусить чего, — сказал Аластор и сыпанул мелочи в руку девицы. Та понятливо кивнула и унеслась к бару. Через несколько минут поставив две пивные кружки на стол, она водрузила перед ними большую тарелку со шкварчащими ещё колбасками и вторую, с орехами и рыбкой к пиву.

Наземникус немедленно присосался к высокой глиняной кружке и, сделав несколько добрых глотков, поставил её на стол. Удовлетворённо вздохнув, он спросил:

— Так что тебе надо Аластор от старого вора? — на пену, прилипшую к его небритой роже, он даже не обратил внимания.

Грюм наклонился к нему поближе и сказал:

— Ты слышал про нападение на аврорский участок в Глостере?

— Да кто про это не слышал? — оскалился Флетчер. — По всему Лютному ходит байка, как вам навешали «люлей» в этом вонючем городишке.

Грюм скривился и взял в руку кружку с пивом. Сделав солидный глоток, он вытер рот и посмотрел на Флетчера.

— А ты слышал, кто эти смелые ребята, которые там повеселились?

— Не знаю достоверно, — задумчиво сказал мошенник, — но в бандах говорят, что это не наши, кто-то из благородных там был, точно.

— Может, кто-то из твоих дружков что-то видел или слышал? — не оставлял надежды Грюм.

Наземникус только пожал плечами:

— Я знаю только то, что вся история как-то связана с оборотнями. Видимо, кого-то важного зацепили авроры, раз такая «ответка» им прилетела.

— Да мне плевать на оборотней, разозлился мракоборец, — там было три мага, в масках пожирателей. Мне нужны эти твари!

— Пожирателей давно не было в Лютном, да и всегда в масках они, не понять кто под ней, но, если что, буду иметь в виду, если ещё буду в Лондоне, — он криво усмехнулся. — Я чувствую, пора переехать куда-нибудь на время, а то и правда, мою сушёную голову продадут в магазинчик «Ноггин и Боунс».

— Если ты будешь держать глаза широко открытыми и пришлёшь мне сову, если чего узнаешь, я подкину тебе немного галеонов, чтобы слезть с мели, куда ты забрался, — постучал пальцем по столу Грюм и опять потянулся к кружке.

Наземникус прожевал несколько солёных орешков и заправил всё пивом, потом уверенно кивнул:

— Договорились Аластор, я согласен.

Скрепив договор магической клятвой, Грюм оставил на столе толстый мешочек с галеонами и вышел из паба. Пускай узнать ничего особенного не удалось, но, по крайней мере, если Флетчер что-то разнюхает, у них появится надежда прижать этих затаившихся пожирателей.

***

Вальбурга Блэк в совершенно ужасном настроении вышла из Министерства магии. Она попробовала добиться ещё одного свидания с сыном, но прокля́тые чиновники упёрлись намертво. Мол, она не так давно уже посещала Азкабан, а по правилам это возможно не чаще одного раза в год и то, для ближайших родственников. «Сволочи! — подумала старая волшебница. — Если не выходит встретиться, может, получится сунуть взятку какому-нибудь тюремщику и передать сыну немного еды и шоколада? Он хоть наверняка и воспользовался анимагией для защиты от влияния дементоров, но шоколад лишним не будет».

Аппарировав в гости к Малфоям, она поделилась своими проблемами с Нарциссой, на что та пообещала узнать насчёт передачи у Люциуса.

— Я думаю тётушка, что он как-то поддерживает связь со своими прежними друзьями, задумчиво глянула вверх, Нарцисса. — Я просила его поддерживать Беллу, ведь несмотря на прогрессирующее безумие, она остаётся моей сестрой.

— А я сегодня пыталась добиться свидания, — скрипнула зубами Вальбурга, — но меня даже слушать не захотели. Скримджер отговорился, что не может меня принять, готовится к заседанию. Остальные, то кивали друг на друга, то говорили, что посещать заключённых в Азкабане можно только раз в год и никак иначе. В общем, крутили мне нервы, сволочи, — сердито выпалила Вальбурга.

Нарцисса, не удержавшись, ласково погладила её по руке:

— Не волнуйтесь тётушка, мы все решим. Как вы смотрите на то, чтобы совершить путешествие во Францию на побережье? Абраксас сказал, что Кассиуса тоже туда переправят. Всё-таки у детей каникулы, — улыбнулась Нарцисса. — Вам тоже надо передохну́ть и развеяться. Кассиус будет рад с вами увидеться во Франции.

— Хорошо, — согласилась Вальбурга, — как только получится отправить Сириусу передачу. Мне, действительно, стоит немного расслабиться, да и узнать, как наш мальчик проводит каникулы, тоже не помешает.

Драко заскочил в гостиную и увидев сидящих на диване женщин, вежливо поклонился.

— Здравствуйте, бабушка Вальбурга, привет мам, — я хотел бы пригласить к нам моих знакомых, с которыми мы играли в квиддич на дне рождения. Мы весь месяц обменивались сообщениями, да так, что наш филин, наверное, устал таскать письма.

Нарцисса невольно улыбнулась такой непосредственности сына.

— Хорошо милый, — кивнула она, — можешь пригласить завтра своих друзей к нам. Лето, каникулы, квиддич. Что может быть лучше?

— Спасибо мама! — обрадовался Драко. — Я тогда побегу писать письма.

— Беги, — улыбнулась Нарцисса, — на следующей неделе мы отправимся в гости к дедушке. Думаю, свежий морской воздух пойдёт всем на пользу. Так что закончи свои дела в ближайшие дни, — крикнула вслед сыну Нарцисса, — и готовься к морским приключениям.

Мальчик радостный убежал, а Нарцисса велела домовикам, пода́ть чай. Они с Вальбургой решили дождаться Люциуса, чтобы сразу узнать насчёт организации помощи Сириусу Блэку.

***

На следующий день, возле квиддичного поля в беседке разместились те же ребята, что были на дне рождения Драко. Не хватало только его кузена, но и без него было достаточно желающих поучаствовать в игре. Дети быстро бросили жребий и разделились на две команды. Несколько часов вся компания весело носилась в небе, азартными криками поддерживая удачные финты сокомандников. Наконец, налетавшись и немного вымотавшись, юные маги снова собрались в беседке, где расторопные домовики уже накрыли стол с напитками и угощением.

Раскрасневшийся Драко с жаром обсуждал с Вудом «финт Вронского», который они видели на последнем матче «Холихедских гарпий» и какие новые стратегии придумывает их новый капитан Гвеног Джонс. Девочки же обсуждали последний выпуск Ведьмополитена. В этом году журнал учредил ежегодную премию «За самую очаровательную улыбку», которую выиграл молодой, но подающий большие надежды, писатель, Гилдерой Локхарт. Девчонки сошлись во мнении, что он настоящий красавчик и герой.

— Драко, а когда твой кузен Кассиус приедет в Англию? — спросила его Дафна. — Вот уж кто красавчик, — немного покраснев, тихо сказала она.

— Не знаю, — Малфой пожал плечами, — думаю, мы увидимся у дедушки на следующей неделе. Мама говорит, мы отправимся туда в понедельник, когда мой отец закончит дела в Англии.

— А он не думает, переводиться в Хогвартс, всё-таки учиться так далеко от дома, наверное, жутко неудобно? — полюбопытствовала Джема Фарли.

— Мой отец говорит, — важно начал Драко, — что для Кассиуса там сейчас лучше, чем в Хогвартсе. Не знаю, правда, почему… Хогвартс же лучшая школа в мире, — тут же стушевался немного мальчик.

После обеда дети продолжили развлекаться и только к вечеру Драко попал домой. Довольный проведённым днём, он с жаром рассказывал Нарциссе и Люциусу про свои победы и достижения. Люциус одобряюще хмыкал, а мать улыбалась и кивала, сама размышляла при этом, как будет здорово, когда через неделю соберётся вместе вся семья.

***

Сегодня Люциус встретился возле Министерства со Снейпом, и тот передал от Дамблдора согласие на сделку. По условиям сделки Люциус обязался провести ремонт в общежитиях Хогвартса, а взамен получал постоянное место в совете попечителей. В совет попечителей можно было попасть двумя путями. Считалось, если твои дети учатся в Хогвартсе, то сто́ит внести круглую сумму в бюджет школы, и ты сможешь принимать участие в работе совета, пусть и с совещательным голосом. Но такие члены совета считались вре́менными, так как избирались в совет только на время учёбы своих детей. Второй же путь подразумевал ежегодную спонсорскую помощь школе в довольно крупном размере и такие члены попечительского совета имели гораздо большие возможности, вплоть до назначения профессоров и директора. Именно такое место и было предоставлено Малфою. Довольный Люциус вместе со Снейпом подошли к банку Гринготтс, где торжественно обменялись, чеком на получение золотых галеонов от Малфоя и богато разукрашенного печатями свитка о постоянном месте в совете попечителей от администрации Хогвартса.

Расставшись с приятелем, довольный Малфой зашёл в кафе Фортескью, где его ждал начальник тюрьмы Азкабан.

— Добрый день, Мэттью, — улыбаясь поприветствовал волшебника Люциус. Толстый рыжий мужчина, ирландского происхождения Мэттью О «Салливан был недавно назначен начальником самой страшной в Англии тюрьмы для волшебников. Малфой вслед за своим собеседником тоже заказал себе партию мороженого. Жалованье и условия работы на этом месте были не очень привлекательны для многих волшебников, поэтому руководители тюрьмы менялись с печальной регулярностью. Люциус осторожно выяснил, чего больше всего хочет собеседник и немедленно договорился о том, что О «Салливан закрывает глаза на возрастающий поток передач заключённым, а Малфой приобретает ему уютный домик, где-нибудь в милом сердцу Беллибуньоне, где Мэттью сможет нежиться на золотистых пляжах и посещать ирландский маггловский гольф клуб. Довольный ирландец уже давно умчался по своим делам, а Люциус продолжил наслаждаться отличным мороженым и мысленно подводить итоги, пролетевшей незаметно недели.

***

Сегодня радостный Абраксас Малфой встречал на аппарационной площадке французского поместья прибывающих родственников. Семья Люциуса и с ними Вальбурга Блэк появились ровно в полдень, как и договаривались, а Кассиус в поместье был уже с самого утра и сейчас плескался в море. Поместье было расположено на самом берегу, и защищённый от глаз магглов пляж позволял наслаждаться тишиной и одиночеством на Лазурном берегу, почти в самом центре туристической Мекки французского побережья.

Довольный старый маг провёл гостей на территорию поместья, и все расположились на террасе под парусиновым навесом. Морской бриз приятно холодил разгорячённую кожу. Кассиус немедленно утащил Драко купаться, быстро клюнув мать и Вальбургу в щёки и крепко обнявшись с Люциусом. Мальчики принялись прыгать с длинного пирса, выдающегося далеко в море, возле которого стояла яхта Малфоев и их радостные вопли доносились даже до террасы поместья, заставляя улыбаться сидевших вокруг стола волшебников.

— Как дела в Англии? — откинувшись на мягком диване, заинтересованно спросил Абраксас.

— Пока всё идёт неплохо, мы постепенно восстанавливаем утраченные во время войны позиции, — ответил ему Люциус.

— В Англии стало совершенно скучно, — капризно вмешалась в разговор Нарцисса. — При новой власти все перестали проводить приёмы в мэнорах, светская жизнь, абсолютно заглохла.

— Ну-ну, дорогая, — засмеялся Люциус, — а как же приём у Гринграсс на прошлой неделе?

— Ох, милый, — отмахнулась Нарцисса, — приёмы у Гринграссов безумно скучны. У неё нет совершенно никакого таланта в проведении приёмов достойного Малфоев, уровня.

Не выдержав, все присутствующие засмеялись. Когда Нарцисса хотела, она могла «включить» такую великосветскую стерву, что многие волшебники, которые её не знали достаточно близко, принимали всё всерьёз.

— Предлагаю и нам переодеться для водных процедур, — предложил Абраксас. — Море в это время года удивительно чистое и тёплое, а в воде можно даже увидеть дельфинов.

Допив коктейли, все дружно пошли за вещами для отдыха на пляже.

***

Драко мучило любопытство. Как коренной житель магического мира, он никогда не был в мире простецов. Да, он, естественно, знал, что где-то там есть магглы, но ни разу их не видел. А здесь, буквально в миле от поместья начинался какой-то маггловский курортный городок Сен-Сир или Сен-Сюр, а чуть дальше уже был знаменитый Марсель, в который прибывали большие и малые корабли со всего света. Когда Драко попросил Кассиуса показать ему магглов, тот пожал плечами и просто подошёл к отцу. Тот не стал возражать, а наколдовал детям маггловскую одежду и доверяя Кассиусу, как более взрослому, отправил ребят прогуляться в маггловский городок, но на всякий случай приставил к ним домовика, под невидимостью.

Ребята вышли за границы поместья и неторопливо двинулись вверх по городским улицам. Нагуляв аппетит и насмотревшись на, в общем-то, обычные дома для французской глубинки, Кассиус завёл брата в первый попавшийся азиатский ресторанчик Ле Якка, где они устроились на улице, на хороших стульях, с плетёными спинками и с удовольствием угостились необычной японской кухней. Драко смешило, что эту странную еду кушают палочками и всё макают в какой-то солёный соус. Но тем не менее было очень вкусно.

За соседним столом сидели две девушки в ярких летних платьях и Кассиусу сразу показалось, что от них тянет какой-то магией. Присмотревшись внимательнее, он понял, что на этих девчонок незаметно косится вся мужская половина посетителей кафе. «Франция, вейлы», — пронеслось узнавание у него в голове.

— Смотри Драко, — толкнул он брата, заинтересованного разглядывающего лежащую перед ним сочную креветку, наколотую на деревянную палочку и посыпанную кунжутом. Драко поднял недоумённый взгляд и тоже уставился на девушек. Одной, на первый взгляд было лет восемнадцать, а вторая была, по-видимому, чуть старше Драко.

— И что? — посмотрел растерянно на брата, мелкий блондин. — Ну, девочки, ну, красивые.

— Это вейлы, балда, — растрепал ему волосы Кассиус. — Магические существа, полулюди-полуптицы. Драко более заинтересованно уставился на соседний столик.

— А давай попросим их превратиться? — предложил он. — Мне жуть как интересно.

Кассиус только улыбнулся брату.

— Вы будете изучать в школе разных разумных и не только, существ, в том числе и вейл, — сказал он. — У нас в Англии их почти нет из-за дискриминационных законов Министерства магии, а во Франции они живут наравне с людьми. Они превращаются, только когда злятся, зачем их злить?

— Ну давай познакомимся, — задёргался Драко, даже забыв про креветку. — Где мы ещё увидим настоящих магических существ?

— Ну хорошо, — согласился Кассиус и подошёл к соседнему столику.

— Здравствуйте, Леди, — чуть поклонился он. — Можно, мы с братом присоединимся к вам? Мы сегодня в первый раз в этом городе, ничего тут не знаем, а вы, наверное, давно уже здесь. Расскажите нам, какие здесь достопримечательности? Просто гулять по улицам нам уже надоело, — вздохнул он улыбаясь.

Вейлы удивлённо посмотрели на него, но мальчики были так непосредственно милы, что отказать им как-то не получалось.

Ребята быстро пересели за соседний стол и Драко, сгорая от нетерпения тут же выпалил:

— А вы, правда, настоящие вейлы?

Старшая девушка шокировано посмотрела на Малфоев, а младшая, мило покраснев, только кивнула.

— Как здорово, — обрадовался Драко. — Я первый раз вижу настоящих магических существ. Ну, не считая гоблинов, — внезапно скривился он.

Придя в себя, вейлы сдавленно хихикнули.

— Да, — улыбнулась старшая вейла, — в отличие от нас, гоблины выглядят довольно отталкивающе. Тут прыснули уже все, и неловкость пропала.

— Давайте знакомиться, — предложил Кассиус. — Это мой брат Драко Малфой, а я Кассиус. Мы с родителями прилетели в гости к дедушке. Его вилла там на берегу, — и он махнул рукой в сторону моря.

— Меня зовут Сильвия, — представилась более взрослая девушка.

— А меня Изабель, — чуть кивнула младшая. — Мы здесь всё лето у тёти живём.

— Здорово! — обрадовался Драко. — А что здесь можно посмотреть?

— Ну, здесь в Сен-Сир-Сюр-Мере или, как говорят, местные — Сен-Мере, туристических достопримечательностей и нет, — пожала Сильвия плечами. — Ну не считать же за достопримечательность нелепую позолоченную статую свободы на площади или скульптуры голых купальщиц на пляже, — тут она немного покраснела.

— Зато тут здоровское море, — радостно выпалила Изабель. — Можно купаться сколько угодно и народа не так много. А то мы вчера ездили в Марсель, а там на нас так пялились, — она немного погрустнела.

Кассиус повернулся к Драко:

— Из-за волшебной природы на вейл очень реагируют все представители мужского пола, — наставительно пояснил он. — И если нам они кажутся просто очень симпатичными, — тут девочки улыбнулись. — То у магглов просто летучие мыши в колокольне заводятся, — Изабель снова хихикнула.

Вообще, младшая вейла была более раскована и непосредственна, как и полагается ребёнку из благополучной семьи. Драко просто пожал плечами, ну симпатичные девочки, ну и что, а проблемы с головой у магглов, его не волновали совершенно, пока это его самого не касалось. Болтая обо всём, они и не заметили, как наступил вечер. За это время они заодно перепробовали массу японского мороженого, странных вкусов. Даже заказывали мороженое не для того, чтобы съесть, а ещё раз посмеяться разнообразию японской кухни. Одно только мороженое из куриных крылышек или говяжьего языка, чего стоило. Единственный вкус, который всем понравился — это мороженое с васаби, несмотря на горечь и слёзы на глазах, есть его было всё равно приятно. Попрощавшись с весёлыми девочками и узнав много нового о вейлах, они даже договорились, если будут в Париже, заглянуть к ним в общину, которая находилась в пригороде у Мёдонского парка.

***

Довольный Драко взахлёб рассказывал Нарциссе о необыкновенных приключениях, которые произошли сегодня, а Кассиус просто сидел на веранде, забравшись с ногами в такое уютное кресло. Ничего здесь не напоминало ему о месяце, прожитом в пустыне с племенем туарегов. Но тем не менее иногда переключаясь на магическое зрение, он видел разных Лоа и здесь, в центре Европы, и при случае смог бы их использовать.

Периодически Кассиусу казалась нереальной та жизнь, которой мальчик жил сейчас, а иногда не верилось, что ещё две недели назад он спокойно смотрел, как страшный старик в бурнусе кривым ножом вспарывает горло пленным, а он сам, Кассиус, подставляет чашу под струю дымящейся крови из перерезанных артерий. И если бы они этого не сделали, то прямо здесь, погибло бы несколько хороших людей, один из которых учил Кассиуса взнуздывать верблюда, а ещё двое показывали, как разжигать в пустыне костёр. И Кассиус понимал, если на месте раненых будут его близкие, то теперь вспороть горло жертве и провести тёмный ритуал, он сможет сам, несмотря на свой страх.

Глава 17 Алмазы — это слезы детей Африки ч1

***

Две недели на море пролетели очень быстро. Маги чудесно провели время. Взрослые купались, загорали на пляже, ездили гулять в Марсель и просто по прибрежным городам. Кассиус с Драко отдыхали ещё лучше. Подружившись с юными вейлами, они излазили вместе все ближайшие пляжи, побывали друг у друга в гостях, посмотрели все диковинки магической и маггловский части побережья. Изабель и Драко вообще сошлись так, что всё время проводили вместе. Им понравилось болтать обо всём на свете и просто находится в обществе друг друга. Изабель смешило высокомерие Драко по отношению к менее знатным людям и то, что он частенько ссылается на авторитет отца. А Драко восхищался характером Изабель, настолько лёгким и добрым, совершенно не похожим на подруг его детства, как одна, будущие Слизеринки. И хотя он ещё не воспринимал правильно женскую красоту из-за возраста, но держась за руки с Изабель, они выглядели как два маленьких эльфа. Красивые, белокурые, с правильными чертами лиц, только у Драко глаза были серо-стальные, а у Изабель изумрудно-зелёные.

Что Кассиус, что Сильвия постоянно подкалывали младших:

— Драко и Бэль поцелуются сидя на дереве летом, и первая любовь к ним придёт, — фальшиво напевал Кассиус проказливо улыбаясь.

— Потом у них дело до свадьбы дойдёт, до свадьбы дойдёт, — продолжала песенку не менее противным тоном, Сильвия

— И будут они катать в коляске своего малыша, — хором заканчивали онисвою дразнилку.

Драко и Изабель всегда страшно смущались и начинали кидать в насмешников всем, что под руку попадёт: от креветок в кафе и до тапочек.

Тем не менее, когда пришла пора расставаться, дети дали друг другу страшную клятву писать письма и обязательно встретиться будущим летом здесь же у деда Абраксаса.

Нарцисса и Люциус с грустью следили, как Кассиус с дедом двинулись к аппарационной площадке поместья. Последний месяц перед школой Кассиус проведёт в поместье ЧибузоИну и оттуда же отправится сразу в школу. Мальчик выглядел сильно подросшим и загорелым до черноты, но Нарциссавсё равно переживала за старшего сына и не хотела его отпускать. И хотя спонтанные выбросы тёмной магии практически сошли на нет, но страх, что необузданная сила может случайно навредить им и самому Кассиусу, не давала им возможности вернуть сына домой. Поэтому бедной женщине только осталось смотреть, как уходит её старший сын.

Стоявшая рядом прямая и жёсткая как бук, Вальбурга, утешающе погладила её по голове.

— Я понимаю, как тебе тяжело с ним расставаться, девочка моя, — тяжело вздохнула она. — У меня тоже сердце не на месте.

— Теперь мы его увидим только на зимних каникулах, — всхлипнула Нарцисса. — У меня просто сердце разрывается.

И не успел Кассиус исчезнуть в воронке портала, Нарцисса не выдержала и расплакалась. Люциус обнял жену, а Драко прижался к ним с другой стороны.

— Ну что ты, дорогая… Не плачь мам! — забубнили они, жалея и обнимая её как могли крепко. Нарцисса вытерла слёзы кружевным платочком и, собравшись с силами, улыбнулась сразу всем.

— Наверное, материнские чувства разыгрались от предстоящей разлуки, — жалко улыбаясь, сквозь слёзы произнесла она. — Нам тоже пора в Англию.

Немного подавленные неожиданным расстройством Нарциссы, они скомкано попрощались с Абраксасом, и порталом отправились в Англию.

***

Кассиус привычно очутился на аппарационной площадке поместья Ину и двинулся к дому. Чибузо, как и раньше частенько, бывало, сейчас не было дома, поэтому Кассиус поздоровался с домовиками и отправился в свою комнату на втором этаже. Развалившись на кровати, он тяжело вздохнул. Хоть он и не показывал своих чувств, но расставание с семьёй далось ему нелегко. За это время он уже привык к весёлому и шебутному брату, серьёзным и надёжным отцу с дедом, доброй и немного чопорной бабушке, а главное, маме, которая просто беззаветно его любила. И Кассиус просто купался в этих лучах семейного счастья. Он даже поклялся себе, что всегда будет поддерживать своих близких, потому что семья, это семья.

На следующий день за завтраком Кассиус прочитал письмо от ЧибузоИну, которое ему передал домовик за столом. Кассиус отложил столовые приборы и внимательно вчитался в строки на свитке. Чибузо расписал Кассиусу план занятий на этот месяц, а сам обещал появиться на пару дней через две недели и провести небольшой экзамен. Сложности заключались в том, что Кассиусу требовалось выучить начала магии крови. Довольно зловещей и старательно забытой во многих странах науке. И пусть в начале изучение магии крови предполагало использовать только свою кровь, но в дальнейшем, как понимал Кассиус, эта магия ничем не ограничивалась. Можно было применять как кровь других людей, так и магических животных. Всё это выглядело достаточно угрожающим, но Кассиус давно уже не был домашним ребёнком, пугающимся видом крови. Одно приключение с племенем Игидеру чего стоило.

Поэтому он закопался в библиотеке мэнора, регулярно перемежая теоретические занятия с практическими и дополняя их физическими тренировками и плаванием в бассейне. Наконец, через десять дней, с первым томом магии крови было покончено, Кассиус настолько вымотался, что даже окклюменция не сильно помогала. Переживания насчёт семьи давно отошли на второй план и Кассиус решил развеяться и погулять по городу. Может даже встретить на улицах кого-то из знакомых ребят и проболтаться среди знакомой компании. Всё-таки год прошёл с тех пор, как он общался с местными ребятами.

Взяв с собой на всякий случай одного из домовиков, Кассиус переоделся попроще и отправился гулять. В поисках знакомых он обошёл ближайшие кварталы, но никого не встретил. Тогда он решил двинуться к рынку, поискать что-нибудь интересное, а потом уже отправляться домой. Зайдя на рынок, как вчера встретивший его шумом толпы и воплями прилипчивых продавцов, Кассиус бесцельно двинулся по рядам. Внезапно, следующий в двух шагах за ним маленький домовик, как-то болезненно вскрикнул, а справа раздался холодный голос на суахили: «Ступефай», «Обливейт», «Сомнус», — Кассиус сначала замер столбом, потом постарался с помощью окклюменции сжать в точку, но сохранить свою память и сознание, но последнее заклинание действовало на физическом уровне и Кассиуса просто выключило.

В себя он пришёл в кузове какой-то машины, которая куда-то двигалась, утробно рыча мотором на ухабах разбитой дороги. Рядом с ним на полу кузова валялись такие же, как он дети, скованные железными кандалами по рукам и ногам. Увидев, что он пришёл в себя, незнакомый мужчина в хаки, сидящий на лавочке у борта машины, неторопливо достал палочку и произнёс ту же связку заклинаний. Несколько секунд бешеного сопротивления угасающего разума, и сознание Кассиуса снова улетело во тьму. В следующий раз он пришёл в себя в каком-то странном месте. Он стоял в мрачной пещере в толпе таких же, как он детей. С рук кандалы у них сняли, а ноги также остались скованы между собой цепью, которая хоть и позволяла ходить, но скорее семенить короткими шажками. Перед ними стоял какой-то мужик, тоже в хаки и, поигрывая палочкой в руках, говорил:

— Вы все теперь мясо, которое работает в этой шахте. Ваша задача — добывать волшебные камни в этих пещерах. Взрослым тут пролезть не получится, а долбить тут породу опасно, может, всё обрушится. Поэтому, когда будете долбить молотками породу, будьте крайне осторожны, спасать вас никто не будет, — он белозубо ухмыльнулся в свете фонарей, светивших на касках ещё нескольких мужчин в хаки.

— Здесь, — ткнул он пальцами себе под ноги, — будут находиться два приёмщика посменно. Им вы будете сдавать магические алмазы, а за это они будут давать вам еду. Кто будет хорошо работать, тот будет хорошо кушать, а кто нет, то скоро сдохнет. Трупы своих товарищей старайтесь закапывать или сбрасывать в глубокие ямы, чтобы тут не воняло, иначе скоро все передо́хните, — он сплюнул. — Большинство из вассквибы и слабосилки, которые только и годны на то, чтобы почувствовать волшебный камень в породе, — и он постучал кулаком по стене. — А маменькиных сынков, которых мы привезли из городов, никто здесь не сможет найти. Потому что из-за толщи земли и волшебных камней здесь не сработает ни одно поисковое заклинание, — глумливо захохотал волшебник. — Так что не надейтесь, что папочка и мамочка вас спасут, — теперь вы всего лишь мясо, чья судьба работать, пока не сдохнете. Но! — задрал он палец вверх. — Тот, кто будет находить много камней, покажет себя хорошим работником, через год-два сможет подняться наверх и стать тем, кто уже за деньги работает на нас. Как вот эти ребята, к примеру, — и он ткнул пальцем в остальные фигуры в хаки. — Понятно? — зло прорычал мужик. — Тогда вон там в углу разбирайте молотки и зубила и лезьте в пещеры. А то сегодня жрать никому не придётся. Воды здесь, — ухмыльнулся волшебник, — завались. Даже по стенам течёт, не пропадёте, — и он глумливо заржал.

Потом схватился за верёвку, вставил ногу в петлю и пустил с палочки искру вверх. Достигнув, еле видного светлого пятна наверху, искра, видимо, подала какой-то сигнал, и верёвка потянулась наверх, поднимая, мага с палочкой, далеко к свету. В свете фонарей, глаза ошарашенных подростков горели каким-то потусторонним светом. Двое парней в хаки, которые должны были принимать камни, просто уселись на пол возле проёма шахты и не обращая ни на кого внимания, закрыли глаза.

Кто-то попытался уточнить детали, другие решили поугрожать. Тогда один из парней открыл глаза и сказал:

— Если вы нас убьёте, отсюда не выйдет никто, и жрать вам никто не сбросит. Просто подождут, когда вы все передо́хнете от голода или друг друга не пожрёте, — он невесело скривился.

— У вас только один шанс ещё немного пожить, — не открывая глаз, прохрипел второй. — Это заработать себе на еду. Мы начинали так же, как вы, пять лет назад. От этих магов убежать можно только в верхний мир иначе никак. Поэтому те, кто просто хочет сдохнуть, разбейте себе голову молотком или спрыгните вниз в проёмах.

— А сейчас топайте работать, — снова прохрипел второй, — что толку тут торчать.

Толпа детей и подростков, как сомнамбулы качнулись к куче молотков и зубил, валяющихся под ногами у стены пещеры, и кто поодиночке, кто по несколько человек, начали пролазить в узкие проёмы в стенках пещеры. Через пару минут только глухой удаляющийся звук кандалов напоминал, что ещё недавно здесь стояло тридцать детей.

Кассиус уткнулся головой в мокрую стенку и мучительно пытался вспомнить, кто он такой и как здесь очутился. В голове была только боль и звенящая пустота. Он попытался сделать то, что говорил этот тип с палочкой, почувствовать камни, но у него ничего не вышло. Сильно захотелось пить и пришлось долго слизывать струящуюся по стене влагу. Вода была омерзительная на вкус и пахла чем-то протухшим. Но делать было нечего, поэтому мальчик старался хоть немного утолить жажду. Дошло до того, что, пытаясь добыть хоть немного воды, он поранил себе до крови язык. Сглотнув солоноватую жидкость, он почувствовал себя немного лучше, стала меньше болеть голова и туман в мыслях немного рассеялся. Ещё через несколько часов Кассиус понял, что не может ничего найти, и двинулся на выход из этой пещерки, где даже стоять в полный рост было трудно. Кандалы гремели и растирали ноги, но он всё-таки вырвался из этого отнорка в основную пещеру. Здесь уже было несколько ребят, которые бесцельно толпились возле двух парней в хаки, которые по-прежнему сидели возле ствола шахты. Только там был хороший ток воздуха и не сильно воняло тухлятиной и сыростью.

Кассиус заметил, что некоторые ребята подходят к сборщикам и отдают им какие-то мелкие камни, в ответ сборщик выдавал металлический жетон с цифрами. Кассиус устало привалился к стене и сполз по ней на пол. В голове по-прежнему клубился туман и вяло текли даже не мысли, а какие-то тени. Даже не заметив, как это случилось, Кассиус потерял сознание. Пришёл в себя он через несколько часов, поскольку почувствовал запах еды и чавканье нескольких торопливо глотающих еду человек. Когда вечером камни были собраны, один из сборщиков, всё посчитал и отправил камни верёвкой наверх. В обратном направлении спустили металлический армейский термос на двадцать литров, в котором было где-то до половины налита тёплая каша.

Открепив от термоса небольшой поварской черпак, парень в хаки, начал собирать обратно выданные ранее жетоны и наливать в сложенные ковшиком руки детей эту кашу. Подростки тут же пытались быстро всё проглотить и подставляли руки ещё. Кому-то насыпали ещё, а кого-то гнали прочь. Когда каша закончилась, надсмотрщик отправил термос назад. Через некоторое время сверху спустил ещё одну верёвку, зацепившись за которую вверх начали подниматься оба надсмотрщика. Поевшие подростки отошли к стене, а на их место бросились остальные, пытаясь среди камней на полу, выудить хоть немного выпавшей через руки, каши. Кассиус равнодушно смотрел на ползающих по камням подростков, которые пытались найти хоть немного съестного.