Бесплатный фрагмент - Тайны между нами

Анастасия Стрижак
Тайны между нами
Глава 1

София поправила свое отутюженное чёрное платьице с рукавами три четверти, смотря в окно. К дому подъезжал черный джип. Встревоженная из-за появления гостей, вернее, новых хозяев дома, она вышла из просторной спальни, оформленную в синих тонах, которую подготовила для одного из гостей. Заперев деревянную дверь темно-коричневого цвета, она направилась к лестнице по узкому коридору, попутно проверяя, не осталось ли остатков пыли на настенных лампах и позолоченных рамах картин. Удостоверившись, что всё сверкает, она быстро сбежала по скрипучим ступеням и свернула влево, распахнув широкие белые двери, и оказалась в просторной и светлой кухне.

— Григорий Иванович! Приехали! — прокричала девушка повару, который выходил с кладовой, держа в руках бутылку вина. София оперлась о барную стойку и начала нервно потирать ладони.

— Ну что ты так переживаешь? — с улыбкой спросил седовласый мужчина и поправил свой белоснежный китель, — дом сверкает, — раскинул руки, — ты подготовила для них комнаты. Ты прекрасно выполняешь свою работу. Покойная Алевтина Игнатьевна была тобой довольна, — мужчина немного помолчал и перекрестился, — А ты знаешь, какой иногда она была непростой. — он наклонился немного вперёд к девушке, — Они приятные ребята. И ни сколько помню не придирчивые, — задумчиво добавил он.

— Да… — София неуверенно кивнула. — Просто я совсем их не знаю, видела только на фотографиях, вдруг я им не понравлюсь… — смутилась девушка.

— Им должна нравиться твоя работа, моя дорогая, — мягко ответил мужчина, раскладывая на белоснежную тарелку различные фрукты, — а ты выполняешь ее отлично. За все два года, что ты здесь, к тебе не было ни одной претензии.

Слова повара и, по совместительству, приятного человека, к которому она всегда могла подойти за советом, немного утихомирили её нервозность. Не то чтобы она старалась им понравиться, ведь она горничная, которая еще и в последние несколько месяцев выполняла обязанности сиделки покойной хозяйки дома, просто она испытывала некую неловкость. Хотя зачем врать? Она испытывала настоящий страх от того, что в дом приедут внуки Алевтины Игнатьевны, которые могут оказаться не такими дружелюбными, как их бабушка. Конечно, бывшая хозяйка не всегда была в хорошем настроение, но за два года она привыкла к её частым перепадам настроения и знала, когда стоит ответить ей на её бурчание, а когда промолчать и просто побыть рядом. Их отношения не были только рабочими, София и Григорий Иванович были для неё почти семьей. Они всегда ужинали все вместе за одним столом, и даже порой играли в настольные игры, но не злоупотребляли добротой хозяйки. Алевтина Игнатьевна была одинокой пожилой женщиной, несмотря на своё состояние. И Софию всегда удивляло это, ведь у неё есть трое внуков, которые за это время ни разу не приехали к ней. Как можно не навещать своего близкого человека, который их вырастил. Она заменила внукам погибших родителей, заботилась, поставила их на ноги. И такая благодарность?! Это просто возмутительно, не ценить такую заботу и любовь, чем сама София была обделена с раннего детства. Но Алевтина Игнатьевна никогда не говорила о том, что ей обидно и больно из-за этого, она всегда находила для них оправдания, мол, много работы, учёба и большое расстояние между ними, ведь внуки жили в столице, а она на отшибе одного из посёлков. Но несмотря на такое местоположение, многие могут позавидовать такому дому. Двухэтажный коттедж, с фасадом из тёмного камня и покатистой чёрной крышей, на первом этаже которого имеются большие панорамные окна, просторный зал в коричневых оттенках с мягким диваном и креслами шоколадного цвета, камином и несколькими шкафами из темного дерева со стеклянными дверцами, в которых хранится много антиквариата, старинных подсвечников, фарфоровой посуды и приборов из начищенного серебра. Из зала шел проход через арку в просторную светлую гостиную, по центру которой стоял длинный овальный стол бежевого цвета. Стулья такого же оттенка с мягкими бархатными обивками всегда стояли задвинутыми, как по линейке. Также на первом этаже была кухня, где господствовал Григорий Иванович, и большая кладовая с запасами продуктов и различных вин, которые так любила Алевтина. На втором этаже было шесть спален, четыре из которых были хозяйскими, а две другие небольшие комнаты принадлежали Софии и Григорию Ивановичу. В каждой из трех спален была собственная ванная комната, но было ещё и две общие ванные на этаже. В одной из них хранились все моющие средства и приспособления для уборки огромного дома. Этот дом стал для Софии чем-то большим, чем работа, она полюбила его обитателей и не представляла, что ей делать дальше после смерти Алевтины Игнатьевны. Она тосковала по ней и никак не могла забыть те ужасные минуты, когда обнаружила её скончавшейся в собственной постели. Старушка уснула и больше не проснулась. «Покинула этот мир без мук, ведь в последнее время она совсем сдала», — думала София.

Из собственных мыслей Софию вырвал звук открывающейся двери и звонкий женский хохот. Девушка встрепенулась и, посмотрев на Григория Ивановича, который одним взглядом успокоил ее, направилась встречать гостей, точнее, хозяев. В холле стояло трое молодых людей: двое парней и девушка. Привычный ей запах дома: выстиранного белья и пирогов Григория Ивановича — перебила палитра совершенно незнакомых ей ароматов парфюмов. Девушка с интересом прошлась по Софии глазами, полными зеленью, и мило улыбнулась.

— Привет, я Диана, — и протянула руку. София улыбнулась и ответила на рукопожатие довольно милой, как ей показалось девушки высокого роста с каштановыми волосами, собранными в высокий хвост.

— Здравствуйте, — она обвела всех взглядом и остановилась на одном из молодых людей, которого звали Павел. Она знала их, конечно, не близко, но Алевтина Игнатьевна часто показывала их фотографии и немного рассказывала про то, как они живут. Павел был старше брата и сестры на три года, и это было заметно по его серьёзному взгляду и более взрослым чертам лица. Тёмные короткие волосы, уложенные в виде модной причёски, карие глаза, вызывающие какое-то отторжение, прямой нос и острые скулы придают суровости. Софии показалась, что лучше держаться от него подальше, какой-то он слишком серьёзный.

— Я София, — неуверенно продолжила она, опустив руку после рукопожатия.

— Мы знаем, милая. Я Рома, а этот угрюмый парень за моей спиной — наш брат Паша, — девушка пожала Роману руку. Он с Дианой были двойняшками, София заметила сходство между ними. Одинаковые каштановые волосы, такие же зелёные глаза и слегка курносые носы. Только Роман был выше Дианы на целую голову. Также она заметила различие с их странным братом, который всё также молча стоит и пялится на неё.

— Сочувствую вашей утрате, — София приложила руку к груди.

— Спасибо, — ответила Диана. -Я знаю, что ты ладила с нашей бабулей. Не против, что я перешла на «ты»?

— Конечно-конечно, — затараторила София, делая несколько шагов назад, чувствуя, как задрожали все её внутренности, стоило Павлу снова посмотреть на неё.

— Не знаю, как вы, — Рома схватил за ручку свой чемодан и начал идти в сторону лестницы, — а я дико устал. Дорога была нелегкая, долгая. Я завалюсь спать на несколько часов и прошу не беспокоить меня, — он перевёл взгляд на Софию. — Моя комната готова?

— Да. Ваша прежняя комната в полном порядке.

— Можно на ты, — улыбнулся тот и окинул девушку заинтересованным взглядом, от чего Софии захотелось провалиться сквозь землю от неловкости и нарастающей тревожности.

— Я тоже иду спать, — наконец заговорил Павел и обошёл девушку со спины, внимательно рассматривая её. Не то чтобы она понравилась ему, просто что-то в этой девушке было такое, что цепляло его. То ли её большие и выразительные глаза небесного цвета с синим отливом, то ли её причудливая причёска из светлых волос, которые убраны в гульку на затылке, с ровным пробором посередине. Девушка не выглядела вызывающе, аккуратное чёрное платье до колен было застегнуто на все пуговицы, неброский макияж, состоящий, видимо, из одной туши для ресниц. Ему понадобилось несколько секунд, чтобы внимательно разглядеть её и прийти к выводу о том, что эта девушка обладает утонченной красотой. У него были красивые женщины, он не был бабником, просто не мог найти своего человека. Каждый раз он обжигался, ведясь на красивую внешность, а когда отношения заходили дальше, он понимал, что они были совершенно разными. И так раз за разом, никто не смог осилить его непростой характер. Его вспыльчивость и резкость со временем отпугивали девушек. Но он никогда не создавал иллюзий, давая сразу понять, что не намерен говорить сотни комплиментов в день и посвящать им каждую минуту своей жизни. Он повидал немало красивых женщин, так что же не давало ему отвести глаз от этой перепуганной девушки?

— Ох, ребята, — вздохнула Диана, уперев руки в боки, — какие вы скучные. Я думала, мы поболтаем, столько не виделись же.

— Я, конечно, дико извиняюсь. Но мне хватило этих четырех часов общения с нашим вечно недовольным братцем, — ехидно отчеканил Рома, поднимаясь по лестнице.

— Скажи спасибо, что я подвез тебя. Трясся бы сейчас на автобусе со своим чемоданом. — огрызнулся Паша и опередил его на несколько ступенек.

— Почему ты такой недовольный? — Рома остановился и посмотрел на брата.

— А почему ты вечная заноза в заднице? — он обернулся и лениво улыбнулся.

— К черту тебя. Не представляю, как буду жить с тобой эти несколько дней под одной крышей… — бубнил себе под нос Рома, скрываясь на втором этаже. Павел проводил его взглядом и продолжил подниматься.

— Вот так всегда, — на выдохе сказала Диана и подошла к Софии ближе. — Я тогда тоже пойду к себе.

— Конечно, — торопливо ответила она. — Повар уже начал готовить ужин, к шести всё будет готово.

— Спасибо, — девушка слегка погладила Софию по плечу и потащила свой чемодан по лестнице.

Когда гости скрылись в своих комнатах, София облегчённо выдохнула. Кажется, она слишком перенервничала, от чего в сердце неприятно закололо. На первый взгляд Загорские показались ей довольно милыми, и не высокомерными. Она надеялась, что не поменяет свое мнение.

Глава 2

После того, как София накрыла стол к ужину, она сидела за гранитным кухонным островком и ковырялась вилкой в тарелке.

— Почему не ешь? — поинтересовался Григорий Иванович, убирая свою тарелку в посудомоечную машину. — Паста получилась восхитительной.

— Скучаю по Алевтине Игнатьевне, — вздохнула она. — А её внуки вместо того, чтобы почитать её память, сидят и спорят друг с другом. Не понимаю их.

Хоть дом был просторным, но из столовой до Софии доносились их голоса, они уже около часа не переставали чуть ли не кричать друг на друга. Подробностей спора девушка не знала, но суть уловила. Роману было не по душе холодное отношение его брата к нему с сестрой. А Пашу злит легкомысленность и глупость в его двадцать четыре года. Иногда было слышно и Диану, которая пыталась уладить конфликт.

— Я тоже скучаю по ней, — заговорил мужчина и сел напротив неё. — Но мы не вправе судить их. Каждый переживает по-своему.

— Странно они как-то переживают, — фыркнула София. Ей пришлось резко оторвать глаза от тарелки, потому что двери резко распахнулись, и в кухню вошёл Павел. Его глаза горели от злости, а кожа на лице покраснела. Он был не на шутку рассержен. Но София все равно обратила внимание на его спортивное телосложение. Утром он был в пальто, поэтому ей не удалось заметить его поджарое тело. Сейчас он был одет в серые спортивные штаны и обычную чёрную футболку. Но даже в такой домашней одежде он выглядел как парень из её любимых мелодрам. Он прошелся по ней безразличным взглядом и обратился к повару:

— Григорий Иванович, дома есть что-то покрепче вина?

— Да, — мужчина встал с высокого стула. — Я сейчас посмотрю в кладовой. Ваша бабушка иногда любила пригубить коньяк. — с этими словами он скрылся в кладовой.

— Почему ты ещё здесь? — парень повернулся к Софии и смерил её задумчивым взглядом. Девушка отодвинула тарелку и слегка сощурила глаза.

— В смысле? — не поняла она.

— Бабушки больше нет, — раскинул руками. — Дом мы продадим. В твоих услугах мы не нуждаемся, — холодно сказал он, от чего у Софии быстрей забилось сердце, а в горле образовался ком.

— Ваша бабушка иногда платила наперёд. Месяц ещё оплачен, — она старалась ответить, как можно спокойней.

— Типа правильная? — на лице Паши появилась усмешка.

— Типа того, — огрызнулась она и, соскользнув со стула, быстрым шагом вылетела с кухни.

«Это просто возмутительно! Какая бестактность!» — возмущалась про себя София, когда поднималась на второй этаж. Ворвавшись в свою комнату, в которой стояла темнота, она села на кровать и уронила голову в ладони. По щекам потекли предательские слезы… София не считала себя неженкой или слишком мнительной, но все же слова Загорского задели её. Неужели он посчитал её такой бездушной? Что она может? Сразу же после кончины хозяйки дома собраться и уехать? Для неё это было больше, чем просто работа, и даже если бы Алевтина Игнатьевна не платила наперёд, она бы всё равно осталась, чтобы помочь. Весь вечер и полночи она наглаживала их хлопковые простыни, делала влажную уборку, расставляла в комнатах цветы в горшках для большего уюта. Конечно, комнаты были и так чистыми, но этими мелочами она хотела по-своему поддержать их. И вот, как он повёл себя! Пренебрежительно разговаривал и позволил себе такой прямой вопрос в лоб. Какой же он все-таки… у Софии не хватало слов, чтобы в полной мере описать этого человека. Как жаль, что он богат только внешней красотой.

София вздрогнула от резкого стука в дверь, она быстро вытерла мокрые щеки пальцами и встала с кровати. «Наверное, Григорий Иванович потерял меня, нужно же ещё со стола все убрать», — подумала она и приоткрыла дверь. Темную комнату залил жёлтый свет из коридора, а в ноздри ударил мужской запах парфюма, совершенно не знакомый ей. На пороге стоял Павел. Впускать она его не стала и осталась стоять со слегка приоткрытой дверью, удерживая её. Парень прищурил свои тёмные глаза и с интересом разглядывал её лицо.

— Ты плакала? — нахмурился он, скрестив руки на груди.

— Нет, — уверенно ответила София.

— Почему у тебя темно в комнате? — он попытался разглядеть её комнату, но из-за узкой щелки увидел только письменный стол у окна.

— Я только пришла, — неосознанно, она ещё немного прикрыла дверь.

— Ты ушла минут пятнадцать назад.

— Ты что-то хотел? — её начал сердить этот допрос.

— Слушай, я не хотел тебя обидеть. Я был рассержен из-за брата, — мягко проговорил он и опустил голову, как будто ему и правда было жаль. — Я ценю твою работу в этом доме, и твою заботу о бабушке Але.

— Ладно, — закивала она. — Всё нормально. Завтра после похорон я бы хотела уехать, раз вы будете продавать дом. Я больше здесь не нужна, — тихо проговорила девушка и взглянула на Павла, который, кажется, глазами следил за тем, как двигались её губы.

— Эмм…, — указательным пальцем почесал висок и поднял свои глаза. — Ладно.

— Хорошо.

— Да. Ну я пойду, — растерялся он.

— Угу, — кивнула она и закрыла дверь перед его носом.

Павел сделал несколько шагов назад и медленно пошёл в сторону лестницы. Его переполняло много эмоций, некоторые из которых он не мог распознать. Например, почему он пошел извиняться перед ней, а не принялся открывать бутылку коньяка в долгожданном одиночестве. Она же просто горничная, обычная, слишком мнительная девушка. Но все же после своих слов на кухне ему стало не по себе от собственной резкости. По сути, она не заслужила такого отношения, просто попалась под горячую руку. Он видел, как ей стало обидно, её синие глаза округлились и на мгновение ему показалось, что они заблестели от слез. Как выяснилось, ему не показалось. Он заметил её влажные чёрные ресницы, раскрасневшиеся щеки. От того насколько всё близко к сердцу приняла эта девушка, ему ещё больше стала неприятна эта ситуация. Настроение ещё сильней испортилось после слов о ее завтрашнем отъезде. Его это рассердило, ещё час назад она никуда не собиралась, а тут на тебе. Он ляпнул, не подумав, а она уже за пятнадцать минут все решила. Он был наслышан о ней от бабушки, которая часто рассказывала о том, как она рада, что у неё есть София, и какая это прекрасная девушка, у которой никого нет. Её растил дядя, но он умер несколько лет назад. И вот куда она пойдет? Нужно будет ещё раз поговорить с ней, завтра, на сегодня с него хватит проявления мягкотелости. Павел спустился в зал и плюхнулся на мягкий диван, включив телевизор. Боковым зрением он увидел в столовой Диану, сидящую за столом.

— Ну почему ты такой строгий? — устало спросила сестра и села рядом с ним положив свою голову ему на плечо.

— Ди, я не строгий, — он наклонил свою голову к её голове и поцеловал в макушку. — Просто меня бесит его несерьёзное отношение к жизни. Он взрослый парень, а занимается ерундой.

— С каких пор музыка стала ерундой? — пробубнила Диана и приподняла голову, чтобы посмотреть на брата.

— Его музыка — ерунда, — слишком резко ответил он, следом продолжив мягче. — Я ничего не имею против его увлечения, он талантлив. Просто он никак не может повзрослеть. Он может не вылезать из квартиры неделями, когда пишет музыку, а потом бежит к нам, чтобы занять денег на жизнь. Он живёт сегодняшним днем, бабушка каждому из нас дала денег на старт, а он спустил их на наркотики и чуть не умер.

— Он уже давно не принимает их, — уверенно сказала сестра.

— Я знаю. Но это не меняет моё отношение к нему. Мне надоело исправлять его ошибки. Надоело постоянно переживать за него, чтобы он снова не подсел на наркотики или не умер с голоду.

— Ты преувеличиваешь, — слегка улыбнулась она. — Он творческая натура, нам иногда сложно его понять, в этом я согласна. Он обращается к тебе за помощью, потому что ты наш старший брат. Была бабушка, но её не стало. Мы остались одни, и мы не должны ругаться при каждой встрече, — голос сестры дрогнул, а затем её плечи затряслись.

— Ди, ну чего ты? — ещё мягче спросил он и обнял плачущую сестру.

— Я ненавижу себя за то, что так давно не приезжала сюда и не навещала бабушку, — всхлипнула она. — Как мы могли так поступить с ней?

— Не плачь, — тихо сказал он, поглаживая её по спине. — Мы просто не успели. Она слишком внезапно нас покинула. Она была таким же трудоголиком, как и мы. Мне кажется, она понимала нас и не обижалась, — он пытался успокоить сестру, но сам считал также. В последнее время он слишком погрузился в работу, каждый раз обещал себе, что навестит бабушку, но поездка постоянно откладывалась по различным причинам. Он винил себя, он должен был собирать всех и проведывать её. Ведь он старший, на нем лежит определённая ответственность, но он не справился. Злость на брата до такой степени засела в нем, что он лишний раз не хотел его видеть. И от этого ему ещё хуже, он упустил драгоценное время, которое мог провести с самым близким ему человеком, не считая сестру и брата.

— Завтра будет трудный день, — прошептала Диана, вытирая слёзы со щёк. — Пожалуйста, не злись на Рому… хотя бы завтра не ругайтесь, он тоже потерял близкого человека, — девушка отпрянула от груди брата и посмотрела на него заплаканными глазами.

— Хорошо, — выдохнув ответил Паша и убрал руки с её плеч. — Иди отдыхай. Завтра рано вставать.

— Спасибо. Спокойной ночи, — она поцеловала его в щеку и встала с дивана.

— Спокойной.

После того как Диана скрылась на лестнице, Павел решил занять себя хоть чем-нибудь, чтобы не набросится на бутылку коньяка, и пошёл прибрать на столе. Когда он складывал тарелки в стопку, в столовую зашла София. Он обратил внимание на её причёску, вместо гульки у неё был высокий хвост. Он быстро оглядел девушку и подметил, что у неё были вьющиеся волосы примерно до лопаток, а затем быстро опустил глаза на тарелки. «Черт, Паша, перестань так пялиться на неё. Это уже ненормально!» — думал он, укладывая на тарелки использованные салфетки.

— Я сама уберу, — лёгкая улыбка растянула её пухлые, розовые губы, от чего ему очень захотелось попробовать их на вкус, а затем укусить. Тяжело вздохнув, он отошел от стола и молча вышел из столовой. «Эта девушка — ведьма. Может ей и правда лучше уехать?» — с этими мыслями он поднялся к себе в комнату.

Покончив с посудой, София сложила остатки еды в холодильник, а затем, вытерев со стола задвинула стулья, как любила Алевтина Игнатьевна. Девушке стало жаль, что внуки бывшей хозяйки дома решили его продать. Женщина часто вспоминала о том, каких усилий ей стоило построить этот дом. Дом спроектировал и построил её покойный муж Загорский Ростислав Леонидович, в далёком семидесятом году, они были молоды и полны сил, и практически сами возводили его по кирпичику. После кончины мужа, когда их сыну Загорскому Виктору Ростиславовичу было около пятнадцати лет, они вместе делали ремонт, чтобы он был более современным. Когда она осталась с тремя маленькими внуками на руках, она не прикасалась к стенам дома, старые стены и трое малышей были единственным, что делало её ближе к погибшему сыну. Но когда внуки выросли и уехали из дома, она наняла бригаду строителей и всё изменила в нём. Алевтина Игнатьевна всегда говорила, что этот дом — её сила, её опора, только в этих стенах она чувствует себя неуязвимой. Ведь этот дом построил мужчина, который был любовью всей её жизни, и несмотря на то, что в этих стенах произошли самые трагические моменты её жизни, она любила этот дом. Неужели они смогут вот так взять и продать его? В этом доме прошло их детство. София бы многое отдала, чтобы у неё было такое место, которое делало бы её ближе к родителям. Но увы, такого места нет.

Сходив в душ, София зашла в свою маленькую уютную комнатку и принялась складывать вещи в дорожную сумку. Ей было жаль покидать это место, но что делать… время пришло. Вещей было немного, поэтому она быстро справилась. Осмотревшись по сторонам и убедившись, что самое основное было собрано, она засунула сумку под кровать и выключила свет. На улице за прошлую ночь выпало много снега, полная луна на темно-синем небе освещала комнату, из-за чего она решила не включать ночник. Лежа в кровати, она думала о том, что сегодня её последняя ночь в этих стенах.

Примерно рассчитав свой бюджет, она решила уехать в город и снять квартиру, а затем заняться поисками работы. За эти два года она почти не тратила зарплату, лишь иногда, когда у неё были выходные, она позволяла себе приобрести несколько новых вещей и порадовать себя косметикой. А также во время праздничных дней купить подарки Алевтине Игнатьевне и работникам дома. После разговора с Пашей она сразу же зашла на сайт для поиска квартиры и нашла подходящий вариант. Связавшись с арендодателем, приятной женщиной, они договорились о сумме и о дате въезда. «Пора двигаться дальше». Это было ее последней с мыслью, перед тем как она погрузилась в глубокий сон.

София открыла глаза и резко оторвала голову с подушки. Сидя на кровати, она стала прислушаться, пытаясь понять, приснились ли ей шаги за её дверью и звук бьющегося стекла. Но через мгновение звуки снова повторились, от чего она подпрыгнула. Сердце забилось с такой скоростью, что отдавало в ушах. «Надеюсь, это не воры», — думала она, когда накидывала халат. Она была не из пугливых, поэтому решила выйти в коридор, и посмотреть, что там происходит. На всякий случай она взяла телефон.

Приоткрыв дверь, девушка выглянула в коридор, лампы на стенах не горели, от чего царила кромешная тьма. От этого ей стало жутковато, обычно коридор освещал тусклый свет ламп. Включив фонарик на телефоне, она направила его прямо в коридор, но никого не увидела. Подойдя к лампе, она потянула за цепочку, но она не загорелась. «Так, это уже интересно. Наверное, пробки выбило», — надеялась она, когда шла по коридору, внимательно вглядываясь в темноту. Когда она подошла к лестнице, раздались новые звуки, София поняла, что они из доносились кухни, словно кто-то бьёт посуду. «Странно, если бы это были грабители, вряд ли бы они стали так шуметь. И Загорские вроде не психи, чтобы ночью бить посуду», — утешала она себя, спускаясь по лестнице. Она резко вздрогнула от звука похожего на тот, когда на кафельную плитку сыплются металлические предметы. Она почувствовала, как адреналин пронесся по венам. Руки затряслись с такой силой, что она чуть не выронила телефон. Тихими шагами она подошла к шкафу возле входной двери и сняла с крючка зонт. Конечно, вряд ли он спасёт ей жизнь, но страх до такой степени парализовал её, что другое не больше не пришло на ум. Когда она подошла к дверям ведущим в кухню, она зажмурилась и попыталась успокоить бешено колотящееся сердце, словно боялась, что его стук услышит тот, кто находится за этими дверьми и рассекретит её раньше времени. Аккуратно приоткрыв дверь, она направила свет фонарика в разные стороны, чтобы обнаружить злоумышленника, но на кухне никого не было. Уже более уверенно она вошла в неё и стала внимательней проходится по углам, никого нет, только горы разбитых тарелок и высыпанный шкафчик со столовыми приборами. «Что за чертовщина здесь происходит», — озадаченно подумала она и стала проверять шкафы. Когда она проверяла последний шкаф, она услышала шаги, и вспомнив, что она ещё крепко держит в руках зонт, резко выпрямилась и закричала:

— Лучше не шутите со мной! Я уже вызвала полицию! — но, когда она разглядела, кто перед ней стоит, с облегчением выдохнула, словно всё это время не дышала. Паша прикрывал глаза ладонью от яркого света фонарика.

— Хватит светить мне в глаза, — недовольно пробурчал парень.

— Прости, — она положила телефон на кухонный островок экраном вниз. — Я просто так испугалась, — и приложила ладонь к груди пытаясь отдышаться, словно она только что пробежала кросс.

— У тебя зонт в руках? — прищурился он и обошёл островок, чтобы подойти к ней ближе.

— Да, а что?

— И ты этим собралась отбиваться? — захохотал он. — Хоть бы нож взяла, вон, у твоих ног сколько приборов валяется, — указал он на пол.

— Ну, знаешь, мне было так страшно, что я меня чуть инфаркт не схватил, — нервно крутя цепочку на шее тихо возмущалась она. — Света нет, я слышала шаги… и вот: гора разбитой посуды — она обвела кухню рукой.

— Шкафы проверила? — уже серьёзным тоном спросил он, беря её телефон, и начал участками проверять кухню.

— Да, все чисто, — уверенно сказала она, а потом открыла рот от ужаса и схватила его за руку. Паша дернулся от резкого прикосновения и от холода её ладони. — Кладовка! — прошептала она с выражением лица полным страха.

— Черт…, — он положил телефон на стол и, не отпуская её руки, слегка наклонился, чтобы поднять лежащий на полу нож. — Стой здесь. Я проверю, — уверенно прошептал он, всматриваясь в её блестящие в темноте глаза.

— Давай вызовем полицию и просто будем сторожить дверь, — всё также крепко держа его руку предложила она.

— Мы находимся на отшибе. Они не смогут быстро приехать, плюс ко всему, дороги замело. Не бойся. Я справлюсь, — он чётко произнёс последнее предложение пытаясь вселить в неё уверенность.

— Ладно, — закивала она. — Только постарайся, чтобы тебя не убили, — шепча попросила она, не разрывая зрительный контакт. Он сжал её руку и слегка улыбнулся.

— Постараюсь, — они убрали руки, и парень обошёл её, тихим шагами он направился в сторону кладовой. Повернув ручку, он приоткрыл дверь, петли неприятно заскрипели, от чего он поморщился, а затем вошёл в комнату. София взяла телефон и стала светить на пол в поисках ещё одного ножа. Найдя один, она быстро схватила его и крепко в него вцепившись стала ждать. Прошло примерно около минуты, но никаких звуков борьбы или криков она не услышала. И когда она уже хотела зайти в кладовку, увидела выходящего Пашу.

— Никого нет, — чуть громче сказал он хриплым голосом. — Перед тем как сюда войти, я проверил входную дверь, замки на месте. Ничего не понимаю, — он озадачено посмотрел на девушку.

— Да… это очень странно, — задумалась она и потерла губы указательным пальцем. — И уличные камеры мы не сможем проверить, света нет.

— Я проверил пробки в кладовой, они в норме. Я ещё раз осмотрю дом, а ты иди к себе.

— Ну нет. Ты думаешь, после такого я усну?

— И что ты предлагаешь?

— Предлагаю вести караул. Я останусь в зале.

— И что ты будешь всю ночь там? Сидеть?

— А что ещё делать?

— Значит так, сейчас мы пойдём в зал, я разожгу камин, дом быстро остыл без отопления. Ты, — указал на неё, — будешь сидеть в зале, пока я осмотрю дом.

— Хорошо, — закивала девушка. — Рому с Дианой будем будить?

— Нет, — резко ответил он. — Рома так напился, что от него будет мало толка. А Диане ни к чему лишние переживания.

София осталась сидеть на диване, всматриваясь в горящие дрова в камине. Теплый свет заливал зал, и страх понемногу начал уходить. За окном разбушевалась настоящая метель. Поежившись, девушка прижала к груди ноги, обхватив их руками. Кожу начало согревать приятное тепло, от чего она почувствовала расслабление. Она услышала шаги и резко повернулась в их сторону.

— Ну что? — спросила она, следя за тем, как Паша вошёл в зал с пледом в руках.

— Пусто. Я проверил все комнаты, Рома с Дианой спят. В твоей комнате тоже ничего. Я даже открыл ключом дверь в комнату Григория Ивановича — ничего, — покачал головой и накрыл ноги девушки клетчатым пледом.

— Ничего не понимаю, — укрыв колени пледом она уткнулась в него подбородком, Паша сел рядом и накрылся оставшейся частью.

— Я тоже, — задумчиво произнёс он, всматриваясь в горящие угольки. — Завтра вызовем электрика, и проверим камеры. Я даже не знаю, будет лучше, если они хоть как-то прояснят ситуацию или ничего не найдут.

— Ну не привидение же это? — девушка оторвала голову от колен и посмотрела на парня. На его лице плясали тени пламени от камина, и почему-то от этого зрелища её сердце вновь забилось быстрей.

— Да ну… — отмахнулся он. — Бред же. Я скептически отношусь к таким вещам.

— Я тоже, — вернула голову на прежнее место. — Но пока что других предположений нет, — прикрыв ладонью рот она зевнула.

— Поспи. Я посторожу.

— Я не хочу спать, — уверенно ответила София и уловила боковым зрением его взгляд на себе.

Глава 3

— Ну ни фига себе! — Софию разбудил громкий голос, она резко открыла глаза, обнаружив Рому, который сидел рядом с удивленным выражением лица. Она почувствовала, как чье-то дыхание щекочет ухо, и обернулась. Сзади неё лежит Паша и мирно посапывает, а его рука, лежащая на её талии, крепко сцепляет их тела. «О Господи! Мы все-таки уснули. Как мы оказались в таком положении? Я помню, что сидела. Как же неловко!» — с этими мыслями она вскочила с дивана и стала поправлять халат. Паша зашевелился, и протер глаза, после чего резко открыл их и нахмурил брови, смотря то на Софию, то на Рому.

— Ну ты даешь, братец, — захохотал Рома, скрестив руки на груди. — Мы только вчера приехали, а ты уже… — осекся он, когда поймал на себе рассерженный взгляд Софии.

— Блин, заканчивай ржать. Всё не так, — Паша сел и снова протер глаза.

— Мне пора, — резко бросила София и быстрым шагом вылетела из зала.

— Ну, и что здесь происходит? — протянул Роман и плюхнулся на диван, а затем поправил свою чёрную рубашку.

— Да я сам не знаю, что происходит, — буркнул Паша и посмотрел на наручные часы: они показывали семь утра. — Ночью был грохот на кухне, я вышел на кухню, а там куча разбитой посуды. И света не было…

— М-да…, — брат постучал своим длинным указательным пальцем по губам. — Свет есть, кстати, — задумчиво добавил он. — А как ты с Соней оказался на одном диване? — хитрая улыбка растянула его плоские губы.

— Она тоже вышла на шум. И мы решили остаться караулить.

— Прикольно вы караулите, лежа в обнимку, — снова засмеялся брат. Паша двинул его в плечо кулаком и встал с дивана, поправляя футболку.

— Наверное мы просто вырубились, — пожал плечами.

— Признай, она тебе понравилась, — Рома прищурил свои зелёные глаза.

— Перестань, — грубо бросил Паша. — Дома черт знает, что творится. А у тебя одно на уме.

— Заметь, не я спал на диване с ней в обнимку, — он поднял руки, словно хотел сдаться. — Ладно, — улыбка сползла с его лица. — Может это она натворила беспорядок?

— Зачем ей это?

— Ну не знаю, может за красивой внешностью прячется настоящая психопатка, — выдвинул странную версию Рома, и Паша на секунду задумался. — Тем более, как я понял, когда ты пришёл на кухню, она уже была там.

— Не думаю, — покачал головой. — Она была так напугана, такое сложно сыграть, — уверенно добавил он, пытаясь выкинуть это предположение из головы.

— Может ты и прав. Но советую приглядывать за ней.

— Ладно, — он пропустил слова брата мимо ушей. — Пойдём лучше камеры проверим.

Они вошли в библиотеку, она же была кабинетом бабушки, которая находилась на первом этаже за лестницей. Паша сел за темно-коричневый стол и включил компьютер, а Рома остался стоять, упершись одной рукой о спинку кожаного кресла. Перемотав к нужному времени запись с камер, они придвинулись к монитору, внимательно всматриваясь в него. Вот Григорий Иванович покидает дом закрывая ворота и садится в машину. После его отъезда больше ничего не происходит. Они снова перемотали запись вперёд, ничего важного они не увидели, кроме пробегающих собак и парочки скачущих зайцев. Но вдруг запись пошла рябью и оборвалась, экран стал чёрным, Паша посмотрел на время на экране: час ночи, когда он и услышал шум.

— Значит, в дом никто не проникал, — озвучил свой вывод Рома и отошел от стола.

— Черт, я ничего не понимаю, — он покачал головой и озадаченно посмотрел на брата. — На окнах решётки, по периметру забор. На заднем дворе тоже ничего…

— Значит, это кто-то из вас. — вздохнул Рома. Паша смерил брата недовольным взглядом. — Что? — округлил свои глаза. — Я так перебрал, что вырубился до самого утра.

— Но я заходил в ваши комнаты, Диана спала.

— Значит, это все-таки Соня решила пошутить над нами.

— Нет, она бы не стала так делать.

— Боже, вы познакомились вчера. Ты её не знаешь. Предлагаю прижать её к стенке и выпытать правду.

— Успокойся, сыщик, — фыркнул Паша и встал с кресла. — Сейчас некогда с этим разбираться, сегодня похороны. Вечером поговорим с ней. — Рома одобрительно кивнул, и они вышли из кабинета.

В чем-то Павел был согласен с братом, он и правда не знает эту девушку. Но всё же чутье подсказывало, что она бы не стала заниматься такой ерундой. И страх на её лице, и тяжелое дыхание, и округлившиеся глаза — все это выглядело очень убедительно. В голове он прокручивал множество вариантов, так и ни к одному не придя. Через окно никто бы не смог залезть, входная дверь заперта на несколько замков, ворота тоже, к тому же, вроде бы ничего не пропало. Сейф в кабинете не тронут. Только куча разбитой посуды, зачем это ворам? Врагов, на сколько он знает, у бабушки не было, её ювелирный бизнес давно на рынке, и с ним никогда проблем не было. Он решил отложить мысли о случившемся, сегодня ему не до этого. Сегодня они должны проводить бабушку.

София, наконец, убирала последние осколки в урну, когда на кухню вошла Диана, одетая в строгое чёрное платье. Лицо девушки было бледным, только заплаканные зелёные глаза выделялись на его фоне.

— Доброе утро, — Диана подошла к графику с водой.

— Доброе, — выпрямилась София, держа в руке совок, а затем высыпала остатки в урну.

— Как думаешь, бабушка обижалась, из-за того, что мы давно не приезжали? — задала неожиданный вопрос Диана, застыв с пустым стаканом в руке. Несмотря на то, что София практически не знала этих людей, ей было тяжело наблюдать за тем, как Диана переживает кончину бабушки. Ещё недавняя злость на этих людей, куда-то испарилась, от чего сердце Софии смягчилось.

— Не думаю, — тихо заговорила она и подошла к раковине, чтобы вымыть руки. — Ваша бабушка всегда говорила, что гордится вами и вашей тяги найти себя. Думаю, она понимала, что у вас много своих забот, — пожала плечами и вытерла руки полотенцем.

— Спасибо, — Диана подошла к ней и положила руку на плечо. — Ты была рядом с ней, когда мы, к сожалению, не смогли. Мне легче от того, что рядом с ней был такой человек, как ты. — шмыгнув носом, она с искренней благодарностью посмотрела на девушку.

— Спасибо, — растерянно прошептала София, совершенно не ожидавшая таких слов. Диана кивнула и убрала руку, а затем всё-таки налила себе воды в стакан и начала делать маленькие глотки. София вышла в кладовую за новой посудой, ведь все тарелки вдребезги, хорошо, что есть запасные. Когда София вернулась на кухню со стойкой тарелок, Дианы уже не было.

Примерно через пол часа на кухню вошёл Григорий Иванович, уже переодетый в свою форму. Ему предстояло приготовить поминальный обед для гостей, которые соберутся дома после похорон. Насколько София была осведомлена, людей будет немного, родственников, кроме внуков, у Алевтины Игнатьевны не было, поэтому будут только несколько друзей и работников ювелирного салона.

Помогая на кухне Григорию Ивановичу, девушка никак не могла выбросить из головы мысли о ночном происшествии. Её это не на шутку беспокоило, ведь, получается, кто-то ночью пробрался в дом и устроил погром. Но зачем? Отвлекающий маневр, для того чтобы обокрасть дом? Но это как-то глупо, и совсем не в стиле грабителей. Обычно они работают по-тихому или сразу убивают домочадцев. От этих мыслей у неё прошёл холодок по спине. Но как объяснить то, что, стоя возле лестницы она слышала звуки, но никто не вышел с кухни, и в кладовой было пусто. Это никак не укладывалось в её голове.

На похороны София не поехала, не очень она любила такие мероприятия. К тому же с Алевтиной Игнатьевной она уже попрощалась. К обеду дом наполнился людьми, прибираясь на кухне она слышала всхлипы женских голосов, и звук приборов, стучащих о тарелки.

Она сидела за кухонным островком с ключом бумаги и набрасывала на него штрихи карандашом, когда на кухню вошёл Паша. На нём была чёрная рубашка, закатанная до локтей, заправленная в такого же цвета брюки. София подметила про себя, что этому мужчине очень идут такие костюмы, они подчеркивают его строгую внешнюю красоту. В домашних вещах он казался ей более понятным, а в таком костюме, она поняла на сколько он не досягаем. Павел подошёл к кухонному островку и встал напротив неё пытаясь разглядеть, набросок на листке.

— Не могу там больше находиться. Слишком много слез, — проговорил он, наблюдая за движением руки девушки. София остановилась и подняла на него глаза, заметив усталость на идеально-правильных строгих чертах мужского лица.

— Больно терять близких, — вздохнула и накрыла ладонью листок. Паша проследил за её действием, от чего ему стало ещё интересней, что же она там рисовала.

— Слезы Дианы я понимаю. Но остальные её почти не знали. Она всегда была прохладна к посторонним. Даже с нами она была парой слишком резкой, — Павел оперся о столешницу согнутыми локтями, от чего София сразу же выпрямилась от неловкой близости сжав в кулаке листок. Она перевела взгляд на его крепкие руки, под кожей которых выступали сплетения вен, не веря, что несколько часов назад эти же руки обнимали её.

— Она была хорошим человеком, несмотря на резкость и прямоту. Лично я ценила эти качества в ней, думаю, как и многие другие.

— Годы смягчили её, — он отвёл глаза в сторону и улыбнулся. — Если бы ты знала, какой строгой она была лет пятнадцать назад, ты бы так не говорила.

— Возможно, — София пожала плечами. — Но, думаю, строгость не обязательно подразумевает внутреннюю черствость и бесчеловечность, это просто один из способов держать всё под контролем, — Павел, соглашаясь, кивнул и подумал о том, что эти слова были сказаны не только про его бабушку, от чего невидимая нить ещё ближе притянула его к Соне.

— Через пол часа приедет нотариус, чтобы зачитать завещание, — выпрямился он и постучал кулаком по гранитной столешнице. — Чувствую себя как-то мерзко… несколько часов прошло после похорон, а уже приходится переходить к такой части. — разоткровенничался Павел, сам не ожидая такого от себя.

— Да, понимаю. Но, с другой стороны, это важная часть. Ваша бабушка передаст вам в руки свое детище, думаю, вы не в праве её подвести. — спокойно проговорила она, и внутренние переживания Павла растворялись в её нежном произношении каждого слова.

— Спасибо, что выслушала. — искренне поблагодарил он, всматриваясь в её сине-голубые глаза. — Покажешь, что рисовала? — решился спросить он, и заметил, как она смутилась после его вопроса.

— Нет, прости, — её щеки залил легкий румянец. — Это личное.

Он кивнул и медленным шагом направился к двери. Когда за ним закрылась дверь, София разжала кулак и разгладила помятый клочок бумаги. С листка на неё смотрела пара выразительных темных глаз, обрамленных чёрными ресницами. Ещё пару минут назад эти же глаза точно так же смотрели на неё. С едва уловимой нежностью, скрывающейся за серьезным взглядом.

Глава 4

София надевала свой чёрный кашемировый свитер, когда услышала стук в дверь. Вынув со свитера светлые, волнистые пряди она подошла к двери и повернула ручку, на пороге стояла Диана.

— Сонь, мне сказали, что ты уезжаешь, — девушка смотрела на неё глазами красными от большого количества слёз, пролитых за этот день.

— Да.

— Как ты поняла, нам придётся остаться тут на месяц, до полного вступления в наследство, — неуверенно начала Диана.

София присутствовала на оглашении наследства, нотариус попросил, чтобы присутствовали два свидетеля, и она с Григорием Ивановичем согласились принять участие. Алевтина Игнатьевна всё распределила поровну между внуками: сеть ювелирных салонов «Топаз», этот дом и две машины. Но с одним условием: что пока готовятся бумаги, её внуки должны остаться в этом доме. Нотариус сказал, что оформление бумаг займет около месяца. Все, кроме Паши, восприняли это условие спокойно. Он не рассчитывал, что придётся столько пробыть здесь, ведь он не может надолго оставить свою мебельную фабрику. И из-за этого он опять рассердился не на шутку. В такие моменты София предпочитает держаться от него подальше, уж слишком не по себе ей становится, когда она видит его злость. Впрочем, через несколько часов она покинет этот дом, и забудет об этом всём. По крайней мере постарается забыть…

— Не знаю, имею ли я право… — продолжила Диана. — Я хочу попросить тебя остаться на этот месяц. Я думаю, нам пригодится твоя помощь.

— Но… — растерялась София. — Я уже договорилась о жилье и собрала вещи.

— Я понимаю. Не хотела говорить, — Диана смущенно отвела глаза. — Но ведь бабушка заплатила наперед, так что…

— Я верну деньги. — уверенно сказала София.

— Да нет же, — Диана резко перебила её. — Просто останься здесь, пожалуйста, — мягче добавила она. София громко вздохнула, обдумывая её просьбу. В принципе, она может остаться и доработать, но, с другой стороны, она уже настроилась, что уедет. Хотя София, опять же, слишком уважала Алевтину Игнатьевну, и не могла так равнодушно поступить.

— Ладно, — согласилась Соня, выдохнув.

— Спасибо тебе, — широкая улыбка растянула тонкие губы Дианы. — Правда, ты нас очень выручаешь. Кстати, Григорий Иванович тоже остаётся. София молча кивнула, ей стало легче от того, что мужчина продолжит работу в доме, ей будет с кем поговорить, да и чувствовать она себя будет не так одиноко.

— Приглашаю тебя на чаепитие. Все уже разошлись, и мы хотим провести этот вечер семьёй, — оживленно предложила Загорская.

— Эмм… хорошо, — не сразу согласилась София.

— Через пять минут жду тебя в столовой, — Диана отошла на несколько шагов от двери и повернулась в сторону лестницы. Она спустилась по ступенькам, в холле её ждал Паша.

— Будешь должен, — с прищуром сказала она и прошла мимо него, направляясь в столовую.

— Она согласилась? — решил уточнить он, следуя за сестрой. Впервые он чувствовал себя в подвешенном состоянии, доверив разрешение ситуации сестре.

— Да, не сразу, конечно… но я смогла её переубедить, — Диана резко остановилась от чего Паша чуть не влетел в неё и развернулась к брату. — Не знаю, что ты задумал, — серьёзным тоном заговорила она, — но не смей обижать эту девушку.

— Да ничего я не задумал, — начал отнекиваться он под изучающим взглядом сестры.

— Ну-ну… — протянула она и продолжила идти в столовую.

Диана разливала горячий фруктовый чай по кружкам, когда в столовую вошла София. Паша оторвал глаза от экрана телефона и не смог вернуться к прежнему занятию от вида девушки. Синие глаза и струящиеся светлые локоны приятно контрастировали с чёрным свитером. Благодаря её джинсам он смог оценить её округлые формы обтягивающими темно-синей тканью. «Черт, как же она хороша» — подумал он про себя и обрадовался, что она сняла свое чёрное платье, которое скрывало от него всю красоту. Вдруг ему безумно захотелось самому снять этот свитер и джинсы с девушки и насладится открывающим видом белоснежной кожи, а потом не спеша провести языком между её рёбер, направляясь к груди…

— Прекрасно выглядишь, — голос Ромы вырвал Пашу из фантазий.

— Спасибо, — София смущённо улыбнулась и села за стол, напротив Паши.

— Соня, а у тебя есть парень? — задал неожиданный вопрос Рома, он отложил свой телефон и ближе придвинулся к столу. Паша перевёл взгляд с Ромы на Соню в ожидании ответа.

— Нет, — растерянно ответила она и прошлась по всем сидящим за столом глазами.

— А отношения были? — продолжает Рома бестактно засыпать её вопросами.

— Перестань, — рявкнул Паша, сверля брата глазами.

— Да что я такого спросил? — возмутился тот раскинув руки. — Нам месяц вместе жить, я пытаюсь узнать её.

— Ром, ну правда, это перебор, — сказала Диана, отпив из чашки.

— Да, у меня были отношения… если это как-то завершит спор, — тихо ответила она, всё также хаотично бросая взгляд на каждого. Рома посмотрел на девушку и кивнул.

В столовой повисла неловкая тишина, от чего София почувствовала себя ещё более неуверенно. Она не понимала, зачем её пригласили, они знают друг друга пару дней. Да и держать расстояние ей будет намного проще. Смысл сближаться с этими людьми, если через месяц все разъедутся.

— Ну и? — прервал тишину Рома. — Может поговорим о вчерашнем? — он посмотрел на Пашу, а затем на Софию.

— Что я пропустила? — удивилась Диана, отложив кружку.

— Ооо, самое интересное. — протянул Роман, не спуская глаз с Софии. — София, не хочешь рассказать, как решила пошутить над нами? — оскал растянул его губы.

— Извини? — не поняла София, захлопав ресницами.

— Признайся, что это ты разбила всю посуду в доме. И мы больше не будем поднимать эту тему, — спокойно проговорил он.

— Зачем мне это?

— Ну не знаю… — задумчиво протянул он, откидываясь на спинку стула. — Может просто хотела пошутить… а может у тебя какое-то расстройство.

— Ну знаешь. — она покачала головой и смерила его рассерженным взглядом. — Десять минут назад ты говорил мне комплименты, а сейчас накидываешься с обвинениями, скорей расстройством страдаешь ты! — отчеканила София. Рома рассмеялся и одобряюще закивал.

— Так! Может объясните, что здесь происходит?! — Диана прошлась по всем гневным взглядом.

София посмотрела на Пашу, который, опустив голову вниз, крутил салфетку в руке.

«Что ты молчишь? Язык что ли проглотил? Неужели ты тоже не веришь мне?!» — раздражённо спрашивала его про себя.

— Сестрёнка, ты проспала самое интересное, — снова заговорил Рома. — Впрочем, как и я. — он пожал плечами.

— Не испытывай моё терпение, — процедила Диана.

— Короче, вчера ночью кто-то устроил настоящий погром на кухне, — он снова посмотрел на Соню. Девушка фыркнула и перевела взгляд в свою кружку. — Мы не думаем, что это кто-то посторонний, потому что замки не взломаны, и камеры ничего не показали. В этот момент выключился свет, и, соответственно, камеры тоже. Так что это кто-то из нас…

— Бред какой-то… я уверена, что это не Соня, — Диана посмотрела на девушку с уверенностью в глазах. — А Григорий Иванович?

— Он уехал, мы сами видели. — неожиданно заговорил Паша.

— Это уже интересно… — Диана потерла висок и озадаченно уставилась перед собой. — А если это привидение? — прервала недолгую тишину она.

— Ди, ну не смеши, — расхохотался Рома. — Я, конечно, подозревал, что ты допустишь такую мысль, но никак не думал, что решишь озвучить.

— Ну а что? Я верю в такое, — она прошлась по всем присутствующим уверенным взглядом. — К тому же, других предположений нет.

— Рома озвучил свое предположение, — сухо ответил Паша и поднял свои глаза на Софию.

— Серьёзно? — София спросила с разочарованием, не отводя глаз от него. -Ты не веришь мне?!

— Я не знаю, чему верить… — покачал он головой.

— Знаете, что, — она резко встала со стула. — Разбирайтесь сами. Диана, спасибо за чай, — она метнула быстрый взгляд в её сторону и вышла со столовой, жалея о том, что пошла на поводу у своей доброты и осталась в этом доме.

— Вот зачем ты так? — с сожелением спросила Диана.

— Это просто предположение. Я виноват, что факты указывают на неё? Или в том, что она слишком обидчивая. — отрезал Паша.

— Да… жаль, что такая красотка оказалась врушкой. — с жалостью вздохнул Рома.

— Заткнись! Ясно? — рявкнул Паша и встал со стула.

— Паша, черт возьми! — не выдержала уже Диана. — Да что с тобой происходит?!

— Ничего, — холодно ответил он и развернулся, чтобы выйти со столовой.

— Знаешь, иногда я понимаю, почему ты бываешь таким чёрствым и грубым. Но не смей из-за какой-то девчонки так разговаривать со мной! — крикнул Рома ему в спину. Паша на секунду остановился и сжал кулаки, он с закрытыми глазами посчитал про себя до десяти и, выдохнув, вышел из комнаты.

На самом деле внутри него полыхал самый настоящий пожар, который безжалостно испепелял его здравый рассудок. Сегодня днем он понял, что испытывает к Соне что-то большее, чем просто симпатию. А вечером «это больше» переросло в дикое желание. Желание обладать ею полностью, эгоистично забрать каждую её улыбку, каждый взгляд себе, и никому не отдавать. В дополнение к его непростому нраву он был жутким собственником — это настоящая катастрофа для этой хрупкой девушки. Слишком хрупкой… Она не выдержит его сложный характер, и сбежит, сверкая пятками, так к чему это всё начинать? Через месяц он уедет, и вернётся к прежней жизни, где уйма работы и секс без обязательств. Он не готов меняться, и не собирается идти на поводу у мимолетных чувств, которые, возможно, скоро пройдут. Это наваждение кончится, и с чем он останется? И с чем оставит её? С осколком разбитого сердца… Ещё и бабушка со своим условием усложняла ситуацию. Завтра бы он уехал и забыл бы о ней через пару часов. А теперь ему придётся целый месяц бороться с самим собой, чтобы не наломать дров. Он мог бы уехать, когда ему захочется, он не претендует на бабушкино имущество, у него своя мебельная фабрика, которая хорошо его обеспечивает. Но он не может так поступить с Дианой и даже Ромой, потому что они восприняли эту новость с легкостью. Брат с сестрой были совсем не против пожить в этом доме. Они отложили свои дела и решили исполнить последнюю волю бабушки, так какое он имеет право поступить иначе? Он же не совсем бесчувственная скотина. Ещё и Рома подливает масло в огонь, Паша сразу понял его заинтересованность в Соне, и его вопросы про мужчин не на шутку вывели его из себя. Но также Паша замечает взаимную симпатию Софии на себе, и чтобы не вводить её в заблуждение, он решил остудить накал между ними и в очередной раз повёл себя как скотина. Он верил ей несмотря на то, что они знакомы два дня, уверенность почти ни на секунду не покидала его. И от этого ещё сложней, они познакомились всего сорок часов назад, а она смотрит и говорит с ним так, будто знает всю жизнь.

София лежала в своей тёплой постели, уже как минут пятнадцать назад проснувшись от грохота в доме. Звуки были точно такими же, как и прошлой ночью и ровно в то же время. Она специально решила не выходить, может хоть тогда они поймут, что она не имеет к этому никакого отношения, и что она точно так же напугана и озадачена. Она не знает, что там происходит, и кто это делает, и от этого ей становится ещё страшней. Все-таки нужно было уезжать, после смерти Алевтины Игнатьевны этот дом превратился в дурдом! Мало того что не понятно, что происходит уже вторую ночь подряд, так ещё и эта семейка нервирует. Ладно Рома, она уже поняла какой он скользкий тип и ничего другого от него не ожидала. Но вот Паша совершенно разочаровал её, только она подумает, что он не такой уж и холодный, как он начинает вести себя как скотина! Пусть там хоть землетрясение случится, она не выйдет из комнаты, чтобы на неё и это не спихнули. Конечно, звуки наводят на неё ужас, а сильная метель за окном добавляет антуража, но она подготовилась и припрятала под подушкой нож, с ним как-то поспокойней.

Через некоторое время звуки прекратились, и она с облегчением выдохнула, надеясь, что сейчас всё-таки удастся уснуть. Когда она почти задремала, то услышала шаги за дверью, и шмыгнула рукой под подушку, схватив нож. Затем последовал стук, сердце ускорило ритм, что стало трудно дышать. Она тихо встала с кровати, на цыпочках подошла к двери и стала прислушиваться. Резко раздался ещё один стук, она от неожиданности подпрыгнула.

— Кто там? — спросила она дрожащим голосом, сильнее сжав рукоятку ножа.

— Сонь, это Рома, — послышалось за дверью, и девушка с облегчением выдохнула. — Пойдём на кухню, разговор есть.

— Ладно. Сейчас выйду.

— Жду.

София подошла к кровати и засунула нож под подушку. Сняв свои короткие шорты, она осталась в белой майке и трусиках. Затем достала со шкафа чёрные спортивные шорты и, надев их, подошла к двери.

В коридоре снова не горел свет, стало ясно, что его опять выключили. Рома стоял с фонариком руках, одетый в тёмные шорты и светлую рубашку, его немного отросшие волосы были похожи на полнейший беспорядок, что наводило на мысль, что он только сам встал с постели.

— Что случилось? — спросила она, когда они шли по коридору.

— Сейчас сама увидишь, — нервно бросил Рома. София поежилась то ли от остывших стен дома, то ли от нервозности Ромы. От его слов ей снова стало не по себе, да так, что расхотелось идти на кухню и узнавать, что произошло, но она смогла сдержать приступ страха и продолжила идти.

Они зашли на кухню, по столешницам были расставлены подсвечники с горящими свечами, от чего она сразу заметила гору разбитой посуды. За кухонным островком сидели Паша и Диана их лица выражали шок. «Боже, да что здесь происходит? И чем они так шокированы?» — подумала София и подошла к островку, на котором тоже стоял подсвечник с тремя свечами, а также она заметила видеокамеру.

— Садись. — Паша указал на высокий стул рядом с собой. София послушно села и обвела всех непонимающим взглядом.

— Что случилось? — снова спросила она. Рома открыл камеру и нажав пару кнопок поставил перед ней.

— Смотри, — указал он на камеру. София стала внимательно всматриваться в маленький экран, и поняла, что это была съёмка кухни. «Так, пока всё обычно, горит свет, и всё на своих местах» — только успела подумать она, как резко прикрыла ладонью рот от увиденного. В один момент погас свет, и видео стало черно-белым, а затем дверцы кухонных шкафчиков распахнулись и со шкафов началась падать посуда. Даже не падать, а словно не видимая рука принялась их выбрасывать, тарелку за тарелкой. Затем снова посыпались приборы, а со столешницы слетел графин с водой, после чего дверные шкафчики стали закрываться один за другим словно от сильного сквозняка. София сидела с округлившимися глазами почти не дыша, впервые не веря своему стопроцентному зрению. Рома защёлкнул камеру, а затем потёр пальцами лоб.

— Боже… — сказала она не своим голосом, от парализовавшего её голосовые связки страха. -Я не верю своим глазам.

— Это треш какой-то…, — начал Рома. — Может у нас галлюцинации? Может в доме какая-то утечка, и мы чем-то надышались? — сам не веря своим словам предположил он.

— Бред, — отвергла его теорию Диана.

— Бред? Вот это бред! — он указал на камеру.

— А я говорила, что это привидение. А вы смеялись надо мной. Хотите верьте, хотите нет, но против таких доказательств не попрешь, — Диана проговорила так, будто радовалась тому, что оказалась права.

— И что делать? — София снова прошлась глазами по домочадцам. — Вызывать охотников за привидениями? Или звать батюшку?

— Предлагаю подождать, и понаблюдать — заговорил хриплым голосом Паша. — Соня, раньше же такого не было? — посмотрел на неё и опустил свои чёрные от тусклого огня свечей глаза на грудь девушки.

— Нет, — она придвинулась к столешнице и оперлась на неё локтями. — Все было спокойно.

— Значит, на это должна быть причина. — уверенно продолжил Паша и посмотрел на брата с сестрой.

— Ты хочешь сказать, что это дух бабушки буянит? — нахмурил брови Рома и скрестил руки на груди.

— Не знаю, она это или нет. Но я уверен, что это не просто так. Видимо, что-то так сильно злит «это», что оно начинает так себя вести.

— Господи, я не верю, что в здравом уме обсуждаю то, во что никогда не верил. — громко вздохнул Рома и покачал головой.

— Может ты и прав, — согласилась Диана, обращаясь к Паше. — Давайте сохранять спокойствие и сильно не накручивать. Просто будем вести себя как обычно, но держать ухо востро.

— Но как мы можем знать, что нам не угрожает опасность? — распереживалась София.

— Хороший вопрос, — поддержал её Рома.

— Днем как я понял, нам ничего не угрожает. А ночью будем держаться не подоплёку друг от друга.

— Предлагаешь всем спать в одной кровати? — рассмеялся Рома.

— Боже, Рома… не зли меня, — рассержено пробормотал Паша. — Думаю тебе, Соня, лучше переехать в наше крыло.

— А с чего ты взял, что я останусь в этом доме? — она с недовольством посмотрела на Пашу. — После такого, я бы предпочла уехать. Деньги я верну вам. — Паша озадачено посмотрел на неё и захлопнул рот, совсем не ожидая таких слов.

— Ты не можешь оставить нас в такой ситуации. — Диана протянула через островок руку и сжала ладонь Сони. — Я думала, мы договорились.

— Это было до того, как вы выставили меня обманщицей и психопаткой. И до того, как выяснилось, что по дому разгуливает непонятное привидение. Диана прости, ничего личного. — она прижала ладонь к груди. Диана понимающе кивнула и отпустила её руку.

— Сонь, ну прости меня, — виновато заговорил Рома. — Сама подумай, проще поверить, что это сделал человек, а не какой-то дух.