Бесплатный фрагмент - Страховка в жизнь

От редактора

Когда мы с Колей выбирали фотографии для книги, я нежно полюбила одну из них: юный мальчик катит тележку по рынку. Кожаная куртка, серьезный взгляд — не иначе родители держат торговую точку (большая удача в ставших катастрофой 90-х), а сын помогает в свободное от учебы время. Но стоит приглядеться, и за серьезностью видишь потухшие глаза, а от стоптанных и несоизмеримо больших ботинок щемит сердце: этот ребенок явно прошел в них огромный путь, толкая перед собой нагруженную телегу и в летний зной, и в зимнюю стужу. «Ботинки были рваные и разные, — улыбается Коля, рассказывая о фотографии. — Вот тогда я и испортил себе ноги».

Беспросветная серость и толкающий тележку мальчик — метафора этой книги. Не жалуясь (некому), не останавливаясь (иначе не выживешь), Коля вышел в жизнь, которую не мог себе даже представить.

Я знаю Колю много лет, прежде всего, как отличного психолога (подробнее об этом в следующей книге Николая Чернова), всегда деликатного, понимающего собеседника и никогда не унывающего человека. И всегда чувствовала, что за его легкостью восприятия жизни стоит сложный путь.

У вас в руках особенная книга.

История успеха и поиска себя.

Практический учебник в сфере страхования жизни.

Дайджест действенных психологических приемов и практик.

Руководство к действию и путь к успеху, который потом, слезами и мозолями проложил вот этот мальчик с фотографии.

И мне очень хочется, чтобы история Коли показала читателям, что не семья, гены или образование влияют на то, кем вы в конечном итоге станете.

Все в ваших руках.

Банально?

Хорошо, все в ваших ногах: если вы всегда в движении, то преодолеете любой путь.

Даже в рваных и разных ботинках.

Елена Пахомова

---

Посвящается моей семье.

Эта книга создана мной для тех, кто хочет развиваться в сфере страхования жизни.

Или просто хочет развиваться, чтобы быть успешным во всем.

---

Отдавать и делиться.

Эти два слова представляют меня лучше всего, но для самого начала книги их будет недостаточно. Меня зовут Николай Чернов и в отличие от большинства, которое сложно найти, легко потерять и невозможно забыть, я чувствую себя частичкой человечества, ничем не отличающейся от остальных (и пусть достижения, о которых вам предстоит узнать, не заставят вас усомниться в этом).

Момент схожести моей истории с тысячей других стал одним из побуждающих факторов к написанию этой книги: в ней я расскажу вам все о страховании жизни, а еще — бонусом! — застрахую от профессиональных (и не только) ошибок, поделюсь проверенными установками на успех и научу на своем опыте, как мыслить позитивно. Успешный бизнесмен или затравленный школьник, грузчик на рынке, а может быть, человек, чья жизненная цель кроется на дне бутылки, — вы держите в руках эту книгу.

А значит, ваша жизнь начала круто меняться уже сейчас.

Эту книгу я поделил на две части — «Страх» и «Уверенность». Именно эти два слова являются фундаментом понятия «страхование».

И моей жизни — тоже.

Глава I. Страх

Если боишься, не делай.

Если делаешь, ничего не бойся.

Остаться в живых

Я родился в обычной семье: мама, папа и двое мальчишек, мы с братом. В 90-е годы родители, как и большинство людей в нашей стране, лишились работы, а впоследствии стабильности и уверенности в завтрашнем дне. Отец, и без того любивший выпить, окончательно ушел в запой.

Это стало причиной скандалов, ссор и даже насилия с его стороны. На фоне всех разрушений — страны, прежней жизни, семьи — мама начала много болеть и часто лежала в больницах.

Целый абзац подошел к концу, но ни слова не было сказано о том, что чувствовали мы, дети. Так оно и было: мы стали невольными свидетелями и участниками разворачивающейся драмы, в которой нашего присутствия никто не замечал. Нам было страшно: мы знали, что Супермена, который прилетит и спасет наш крошащийся мир, не существует. И что от папы, сильнее и надежнее которого для ребенка не может быть никого на свете, нужно защищаться.

Раздражение, непонимание, агрессия. Я стал пропадать из дома на короткие сроки и подумывать о том, чтобы исчезнуть совсем — из жизни. Но улица, на которой я оказался, сводила меня с разными людьми. Я стал замечать, что мне интересно общаться с ними, узнавать их, читать как книги. Мысли о другом мире — с разговорами о разном, интересом к моим мыслям, возможностью быть понятым и ощутить любовь — побуждали жить.

Но для начала нужно было чем-то питаться и во что-то одеваться.

Так в 11 лет я оказался на рынке.

Что мы знаем о рынке? Какое это место?

Даже будучи одиннадцатилетним ребенком, я практически сразу понял, что здесь каждый стремится обмануть, получить свою выгоду в ущерб другим людям. Атмосфера угнетала, но нужно было выживать: ежедневно я разгружал ящики, носил тяжелые коробки и взамен получал продукты. Я стал добытчиком для своей семьи вместо не выходящего из запоя отца: каждый день нам было что есть, а значит, были физические силы жить дальше.

Вы спросите, а как же учеба, уроки, домашние задания? Вечерняя школа случится в моей жизни позже, а пока приходилось бороться за пропитание.

Я учился в школе жизни.

Правда, отличником стал только сейчас.

В 15 лет моя рыночная «карьера» подошла к концу: ношение тяжестей, пребывание на холоде и неприятие законов, по которым живет рыночное сообщество, сказались на моем здоровье. К тому моменту я обеспечивал себя одеждой и пропитанием самостоятельно. Решив кардинально сменить сферу деятельности, я выучился на повара и устроился работать помощником шефа в столовую при Казанском вокзале. Помню, моим первым заданием стало испечь 1000 блинчиков (!), которые я готовил на протяжении 8 часов.

Вы спросите, каково это? Увлекательно и очень долго.

Я справился и спустя много лет благодарен жизни за этот опыт. До сих пор тоненькие хрустящие блинчики — мое коронное блюдо.

Потери

В мой 17-й Новый год не стало отца.

Вместо елки в комнате возник гроб, вместо облегчения от ухода тирана, не имеющего ничего общего с любимым папой, — чувство опустошения и ноющей боли внутри. Оказалось, что все это время я верил — у меня будет настоящая семья. Вот мы с отцом на рыбалке или вот беседуем у телевизора о взрослой жизни: он хлопает меня по плечу и гордится, что я обеспечиваю семью, что я — настоящий мужчина. Но всему этому никогда не суждено было сбыться. Я понял, что какой-то важный этап моей жизни завершился.

После похорон я как будто находился в снежном шаре за толстым непробиваемым стеклом, где картинка не менялась, и шел снег. Из оцепенения меня вывела повестка в армию: в сухо написанном тексте я увидел шанс кардинально поменять свою жизнь — и с благодарностью принял эту возможность. Явившись в военкомат, попросил отправить меня на Кавказ, в горячие точки. Чувствовал: или погибну, или останусь жить — в самом полном смысле этого слова.

В армию меня забрали сразу. Уже через неделю я явился в военкомат с вещами.

Что я искал в армии?

Доблесть, мужество, отвагу, честь.

Что я нашел?

То же самое, что на улице, на рынке и дома — агрессию, от которой хотелось закрыться в себе. Внутреннее напряжение и ненависть между людьми иногда были страшнее, чем война на Кавказе, на которую я попал. Мне до сих пор тяжело вспоминать это время, и я не буду этого делать. Достаточно сказать, что в армии я начал заикаться.

Однажды (к тому моменту я служил уже год) я почувствовал, что дома происходит что-то неладное. Не теряя времени, я отпросился в отпуск и, приехав домой, обнаружил пустую квартиру. «Где мама?» — с тревогой подумал я и уже у соседей узнал, что интуиция меня не подвела: мать снова попала в больницу.

Ни секунды не медля, я поехал туда и нашел ее в практически бессознательном состоянии. В какой-то момент она пришла в себя и узнала меня: открыла глаза и долго смотрела, как будто пытаясь передать мне нерастраченную любовь, внимание и материнскую нежность за все годы моего детства, которого не было.

Тогда я не знал, что этот взгляд был последним.

В тот же вечер мама попала в реанимацию и через три дня умерла.

Похороны. Опустошение. Боль.

Раньше я думал, что не нужен своим близким, — и хуже этого быть ничего не может. А теперь понял: тех, кто во мне не нуждался, но кого я любил, больше нет.

Совсем.

Несмотря на все трудности, я вышел из отпуска и дослужил оставшийся год в армии в звании старшего сержанта. Когда вернулся домой, вошел в пустую квартиру и понял, что остался совершенно один, не считая старшего брата, отношения с которым с детства не складывались.

Дома меня никто не ждал.

Звенящая тишина и ни единого человека, с которым можно поговорить и рассказать, какая зияющая пустота, мрак и ужас царят внутри.

Одиночество

Когда-то я прочитал, что не страшно, когда ты один, страшно, когда ты — ноль.

Но на тот момент меня сковывал ужас одиночества, и тогда появилась компания «друзей» — обезличенная масса людей, которая всегда материализуется в минуты нашей слабости, подменяя слезы горьким спиртным, исцеляющие разговоры — пустым весельем. «Алкопати» по выходным превратились в трехдневные загулы.

Но чувство одиночества не покидало.

В какой-то момент, глядя сквозь пьяную дымку на людей, которые меня окружали, я понял, что не знаю их, а они не стремятся узнать меня.

«Уходите», — вдруг громким и протрезвевшим голосом сказал я.

И они ушли.

Теперь выход предстояло найти мне.

Для начала я заполнил все выходные, чтобы исключить вероятность «праздников» — поступил в вуз. Никому не говоря, по субботам и воскресеньям я получал экономическое образование.

В свободное время я читал. Тогда Интернет только появился, информации было катастрофически мало, поэтому я с особой жадностью изучал с трудом найденные источники про борьбу с алкоголизмом, обретение смысла жизни, биографии успешных людей. В моменты слабости я замещал мысли о спиртном поиском ответов на вопросы: как им удалось воплотить в жизнь все свои задумки?

Чем я отличаюсь от них?

Что мешает мне стать таким же успешным?

Какие-то ответы лежали на поверхности, другие я нашел через годы, третьи мне еще предстоит получить. Но тогда я понял, что мне нужно менять компанию — социум, который меня окружает. Они говорили мне: «Зачем? Что ты ищешь? Не теряй времени даром! У тебя есть призвание — работай грузчиком или охранником!»