Бесплатный фрагмент - Сквик: Путь из безумия к мечте

Сквик: Путь из безумия к мечте

Сквик Кащенко

© 2025 Сквик Кащенко

Все права защищены. Данная книга является

художественным произведением, не пропагандирует и не

призывает к употреблению наркотиков, алкоголя и

сигарет. Книга содержит изобразительные описания

противоправных действий, но такие описания являются

художественным, образным, и творческим замыслом, не

являются призывом к совершению запрещенных

действий. Автор осуждает употребление наркотиков,

алкоголя и сигарет. Пожалуйста, обратитесь к врачу для

получения помощи и борьбы с зависимостью

Это произведение является художественным вымыслом, вдохновленным реальными событиями.

Предисловие

Дорогие читатели!

Меня зовут Сквик. Хотя это всего лишь ник, прозвище, маска, натянутая на лицо в безликом мире Интернета. Здесь, в зыбком пространстве между пикселями и кодами, я королева пранка, повелительница троллинга, гений цифрового хаоса. Здесь я могу быть кем угодно, кем угодно, кроме себя. Но не обманывайтесь. За этим фасадом скрывается нечто гораздо более мрачное и зловещее. Взломать аккаунт звезды и запостить от ее имени дикий бред? Легко! Создать фейковую страницу политического оппонента и стравить его с фанатами? Да запросто! Разослать спам с признаниями в любви от имени начальника? Могу, умею, практикую. Зачем? Чтобы хоть как-то встряхнуть этот унылый мир, выплеснуть злость, накопившуюся с детства, когда каждый второй считал своим долгом пнуть меня побольнее. И да, признаюсь, мне просто чертовски скучно. Хочется хоть как-то себя развеселить, ведь в реальном мире развлечений не так уж и много. Помню, как-то раз я взломала страничку одной гламурной кисы и запостила от ее имени признание в любви… знаете кому? Дальнобойщикам! Реакция была бесценной. Вот он — мой маленький цифровой театр абсурда. Мой способ хоть как-то раскрасить эту серую реальность.

В реальной жизни… впрочем, какая, к черту, реальная жизнь? Там я — всего лишь тень. Призрак, запертый в четырех стенах, где раздражающие звуки, особенно ненавижу, когда бабушка чавкает за столом. Готова убить! где нет даже зеркала, чтобы убедиться в собственном существовании. И это, поверьте, не метафора. Зеркал я боюсь. До дрожи в коленях, до тошноты в горле. Каждое отражение — это напоминаем о том, кем я не хочу быть. Вижу в них не себя, а какую-то жалкую, серую мышь. Хочется разбить стекло, чтобы не видеть этого убожества. А иногда… иногда мне кажется, что в зеркале я вижу не себя, а его. Богдана. И тогда становится по-настоящему страшно. В сети я хотя бы могу быть кем-то другим, но здесь… здесь я заперта в этом кошмаре. Поэтому я и пытаюсь сбежать отсюда — в сериалы, в книги, в чужие жизни. Лишь бы не видеть свою собственную. Кажется, еще немного, и я просто развалюсь на части.

Вы спросите, почему? Что такого страшного в отражении? О, поверьте, мне есть, что скрывать. Я ходячий набор диагнозов, букет неврозов, квинтэссенция тревоги. С точки зрения психиатра, я — классический случай социопатии, осложненной целым рядом расстройств: тревожное, шизоидное, пограничное, обсессивно-компульсивное, истеричное… И да, у меня мизофония — ненавижу определенные звуки, особенно чавканье. Это как пытка. Шизоидное расстройство шепчет мне на ухо, что я никому не нужна, а пограничное заставляет меня меняться от любви до ненависти за секунду. Моя голова — это поле битвы, где сражаются демоны, которых вы даже не можете себе представить. И каждый раз, когда я открываю свой телефон, я погружаюсь в мир, где эти демоны становятся моими лучшими друзьями. Среди них есть и те, кто считает, что жизнь — это бессмысленный абсурд, и только мы сами можем наполнить ее каким-то содержанием.

И вот, я хочу рассказать вам историю. Историю о том, как мои друзья-наркоманы постепенно превращались в тени самих себя, теряя все человеческое. Историю о том, как виртуальные игры завели меня слишком далеко. Историю о том, как страх стал моей реальностью. Историю о том, как я чуть не потеряла себя в зеркале, которого даже не было.

Но прежде я хочу кое в чем признаться. Боюсь ли я зеркал? Да, до чертиков. Но это не главное. Главное то, что я боюсь увидеть в них правду. Правду о себе. Правду о том, что я натворила. Правду о том, что я и есть тот самый кошмар, который преследует меня во снах.

И, возможно, эта история — мой последний шанс. Последний шанс взглянуть в зеркало и увидеть в нем не монстра, а человека. Но я также понимаю, что завишу от мнения других людей в интернете. Их лайки и комментарии — это мой наркотик, моя доза одобрения. Боюсь, что без них я просто исчезну.

Или, может быть, уже слишком поздно. Может быть, монстр уже победил.

Эта история основана на реальных людях и событиях. Все имена, конечно же, настоящие. Но помните: даже правда может быть искажена отражением в зеркале кошмаров.

С уважением,

Сквик Кащенко

Часть 1: Падение

Глава 1: Сквик в сети

Сквик. Это не имя, а скорее кличка, ник, который я подцепила где-то на просторах TikTok в свои четырнадцать. Ничего особенного в этом слове нет, просто понравилось, как звучит. Но как-то незаметно «Сквик» приклеился ко мне, как вторая кожа. Так меня зовут в сети, так обращаются друзья, так я представляюсь незнакомцам. Сквик. Это не просто ник, это способ спрятаться от себя настоящей, способ создать личность, которая смелее, умнее и круче, чем я есть на самом деле. Хотя какая я «настоящая»? Этот вопрос мучает меня до сих пор. Существует ли вообще «настоящее» Я, или мы все — лишь набор масок, которые надеваем в зависимости от обстоятельств? Может, «настоящее» — это и есть самая большая ложь, которую мы рассказываем себе? Я гуманистический и либеральный атеист. Я верю в разум, свободу и справедливость. Я стараюсь быть честной, рациональной и справедливой. Но часто у меня это не получается. Я рационалистический экзистенциалист/прагматик. Я верю, что каждый человек сам создает свою судьбу. Но я также верю, что мы все связаны друг с другом. И что наши поступки влияют на жизнь других людей. Короткие темно-каштановые волосы, серо-зеленые глаза, низкий рост… Ничего особенного, серая мышь. Разве что привычка постоянно щелкать пальцами выдает нервное напряжение. И вечный вейп в руке — попытка хоть как-то успокоиться. Я мечтаю стать популярной и богатой, сбежать из этого богом забытого места и путешествовать по миру. Но пока что я всего лишь закомплексованная девчонка с кучей психических расстройств и почти полным отсутствием друзей. Может, это и не совсем я, но это определенно та версия себя, которая мне нравится гораздо больше. Та версия, которую я боюсь больше всего. Я интроверт с элементами экстраверсии. Мне нравится быть одной, но иногда мне нужно общение. Я меланхолик/флегматик. Я склонна к тревожности и депрессии (в легкой форме). Я очень эмпатичная. Я умею анализировать и критически мыслить. Я ироничная и самоироничная. Я осторожная и умеренная в отношении к риску. Я амбивалентна в отношении к переменам. Меня мотивирует только внутреннее. Я люблю красоту и эстетику. Я люблю знания и саморазвитие. Я ценю общение и поддержку. Я стремлюсь к комфорту и уюту. Я люблю порядок и организованность. Я мечтаю о путешествиях. Я обожаю животных. У меня сейчас живет кот Тоша, он часто гуляет и у него сложный характер. Раньше была собака Бим, он прожил с нами 13 лет, я его очень любила, но его пришлось усыпить. До этого были кошки (Мурка и две Соньки), собака Мухтар, попугаи и хомяки. В детстве у нас даже были куры и курятник, а у бабушки и дедушки по папиной линии на даче — кролики и куры. Я ценю честность, свободу, равенство, образование, здоровье, справедливость и рациональность. Я боюсь неуверенности в себе, неопределенности будущего и социального неодобрения. Я мечтаю найти свое призвание, самореализоваться, путешествовать и найти баланс между самореализацией и личным счастьем. Я разносторонне развитая личность. Рациональный и эмпатичный атеистический гуманист-либерал, стремящийся к знаниям, свободе, справедливости, самореализации и гармонии, ценящий красоту и личные связи.

В реальном мире, то есть в Курске, я обычная семнадцатилетняя девчонка, живущая с бабушкой и дедушкой, мечтающая сбежать отсюда куда подальше. Моя комната — это мой личный бункер. Плакаты с советской и американской символикой, развешанные по стенам, — странное сочетание, которое отражает мой внутренний хаос. Я дитя двух эпох, двух идеологий, двух миров, которые никогда не смогут примириться. Как и я сама. На столе — вечный беспорядок из учебников, тетрадей, пустых баночек из-под энергетика и окурков от вейпа. Бабушка постоянно ворчит по этому поводу, называет меня свиньей и грозится выкинуть все мои вещи на помойку. Но я ее не слушаю. Мне нравится этот хаос. Он отражает то, что происходит в моей голове. Но звуки, звуки… Они преследуют меня повсюду и медленно сводят меня с ума. Кашель деда по утрам, чавканье бабушки за обедом, скрип половиц под ее ногами — каждый из этих звуков отзывается во мне острой болью. Хочется заткнуть уши, убежать, спрятаться, но я не могу. Я должна терпеть. Иначе они решат, что я совсем сошла с ума. Бабушка и дедушка — это родители моей мамы. У них, помимо мамы, есть еще трое детей: две мои тети (старшие сестры мамы) и дядя (самый младший). У мамы только я. Она развелась с моим папой, когда мне было десять. Потом был еще один муж (алкаш), и сейчас она живет с другим мужем — дядей Сашей. Одна из моих теть живет во второй половине нашего трехэтажного дома. У нее трое детей: старший двоюродный брат (уже женат), двоюродный брат Сережа (мой ровесник, мы учились в одном классе) и младшая двоюродная сестра Вика (тоже учится в нашей школе). У другой моей тети (ее муж — крестный моего брата Сережи и мой крестный) есть дочь Катя (она старше меня на год, мы иногда гуляем) и младший двоюродный брат Кирилл (ровесник Вики). У дяди есть жена и дочь (самая младшая наша двоюродная сестра). У меня много родственников, и мы часто собираемся у нас дома (так как он большой). Правда, на праздниках все напиваются и ругаются. С родственниками по папиной линии я тоже общаюсь. К бабушке и дедушке иногда хожу в гости и на дачу. У папы есть жена и две дочки (одна учится в моей параллельной группе в колледже). И еще у него родился сын (мой брат, ему четыре года). У моей тети (по папиной линии) есть дочь (моя двоюродная сестра, она старше меня на два года, учится в Воронеже, мы общались только в детстве). Родственников по папиной линии я вижу реже, чем по маминой. Но в сети я — совсем другая. Здесь я королева пранка, повелительница троллинга, безжалостный сливщик информации. Здесь я — Сквик, и мне плевать на правила. Здесь я могу быть кем угодно: смелой, сильной, уверенной в себе. Здесь я могу выражать свои мысли и чувства, не боясь осуждения. Здесь я могу найти людей, которые меня понимают и принимают такой, какая я есть. Или, по крайней мере, делают вид, что принимают.

Моя онлайн-жизнь кипит и бурлит. Я сижу в Telegram-чатах, где мы обсуждаем последние новости и обмениваемся мемами. Но моя главная страсть — это пранки. Это мой способ выпустить пар, выплеснуть агрессию, доказать свою власть над миром. Я знаю, что это неправильно, что я причиняю боль другим людям. Но разве есть что-то «правильное» в этом мире? Разве мораль — это не просто выдумка, придуманная слабыми, чтобы сдерживать сильных? Но мне плевать. Они заслуживают это. Они все заслуживают это.

Раньше я была админом одного Telegram-канала, где мы выкладывали фотографии курских нефоров, снятые исподтишка в торговом центре «Централ Парк». Просто нефоры, которых мы исподтишка фотографировали, когда они гуляли и занимались своими делами. Звучит жестоко, знаю. Но нам было весело. Нам нравилось наблюдать за их реакцией, читать гневные комментарии и чувствовать свою власть над ними. Особенно мне нравилось выбирать жертв. Я искала самых ярких, самых уверенных в себе, самых счастливых. Почему? Потому что я ненавидела их. Ненавидела за то, что они могли быть счастливыми, когда я не могла. Ненавидела за то, что у них была жизнь, а у меня — лишь жалкая пародия на нее. Мне хотелось сломать их, уничтожить их, доказать, что они не лучше меня. Почему я так делала? Может быть, потому что я завидовала им. Может быть, потому что я хотела почувствовать себя сильнее. А может быть, потому что я просто была злой и несчастной. Кем я себя возомнила? Судьей? Палачом? Или просто обиженной девочкой, которая пытается отомстить всему миру за свою боль? Или, может быть, я просто хотела увидеть, как они страдают. Увидеть, как их мир рушится на моих глазах. Увидеть, что я не одна в своем аду. Я — рационалист, но меня часто захлестывают эмоции. Я — эмпат, но я часто причиняю боль другим людям. Я — либерал, но я часто веду себя как диктатор. Я — гуманист, но я часто ненавижу человечество. Однажды мы выложили фотографию одного парня-неформала, который шел по торговому центру с гитарой. Он выглядел таким счастливым и беззаботным, что меня затошнило. Я написала под фотографией: «Смотрите, какой фрик! Возомнил себя рок-звездой!». Комментарии не заставили себя ждать. Люди начали оскорблять парня, обзывать его, высмеивать его внешность. Я сидела и читала эти комментарии с улыбкой на лице. Я чувствовала себя всемогущей.

Но за этой всемогущестью скрывалась не пустота. Не просто пустота. Там зияла черная дыра, которая засасывала меня все глубже и глубже. Дыра, которая шептала мне, что я недостойна ничего, кроме боли. Дыра, которая обещала, что скоро все закончится. Может быть, это и есть свобода? Свобода от боли, от страданий, от самой себя? Или это просто иллюзия, созданная моим больным разумом? Я боюсь неопределенности будущего. Я боюсь совершить ошибку. Я боюсь разочаровать других людей. Но больше всего я боюсь разочаровать себя.

Этот канал не прикрыли. Он продолжал жить и процветать, отравляя жизнь другим людям. И я больше не была его частью. Меня просто выкинули, как использованную тряпку. Тот мужик, владелец канала «Позорно Курск», сливающий в сеть фото и данные местных подростков, просто убрал меня из админов. А потом, как последнюю свинью, вывалил в сеть всю информацию обо мне: мой адрес, телефоны, ссылки на мои страницы в соцсетях. Моего фото, правда, не было, но и этого хватило, чтобы моя жизнь превратилась в ад. Я чувствовала себя голой, беззащитной, выставленной на всеобщее обозрение. Это было хуже, чем смерть.

Богдан появился в моей жизни так же неожиданно, как и все остальное. Я написала ему в личку в Telegram. Он был моим ровесником, но казался намного старше. Он казался мне идеалом, тем человеком, которого я хотела видеть рядом. Он был как зеркало, отражающее все мои пороки и страхи. Но, как известно, зеркала лгут. Они показывают нам не то, кто мы есть, а то, кем мы хотим казаться. Или то, кем нас хотят видеть другие. Богдан был моим самым страшным зеркалом. Он видел меня насквозь. Он знал все мои слабости и пороки. И он не осуждал меня. Он принимал меня такой, какая я есть. Или, по крайней мере, делал вид, что принимает. Он был моим ангелом и моим демоном. Он был моей зависимостью. Он был моей погибелью. А еще он был ровесником Ники, моей подруги, и Димой Принцевым, лучшим другом Богдана. Дима казался мне привлекательным, но он был бабником и наркоманом. И, наверное, поэтому я ему не нравилась. А может, он просто чувствовал, что я плохая компания для Богдана? Я не знаю. Я почти с ним не общалась. Только иногда переписывалась в Telegram. А с Никой я общаюсь хорошо, мы поддерживаем друг друга, обсуждаем разные темы, периодически видимся. Но она никогда не была моей лучшей подругой. А еще у меня есть бывшая подруга Настя (Курсединка) и просто знакомая Любофька (Люба). Они обе младше меня на два года. Они обе знали много людей в Курске. У нас было много общих знакомых. Но мне они не нравились. У них было странное поведение, странное окружение. Наркоманки и большие компании. Я знала, что Настя тоже употребляет наркотики, и это меня отталкивало. Хотя, если честно, иногда мне хотелось попробовать вместе с ней. Богдан тоже пару раз пробовал что-то, и это меня пугало. Я боялась, что он станет таким же, как Дима и Настя. Зависимым и потерянным. Я чувствовала себя с ними некомфортно. И еще, конечно, Софа, бывшая девушка Богдана, и Лиза, ее лучшая подруга. Они тоже были моими ровесницами. Они казались мне обычными девочками. Хорошими и нормальными. Но что-то в них меня отталкивало. Может быть, я просто завидовала им? Может быть, я просто чувствовала, что они — лучше меня? Что значит быть «нормальной»? Быть как все? Жить скучной и предсказуемой жизнью? Нет уж, увольте. Я лучше буду чудовищем, чем серой мышью.

А еще были… Настя Мэйсова, девочка из Курска, младше меня на три года. У нее было много друзей, но многие из них относились к ней плохо. Я видела в ней себя. Была еще одна Настя, которую все называли Асей. Она переехала из Курска в Москву, пережила зависимость, и сейчас борется с тревогой и галлюцинациями. Я восхищаюсь ее силой. Помню Рому, бывшего друга Ильи, которого мы с Машей (подругой Ники) слили в сеть. Он угрожал нам полицией, но все обошлось. Был еще Саша, которого мы травили вместе с Линой. Он был немного туповат, но, наверное, заслуживал лучшего обращения. С Настей (с которой мы дружили четыре года) мы рофлили над многими ребятами с нашего двора: Артемом, Димой, Максимом. Был еще Никита, с которым встречалась Ника. Он запрещал ей общаться со мной и Машей, но потом она его бросила. С Ульяной из США мы познакомились в чате Руслана Назарова. Мы обе долго над ним издевались. Однажды я даже попросила ее записать видео, чтобы разыграть моих знакомых, сказав, что я уехала в Америку. Была Юля, которая поверила, обычная девочка из Курска, с которой я немного общалась. И Никита — один из первых парней, с которыми я гуляла. Он и его друг Илья были нефорами. Я выложила их фото в канал, и мы познакомились в реальной жизни. В конце концов, я слила их и перестала общаться. Была Соня — подруга, с которой я общалась раньше. Она была наркоманкой, но я тогда этого не понимала. Помню своих одноклассниц: Машу, Дашу, Соню, Ульяну, Алину. Они все казались мне такими нормальными. После школы мы перестали общаться. Была Лера и ее подруга Лиза — девочки из моего поселка. Мне было немного страшно с ними находиться. В колледже почти ни с кем не общаюсь. Есть знакомые с других групп: Дима, Давид, Лера. С одногруппницами не общаюсь — они слишком нормальные. Были знакомые из других городов: Алина из Перми, Дима из Новочеркасска (наркоман). Много знакомых из Камня-на-Оби: Дима, Никита, Лера, Даша, Леша. В Питере, где раньше жила Лина, я познакомилась с ее лучшей подругой Лизой и парнем по имени Степа. А Ника, кстати, из Суджи.

Иногда мы создавали фейковые аккаунты и разыгрывали людей, притворяясь другими людьми. Однажды мы с моей бывшей подругой Настей создали фейки двух знакомых и писали их общим друзьям, притворяясь, что поссорились с родителями и не можем зайти на свои настоящие аккаунты. Мы просили их заблокировать эти фейки, и они, конечно, велись. Как раз в тот момент, когда мы это делали, наши жертвы даже не были в сети. Мы смеялись до слез, чувствуя себя всемогущими, но потом все это закончилось проблемами. На самом деле, Настя предложила эту идею. Она всегда была более изобретательной и жестокой, чем я. Но мне нравилось быть ее напарницей. Вместе мы чувствовали себя непобедимыми. Просто потом мы перестали общаться. Может быть, она просто была более нормальной, чем я. Может быть, она просто не хотела тонуть вместе со мной в этом болоте. Мы дружили года четыре, и я всегда чувствовала, что она лучше меня. Она была красивой, умной, доброй. А я — злой, завистливой и несчастной. Однажды я даже ее предала. Я рассказала ее секрет одному парню, который ей нравился. Она очень обиделась на меня. Но потом простила. Почему она это сделала? Может быть, она просто жалела меня? Настя жила в одном дворе с моей двоюродной сестрой Катей. Иногда мы вместе гуляли. Но я всегда чувствовала себя лишней. Я знала, что они обе нормальные. А я — нет.

А еще был случай с Русланом Назаровым, парнем из другой страны, которого мы называли «русаком». Он был немного странным, как будто аутист. У него была эпилепсия. Он жил с бабушкой, отцом и младшей сестрой. Его мама умерла. Он был очень одиноким и ранимым. И мы воспользовались этим. Мы выжали из него все соки, как из лимона. Мы долгое время издевались над ним, создавали его фейковые аккаунты. А потом, вместе с Богданом и девочкой, живущей в США, и моей бывшей подругой Линой, мы взломали его настоящий аккаунт несколько раз. Я и Лина взламывали его аккаунт еще до Богдана, писали ему всякий бред, выставляли его полным идиотом. Лина была очень жестокой. Ей нравилось издеваться над Русланом. А мне нравилось, что она рядом со мной. Я чувствовала себя сильнее, когда она была рядом. Мы писали ему гадости, оскорбляли его, унижали его. Мы писали ему от лица полиции. Мы заставили его поверить, что им интересуются спецслужбы, что он в чем-то виноват. Он был в ужасе. Он боялся, что его посадят в тюрьму. Мы крали его фотографии, его личные данные, его переписки. Мы знали о нем все. И мы использовали это против него. Это было ужасно подло, я знаю. Но тогда мне казалось, что это смешно. Богдан придумал эту «операцию». Он был гением троллинга и пранка. Он умел находить самые слабые места у людей и бить по ним безжалостно. Я восхищалась им. Он был моим кумиром. А потом мы слили его интимные фотографии и заставили его извиняться на камеру голым, используя фейковый аккаунт. Это было ужасно, я знаю. Но тогда мне казалось, что это смешно. Теперь я понимаю, что это было не смешно. Это было чудовищно. И я соучастница этого преступления. После этого он заблокировал меня везде, где только мог. Иногда я думаю о нем. Интересно, что с ним сейчас? Мучает ли его совесть? Спится ли ему спокойно по ночам? Или он просто забыл обо мне и живет своей жизнью? Хотела бы я знать. Но я знаю, что я его сломала. И мне нравится это осознавать, хоть я это и не признаю. Это единственное, что дает мне ощущение власти. Но эта власть — иллюзия. Она основана на чужой боли и страданиях.

Еще был один зек из моего города, который много раз сидел в тюрьме. Мы с ним общались, писали всякий бред, создавали отдельные чаты и даже звонили ему иногда. Его звали Александр Федонов. Он был странным, но не был извращенцем или педофилом. Он просто был сломленным человеком, который потерял всякую надежду. Но он любил орать матом в голосовых сообщениях. Особенно на меня и моих подруг. Ему нравилось нас пугать. Ему нравилось чувствовать себя сильным. В реальной жизни мы никогда не встречались. Он рассказывал мне о своей жизни в тюрьме, о своих преступлениях, о своих мечтах. Я слушала его с замиранием сердца. Мне казалось, что он настоящий герой, бунтарь, который не боится ничего на свете. Но на самом деле он был просто жалким преступником, который тратил свою жизнь впустую. Я видела в нем отражение себя — сломленного человека, застрявшего в порочном круге. И эта мысль ужасала меня, но в то же время притягивала. Он был моим двойником. Моим зеркальным отражением. Он был тем, кем я могла бы стать, если бы не встретила Богдана. Или, может быть, он был тем, кем я уже стала.

Иногда мне просто хотелось слить кого-нибудь из своего города. Просто потому, что я не люблю этот город и людей, которые здесь живут. Я находила тех, кто мне не нравится, и сливала их личную информацию в сеть, как будто это был мой способ бороться с системой, с обществом, которое меня не понимает. Я думала, что делаю мир лучше. Но, скорее всего, я просто делала его ещё хуже. Я ненавижу этот город. Я ненавижу этих людей. Они все такие лицемерные, глупые и злые. Они заслуживают того, чтобы я вылила на них всю свою злость и ненависть. Но зачем? Что это даст? Разве ненависть может изменить мир к лучшему? Или она только порождает новую ненависть? Может, я просто хочу уничтожить все, что напоминает мне о моей никчемности? Я знаю, что моя мотивация — внутренняя. Я хочу самореализоваться, путешествовать, найти баланс между самореализацией и личным счастьем. Но я не знаю, как это сделать. Я боюсь, что я никогда не найду свое призвание. Я боюсь, что я останусь одинокой. Я боюсь, что моя жизнь никогда не будет счастливой.

Однажды я даже написала заявление в полицию по приколу. Не буду говорить, что именно я написала, это останется моей тайной. Но закончилось все тем, что ко мне домой приехали полицейские, начали читать мой телефон. Бабушка и дедушка были в шоке. Потом меня вызвали в полицию, но ничего не было, так как мне было всего четырнадцать лет. Это было как в фильме ужасов: я была главной героиней, но не знала, что за мной следят, что моя игра может выйти из-под контроля. Тогда я впервые почувствовала настоящий страх, как ни странно, этот страх меня завёл. Я поняла, что я — не просто тролль и пранкер, а настоящий преступник. И что меня могут посадить в тюрьму. Но это меня не остановило. Наоборот, это сделало меня еще более смелой и безрассудной.

Мне часто угрожали из-за моих пранков и сливов. Кто-то обещал избить, кто-то написать заявление в полицию. Я боялась, конечно. Но продолжала делать то, что мне нравится, пока однажды не поняла, что играю с огнём. И этот огонь может сжечь меня дотла.

Несмотря на все это, у меня были и онлайн-друзья. Но даже среди них я чувствовала себя одинокой, как будто все мы были лишь марионетками в игре, где никто не знал, кто дёргает за ниточки, и какова цена этой игры. И однажды я узнала эту цену. Она оказалась слишком высокой.

Именно тогда в моей жизни появился он. Богдан. Мой ангел и мой демон. Мой личный сорт героина. Иногда он умел говорить то, что я хотела услышать. Он часто игнорировал мои сообщения, отвечал односложно, как будто делал мне одолжение. Но что-то в нем меня зацепило. Его образ, его мысли, его странная отстранённость.

Он был как запертая комната, ключ от которой я отчаянно хотела найти.

Я чувствовала, что за этой маской безразличия скрывается что-то интересное, что-то, что мне нужно узнать. И я была готова на все, чтобы разгадать его загадку.

Но сейчас, оглядываясь назад, я понимаю, что это была не загадка. Это была ловушка. И я, как наивная мотылька, летела прямо в огонь. Может быть, я просто хотела сгореть. Может быть, я просто хотела, чтобы кто-нибудь избавил меня от этой невыносимой боли. Может быть, я просто хотела умереть. Или, может быть, я просто хотела найти кого-то, кто будет любить меня такой, какая я есть. Но я выбрала неправильного человека. Я выбрала Богдана. И это стало моей самой большой ошибкой.

Я не знаю, что было дальше. Я плохо помню те дни. Все смешалось в один кошмар. Но я знаю одно: после встречи с Богданом моя жизнь уже никогда не будет прежней. И, может быть, это и к лучшему. Может быть, мне просто нужно было пройти через этот ад, чтобы стать тем, кто я есть сейчас.

Глава 2: Уколы зависимости

Но прежде, чем Богдан окончательно ворвался в мою жизнь и перевернул все с ног на голову, было кое-что ещё. С точки зрения психологии, это были классические случаи переноса и контрпереноса — попытка найти в другом человеке проекцию своих идеалов, заполнить внутреннюю пустоту, залечить старые раны. Но, как известно, такие «терапевтические» отношения редко заканчиваются хорошо. Они лишь усиливают зависимость и приводят к еще большему разочарованию. Два темных пятна на моей душе, которые я стараюсь не вспоминать. Но они всегда возвращаются, как ночные кошмары, преследуя меня во снах. Две истории о том, как я пыталась заполнить пустоту внутри себя чужой любовью. Две попытки найти спасение в объятиях тех, кто этого не заслуживал. Два «укола зависимости», которые едва не убили меня.

Сквик правила балом в виртуальном мире, но в реальном — оставалась все той же неуверенной в себе девчонкой, ищущей любви и признания. Она жаждала тепла, как замерзший путник жаждет костра. И каждый раз обжигалась. И она нашла объект для своей одержимости — Влада.

Влад. Имя, которое на долгие годы поселилось в моей голове, как навязчивая мелодия, как рефрен, повторяющийся снова и снова. Имя, которое, словно эхо, отдавалось в моей голове, заглушая все остальные мысли. Он был старше меня на два года, учился в той же школе, и, как мне тогда казалось, был воплощением совершенства. Высокий, стройный, с темными волосами и пронзительным взглядом. У него были карие глаза, он часто играл в компьютер и много гулял с друзьями. Он казался мне крутым и независимым. Он был популярен среди девчонок, всегда окружен друзьями, казался таким недосягаемым и загадочным. Он был как герой из фильма, сошедший с экрана в мою серую реальность.

Все началось с фотографии в ВКонтакте. Просто увидел его однажды в ленте новостей, и что-то внутри меня щелкнуло. Не знаю, что именно меня привлекло — внешность, взгляд, аура загадочности? Но с того момента я была обречена. Я написала ему какую-то глупость, чтобы просто завязать разговор. И понеслось…

Я влюбилась в него с конца пятого класса. Просто увидела его однажды в соц сетях, и поняла — это он. Мой идеал. Моя судьба. Конечно, это была полная чушь. Сейчас я это понимаю, но тогда я была уверена, что это настоящая любовь. Я была как наркоман, получивший первую дозу — эйфория, головокружение, потеря реальности.

Я начала следить за ним в социальных сетях. Узнала его адрес, чтобы случайно «встретить» его на улице. Я прокручивала в голове наши воображаемые диалоги, представляла, как мы будем вместе. Это была настоящая одержимость. Это было не просто увлечение, а патологическое стремление обладать, контролировать, быть рядом. Это была проекция моих собственных желаний и комплексов на образ идеального мужчины. Я плела паутину из своих фантазий, надеясь заманить в неё свою жертву. Я чувствовала себя Шерлоком Холмсом, выслеживающим опасного преступника. Каждая деталь его жизни казалась мне важной и значимой. Я искала в его поступках скрытый смысл, пыталась разгадать его тайну. Я была готова на все, чтобы заполучить его. Даже на то, чтобы сломать его.

Конечно, Влад не обращал на меня никакого внимания. Он встречался с моей одноклассницей, гулял с друзьями, жил своей жизнью. А я продолжала страдать и мечтать о нем. Я чувствовала себя невидимкой, тенью, которая преследует его повсюду. Я мечтала о том, чтобы он заметил меня, обратил на меня внимание, полюбил меня. Но он смотрел сквозь меня, как будто меня не существовало. Это было мучительно больно.

Иногда я писала ему и его друзьям всякую чушь в социальных сетях. Признавалась в любви, оскорбляла, несла какой-то бред. Я хотела привлечь его внимание, вызвать хоть какую-то реакцию. И иногда мне это удавалось. Влад рофлил надо мной, высмеивал мои чувства. Мне было обидно, но я продолжала писать ему. Я была словно мотылек, летящий на огонь, зная, что обожгусь, но не в силах остановиться. Помню, как однажды я написала ему в личку: «Влад, я люблю тебя! Ты самый лучший!». А он ответил: «Отвали, дура!». Я расплакалась, но на следующий день снова написала ему. Я была одержима. Я не могла остановиться. Мне казалось, что если я перестану писать ему, то он забудет обо мне, и я навсегда потеряю его.

Однажды, в восьмом классе, он даже предложил мне пообщаться. Я отказалась. К тому времени я уже устала от своей невзаимной любви. Я поняла, что Влад никогда не будет моим, и решила, что пора двигаться дальше. Но на самом деле я просто испугалась. Я боялась, что он увидит, какая я жалкая и никчемная. Я боялась, что он разочаруется во мне. Я предпочитала оставаться в своей фантазии, где он был идеальным и недосягаемым. Я была трусихой. Я боялась столкнуться с реальностью. Я боялась, что моя мечта рухнет. Я боялась, что я останусь одна. И поэтому я убежала. Я убежала в свой мир фантазий, где все было так, как я хотела. Но это был лишь самообман. Я не могла убежать от себя. Я не могла убежать от своей боли.

Но я продолжала любить его еще целый год. Я не могла выбросить его из головы. Он был моей навязчивой идеей, моей болезнью. Его образ преследовал меня во снах, его имя шептали голоса в моей голове. И эти голоса становились все громче и настойчивее. Они говорили мне, что я должна быть с ним, что он моя судьба, что я не могу жить без него. Они сводили меня с ума.

Я понимала, что мое поведение ненормально. Я знала, что одержимость Владом отравляет мою жизнь. Но я ничего не могла с собой поделать. Влюбленность делала из меня больного человека. Я превратилась в тень, следующую за ним повсюду, питаясь крохами его внимания, его редкими взглядами. Я потеряла себя в этом наваждении. И с каждым днем я чувствовала, как схожу с ума.

Чтобы хоть как-то отвлечься от своей одержимости, я начала общаться с парнем из Камня-на-Оби, с которым познакомилась в интернете. Это была глупая затея, ведь я прекрасно понимала, что любовь по переписке — это абсурд. Но мне было все равно. Я просто хотела забыть Влада, заполнить пустоту, образовавшуюся в моем сердце. Я пыталась заменить один наркотик другим, но это не работало.

Одержимость Владом была моей первой любовью, моей первой большой ошибкой. Я потратила на него годы своей жизни, отдала ему часть своей души. И что я получила взамен? Ничего. Только боль, разочарование и осознание того, что я была просто глупой девчонкой, влюбленной в мираж. Это был урок, который я запомнила на всю жизнь. Урок о том, как опасно идеализировать людей и как важно любить себя. Урок, который я так и не усвоила.

Каждый день я писала своим подругам о Владе. Это были короткие сообщения, полные отчаяния и надежды:

«Я сегодня видела Влада возле школы! Он такой красивый!»

«Опять ты за своё? Забудь о нем уже!» — отвечала подруга, уставшая от моих страданий.

«Не могу! Он просто идеальный!»

«Я написала Владу!»

«Что написала?» — спрашивала подруга, всегда готовая поддержать мои безумные идеи.

«Просто спросила, как дела!»

«Влад мне ответил!»

«И что он написал?» — интересовалась подруга скептически.

«Просто „Привет“!»

«У Влада появилась девушка!»

«Кто она?» — возмущалась она.

«Маша из параллельного класса!»

«Ну вот видишь! Я же говорила! Забудь о нем!» — твердила подруга.

«Не могу! Я его люблю!»

Эти сообщения были моим криком души, моей попыткой поделиться с кем-то своей болью и найти хоть какое-то утешение. Но, в конечном итоге, они лишь подчеркивали мою одержимость и мою глупость.

Не успела я залечить раны, нанесенные Владом, как судьба подкинула мне новый «наркотик» — Илью.

Илья. Имя, которое, словно эхо, повторяло прежнюю боль. Словно дежавю, я снова оказалась в плену навязчивых мыслей и несбыточных надежд. Как будто кто-то играет со мной в жестокую игру, заставляя меня снова и снова наступать на одни и те же грабли. Мы познакомились летом 2023 года в каком-то случайном чате. Ничего особенного — обычный парень, на полгода младше меня. Но что-то зацепило. Может быть, отголоски прежней одержимости Владом, может быть, просто потребность в новых эмоциях. Может быть, просто желание почувствовать себя живой. Может быть, это было просто желание почувствовать боль. Я была мазохисткой. Мне нравилось страдать. Мне нравилось чувствовать себя жертвой. Илья немного толстый, светлые волосы такие русые, зелёные глаза, часто сидел дома, играл в компьютер, но и иногда гулял и было также много знакомых.

После первого дня общения мы пропали из виду. А потом я начала рофлить над ним в чате, и тут все закрутилось снова. Как и с Владом, я не заметила, как влюбилась. Илья казался мне интересным, непредсказуемым, сложным. Я проецировала на него свои фантазии, приписывала ему качества, которых у него, возможно, и не было. Я рисовала в своей голове идеальный образ, забывая о том, что передо мной живой человек со своими достоинствами и недостатками.