Бесплатный фрагмент - Секта Ушельцев

Вступление

— Я расскажу всё, что случилось со мной сегодня с утра, а про вчера и рассказывать не буду, потому что тогда я была совсем другой.

Льюис Кэрролл

Сюжет не может быть ужасным, если история — правда. Если проза ясна и чиста. И если она подтверждает смелость и достоинство.

Эрнест Хемингуэй

Мне повезло. Я обрёл понимание довольно-таки рано. Неожиданно, не очень праведно, совсем не заслуженно, но у каждого свой Путь. Мой не был усеян розами и даже отдельными её лепестками. Но важно лишь то, что он привёл к цели. Не к конечной, а к начальной цели. С которой Путь только начинается. Но на старт я уже встал. Учитывая сложившуюся ситуацию в целом на нашей планете, это уже огромный успех.

Иногда забавно вспоминать себя того, раннего, молодого и беззаботного. Что я не без удовольствия сделал в некоторых своих рассказах из сборника «Неизвестный космонавт и другие правдивые истории, которых никогда не было». Последняя фраза в название сборника была включена позже, чтобы прокуратура не начала рыться в делах 90-х и пришивать их белыми нитками к автору. Но всё это было в прошлых жизнях. Сейчас я, как и Алиса, совсем другой.

И сейчас всё гораздо интереснее. Цель поставлена. Часть пути уже пройдена и мои книги тому яркое подтверждение. В том числе и эта, созданная из моих реальных путешествий и подсказок свыше, содержащая реальные диалоги с реальными людьми и общение с Духами в сеансах медитации и вещих снах.

Всё, что написано в книге — правда. Но, правда — у каждого своя. Так что не огорчайтесь, если Ваше мнение не совпадает с мнением автора. У каждого из нас свой Путь и своё предназначение. И пусть так и будет!

Книга первая. Храм Богов

Глава I

Знакомство

Помните, современной системе, под названием «государство», не нужны умные, здоровые люди. Ей нужно стадо. Продолжайте пить алкоголь, курить, колоться и ни в коем случае не выключайте телевизор!

Пусть работает, хотя бы как фон.

Готовясь к побегу, я незаметно наблюдал за сотрудниками безопасности Храма. Изучал их невидимую работу достаточно долгое время, поняв до мелочей их общий стиль охраны объекта. И уже давно составил план побега.

Поэтому, мне удалось покинуть Храм незаметно. Собственно, всё время пребывания на его территории, за мной никто никогда не следил. А учитывая то доверие настоятеля и учителей, что я заслужил за время учёбы, особенно во время путешествий в поисках артефактов, можно было предположить, что я и вовсе на особом положении.

Путешествуя вместе с учителями и другими учениками, я не раз задумывался о том, чтобы потеряться и не возвращаться обратно. Не потому, что мне было плохо внутри, а потому, что скучал по тому, что снаружи. Но яркие приключения так глубоко погружали в происходящее, что я вспоминал о побеге уже лёжа в своей комнате на третьем этаже. А мой странный план так и оставался планом. Почему странный? Причин такому определению несколько. Но самая главная причина заключалась в том, что никто насильно меня там не держал. Мне было неведомо: пытался ли кто-нибудь до меня сбежать из этого добровольного заключения или нет. Ведь находящиеся внутри Храма люди гуляли свободно, сами туда добровольно приходили в поисках знаний и теоретически могли в любой момент уйти. Прекрасные отношения со всеми учителями были у всех и всегда. Собственно, сам Храм был неким сосредоточением добра и спокойствия. И даже те споры, что рождались периодически во время обсуждения той или иной неоднозначной темы, были исполнены взаимного уважения со стороны спорщиков. Плюс ко всему, я принёс Храму немало пользы, доставив в музей несколько древних артефактов, добытых в результате сложных и местами даже опасных экспедиций. Даже те вещи, что я вполне законно мог посчитать своими, тоже оставил на добрую память. Но всё равно, чувство, что убегаю как вор, как заключённый из тюрьмы меня не покидало. Очень странный план и объяснить его даже самому себе не получалось. Но, почему-то, я решил следовать именно ему, а не здравой логике, подсказывающей, что бояться мне нечего, и правильнее было бы просто вежливо попрощаться и спокойно уйти.

Будут ли мне мешать уйти, я не знал. Когда я начинал разговор о том, что хотел бы вернуться в мир тоталитарной лжи, воровской власти и жёсткого материализма, меня либо отговаривали, либо жалели, либо просто смеялись, так как думали, что это такой своеобразный сарказм. Моё желание сбежать сильно удивило бы всех, кто живёт в Храме, хотя саму вероятность такого развития событий мы не раз обсуждали с учителями. Я не знал входит ли в функции охраны препятствие побегам или только ограждение Обители от случайных или совсем не желательных гостей. Об этом здесь никто не говорил по причине отсутствия у постояльцев Храма желания вернуться в суету материального мира из Обители Духовности. Люди, попавшие сюда, были не случайными жертвами секты, пойманными на улице опытными зазывалами. И я и все, с кем мне довелось общаться, сознательно приходили сюда в поисках развития Души, теряющейся в материальном мире. Потеряв интерес к жизни в том обществе, которое травило те самые Души чёрствым материализмом, дешёвым подобием искусства и отсутствием возможности на осуществление интересов собственной личности. В надежде на исполнение самых заветных мечтаний Человека духовного — пройти в земном воплощении золотой Путь познания Мироздания. И пойти дальше, познавая всё больше и больше, стремясь к абсолютному Знанию Мироздания со всем его многообразием Миров.

Но, что-то я сильно забежал вперёд. Придётся на время оставить тему приключений, путешествий и волшебных артефактов и начать с более приземлённого — того, как я влип во всё это. Я даже забыл представиться — Ратислав. Моё имя мало что скажет вам. Разве что мою национальную принадлежность и пол. Согласитесь, было бы странным, если бы человек с именем Ратислав, оказался девушкой-узбечкой или мальчиком-таджиком. И сейчас, в 2025 году принятого повсеместно календаря, мне уже 57 лет. И да, я русский. И всегда гордился этим, подчёркивая именно свою национальность, а не принадлежность к государству. В моём понимании русский человек — это не просто национальность, это образ жизни. Трезвость, духовное, умственное и физическое развитие. Смекалка, направленная не на добычу денег, а на познание Мира, созидание, творчество. Этим русский человек отличается от «россиянина», который может бухать, распутствовать и воровать. У россиянина нет границ приличия, ибо нет корней. Есть только государство. А любому современному государству нужны не задающиеся сложными вопросами рабы. Поговорку-вопрос «если вы такие умные, почему вы такие бедные?», придумали очень плохие люди. Те, чья цель — подмена понятий и жизненных приоритетов общества.

Как справедливо заметил один очень умный человек, русские весьма редко применяют тактику радикального сопротивления властям. Национальная черта — ждать, когда власть нажрётся и лопнет. Мы — не индийцы. Те, в конце сороковых годов прошлого столетия, прониклись призывами Махатмы Ганди и просто перестали покупать английские товары. И могучая английская империя была задушена на территории своей же колонии бескровно. Стала беспомощной на территории Махатмы — босого старика, одетого в простыню на голое тело. Махатма ел ботву и не имел позорящих его счетов в банке. По факту имущества — то же, что и Диоген. Ни кола, ни двора. То, что импонирует всем и всегда. Даже жуликам. Ту самую поговорку «если вы такие умные, почему вы такие бедные?», придумало общество потребления. В духовном обществе её аналог звучит совсем иначе: «Чем Душа добрей, тем жизнь сложней». Желающий остаться в истории всеобщим любимцем обязан быть бедным. Вся власть Англии держалась на коммерции, а ее на территории Индии в один момент не стало. Великая сила тихого единодушия нищего народа. Бомбить Индию за такое неповиновение при живом Сталине англичане не посмели. Это теперь, при прозападных правителях современной России, НАТО-вцы бомбят, кого захотят. Свергают непокорные им режимы, как произошло с Каддафи. Убийцы ливийского лидера останутся в памяти только как убийцы Каддафи. Больше ничем они не запомнятся потомкам.

А наши Навальные и Грудинины на Махатму не тянут. Слишком много денег у них в чемоданах. Народ не может верить богатому вождю. В случае альтернативы между имуществом и народом — к гадалке не ходи, заведомо ясно, что выберет лжевождь. Он продаст с потрохами. Много свежих примеров. Сталин не умирает в памяти народа, потому что сам умер в штопаных носках. Богатый ненадежен. Если бы не деньги — не было бы Горбачева, Ельцина, Чубайса и всех тех, кого нельзя теперь ругать, кроме как сидя на кухне перед телевизором и желательно так, чтобы никто не слышал. Покупаются «эффективные менеджеры» и они тщательно отрабатывают каждую копейку, вложенную в них. Махатма был последним оппонентом тех Тёмных тварей, которые ныне всех купили.

Вывод: пока не появится русский Махатма Ганди, придётся ждать, когда ненасытная власть съест столько, что лопнет сама. Или стать Махатмой самим.

Да, называясь русским и подчёркивая важность для меня этого понятия, я сильно рискую. В нынешнем, 2025 году, уже три года как запрещено прилюдно подчёркивать своё происхождение, особенно национальность. Часть 5 статьи 282 УК России запрещает это под страхом смертной казни, которую, вопреки когда-то принятым Россией международным договорённостям, вернули специально для тех, кто, по мнению власти, разжигает межнациональную рознь. Разжигает, просто идентифицируя себя по национальному признаку. Нельзя! Национальное самосознание опасно для власти. Теперь называть себя можно только «россиянином». Плакаты с этим словом, буквально заполонили улицы больших городов и фасады административных зданий в городах поменьше.

А теперь отмотаем ещё чуть-чуть назад. История, о которой я решил написать, началась весной 2024 года, когда я, будучи относительно счастливым человеком, решил в корне изменить свою жизнь. Сбежать от своей, относительно не самой плохой, действительности в полную неизвестность. Бросив всё, что связывало с материальным миром, я ушёл искать знания о Душе, не особо рассчитывая на успех. Да, такое ещё бывает в нынешний век поголовного уничтожения Душ в угоду питающимся гаввахом монстрам, стоящим у власти во всех крупных государствах современного мира.

До того, как попасть в Храм, я два года жил в городе Новороссийске, хотя родился в Москве. Но не в той Москве, где теперь люди бегают по улицам с выпученными глазами, где не слышно русской речи, а стоит многоголосый непонятный гвалт из уст съехавшихся отовсюду бездельников. Современную Москву, точнее то, что с ней стало, более уместно назвать «Москвабадом». Город, в котором я родился, был другим. Родился я в столице СССР в 1967 году, в семье самых что ни на есть коренных москвичей. И не без оснований гордился этим. «Надо же как повезло, — думал я сидя за школьной партой, — родился в самой лучшей стране СССР и в самом лучшем её городе-столице — Москве! А мог бы родиться негром в Африке!».

Это уже потом, после развала великой страны, всякая журналистская сволочь, называющая себя «свободной прессой», притом, что умеет делать только одно — угождать своему хозяину и выполнять проплаченные заказы, приучила народ называть тот период жизни нашей страны брезгливо — «совком». Отказавшись от своего прошлого и от деяний своих отцов, страна стала падать в пропасть. Отвалившиеся республики радовались какой-то независимости, хотя по факту ничего, кроме экономических проблем, не приобрели. Оставшаяся от некогда великой страны СССР Россия, по воле Горбачёва, влезла по уши в кредиты и займы, которые не брала даже после страшнейшей войны 1941—45 годов. Теперь она сидит на надёжном финансовом крючке у мировой банковской системы, как и большинство государств. И нынешние власти России, выполняют все указания кредиторов — своих новых иноземных хозяев. Параллельно с этим, Москва, усилиями многолетнего мэра Лужкова, открыла двери для беженцев изо всех республик бывшего СССР. За время своего правления Москвой, он окружил себя целыми аулами иноземцев, которыми было проще управлять, чем умными, образованными и свободолюбивыми москвичами. Первые пригретые беженцы, в свою очередь, перевезли в Москву всех своих родственников и знакомых, а потом и все соседние аулы. Теперь Москва перестала быть тихим и мирным городом, где все друг друга знают, как в большой деревне. А стала сливной канавой для отбросов со всего постсоветского пространства, галдящих на разных языках, создавая иллюзию большого базара. Именно для отбросов. Ибо человек нормальный живёт на земле своих предков. А в Москву понаехали те, кем на их малой родине попу вытирали. Есть исключения, но их так мало, что не стоит и вспоминать.

Тогда, в моём детстве и юности, в 70-х, 80-х и 90-х годах XX Века, даже тех, кто получил квартиры в Москве в качестве подарка за воинские подвиги в Великой отечественной войне 1941—45 годов, мы, коренные москвичи, легко отличали в толпе и называли презрительным словом «лимитчики». Строго говоря, «лимитой» назывались те, кто получал право жить в Москве по т.н. «лимиту», предоставленному различным производственным предприятиям. Но мы распространяли этот термин на всех «понаехавших». Сейчас уже сложно себе такое представить, но в те далёкие уже годы, в Москве было полным полно производственных предприятий, выпускающих различную и очень даже востребованную продукцию. Сейчас остатки этих производственных помещений служат либо складами, либо торговыми центрами. Власть, установившаяся на территории России после развала СССР, не способна была ни на что, кроме как разворовывать всё, что наработано за годы СССР. И сдавать в аренду под магазины целые заводы и фабрики. Производства больше нет. Не только в Москве, но и во всей России. Почти нет. Мы теперь только сырьевой придаток для т.н. «развитых» стран и рынок сбыта для тех товаров, которые они не могут продать на своих внутренних рынках. Так бывает, когда власть в стране получают иноземцы. Им плевать на народ, которым они правят. Их единственная цель — успеть наворовать побольше, пока люди не поняли, кто ими правит и не выгнали всю эту гоп-компанию поганой метлой. Главаря всей этой воровской шайки вот уже более шести лет нельзя поминать всуе. Просто произнеся его имя можно оказаться так далеко, что никто и никогда уже тебя не увидит. Одно время его фамилия практически стала нарицательной в народе и приобрела смысл «вор». И вот, когда после очередных подтасованных выборов Президента, грамотно проведённых его холуями, он остался у кормушки ещё на один срок, вышел указ о недопущении произнесения должности и фамилии Его Самого в любом контексте, кроме цитирования официальных правительственных текстов, постановлений и указов. Сейчас в 2025-ом, когда тот шестилетний срок официально закончился, новые выборы решили не проводить. Тот, Кого нельзя называть, стал пожизненным Правителем России, точнее того, что от неё теперь осталось. Ведь ещё каких-то пять лет тому назад, до подписания новых территориальных договорённостей с Японией, Китаем и США, все земли от Урала до Камчатки включительно были нашими, российскими. Теперь Камчатка и острова в Тихом океане принадлежат Японии, восточные и северные материковые берега — Соединённым Штатам, а вся остальная Сибирь — Китаю.

К моменту описываемых событий те остатки русского народа, что некогда составляли костяк империи, уже поняли всю пагубность власти. Но поздно. Опоздали с прозрением. Власть успела заменить коренное население всех крупных городов мигрантами из средней Азии. Теперь в Москве в любом вагоне поезда можно было легко узнать случайно затесавшегося коренного москвича. Он был там максимум один, скромно стоящий в уголке и читающий книгу с отрешённым видом. Остальные пассажиры галдели на разных языках, яростно пытаясь перекричать друг друга. Скалились в сторону белых девушек, которых с каждым годом становилось в общественном транспорте всё меньше и меньше. Девушкам ездить в метро давно уже стало небезопасно, даже в сопровождении мужчин. Понаехавшие с гор — ребята смелые, нападают стаями и никакой бокс или каратэ не помогут от удара монтировкой по затылку. Те, которые настоящие горцы — не такие. В горах вовсе не бывает плохих людей. У меня много друзей на Кавказе. И все они прекрасные люди — интересные собеседники, образованные люди, а уж какие гостеприимные, словами не описать. Но сбежали оттуда в Москву именно отбросы. Они не горцы. Они — позор своих народов. Сами москвичи разъехались в те места России, где ещё слышна была на улицах русская речь. Я, к примеру, удрал в Старый Оскол Белгородской области, где прожил шесть счастливых лет. А после перебрался в Новороссийск. Именно там, весной 2024 года, началась та история, которую я хотел бы Вам рассказать.

Итак, Новороссийск, март 2024 года.

Общаясь в Новороссийске с людьми, я неоднократно слышал о некоем месте, куда могут попасть только избранные, где люди обретают счастье. Правда в чём именно заключается то самое счастье, толком никто не знал. Ну, хотя бы потому, что никто из собеседников лично там не был и по слухам, никто из ушедших туда, обратно не возвращался. Слухи ходили разные. Я мало уделял внимания таким рассказам, понимая, что слухи могут быть пустыми или настолько искажёнными, что не стоит забивать ими голову. Но, вовсе не думать об этом таинственном месте, тоже было невозможно. Во-первых, потому, что среди рассказов об этом, то ли Дворце, то ли Санатории, то ли волшебной поляне в лесу, часто звучало слово Душа. Главное слово в списке моих жизненных интересов. Во-вторых, люди, с которыми меня сталкивала судьба, чаще всего были не пустыми болтунами и переносчиками пустых сплетен и новостей, а людьми живыми и интересными. И разговоры наши, как правило, носили характер научной или, с точки зрения официальных учёных, антинаучной беседы. Антинаучной потому, что официальная наука приучила нас к плоскому восприятию всего, что нас окружает. Многомерное мышление вытравлено ею из людей и всё, что не укладывается в плоскую модель сознания, отрицается, как не имеющее право на существование. Плоский безобразный алфавит, вместо азбуки, где каждая буквица имела образное значение, а то и несколько. Плоские математические примеры: «два умножить на два», вместо объемного «дважды два». Все эти, казалось бы, мелочи, сделали нас двухмерными. Плоскими как икона, заменившая объёмные статуи, изображающие Богов, принятые в древних временах. Восприятие объёмных образов притупилось и стало со временем атавизмом.

Жизнь постоянно и настойчиво сталкивала меня с людьми интересными, имеющими собственное мнение, не искажённое телевизором. И темы для разговоров, как правило, были гораздо глубже, чем обсуждение женских бюстов или результатов футбольных матчей. Даже не смотря на то, что со многими своими собеседниками я общался впервые, случайно сцепившись языками на берегу моря или в автомобильной пробке. Я быстро схожусь с людьми, если чувствую что наши Души не враждебны друг другу. Даже не так. Мне легко общаться с людьми, у которых есть та самая Душа. В наше время это настоящее сокровище, редкое и тщательно скрываемое от общества теми немногими, у кого она осталась. Но среди моих собеседников процент таковых был огромным. И это не удивительно. Каждый из нас притягивает к себе тех, к кому стремиться его Душа. Правило взаимного магнита. Оно работает вне зависимости от нашего желания. От нас с вами зависит только то, как мы распоряжаемся этой силой притяжения. Пользоваться результатами оной или как чопорный англичанин стоять и смотреть в сторону, пока нас не представили друг другу. Душу нужно уметь слушать. И поступать соответственно её желаниям и устремлениям. А чопорность оставим полудиким островитянам.

В марте на море хорошо. Лёгкие, в отличие от осенних ураганов, ветра приносят со стороны моря забытые за время зимней спячки запахи свободы. Свободного плавания, свободного полёта, свободы от бытовых проблем. Запахи доступные лишь свободному человеку, на время отпуска позабывшему о работе, о суете городов, о политических пристрастиях и религиозных обрядах. Обо всём, кроме самого моря, куда он стремился целый год и теперь наслаждается каждой секундой своей свободы от быта. Но в марте таких счастливчиков на курортах почти нет. А сам запах моря напоминает местному населению о скором наплыве отдыхающих местным жителям. Само море ещё не затягивает нырнуть и поплыть — холодновато. Хотя и зимой находятся отважные индивидуумы, в прошлой жизни, явно бывшие настоящими моржами. Но и зимой море не отталкивает холодными ветрами. А скорее манит прогуляться по набережной. Помечтать о чём-то бесконечно прекрасном.

Это моя вторая весна в Новороссийске. И вот уже второй год я вижу её. Высокая, стройная девушка, в широкополой шляпе, гуляет по набережной каждый день. Гуляет подолгу. Никуда не торопясь и особо не глядя по сторонам. Лишь иногда поднимая глаза к небесам, она как бы парит на небольшой высоте вдоль берега моря. И всегда в полном одиночестве. Её шляпа не очень гармонирует с ярко-жёлто-чёрным платьем в пол, но в целом образ незнакомки прекрасен. Окна моей новороссийской квартиры выходят на новую набережную, очень удобную для прогулок. И всегда, когда я вечером смотрю на море из окна квартиры, я вижу её силуэт. Как раз с марта и до самых сильных октябрьских ветров.

Вот и сейчас она снова попалась на глаза. У меня в доме гость, с которым я за компанию вышел на балкон. Он покурить, а я продолжить наш разговор о династии Шереметьевых и их участии в смуте. Но, увидев прекрасную незнакомку, тема из истории уничтожения княжеской власти на Руси, перестала быть интересной. Я назвал её прекрасной незнакомкой, хотя никогда не видел её лица. Отсюда до набережной не так уж и близко, чтобы разглядеть черты. А подсматривать за дамами при помощи бинокля, я не приучен. Моветон, знаете ли. Но мне, почему-то казалось, что столь элегантная шляпа и платье, немного стелящееся по каменным плитам набережной, не может быть нарядом некрасивого внешне человека. По крайней мере, хотелось мне именно так представлять эту девушку, чтобы титул «прекрасной незнакомки» был ей в самую пору. Я понятия не имел, сколько ей лет и кто она. И как-то само собой вырвался вопрос:

— Что за девушка там бродит каждый день?

Мой собеседник был коренным жителем Новороссийска и моим соседом. Звали его Романом. Он трудился школьным учителем истории и очень переживал, когда я доказывал ему, что всё, чему он учит детей, сплошная неправда. Его исторические знания меня мало интересовали, но как оппонент он был интересен. Однако, его знание города и остальных наших соседей, мне пригождалось чаще, чем его познания в истории государства российского. Вот и сейчас я надеялся на то, что девушку на набережной замечал не только я. Конечно, учитывая, что дом наш относительно новый, вид на набережную не всегда был в его распоряжении. Но про девушку, как оказалось, он знает больше моего.

— Это наша городская сумасшедшая. Бродит по набережной уже несколько лет подряд. Ни с кем не разговаривает. Были попытки у ребят с ней завести разговор, но она лишь молчала и шла себе дальше. Ни привета, ни ответа. Ни слова никому. Были те, кому она сильно понравилась. Подкатывали и с цветами и с конфетами. Один местный бизнесмен даже на своём «BMW» на набережную въехал, чтобы произвести впечатление. Цветами закидал и в любви признавался, пока его полиция не увела в свою машину и увезла в участок, а «BMW» на штраф-стоянку. А она знай себе — смотрит в сторону моря и молчит. Даже ему ничего не ответила, лишь улыбалась в сторону моря.

— А почему сумасшедшая?

— Тебе мало того, что я сказал? Будет нормальный человек молчать всегда? И гулять вот так молча днями напролёт? Если бы хоть с кем-то заговорила. А то ведь совсем одна и молчит.

— Может быть немая?

— Нет. Интересовались люди — кто такая, да где живёт. Нашли соседей. Те говорят, что здоровается, значит не немая. И в магазин сама ходит, там говорит. А ещё говорят, что когда ремонт ей в квартире рабочие делали — так орала на них, что все этажи слышали. Особенно когда её рояль весь поцарапали, поднимая наверх.

— Ну вот, видишь. Общается когда надо, музыкой занимается, значит не сумасшедшая.

— А кто тогда? Вот, поди, и сам попробуй поговорить. И всё поймёшь. Не все у девки дома.

— А лет ей сколько, ну примерно?

— На вид немногим больше двадцати, а там кто знает? Я с ней близко не знакомился и даже не подходил. Мне такие сложные варианты не интересны. Я люблю девок простых, понятных.

— Интересная особа. Надо будет познакомиться.

— Запасись терпением. Сложно знакомится со столбом. Сигарета у моего соседа закончилась, и мы вернулись в квартиру, где нас ждала вторая часть спора об ополчении Минина и Пожарского и таких разных московских и костромских Шереметьевых, пытавшихся, но так серьёзно и не повлиявших на раздел сфер влияний во время смуты. Но мысль познакомится с прекрасной, в чём уже не было никаких сомнений, незнакомкой, настолько засела в моей голове, что я так и не рассказал своему учёному собеседнику об установленных мною фактах подтасовки официальной истории практически во всём, что касалось прихода к власти бояр Романовых. А уж до того, что позже произошла замена всей правящей верхушки на иноземцев, носящих ту же фамилию не по праву рождения, а лишь по документам, мы тем паче не дошли. В этот момент, слишком далеко были мои мысли от смутных времён. Хотя, на сегодняшний момент та смута многим кажется не самым плохим временем для русского человека на своей собственной земле. Так плохо живётся сейчас в этом страшном государстве, что и смута выглядит предпочтительно, вместе с продажными боярами, да поляками в московском Кремле.

Я не стал откладывать в долгий ящик идею познакомиться и, как только сосед покинул порог моего дома, стал собираться. Конечно же, я надел свой любимый костюм от «Манзетти», в котором давненько не щеголял. Бабочку и жилетку надевать не стал. Лишнее. Надел только сам костюм. И, конечно, свою любимую чёрную шелковую рубашку. Она была единственной вещью из одежды, которую я хранил много лет. Не могу её выкинуть, хотя видно, что вещь не новая. Купил эту рубашку в Индии ещё в 90-е, настоящий индийский шелк. В отличие от китайского, он мягче и легче. И так приятно касается тела, что чувствуешь себя совсем иначе, чем в любой другой одежде. Кажется, что взмахнёшь руками и взлетишь. Такая лёгкость от подобных вещей. А та пара маленьких пятен, что выдают её древность, в конце концов, под пиджаком не видна.

Тропа, выложенная декоративным камнем от моего дома до моря, приходила почти в самый центр широченной части новой набережной. Когда я подходил к месту, где ручеек моей тропинки вливался в реку набережной, незнакомка миновала этот перекрёсток и шла дальше в сторону южной окраины города, вправо от меня. Я не стал догонять её, а пошёл налево, как истинный ловелас. Также не торопясь, не отвлекаясь на осмотр редких прохожих и лишь изредка поглядывая на море. Встреча не должна быть навязчивой с моей стороны, это я уже понял из рассказов соседа. Дойдя до спуска к старой набережной, я развернулся и пошёл навстречу этой загадочной особе. Она, к тому времени, тоже шла в мою сторону. Волнения не было, я был в форме и полной боевой готовности. К тому же опыт покорения дамских сердец не утрачивается с годами, а лишь обрастает свежими решениями после анализа прошлых побед и особенно после редких поражений.

Между нами оставались не более семи-восьми метров, когда она, наконец-то, подняла свои глаза на меня. Блеснувший взгляд дал мне понять, что всё не зря. Собственно я никогда не сомневался в своей способности правильно подходить к дамам. С этим у меня никогда не было проблем. Отсюда и множество бракосочетаний и куча детей по всему свету. Но всё это было в далёком прошлом. С момента расставания с последней супругой, я потерял интерес к завоеванию женских сердец. Ну, мне так казалось, что потерял. На время, как показала жизнь и сегодняшний вечер.

Не сближаясь, я поклонился лёгким кивком головы, дама опустила на секунду глаза, отвечая, таким образом, на поклон, дабы не показаться невежливой. Большего я и не ждал. Замедлив шаг до почти полной остановки, я жестом левой руки указал на парапет, как бы предлагая даме постоять и посмотреть на закат, до которого оставалось не более получаса. Незнакомка не сразу, но всё-таки повиновалась, но смотрела при этом исключительно в сторону моря, не выдавая особого интереса к моей персоне и не показывая особой жажды общения. Как бы подчёркивая всем своим видом — ничего кроме заката не будет. Ага, конечно. Пошла бы ты стоять у парапета с тем бизнесменом на «BMW» или с местными гопниками, подумал я. А вслух небрежно спросил:

Что привело Вас на эту набережную?

— Я просто гуляю. А вас?

— Вы.

— Вот как? — в вопросе прозвучало разочарование. Я понял, что слишком рано выкладываю карты из рукавов. Одна ошибка могла стоить всей партии, но дама была в хорошем настроении. Повезло.

Поскольку я не стал развивать тему, неприятную собеседнице, а просто на время замолчал, даме пришлось отвечать на прозвучавший ранее вопрос.

— Меня сюда приводит море.

— И часто приводит?

— Почти каждый день.

— Не скучно?

— Нет, отнюдь. Здесь прекрасно и каждый день по-разному.

— Да, море не бывает скучным. Казалось бы, оно всегда здесь, на месте. Но всегда такое разное. Иногда успокаивает, иногда бодрит. А чаще всего заставляет мечтать.

— Меня оно отвлекает от суеты. И, да, позволяет думать о своём, не связанном с современным обществом, бытом, людьми.

— Не любите людей?

— Как сказать. Наверное, да, не люблю. Слишком много глупости вокруг. Пустоты в головах, меркантильности в желаниях, вранья в разговорах. Море — совсем другое дело. Им можно любоваться как самым искренним другом. Оно всегда показывает своё настроение. По нему видно, радо оно людям или готово поглотить всех, кто отважится дотронуться до его вод. Но оно прекрасно даже в своём гневе! Море не страшное. Оно завораживающе прекрасно.

— Это большой плюс воды, огня и вершины любой горы. Возможность смотреть и, не отрываясь думать о своём. Но ещё лучше для этого подходит пещера. Абсолютная темнота, абсолютная тишина. Только там можно услышать себя изнутри.

— Никогда не ставила перед собой такой цели. Мне достаточно познавать то, что вокруг меня. Мои собственные внутренности меня интересуют в меньшей степени.

— Досадно. Не понимая себя и своего места в Мироздании, трудно понять и само Мироздание, а тем более его действия и поступки по отношению к самому себе.

— Не думала об этом. Мне казалось, что познать то, что видишь, можно не изучая собственные глаза.

— Видимое можно увидеть. Можно услышать звуки. Но нельзя понять объём всего целого, не изучив то, из чего оно состоит. Мы — люди, часть Природы, часть Мироздания. И воспринимая себя в отрыве от остального Мира, мы обречены на непонимание многих процессов, происходящих вокруг нас. Те же глаза не видят всей картины, окружающей нас. Слишком узок их спектр восприятия. Кошки видят гораздо больше.

— Возможно. У нас дома была кошка, которая вечно пугалась пустого угла, как будто там кто-то был. Тогда скажу проще — только здесь мне хочется проводить время.

— Со стороны людям кажется, что всё наоборот. Что Ваша жизнь проходит мимо вас, пока Вы гуляете по этой набережной.

— Да, знаю, меня считают сумасшедшей. Но мне это не мешает. Как говорила Мерлин Монро: «Мне всё равно, что думают обо мне люди. Я о них вовсе не думаю».

— Вам проще. Вас считают сумасшедшей незнакомые люди. Лишь потому, что Вы игнорируете их общество. А вот меня наоборот, считают ненормальным все, кто меня хорошо знает.

— Отчего? — я удостоился на этот раз долгого изучающего взгляда и неподдельного интереса.

— Я не пью с ними спиртного, не люблю разговоры о женщинах и автомобилях, не играю с ними в домино у гаража и даже не люблю рыбалку. Друзья часто обижаются. Говорят: «ты нас не уважаешь, если с нами не пьёшь». Иногда пытаюсь поддержать компанию, но больше пары маленьких рюмок хорошего коньяка или текилы всё равно не могу выпить. Точнее — не хочу.

— И всё? Только за это считать сумасшедшим нельзя.

— Не всё. Ещё я по профессии — боксёр, но не люблю бить людей. В моём случае исход драки заранее предрешён и получается не драка, а унижение противника. А унижать людей нехорошо, даже самых отъявленных негодяев. Всякое бывало, конечно. Но после любого избиения остаётся ужасный осадок на Душе. Я долгое время переживаю за то, что не сдержался и плохо сплю. А сон слишком важен для меня.

Мне проще выстрелить в голову и никаких унижений. И нервы целы и человека не унизил. Морально проще.

Ещё по образованию я юрист, закончил Академию народного хозяйства, факультет имени Сперанского. Но не проработал по специальности ни дня. Не могу переступать через свою совесть, а хорошим адвокатом и даже прокурором без этого быть невозможно. В общем, человек со странностями, если мерить современными мерками. Но нас с Вами это объединяет — мы не похожи на большинство людей.

Наступило молчание. Но не неловкое, которое бывает на первых свиданиях из-за отсутствия общих тем. Напротив. Победоносное. Совместное молчание объединяло нас в эту минуту. Мы думали об одном и том же и так громко, что не обязательно было открывать рот и использовать речь, чтобы понять это.

Девушка была действительно прекрасна внешне. Стройное тело, не обделённое в нужных местах выпуклостями. Красивое лицо, отдающее античностью. Длинные тонкие музыкальные пальцы — признак благородного происхождения. Её чёрно-жёлтое приталенное платье подчёркивало изящность фигуры и женственность хозяйки. Мягкий голос, умные речи, твёрдая прямая осанка и гордый взгляд. Конечно же, никаких умственных заболеваний. Люди любят навешивать ярлыки на всех, кто отличается от них самих. Но, зная этих самых людей, понимаешь, что они-то и есть те самые сумасшедшие. Потому что не пытаются думать, а используют свой мозг лишь как орган контроля себя извне. То есть принимают информацию, которую им навязывают, толком не обрабатывая, запуская в незащищённый мозговым фильтром организм всякую дрянь. Хотя сумасшедшие — это не то слово, которое здесь уместно. Есть более правильное и ёмкое слово — пустышки. Было ещё одно подходящее слово — «идиот». Но Фёдор Михайлович изменил его смысл. И те, кто знаком с его творчеством, могли бы не правильно меня понять, примени я его к серой массе потребителей теленовостей и сериалов. Все вместе они создают стадо, неспособное оценить прекрасное во всём его величии, а лишь видящие предмет, разжигающий их страсть и похоть. Чтобы произвести хоть какое-то впечатление на такую даму, не нужно было сорить сорванными цветами, показывая своё пренебрежение к природе. Любой достойный человек, любящий всё живое, не порадуется мёртвым цветам. И не стоило даже пытаться говорить ей скабрёзности о красоте её тела. Внешняя оболочка для таких девушек вторична. Нужно было всего ничего — правильно преподнести себя. Быть таким, которого она ждёт, гуляя вечерами по этой набережной, как булгаковская Маргарита в ожидании своего Мастера. Не нужно быть принцем на белом коне, или мессией в тунике. И уж точно не качком в шароварах с барсеткой подмышкой. Таким девушкам нужен мыслитель, в некотором роде — духовный наставник и одновременно — мужчина с харизмой. Нужно было показать свою отрешённость от современного общества, в связи с его несовершенством. Такая малость, которой достаточно, чтобы заслужить минимальное внимание. Но, чтобы продвинуться дальше, нужно будет стать всем одновременно — и принцем и мессией и даже качком. Женщине не нравится выбирать. Она хочет всего и сразу. Так бери, вот он я. Мой конёк — быть таким, каким хочет видеть именно эта женщина и именно в этот момент. Врождённый инстинкт. Или приобретённый. Не помню уже — давно живу. Причём качество погружения в собственную легенду настолько высокое, что начинаешь не просто казаться ей, но и сам быть таким, каким требуется. В этом и есть высший пилотаж отношений. Соврать другим и убедить в своей правоте — легче лёгкого. А вот соврать самому себе, так чтобы самому же и поверить — это уже искусство. Только вот не надо меня обвинять в двуличии. То весь такой за Правду стеной, а то мастер лжи. Менять себя в угоду женщине — не зло и не ложь, а единственный путь, приводящий к гармонии в отношениях. Ничего плохого в такой лжи нет. По крайней мере, совесть моя чиста, чтобы вы там себе не думали. Это ложь из категории «соврать фашистам про то, где находится лагерь партизан». Героическая ложь. Самосовершенствование в угоду своей пассии. Пусть и будущей.

Почувствовав, что сейчас нужно взять инициативу в свои руки и не отпускать до утра, я взял незнакомку под руку и повёл в сторону своего дома.

— Ах, да, мы ведь так и не представились друг другу! Ратислав.

— Мария.

— Почему-то не сомневался, что Вас зовут именно так.

— Почему?

— Красивая женщина должна иметь красивое имя.

— А я не люблю это имя.

— Странно. Хотя, я тоже со временем невзлюбил имя, данное мне при рождении. Поэтому был рад пройти обряд имянаречения. И Волхвы дали мне то имя, которое я ношу теперь.

— И давно это было?

— Да уже лет двадцать тому назад, наверное.

— А сколько Вам всего?

— В этой жизни два года. Идёт третий. Третий год с тех пор, как я начал новую жизнь, переехав сюда, в Новороссийск.

— А со старой жизнью что случилось?

— Закончилась.

— Просто вот так? Сама по себе?

— Если бы. Само по себе ничего не заканчивается. Для этого надо постараться.

— Сами постарались или помогли?

— Скажем так, всё произошло не без моего участия. Но рушилось так, что даже вспоминать больно. А мне нельзя терпеть боль, сердце новое так и не вставили после тяжелых инфарктов.

— Инфаркты — это плохо. Но Вы не выглядите больным человеком.

— Болезни остались в прошлом. Стремление к активной жизни не даёт долго оставаться больным.

— А как при таком активном образе жизни можно было изначально заболеть? Нервы?

— Всё вместе. Нервы, спорт, возраст, болячки, ещё раз нервы.

— Не будем о грустном. Хотя, Вы действительно не выглядите больным человеком, тем более сердечником. Откуда Вы родом?

— Из Москвы.

— Прямо из самой?

— Да.

— Коренной москвич или просто пожили там немного?

— Кореннее не бывает. Как я говаривал, будучи учеником средней школы, когда ещё верил в теорию Дарвина: «даже те обезьяны, что были далёкими предками моего древнего Рода, и те жили на территории современной Москвы».

— Смешно. Все в Москву стремятся, а Вы оттуда. Так сильно жизнь ударила?

— Нет. Москва была ещё раньше. Уехал оттуда уже лет десять как. Когда Москва уже перестала быть Москвой, а превратилась в сточную канаву.

— ?

— В Москву хлынули толпы никому не нужных людей. Отовсюду. Те, кто на своей земле никому был не нужен. Отбросы из разных уголков разваленного Горбачёвым СССР. Жить среди них стало настолько невыносимо, что я предпочёл бросить любимый город. Сначала я уехал в ближайшее Подмосковье, а потом перебрался ещё дальше от Москвы — в Белгородскую область. Оттуда уже перебрался сюда. Теперь уже почти два года здесь.

— В Белгороде тоже не понравилось?

— Очень понравилось. И в Белгороде и в Старом Осколе, где я жил. Прекрасные места, хорошие люди. Вполне себе хорошо прижился. Обзавёлся семьёй, детьми. Но после шести лет размеренной семейной жизни всё разрушилось, до основания. Раскололось вдребезги.

— Как так?

— Человеческий фактор. Его невозможно просчитать или предугадать.

— Опять женщины виноваты? Не сложились отношения?

— Сложились. Сначала сложились. Но закончилось не так, как хотелось бы.

— Из-за неё?

— Из-за всего и из-за всех. Но, наверное, прежде всего, из-за меня самого.

— Не желаете рассказывать?

— Пожалуй, сейчас не готов. Может быть чуть позже. Это грустная история, а сегодня хочется окунуться в море покоя и наслаждения жизнью. Посмотрите, какое море, — я развернул собеседницу к морю, от которого мы удалялись всё это время, — оно спокойное, несущее свежесть далёких волн для того, чтобы мы наслаждались воздухом свободы и счастья. Какие могут быть плохие воспоминания в такой момент?

— И всё-таки. Разочаровались в жизни и сбежали сюда?

— Нет, не разочаровался. Это невозможно. Самое глупое, что может сделать человек — это разочароваться в своей жизни. Считать, что она не удалась. Ни в каком возрасте, ни при каких обстоятельствах, нельзя так думать. В нашей жизни всё не зря. И всё имеет своё значение и своё продолжение. В любом возрасте жизнь только начинается.

— Вы действительно так считаете?

— Я не считаю. Я это знаю.

— Откуда?

— Живу давно.

Последние слова были сказаны уже около моего подъезда, который хотелось по-питерски назвать «парадным» за его архитектурные изыски. А почти на самом верху многоэтажки, находилась моя холостяцкая квартира из трёх комнат со всеми удобствами. Готовясь к прогулке с незнакомкой, я, конечно же, прибрался в ней, понимая, чем эта прогулка должна закончиться.

Утром пришлось встать пораньше и прогуляться по городу. Больше всего на свете женщины не любят бездельников, валяющихся по утрам в постели. Поэтому даже если нет никаких дел, вставайте и идите. Куда угодно. Но вернуться нужно с деловым видом и, в зависимости от типа женщины, что ждёт вас в вашей берлоге, с цветами или мороженным. Моя женщина, в чём я уже не сомневался, не порадовалась бы цветам, улыбнулась бы мороженому, но более всего оценила бы вкусный завтрак, сделанный специально для неё. Однако, я зашёл в работающий круглосуточно книжный магазин и застрял там надолго. Магазин был пуст днём и, тем более, ночью. Не понимаю, для чего хозяин решил не закрывать его круглые сутки. В столь ранний утренний час, пара не выспавшихся продавщиц с надеждой следили за моими поисками у книжных полок. И я не мог обмануть их ожидания. Вернулся домой с новой книгой, но при этом, потеряв возможность удивить Марию вкусным завтраком. Так как к тому времени уже близился обед. Библиотека у меня хорошая. Не самая большая, но интересных книг много. В основном старые книги. Новые достойные авторы появляются в наше время всё реже и реже. Поэтому в магазине передо мной стоял выбор — купить какую-нибудь популярную ныне бульварщину, или что-то, что не стыдно иметь в библиотеке, но раньше по каким-то причинам не было приобретено. Я выбрал второй вариант и, после долгих поисков, купил томик Елены Блавацкой. С её основными трудами я был знаком с юных лет, но кое-что давно хотел перечитать.

Как я и ожидал, Мария успела принять ванну и хозяйничала на кухне. Судя по тому, что она не убежала, пока меня не было, и даже напевала приятную мелодию, ночь удалась не только у меня.

Большое дело — не смущать утренними взглядами женщину, пока она не привела себя в порядок. Я не стал врываться на кухню, дав понять, что вернулся громким приветствием прямо с порога. Минуя кухню, я нырнул в комнату к книжному шкафу и поставил своё приобретение на видное место. Листать книгу пока не было никакого желания, ибо все мысли были о прекрасной женщине, подарившей мне новый стимул радоваться жизни. Я терпеливо дождался, пока меня пригласят на собственную кухню, хотя, показалось, что прошла вечность в ожидании.

В благодарность за мою деликатность, я получил вкусный завтрак из двух салатов — овощного и фруктового. Мария выглядела ещё прекраснее в лучах утреннего солнца, просвечивающих кухню насквозь. Окна, выходящие на юго-восток, были одним из критериев при выборе квартиры. Люблю просыпаться с первыми лучами Солнца. Лишь мой кабинет смотрел окнами во внутренний двор, а две остальные комнаты и кухня заливались солнцем с самого рассвета и почти до вечера.

За завтраком главной темой, естественно стало наше внезапное знакомство. Собственно, нам ещё предстояло познакомиться, ведь знали мы друг о друге ничтожно мало. А может быть и уже слишком много. Такое вот противоречивое, но очень приятное знакомство.

— И чем же, позволь спросить, незнакомый человек, да ещё в моём слегка преклонном возрасте, смог заинтересовать такую молодую и красивую девушку? — начал я с комплимента, пытаясь хоть как-то наверстать отсутствие конфетно-букетного периода в наших отношениях.

— К сожалению, среди ровесников, я уже отчаялась встретить мужчину, способного хотя бы грамотно излагать свои мысли, а не то, чтобы блистать интеллектом. Знаете, ко мне иногда подходят знакомиться и сверстники и даже на первый взгляд юноши моложе меня. Но те способы знакомства, которые они на мне испытывают, больше годятся для коров из очень далёких селений. Даже доярки, дёргающие этих коров за вымя, не повелись бы на такие подкаты. Самый оригинальный молодой человек спросил меня сходу, даже не представившись, «не больно ли я ушиблась?».

— Видимо он так тонко намекал на твою схожесть со звездой, упавшей с небес?

— Именно. Это очевидно для тебя и для меня. Но, видимо, далеко не для всех отдыхающих в Новороссийске. Потому что парень явно знакомился так не в первый раз и, видимо, был успешен в этом. Он ожидал и от меня глупого хлопанья глазками и ещё более глупого вопроса, вроде «где или почему я должна была ушибиться?». Но когда вместо всего этого, я ответила, что не первый раз путешествую и по дороге с небес на Землю прихватила с собой парашют, он от неожиданности открыл рот, да так и остался стоять, глядя мне в след ничего не понимающим взглядом.

— Думаю, он смотрел с восхищением. Или напрягал свою извилину, пытаясь вспомнить где и когда он уже пытался именно с тобой таким образом познакомится. Ведь, наверняка, он был уверен в том, что так искромётно пошутить на всём побережье мог только он. А девушки его уровня, с которыми он привык общаться, давно убедили его в том, что понять столь тонкий подкат они не в состоянии.

— Да, возможно.

Я не склонен оправдывать людскую безграмотность и невежество. Но не сказать о том, что такое положение дел в обществе получилось не само собой, а является государственной программой, тоже нельзя. Народ не виноват в том, что с каждым годом тупеет. Нынешней власти не нужны умные люди, более того, не нужны даже просто люди. Тем, кто лишь высасывает из нашей земли всё до последней капли в пользу собственного кармана, нужны роботы. Конвейерные рабы. Желательно глупые и безграмотные, но поголовно имеющие телевизор с развлекательными каналами на любой вкус. Недаром один из самых «гуманных» законов при нынешней власти обязывает бесплатно транслировать для всех регионов страны как минимум шесть федеральных каналов с новостями, сериалами и всевозможными шоу. Всё остальное в этой стране давно уже продаётся за большие деньги. Рождение, ясли, садики, школы, институты, медицина и похороны — всё встанет в копеечку. Даже служба в армии теперь была поставлена на самоокупаемость. Солдатикам на срочной службе приходилось строить дачи для чиновников, чтобы заработать себе на ежедневный хлеб. Но телевидение — святое. Его трогать запрещалось. Ещё бы. Если люди не будут каждый день слушать о том, что они живут счастливо и что власть всё делает для стабильности этого счастья, то очень скоро они начнут думать! А этого допустить никак нельзя! Думающий человек опасен для рабовладельцев, ибо может в какой-то момент осознать, что он раб. И тогда одним Богам известно, что может прийти в голову думающему рабу!

Телевидение, новые и новые реформы в образовательной системе, уничтожающие ростки правильного восприятия информации в детях с самого раннего возраста, страшные тесты, вместо экзаменов, готовясь к сдаче которых не нужно иметь знания, а требуется заучить нужные ответы на вопросы. В итоге из школ выходят не среднестатистические заготовки, как было в Советском Союзе, а полные пустышки, не умеющие думать самостоятельно. Не читающие книги и толком не знающие даже элементарных основ математики, физики, химии. Астрономию, к примеру, в современных школах отменили вовсе, посчитав её вредной наукой. Собственно сама техногенная цивилизация, которой идёт почти весь мир, исключая затерявшиеся в сельве дикие племена последних «диких» индейцев и редкие племена в Африке, Азии и Океании, подразумевает отупение человека и полное отлучение его от природы. Те, кто считают, что с появлением новых компьютеров или роботов, человечество прогрессирует, сильно ошибаются. Техногенная цивилизация не прогресс для человечества, а устойчивый регресс.

Человек становится слабее, глупее, никчёмнее и, что самое страшное, бездуховным. Мы даже считать разучились — таблицу умножения сейчас знают единицы. У всех калькуляторы, компьютеры, на худой конец тетрадка с таблицей умножения на обложке. Но смысл развития цивилизации не в развитии калькуляторов, а в совершенствовании самого Человека! По крайней мере, именно так считали те, кто жил на Земле много тысяч лет назад. Поэтому они не создавали машины, заменяющие труд и развитие самого Человека, а развивали себя. Самосовершенствовались и всячески укрепляли свою связь с природой. То, что сейчас встречается в книжках и фильмах из разряда «фэнтези», и называется там магией — было для наших Предков обычным делом. Да, люди прошлого умели летать без всяких турбин, умели мгновенно перемещаться в пространстве без двигателей внутреннего сгорания, отравляющих воздух. Они не просто жили в гармонии с Природой, лаптем щи хлебая, как утверждают все современные лже-историки. Они гармонично использовали силы Природы. Не нарушая её целостности. Огонь, ветер, вода, магнитные волны, притяжение планеты, разница температур в разных слоях Земли и воздуха — всё это было предметом изучения и давало возможности куда более широкие, чем современные машины, придуманные нынешней техногенной цивилизацией вопреки Природе, а не по её законам.

Мария убрала тарелки и спросила меня о планах на оставшуюся часть дня. Как я уже сказал, главное было показать, что ты человек не праздношатающийся, а очень занятой. Я сразу вспомнил обо всех своих делах, что давно требовали моего вмешательства, но которые постоянно оставлял на потом. Перечислив несколько и поняв, что на сегодня вполне достаточно, я задал аналогичный вопрос. Мария, не смущаясь своего легкомыслия, сказала, что в её планах ждать меня здесь и приготовить к моему приходу что-нибудь вкусное и сытное. Женщинам так можно. Ответ меня вполне устраивал, даже порадовал. Надеюсь, она не вегетарианка, подумал я, покосившись на миски с остатками салатов, хотя исключать такой возможности при её стройности и чистейшей коже не стоило. В конце концов, и мне не мешало сбросить пяток килограммов лишнего веса, тут же успокоил я сам себя. И, успокоившись, поблагодарил за завтрак и нежно обнял свою новую сожительницу. Ибо, как я понял, уходить от меня она не собиралась, что меня вполне устраивало.

Первым делом, я съездил в автосалон к знакомому армянину. Он был одним из первых людей, с кем свела меня судьба после переезда в Новороссийск. Знакомство получилось неожиданным. Гуляя по набережной, я стал свидетелем того, как кучка скинхедов готовилась избить этого толстого армянина, хотя на их фоне он смотрелся как кит, окружённый кильками. Я сам не люблю не русских и в душе самый отъявленный националист и расист, но правильное воспитание не позволило мне пройти мимо, видя, как куча подростков избивает одного. Я успел до начала процесса избиения подлететь к беснующимся подросткам и взять их лидера за руку, которую тот уже занёс для удара. Да, парень явно не был боксёром, иначе не стал бы оттягивать руку назад, как будто стреляет из лука. Я же, на правах мастера спорта по боксу, не переживал за возможное нападение на меня. Несмотря на мой преклонный с виду возраст, такие сопляки мне были не соперники. Собственно, нападение и не состоялось. Паренёк, поняв по тому, как я сжал его руку, что сила не на его стороне, пробурчал что-то типа: «мы ещё встретимся», и увёл своих подручных злодеев в город. Армянин стал меня благодарить за спасение, он весь вспотел и постоянно вытирал шею уже насквозь мокрым платком. Мы прогулялись до конца набережной и расстались почти друзьями. Армянина звали не совсем типично для его национальности — Серёжей. Он объяснил, что папа у него был русским и имя давал он. Но сам он похож на маму — армянку и отца совсем не помнит, так как тот бросил семью почти сразу после его рождения. Так что из русского в нём была только часть генофонда и имя. Воспитание же он получил от армянской бабушки и такого же дедушки, пока мама работала на двух работах, чтобы прокормить всё семейство. Теперь он владелец автосалона в центре города и друг всех главных людей в городе, как он назвал Мэра и руководителей различных ведомств. Благодаря Серёже (он не любил произношение «Сергей»), я менял уже третью машину. Первые две явно не выдержали суровых испытаний, которые я обеспечиваю своим четырёхколёсным друзьям в путешествиях.

Одну я «убил» на самом востоке нашей страны, но там бы мало что смогло выжить. Это была специально оборудованная для долгого путешествия по снегам в 40—50 градусные морозы «Тойота». Благодаря прекрасной «зимней» сборке и тонкому тюнингу у специалистов, она не дала мне пропасть в снегах, но по возвращении в цивилизацию, буквально рассыпалась, не доехав всего десяти километров до нормальной дороги. Пришлось идти пешком, благо сильной пурги не было и следы вездеходов, оставленные охотниками, были видны. Позже, с помощью местных жителей, привычных к подобным проблемам авантюристов вроде меня, машину доставили в город и даже пытались оживить. Но, после перечисления мастером нужных запчастей, я решил оставить автомобиль ему на память и полететь назад самолётами. Хоть и с двумя пересадками, но зато надёжнее и гораздо дешевле. Тем более, что ребята в сервисе заплатили мне за оставшиеся в машине пригодные запчасти небольшую сумму денег.

Вторая не прошла испытание в Сванетии. Мощный «Ниссан» иранской сборки, с радиатором в метр толщиной, способный выдержать жару любой пустыни, оказался таким тяжёлым на подъём, что не влез даже на первый ярус Ушбы, куда местные въезжают на стареньких «Нивах».

На этот раз я заказал Серёже старый проверенный дизельный «Ховер». Хоть он и китаец, но на таком я спускался и поднимался обратно из каньона Окаце, что под силу не многим машинам. «Ховер» был у меня в прежней жизни, ещё в Москве и частично в Старом Осколе. Но того я загнал, как и все свои машины. Правда не пристрелил, как загнанную лошадь, а вполне себе достойно продал, не дожидаясь пока машина придёт в полную негодность.

Ждать пришлось долго, но вот уже неделю назад Серёжа позвонил и сказал, что нашёл то, что я просил. Мужик сдал в его салон именно такой «Ховер» как я хотел, но пришлось его хорошенько подремонтировать, так как машина кипела при долгой езде. Оказалось, что прокладку ГБЦ на самом заводе прилепили на какой-то белый герметик, который при долгом нагреве начинал подтравливать и машина закипала. Видимо, найти неисправность в другом автосервисе не смогли, и хозяин машины решил просто от неё избавится, продав дешевле рыночной стоимости. Очень люблю таких водителей, не понимающих ничего в машинах. Можно приобрести хорошую машину в два раза дешевле её стоимости, а это приятно и полезно для семейного бюджета. Неисправность устранили, сделав всё по уму, как сказал Серёжа: «сделал как для себя!». Осталось лишь забрать машину и расплатиться с салоном. Но до планируемого отъезда на Алтай время ещё было, поэтому я не торопился забирать машину. Дурная привычка слушать сигнализацию, когда машина стоит под окном, подсказывала, что спать буду спокойнее, пока машина стоит в салоне. Однако, пункт «забрать машину из салона», пришёл на ум первым при ответе на вопрос Марии о планах на день, поэтому я позвонил Серёже сразу же из лифта и попросил выгнать лошадку на улицу, дабы опробовать и забрать её себе.

«Ховер» оказался в идеале. Серёжа, понимая, что подогнал мне машину-мечту, сиял от радости. Он искренне считал, что я тогда спас ему жизнь и пытался всеми возможными способами отблагодарить меня за то, чего я не делал. Хотя… Кто знает, чем бы всё закончилось, пройди я мимо.

Попив чаю с хозяином салона и его помощниками и дождавшись, пока машину ещё раз помоют после того, как я протестировал её на улице, где ещё остались лужи после ночного дождя, я засобирался домой. По дороге надо было ещё заехать в магазин, так как больших запасов съестного я в доме не держал, а теперь там появилась женщина. А женщины не любят пустые холодильники.

Глава II

Общие интересы

Будет неловко, когда инопланетяне

нам скажут, как звёзды и галактики

называются на самом деле.

Томик Блавацкой не остался незамеченным. Вернувшись, я застал Марию за чтением.

Нехотя прервавшись и приветливо улыбнувшись, она пояснила:

— Очень занятно.

— Да, в молодости я проглотил почти все её книги, включая сокровенные, доступные лишь избранным. Не понимая при этом значения многих слов в её книгах, я, сам того не понимая, пожирал глубинную суть. После прочтения мне иногда казалось, что я познал всю суть Бытия, а иногда, что ни слова не понял в её записях. Позже, с началом взрослой жизни и возникновением бытовых проблем, большая часть знаний навсегда потерялась в уголках сознания, и лишь иногда проявляется в нужные моменты. Теперь вот решил освежить в памяти те впечатления детства. А, может быть, понять чуть больше из того, что написано в самых известных её книгах.

— То есть «сокровенного» здесь нет?

— Конечно, нет. Это же просто из магазина книга. То, что может поменять человека, ныне в магазинах не продаётся. Я и этому-то томику приятно удивился.

— А откуда ты в своё время взял те самые сокровенные и недоступные для нас, простых людей, книги?

— Это было довольно-таки давно и тогда всё было немного проще. Не было прямого запрета на знания. Просто мало что имелось в продаже в принципе. Но мне повезло с родственниками. Мой родной дядя был последователем, а точнее учеником одного ярого последователя Блавацкой. Он немного говорил со мной на темы Мироздания и его проявления в нас, людях. Мы не часто общались, и мне было совсем мало лет, когда наши пути разошлись. Но книги, что он мне посоветовал, я нашёл и изучил. Лет в пятнадцать я увлёкся этим чтением всерьёз и многое с тех пор изменилось. Мир стал иным, точнее я на него стал смотреть иначе. Не смотря на то, что многое тогда в этих книгах до конца не понимал. Больше я их не перечитывал, а когда ушёл в армию, книги исчезли. Никто не признался, но, думаю, что их выкинула моя матушка, посчитав вредными. Однако то, что сдвинулось, в хорошем смысле, в моём сознании, осталось со мной навсегда. Такие книги понимаешь не дословно, а на уровне внутреннего восприятия.

— А сейчас купил, чтобы прочесть и понять ранее не понятое или чтобы произвести впечатление на меня?

— Тебя не обманешь. Отчасти и для впечатления. Кстати, вот ещё один мой недостаток, появившийся у меня уже в зрелом возрасте — чтобы и как бы ни было, я всегда говорю правду. Жить стало проще в плане общения с людьми, но сложнее в плане сотрудничества с обществом. Хотя, с другой стороны, даже когда правда была неприятной или неуместной, многие люди предпочитали считать её моей шуткой. И неуместная правда сходила мне с рук в этом качестве.

— Впечатление произвёл. И не только книгой, — Мария улыбалась, намекая на то, что нашим общением, включая его ночную часть, она довольна.

— Я благодарно кивнул головой, показав, что оценил комплимент. Понравиться женщине в первую ночь всегда считалось большим успехом и удавалось лишь самым искушённым ловеласам. В хорошем смысле этого слова. А такое искреннее признание женщины можно было провозгласить полной победой.

На обед Мария приготовила мой любимый харчо. Вроде бы между нами не было разговоров о вкусовых пристрастиях, но она попала в яблочко! Обожаю харчо. А ещё салат Оливье и правильный лагман.

Кстати, не вегетарианка, — подумал я, когда она с удовольствием вгрызлась в кусок баранины из супа.

— Обожаю харчо, как ты догадалась?

— Даже не думала гадать, просто это единственный суп, который я умею готовить.

— Вот как? Странно. Обычно как раз этот суп делают мужчины, а женщины предпочитают всякие там борщи, щи и прочие солянки.

— Так это замужние женщины. А я готовила всегда только для себя. То есть что хотела, то и готовила. Харчо мне с детства нравилось, его папа мой вкусно готовил. Пришлось научиться самой, когда осталась одна.

— Если это тебе неприятно, то не рассказывай, но почему ты живёшь одна? Где родители?

— Ничего трагического. Родители устали друг от друга и разъехались. Папа в родную Грузию, а мама осталась на Украине, в Харькове, где мы всё время и жили. Родители познакомились ещё до развала СССР. Долго жили, не заводя детей. И вроде бы по их словам дружно жили. А когда решились на ребёнка, родилась я и всё им испортила. Мама сразу нашла у отца кучу недостатков и ежедневно его пилила. Папа стал выпивать каждый день и не спешил с работы домой, чтобы не слушать мамины нравоучения. Так долго продолжаться не могло. Однажды, после очередного скандала, отец собрал вещи и уехал в Грузию. Там у него родня, так что было куда уезжать. И тут началось самое противное. Мама начала ежедневно рассказывать мне о том, какой отец плохой. А я его всегда любила. Со мной он был добрым и никогда меня не обижал. Ни словом, ни делом. Мне надоело слушать мамины глупости, и я тоже ушла. Сначала переехала к двоюродной сестре, точнее в дом её родителей под Донецком. А после окончания института, получила от отца большую сумму денег за успешную защиту диплома, и переехала сюда, в Россию. Так что пожила уже в трёх государствах. Донецкая область только официально принадлежит Украине, а в самом Донецке об этом уже и не помнят. Переехала сразу же в этот прекрасный город. Денег хватило на скромную однушку в старом спальном районе. Но там я только ночую и зимую. В хорошую погоду, я все дни провожу у моря. Я люблю море. Здесь хорошо дышится и думается.

— И не скучно так долго быть совсем одной, особенно ночами?

— Нет, не скучно. По ночам я иногда работаю, чтобы были деньги на еду.

— ?

— Ничего криминального. Я пишу картины. На заказ. В основном портреты, но иногда и что-то более интересное.

— О! Какая удача! Мне как раз нужен художник. Я пишу книги о своих путешествиях и исследованиях. И не всегда есть возможность сделать качественные фотографии. А совсем без иллюстраций книга будет не полной. Напишешь мне на заказ пять-шесть картин?

— С удовольствием. Если смогу. Я не такая уж и опытная художница.

— Но, однако, имеешь заказы, значит вполне востребована.

— Это всё реклама. Многие люди обращаются, даже не зная, к кому. Просто прочитав рекламное объявление. Я размещаю рекламу в интернете.

— И много клиентов? Есть постоянные заказчики?

— Была пара постоянных клиентов. Но оба оказались всего лишь неудачливыми ухажёрами. Один мне просто проходу не давал. Ездил за мной везде на своём «BMW».

— Слышал я эту историю.

— Вот как? И что об этом говорят?

— Говорят, что забрали его в полицию прямо с набережной.

— О, это мелочи. Он пару раз мне под окнами серенады пел в сопровождении оркестра. Так его и оттуда забирали. Я ему картины рисовать отказалась, когда он приставать начал. А он вцепился как клещ, замуж звал.

— Что не пошла?

— Да там образование от Эдиты Пьехи до иди ты… куда подальше. О чём мне с ним разговаривать всю жизнь? Обсуждать его машины или друзей-сослуживцев из ГИБДД?

— Понятно. Он ещё и профессиональный вор?

— Именно. Метко подмечено. Главное, все понимают, что главные воры в стране носят погоны, но по телевизору все с упоением слушают новости о борьбе с преступностью. Пересажали бы эти полицаи сами себя, и в стране воров почти не осталось бы.

— Ладно, проехали. Давай о тебе. Ты какого года рождения?

— Нескромный вопрос, но после всего, что между нами было, допустимый. Мне 27 лет, скоро будет 28. В сентябре, 27-го. Год рождения 1996. А что, возраст для тебя принципиальный вопрос?

— Просто считаю, сколько лет твои родители жили для себя. Не так уж и долго. Я думал тебе не больше 25-ти.

— Спасибо за комплимент.

— Никаких комплиментов. Я действительно так думал. У меня большой опыт общения с молодёжью, я хорошо представляю, как в каком возрасте выглядят девушки. Долгое время работал учителем физкультуры в одном ВУЗе.

— Ты, учитель физкультуры? — Мария засмеялась впервые за всё время нашего общения. Смех был прекрасным и очень заразительным, я невольно заулыбался.

— Да, а что, не похож?

— Нет. Скорее ты похож на бандита из 90-х прошлого столетия, только на пенсии.

— Ну, а кто говорит, что это не так. Я много кем был. И в КГБ служил и бандитом был и депутатом был. Спортом занимался с детства. Успел и различным бизнесом позаниматься и учителем и тренером поработать. Причём, тренером сразу по двум видам спорта: боксу и стрельбе из лука.

— И когда всё успел? Сколько же тебе на самом деле лет? Хотя, не подумай, мне всё равно. Я вижу, что не мало. Но это не имеет значения для меня.

— Мне кажется, или ты перепутала меня с барышней, скрывающей свой возраст? — настала моя очередь улыбаться. Я своим возрастом не то, чтобы горжусь, но уж точно его не стесняюсь. Мне 56, ровно через месяц после твоего дня рождения стукнет 57. Так что я ровно вдвое старше тебя.

— Небольшая разница. Всего-то в два раза.

— Нормальная. Я бы сказал идеальная, но большинство людей со мной поспорят.

— Но не я.

Слова Марии показались мне искренними и показывающими всю глубину её чувств ко мне. Я не смог удержаться и нежно поцеловал её. Благо трапезу за время беседы мы уже успели закончить.

Вечером нам предстояло впервые показаться на публике вместе. Кое-кто, наверное, видел нас вечером вчерашнего дня, но теперь мы отправлялись на прогулку вдвоём и планировали после неё так же вдвоём вернуться домой. К нам домой. Я уже отвык от семейной жизни, да и не думал, что когда-нибудь перестану жить в одиночестве. А Мария и не пробовала никогда. Так что, готовились мы к первой совместной прогулке, очень даже волнуясь.

То ли от нервов, а может быть, чтобы напротив, сбросить напряжение, висевшее в комнате, я постоянно травил анекдоты. Благо, знал я их миллионы. Мария старалась улыбаться после каждого, хотя видно было, что гораздо больше её занимают круги под глазами после бессонной ночи и отсутствие утюга в моей холостяцкой квартире.

— Ну как можно не иметь дома утюга! — возмущалась она с улыбкой.

— Завтра куплю.

— А до этого ты к соседке ходил гладить рубашки?

— Я погладил их, когда переехал сюда и разложил вещи по шкафам. С тех пор не брал. А утюг сгорел при попытке погладить очередные джинсы. Никогда не любил этот вид одежды. В Москве у меня их в принципе никогда не было. Ходил или в спортивном или в костюмах. Потом, живя в провинции, постепенно приучился, но до сих пор немного недолюбливаю. Неудобно. Не так легко как спортивны вещи и не так выразительно как костюм. Вчера рубашку надел впервые за последние два года, специально для тебя. А так ходил в майках и футболках, их гладить не обязательно.

— То есть как это, не обязательно?

— Ну, вот так. Они на мне разглаживаются. Я всегда покупаю майки на размер меньше, чтобы обтягивали.

— Выпендриваешься мускулами?

— А почему нет, если есть чем выпендриваться? В мои годы мало кто сохраняет упругое тело.

— Это, конечно, плюс. Но гладить футболки тоже нужно. На животе они у тебя висят и видно, что не глаженные.

— Девушки больше смотрят на плечи и руки, а там всё нормально. Да и то, что живот не обтягивается футболкой, тоже плюс. Значит, не толстый. Хуже, если бы и там гладить не надо было бы.

— Гладить всё равно нужно!

— Не ворчи, сказал же, завтра всё будет.

— Я не ворчу. Просто хотелось бы подгладить рукава у платья сегодня, а не завтра. Помялись немного.

Дома Мария ходила в моём халате, заботливо выданном ей ещё вчера вечером перед походом в душ или в моей рубашке. Но на улицу, как ни крути, надо идти в своём, а рукава действительно немного помялись.

— Давай пойдем, когда стемнеет, тогда будет всё равно, — предложил я.

— Нет. Я уже давно хочу к морю! Не могу больше находиться в стенах.

— Тебе плохо у меня в доме?

— Перестань! Мне тут хорошо. Очень хорошо и уютно. Правда. Просто я очень люблю море и скучаю по нему. Я привыкла проводить там всё время.

— Тогда надевай свою шляпу и пошли. Скажу по секрету, на твои рукава никто из мужчин не смотрит.

— А на что вы, мужчины, смотрите?

— В твоём случае на всю фигуру целиком. На твои грациозные движения. Ты идёшь походкой крадущейся пантеры. Очень красиво и привлекает взгляд. На частности уже не смотришь. Я вот наблюдал за тобой долгое время, но даже лица твоего до момента знакомства не видел. Да и не особо хотел. Хватало твоей грации, чтобы почти влюбится.

— Частности я стараюсь не показывать прохожим. Не люблю приставания и заигрывания.

— Кстати, так и не понял. Почему же ты решилась на общение со мной?

— Твой жест. Он не оставил мне выбора. Ты так уверенно показал в сторону парапета, что не послушаться и пройти мимо, было невозможно. Нужно было повиноваться. Не знаю, почему так. Но я почувствовала, что должна тебя слушаться.

— Это сказалась разница в возрасте, — улыбнулся я.

— Не думаю. Скорее твой взгляд. Он поразил меня самоуверенностью самца, знающего всё наперёд.

— На самом деле это был экспромт. Я хотел познакомиться, но не знал, как всё произойдёт. А когда встретился с тобой взглядом — онемел и не знал, что сказать. Но и позволить тебе уйти я не мог. Вот и показал в сторону моря, как бы предлагая побеседовать на фоне заката, а сам лихорадочно думал, с чего же начать беседу.

— Да? А с виду было впечатление, что строгий учитель сейчас будет отчитывать студентку за прогулы.

— Любишь ролевые игры?

— Фу, пошляк!

— Это плохо?

— Наверное, нет. Просто сейчас не подходящее время. Вернёмся к этой теме после прогулки.

Сразу же при выходе из подъезда, мы удостоились, чуть ли ни аплодисментов от пожилых дам, сидящих на лавочках у дома. По крайней мере, цоканье языков нам в след было слышно почти на всём пути до набережной. Вечер был безветренный и тёплый, народу на набережной было не много, но, в тоже время, для Новороссийска совсем не мало. Новороссийск отличается от остальных курортных городов черноморского побережья тем, что здесь нет толп праздношатающихся отдыхающих. Почти нет суетливых местных дельцов, сдающих квартиры десяткам приезжих семейных и не очень семейных пар одновременно. По крайней мере, в глаза они не бросаются. Спокойный рабочий город. С огромным портом и большим количеством предприятий. В таком городе нет проблем с работой и людям не нужно сдавать свои квадратные метры, чтобы выжить в суровых реалиях современного государства. Может быть, именно по этой причине, население Новороссийска считается самым дружелюбным. Что отражено во всех путеводителях по курортам черноморского побережья. Разве что раздражают частые патрули полиции, но это давно уже стало визитной карточкой всей России. Новороссийск не был исключением. Во всех городах часто проводились облавы на людей. Сейчас они совершались, наверное, по привычке или по каким-то полицейским распорядкам. А вот лет пять-шесть тому назад это была почти что война. Война власти и их прислужников — полицаев против народа. К сожалению, тогда ещё вся полиция работала сообща и, учитывая численность состава и степень вооружённости, она победила народ. Точнее тех немногих из народа, кто осмелился протестовать против произвола власти. Началось всё с мирных митингов и протестов, которые, не смотря на то, что сама власть согласовала их проведение, разгоняли. Где-то мягко и силами своих местных сотрудников, а в наиболее пылающих недовольствами Москве и Питере при помощи приезжих полицаев из глубинки. И весьма жестоко. Потом многие люди, в качестве протеста, перестали платить налоги и штрафы. За квартиры платили только по счётчикам за электроэнергию и иногда за воду и отопление. А всевозможные поборы типа капитального ремонта и вывоза мусора не платили вовсе. Полиция стала ходить по квартирам и пугать выселением без суда и следствия, только по жалобе ЖКХ. Нужные постановления тут же были разработаны и единогласно приняты продажными депутатами. Однако почти тут же по всей России прокатилась волна убийств полицейских прямо в тех квартирах, куда они приходили выселять семьи. Люди не пускали в свой дом даже страшный и ужасный ОМОН и применяли оружие. Кто охотничье, кто кухонные ножи, а кто и трофейное, привезённые с чеченских, украинских и сирийских военных компаний. А то и дедами и прадедами ещё с Великой отечественной войны. Таких вояк либо расстреливали, беря квартиру приступом всеми силами местной и приезжей полиции. Либо сажали, если удалось взять без боя. Второй вариант нравился власти больше, потери при взятиях квартир приступом были не маленькие. В целом по стране они считались сотнями. А тех полицаев, что желали бы погибать, воюя с собственным народом, становилось всё меньше. Их, конечно, набирали постоянно, придумывая всё новые и новые льготы, обещая огромные зарплаты и богатую пенсию в сорок, а потом и в тридцать пять лет. Но всё равно, шли туда работать только моральные уроды, которые сами по себе не рождаются. Инкубатора пока не придумали для выведения таковых. Хотя, уверен, что не раз и не два пытались. У нормальных же родителей родятся нормальные — здоровые во всех отношениях дети. И никто из них, нормальных родителей, не воспитывал своих детей будущими полицаями. Никакие льготы и ранние пенсии, не заменят людям негатив по отношению к нынешним «силовикам», воюющим против своего народа. Полицаями, как правило, становились дети, рождённые пьяницами или ворами, которым нужны были «крышующие» их родственники в органах власти. Ну, или самими полицаями. Так сказать, гнилая наследственность.

Так вот. Понимая, что штурмуя квартиры несговорчивых неплательщиков, полиция потеряет много своих боевых единиц, они изобрели эти уличные облавы. Посреди улицы вставало с десяток полицейских машин, включая большой автобус. По команде из них вываливалось около полусотни полицейских, и они перегораживали пешеходные участки тротуаров. Создавался узкий коридор, рассчитанный в ширину на проход одного человека, и люди вынуждены были проходить полный досмотр по одному. Главной целью было выявление тех самых неплательщиков налогов, штрафов и квартплат, поэтому каждого сверяли с компьютерной базой данных. Если находился таковой, то его тут же сажали, в сопровождении двух-трёх полицаев, в автобус. Когда проверка заканчивалась, всех задержанных везли в ближайшее отделение полиции. Многие оттуда уже не возвращались никогда. С тех пор проверки периодически проводились на улицах, но, с учётом того, что самых рьяных противников режима уже уничтожили, проверки носили скорее предупредительный характер. Дескать, не забывайте платить налоги, штрафы и всё, что на вас наложила власть. А то будет хуже!

Сегодня на набережной было в этом смысле спокойно. Патрули полицейских, как правило, состояли из местных жителей, которые особо не лютовали даже в самые зверские года. Им-то предстояло тут и дальше жить. Они не имели совести и чести, но имели достаточно мозгов, чтобы понять — соседи не простят. Да и помощи ОМОНа и Росгвардии теперь ожидать не приходилось. Обе этих структуры давно вышли из государственной системы, а подчинялись только своему личному руководству. Росгвардия охраняла олигархов и получала за это большие средства на существование. У них было лучшее оружие, современнейшие средства связи и информации, включая собственные спутники и оружие массового поражения. ОМОН же занимался «крышиванием» бизнеса средней руки, а в основном грабил приезжих коммерсантов, за что был относительно любим местными жителями. В Москве они после эпидемии и введения пропускного режима, так прижали кавказские и азиатские группировки так, что на рынках опять появились редкие бабушки с валенками и лаптями, продающие свои изделия, чтобы не умереть с голоду. Про этих бабушек даже было несколько передач на центральных каналах телевидения. Возможно, как и всё подобное на телевидении, всё было постановочным, но кто знает. В общем, обычная полиция осталась без серьёзной поддержки, так что старалась особо не усердствовать. Хотя народ и стал практически немым и послушным, мало ли что. В интернете-то до сих пор гуляют всякие недовольные статьи, то и дело появляются протестные настроения. А жить спокойно хотят все, особенно те, у кого холодильник набит деликатесами и скоро пенсия в тридцать пять лет.

Редкие пары, неторопливо прогуливающиеся по набережной, всегда приветствовали друг друга, невзирая на степень знакомства или его полное отсутствие. Марию узнавали, но помнили только в качестве одинокой неприступной дивы. Теперь же, когда рядом с ней был кавалер, моя персона приковывала большую часть взглядов. До сего момента, сколько я не шатался по набережной, меня мало кто замечал. Обычный дядька с бородой. А тут «кавалер той самой, сумасшедшей красотки», что бродит в одиночестве часами по набережной. Я старался лишь вежливо кивать проходящим мимо парочкам и старательно делал вид, что не замечаю разглядывание моего лица и прочих частей тела. Благо, на мне был строгий костюм, а не привычная майка, так что изучать можно было лишь искусство итальянских портных, а не дёргающиеся от сверлящих взглядов мускулы. Тем не менее, уже на третьем кругу нашего хождения туда-сюда по набережной, столь пристальные взгляды стали надоедать. Из-за них мы с Марией никак не могли сосредоточиться на беседе.

Любая тема тонула после двух-трёх фраз в океане любопытных взглядов прохожих. Они отвлекали от дум, не давали размышлять ни о чём, кроме самых бестолковых на планете Земля мыслей: «как я выгляжу?» и «кто что обо мне думает?». То чувство, что ты лежишь на стёклышке, а тебя рассматривают в микроскоп товарищи учёные, явно начинало бесить и не сулило «товарищам учёным» ничего хорошего. Почти поравнявшись с очередной гуляющей парочкой, на этот раз с кружащимися вокруг них детьми лет 3-х (похоже, двойняшки: мальчик и девочка), я заметил боковым зрением, что отец семейства не просто косит в мою сторону, а остановился и смотрит в упор как на диво дивное. Разве что бинокля у него с собой не было, а так бы разглядывал каждую морщинку прямо сквозь костюм. Это было последней каплей, и я вспыхнул, как сухой лес от неосторожного костра.

— Что уставился? На мне узоров нет, и цветы не растут! — заговорил я почему-то словами героя фильма «Иван Васильевич меняет профессию».

Счастливый отец двойняшек расплылся в улыбке, и мой гнев тоже мгновенно сменился неподдельной радостью.

— Лёшка?! Ты?!

— Я-то Лёшка, — мы со старинным другом уже держали друг друга в крепких объятиях, — а ты у нас кто теперь? Все свои аккаунты в социальных сетях удалил, ю-туб канал забросил, друзьям не звонишь, не пишешь. Даже жёны не в курсе — где ты. Ой, пардон, — Лёшка покосился на Марию, но та безразлично отвернулась. Зная твою манию менять имена, могу предположить, что ты теперь какой-нибудь Пафнутий или Леголас. Или что там ныне модно?

— Нашёл модника. Я всё ещё Ратислав. Так что «хи-хи» не удалось. А это Мария, — я указал на свою даму с подчёркнутой вежливостью, призывая Марию обернуться к нам, и одновременно показывая старинному другу, что это не просто очередная спутница на неделю, а нечто серьёзное.

— Ну, да. Просто Мария. Это хорошо.

— Ты смотрю тоже не один?

— Знакомься, моя жена Валентина и наши дети Иван и Мария. При полном совпадении имён, не обольщайся, не в вашу честь, — обвёл он взглядом нас с Марией.

— И не думал обольщаться. Рад за тебя. Какими судьбами в Новороссийске?

— Приехали погулять на выходные. Сняли квартиру на ночь в центре города. Дети давно хотели посмотреть корабли и ночную Цемесскую бухту.

— Прямо дети хотели? Прямо давно? Сколько им? По три года?

— Почти по четыре. Ну, три с половиной. Да, мы с Валентиной и сами не прочь были погулять здесь. Красивую набережную сделали, да и народу не много. Приятно провести здесь романтический вечер.

— Это да. А сам всё ещё в Москве?

— Нет, из Москвы я бы за кораблями в такую даль не поехал бы на одну ночь. Я тоже уехал из златоглавой. Переехал поближе к лечебницам грязевым. Ты же помнишь мои проблемы с кожей? Ну, так вот, один хороший человек и по совместительству доктор, мне сказал — все твои проблемы ерунда. Отдых, спокойствие и грязевые ванны. Будет кожа как у младенца. Решил забить на всё, тем более бывшая жена от меня окончательно ушла и сына с собой забрала. Поехал на пару недель полечиться, да так тут и остался. Продал свою квартиру в Одинцово, купил домик в Тамани и абсолютно счастлив. Наверное, впервые за всю свою жизнь.

— Ага. Значит, хороший добрый доктор подсказал? А то, что я тебе говорил то же самое и про грязи и про нервы и про отдых, лет 20-ть тому назад?

— Ну, ты не врач. Это ты девочкам своим рассказывай про то, что ты Верховный шаман всея Руси, а я верю только дипломам, причём исключительно красным! Если бы я верил всяким там шаманам…

— Давно здоровым был бы, — закончил я правильно неправильную мысль друга.

— Не помню, чтобы ты мне говорил о грязевых ваннах, но спорить не буду.

— Может ко мне? Посидим, поболтаем в спокойной обстановке?

— Не сейчас, и ты не один и я при деле. А поболтать лучше тет-а-тет. Ты, судя по твоей фразе: «может ко мне», теперь местный, новороссийский?

— Да, живу совсем рядом, вон мой дом.

— Ну, значит, созвонимся, записывай номер и давай свой. Мы теперь почти соседи. На машине полчаса езды. Ты же летаешь как раньше, сто шестьдесят с плюсом?

— Нет, стал степеннее. Ещё в Осколе приучился возить детей не торопясь. Знаешь ли, когда у тебя в машине пятеро сыновей — не до гонок.

Лёшка оглянулся на Марию, подразумевая мой длинный язык. Я тоже. Та смотрела на море и даже не обернулась. Самообладание, — подумал я, но понял, что ночь разборок мне гарантирована. Слишком много карт неожиданно вскрыто за считанные минуты. Не объясниться — поставить отношения на грань разрыва. А этого бы не хотелось. Я только стал приятно погружаться в них.

Обменявшись адресами и телефонами, тепло попрощавшись друг с другом, мы со старинным другом Лёшкой отправились в разные стороны набережной делать одно и то же — объясняться со своими половинками. Или спутницами. В общем, со своими дамами. Не знаю, что там наговорил Лёшка про меня и мои похождения в пору нашей бурной молодости, но ему было проще. Его косяков выявлено в ходе разговора не было. А вот мне предстояло рассказывать о себе, а не о нём. И многое, что нужно было рассказать, Марии явно не понравится. Моя жизнь в чёрством исполнении любого человека, её не прожившего, могла бы показаться недостойной. А в моём исполнении она ещё не звучала. Но теперь придётся это упущение восполнить. Понимая это, я ждал вопросов, но Мария шла молча.

— Если желаешь, отвечу на любые твои вопросы, — начал я первым, чтобы снять напряжённость. И уточнил: даже на самые сложные вопросы.

Но, получилось ровным счётом наоборот. Мария пробурчала что-то вроде «не сейчас», глядя в сторону моря и даже не думая наградить взглядом меня. Напряжение только возросло. По крайней мере, я только и думал, как бы скорее поднести спичку и пусть лучше вспыхнет и погаснет, чем вот так вот, ждать, в бензиновых парах искры.

Прогулка так и прошла в обоюдном молчании. Вкрапления типа приветствий с прохожими или периодическими «а давай пойдём туда» или «посмотри сюда» — не в счёт. Если честно, то я был уверен, что и ко мне Мария не поднимется, а сославшись на усталость или какие-нибудь вымышленные дела, поторопится домой, даже не дав её проводить. Но, нет. В итоге, через полтора часа после прощания с семейством моего друга, мы, как ни в чём не бывало, поднялись в мою холостяцкую (или уже нет?) конуру. Даже не касаясь друг друга, мы переоделись в домашнее, поочерёдно сходили в ванную комнату и уселись на кресла-груши. Я люблю этот вариант сидений и других в доме не держу. Разве что пара табуреток на кухне, по древней семейной традиции. В мягких креслах-мешках тело принимает ту позу, которую хочет и отдыхает наилучшим образом. Вот и сейчас я почти что лёг, расслабился и уставился в окно, как будто в телевизор.

Мария грациозно опустилась на соседнюю грушу и с неожиданной мягкой улыбкой сказала:

— А вот теперь я тебя слушаю.

— С чего начать?

— Ну, давай с самого начала. Например, что означает фраза твоего друга про имена своих детей «Иван и Мария» и почему это прямо как мы с тобой?

— Это, пожалуй, самое простое. По паспорту я Иван. Так родители назвали. А имя Ратислав ношу уже более 20 лет. Это моё имя. Нарекли так Волхвы. Помнишь, я говорил тебе про обряд имянаречения? Ну, как в христианстве при крещении, дают имя святого, если своё, данное родителями, «не соответствует» библейским канонам, — пояснил я, видя вопросительный взгляд Марии. Никогда не замечала, что в древних сказках и былинах, все мудрецы имеют имена вроде Велимудр, Добромысл, а все доблестные воины Ратиборы, да Мечеславы? Это не фантазии автора. Это результаты обряда имянаречения. Ибо Волхвы давали имена, соответствующие предназначению человека. Давали их в юношестве, лет в 13—14, когда это самое предназначение уже было понятно. И имена давали соответствующие.

— А ты, Ратислав — значит воин?

— Когда-то я был им. Теперь на пенсии, — с улыбкой ответил я.

— Хорошо. Понятно. Видимо твой друг знавал тебя ещё Иваном, если отметил твою тягу к переменам имён?

— Именно так. Он до сих пор кличет меня Иваном, не принимает душа его таких перемен. Он считает, что таким образом я предаю своих родителей, которые дали мне такое имя, которые считали правильным.

— Ну, что-то есть в этом. Не считаешь?

— Считаю. Но моё имя — Ратислав.

— Но разве не родителям решать, как должны звать их ребёнка? Мне, например, было бы обидно, если мой ребёнок отказался бы от того имени, которое я ему дам.

— Возможно. Но, повторюсь, моё имя Ратислав. Я так решил давно. И, да, моя матушка против таких перемен.

— А какое бы ты имя мне дал?

— Пока не знаю. Думал над этим, но ничего пока не надумал.

— Совсем-совсем ничего не надумал?

— Я не мастер по женским именам. Никогда не нарекал девушек. Разве что однажды свою жену Татьяну хотел переименовать. Но не сложилось, хотя имя и подобрали. Но оно тебе не пойдёт, вы очень разные.

— Я бы сменила имя.

— Да, было бы правильно воссоединиться с Родом. Пожалуй, сейчас я бы назвал тебя Искра. А со временем больше подошло бы имя Ведана или Вельмира.

— А почему именно так?

— Имя не просто отражает какие-то черты характера человека или его профессиональные наклонности. Оно ещё задаёт вектор развития на будущее. На мой взгляд, искренность твоё оружие и надо это оружие совершенствовать. А чуть позже, коли уж ты связалась со страшным шаманом, тебе предстоит стать много знающей и много умеющей. Другая ответственность и другая стадия развития. Нужно более сильное имя.

— Если я чуть больше о себе расскажу, ты поймёшь, что я не менее страшное создание, чем ты.

— Не наговаривай на себя, а то поверю.

— Я и не наговариваю. Один священник, после разговора со мной, сказал, что я не верю в Бога, а просто знаю, что он есть.

— Это нормально для любого живого человека. Ты — живая, то есть имеющая Душу, а значит, способна не просто думать о высших силах, но чувствовать их в себе, быть их частью. Впрочем, ты и сама это знаешь без моих комментариев. Не только в моём, но и во Вселенском понимании, «живой, полноценный» — это человек, имеющий Душу. Сейчас это, к сожалению, редкость редкая. По моей статистике менее 5% людей являются полноценными.

— А что в твоем понимании есть Душа?

— То, что является нашей основой. Изначальная вечная частичка Света, создавшая всё сущее. Обросшая телом, необходимым для жизни Души в явном мире.

— А зачем в этом материальном мире нужна Душа?

— Для выполнения определённой программы развития. Нельзя сразу, находясь на уровне развития амёбы или инфузории в туфельках, проявиться в высших мирах — затопчут.

— А как, по-твоему, это — когда нет Души?

— Очень просто, проще некуда. Как биоробот. Оболочка без смысла. То есть с примитивным смыслом жизни — поесть, попить и умереть. Оболочка, после физической смерти которой, ничего не остаётся. Таких оболочек сейчас большинство. Они могут думать, могут даже чувствовать. Но не имеют связи с Мирозданием, не имеют той внутренней основы, которая идёт дальше, потеряв очередное тело. Наши Души как водитель разбитой машины. Сдав в утиль старую, пришедшую в негодность, он пересаживается в новую. Души также ищут и находят себе новое тело с новым заданием по дальнейшему развитию.

— А это твои наблюдения или что?

— Это моя работа. Я — лекарь Душ.

— Лекарь? А воскрешать Души ты умеешь? И после «смерти» Души ты ее отследить не можешь?

— Душа бессмертна. Но она может потеряться, не достигнув цели. Нет ничего хуже блуждающей Души. Со временем она теряет своё предназначение и затухает, как искра, улетевшая от костра. Это не смерть для неё, это ещё хуже… забвение.

— А что там, за гранью? И как энергетически ты ощущаешь затухающие Души? Как этот процесс происходит?

— Грани нет. Есть изначальный Свет — прародитель всего живого и Изначальная Тьма — оплот Тёмной материи. Вся явная жизнь — борьба этих полярных систем. Главный ресурс, за который воюют Свет и Тьма в наших мирах — Души. Именно они меняют баланс сил. Потерянные Души уносят Тёмные в свои миры. Мне туда хода нет. Затухающие Души невозможно «ощутить». В этом вся сложность. Их можно распознать, только столкнувшись с носителем оной или уже после выхода из тела человека. Короткий промежуток времени, пока Душа не успела далеко уйти от не истлевшего ещё тела — время когда можно что-то исправить, договориться, помочь. Современная технология похорон, когда закапывают гроб с телом в землю — самое большое вредительство, направленное на то, чтобы Души не попадали в более совершенные духовные миры. Дело в том, что Душа не может начать путь перерождения, не избавившись от тела совсем. То есть, пока тело гниёт и поедается червями, Душа должна быть рядом. А как любой живой организм, она жаждет смысла своего существования и ищет себе применения. Что заставляет её идти… И так Душа становится блуждающей, так как связь с не истлевшим ещё телом теряется. Далее забвение и Тьма.

— Не правда. Мне кажется, я вижу затухающие Души. Люди, имеющие такую проблему, как бы покрываются невидимой плёнкой, серого или коричневого цвета. Эту плёнку может увидеть тот, кто знает куда смотреть и как. Я не могу описать в двух словах, как именно я вижу, но я вижу эти плёнки. И от этих людей банально запах ну не совсем нормальный. Минус, конечно, что его можно маскировать одеколонами и духами. При этом Душа все равно выступает за рамки тела и если присмотреться, то видно. И я не про ауру.

— Ты не поняла или я не так доходчиво объяснил. Невозможно ощутить затухание Души, не столкнувшись с носителем. То есть, вот пример: у Романа, моего соседа, ярко выраженная проблема затухания Души. Но я это знаю, потому, что немало времени провёл в общении с ним. А если бы мы не общались, а он просто прошёл мимо, то я не смог бы определить проблему. А вот когда Душа уже покинула тело и бродит рядом — её я вижу издалека и могу «договориться». То есть стараюсь договориться и дать Душе дальнейший смысл существования. Чтобы ожидание было для неё не мучительно долгим, а насыщенным добрыми делами. Я даю им работу. Запах от людей — твоё восприятие проблемы. Твой личный индикатор. Это не они так пахнут, это ты их так воспринимаешь. Это нормально. Это твой способ определения. Кто-то видит, кто-то нюхает, кто-то слышит голоса.

Мне, например, помогает мой внутренний магнит. Людей с проблемами Души тянет ко мне. Что касается того, что ты видишь, твоей «видимой Души» — это не Душа. Это т. н. Ведогон — наше внешнее тело, энергетическая оболочка. Та самая, которую используют бойцы без контактных видов боя. Ведогон меняет и цвет, и размер, в зависимости от состояния Души. То есть по его цвету и размеру, можно сделать выводы о состоянии Души, но нет прямого соответствия затухания и цвета. Цвет может быть даже чёрным, например, когда в эту Душу, выражаясь языком обывателей, наплевали. Но к затуханию самой Души это не имеет никакого отношения. Скорее наоборот, преодолев эти переживания, Душа станет сильнее и светлее.

— Но по нему, по этому Ведогону, все равно много чего видно.

— Конечно! Ведогон — отражение сущности всего человека. Его размеры напрямую связаны с энергетической силой Души и даже тела человека. И как любое тело, Ведогон можно тренировать. Собственно, как и Душу, как и Разум.

— А как ты лечишь Души?

— Я направляю Души в сторону Света. Стрелочник, одним словом. К сожалению, в моём деле не существует таблетки, съев которую Душа гарантировано отправится перерождаться в нужном направлении. Поэтому каждый случай индивидуален. Но общий смысл — показать Душе все возможные варианты и дать понимание правильности выбора стороны Света.

— А как это ловить Души после смерти?

— Мой магнит не только притягивает Души ко мне, но и меня к ним. Можно сказать, что это дело случая. А можно сказать, что я часто оказываюсь там, где должен.

— А как это происходит?

— Как встреча с человеком. Каждый раз по разному, в зависимости от человека и его способности к общению. Ты ведь понимаешь, что мы встречаем людей не случайно? Вот так и с Душами. Взаимное притяжение продиктовано необходимостью встречи.

— Ладно, проехали. Замнём для ясности. Давай дальше. Про «всех жён», которые не в курсе того, куда ты пропал. Очень интересно. Можно узнать их количество?

— Можно, конечно. Мой косяк. Не поверишь, но я уже бывал женат и не один раз!

— Да ты что? Я думала, что пока бандитствовал, занимался занимался спортом, бизнесом, политикой и ещё Бог знает чем, времени на личную жизнь не хватило.

— Напротив. Личная жизнь бурлила ещё сильнее, чем общественная. Поэтому не только женился, но и разводился с завидной периодичностью.

— И сколько всего раз?

— Официальных браков было шесть.

— Боюсь спросить, сколько вместе с гражданскими.

— Да кто их считал.

— Ходок!

— Нет, я человек серьёзный, но слишком романтичный. Влюбляюсь легко и сильно. И надолго. Минимум на три дня!

— Значит, у меня ещё есть время? По крайней мере, дня два?

— А я уже влюбился?

— Надеюсь да. Или нет?

— Влюбился, влюбился. Но у тебя времени чуть больше, чем два дня. С годами я стал сентиментальнее и ценю отношения.

С двумя последними жёнами жил подолгу и до сих пор скучаю по обеим.

— Смешно.

— Что именно?

— Фразы про двух последних жён и про то, что скучаешь по обеим. Такое и в самых слезливых сериалах не услышишь.

— Сериалы редко бывают сложными для восприятия информации. Людям нравится простота, чтобы не чувствовать себя дураками на их фоне. Жизнь гораздо сложнее.

— Это да. Но тебе не кажется, что в твоей жизни всё через чур уж сложно?

— Не кажется. Со стороны, конечно, виднее, но сам я себя и все свои поступки, понимаю. Ибо прожил их. Пережил, точнее говоря.

Всё, что касалось жен, спрашивалось Марией с поддельным юмором, и оттого отвечать было ещё сложнее, чем при абсолютно серьёзном разговоре. Мне хотелось прекратить эту беседу, как всё, что могло вбить клин в наши зарождающиеся отношения с Марией. Поэтому её последний вопрос на тему имён моих официальных жён, остался без ответа, так как застал меня уже сидящим на кресле-мешке Марии. А попытка повторить вопрос и вовсе утонула в поцелуе. Разговор был отложен до утра, а может и до никогда. Ведь ясно было одно — нам хорошо вместе, а значит, ничего не имеет значения, кроме самих нас.

На следующее утро я снова проснулся с первыми лучами Солнца и убежал из дома, пока Мария ещё не проснулась. Залез под капот своей новой машины, проверил все жидкости, завёл, послушал ровный ритм движка и, успокоившись окончательно на счёт своего приобретения, заглушил машину и поставил на сигнализацию. Прошёлся по берегу моря, но не по набережной, а по камушкам у самой воды. Волны были не сильные, но доставали до камней, на которых я любил стоять, встречая рассветы и закаты.

Поэтому я, не желая на этот раз мочить ноги, остался стоять за чертой мокрых следов от волн, и с наслаждением вдыхал морской воздух, не касаясь самого моря. По утрам море было чистое, а на берегу в этих местах сорить было некому. Так что воздух был только морским, без примесей жизнедеятельности человека. Не хватало добавить к ароматам немного хвои, как в Геленджике. В Новороссийске тоже есть такие места, но чуть дальше. Сочетание морского и хвойного запахов я находил великолепным, но до хвойного леса надо было пройти ещё пяток километров по берегу, а дома ждала Она. Вчера мы вновь заснули только под утро, но я уже успел соскучиться. Надо найти, чем оправдать своё отсутствие этим утром в кровати, и обязательно заскочить в круглосуточный магазин за съестным. Благо он был ближе, чем хвойный лес.

Затоварившись круасанами и свежими овощами, я вернулся в квартиру. Кровать была ещё не заправлена, но Марии в ней не было. Звук включённого душа подсказал, где её можно найти, но дверь в ванную комнату была закрыта изнутри. Пришлось самому нарезать салат из купленных овощей. На свой страх и риск заправил его майонезом, хотя сам предпочитал хорошее оливковое масло. На стадии перемешивания овощей меня и застала Мария. На этот раз моему халату она предпочла футболку, которая смотрелась на её влажном теле гораздо привлекательнее, чем на мне.

— О, ты уже приготовил завтрак? Я не ждала тебя так рано, думала опять приедешь к обеду.

— Сегодня дел никаких не планировал, хотел побыть с тобой.

— Так зачем убежал ни свет, ни заря?

— За продуктами. Вон они, кстати, — показал я на заправленный майонезом салат.

— Спасибо, но не заправляй больше майонезом. Это вредно для фигуры, да и для здоровья.

— Учту. Извини.

— Не за что извиняться, на самом деле мне очень приятно, просто я тоже хочу произвести впечатление не самой глупой барышни.

— Уже произвела. Ещё позавчера.

— Льстец!

— Ничего кроме правды, как под присягой.

— Часто ты говоришь правду?

— Всегда. Теперь всегда. С некоторых пор, в этом для меня один из главных смыслов существования. Если я не могу сказать правду, то молчу. Но врать, с определённого времени, перестал совсем.

— Давно это с тобой? — Мария шутливо потрогала мой лоб, как бы измеряя температуру.

— Как принял для себя родную Веру Предков. — вернул я разговор в серьёзное русло.

— А до этого в церкви, синагоги или мечети ходил?

— Ходил. В церкви, конечно. Но лучше от этого не стал. Напротив, в 90-е считал, что все грехи смываются с меня кучей дорогих золотых побрякушек из церковной лавки и ежедневными свечками, которые я даже ставить сам не утруждался, а поручал бойцам.

— Мдя. Хорошо, что я не знала тебя таким. Близко бы не подошла.

— Ага, тогда многие так думали, а потом рассказывали мне об этом, уже лёжа со мной в кровати.

— Расскажешь про своих жён?

— А что ты хочешь про них знать?

— Наверное, почему ты их всех бросил.

— Почему сразу «я бросил». Может это меня бросали?

— Ну да, кто же сам от такого самца уйдёт?

— Ты опустилась до комплиментов?

— Не переводи стрелки. Отвечай. Почему уходил от жён?

— Да по-разному. Первая сама ушла, но я реально был ужасным мужем и изменял ей направо и налево. Причём ещё и рассказывал, чуть ли не в подробностях, о своих похождениях.

— Убила бы.

— Да, сам не понимаю, как она терпела меня. Друзья называли её «японская жена» за терпение.

— Дальше.

— Со второй особой семьи и не было. Она забеременела от меня ещё когда я был женат на первой, а за пару месяцев до родов, мы с ней расписались. Но почти тут же развелись. Но, как ни странно, именно с ней у нас вполне себе хорошие отношения до сих пор. Дочка родилась, когда мы уже не жили вместе. Собственно и отцовских чувств тогда я толком и не ощутил. Не до этого было. 90-е были в разгаре, надо было ковать, пока горячо и было не до семьи и прочих сантиментов. С дочкой познакомились по настоящему, когда её было уже 15 лет. После встречались, пока я жил в Москве. Была у меня в гостях несколько раз. Потом редко общались в интернете, пока я и оттуда не сбежал.

— А от первой жены дети есть?

— Да, тоже дочка. Но той всю жизнь внушали, какой у неё плохой отец, поэтому в сознательном возрасте знакомится со мной, она не пожелала. Хотя я и пытался, через её мать, встретиться с ней. Могу понять обеих, но дочку жаль.

— Почему жаль?

— Отрекаясь от отца, пусть даже самого никчёмного, человек портит карму себе, а не ему. Просто поверь, говорю как шаман, понимающий предмет разговора.

— Да я и не спорю. Продолжаем знакомство. Что с третьей?

— О, это был очень отдельный случай. Не хочу посвящать тебя в подробности, но это было ужасное время для меня. И тут разрыв был обоюдный. Мы оба гуляли друг от друга и расстались без скандалов, но с кучей взаимных упрёков.

— В общем, было весело?

— До сих пор смеюсь.

— Дети?

— Сын Игорь. Первый сын. И долгое время единственный и до сих пор очень любимый.

— Не запутаться бы в твоих жёнах и детях.

— Мама моя также говорит.

— Что дальше, четвёртая кого родила?

— Ещё одну дочку. Там всё было совсем плохо. Она в итоге изменила мне с моим бывшим лучшим другом. И я потерял и жену и дочь и друга.

— Забыли. Не хочу сыпать соль на раны. Что с пятой, та кого родила?

— Никого. Но была, пожалуй, самой любимой и желанной. У неё уже были две дочки от первого брака, которых я официально удочерил. Теперь и навсегда это мои дочки, и я не отделяю их от своих кровных. С младшей Викторией мы до сих пор очень хорошо общаемся, а вот старшая Вероника меня так и не простила. Она характером в маму — у неё есть только чёрное и белое, серых промежуточных вариантов нет. Маму бросил — значит, я плохой. И всё остальное не важно.

— А почему же ты бросил, если так любил, что и сейчас глаза увлажнились?

— Да? Заметно? Это долгий разговор и, пожалуй, я к нему не готов сейчас. Ничего, если пропустим это место? Обещаю, как-нибудь в более подходящее время, расскажу.

— Хорошо. Что с шестой?

— Тоже очень отдельная история. Знакомство с ней не предвещало бурного романа. То есть никакого романа вовсе, ибо мы друг другу очень не понравились. Мне не понравилась её внешность, которую я в уме назвал «наркоманской». А ей моя московская заносчивость, которая выражалась в «понтах», которые я сам не замечал. Однако именно эта женщина стала главной в моей жизни, родив мне пятерых сыновей.

— Ничего себе!!! За какой период времени?

— Ну, строго говоря, Егор появился у неё до начала нашей совместной жизни, но он тоже мой. А со второго по пятого она уложилась в 5 лет. В 2014 родила Яромира — моего любимчика и самого долгожданного и желанного ребёнка на свете. А в 2019-м Ратислава. Моего тёзку. Так получилось, что он сразу и заменил меня в её жизни. Между ними были двойняшки: Светослав и Святогор. Очень разные и оба просто чудесные ребята.

— Не понимаю, как можно бросить женщину, родившую тебе пятерых детей? Да ещё и сыновей, ведь для вас, мужиков, сыновья — самое важное в жизни.

— Я не бросал её. Правильнее сказать, что наши отношения просто умерли. Их не осталось. Причин — море. Но все они — следствие наших характеров. Мы слишком похожи. Оба имеем ярко выраженные мужские характеры.

— В чём это выражалось?

— Прежде всего, в отношении к своим желаниям, стремлениям, своему Пути в жизни. Мы слишком одинаково ко всему относились.

— Но почему же тогда вы расстались? Схожесть интересов — это ведь здорово?

— Схожесть интересов — да. Но схожесть характеров — нет. Наверное, потому и расстались, что оба в душе — мужчины. А мне нужна было Женщина. Характер мужчины не даёт женщине быть собственно женщиной. Ведь, прежде всего, женщина — это самоотречение. Это жертвование собственной жизнью ради своего мужчины. Это помощь мужчине в исполнении его жизненного пути, но не свой собственный путь. А моя жена Ирина не способна на такое, она сама внутри — мужчина. Со своим личным эго, никак не связанным с женским предназначением «служить» мужчине.

— Да, проблема. Но ведь она вполне решаема? Достаточно было идти рука об руку каждый со своими проблемами, но помогая друг другу. Разве не так?

— Не так. То есть так, но не во всём. Большая часть отношений мужчины и женщины — это секс. Любой Фрейд подтвердит. А тут и была, пожалуй, главная засада. Женщина мудрая, не смотря на свои мигрени и прочие проблемы, не оставит своего мужчину на голодном пайке дольше трёх дней. Ибо понимает, что, не получив что-то дома, мужчина найдёт это на стороне. А по-житейски мудрой женщине такое не нужно. Моя же настолько была сама мужчиной, что жила по принципу — не хочу, значит — нет. И плевать и на меня и на Фрейда.

— И ты нашёл утеху на стороне?

— Нет. Не нашёл, да и не искал. Просто не мог больше терпеть. Когда её нет рядом — проще обходится, нет раздражителя. Можно подумать о более важных вещах.

— Итак, Фрейд оказался прав? Все проблемы из-за секса?

— Нет, конечно. Проблем было много и главная из них — я. Так что теперь живу один как бедуин, который всю жизнь размышляет о смысле жизни и варит кофе. Кофе я не пью, поэтому ограничиваюсь поиском смысла своего существования, устройством Мироздания и прочими проблемами вселенского масштаба.

— Но бедуин не живёт один. За него все дела делает его жена или жёны.

— Ну, до такого я пока ещё не дошёл. Или не нашёл такую дуру. Зато в остальном вполне соответствую. По крайней мере, для познания мира времени и сил стало хватать.

— Не слабо. И как, получается решить бином Ньютона в одиноком уме?

— Легко. Только с ответом никогда не сходится.

— Ну, это нормально. Возможно в учебнике опечатка.

— Да, тоже этим себя успокаиваю. Но есть одно «но». Ответ и у меня и даже в учебнике всегда разный. В моих решениях и вовсе с вариантами от минус до плюс бесконечности.

— Это, всего лишь, говорит о богатстве твоего воображения.

— Хорошо, если так. Я считал, что это говорит о глубине моих заблуждений.

— Тоже вариант. Так что же, с женой отношения закончились и даже дети не остановили? Всё-таки, повторюсь, сыновья для мужчины самое главное в жизни.

— Долгое время останавливали. Очень долгое. Но за время последней беременности жены, устал от отношений не только я, но и она. Так что разрыв не мог не случиться. Да, я ужасно боялся оставлять детей без своего отеческого воспитания. Да, мне дико хочется быть рядом с ними. Да я плачу ночами, за исключением последних двух, проведённых в твоих объятиях. Да, я всё бы отдал, чтобы жить со своими сыновьями здесь или в любом другом месте. Но я прекрасно понимаю, что мать им нужнее. По крайней мере, сейчас, пока они маленькие. И я не могу и не хочу отнимать у детей мать. Для этого я слишком сильно их люблю. И уважаю её. Поэтому я здесь, а они там. И, уверен, так лучше для всех нас. На какое-то время — лучше, невзирая ни на что. Но я очень надеюсь, что наши пути ещё сойдутся и дети меня поймут, когда я смогу всё им рассказать.

— Не думаю. Я бы не простила. Собственно, я понимаю своего отца. Но как ребёнок простить не могу. Невзирая, как ты говоришь, на то, что у нас сейчас вполне хорошие отношения. Не могу простить, что его не было в минуты, когда мне надо было сильное отцовское плечо. Просто чтобы в него поплакать во время своих детских обид.

— Знаю, что ты права. Но ничего уже не исправить. Да и тогда я знал всё это. И тоже не мог и не хотел оставить, как было.

— Эгоист.

— Не без этого.

— И каково теперь твоё отношение к семье?

— Как к прошлому. Вряд ли у меня получится быть семьянином в будущем.

— Я тоже думаю, что не получится.

— Тебя это не устраивает?

— Пожалуй, я возьму пример с тебя и не отвечу пока на этот вопрос. Я тоже не ко всем разговорам готова в данный момент. Позже поговорим об этом, хорошо?

— Как скажешь. Будем считать, что у нас ничья, один-один, по секретам.

Отношения явно портились, и я был рад такому повороту. Он давал возможность передышки, и мы решили отвлечься походом в музей. Благо был прекрасный повод. В Новороссийске временно была часть экспозиции московского Музея Востока, причём самая любимая мною часть — картины Николая и Святослава Рерихов. Я обожал живопись с детства, приученный родителями к музеям и выставкам. Мария оказалась не менее страстной поклонницей Рерихов в частности и знатоком живописи в общем. По дороге мы поделились своими предпочтениями в этом виде искусства и у нас оказались многочисленные совпадения: Куинджи, Тагор, Рерихи, Сомов, Билибин, братья Коровины, Саврасов и многие другие живописцы были близки по восприятию и мне и Марии. За разговорами о художниках и их творчестве мы немного расслабились и отвлеклись от проблемной утренней беседы.

Картины, выставленные в небольшом выставочном домике на другой стороне набережной, прямо около портового шлюза, были мне знакомы с детства. А Мария видела их впервые в оригинале. Её взгляд на некоторые полотна был таким одухотворённым, что картины готовы были ожить, растаяв от тепла, льющегося из глаз моей спутницы. А посмотреть было на что. Горные пейзажи Николая Рериха завораживали и заставляли смотреть на них, не отрывая глаз. Рядом своеобразные портреты и зарисовки восточных деревень и небольших городов его сына Святослава. Как жаль, что самый крупный музей Николая Рериха и большая часть картин мэтра и его сына, находится в Нью-Йорке.

В Москве тоже создали музей Рериха, но экспозицию музея Востока через некоторое время вернули обратно на бульвар. Конечно, за, более чем пятьдесят лет творческой деятельности, Николай Константинович написал столько полотен, что хватило бы и на десяток музеев. Но невозможно быть одновременно и в двух московских музеях и в питерском музее семьи Рерихов и тем более в Риге или Нью-Йорке, где так же собрано немало картин величайшего из людей. Поэтому я с удовольствием рассказывал Марии о картинах, которые ей не довелось пока лицезреть, из экспозиций литовского и американского музеев. В питерском она была сама и с тех пор мечтала посетить московские музеи. А получилось так, что один из них сам нашёл её в Новороссийске. Всего знатоки насчитывают более 7000 картин Рериха-старшего. Мне же всегда очень нравились его горные пейзажи. Таких гор не писал больше никто. Его Алтай, Гималаи, горные озёра и деревушки были необыкновенно выразительны и врезались в подсознание с требованием найти их и побывать в этих местах лично. Чем я, одно время, с удовольствием занимался. Мои собственные поиски Шамбалы, я начал с маршрутов Рериха и сэкономил лет десять-пятнадцать жизни, минуя ошибки его экспедиций.

Конечно же, мы с Марией дошли и до разговоров о поисках волшебной Шамбалы и до смысла жизни и устройства Мироздания. Нормальная среднестатистическая женщина в этих местах начинала зевать и смотреть на часы, а Мария, напротив, оживилась. Всё, что было связано с поисками неизведанного, не уложенного учёными в стройные ряды наук, интересовало её гораздо больше ювелирных украшений и дорогих автомобилей. Это нас объединяло и окончательно сняло бывшее утром напряжение.

— Так что там твой друг говорил про Верховного шамана всея Руси?

— Лёшка мне льстит. Просто он был свидетелем того, как во время совместных камланий на Алтае, несколько очень уважаемых шаманов признали меня своим гуру. А я всего-то лишь рассказал им о своих путешествиях и вынесенных из них моих личных пониманий мира и мироустройства.

— Что же такого ты им сказал?

— Это невозможно повторить. Всё было экспромтом. Мы сидели уже долго у костра и, видимо, огонь развязал моё подсознание и я выдавал всё, что там отложилось, пропуская попутно через мясорубку сознания. Получилось красиво. Наверное. Сам не очень помню, всё было как в тумане. Из меня лился рассказ, который я контролировал процентов на двадцать. Остальное было следствием полного расслабления и следами увиденного и услышанного на Тибете и в других моих путешествиях.

— То есть мне, чтобы услышать твои откровения, надо разжечь огромный костёр или достаточно тебя напоить?

— Ну, напоить не получится. Спиртного я не употребляю.

— Давно?

— Да я толком никогда и не пил. Так, мог поддержать компанию в очень редких случаях. И то одной-двумя рюмками текилы или хорошего коньяка. Ничего другого не пью вовсе.

— Даже пиво?

— Особенно пиво. Это самое вредное, что можно придумать для мозгов и в целом для здоровья мужчины.

— Поэтому ты так хорошо сохранился в интимном плане?

— Возможно. Рождённый пить, любить не может, — переиначил я известную пословицу, смягчив концовку. Но, возвращаясь к путешествиям и смыслу жизни: а не желаешь ли поехать со мной? Я планирую довольно-таки длительное путешествие на машине. Через Урал, с остановками там в моих любимых местах — Иремель-горе и Медвежьем озере; далее Алтай с походом к Аккем-озеру и потом на Байкал, где будем кое-что искать. То, что ищут все, но найду только я.

— Самоуверенный какой. Я бы очень хотела, но не могу.

— Отчего? Все экспедиционные расходы я беру на себя. Ты, вроде бы, ничем не связана, ни к чему не привязана? Поехали!

— Нет. Я не могу пока тебе всё рассказать, но просто нет. Не рассчитывай на меня. Это была бы прекрасная поездка, вне всяких сомнений. Но тебе лучше взять с собой кого-нибудь из своих сыновей. Это было бы очень правильно и для тебя и для них.

— Обещаю об этом подумать. Хотя в мыслях своих, я и так беру их с собой всех сразу. Но, не только от моего желания это будет зависеть.

Домой шли молча. Каждый думал о чём-то своём. Благо тем для размышлений было много. Мне не давало покоя то, что скрывается за скрытностью Марии. Чем она ещё занимается, чем живёт, что не пускает её в экспедицию. Притом, что глаза при описании маршрута поездки блестели сильнее, чем у меня. Попытки вывести ей на продолжение разговора на эту тему прерывались на корню, и я оставил их. Мария шла, привычно разглядывая морские волны. Казалось, что взгляд её безмятежен и чист, но, уже немного понимая выражение её лица, я видел, что она напряжённо думает о чём-то, лишь для видимости разглядывая что-то среди волн или на чистом синем небосводе.

Проходя мимо магазина, я решил туда заскочить и к своему собственному удивлению взял среди прочего бутылку дорогого коньяка. Маленькую, но двум непьющим особам вполне достаточную, чтобы удивить друг друга новыми откровениями.

Мария улыбнулась, увидев мою покупку.

— Значит, не пьёшь? — ехидно прищурилась она.

— Совсем. Не знаю, что на меня нашло. В Новороссийске ещё ни разу не притрагивался к спиртному.

— Всё когда-то бывает первый раз. Кстати, я тоже. Единственный и последний раз выпила на выпускном вечере в школе. Было так плохо, что с тех пор ни-ни.

— А со мной выпьешь?

— Да, но немного.

— Так тут много и нет.

— Да ты алкоголик!

— Пусть будет так.

— Ладно, спрячь, пока патруль не увидел. А то посадят за совращение алкоголем, вон дети бегают вокруг.

Не так давно принятые законы не запрещали людям пить хоть до потери пульса, но даже показывать бутылку со спиртным детям до 14 лет запрещалось. Дети сами могли и смотреть на них и пробовать содержимое, а вот взрослым при этом лучше было рядом не находиться. Сроки были большие. Правда, по этой статье ещё ни разу никого не посадили. Все откупались. Но стоило это очень дорого, примерно как раньше откупиться от ГИБДД за вождение в нетрезвом виде.

Глава III

Бегство

Воображение важнее знания. Познание ограничено всем, что мы сейчас знаем и понимаем, В то время как воображение охватывает весь мир, и всё, что человечество когда-либо узнает и поймёт.

Коньяк сделал нас с Марией на какое-то время даже ближе, чем две ночи ураганного секса. По крайней мере, мы стали обсуждать то, что до сих пор не отваживались. Да и делали это не с серьёзными лицами, понимающими глубину проблем, а легко и непринуждённо. По-дружески. По-семейному, в лучшем смысле этого понятия.

— Так как, ты говоришь, звали твою самую любимую жену?

— Татьяна.

— Итак, она звалась Татьяной… И каково это — уходить от любимой женщины, которая умоляет тебя остаться?

— Она не умоляла. Просто хотела сохранить семью. Возможно, попытаться вернуть угасшие отношения.

— И что она для этого делала? Просто интересно как женщине. Вдруг пригодится.

— Маленькие женские хитрости: одела для решающего разговора платье, в котором она была просто божественна. Взгляды, прикосновения, голос. Она была уверена, что мне не устоять. Она знала, что я люблю её, но не понимала, что моё решение уже давно и безвозвратно принято.

— Но, почему? Откуда такая безвозвратность?

— Это долгая история. И так вот со стороны мало кому понятная.

— Сейчас было обидно. Мне показалось, или ты назвал меня туго соображающей?

— Нет, ты очень умна и вполне достаточно образована. Но, чтобы понять эту мою историю, ума и образования мало. Тут нужно несколько иное восприятие, на уровне духовном. Или просто лично пережить всё то, что пережил я. Впрочем, как и в случае с историей любого человека. Трудно судить о поступках людей, не пережив то, что пережили они.

— А вот это уже интересно. Теперь ты просто обязан мне всё рассказать, хотя бы для того, чтобы мне было понятно кто я в этом мире — красивая, но пустая оболочка или человек духовный.

— Если ты задаёшься этим вопросом, то ответ уже очевиден, а значит и мой рассказ будет правильно понят. Тогда слушай. Но учти, расслышать назад не получится. И, возможно, твоё отношение ко мне испортится безвозвратно. Готова?

— Не испугал. Продолжай.

— Мы с Татьяной очень хотели сына. Очень. Но, к нашему обоюдному сожалению, попытка не удалась, выносить ребёнка по медицинским причинам она не смогла. Это стало очень сильным горем для нас и, как позже выяснилось, настоящим ударом по нашим отношениям. Не буду описывать подробности, но так получилось, что повторять попытку Татьяна больше не хотела. В этом был и страх и, как она говорила, моя ненадёжность. Мои постоянные путешествия и общение с разными людьми пугали её. Хотя я за всё время нашей совместной жизни и не думал о других женщинах. Татьяна была последней женщиной, которой я посвящал стихи. Они просто выливались из меня, когда я думал о ней. Больше с тех пор я никого так не любил. И изменять я ей не думал, да и не смог бы, наверное. Но и забросить свои исследования, жить без путешествий, а сидеть возле неё тоже было не моей историей жизни. Я путешественник, археолог, историк. Мой образ жизни продиктован моими интересами. И я не могу долго сидеть без новых приключений, знакомств, общения с новыми интересными людьми. А Татьяна была домашняя. Ей нужен был уют. Тёплая ванна, долгий кропотливый макияж, теплая мягкая постель. Палаточно-шалашный рай — не про неё. Мы часто разлучались. А её ревность к каждой моей поездке добавляла масла в огонь наших и без этого портящихся отношений. Она начинала звонить с претензиями в первый же день после моего отъезда в очередную экспедицию. И, как это любят говорить в подобных случаях, выедала мозг. Но, несмотря на всё это, я слишком сильно любил её, чтобы даже думать о разрыве отношений. Тем более, что достоинств у неё было гораздо больше, чем недостатков. Она была очень умна, красива, добродетельна. Такого сочетания уже не найдёшь в нынешнее время днём с огнём. А Татьяна ко всему этому была ещё очень хорошо образована, начитана, любила хорошую музыку и старое доброе кино. Да, всего не перечислишь. Мне было с ней очень хорошо. Если бы не одно, большущее «но». И это «но» перевесило в итоге всё остальное. Это наш не рождённый ребёнок. Несмотря на то, что он не родился, Душу то мы с женой уже призвали на Землю. После того, как произошла эта беда, Душа моего не рождённого сына стала приходить ко мне во снах. Часто, почти каждую ночь и примерно в одинаковых снах. А ко снам я отношусь крайне трепетно. Здесь надо понимать, что культурой сна я занимаюсь с ранних лет. Я ведь шаман. И состояние сна или сеансы медитации для меня — основная часть моей жизни. Гораздо более важная, чем перерывы на поесть и сходить в туалет.

— Как ты к этому пришёл? — перебила меня Мария. Вопрос явно её интересовал.

— Это случилось само собой. Мне было десять лет. Я занимался боксом и на следующий день мне предстоял бой в финале чемпионата Москвы. Соперник мой из общества «Динамо», был на тот момент сильнейшим в нашем весе. Я уже дважды проигрывал ему в том году на менее значимых турнирах. Но проигрывал по делу и без намёка на возможный реванш. И я очень хотел победить и, конечно же, очень сильно волновался перед боем. Только и думал о завтрашнем дне и с этими мыслями заснул. И вот мне сниться спорткомплекс «Крылья Советов» на Ленинградке, взвешивание, ринг. Начинается бой. Мой соперник уверенно выигрывает, чуть ли не забивая меня в углу ринга. Вдруг, как будто плёнка оборвалась, и кино начали крутить заново, началось всё сначала. Опять взвешивание, ринг, начало боя, достойное сопротивление, но руку поднимают снова ему. И снова обрыв. Опять сначала. Взвешивание, ринг, бой. Равный, в общем и целом бой, судьи долго решают, итоговое решение не в мою пользу. И снова всё сначала. Взвешивание, ринг. Много раз одно и то же. Я во сне пытаюсь что-то выдумать, мозг, а точнее его подсознательная часть, работает как заведённый. И вот, какая-то немыслимая комбинация из шести ударов. Со сдвоенными ударами то с левой, то с правой, с переводами с корпуса в голову и обратно. Такому меня точно тренер не учил. Противник падает, а в детском боксе это означает остановку боя и победу! И я тут же в поту просыпаюсь, так как мама уже трясёт меня за плечо. Уже проспал. Сон улетучился и забылся моментально. Бегом оделся, на ходу умылся, убежал. Пока ехал на 20-м троллейбусе, а от Проспекта Жукова до ДС «Крылья Советов», все минут сорок езды думал о чём угодно, но даже не вспоминал то, что снилось.

И вот наша пара на взвешивании, выходим в ринг. Первый раунд скучный и, практически, без боя. И я, и соперник выжидали, не рисковали, за что оба получили крепких слов от секундирующих тренеров. Второй раунд. Проваливаю атаку динамовца и отвечаю жуткой серией из шести ударов. Он падает. И в момент его полёта на настил ринга, я тут же вспоминаю свой сон. Та самая комбинация, то самое падение противника! Победа, но я стою как ошарашенный. Я понимаю, что всё это уже видел во сне и не могу сам себе поверить. Но, я-то знаю, что всё именно так и было! Тренер тоже в растерянности. Откуда, спрашивает, такую комбинацию взял? Кто научил сдваивать удары таким образом? Никто, отвечаю, во сне видел. Смех тренера и ребят, что кинулись поздравлять. Потом частенько подкалывали, дескать — пойди, поспи, зачем тебе тренер?

С тех пор я стал сам учиться контролировать сны, повелевать ими и добиваться нужного результата с их помощью. Позже научился погружаться в то, что называется медитацией. И там осуществлять подобную практику. А когда рассказал о своих успехах на неофициальном слёте шаманов в алтайском Тюнгуре, все, присутствующие там шаманы признали меня верховным гуру. Отсюда и пошла шутка про Верховного шамана всея Руси. На самом деле, как это не смешно, существуют официальные шаманские организации и даже проводятся слёты. В основном инициаторами являются тувинские шаманы, а слёты проводятся либо в Туве, либо на Байкале, на острове Ольхон. Но, с точки зрения духовных практик, эти слёты не имеют большого значения. Я бывал на одном из них — пустая трата времени. Больше было похоже на партийное собрание в ленинской комнате где-то на заводе «Серп и молот».

— А чем слёт на Алтае был лучше?

— Он был другим. Там не было официальной части, каких-либо выборов и регламентов. Мы просто собрались у костра, камлали. Сначала каждый рассказал немного о себе и своих главных достижениях, а потом мы просто общались. Каждый спрашивал то, что его заинтересовало в рассказах других шаманов. Но в итоге, так получилось, что расспрашивали меня. А после того, как я за несколько часов, рассказал практически всю свою жизнь на тот момент, экспромтом состоялся обряд посвящения меня в шаманы. Как мне пояснили алтайские коллеги, у которых я потом жил ещё пару недель, этим обрядом все присутствующие шаманы выразили мне благодарность за то, что я их многому научил за столько короткий срок. Оказалось, что мои практики прояснили многим зависимость снов и видений с реальной жизнью. На самом деле, до сих пор сохранились племена, живущие вдали от цивилизации, в которых культура сна намного выше всех моих духовных практик. Как-то я отправился в Мексику и там по чистой случайности, которых, как мы знаем, не бывает, узнал о племени, живущем в глубокой сельве на берегу пограничной реки. На самой границе Мексики и Гватемалы. То племя считало время, проведённое во снах и медитациях — самой Жизнью, а бодрствование — необходимым злом, нужным для поддержания тела, которое носит их Души до момента достижения главной жизненной цели. Это настолько соответствовало моим мироощущениям, что я на последние деньги нашёл себе проводника в сельву и поспешил познакомиться с этими чудесными людьми. У них был обязательный обряд. Пока утром женщины и девушки готовят еду и убирают территорию, все мужчины, начиная от самых маленьких детей до стариков, делали костёр и рассаживались вокруг него. Далее все, начиная с самого младшего, рассказывают в подробностях свои сны. А старейший и, соответственно, мудрейший мужчина в семье после каждого рассказа высказывал своё мнение и давал важные советы. Например, один мальчик рассказал, что за ним во сне гнались неизвестные страшные звери, и он спрятался от них на дереве. Но они окружили дерево и никуда не уходили и тогда он проснулся. Старейшина был очень не доволен этим сном и сказал, что в следующий раз мальчик должен решить свою проблему во сне.

«Во сне ты всемогущ! — сказал он малышу, любой вариант решения проблемы доступен. Можно достать волшебный лук и одним выстрелом поразить всех зверей. Можно развеять их по ветру волшебной пылью, вытащенной из кармана. Можно знать язык зверей и подружиться с дикими зверями. В общем, проблема должна быть решена, страх должен уйти, а в остатке должно быть полное удовлетворение собой и ситуацией. Иначе и в реальной жизни та проблема, что привела к такому сну, не разрешится».

— То есть это был не просто сон, а видение, навеянное какой-то жизненной проблемой?

— Да, как и все сны. Нам только кажется, что во сне мы видим что-то никак не связанное с тем, что творится вокруг нас во время бодрствования. На самом деле, всё, что нам снится, результат наших переживаний, душевные муки или радости. Тому мальчику снились не просто страшные звери. Проблема, которую он переживал, ложась спать, воплотилась, таким образом во сне. И убегая от неё, он так и не смог решить свою проблему. А значит, не сможет найти выход и в том, что мы называем реальной жизнью. Хотя подчеркну, что для тех людей, именно время, проведённое во сне, и есть главная реальность. Ибо во сне развивается и живёт наша Душа. А период бодрствования — необходимая подзарядка тела.

— И ты, вроде бы, с этим согласен и тебя такая жизнь устраивает?

— С некоторыми дополнениями.

— С какими?

— Душа совершенствуется не только во сне или в сеансах медитации. Очень хорошим помощником в этом вопросе выступают хорошие душевные книги. А у индейцев не было книг. Нам же доступен ещё и такой способ развития Души. Точнее сказать зарядка для наших Душ. Как нашему телу необходимы физические упражнения, чтобы оно не было хилым и не способным на решение тяжёлых физических задач. Как нашему разуму важно постоянно находиться в тонусе, чтобы не отупеть и не деградировать. Так же и Душе, нужно заряжаться, чтобы не превратиться в ненужный атавизм в теле поедателя котлет. А, читая хорошую книгу, мы сопереживаем не просто каким-то чужим людям. А выдуманным персонажам. Фантазиям, которых нет, и никогда не было наяву. Тем не менее, мы можем и плакать и смеяться над прочитанным. Это и есть высшая степень сопереживания. Высшая степень развития Души. Сопереживать своим родным и близким — много ума не надо, а вот плакать над горем выдуманной собачки из «Белый Бим, чёрное ухо» — дорогого стоит. Так что в нашем случае, мы погружаемся в аналог медитации, оставаясь в состоянии бодрствования. Читая книги, смотря хорошие спектакли в театре или добрые фильмы в кино. Вот только не по телевизору. Ведь даже хороший фильм, разбитый рекламой на фрагменты, убивает восприятие напрочь. Остаётся только сознательное понимание происходящего, но внутренняя концентрация разрушается при первом же рекламном ролике.

— Понятно, что ничего пока не понятно. Но очень интересно. Ты не просто так попался мне на пути. Вопросы, о которых ты говоришь сейчас, для меня важнее бытовой составляющей. Так что теперь я от тебя не отстану долго. Но, вернёмся к тебе и Татьяне. Что из того, что тебе снился твой не рождённый сын?

— Мне снилось, как мы с ним разговариваем, я видел всё: как он выглядит, знал, как его зовут, любил его, а он меня. Но в конце каждого сна, мой не рождённый сын спрашивал: «Папа, когда же ты меня родишь? Я так хочу тебя обнять!» И я просыпался, мокрый от слёз, с больной головой и, конечно же, совершенно не отдохнувший. Так жить было просто не возможно, ещё немного и я бы просто потерял рассудок и закончил бы свою жизнь в доме для умалишённых. Татьяна ни в какую не хотела больше пытаться родить моего сына, хотя я не раз говорил ей о необходимости этого. Он был мне нужен, мой не родившийся пока ещё сын, мой Яромир. И я перестал пытаться решить этот вопрос внутри семьи и стал искать ту, которая мне его родит.

— И быстро нашёл?

— Да, неожиданно быстро. Первая же моя измена жене, на которую я решился, чтобы выйти из плена супружеских отношений, обернулась удачей. Собственно на этом поиски и прекратились. Будущая мама Яромира при первой встрече мне не очень понравилась, точнее совсем не понравилась. Да и я её тоже. Но в итоге именно она родила мне сына. И не только Яромира. Сейчас у нас пятеро сыновей, а сама она стала главной женщиной в моей жизни.

— Может быть, главным инкубатором? Ведь ты любил и до сих пор любишь Татьяну, сам говорил.

— Нет. Именно главной женщиной. Ведь нет ничего более важного для мужчины, чем рождение сына и нет никого важнее, чем женщина, которая этих сыновей рожает. Один ребёнок часто бывает делом случая. Но Ирина родила пятерых, а такого «чужая» женщина не сделает! Только та самая, своя. Хотя, не скрою, изначально я действительно видел в ней что-то вроде инкубатора. Но она оказалось очень хорошим человеком, с богатым внутренним миром и непростым характером. С каждым днём, узнавая её всё лучше, я влюблялся всё сильнее и в итоге совершенно искренне считал себя счастливейшим из людей. Но, к сожалению, внутри неё шёл обратный процесс. Наверное, я сам в этом виноват, но параллельно с тем, как усиливалась моя любовь к Ирине, её чувства ко мне ослабевали. Не хочу сейчас анализировать причины, но именно так и происходило. В итоге мы стали чужими людьми, живя вместе и воспитывая наших прекрасных детей. Но даже в процессе воспитания, мы скорее были соперниками, нежели единым целым, единой семьёй.

— Грустно.

— Не то слово. Разлуку с детьми я переношу с ежедневной болью в сердце, а с учётом моих инфарктов, надолго меня не хватит. Успокаиваю себя во снах нашими виртуальными встречами и разговорами. Но, на утро опять просыпаюсь и грущу.

— Ладно, хватит о грустном, а то не успеешь мне рассказать что-нибудь интересное. Судя по всему, мне многому предстоит у тебя научиться. Пока же давай что-нибудь попроще. А то коньяк делает поправки восприятия, а я не хочу понять что-то важное не так как надо.

— Что ещё рассказать?

— Давай ещё о тебе. Ты сказал, что успел и поработать в КГБ и быть бандитом в 90-е и депутатом и бизнесменом. Когда всё успел? Или всё это одновременно происходило?

— Нет, конечно, хотя и такое встречалось и встречается на каждом шагу сейчас. 90-е года прошлого столетия были примечательны тем, что ежедневно всё вокруг менялось. Не только курс доллара скакал непредсказуемо, но и в целом ситуация в стране была сложной и каждый день новой. Тот, кто мог предсказывать изменения в экономической ситуации и тем более те, кто рулили этим процессом — были на плаву. Мне долгое время удавалось правильно анализировать действия кукловодов и это позволяло поднимать не плохие деньги. Я довольно-таки высоко залез по вертикали бизнеса, но сама вершина оказалась недоступной. Да и настолько гнилой и вонючей, что при моей брезгливости, делать там было нечего. «Деньги не пахнут» — не про меня. А вот предсказывать их ходы я немного умел. Не бином Ньютона. И это помогало в нужный момент вкладываться в нужные проекты. Однако бизнес в чистом виде в нашей стране никогда не был возможен. Сейчас в порядке вещей взятки, обман и кумовство, но в 90-е всё было честнее и чище. Вопросы решались по-мужски. Путём различных видов переговоров. Иногда с конкретным и окончательным решением вопросов. Безо всяких судов, по которым приличному мужчине совестно таскаться, как метко заметил в своих стихах великий Леонид Филатов. Не всегда переговоры удавалось закончить консенсусом. Особенно если в качестве оппонента были малограмотные дети гор, которые не только доводы и цифры, но и обычные слова-то плохо понимали. И дело не в незнании языка, а в неспособности понимать в принципе. С такими «абреками» приходилось решать вопросы путём устранения с дороги. В этом мне очень помогал не только спорт и полученные в секции бокса навыки, но и мои сны, в которых я заранее, перед каждой стрелкой, прорабатывал все слова, решения и действия на самый крайний вариант. В итоге, я всегда знал — кого валить первым, что бы выжить.

— И много у тебя было таких стрелок?

— А кто считал? Но в Пыхтино отвезли не один десяток.

— Что такое Пыхтино?

— Тебе лучше не знать.

— Ой, да ладно тебе, столько рассказал и чем-то ещё можешь напугать?

— Да всё просто, Пыхтино — небольшой посёлок за МКАД-ом, тихое место на тихом Боровском шоссе. И большое кладбище, где в 90-е местные дельцы помогали избавляться от результатов таких вот стрелок. Говорят позже, уже в 2000-е, там производили раскопки этих многоэтажных могил. Но я к тому времени был простым тренером в спортивном зале и не интересовался подробностями.

— И каково это убивать людей?

— Это плохо, наверное. Но стрелки не были убийством. Это был честный бой. Это совсем другое, совсем не то, как в обычной жизни. Во время бойни, когда над головой звенели пули, ты даже не пригибаешься. Где-то там, в городе, случись такое, ты бы падал бы на пол или бежал бы со всех ног. А на стрелке, когда началась стрельба, уже нет людей, нет страха. Тебе всё уже безразлично, кроме стремления выжить. Я попадал под такой огонь, что до сих пор удивляюсь, как в меня никто не попал. Там, в перестрелке, ты спокойно целишься в того, кто целится в тебя и стреляешь. Без эмоций. Без страха. Просто делаешь то, что должен чтобы выжить.

— Кому должен?

— Себе. Чтобы жить дальше. И родить потом кучу хороших сыновей.

— Уф. Такое не понять, если сам не испытал. Оставим этот период твоей жизни. А что с депутатством?

— Ну, собственно с этого всё и началось. Вернувшись из армии в 1987 году, я попал в другую страну. Уходил из благополучного СССР, а вернулся в нищую СНГ или как она там называлась тогда. На прилавках магазинов только хозяйственное мыло и минеральная вода. Остальное по карточкам или в диких очередях. И это в Москве. Представляю, что было в других городах. Я ушёл в армию с первого курса института. Мой год поступления был первым, когда стали брать в армию всех, невзирая на наличие в институтах военной кафедры. Вернувшись из армии, я восстановился в институте и продолжил учёбу. Один из преподавателей был активистом кооперативного движения — модное тогда течение в бизнесе. Сначала он нанимал крепких студентов для охраны их съездов и митингов, а потом взял меня в свой кооператив помощником. Через полгода я уже организовал свой личный кооператив. На съезде кооператоров был выдвинут в чисто кандидатов в депутаты местного Ворошиловского районного совета города Москвы. Так и стал депутатом. Но, быстро поняв, что политика в любом её проявлении — помойка, не стал даже пытаться избираться в будущем. Ведь любой разумный голос тонул уже тогда в болоте «одобрямсов». Что уж говорить о современных депутатах. Толку от них никакого, только лишние расходы бюджета на содержание этой бесполезной и дорогостоящей для страны, жирной массы. А я хотел, чтобы меня уважали все, включая меня самого. Поэтому, вернулся в бизнес, создал СП с латвийским домостроительным комбинатом «ЕСК». Пытались с директором этого комбината Юрисом сделать в Мытищах свой домостроительный комбинат на базе завода «Стройперлит». Но уже тогда кумовство побеждало реальные проекты, основанные на знаниях и умениях. Поэтому в Мытищах в итоге стал строить 1-ый ДСК, где среди руководства были родственники администрации Мытищ. Взяточничество и кумовство окончательно отвернуло меня от попыток вести бизнес с государственными корпорациями. Решать проблемы как в 90-е становилось уже невозможно. Милиция стала не только поднимать головку, но и научилась держать её. Ей дали слишком много власти и возможностей. Менты перестали нас бояться и, с разрешения новой власти, стали отстреливать тех, кто не желал лечь под них. Так что, я затих на время, покатался по заграницам, посмотрел на другую реальность и вернулся домой с чётким пониманием того, как жить дальше и чего я хочу от этой жизни. А хочу я путешествовать, познавать Мир, понять кто такой Человек, откуда мы пришли, куда уйдём и зачем всё это нужно Мирозданию.

— «Всё это» — это что?

— Наша жизнь. Начиная с рождения в муках, причём взаимных муках матери и ребёнка. И заканчивая неминуемой смертью, вне зависимости от ценности твоей персоны в обществе. Получив знания о Душе, я уже давно не могу воспринимать человеческую жизнь, как что-то случайное. Что-то животное, получившиеся путём эволюции по Дарвину. Или как дарованную по религиозным книгам каким-то бородатым дедушкой для собственного развлечения. Да и не только человеческую жизнь мы недооцениваем. Деревья, которые могут жить гораздо дольше людей, имеют свои способы общения. Это я установил уже давным-давно. Они знают намного больше любой энциклопедии. И к тому же, их знания не имеют искажений всякими человеческими историками и прочими менестрелями от официальной науки. Деревья — первоисточник знаний для тех, кто умеет их слышать. Они свидетели и хранители истории Земли, в её изначальном виде. Их способ сохранения информации не воспринимает никакого искажения, а потому и через многие века они сохраняют истину. Но услышать её могут лишь единицы. Те, кто не считает себя «венцом природы» или главным созданием Богов. Для того, чтобы Природа говорила с тобой, нужно трезво относится к себе как к части Мироздания. Знать своё место и понимать ограниченность своих возможностей. Человек, за свой короткий век, не способен ответить ни на какие серьёзные вопросы Вселенной. Вот, к примеру, извечная тема о бесконечности Вселенной. Ты можешь себе представить что-то бесконечное?

— Нет. Воображения не хватает. Ведь всё равно должна быть какая-то грань. Но, тогда что там, за гранью?

— Именно. Ни ограниченность, не безграничность Вселенной человек даже представить себе не может. Что уж тут рассуждать о том или о тех, кто всё это создал? Мы даже вообразить себе не можем само создание, где нам дотянутся нашим пониманием до Создателя. Однако, все религии наперебой хвалятся некими Пророками, которые не только дотянулись, но и чуть ли не состоят в родственных связях с единым Творцом. Наши древние Предки, не знавшие религий и прочих видов осквернения сознания, знали гораздо больше. Они не пытались прыгнуть выше собственной головы, понимая правильно смысл своего нынешнего воплощения. Да, они говорили о Богах, но называя так своих Предков — отца, дедов. И чем древнее был Предок, тем почитаемее был он в доме. Люди помнили не только имена, но и деяния своих Предков на десятки поколений. А тех, кто колонизировал эту планету и подарил нам её в качестве дома, тех, от кого мы ведём свой земной Род, почитали более всего.

О том же, кто создал Вселенную, даже не пытались говорить. Это за пределами людского понимания. По крайней мере, в нашем трёхмерном мире.

— Ты уверен, что именно так появился человек на Земле — колонизатором, прилетевшим из других миров?

— Конечно. И не только человек. Вот скажи, как могли динозавры, рядом с которыми человеку было крайне некомфортно жить, в короткий исторический срок смениться на всяких, привычных теперь для нас, волков, медведей, лисиц и прочих лошадей с енотами?

— Не знаю. Наука вроде как объясняет это эволюцией.

— Ага. Наука и камень называет статичным неодушевлённым предметом. Одновременно понимая, что все горы сначала растут, потом, достигая своего пика в росте, обрастают силой и притягивают людей и животных. А потом медленно осыпаются, становясь с каждым тысячелетием всё меньше и меньше. Уральские горы, например, семь тысяч лет тому назад имели вершины более четырёх тысяч метров. А сейчас те же самые вершины имеют высоту чуть больше полтора тысяч метров над уровнем мирового океана. Зато все склоны в так называемых каменных реках — результатах разрушения гор. Что это как ни старость? Так значит, горы имеют все атрибуты живого организма — рождение, рост, зрелость, старение, смерть. Но они не живые. Они неодушевлённый предмет. Может быть, просто срок жизни человека не даёт ему возможности понять суть жизни гор? Срок жизни камня в миллионы раз более долгий, чем у человека. И образ жизни далёк от нашего понимания. А Предки наши знали о камнях и горах гораздо больше, чем современные учёные. Они не просто покланялись древним валунам, но и умели разговаривать с ними, а те могли помогать людям своей многовековой энергией и истинными знаниями. Иногда в старых сказках, мы находим отблески тех общений с камнем. Помнишь камни — указатели на жизненном распутье? Налево пойдёшь — станешь сильным, направо — смелым, а прямо — дураком. Видимо, многие пошли прямо, что так массово деградировал народ за последние века.

— По-моему, это тема для научной диссертации.

— Скорее для антинаучной. Официальная наука настолько боится потерять авторитет, что никогда не признает свою неправоту в любой сфере. Знаешь, как долго учёные ругались с церковью, которая не признавала достижения науки? Ведь только в 20 веке церковь признала, что Земля — планета, имеющая форму шара. Так и сама наука не хочет признавать ничего, кроме того, что она способная измерить приборами. Всякими осциллографами и амперметрами. А уж то, что не вписывается в уже готовую таблицу и вовсе признаётся научными апокрифами. Вот изъять из таблицы то, что неугодно очередным правителям, она может. Как изъяли у Менделеева из таблицы элементов основу всего его труда — эфир. Главный элемент таблицы. Сразу после его смерти перепечатав в новом виде и уничтожив все экземпляры старой, менделеевской. Отсюда и вся невежественность химии как науки. Науки, не способной прогрессировать, понять Мироздание и его устройство, даже на уровне простых планет и звёзд. Что уж там говорить о таком непонятном, как чёрные дыры и антивещества? Ибо без знаний об эфире это невозможно, а знания о нём запрет-ны и закрыты для дальнейших исследований. А тот самый космос на 99% состоит из эфира. Вот и вся правда о науке.

— Физика, математика, астрономия — тоже далеки от реальности?

— Очень далеки. Сейчас астрономию вовсе убрали из школьной программы. Хотя из перечисленных, это наиболее перспективная и важная для человечества наука. Но нынешним правителям не нужны люди умные, думающие, перспективные. Поэтому из всех книг Толстого мы изучаем те, про которые ему самому стыдно было вспоминать при жизни — «Война и Мир» и «Анну Каренину». А читали бы школьники вместо этого «Круг чтения» Льва Николаевича, тогда и дураков было бы на порядок меньше. Наших детей усердно пичкают теорией эволюции Дарвина, от которой сам автор отказался в конце жизни, разбив собственную теорию несокрушимыми аргументами против неё. Но государству проще управлять потомками обезьян, чем потомками Богов. Поэтому теория Дарвина прижилась везде, где есть угнетение народа кучкой «избранных».

Мы болтали почти всю ночь, толком не раскрыв ни одну тему, хватая лишь поверхностно всё подряд, что приходило на ум в данный момент. Но нам было хорошо. Мы понимали, что в эту ночь между нами возникла новая связь, гораздо более прочная, чем половое влечение. Связь духовная, где мне уготована была роль гуру, а Марии — роль любимой ученицы. Заснув с первыми лучами Солнца, в объятиях друг друга, мы проспали почти весь день и, даже проснувшись, не захотели вставать с постели, а так и валялись, лаская друг друга под тонкой простынёй, скрывавшей наши обленившиеся тела от нас самих.

В прошедшую ночь мы не были пьяны и, конечно же, помнили всё сказанное до единого слова. Однако за время последующего дневного сна, пришло переосмысление сказанного и сопоставление его с нашими собственными представлениями и понятиями. Как у меня, так и у Марии. Посему, она вновь заговорила о духовности и её месте под Солнцем, но в неожиданном для меня ракурсе.

— Ты слышал что-нибудь про Обитель мудрецов?

Вот так да. Молчунья, ни с кем не общается, а про Обитель знает, — подумал я. Теперь мне было интересно не только её тело, но и разговор, который касался самой близкой мне темы.

— Мне говорили некоторые собеседники, что где-то по близости что-то такое есть. То ли Обитель Богов, то ли дом для умалишённых. Я так и не понял его сути и уж тем более настоящего предназначения. Информация слишком разная.

— Это некая Обитель, где важна только твоя Душа. Там её в ускоренном режиме совершенствуют для перехода в более развитые миры.

— Не буду даже спрашивать, как и, самое главное, кто это делает. Но для начала ответь, откуда у тебя такая информация?

— Этой информацией я владею давно. Собственно она и определила мой переезд именно сюда. Мой отец не простой человек. Он, как и ты, путешественник и много чего открыл для себя в своих поездках по миру. В том числе он умел общаться с бестелесными созданиями, то есть с Духами, а если более правильно называть, то освобождёнными от тел Душами. И эти самые Души, все как одна, просили его каким-нибудь образом доставить их в эту Обитель. Но он так и не придумал способа это осуществить. Ведь Душа, покидая тело, не может далеко от этого тела находиться, пока тело окончательно не исчезнет. А когда тело окончательно исчезает, Душа отправляется в новые Миры, для следующего воплощения. Но пока тело не истлело, Душа прикована к месту погребения и ждёт, пока тело превратится в прах, чтобы начать это самое перерождение. Некоторые Души навсегда умирают, не дождавшись этого момента. Как и тело — Душа может быть сильной, а может быть слабой. На свет появляется всё больше и больше пустышек — обычных биологических организмов, не имеющих бессмертной Души. Просто телесные оболочки. Бессмысленные с точки зрения Мироздания, одноразовые субстанции. Такие люди могут быть умными, эрудированными, из них получаются идеальные воры, чиновники и сотрудники силовых структур. Отсутствие Души автоматом исключает наличие Совести. А значит, такой человек может с улыбкой обирать стариков и детей, убивать и насиловать женщин, воровать последнее у семей и целых народов и при этом не поперхнуться за завтраком бутербродом с чёрной икрой. Когда таких людей становится много, они меняют всё вокруг себя. В обществе, наполненном такими существами, меняются приоритеты, происходит переоценка ценностей. К власти приходят самые отъявленные негодяи или самые беспринципные воры. Хотя, тут я не права. Этим сравнением я обижаю настоящих воров. У тех хотя бы есть некий кодекс чести. Они никогда не отбирают последнее, не грабят стариков и детей. У тех же, кто пришёл нынче к власти, нет ни чести, ни Кодекса. И всё это, как ни прискорбно, следствие погребальных обрядов, насаждённых крупными религиозными сектами. Раньше, до появления религий на нашу голову, почти во всех культурах, умершее тело сжигали, моментально отпуская Душу для дальнейшего перерождения. И Души возвращались на Землю в новом теле или, закончив свой земной путь, перерождались в других Мирах — более сложных или более простых. В зависимости от того, каким путём вёл человек свою Душу. И у наших далёких Предков бессмертная Душа была поголовно у всех. А теперь это редкость, имеющаяся лишь у пяти процентов населения. И то в сильно запятнанном виде. Потерять Душу очень легко. А вот появиться по щелчку пальцев она не может.

— Такое впечатление, что ты прочитала мои мысли. Я знаю всё это. Твой отец подарил тебе сокровенные знания. Я своим детям их пока не стал передавать. Не доросли ещё.

— Мой отец тоже не считал меня готовой к таким разговорам. И ничему не учил. Я просто читала его записи, пока он уезжал в очередное путешествие. А ещё у меня был тайный учитель, с которым я общалась через интернет. Он рассказывал мне странные вещи, многие из которых мне и сейчас не понятны. Но интуитивно, я чувствую, что всё, что он писал мне — правда. И не просто правда, а некое откровение, до которого мне ещё предстоит дорасти.

— И как его звали?

— Тайного учителя? Никак. Он же тайный! НИК у него был «Шаман». А ты что, ревнуешь?

— Нисколько. Замнём. А как отец отнёсся к твоему интересу его работами?

— Мы не говорили об этом. Отец у меня очень строгий. И я просто побоялась говорить, что копалась в его вещах, тем более о том, что читала его записи и дневники.

— Я тоже запрещал своим детям заходить в мой кабинет, пока меня нет дома. Но это не мешало им каждый день перерывать там всё вверх дном.

— Значит, они так тебя не боялись, как я своего отца.

— Не знаю. Послушать мою жену Ирину, так дети меня боялись как огня. Я был страшилкой для них. Она пугала мной детей, когда они не хотели ложиться спать или плохо вели себя. Но сейчас не об этом хотелось бы. Что там с Душами, зачем им эта Обитель? Очень интересно. Как ты её назвала, Обитель мудрецов?

— Это так, сорвалось. У отца в дневнике она называлась Обитель Богов, но я решила для себя, что это название слишком громкое. Хотя, наверное, если всё, что написано в дневнике отца, правда, то Боги — более подходящее название. Как понял он из общения с Душами, та Обитель — место для подготовки перерождения Души человека в более многомерных мирах, чем наш. Что-то вроде ускоренных курсов. В тех мирах, откуда как раз пришли те, кто создал эту Обитель, наметилось что-то вроде демографического кризиса. Из-за повального обездушивания людей на нашей планете, как и в других трёхмерных мирах вроде нашего, там, в более близких к Свету Вселенных, перестали возрождаться Души. Перевоплотиться в более высоких Мирах, могут только Души, прошедшие необходимый и достаточный путь в трёхмерных мирах. Как-то так. Если я правильно поняла.

— Но, откуда Душам умерших людей, знать всё это? Знать свой будущий путь, точнее возможные пути? И тем более, знать про эту Обитель? Если, находясь в теле человека, они не имели такой информации, откуда она взялась после смерти тела?

— Оказывается, через какое-то время после того, как Душа соизволит выйти из умершего тела, она может установить связь с другими Душами. Что-то вроде беспроводного интернета. Но данный канал связи может передавать только очень важную информацию, а не всякую муть, как наш человеческий интернет, забитый пошлостью и глупостью.

— Что значит «соизволит выйти из тела»? Ты так о смерти?

— Нет. То есть не только. Этот процесс происходит в несколько этапов. Точнее в два основных этапа. Первый — выход самой Души из тела после физической смерти человека. Но это частичное освобождение Души. Второй этап должен начаться, когда тело совсем исчезает, превращаясь в прах или пепел. Души, тела которых подолгу держат их как в клетке, медленно подгнивая в гробу под землёй, находят свой способ выйти из тела. Но далеко отойти от тела не могут, ибо потеряв связь с не истлевшим телом, исчезнут навсегда. Многим Душам так надоедает ждать и блуждать неприкаянными и никому не нужными невидимыми субстанциями в окрестностях кладбищ, что они добровольно завершают свою вечную жизнь, удаляясь от тела куда подальше. Совершают своеобразный суицид.

— Не совсем так, как я себе это представлял. Я имею небольшой опыт общения с Душами умерших людей. Но не на кладбищах, я их с детства не люблю. Мне несколько раз в путешествиях попадались одинокие неприкаянные Души. Погибшие в горах туристы, убитые вдали от людских поселений люди.

— Убитые дикими зверями?

— Да, именно дикими. Зверями на двух ногах и вроде бы как с человеческой головой. Только в голове, кроме водки и телевизора, ничего другого не поместилось. Но, продолжай. Мне очень интересны практики твоего отца. Что он писал про это место? И зачем Душам умерших людей нужно было попасть в эту Обитель Богов, как называл её твой папа? И самое главное, откуда появляется их связь с этим своеобразным интернетом, дающим такую важную информацию?

— В том-то и дело, что они, Души, сами не знали, что их там ждёт. Но надеяться им не на кого. Никто не разрешит откапывать могилы и сжигать трупы. Сколько не объясняй людям, что именно так надо делать. Религии прочно вошли в жизнь общества и сидят там, не давая развиваться ни уму, ни, как получается, Душе. Они надеялись, что более высокоразвитые существа, проводящие обряды в этом месте, помогут им покинуть этот мир и переродиться. Но не знали, как попасть туда, уйдя от тела и при этом, не потеряв свою вечную жизнь. Они просили отца найти вариант, но он даже представить себе не мог, как это осуществить. Его знаний было не достаточно.

— У меня в жизни был один случай. Возможно, я поступил неправильно и только сейчас начал это осознавать. Как-то находясь в Полянском, под Курском, на одном из турниров по стрельбе из лука, мы с женой Татьяной ночевали в палатке. На поляне около леса, в котором была расставлена трасса нашего турнира по 3Д стрельбе из лука. Ночью, пока народ пил и пел песни у костра, я пошёл прогуляться в поле и помахать мечом. Я всегда брал с собой свой любимый меч — точную реконструкцию, найденного под Черниговом, Каролинга приблизительно 9—10 века. Во время упражнений, меня не покидало чувство, что кто-то просто в упор смотрит на меня. Но вокруг никого не было. Я всматривался в ночную даль, рассматривал высокую траву, потом немного проредил её мечом, но никого не увидел. Даже следов кого-нибудь живого, рядом не было. Только ощущение взгляда в упор не пропадало, а, напротив, усиливалось. После, вернувшись к остальным, немного посидел у костра, постоянно чувствуя на себе взгляд кого-то невидимого. Все начали разбредаться по палаткам, и мы с женой тоже пошли спать. Лежу в спальнике, и ясно чувствую — вокруг палатки кто-то ходит кругами. Жена вроде бы спит. Выглянул из палатки — никого. Лежу, прислушиваюсь. Звуков вроде бы нет, но ощущение того, что кто-то совсем рядом сидит и смотрит на меня, опять появилось. Как будто кто-то вошёл в палатку пока я из неё выглядывал. Неожиданно жена подала голос:

— Тебе не кажется, что мы не одни?

Тут надо сказать, что Татьяна та ещё ведьма. В правильном смысле этого слова. Ну, в относительно правильном. Она не только умная женщина, но и обладает сильнейшей энергетикой, которая позволяет не только принимать космическую информацию, но и передавать туда свою. Насколько далеко — не знаю, но мои импульсы она глушила исправно, находясь рядом. Так что не удивительно, что странные ощущения то ли передались ей от меня, то ли доставались нам параллельно.

— Давно уже, кажется, — ответил я Татьяне, — но не пойму что это. Пойду, пройдусь, осмотрюсь ещё раз, на всякий случай.

Такие чувства просто так не возникают, это я хорошо знал. Тем более, и у жены те же самые ощущения. Осмотреться стоило и я опять выбрался из палатки. Прошёлся по всему лагерю. Немного поболтал с лучником из Курска Сашей, которому тоже не спалось. Немного отвлёкся и решил просто пойти заснуть. Утро вечера мудренее, говорят в народе. А народ плохого не скажет. Ещё один круг по лагерю. Но обход территории никаких результатов не дал. Народ похрапывал в палатках, костёр тихо тлел, уже не пытаясь разгореться даже на ветру. Вокруг всё было тихо и мирно. Покосившись в сторону леса, решил, что туда я не точно пойду. Нет, я не боялся темноты или леса. Бродить по ночному лесу мне было бы не впервой, но расстояние до ближайших деревьев приличное, если оттуда кто-то пойдёт в нашу сторону, я десять раз успею встретить непрошенных гостей в полной боевой готовности. Спать чутко я умел. Тем более, после таких вот ощущений чужака, интересующегося мной. В том, что взгляды невидимки были прикованы именно ко мне, я не сомневался. Уж что-что, а пристальные взгляды я чувствовал за версту. Всегда.

В палатке горел фонарь, Татьяна оглядывалась по сторонам, как будто искала что-то.

— Потеряла что-нибудь?

— Нет. Неужели ты не чувствуешь? Здесь кто-то есть!

Она не была напугана, не из пугливых. Тем более, когда я рядом. Но озабоченность чем-то непонятным, в её глазах была и очень сильная.

— Спи. Всё хорошо. Никого чужого вокруг палатки нет. Это, видимо, усталость. Долгая дорога, свежий воздух после выхлопных газов. Всё это, возможно, заставляет нас ловить лёгкие глюки.

С горем пополам мы заснули, хотя ощущения присутствия кого-то лишнего в палатке не покидало меня ни на секунду. Думаю, что и Татьяну тоже. Она пыталась спрятаться с головой в спальник, но и это было неудобно. Она не любила скованность дыхания. И сразу вылезала обратно, на воздух.

Утром все ночные переживания вылетели из головы. Приезжали всё новые участники турнира. Нужно было успеть до начала состязаний со всеми поболтать или хотя бы поздороваться. С кем-то мы давно не виделись, а с кем-то всегда было приятно поболтать на любые темы. В общем до начала турнира было чем себя занять, да и потом сам турнир не оставлял времени на что-либо ещё, кроме стрельбы из лука. Два дня турнира пролетели незаметно. Вторую ночь ночевали мы в другом месте, перенеся палатку поближе к штабу организаторов. Ещё дальше от леса и метров на триста от того места, где стояла палатка прошлой ночью. После окончания турнира, в воскресенье вечером, нас пригласили в гости наши друзья из Старого Оскола. Срочно возвращаться в Москву необходимости не было, а отдохнуть перед дорогой хотелось. И мы с Татьяной с удовольствием приняли приглашение. Перед тем, как уезжать с поляны, я подъехал на машине к тому месту, где мы ставили палатку в первую ночь. Нужно было увезти с собой мешки с мусором, что собрали там ещё в субботу утром. Бросил мешки на пол в свой «Форд-Фокус», между задними и передними сидениями, сел в машину и как огнём обожгло. Чувство, что с нами опять кто-то лишний, вернулось с новой силой. Виду не подал, вырулил на дорогу, и сосредоточился на езде. Тем более, что отставать было нельзя — ехали караваном их трёх машин с теми, к кому в гости мы собрались. Сам я дорогу не знал. Ведущая машина тут же заехала на заправку, но уже до этого Татьяна успела сказать, что ей как будто кто-то коленками упирается в спинку сидения. Она совершенно чётко чувствовала это. Я сказал, что, кажется, понимаю, что происходит и на заправке попросил её отойти к другим машинам, поболтать с ребятами, пока баки наполняются бензином. Благо нам заправляться не надо было, полный бак я залил, подъезжая к месту турнира, ещё два дня тому назад.

Не буду описывать ритуал, что я быстро провёл прямо на заправочной станции, но вскоре мне удалось впервые «побеседовать» с настоящим духом. Как я узнал, это была Душа девочки, убитой какими-то скотами в том самом лесу, рядом с которым мы поставили палатку в первый день. Судя по всему, Душа гуляла по окрестностям леса уже очень давно. А любое существо, вне зависимости от того, есть у него тело или нет, хочет быть нужным, полезным. Хоть для кого-нибудь. Любое существо должно понимать, в чём его суть, какое его дело. А у блуждающей Души нет ничего, кроме времени ожидания. Нет контактов, нет смысла, нет цели, кроме как ждать полного распада свей бывшей оболочки. Увидев меня там, в поле, девочка почувствовала, что я могу её услышать и всё это время пыталась до меня достучаться. Я спросил, что она хочет. Ответ не показался мне понятным, но прозвучал в моём восприятии как «быть кому-нибудь нужной». Со мной был мой посох В своё время, я сделал его из сосны, загубленной туристами у подножья горы Ириймель на Южном Урале. Предварительно потрепав хулиганов за порчу дерева, конечно. Посох был сильным и помогал мне в моих шаманских ритуалах. Я сказал девочке, что могу делать при помощи этого посоха. И предложил стать моей помощницей, соединив её силу с силой посоха. Усилив, таким образом, его своей жизненной силой. Девочка не думая согласилась, и с той же секунды чувство постороннего в машине пропало. Что подтвердила Татьяна, сев на своё место. Дальше ехали без приключений. Хорошо отдохнули у друзей, а рано поутру в понедельник рванули домой. Вот только уже в Москве, войдя первым в квартиру, вместе с посохом и зажигая свет в комнатах, произошло непонятное. Вдребезги разлетелись первые две лампочки — в коридоре и моём кабинете, куда я хотел поставить посох. Татьяна сразу спросила: в чём подвох и не пришёл ли с нами кто-то чужой в дом? Но я лишь улыбнулся в ответ. Правду говорить я не стал, а отшучиваться не счёл возможным. Да и усталость требовала отдыха, а не долгих разговоров.

Позже я пробовал проводить более сложные ритуалы с помощью силы Духа, вселившегося в посох. Но не ощутил ни дополнительных сил, ни самой девочки. Теперь я, кажется, понимаю, что зря увёз её с того места. По всей вероятности это убило её Душу. Если твой отец прав, то именно так и произошло.

— Получается опять очень грустная история.

— Да, видишь как со мной сложно? Сам теперь буду мучиться. Ненавижу, когда делают что-то плохое детям и женщинам. Любое издевательство, даже в кинофильмах, над детьми и женщинами не перевариваю. Не могу на такое смотреть. Если есть сцены издевательства над детьми — выключаю сразу. Душа слишком болит, даже понимая, что это всего лишь кино. А здесь совсем страшное дело — гибель Души. И, что самое ужасное, получается, по моей вине. Хуже нет ничего.

— А больше ни о чём поговорить с Душой девочки не успел?

— Нет, всё что успел — рассказал. Приехав в гости, мы просто оставили посох в машине на ночь. Потом утром загрузились и до Москвы практически не останавливались в пути.

— Может быть, она сбежала ночью? Обиделась, что не взяли с собой в гости и ушла.

— Исключено. Посох не мог её отпустить без моего ведома.

— Много ты знаешь! Ты же раньше такого не делал?

— Нет, не делал. Но я чувствую, что делаю. И предчувствую последствия. Сама уйти она не могла, я в этом уверен. Хотя, если ты права, был бы только рад. Но, если твой отец прав насчёт смерти бессмертной Души в случае отрыва её от ещё не истлевшего тела, то он никак бы не смог перевезти Души в эту твою Обитель мудрецов или Богов. Они не доехали бы. Пропали бы, как Душа той девочки. Либо есть какой-то рецепт консервации, который нам неведом.

— Например, в посохе или в чём-то живом? Или в камне, если ты говоришь, что они тоже живые существа?

— Ну, как видишь, посох не помог. Хотя, разбитые лампы что-то могли мне пытаться сказать. Возможно, рецепт был не так уж и далёк от того, что я сделал. Но проводить исследования на живых Душах я не стану.

— Живые Души мёртвых тел. Да, если бы нас сейчас кто-нибудь услышал, вызвали бы скорую помощь. Психиатрическую. Кстати, как думаешь, если в той Обители действительно живут те, кто выше нас по разуму или по духовному развитию. А скорее всего и по тому и по-другому. Может быть, они действительно могут помочь таким вот Душам? И наверняка знают рецепт транспортировки.

— Возможно. И даже, если твой папа прав, и у них в высших мирах демографический кризис, то они могут быть в этих Душах сильно заинтересованы. Что ты ещё знаешь про эту Обитель?

— Здесь я почти ничего нового не узнала. Кто будет говорить с девушкой на такие темы?

— Я.

— Ты — да. Но до тебя я никого подобного не встречала. Ты первый человек, после моего отца, который интересен мне как личность. Остальные могут только разговаривать о сериалах, футбольных командах и рассказывать всякие пошлые анекдоты, в надежде произвести впечатление. Знали бы они, какое именно впечатление производят — предпочли бы молчать. За всё время, что я здесь живу, мне удалось лишь приблизительно понять, где это место находится. И то, случайно. Пришлось подслушивать разговор двух влюблённых подростков. Они хотели сбежать из своих домов вдвоём. Каждый по своим причинам не желал жить с родителями, да плюс любовь. У девочки отец полицай и ей стыдно смотреть в глаза соседям и детям в школе. Хотя большинство несмышлёных детей в школе ей завидуют. Ещё бы, учителя ей ни слова поперёк сказать не смеют. Но у девочки есть понимание того, что происходит в стране. И, видимо, есть Совесть. А юноша, что был с ней, напротив, из бедной семьи, где папа не умеет воровать, а всё, чего добился в жизни, это работать слесарем в порту. Но есть слесаря, которые зарабатывают хорошо, а у этого руки, по словам самого мальчишки «из задницы растут». Вот он и используется на работе больше для «подай-принеси». И, соответственно, получает копейки. А его мама — бывшая актриса местного театра. Из театра её выгнали за интимную связь с одним актёром. Главное актёра не выгнали. Мужчинам, значит, можно. А вот её попросили на выход. Муж-слесарь всё узнал. Но простил. Он тихоня сам. Мухи не обидит. И всё терпит от неё. А вот соседи дали бывшей актрисе обидное прозвище, соответствующее её проступку, и здороваться перестали. С тех пор она почти каждый день пьёт и ругается с соседями. Парень вроде как любит и отца и мать, но жить в такой враждебной обстановке не может больше. Соседи на нём весь свой гнев срывают. На нём, да на отце — тихоне.

Так вот эта парочка сидела на парапете набережной, а я гуляла внизу, под парапетом, по влажным от волн камням на закате. Услышала их разговор и притихла. Сначала чтобы не спугнуть влюблённую парочку, а потом, заинтересовавшись темой разговора.

Разговор был интересным, так как касался самой цели моего переезда в Новороссийск. Ребята обсуждали какую-то «больницу», где лечат Души. По их словам, туда уходят только самые лучшие люди города, никто оттуда не возвращается. Девочке было страшно, она боялась, что там ставят опыты над людьми и в итоге убивают. Но юноша говорил, что знал лично очень сильного боксёра-тяжеловеса, который тоже туда ушёл. Если бы там что-то было не так, то этот боксёр, по его словам, разнёс бы всю «больницу» по кирпичикам. Ребята много спорили, но в итоге решили пока туда не ходить, а просто сбежать из дома. Но главное, из их разговора, я поняла, что само место находится на юго-западе от города в лесу, за Мысхако. И что попасть туда можно любому человеку, но принимают в общину не всех. Девочка сказала, что одна семья целиком захотела уйти от плохой жизни в эту, как они её называли «больницу», но их не взяли. То ли потому, что дети были слишком маленькие, то ли ещё почему. Я точно не поняла.

— Это вполне объяснимо с точки зрения Души. По моему мнению, человек приходит в этот мир для её совершенствования. А маленькие дети не только не успели пройти свой духовный путь, они его, возможно, ещё и не начинали.

— Значит и нам могут отказать? Мы, вроде бы, тоже не старики.

— Это предложение?

— Нет, просто вырвалось. Просто интересно, пустят меня или нет.

— Ну, если включать возрастную цензуру, то я бы тебя не пустил, ты ещё совсем маленькая, — игриво попытался я закончить заумную тему, чтобы поразмышлять обо всём этом, наедине с самим собой. И попытка увенчалась успехом. Мария заулыбалась и ответила комплиментом:

— Я бы тебя тоже не пустила, будь я стражником этой Обители. Слишком молодой, энергии ещё на сто лет в запасе! Такие в монастырях не нужны.

— Ты думаешь, эта Обитель похожа на монастырь?

— Ну, не то, чтобы прямо на монастырь. Но трудно представить, что внутри духовной Обители ведётся насыщенная интимная жизнь.

— Если верить тому, что рассказывают о монастырях, то там духовная составляющая монашкам и монахам не особо мешает.

— Так это они режим нарушают. По правилам-то нельзя!

— Ну, если что и мы нарушим? — я попробовал обнять Марию, но был отстранён властной рукой.

— А твой посох, ну, тот самый, сейчас где?

— Здесь, у меня. Я везде и всегда с ним. Ну, разве что по городу хожу без него, а как соберусь куда-нибудь подальше в путешествие — обязательно беру с собой.

— Покажешь?

— Изволь. Но боюсь, ты разочаруешься — с виду это обычная палка.

Мы прошли в мой кабинет, где стоял посох. Зажечь свет в кабинете не получилось. Лампочка взорвалась при попытке загореться. Мария рассмеялась.

— Кажется, твоя девочка ещё там и дико тебя ревнует.

— Для ревности нет оснований. Я не клялся ей в чувствах и

даже не давал надежды на что-либо, — с ответной улыбкой ответил я.

— Нам, женщинам, повода для ревности не требуется. Мы можем ревновать даже тех, кто нам вовсе не нужен. Да что там, даже чувство ревности к актёру или вовсе книжному персонажу, нам не чуждо.

— Как всё у вас сложно.

— Да нет, всё как раз очень просто. Мы должны быть самыми желанными, самыми прекрасными, ловить на себе похотливые взгляды мужчин и завистливые женщин. Тогда мы счастливы. А если мужчина смотрит влюблённым взором не на нас, а на подругу, то такая ревность просыпается, что мама не горюй!

— Это не ревность, а скорее зависть.

— Нет. Возможно, я не очень толково объяснила, но зависть

— это немного другое. Мы не завидуем тем подругам. И не желаем их мужей или приятелей. Мы просто хотим быть самыми-самыми для всех. Притом, что практически нам все эти мужчины вовсе не нужны. Они могут нам не нравиться, даже быть противны. Но мы-то должны им нравиться, в любом случае.

— Мне этого не понять. Как и большинству мужчин.

— Слышал выражение «собака на сене»? Это про нас.

— И в чём смысл?

— Никакого смысла. Просто так надо. Всем женщинам за редким исключением.

— Зачем? Для чего, если нет цели?

— Ой, всё!

— Ну, всё, так всё. Кстати, возвращаясь к разговору об этой Обители, там особи женского и мужского пола живут по отдельности или допустимо совместное проживание?

— Откуда же мне знать? Но, если там лечат Души или каким-то образом их обогащают, то, думаю, отдельно. Совместное проживание будет сильно отвлекать. По крайней мере, меня.

С этими словами Мария залезла мне на колени, и на этом разговор был окончен.

По многолетней привычке, мой организм после бурного секса, потянул меня на кухню. Там я сделал себе пару бутербродов, чай и окунулся в размышления. Итак. Что я узнал наверняка?

Во-первых, в этом городе давно появилось что-то необычное, не от этого мира и не от этого времени. И, скорее всего, это нечто меня сюда и привело. Ведь не просто так я здесь оказался? Мог уехать в любое другое место. Благо хороших мест на планете миллионы куч.

Обитель. То ли Богов, то ли мудрецов. Одно другого не исключает, а скорее должно соответствовать. Но интересно, что это на самом деле. Обитель, плата за попадание которую — исчезновение из этого материального мира. Вроде бы не особо приятная перспектива. Но и теряешь не много. Всего лишь никчёмную жизнь в унижающем человеческое достоинство обществе. Но по непроверенным данным исчезновение отсюда — не есть смерть, а напротив. В этом смысл. Перерождение в мире более духовном и перспективном, нежели тот, в котором мы все медленно гниём. Гниём Душой, попадая в мясорубку меркантильности и полной победы материализма над духовностью. А само пребывание в Обители не что иное, как ускоренные курсы по подготовке Души к перерождению в более высокоразвитом мире. Интересная идея. Чья только? Кто знает, может быть, как я сам предполагал в своих мечтах, это миры не такие как наш, трёхмерный? Может быть, способности существ, живущих в других мирах, настолько превосходят возможности человека Земли, что без такой вот специальной подготовки переход невозможен? Вопросов много. А ответ только внутри Обители.

На мошенничество, конечно, тоже похоже, но есть факты, пока правда лично мной не проверенные, опровергающие это предположение. Никаких денег за вход. Ни купюрами, ни монетами, ни борзыми щенками и, вроде бы, даже не внутренними органами посмертно. Уже интересно. Но требует проверки. Впрочем, как всегда. Таков путь любой теории.

Во-вторых, я узнал месторасположение этого Храма Знаний. Место хорошее — лес за Мысхако. Уже тянет пройтись. Не видел там никогда никаких обителей, но это не сложно проверить. Можно прямо сейчас направиться в тот лес, и проверить хотя бы достоверность этой информации.

И, в-третьих, и это самое важное. Теперь я увидел, наконец-то, новый смысл в своей жизни. Новую мечту. Заключалась она в том, чтобы найти практическое подтверждение тому, о чём сам часто рассказывал своим детям и друзьям. В том, чтобы на практике окунуться в то, во что верил, но боялся оказаться лишь мечтателем — неудачником. Более развитые миры. Миры, откуда пришли наши Предки, подарившие нам эту планету для жизни и самообразования. Возможность прикоснуться к таким сокровенным знаниям, не удержать теперь ничем. Ни бытом, ни другими мыслями, ни даже спящей в соседней комнате красавицей. Вот только, боюсь, что полученные в этой Обители знания, не получится передать ни детям, ни другим нуждающимся людям. Это огорчало. А может быть всё не так плохо? Ведь, если есть вход, то должен быть и выход? Проверить тоже можно только опытным путём. Всё сводится к одному — надо идти.

Оставался ещё один вопрос — брать ли с собой Марию? Расставаться с ней мне не хотелось бы. Но у каждой медали две стороны. Даже с учётом того, что Обителью она интересуется не меньше моего, было бы преступлением завести её в место, откуда не возвращаются. А вдруг, всё-таки, мошенники? А вдруг убийцы? Конечно, я в это не верю, слишком сложная схема для убийц или дешёвых мошенников. Да и предчувствия у меня неплохие, а это дорогого стоит. Предчувствия меня редко подводили. Точнее ни разу ещё не подвели. Но всякое может быть. Рисковать своей жизнью, мне не привыкать. А вот подставлять молодую красивую девушку, которой ещё жить да жить, не хотелось бы. Да и знакомы мы с ней слишком мало, чтобы я не смог уйти без неё. Не думаю, что при всех её достоинствах, я к ней прикипел за столь короткий срок. И ещё одно — в моём возрасте такие связи с молоденькими девушками, кажутся со стороны безумными. Что подумают в той же Обители те самые мудрые Боги или божественные мудрецы, если мы придём вместе? С другой стороны, как взять и уйти одному? Просто молча, не попрощавшись, по-английски? Или написать записку? Или попытаться ей всё объяснить? Уговорить её не торопиться с уходом из этого мира? Но как, какие аргументы заставят её терпеть всё это никчёмное государство, мешающее людям наслаждаться их единственной жизнью?

Вопросов было много. Ответа пока не было. А идти уже хотелось.

Глава IV

Обитель Богов

Атеизм противоречит не только Душе, но и здравому смыслу. Ведь если имеются существа глупее и слабее тебя, то почему не допустить существование более умных и могущественных личностей? А не общаются Боги с нами по той же причине, по которой мы не очень-то часто общаемся с блохами или бактериями.

Записку я всё-таки оставил. Даже не записку, а целую повесть, частично в стихах. Только вспоминал, что никому после Татьяны стихов не писал и на тебе. Выплеснулось. Не то, чтобы что-то гениальное, но для одноразового прочтения сойдёт. Давненько со мной такого не случалось. Притом, что свою последнюю жену Ирину любил и очень любил наших с ней детей. Но стихи фонтаном не брызгали, а высасывать их насильно, как многие современные «поэты» (именно в кавычках!) я не пытался. А тут нахлынуло лирическое настроение, и остановиться было невозможно. Да и зачем останавливаться? Во время написания этой прощальной записки рождались всё новые и новые рифмы, которые нужно было обязательно вставить в уже и без того немаленькое послание. В итоге, поспать той ночью не удалось. Уже почти рассвело, когда я поставил точку. Ночь почти заканчивалась, надо было поторапливаться уходить. Глупо написать прощальное письмо и не уйти. Я перечитал стихотворную часть и удовлетворительно кивнул сам себе. Прощальное письмо удалось на славу. Осталось уйти незаметно, пока это было легко. Мария всё ещё спала, к тому же она уже начала привыкать к моим утренним пробежкам, так что даже если услышит звон ключей и скрип двери, особо не расстроится.

Успокаивая себя этим письмом, как оправданием своего побега от очередной женщины, я размял затёкшие ноги, взбодрил тело легкой зарядкой и тронулся в путь. В конце концов, не впервой мне бросать любящих меня женщин, пора было привыкнуть быть эгоистом. Спать не хотелось. Близость чего-то очень интересного и неизведанного возбуждала. Как гончая собака я взял след, и свернуть меня с него теперь никто бы и ничто не смогло.

С молодых лет я привык много ходить пешком. Во время путешествий, доезжая на машине до интересного места, я бросал машину и шёл пешком туда, куда тянуло меня жаждой познания. Это чувство давало точное направление, хотя умом я и предположить не мог, куда выведет та или иная дорога. Личный маяк, встроенный в подсознание, никогда не ошибался. Он работал по обратному принципу — от корабля к цели. Я шёл и с улыбкой вспоминал те времена, когда наматывал по 150 тысяч километров за сезон на разных автомашинах, путешествуя один или с кем-нибудь из семьи. Целиком всей семьёй я редко куда-то выбирался, особенно в последние годы. Дети были ещё маленькими. В связи с этим, было куда удобнее и безопаснее лазить по горам в одиночку, а тем более бродить по болотам и опускаться в пещеры. С большим количеством детей в таких путешествиях точно пропадёшь. Даже если никто не потеряется и ничего себе не сломает — исследовательской деятельностью, вряд ли удастся заняться в полном объёме. Всё время уйдёт на детей и обеспечение их всем необходимым в походе. Сам же я был неприхотлив в еде, равнодушен ко сну и отдыху и мог за день покрывать большие расстояния. Чаще других я брал с собой Яромира. Мне хотелось, чтобы он унаследовал от меня страсть к путешествиям, к изучению истории, к познанию Мироздания, тягу к археологическим раскопкам и к спорту. Но из всего этого он выбрал только спорт, да и то не тот, которому мог и хотел научить я сам. Бокс ему не понравился, а вот футболом он заразился всерьёз и сейчас уже бегает за лучшую старооскольскую команду на первенствах областной водокачки. Учитывая, что сейчас ему только-только исполнилось 10 лет, может быть что-то и получится в недалёком будущем. Егор путешествовать не любил. Он был самым домашним из детей. Наш компьютерный гений. Путешествовать с двойняшками Светославом и Святогором было слишком проблематично, эти неугомонные создания за секунду успевали вывести из строя любой агрегат. А брать одного из них и оставлять дома другого, было бы жестоко. Не знаю точно по отношению к кому именно, но точно не хорошо. Ратислав же был совсем маленьким, и о путешествии с ним не могло быть и речи. Эх, как же я по всем им скучаю.

Так в воспоминаниях и мечтах когда-нибудь увидеться со своими любимыми сыновьями, часа за два я добрёл до улицы Изумрудной, что шла в сторону леса на западе от самого посёлка Мысхако.

Дорога заканчивалась сразу у последнего дома и дальше шла лишь узкая тропинка в лес. Не похоже, чтобы там было что-то жилое, — подумал я. Но, коли уже пришёл, надо было удостовериться. Честно говоря, к тому времени, я уже немного остыл от внутренних волнений, связанных с рассказом Марии о подслушанном диалоге молодых ребят. Вернулся, так сказать, на Землю. И оценивал ситуацию уже совсем иначе. То как глупую болтовню о страшных, но несуществующих секретах от мальчугана, пытающегося склеить девчонку. То и вовсе как свой собственный сон. Сны у меня бывают очень реальные, так что такой вариант нельзя было отметать. Почему бы Марии не погружаться в свои сны также как мне? Приснилось нечто, а через пару дней и не поймёшь — сон был такой явный или явь как во сне?

Прогулка в любом случае была приятной, а значит не напрасной. Дышалось легко, как всегда на природе. Лес был не самым густым, но никаких строений сквозь ветки деревьев пока не просматривалось. Сколько они там говорили от дороги? Полчаса, час, чуть больше? — вспоминал я рассказ Марии о разговоре детей на берегу. Предрассветные комары, которых, несмотря на раннюю весну, уже было предостаточно, настраивали на то, чтобы оставить пустые поиски неизвестно чего и вернуться в город. Но в моём случае ни комары, ни отсутствие конкретного адреса цели, не могли помешать. Природное любопытство и привычка к поискам неизведанного, выработанная годами путешествий, зачастую в гораздо более сложных условиях, заставляла ноги идти прямо в гущу леса. Чутьё подсказывало, что старания будут вознаграждены. А это самое важное сейчас — чувство скорой победы. Несмотря на то, что солнце ещё только собиралось выглянуть из-за горизонта, кромешной темноты уже не было. Фонарь не пригодился бы, а вот одеться по-походному не помешало бы. Я не пытался найти себе оправдания, чтобы вернуться обратно, напротив, как на автомате продолжал идти вперёд, разгребая ветки и паутину перед собой. Впереди овраг. Обходить его долго и не факт, что проще. Спуск, подъём, ещё один овраг — шире и глубже. Опять спуск и со второго раза успешный подъём. Старость — не радость. Потёр ушибленное колено, быстро забыть про боль, идти дальше. Лес становился всё гуще и неприветливее. Овраги и овражки, валежник из крупных деревьев в самой чаще, неприветливые кусты с паутиной. Почти на каждом шагу паутина. Тропинки давно уже нет, она потерялась ещё у первого оврага, иду просто по лесу. Грибов ещё нет, весна всё-таки, а так можно было бы сделать вид, что не просто брожу, а со смыслом. Мысли заняты чем угодно, кроме самой цели похода. Видимо, обо всём, касающемся поиска, уже подумал. Настало время просто идти. Идти к цели и смотреть по сторонам и под ноги, чтобы их не сломать. Интересно, куда я сейчас в итоге выйду? К Федотовке или Широкой Балке? Скорее всего, на дорогу между ними. Обратно в Новороссийск пойду только по дороге! Уже понятно, что никакой Обители здесь нет и не было, а ребята просто рассказывали друг другу свои, возможно наркотические, сны.

С этими мыслями я вышел на поляну. Обычную лесную поляну, но почему-то огороженную невысоким и совсем не сложным для преодоления забором. Странно. Никаких строений рядом нет. Я пошёл вдоль забора вправо и почти тут же увидел то, что заставило опять вспоминать, подслушанный Марией, разговор подростков на берегу моря. Вдалеке сквозь деревья проглядывался силуэт здания, которое точно соответствовало моему собственному пониманию «Обители Богов». Скрытое в лесу за счёт того, что само сделано из такого же леса, высокое, ничем не покрашенное, с явно очень крепкими стенами из крупного бревна, оно казалось настолько мощным, что не тянуло на сторожку лесника или даже на дачу олигарха. Монолит, не то, что нынешние блочные или панельные халупы, шатающиеся от осеннего новороссийского ветра Бора. Я продолжал идти вдоль забора, нарушать приватность территории было не то чтобы боязно, но преждевременно. Надо было для начала осмотреться. Сначала разведка. Обойти, посмотреть со всех сторон. Возможно, что-то полезное увидеть, что-то понять об этом месте. Что-то почувствовать. Не особо приближаясь и, главное, будучи не замеченным обитателями сего заведения или охраной, если таковая имеется. А куда сейчас без охраны?

Людей пока видно не было. Ни снаружи, ни внутри через частые окна. Не мудрено. Нормальные люди в такое время или спят или просто валяются в кровати, потягиваясь от удовольствия, особенно при отсутствии необходимости скоро бежать на работу. Вряд ли в духовной обители ранний подъём. Зачем? Хотя, если вспоминать монастыри, то там монахам по утрам не поспать. Но у тех молитвы, да службы предрассветные, тут, надеюсь, религиями не станут пичкать? Меня всегда смущал тот факт, что все церковные службы совершаются в тёмное время. Когда солнце или уже зашло за горизонт или ещё не встало. Потом, потратив несколько лет на изучение истории религий, я узнал, что всё христианство происходит не только из иудаизма, как принято считать. Но и из тёмного культа Осириса — египетского Бога смерти. Но не напрямую, а через греческого Бога Диониса, которого сейчас принято считать второстепенным Божеством, связанным с виноделием. Но, на самом деле, это греческий вариант Бога смерти. Просто современники неправильно перевели многие трактаты. Точнее один неверно истолковал, а другие потом все переводы подстраивали под принятую теорию. Так часто происходит с историй. Не только с религиозными, но и со светскими личностями и событиями. По причине происхождения из тёмного культа Диониса и Осириса, христианские обряды совершаются исключительно в темноте. Да и все первые «храмы» этого культа, были подземными или пещерными. Вплоть до 17 века. Те редкие места, где христианство вышло из подполья на свет и имело открытые церкви, ещё пару веков тому назад были редкостью. Особенно в сравнении с современным развитием этой религии, когда церкви есть повсюду. Нынешним правителям удобно иметь такую религию, которая учит людей терпеть власть над собой и обещает компенсацию в загробном мире.

Но в тех общинах, где не было поклонников и служителей тёмных культов подземного мира, ранний подъём мог быть только во время сбора урожая. Да и то не такой ранний как у монахов христианских монастырей. Может быть, именно поэтому Обитель была на вид необитаема. Нет. Не так сказал. Она была окутана тишиной. То, что она не заброшена бросалось в глаза чистой территорией вокруг и идеально вымытыми окнами всех этажей здания. Мне даже сначала показалось, что окон вовсе нет. Но когда глаза привыкли к освещённости дома, стало понятно — тут живут добрые и чистоплотные люди. У злых людей так тихо, спокойно и чисто не бывает. По крайней мере, так мне подсказывало моё чутьё, которое, как я уже сказал, не имело привычки вводить меня в заблуждение.

В гуще леса солнца пока видно не было, но, наверное, над морем оно уже появилось. Набережная Адмирала Серебрякова, где я любил ночами любоваться морем и дожидаться рассвета, смотрела в сторону бухты с запада на восток. И, для человека, наблюдающего от набережной, солнце всходило прямо над бухтой. Утром, только поднявшись над горизонтом, оно разбрасывая лучи на водную гладь Цемесской бухты и на корабли, стоящие в ожидании своей очереди на разгрузку в порту Новороссийска. Сейчас лес скрывал от меня самую красивую часть рассвета, и можно было только гадать — встало солнце над горизонтом или ещё нет. Хотя — нет, ещё не встало, — сделал я вывод, посмотрев на кроны деревьев. Лучи солнца пока их не коснулись.

Территория, огороженная забором, была приличных размеров. Наверное, с гектар, не меньше. На такой территории осенью можно грибы собирать, не выходя за забор. Вдоволь нагулявшись вокруг Обители, а я уже не сомневался, что это именно она, замкнув круг около приметного дерева с дуплом, на которое обратил внимание, подходя к забору в самом начале. Я на минуту замер. Прислушался. Всё ещё никаких посторонних шумов, кроме обычных лесных звуков. Сколько я уже тут гуляю? Минут сорок? Может, никого там внутри нет? Хотя, на заброшенное здание точно похоже не было: дорожки чистые, явно подметали от листьев не так давно. Ухоженные кусты за забором, чистые и не разбитые стёкла в окнах. Нет, здание не пустует. Просто спят. Хотя, пора бы уже вставать, лентяи. Ну, что, вспомним дембельский армейский закон — я не сплю, никто не спит! И я решительно перелез через невысокий забор.

Дом был очень похож на картинки древних деревянных теремов. Три этажа не были обычной прямоугольной коробкой, привычной барачной архитектуры. Всё в здании было необычным — сам дом очень длинный, плюс по центру веранда-крыльцо с навесной крышей. Терем был украшен всякими декоративными элементами, как в старо-древние времена. Но материалы какие-то странные, непривычные. На крыше нет ни металлочерепицы, ни какого пластика. Всё из дерева. Непривычно. Да и дерево какое-то не наше. Стены были сделаны из странной породы дерева. Какие-то тёмно-сиреневые брёвна, явно не покрашенные. Видно, что это не краска, а такая древесина. И слишком ровные, что ли. Слишком правильные. Как игрушечные из детского конструктора, но очень большие.

Пока я наблюдал и прислушивался, на дом упали первые лучи Солнца, и он стал хорошо освещён. Поляна, на которой стоял дом, была огромной и лучи солнца попадали на дом беспрепятственно. Сам лес солнечные лучи пропускает неохотно, и там, где я стою, было гораздо темнее. Фонари (тоже «под старину») на улице возле дома не горят, но и не разбиты. Видимо, просто не зажигали или уже успели погасить. Забор не высокий, можно просто перешагнуть. Не забор, а скорее ограда, разметка территории. Более сильная преграда — леса вокруг дома. Я заметил интересную особенность — никаких тропинок и тем более дорог к дому не подходит! То есть, никакого снабжения извне нет? Но и собственного хозяйства в виде засеянных полей или коровника рядом тоже не видно. Чем же тут питаются, святым духом? Может быть, всё-таки заброшенный дом какого-нибудь олигарха, быстро уставшего от обилия комаров?

На территории Обители трава была местами притоптана, видно, что здесь много гуляют. Но газон не стригли. Никаких специально протоптанных тропинок, никаких следов машин или даже велосипедов. Просто примятая трава. Даже у крыльца не было сильной проплешины, хотя притоптано было сильнее, чем вокруг. Крыльцо было красивое. Резные узоры с многочисленными свастичными символами, поручни с небольшими львиными головами для удобства, широкие ступени совсем не протёртые, хотя и новыми они не выглядели. Входная дверь открыта настежь. Интересно и необычно. В наше время, когда всё, что выпадает из отлаженной системы государственных институтов, сидит в глубоком подполье, чтобы не сказать грубее. Я думал, что такая Обитель должна тщательно скрываться и запираться на сто замков. А тут такая вольность как отсутствие охраны и открытые настежь двери. Непривычно и странно. И очень располагает к тому, чтобы войти и остаться тут навсегда. Жить среди людей, не боящихся никого, приятно. Хочется, чтобы все люди на земле так жили. Хочется всем нашим русским народом перестать бояться беспредела власти в отношении себя. Перестать бояться за детей. За то, что завтра нечего будет кушать. Хочется не бояться войны и убийц, увольнения с надоевшей, но необходимой для выживания работы. Хочется забыть про страшные вирусы и прочие болезни, которые в любой момент могут коснуться близких людей. Особенно детей. Интересно, те уроды, которые изобретают в лабораториях смертоносные вирусы, а потом распространяют их по планете с целью заработать на антивирусной вакцине, они люди? Их мать родила или бездушный инкубатор?

Как я понял по открытой двери, все эти страхи и проблемы нашего времени, тем, кто живёт внутри этого красивого здания, по всей вероятности, не известны. Это я понял не только по открытой настежь двери. От самого дома шла необъяснимая аура спокойствия его жителей.

Внутри Обители широкий коридор в обе стороны примерно равной длинны. И множество дверей. Но внутри все двери прикрыты. Не мудрено, возможно там ещё спят, а спать приятнее в темноте и тишине. Хотя, солнце уже вовсю светит. Пора бы и ожить этой Обители.

— Вы к нам так, посмотреть, или надолго? — голос заставил меня вздрогнуть, ведь я увидел его источник уже после прозвучавшего вопроса.

— Пока не знаю. А что у вас здесь? — ответил я, пытаясь изо всех сил не выглядеть напуганным и растерянным. Это было бы стыдно, ведь голос был женским и принадлежал красивой улыбающейся девушке.

Очень милой, одетой в длинное до пяток льняное платье. Платье было белое, но не молочно белое, а как бы грязновато-белое. Натуральный лён, не тронутый краской? По краям — на вороте и подоле красной нитью вышиты узоры, на рукавах тоже. Причём, это явно не тесьма, а вышивка. Как в стародревние времена. Может быть всё здание — стационарная машина времени? В тон узорам красный пояс на талии девушки. Похожие наряды носили девушки на всяких славянских праздниках. Я любил приезжать на Масленицу или на Купалу в общину «Велесов круг», пока Волхвы этой общины окончательно не погрязли в изучении тёмной стороны силы. Там всегда было много девушек и юношей, женщин и мужчин и даже детей в подобной одежде. Жаль, что в последние годы наши пути разошлись. Но, мой выбор — Свет. Поэтому, в последние годы жизни в Старом Осколе, я отмечал все важные праздники внутри своей семьи — своей небольшой, но очень дружной общины. Так что одеяние незнакомки меня не испугало, а напротив, порадовало. Я всё более убеждался, что попал к своим. Больше поразил голос незнакомки. Слова она говорила обычные, русские и без иноземного акцента. Но как бы нараспев и слишком из глубины себя. Гортанно. Голос шёл как бы из глубины её груди, похожим образом распевают всякие мантры или шаманские песни. А здесь было не пение, а обычный разговор, но слова очень плавно тянулись. Встретив такую речь в городе, я бы принял носительницу его за оперную певицу, которая никак не может выйти из сценического образа.

— У нас здесь то, что Вы искали, я думаю, — снова то ли сказала, то ли пропела «оперная дива».

Сказанное подразумевало моё искреннее удивление, и девушка ожидала хотя бы пару встречных вопросов. Однако, я тоже решил удивить незнакомку, сделав вид, что знаю, куда пришёл.

— Еле нашёл, ни указателей, ни адреса, ни дороги. Не многие, наверное, доходят из тех, кто ищет?

— Отнюдь. Те, кого здесь рады видеть, все доходят. А указателей нет, чтобы не пришли те, кого здесь не ждут. Меня зовут Велияра. Пойдёмте?

Я, молча, кивнул, решив полностью довериться симпатичной певице с настоящим, как у меня, русским именем.

Мы пошли вправо, вдоль закрытых дверей, до конца коридора, и стали подниматься по лестнице. Никаких надписей и цифр на дверях не было. Никаких плакатов или объявлений на стенах тоже. На больницу не похоже. Да и привычных однотонных покрашенных больничных стен тоже не хватало для удачного сравнения с поликлиниками. Стены были яркими. То ли обои такие, то ли просто рисунок на стенах. Но узоры переливались разными цветами, создавая иллюзию живых и чрезвычайно подвижных структур. Причём, необыкновенно красивых структур. Какая-то смесь воды и огня, летящая по ветру над землёй. Наверное, именно так должен выглядеть дом сказочного Аватара — мастера всех четырёх стихий. Стены на лестничной клетке так сильно привлекали внимание, что я, увлёкшись созерцанием, не заметил, как мы поднялись на третий этаж и, пройдя немного по коридору, очутились на пороге просторного кабинета. Дверь в этот кабинет была нараспашку и я успел оценить не только его размеры, но и главную достопримечательность, которой была зелень. Вся комната была заполнена растениями. Причём, это были не привычные домашние цветы, а настоящие мини-деревья. Из того, что сразу узнал, были яблоня, груша и лимонное дерево. Большинство же деревьев не плодоносило или урожай уже собрали. Я не большой знаток садовых деревьев, поэтому по листве определить большую часть растений не смог. Лесные деревья мне ближе и понятнее. В комнате таких вроде бы не было, как не было и хозяина кабинета. Велеяра молчала, видимо давая мне возможность насладиться зрелищем, или ожидала моих вопросов.

Закончив беглый осмотр, я вопросительно взглянул на неё.

— Где мы?

— Это кабинет нашего руководителя Тарха. Он сейчас подойдёт. Вам нужно будет пообщаться, чтобы определить программу дальнейших действий.

— Моих действий или ваших?

— Наших совместных. Думаю, у нас общая задача, которую решить мы сможем, только объединив наши усилия.

— Ладно, сдаюсь. Не буду больше делать вид, что мне всё понятно. Позволите, пока вашего генерального директора нет, пару вопросов?

— У нас нет директоров, тем более генеральных. Наш руководитель — это наш учитель, тот, кто придумал всю эту программу и осуществил её. Мы лишь его помощники, добровольные и ничем не связанные, кроме желания принести пользу ему и всему человечеству.

— Хорошее начало. Так что насчёт вопросов, пока учитель не в классе?

— Не можете без юмора? Это неплохо. Отвечу на все Ваши вопросы, включая не заданные вслух. Итак, по порядку:

1. О вашем прибытии нас оповестила наша охрана. Вы не заметили сотрудников охраны, но охранники у нас есть. Они успели изучить вас, пока вы гуляли вокруг нашей ограды. Система расположения охранников по периметру такова, чтобы они видели все подходы к зданию, а их не видел никто. Никакой магии, просто использование рельефа местности и особенностей здания.

2. Главной функцией охраны является отсев нежелательных визитёров. Им достаточно минуты, чтобы просканировать любого человека на предмет состояния развития Души. Если уровень развития мал или Душа отсутствует вовсе, то человек не сможет переступить через ограду. Нет, его не будет бить током или откидывать силовым полем. Никаких повреждений. Просто он не сможет перешагнуть заборчик и тем более войти внутрь здания. Это та часть, которую можно считать магией. Пока не изучите работу силовых полей Земли. На самом деле, это физика, пятый класс. Умноженная на анатомию, в той её части, до которой учёные ещё не докопались.

3. Поскольку вы прошли и даже самостоятельно попали внутрь нашей обители, с Душой у вас всё в порядке. В тех реалиях, в которых вы существуете последние лет 300, сохранить Душу и продолжать её развивать, могли только очень сильные люди. Сильные духовно. Стремящиеся к саморазвитию, познанию, творчеству и понимающие первостепенность Души над телом. А значит, вы наш человек и попали сюда не просто так.

4. Мы называем это место Храмом. Суть Храма в том, чтобы Души людей получили достаточное развитие для перерождения в более совершенных мирах, чем этот. К сожалению, тактика наших врагов сработала, и люди перестали в массе своей ценить духовность. Наша задача собрать всех, кого ещё можно спасти от полной потери бессмертной Души и обучать до нужного уровня.

5. Да, более развитые миры не способны сами обеспечить себя достаточным количеством населения. Воспроизведение народонаселения там осуществляется несколько иным способом, чем здесь, на Земле. Не менее интересным и приятным, но не таким бесконтрольным и массовым, как возможно здесь. Поэтому новые Души из средних миров нам нужны как воздух для дальнейшего развития. А в последние сотни земных лет, поток Душ, способных к новой ступени перерождения скатился почти к нулевой отметке.

6. Все, кто здесь работает, существа из другого мира. Более высокого в плане развития. Не в плане техники, но касательно, прежде всего, Души. Почти все, за исключением тех, кто, пройдя обучение, пожелал остаться помогать Тарху. Но таких единицы. Слишком велик соблазн, окончив обучение перенестись в иные миры. Более высокоразвитые миры — это, прежде всего, различие в системах измерений. Наш мир, откуда мы пришли сюда, пятимерный. То есть, представьте себе, что во время разговора с другим человеком, вы видите его со всех сторон одновременно и ещё изнутри. Примерно такое ощущение будет у вас, если вы попадёте в наш мир неподготовленным. Пятимерные миры не предел, есть более высокоразвитые Вселенные, они ещё ближе к изначальному Свету, прародителю всего того, что мы называем Сваргой. Но это уже следующий этап развития, до которого и нам пока далеко. Такова наша главная цель.

В общих чертах так. Дальше всё будет более подробно и качественно объяснено на наших занятиях. Обучение длится столько, сколько нужно. В каждом случае по-разному, всё индивидуально. Есть те, кто уже покинул нас, а большинство наших поселенцев живут тут годами. Процесс обучения не прост и Души сильно запущены. Материальный мир слишком глубоко вошёл в людей Земли и избавиться от его влияния не так уж и просто. Даже здесь, в Храме. Я ответила на все вопросы?

— Нет, остался один. Можно ли привести сюда ещё одного человека. Девушку. И допускаются ли сюда целые семьи? И если да, то как они живут? Как раньше семьёй или вы разделяете их по половому признаку?

— У нас не монастырь. Конечно, есть и семьи и просто пары. Более того, некоторые наши пары сформировались здесь. В интимной жизни нет никакого порока. Духовному развитию половые отношения не мешают, а скорее наоборот — способствуют. Важно не то, что делает человек, а то, с какой целью он это делает. Но приводить сюда никого не надо. Это место как магнит для Душ. Те, кто ищет, сам нас найдёт. Просто поверьте. Вы не первый, кто искал и «случайно» нашёл.

Обворожительной улыбке поющей слова женщины нельзя было не верить. Каждое её слово влетало внутрь сознания и оставалось там непреложной истиной, не требующей других доказательств.

— И какова программа обучения? Какие предметы?

— Главный предмет один: совершенствование Вашей Души, но общее образование никто не отменял. Так что будет и история, от зачатков первых цивилизаций на Земле до настоящего времени. Астрономия и география в пределах видимой Вселенной. Многомерность — вроде привычной для Вас геометрии, но с большим количеством новых для людей Земли фигур, а также аналоги физики и химии, но с космическим уклоном. Да много чем придётся заниматься. Главное, чтобы основы понимания Мироустройства уже были заложены генетически. Тогда обучение будет быстрым и приятным.

— А если нет? Если в генах нет нужных компонентов?

— Тогда бы Вы сюда не попали.

— А, кстати, почему «на Вы»? Разве не правильнее общаться с людьми своего Рода-племени «на ты»? Вроде бы наши Предки называли «на Вы» только врагов, нет?

— Обращение «Вы» означает уважение, а не врага. Говоря «Вы», и произнося имя и Род человека, Вы обращаетесь ко всему Роду-племени этого человека. «Иду на Вы» именно про это, а не про врагов. Поэтому вежливые люди и пишут подобное обращение с большой буквы и специальным ритуалом мы отмечаем переход с Вы на ты. А «тыкать» человеку и обращаться исключительно по имени, если человек не давал тебе этих прав, — в традиции Русичей как минимум не уважение. А как максимум — оскорбление.

— Хорошо. Возвращаясь к генам и их наличию у тех, кто к Вам попал. Неужели не могут сюда зайти случайные люди?

— Теоретически, такую возможность исключать нельзя. Но практически таких случаев не было. И, надеюсь, не будет. Как я уже говорила, это место имеет свойства магнита и притягивает только правильные Души. Те, кто проводит свою жизнь с алкоголем и телевизором сюда не притягиваются, а скорее наоборот. При случайном приближении у таких особей возникнут различные неприятные чувства — страх, зуд, головная боль, расстройство желудка и тому подобное. И они поспешат уйти. Чем дальше отсюда, тем лучше станет их самочувствие. Это и есть работа нашей охранной системы.

— Если Ваш мир так совершенен и могущественен, то не проще ли было бы просто взять и изменить наш мир в лучшую сторону. Чтобы набирать народ не единицами, а всю планету сделать пригодной для ускоренного духовного воспитания?

— Наш мир не совершенен, но более правильно устроен. Мы стремимся к тому, что имеем ввиду, произнося слово «совершенство», но до достижения этого следует пройти ещё много этапов познания истинны. Мы просто стоим на одну ступеньку выше, чем земная цивилизация. Ну, или на две. Но не более того. До совершенства нам также далеко, как и вам. А что касается наших возможностей, то — да, они гораздо серьёзнее, чем возможности землян. Но, дело в том, что входя в Ваш мир, мы теряем большую часть своих способностей. Не насовсем, а лишь на время нахождения здесь. Проще говоря, живя среди людей, мы сами становимся практически обыкновенными земными людьми. Но, наши Знания не исчезают. Просто реализовать многие свои возможности не даёт трёхмерный мир. Знания есть, но использовать мы их здесь не можем. Можем кое-что, но ничего такого особенного, чтобы развернуть развитие всего Вашего общества в нужное русло. Наши извечные враги в этом деле более преуспели. Они спланировали и осуществили программу, руководствуясь исключительно земными знаниями и возможностями. И, пока мы пытались вырастить людей духовных, они заселили подвластные им земли Вашей планеты людьми с тёмными Душами, запрограммированными на разрушение духовных идеалов и создание на Земле общества потребления. Их программа была очень долгосрочной и на первых этапах настолько сложно выполнимой, что мы не восприняли её всерьёз. А сейчас эта программа победила по всем статьям. И наши идеалы растоптаны самими людьми. Тьма поработила весь наш Род на Земле без военных действий и массовых репрессий. Просто дав людям самый бесполезный ресурс — деньги. Их нельзя есть, их нельзя надеть, они бесполезны по самой своей сути. Но именно этот фиктивный ресурс позволил Тёмным поработить всё человечество. Величайшая афёра Вселенной удалась здесь и сейчас внедряется Тёмными на других планетах в трёхмерных мирах. Остались те самые крупицы, которые мы собираем, чтобы усилить способности их Души, чтобы тем самым хоть немного компенсировать потери от этого поражения в глобальной войне за владение средним миром.

— Почему именно в трёхмерных мирах происходит такое? В других схема с деньгами не работает?

— Трёхмерные миры — пограничные миры между Тьмой и Светом. Влияние Тьмы и Света здесь одинаково, а в более высокоразвитые миры Тьме входа нет. Как и нам в царство Тёмных.

— А что же у них за миры? Плоские, двухмерные, что ли?

— И такие тоже. Любите компьютерные игры? Так там все игрушки, не смотря на графику и её крутизну, двухмерные. Чем не способ жить жизнь? Мало ли игроманов, не замечающих ничего, кроме развития своего виртуального персонажа? Но, я шучу. Конечно же, компьютер тут не причём. Миры тёмных — сгусток материализма. Там нет места духовности, а главным стимулом является физическое наслаждение. Поэтому Тьма так популярна на Земле сейчас. Людям, потерявшим Душу, не остаётся ничего, кроме как испытывать физические наслаждения. А в плане мерности, они также разнообразны, как и наши, Светлые миры.

— Не лучше ли было бы обучать и отпускать назад уже обученных всему людей? Запустить, так сказать, волну? Чтобы получить эффект снежного кома, а потом и лавины? Обученные жители Земли станут учить других на местах и постепенно, поколение за поколением, вырастет достаточная критическая масса правильных людей, которая сама сметёт всю нечисть с планеты, если Вы не в силах?

— Нет, не получится. Во-первых, наше обучение не даёт человеку каких-либо особенных способностей к убеждению. Я уже не говорю о дополнительных физических силах, чтобы противостоять карательным органам, на которых держится власть всех современных государств. Особенно того, на территории которого мы сейчас находимся. Так что с вероятностью в 99% все эти отпущенные назад люди, будут арестованы и посажены в изолированные от общества места. Причём в кратчайшие сроки. Во-вторых, никакое обучение не даст людям Земли тех способностей, которые есть у наших охранников. То есть Вы не сможете определять уровень подготовки Души Вашего собеседника «на глаз», не сможете притягивать нужных людей. На уровне Вашей планеты, люди это могли делать раньше безо всякого обучения свыше. Но с приходом техногенной цивилизации, люди растеряли многие умения и знания, в том числе и это. А без этого умения вероятность ошибки слишком велика. И грозит теми же репрессиями от карателей.

— Ну, не знаю. Моя жизнь безо всяких сверхспособностей всегда сталкивала меня с людьми интересными, знающими и полезными для духовного развития. По крайней мере, я так считаю.

— И, наверняка, не без основания. Но одно дело, когда Ваша Душа жаждет развития и ищет помощь в собеседниках. На интуитивном уровне ей удаётся найти тех, кто способствует её развитию. Кто-то больше в этом преуспел, кто-то меньше. Но совсем другое дело, когда Вы — носитель Знания, ищущий тех, кому эти Знания можно передать. Тут вероятность ошибки в оценке возможностей человека опять почти 99%-ти процентная. Вы не первый, кто задаётся таким вопросом и ищет вариант решения. Пробовали. Ничего хорошего не получилось. Мы просто потеряли несколько очень сильных людей.

— Потери превысили ожидания? И Вы прекратили попытки?

— Не прекратили, а стали искать иные варианты. Предлагаемый Вами путь проще и очевиднее, но если бы он работал, мы бы так и поступали. Но, учитывая глубину поражения общества потребительскими ценностями, надо признать, что сейчас война почти проиграна. Наша надежда теперь только на таких людей, как Вы. Переродившись в новом, более продвинутом, мире, Вы сможете оказывать влияние на тех людей, с кем были связаны здесь, на Земле. Все ваши дети, близкие друзья и родственники в момент Вашего нового рождения, почувствуют потребность быть рядом, в том мире, где Вы окажитесь. А это, в свою очередь, породит в них жажду знаний, понимание понятия Души и её главенства во всех вопросах.

Только сейчас я увидел, что теперь в комнате мы с Велеярой были не одни. И, по всей вероятности, уже давно. За небольшим деревянным столом, что как бы спрятался между деревьев, сидел мощный старик и с лёгкой улыбкой наблюдал за нашим диалогом. Голова старика была настолько огромна, что я с ужасом представил его рост, когда он встанет.

— Позвольте представить Вам нашего учителя, — перехватила мой взгляд Велеяра и указала на старика ладонью. Это Тарх. Один из тех, кто является прародителем всех живущих на Земле людей белой Расы. Ну, кроме тех, что сделаны по образу и подобию белых людей Тёмными силами. Сразу поясню, чтобы не было вопросов. В распространённых сейчас среди неоязычников книгах и сказаниях Тарха называют по-разному. Точнее деяния его приписываются людской молвой разным персонажам этого самого фольклора: Тарху Перуновичу, Даждьбогу, Хорсу и ещё нескольким относительно сказочным персонажам. Но, имена Хорс и Даждьбог носили другие наши славные Предки. И, кстати, сыном Перуна Тарх тоже не является. Но это именно тот древний Бог, который был во главе Рода белых людей при становлении второй цивилизации и помогал избежать тотального уничтожения во времена второй планетарной катастрофы. Именно Тарх дал возможность Князю Яр Бусу увести людей из Даарии на этот материк, где мы сейчас находимся, заранее предупредив о надвигающемся катаклизме. Сейчас эту землю, где мы находимся, называют Евразией, а тогда Ваши Предки называли её страной Асов — Асией. Уверена, ещё немного и этот континент станет называться просто Европа. Это паразитическое название вытесняет исконное со времён начала дробления нашего Рода на мелкие княжества-государства. Сначала Европой называли западные окраины материка, отколовшиеся от исторического центра, который был за Рипейскими горами, то есть за Уралом. Потом всё, что было западнее земли, оставшейся под контролем Богов — Рассении. Чуть позже, с момента уничтожения империи наших Предков в результате большой кровопролитной войны, Европа растянулась до Рипейских гор, переименованных тогда же в Уральские. Сейчас процесс глобализации накроет весь материк и, если Китай не победит в экономической борьбе с западной Европой, то так и будет. Про Асов и их материк на Земле будут вспоминать только в иных мирах, а память самих землян коротка, как у ребёнка. И слово Европа станет единственным обозначением материка. Многие сейчас помнят, как называлась империя ваших Предков на Земле?

— Та самая Даария?

— Нет, это материк, которого больше нет. Он погиб в результате крушения луны Фатты. Кстати, про то, что у Земли было три спутника, тоже мало кто знает.

— Я слышал эту теорию, но ей нет подтверждения.

— А зачем правде подтверждения? Да и какие подтверждения? Интернет-ссылка на источник информации? Так не было в те времена не только интернета, но и фото/видео аппаратов. Только память планеты даёт возможность знать то, что здесь происходило. Ваша планета не куча камня и глины, как предполагают учёные. Это живой организм, гораздо более высокого уровня, чем человек, её населяющий. И как любой живой организм, планета может общаться, передавать и получать информацию. Вы никогда не ощущали, что Вам пытаются что-то сказать, например во сне?

— Извините, — подал голос Тарх, — я вам не мешаю?

— Это Вы меня извините, — опустив голову в знак признания своей ошибки, поспешила ответить Велеяра, — увлеклась. Позвольте оставить вас наедине?

— Да, могу понять, не часто к нам приходят люди, которые мыслят практически на уровне наших учителей. Идите с миром. Позже сможете продолжить ваши с Ратиславом научные беседы, времени у вас будет предостаточно.

Мощный старик перевел взгляд на меня и продолжил:

— Ведь Вам, уважаемый Ратислав, всё, что говорила сейчас Велеяра, не только понятно, но и до боли знакомо? — Тарх осматривал меня, а мне чётко представлялось, как он в этот момент, рассматривает меня одновременно со всех сторон и изнутри, — Вы же всё это уже не только знали, но и учили этому своих детей?

— Я не знал точно, я так думал. И научить детей не успел, маленькие они ещё. А откуда Вам известно моё имя? Я вроде бы паспорт не предъявлял тут никому. Да и в паспорте моём другое имя написано.

— Это не сложно. Насквозь я Вас не вижу, конечно. Тут Велеяра поспешила с определением. Всё не совсем так. Хотя, наверное, если бы совсем не подготовленный человек попал бы в наш Ирий — картина была бы ужасная. Видеть кого-то изнутри — то ещё удовольствие. Но я могу немного читать Вас, выражаясь современным языком — сканировать, что ли. И имя Ваше мне приятно, доброе и сильное имя. Так что я очень рад знакомству. А почему Вы считаете, что ничему не научили детей? Вы же говорили с ними на разные темы, оставили им свои книги.

— Ну, не книги, а наброски книг. Я толком ни одну так и не закончил. Да и писал я там не то, что знал наверняка, а то, что думал.

— Нет. Думать так самостоятельно Вы бы не смогли. Чтобы так думать, надо иметь нужную информацию. И Вам её дала Мать-Земля. Вы же недаром сами себя называете Шаманом?

— Такое впечатление, что Вы следили за мной с самого рождения?

— Снова нет. Совсем не следил. Никогда и ни минутки. В этом мире, как уже сказала Вам Велеяра, наши способности ограничены, но сканировать человека мы всё же можем. Что-то типа рентгена, но не тела, а Души, точнее Вашей кровеносной системы, отвечающей за творческое начало и получение собственных жизненных навыков. Земля — планета относительно молодая, но очень сильная и умная. И знает, кому какую информацию дать, а с кем общаться не стоит. Судя по Вашим знаниям, Вы у неё были в числе любимчиков.

— Но в обществе мои знания мне только мешали. Даже многие близкие мне люди за спиной лишь смеялись над теми историями, что я им пытался рассказывать.

— Не сомневаюсь. Вы же не такой умный, как Ваша планета, — засмеялся Тарх, и пытались обучать необучаемых. Его голос был ещё более глубокий, чем у Велеяры. И слова он также произносил нараспев, как будто пел мантры, но на этот раз я чувствовал вибрацию воздуха от каждого произнесённого слова. Причём чувствовал всем Ратиславом. Насквозь. Весь организм вибрировал от каждого произнесённого Тархом слова. Какой же всё-таки у него рост?

— В Вашем мире очень много людей хороших, — продолжал тем временем Тарх, — честных, верных, способных специалистов в различных областях. Но это не говорит о том, что они готовы отвергнуть мир материальный и жить лишь духовными ценностями. А значит и та информация, что Вы пытались им дать, им была просто не нужна на уровне восприятия. Бетонная стена была между Вашими словами и их внутренним восприятием. А когда такая стена есть, информация не попадает в нужные сектора кровеносной системы, а воспринимается лишь мозгом — инструментом контроля, но не восприятия духовной пищи. А мозг отторгает ненужное ему на самых подступах.

— Но мои знания далеки от совершенства.

— Да, они довольно-таки поверхностны. Без глубокого продолжения и без достойного фундамента. Эдакий недоделанный дом, стоящий вверх тормашками. Так что процесс обучения начнём с азов, если Вы не против остаться с нами.

— Это сложное решение, ведь, как я понимаю, обратно к своей обычной жизни мне не вернуться, если я соглашусь остаться?

— Отчего же. Всё возможно. Никто, даже мы, не можем прочертить заранее жизненные линии человека. Сейчас я предлагаю Вам только Знания. А что с ними делать решать Вам.

— Где нужно расписаться?

— А где хотите. У нас можно и даже нужно заниматься творчеством, в том числе любыми видами росписи, — отшутился Тарх.

— Я хотел узнать, какие мои дальнейшие действия?

— Для начала я попрошу Велеяру, на правах Вашей единственной знакомой, организовать для Вас небольшую экскурсию по Храму. А после настанет время знакомств и адаптации к Вашей новой реальности. Через пару дней начнём обучение. Занятия у нас всегда во второй половине дня, а до обеда наши постояльцы занимаются кто чем. Художники пишут картины, поэты — стихи, учёные изобретают вечный двигатель, семейные воспитывают детей. Детей в Храме немного, но есть. Им предстоит гораздо более долгий путь развития, чем родителям и многих семейных это отпугивает. Хотя ведь и в обычной жизни всё обстоит именно так. Мы никогда не уговариваем и не настаиваем. Человек должен быть готов к жизни у нас не только духовно, но и сознательно.

— Люди боятся, что уйдут слишком рано, оставив детей совсем маленькими? Это нормально. Всем хочется вырастить детей, посмотреть, кем они станут, понянчить внуков.

— Да, наверное. Однако никому не удаётся жить вечно, а пережить детей ещё хуже, чем не увидеть их старения. Нет ничего страшнее, чем уход ребёнка раньше родителя. Для родителей, разумеется. Так что пускай всё течёт так, как заложено природой Вашей планеты, хорошо? К тому же, детской Душе несколько проще, чем взрослой, она менее испачкана, менее испорчена. И в этом случае, нам не нужно стирать плохое, достаточно загрузить хорошее. Так что мы вполне можем со временем проработать план подготовки так, чтобы родители и дети отправились в дальнейший путь одновременно. Но такой цели нет. Пока нет. Мы не так давно занимаемся этой программой, многое ещё не отработано. Главная цель на сегодня — наладить поток Душ в светлые миры Ирия.

— А что там? Дальше, после смерти здесь. Как происходит процесс перерождения? Те, кто ушли вместе, будут вместе и в других Мирах?

— Это вопросы последнего семестра обучения, Вы не готовы сейчас к ответам. Возможно, кстати, именно эта неготовность и отпугивает большинство родителей. Согласитесь, не зная будущего, сложно быть спокойными за детей и добровольно толкать их на путь земной смерти. Но, смерти нет. Надеюсь, Вы понимаете, о чём я. Есть бессмертная Душа, она развивается и осваивает новые ступени Мироздания. Да, чтобы освободить Душу, надо избавиться от балласта — земного тела. Но мы делаем этот процесс осмысленным для человека. То есть он не умирает в обычном земном понимании, а уходит из своего тела, разумом понимая, а Душой чувствуя, всё, что с ним происходит.

— Примерно так я и думал о Вашей Обители.

— Обители?

— Да, так называли это место те, кто что-то о слышал о Вас. А теперь я придумал другое, собственное, название — Секта Ушельцев.

— Секта Ушельцев? Забавно. И почти отвечает действительности. По крайней мере, с точки зрения остающихся на Земле людей, — засмеялся Тарх. Вы позволите, я использую это название в своих лекциях? У меня появилась хорошая идея для новой лекции. Вот чем хорошо общение с творческим человеком — никогда не знаешь, что взбредёт в голову во время беседы с таким экземпляром!

А вот и Велеяра, — повернул он голову в сторону открытой двери. Очень вовремя! Ступайте. Ратислав, моя дверь никогда не закрывается, так что заходите по любому вопросу и в любое время. Я всегда рад беседе.

Я учтиво (возможно даже излишне) откланялся и вышел вслед за Велеярой из оранжереи Тарха. Кабинетом назвать эти тропики язык не поворачивается.

— Я покажу Вашу комнату, — не оборачиваясь и не замедляя шаг, холодно и почти официально сказала Велеяра. У Вас будет время подумать, привести себя в порядок и перекусить перед экскурсией. Она будет долгой. Наш Храм кажется небольшим со стороны, но на самом деле по площади он равняется трём-четырём средневековым замкам. И показать есть что. На третьем этаже в основном находятся жилые комнаты. Не только постояльцев, но и преподавателей, охраны, обслуживающего персонала. Есть и административные помещения, но об этом позже. Вот Ваша комната, — Велеяра распахнула незапертую дверь и указала внутрь. Заходите, я зайду примерно через час. На столе еда, ешьте смело, мы изучили Ваш рацион последнего месяца и ничего нового для себя Вы на столе не обнаружите.

— Я перестал удивляться Вашим способностям час назад, так что, уверен, Вы и книжки на ночь мне уже подготовили.

— Да, несколько книг уже стоят на полке. Но, во время экскурсии, мы посетим библиотеку, и остальные книги Вы подберёте самостоятельно, — улыбнулась оперная певица, пропев последнюю реплику уже уходя.

Я сел на кровать. Не скажу, что голова шла кругом, я уже давно привык к резким переменам в собственной жизни. Но некоторое чувство пустоты и ожидание начала новой жизни присутствовало.

Итак, что мы имеем? Место, где можно жить и даже питаться. Никаких разговоров о деньгах или иных способах оплаты. Учителя, которые знают тебя со всех сторон и изнутри, но готовы тратить своё время и силы на то, чтобы моя Душа стала максимально развитой для нынешнего этапа развития. Но вместе с тем — потерю всех прежних связей и всей прошлой жизни. Не большая ценность, с учётом постоянных перерождений. И особенно с учётом перспективы потенциального перевоплощения в более совершенном мире. Но дети. Единственное, что мешает быть счастливым прямо здесь и сейчас. Как я смогу думать в своей Душе и её дальнейшем пути, зная, что больше никогда их не увижу? А как мог, уехав в Новороссийск? Но из Новороссийска всегда была возможность уехать обратно в Оскол. Да, Ирина бы сразу не приняла обратно. Но мне всегда хотелось верить в то, что возвращение возможно. Слишком трудно жить без моих мальчишек. Без старших, московских, я уже привык. Но я изначально не был с ними так близок, как с нашими с Ириной сыновьями. Егор, Яромир, Светослав, Святогор и маленький Ратиславушка не просто выросли у меня на руках. Я вложил в них всю свою Душу, видел лишь в них смысл своей жизни. Несмотря на временную разлуку, я мечтал быть рядом с ними, обучать их, воспитывать вещим отцовским словом. Посадить на коня, дать в руки меч, показать врага. Кем они вырастут без всего этого? Что с ними станет в обществе обездушенных потребителей? Смогут ли они сами отличить правду от льющегося из телевизора вранья? Сумеют ли найти свой Путь развития Души или погрязнут в материальных благах, как миллионы наших сограждан, умеющих мечтать только о деньгах и том, что за них можно купить? Да я оставил им свои гены, свои книги и часто беседовал на нужные темы. Но это так мало!

До прихода сюда, я был уверен, что в нужный момент верну своих детей и стану настоящим маяком в их жизни — заботливым отцом, мудрым наставником, добрым защитником. Но сейчас у меня появился совсем другой интерес. Знания, которые я так давно искал. И я боялся утонуть в этих знаниях и никогда уже не вернуться к своим замечательным детям. Никогда — страшное слово.

Глава V

Полёт Души

Изучайте значение слов — и вы избавите свет от половины его заблуждений!

Александр Сергеевич Пушкин

Экскурсия прямо указала мне на то, что я попал в рай на Земле. Наверное, даже в своих самых волшебных снах, я не мог представить себе место более идеальное, чем этот Храм! Мне не просто нравилось здесь, а в первые же минуты обзорной экскурсии от Велеяры, стало понятно, что это место моей мечты. Место, где хотелось бы прожить сто жизней. И всё равно было бы мало. Кому-то для такого счастья нужнее лазурный морской берег с яхтой, более продвинутым индивидуумам — горная вершина в идеальную погоду, чтобы внизу как на ладони была бы вся планета. А мне, как оказалось, нужны были Знания, которыми были пропитаны все стены этого чудесного места. Сказочная библиотека, интереснейшие люди, в прямом смысле божественные учителя. Хотя, от горной вершины и лазурного берега, я бы тоже не отказался в числе прочих развлечений. Но, теперь более подробно об экскурсии.

Первое, что меня поразило, это люди. Гуляя по этажам Храма, мы с Велеярой встречали других учеников. И с каждым, в обязательном порядке, я не просто знакомился, но и успевал обменяться мыслями на ту или иную тему, впечатлениями друг о друге, переживаниями по поводу обстановки в том стабильно-ужасном мире, из которого мы пришли сюда и мыслями о высших мирах. Так бывает, когда сидишь у костра с лучшим другом и откровенничаешь. Здесь такое настроение создавалось само собой. Без костра и с совершенно, казалось бы, незнакомыми людьми. Просто люди, которых мы встречали, располагали к таким беседам. И своим видом и своей открытостью, а ещё больше своими вопросами. Ни разу за всё время нашей долгой экскурсии, мне не задали обычных, ни к чему не обязывающих, вопросов, типа «как дела?» или «что нового на гражданке?». Напротив, каждый вопрос был сам по себе интересен и показывал, что люди здесь, как и Тарх с Велеярой, тоже научились «читать» собеседника. Интерес первого встретившегося нам на пути жителя Храма, к примеру, вызывало моё мнение о Тархе. Хотя я не говорил, что уже видел его. Но это можно объяснить традицией Храма, по которой всех новичков ведут к главному. Допустим. Второй встречный заинтересовался моими спортивными увлечениями и влиянием спорта на здоровье. Видимо, я выглядел не очень хорошо, что немудрено при тех диагнозах, что поставили мне доктора лет десять тому назад, после пережитого обширного инфаркта. И если людей обычных моя спортивная фигура вводила в заблуждение, то здешние обитатели мигом раскусили моё больное сердце и остальной букет болячек. Давали советы с чего начать реабилитацию и намекали на то, что в скором времени о таких трудностях, как проблемы со здоровьем, я забуду раз и навсегда. Причём не потому, что переселюсь в иной мир в другом, новом теле, или вовсе без него. А именно здесь и сейчас. Странные ребята, думал я. Как будто кто-то мне здесь вставит новое сердце, вместо моего, пробитого инфарктами и утомлённого спортом, вяло стучащего мотора.

Но, самое приятное во всех этих беседах, был слышать грамотную речь! В наше время, эта такая редкость. Я так соскучился по грамотным людям, что просто не мог оторваться от разговора с очередным собеседником. Такое впечатление, что попасть сюда можно было, только сдав сложнейший экзамен по русскому языку. И только без единой ошибки и даже лёгкой запинки! То, что в России сейчас сделали с образованием, я никак, кроме как вредительством назвать не могу. Тотальное отупение народа начиналось теперь со школьной скамьи, если не с детского садика. Могли ли мы, выросшие в Москве — столице СССР дети, предположить, что учителя в школах через каких-то пару десятков лет будут менее грамотными, чем ученики пятых-шестых классов средних московских школ в наше время? Но это случилось. И теперь повальная неграмотность уже никого не поражает. Более того, тех, кто пытается поправлять собеседников, исправлять их ошибки, называют различными неприятными, а то и матерными словами, в зависимости от степени тупости того, кто называет. А собственные ошибки безграмотные люди оправдывают тем, что «мы же не в литературном кружке». Общество воспитывается тем, что видит, что читает, что слышит. Дети впитывают эти ошибки от родителей и даже школьных учителей и становятся безграмотными не по своей вине, а с подачи тех самых брутальных «не ботаников». Сейчас даже в Москве — многовековой столице высокообразованных людей, можно услышать «Я с Воронежа», «у нас на районе», всякие «ложи» и «бежи», про ударения в словах я уже промолчу. Даже на наших лучных турнирах, неглупые вроде бы люди, через одного стреляют «с лука». Видимо верхом на него садятся. И всем вокруг кажется, что всё нормально, что так и должно быть. Ну, подумаешь, местечковый диалект. Так людям удобнее. Всё же понятно? Смысл ведь ясен? Значит, и так сойдёт. А если сделать замечание или поправить письменный текст в какой-нибудь социальной сети, то сталкиваешься чаще с агрессией, чем с пониманием. Дескать, «у нас все так говорят и шо?» А то, что каждое слово имеет не только смысл, но и энергетический посыл. Причём посыл не в голову собеседника, а в само Мироздание. Слова вызывают реакцию. Большинство наших же болезней происходит от слов. Нет, в медицинских трудах вы такого не прочтете, и не ищите ссылки. Если бы официальная наука признавала бы энергии, которые не измеряются приборами, то она бы изменилась настолько, что вы бы её не узнали. И, возможно, стали бы уважать. Не только на уровне Вашего личного восприятия слова имеют смысл. Они важны, в том числе, и как набор символов. Силу символики никто не отменял. И это применимо не только к рунам или иероглифам. Но и к любой символике, что-то значащей для человека. Не только наши мысли материальны, но и слова. И значение слова при этом очень важно в двух аспектах — в том, как мы его воспринимаем и в том, как воспринимает его Мироздание. Это сложно понять, с учётом повального наплевательского отношения не только к этимологии слов, но и к самой речи. Практически невозможно. Современное образование делает восприятие всего, окружающего нас, плоским. Двухмерным. Графики по двум осям — предел нашего воображения теперь. Объёмное мышление убивается плоской математикой и обрезанным алфавитом с начальных классов и так очень средней школы. Но хуже то, что большинству граждан это просто не нужно. Не интересно. Не до этого. Вот новый айфон — это да, это тема! Или кто-то одну машину поменял на другую. Вот это событие, достойное восхищения. Нужно закатить праздник по этому поводу и напиться всем аулом. А правильная речь, да кому она нужна? Люди перестали интересоваться духовной жизнью, умственным развитием и в массе своей даже физическим. В общем, чем либо, кроме материальных благ. Нет, я не противник хороших машин или вкусной еды, но я противник регресса самого человека. Не только в своих чувствах, но и во всём остальном. Для современных девушек всё ещё важна внешняя оболочка, что выгодно отличает их от мужчин, которым и на внешность плевать. Геев я не беру в расчёт. Но, к сожалению, увлечение внешностью не делает девушек намного лучше. Ведь для них чаще всего всё остальное и так сойдёт. Пишу с ошибками? Зато грудь красивая! Книжек не читаю, не знаю кто «Му-му» написал? Зато такое в постели вытворяю! Вся современная культура, точнее её отсутствие, настраивает людей, особенно молодых, именно на такой подход к себе. И вот уже вырастает поколение, для которого важнее казаться, чем быть. Такими легко управлять, имея в свою очередь хорошее образование и понимая низменные потребности толпы. Любой бунт и недовольство можно погасить выпуском нового айфона или бесплатной раздачей билетов на концерт очередного гея. На митинг за права человека выходят от силы две-три тысячи в многомиллионных городах. А для участия в съемках клипа какого-нибудь кривляющегося в камеру полудурка, поющего сопливым голосом про забеременевшую в пятнадцать лет дуру, сбегается сотня тысяч граждан великой страны. И это совсем не Спарта. Это доведённая до полного отупения Россия, чтобы не сказать грубее и не выйти за рамки литературных выражений.

И, как же приятно, выбраться из всего этого ужаса на остров благополучия. Попасть в место, где нет неучей, заставляющих сворачиваться в трубочку уши образованных людей одним лишь словом «ихний». Или «евонный». Попасть в место, где все любят грамотную русскую речь и филигранно пользуются ей, используя весь спектр витиеватого и самого глубокого в мире языка! Если бы не современная одежда и современные же слова и понятия, встречающиеся во время беседы, то я бы подумал о машине времени, закинувшей меня в начало 20-го века. В высшее общество дореволюционной Москвы.

Как бы в подтверждение той мысли о древнем обществе, один из встретившихся мне людей, первым делом поспешил узнать, приду ли я на празднование Весенних дедов (Трояна), который будет в среду 15 мая.

Честно говоря, сначала я судорожно вспоминал, а который сейчас-то день, какое число и месяц. Реальная жизнь настолько быстро забылась, вместе со всеми своими атрибутами — календарём, временем, правительствами и законами, что я с трудом пытался оживить в голове знания об этих маловажных для здорового человека вещах. С трудом, и далеко не сразу, я вспомнил, что сбежал от Марии в ночь с воскресенья на понедельник и, стало быть, сегодня понедельник 25 марта 2024 года. Хорошо, что в последний момент, я всё-таки взял с собой старенькую походную «Нокию». Сначала думал её оставить, вместе со всеми своими вещами, деньгами и ключами от квартиры. Их я присовокупил к прощальной записке в качестве извинения и снабдил короткой инструкцией по выживанию в моей берлоге. По крайней мере, она не будет нуждаться ни в чём какое-то время. А если захочет, всё-таки, бросить рабовладельческий строй полицейского государства и уйти в эту Обитель или как правильно она называется самими учредителями — Храм, то тут мы и встретимся. Вот только будет ли она рада этой встрече? Меня обожгла мысль, что Мария могла не правильно оценить мою самоотверженность, а посчитать мой поступок предательством.

Так вот. Собеседник ждал ответа, а я к своему стыду, про празднование Весенних дедов почти ничего не знал. Но, как я понял по датам, у меня было полтора месяца, чтобы не только освоиться в Храме, но и поглубже погрузиться в местные обычаи. В частности, узнать о праздниках, которые тут регулярно отмечаются. В обычной жизни, я всегда старался докопаться до сути явлений, а не следовать лишь внешним атрибутам. Поэтому из праздников, посещал лишь самые крупные — Масленицу, Купалу, Таусень да Коляду, смысл которых, как мне казалось, я понимал. И то не до конца.

Мой новый знакомый, спросивший про Трояна, представился Родогоем. Он вежливо подождал, пока я почешу в затылке и вспомню календарь, и предложил обязательно сходить на праздник.

— Суть даже не в самом празднике, хотя праздник хороший, — сказал Родогой, просто на нём будут практически все обитатели Храма, включая всех учителей во главе с Тархом. Совсем недавно мы гуляли Масленицу, но на неё Вы опоздали, к сожалению. Теперь ждать Трояна. Такое единение Душ в едином праздничном порыве, вызывает очень сильный эмоциональный всплеск у всех участников праздничного обряда и роднит всех участников действия. Это полезно для Вашего сердца, в первую очередь. И для Вашей Души. А ещё поможет адаптироваться в коллективе, хотя с этим проблем нет ни у кого. Здесь все люди «свои». Чужаков нет.

— А где происходят праздничные обряды? Что-то я не видел на территории места для большого костра.

— Место есть. Место очень сильное. Оно недалеко от Храма, но придётся немного прогуляться по лесу. Однако это не проблема, а скорее ещё одно дополнительное удовольствие. Места здесь красивые, природа великолепна. А плохой погоды в этом лесу не бывает.

— Как не бывает? Что совсем нет дождей?

— Дожди бывают. Плохой погоды не бывает, — улыбнулся мой собеседник. Впрочем, Вы сами всё увидите и оцените, времени у Вас будет предостаточно. Увидимся позже, не буду задерживать, — откланялся Родогой в сторону терпеливо ожидающей конца нашей беседы Велеяры.

Та с улыбкой кивнула, и мы пошли дальше. Второй этаж был учебным. Названия классов я не запомнил, да и не было смысла. Учителя, со слов Велеяры, сами собирали учеников на занятия. Причём не всех, а тех, кто, по их мнению, нужен именно сегодня. На конкретное занятие по конкретной тематике. То есть состав группы был каждый раз новым. Интересная система, совсем не похожа на усреднённое образование, привычное всем нам по программе средней школы, а точнее по программе поголовного оболванивания населения.

Мой следующий собеседник носил имя Богумил. Так же звали одного из самых уважаемых мной Волхвов общины «Велесов круг». Разговор с Богумилом заставил меня задуматься о силе сказанного слова в пространстве. Такое впечатление, что всё сказанное в стенах Храма, подвергалось трансляции на местном радио. И все постояльцы в курсе каждого моего слова и даже каждой моей мысли. Потому как Богумил сходу продолжил тему, которую только что мы обсуждали с Родогоем:

— Праздники не просто совместные посиделки с Богам или пляски вокруг костра. Смысловое наполнение каждого отдельного праздника наиболее важно. Смысл первостепенен, — поднял он указательный палец в небеса, для подчёркивания важности сказанного. Многие ли люди в современном мире, не только в нашей многострадальной отчизне, а везде во всём мире, задумываются о смысле того, что они празднуют? Да таких людей за оградой Храма поди уже нет вовсе, все здесь собрались. Вас вот только не хватало. Остальные празднуют невесть что. И невесть как. Чего стоят такие праздники как хэлоувин, день Св. Валентина или Св. Патрика, которые сейчас отмечаются наравне с остальными религиозными и светскими праздниками! Люди давно оторвались не только от истинно-важных вех в своей истории, имеющих смысл и почитающихся по этому праву. Они просто рады любому поводу выпить водки и не ходить на работу. И называют это праздником. Грустно.

— Но на перечисленные Вами праздники не отводится выходной день, так что сильно не напьёшься. И по поводу исконных русских праздников, та же история. Большинству людей сложно попасть на празднование, особенно если место праздника за десятки километров. А это чаще всего так, ведь не в каждом городе есть Капище или община, собирающая праздник.

Общин, проводящих праздники в наше время совсем мало. И разбросаны они по разным уголкам, удалённым от большинства городов. Даже в Москве нет своей общины, разве что в Подмосковье у Сундакова в его Славянском Кремле. Но там такие Волхвы, что от праздника осталось только название. Лучше уж скромно, в кругу семьи.

— И Хвала Богам, что нет выходного на наши праздники! А то бы некоторые напивались бы как на Новый Год и опошлили бы святой праздник! Но, не удивлюсь, если когда-нибудь и до этого дойдёт. Хотя бы для того, чтобы именно опошлить смысл праздников. Как произошло с самими праздниками после вмешательства религиозных боссов. А уж после выдумки причины для празднования пурима в дни 8 марта и 23 февраля, удивляться совсем уже нечему.

— Вы считаете, что для всех людей истинными могут быть только одни и те же праздники? А как быть с профессиональными праздниками, днями пограничника или скажем космонавта?

— Такие праздники, что Вы назвали «профессиональными», я не беру вовсе в расчёт. Их я называю «нет повода ни выпить» и никак иначе. А вот общечеловеческие ценности никто не отменял. А какую ценность имеет празднование дня Св. Валентина?

— Ну, кто-то по незнанию, считает, что это день влюблённых и дарит своей половинке цветы или что там, сердечки?

— Задницы красного цвета они дарят, но суть не в подарках. А в истинности праздника или повальном заблуждении на его счёт.

— Разве есть критерий абсолютной истины? Тут, на мой взгляд, можно говорить лишь о различной степени заблуждения. Ну, или разных стадиях. Есть те, кто вполне себе искренне отмечает 14 февраля как праздник влюблённых. Дарят всякие безделушки. Особо одарённые, вписывают в открытки-сердечки какое-нибудь четверостишье из интернета. А в самом лучшем случае, собственный незамысловатый стихотворный перл.

— А что за праздник? Кто такой Св. Валентин? Какова истинная история праздника «Дня влюблённых»? Никогда не интересовались?

— Я никогда его не отмечал. Знаю, что ничего хорошего в этом святом и его деяниях нет, и не было. Но я и другие «святые» праздники не отмечал никогда, ни ортодоксальные, ни, тем более, католические.

— А, тем не менее, история это праздника занимательная, позвольте вкратце рассказать? — посмотрел Богумил в сторону моей спутницы. Та легонько кивнула головой в знак согласия.

Видимо это была запланированная часть экскурсии, — подумал я.

— Так вот, — продолжил Богумил. Изначально у этого дня было другое название — праздник Луперкалий, а отмечался он с 13 по 15 февраля. Древние римляне были язычниками, поклонявшимися разным богам. И каждого покровителя нужно было хорошенько задобрить с помощью обрядов и фестивалей. Считалось, что бог плодородия Фавн оберегал пастбища и людей от набегов волков. Луперкалий был знаменит разнузданностью и распущенностью. Начинался фестиваль с того, что мужчины приносили в жертву своему покровителю козу и собаку. Это была настоящая вакханалия, где толпа пьяных голых мужчин стегала женщин шкурами убиенных животных. На фестивале каждый желающий мог выиграть себе «суженую» на одну ночь в лотерею.

По мере того, как римляне отходили от языческих традиций, видоизменялся и праздник, и его название. Вероятно, трансформация, которая произошла с Луперкалией, является самой необыкновенной. Трудно представить, что разнузданные побоища женщин когда-нибудь будут носить имя святого мученика. Тем не менее, дню святого Валентина это удалось. На самом деле Валентинов было двое: один римский священник, а другой — епископ Интерамны (Терни). Они носили одно имя и оба были казнены императором Клавдием в третьем веке. Это произошло в один день (14 февраля), но в разные годы. Католическая церковь впоследствии нарекла их обоих мучениками и провозгласила день их казни Днем святого Валентина. Произошло это только в пятом веке, когда некто Геласий решил отменить сумасшедший фестиваль Луперкалий. Нашелся прекрасный повод трансформировать праздник во что-то более благородное. Однако разгульная пьянка в честь бога плодородия была настолько популярна, что представители церкви не нашли ничего лучшего, как совместить эти два события. Не удивительно, что языческие гуляния сразу не канули в Лету, они сдавали свои позиции постепенно. Для начала христиане вернули на празднования этого дня плодородия одежду.

Один из двух Валентинов, который стал мучеником, был римским священником, тайно венчавшим легионеров с их женами. Именно поэтому этой исторической фигуре приписывают звание борца за любовь. Император Клавдий II, который позже приказал казнить Валентина, всеми силами пытался избежать развала империи. В отчаянной попытке удержать государство в своих руках он решил запретить браки всем молодым воинам, так как считал, что одинокие солдаты сражались лучше женатых. Отец Валентин якобы не принял эту идею и продолжал венчать молодых тайно. Вскоре отступник был пойман, заключен под стражу, а затем обезглавлен. Как гласит легенда, во время пребывания в тюрьме Валентина посещали маленькие дети, которые передавали ему записки. Можно сказать, это и были первые «валентинки». Шекспир сделал этот праздник более романтичным. Западный мир обязан окончательной трансформацией праздника именно ему. Великий английский поэт упомянул о Дне святого Валентина в пьесе «Гамлет» (песни Офелии). Отрывок, где невенчанная героиня отдается своему возлюбленному в этот день, произвел настоящий фурор. Генри Чосер также упоминал этот праздник в поэме «Птичий парламент» в отрывке, посвященном Ричарду II и его супруге Анне Богемской.

Есть ещё забавная версия от РПЦ, которая истово борется с наплывом католических традиций на нашу землю. По их версии был ещё один католический священник с именем Валентин, который прославился тем, что венчал однополые браки. Исторических свидетельств, подтверждающих такую версию, не существует. Поэтому оставим эту версию на совести РПЦ-шных креативщиков.

Но что дальше? Людям нужны праздники! И чем больше, тем лучше! Отнимая у людей праздник нужно что-то предоставить взамен. РПЦ выдаёт свою версию «дня всех влюблённых» и посвящает этот день Петру и Февронии. Дескать, вот те любили друг друга до гроба и даже умерли одновременно. И народ «православный» радуется. А от чего? Да всё от того же — от собственных заблуждений, ничем не меньших, чем у католических собратьев. Достаточно почитать летописи, рассказывающие о тех самых Петре и Февронии, что бы понять всю глупость празднования в их честь дня влюблённых. Тем, кому лениво самостоятельно искать информацию, поясню, что Князь Пётр, болевший чем-то типа псориаза, весь с ног до головы покрытый струпьями, обратился за помощью к Знахарке — Февронии. Та согласилась помочь с одним условием — князь должен был на ней жениться. Шантаж? Да. Любовь? Нет. Более того, поправившийся от болезни князь, мигом решил забыть своё обещание и уехал домой без Февронии. Но та недаром была Знахаркой, то есть женщиной не глупой. Понимая, что такой вариант более, чем возможен, она оставила на коже князя пару струпьев «на рассаду», в качестве страховки. И не успел князь добраться до дома, как весь снова покрылся струпьями. В итоге он вернулся к Февронии и вылечившись вторично, как и обещал, женился на ней. Чистый, продуманный шантаж, причём через самое тонкое место — здоровье. Но и это ещё не всё. Если бы в итоге эта пара стала бы образцом любви и верности, то способ «знакомства» играл бы не самую большую роль. Однако пара, так и не заимевшая детей, распалась. Официально. Навсегда. Причём очень модным в те времена способом. Оба супруга приняли монашество. То есть отреклись от мирской жизни совсем. И друг от друга в частности. Доживали они в разных монастырях, где и упокоились практически одновременно. А далее наступает бред от РПЦ. Похороненные в разных местах в один день, Пётр и Феврония, видимо от большой любви, которой никогда и не было, на утро следующего дня оказались в одном гробу! То есть при жизни быть вместе они не хотели, развелись, разъехались, а как померли — сразу поползли искать пустующий двухместный гробик. Нравится такой «день любви и верности»? Тогда вперёд, празднуйте.

Но зато с каким чувством собственного превосходства т.н. «православные» смотрят на тех, кто по глупости отмечает День Св. Валентина?! Хотя, как понимают те, кто умеет читать, и не ленится узнавать истинный смысл и предысторию, сами не очень далеко ушли со своими Петром и Февронией. И так далее и так по кругу. Каждый уверен в своей правоте, но в итоге просто имеет другую степень заблуждения.

— Да, степень заблуждения людей глубока во многом, — подытожил я услышанное. Но, всё-таки, во всём есть своя крупица истины. В вопросах праздников в том числе. Да, в современных праздниках, как и в любых других понятиях, придуманных людьми, сложно разобраться. И у каждого может быть своя правда, свои предпосылки, свой смысл или отсутствие оного. Но в вопросах, от людей не зависящих, такого не должно быть. Ибо всё, что противоречит истине, есть ложь. А жить во лжи — самое страшное наказание, которое люди сами себе придумали. Касательно тех же праздников. Вот есть у нашего народа древние праздники, приуроченные к дням равноденствия и дням солнцестояния. Их основа — взаимоотношения Солнца и Земли. Их даты не зависят от людей и не поддаются корректировке. Их я праздную с чётким пониманием того, почему именно сейчас и почему именно так.

— Но даже эти праздники теперь толкуются по-разному.

— Как это?

— Очень просто. РПЦ, устав бороться с язычеством, перестало запрещать праздновать Масленицу, Коляду, Купалу и Таусень. Церковные мыслители придумали иной подход — заменить понятия, заменить даты и со временем убить в народе даже память об истинном смысле этих праздников. Так появилась «православная Масленица», приуроченная к Великому посту. Так появился праздник Иван-Купала, приуроченный к дню рождения православного святого, так появились непонятные колядки на рождество, вместо Коляды. А Новолетие? От него, благодаря Петру Первому, давно уже ничего не осталось. Теперь мы исчисляем не Лета, а годы. А смена дат происходит в Новый год — праздник обрезания Христа на седьмой день после рождения. Только об этом тоже мало кто знает. И даже те, кто знает, всё равно празднуют. Вне зависимости от вероисповедания и IQ. Опять и снова — нет повода не выпить.

— Да, подмена понятий — более мягкий вариант запрета. И более действенный. Но, ведь такие как мы с Вами — не в стаде. Все, кто помнит истинный смысл праздников — не в стаде. А нас не так уж и мало. Такие как мы до сих пор празднуем их по Солнцу, а не по календарю РПЦ, ведь так?

— Да, конечно. Но нас не так много, как хотелось бы.

— И, тем не менее, нас сотни тысяч, а может быть уже и миллионы. Благодаря интернету, который был придуман, как инструмент абсолютного контроля населения. Однако, люди, вопреки желанию «контролёров», стали получать доступ к интересующей их информации. Стали общаться на запретные в иных средствах массовой информации темы. Многие прозрели или находятся на пути к прозрению. И это теперь пытаются остановить путём цензуры в интернете и новыми законами, запрещающими обмен информацией на те темы, что разжигают какую-либо рознь или оскорбляют какую-нибудь религию.

— Поэтому Вы здесь? Вы хотите дать людям знания через интернет?

— Я хотел этого раньше. Теперь мне сложно сказать, чего я хочу. Сейчас я хочу поскорее понять до конца — куда я попал, и составить свой собственный план действий на дальнейшую жизнь.

— Да, это правильно, не буду Вам мешать. Ещё увидимся.

Снова лёгкие поклоны мне и Велеяре и наш путь продолжается. Вновь классы, кабинеты без замков в дверях, без цифр и надписей на них. Но совсем не одинаковые кабинеты. В каждой двери есть своя изюминка. То причудливых форм ручка, то сама дверь разукрашена или обклеена чем-то забавным или напортив, фундаментально серьёзный строгий вид двери и фурнитуры.

— А здесь у нас библиотека, — Велеяра указала на очередную, ничем не примечательную, дверь.

Я слегка взбодрился, мне было интересно насколько серьёзное здесь собрание сочинений и найду ли я что-нибудь новое для себя. Книги я любил с детства и сам собирал библиотеку всю жизнь. Это единственное из моих вещей, что пережило все мои переезды из города в город. Ни мебель, ни всякие посуды и прочие принадлежности, я с собой не перетаскивал. А вот коробки с книгами паковал и перевозил аккуратно.

Увиденное внутри комнаты, которую Велеяра назвала библиотекой, ввело меня в восторженный ступор. Если кто-нибудь смотрел такой сериал «Игра Престолов», то вспомните библиотеку, в которую попал лирический персонаж Сэм, пришедший обучаться на Мейстера. Так вот, примерно тоже самое, я увидел внутри обычной комнаты. Точнее за обычной дверью, которая вела в крайне необычную комнату. За дверью было просторнейшее помещение, минимум в пять этажей (и это в трёхэтажном здании!), полностью забитое стеллажами с книгами. Причём стеллажи располагались в разных плоскостях, на разных высотах. Создавая иллюзию пола между несуществующими этажами. И те же стелажи служили лестницами вверх-вниз и вправо-влево, да ещё и по диагонали. Всё это выглядело нелепо, но поражало своей устойчивостью как целое. Вместе с тем, я бы не удивился, если бы стеллажи-лестницы стали бы двигаться, как лестницы в Хогвардсе из «Гарри Поттера».

Видя моё потрясение, Велеяра пояснила:

— Здесь собрано всё, что когда-либо было написано человеком и даже кое-что, написанное не на этой планете.

— То есть оригиналы религиозных книг, той же Библии, можно просто взять и почитать?

— Да, если владеете древнегреческим, — с улыбкой пропела мой гид по Храму. Оригинал написан именно на этом языке. В библиотеке есть и оригиналы, и все возможные копии и переделки. Есть переводы наших местных любителей. Всё. Если какие-то языки для вас не знакомы, можно пройти в читальный зал. Там за столиками есть универсальные переводчики — очки. Надев их, Вы сможете без проблем читать на любом языке. Даже на языке нашего народа.

— А как разобраться, где оригинал, а где подделка? Они как-то подписаны, пронумерованы или отобраны по датам написания?

— В аннотации, прикреплённой к каждой книге, есть полная информация о времени написания, авторах и особых событиях, связанных с этой книгой.

— То есть можно всё знать наверняка? Не додумывая, не домысливая и не строя собственные теории?

— Так Вы и находитесь здесь, чтобы знать всё и именно наверняка, — снова улыбнулась Велеяра. Люди спорят не потому, что им это нравится, а потому, что не имеют возможности знать наверняка, быть уверенными на сто процентов в непреложности того, что считают правдой. А у нас смысла спорить нет — вся история Земли и её цивилизаций на книжных полках. Есть вопрос — получи ответ. Причём не догадку, не чью-то теорию, а тот ответ, который говорит, как было на самом деле. Помните, как в фильме про барона Мюнхаузена:

«- Но это факт?

— Нет, это не факт, это так оно и было на самом деле!».

Вот так и у нас. Все книги, когда-либо написанные человеком, здесь есть. Даже те, что считаются до сих пор уничтоженными, потерянными.

— Даже второй том «Мёртвых душ»?

— Нет, только опубликованные книги, либо уцелевшие рукописи. Сожжённого мы не держим — ибо неоткуда взять. Мы не волшебники и не умеем восстанавливать из пепла, да ещё давно развеянного, то, чем этот пепел был ранее. Это только у Михаила Афанасьевича рукописи не горят. А в реальности ещё как горят. Второй том «Мёртвых душ» — не единственная сгоревшая книга, потерянная для людей.

— Тогда как объяснить наличие других «потерянных» книг?

— Я не сказала «потерянных», я сказала «считающихся потерянными», а это не одно и то же. Мы нашли много книг, целые библиотеки, которые людям ещё только предстоит найти. И сделали копии. При наших возможностях сканирования и копирования, это не заняло много времени. А результат Вы видите на полках библиотеки.

— Да, духовной пищи здесь на многие лета!

— Скучать точно не придётся, особенно, если чтение доставляет Вам удовольствие.

— А в Храме есть такие ученики, которые не любят читать?

— Практически нет, но есть такие, кто предпочитает беседы или наши уроки.

— Лентяи.

— Может быть. Кстати, коли мы заговорили о духовной пище, позвольте спросить о пище насущной. Как Вам наша кухня?

— Очень всё понравилось. Кстати, хотел спросить. В числе прочего на обед подали мясо. Но мне всегда казалось, что люди глубоко духовные мясо не едят. По ряду причин, главная из которых «не убий» не только людей, но и любую живность. Разве не так?

— Не так. Человек всегда был охотником и мясоедом. Это нормально. Более того, без натуральных животных белков рацион не полный и не восполняет энергетических затрат воинов и особенно матерей в период до и после родов.

— Но можно же найти заменители? И даже вроде бы уже давно нашли. Соя там и прочие белковые наполнители.

— Ну, мы же с Вами натуралы, зачем нам заменители? Так давайте придерживаться натурализма во всём. И, коли уже зашла речь о заменителях мяса, мы пробовали ваши изобретения, в том числе соевые. Это не вкусно, абсолютно бесполезно и даже местами вредно для здоровья. Все они — как резиновая женщина для похотливого мужчины или безалкогольное пиво для пьяниц. Пустышки. Жалкое подобие, не дающее ничего.

А насчёт мяса и всего «вредного» в нём, скажу так. Да, рацион обычного человека вашего времени, не идеален. Спиртное, плохая вода, всякая химия в продуктах, не говоря уже о т. н. ГМО. Всё это не способствует долгой и здоровой жизни. Но мясо животных человеку нужно кушать обязательно. Да, оно усваивается сложнее, чем растительная пища. Да, чтобы добыть мясо нужно убить зверя. Но, разберёмся со всем этим по порядку.

Итак, первая проблема — тяжело усваивается. То есть заставляет внутренние органы человека работать на полную катушку. Питаться только растительной пищей можно. И таким образом всему организму будет легче. Он, практически, не будет напрягаться. Это как для тела всю жизнь лежать на диване, чтобы не поцарапаться, не стукнуться, не напрягать мышцы. Но полезно ли это в итоге? Нет. Очень скоро организм начнёт дряхлеть, появятся пролежни и, через некоторое время, даже просто встать для человека станет не разрешимой проблемой. Так же обстоят дела и с внутренними органами. Мобилизуя все свои силы, они расщепляют мясные продукты до стадии усвоения организмом и тем самым тренируются. Такие органы не подведут в любой ситуации, выдержат атаку любого вируса, попавшего в организм. И с честью выйдут из любой экстремальной ситуации, связанной со своей областью деятельности. А выращенный в тепличных условиях цветок не вынесет даже лёгкого ветерка. Убери его из теплицы, и он будет сломлен порывом ветра или просто засохнет, не справившись с самостоятельной добычей влаги из неподготовленной заботливой рукой садовника почвы. Такие тепличные условия для внутренних органов не менее опасны, чем для тепличного цветка ураганный ветер. Любая неприятность, любой вирус разрушит избалованный организм.

Проблема вторая — убийство живых организмов. Как Вы, наверное, знаете — главное не факт поступка, а с какими мыслями и внутренними переживаниями он совершён. Возьмём убийство человеком человека. Это очень плохо. Но, если тот человек — Ваш враг и держал нож у горла Вашего ребёнка или матери? Тогда как? Не убий? Или всё-таки убийство во благо, во спасение жизни близких людей? Просто убийство негодяя, поддонка, врага? То же самое и с животными. Одно дело те охотники, которые получают удовольствие от стрельбы по животным, даже не думая о них как о способе пропитания своей семьи. Это извращенцы, место которых в клинике для душевнобольных. Но, если Вы уже неделю в лесу и кроме редких ягод и воды из ручья ничего не ели, то бегущий заяц покажется Вам скачущей котлеткой, которую непременно нужно съесть, чтобы не захлебнуться собственной слюной от мыслей о еде. Тогда это способ выживания. То же самое, когда охота для Вас — способ прокормить семью. В таком подходе к природе нет ничего плохого. Это пищевая цепочка, тянущаяся испокон веков и человек её постоянная составная часть.

Это вкратце. Более подробно на эти темы, Вы будете разговаривать с Учителями.

Мы вышли из библиотеки, где, чувствую, мне придётся прожить ещё одну, а то и несколько жизней. Прочитать всё это богатство за сто лет явно не получится. Интересно, сколько у меня будет времени на обучение в Храме?

Дальше по коридору дверей долго не было. Не мудрено, за стеной огромная библиотека. Мы дошли до конца коридора и повернули налево. Прошли ещё метров сто и остановились у двери, раскрашенной в стиле «дети остались одни дома и нашли краски». Кстати, со стороны леса, здание казалось гораздо меньше, чем изнутри. Особенность архитектуры или магия?

— Здесь у нас комната для релаксации. То есть там не одна комната, а множество отдельных кабинетов. Кто и чем там занимается, мы не смотрим и не интересуемся. Каждый волен расслабляться, как пожелает. Главное, чтобы это не мешало остальным.

— Свобода одного заканчивается там, где начинается свобода других?

— Именно так.

— Заходить не будем?

— Вы переутомились?

— Нет.

— Тогда незачем.

— Тут дверь распахнулась, и оттуда вышел относительно молодой человек. Увидев нас, он расплылся в улыбке, и протянул руку в знак приветствия:

— Буслай.

— Ратислав.

— Да, я уже слышал, что у нас новенький. Не то, чтобы это событие для Храма, новичков хватает, но про Вас сказывали, что Вы тренер по боксу?

— Да, и это тоже.

— Отлично! Давно мечтал потренироваться!

— И что мешало прийти в секцию?

— Я из глубокой сибирской деревни. Не было у нас секций. Телевизор был и то только один — в клубе. И ловил на нашу антенну только две программы. Вот, однажды, посмотрел на боксёрский поединок, и захотелось научиться также двигаться. Но потом увлёкся другими вещами, переехал в город, потом в третий. Так докатился вот до Храма. Теперь почти счастлив, а если научите боксировать, совсем будет отлично!

— Будет время — научу. Сам давно не тренировался, соскучился. Так что получим удовольствие оба.

— Отлично. А что Вы думаете о библиотеке, вы же оттуда сейчас? — оглянулся он на Велеяру.

Она, молча, кивнула, и Буслай продолжил свой вопрос ко мне:

— С чего думаете начать изучение? Что хотите прочитать? Оригинал Библии или более древнюю литературу?

— Вы точно все за мной следите! Сложно сказать, с чего начну. Наверное, хотелось бы для начала понять сам принцип формирования современной цивилизации. Только что для этого искать в библиотеке — ума не приложу. Скорее всего дохристианские книги. Благо, как мне сказали, языковых барьеров теперь нет.

— Для изучения принципов цивилизации есть учителя. Они сами могут всё рассказать и посоветовать нужную литературу. Лично меня больше волнует наша Раса и всё, что связано с её предназначением здесь, на Земле. Учитывая, что история каждой Расы очень индивидуальна и не всегда связана с другими, на остальные просто не хватает сил. Да и желания, если честно. Хотя Учителя заставляют развиваться в разных направлениях.

— И много уже успели узнать?

— Я здесь давно, так что фору могу дать.

— Тогда развейте мои сомнения насчёт нас, белых людей. Мы один народ или всё-таки разные?

— Все белые люди на этой планете одного происхождения. Ну, то есть изначально все нынешние народы, населяющие в основном этот континент, имели общих Предков. Конечно, я не считаю тех, кто создан по образу и подобию белого человека с целью нашего уничтожения.

— Вы про евреев?

— Не хотелось бы обижать всех, кто себя считает евреем, имея в роду кого-нибудь этой национальности. В конце концов, при обычном образе жизни среди других людей, такие евреи ничем от других людей не отличаются. Поэтому назовём эту шайку сионистами. Или жидами, как их метко называл народ совсем недавно, пару тысяч лет тому назад, как раз когда их произвели на свет.

— Так что же, они выведены искусственно? Из пробирки?

— Нет, конечно. Не из пробирки. Читали про исход евреев из Египта? Когда Моисей водил их сорок лет по пустыне в поисках «обетованной земли»?

— Это историю, наверное, знают все более-менее образованные люди.

— Именно. Но знают её в том виде, в котором она изложена в религиозных книжках, написанных теми, кто всё это придумал и осуществил. А я расскажу, как всё было на самом деле.

У Тёмных возник план. Поскольку победить Русичей в открытом бою они не могли, ибо за ними стояли очень могучие силы, совсем недавно победившие Тьму в глобальной войне за средние миры, они решили действовать хитростью. Уж что-что, а это они умели всегда. Их план реванша не подразумевал сиюминутную победу. Более того, результат мог быть нулевым. Но, идея показалась Тёмному владыке правильной, и он дал добро на её реализацию. Из Египта действительно было выведено целое племя людей. Но это было обычное семитское племя. То есть, проще говоря, арабы. Десятки лет этих арабов водили по пескам Аравийского полуострова, пройти от края до края который можно не торопясь за полгода. Люди умирали, рожали новых детей. Из десяти родившихся выживали два-три, не более. Дети подрастали, сходились друг с другом и рожали ещё новых детей. Так в пункт назначения, заранее выбранный Тёмными жрецами, пришли подобия людей, искореженные кровосмешением с ближайшими родственниками, ничего не знающие о себе, своих предках, не имеющие другой истории, кроме ходьбы по пустыне. Единственное, что было в их головах, это то, что на протяжении всей этой чудовищной прогулки, внушали им жрецы-проводники. Да, не было никакого Моисея. Проводников было много, они меняли друг друга часто, чтобы не сильно утомляться, гуляя по пустыне. Прозвище Моисей, вполне вероятно, появилось от древнего слова «миссия», которое не изменило своего значения и по сей день. Эти «миссионеры» и стали собирательным образом библейского Моисея.

— Так вся история «еврейского» народа просто выдумана этими «Моисеями»?

— Не ими, а теми, кто стоял за этим экспериментом. Весь план как раз заключался в том, чтобы создать народ, ненавидящий всех чужих ему людей. Это как собаку сторожевую приучают рвать на части всех, кто осмелится приблизиться к куску мяса за её спиной. Собаку при этом морят голодом, бьют, держат на строгом поводке и самой не дают то самое мясо. Но иногда дают косточку или кусок сахара в качестве награды за хорошие охранные действия на тренировках и громкий лай на чужаков. Собака вырастает в ненависти ко всем, кроме хозяина и становится идеальным охранником его тела и имущества. Хотя сам хозяин и есть главный садист, ущемляющий её право на свободную и сытую жизнь. Примерно так изуродовали это арабское племя. Их морили жаждой и голодом, своевременно в виде чуда подавая воду и хлеб, чтобы всё племя не вымерло. Им рассказывали, что они в пустыне потому, что все вокруг их ненавидят, а они Богом избранный народ, которому под силу владеть Миром. В итоге, предки тех, кого сейчас называют евреями, стали врагами всего человечества и прежде всего всех остальных арабских племён, среди которых им суждено было выживать как партизанам в окружении. Собственно, сама изоляция от остальных народов Земли, была частью плана. Изначальная изолированность от других народов нужна была для создания плацдарма для будущего распространения этой чумы по всей планете. План был многоходовой и неторопливый. Подразумевалось заменить уклад жизни белой Расы на уклад Тёмных, в котором совсем иные ценности — материальные. Сделать такое в одночасье нереально. Поэтому процесс длится уже более двух тысяч лет. Но теперь, к сожалению, стоит признать почти полную победу этого плана Тьмы. План идеально сработал. Сейчас большинство существующих государств контролируется мировой банковской системой, почти все правительства мира в долгах у банкиров. И в самых крупных и стратегически важных государствах у власти стоят те самые сионисты.

— А как же борьба за сферы влияний между самими еврейскими домами? Рокфеллеры против Ротшильдов, Морганы против Виндзоров и так далее?

— О, это тоже часть плана. Тонкого плана по скорейшему распространению чумы. Тёмные лорды исповедуют чуждые нам ценности, но они не глупцы. Далеко не глупцы. И прекрасно понимали ещё тогда, когда затевали весь этот фокус с внедрением новых враждебных народов в среду белых людей, что вся эта масса должна развиваться самостоятельно. Но, не исключая элементов контроля, конечно. Конкуренция внутри любого общества нужна, чтобы эффект был достигнут быстрее и с большей вероятностью. В нужный момент высшие Тёмные силы вступали в дело и направляли конкуренцию среди еврейских домов в нужное русло. Так что, конкуренция была вполне разумной, и не мешающей общему делу. А лишь способствовала более активному продвижению к поставленной цели.

— Вы сказали «народов». Евреи не единственные внедрённые?

— Конечно же, нет. Прежде всего, сами жрецы основали свою колонию уже после второй планетарной катастрофы. Это, так называемый «туманный Альбион» или Англия. Собственно, это и есть оплот Тёмных на Земле. Те самые англичане, с холодной кровью и полупрозрачной белой кожей, и есть потомки ящеров из Тёмных миров.

— Так рептилоиды — не фантастика и не плод больного воображения альтернативных историков, которых все нормальные люди считают безумными?

— Да и нет. В прямом смысле их нельзя назвать рептилоидами. Рождённые на Земле имеют все органы, наподобие людей белой Расы. Но первопредками их были коренные жители Тёмных земель. Тех, кого как раз можно назвать рептилоидами по всем общепринятым на Земле параметрам. Здесь на Земле их адаптировали путём смешивания с женщинами-латинками.

— Почему именно с латинками?

— А это и был первый экспериментальный народ Тёмных на Земле. После того, как колония Тёмных на западе Асии (так тогда назывался весь материк, что нынче вы называете Евразией) сумела сформироваться, они решили создать ещё одну колонию на юго-западе современной Европы. Но своих людей у них было ничтожно мало для осуществления этой задумки. Тогда было решено заселить на нынешний Апеннинский полуостров людей с других планет среднего мира, уже подконтрольных Тьме. Так называемые Латиняне — ещё одно белое племя, не родственное людям Расы. Та колония была почти полностью уничтожена в результате последовавших войн латинян и Русичей. Но, к сожалению, к тому времени, латиняне сумели сделать главное — посеять раздор в рядах Русичей и дать грамматическую основу новым языкам для дружин, желавших отделиться от Рассении. Создание языкового барьера было главной целью внедрения латинян в среду белых людей. Тёмные прекрасно понимали, что создание границ, заборов и прочих препятствий не разрушит единство людей, а вот языковой барьер — самый сильный клин между людьми. Процесс создания этих языковых барьеров был не быстрым, но успешным. И он успешно идёт и по сей день. Алгоритм один, а разделение идёт повсюду и постоянно. Сейчас в таком государстве как Украина, создаётся на наших глазах новый язык, специально для того, чтобы ни в чём не быть похожим на русский, изначальный праязык всех белых людей. Точно так же в своё время появился итальянский, немецкий, французский и другие языки европейских стран. Это всё латынь, привнесённая из других миров, взятая за основу с искажениями в каждом отдельном случае под определённую группу людей. Языковые барьеры в Европе были созданы искусственно. Но настолько искусно, что сейчас все учёные спорят о том, как перемещались те или иные народы-носители того или иного языка, но даже не задаются вопросом о первоначальном происхождении самих народов и этих языков. То есть, по мнению науки, люди изначально появились с разными языковыми различиями. Просто так вот в разных местах, то ли от обезьян, то ли от аистов, но сразу с разными наречиями и прочным языковым барьером. Смешно, но люди верят науке.

Уже позже, другим народом-паразитом, вводились религиозные учения с учётом требований менталитета народов. С языками у Тёмных получилось просто великолепно. Лучшие умы Тьмы выдумывали и внедряли языковые барьеры между бывшими родственниками. Да так умело, что теперь ни один из народов современной Европы не видит причин называть другой народ братским. Так скоро будет между Россией и Украиной. А уберут из Белоруссии Лукашенко и такой же процесс стартует и там. Если до этого внутри России реформа образования не исказит сам русский язык до неузнаваемости. Чтобы и россияне из разных городов и областей друг друга не понимали. Тут-то уже давно идёт война с остатками всего исконно русского в нашем быту, в наших традициях и даже в природе. Знаете сколько сейчас в процентном отношении в России дубов, если сравнивать с изначальными данными?

— Даже нет предположений.

— Пять! Пять процентов от того, что было когда-то! А медведей? Наших, обычных бурых медведей.

— Сколько?

— Меньше трёх! В древние лета, когда люди только пришли на этот континент, медведи были нашими первыми помощниками. Примерно как сейчас лошадь или корова на селе. С той лишь разницей, что медведи не доились и не возили на себе людей. Они помогали человеку на охоте, во время конфликтов и войн.

— А с кем наши Предки тогда воевали?

— В основном, с теми, кого принято называть тюркскими племенами. То есть с остатками прежних цивилизаций, что выжили после ещё первой планетарной катастрофы и остались на этом континенте. Ведь Вы, наверняка, знаете, что изначально наши Предки поселились именно здесь? Древние поселения первых белых колонизаторов располагались в районе современной Сибири, с границами от Хакасии до Якутска. А уже потом была так называемая Гиперборея или Даария, как кому нравится.

— А как правильно?

— Да никак. Или и так и так. Все эти названия, придуманные людьми, не важны. Важен смысл. Названия придумываются разными людьми в разное время. А значит, они субъективны. Наши Предки называли себя Асами, а свои земли, где бы они не находились, Асией — страной Асов. Так вот, когда случилась первая планетарная катастрофа, наши Предки ушли на север, в эту саму Гиперборею, давайте будем её так называть, чтобы не путаться в Асиях. И основали там новую цивилизацию. Но тот материк, где когда-то располагалась эта цивилизация белых людей в течении более ста тысяч лет, названная современными полупроводниками по древнейшей истории, Гипербореей, находится нынче большей частью на дне Северного-Ледовитого океана. На поверхности Земли, но под более чем трёхметровым слоем льда, осталась её малая часть, называемая ныне островом Гренландия. Нынешние Норвежское и Баренцево моря, в те времена были лишь узким проливом между Гипербореей и старым континентом — нашей современной Евразией. Да, именно Старым, ибо Гиперборея не первое место, заселённое цивилизацией белых людей на Земле. Современными историками, изучающими Наследие Предков (не путать с доцентами и академиками от официальной, закостенелой в догмах, взятых в своё время с потолка, науки) принято считать, что переселение после первой планетарной катастрофы, было именно с северных земель на нынешний континент — Евразию. А Гиперборея якобы погибла сто с лишним тысяч лет тому назад. Но всё было немного не так, а точнее совсем наоборот. Цивилизация в районе современной Сибири и Дальнего Востока, остатки которой находят т.н. «чёрные» археологи, занимающиеся в отличие от официальных учёных, поиском истинны, а не сокрытием фактов и подгонкой всех находок под официальную версию, гораздо более древняя, чем Гиперборейская. Первым колониям наших Предков на Земле на территории современной Сибири и Дальнего Востока сейчас было бы уже многим более миллиона лет. Если бы не вечная борьба Света и Тьмы. Вынужденные уничтожить колонию Тёмных на спутнике Леле, угрожавшую всей земной цивилизации и целостности самой планеты, Светлые Боги во главе с Одином — будущим Князем Русичей, пытались спасти цивилизацию наших предшественников. Но осколки спутника, пробившие созданный Богами щит, спутали их планы. Спасательные операции после планетарной катастрофы, вызванной смещением полюсов и резким изменением климатических условий, длились несколько десятков лет, но в итоге новую цивилизацию пришлось строить заново. Вновь, как и при изначальном заселении Земли в далёкие времена, на помощь родившимся на Земле остаткам погибшей цивилизации, пришли колонизаторы с других планет. Возглавил новые поселения на Гиперборейской земле Один. Не мифологический персонаж, которого отождествляют и с Перуном и даже с самим Сварогом. А реально живший вождь всех белых людей. Богом его назвали потомки, как и всех своих Предков. Но сам факт, что имя этого Светлого Князя Гипербореи пронеслось через сотню тысяч лет и (пусть и в искажённом виде) долетело до нас сегодняшних, говорит о величии, как самого Князя, так и его деяний. Его вклада в рождение новой цивилизации людей на нашей планете.

После разрушения Лели около ста тридцати тысяч лет тому назад и гибели той уникальной высокоразвитой цивилизации, остатки чудом выживших после катаклизма людей были вывезены вновь прибывшими на Землю Богами на остров-материк Гиперборею. Катаклизм сильно изменил Землю. Нынешний Северный полюс стал местом, наиболее пригодным для жизни людей, с приятным климатом и к тому же никем не занятым. Климат в районе Сибири и Дальнего Востока стал резко слишком суров, первая же холодная зима настолько испугала непривыкших к холодам людей, что решение о переселении на новую землю Гипербореи, где по данным разведчиков установился мягкий субтропический климат, было принято быстро и единогласно. Да, Земля издавна была заселена не только нашими прямыми Предками — белыми людьми Ирия и других планет близких к Свету звёздных систем. Цивилизации Ариманов — прародителей нынешних жёлтокожих людей, цивилизация Ацтеков — Расы краснокожих, предков всех индейских племён, в итоге уничтоженных англо-саксами, населяли Землю и переживали те же катаклизмы, что и наши Предки. После первой планетарной катастрофы лишь они стали восстанавливать свои колонии на Земле и помогать выжившим в катаклизме. Цивилизация Ацтеков была практически уничтожена и выжившие представители этой Расы, хотя практически восстановили со временем численность населения, но утеряв знания и умения своих предков, выйти на достойный уровень цивилизации самостоятельно уже не смогли. Удивительные постройки на территории Американских континентов для них были лишь памятью о величии их предков. Ариманы пострадали после уничтожения Лели меньше других. Смена климата их затронула незначительно, условия жизни после катаклизма позволяли остаться на земле предков, но опуститься чуть южнее, в новые для них земли нынешнего Южного Китая. Распространялись они и на освобождённые северные земли. Правда на север далеко они не ушли. Их продвижение вглубь материка остановил морозный климат, к которому они не привычны.

Трудно поверить, что воды океана, который мы сейчас называем Северным-Ледовитым, были когда то теплее, чем воды Индийского океана, а среднестатистическая температура воздуха в районе современного острова Гренландия, покрытого трёхметровым слоем льда, была чуть ниже, чем на нынешнем экваторе. Но потеря одного из спутников стоила населению Земли многих бед, вызванных смещением полюсов. Только подготовленные к выживанию народы смогли выжить и заново создать островки цивилизации, да и то не без помощи новых переселенцев с других звёздных систем.

Однако, я заболтался, всё это Вы и сами сможете узнать у учителей или в книгах, которых здесь читать — не перечитать! Кстати, говорят Вы тоже писатель?

— Ну, что Вы. Это слишком громко сказано. Я написал за всю жизнь три книги. Одну для своих детей, вторую для себя, а третью для всех людей. Но её я так и не опубликовал. В ней слишком много откровенных Знаний, к которым люди не готовы в массе своей. А быть посмешищем, даже среди друзей, я не отважился.

— Зря. Над Ломоносовым, Менделеевым, Циолковским и даже Королёвым тоже смеялись. А теперь это общепризнанные учёные мужи, до уровня знаний которых даже современным учёным расти и расти. Ну, не буду отвлекать! Добрых встреч и удачи Вам на новом месте! Увидимся ещё не раз!

Раскланявшись, Буслай удалился, а мы с Велеярой пошли дальше по коридору. В моих мозгах наметился первый сбой от всего услышанного. Первая планетарная катастрофа, вторая. Перемещение народов, смешивание с остатками прошлых цивилизаций. Война с Тюрками, которые, оказывается, являются остатками наших же Предков из прошлой, уничтоженной катаклизмом цивилизации. Война с Ариманами, которых и сейчас как тараканов на планете. Какие там Дарвины с Библией? Всё ещё сложнее, чем я думал. Голова реально пошла кругом. Надо устаканить. Иногда даже жалею, что не пью спиртного, есть темы, где без 100 грамм не разобраться.

Комнат на этаже больше не было, но в конце коридора была лестница вниз. На первом этаже били помещения общего пользования — бассейны, поля для игр в футбол, волейбол и даже баскетбол. Гольф-клуб занимал наибольшую площадь, но, по словам Велеяры, поиграть в гольф желающих немного и, возможно, в будущем он будет переделан под филиал библиотеки, которая пользуется в Храме наивысшем спросом.

Далее уютное кафе с концертной площадкой. Для романтических свиданий, лекций и концертов. Причём выступающими на сцене артистами были сами постояльцы Храма.

Никаких «мест для курения» и алкогольных баров. Одурманивать себя добровольно никто из местных жителей не желал. Не для этого тут собрались. Трезвость была не просто нормой жизни, а необходимостью для успешного поглощения наук.

— Ну что же, на этом наша экскурсия закончена. Идите отдыхать. Дорогу найдёте?

— Постараюсь. К какому времени мне нужно быть готовым завтра?

— А у Вас есть часы?

— Нет.

— И не надо. Вам принесут завтрак в номер. После того, как покушаете, за Вами могут зайти учителя. А могут и не зайти. Если станет скучно и никто не пришёл, значит у вас выходной. Можно гулять, где хотите. Обед будет тогда, когда вернётесь в свою комнату. Ужин по желанию в кафе, мы там только что были.

— Кафе платное?

— У нас нет денег.

— Коммунизм прямо.

— В отдельно взятом доме коммунизм построить легче, чем в огромной стране. Мы справляемся.

— А где берёте пищу?

— Добываем сами. У нас есть специальное подразделение, которое занимается добычей зверя и выращиванием растительных компонентов.

— Из числа жителей Храма или не местные?

— Обслуживающий персонал состоит как из наших сородичей, так и из Ваших. Но не из числа тех, кто обучается в Храме. Просто волонтёры.

— Интересно откуда вы их взяли. Сейчас мало кто бесплатно что-то делает для других.

— У нас всё не так, как везде вокруг. Поэтому Вы и пришли именно сюда.

— Пожалуй. Благодарю Вас за увлекательную экскурсию, постараюсь найти свою комнату.

Велеяра ушла в сторону кафе, а я поднялся по центральной лестнице на третий этаж и очень быстро нашёл своё убежище. Хотелось немого побыть одному и переварить информацию. Её было слишком много, чтобы идти искать следующую порцию. Да и близость такой библиотеки располагала к тому, чтобы подумать и составить план собственного обучения.

Я присел за столик в читальном зале библиотеке и задумчиво уставился на обложку книги. На обложке была наклеена аннотация. Она гласила: «Библия. Самый первый вариант. Совсем другие евангелия, среди которых нет тех, что написаны в 16 веке. Апокриф от Андрея Первозванного. Сведения о Лилит — первой женщине, внедрённой в среду людей и основа самой религии. Несмотря на то, что события, описываемые в Торе, намного древнее, чем то, что написано во времена Христа, эта книга первое религиозное учение на Земле. Тора написана гораздо позднее, как и дополнения-пояснения к ней (Талмуд). До Библии на Земле существовала лишь одна книга, которую можно назвать поучительной. Это Веста. Учение белой Расы. Ещё была так называемая „Голубиная книга“, но она написана не на этой планете».

Интересная аннотация. Наверное, многие книги можно и не читать, прочтя такие вот вступления. Надев специальные очки-переводчики, я открыл книгу и смог оторваться от неё только под утро. Ничего похожего на ту Библию, что все мы читали. Даже про евреев ни слова. Совсем. Так кто же её писал, настоящую Библию? Казавшийся раньше простым вопрос принимал загадочные очертания. Много же разочарований в собственных знаниях ждёт меня в этом Храме, — подумал я и отправился всё-таки искать свою комнату.

Глава VI

Начало обучения

Вам знакомо выражение «выше головы не прыгнешь»? Это заблуждение. Человек может все

Никола Тесла

Ждать я никогда не любил, впрочем, как все нормальные люди. Провалявшись в кровати неприлично долго, я с трудом заставил себя перестать мечтать, и нехотя вылез из под тёплого одеяла. Позавтракал уже остывшим омлетом и понял, что больше в комнате делать нечего. Пара книг, лежавших на полке, не возбуждала. Особенно после увиденного уникального собрания книг в местной библиотеке. Когда тебе показали россыпь крупных и очень красивых брильянтов, сложно заставить себя любоваться стеклом от разбитой бутылки. Безуспешно подождав пару десятков минут, пока за мной кто-нибудь придёт, я поспешил в библиотеку. Туда меня тянуло всю ночь в волшебных снах заядлого читателя. Вечером, пытаясь заснуть, думал о разном. Не только о книгах. Например, мне не давал покоя вопрос: я уже чем-то обязан местных хранителям мудрости или всё ещё могу просто так уйти? Нет, уходить мне вовсе не хотелось. Но и сказать, что я уже принял решение остаться здесь навсегда, было бы преждевременно.

С одной стороны, всю свою сознательную жизнь я стремился к Знаниям и судьба предоставила мне шанс их обрести. Как и многих мыслителей во все века, меня волновали вопросы устройства Мироздания в целом и нашего мира в отдельности. Конечность или бесконечность Вселенной. Процесс изначального зарождения разумной жизни во Вселенной и на нашей планете в частности. Надеюсь, я нашёл место, где на эти вопросы есть ответы. Истинные ответы, из самих первоисточников, от тех, кто всё время был в теме, держал руку на пульсе и даже руководил многими процессами. Или хотя бы в них участвовал.

С другой стороны, я искал Правду для того, чтобы поделиться ею с людьми и прежде всего со своими детьми. Которые, в моих мечтах, должны были продолжить поиски и использовать полученные знания, чтобы перевернуть этот мир с головы обратно на ноги. Здесь же, судя по всему, передо мной стоял неприятный выбор. Или Знания или возврат к людям, в том числе и к детям. Вариант получить Знания и вернуться обратно, по всей видимости, Учителями предусмотрен не был. Ведь конечная цель обучения — перерождение в другом мире. То есть назад дороги нет? Интересно, почему и самое главное как они этот процесс регулируют? Как в 90-х? Вход рубль, выход — жизнь? Или стирают память тем, кто решает уйти «в люди»? А может быть то, что мы узнаем здесь, настолько изменит наше мировоззрение, что мысли о детях, семье, друзьях и прочих земных проблемах станут атавизмом? Растают как что-то ненужное и малоинтересное? Я не очень мог представить, что появится какая-то сила, способная затмить в моих мыслях собственных детей, но и о возможности Учителей этого Храма я ничего не знал. Впрочем, ещё сутки тому назад, и о самом Храме я не имел достоверной информации. Может быть, прав был французский писатель Бернард Вербер, описавший теорию, по которой наши Души никак не связаны с Душами наших земных родственников? И все мы лишь временные соседи в телах родственников, но не родственные Души с точки зрения Мироздания? И тогда, раскрыв возможности и силы своей Души, я стану безразличен к родственным связям? Нет, в такое я верить отказываюсь. Никакие знания не вычеркнут любовь к детям. Мои дети и есть моя Душа! Как я могу перестать считать их частью себя?

От воспоминаний о детях в груди как обычно защемило. Дети — единственное, что останется после меня и будет иметь значение при выборе Пути. Продолжение Рода не может быть пустым местом. Как шаман, я знал и понимал, что такое сила Рода. Родовая память. Помощь Предков в сложные моменты жизни. Не материальная помощь отца или матери. А духовная помощь сотен поколений Предков, получаемая в критические моменты. Не сталкивались с таким? Значит скучно живёте.

От переживаний в области сердца привычно сжалось и стало тяжело дышать. После инфарктов такое со мной бывало не редко. Интересно, если тут очередной инфаркт меня свалит, служители Храма реанимируют или даже оживят, если не успеют с реанимацией? Насколько далеко зашли в своих возможностях Ирийцы? Смертность в этом Храме есть или тут люди живут вечно? Мысли опять стали скакать в разные стороны, как вчера вечером при попытке заснуть. Как долго идёт обучение и зависит ли это от возраста человека? От чего это может зависеть? От умений или от исходных знаний? От возраста, пола и национальности? Множество вопросов, которые сумбурно влетают в голову и не торопятся оттуда исчезать, накладываясь один на другой и погоняя третьим. Люди, насколько я понял, обучаются здесь годами. Хотя, тоже странно. Вот взять Буслая. На вид ему меньше тридцати, причём значительно меньше. А он сказал, что уже очень долго здесь находится. Долго, это сколько? Может для 30-ти летнего парня и год — это очень долго? Или это по сравнению с другими постояльцами долго? Каков средний возраст учеников? И сколько классов в этой школе? А каникулы есть? Домой на каникулы отпускают? Судя по его продвинутым знаниям и начитанности, тот же Буслай, уже немало времени обучается и пользуется местной библиотекой не один год. Вряд ли в его деревне он мог много читать, если и вовсе там были книги. Значит он тут лет с двадцати, а то и раньше? И что, в двадцать лет он был настолько подготовлен, что не просто нашёл это место, но и был принят Учителями? И когда это было, в каком году? Сколько существует этот Храм? Почему слухи о нём поползли лишь пару лет тому назад? Или они дошли до меня недавно, а кто-то учился здесь и в прошлом веке? Я стал вспоминать всё, что слышал о школе для Душ. Где-то в 2021—2022 впервые начали попадаться заметки на уровне «я вроде бы я слышал», про скрытые возможности Души и людях, способных помочь в вопросе изучения сокрытого. Но тогда говорили не о Новороссийске, а о шаманских курсах на Алтае, подземных институтах в Хакасии, отдельных гуру в Индии, Китае и даже в Монголии. Да и говорили всегда не о Храмах и каких-либо школах, а просто о неких людях, имеющих сверхспособности и готовых поделиться ими с теми, кто отречётся от внешнего мира. Тогда это было очень похоже на развод по типу христианских монастырей. Пожертвуй всё своё имущество монастырю, и мы примем тебя к нам. Душа твоя будет спасена и попадёт в Рай. А в Раю зачем тебе твой дом и корова? Люди, в наше время привыкшие к обману, давно перестали верить таким зазывалам. Но в средние века прокатывало. Когда обманывала только церковь, доверчивые люди ещё велись на монастырские разводы, а когда ложь стала главным оружием государственного аппарата в борьбе с собственным народом, доверчивость людей улетучилась. Появись сейчас в обществе новые Мавроди, они бы умерли в нищете, не собрав ни копейки. Сейчас возможно наживаться только на таком вранье, от которого людям деваться некуда. Скажем, враньё о страшных вирусах и болезнях, угрожающих всему живому, о стоимости бензина, ЖКХ, электроэнергии и т. п. Врут обо всём, что может принести власть или деньги. Кучки «избранных» во всех странах грабят свой народ, но сделать с этим ничего нельзя. Порядок установлен. За властью стоит ею же придуманный закон. А за выполнением закона следят вооружённые до зубов бойцы. Квитанция пришла — оплати или сами заберём. Не получается забрать — в тюрьму. Государственная монополия на воровство. Конкурентов в этой сфере тщательно отслеживают и сажают в тюрьмы. Своих только не трогают — чиновников, полицейских, росгвардейцев, депутатов и членов их семей. В общем, тех, кому можно приворовывать в определённых размерах. Узаконив во время выдуманной эпидемии штрафы за выход на улицу без пропуска, власти так прониклись этой идеей, что не стали отменять пропуска и после отмены карантина. А люди так и не поняли, что их просто сделали абсолютными рабами. После с ними можно было делать уже что угодно. Вводить налог на воздух и воду. Штрафовать за неуплату налогов в размере, пятикратно превышающем неуплаченный налог. Каждый квартал обновлять суммы квартирных сборов и прочих поборов. Естественно в сторону повышения тарифов. Ввести уголовную ответственность за неповиновение, заключающееся в нежелании быть рабом. Государства объявили настоящую войну своим народам. А народы к такой войне с внутренним врагом готовы не были. Власть заранее подготовилась. Те, кто говорил о масонских заговорах, в итоге оказались правы. В России, власть пошла дальше, чем в большинстве стран. Не просто создав антинародную росгвардию, но и вооружив её по последней военной моде, обучив боевым действиям против старушек с плакатами, объяснив, что этим самым старушкам можно и что нельзя. В таких условиях, поражение народа было предрешено. Единицы сопротивленцев сели в тюрьмы и никто больше их не видел и о них не слышал. Остальные, вроде меня, ушли в подполье. В надежде воспитать правильно детей, чтобы те передали Знания о свободе нашим внукам. В надежде, что через несколько поколений, таким образом, создастся критическая масса недовольных воровским режимом людей, и станет возможен настоящий народный переворот. А точнее возврат к честной и порядочной жизни общества.

В таких размышлениях вперемешку с чтением интересных книг, прошёл весь день. Идти в комнату и ложиться спать было ещё слишком рано. Да и кто знает, может быть и сейчас, за мной могли зайти преподаватели местного университета. Сколько сейчас времени? Часов пять вечера? Наверное, около того. Пойти в местное кафе? Кушать особо не хотелось, но было жгучее желание выйти из библиотеки и пообщаться с кем-нибудь о том, что только что прочитал. Нужно было разговором отвлечь себя от кучи безответных вопросов или получить на них ответы. Вопросы не просто прыгали в голове. Они множились снежным комом, не успевая даже сформироваться до конца. Тем более обрасти версиями ответов. Надо было срочно пойти погулять, может быть даже на улицу. Найти собеседников. Интересно, а к морю можно? Тут должно быть не далеко. Это, надеюсь, не запрещено правилами проживания? Правила какие-нибудь здесь есть? Как далеко я могу отойти от Храма? Стрелять в спину не станут, если далеко уйду? Надо спросить. А у кого? Велеяру я сам не найду. Тарх сказал заходить, если что, но неудобно отвлекать его по мелочам. А больше я никого здесь пока близко не знаю. Встречавшиеся во время экскурсии жильцы Храма телефонов и номеров комнат не оставили. И, кажется, мобильники здесь совсем не в моде. Никого не видел с телефонами или планшетами. Никаких плееров с наушниками и компьютеров. Да и номеров на дверях комнат нет. Совсем иная жизнь, чем снаружи. И она мне нравится. Никогда не любил телефонные разговоры. Но пора пройтись, чтобы мозги не закипели от вопросов, которые некому задать и на которые сам я ответить не смогу. И чтобы не заснуть прямо в библиотеке от переутомления чтением.

В коридоре никого не было, на лестнице тоже пусто. Интересно, сколько всего постояльцев и где они прячутся?

— Все на занятиях. Кроме тех, у кого сегодня выходной. Кто не занят учёбой, развлекается чтением или гуляет по лесу вокруг Храма.

Неожиданный ответ на мои мысли заставил вздрогнуть. Голос принадлежал Буслаю, который сидел на подоконнике окна лестничного пролёта с книгой в руках и смотрел на меня с широченной улыбкой на лице. И как я его раньше не заметил?

— Я так легко читаюсь?

— Просто Вы здесь первый день и пустота коридоров должна была Вас удивить. Возможные варианты переживаний — где все люди или чем мне заняться. Я ответил сразу на всё. На самом деле, народу в Храме достаточно, скоро сами убедитесь. Но, днём все стараются использовать время для продвижения в обучении. Особенно те, кто уже понял, для чего всё это нужно и не имеет якоря.

— Якоря?

— Ну, да. Чего-то, что привязывает его к этой жизни на этой планете. Многие не спешат перевоплощаться, так как не могут избавиться от этого якоря. Такие не форсируют обучение. Больше стараются не торопясь получать удовольствие от жизни в Храме.

— И как здесь можно не торопиться?

— Некоторые прогуливают занятия, стараются больше гулять по берегу моря и строить планы на эту жизнь, а не торопиться в иную. Другие просто ставят перед собой невозможную задачу — знать всё.

— А Вы сегодня выходной или прогуливаете? Или уже всё познали?

— Конечно не всё. Всё познать невозможно. Даже здесь. Наши учителя тоже не совершенны. Их самих ждёт не простой Путь познания абсолютной истины. Они чуть умнее и сильнее нас, но не на много по вселенским меркам. А я сегодня решил почитать то, что не закончил вчера. Считаю, это тоже способ обучения. Причём, довольно-таки активный способ. Не захотел идти на занятия, поэтому сбежал из комнаты. Учителя никогда не ищут тех, кто уходит из номера. Знания здесь не навязывают. Так что прогулять не сложно, просто спрячьтесь в момент, когда за Вами придут. Искать и ждать не будут.

— Можно вопрос?

— Конечно.

— Как давно Вы в этом месте?

— Более пятнадцати лет.

— Вот как?! А сколько Вам всего?

— Понимаю Ваше удивление, но, боюсь, удивлю Вас ещё больше. Мне сейчас уже за сорок. Время здесь течёт абсолютно так же, как и снаружи, но вот действует на организм человека совсем иначе. Здесь экологически чистая обстановка во всём — чистый воздух, идеальное питание, ледниковая вода. Плюс обязательные занятия по дыхательной системе, правильной работе органов. Всё это благоприятно влияет не только на продолжительность жизни человека, но и на его внешность. Скажу так, с момента своего попадания в Храм, внешне я практически не изменился. Визуально скорее даже помолодел. Из серьёзных изменений — волосы отпустил. В прошлой жизни я ходил коротко стриженный.

— В прошлой?

— Так мы тут называем всё, что было с нами до попадания в Храм.

— А волосы почему не стрижёте? Здесь нет хорошего парикмахера?

— Не в этом дело. Здесь, среди учеников, наверняка, есть и парикмахеры. Но лишь в Храме мне открыли глаза на главное предназначение волос. Оно состоит не в защите кожи головы от ветра, солнца или снега, как нас учили на уроках анатомии. Наши волосы исполняют роль антенны. Без них мы не сможем принимать сигналы Мироздания. Знаете такое выражение «ответ витал в облаках»? Так вот, чтобы получить эти «витающие» ответы на интересующие тебя вопросы, необходимо иметь мощную антенну. Иначе сигнал не будет поступать по назначению. Но, у Вас, я смотрю, с этим полный порядок? Давно волосы отращиваете?

— С 2008 года. Как забросил спорт. До этого было неудобно на ринге с длинными волосами.

— Ну, да. Волосатый и бородатый боксёр — это было бы странно.

— Отчего же? Есть и бородатые боксёры и вполне себе волосатые. Тот же Дима Кудряшов. Да много кто. У меня в спортзале среди учеников всякие были. Просто именно мне было неудобно. Поэтому я коротко стригся, а иногда и брил голову наголо. Но в спорте, как и везде, всё индивидуально. Каждый решает сам как ему выглядеть.

— В обычной жизни, чем занимались, если не секрет. Ну, кроме спорта, конечно. Я-то сам просто по хозяйству дома был, потом пробовал учиться в городе, но не поступил. С науками у нас в деревне совсем плохо. Один учитель и тот полуграмотный был. Так что забраковали в городском техникуме. Тыкался, мыкался, пока сюда не попал.

— А как попал-то?

— Повезло. Познакомился в Иркутске с интересными людьми, увлёкся их рассказами, начал сны смотреть цветные, пробовал медитировать. Немного подрабатывал грузчиком на товарных станциях, так до Москвы добрался не торопясь. А там опять знакомства, общие интересы и вот попал сюда. Правда, поехал изначально в Крым, но, к счастью, не доехал.

— Понятно. А я успел много чем позаниматься. Начал со службы в КГБ после армии, параллельно учился в институте. Как раз пошла волна горбачёвской перестройки. Первые кооперативы, свобода предпринимательства, гласность и ускорение. Один из преподавателей в институте взял работать в свой кооператив. Уволился из КГБ, после основал свой кооператив, тогда это модно было. Потом ООО, СП. Доставать начали заезжие хулиганы — собрал своих друзей спортсменов. Когда на стрелку приезжали парой десятков мастеров спорта по боксу, вопросы решались проще. Правда, не всегда. Иногда приходилось и пострелять.

— Как выжили?

— Помогали сны. Я с ранних лет научился прорабатывать во снах события грядущего дня или ближайшего будущего. Вот и перед стрелками, смотрел варианты развития и в реальной жизни уже знал, что делать, чтобы выжить и своих ребят спасти.

— Всех спасли?

— Нет, конечно. Напротив, практически никого не осталось из друзей того времени. Но, в большинстве случаев, они погибали, когда меня рядом не было.

— А в КГБ чем занимались? Хотя, дайте сам угадаю, во 2-м ГУ служили? Нет?

— Нет. В 7-ке.

— О, 7-ка! Это добры молодцы. Грузчики с седьмого причала. Смоленск обороняли в 1941. Настоящие Чекисты! Ниндзя. Помню, в своё время, именно семерка, так обложила посольство и учреждения прикрытия США и прочих капстран, что они дышать не могли, в оперативном плане.

— Да уж. Грузчики. По факту больше в машине сидели, чем причалы охраняли. Работа скучная — пока ЧП нет — спим.

— Кстати, о снах. Скажите, а в Ваше время — ноотропы на ночных дежурствах не принимали? В капстранах, кстати, этому было положено начало. Наедятся таблеток, чтобы концентрация была. Хотя, я слабо представляю, как можно постоянно есть ноотропы. Это же мозг ослабляет.

— На тренировках по боксу кололи в икры какую-то дрянь, но для выносливости и чтобы немного притупляли боль. Что именно кололи — нам не говорили. А в конторе ни днём, ни по ночам — нет, ничего не пили и ничего нам не кололи. Кроме энергетиков каких-то. Говорили, что натуральных. Чисто чтобы не заснуть на смене. Но боль они тоже притупляли немного. Вроде бы. Насчёт капстран и их отношения к своим «солдатам», это древняя история. Солдатам мозг не нужен — так думают все правители, начиная с Нерона. Помните из истории, как он побрил наголо всех легионеров, взятых на службу? Помощники спросили его, зачем, а он ответил: «Мне не нужно, чтобы они думали, нужно, чтобы они исполняли приказы». Кстати, это подтверждает то, что отношение к волосам всегда было не просто как к украшению. Так вот именно с него пошла мода на тупых исполнителей, вместо грамотных воинов

— Читал про Нерона. Кстати, он был еще тот любитель кровавых зрелищ.

— Натуральный псих.

— Считаю, что всё наследие Древнего Рима превозносят потому, что сегодняшняя империалистическая система во всём мире воспроизводит те черты, что были заложены именно в те времена. Не только в плане короткой стрижки у солдат.

— Не всё так просто. Римская империя — оплот латинян того времени. Один из источников всех наших бед. Точнее — первый из них. Сейчас центр Тёмных сил находится на туманном Альбионе, а слуги Тёмных разбрелись по всему свету, внедрившись в структуры власти разных государств. Но это произошло совсем недавно, в былые времена, у Тьмы был другой центр на этой планете — Рим.

— Всё не так, как нам рассказывали в школах. Это я в курсе. Кстати, совсем недавно прочитал, что польский алфавит был искусственно латинизирован. Русский в тех краях был ещё пару веков назад единственным ходовым языком.

— Сейчас по всей Европе насаждён новый (латинский) алфавит. Но везде с особыми изменениями. Цель та же, что сейчас у тех, кто на Украине выдумывает «мову» — разделять и властвовать. Этой программе создания языковых барьеров более пяти тысяч лет. Так что ничего нового. Вся Европа через это прошла. Теперь очередь Украины.

— Не толерантно Вы говорите «на Украине», жители незалежной на такое обижаются.

— Все обиды у них от недостатка образования. Я никогда не скажу «в Украине». Это глупо. Так же как и глупо было бы сказать «в Руси». На Руси, На Украине. Предлог «в» в данном случае исторически неверен, как и весь наш нынешний алфавит по сравнению с буковицей — оскоплённый вариант языка с целью добиться плоскости мышления. Но алфавит приходится принять, ввиду его повсеместного насаждения со школьной скамьи, а вот принимать всякие глупости смысла не вижу.

— Я-то с Вами согласен. Кстати, английский язык тоже имеет готское происхождение. Там из русского много слов.

— Английский язык наиболее далёк от русского. Он упрощён до примитивности. Владеть английским может любая человекоподобная обезьяна. Это примитивный латинский алфавит, из которого убрали все частности, оставив простую фонетику.

— Бесспорно. Англия противоположный полюс нашей цивилизации. Антицивилизация. Именно на Туманном Альбионе сейчас находится центр тех сил, которые когда-то раздробили нашу землю на мелкие княжества, вводя языковые барьеры, а сейчас продолжают пагубное влияние на Мир с помощью международной банковской системы. Однако, доказательства нашего былого единства со всей Европой всё ещё имеют место. Я проводил немало исследований и с уверенностью могу сказать, что вся материковая Европа ещё совсем недавно, по меркам истории, была в составе единой могучей державы. Это не было государство по современным понятиям. Это были родовые земли наших Предков, завоевать которые не мог никто. До того момента, когда уговорами и лживой лестью врагам удалось убедить самые отдалённые от центра города стать самостоятельными княжествами и забыть о едином центре и Великом Князе. Память о едином великом государстве сохранилась во многих местах. Например, на острове Буян (Руян) или Рюген, как он теперь называется. Бывали на Арконе?

— На Арконе? Название знакомое, но к своему стыду я почти нигде не бывал. Теперь я черпаю сведения из библиотеки. Да Учителя многому учат. Им можно доверять. Они такие штуки могут вытворять со временем и с пространством, что я уже давно не удивляюсь полноте их знаний. В том числе, касательно истории народов Земли. Европа была нашей — это много где отражено и Учителя об этом говорят, прозрачно намекая, что жили сами в те времена. Я ещё до попадания в Храм имел беседы об этом с интересными ребятами из исторических клубов в Москве. Они были кем-то вроде ролевиков, но на бумаге, а не в чистом поле с мечами. Так вот они, в свое время, меня в частных беседах высмеяли за то, что я предпочитал монархический строй. Что я, якобы, сторонник реакционного монархизма, чуть ли не царизма Романовых.

— Я не сторонник династии Романовых, так что твоих «ролевиков» могу понять.

— Ну, так сложно всё одним аршином. По-разному было. Вот, крепостное право отменили, к примеру. Хорошо ведь?

— Крепостное право — не то, чем его преподносят сейчас. Это было не рабство, далеко не рабство. А его отмена — сильнейший удар по крестьянству, от которого так и не отошла Россия до наших времён. Именно с тех пор наше сельское хозяйство находится в упадке. А до отмены крепостного права мужик и себя кормил и всю Европу хлебом да молоком снабжал. Рабства в его правильном понимании (раб-собственность рабовладельца) на Руси никогда не было. Крестьяне были прикреплены к земле, а не к хозяину. То есть это были обыкновенные наёмные рабочие на данном участке. Сейчас ведь та же система — каждое предприятие имеет штат сотрудников. Которые прикреплены к своему рабочему месту и их функциональные обязанности закреплены трудовым договором. Специфика крестьянской деятельности не подразумевала утечку кадров, поэтому закрепление было жёстким. А отмена крепостного права обогатила Германию золотом и дешёвыми солдатами для развязанных ею войн. И окончательно разорила крестьянское хозяйство в России. Почему царю нужна была отмена крепостного права? Да потому, что помещики слишком хорошо жили и не делились с казной. Крестьянские хозяйства процветали, но государственная казна от этого не имела ничего. Такого власть потерпеть не могла. И не стала. И как же прошла реформа отмены крепостного права? В один прекрасный день крестьяне лишились своих домов и своего хозяйства, потому как официально они принадлежали помещикам. Следовательно, нужно было их как-то выкупить. А на что? И, о чудо! Одновременно с отменой крепостного права по всей России открылись сотни отделений так называемого «крестьянского», а по сути германского, банка, который тут же стал выдавать кредиты крестьянам, желающим взять в собственность то же самое жильё, в котором они жили до этого. Помещикам было запрещено отказывать в продаже домов крестьянам. И сумма за квадратный метр была установлена не самая высокая. В итоге все крестьяне залезли в долги перед германским банком, но мало кто смог отдать взятую сумму, да ещё с бешеными процентами. Результат — все крестьяне, попавшие в кредитную кабалу, пошли в солдаты и гибли на германских войнах. Помещики, оставшись без рабочей силы, разорялись целыми имениями. Банк озолотился, и все собранные деньги в виде золотых слитков поехали в Германию. Царь получил от германских родственников свой процент и продолжил разгульную дворцовую жизнь. Но в истории остался как Освободитель. А на самом деле он освободитель земли русской от крестьянских хозяйств.

— Не могу спорить — я сам много путаюсь. В том, что Германию все это обогащало, я не сомневаюсь. Царизм потакал своим родственникам Гогенцоллернам во всем. Что не помешало им в дальнейшем направить орудия, отлитые из нашей стали, на Восток.

— Государи на Руси, начиная с Петра, были чистокровными немцами. Все до единого. Без примесей русской крови совсем. О ком им ещё заботиться, как не о своей родне?

— Ну да, русские цари не додумались бы, как Екатерина, обливать на морозе людей водой. Заживо замораживала людей, как фашисты.

— Русский человек, даже дорвавшийся до власти, на такое не способен по праву рождения. Ибо имеет Душу. Но Екатерину-то это не касается. Её как звали в девичестве? Давай называть всё своими именами. Скавронская. Марфа Самуиловна. Самуиловна, понимаешь? Самуилом русского человека назвать могли? Нет. И немца не могли. Еврейка она, чистейших кровей.

— Вроде бы Марта, нет?

— Марта, это на немецкий манер, поздняя переделка. Реальное имя — Марфа. Имя это библейское. Так звали одну из сестёр в доме, куда Иисус заходил на ночлег. А заменила она в роли супруги Евдокию Лопухину — последнюю русскую царицу. После возвращения, а правильнее говоря, замены Петра Первого, Лопухина была отвергнута новым Петром. Как и все его сподвижники, друзья и близкие. Случайность? Не думаю. И такая канитель с властью на Руси наблюдается и по сей день. Внезапно почивший Ельцын был заменён двойником до момента, пока не подготовят «преемника». Про самого преемника молчу, слишком страшная статья за упоминание его всуе. Даже тут в Храме, лучше не поминать его. Не люблю Минина с Пожарским, но сейчас они ох, как пригодились бы нам.

— Минин и Пожарский — тоже мутные типы. Лично я не понимаю, как польские войска оказались в Москве и почему. Когда через Смоленск шли — там сопротивлялись, а в Москве — нет. Такое впечатление, что их в Москву пригласили те, кто правил или хотел править вместе с поляками.

— Точно так и было. Именно звали. Именно те, кто правил. Но вот дальше — враньё исторического масштаба. Не всё так просто. История врёт не только про отдельные личности, но и про устройство Мира на то время. Польша в то время была, ну как сейчас Ростовская область относительно Москвы. И их воевода и сын Князя — Сигизмунд сначала поддерживал законного царевича Дмитрия Ивановича, а потом его супругу первую единоправную русскую царицу — Марину Мнишек. Поэтому и вошли поляки в Кремль. И до поры крепко сидели — абсолютно законной властью! Правда потом, как полагается, пошла смута и предательства. Марина с сыном бежали и были убиты. Это длинная история с появлением двух «лжедмитриев», хотя оба раза это был настоящий царевич Дмитрий Иванович.

Кстати, самый первый указ боярина Романова на посту царя, повелевал повесить сына царевича Дмитрия и его жены Марины Мнишек, 3-х летнего царевича Ивана Дмитриевича. На всеобщее обозрение. На воротах одной из башен Кремля в Москве. Добрый-добрый царь. Основатель династии. Собственно дальше ничего хорошего быть и не могло. Русь проклята с тех пор.

— Честно говоря, я никогда до конца не мог поверить, что поляки какие-то изверги и враги. Они настолько похожи и я очень часто нахожу в них больше «русскости», чем у многих наших соотечественников. А вот кованые рыцари из Пруссии жадно взирали на западные земли Польши и Романовы им отдали столько, сколько те смогли унести. Искусственное государство, как нынешний Израиль. Не Германия. А не пойми что. Какие-то садисты с людоедскими замашками. Романовская клика имела достойных союзников. Габсбурги это тоже романовские родственники. А сами поляки просто один в один похожи на русских. И особенно — на жителей Смоленщины.

— Да, манеры разговора, если убрать примесь нанесённого латынью, точь-в-точь белорусская и псковская губерния. Я сравнил — если современный русский на латынь перевести, то получится по написанию тоже пщ-пш. похоже будет как у поляков. Один звук — четырьмя буквами! В английском один звук двумя, а тут аж четырьмя. Явно искусственный язык.

— Так в каждой местности, наложение латыни (сильно упрощённого в написании и произношении языка) на местный говор привело к многообразию европейских языков, создав тем самым самый надёжный барьер среди единого Рода людей. Сейчас именно этот процесс на наших глазах происходит на Украине. И пока не будет на Руси русской власти — ничего не изменится. Только настоящий Рус во власти не станет грабить свой народ, не будет потакать мировой банковской воровской системе, а поднимет народ на единственную праведную войну. Войну с Тёмными силами и их вездесущими слугами.

— Верно. Кстати, я много раз замечал, что слово «Славяне» вызывает или смех или почти агрессию. А пахать на дядю и рвать куски у таких же бедолаг — это нормально, плюс пьянствовать. Я не раз подвергался осмеянию и сквернословию от разных умников, за то, что не пью спиртного и стараюсь изучать историю нашего Рода.

— Славяне — термин новый, относительно. Но тоже, имеющий хорошие корни. Наши предки во время войн надевали шлемы-соколы. И сами себя называли соколовене — сыны Сокола. Соколами также называли тех далёких Предков, от которых досталась нам эта планета в качестве дома. Термин Сокол не имел изначально значения вида хищных птиц, как сейчас. Это птицу назвали соколом, в честь Воинов Руси, а не наоборот. А термин Бог в его изначальном значении соответствовал нынешнему значению слова Предок. У всех людей есть Боги — предки. Самый ближайший — отец. Мать — Богородица. И далее по старшинству. Чем дальше — тем больше уважения. А самые первые колонизаторы планеты — древние Боги, имена некоторых, благодаря устному творчеству народа, мы знаем — Перун, Велесе, Хорс, я так понимаю, что и наш главный Учитель — Тарх, в том числе, почитаются особо, ибо от них Род свой ведём. Надо будет уточнить у самого Тарха, так ли это. Но, я считаю, что так. По крайней мере, мои исследования к этому привели до попадания в этот библиотечно-научный Рай. Так что современные термины и понятия слегка подтасованы нехорошими людьми. Но если покопаться, то многое прояснится.

— По поводу своей «божественности», Тарх никогда не говорил. По крайней мере, я не слышал. Но, спроси, интересно. Он был свидетелем многих событий на Земле. И много знает. То есть, знает он всё, я думаю. Но многое от первого лица участника самих событий.

— А кем ещё довелось побывать, кроме бандита и КГБ-шника?

— Депутатом был, строительную фирму имел, довольно-таки крупную, спортом профессионально занимался всю жизнь, выступал, до МС дошёл, но так и остался любителем. Когда в 90-е многие друзья-боксёры стали переходить в профессиональный бокс, уезжать на контракты в Европу и Америку, я остался в Москве и делал, как тогда говорили «бизнес». Сейчас те времена называют бандитскими, но бандиты те, кто сейчас у власти. А тогда времена были намного честнее. Никаких взяток чиновники взять не могли, за это в лес отвозили в багажниках. Никаких коррумпированных ментов или чиновников, они и пискнуть-то боялись, пока мы друг друга сами не вытравили. Только потом, когда сильных группировок мало осталось, они начали головку поднимать, да ручками стучать по столам. А пока мы в силе были, они изо всех сил честь отдавали машинам нашим, когда мы мимо постов проезжали.

А сейчас я простой путешественник, заблудившийся в лесу и нашедший приют в этой Обители.

— Немало для одной жизни. Может быть, Вы мне сможете ответить на простой вопрос: в чём смысл жизни?

— Смешно. Знал бы, не попал бы в этот Храм. Разве что в качестве учителя. Хотя нет, учитель — это призвание, не всегда связанное с полным пониманием смысла жизни. Хорошо. Постараюсь ответить так, как вижу сам. А вижу я нашу жизнь как океан. Или, для простоты восприятия, как озеро. И в этом озере нужно уметь не просто плавать, а найти что-то сокровенное. Плыть можно в любом направлении, нырять на любую глубину. И если весь этот процесс тебе нравится, то твоя жизнь — удовольствие. А если плавать тяжело, задыхаешься под водой, то это не жизнь, а сплошное мучение.

— То есть смысл жизни в получении удовольствия?

— Почти так. Но не стоит путать удовольствие от процесса познания, духовного развития с удовольствиями плотскими, материальными.

— Вы против телесных радостей?

— Отнюдь. Ещё как не против. Но не ставлю их целью своей жизни. Это дополнительные радости жизни, не более того.

— Но ведь не у всех равные стартовые условия, а значит нельзя применить этот пример с озером для всех. Кто-то оказывается брошенным в воду связанным, а кто-то получил в наследство акваланг. Разве не так?

— Не так. Условия у всех одинаковые, вне зависимости от наследства. Акваланг можно испортить или просто забыть надеть. А брошенный в воду и сумевший выжить — практически непотопляем. Потенциал каждого определен его сущностью. Одни плывут до конца, постепенно подстраивая среду под свой стиль плавания. Другие тонут, не справившись с волной от проехавшего рядом катера. Третьи сдаются, отчаявшись доплыть до берега. А вот то, сдашься ты в этой жизни на полпути или будешь плыть до конца, отразится на твоем потенциале доплыть в следующий раз. Вне зависимости от того, как далеко тебе было до финиша.

— Книги не пробовали писать?

— Ну, а как без этого. Написал несколько. Целых три и все про себя самого. Ну, не совсем про себя, конечно. Одна про моих детей и о наших с ними разговорах во время путешествий. Это сидя дома поговорить обычно не о чем, кроме уроков, да детских хлопот. А во время поездок по интересным местам такие беседы получаются, не каждый научный сотрудник дотянется до глубины разговора. Вторая про древнего князя, следы которого я искал, путешествуя по земле, крайние лет двадцать жизни. Результаты моих поездок вылились в весьма серьёзный исторический труд, отрицающий всё, что говорит история официальная про наш Род. Так что книга признана антинаучной. Но, если бы было иначе, это было бы странно. За эту книгу меня пытались наказать, но не получилось. Или не сильно хотели. Многие и среди высоких чинов ФСБ понимают, что не всё так, как учат в школе. Третья книга про всё на свете. Эдакая «голубиная книга» в современном формате и на современном русском языке. Кстати, хотел её издать на других языках, но при попытке перевести хоть на какой-нибудь язык, идея терпела крах. Ни один переводчик не смог справится, даже с моей помощью. Ни китаец, ни испанец, ни француз. Англичане перевели, но то, что получилось, меня не устроило. Ибо бред. На английский вовсе переводить нельзя глубокие тексты, слишком поверхностный язык. Проще было с китайцами доделать, их язык ближе всего к нашему, в плане образности. Но не нашлось второго переводчика — носителя русского языка, в совершенстве владеющего китайским, чтобы вдвоём с китайским коллегой сделать идеальный дословный и равный по восприятию, перевод.

— Понятно. Да, интересная у Вас была жизнь. Я бы, наверное, при таком раскладе, сюда бы не полез. Всё-таки Вам и так было что передать детям. А у меня и детей нет, и знаний было по минимуму.

— Решение прийти в этот Хром вызвано, прежде всего, любопытством. И я не уверен, что готов остаться здесь навсегда. Мне не дают покоя мысли о детях и о том, что они даже не узнают, куда я пропал и почему.

— Но, разве, если Вы начнёте процесс обучения, Вам можно будет отсюда уйти?

— Я как раз хотел об этом у Вас спросить.

— Да я как-то не задумывался на эту тему. Вроде бы пока никто не уходил обратно. Не знаю, есть ли запрет или нет. Будете спрашивать у Тарха про битву Богов, заодно и про это узнайте.

— Постараюсь. Самому этот вопрос интересен. Расскажу, если что узнаю.

— Да мне без разницы, я в любом случае здесь до конца.

— А когда наступает конец обучения? Кто-нибудь на Вашей памяти уже перешёл в иные миры?

— Да. И немало таких. Всё просто. Тем, кто готов к перерождению, дают попрощаться со всем земным и очищают от привязанностей. Не знаю как, но знаю почему. Чтобы не было ненужных сомнений и переживаний.

— От привязанностей? То есть от воспоминаний, от переживаний, от мечтаний? Этого-то я и боюсь.

— Нет, память не стирают, если Вы об этом. Просто дают установку на будущее. Душа в чистом виде не имеет привязанностей к другим Душам. Она самодостаточна и независима. Но нам, находящимся в теле человека, это правильно понять невозможно, уровень сознания иной. Поэтому сначала тех, кто готов к перерождению, приводят в соответствие высшим мирам и по этому параметру, а потом уже начинается процесс самого перерождения.

— И как это происходит? Тайна за семью печатями или напротив, прилюдный акт сожжения?

— Забавные варианты. Но оба раза нет и нет. Всё просто. Человек погружается в состояние, близкое к медитации и как бы выходит из тела. Причём все желающие могут наблюдать весь процесс, это не запрещено. После, когда Душа окончательно покинула тело и ушла в специальный распределитель, тело уничтожается в огне. Но к тому времени оно абсолютно пустое и его точно никому не жалко, невзирая на степень привязанности к её носителю в недалёком прошлом. Совсем недавно от нас ушёл мой частый собеседник Олаф. Мы с ним очень дружили. Но после того, как его Душа вышла из тела, оно так изменилось, что было похоже, скорее на сброшенную одежду, чем на человека. Так что чувства жалости не было.

— Тут и иностранцы есть?

— Встречаются иногда.

— Олаф был шведом?

— Датчанином. Но мы здесь не разделяемся на нации или на принадлежность к государству. Наш Род един и мы-то это знаем наверняка. Так что он был одним из нас.

— Справедливо, но как же языковой барьер?

— Его здесь нет, и не может быть. Мы все мыслим на русском, даже те, как Вы выразились, «иностранцы», что никогда не изучали русский язык. Клетки мозга передают информацию друг другу только на русском, вне зависимости от языковой принадлежности человека белой Расы. А здесь это скрытое от «иностранцев» знание, проявляется само собой и любой из них без проблем и говорит и понимает сказанное на русском. Кстати, говорил Олаф совсем без акцента, хотя придя в Храм, знал русский язык на три с минусом. Но, в общем, конечно, иностранцы здесь редкость. Понятно, что и географическая удалённость и изначальный языковой барьер к этому располагают. Кстати, здесь очень мало женщин, одиноких единицы, в основном в составе семейных пар. Детей очень мало. Здесь заводить их не рекомендуется, хотя не запрещается, а с детьми приходят редко, да и учителя к этому не призывают. Скорее это исключения. Есть пара детей и то, не таких уже и маленьких, лет по 14—15. Я с ними не общался близко. И пара старых дев, живущих отдельно. А, есть ещё две пары, что стали парами тут. Так что жизнь бьёт ключом. И всё как везде. Ну, почти всё.

— Интересно. Даже в таком месте люди находят время для создания семей.

— Находят, почему нет? Но, спасибо за интересную беседу, пойду я пообедаю. На кухне, наверное, уже давно всё остывает.

— Приятного аппетита и благодарю за беседу.

Идти в комнату не хотелось. В столовую тоже не тянуло. Мучили вопросы. А эту жажду я привык утолять как можно быстрее. И я направился прямиком к кабинету Тарха. Уже вовсю был день, а значит навряд ли за мной придёт кто-нибудь из Учителей. Проболтал я своё первое занятие.

Вопросов в голове было много. Занятия подождут, а вот затягивать с визитом к Тарху не стоило.

Но попасть к Тарху сразу не получилось. В коридоре меня поймала Велеяра и увела-таки на мой первый урок. Это был вводный курс в историю создания колонии на Земле. Вела его сама Велеяра. Она не нашла меня в комнате и уже шла за другими учениками, но я попался ей навстречу и, таким образом, не начал своё обучение в Храме с прогула.

Лекция сменялась прогулкой, потом обедом и продолжением обсуждения главных этапов создания первых земных колоний.

Звёздные войны, прямо как у Джорджа Лукаса, оказывается, были частью борьбы за нашу планету, между силами Света и Тьмы. Планетарные катаклизмы, вызванные этими военными действиями, уничтожали целые цивилизации людей. Союзные колонии желтокожих и краснокожих людей, потерявшие своих Богов, примкнули к силам Света. Остатки чёрных людей, выжившие после уничтожения их планеты в результате войны, и взятые в плен, а после покаявшиеся и прощённые, так же стали частью земной цивилизации. Всё это напоминало сказку, написанную во время тяжёлого похмелья. Учеников было всего трое, включая меня. Мы редко задавали вопросы, больше слушали, открыв рты. Голова кружилась от информации, которая была настолько странной и неожиданной, что никак не хотела занимать своё место в ячейках мозга, а точнее вытеснять оттуда уложенные средней школой и институтами, знания. Урок в итоге длился весь день. Мы разошлись, когда уже вечерело. За время этой прогулки-лекции мы неоднократно трапезничали, так что кушать не хотелось

Наконец, я, всё-таки, решил поговорить с Тархом. Тем более, что за время первого моего урока вопросов только прибавилось.

Двери в кабинет Тарха были как обычно приоткрыты. Как бы открыто, но не войти с разбегу, надо открыть дверь шире. Постучал, секунду подождал и вошёл. Тарх стоял у окна и смотрел в небеса.

— Позволите войти?

— Конечно, идите сюда, посмотрите какая прелесть! — не оборачиваясь в мою сторону, ответил босс.

Я подошёл к окну и стал всматриваться в безоблачное небо. Оно было ещё относительно светлым, но на глазах темнело, так как солнце уже зашло за горизонт.

— Что именно прелестного там?

— Закат. Не само солнце на закате, это отдельная красота, а закатное небо. Чувствуется по цвету неба, как моментально спадает дневная жара и свежий ветерок начинает остужать нагретые солнцем поверхности.

— Сейчас не такая уж и жара, чтобы мечтать о прохладном ветерке. Вот в июле, августе.

— Вы с вопросами? — наконец-то обернулся ко мне Тарх.

— Да. Не смогу уснуть, если не разберусь с некоторыми переживаниями.

— Ну, давайте разбираться. С чего начнём?

— С прав и обязанностей. Могут ли ученики покинуть Храм?

— В любой момент обучения.

— Даже по завершению?

— Завершение обучения есть перерождение. Собственно, это тоже означает покинуть Храм, но, думаю, Вы имели ввиду иное.

— Да. Скажем, я всему обучился и готов к переселению в лучшие миры. Но передумываю и хочу уйти обратно к людям. Могу?

— Да, конечно, но зачем?

— Ну, скажем, чтобы обучать других.

— Не получится. Если Вы попадёте к хорошим людям, вас просто поместят в клинику для умалишённых. Но, скорее всего, информация о Ваших знаниях станет достоянием власти Вашего государства, и закончите Вы свои дни в глубоком и очень сыром подвале. Вы не первый, кому такая мысль приходит в голову. Ушедшие, как Вы выразились, «в люди» уже были. Ничем хорошим это не закончилось. Наша сила на этой планете далеко не безгранична, поэтому из десятка вернувшихся к людям, нам удалось спасти лишь одного. Достать остальных не получилось. Что-что, а карательные органы у Ваших властей, на высоком организационном уровне.

— А если Вы сами, используя не только Знания, но и некоторые фокусы, на которые неспособен человек, докажите, что Вы — Бог и дадите Знания не единицам, а всему миру? Ну, к примеру, пройдётесь по воде или полетаете над головами зевак.

— Не получится. Человек слишком глубоко погружён в свой материальный мир. Даже если над всей Землёй разверзнутся небеса и оттуда появится огромнейшая бородатая голова, которая одновременно на всех языках мира расскажет людям, что они не правильно живут. И что надо вот так и вот так. То люди попадают на колени. Кто-то будет креститься, кто-то молиться, кто-то плакать, кто-то биться головой о пол. Всё будут вне себя от переизбытка чувств. Но потом, когда голова исчезнет, они ещё минуту-две постоят на коленях, посмотрят в небо, а потом отряхнутся и пойдут дальше делать свои обычные дела. Ничего не изменится. Ну, разве что единицы постараются перестать делать то, что неправильно, но общество быстро избавится от них. Помните «Убить дракона»? Примерно так было, есть и будет в Вашем мире.

— Грустная картина. То есть наш мир неисправим?

— Ваш мир по-своему прекрасен. Но он находится на определённой ступени развития, выше которой в этой цивилизации ему не подняться. Наша задача не в том, чтобы изменить уровень Вашего мира, а в том, чтобы он выполнял своё предназначение — быть ступенью в развитии Души. Сейчас эта функция Земли почти не работает. По крупицам мы стараемся перезапустить механизм. Надеюсь, у нас получится, первые положительные результаты уже есть.

— Много людей перевоплотилось в нужном месте с Вашей помощью?

— Не мало. В Храме живёт сейчас неполная сотня людей. Со временем, мы хотим увеличить численность постояльцев до пяти сотен. Сейчас среднее количество заканчивающих обучение в год — человек десять, не больше. Это очень мало. В будущем планируется выпуск двух-трёх сотен ежегодно. И моментальное заполнение освободившихся мест. Если всё пойдёт по плану, то механизм наладится и можно будет понемногу заняться чем-нибудь более интересным. Например, самовосстановлением самой системы в масштабах планеты. То есть тем, о чём Вы сказали — отправлять учителей «в народ». Но, для этого должно получиться не только у нас, но и у Вас. Та власть, что сейчас пьёт литрами кровь русских людей на их же земле, должна исчезнуть. Мы не сможем отпускать Учителей, даже из числа обычных землян, во враждебный мир. Это будет для них самоубийство. Распнут как Христа. А зная тех, кто сейчас правит на землях Расы, это будет жестокой убийство и последующее предание забвению.

— А Вы помочь в этом можете?

— Я — нет. То есть, не более, чем любой обычный человек. Но в моём случае — это напрасная потеря времени и силы, здесь я более полезен для целей Мироздания. Но есть тот, кто мог бы помочь гораздо больше меня. Вы знаете о ком я.

— Даже не догадываюсь.

— Да ладно? У нас большая библиотека и там есть все книги, что могли бы заинтересовать мыслящего человека. Или Вы свои сочинения к таковым не относите?

— Вы про князя Яр Буса?

— Именно.

— Не понимаю. Что Вы хотите этим сказать? Что эта книга может стать каким-то стимулом для начала революционного движения? Или надо найти человека, похожих взглядов и сделать его Президентом?

— Ни то и ни другое. Я говорю о самом Князе. Он не рождён на Земле, как Вы знаете. И, возможно, он всё ещё жив. Точной информации я здесь не имею. Его заточили в ущелье, до которого Вы почти дошли в своей последней поездке в Грузию. На описаниях этой поездки, Ваши исследования в книге заканчиваются, и поэтому вся книга так и осталась логически незаконченной. Но можно переиздать её с новыми результатами исследований, если закончить поиск.

— Вы рекомендуете мне уйти из Храма и продолжить бродить по следам князя? Я действительно найду его, чуть не сказал могилу, убежище, скажем так, за ледником?

— Я не хочу, чтобы Вы уходили. Да и Вы не хотите уходить, если я правильно Вас понимаю. Мы здесь не в замкнутом пространстве. Нам доступны путешествия по всему миру. По всей планете. Так почему бы со временем не разработать план путешествия в Грузию и не осуществить его совместно? Кроме того, у Вас есть дети и та самая книга. Моё пророчество таково, что если не Вы, то один из них, в скором времени, продолжит Ваши исследования. И начнёт как раз с поиска последнего прибежища князя. А значит, он найдёт его.

— Но этот путь опасен. И не только из-за сложности самого горного маршрута. Вы же знаете, что место охраняется. И охраняется серьёзными людьми, которые шутить не будут и документов не спросят.

— Знаю. Но те люди тоже не роботы. Надеюсь, они понимают не хуже нас с Вами, почему именно сейчас князя нужно отпустить. Связи с ними нет, и никогда не было. Собственно, поэтому и нет вестей о состоянии Князя. Возможно, Ваш сын столкнётся с сопротивлением, а возможно, напротив, ему помогут договориться и с охраной, а после и с Князем о совместных действиях на благо всего Рода белых людей. Не знаю. Но за давностью лет, проступок Князя, за который он был подвергнут наказанию, забылся, а точнее потерял актуальность. Он давно прощён Богами, но почему-то ещё не вернулся к жизнедеятельности. Это странно и непонятно. Я очень хочу в этом разобраться. Разве что его уже нет среди живых. Но я верю, что это не так. И, если Князя освободят то, думаю, было бы правильно, если это сделаете Вы или один из Ваших сыновей. Ведь, согласитесь, обидно полжизни исследовать проблему и дать право открытия кому-то другому? Я видел что-то похожее в своих медитациях сразу после того, как прочитал Вашу книгу. Кстати, жаль, что Вы тогда не дошли. Возможно, уже сейчас на этой земле была бы другая власть. И, вполне вероятно, что теперь уже будет поздно.

— А Вы сами не можете пойти и освободить его? Это же Ваши соратники заточили князя там? Кому, как ни Вам, распорядиться об освобождении?

— Те, кто охраняет то место, получили изначальный приказ не слушать ни кого и ни при каких обстоятельствах не вступать в контакт с инопланетными существами, вроде меня. Так что моё слово будет не сильнее Вашего или слов Вашего сына, а наоборот.

— А кто именно из моих сыновей пройдёт этот путь, в Ваших видениях не показали?

— Не люблю так делать, но не могу удержаться и отвечу вопросом на вопрос: а сами как думаете? На кого ставите?

— Любой из моих сыновей может подорваться в поход в любую минуту. Но Светослав слишком домашний, маменькин сынок. Яромир, слишком умный и не рисковый, вряд ли отважится. Святогор, конечно, идеальный вариант, но, почему-то, я не вижу его вдали от других братьев. Маленький Ратислав? Тут ничего не могу сказать, Его характер мне не известен, мы слишком мало были вместе. Не знаю, я не готов дать ответ. И даже не хочу, чтобы Вы отвечали. А то буду ещё больше волноваться. Не говорите.

— А я и сам не знаю. Просто у меня тоже есть свои предположения, но точно не знает никто. Нет книги жизни, написанной заранее. Мы пишем историю уже совершёнными поступками, а не мыслями о них.

— Ну вот, теперь я окончательно забыл всё, о чём хотел спросить. Теперь мысли только о детях. Как бы я хотел, чтобы они были рядом!

— Им здесь пока не место. Рано. Они должны пройти свой Путь. Реализовать свою возможность развиться духовно. У них может всё получится и без нашей помощи. Вы достаточно им помогли, дав свои гены, оставив в качестве наследства свои книги и назвав правильными именами. Согласитесь, не может быть пьяница и воришка с именем Яромир или Светослав? Или взяточник с именами Святогор или Ратислав? Такие имена подразумевают духовное развитие их носителей. Помните же? — как вы яхту назовёте, так они и поплывёт! И это действительно так!

— Не сомневаюсь. Ни в силе слова, ни в материальности мысли. Но, хотелось бы теперь во всём это убедиться с научной точки зрения. Ваша наука не похожа на земные, ведь так?

— Мало похожа. Хотя, если бы труды земных учёных с большой буквы, таких как Менделеев, Ломоносов, Тесла и других светлых голов, не придавались бы забвению врагами человечества, то и вы уже давно жили бы в другом, более продвинутом, мире. Достаточно вернуть в периодическую таблицу первый элемент по Менделееву — эфир и вся наука встанет с головы на ноги. Достаточно взять практические опыты Теслы с альтернативными источниками энергии и планета перестанет засоряться выхлопными газами бензиновых двигателей внутреннего сгорания. А фундаментальные труды Ломоносова при должном изучении, могли бы дать науке тысячи новых имён, совершающих открытия на благо общества. Именно на благо, а не во вред, как в случае с техногенным путём развития цивилизации!

— О, это больная тема. Меня всю жизнь считали сумасшедшим из-за того, что я якобы, мечтаю о каменном веке, где нет никакой техники и никаких гаджетов. А я всего лишь говорил о том, что человек, окруживший себя машинами, делающими всё за него, деградирует, а не развивается. Вместо движения — сидячая поза в автомобиле, вместо работы мозга — калькуляторы и приборы, вместо жизни — телевизор, вместо духовного развития — компьютерные игры.

— Что же, Вы попали туда, куда Вам нужно было попасть. И в самое нужное время. Ваше обучение будет быстрым и качественным. Возможно, Вы займёте особое место среди наших выпускников. Но, на всё воля Богов, как говорят у Вас. А теперь уже пора отдыхать. Завтра у Вас тяжёлый день, новые занятия могут вызвать не только усталость с непривычки, но и закипание мозга от переизбытка новой информации. Заходите после ужина в кафе, посидим за чашечкой хорошего травяного настоя и поболтаем о князе Яр Бусе. Мне очень интересны Ваши исследования. Вы же не всё отразили в книге, многие вещи ускользнули от меня как от читателя.

— Не знаю, что именно Вам интересно, но с радостью отвечу на любые вопросы. Если смогу. Возможно, я и сам не во всём разобрался до конца. Иначе бы обязательно дошёл бы до победного конца ещё несколько лет назад.

— До завтра и добрых сновидений! Кто знает, может быть, Вам и у нас в Храме будут сниться вещие сны. Может быть, в одном из них, откроется имя наследника, способного не только понять переданные Вами Знания, но и продолжить исследования и найти многие ответы. А возможно, Вы сами ещё столько всего наоткрываете, что хватит всем Вашим детям для изучения на всю их жизнь.

— И Вам хороших снов, до завтра.

Я вышел от Тарха в состоянии, близком к полёту. Последние слова Учителя вдохнули в меня с новой силой желание вернуться к детям, но только получив те самые знания, которые я мечтал им оставить. Вроде бы, всё складывается наилучшим образом. Кажется, распахнул бы руки и взлетел. Всплеск положительных эмоций всегда окрыляет. Такое чувство бывает после хорошего спектакля в исполнении великолепных актёров. Но, если после театра вся легкость пропадает почти сразу в автомобильной пробке, которая заставляет вернуться в реальность, то сейчас ничто не могло мне помешать наслаждаться моментом. Душа предвидела хорошие сны, а в мыслях я уже направлялся в сторону долгожданной встречи с сыновьями. Пускай пока лишь в мечтах, но мои мечты всегда становились явью.

Глава VII

Будни

Если очень долго делать вид, что ничего не боишься, то храбрость может стать полезной привычкой. Чем-то вроде манеры спать с открытым окном или принимать контрастный душ.

Макс Фрай

Неужели, Светослав?

Практикуя свою, уже многолетнюю, способность решать во сне задачи, неподвластные успешному разрешению иными способами, я заснул. Поставив перед этим всем своим мыслительным органам задачу — искать того, кто продолжит мои исследования, когда я уйду в иные Миры. Ничего себе вопрос, конечно. Но я так близко подошёл к его решению во время беседы с Тархом, что готов был «услышать» ответ в первую же ночь. Сама практика разговора подсознания с Мирозданием была для меня не нова. Она заключалась в следующем: я загружался вопросом и смотрел во сне варианты решения. До тех пор, пока не находил единственно верный вариант ответа. После разговора с Тархом меня волновало только одно — кто он, мой последователь.

И так получилось, что всю ночь я разговаривал во сне именно со Светославом. Хотя, будучи в сознании, этот вариант рассматривал бы не в первую очередь. Ведь Светослав, пожалуй, был самым ярко выраженным маменькиным сынком из всех наших с Ириной детей. Ну, разве что старший Егор мог с ним в этом поспорить. С Егором вовсе вышел прокол. Избалованный бабушками и матерью, он вырос лентяем, каких мало, без каких-либо интересов в жизни кроме сидения за компьютером. Да, таких в нынешнее время большинство. Но от своих сыновей я, конечно же, ожидал большего, чем среднестатистический человек своего времени. Яромир и Святогор тянулись ко мне, интересовались моими работами, слушали мои рассказы о заморских странах, далёких звёздах и нашей чудесной планете Земля. Они пытались играть в мужские игры, драться с обидчиками, заниматься со мной боксом и стрельбой. А Светославу все эти забавы были почти не интересны. Он тоже немного стрелял и знал толк в драке на кулаках, но делал всё с явной неохотой. Хотя, если разозлить его, мало не покажется. Святогор часто задирался к нему, и брат терпел его до последнего. Но потом так давал сдачи, что не оставалось никаких сомнений в том, кто сильнее. И вот сегодня во сне мы с детьми решали большущую проблему — поиск места заточения величайшего из правителей Руси. В принципе, место вполне легко угадывается, если прочитать мою книгу, посвящённую Князю. Но, там нет ничего о тех опасностях, которые могут поджидать на пути. А опасность была. И была реальной, а не навеянной снами. Именно поэтому я, в своё время, отложил решение этой задачи на самый конец жизненного пути. Теперь же получается так, что сам готовлюсь улететь в лучшие миры, а непосильную для себя задачу перекладываю на хрупкие плечи восьмилетнего сына. Не очень красиво. Но окончательного решения вопроса своего перерождения у меня пока не было. Скорее я склонялся вернуться к детям, несмотря на заманчивое предложение — отправится в более совершенный мир. Предстояла ещё не одна бессонная ночь и множество путешествий во снах, чтобы нашёлся тот вариант, который даст и результат и оставит чистой мою совесть. Всё слишком сложно. А пока во сне я ясно видел Светослава, который единственным из всех сыновей протянул мне руку помощи в горной Сванетии и заставил дойти до цели.

Как-то так. Продолжу завтра свой эксперимент. Посмотрим, что скажет подсознание после ещё пары-тройки бесед с Тархом и уроков, меняющих моё сознание каждую минуту пребывания в этом странном месте.

Утренние мысли, не самого весёлого, но вполне рабочего настроя, были прерваны моим новым Учителем. В комнату зашёл приятного вида дедок, с шикарной ухоженной бородой чуть ли не по пояс.

— Светослав, — представился он.

— Что? Опять? — сорвалось у меня от неожиданности.

— Что «опять»? — недоумённо спросил тёзка моего сына. Он настолько не ожидал такой моей реакции, что улыбка сошла с его лица так же неожиданно, каким было для меня его появление в комнате. Двери здесь не имели запоров, по всей видимости, везде, но я пока ещё не привык к тому, что все кому не лень, могут вот так просто прервать мои мысли своим появлением.

— Не обращайте внимания, сны навеяли. Ратислав, — представился я в ответ, немного приходя в себя и приводя в порядок свои мысли.

— Сны — это хорошо. А хорошие сны ещё лучше. Я пришёл за Вами. Пойдёмте, немного позанимаемся? У нас сегодня интересная тема по истории цивилизации Земли. Вам должно понравиться, Вы же у нас путешественник?

— Немного. Пойдёмте. Я готов.

— Что, даже не позавтракаете?

— Так надо уже идти?

— Нет, я пришёл Вас пригласить на занятие. Оно начнётся через полчаса в парке, слева от главного входа в Храм. Пройдёте немного и увидите меня. Я пока пойду, подготовлю вспомогательные материалы.

— Хорошо, тогда успею позавтракать, и морально подготовится к уроку.

— Завтраки приносили в комнаты так, чтобы все успели перекусить. Хотя, перекусом это не назовёшь. Завтрак был более сытным, чем местные обеды, а ужинали тут по желанию и, как правило, более чем скромно. Сегодня на завтрак принесли какой-то густой суп, похожий на лагман — много мяса, фасоль, лапша, но только репа вместо картошки. На второе была птица (удивлюсь, если курица) с брокколи. Плюс вкуснейший морс из лесных ягод и круглый хлеб. Круглый со всех сторон. Колобок, одни словом. Брокколи и мясо уже не удивляли, но вот откуда взялись явно свежие ягоды для морса, непонятно.

Вчера утром я перекусил только омлетом, остальное так и оставил. И сейчас думал, что успею съесть только что-нибудь одно. Но еда просто таяла во рту и, навряд ли прошло более двадцати минут, как поднос с блюдами сверкал пустыми тарелками. Тяга к знаниям или ночные видения вызвали такой аппетит? А может быть здоровый климат самого Храма?

Однако, пора было поспешать. Опаздывать всегда плохо, а уж на самое первое занятие к новому Учителю — совсем нехорошо.

Место нашёл быстро, идти долго не пришлось. В том месте, которое Светослав назвал парком, была только одна круглая поляна, подходящая для общения группы людей. В самом центре сходящихся узких аллей из посаженных не так давно деревьев. Все деревья на этих радиальных аллеях были пока не высокими, что выдавало их небольшой возраст. Сверху, наверное, весь парк напоминал Солнце, а аллеи были лучами. Кроме Светослава-учителя на Солнце-поляне было ещё три человека. Познакомится мы толком не успели, лишь пожали друг другу руки и представились. Имена моих новых знакомых, как почти у всех здесь, были русскими. Старорусскими. Не христианскими (греческими, еврейскими или латинскими), нашими, исконными, имеющими смысловое значение на родном языке. Вот что, к примеру, на русском языке означает Дмитрий? Ничего. Нет такого слова. Или Пётр? Василий, Павел, Иван? Это всё имело значение на других языках, но не на русском. Так отчего же многие наши современники упорно называют своих детей иноземными именами, считая всё родное — анахронизмом? А имена Ратибор, Яромир, Светослав и другие — понятны без каких-либо переводов. Понятен смысл имени и, значит, понятно предназначение человека, носящего это имя. Интересно, здесь в Храме, так сложилось, что большинство поселенцев носят русские имена или обряд имянаречения проводят местные Волхвы?

Темой моего самого первого занятия по истории цивилизации Земли почему-то стали пирамиды. Я ожидал услышать что-то о самом процессе колонизации Земли нашими Предками с других планет. Хотел задать мучающие меня вопросы про всякие «виманы» и «вайтманы». Поговорить о тех, кто стоял за самой идеей колонизации Земли. Но начали мы, на мой личный взгляд, с середины — с защитного устройства уже созданной колонии. Сказать, что мне было интересно — это ничего не сказать. Тема пирамид была мне близка всегда, именно с них я начал своё погружение в историю нашей цивилизации в своё время. Очень давно. Будучи самостоятельным исследователем, я посетил несколько пирамид, в том числе в Мексике, Китае, Египте и Индии. А вот, к своему стыду, на Соловках так и не побывал, а про пирамиды Кольского полуострова только слышал, да и то не из первых рук. Поэтому урок был очень интересен и важен для меня. Особенно, если мне выпадет вернуться в реальную жизнь и возобновить свои исследования.

По рассказу Светослава, оказалось, что как раз самые древние пирамиды на планете находятся в России. Те самые, про которые я слышал, но мало что знал.

— На Кольском полуострове находятся пирамиды, которые минимум в два раза старше египетских пирамид, — рассказывал Светослав, показывая на карту, в которой я смутно угадывал нашу Землю. Континенты были не совсем привычно расположены, точнее они были соединены в один большой континент, а после пунктирами разделены на более привычные для нас части. Но при беглом осмотре карты трудно было это определить.

— Построены все пирамиды, включая те, что находятся на других континентах, были нашими славными Предками, — продолжал Учитель.

Об этом я догадывался и даже доказывал это некоторыми своими исследованиями, в частности в Китае и Мексике. А вот с их функциональной принадлежностью угадать было невозможно, не зная самой истории их создания. Ибо наше сознание, как правило, работает в рамках нашего восприятия Мироздания. А оно у людей Земли, к сожалению, ограничено пониманием того, что происходит в нашей жизни и нашими же знаниями. Которых нам, людям, сильно не хватает. Собственно, потому я и здесь, наверное.

Из лекции Светослава, я узнал, что пирамиды строились в очень древние времена. Как по отношению к нашему времени, так и относительно друг друга. Одни — когда планета только колонизировалась и шла ожесточённая борьба за влияние во всём среднем мире и на нашей планете. Другие — уже после первой планетарной катастрофы, разделивший единый пра-континент на нынешние Америки и Азии с Африками. А третьи и вовсе совсем недавно по историческим меркам — 5—7 тысяч лет тому назад.

— Сейчас, — тем временем рассказывал Светослав, — остатки пирамид на Кольском полуострове и масса огромных каменных плит — остатков того, чтобы было разрушено после гибели Гипербореи, привлекают исследователей больше, чем учёных. Официальная наука людей Земли не готова говорить о древнейших пирамидах, ибо придётся переписывать всю историю планеты, а тем, кто захватил власть на Вашей планете, это не нужно. Не в их интересах говорить правду. Самой древней пирамиде, первой, построенной древними предками на Земле, была та, что безвозвратно утеряна. Разрушена она осколками спутника Земли Фатты. Прямое попадание. Плиты от неё валяются на большой территории одного полуострова. Чуть позже на занятиях мы научным методом вычислим, где именно. Это будет чем-то вроде маленького экзамена для Вас. Хотя, думаю, что Вы и так можете понять о каком полуострове идёт речь, без расчетов, просто исходя из того, что я уже сказал о прямом попадании и его последствиях — плитах, разбросанных по поверхности Земли. Да? — обвёл Светослав взглядом нас троих.

Мы одновременно кивнули в знак согласия.

— Тогда продолжим. Той пирамиде на момент падения осколков Фатты, было более сорока тысяч лет. Сохранившиеся до сего времени пирамиды, поменьше размером, можно увидеть, в том числе, и на том полуострове во вполне целостном виде. Они построены позже, взамен утраченной. Правда, в отличии от предшественницы, они защищены особыми обережными ритуалами, не позволяющими их разрушить, а некоторые даже найти. В том числе и со спутников и даже используя самые современные приборы наблюдения из космоса. И, хотя прошли уже тысячелетия с тех пор, как установлена защита, до сих пор не каждому дано даже близко подойти к таким местам. Нет, людей не уносят инопланетяне и не убивают какие-нибудь туземцы. Просто самой защитой создаются неимоверно сложные условия. Как будто сама природа противится появлению человека в тех местах. То наводнение, то нашествие москитов, то вечная мерзлота и непроходимые болота вокруг. Но некоторые из вас уже пытались туда прорваться, да? — взгляд Учителя упал на меня и мои «одноклассники» хором покосились в мою сторону.

— Да, — продолжил Светослав, — я говорю о пирамидах на севере Европы, Кольском полуострове и прилегающих к нему землях. Большое количество пирамид в этом месте обусловлено тем, что были потеряны самые мощные пирамиды самой Гипербореи, заменить функцию которых мы смогли, но только построив целый пояс пирамид поблизости. Найти их сложно, подойти к ним — ещё сложнее. Однако это не касается местных жителей, которые, конечно же, знают всё, что растёт и живёт на их земле. Но и они, местные жители — лопари, неохотно показывают дорогу туристам и путешественникам. Да и из них самих мало кто отваживается на то, чтобы подойти к пирамидам вплотную. Поиск и изучение этих пирамид в нынешнее время не производится никем, — Светослав как бы с неохотой и даже с расстройством говорил об этом. У местных жителей считается, что после экскурсии к пирамидам у всех, кто подойдёт к ним слишком близко, будут проблемы с Предками, а может с собственным здоровьем, а может быть со здоровьем детей. В общем, пугают туристов и все научные экспедиции. Поэтому за всю историю нынешнего времени, к пирамидам прошло всего три официальные экспедиции. Первая, самая продолжительная и успешная, состоялась в 1921 году. Но она была направлена ОГПУ, поэтому результаты её хранятся в архивах этого ведомства и строго засекречены. Чуть позже я расскажу вам о них. Вторая экспедиция мало что нашла, им не повезло с проводниками, и они израсходовали почти все запасы пищи и воды, ещё не достигнув места. А озёрная вода, которой в тех местах с избытком, так была насыщена глиной и песком из-за постоянно держащейся штормовой погоды, что пить и даже готовить на ней, было невообразимо противно. В итоге дойдя до самих пирамид, экспедиция почти сразу решила идти назад. Планировалось повторить подход в более благоприятное время, но руководитель экспедиции, кстати, забравший себе для работы все материалы, неожиданно умер. Оставшиеся участники не рискнули идти без самого опытного и знающего руководителя и экспедиция на этом закончилась. Это было в 1997 году, а совсем недавно, состоялась третья экспедиция. Так же, как и вторая, она была доставлена к ближайшей удобной площадке на вертолёте, а потом пешим ходом направилась к самим пирамидам, точнее в сторону их месторасположения. Так как точных координат учёные не имели и о самих пирамидах могли только догадываться. Эта третья экспедиция дошла до двух пирамид, точнее решила, что нашла именно пирамиды. Выводы третьей экспедиции, пожалуй, самые интересные для нашего с Вами изучения. Они показывают совсем иные направления в изучении вашей цивилизацией наследия, оставшегося от предыдущих. Три главных вывода, сделанных теми учёными, что посетили две малых пирамиды, избежавших разрушения в своё время таковы:

— Возвышения носят антропогенный характер, следовательно, это не природные холмы, а пирамиды — творение рук человеческих;

— Они трижды перестраивались: древние люди постоянно надстраивали их в высоту;

— По функциональному назначению пирамиды — это точная обсерватория, позволяющая следить за звездным небом. Достаточно простыми методами была создана система, при помощи которой, как они посчитали, ваши Предки фиксировали галактические изменения и изучали Космос.

Кроме того, они предположили, что пирамиды по форме напоминают легендарную гору Меру, «ось мира», которая под разными именами упоминается в различных мифологиях и мировых религиях. И датировали время постройки этих пирамид смело, но не точно — оценив их возраст в 9000 лет.

Что же даёт нам знание об этих экспедициях? Очень многое. Эти знания позволяют анализировать глубину заблуждения всей современной науки, исходя из присущих ей методов исследований и, что ещё более важно, формировании выводов из этих самых исследований. В наших случаях, учёные по-разному отнеслись к увиденному, но малоизученному. Первые установили, что пирамиды сделаны людьми и засекретили место и все работы, решив вернуться к изучению в более подходящее время. Которое, как мы с вами понимаем, никогда не наступит. Ибо всегда найдутся дела, более важные и более современные, чем копание в глубинах истории своего Рода. Но, как ни странно это прозвучит в свете того, что я сейчас сказал, эта экспедиция была самой правильной из трёх. Вторая, к слову, ничем выдающимся не блеснула, разве что тем, что всё-таки добралась до места нахождения пирамид и вернулась, не потеряв никого, к месту высадки и обратной посадки на вертолёт. Третья же экспедиция состояла большей степенью из фантастов, чем из учёных мужей. И они поспешили опубликовать сразу кучу «открытий» и собственных догадок, исходя лишь из собственных предположений. Как ни странно, но кое-что из их заключений, вполне себе имеет место. Но по большей части, их выводы лишь грубое предположение, в которое они сами верят, так как очень хотят этого. И никаких серьёзных исследовательских работ, чтобы говорить об этой экспедиции как о научной, они не производили.

Разберёмся теперь с тем, как обстояли дела на самом деле. Возраст всех пирамид на планете, кроме тех, что беспорядочно построены из соображений удовлетворения личных амбиций землевладельцами в Китае «по образу и подобию», более 30 тысяч лет. Всех. Даже разворованных египетских и почти не тронутых двух белых пирамид в Китае. И никакие это не обсерватории хотя и это их предназначение использовалось нашими Предками. Но не как изучение космоса, который они знали и до того, как колонизировали Землю. А как наблюдательный пункт. Пирамиды — суть планетарный защитный щит. Система сигнализации, оповещения и защиты в одном. Устройство пирамидного щита мы будем обязательно проходить с теми, кому это интересно, но позже. Сейчас же наша тема сами пирамиды, их изучение вашей цивилизацией и отношение науки к таким фактам, как древность их создания и факт наличия на Земле цивилизации людей, способных на это.