Бесплатный фрагмент - Сказка об Ариджане и его жене Харипудре, или Сказки древнего Востока, которые никто и никогда не слышал

Сказка об Ариджане и его жене Харипудре, или Сказки древнего Востока, которые никто и никогда не слышал

Удивительная история написания этой книги

Приветствую вас, о друзья мои, на страницах моего скромного труда. Да пребудет с вами мир! Послушайте удивительную историю написания этой книги.

Знайте, о драгоценные мои, что однажды после прочтения «Тысячи и одной ночи», а также замечательных книг таких авторов, как Мир Амман, Мухаммад аз-Захири ас-Самарканди, Инаятуллах Канбу и многих других, мною овладело сильное желание сочинить какую-нибудь свою историю. Долго просидел я за столом, склонившись над белыми листами, придумывая сюжет и героев, но так и не смог ничего придумать. Моим телом овладела усталость, а сердцем грусть, и я, дабы обрести вдохновение и порадовать себя, предпринял поездку в Марокко — прежде неизведанную мной страну.

Путь был нетрудным и занял относительно немного времени. Я вошёл в Марракеш, этот удивительнейший город, двадцать шестого числа третьего месяца тысяча четыреста тридцать девятого года хиджры и принялся рассматривать его достопримечательности, о которых был наслышан от своих друзей. Весь день я бродил по узеньким улочкам, прячась от зноя, рассматривая мечети, дворцы, парки, а также другие места, которые радовали мои глаза своей красотой. Я был так увлечён знакомством с Марракешем, что не заметил, как грусть сменилась восторгом и радостью, а зной — вечерней прохладой, и дабы не остаться на улице, я отправился искать себе ночлег. Проходя по узенькой улочке, коих в городе великое множество, мимо одного Риада, как это оказалось позже, я вдруг увидел, как его резная деревянная дверь медленно и со скрипом отворилась, словно приглашая меня войти. Не раздумывая, я вошёл внутрь. Язык не в состоянии описать всю ту красоту, которая предстала моим глазам. Медленно передвигался я по коридорам, стены которых были выложены мозаикой. В воздухе витал аромат цветов, и повсюду были расставлены многочисленные горшки с растениями. Зачарованный этим местом, я не заметил, как оказался во внутреннем дворике с бассейном, в центре которого плескался небольшой фонтан. Должен вам сказать, друзья мои, что я не встретил ни одного человека. Несколько раз я громко спросил: «Есть ли здесь кто?» — но в ответ услышал лишь тишину, и поскольку усталость овладела моими ногами, я устроился на уютном диванчике, рядом с которым располагался небольшой столик. На нём стояла чаша с фруктами, разные кушанья, сладости, кувшин вина, а также я обнаружил записку, в которой говорилось, что каждый, кто захочет остановиться тут на ночлег, должен будет оставить взамен какую-нибудь вещь. Дорогие друзья, с собой у меня было немного вещей, и я не знал, что я могу поменять на ночь в этом Риаде. Я налил себе вина и стал размышлять об этом, как вдруг совершенно случайно мой взор пал на прекрасную девушку. Полногрудая, черноволосая дева, она была стройна как кипарис и являлась настоящей похитительницей сердец. Её одежда была из тончайшего индийского шёлка синего цвета, с узорами, вышитыми золотыми нитями, и украшенная тысячью сверкающими ярче солнца драгоценными каменьями. Она стояла на втором этаже и смотрела не меня. Я удивился её неожиданному появлению и решил поговорить с ней. Встав с дивана и поприветствовав её, я начал было спрашивать об этом чудесном месте, но не успел я сказать и пары слов, как она, закрывая лицо платком, игриво засмеялась и принялась убегать, звеня браслетами, украшавшими её руки и ноги. Я пустился за ней, ибо она разожгла пламя любопытства в моём сердце.

Я бегал за ней по коридорам, но мне так и не удалось приблизиться к ней даже на десять шагов. Некоторое время спустя, когда все мои попытки догнать незнакомку закончились неудачей, я вышел к бассейну и увидел её сидящей на том самом диванчике, где совсем недавно сидел я. На этот раз она никуда не убегала, а когда я подошёл, девушка сделала мне знак рукой, чтоб я молчал. Я повиновался и молча сел с ней рядом. Она налила мне вина, и мы выпили с ней по чаше. Затем она встала и, игриво смеясь, подошла к бассейну, скинула с себя одежду и вошла в воду. Дивясь происходящему, я молча смотрел на её юное обнажённое тело, а когда она в очередной раз подала мне знак рукой, я, сняв одежду, присоединился к ней.

Под открытым небом, усыпанным звёздами, мы дурачились как малые дети, то покусывая, то пощипывая друг друга. Немного позже, вдоволь насладившись таким купанием, она взяла меня за руку и проводила в комнату, где мы на большой кровати с балдахином при свете свеч предались любовной игре. Наши тела соединились в танце. Я срывал поцелуи с её сладких уст и усыпал её тело нежными прикосновениями. Когда всё закончилось, немного передохнув, незнакомка встала с кровати, подошла к столу, достала листы бумаги, чернила и перо. Затем она открыла створки окна, произнесла фразу на незнакомом мне языке, и откуда ни возьмись в комнату влетел большой попугай. Его оперенье пестрело разными красками, ничуть не уступая расшитым золотыми нитями и украшенным драгоценными каменьями одеждам султанов, так он был красив. Когда птица опустилась на стол, незнакомка сказала мне, чтоб я рассказал какую-нибудь историю в ответ на то гостеприимство, которое она мне оказала. Она также сказала, что всё рассказанное мною будет записывать её прекрасный попугай. И тут, друзья мои, случилось нечто совершенно прекрасное. Вдохновение овладело мной, и я принялся рассказывать ей историю, которую озаглавил как «Сказка об Ариджане и его жене Харипудре, или Сказки древнего Востока, которые никто и никогда не слышал». Всё время, пока я услаждал слух незнакомки своей историей и волновал её сердце занимательным сюжетом, попугай, держа своими острыми когтями перо и макая его в чернила, записывал каждое моё слово. Однако я понял, что если сейчас рассказать всю историю этой прекрасной луноликой красавице, то я не смогу остаться на следующую ночь. Плод хитрости быстро созрел у меня в голове и я, дабы побыть подольше с этой похитительницей покоя и сердец, рассказал лишь небольшую часть своей сказки. Когда я остановился, она попросила меня продолжить, но я сказал ей, что она узнает продолжение на следующую ночь. Незнакомка ответила согласием и позволила мне остаться. Попугай улетел туда, откуда прилетел, и мы уснули.

На утро, когда солнце взошло над славным городом Марракешем и зной заставил жителей искать прохлады в тенистых улочках, под навесами своих торговых палаток и ветвями деревьев, я проснулся и обнаружил, что незнакомка исчезла. Весь день я ходил по Риаду, не видя её, угощался кушаньем, которое было поставлено на столик возле бассейна и сочинял продолжение своей сказки. Когда на город опустилась ночь, неизвестно откуда появилась незнакома и всё повторилось вновь: купанье, любовная игра и рассказ истории. В этот раз я также не закончил свою сказку, рассказав лишь небольшую часть, и на мою просьбу продолжить историю следующей ночью незнакомка вновь ответила согласием, позволив остаться. Так произошло и в третью, и в четвёртую, и во все последующие ночи.

Должен вам сказать, друзья, что моё пребывание в Риаде происходило словно по замыслу Всевышнего: днём я сочинял продолжение сказки, а ночью делился с девушкой плодами своей фантазии. Однако всему суждено когда-нибудь закончиться, и когда наконец на шестой день пребывания в Риаде я рассказал ей всю историю, ибо не знал, что ещё придумать, она поблагодарила меня за столь интересную сказку и сказала, что та от начала и до конца записана попугаем. Она также сказала, что рукопись должна остаться в этих стенах, а сама история может свободно находить своих слушателей, где ей вздумается.

Проведя очередную ночь с незнакомкой и разделив с ней ложе, утром я собрал свои немногочисленные вещи и отправился домой, унося с собой самые что ни на есть чудесные впечатления об одной из прекраснейших стран — Марокко и столице её — Марракеше, а также удивительном Риаде, в стенах которого мне пришлось побывать.

А теперь, друзья мои, когда вы узнали столь удивительную историю написания моей книги, самое время вам самим познакомиться с той сказкой, которую я рассказывал прекрасной луноликой красавице, чьё имя так и останется для меня тайной.

Рождение Ариджана и встреча его с Харипудрой

Друзья мои! Да будет вам известно, что я вырос в весьма спокойном и небольшом городке на юге прекрасной страны — Индии. Жизнь в нём текла настолько размеренно, что, дабы не умереть со скуки, мы, будучи детьми, развлекали себя разными играми на улице. Но должен вам сказать, что не меньшую радость нам доставляло слушать старого Шаринава. Вдоволь наигравшись, мы шли к нему. Почему? Потому что человек этот обладал такой славой в нашем городе, какой не имел даже сам правитель Индии. Шаринав побывал в Персии, в странах Магриба, много странствовал, зарабатывая себе на жизнь ремонтом обуви. Да, друзья, был он лучшим башмачником, какого только можно было найти. Но мы любили проводить время у него в доме, который служил ему мастерской, не из-за интереса к обуви. Каждый раз он рассказывал нам сказки, которые увлекали нас в мир фантазий. Вот и сегодня, пусть уже почти двадцати лет отроду, я со своими друзьями пришёл к нему, как раньше, сел напротив и приготовился слушать, что он поведает на сей раз. Какой сказкой порадует слух.

Шаринав закончил ремонт очередного башмака, отложил его в сторонку и начал своё повествование.

— Да будет вам известно, мои дорогие слушатели, что свидетели прошлого и хранители диковинных сказаний донесли до меня такую историю, которая заставит вас забыть об этом суетном мире.

Рассказывают, что в давние времена и минувшие века был в Индостане портовый город Харумай. Со всех концов земли несколько раз в месяц прибывали к его берегу корабли с купцами, которые, ступив на его славную и цветущую землю, расставляли рядами свои лавки и палатки с товарами на одной из специально предназначенных для торговли улиц. Так за считанные часы появлялся шумный и многолюдный базар с диковинками из разных стран. Лавки торговцев пестрели тканями, каких вы никогда не носили, украшениями, каких вы никогда не видели, манили сладостями, каких вы никогда не пробовали, удивительными изобретениями, созданными пытливого ума людьми, привлекали оружием, лекарствами и даже животными. Одним словом, много чего там было — пересказать обо всём мне не хватит и жизни.

Правил этим портовым городом царь по имени Бахтараджан. Всевышний наградил его наилучшими человеческими качествами, необходимыми царям, поэтому правление его было мудрым, а сердце добрым. И была у него жена-красавица, женщина завидного ума, по имени Рамила. Горячо любили они друг друга, но хотя ни внешние враги, ни внутренние мятежи не нарушали спокойствия и благоденствия их города, всё же одно обстоятельство омрачало их дни — не могли они зачать ребёнка, как ни старались.

И вот однажды, когда Бахтараджан сидел в саду, погружённый в грустные думы, подошёл к нему визирь и сказал:

— О, мудрый царь, могущество твоё — страх для врагов, правление — благо для народа. Отчего же на твоём лице я вижу следы грусти? Что отягощает твоё сердце?

Тогда поведал Бахтараджан ему причину своего уныния, и визирь, выслушав его, ответил:

— О, царь, уверяю тебя — не стоит из-за этого печалиться. Совсем скоро наступит базарный день. Когда прибудут купцы и развернут свои палатки, отправляйся туда и найди лекаря из Поднебесной. Ты узнаешь его палатку по красному цвету и вышитым на ней золотыми нитями драконам. У него есть разнообразные травы и настои. Расскажи ему о своей беде, и он, несомненно, подберёт тебе нужное средство.

Выслушал визиря царь и решил последовать его совету. И вот когда настал долгожданный базарный день, прибывшие на своих кораблях купцы сошли на землю Харумая, расставили свои палатки и развернули торговлю. Тогда Бахтараджан облачился в простую одежду и отправился искать между рядами торговца из Поднебесной. Проходив до усталости в ногах, он уже было потерял всякую надежду, но тут ему улыбнулась удача и взгляд его упал на палатку — в точности такую, как ему описал визирь. С радостным и замирающим сердцем подошёл он к ней, поприветствовал торговца и сказал:

— Ответь мне, лекарь, нет ли у тебя такого средства, которое бы помогло двум любящим друг друга людям произвести на свет нового человека?

Торговец, поприветствовав царя в ответ и выслушав его, ответил:

— Господин, у меня есть необходимое для такого дела средство.

И он принялся подбирать травы, выжимать из них сок в небольшой сосуд, а когда закончил и получил нужное зелье, то отдал его царю с такими словами:

— Перед тем как вы с женой ляжете в постель, выпейте эту смесь из семи трав, и по истечении положенного срока она подарит тебе ребёнка.

Взял Бахтараджан зелье, поблагодарил торговца и, расплатившись, отправился во дворец. Дождавшись ночи, он и его жена, перед тем как лечь в постель, сделали так, как ему сказал торговец, — выпили всю смесь. Всё заиграло у них внутри, и они провели ночь в страстных объятиях, после чего уснули. Следующие месяцы прошли в ожидании чуда. Живот Рамилы начал расти, и поняли они, что зелье подействовало. В положенный срок у них появился ребёнок, которого нарекли они Ариджаном. Язык не в силах описать, сколько радости принесло им это событие. Словно солнце, осветил он собой весь дворец. Так любили его родители, что делали всё возможное, чтобы тот рос в наилучших условиях, какие подобают царским детям, и ничего его не беспокоило.

Когда он подрос, царь нанял для своего сына разных учёных мужей, которые обучили его всему тому, что знали сами, и не осталось на свете такой науки, которую бы он не постиг. От лучших воинов перенял он искусство боя и охоты, которая стала его страстью. Он легко управлялся с оружием и хорошо держался в седле.

И так случилось, что, охотясь однажды, погнался царевич за газелью. Он достал стрелу, натянул на тетиву и хотел было выпустить её в жертву, но лук вдруг сломался и газель спаслась бегством. Огорчился этому царевич и вернулся во дворец ни с чем, кроме сломанного лука. Выбросил он его, долго служившего ему верой и правдой, и решил, что в ближайший базарный день отправится к торговцам и подыщет себе новый.

Дождался Ариджан, когда в город вновь прибыли купцы со всего света, расставили палатки, и зашумел базар. Тогда, облачившись в простую одежду, отправился он бродить по рядам в поисках нового лука для охоты. Долго он ходил от лавки к лавке, проверяя и пробуя на прочность оружие, и наконец нашёл себе такой лук, который удобно сидел в руке и метко посылал стрелы в цель. В хорошем расположении духа направился царевич обратно во дворец, и, когда шёл сквозь толпу снующих из стороны в сторону людей, взгляд его упал на девушку, подобную цветущей розе, в пёстрых одеждах, с горящими глазами и чёрными длинными вьющимися волосами. Так очаровала она его своим обликом, что весь мир исчез для него. Ему казалось, будто звезда упала с небес и в саду его сердца расцвели тысячи прекрасных цветов. Тут же забыл он про свой новый лук и глаз теперь отвести не мог от этой незнакомки. Когда она переходила от одной палатки к другой, выбирая разные ткани и платья, примеряя бусы и кольца, Ариджан, очарованный её красотой, следовал за ней, стараясь остаться незамеченным. Он не решался подойти к ней.

Так бы и не оторвал он взгляда от похитившей его сердце девушки, но случилось так, что подбежал к нему мальчик-попрошайка и стал просить подать ему денег. И Ариджан, отвлёкшись на мальчика, достал несколько рупий и подал ему. Но стоило ему поднять голову, как он обнаружил, что потерял красавицу из виду. Сердце его взволновалось, и он, прибавив шаг, пустился на её поиски, вглядываясь в женские лица вокруг. Но всё было напрасно, девушка словно сквозь землю провалилась. Печаль поселилась в сердце Ариджана, и, раздосадованный, он пошёл домой, еле волоча ноги.

Во дворце он закрылся в своих покоях, забросил подальше лук и целыми днями только и делал, что горевал о прекрасной незнакомке. Когда услышал Бахтараджан стенания своего сына, он поинтересовался, в чём дело.

— Отец, я безнадёжно болен, — ответил Ариджан. — Казалось, что я нашёл самое драгоценное, что только есть на земле, как тут же потерял это.

И тогда царь понял, что его сын влюбился, и, дабы его утешить и прогнать печаль из его сердца, он велел слугам каждый день подносить ему изысканные блюда, приглашать искусных в своём деле музыкантов, танцовщиц и сладкоголосых певиц, чтобы они помогли избавиться царевичу от мыслей об этой девушке. Но Ариджана совсем не радовало то, что устроил отец. Каждый раз он прогонял всех, закрывал двери на засов и сидел в одиночестве у окна, рисуя в мыслях образ пропавшей красавицы. Тогда царь, не в силах больше смотреть на страдания сына, призвал к себе визиря и сказал:

— Послушай меня, мой верный визирь. Сын мой влюбился без памяти и стал точно безумный. Я пытался сделать так, чтобы он забыл про свою любовь, но не смог. Ничто его не радует, он ничего не ест и ни с кем не разговаривает. Поэтому я прошу тебя: пойди к нему, поговори с ним и придумай, как быть.

Повинуясь приказу царя, верный визирь отправился к царевичу и, найдя его в плачевном состоянии — бледного и исхудавшего, обратился к нему:

— О, светоч нашего дворца, твой отец рассказал, какая тебя гложет тоска, и призвал помочь тебе. Расскажи мне об этой девушке.

И тогда царевич начал описывать её достоинства и красоту, и, когда закончил, визирь сказал:

— Ариджан, не переживай ни о чём и считай, что уже встретился с ней. Я это устрою. Но перед этим составь ей послание: опиши свои чувства к ней и пригласи во дворец, и тогда прямо сегодня я передам всё то, что ты мне поведал, своему верному голубю, привяжу твоё послание к его лапке и отошлю его на поиски. Мой голубь никогда не подводил — всегда доставлял мои письма по назначению. Поэтому избавь своё сердце от печали и жди скорейшего ответа.

Услышав слова визиря, несказанно обрадовался царевич. Он тут же схватил калам и принялся писать записку, где применил всё своё красноречие, обнажил все свои чувства, упомянул о своём имени и знатном происхождении, а когда закончил, то запечатал её и отдал визирю. Тот в свою очередь привязал записку к лапке почтового голубя и отправил его на поиски красавицы.

Весь следующий день Ариджан не находил себе места. Он ждал ответа от своей возлюбленной, томясь у окна, представляя её образ. Силы почти покинули его, но, когда солнце начало садиться, к нему прилетел голубь, к лапке которого была привязана записка. Прочитав её, Ариджан несказанно обрадовался: девушка писала, что зовут её Харипудра и что она принимает приглашение и завтра посетит его дворец со своей семьёй.

Как возликовал Ариджан — не передать словами. Мрак его тоски развеялся, и свет озарил душу. Он поспешил к отцу и обо всём ему рассказал. Тогда Бахтараджан вознаградил визиря, который помог прогнать грусть из сердца его сына, и приказал начать приготовления, чтобы подобающим образом встретить девушку и её семью.

На следующий день в назначенное время Харипудра и её семья явились во дворец царя Бахтараджана. Их встретили согласно традиции, и, когда все познакомились, дворец зашумел от танцев, песен и веселья. При первом взгляде на Ариджана Харипудра была сражена его красотой и статью. Тогда среди пышного застолья было решено соединить сердца Харипудры и Ариджана, ибо все удостоверились в том, что они любят друг друга крепкой любовью и для обоих лучше пары не сыскать. В тот же день стал Ариджан мужем Харипудры, а она его женой, и так были все рады этому событию, что ещё три дня праздновали свадьбу.

Должен вам сказать, друзья, что зажили молодожёны приятной жизнью, ни в чём не зная горя, в мире и покое, еда всегда была вкусной и изысканной, а здоровье крепким.

Харипудра была дочерью сведущего в науках человека. И хотя, как любая девушка, она любила красивые наряды и драгоценности, но её самой большой страстью были книги. И вот однажды, в тот день, когда приплыли корабли с торговцами, которые разбили свои лавки на специально отведённой для этого улице, Харипудра решила пройтись по базару и посмотреть на диковинные товары, которые они привезли. Долго она ходила по рядам с разными вещами, специями и тканями, пока не наткнулась на книжную лавку. Подошла она к ней, и восторженно забилось её сердце. С интересом она брала то одну книгу, то другую, листала, потом возвращала на место и брала следующую. Но как бы хороши ни были эти книги, ни одна из них её не заинтересовала, и уже собралась она уходить, ведь за то время, что она провела у прилавка, день успел склониться к вечеру, — как вдруг взгляд её упал на уголок книги, который выглядывал из красного шёлкового мешочка, лежавшего у торговца за прилавком. Обложка её, усыпанная драгоценными камнями, с золотым тиснением, сверкала на солнце, чаруя взгляд. Совсем небольшая, она была привлекательнее всех книг, имеющихся у торговца. И тогда девушка обратилась к нему:

— Братец, не будешь ли ты так любезен показать мне ту книгу, которая лежит у тебя за прилавком?

Торговец, имя которого было Шурамбай, обернулся и, поняв, о какой книге говорит девушка, подумал про себя: «Какое несчастье — я забыл её спрятать».

— Дорогая сестра, — ответил он, — к сожалению, я не могу показать тебе эту книгу.

— Почему это? — возмутилась Харипудра.

— Просто поверь мне, сестра, что лучше тебе не видеть эту книгу и уж тем более не читать.

И он взял книгу и убрал её с глаз. Но девушка словно обезумела. Она настаивала и умоляла показать ей книгу, которая украла её покой — та и не заметила как. Но Шурамбай был непреклонен в своём решении и отказывался.

Опечаленная Харипудра пришла домой и, уткнувшись в подушку, разрыдалась горькими слезами. Её плач был таким громким, что его услышал Ариджан. Он поспешил к своей жене и спросил, что случилось. И она ответила:

— О дорогой муж, сегодня я ходила по торговым рядам и наткнулась на книжную лавку. До конца дня я рассматривала и выбирала книги, ибо ты же знаешь, как я их люблю. И я увидела небольшую книгу с красивейшим оформлением, какое только можно себе представить. Я попросила торговца показать её мне и осведомилась о цене, но он ответил, что она не продаётся, и спрятал её подальше от моих глаз. Тогда я начала умолять его, чтобы он продал мне эту книгу, но он наотрез отказался, заявив, что лучше мне о ней забыть. Но я не могу этого сделать, даже будучи не осведомлённой о её содержании, — так она мне понравилась.

Выслушал её Ариджан и сказал:

— Не печалься, дорогая, завтра я пойду к этому торговцу и попробую добыть для тебя книгу. А теперь ложись отдыхать.

И они легли спать, но Харипудра не могла заснуть, только и думая, что о книге, которая похитила её покой.

Когда наступило утро, Ариджан, облачился в простую одежду и, не теряя ни минуты, отправился на базар. Там он отыскал нужную лавку и поприветствовав торговца, сказал:

— Дорогой брат, вчера моя жена умоляла тебя продать ей одну книгу, но ты отказал ей. Книга эта не даёт покоя моей жене, и я не хочу видеть её слёз, поэтому прошу тебя: продай мне предмет вожделения моей супруги. Я готов отдать за неё любые деньги.

— Приветствую тебя, брат, — ответил ему Шурамбай. — Я понимаю твои благие намерения — прогнать печаль из сердца жены и подарить ей радость, но пойми, я не дал ей книгу из лучших побуждений. Книга эта может принести беду тому, у кого окажется. Поэтому забудь о ней.

Удивился тогда его словам Ариджан и сказал:

— Но ведь она у тебя, и с тобой, как я вижу, всё в порядке.

— Дело в том, брат, что я не читал эту книгу. Ибо сказано, что тот, кто прочитает её до конца, ослепнет на всю жизнь. Вчера я имел неосторожность случайно положить книгу так, что твоя жена заметила её. Я держу её у себя, чтобы она не стала причиной беды другого человека.

Должно вам знать, что Шурамбаю была дорога эта книга и он придумал это всё лишь для того, чтобы напугать Ариджана. Он хотел, чтобы тот отказался от мысли получить эту книгу.

Выслушал Шурамбая Ариджан и ничего не смог сказать в ответ. Он мог бы воспользоваться своим царским происхождением и принудить торговца отдать ему книгу, но он не пошёл на это, потому что считал, что негоже пользоваться привилегиями своего высокого сана для личной выгоды. К тому же он подумал, что торговец, возможно, говорит правду. Вернулся он в дом и обо всём рассказал Харипудре. Но она, бывшая прежде такой разумной и рассудительной девушкой, превратилась в истинно сумасшедшую, одержимую красотой книги.

— Он тебе соврал! — крикнула она на супруга. — Я уверена, что этот человек специально всё придумал, чтобы только не отдавать книгу и самому владеть ею, потому что знает, насколько она прекрасна.

Она плакала и бранила мужа за его глупость, просила, чтобы он любыми средствами достал для неё эту книгу. Ариджан слушал её речи и видел её слёзы, смешавшиеся с печалью, но ничего не мог поделать. Когда наступил вечер, он так устал от стонов и оскорблений жены, что, не в силах больше их выносить, закрылся в одной из комнат и всю ночь просидел, не смыкая глаз, в раздумьях о том, как бы раздобыть эту злосчастную книгу. Он боялся, что жена совсем сойдёт с ума и он до конца жизни будет страдать, видя её в таком состоянии. Как только солнце поднялось над городом, ему пришла на ум одна идея. Царевич покинул дворец и отправился к торговым рядам. Там заметил он мальчика, который сновал среди толпы, пытаясь украсть у прохожих что-нибудь ценное. Ариджан поманил его мешочком денег и, когда тот подошёл, сказал ему:

— Послушай. Я дам тебе этот мешочек денег, которых тебе хватит на месяц, но ты должен кое-что для меня сделать.

Мальчик кивнул головой в ответ.

Тогда Ариджан показал рукой на книжную лавку.

— Видишь ту лавку? У этого торговца за прилавком спрятана книга в красном шёлковом мешочке. Принеси её мне — и деньги твои. Я буду ждать тебя у городского парка.

И мальчик тут же отправился выполнять поручение, а Ариджан удалился дожидаться его в условленном месте.

Мальчик подошёл к своему брату, который тоже промышлял мелкими кражами, и сказал:

— Брат мой, сегодня мы можем заработать хорошие деньги, нужно лишь украсть у книжного торговца одну книгу. Подойди и отвлеки его, а я проникну за прилавок и достану то, что нас обогатит.

Брат согласился, и они отравились осуществлять задуманное. Пока один мальчишка расспрашивал Шурамбая о каждой книге, заговаривая ему зубы и всячески отвлекая его, второй проник за прилавок и, немного осмотревшись, принялся искать книгу. Все углы он обшарил, пересмотрел разные книги, с каждой секундой сердце его билось всё сильнее, и вот наконец он нашёл, что искал. Схватив нужную книгу в красном шёлковом мешочке, он так же ловко и незаметно для Шурамбая вылез из-за прилавка, подал знак своему брату, и они пошли к городскому парку.

Ариджан не находил себе места, думая о том, удалось ли воришке достать для него книгу оставшись непойманным или нет. И тут он увидел двух мальчиков. Они подошли к нему, и один из них сказал:

— Держи, господин, вот твоя книга.

И он протянул Ариджану ту самую книгу. Царевич взял её, поблагодарил мальчишек за проделанную работу, отдал им мешочек с деньгами, и они разошлись каждый своей дорогой. Идя домой, он ругал себя и одновременно оправдывал. Пусть он решился на такой недостойный поступок, но зато он доставит радость своей любимой жене.

Ариджан нашёл свою жену спящей. Он не стал её будить и тихо сел у окна. Он посмотрел на книгу и подумал, что раз так случилось и жена спит, то он прочитает её первый. Он достал её из мешочка, открыл, и его глаза отправились путешествовать по красочно иллюстрированным страницам. И хотя в процессе чтения его посещали мысли о том, что, может быть, торговец сказал правду и тот, кто прочтёт книгу полностью, ослепнет, но сказки, содержащиеся в ней, так его увлекли, что он решил прочесть её до последней страницы.

Вот что это была за книга.

Рахат-лукум

В пустынной местности среди высушенного солнцем песка жил уединённо человек по имени аль-Рахади. Жизнь его была так же нетороплива и скучна, как жизнь ленивца, висящего на ветке дерева. Каждый день после обеда он садился на порог своего дома и курил кальян, рисуя дымом причудливые узоры в воздухе. Порой он засиживался до самого вечера, а как только солнце садилось, скрывался за входной дверью. В округе было тихо. Даже река, протекавшая неподалёку, медленно и бесшумно несла свои воды, исчезая за горизонтом.

Но однажды, сидя на пороге дома, аль-Рахади увидел приближавшегося к нему человека. Так удивился он его появлению, что застыл на месте с разинутым ртом. Когда человек подошёл к нему и, поприветствовав, спросил, как его имя, он ответил:

— Моё имя аль-Рахади. На протяжении многих лет я живу в этом доме безмятежной и спокойной жизнью, такой, что один день не отличается от другого.

Аль-Рахади стало безумно любопытно, что за человек этот незнакомец, поэтому он спросил его:

— А как твоё имя? И что ты делаешь в этих землях?

— Моё имя Шазир, — ответил тот. — Я пилигрим, чьи ноги истоптали немало земель. И вот вчера ночью мне в голову пришла мысль о том, что однажды я умру. Осознав это, я задумался о прожитой жизни. Мне вспомнились все те земли, по которым я прошёл, и все те люди, которые мне повстречались. С каким бы человеком я ни говорил, каждый раз наша беседа сопровождалась смехом и весельем. Мы пили вино, и из их уст, смешиваясь с дымом кальяна, слетали удивительные истории.

Я услышал столько всего интересного, что теперь меня переполняет желание обойти весь свет и познакомиться со всеми народами, которые его населяют, однако вряд ли мне это удастся совершить за оставшуюся жизнь. Смирившись с этим, я решил, что должен поделиться какой-нибудь историей с миром, как и те люди, с которыми меня сводила судьба.

Так, сидя под звёздным небом, я достал несколько чистых листов бумаги, составлявших всё моё имущество, и красивым почерком, более похожим на узоры, которыми украшают ковры, записал на них сказку. Сегодня, когда я встретил тебя, мне ничего не остаётся, как отдать её тебе в руки, ведь неизвестно, какое будущее меня ждёт и встречу ли я на своём пути ещё какого-нибудь человека.

Сказав так, Шазир передал небольшую стопку листов в руки аль-Рахади и, пожелав ему долгих лет жизни, удалился своей дорогой.

Аль-Рахади зашёл в дом, уселся за стол и начал читать волшебную историю, что отдал ему пришедший неизвестно откуда незнакомец. И вот какой она была.

Сказка о храбром Ашмане

Описание города Фархидада, а также правителя его Джахандэ

Пусть каждый из вас знает, что в давние времена и минувшие века была на земле пустыня, раскалённые пески которой легко могли превратить кожу ступней в хрустящую корочку. Каждый день небесное светило отправляло свои войска, чтобы те поддерживали смертоносный жар над песчаными дюнами. Всякий, кто случайно или по собственной глупости имел несчастье потеряться среди золотых песков, обрекал себя на смерть. Воздух был таким горячим, что каждый вдох обжигал нос и горло, и в считанные минуты путник мог отправиться на тот свет.

Если бы вы захотели пересечь эту обитель Самума, который, словно разбойник, нападал на караваны, то на это ушла бы целая жизнь. С запада на восток она растянулась на тысячи километров. Это был настоящий рай для поющих барханов, которые, словно бадави, кочевали из одного места в другое и связывали совершенно не похожие друг на друга города.

На западной окраине пустыни, там, где из песков вырастали скалистые лысые горы, обдуваемые ветрами, стоял город Фархидад. На улицах его царила вечная тьма, и несчастнее его жителей не было на свете. Однажды они сломали все свои музыкальные инструменты, надели чёрные одежды и прекратили всякие пустые разговоры. Теперь молчание и тишина были им дороже золота. А виной всему — гигантская птица Чернюга с тёмным, как ночь, опереньем, под крыльями которой покоился Фархидад. Большую часть времени проводила она во сне и просыпалась лишь на седьмой день недели, чтобы поесть. Именно тогда люди собирались на главной площади и делали ей подношения, складывая еду в металлическую чашу, располагавшуюся в центре. Поступали они так потому, что знали, если птица проснётся и не найдёт в чаше еды, то страшный голод будет мучить её желудок, она рассвирепеет и примется поедать людей, орудуя своим огромным клювом.

На западной стороне площади возвышался огромный дворец из чёрного камня со множеством запутанных коридоров и сотнями комнат с высокими потолками. Чтобы обозначить начало дня, в его центральной башне, которую было видно из любого конца города, каждое утро зажигали огонь.

Принадлежал этот дворец правителю города, султану по имени Джахандэ. Этот человек, с горящим взором и густой бородой, серебристым водопадом спадающей до самых стоп, не отличался благородством и честью. Его грозный вид и скверный характер вызывали страх у самой смерти. Количество прожитых им лет было никому не известно. Даже придворным учёным не удавалось это выяснить. Звездочёты называли его человеком-загадкой, потому что не могли определить звезду, под которой он родился. Линий на его ладонях не смог обнаружить ни один хиромант — их словно бы кто-то стёр. Поэтому все попытки прочитать судьбу Джахандэ были тщетны. Говорят даже, что у него не было души, поэтому Иблис не мог её искусить и преклонял перед ним колени.

Был он к тому же искусным лжецом. Да таким, что мог подделать саму истину, подобно тому как копии полотен великих художников выдают за оригиналы или кусок обыкновенного стекла за бриллиант — так, что ни один знаток не заметит обмана. Ложь была верной спутницей и помощницей султана. Сопровождавшая Джахандэ, содержалась она в каждом его действии и в каждом его слове.

Изгнание Ашмана из Фархидада

Люди давно привыкли к своей жизни во тьме и к страху перед Чернюгой, а султана считали достойным правителем. Никто из них и помыслить не мог, что он обманывает народ, ведь именно Джахандэ, когда птица накрыла город крыльями, сказал, что теперь каждый седьмой день недели нужно делать подношения птице, дабы остаться в живых. Часто можно было услышать, как жители говорили друг другу: «Если бы не наш султан, мы бы уже давно находились у Чернюги в желудке».

Однако был в Фархидаде юноша по имени Ашман. На протяжении долгих лет вместе с остальными людьми совершал он подношения Чернюге, но однажды сказал себе: «Я приношу еду птице, которую никогда не видел. Что, если её вовсе не существует и султан хитрит с нами?» Стоило этому вопросу возникнуть у него в голове, как он начал смотреть на всё другими глазами. Теперь чёрная как смоль одежда стала неуютной, и желание сбросить её не давало ему покоя. Сомнения в существовании птицы стали его постоянными спутниками. Днём ходили они за ним по пятам, словно тень, а ночью мешали спать, из-за чего утром он выглядел так, словно употребил в огромном количестве бандж.

И вот когда наступил день подношения, тысячи людей заполнили площадь перед дворцом Джахандэ. Каждый принёс столько еды, сколько смог, и только Ашман явился на площадь с пустыми руками.

Султан вышел на балкон, располагавшийся на втором этаже дворца, и сел в золотое кресло, обшитое красным бархатом. Позади кресла с двух сторон его охраняли стражники, в чьих руках блестели остро заточенные сабли, а по правую руку от султана стоял их начальник Вардан, который со времени основания города служил ему верой и правдой. Джахандэ окинул взглядом людей, поприветствовал их взмахом руки и произнёс краткую речь, в конце которой сказал:

— Жители Фархидада! Делайте свои подношения Чернюге, а затем расходитесь по домам. Ночью она примет ваши дары и мирно продолжит спать дальше.

Выслушали люди Джахандэ и стали наполнять чашу едой. А Ашман подождал, когда все оставят подношения, и последним подошёл к чаше. Он ничего не положил в неё, а просто встал рядом. Султан, заметив эту странность, окликнул его:

— Эй, ты! Делай скорее своё подношение и отправляйся домой!

— Мне нечего положить в эту чашу, — ответил Ашман.

Джахандэ удивился этим словам и сказал:

— С ума сошёл? Не иначе как ты хочешь гибели для всего народа?

— А разве птица существует? — спокойно спросил Ашман.

— Юнец! — разозлившись, воскликнул султан. — Конечно она существует! И если ты не хочешь лишиться жизни, то не забивай себе голову пустыми сомнениями.

— Если она существует, — продолжал Ашман, — то почему никто не видел её, кроме тебя?

Услышав этот вопрос, народ на площади обомлел и султан на миг застыл в удивлении, но тут же закричал:

— Наглец! Как смеешь ты сомневаться в истинности моих слов? Ведь они правдивы, как и то, что вода в морях жидкая, песок в пустыне горяч, а глиняный кирпич твёрд.

Но Ашман возразил:

— Вода может стать льдом, песок может остыть, а кирпич можно истолочь в крошево — так и слова твои могут обернуться ложью. Чтобы развеять сомнения, я останусь сегодня здесь до тех пор, пока не увижу её своими глазами.

— Дерзкий юнец! — крикнул Джахандэ. — Ты говоришь это султану, которого боится сама смерть? Если хочешь сохранить свою жизнь, о глупейший из людей, немедленно убирайся отсюда!

— Я не сдвинусь с этого места, — решительно сказал Ашман и сел, прислонившись спиной к чаше в ожидании птицы.

Это заявление, слетевшее с его уст, стрелой вонзилось в голову султана. Он вскипел от негодования. Поистине, вопросы единственного отважного человека среди жителей города, напоминающих молчаливые тени, обжигали сердце высокомерного султана, словно раскалённые угли. Преисполнился он ярости, словно свирепый тигр с острыми, как сабли, когтями, вскочил с кресла и, указывая пальцем на Ашмана, закричал что было мочи:

— О, мои верные стражники! Я, ваш султан, приказываю вам немедленно вышвырнуть этого наглеца за пределы города и никогда больше, ни при каких обстоятельствах, не открывать ворота перед ним и не пускать обратно!

Услышав приказ султана, стражники подхватили Ашмана под руки и выдворили за ворота, оставив одного на произвол судьбы.

Выброшенный за порог родного города и лишённый возможности вернуться, он пустился в дальнее путешествие, ведомый желанием отыскать ответы на свои вопросы.

Ашман встречает Насира и побеждает Самума

Дух Ашмана был твёрд, словно камень. Одну за другой преодолевал он дюны. Порой ему казалось, что жизнь его закончится здесь, в этой пустыне, повелителем которой был Самум. Свирепо налетая на путников, как хищник на добычу, тот заживо хоронил их в тоннах раскалённого песка вместе с их товарами и верблюдами, не оставляя следов. Поэтому пересекать пустыню было делом опасным.

Ничего не зная об этом, Ашман брёл по пустыне, мучаясь вопросами о птице Чернюге. Палящее солнце лениво плыло в небесах, покрывая его тело испариной. Песок обжигал ступни, и невыносимая боль пронзала их при каждом шаге. Путь Ашмана превратился в настоящую пытку, но, не поддаваясь усталости, сохранял он спокойствие и упорно продолжал двигаться дальше.

Дни сменялись ночами, и стало казаться ему, будто потерян он среди золотистого моря песка. Глаза его устали и уже не отличали явь от видений, как вдруг на горизонте заметил он человека, который горевал, сидя около своего верблюда, нагруженного разным товаром. Подойдя к нему, Ашман увидел слёзы на его щеках и сказал:

— Приветствую тебя, брат! Моё имя Ашман. Долго я иду по обжигающим пескам пустыни, и ты единственный, кого я повстречал. Ответь, что явилось причиной твоих слёз?

И так ответил ему человек:

— О, брат мой, послушай мою историю. Зовут меня Насир, я простой торговец. Вместе со своим караваном я решил пересечь пустыню в надежде добраться до города, где мог бы продать свой товар. Мы шли так долго, что ноги одолела усталость и, капля за каплей, начали иссякать силы. Как вдруг услышали мы песни барханов и увидели, как прямо на нас надвигается высокая стена песка. То оказался Самум — повелитель песков и главный разбойник пустыни. Застыли мы в ужасе, не зная, что делать, и начали прощаться с жизнью. Налетел он на нас, безжалостно хороня весь караван в раскалённых песках. Я зажмурил глаза и упал рядом со своим верблюдом, а когда всё стихло, выбрался из песка и увидел, что каравана и следа нет, в живых остались только я и мой верблюд. Из-за этого, мой брат, я и плачу и боюсь, как бы не встретиться с ним вновь.

— Не волнуйся, — сказал торговцу Ашман. — Если он появится опять, мы избавимся от него раз и навсегда.

Услышав эти слова, Насир немного успокоился. Ашман помог ему подняться, и они двинулись в путь. Но не успели пройти и десяти шагов, как вокруг всё зашумело, почернели небеса, запели барханы и перед их глазами начала вырастать огромная стена песка. И понял торговец, что это Самум возвращается, чтобы убить его. Упал он на колени, и побежали по его щекам слёзы. Но Ашман загородил его грудью и набрался смелости дать отпор неприятелю. Когда расстояние между ними сократилось до десяти шагов, Самум громким голосом сказал:

— Поистине оставлен Творцом тот, кто ходит по моим владениям. Каких бы сокровищ ни искал здесь путник, ничего, кроме смерти, он не найдёт. Знайте, презренные, что я единственный и бессменный хозяин этой пустыни и не позволю ни вам, ни кому-либо другому расхаживать в моих владениях! Так что приготовьтесь умереть!

Услышав эти слова, торговец начал было прощаться с жизнью, в то время как у Ашмана не дрогнул ни один мускул на лице. Он сказал:

— О, повелитель пустыни! Слышал я, что тысячи караванов, встретившись с тобой, нашли смерть. Однако я не верю этим слухам и всё ещё сомневаюсь в твоём могуществе. Поэтому прежде чем мы встретим смерть, развей мои сомнения. И прими моё предложение помериться силой.

Разразился Самум хохотом, да таким громким, что задрожали барханы, а в небе, казалось, загрохотал гром, и затем сказал:

— Ты глупец, раз просишь меня об этом! Но я принимаю твоё предложение, поскольку хочу, чтобы ты своими глазами увидел, на что я способен.

Выслушав его, Ашман повернулся к верблюду торговца и достал из одной сумки с товарами пустой кувшин, который заметил во время разговора с Насиром. Он поставил его на песок в шаге перед собой и сказал:

— Долгий путь отнял у меня все силы, так что мои руки теперь беспомощны и едва ли в состоянии удержать даже маленький камушек. Наполни собой этот кувшин, и, если я не смогу его поднять, ты подтвердишь все слова, которые про тебя говорят, и я уверюсь, что нет никого могущественней во всей пустыне. И быть тогда нам похороненными здесь в твоих песках.

— Твоя затея глупа! — воскликнул Самум. — Моли Творца, чтобы в твоих руках хватило силы поднять этот кувшин после того, как я окажусь там.

Сказав так, он распался на миллионы песчинок и в одно мгновение наполнил сосуд до самых краёв. После того как последняя песчинка попала внутрь, закрыл Ашман кувшин крышкой и сказал:

— Может, ты и обладаешь сокрушительной силой, но мудрости у тебя совсем нет.

И с этими словами он без труда поднял кувшин, раскрутил его и зашвырнул так далеко, что даже птица не способна пролететь такое расстояние. Упал кувшин в океан и потонул в самом глубоком месте. Увидел торговец, как ловко расправился Ашман с Самумом, и возрадовалось его сердце. Поднявшись с колен и вытерев слёзы, бросился он его обнимать.

— Благодарю тебя, брат Ашман, ты мой спаситель! Поистине, если бы судьба не послала тебя в эти места, то я бы, наверно, уже лежал мёртвым под этими песками. Скажи, как я могу отблагодарить тебя?

— О, брат Насир, — ответил Ашман, — проделал я путь в несколько раз длиннее Нила, жар пустыни утомил меня, и теперь глоток воды является единственным моим желанием.

— Это не проблема! — радостно воскликнул Насир. — Кувшин, в который ты заключил неприятеля, был не единственным.

С этими словами он засунул руку в сумку и, немного пошарив в ней, достал ещё один кувшин, наполненный водой. Он отдал его Ашману, и тот утолил жажду.

Увидев, что Ашман оживился и на лице его появилась улыбка, Насир спросил его:

— Скажи, брат, как ты оказался в этих местах и куда теперь направляешься?

И поведал Ашман торговцу о том, как был изгнан из Фархидада и по воле судьбы оказался в этих местах, и о том, что теперь совершенно не знает, куда идти и где искать ответы на вопросы.

— Знаю я один город, — сказал ему Насир, — носит он название Белуний. Там в роскошном дворце живёт прекрасная женщина по имени Мелодения. Владеет она волшебной арфой. На всём белом свете не найдётся человека, который бы играл на этом инструменте так же искусно, как она. Отправляйся туда и разыщи её, может быть, судьба окажется к тебе благосклонной и там найдёшь ты то, что ищешь.

— А как туда добраться?

— Ты спас меня от гибели, поэтому вот как мы поступим. Сейчас мы сядем на моего верблюда и доберёмся до одного небольшого поселения, название которому Руад. Там мы остановимся в доме моего хорошего товарища. Ты сможешь поесть, отдохнуть и набраться сил, а на утро продолжишь путь в Белуний на моём верблюде, куда он знает дорогу. Ни о чём не волнуйся, он способен преодолеть путь длиной в бесконечность, ему не страшны лучи палящего солнца, сколько бы он ни перебирал ногами по раскалённой пустыне. Как дойдёшь до места, шепни ему на ухо название поселения, в котором я остановился и отпусти его — обладая великолепным умом, этот верблюд вернётся ко мне.

— О, незнакомец, доброта твоя бесконечна, как число звёзд в небе, — ответил Ашман.

Взобрались они на верблюда и отправились в путь. Достигнув Руада, они нашли дом товарища Насира, который накормил их с дороги и предоставил ночлег. На утро, когда солнце коснулось лучами земли, набравшийся сил Ашман простился с Насиром и его другом и, взобравшись на верблюда, отправился в путь, в надежде достигнуть Белуния и встретиться с Мелоденией.

Долго вёз его верблюд под жгучим солнцем, и в тот момент, когда ему показалось, что душа вот-вот покинет тело, на горизонте появился город, окольцованный стеной с огромными деревянными резными воротами.

Стоило их увидеть Ашману, как вмиг он воспрянул духом, словно сделал глоток воды. Расправил он плечи и выпрямил спину, согнувшуюся под тяжестью усталости. У самых ворот Ашман слез с верблюда, поблагодарил его и, шепнув на ухо название поселения где находился его хозяин, отпустил, как и просил торговец.

Подняв голову, увидел Ашман нечто удивительное и странное! Сверху над воротами находилась каменная статуя шестирукого мужчины, сидящего в позе лотоса. Одна пара рук закрывала ладонями уши, другая — рот и последняя — глаза. Посмотрел на эту статую Ашман и решил, что непременно узнает у первого встречного, откуда она здесь появилась и что значит.

Ашман прибывает в Белуний и встречает Мелодению

Вошёл Ашман в ворота и оказался в древнем процветающем городе, который носил название Белуний. Поистине являлся он жемчужиной в бескрайнем океане песков. Неизвестно, когда именно он возник, и никто не предпринимал попыток это вычислить, ведь заниматься этим так же неразумно, как считать песчинки в пустыне или пытаться наполнить водой сито. Напоминал он Сфорцинду, а сами жители даже называли его «Идеальный город Белуний». Связано это было с тем, что, как и в Сфорцинде, всё здесь подчинялось астрологическим законам. Архитектор спланировал город по астрологическим выкладкам, расположив здания подобно созвездиям в ночном небе.

Все дома были выполнены из белого мрамора, жители носили одежду цвета молока и имели самые добрые сердца и чистые мысли во всей земле. Жизнь не гнула им спины, а, наоборот, одаривала весельем и благополучием, поэтому, словно обладая Рогом изобилия, веселились они и пили лучшее на свете вино.

В центре, окружённый домами жителей, стоял дворец, утопающий в зелени и удивительной красоты цветах. Лучшие мастера выложили на его стенах мозаичные изображения из разноцветных камней, которых не найти больше нигде в мире.

Ничего не зная об этом городе, пошёл Ашман вдоль узенькой улочки и услышал нежную музыку, доносящуюся издалека.

Очарованный этой прекрасной музыкой, одолеваемый любопытством, оглядывался Ашман по сторонам в надежде найти её источник. Дойдя до угла одного из домов, наткнулся он на человека, отдыхающего в тени под навесом у своего дома, облокотившись о стену. Они поприветствовали друг друга. И спросил Ашман:

— Скажи мне, брат, что за странная каменная фигура, чьи уши, рот и глаза закрыты ладонями, высится над воротами? Что это означает? И откуда льётся эта прекрасная музыка, услаждающая слух?

И так ответил ему незнакомец, перебирая чётки:

— О, странник, ты выглядишь очень усталым, не иначе как проделал ты долгий путь. Позволь пригласить тебя в дом, где сможешь ты передохнуть и где я с радостью отвечу на твои вопросы.

— Доброта твоя не имеет границ, — сказал Ашман и зашёл в дом к незнакомцу, а жена его, увидев гостя, мигом принялась подавать на стол разные кушанья.

Когда Ашман утолил голод, солнце уже скрылось за горизонтом, а чарующая музыка на улицах города сменилась тишиной. Незнакомец усадил его на мягкие подушки и сказал:

— Теперь, когда ты сыт, отвечу я на вопросы, которые ты мне задал. Хотел знать ты о каменной статуе, так вот слушай. Рассказывают, что в давние времена жил в этом городе один человек, имя его было Мамбек. Душа его была черней угля, а сердце не чувствовало сострадания и не знало любви, было оно словно каменное, отравленное завистью. Славился он тем, что грабил своих сограждан. Не было в его жизни никакого проку, ибо распространял он по земле страдания. Не знали люди, как покончить с его злодеяниями. Но однажды решили они обратиться к одной колдунье за помощью. И сказала она: «Поймайте его, свяжите и приведите ко мне, и уж тогда я сделаю всё необходимое, чтобы избавить вас от этого злодея».

И вот в один прекрасный день, когда Мамбек как раз отнимал деньги у кого-то из жителей, несколько мужчин напали на него с верёвками и связали так крепко, что не мог он пошевелиться. Взвалив его на плечи, отправились они к колдунье. Когда предстал Мамбек перед ней, связанный по рукам и ногам, подошла она к нему, посмотрела в глаза гипнотизирующим взглядом так, что он оцепенел, и спросила:

— Что ты слышишь?

И ответил он:

— Всё, что я слышу, — это зло.

И тогда колдунья снова спросила:

— Что ты говоришь?

И ответил он:

— Всё, что я говорю, — это зло.

И задала она третий вопрос:

— Что ты видишь?

И ответил он:

— Всё, что я вижу, — это зло.

И тогда колдунья прошептала что-то про себя, покружилась и, дотронувшись до его ушей палкой, вскрикнула:

— Не будешь ты больше слышать зло, что делает твои уши глухими к мудрым речам.

И в эту же секунду Мамбек разорвал верёвки руками и закрыл ладонями уши. Затем, вновь прошептав заклинание и дотронувшись до его губ палкой, сказала:

— Не будешь больше говорить ты зла, которое превратило рот твой в ядовитую пасть гадюки.

И вдруг выросла у него вторая пара рук, и закрыл он ими рот. И произнесла колдунья заклинание в третий раз и, дотронувшись до его глаз палкой, сказала:

— Не будешь ты больше видеть зла, которое превратило твои глаза в мутные стёкла.

И выросла у человека третья пара рук, и ладонями закрыл он глаза.

И дивились люди чарам колдуньи, а она приказала Мамбеку сесть на землю и скрестить ноги. Когда он повиновался, она прошептала другое древнее заклинание и, дотронувшись ладонью до его головы, превратила на века в каменную статую. Возрадовались люди оттого, что избавлены от злодея, и поместили статую над воротами при входе в город, чтобы все входящие путники знали, что в этом городе не слышат, не говорят и не видят зла.

— Поистине удивительная история! — сказал Ашман. — Теперь, когда я знаю, как эта статуя оказалась на стене, ответь мне на второй вопрос.

— Что касается прекрасной музыки, то знай, брат, что есть в этом городе Сад мелодий. Этот волшебный сад прилегает к дворцу Мелодении. Каждое утро с восходом солнца приходит она туда, садится в тень под ветви высокого дерева и начинает играть на волшебной арфе. Вместе с её музыкой распускают свои хвосты павлины, щебечут птицы и струятся фонтаны.

Выслушал Ашман незнакомца и спросил:

— А как добраться мне до этого дивного места? Как найти эту прекрасную деву?

И ответил ему незнакомец:

— Чтобы попасть туда, следуй прямо по брусчатой дороге. Как только окажешься у золотых решётчатых ворот, знай, что это и есть вход в Сад мелодий.

Запомнил Ашман всё, что сказал ему человек, и лёг спать. Проснувшись утром, едва первые лучи солнца показались из-за горизонта, поблагодарил он незнакомца и его жену за гостеприимство и, простившись, отправился в Сад мелодий. Проходя по улицам мимо домов, вновь услышал он прекрасную музыку, которая с каждым шагом звучала всё громче и громче. Словно зачарованный, шёл он до тех пор, пока не показались золотые ворота. Войдя в них, очутился Ашман в Саду мелодий.

Гуляя по его аллеям, видел он мужчин и женщин в белоснежных одеждах, которые пили вино, срывали виноградные гроздья, смеялись и танцевали, потому что касалась их ушей прекрасная музыка, наполнявшая сад. Понял Ашман, что живёт в этих местах радость, какой нет там, откуда он прибыл. Облачённый в чёрные одежды, чувствовал он себя неловко среди этих людей. Вдруг его глазам предстало высокое ветвистое дерево с пышной зелёной кроной.

Подошёл Ашман к нему поближе и увидел в тени под ветвями женщину. Она сидела с закрытыми глазами и так нежно перебирала золотые светящиеся, будто лучи солнца, струны арфы, что сердце его начало распускаться, подобно бутону цветка. И понял Ашман, что это и есть та самая Мелодения, в поисках которой он проделал длинный путь.

Нельзя сказать наверняка, сколько ей было лет. Несмотря на то, что старость сделала её волосы седыми и украсила лицо морщинами, душа её оставалась молодой. Облачена она была в одежды белее облаков, а на голове разноцветными каменьями сверкала диадема.

Сел Ашман напротив неё и просидел до самого вечера. А когда солнце, устав висеть в небе, упало за горизонт, мелодия арфы прекратила струиться.

Люди начали расходиться, а Мелодения открыла глаза и увидела подле своих ног Ашмана. Изумившись его чёрным одеждам, она молвила:

— Приветствую тебя, юноша! Ответь, как твоё имя? Из каких земель ты пришёл в это место и отчего на тебе такие тёмные одежды?

И так отвечал ей Ашман:

— Приветствую тебя, Мелодения! Имя моё Ашман. Держу я свой путь из города Фархидада, которым правит султан Джахандэ. Царит там вечная тьма, и он говорит, что это из-за того, что птица Чернюга укрывает город своими крыльями. Но однажды я усомнился в его словах, поэтому султан разозлился и приказал стражникам выгнать меня из города. Так, оказавшись в пустыне, я отправился куда глаза глядят в надежде на то, что отыщу подтверждение своим сомнениям и разоблачу Джахандэ.

Выслушав Ашмана, Мелодения сказала:

— Поистине в сердце твоём больше храбрости, чем во всех океанах воды, раз ты решился отправиться в такой далёкий путь и найти это место. Однако даже таким стойким людям, как ты, нужен отдых. День почти закончился, и я вижу в глазах твоих усталость, поэтому позволь предложить тебе ночлег в моём дворце.

Изумился Ашман такому подарку судьбы и принял предложение.

Оставив отдыхать свою арфу, отвела его Мелодения в хамам, где он смыл с себя грязь, накопленную в дороге, а после велела слугам принести белую одежду для гостя, а ту, в которой он пришёл, предала огню.

Затем она распорядилась, чтобы ему в комнату принесли лучшие кушанья, какие только были во дворце. Когда Ашман утолил голод, глаза его начали закрываться и он лёг спать.

На следующее утро он вышел из своей комнаты в Сад мелодий и, услаждая слух музыкой, просидел подле Мелодении до тех пор, пока солнце не спряталось за горизонтом. Дождавшись, когда последний человек покинет сад, он спросил:

— Мелодения, ответь мне, зачем каждый день, с рассвета до заката, играешь ты в этом саду?

И вот что она ответила.

Мелодения и Раджи рассказывают свои истории

— Дело всё в том, — ответила Мелодения, — что пять десятилетий назад жизнь людей здесь была невыносимой, потому что тела их были поражены болезнью ужасней чумы. Уродовала она их так, что невозможно описать словами. Забирала она волосы, ногти и зубы, а тела медленно, день за днём, гнили и источали зловонье. Никто не знал, по какой причине она появилась и как её излечить.

Тогда нам с моей сестрой Сияной было по восемнадцать лет. Природа щедро одарила нас красотой, и мы были словно две цветущие розы. Наши золотистые волосы имели одну длину и спадали до самых бёдер. И хотя наши тела по непонятной нам тогда причине не были затронуты болезнью, безнадёжность поселилась в наших сердцах.

Однажды утром мы шли с ней по главной площади, заполненной умирающими людьми. Как вдруг какой-то человек, истощённый болезнью, окликнул нас и попросил подойти. Мы приблизились к нему, и он, обратившись к моей сестре, сказал:

— Прекрасная девушка, я увидел у тебя флейту за поясом, поэтому и подозвал вас. Я нахожусь в этом аду уже несколько недель. Многих, кого я знал, забрала смерть. Думается мне, что и я не выберусь живым, поэтому прошу тебя, окажи мне небольшую услугу, сыграй на своей флейте. Мои уши не в силах больше выносить людские стоны, и раз уж мне суждено встретить смерть, то пусть она сопровождается прекрасной музыкой.

Сестра пожалела умирающего и, взяв флейту, принялась играть. Она играла до самого вечера, после чего мужчина поблагодарил нас и мы удалились. На следующий день сестра попросила меня пойти с ней на площадь, чтобы сыграть для этого человека. Хотя видеть изувеченные тела людей было настоящей пыткой, я согласилась, и мы вновь провели там весь день до наступления темноты.

Сестре нравилось видеть, что её музыка облегчает страдания того человека. Каждый день она приходила, чтобы в очередной раз подарить этому мужчине немного радости. Так продолжалось две недели, и вот однажды, вновь явившись на площадь, мы увидели, что произошло чудо — мужчина был абсолютно здоров. Он со слезами на глазах благодарил сестру за то, что она не позволила смерти забрать его.

К нам подошли и другие люди, которые находились рядом, когда Сияна играла на флейте, и сказали, что тоже чувствуют себя лучше. Услышать эти слова было великим счастьем, и мы решили, что если музыка помогла этим людям справиться с болезнью, то вылечит и остальных. С тех пор мы с сестрой каждый день приходили на площадь, куда выздоровевший мужчина созывал жителей. Мы своими глазами видели, как все те, кто слушал музыку каждый день, выздоравливали. Раны на их телах затягивались, они словно рождались заново. Все благодарили мою сестру и торопились рассказать об этом чуде другим жителям.

Город полнился слухами о волшебном исцелении, и с каждым новым днём всё больше мужчин, женщин и детей собирались на площади, дабы вновь обрести здоровье. Так продолжалось до тех пор, пока все жители Белуния не излечились от страшной, мучившей их тела болезни. Безнадёжность покинула сердца людей, и на лицах засияла улыбка. Они радостно танцевали, и по улицам стал разноситься звонкий смех. Но несмотря на то, что, подобно змее, сбрасывающей кожу, скинули они болезнь, моя сестра продолжала каждый день приходить на площадь и от восхода до заката играть на флейте. Однажды, когда я спросила у неё, зачем она это делает, если все уже спасены, сестра ответила мне, что теперь это её долг — играть на флейте. Мелодия этого волшебного инструмента исцелила людей, дала им новую жизнь, поэтому теперь, пока музыка будет звучать, городу не страшны никакие болезни. После этого случая лучшие здешние архитекторы решили превратить эту площадь в Сад мелодий, в котором мы сейчас и находимся.

Так получил Ашман ответ на свой вопрос, а Мелодения, сделав короткую паузу, продолжила:

— Теперь стоит тебе узнать кое-что о твоём султане. Как известно, прекрасная девушка притягивает к себе множество взглядов, мужчины влюбляются в неё, а что опаснее всего — теряют рассудок. Так вот, однажды это постигло одного человека, который жил в нашем городе. Стоило ему увидеть мою сестру и услышать мелодию флейты, как он тотчас влюбился в неё до безумия. Звали этого человека, забывшего весь мир от любви к моей сестре, Джахандэ. Он был страшным и неприятным мужчиной. Многие побаивались его, потому что занимался он колдовством и целыми днями изучал труды по чёрной магии. Каждый день он приходил на площадь, садился практически у самых её ног и слушал как заворожённый мелодии, струящиеся из флейты. Как только Сияна отнимала флейту от губ, он тут же вскакивал и начинал умолять её стать его женой. Но сестра каждый раз отказывала ему и торопилась как можно быстрей скрыться в лабиринте узких улиц.

Но Джахандэ не переставал её добиваться. Казалось, он не слышал отказов сестры. Так продолжалось довольно долго, пока в какой-то момент терпение его не иссякло, и он решил, что раз Сияна отвергает его и не быть ему с ней, то не должна она достаться никому. И вот однажды вечером, дождавшись, когда сестра закончит играть, подкараулил он её в тёмном переулке, занёс саблю и молниеносным ударом отсёк ей прядь золотистых волос. Обернувшись, она увидела его безумный взгляд и закричала. Джахандэ взмахнул саблей второй раз и отсёк ей голову.

В тот день мы должны были идти домой вместе, но я задержалась, беседуя со знакомой девушкой, а когда услышала крик сестры, со всех ног помчалась к ней. Но опоздала… Сияна была мертва, а Джахандэ замер с окровавленной саблей в руках. Упала я на колени, и по лицу моему потекли реки слёз. Но вдруг земля содрогнулась, и я увидела, как душа моей сестры начала возноситься к небесам. Паря в нескольких метрах от земли, она обернулась ко мне и сказала:

— Дорогая Мелодения, не печалься о том, что разлучил нас с тобой жестокий Джахандэ. Возьми срезанные саблей волосы и отнеси их к мастеру Нарану, он поймёт, что с ними делать.