До того, как ушел муж, она не обращала внимания на свое лицо. Не имело значения, какое оно, это лицо.
Оставшись теперь без мужчины, Софья критически оглядела себя: за сорок, волосы и зубы неплохие. Глаза — пустые и холодные. Нос небольшой, нестандартной формы. В молодости он делал её лицо своеобразным, запоминающимся. А теперь выглядел унылым, потому что её лицо — маска печали. И едва заметные морщинки разбегаются возле глаз, в уголках рта, посередине лба.
На такое лицо мужчины не заглядывались и не спешили знакомиться с ней.
И это вполне устраивало ее. Она не верила больше в мужскую порядочность, верность, преданность.
Стала находить жизненные примеры, подтверждающие мужское вероломство, предательство, похоть как главный мотив поведения.
Собирала анекдоты о том, как мужчины делают выбор партнерши, руководствуясь исключительно антропометрией — длиной ног женщины, размерами бюста или округлостью попки.
Теперь Софья обращала внимание на то, что многие мужчины пахнут немытым телом, пропотевшей одеждой, выкуренными сигаретами, вчерашней выпивкой. Вначале реагировала на таких решительным «фу!». Потом привыкла просто смеяться над этим и поймала себя на том, что презирает мужчин — всех вместе взятых, за все «хорошее».
Оказалось, что так относятся к мужчинам многие женщины её возраста, но показывают это только в своем кругу.
Отвергая мужчин в принципе, Софья ставила себя выше их, оказываясь вне круга невостребованных женщин.
В поисках единомышленниц она кружила по сайтам феминисток, но не прижилась ни на одном. Не обошлось и без общения с лесбийскими группами. Такое общение она тоже не смогла принять.
И строила свой новый мир. Работала, благоустраивала жилье, красиво одевалась, холила себя. Выглядела теперь хорошо, гораздо лучше, чем в браке. Да и муж Васенька, погуляв год со своей поздней любовью, стал делать попытки вернуться к ней.
Этого она вообще не понимала — как можно, предав человека, потом снова жить рядом с ним, как ни в чем не бывало?
Квартира принадлежала ей, поэтому шансов вселиться у разведенного мужа не было никаких.
В начале мая она отправилась в санаторий, расположенный в Сочи. Хотелось поплавать в бассейне с морской водой, принять сеансы, массажа, попить минеральной водички, пройти оздоровительные и косметические процедуры, понежиться под ласковым весенним солнышком.
Рано утром она на такси приехала из аэропорта в санаторий и с удовольствием оглядела ухоженную территорию, роскошные пальмы разных видов, обилие цветов, живописных альпийских горок и искусственных водопадов. Где-то совсем рядом шумел морской прибой, пахло теплым морем.
Санаторий принадлежал Министерству обороны. Её чемодан сразу подхватили сильные мужские руки, и она даже не заметила, как познакомилась с мужчиной, который проводил её в приемный покой. Сергей, неопределенного возраста — вероятно, около сорока, брюнет, показался культурным, с хорошими манерами.
Она доплатила за отдельный номер в лучшем корпусе, и они с Сергеем поднялись туда на лифте. Номер оказался комфортным, с большим балконом, нависавшим над морем. На балконе стоял ротанговый поэнг, который с первого взгляда пришелся ей по душе.
Открыв двери балкона, она обрадовалась свежему ветру и шуму моря, который стал отчетливо слышен. Раскладывая вещи, она забыла о Сергее и даже не заметила, когда он ушел.
На столике возле большой кровати лежала папка, в которой была собрана вся информация о санатории. Прочитав правила, она приняла душ, оделась и отправилась к лечащему врачу. Получив назначения процедур, она спустилась в столовую на обед.
Диетическая сестра провела её к столику в центре зала и познакомила с соседями. Это оказались три миловидных женщины от тридцати до сорока лет. Энергичная и раскрепощенная москвичка Лара. Стройная смуглая брюнетка Инесса из Нижнего Новгорода. Белокожая красавица с роскошными темными волосами Светлана из Санкт-Петербурга.
Обед был простым и легким, таким как ей требовалось. Борщ вегетарианский, гуляш с рисом, салат из капусты с оливковым маслом и кисло-сладким соусом, компот и груша. Софья съела ровно половину порции каждого блюда, выпила несладкий компот, а грушу захватила на полдник.
Лечебных процедур на день приезда лечебных процедур ей назначено не было. И она отравилась гулять по набережной, по территории санатория, по городу.
Она не заметила, как прогулка растянулась на несколько часов. Вернувшись в санаторий, она переоделась и снова пошла в столовую на ужин.
— Будем «на ты»? — предложила Лара. Софья согласно кивнула ей, любуясь её густыми волосами теплого рыжего оттенка.
— На дискотеку пойдешь? — спросила Лара. — Если соберешься, присоединяйся к нам. В девять часов мы будем в холле. А после дискотеки идем гулять вдоль моря. — Лара нравилась Софье своей живостью и общительностью.
— С удовольствием присоединюсь, — ответила она. И заметила, что на нее выразительно смотрит фактурный мужчина, сидящий за столиком в соседнем ряду.
Открытый высокий лоб, вьющиеся темные волосы, светлый костюм — записной красавчик типа «молодой Джек Николсон».
Убедившись, что Софья заметила его, он попросил официантку отнести и передать ей тарелку с бананами и апельсинами.
Увидев это, соседки по столу дружно расхохотались. Софья не поняла из-за чего именно. И чувствовала себя смущенной, стараясь не показать этого. Подаренные фрукты они съели.
Софья не восприняла знаки внимания этого человека всерьёз, полагая, что он просто шутит. Возможно, так он шутит с каждой новой женщиной, появляющейся в столовой. Шутник. Так она и называла его про себя, пока не познакомилась с ним.
На дискотеке первым её пригласил танцевать Сергей. Он подходил ей по росту и темпераменту. Танцевать с ним было удобно и приятно. Он то и дело шептал ей на ухо смешные комплименты о том, что у нее лучшие ножки в этом зале. Что её талия лучше, чем корпус у его гитары. Что от нее пахнет фиалками Монмартра.
Другие партнеры не танцевали так ловко. Некоторые просто прижимались и давили ей ребра. От таких она быстро избавлялась.
Светлана танцевала весь вечер с пожилым властным мужчиной, полковником из Генштаба, как шепнула ей Лара.
У Инессы кавалер был совсем молодым. И влюбленным в нее. Что ей очень нравилось.
А у Лары своего кавалера не было, несмотря на приятную легкость в общении и раскованность. Танцевала она с разными мужчинами. И ни один из них не показался Софье интересным.
Она издали помахала Ларе рукой и показала, что уходит. Вышла из клуба на свежий воздух. Захотелось к морю, и она двинулась на набережную. Здесь было много гуляющих. Она прошлась по пирсу и спустилась на каменистый пляж.
Поблизости никого не было. Она разулась и вошла в воду, оставив туфли на берегу.
Вода оказалась холодной. Но её свежесть, соленость и морской аромат искупали неудобство холода. Софья увлеклась и зашла глубже, подняв повыше подол платья. Через несколько минут она почувствовала, что замерзает и выбежала на берег.
Её обувь исчезла. Она поискала её глазами, немного прошлась по пляжу, осторожно ступая на камни, и двинулась к лестнице, которая вела с пляжа на набережную и на территорию санатория.
На лестнице сидел мужчина в светлых брюках. В руках он держал её туфли.
Софья взяла их, надела, сожалея о том, что испачкала обувь изнутри песком, налипшим на её мокрые босые ноги.
Наконец, она обратила внимание на мужчину и узнала в нем «шутника», который угощал её фруктами в столовой.
— Я — Юрий, — представился он. — «Ну и что из того», — хотелось сказать ей. Но она вздохнула и произнесла другое:
— А я Соня.
— Хотите, я угадаю, кто вы по профессии, кем работаете? — Она снова вздохнула, думая о том, что он, вероятно, следил за ней и пошел на пляж специально, чтобы познакомиться.
Она неодобрительно оглядела его. Лобастый, с темными глазами, упертый. И, наверно, приставучий. Кроме того, он все время выставлял вперед правую руку с обручальным кольцом.
— Ну, попробуйте, угадайте, — согласилась она.
— Вы — врач, — недолго думая, определил он.
— Как вы догадались? — устало спросила она. — Софья работала в суде и врачом не была.
— Просто я представляю вас в белом халате, строгую, серьёзную, ответственную. И очень профессиональную. Ваше призвание — спасать людям жизни.
— А ваше призвание в чем? — ей вдруг захотелось узнать, кто он такой этот наивный и прямой человек.
— Разве по мне не видно? — удивился он. — Она внимательно оглядела его.
— Нет, — ответила она. — Ничего особенного не заметно. — Он отчего-то покраснел и ответил с вызовом:
— Моё призвание летать.
— На чем? — опешила она.
— На самолетах. Сверхзвуковых. Испытывать их. — Он говорил это без рисовки. — Было понятно, что не врет.
— Ну и летайте на здоровье, — сказала она, не обращая внимания на его реакцию. — А мне пора отдыхать. И туфли мои, пожалуйста, больше не трогайте. — Она быстро пошла к себе в номер, думая о том, что ему не удастся задеть её души, потому что мужчины этого не стоят. Ну и что, что у него такой лоб, такие глаза, нос и голос, что кажется, будто они знакомы давным-давно? Он просто мужчина и ничего более.
На следующее утро она проснулась рано и вышла на балкон, завернувшись в простыню.
Утреннее море плескалось в лучах солнца и что-то шептало, виновато оправдываясь за ночное поведение. А ночью штормило и тогда море рычало и билось о берег, как будто старалось вырваться из дозволенных границ.
Соне сквозь сон казалось, что она не сможет спать при таком рыке, шипении и шелесте. Но на самом деле она спала, опьяненная свежим воздухом, лившимся через открытую дверь балкона.
Надев короткие шорты и майку, она бегом отправилась на набережную. Сделала там зарядку и пробежала несколько кругов по территории парка. Самочувствие было отличным.
Приняв душ, она быстро позавтракала в столовой, не дожидаясь соседок по столу, и отправилась на процедуры, которые растянулись до самого обеда.
В обед все собрались за столом в одно время. И стали делиться впечатлениями о вчерашнем вечере, лечебных процедурах, еде.
Когда дошла очередь до компота Соне снова прислали тарелку с фруктами — подарок от Юрия. На этот раз он угостил её грушами, крупными сливами и киви.
Она вежливо кивнула ему и раздала фрукты приятельницам. Инесса и Светлана снова начали посмеиваться.
— Главное, быть в согласии с самой собой, — заметила, пожав плечами, Светлана.
Наконец, до Сони дошло, что они веселятся оттого, что не понимают, почему такой равнодушной ко всему Соне с самого первого момента её появления оказывает внимание интересный кавалер. Ну, не влюбился же он в неё! И, конечно, объясняют они это просто сексуальной подоплекой, удивляясь — когда же и как она успела все это устроить? Соня не обижалась на них. В санатории свои нравы.
— Ты куда после обеда? — спросила её Лара.
— Немного полежу, может быть, посплю. Потом пойду гулять, — подумав, ответила Соня.
— Хочешь пойти со мной в кофейню возле рынка? Там такие вкусные и крохотные пирожные подают! А кофе просто отменный.
— Не знаю, как насчет пирожных, мы здесь и без них объедаемся. А кофе я бы попила. Давай встретимся в два часа в холле? — Лара согласно кивнула.
Гуляли они до самого ужина. Обошли центр города, доехали до дендрария, погуляли там, среди чудесных кустов и деревьев и увидели на спуске маленькую кофейню.
Здесь вкусно пахло ароматным кофе и хорошей выпечкой. Они заказали по кусочку пахлавы и кофе. Соня сфотографировала Лару на свою фотокамеру.
Общаться с ней хотелось, она была симпатична Соне и на новом, более близком этапе знакомства. Теперь она уже много знала о жизни Ларисы, о том, что она не выносила своего имени, поэтому называла себя Ларой.
Лара служила в госпитале имени Бурденко. А до этого у нее были командировки в Чечню, в районы боевых действий.
Она разведена после короткого раннего брака, имеет взрослого сына, который служит в армии. И много лет её любовью был женатый мужчина. На чеченской войне они жили с ним вместе, в одной палатке. И это были самые счастливые дни в её жизни.
— Ты не поверишь, до чего там все настоящее! И так дорога каждая секунда жизни! И такое счастье испытываешь, когда день закончился, а он живой и лежит рядом с тобой. — Лара отпила кофе, проглотив вместе с ним комок в горле, мешавший говорить.
— А дальше что было? — Соня слушала её с интересом.
— А дальше было вот что. Мы возвращались из последней командировки в свою дивизию. И еще в пути, когда мы сидели в «вертушке», он крепко обнял меня и сказал:
«Пора нам расставаться. Свою жену я не оставлю. Семья — святое. Дети же».
«А я, как же я?» — у меня тогда голоса не стало, я просто шептала.
«Ты очень легкая, теплая женщина. С тобой мне было хорошо. Найдется и для тебя нормальный мужик», — он отвел глаза и добавил. — «И на этом всё». — Встал и пересел на другое сиденье.
Аккуратно промокнув глаза, она продолжала:
— И я стала активно искать. Оказалось, что я действительно теплая. Желающих сблизиться было много, даже очень много. Но ни один не женился на мне. Именно об этом я хотела поговорить сегодня с психологом. Почему так? Разве я хуже других?
— Да нет, ты очень привлекательная, приятная. Ты мне больше всех понравилась здесь, — Соня говорила искренне, жалела её. — Расскажешь завтра, что сказал тебе психолог?
— Конечно. Давай завтра после обеда выйдем, погуляем и еще поговорим, — легко согласилась Лара. — Кстати, мы так и не дошли до кофейни возле рынка. Сходим туда.
После ужина Соня пошла на дискотеку одна. В танцзале было почти совсем темно. Звучала музыка. Но танцы еще не начались. И она присела на стул возле стены.
— Это судьба, — послышался знакомый голос. — Или нечто иное? — она повернула голову и увидела, что Юрий сидит почти рядом с ней.
Он пересел еще ближе и протянул руку, приглашая танцевать. И снова обручальное кольцо на безымянном пальце правой руки было выставлено напоказ.
«Наверно, такой же „верный муж“ как Ларин боевой командир. Но раз пришла сюда, надо танцевать, двигаться. Полезно для здоровья», — Соня подала ему руку, зазвучало танго.
Соня любила этот танец. Если нет любви, можно хотя бы вообразить страсть.
Но Юрий не был хорошим партнером в танце. Держал он её хорошо, двигался неплохо, но медленно. Поворачивался с опозданием. В итоге они не попадали в такт.
— Давайте быстрее, — сказала она. — Он чуть ускорил движения, но они стали менее точными.
Следующий танец она танцевала с Сергеем. Потом её пригласил Светланин полковник из Генштаба. Он вообще танцевал плохо. Топтался на месте и сопел. И прижимал её с такими вольностями, что хотелось шлепнуть его по руке. И с Юрием она больше танцевать не стала.
Когда она спускалась по лестнице в холл, направляясь в свой номер, её догнала Лара.
— Соня, можно тебя спросить о чем-то интимном, — запыхавшись и переведя дух, негромко сказала она.
— Ну, спроси, — Соня улыбнулась.
— Тебе Юрий как? Нужен? Нравится? Ты на него имеешь планы?
— Отнюдь, — засмеялась Соня. — С чего ты взяла?
— Ну, он ведь ухаживает за тобой…
— У меня с ним ничего нет, и не может быть, — ответила Соня.
Лара облегченно вздохнула и сжала её руку.
— Как хорошо! До завтра, шепнула она и направилась в танцевальный зал.
Соня поднялась в номер, приняла душ, надела любимую легкую пижаму и включила музыку. Она всегда брала с собой в поездки диски с записями Моцарта и Баха в исполнении акустической гитары. Прекрасные мелодии порхали и купались в переливах струн, навевали покой и сладостные чувства.