Шестнадцать

Гном

Это всё было на самом деле.

Пятница. Февраль. Зашел в пивнушку после работы. Хотелось выпить одну маленькую бутылочку, и потом, конечно, сразу домой. Я был сонным, очень уставшим. Вообще плохо переношу нашу российскую зиму. Следовало родиться где-нибудь на Мальдивах. Что бы я ни делал, зимой мне все время кажется, что я просто сплю. Я во сне. В белом-белом-белом сне.

Я взял пиво и подошел к металлическому столику с серой столешницей. Стульев возле него не было, поэтому я решил пить стоя. Плевать, что в ногах правды нет. Правда вообще непонятно где.

В пивнушке, помимо меня, находились только какой-то парень лет двадцати и странный старик. Очень странный старик. Я назвал его про себя Гномом. Потому что он был одет в дурацкий длинный красный колпак (хотя Новый год и даже старый Новый год уже давно прошли).

Старик был коренастым, низенького роста, у него сильно торчали уши. Ну натурально Гном.

Его лицо было таким старым, таким морщинистым. Казалось, ему лет сто пятьдесят. Одет он был в серые брюки и черную рубашку. Брюки поддерживались забавными синими подтяжками. Странный старик, да.

Я смотрел на него. Залип. Смотрел. Смотрел. Старик будто бы уловил этот настырный взгляд.

Подошел со своим темным пивом вплотную. Я был выше него чуть не на две головы. Он сказал:

— Что так смотришь? — голос был грубым, хрипловатым. — Знаю, неважно выгляжу. Но это неудивительно. Ведь я умер. Девятнадцать лет назад. И это не метафора какая-то красивая. Я действительно умер.

«Поехавший, –решил я.– Поехавший странный старикан».

— Меня похоронили на Первомайском кладбище представители городских служб. Там лежит мой труп. Над могилкой стоит безымянный крест. Я всю жизнь прожил в N-ске. В этом маленьком стремном городке. И после смерти я тоже здесь…

Он улыбнулся и обнажил свои желтые зубы. Между ними виднелись большие черные-черные щели. В эти щели, казалось, можно было провалиться. Страшный старый туземец. Он, наверно, уже сто тысяч лет обитает во дворах по соседству. Старый туземец, сошедший с ума. Сейчас начнет клянчить деньги или, может, попросит угостить пивом. Ай, ладно.

Старик продолжал:

— Я знаю этот город наизусть, как стихотворение. Не очень-то красивое стихотворение. Ты видишь одинокого мертвеца, но не удивляйся.

Он говорил неожиданные вещи, и было что-то чарующее в его интонациях и словах. Я решил (то ли в шутку, то ли всерьез) поддержать разговор:

— Умерли, говорите? И как там после смерти? Молчание.

— Я могу много чего рассказать, — вдруг молвил он. — Послушаешь?

Теперь мне его стало жалко. Наверно, ему не хватает общения.

— Рассказывайте, — сказал я.

— Да можно на «ты», не обижусь, я человек про-стой. Я родился в 1950 году. А умер в 1996-м. Короткая жизнь. Школа, музыкальный колледж, армия. После армии устроился в местный оркестр — играть на трубе. Можно посмотреть все документы, был такой в оркестре Василий Трифонов, это я. Крайний справа на коллективном фото 1974 года. Я все думал, что меня ждет слава большого музыканта. Хотел уехать за этой славой в Москву. Но то одно, то другое. Так и остался здесь. Испугался чего-то. Испугался, что не получится. Так и остался работать в местном Доме культуры. Когда ты молодой музыкант, жизнь кажется слишком легкой и беззаботной. И пусть даже у тебя нет много денег. А как на меня в молодости девки вешались — я был статный, красивый!.. Слишком беззаботно жил. Слишком.

«Ну и что — он мне будет пересказывать свою убогую биографию?» –недовольно подумал я.

— В девяностом году в ДК, с которым я связал свою жизнь, начались серьезные проблемы. Ручеек финансирования пересыхал. Однажды нам, оркестру, сказали: «Денег нет. Уходите». Я ушел, да так и никуда не пришел. Забросил музыку, работал слесарем, сторожем, дворником. Много пил. Жизнь, как говорится, катилась под откос. В итоге к сорока пяти годам я превратился в развалину. Уволился с последней работы, целые дни проводил за распитием самогона в кругу, скажем мягко, сомнительных личностей. Жена пыталась лечить, один раз даже сдала меня в наркологичку.

Я пролежал там три дня, а потом сбежал. И тут же настрелял денег на бутылку пива у прохожих. О, какое вкусное это было пиво! Не то что это, приевшееся…

Он отхлебнул из пластикового стакана. Я тоже немного отпил.

— Один раз в какую-то из лютых зим я сильно перебухал, — продолжал Гном. — И вот начал блевать, держась за зеленую оградку палисадника. Я блевал на этот чистый, холодный, блестящий, ослепительный снег. И думал: «Вот зачем это все? Зачем я? Зачем мир?» Знаешь, смерть и все, что было после нее, не прибавили ясности в этих вопросах.

Я по-прежнему не понимаю, зачем это все. И мне не очень-то сладко. Я устал…

— Ты перепрыгиваешь с темы на тему. Так как ты умер?

— Отравился алкоголем. Одна местная самогонщица делала очень плохой алкоголь. Я выпил его, заснул в лесочке возле автовокзала. В курсе, где это?

— Да.

— А поутру проснулся и увидел рядом… себя. Свой труп. Сам же я стал бесплотным. У меня не было ни рук, ни ног, ни головы. Но при этом я был.

— Чушь. Оттуда еще никто не возвращался.

— А я никуда и не уходил. В это трудно поверить, но я действительно превратился в призрака. Когда ты бесплотен, ты ощущаешь себя, в принципе, как и прежде, когда ты был живым. Ты ходишь, но у тебя нет ног. Гравитация на самом деле не должна на тебя действовать, но она действует. Это трудно понять. Ты дышишь, но дышать тебе не нужно. И есть, и пить. А трахаться мне и при жизни давно не было нужно. Хотя, конечно, отличия были. Например, меня никто не видел. И я не мог взять ничего руками.

— Ну а почему ты сейчас видим мне? И держишь этот стаканчик…

— Я открыл один секрет примерно через год после смерти. Слушай, ты смотрел фильм «Привидение»? Полузабытый трогательный фильм с Патриком Суэйзи, Деми Мур и Вупи Голдберг.

— Кажется смотрел, — неуверенно ответил я.

— Там один призрак объяснял главному герою, что если сконцентрироваться, собрать всю свою волю в кулак, то можно передвигать предметы.

— Да-да, что-то припоминаю…

— Я тоже однажды, бесцельно бродя по городу, вспомнил этот фильм. И потом, сидя на пригорке, долго пытался напрячь свою волю, чтобы сдвинуть маленький камешек с места. А потом вдруг будто что-то щелкнуло, и я материализовался. Я взял этот камень в руку и со всей дури кинул куда подальше. Как я был счастлив в этот момент! И ведь я мог не только кинуть камень, а много еще чего сделать. У меня было тело! Да, тело старика, но хоть что-то…

Позднее, встав перед какой-то стеклянной витриной, я понял, что похож на гнома.

— Да, я тоже заметил это.

— Тот факт, что у меня есть настоящее тело, приводил меня в восторг. Ведь получается, что я какбудто живой. Но через минуту я пропал. И опять несмог ничего сделать с лежавшими рядом камнями. Потом потихонечку-полегонечку научился контролировать этот процесс. Не терять концентрацию и оставаться во плоти не так-то легко. Меня хватает самое большее на пять-шесть часов. Потом долго приходится восстанавливаться. Как аккумулятору. Нужна долгая зарядка, чтобы вновь стать плотным.

Бред становится все цветастей и густей.

— Ну и? — подбодрил я собеседника, который в очередной раз отхлебнул пиво.

— Позднее выяснилась еще одна занятная вещь. Я не могу никуда выйти из этого города. Вообще. Однажды я дошел до таблички, где зачеркнуто слово «N-ск», и наткнулся на невидимую стену. И никак не мог пройти дальше. И сколько бы я ни проверял, в этой стене не было бреши. Наш город накрыт невидимым куполом. Куполом специально для меня. Я провел и другой эксперимент. Сел на поезд, который направлялся в Москву. Но как только мы проехали пару километров, меня снова остановила стена. Это было очень странно, ведь через меня проходил пассажирский поезд — шестнадцать вагонов, набитых людьми.

— А если бы ты в это время был плотным? Тебя бы раздробило поездом на мелкие кусочки?

— Нет, все иначе. Чем ближе я к стенам купола, тем хуже мои способности по превращению себя в плотного. Еще один, так сказать, занятный факт. Анепосредственно возле стен эти способности и вовсе пропадают. Там, в поезде, я просто не смог бы стать плотным. Таковы законы моего существования.

— А на самолете? На самолете пробовал вы-браться отсюда?

— Да, естественно. Все получилось примерно так же, как с поездом. Мы взлетели. А через не-сколько секунд я уперся в купол. Самолет прошел сквозь меня, а я, бесплотный, просто упал вниз.

Больно не было. Когда я бесплотен, я не чувствую физическую боль. Еще одно отличие от того времени, когда был живым. Короче, этот город стал тюрьмой для меня. Я прикован к N-ску. Я как бы дух нашего маленького дерьмового городишки. Этот факт сначала ввергал меня в отчаяние, но со временем я свыкся…

— Но твое положение не так уж ужасно. Можно делать все что угодно. Не надо работать, ты не обременен никакими социальными обязанностями…

— Это только кажется веселым. А на самом деле быть навечно запертым в теле немощного старика маленького роста в этом городе — не очень завидная участь. Возможно, я слишком был привязан к земным делам, не думал о возвышен — ном, и вот мое наказание. После смерти каждому человеку достается свое. То, что он заслужил. По крайней мере я так думаю. Надо было при жизни искать выход из этой повседневности. А я был глупым…

Кажется, его глаза заблестели, похоже, в них зарождались слезы. После небольшой паузы старик продолжил:

— Советую: пока не поздно, попытайся найти смысл. Смысл жизни, смысл этой вселенной. Попытайся думать не только о материальном. Попытайся думать о чем-то большем, чем просто повседневные дела. Иначе ты будешь целую вечность ходить по одним и тем же улицам и наступать на те же граб-ли. Целую вечность. А вечность — это как бы смерть наоборот. Те же яйца, только в профиль…

Я не знал, что на это ответить. Глотнул пива и задал новый вопрос:

— Чем ты занимался все эти девятнадцать лет? И почему не пошел к людям, не объявил о себе публично? Тобой бы заинтересовались ученые со всего мира…

— Быть подопытным кроликом? Ну уж нет. Я веду себя относительно тихо, и это мне кажется правильным. Чем я занимался все эти годы? Да много чем. Наблюдал за людьми. Люди удивительны конечно. Развлекался по-всякому. Я мог украсть из магазина всю выручку, а потом потратить на какую-нибудь ерунду. Но это быстро перестало приносить хоть какое-то удовлетворение. Потом я стал заходить в квартиры к людям и пытался говорить с ними. Помню, проник в обычную малогабаритку в пятиэтажке. Там жила одинокая моложавая женщина. Стал плотным перед ней, а она подняла крик. Заверещала: «Ты домовой, ты домовой, ты домовой?» Я ответил отрицательно. Она закричала еще громче. Затем выбежала в подъезд и, наверно, от соседей вызвала полицию. Когда полисмены приехали, я, естественно, уже исчез. И они посчитали, что дама перенервничала и немного двинулась. На следующий день я появился в ее квартире во второй раз. Не знаю, что на меня нашло, но я снял свою одежду и начал танцевать. Ее это поразило до глубины души — таких круглых от удивления глаз я никогда не видел. Да, не очень хороший поступок. Не знаю, зачем я это сделал, просто вдруг захотелось. Она снова вызвала полицию, а я снова исчез. Она ошибалась, я не домовой. Я городовой.

Старик прервался, чтобы выпить. Выпил и я.

— Был еще один случай, — рассказ продолжался. — Я оказался в хате у одного мужика. Появился прямо перед ним. Он сидел в семейных труселях, смотрел футбол. Увидел меня, возникшего из ниоткуда, из воздуха, и у него челюсть отвисла. Я запомнил его ошалелый взгляд. А потом он решительно встал, взял меня за шкирку, выволок в подъезд и спустил с лестницы. При этом не проронил ни слова. И знаешь, я думаю, он даже никому не рассказывал об этом случае. Он, скорее всего, просто не поверил в его реальность. Многие люди, даже когда сталкиваются с необъяснимым явлением, намеренно не признают его реальность. Ведь другим доказать существование чего-то не-объяснимого весьма проблематично. Люди, боясь показаться свихнувшимися, лучше уж убедят себя в том, что им все примерещилось.

— А жена твоя бывшая? Она осведомлена о твоей судьбе?

— Я, конечно, при жизни вел себя как скотина с ней. Мне хотелось только пить, о ней не думал. В итоге она выгнала меня. И правильно сделала. Да, я приходил к ней уже будучи мертвым. Сказал: «Я твой бывший муж». Она ответила: мол, ты же старый-престарый дед, ты не похож на моего мужа. И я действительно не похож. Когда-то я выглядел совсем иначе. Я пытался ей объяснить, что со мной случилось, но она просто не слушала. Послала меня к черту. Ну я и не стал ей докучать. У меня после смерти не может быть жены и не может быть друзей. Мой посмертный удел — одиночество. Видимо, так и было задумано. И вы все умрете, а я так и буду ходить по этим улицам, плотный или бесплотный…

— Стой, погоди, — я его прервал. — В детстве, когда мне было лет десять, мы с пацанами в летнем лагере вызывали гномика. Этот лагерь находился не здесь, а на югах, в Краснодарском крае. И была у нас там традиция рассказывать страшилки по ночам. А еще — вызывать гномиков. Уж не знаю, делают ли это современные дети… Я помню, что гномика мы вызывали ночью, приманивали его конфетами. А под утро одна девочка, испуганная и заплаканная, выбежала из палаты и сказала, что видела этого самого гномика. Тогда все решили, что у девочки просто богатое воображение. А вдруг девочка не врала и не придумывала? И вообще дети обладают особым взглядом на мир, безумно восприимчивым зрением… Теперь я начал пони-мать, откуда ноги растут у той детской шалости. Возможно, перед девочкой появился кто-то типа тебя. И до сих пор бродит по Краснодарскому краю. Может, и в других местах планеты есть такие же существа, как ты.

— Но я никогда с ними не свяжусь. Это ничего не меняет в моей судьбе.

Неловкое молчание. Пива у обоих оставалось уже на донышке. Я посмотрел в глаза моему собеседнику. Тихо произнес:

— Ты хочешь умереть?

— Сейчас скорее да, чем нет.

Ох, как же он грустно и жалко выглядел!

— А если я сейчас вытащу волыну и выстрелю в тебя?

— Возможно, я упаду, из раны польется кровь…

Но я не умру. Снова стану бесплотным. Смерти нет, но от этого не легче и не веселей.

— Знаешь, наверное, все-таки не видела та девочка гномика. Сознайся, что ты выдумал свою бредовую историю от первой до последней буквы. Ты просто старик, который от нечего делать рассказывает всякие небылицы про себя.

— Если ты не хочешь во что-то верить, то даже если увидишь это своими глазами… Но тебе уже не отделаться от меня и от того, что я тебе сказал.

— Я пойду возьму еще пива.

— Иди. Но все же попытайся найти смысл. Попытайся увидеть что-то большее, чем материальный мир.

сделал пару шагов по направлению к стойке. Обернулся… И не обнаружил старика-гнома. Он исчез. Как так?

Я вернулся к столику. На нем стояли два безнадежно пустых стакана с подсыхающей пеной по краям. А в противоположном углу пивнушки сидели мужики (они пришли, пока мы беседовали с моим необычным визави). Я поинтересовался, не видели ли они старика, который был тут минуту назад.

— Не видели мы, — откликнулся один из компании.

— Ну я стоял с ним, пил…

— По-моему, ты пил один. И вообще, парень, не канифоль мозги, не мешай нам отдыхать.

«Как так один? Как так?»

подошел к стойке. Барменшу завали Светла-ной. Она жила в доме напротив, я ее неплохо знал.

— Свет, а ты не заметила, сейчас на улицу не выходил старик, похожий на гнома, маленького роста и в красном колпаке?

— Не-а.

— Он должен был покупать у тебя пиво.

— Нет, никаких стариков и гномов сегодня не встречала.

Света игриво улыбнулась.

— Да как так? Я же прямо сейчас общался с ним.

— По-моему, ты заработался.

— Да не может быть, чтобы все это мне почудилось!

— У меня одна знакомая есть. Про нее даже газеты местные писали. Она тоже говорила, что видела гнома. Несколько раз. Вызывала полицию, те приезжали и ничего не находили. Они посчитали, что она немножко заболела мозгом.

она действительно после этого стала не совсем нормальной. Спуталась с какими-то мутными экстрасенсами. С работы даже уволилась. Так что ты поосторожней…

— Нет, я точно уверен, что не сошел с ума.

— Знаешь, может, этот гном просто живет в твоей голове? Тебе надо избавиться от него и жить дальше.

— Долбаный гном! Налей мне еще.

Разговаривать дальше на эту тему показалось бессмысленным. Я выпил еще кружку, а потом вышел на улицу.

«Блин, а ведь гном прав. Со своей жизнью надо что-то делать, –подумалось мне. — Надо найти смысл. И, наверно, я попробую бросить пить…»

Я вдохнул этот бодрящий морозный воздух и зашагал быстрее.

Мультивселенная

1

— А я напоминаю, что это радио «Иллюзия свободы». Меня зовут Леонид Крутой, и игра «Мечты Сбудутся» продолжается! Сегодня к нам дозвонился Василий. До рекламного блока он ответил на все три вопроса нашей игры. Ты рад, Вася?

— Да, я очень рад!

— Теперь ты можешь рассказать о своей мечте. И, возможно, радио «Иллюзия свободы» уже через три месяца выберет именно тебя, и мы исполним то, что ты пожелал. Естественно, мечта должна быть такой, чтобы ее можно было осуществить. «Хочу мир во всем мире» не прокатит. О чем мечтаешь, Вася?

— А я хотел мир во всем мире… Шучу, конечно. Меня зовут Вася, мне 28 лет…

— Наши слушатели уже знают это.

— Я работаю на стройке. Работа тяжелая. Прораб постоянно доканывает. Надеюсь, он сейчас не слышит эту программу. Так вот… Работа вроде хорошая, но тяжелая. А я всегда мечтал, чтобы у меня было свое кафе. С самого детства. Я бы там был за бармена, натирал стаканчики. Такой деловой, в белой рубашке, с черной бабочкой. И я бы назвал свое кафе «Мультивселенная»…

— Ну что ж, хорошая мечта…

— И чтобы, знаете, там играла живая музыка. Струнные всякие, гитары, виолончели. Чтобы концерты были по выходным, на которых бы выступали три самые модные группы нашего города…

— Мы тебя поняли!

— А еще у меня есть девушка, которую я люблю. А она меня пока не очень. Она вообще не знает об этом. Ее зовут Катя. И вот она придет в мое кафе, а там я натираю стаканчики. И я скажу ей: «Добро пожаловать в мою мультивселенную». Это будет круто! Моя мультивселенная! Где наша вселенная — это одна из множества вселенных. Где наш мир — один из многих миров. Я уже устал, если честно, вкалывать на стройке. И когда она зайдет, я ей сделаю самый лучший коктейль. Подам ей его, а потом предложу выйти за меня замуж.

— И обручальное кольцо будет в коктейле, ага. Мы тебя поняли, Вася. Оператору расскажете остальные подробности. Всего доброго! Сейчас у нас по плану песня от очаровательной Натали, а затем на наши вопросы будет отвечать новый участник игры — Игорь из Волопуйска.

Полилась музыка, и некий другой мужской голос произнес: «Радио „Иллюзия свободы“ — оставайся на нашей волне!».

И лишь после этого в дело вступила Натали.

— Блин, приветы даже передать не успел.

Василий бросил мобильник на кровать.

— Да не выиграешь ниче ты в этом радио, — сказала соседка по коммуналке Зоя Ивановна, войдя в комнату Васи в бигудях и в халате. — Я все слышала.

— Спасибо, Зоя Ивановна, что верите в меня. Это очень мне льстит.

2

Однако два с половиной месяца спустя нашему герою позвонили с радио «Иллюзия свободы» и сказали, что он — один из победителей.

— ААААААААААААААА! — отреагировал Вася. — Я в восторге! АААААААААА!

— Мы все организуем, — заверил некий голос в трубке. — Наша команда завтра вылетает в твой город, будем решать вопросы. Жди новых звонков от радио «Иллюзия свободы».

— Я выиграл! Я выиграл! — кричал Вася, нелепо танцуя в своей съемной комнате в честь нежданной победы.

Потом набрал номер мамы и рассказал о случившемся ей. Мама тоже обрадовалась, но при этом заметила, что надо все-таки быть поосторожней. Мол, вдруг это мошенники.

Следующее утро. Как обычно Вася проснулся между шестью и семью утра. Проснулся сам. Дело в том, что Вася вообще не заводил будильника — ни на телефоне, ни где-либо еще. Не заводил, так к как считал, что когда выходишь из сна несамостоятельно, весь день идет насмарку, весь день ходишь раздражительный. В связи с этим он старался всегда засыпать в одно и то же время, пораньше.

На нынешней его работе было тяжело и скучно: спецовки, спецтехника, стройка, угрюмые лица. Но сегодня один из напарников заметил, что Вася не сосредоточен на своем деле.

— Хватит думать и считать ворон, меси цемент! — заорал этот напарник. Звали его Андрей.

Андрей, кстати, и сам был склонен к думам. В основном на темы политики и устройства общества. Например, вчера он поделился с Васей некоторыми своими выводами:

— Несправедливость царит кругом. Угнетают нас А так хочется, чтобы все вольно жили. Чтобы можно было воровать и не таиться. Вот в какую страну хочу.

Вася ничего не ответил. Ему было все равно. А сейчас было вдвойне все равно — ведь он выиграл, ведь у него скоро осуществится мечта. Он объяснил Андрюхе:

— Недолго мне осталось вкалывать тут. Завтра я уже не приду на стройку.

— Это почему?

— Потому что мне теперь это не нужно. Жизнь меняется к лучшему.

— Деньги тебе что ли не нужны? Спиться хочешь?

— Не понять тебе. Потому что темный ты человек.

Под конец рабочего дня наш герой сообщил прорабу, что уходит с работы. Тот пообещал рассчитать на следующей неделе. Но сейчас, сообщил он, денег пока нет. И добавил:

— А вообще зря ты это все. Смотри, без штанов останешься.

Распростившись с прорабом, Василий зашел в дешевый бар на соседней улице. Одинокие лимитчики любят бары. Потому что дома никто и не ждет. Бары — для одиноких. В этом баре работала Катя. «Барная нимфа», как называл ее про себя Вася. Да он пил именно в этом баре, только потому, что она там работала. Катенька — простая светлая девушка. Побитая жизнью, но все равно добрая. Была замужем, развелась. Пятилетнего сына воспитывала одна.

Катя приносила ему пиво, так приветливо улыбалась. Он хотел, чтобы она стала его девушкой. И именно о ней он говорил тогда на радио.

Вообще они уже давно были знакомы, и не так уж редко перекидывались приятными фразами друг с другом. Один раз он даже позвал ее к себе в коммуналку, но она сказала, что не может, что после работы надо к сыну. С тех пор он не пытался делать резких шагов в ее сторону. Решил, что у него слишком мало денег и слишком неказистая жизнь для этого. Но сегодня вновь осмелел. И ближе к закрытию предложил:

— Катенька, а пойдем ко мне. У меня сегодня радостное событие.

— Какое?

— У меня скоро будет свое кафе. Серьезно! И я хотел предложить тебе быть со мной. И я хочу, чтобы ты уволилась из этого бара. Ты лучше, чем этот бар. В моем кафе всегда нашлось бы для тебя место.

Рассказал он про радио, про то, что сказал в прямом эфире, что любит ее, про конкурс, про то, как ему позвонили… Катя растрогалась. Потом они выпили, потом все-таки поехали к Васе, и наконец провели ночь вместе.

3

А мечты-то действительно сбываются, с утра констатировал Василий. Катя уже упорхнула, ей вновь надо было на смену. Вася остался один. Ему было хорошо от того, что было ночью, и от того, что никуда не надо идти теперь. Больше никаких строек!

Команда радио связалась вновь с нашим героем еще через неделю. На этот раз сообщили, что кафе Васи будет располагаться в бывшем кафе «У Лосося». Он помнил это кафе. Когда учился в технаре, несколько раз водил туда подруг. Водил, а потом неделями жил впроголодь… Дороговато там было.

— Вывеску поменяем, внутри тоже сделаем все в лучшем виде. Будет реальная мультивселенная. Уже через месяц ты войдешь в него и обалдеешь.

— А пораньше можно посмотреть?

— Нет, это не соответствует формату нашего шоу. Это должен быть шок. Супермегасюрприз.

— Хорошо, я дождусь. Выбора-то, я так понимаю, у меня нет.

Этот месяц был долгим, этот месяц был месяцом перемен. Вася переехал из коммуналки к Кате на квартиру. Познакомился с ее пятилетним сыном, Вадиком. В принципе они понравились друг другу.

В плане подготовки к легендарной встрече нашего героя со своим кафе тоже было сделано многое. Это касалось не только внутренней отделки «Мультивселенной». Пришлось побегать с документами по всяким инстанциям — переоформить кафе на Васю без его личного присутствия никак не получалось.

Также выяснилось, что у Василия не было хорошего парадного костюма. А выглядеть надо было на церемонии, когда ему отдадут ключи от «Мультивселенной», на все сто.

— Там ведь и телевидение будет, и людей много, — проинформировал голос в трубке. — Поедем завтра за костюмом.

И, действительно, наутро после этого разговора к дому Васи приехали двое молодых людей. Столичные пижоны. С планшетиками и полупрезрительными комментариями по поводу всего, что творится за окнами автомобиля. Основной смысл этих комментариев был таков: это просто дыра, черная дыра, а не город.

Вместе с Васей они отправились в самый большой в «этой дыре» торговый центр. Выбирал Вася недолго, остановился на варианте коричневого цвета. Этот костюм-троечка действительно как-то преображал Васю, делал его более интеллигентным на вид.

В этом же костюме он пришел к Кате на работу. В костюме и с цветами. Она удивилась и обрадовалась. Вася показался ей неким сказочным принцем. У которого скоро наконец-то будет что-то свое. Свое кафе. И они будут жить вместе долго и счастливо.

4

Итак, настал тот самый день — день чествования Васи как одного из победителей шоу «Мечты сбудутся». Это была теплая летняя суббота. Ранним утром Вася и Катя, держась за руки, вышли из подъезда, очень красивые, очень нарядные. Будто молодожены. Сели в специально заказанное для них такси и поехали в бывшее кафе «У Лосося».

В такси Катя поинтересовалась:

— Я у тебя уже как-то спрашивала, но ты мне не ответил. А какие вопросы тебе задавали в той игре?

— Да самые обычные. Что делать? Кто винтоват? Зачем это все?

Пауза.

— Ясно. Забавная игра.

Пауза.

— Ну да.

Подъехали. А там, на площадке возле кафе, уже столпилось много людей. Зеваки, журналисты, полицейские. Оказались тут и некоторые Васины знакомые. В том числе и такие, у которых зимой было снега не допроситься. А теперь они стояли тут, смотрели, восхищались, завидовали.

Автомобиль остановился возле красной ковровой дорожки, ведущей ко входу в кафе. Над входом висела ярка, весьма дорого выглядящая вывеска — слово «Мультивселенная», составленное из больших синих объемных букв.

Парень и девушка вышли из такси. Им зааплодировали. И ни он, ни она никогда еще не были так счастливы. Никогда им еще не уделяли столько внимания.

— Слышишь, как нас приветствуют? Мы как номинанты на «Оскар», — шепнул Вася своей спутнице.

Катя улыбнулась в ответ.

Чуть позднее журналисты взяли интервью у победителя шоу.

— Что вы чувствуете?

— Радость, конечно. Я сейчас расплачусь от радости. У меня будет свое кафе! В это трудно поверить! И еще недавно у меня появилась любимая девушка. Я ее действительно люблю, и скоро мы поженимся.

— Вы уже сделали ей предложение?

— Нет, но это лишь вопрос времени…

— Вот тут все удивляются, почему такое название у кафе. Можете объяснить?

— Просто я считаю, что на самом деле мы живем в мультивселенной. То есть существует не только наша вселенная, но бесконечное множество вселенных. Каждое изменение, каждое наше решение создает новую вселенную, где все происходит по другому, альтернативному сценарию. Это, кстати, не бред, об этом многие современные физики говорят. И в каждом из нас пульсируют все эти вселенные, потому что мы, люди, уникальные существа, мы — живые и разумные… Мы обладаем особым измерением — измерением разума.

— Ну что ж, замечательно. А вы уже видели обстановку кафе?

— Пока еще нет. Вот сейчас, кажется, пора заходить. Сейчас мы все узнаем…

Да, ведущий церемонии Паша Безбашенный сделал знак Василию, чтобы тот подходил к красной ленточке перед входом. Пришло время символически перерезать ее.

— А можно я это сделаю вместе с Катей? — спросил Вася ведущего. — И можно в кафе мы войдем вместе с ней?

— Нет, — неожиданно резко возразил ведущий. — Победил ведь ты, а не она. Мы приходим в этот мир одни, уходим одни и ленточку перерезаем тоже одни. Извини, таков порядок.

Сказав это, Паша Безбашенный как-то странно, не совсем по-доброму, улыбнулся.

— Катя, подожди немного, — обратился Вася к своей возлюбленной. — Постой в отдалении.

— Все нормально?

— Да. Просто я должен быть один. Так положено.

Катя, поджав губы, послушалась и отошла в сторону.

Ведущий, с пошловатыми шутками комментируя толпе все происходящее, передал Васе ключи от кафе и большие ножницы. Раздались, как говорится, бурные продолжительные аплодисменты. Вася перерезал ленту. Потом открыл тяжелую входную дверь своего кафе и сделал шаг…

Сзади все еще слышалось, как хлопали люди.

А потом дверь затворилась, и Вася оказался в полной темноте. Внезапно споткнулся об что-то, о какой-то высокий порожек, жестко упал и потерял сознание.

5

Очнулся. Все в том же красивом коричневом костюме. Но в несоответствующем этому костюму месте — на свалке. То, что вокруг была свалка, Вася понял, когда привстал и огляделся. Свалка везде, куда ни взглянешь, до самого горизонта. Свалка на фоне заходящего солнца. Постапокалиптическая картина. Картина из тревожного сна.

Бесконечная куча брошенных, сломанных вещей, и ни одного человека в обозримом пространстве. Не было людей, но было много чаек, вольно парящих, громко кричащих.

«Чайки. Даже когда летают не над морем, а над помойкой, все равно красивые», — подумал Вася. Он где-то слышал, что есть чайки, крик которых похож на человеческий смех. Он где-то слышал, что помоечные чайки — переносчики всякой заразы. И все эти факты в данных обстоятельствах приобретали зловещий оттенок.

Вася решил идти в сторону солнца. Он сам не мог объяснить, почему именно туда, просто решил. И, конечно, его сознание, когда он двинулся в неизведанный путь, занимали не только чайки. Но и в принципе ситуация. Он хотел понять, где он и что с ним произошло.

И еще хотелось вернуться обратно. Туда, где солнце, лето, Катя, апплодисменты, улыбающиеся лица… Вася размышлял:

«Что со мной случилось? Меня ударили по голове и отвезли на свалку? И все это было подставой, розыгрышем, а я повелся. Просто на меня оформили кафе, и теперь там будут вести свои темные делишки. Но почему свалка такая огромная?»

Вскоре появилась и вторая, так сказать, альтернативная версия.

«Я попал в другую вселенную. И, значит, кафе оправдало свое название, куда больше чем я ожидал. Кафе стало порталом в другие миры… Поразительно! Но как это вообще возможно? Не понятно, как это возможно, но это объясняет почему здесь нет людей, почему здесь все так странно. Другие миры ведь могут быть самыми странными»

А следующий поворот реки мыслей нашего героя был уже совсем в другую сторону:

«Надо было журналистам сказать что на самом деле каждый из нас и без всяких научно-фантастических теорий живет во всей мультивселенной. Как пел Виктор Цой, тот, кто в 15 лет убежал из дома, вряд ли поймет того, кто учился в спецшколе. Люди могут жить в одном городе, но в разных вселенных. Люди могут жить, жить, а потом — бац, вторая смена, — оказаться на свалке. И никто из прошлой жизни, из прошлой вселенной не придет и не спасет…»

От последних выводов Васе стало особенно грустно. Он разнервничался, пнул неудачно очутившуюся на его пути куклу. Это была не кукла Барби, это была кукла советского образца, выполненная в советской стилистике, достаточно большая, резиновая… Она смачно отлетела на несколько метров.

Брошенные куклы — это всегда грустно.

«Надо избавить голову от всего лишнего. Надо подумать о выживании». И первое что нужно достать — это вода, справедливо рассудил наш герой.

Всего полкилометра спустя его взгляд выцепил в окружающем хаосе пластиковую полторалитровую бутылку. Василий подошел поближе. Бутылка была наполнена прозрачной жидкостью, скорее всего, водой Открыл, понюхал, сделал один осторожный глоток. Да, самая обычная вода — никаких разочарований.

Бутылку Вася, конечно, взял с собой.

«Кукла, полторашка с водой… Значит, и люди должны быть».

6.

Данное предположение тоже очень скоро подтвердилось. Сначала Вася заметил маленькую точку вдали. Потом стало ясно, что точка двигалась по направлению к нему. Еще немного, и точка приобрела человеческие очертания. Это был какой-то мужчина.

Вася чуть ли не побежал, когда это понял. Он хотел побыстрее побеседовать с этим загадочным незнакомцем. Любой встреченный человек в данной ситуации вселял надежду на возвращение обратно. Вася забыл об опасности, он не хотел быть здесь один, хотел с кем-нибудь поговорить. Тем более, что садилось солнце и становилось темней…

Мужчина тоже увидел Васю, стал махать руками, убыстрил шаг. И вот они поравнялись друг с другом.

— Здравствуйте, — поздоровался Василий.

— Привет, — откликнулся незнакомец.

Это был бородатый мужчина (Вася сразу прозвал его про себя «бородачом») в черном кожаном плаще лет сорока. Выглядел он в целом нормально, однако ощущалась и какая-то потрепанность в его образе. Видимо, не так мало времени он уже провел на свалке.

— Я здесь заблудился.. — начал разговор Вася.

— И я. Уже второй день брожу, — устало сказал бородач.

— Меня Вася зовут.

— А я Игорь Саныч.

Мужчины пожали друг другу руки.

— И как вы, Игорь Саныч, здесь оказались?

— На «ты» можно. Все свои же. Оказался очень просто. Вышел из дома, надо было в магазин за хлебом. А у нас дом такой интересный, с арочкой. Надо ее пройти, чтобы оказаться на магистральной улице, где как раз находится продуктовый. Короче, когда я прошел через эту арку, у меня резко закружилась голова, потерял равновесие, потом сознание… И все. Когда я открыл глаза, я уже был тут. И, по правде говоря, был шокирован.

В ответ Вася рассказал свою историю, как он очутился здесь. Завершался этот рассказ так:

— Это параллельная вселенная. Я думаю, что это параллельный мир.

— Значит, арочка в моем доме стала тоже неким порталом?

— Да. Конечно, ситуация сложная, но отчаиваться не надо. Если сюда можно войти через некие порталы, то, наверно, можно и выйти.

— Это да. Это согласен.

— Надо их искать. Но здесь все такое одинаковое…

— Да чего нам бояться? Бояться надо не других вселенных, а других людей…

— С этим, конечно, трудно поспорить…

Пауза.

— Так в какую сторону пойдем? — спросил Игорь.

Вася задумался. Потом выставил правую руку вперед (в такой позе он был похож на памятник Ленина) и сообщил:

— Предлагаю пойти туда

— Туда?

— Да, туда.

— А может…

Вася не стал слушать Он сделал несколько решительных шагов в выбранном направлении. Он хотел утвердить себя в качестве лидера, хотел быть ведущим, а не ведомым. Игорь остался где-то за спиной.

— Подожди, не спеши ты так, — сказал он.

— Почему это? — Вася обернулся.

«Бородач» уже стоял вплотную к нему. И в его правой руке блестел длинный нож. В следующее мгновение злодей пырнул им Васю несколько раз. Это было очень быстро, очень неожиданно.

Вася почувствовал непередаваемую боль где-то в брюшной полости, согнулся, схватился за живот, за разодранный жилет и белую рубаху под ним. Пальцы залила липкая кровь… Герой упал, и из последних сил исторгнул из себя что-то среднее между криком и хрипом:

— За что? За чтооооооо?

— Привет тебе от радио «Иллюзия свободы», самого влиятельного радио во всей мультивселенной и лично от его директора Автора Всемогущего, — спокойно вымолвил убийца.

Передав этот жуткий привет, он, несколько мешкая, как бы сомневаясь, развернулся и стал удаляться прочь.

В этот же момент отовсюду — с неба, из-под земли, слева, справа — послышалась музыка. Будто понаставили гигантских божественных колонок и усилителей, подсоединили их, и теперь они зазвучали. Музыка была знакома Васе — это была заставка радио «Иллюзия свободы», он ее слышал много раз в своей коммуналке. И эта музыка буквально разрывала на части его сознание.

Эта музыка стала саундтреком к его кончине в этой вселенной.

Соло хикки

Я добровольно заточил себя. Здесь, в этой комнате.

И выходить никуда не хочется. Снаружи, в настоящей жизни, у меня как-то ничего не получилось. Я не социализировался. Я потерпел много поражений. Я решил, что да и черт с ним! Немного еды, соседский вайфай, сигареты — это все, что мне надо. Весь я в Интернете.

Я не выходил на улицу уже несколько месяцев. Я общаюсь только с отцом и матерью. Да и этого я бы хотел избежать, если бы мог. Но они же меня кормят. И покупают сигареты. Это налагает определенные обязательства. Ненавижу обязательства.

Наверно, разговаривают там между собой, мол, какой наш сын вышел непутевый, дебил, но все равно кормят. Если бы не они, я бы сдох. Они меня кормят, но не понимают. И общество не понимает. Конечно, не понимает.

— Иди пройдись, — много раз говорила мама.

— Да не хочу я туда, мне тошно. Когда я жил как все, я испытал столько боли… А сейчас мне спокойно.

— Ну как же так можно?

— Вот так. Можно.

Я сижу перед компьютером и строчу посты на сайт клуба книголюбов. Или смотрю порнушку. Или читаю. Или смотрю фильмы. Или общаюсь с какими-то неведомыми девушками в соцсети. Все им вру про себя, и мы разговариваем про всякий культур-мультур, про жизнь. Которой у меня, в общем-то, и нет.

Главное условие — девушка на фото должна быть симпатичной. Только это и вдохновляет.

— Ну и просидишь ты здесь свою жизнь вот так. ВСЮ ЖИЗНЬ! Не страшно?

— Нет, не страшно. Жить полной, обычной жизнью — страшнее. Обычная жизнь — это подвиг, на который я не способен. Там страшно, а здесь спокойно.

Просижу и просижу. И что?

Я — настоящий русский хикки. Если бы молодость пришлась на 1980–е, то, возможно, стал бы хиппи. Хикки и хиппи — оригинальная шутка, да? Но молодость пришлась на другие годы. На хаотичное и непонятное время.

Совсем недавно я еще был «нормален». Я учился в педколледже, одно лето даже подрабатывал курьером. А когда получил диплом, сошел с ума. Пришел домой и не вышел обратно. Теперь мое «активное» прошлое — как в тумане. Кажется, это было тысячу лет назад. Мне двадцать один, мой мир — моя комната. И больше мне ничего не надо.

То есть надо, но минусы этого «надо» перевешивают плюсы.

Там, снаружи, интересно. Там есть куча удовольствий. Но опасностей в два, нет, в четыре раза больше. Там страшно, и никакие удовольствия не способны избавить от этого страха. Там царят смерть и рабство.

Если бы я жил в Европе, я бы, может, преуспел в чем-нибудь. А здесь… нефть и варвары, нефть и варвары — увольте.

Пока вы там воюете, я буду в этой комнате. Забытый, но еще живой.

У меня много времени и есть определенная свобода.

Я ложусь спать под утро. И просыпаюсь часов в шесть вечера. Вот такой у меня график. Мне нравится ночь. Ночь тиха, и за окном редки машины. Ночь тиха, отключают фонари, а я сижу и пялюсь в монитор.

Есть ли у меня какие-то планы? План один — просто существовать. И чтобы не было страшно.

Вообще есть еще несколько причин, по которым я выбрал добровольное заточение. К примеру, я просто слишком уж большой индивидуалист по характеру. Мне не суждено прижиться ни в каком коллективе. Я не способен выполнять долгое время одну и ту же работу. Мне нравится думать. Мне нравится творить, но, чтобы заработать на творчестве деньги, надо опять же много общаться с людьми в реальности. Короче, полная лажа. Всюду преграды, и я не могу ничего заработать.

Боюсь ли я людей? Возможно. Но я отношусь к ним без ненависти. Мне, в общем, все равно, как там живут другие, мне хотелось бы, чтобы не трогали меня.

Да, боязнь и равнодушие — вот какие чувства смешиваются во мне.

Дни идут за днями, месяц за месяцем, а у меня ничего не меняется. Удивительная стабильность, которой, однако, редко кто позавидует. Иногда мне кажется, что и нет ничего за пределами моей комнаты и родительской квартиры. Нет ничего, все миф, все пыль.

Конечно, я очень люблю одиночество. В одиночестве ты сам себе бог. Никто тебя не рассматривает пристальным взглядом, не пытается понять, чего же ты стоишь. Я ничего не стою, я сам по себе. Я в другой системе координат. Можете идти и жить дальше своей интересной, увлекательной, счастливой жизнью.

И если однажды все ваше счастье разрушится, не говорите, что я не предупреждал.

Конечно, все-таки общение нужно. По Интернету. Это идеальное общение. Говоришь о чем хочешь, что хочешь. Никто тебя не видит, не знает, какой ты НА САМОМ ДЕЛЕ.

Я люблю общаться с девушками, которые много читают. Потому что я сам тоже фанат художественных книжек. Мы начинаем болтать и проникаемся друг к другу симпатией. Мы разговариваем про каких-нибудь буковски и достоевских и сближаемся.

Вот. Я честно рассказал о себе. Кто-то скажет: «Да он паразит, иждивенец, бездельник, его надо убить!» Не удивлюсь, если кто-то так скажет. А другие люди, вероятно, проникнутся жалостью.

Эх, черт. Думаете, я не хочу быть полезным членом общества? Я хочу, но здесь, в моей стране никто мне не может гарантировать полную безопасность. Если я выйду из комнаты…

Новый день. В смысле я только что проснулся, солнце уже садится, шесть вечера все-таки. Надел шорты. Стук в дверь. Это мама.

— Проснулся?

— Да.

— Сынок, я оставлю есть под дверью.

— Хорошо.