Бесплатный фрагмент - Сансара императора

Глава 1

Душа — что она из себя представляет? До сих пор точно никто ответить не может.

Душа — это некоторая материя, частица самой жизни, наполняющая неживое смыслом существования. Души несут на себе отпечатки прошлых лет, которые снами и видениями посещают нашу с вами жизнь, наполняя ее чудесными, а порой пугающими моментами.

Каждая душа обладает своей собственной силой, которая заставляет нас совершать волевые поступки вопреки сложившимся обстоятельствам. Разные легенды повествуют нам о персонажах прошлого и будущего, сражающихся за души людей, об аде и рае, куда попадают души после смерти, или о развитии души, что сначала души попадают в растения или насекомых и со временем перемещаются в более организованных существ. Всё это невидимое и неосязаемое, но то, что душа существует, — это факт.

В давние времена, великие народы Сур и Тарк живя на соседних планетах, находились в постоянной вражде, конфликт то обострялся, то снова угасал. Борьба шла за ресурсы и свободные территории окружающих их планет.

Захватывая корабли и экипаж в заложники, обстреливая друг друга лазерами и ракетами, они несли постоянные потери. Ситуация накалялась, но ни кто не хотел уступать.

Народы обеих планет поддерживали действия своего правительства, каждый считал себя лучше, чем остальные. Пропагандисты за мир не имели большого успеха, так как постоянно подвергались дезинформации со стороны правящей силы. Мощь царств росла планомерно, высокий уровень развития позволял управлять не только физической силой, но и ментальной.

Великие чародеи противостояли с обеих сторон, затуманивая разум правителей, солдат и пилотов. И так бы продолжалось постоянно, но природа внесла свои коррективы. Планеты, находясь по соседству, стали медленно приближаться друг к другу. Ученые обоих народов били тревогу, но всё воспринималось не в серьёз.

Многие тогда говорили, что это провокация другой стороны и реальной угрозы нет, но изменения были на лицо. В скорее на последствия сближения стало не возможно закрывать глаза, но правительство до последнего старалось воевать друг с другом обвиняя в провокации противника. За год до столкновения всем было очевидны последствия и неизбежность катастрофы, искать виноватых было поздно, нужно было спасать народы.

Объединивши свои производственные мощи, народы создали величайший в мире ковчег, но погрузить всех желающих было невозможно тем более спасать нужно было не только народ но и флору и фауну которая в изобилии присутствовала на обеих планетах.

Выход был один. Чародеи обеих планет сплотились в одно великое существо с невероятной мощью. Оно было единым и в то же время коллективным разумом. Все надеялись, что Праотец придумает как разместить на борту всех желающих и он придумал.

Страх, ненависть, отчаяние постигло народы раскинув могучую ладонь над ними Праотец изъял их души и сотворил из них частицы, создав подобие концентрата всего живого, хранивших в себе память о своем существе и поместил их в сосуд размером с ладонь.

Праотец бороздил бесконечный космос долгие годы, осматривая планету за планетой, он не мог найти подходящую, ему нужна была точно такая же как была у них. Не мог он больше находиться в одиночестве, грусть непомерная одолела его.

Пролетая неподалёку от Земли решил остановить свой выбор на ней, планета была не подходящая и народы его, в своем мерцающем обличие, не смогли бы жить на ней. Тогда создал он первые тела для защиты народов своих от разрушительных действий среды этой планеты. Частицы души как цветы раскрывались внутри тел, сначала крохотное семечко после уже заметный росток и вот уже всё пространство внутри сияет ярко синим или красным светом.

Научил Праотец народы свои создавать жизнь самим и назначил жнецов, который обязаны были после смерти тела забрать частицу души, что бы она не погибла в агрессивных условиях этой планеты. Трое жнецов бережно хранили частицы в клинках своих, высвобождая души по мере необходимости через камень души, спрятанный Праотцом на дне впадины морской.

Лишь трое жнецов собираться под толщей воды, вонзят клинки свои в камень, и столб света вырывается из него, будто стая мотыльков разлетаются души в разные стороны, принося жизнь и начиная новый круг существования.

Не мог Праотец назначить жнецами невесть кого, назначил он правителей обоих народов и главного борца за мир. Все они обладали властью над своим народом и увеличивали их силы стократно, но в обличие жнецов были бессильны. Назначил так же совет чародеев, что бы они давали подсказки народу его и помогали решать конфликты. Сам же отправился искать планету, подходящую для народа своего и сказал, что вернётся в ту же минуту, если заподозрит новый конфликт среди народов своих.

Так и было тысячи лет, жизнь шла своим чередом, народы забыли Праотца и чародеев, и силы свои, и дом свой, окунувшись в рутину и быт, живя по законам Земным.

Но не все забыли кто они, и не все забыли своего правителя, требуя справедливости, решили освободить они царя своего, что бы увеличить силу свою стократно и пользуясь забвением других подчинить себе остальных…

Глава 2

Коба Амираш — исследователь, профессор, парапсихолог Института ноэтических наук в городе Петалума, штат Калифорния. Заведующий на кафедре выживания сознания после телесной смерти.

Коба — мужчина средних лет, спортивного, чуть полноватого телосложения, очки спущены на нос, черная как смоль борода покрывала почти всю поверхность лица. Из-под рубашки в крупную клетку торчал пышный черный волосяной покров, доставшийся ему от отца родом из Грузии.

Держа руки за спиной, он медленно прогуливался по аллее около института, наблюдая за духовными практиками студентов.

Атмосфера благоволила глубоким фантастическим размышлениям о параллельных мирах, богах, полётах души.

— Мистер Амираш! Мистер Амираш! Можно вас?!

Голос послышался где-то сзади.

Коба обернулся и увидел быстро идущего к нему человека.

— Мистер Амираш, здравствуйте.

Представительно одетый молодой человек в сдержанном коричневом костюме с портфелем наперевес спешно подходил к нему.

— Здравствуйте, меня зовут Рокфор.

Профессор невольно усмехнулся. Это ничуть не смутило молодого человека.

— Да, так же, как сыр…

— И чем же я могу вам помочь, мистер Рокфор?! — Профессор Амираш поправил тонкие очки и вопросительно взглянул на молодого человека.

— Я от Майкла Дорофеева…

Коба снял очки, опустил голову и медленно стал потирать переносицу.

— Как же он меня достал… — тихо произнес профессор.

— Простите, профессор, вы что-то сказали?

— Нет-нет, продолжайте. — Он вопросительно и довольно наигранно уставился на юнца.

— Господин Дорофеев является самым крупным спонсором вашего института.

Профессор поднял взгляд и по-отечески взглянул насовсем юного интеллигента.

— Поверьте мне, я знаю Майкла Дорофеева. И что же столь высокая персона хочет от обычного профессора?!

Рокфор глянул на красивые часы с керамическим ремешком, будто сверяясь.

— Он ждёт вас навстречу завтра в три часа после полудня у себя в офисе.

— Но…

Молодой человек перебил профессора Амираш:

— Отказа он не примет. Всего вам наилучшего. Машина будет около вашего дома в два часа после полудня, пожалуйста, не задерживайтесь.

Протарабанив это, Рокфор развернулся и спешно удалился в сторону парковки, оставив Кобу Амираш в размышлениях.

Глава 3

Немыслимая толпа репортёров ждала Майкла Дорофеева перед входом в небоскрёб, принадлежащий его компании. Сегодня он обещал прокомментировать своё новое заявление по поводу выделения колоссальной суммы денег на борьбу с гепатитом «В» в Африке.

Стеклянные двери распахнули двое крепких парней, в белых пиджаках сопровождавшие Дорофеева. На лестнице появился Майкл. Улыбаясь тридцатью двумя белоснежными зубами, он приветствовал обеими руками пришедших репортёров.

Работа затворов фотокамер слышалась со всех сторон, телеканалы начали прямое вещание на местное и областное телевидение. Некоторые приготовили блокноты и ручки. Публика застыла.

Глухой стук каблуков по деревянным лестницам разорвал тишину. Майкл поднялся на трибуну, где его приветствовал губернатор, радушно пожимая руку. Они на секунду застыли, чтобы дать сделать фото, и Майкл начал речь.

Микрофон предательски издал резкий звук, и все на момент скривились от сильного удара по ушам, включая Майкла. Он кинул взгляд в сторону звукооператора и начал:

— Рад всех вас тут видеть. Вопрос, который я хочу затронуть сегодня, важен для нас всех. Ужасные события происходят на Африканском континенте, только вдумайтесь: в 2015 году гепатит «В» стал причиной 887 тысяч случаев смерти, произошедших главным образом в результате осложнений, включая цирроз и гепатоцеллюлярную карциному.

Согласно оценкам, 257 миллионов человек… — Он поднял палец вверх, как бы указывая важность. — Хронически инфицированы вирусом гепатита «В».

И я не могу оставаться в стороне. Наша компания имеет возможность помочь этим людям, и на эти цели мы выделили 1 миллиона долларов. Это первый платёж, и таких будет еще четыре.

Он с силой опёрся на трибуну, вкладывая все усилия в голос, да так, что вены на шее немного вздулись, а локон белокурых волос слетел на лицо.

— Я могу сказать больше. Сейчас уже начались работы по обустройству пансиона для этих людей, завозятся оборудование и медикаменты.

Двое охранников вытащили крупный экран на ножках.

— Вот, взгляните. — Он отошёл в сторону и тыльной стороной раскрытой ладони начал указывать на элементы фото на экране. Затворы фотокамер спешно начали щёлкать.

— Первые группы инфицированных больных поступят уже в конце месяца. Я лично поеду туда и буду следить за ходом процесса адаптации пациентов.

Майкл явно был доволен собой, видя одобрение на лицах присутствующих людей, он натягивал белоснежную улыбку и позировал, как мог.

— Пожалуйста, ваши вопросы?!

Девушка в красном костюме и юбке-карандаше с небрежно заделанными спицей блондинистыми волосами мягко поправила большие очки с тонкими золотистыми дужками и, смущаясь, немного дрогнув, озираясь по сторонам, подняла руку.

— Да, слушаю вас! — Он указал развернутой ладонью на нее.

Девушка встала, голос немного скакнул.

— Кира Карстон, канал NLC. Скажите, пожалуйста, не боитесь ли вы сами заразиться этой страшной вирусной болезнью?

Репортёры одобряюще кивнули, показывая актуальность вопроса.

За небольшой период передышки от бурной речи Майкл отдохнул, покрасневшее лицо приняло белоснежный вид. Он поправил ниспадающий локон и подмигнул репортёрше.

— Прекрасный вопрос, мисс Карстон, а вы замужем? — с ухмылкой проговорил он и залился звонким хохотом. Публика поддержала шутку различающимся смехом.

— Вопрос очень актуальный, я принимаю всевозможные средства защиты.

Объективы фотокамер снова зашуршали.

К микрофонам встал губернатор:

— Господа, мистеру Дорофееву нужно идти. Если у вас остались какие-то вопросы, вы можете задать их мне.

Майкл махнул рукой на прощание и послал пару воздушных поцелуев. Спешно спускаясь по лестницам, он подтянул к себе крепкого парня из охраны.

— Пригласи эту репортёршу ко мне на интервью в мой офис, отказа я не приму.

Он оттолкнул его с силой, как бы отправляя в путь. А сам скрылся за стеклянными дверьми небоскрёба.

Улица Дэйвуд-драйв никогда не видела таких автомобилей, какой мистер Дорофеев прислал за профессором Амирашем. Совершенно новый двухцветный «Бентли Мульсан», капот, крыша и багажник выкрашенные в светло-кофейный цвет.

Водитель услужливо распахнул дверь, и взору открылся роскошный салон цвета топлёного молока, сиденья, отделанные кожей и старательно вышитые ромбиком. Садиться в такой салон было не слишком комфортно.

Дверь мягко захлопнулась. Перегородка между водителем и пассажиром медленно поползла вверх.

До Сан-Франциско со средней скоростью было не более 50 минут езды. И водитель явно не торопился. Ехали, плавно обгоняя тихо идущий транспорт, автомобиль легко набирал скорость. Рядом открылась ниша, в которой лежала запотевшая бутылочка шампанского «Кристалл» 2007 года розлива. Она была прикрыта специальной пробкой. Налив себе четверть бокала, профессор медленно отпил, боясь облиться. Столь дорогой напиток оказался очень кислотным, и профессор Амираш поставил бокал обратно в нишу, сморщившись, как от лимона.

Они плавно ехали по 101-му шоссе, которое мчит прямиком в Сан-Франциско, но водитель свернул на 580-е, ведущее через Беркли. Коба взглянул на часы, до встречи оставалось чуть больше полчаса, но 580-я дорога займет больше часа…

Профессор Амираш постучал в перегородку, она незамедлительно опустилась.

— Скажите, 101-е закрыто?

— Нет, — абсолютно монотонно и внятно произнёс шофёр.

— А почему же мы поехали по 580-му, тут же в два раза дольше? — с недоумением почти выкрикнул профессор.

— Личное распоряжение господина Дорофеева, — в той же непоколебимой тональности произнёс водитель.

Коба резко откинулся на сиденье и шлёпнул рукой по подлокотнику. Перегородка медленно поднялась, а профессор остался бормотать про себя:

— Личное распоряжение, личное распоряжение…

Профессор не мог расслабиться, при последней его встречи с Майклом тот расспрашивал его о каких то странных вещах.

— Так если он снова попросит изобрести для него какую ни будь дикую вещицу, я на отрез откажусь — думал про себя профессор.

Профессор был настроен серьезно.

— Да точно так и скажу «Простите Майкл не в этот раз», нет лучше просто жестко «нет».

В прошлый раз профессору пришлось объяснять некоторым преподавателям, да и студентам «почему десятки мертвых псов выносят у них из лаборатории».

— В этот раз такого не повториться, только не в мою смену… да… да точно

И вот когда уже скоро нужно было поворачивать на мост Сан-Франциско — Окленд Бэй, водитель резко свернул на 40-ю стрит, а оттуда на Сан-Пабло-авеню.

Профессор стал стучать в перегородку, она медленно опустилась…

— Уважаемый, вы… — задыхаясь от недоумения, — вы возите меня уже второй час, и теперь мы опять свернули не туда, что снова произошло?!

— Не переживайте, мистер Амираш, скоро мы будем на месте, — монотонно проговорил шофёр.

— Так, остановите! Остановите, я выйду!

Водитель включил подворотник, автомобиль мягко прижался к обочине и тут же остановился, шофёр вышел и открыл дверь.

— Ей богу это, какое-то хамство, так мучить пожилого человека, ни какой совести у людей…

Профессор причитал чуть слышно, возмущенно жестикулировал, ему было неприятно до глубины души, что к нему, к целому профессору относятся как к мальчишке на побегушках, ни грамма уважения к его старости и мудрости.

— Прошу вас, мистер Амираш, — услужливо произнёс шофёр, делая рукой соответствующий жест — на выход!

— Так, нет, подождите, что вы себе позволяете, высаживать меня вот так, на пустом месте!

Водитель мягко захлопнул дверь и сел за руль.

— Куда же я пойду — продолжал причитать профессор — я ничего не знаю в этом районе, ну вы просто скажите, куда мы едем?!

— В офис мистера Дорофеева, — размеренно ответил он.

Профессор возмущённо выдохнул, вскинул руками и опрокинулся на сиденье.

— Мы можем ехать?! — почти с издёвкой спросил шофёр.

— Да поехали уже! — выкрикнул профессор. — Давайте закончим уже эту чудесную экскурсию по Окленду.

Автомобиль тронулся. Проехав пару кварталов по Сан-Пабло-авеню, он остановился у кафе «Весёлый Хрю». Водитель вышел, и двери заблокировались.

Протерев пот со лба платком, заготовленным на такой случай, профессор внимательно наблюдал через за тонированные окна, что же произойдет дальше. Оглядываясь по сторонам, он пытался высмотреть, ради кого они приехали сюда.

Профессор начал чувствовать, что от такого напряжения у него затряслись руки. Достав пачку амлодипина, он закину пару таблеток в рот и запил остатком шампанского из бокала. Задрав голову, облокотился на сиденье и закрыл глаза.

Минуту спустя щёлкнул центральный замок, и в машину сел водитель, перегородка опустилась, и он сунул профессору тако со свининой и томатами.

— Профессор, перекусите. Этим заведением владеет мой друг, он делает превосходные тако.

Он потряс свёрток из бумаги профессору, тот бессильно протянул руку и молча принялся есть.

Трапезу прервал звонок на внутренний телефон автомобиля.

— Карлос слушает! Ага… понял… скоро будем. Держитесь, профессор, господин Дорофеев вас уже ожидает.

С этими словами он резко развернулся, за что получил хор неодобрительных сигналов от других автомобилей. От такого резкого движения профессор ткнул тако себе в рубашку, оставив сочный томатный след.

— Чёрт… дьявол…

Затирая пятно салфеткой, он всячески ругался.

Пролетая на огромной скорости между другими автомобилями,«бентли» иногда выезжал на встречную полосу. Это вводило профессора в панику, пару раз он даже зажмурился, ожидая худшего.

Двадцать минут спустя они прибыли к небоскрёбу господина Дорофеева. Водитель услужливо открыл дверь, и оттуда безвольно и вяло вывалился профессор. Оставив после себя следы пота и тако на обивке новенького «Бентли».

— Господин Дорофеев ждёт вас у себя в офисе, в приемной скажут, как туда пройти.

Вытирая лоб всё тем же довольно уже влажным платком, устало переминаясь с ноги на ногу, профессор, покачиваясь, шёл в сторону стеклянных дверей небоскрёба. Упёршись всем весом, он толкнул массивную стеклянную дверь, ведущую в холл, полностью выложенный блестящей, белой как снег, лежащий на утреннем солнце, плиткой. Кажется, как будто попал в аквариум, в тишине слышался каждый шаг.

В глубине зала, за информационной стойкой сидела девушка, которая, заметив профессора, сразу сообщила по телефону о его прибытии.

— Мистер Амираш, пожалуйста, пройдите в лифт, вам на сотый этаж, там только одна дверь.

Профессор, растерявшись, указал пальцем на лифт, как бы уточняя правильность своего выбора. Девушка только безмолвно кивнула головой.

Профессор в ответ повторил её жест и направился к лифту. Нажав кнопку, он чувствовал, как будто она смотрит ему в спину, было неловко молчать. Пару раз поправив воротник рубашки, глубоко вздохнув, так что вздох был слышен по всему холлу, он обернулся, как бы уже задавая назревший вопрос, с полуоткрытым ртом и протянутой рукой к собеседнику.

Девушка оказалась глубоко увлечена прослушиванием музыки и перепиской на своем смартфоне, она даже и не думала смотреть на него.

Сзади классически дзынькнул звонок, и мягко, с благородностью распахнулись двери фешенебельного лифта.

— Так Коба еще раз… жесткое «нет»…на любые его сомнительные предложения жесткое «нет», хватит играть в его игры.

— Коба можно я одолжу твою лабораторию — извини Майкл нет — но почему я же твой главный спонсор — Майкл пойми мы прекрасно сможем справиться и без тебя.

— Да точно так я и буду говорить, жестко и непринуждённо.

Профессор вспотел больше обычного, кровь сильно прилила к лицу, виски пульсировали. Чем ближе был сотый этаж, тем сильнее билось сердце.

— Фуууух…

Зажмурившись перед самым открытием дверей, он собирал мысли и волю в кулак, что бы в полной мере дать отпор захватчику Дорофееву.

На сотом этаже профессора встретил еще один стол с секретарём. Женщина в годах указала ему жестом, чтобы тот остановился.

— Господин Дорофеев, к вам пришел профессор Амираш.

Она поправила очки в ожидании ответа.

— Пусть зайдет.

Она снова жестом указала на дверь в конце коридора.

— Майкл… нет… Майкл… извини… Майкл пошел в жопу… — мысленно повторял профессор.

Подходя к массивной деревянной двери с вырезанным орнаментом, профессор уже протянул руку к дверной ручке, но дверь щелкнула и отворилась.

Перед ним предстал Майкл Дорофеев, застёгивающий белую наглаженную рубашку, воротник был приподнят, рукава еще не застёгнуты.

Он пожал руку профессору прямо при входе. Они вошли внутрь. Вдруг откуда-то появилась девушка с распущенными белокурыми волосами и в красном пиджаке и юбке-карандаше. Она держала в руке очки, сумочку и туфли. Она пыталась сделать вид, что её тут нет, и, потупив взгляд, выскочила из кабинета, не сказав ни слова. Он захлопнул за ней дверь и пригласил профессора присесть.

С сотого этажа открывался прекрасный вид на «Золотые ворота» и тюрьму «Алькатрас». Панорамные окна полукруглого офиса давали широкий обзор для наблюдения. Подзорная труба, стоявшая около центрального окна прямо за креслом Дорофеева, помогала разглядеть в подробностях любую деталь в городе.

Он сел за большой овальный стол с разложенными стопками бумаг и всевозможными статуэтками легендарных личностей.

— Миссис Шульц! — проговорил он в панель связи.

— Даааа!

— Миссис Шульц, предоставьте, пожалуйста, мисс Карстон любую интересующую информацию по нашему проекту в Африке.

— Хорошо! — отозвался голос из громкоговорителя.

— Пожалуйста, присаживайтесь.

Он указал на роскошное кожаное кресло около журнального столика, располагающегося вдоль боковой витрины кабинета, сам же подошел и сел напротив.

— Будете ли вы что-нибудь? — Он открыл мини-бар и достал бутылку Dalmore 64 Trinitas. — Прекрасный напиток, было выпущено всего три экземпляра в 2010 году, я купил два на аукционе. Вы обязательно должны это попробовать.

Плеснув немного в тамблер, он придвинул его к профессору.

— Рад вас видеть, профессор! Понравилась ли вам машина, которую я прислал за вами?

— Да-да, всё прекрасно, спасибо, — скромно отозвался профессор. Таблетки еще давали о себе знать, он чувствовал слабость и вялость во всём теле.

— Ваше время приезда немного затянулось, прошу меня простить. На встрече мы никак не могли прийти к согласию — он подмигнул профессору. — Ну,…вы поняли. — И расхохотался во весь голос.

— Вижу, Карлос завозил вас в забегаловку своего друга. Честно, я тут ни при чём, — с усмешкой проговорил он. — Я сказал ему завезти вас в ресторан. Приношу извинения за испорченную рубашку, надеюсь, мы сможем подобрать в моём гардеробе ей замену. Коба, я могу вас так называть?

Профессор одобрительно кивнул головой.

— Коба, вы как-то бледно выглядите, с вами всё в порядке?!

Майкл наклонился ближе, чтобы рассмотреть побледневшее лицо профессора. В этот момент Коба «поплыл» и развалился на кресле, запрокинув голову, как мертвец. Майкл мотнул головой в недоумении, спохватившись, он вызвал секретаря.

— Миссис Шульц, скорее врача ко мне, профессор потерял сознание!

Скорая помощь приехала молниеносно, доктор сразу определил, что у профессора слишком сильно упало давление и, из-за этого он потерял сознание. Чтобы с ним всё было в порядке, его пришлось госпитализировать.

Глава 4

— Патруль 166, патруль 166, как слышите?! — раздался голос из радиостанции полицейского автомобиля.

— 166 на связи!

— 166, прибудьте на пересечение Терк и Гайд-стрит.

— Повторите, Терк и Гайд-стрит?!

— Всё правильно, Терк и Гайд-стрит

— Диспетчер, это же район Тендерлойн, я дежурный по Восток-Кат.

— 166, приказано всем прибыть для подкрепления.

— Понял, конец связи.

Недовольно вздохнув, Детектив Саймон Шот взял мобильник и набрал номер.

— Пол, ты долго будешь зависать у своей шлюхи?

— Эй, Саймон, полегче, это моя девушка. А что, собственно, случилось?

— Вызывают в Тендерлойн на подкрепление.

— Дьявол, эти наркоманы нам всю жизнь испортят.

Детектив резким щелчком захлопнул телефон-раскладушку и прикурил очередную сигарету. Крепко затянувшись, он устало выдохнул плотный поток дыма на улицу, при этом опершись головой на раму оконного стекла автомобиля.

Ночи Сан-Франциско — это вам не радужные картинки из Интернета, и мост «Золотые ворота» — это процветающая наркомания и разгул. Количество бездомных поражает, на каждой улице вы найдете людей, живущих в грязных тряпках прямо на тротуаре. Обколовшихся какой-нибудь синтетической дрянью и испражняющихся прямо под себя.

— Эй, красавчик, ещё не устал от службы, давай я тебя расслаблю!

Проститутки, стоявшие через дорогу, совсем не боятся полиции. Они знают, что мы не будем их арестовывать. Мест в камерах не хватит даже на половину этих развратных женщин.

Пол выбежал, заправляя белую майку в полицейские штаны, попутно размахивая руками и улыбаясь девочкам через дорогу. Они приветствовали его зазывающими:

— Уууууу!!!

Он плюхнулся в машину, сильно хлопнув дверью.

— Ну что, пухлый кобель, удовлетворил свою подружку?! — с издёвкой спросил Саймон.

— Что?! — удивлённо возразил Пол. — Да, я полноват, и чего? И ростом невелик, и немного лысею, но зато у меня есть харизма, и девочки меня любят. Поучился бы у меня, может, и у тебя бы подружка появилась, — с чувством удовлетворённости, как бы утирая нос Саймону, произнес Пол. — Поехали, давай, волк-одиночка!

После этих слов Саймон запустил окурок в сторону уличных женщин и дал по газам, они же сорвавшись со своего места, словно стая собак стали выкрикивать оскорбления в след уезжающего патрульного автомобиля, харкая в их сторону, ведя себя словно свора неотёсанных, уличных подростков.

***

На перекрёстке Терк и Гайд-стрит не было оцепления, мигалок или ещё чего-то, лишь автомобиль шефа полиции Сан-Франциско.

166-й патруль подъехал и припарковался.

— Мистер Доган, приветствую. — Они дружески пожали руки.

— Детектив Шот, лейтенант Согински, спасибо, что прибыли так скоро. У нас чрезвычайное происшествие. По всему району Тендерлойн находят трупы бездомных.

— Ну, так это нормально, — усмехнулся Пол — или нет? — уже менее весело, с чувством, что сморозил глупость.

— По всему району находят трупы бездомных, умерших не своей смертью. — Шеф пристально поглядел на Пола, как бы давая ему понять: мы не хотим различных слухов о маньяках-убийцах и тому подобном.

Детективы одобрительно помотали головой.

— Мы отсылаем патрули на прочесывание территории, чтобы найти все возможные мертвые тела бездомных. План действия таков: находите тело, вызываете труповозку на место и едете дальше. Больше от вас ничего не требуется. Так, что там у нас осталось… — Шеф залез в свой блокнот. — К сожалению, весь Тендерлойн уже обследуют.

— Ну, мы тогда поехали к себе? — воодушевленно произнес Саймон.

— Обязательно поедете, детектив, только проверьте для начала Юнион-сквер, если там всё чисто, отправляйтесь к себе на маршрут.

Саймон подкурил. Он думал, насколько неприятно и грустно смотреть на этих людей, живущих на улицах, что они видят в своей жизни? Для них мир сужается до размера теплого ночлега и сытного обеда. Никаких амбиций или высоких целей, для чего они проживают день за днём?

— Эй, твоя сигарета уже истлела, Саймон, может, поедем?!

Чуть писклявый голос Пола пронзил ночную тишину.

— Да, да, сейчас, Пол. — Сделав еще затяжку, уже тлеющего фильтра, Саймон уселся за руль патрульной машины, при этом скривившись выдыхая горький дым.

— Давай сделаем это по-быстрому, и я еще заскочу к подружке перед ночным дежурством.

Саймон дал по газам, и они быстро понеслись по пустым улицам гетто.

Юнион-сквер — приграничная зона района Тендерлойн в северо-восточной его оконечности. Патрульный автомобиль остановился около торгового центра «Мэйси», который заливал всю улицу светом, сквер очень хорошо освещен и полон людьми даже глубокой ночью.

— Слушай, Саймон, тут всё в порядке, поехали к себе.

Саймон смотрел на проходящих мимо людей: никакой суеты, только утомленно бродящие люди. Бездомные сидят на лавочках сквера и распивают напитки, завёрнутые в бумажные пакеты, ничто не выдает какое-то происшествие.

— Ну, вот видишь, всё тут спокойно, поехали уже, хочу еще разочек прижаться к моей малышке.

Пол заерзал на кресле, улыбаясь, как законченный извращенец. Кажется, его голова находилась уже под юбкой малышки. Так он называл свою подружку.

— Чёрт с тобой, Пол, поехали, только прокатимся через подземную парковку под сквером.

Со стороны «Мэйс» уже долгое время шёл ремонт заезда, строители перегородили всё серым забором и ограничительной лентой.

Подъехав к парковке с другой стороны, они повернули вниз, паркинг также имел искусственное освещение и видеокамеры. Оснащён автоматическим шлагбаумом, который при въезде выдает талончик, а при выезде время парковки нужно оплатить.

— Ты платишь за проезд через шлагбаум, Пол.

— Ага, ещё чего, я вообще не горю желанием туда ехать…

— Ну, тогда пошли пешком!

— Саймон, ты такой зануда, сил нет, ну, может, всё же поедем к себе? Нет там никого на этой парковке.

— Ну, тогда сиди тут, я сам всё проверю, но тогда с тебя бургер. С этими словами Саймон вышел из патрульной машины, прихватив с собой фонарик, и отправился на подземную парковку. Там он обнаружил пару бездомных, ютящихся в коробке. Они жмурились от света и ворчали, пахло мочой и экскрементами.

— Выруби свет…

— Чё в глаза светишь, спать мешаешь… — хриплым голосами отзывались бездомные. Детектив просто прошел мимо, освещая темные углы парковки.

На паркинг заехал автомобиль, Саймон повернулся в его сторону, и водитель, переезжая через искусственную неровность, ослепил светодиодными фарами детектива. Тот, зажмурившись, отвернулся и краем глаза заметил фигуру, нырнувшую за ограждения ремонтируемого въезда.

Потерев глаза руками, он долго не мог избавиться от бликов, которые ему оставил яркий свет фар.

Водитель припарковал автомобиль и вышел навстречу Саймону.

— С вами всё в порядке, детектив?! Что с вами?!

— Нет, всё в порядке, я в норме, спасибо. Сайман махнул рукой прохожему на встречу.

— Я могу вызвать скорую, если вам требуется помощь. Темнокожий мужчина в черных очках, настойчиво интересовался состояние офицера.

— Нет, просто яркий свет попал в глаза.… Всё так же приветливо маша руками, Саймон провожал незнакомца.

— Ну, смотрите… — с этими словами человек двинулся в сторону выхода.

Саймон направился в сторону ограждения — проверить, был ли это только блик, обман зрения или и правда там кто-то прячется.

Сразу при входе он увидел, как струйка крови течет к его ногам под естественным наклоном дороги. Сделав пару шагов вперёд, из темноты выскочил парень, сбив с ног офицера, который тут же выскочил за штору в зону парковки, перепачкавшись в пыли и крови Сайман вскочил и ринулся вдогонку. Дорогу парнишке преградил Пол, вышедший немного промяться, заметив погоню напарника, он встал в позу футбольного вратаря, расставив ноги и руки в разные стороны. Беглец петлял, принимая на ходу решение как ему скрыться от полицейских. Набегая на Пола с большой скоростью, парень в прыжке решил прорваться через него, но тот вцепился в его ногу и они оба повалились на асфальт перед парковкой.

— Пол, у него может быть нож! Кричал подбегающий Саймон.

Офицер обеими руками вцепился в лодыжку парня и поджал её под себя, улёгшись на неё всем весом. Беглец, отписываясь, попадал ему по плечам и макушке, но Пол был не приклонен и словно камень не двигался с места. Пол терпел и ждал когда же прибежит Саймон, что бы усмирить этого засранца.

Саймон обнажил свой 9 миллиметровый пистолет Сиг-Сауер Р226 и направил на беглеца.

— Не двигаться парень! Ты имеешь право хранить молчание. Всё что ты скажешь, может и будет использовано против тебя в суде. Твой адвокат может присутствовать при допросе. Если ты не можешь оплатить услуги адвоката, он будет предоставлен тебе государством. Ты понимаешь свои права?

Пока Саймон зачитывал права задержанного, пол сел сверху на парнишку и, скрутив руки за его спиной, надевал на него наручники. Тот пытался крутиться, но получал подзатыльники от Пола на каждое своё действие.

— Офицер Согински проверьте у задержанного карманы!

Офицер понимая, что при задержанных нужно вести себя профессионально. Даже не обратил внимания на официоз Саймона, и принялся обыскивать парня.

— Чисто! В карманах и под одеждой ни чего нет.

Саймон задумчиво посмотрел, орудия убийства с собой у парня не было, скорее всего, он бросил его там.

— Веди его в машину, я осмотрю место преступления и приду следом за тобой.

— Саймон, шеф сказал, чтобы просто вызвали труповозку, это не наш участок, помни!

— Да, Пол, я помню, только осмотрю место.

Пол не любил самодеятельность и всё время старался следовать требованиям шефа, что бы ни создавать себе лишних проблем и работы. Но Саймон же предпочитал думать своей головой и частенько впутывал своего напарника в неприятности.

Фонарь Саймона видал картины по страшнее, лужи крови вокруг бомжа. На первый взгляд, ничего особенного, просто поножовщина. Саймон мельком оглядел труп, увидел окровавленный нож рядом и отправился в патрульную машину, чтобы доложить о случившемся.

На заднем сиденье крутился как заведённый молодой парень лет двадцати в черном грязном балахоне с наручниками за спиной.

— Эй, полицейский, может мы уже поедем отсюда? Дерзко и совсем без страха задержанный юнец говорил с Полом.

— А ты что это быстрее жаждешь правосудия? Пол усмехнулся и шлёпнул рукой по решётке разделяющей передние и задние сидения.

— Да нет, просто мне тут как то не по себе…

Саймон запрыгнул в машину и схватил радиостанцию.

— Диспетчер, это 166, приём?!

— Диспетчер слушает!

— Мы находимся на Юнион-сквер, на подземной парковке обнаружен труп бездомного с ножевым ранением, пришлите труповозку, как поняли?

— Принято, высылаем.

— Диспетчер, это 166.

— Что у вас, 166?!

— Мы задержали убийцу бездомного, молодой человек лет двадцати, без документов, пытался скрыться с места преступления. Везём его в участок, как поняли?

— Принято, везете в участок, при себе у него есть личные вещи?

— Нет, он чист.

— Принято.

— Ну что, Пол, вот ты и пощупал свою подружку перед дежурством, — с ухмылкой проговорил Саймон.

— Да уж, друг, и не говори, сейчас полночи оформлять этого упыря.

— Ладно, поехали Пол, я докину тебя до участка, прокачусь по району и рвану домой, сегодня был долгий день.

— Эй да поехали уже! Орал с заднего сидения юнец.

Не обращая на него внимая, Сайман глянул в стекло заднего вида, грузовик, стоявший не далеко за ними, моргнул всеми своими прожекторами и ослепил офицеров.

— Что это за кретин!? Сайман, протирая и так натруженные глаза от бликов, пытался разглядеть водителя.

— Что!? Какой!? Пол тоже закрутился на сидение, выбирая позицию что бы и ему было видно в зеркале заднего вида. — Да чёрт с ним Саймон, поехали, давай, может он и не нам.

Водитель снова мигнул светом всех своих прожекторов, осветив пол улицы ярким светом.

— Нет Пол он явно, что-то хочет от нас, нужно спросить! Я быстро.

Пол недовольно вздохнул и развёл руками, скорчив при этом гримасу на своем и без того пухлом лице.

Сайман открыл дверь и вышел из машины, он сразу осветил номер автомобиля как это положено по инструкции и, не успев сделать первый шаг, получил поток яркого света из всех прожекторов прямо в лицо. Грузовик завёлся грозным гулом мощного двигателя V8, пневматический ручной тормоз свистнул и, выпустив в небо столб чёрной копоти, грузовик ринулся прямо на полицейского. Глаза ни чего не видели, ориентируясь только по звуку, Саймон понял, что эта махина летит прямо на него. За миг до столкновения он залез в салон патрульного автомобиля. Грузовик же пролетев чуть дальше, оторвал раскрытую дверь полицейского автомобиля и встал колом.

— Господи, господи … — вопил парень на заднем сидении, и крутился как ужаленный, а после обмяк и упал в обморок.

Немного шокированные происходящим офицеры сжались на креслах автомобиля, закрываясь от осколков стекла водительской двери. Их автомобиль чуть дёрнуло в сторону, но в целом они были в порядке.

­ — Эй, Пол ты в норме!? Саймон потирая глаза, так и не отошедшие от бликов, толкал Пола в плечо. Тот же слегка потерялся в пространстве и отвлечённо мотал головой в надежде понять, где он и что произошло.

— Блин Саймон, какого хрена ты делаешь!? Он вопросительно смотрел на своего напарника. — Я ща ввалю этому козлу, на грузовике, он совсем, что ли охренел. Пол начал дёргать ручку двери, что бы выйти, но дверь не поддавалась.

— Чё там у тебя!?

— Да ебаная дверь заклинила. — Пол дергал ручку и дергался сам, Саймон же полез помогать ему через подлокотник.

— Эй,…какого хрена вы творите, чёртовы копы.­ — Придя в сознание, заговорил юнец с заднего сидения. — Выпустите меня, нахер, а то чего доброго машина рванёт еще…

Оторвавшись на секунду от открывания двери, Пол повернулся в сторону грузовика и застыл. Человек в оранжевом комбинезоне, с закатанными по локоть рукавами которые обнажали плотно заросшие мехом руки, держал своими короткими толстыми пальцами здоровый охотничий нож.

— Эй! да какого, — Пол стал суетливо доставать пистолет из кобуры, застрявшего за складками своего живота, он судорожно дергал ручку Сиг-Сауера, но тот, цепляясь ни как не вылезал. Комбинезон достал пистолет с глушителем из кармана и выстрелил Полу прямо в лицо, когда тот уже перебрасывая пистолет с руки, в руку панически вопя, пытался взять убийцу на мушку. Щелчок затвора пистолета с глушителем превратил лицо Пола в месиво, затылочная часть вместе с мозгами, будто густой клюквенный морс с раздавленными ягодками, потекли по стеклу пассажирской двери автомобиля.

Саймон же подавшись назад на свое кресло, тоже схватился за пистолет, вытащив его из кобуры, разворачиваясь к стрелку, но тут же получил нож в горло. Саймон бросив ствол, схватился за вылезшее из его левой части шеи острие обеими руками. Убийца дернул нож, но Сайман держал его не давая вытащить, он дернул нож снова, но и в этот раз, разрезав пальцы офицера до кости, он не смог выдернуть его. Держа за рукоятку Комбинезон, не давал повернуть головы Саймону, произведя еще один выстрел в парня на заднем сидении при этом залив полностью весь салон его густой кровью, он бросил нож и прыгнул в кабину грузовика. Сайман тут же повернулся, но увидел только спину не высокого человека в комбинезоне, пытаясь нащупать пистолет, где то под сидением он отвлёкся и не заметил как тот, сняв с ручника заведённый грузовик, издав при этом характерный свист, скрылся в сумраке города «Золотых ворот».

Сайман от шока и боли стал отключаться и рухнул через подлокотник на пассажирское сидение. Сбежавшиеся прохожие облепили автомобиль, каждый пытался, что то сделать для умирающего офицера.

Придя в сознание, детектив, обхватил рану руками, стараясь как можно сильнее зажать её, была определённая дилемма, умереть от удушья или от потери крови и тут нужно было соблюдать баланс, он вышел из залитого кровью патрульного автомобиля, растолкав при этом пару зевак. Навстречу ему мчалась скорая помощь, мигая синими и красными проблесковыми маяками, которую они вызвали пару минут назад для трупа. Саймон выбежал ей наперерез, струи крови то и дело с напором вырывались у него из шеи, он чувствовал этот напор, как будто жмёшь на ручку пульверизатора для опрыскивания цветов, только теперь пульверизатором был он сам. Скорая помощь с визгом остановилась прямо перед ним, буквально обдав жаром радиаторной решётки.

Пережимая горло, он показывал жестами, что ему и его напарнику нужна помощь, навстречу ему из кабины смотрели парни в белых халатах, лица закрытые масками. Крупный парень открыл дверь машины и вышел навстречу Саймону, большой увесистой рукой сплошь покрытой татуировками и символами, говорившими о его прошлом, он оттолкнули его от капота. Лязг звеньев увесистых браслетов на его руках сделал толчок еще более массивным, детектив пошатнулся и, потеряв равновесие, шлёпнулся на асфальт, осмотревшись по сторонам на всё происходящее, крупный парень резво прыгнул в кабину, и скорая со свистом покрышек рванула вниз на парковку через открытый для них шлагбаум. Рана, пузырясь и пенясь от выходившего воздуха, убивала детектива, беспомощно лежавшего на асфальте. Сбежавшиеся на всё это прохожие вызвали полицию и медиков, окружив тело с бурлящей раной, ни кто из них не знал, как поступать дальше, все они могли лишь снимать на телефоны и звонить друзьям, пока человек медленно покидал этот мир.

Глава 5

Профессора Амираш привезли в госпиталь Чинес, что на пересечении Джексон и Стон-стрит.

Медсестра дала ему лизиноприла и оставила отдыхать на весь оставшийся день. Утром он нажал на кнопку вызова, и молоденькая медсестра влетела в палату.

— Да, вы что-то хотели?

— Милая, сколько я тут буду лежать? Мне кажется, я полностью здоров и могу идти домой.

— Мистер Амираш, у вас было критически низкое давление, кажется, вы переборщили с амлодипином, который нашли у вас в карманах.

— Что?! Вы лазили у меня по карманам?!

— Ни в коем случае, профессор, он выпал, когда вас госпитализировали. — Она ехидно улыбнулась. — Я думаю, что вы пробудете тут еще не более суток, пока мы закончим все анализы. И не переживайте, всё оплачивает господин Дорофеев.

Неудовлетворённый ответом сестры, профессор откинулся на койку и закрыл глаза. В районе шести часов после полудня принесли ужин и пульт от телевизора. Профессор тут же включил экран. Листая каналы, он увидел утреннюю незнакомку, которая так невесомо прошмыгнула между ним и Майклом во время их дневной встречи. Она вела репортаж с места событий. Профессор с силой вдавливая крупными пальцами маленькие резиновые кнопочки, прибавил звук.

— Ужасное событие произошло этой ночью вблизи Юнион-сквер — дерзкое нападение на патруль полиции, причины которого всё еще устанавливаются. Известно только, что два человека погибли, один тяжело ранен, госпитализирован в больницу Чинес. Говорят, что его жизнь находится под вопросом. Мы опросили очевидцев этого происшествия.

На экране появился обросший мужчина в мешковатой фиолетовой шапке с отёкшими от выпивки глазами и осунувшимся видом.

— Здравствуйте, где вы находились во время происшествия?!

— Я, это, вон там. — Мужчина указал в сторону парка.

— Что вы видели, что тут произошло?

— Ну, они поначалу вроде как врезались, ну, потом он уехал, а оттуда выбежал раненый полицейский. Тут еще скорая была, но она не стала его забирать, санитар наоборот вдарил ему.

— То есть скорая помощь прибыла быстро?

— Да, очень быстро, почти сразу, но они не стали его лечить, а просто уехали.

— А что там с санитаром?

— Да, санитар вышел из машины и вдарил ему, и они уехали на парковку, вниз!

Репортерша, отвернувшись от него, скривила лицо в гримасе, показывая какой бред несёт этот бездомный.

— Вы ничего не путаете? Точно на парковку?!

— Точно.

Кира снова предстала крупным планом:

— Это был рассказ очевидца происшествия, на Юнион-сквер этой ночью. На этом пока всё, будем держать вас в курсе событий. С вами была Кира Карстон, вечерние события на канале NLC.

— Да… — он почмокал губами. — Как эти бездарности попадают на областные телеканалы.… Никакой харизмы или поставленной речи! Нырнула в постель к миллионеру вот уже корреспондент на телеканале. Ммм.… Да, куда катится мир.… Вот раньше были ведущие так ведущие…

Профессор, причитая чуть слышно, ковырялся в принесенном блюде из рыбы и риса, он отделял пластиковой вилкой-ложкой кусочки рыбьей кожи и оттаскивал их на край тарелки, при этом вспоминая о прошедших временах. Затем, зацепив филейный кусочек, он осторожно, трясущимися руками, начал нести его ко рту, когда в палату вошел Дорофеев.

— Вижу, у вас появился аппетит. — Майкл плавной походкой вошел в палату профессора, повесив через руку аккуратно сложенный пиджак кофейного цвета. Ровный стук ботинок из крокодила отдавался во всем помещении. За его спиной двери стеклянной палаты преградили двое крепких парней.

— Мне очень жаль, что так всё получилось, профессор, мой водитель заставил вас изрядно понервничать, катая вас по закоулкам Окленда. Как вы себя чувствуете? — Задавая вопрос, он аккуратно присел в кресло напротив койки.

От неожиданного появления Дорофеева у профессора свалился кусочек рыбы прямо на больничную пижаму и укатился куда-то под одеяло. Он отряхнул мелкие крошки риса с пижамы, которые упали вместе с рыбой.

— Все в порядке, мистер Дорофеев.

— Можете звать меня Майкл, прошу вас.

— Всё в порядке, Майкл, я здоров. Спасибо вам за своевременную помощь, сожалею, что мы так и не смогли обсудить с вами дела.

— Именно по этому поводу я к вам и пришел сегодня профессор. Мне нужно подготовиться к моей миссии на юге, и меня не будет в городе около месяца, а после я улетаю на Африканский континент.

Поэтому это был мой единственный шанс переговорить с вами лично.

Профессор закашлялся.

— Ну, — он развел руками, — я вас слушаю! Что вы хотели мне сказать?

Профессор пытался казаться уверенным в себе, придерживаясь задачи «не сдаваться Дорофееву без боя»

— Мне нужна будет ваша консультация в Африке.

Желая казаться снисходительным, он сделал вид, будто делает Майклу одолжение, хотя страшно его боялся.

— Мистер Дорофеев, ну вы же знаете, что вы можете позвонить мне в любое время. Я с удовольствием отвечу на все ваши вопросы. — Профессор улыбнулся и развел руками, оставшиеся крошки риса покатились между складок больничной пижамы в горошек. На этой ноте он хотел уже встать и выпроводить Майкла за дверь, потому что чувствовал, что просто так он не отстанет.

— Нет, Коба, вы меня не поняли. Вы лично нужны мне там, в Африке…

Самое страшное случилось, профессор жутко этого боялся, он ни в коем случае ни куда не хотел ехать, и всё же предпринял последний шанс свинтить от поездки.

— Но как же это возможно, мистер Дорофеев, как же мой институт, мои ученики, моя семья, в конце концов?

Майкл знает таких людей пытающихся, во что бы то ни стало, избежать работы и с лёгкостью с ними разбирается.

— С вашей семьей будет всё в порядке, не переживайте, финансовые вопросы я беру на себя, в университете ваши предметы возьмут на себя другие преподаватели, об этом я тоже позаботился.

И хочу вам напомнить, профессор, что половина пожертвований вашего института идет из моего фонда, а оставшаяся половина поддерживает вас только потому, что я их заверил, что так надо. Так что, Коба, судьба института в ваших руках. Я буду ждать от вас звонка завтра.

— Но, Майкл, зачем я нужен?! Я ничего не знаю про гепатит «В»!

Искренне округлённые глаза профессора не вербально умоляли Дорофеева сказать, что всё это шутка.

— Вы просто нравитесь мне профессор, и я хочу вас там видеть — ответил он, уходя. — Да, кстати. — Он поднял палец вверх и повернулся к профессору, крутнувшись на каблуке — я привез вам новый костюм взамен испорченного, его принесут чуть позже. Приятного отдыха, и не забудьте мне позвонить. — Он на прощание улыбнулся и скрылся за стеклянной дверью палаты.

Глава 6

— Никогда не думал, что вот так вот я и умру, хотя я вообще не думал о смерти за всю свою жизнь. Я просто истекаю кровью на грязном заплёванном асфальте посреди этой чёртовой дыры. А что там с Полом?! Ааййй… ему точно конец, стекло будто тонировано его мозгами.

Находясь в странном состоянии, Саймон обходил кругом их патрульный автомобиль, всё казалось, как во сне, а как может быть иначе?! Он видит свое умирающее тело, он видит, как пульсирует кровь у него из шеи и как люди сходятся посмотреть, они снимают на видео, звонят по телефонам. Из подземной парковки выезжает скорая помощь и, не обращая внимания на происходящее, уезжает прочь, крупный парень в халате провожает его взглядом и скрывается среди полуночного города.

Улицы в полумраке, их озаряет свет проблесковых маяков скорой помощи прибывшей за ним. Трое санитаров, словно спецназ с сумками наперевес и четкостью и отлаженностью действий, выскочили из автомобиля.

— Этот жив, пакуйте его! Срочно.

— Двое парней положив меня ровно, стали накладывать тугую повязка через руку, что бы рана зажалась собственным плечом, параллельно закупоривая сочащиеся рваные края вокруг клинка. Примотав мою голову к левой руке, они закинули меня на носилки и занесли в карету скорой помощи. Водитель резко дал газу, и они умчались прочь, следом за ними приехали патрули с близлежащих участков и начальник полиции Сан-Франциско Карим Доган. Выйдя из автомобиля, он первым делом заглянул в салон, и, увидев Пола с размазанными по стеклу мозгами, он схватился за лоб, и с усилием начал тереть волосы, рот, щетину, которая уже сильно проступала на лице несколько суток непрерывной работы «в поле». Из внутреннего кармана пиджака он достал тонкий блокнот, пролистав его несколько страниц, он перевернул его на другую сторону и открыл последнюю, порывшись немного в кармане, достал мобильник и принялся кому-то звонить. Отойдя в сторону, начал набирать номер при этом, определённо нервничая, и даже после третьего гудка хотел бросить трубку, переминаясь с ноги на ногу отходил, всё дальше и дальше от места происшествия, в трубке раздался мужской голос. Я, ходя за ним по пятам не смог услышать всего разговора.

— Алло, ну зачем так-то?!

— …

— Что значит, не понимаешь, о чем я?!

— …

— Что я, по-вашему, теперь должен делать?! — Он рассерженно бросил трубку.

— Так, лейтенант, да, вот ты! — Он обратился к патрульному. — Отцепите тут всё, нужно всё отгородить, пока чёртовы репортёры не приехали. И разгоните этих зевак!!! — уже в полный голос орал он.

— Шеф быстро прыгнул в автомобиль и скрылся. Мне ничего не оставалось делать, как пойти в ту сторону, куда скорая помощь увезла меня.

Прямо по Пауэлл-стрит располагался ближайший госпиталь Чинес. Чувствуя себя подвешенным, лёгким невесомым, я мягко, не торопясь шел по тротуару.

Люди, идущие навстречу, светились мягким голубым светом, иногда пурпурно-красным. Они казались раздвоенными, светящееся тело, как тень, повторяло движения. Лишь иногда они делали какие-то собственные мимолётные действия, больше похожие на застрявшие в текстурах персонажи игры.

Продавцы в лавках, бездомные, люди, ждущие такси, — все обладали этой двойственностью. Но никто из них не обращал на меня внимания, только лишь когда я случайно пересекался с ними.

Они оборачивались в мою сторону, но выглядели как смотрящие в темноте, смотрящие сквозь меня.

На пересечение с Калифорния-стрит я увидел лысого старика, сидящего на остановке. Он был не двойственный, он сиял чистым голубым светом. Кажется, он не сразу заметил меня, а когда увидел, искренне удивился. Его лицо отразилось вопросом и радостью, он привстал и сделал шаг в мою сторону. Между нами оставалось не более 10 метров, когда он повернулся ко мне одной стороной лица, как бы прислушиваясь, и прищурил глаз так, что морщины покрыли весь его лоб.

— Здравствуй, ты понимаешь меня?

— Сложно было понять, обращается ли он ко мне.

— Ясно. — Он удрученно потупил взгляд.

— Ты слышишь меня?! — Старик почти залез в самое лицо Саймону.

— Да… — очень скромно вымолвил Детектив, совершенно смутившись от сложившейся ситуации.

— Хорошо, что ты тут делаешь?!

Саймон немного замешкался, начиная понимать, что разговор происходит осознанно, обычно во сне в такие моменты становится как то страшно и не уютно, а мгновение спустя просыпаешься, но тут было не так. Детектив, не понимая правил игры и вообще происходящего шлёпнул пару раз старика по лицу, отгоняя его словно муху. Просто пройти мимо казалось самым логичным решением. Происходящее казалось ему чем-то невообразимым, что в своём же сне кто-то достает его с расспросами.

— Нет, постой, молодой человек, ну куда же вы?! Я не хотел вас обидеть, ну что вы в самом то деле!? — Старик с досадой чмокнул дряблыми губами, махнул рукой в сторону Детектива, посчитав это пустой тратой времени и плюхнулся, как ни в чем не бывало, на остановку.

Саймон, пройдя еще несколько шагов, обернулся и увидел, как тот смотрит ему вслед. Он разглядывал старика еще пару секунд, а после быстро устремился в его сторону.

— Снова привет! — Дед улыбчиво приветствовал Саймона, приподнявшись с лавки на остановке.

— Так, старый, что тут происходит?! — Дед в недоумении пожал плечами, ведь на самом-то деле ни чего не происходило.

— Ничего не происходит, мы просто общаемся на автобусной остановке, в центре этого чудесного города надежд.

Сайман не терпел этих игр в кошки мышки.

— Нет, ты не понял, почему мы с тобой разговариваем?!

— Ну, ты подошел ко мне, мы начали говорить… — он улыбчиво отвечал уже сильно накипевшему Саймону.

— Так, старый, хватит ломать комедию. — У Саймона к этому моменту уже прилично накипело, от этих причудливых разговоров по душам. Он решил закончить разговор в своей обычной манере, как всегда делал это с теми, кто надоедал ему в баре. Замахнувшись по сильнее, он сделал резкий выпад в сторону деда, тот машинально зажмурившись, выставил руки вперёд, голос его стал на пол октавы выше с нотками паники.

— Тише, тише, остынь, я же шучу, тише парень тише не горячись! Дед судорожно затряс руками, призывая разъярённого копа остыть. Ему действительно стало не до смеха в тот момент.

— Фухх парень, ну ты даешь! И откуда такой нервный взялся. — дед тряс руками пытаясь унять дрожь.

Саймон пожал плечами, не понимая как отвечать на такие вопросы, ведь сама ситуация казалась ему бредовой, сон который ни как не мог закончиться.

— Ну, так ты у нас кто? Йог, может, медитацией увлекаешься, а может сон наяву!?

Заинтересованно спросил Дед

— Да я хрен знает, мне кажется, наверно, вполне возможно я умер…

Дед растерялся от такого ответа, и перемялся с ноги на ногу.

— Это ты с чего вдруг так решил? — с неподдельным интересом спрашивал старый. — Если бы ты умер, тебя бы тут не было.

— Так получается, я еще жив? — с воодушевлением произнес Саймон.

— Конечно, жив, мой друг.

— Но если я жив, почему я тут, разве приведения это не удел мёртвых?

Дед расхохотался от всей души, хлопая полицейского по плечу.

— Приведение!? Что, правда!?

Саймон скромно и не уверенно мотнул головой в подтверждение своей теории.

— Ахахах-ха-ха — слёзы рванули из глаз старого, он скорчился и схватился за живот, заливаясь звонким, пронзительным смехом.

— А ты? Кто же тогда ты старый, не приведение ли и почему ты ржёшь надо мной?

Дед, чувствуя нотки раздражения в голосе полицейского, унял свой бурный смех.

— Неет, слава богу, нет. Прости, я больше не буду смеяться.

— Это бред, какой то — сказал про себя полицейский, отвернувшись, побрел в сторону больнице.

Дед, сделавши пару коротких шагов, догнал его и положил ему руку на плечо, от такого Саймон даже дёрнулся, ощущения были очень правдоподобны, как будто и правда рука на плече и всё происходило наяву.

Своей мощной ладонью, он попытался сбросить крохотную руку старика, но он не отпускал. Пихнув руку сильнее, он освободился от захвата старика, ощущения были не «ватными», как во сне, но всё же «пахли» бредом. Старый попытался схватить Саймона за руку, но он резко рванул ее делая замах, и с невероятной силой нанёс удар ладонью прямо в плечо деду, при этом невероятно перепугавшись, что сломает его таким увесистым ударом. Тот застонал и сел, опершись на одну руку, потирая ушибленное плечо.

— Глупая драка на ровном месте — подумал Саймон — впрочем, как и всегда.

Полицейский, резко развернувшись, пошел дальше. Было немного страшно избить, какого-то мало знакомого духа, в непонятной ситуации, при таких странных обстоятельствах, но надежда что это сон всё же оставалась.

Саймон ускорил шаг и побежал вдоль по улице, временами сильно толкая проходящих мимо людей.

Больница Чинес была недалеко, и он с легкостью добежал до нее. Влетев в холл, он только после заметил, что прошёл через стеклянные двери. Всё было необычно — много людей, движение. По старой памяти он подошел к стойке информации и спросил медсестру, но она только огляделась, будто ей что-то послышалось, и продолжила заниматься своими делами. Осознав, что это не сработает, Саймон бросился в отделение реанимации, куда, по всей логике, его должны были привезти. Заглядывая в каждую палату, он искал себя и совсем отчаялся, решив, что он и правда, уже умер, а это всё предсмертный бред. Осталось еще несколько палат, в одной из них роились хирурги и медсестры, то и дело, меняя кровавые тампоны и бинты.

Наконец, заглянув через плечо хирургу, он увидел себя с огромным швом во всё горло. Полностью измазанный йодом, он лежал с закрытыми глазами с зафиксированной шеей. Далее было всё как во сне, всё стало неуловимо и начало расплываться, медленно стали исчезать фигуры людей и очертания палаты. Как по щелчку он открыл глаза, глядя в знакомый потолок в больнице Чинес, с адской головной болью и онемевшим от анестетиков горлом.

Глава 7

— Спасибо, с вами была Кира Карстон, вечерние новости.

— Снято! — Оператор Боб снял с плеча камеру и поставил ее на асфальт. Не выжидая и секунды, он тут же стал искать по карманам серой затасканной жилетки с кучей карманов пачку сигарет.

— Я думаю, что на сегодня всё, предлагаю подкинуть тебя до дома и остаться у тебя, а?!

Глупо засмеявшись, Боб легонько подтолкнул знойную блондинку Киру под плечо. Он понимал, что такая, как она, никогда не посмотрит на него и тем более не будет с ним встречаться. Но хотя бы вызвать у неё улыбку для него было наградой.

В этот раз она лишь скупо улыбнулась, хотя в другие моменты его пошлых шуток она взрывалась смехом и бурей комментариев типа: «Только не с тобой, коротышка, лучше с гориллой, чем с тобой — волосатый», и тому подобное.

— Что-то не так, Кира?!

Она озабоченно глядела по сторонам, как бы всматриваясь вдаль, ища глазами, будто она что-то чувствовала, но не могла понять что, и искала это.

— Ну что, мы поедем домой? Я докину тебя. В этот раз, так уж и быть, я позволю к себе приставать.

Она лишь натянуто улыбнулась его очередной пошлой шутке. Боб подошёл поближе к ней и легонько постучал её по плечу.

— Кира! — отчётливо произнес ей точно на ухо. Она обернулась и попала щекой прямо ему в губы.

Боба это смутило просто неимоверно, он резко отстранился.

— Надо срочно отлить Боб! — она выдавила сквозь зубы.

В душе Боба уже пылал знак Супермена, кажется, она даже не заметила, но для Боба это был первый контакт, он ощутил лицом её пряди волос, запах и текстуру кожи, кажется, теперь он готов свернуть горы.

Услышав о проблеме Киры, Боб тут же приступил к её решению. Озираясь по сторонам, он задействовал все свои мозговые центры. И тут эврика!

— Кира, прыгай в фургон, я кое-что придумал.

— Я не дотерплю до дома, — выдавила она.

— Нет, сейчас прям пара секунд, и всё будет в норме, доверься мне.

Она залезла на переднее сиденье, Боб быстро уложил камеру в футляр и захлопнул роликовую дверь фургона. И бегом прыгнул за руль.

Словно водитель спортивного болида, он устремился на подземную парковку под Юнион-сквер. Кинув монетку, шлагбаум замигал и открылся, и они проехали на заставленную автомобилями площадку.

— Ты издеваешься, что ли?! Она с недоумением взглянула на него. — Тут же кругом камеры, хочешь, чтобы моя «киска» попала на все YouTube каналы?!

И правда, идея была не такая уж и гениальная, как казалось сначала.

— Тормози, Боб не могу больше! — резко выпалила она. — Вон там припаркуйся.

Они встали около въезда, в котором проводился ремонт, рабочие по просьбе администрации закрыли ремонтирующийся проезд плотным черным полиэтиленом до самого пола, чтобы строительная пыль не оседала на припаркованные автомобили.

— Сторожи меня снаружи, Боб, и не смей подглядывать. — Она сильно ткнула в него пальцем и выскочила из фургона.

Хлопнув дверью, Кира оглянулась: лишние наблюдатели были не нужны. Следом Боб вышел из машины.

Для Боба это особенные моменты жизни, когда он был полезен Кире, эти минуты неформального и живого общения.

В его жизни ни кого кроме неё и мамы больше не было, отец умер рано был еще тот алкоголик и дебошир.

Однажды надрался в баре до состояния овоща. Пошел домой, бутыль с водкой сунул за пояс. Споткнувшись об очередной бордюр он с разбегу плюхнулся прямо на пузырь который раскололся от удара, вспоров и без того худую печёнку, там его и нашли спустя пару часов, с синем отёкшим лицом в обсосанных штанах и в луже крови. Какой-то пройдоха стащил его ботинки и вытащил мелочь, так что из личных вещей покойного у него не было ровным счётом ни чего.

Боб его редко видел, поэтому грустить об отце, он не стал.

Мать же работала в поте лица, что бы прокормить и одеть Боба, который только и делал, что подводил её. Работая практически без выходных на складе хранения пшеницы, она доводила себя до изнеможения, беря смену за сменой. Возможно это был способ не находиться дома где всё напоминало о погибшем, так глупо, муже или же просто желание дать своему ребёнку всё что возможно. Потеряв в очередной раз сознание, она упала на гору пшеницы, та начала осыпаться и чудом не задушила её, но крысы с удовольствием погрызли её левую ногу. Не придав этому большого значения, она перемотала её бинтом и проходила еще пару смен, а после с ознобом и страшными болями её увезли в больницу. Боб ужасно переживал, да так что в свои двенадцать начал курить.

Мать для него была всем и потерять её он не представлял возможным. Это толкнуло его задуматься о своём будущем, видя как не предсказуема жизнь в своих поворотах. Некоторое количество денег, которые ему давала мать, он откладывал на игровую приставку, но после через несколько лет купил свой первый фотоаппарат, а несколькими годами позднее, уже в выпускном классе, занял первое место на конкурсе школьной фотографии, за пейзаж «дымка над озером». Всё это определило его судьбу.

Матери же из-за сильно распространившейся инфекции пришлось отнять ногу чуть ниже колена. Теперь она больше не могла работать по три смены подряд, максимум, что ей смогли предложить это кассир в супермаркете, было тяжело, но Боб к этому моменту уже стал по немного вставать на ноги. И вот теперь он оператор известного телеканала, стоит и ждет свою звезду, пока та сделает пи-пи за полиэтиленовой шторой на подземной парковке.

Аккуратно двумя пальчиками Кира отодвинула штору, с которой сразу посыпалась мелкая строительная пыль. Недавно текшая из-под неё струя крови была старательно растоптана ботинками и полита, какой то дрянью что придало ей черный смолянистый вид и теперь она больше была похожа на подтёки машинного масла.

Сверху, камера видеонаблюдения фиксировала все действия на парковке, и охранник со своим начальником наблюдали в реальном времени за происходящим. Ответственный за парковку очень засуетился, его сильно напрягало то, что репортёры там что-то разнюхивают. Накануне грозный голос позвонил ему лично и попросил закрыть глаза на приезд скорой помощи, пустить её лично и отвернуться на пять минут, а после ни кому об этом не говорить, иначе начальником ему больше не быть.

— Иди, прогони их, — толкнул он охранника. — Скажи, что это частная территория и им тут нечего делать. Давай, иди-иди. — Он практически вытолкал парнишку со своего места. Тот взял со стола массивный фонарик и пошёл на парковку.

Кира, подсвечивая себе путь, фонариком мобильного телефона, всматриваясь в темноту, аккуратно сделала шаг за штору. Внутри отсутствовал свет. Закрыв за собой шторку, она погрузилась во мрак, лишь тонкие линии света, вырывавшиеся из отверстий и неровностей шторы, и размытый свет фонаря мобильника освещал кромешную тьму. Расстегнув юбку, она одним ловким движением сняла с себя одежду и присела, уперев свет фонаря в брусчатку.

Заслышав журчание, Боб смущенно покашлял, но ему даже нравилось это, уже был почти интим, она позволила услышать, как писает. Эта мысль будоражила и возбуждала его, но и пугала одновременно, так как он считал это не вполне нормальным возбуждаться от журчания мочи. Тонкая струйка, попадая в прорези брусчатки, вырисовывала чудаковатые линии, стекая под углом на парковку, под ноги Бобу.

Звонок мобильника Киры заставил вздрогнуть их обоих её вырвав из блаженства опустошения, его из сладких возбуждающих мыслей.

— Чёрт, это Дилан!

— Скажи ему, что всё готово, и я завезу материал уже сегодня.

— Да, Дилан!

В тишине можно было отчетливо расслышать, что Дилан, ответственный за новостной блок, был немного взволнован.

— Кира, где вас черти носят?!

— Мы тут на месте, уже закончили и сейчас, будем выезжать, Боб завезёт материал уже сегодня.

— Кира, мне звонил начальник парковки Юнион-сквер, сказал, что вы что-то вынюхиваете у него там! Давайте заканчивайте самодеятельность и бегом на канал, оба.

— Но, Дилан, я то зачем тебе там нужна?

В трубке пошли короткие гудки.

— Дьявол, этот осёл хочет видеть нас обоих в студии.

Убирая телефон, она мельком заметила два силуэта в темноте. Реакция не заставила себя ждать, Кира завизжала и швырнула мобильник в сторону показавшейся ей опасности. Одним движением натянув белье и юбку, она рванула за штору, где её уже ловил Боб. Тонна строительной пыли сорвалась с заградительной шторы, накрыв, словно снегопад работников телеканала.

Она наткнулась в точности на него, он поймал её прямо в объятия.

— Что там?!

Закашлявшись от летающей строительной смеси, спросил Боб.

— Там есть кто-то!

Штора зашевелилась, и оттуда вышли двое бездомных, щурясь от яркого света. Они бормотали что-то себе под нос.

— Поспать не дают…

— Разорались тут, насрали бы еще прямо нам под нос… мы же не люди… чертовы аристократы…

Они медленно пошли в сторону выхода, охранник даже не взглянул на них, он очень спешил к фургону телевизионщиков.

— Извините, — подбегая, вскрикнул охранник, — извините, вам нельзя тут находиться!

Он машинально указывал ручкой фонаря в сторону выхода с парковки.

— Мы уже уходим, — спокойно произнёс Боб.

Он открыл перед Кирой дверь, она, отряхиваясь, уже встала на ступеньку, когда её осенило. Она развела руками и смачно выругалась на Украинском.

— Я швырнула мобильник в этих уродов, там вся моя база контактов и записи.

— Не переживайте, мы вернём вам его, как только обнаружим, — обнадеживающе произнёс охранник — пожалуйста уезжайте поскорее!

— Да он не должен был улететь далеко, может, всё же посмотрим тут с краю?

Хоть это и было похоже на вопрос, Кира ни когда не спрашивала разрешения, она просто брала то, что хотела, а если ей препятствовали, то просто расталкивала мешающих ей людей.

Охранник пытался всячески препятствовать, но Боб оттолкнул его грубо и широко приоткрыл штору рукой, так что остатки строительной пыли посыпались им на головы. Кира выхватила фонарь у охранника и язвительно взглянув на Боба, за лишнюю порцию пыли на волосах, включив фонарик она шагнула за штору. Охранник же бессильно развёл руками, всего лишь мальчишка, подрабатывающий на каникулах, ни чего не мог сделать с коренастым мужиком и наглой тёткой.

Свет с парковки освещал лишь крохотный кусок ремонтируемого прохода, и Бобу пришлось тоже включить фонарик на мобильнике.

Свет профессионального фонаря давал очень яркое, но узкое пятно. Кира лазила в дальнем углу, куда, по её мнению, она должна была запустить телефон.

В свет луча попадались старые вещи, коробки, мокрые от мочи следы, обёртки батончиков и пустые бутылки, пахло всё это очень мерзко.

Просматривая углы и кирпичики брусчатки, она обнаружила свежий скол на одном из них. Возможно, что телефон прилетел именно сюда и, ударившись, разбился, иначе фонарик так бы и горел. Взглянув на этот кирпич еще раз, Кира сочла его инородным — он лежал криво, немного выпирал и шатался. Считать, что под ним лежит мобильник, было бы очень глупо, но то, что под ним явно что-то спрятано, это факт. Подцепить его ногтями с маникюром за 30 баксов было жалко, поэтому она сняла туфлю и поставила на кирпич, чтобы не потерять его.

— Боб, есть нож?!

Кира шагала, как будто прихрамывая, с одной туфлей.

— Ты что-то нашла?!

— Просто дай нож!

Он пощупал по карманам жилетки, попутно пару раз ослепив Киру фонарем мобильника, и протянул её перочинный нож.

— А где вторая!? Он, усмехнувшись, показывал на босую ногу Киры.

— Боб, вытащи лезвие, у меня ногти! Торопливо проговорила она, Кира знала, что нет времени отвечать на вопросы.

Она показала ему новый маникюр, растопырив пальцы, Бобу с улыбкой вытащил лезвие и вручил ножик Кире. Она схватила его и, не сказав ни слова, направилась обратно к тайнику. Завидев туфлю, она воткнула лезвие ножа под кирпичик и одним движением вырвала его, разметав песок.

Тряпичный сверток, старательно утопленный в грунт, был спрятан там кем-то до лучших времён. Чуть приоткрыв материю, она увидела зеленоватый блеск в свете фонаря. Боб уже подходил к ней, сзади светя фонарём мобильного телефона в разные стороны.

— Тебе помощь нужна Кира!

Не раздумывая, она схватила свёрток и уже собиралась уходить, совершенно позабыв, зачем они сюда пришли.

— Кира, нашёл! Только вот ему кажется пиздец — сначала радостно, а после более хмуро проговорил Боб, но всё же ожидая похвалы за проделанную работу. Кира, напялив туфлю, подошла к нему и выхватила мобильник, не сказав даже спасибо.

Он покачал головой и произнес: — Пожалуйста, Кира, всегда рад помочь… — отправившись следом за ней.

Кажется, это было грубо и не благодарно по отношению к Бобу, но он любил такое её отношение к себе, где то в глубине он надеялся, что всё же она поймёт его чувства к ней и полюбит её.

За шторой их уже ждал начальник парковки Юнион-сквер, который раздраженно разговаривал с охранником и отвешивал ему подзатыльники.

Завидев их, он начал судорожно трясти пальцем чуть ли не у лица Киры, выкрикивая:

— Вы не имеете права, это частная собственность, я подам на вас в суд.

Кажется, он мог бы побить мировой рекорд по брызганью слюной во время истерики, если бы такой рекорд существовал.

Не обращая на него внимания, репортёры прыгнули в фургон и умчались прочь с парковки, оставив охранника и его шефа глотать строительную пыль.

Всю дорогу до студии они молчали. Она мяла в руках свёрток из старой тряпки, а Боб не решался спросить, что у неё там.

Около студии Кира бросила свёрток и разбитый телефон в сумочку.

— Спасибо, Боб, чтобы я без тебя делала, — с раскаянием проговорила Кира и вышла из фургона.

Боб сидел еще несколько минут, переваривая ту нежность, которой он никогда от неё не видел, будто бальзам пролился на больное сердце мужчины.

Глава 8

— Амираш Коба Эдикович! — прозвучал резкий голос в громкоговоритель приемной терапевта в клинике Чинес.

Профессор медленно приподнялся с мягкого диванчика в коридоре и прошёл внутрь кабинета.

— Здравствуйте, присаживайтесь, — не поднимая глаз, произнесла темнокожая терапевт, заведующая отделением общей практики.

— Профессор, вы же умный человек, зачем вы выпили столько таблеток?! — Она с порицанием помотала головой. — Из-за это, с вашим организмом могут произойти непоправимые последствия.

Профессор, будто школьник, лишь опустил взгляд в пол.

— В этот раз всё обошлось, но в следующий раз скорая помощь может не приехать так оперативно. Вот вам список лекарств, следуйте инструкции, и с вами всё будет в порядке. Ближайшие пару дней не напрягайтесь, поезжайте куда-нибудь, отдохните.

Профессор приподнял глаза:

— В Африку?

— Что в Африку? — с недоумением спросила терапевт.

— В Африку можно поехать?

— Зачем в Африку?! — еще более смущенно произнесла женщина, нахмурив лоб и вытаращив на него глаза.

— Ну, отдохнуть в Африку, — произнес доктор с наивным лицом.

Доктор звонко расхохоталась, легонько ударив по столу рукой:

— Да хоть в Малайзию, профессор, только отдыхайте.

После этих слов Коба Амираш встал со стула и направился за лекарствами.

— Зачем я нужен ему там, для чего он меня зовёт. Я же не вирусолог и ни черта не понимаю в этом.

Да и профессор то из меня хреновый, Ведь ни чем не помог людям на самом деле, занимаюсь какими то бредовыми исследованиями. А Майкл молодец борется с вирусом, может быть это судьба моя вот так вот сгинуть среди пустыни и аборигенов…

Он шёл, задумчиво упершись взглядом в пол, временами задевая пробегающих мимо медсестер и суетливых пациентов. Будто где-то внутри он осознавал неизбежность того, что ему всё же придется ехать с Дорофеевым. Как жить без института, как жить без исследований, студентов и прогулок по территории?

— А если я не вернусь? Как же будет моя семья? Деньгами, конечно, их обеспечат, а если и Майкл не вернётся, что же тогда будет, всё, конец всему. Нееет я не могу так вот бросить свою семью на произвол судьбы, я просто должен вернуться!

Поймав боевое настроение, он забрал предписанные ему лекарства и направился в офис к Дорофееву, чтобы продолжить разговор. Костюм, так великодушно присланный Майклом, пришелся профессору точно впору, будто сшили его по нему. Пиджак отдавал каким-то элитным лоском и отличался от всего того, что когда-то носил Коба.

Из таксофона больницы профессор позвонил в приёмную к Дорофееву.

— Приемная Майкла Дорофеева, Шульц слушает. — Из трубки раздался резкий металлический голос мисс Шульц.

— Здравствуйте, это профессор Амираш, я могу сегодня встретиться с мистером Дорофеевым?

— Секунду… — скрипучий голос прозвучал в трубке.

Заиграла мелодия ожидания вызова, через несколько секунд:

— Мистер Дорофеев сейчас будет обедать в «Коккари», он сказал, вы можете присоединиться к нему там.

Хороший солнечный день так и сулил приключения, которые так любит профессор, но только ни когда приходиться рисковать собственной задницей. На узких улочках Китайского квартала обычно не стоят таксисты, но если посмотреть за углом то может повести. Суфийские напевы раздавались очень отчетливо, мужчина пританцовывал головой как индийская принцесса, поедая рис карри палочками. Тонкие усики и кудрявые черные волосы подсказали, что мужчина может быть из Пакистана, ну или точно из тех краёв.

— Эй, мистер! — Профессор постучал в стекло пассажирской двери автомобиля.

Улыбаясь в полный рот, таксист жестам пригласил профессора сесть к нему.

— Здравствуйте куда моя может вас вести!?

Исключительно дружелюбный и плохо говорящий иммигрант улыбался, теряя рис изо рта.

Коба уселся по удобнее на заднем сидении автомобиля, покрытые узорным ковром в строгих традициях востока.

— Мистер, отвези меня в ресторан «Коккари».

Он понимающе мотнул головой, проговорив — «Коккари»! — с нелепым акцентом, включив таксометр и бросив не доедены рис на пассажирское сидение автомобиля, набирая скорость, он даже не разобрался где находиться ресторан.

— «Кракарики» — навигатор, волшебное изобретение помогающее всем иммигрантам зарабатывать хоть какие то деньги для жизни.

— Адрес отсутствует, — произнес механический женский голос.

— Нет, мужчина, послушайте: «Коккари», правильно «КоККаРи», — профессор выделил ударением каждую букву.

Водитель задумчиво поглядел на него через салонное стекло заднего вида, прищурил глаза, будто проговаривал это слово в уме.

— «Кокарику», — выпалил он в два раза громче, чем в прошлый раз видимо это привычка сидит глубоко внутри каждого из нас кричать как можно громче, когда нет понимания — подумал профессор.

Навигатор снова ответил отказом. Профессор схватился за лысеющую голову и с силой облокотился на заднее сиденье. Опустив ладони на лицо, он сдержанно вскрикнул.

— Эй, ты что такой нервный?! — со страшным акцентом затарабанил таксист. — У тебя есть высшее образование, на, поговори с ним!

Проехав уже с десяток километров петляя по городу он резко остановился, вжав тормоз до упора и протянул навигатор к лицу вылетающего по инерции профессора, тот размеренно выдохнул и ровным голосом произнёс:

— Ресторан «Коккари!»

Навигатор задумался, анимация в виде бегающих за друг другом кружков казалась бесконечно долгой.

— Маршрут построен!

Прозвучало как гром среди ясного неба, профессор с облегчением выдохнул.

Водитель такси вжал педаль газа, подрезая попутно идущие автомобили, и помчался по маршруту, матерясь на родном языке на любую происходящую вокруг мелочь.

Чувствуя себя штурманом гоночного болида, Коба вцепился в ручку, сидя на заднем сидении. Он невольно размышлял о том «есть ли тут подушки безопасности» или «если я попаду в аварию, нужно ли мне будет ехать в Африку», «какие шансы выжить при лобовом столкновении с автобусом на скорости сорок пять миль в час на мосту». Можно сказать, это такси было лучшее место для того, что бы по размыслить над своей жизнью, так как она могла оборваться в любой момент. Свист тормозов заставил еду в желудке прилипнуть к грудной клетке, а сердце перевернуться на месте.

Такси подлетело к парадному входу и со свистом остановилось.

— 12.36! — произнес водитель.

— Почему так много?! — возмутился профессор, не выходя из салона.

— За лишние круги, надо быстрее выбирать, куда едешь, 12.36.

Профессор сунул ему 13 долларов.

— Сдачи нэт! — проговорил он. — Давай без сдачи!

Коба раздраженно махнул рукой и вышел.

Он никогда не был в этом ресторане, но сразу же проникся атмосферой этого места. Вход из цельного состаренного дерева отдает Востоком, будто находишься у уютного дома своего товарища, который ждет тебя на ужин и жарит лепёшки. Внутри вас ожидают приглушенный свет, деревянная мебель, негромкие разговоры и открытая кухня, где всегда готовят что-то вкусное и запахи парят по ресторану.

Нет никакого официоза, как будто пришел в гости и тебя горячо приветствует, снимают с тебя пальто и шляпу и приглашают за стол, на котором уже всё накрыто и ждет своего часа.

— Здравствуйте, у вас заказано или подобрать вам столик? — Молодой человек в белой рубашке и черном фартуке встретил профессора при входе.

— Здравствуйте, мне нужно попасть к мистеру Дорофееву.

— Секунду, ожидайте. — Молодой человек метнулся куда-то вглубь ресторана и скрылся за огромным камином, в котором крутился на вертеле сочный, жирный баран. Через некоторое время он выглянул с крупным парнем в пиджаке и указал на профессора пальцем. От этого жеста стало как-то не по себе, и еще более стало жутко, когда этот здоровяк подзывал профессора, маня пальцами одной руки. Топая среди гудящих людей, профессор совершенно не привлекал внимания, иногда кто-то поднимал глаза, но тут же тупил взгляд.

— Пожалуйста, пройдемте со мной, — учтиво проговорил охранник и проводил рукой профессора, отправляя его вперёд себя.

Сидящие вокруг люди, абсолютно не замечали происходящего и так же продолжали мирно беседовать и наслаждаться едой.

За камином располагался узкий коридор с ответвлениями в подсобные помещения. Пройдя через еще одного охранника, они завернули в кладовку и остановились у двери. Он аккуратно постучал и заглянул внутрь, откуда ему жестом дали понять, что «пусть немного подождет».

Из-за двери слышался голос Майкла, он яростно кричал в трубку, да так, что не нужно было напрягать слух, чтобы расслышать его разговор.

— Что?! Как это понимать?!

— …

— Вы всё обыскали?!

— …

— Проверьте все, куда эти уроды могли продать или где могли пропить его!

— …

— Меня не волнует, где вы будете его искать! — заорал он так, что охранник вздрогнул. — Мне нужен он до отъезда!

Мобильный телефон полетел в дверь, за которой мы стояли. Охранник вжал голову, словно услышав выстрел, профессор отшатнулся назад.

— Бонзо! — Охранник аккуратно заглянул за дверь.

Бонзо крупный парень, да такой, что тех, кого привыкли называть крупными просто малыши по сравнению с ним. Лицо, замазанное тональником в нескольких местах, говорило о том, что ему нужно выглядеть представительно и то, что теперь он не в уличной банде, разглядеть надписи было сложно, часть тату уже была сведена, оставив еле заметные шрамы. Но можно разглядеть S13. Возможно, раньше это было MS13 самая суровая банда Сан-Франциско, и настолько жестокая, что один из членов банды расстрелял семью с детьми за то, что они заблокировали его машину на парковке.

Кисти рук можно было разглядеть, он особо не прятал их, одна рука под другой стандартная поза охранника, перстни кольца точки и даты всё это говорило о местах не столь отдалённых.

— Да, босс?!

— Пусти профессора!

Он прошел чуть вперед и открыл перед профессором дверь, запуская его внутрь, сам же после вышел и запер за ним. Майкл сидел в раздумьях, опёршись локтем в стол, он обхватил лоб ладонями и закрыл глаза. Подняв взгляд, он посмотрел на Кобу сквозь растопыренные пальцы. Рукой он указал на стул.

Растрёпанные светлые волосы, красноватое лицо, Майкл был явно не в себе сейчас.

— Садитесь, профессор, обед еще даже не остыл.

Профессор посмотрел в тарелку с супом, в которой плавал кусок пластика отколовшегося от смартфона Майкла. Он не знал, как начать, немного промямлив:

— Мистер Майкл, Майкл, я поеду с вами в Африку. — Складывалось впечатление, что Дорофееву уже и не нужно было, чтобы профессор Амираш с ним ехал, да и вообще какая-то поездка. Воздух вокруг был тяжелым, как будто трудно было дышать, и становилось жарко.

— Идите, я вам позвоню. Бонзо! — Ему было явно не до профессора сейчас.

Громила скромно высунулся из дверного проёма.

— Да, босс?!

— Проводи профессора на выход.

Глава 9

Вдох… выдох… вдох… выдох…

Бинт туго сжимает горло, так что каждый вдох ощущаем. Нужно постараться, чтобы вдохнуть по глубже, ощущение, будто воздуха постоянно не хватает. Голова, кажется, живет сейчас отдельно от тела, Саймон аккуратно поднял руку, перевязанными пальцами прикоснулся к повязке на шее, чуть одернув при первом касании. Шея плотно стянута бинтами по всей поверхности. Спустя минуту, в палату вошла медсестра.

— Как хорошо, что вы пришли в себя, мистер Шот, вы на удивление крепкий малый.

Тучная темнокожая женщина в синем халате расплывалась в кокетливой улыбке. Она заботливо поднесла стакан воды с трубочкой к постели Саймона.