Русалочка и китобой

Глава 1. Шторм

Русалочка морская, о чём ты загрустила?

Смеяться разучилась, улыбку позабыла,

Знакомых сторонишься, в плену тоски глубокой

Плутаешь в толще вод, вздыхая одиноко.

Ты — юна и прекрасна, о чём же горевать?

В догадках потерялись совсем отец и мать.

Не открываешь душу. Не видно под водою,

Как часто слёзы льёшь наедине с собою…

Твоей печали горькой нет края и конца.

Предчувствие плохое на сердце у отца:

Заметил он, стал чужд подводный мир родной,

О суше жаждешь знаний. Что отняло покой,

Зовёт тебя на воздух, в край солнца золотого?

Похоже, не хватает тебе чего-то дома.

Милее синих вод вдруг стали небеса.

Мечтая в океане заметить паруса,

Глядишь на горизонт, в глазах — огонь надежды…

В чём тайна состоит, хранимая прилежно?

Ответ нам всем известен, сей сказке больше века:

Русалка полюбила однажды человека.

                                        ***

…Он вовсе не был принцем, хоть недурён собой —

Ветрами закалённый отважный китобой.

На паруснике быстром моря он бороздил,

С командой добывая китовый ус и жир.

Но море китобоев не очень-то любило,

И раз, во время шторма, мужчину оглушило

Волною беспощадной и за борт увлекло.

Он потерял сознанье и уходил на дно.

Команда капитана спасти была не в силах —

Всё глубже, дальше море беднягу уносило,

Желая за китов убитых отомстить,

Разбить о камни тело и хищникам скормить…

Жестокое избрал мужчина ремесло —

Но сбыться приговору в тот день не суждено.

                                        ***

Русалка молодая плыла в глубинах моря,

Заметила случайно фигуру китобоя.

Таких чудных созданий не видела вовек:

Не рыба, не русалка… Неужто человек —

Чудовище из сказок с раздвоенным хвостом,

Что рыбу ловит сетью и ест её потом?

Оно мертво, похоже, безвольно, недвижимо.

Плывёт русалка ближе, чтоб поглядеть на диво.

Отсчёт шёл на секунды, в воде не жить часы.

А девушка морская — в плену земной красы.

Иссиня-чёрный волос, усы и борода —

Таких мужчин подводных не встретишь никогда:

Они светловолосы. Совсем другой пред ней.

Коснулись пальцы девы распущенных кудрей…

Утопленник прекрасный тихонько умирал

И, что его ласкают, не чувствовал, не знал.

Душа была готова уйти на Небеса:

Корабль жизни тонет, спускает паруса…

Грустит морская дева: «Как жаль, что под водой

Дышать не могут люди. Ах, если б был живой…»

Не в силах отвести очей от моряка.

И вдруг… Не может быть! Тепла его рука!

Дотронулась до шеи, всю храбрость собирая —

Пульс есть, но очень слабый: мужчина погибает.

И доброму сердечку беднягу стало жалко.

Под мышки подхватила, плывёт наверх русалка.

На воздух, на поверхность несёт его скорей.

А в океане — буря, бушует лиходей.

Гремят раскаты грома, повсюду брызги волн,

Со свистом воет ветер — отнюдь не шутит шторм.

Лицо мужчины держит русалка над водой,

Но всё равно не дышит несчастный китобой.

Быть может, его сердце уже остановилось?

В отчаянии девица к природе обратилась:

— Смените гнев на милость, могучие валы!

Коль были хоть разочек в кого-то влюблены,

Дорогу дайте к суше, до берега доплыть!

Мне дорог человек — позвольте ему жить!

Но волны не утихли. Один лишь только вал,

Подняв собой русалку, по-дружески сказал:

— Зачем о нём взываешь, дитя моё родное?

Лишь смертью он искупит свои грехи пред морем.

— Ужели так огромна, — спросила та, — вина?

— Он сам избрал свой путь, — ответила волна.

— Быть может, если б выжил, сумел он измениться? —

От трепета дрожа, произнесла девица,

К своей груди прижав мужчину молодого.

— Ты веришь в это?

— Да. Пообещать готова,

Что пользу принесёт усвоенный урок!

Пожалуйста, прости, чтоб лучше стать он мог! —

Глядит на капитана: — Не знаю, в чём вина,

Но думаю, наказан и без того сполна.

В таком прекрасном теле злой дух не может жить…

О Море, помоги!

— Неужто полюбить

Успела незнакомца?

Русалочка молчала,

Лишь крепче человека в своих руках сжимала.

Её качали волны, топили с головой.

Дрожало сердце в страхе: «Живой! Ведь он — живой!

Как можно отпустить, отдать судьбе жестокой?»

Промолвил Океан:

— До берега далёко.

— Мне суши не достигнуть… Погубит буря нас!

Не суждено увидеть, каков цвет твоих глаз…

Наверное, ты умер: не слышу сердца боле…

— Ну хорошо, дитя, — явило милость Море. —

Прощу его сегодня во имя доброты,

От искренности коей, решилась спорить ты.

Держи его покрепче. Закрой свои глаза.

Но помни, что обратно вернуться ты должна.

— Ах, добрый Океан! Когда уйдёт прилив,

Я в воды возвращусь, но пусть он будет жив! —

И, обхватив удобней беднягу-капитана,

Русалочка, зажмурясь, «Спасибо!» прошептала.

Взвыл громче ветер лютый, огромный вздыбив вал,

И девушку морскую с мужчиною поднял:

В одно мгновенье ока огромная волна

Их вынесла на берег и в море отошла.

                                        ***

Ударившись о землю, вдруг вздрогнул китобой.

Вода пошла из горла. Он был ещё живой!

Отпрянула русалка испуганно дрожа:

И радостно, и жутко — она ведь с ним одна.

На суше, с человеком! С мужчиной, наконец.

Почти невероятно! Ой, что б сказал отец…

Откашлявшись, спасённый остался в забытьи,

Не помня приключенья подводные свои.

Русалочка не знала, что делать, как ей быть.

Однажды встретив чудо, как от него уплыть?

И дева оглянулась с надеждой и опаской,

Рассматривая мир, что ей казался сказкой.

За пляжем начиналась зелёная лужайка,

Жужжала над цветами усердных пчёлок стайка,

Трава слегка шумела при лёгком ветерке —

Спокойно и безлюдно сейчас на бережке.

А дальше начинался густой и страшный лес —

Обитель неизвестных русалочке существ.

На небе облака сияли белизной,

Но всё же, главным чудом был человек земной.

Есть руки, голова, привычный взгляду торс,

А дальше — непонятно: куда же делся хвост?

Одежда покрывает всё тело человека.

Неужто плавников под нею вовсе нету?

Коснулась дева робко колена моряка

И — будто обожглась: отпрянула рука,

Вдруг трепет ощутив конечности чудной.

Дрожал в одежде мокрой спасённый китобой.

Русалочке привычна холодная вода:

Горячая в ней кровь, хотя лицом бледна.

А суши уроженец озяб в пучине вод:

В беспамятстве глубоком лежит ни жив ни мёртв.

Промокшему до нитки согреться нелегко,

Но возвращенье к жизни ускорило б тепло.

Русалочка вздохнула, всю храбрость собрала,

Подвинулась поближе и за руку взяла.

В лицо тревожно смотрит: поднимутся ли веки?

Родное что-то есть в спасённом человеке…

Но нет, он не очнулся, хотя ладонь теплеет.

Сейчас вторую руку она ему согреет.

…Похоже, что лицо слегка порозовело,

Но всё же, мелкой дрожью вибрирует всё тело.

Одежду ледяную с бедняги надо б снять,

Да растереть руками, даря тепло, обнять.

Но страшно… На такое русалка не решится,

Хотя почти успела в спасённого влюбиться…

А если он очнётся? И хочется, и жутко.

Русалка от волненья застыла на минутку.

На море оглянулась: она туда нырнёт,

Как только житель суши, согревшись, оживёт.

Потом рукой дрожащей дотронулась до лба:

Волнистый длинный локон в сторонку убрала.

Горячие ладони к его щекам прижала,

Глаза свои закрыла и тоже… задрожала:

От ощущенья чуда, от страха и волненья,

От нежности момента, сомнений, восхищенья…

Так сердце колотилось, что тяжело дышать!

Как сладко его кожу руками ощущать…

Он — чуждый незнакомец, но милый и родной.

От ласковой заботы очнулся китобой.

Он очи открывает, а рядышком — девица:

К щекам прижала руки, сидит, не шевелится.

Хотя теплы ладони — белее снега кожа.

Опущены ресницы — на ангела похожа.

Столь тонкая одежда фигуру облегает,

Что очертанья тела мужчина понимает.

Волос прямых и светлых струится водопад.

Наверное, он умер, но видеть деву рад.

Окинул взором небо. Последний солнца луч

В ту самую минуту закрыла стая туч.

И вспомнил шторм и бурю бесстрашный капитан,

Удар волны могучей, столкнувший в океан…

Он сжал ладонь, и в пальцах почувствовал песок.

Как здесь он очутился? Ведь берег был далёк.

К прекрасной деве юной вновь обратил он взгляд.

«Я жив, — теперь подумал. — И нашей встрече рад».

Его лицо теплеет, озноба дрожь прошла.

И, веки поднимая, русалка замерла.

Два глаза изумрудных на девушку смотрели.

Русалочкины щёки смущением зардели.

Отдёрнула ладошки, а китобой — поймал,

Дрожащей девы пальцы в ладонях нежно сжал.

Улыбкой молчаливой он девушку пленил:

Ей в море возвратиться не доставало сил…

Кудрявый чернобровый мужчина молодой

Очаровал русалку своею красотой:

На смуглое лицо вернулись жизни краски,

Чуть удивлённый взгляд был преисполнен ласки,

Как бездна океана — зелёные глаза…

Тут с моря дунул ветер, ударил гром: гроза.

Русалка оглянулась: морской могучий вал

На берег надвигался, её с собою звал.

— Идём, — шептали волны, — тебе пора домой! —

Тянулись ко влюблённым холодною водой.

Достигли капитана и залили сапог.

— Укрыться где-то нужно, — он наконец изрёк.

На локте приподнялся и обмер в тот же час,

Волну большую видя: — Она погубит нас!

Идём! — зовёт русалку, но девушка сидит,

С печалью неземною в лицо ему глядит.

Не понял её грусти спасённый китобой:

— Нам нужно торопиться, не то снесёт волной!

Он на ноги взметнулся.

— Скорее! — закричал.

И… хвост увидев рыбий — осёкся, замолчал.

В глаза друг другу смотрят и не находят слов…

У вала же морского для них ответ готов —

Волною беспощадной обоих он накрыл:

Объял русалку нежно и с ног мужчину сбил.

Шипя сердито, пенясь, солёная вода

Влюблённых друг от друга уносит навсегда:

Русалку возвращает назад, в глубины вод,

А капитана держит, вдох сделать не даёт.

Как щепку крутит, вертит лихой морской поток:

Летит в лицо мужчине и галька, и песок.

С размаху ударяет о берег каменист…

Не разобраться вовсе, где верх сейчас, где низ.

Пытаясь тщетно выплыть, он выбился из сил

И море о пощаде всем сердцем попросил.

                                        ***

…Отлив. Вода уходит. Мужчины силуэт.

Волнами он замучен — подняться мочи нет.

Продрогший и побитый на дне морском лежит,

Водица дождевая за шиворот бежит…

Лежит, не понимает, где правда, а где сон:

Спасён ли он русалкой? Или ума лишён?

Глава 2. Ночь

Не жить Земле без Солнца, травинке — без водицы.

Без крыльев ни букашка, ни птица не летит,

И девушка морская без милого томится,

От горестной разлуки душа её болит.

Далёкий берег манит, свод неба голубого,

Жужжанье диких пчёлок — волшебный мир людской.

К любимому навстречу она поплыть готова,

Вот только, где сегодня спасённый китобой?

Так суша неприступна и море широко —

Найти друг друга в мире огромном нелегко…

С кем горем поделиться? Не любят тут людей:

Для жителей подводных всяк человек — злодей.

Родители не знают, как девушке помочь:

Сказать боится правду, молчит угрюмо дочь.

Совсем не замечает русалов молодых,

Подругам отвечая:

— Имеется жених.

Но кто таков и где он — секрет не выдаёт,

Лишь говорит с надеждой:

— Однажды приплывёт.

Сама же понимает, не сбыться той мечте:

Возлюбленный погибнет в солёной глубине…

Взгляд добрый удивлённых его зелёных глаз

Русалка вспоминала десятки тысяч раз.

Ещё хранила память тепло его руки:

Свиданье было кратким, но чувства — глубоки.

Неужто ей в печали жить до скончанья века,

Ни разу не увидев родного человека?

                                        ***

…Закончилась гроза, утихла в море буря,

Лишь дождик на прощанье сплошною льёт стеной.

Колено потирая и глаз подбитый щуря,

Встаёт с песка морского продрогший китобой.

Разорвана одежда, дробь выбивают зубы,

Куда идти — не знает, в сознании туман.

От ветра и дождя уже синеют губы.

Бредёт вдоль побережья хромая капитан.

Мечта его одна — понятная, простая:

Найти приют, тепло, обсохнуть, отдохнуть.

Он чудом выжил в шторм — лишь это понимает.

До города родного найти бы ему путь.

                                        ***

Считая капитана погибшим в бездне моря,

На берег возвратилась команда китобоев.

Поскольку шторм их судно изрядно потрепал,

Пришлось ради ремонта оставить океан.

                                        ***

…На голову накинув глубокий капюшон,

К причалившему баркуБарк — морское трёх-пятимачтовое парусное судно с прямыми парусами на всех мачтах, кроме кормовой мачты без реев, которая имеет косые паруса. Барки ценили за скорость. В данном случае говорится о трёхмачтовом китобойном барке. прохожий подошёл.

— Рад видеть вас, ребята, — матросам говорит. —

Видать, мою команду и шторм не победит!

Приветствую на суше!

— Ты сам-то кто такой?

— Кого не досчитались, — ответил китобой.

Насмешливая шутка старпомаСтарпом — старший помощник капитана на корабле. разозлила:

С нахала капюшон рванул что было силы!

И замерли все люди, не знают, что сказать:

Погибший в океане сумел их обогнать!

С улыбкой добродушной утопленник стоит,

На верную команду приветливо глядит.

Он первым возвратился, а как — не скажет сам.

Осталось лишь поверить подобным чудесам!

Он помнит день ненастный, огромную волну,

Но кто на берег вынес, когда он шёл ко дну?

Немало разных сказок сложили моряки,

Но в этот раз догадки так к истине близки…

Он жив, лишь это важно, вернулся в дом родной

И, видно, будет счастлив с красавицей женой.

Невеста есть с приданным: приличная семья

Пророчит капитана для дочери в мужья.

Девица симпатична, богата и умна,

Но снится китобою другая… Не она.

Приходит к нему в грёзах, когда он крепко спит,

Луны светлее дева, в лицо ему глядит.

По кудрям нежно гладит, проводит по щеке.

Тепло её ладони он чувствует в руке.

Печальная улыбка, лазоревые очи

Тревожат его сердце — и он проснуться хочет:

Волос её коснуться, к своей груди прижать,

С ней провожать закаты и новый день встречать…

Любовь волной безумной мужчину накрывает!

Но это — сон, проснувшись, он с грустью понимает.

Невеста предложенья который месяц ждёт,

А капитан простится — и в плаванье уйдёт.

Признаться не решаясь, что к свадьбе не готов,

Удобно уплывать на промысел китов.

Теперь же, после шторма, совсем пропал покой,

И снова в океан собрался китобой.

Запутался мужчина: откуда этот сон?

Огонь в груди пылает — действительно влюблён!

Где девушку он видел в наряде серебристом?

Как выжил и на сушу попал настолько быстро?

Надеется, наивный, что прояснится ум,

Когда поднимет парус и волн услышит шум.

Из гавани корабль выходит. Невдомёк

Бедняге капитану, что он себя обрёк…

Его губило море — русалочка спасла,

Волна о камни била, но выжить шанс дала.

Охоту продолжая, он лезет на рожон:

Несчастье приключится — вновь будет ли спасён?

                                        ***

Спокойно и уютно на глубине морской

В обители русалок.

Приплыл отец домой

И говорит супруге:

— У северных ворот

Я парусник заметил — седьмой за год плывёт.

Когда-то меньше было на море кораблей,

Лишь в сказках и легендах слыхали про людей.

Сейчас — покоя нет, снуют туда-сюда:

Торговцы, китобойцы, военные суда.

— Их, видно, манит море. На нас они похожи, —

Жена предположила.

— Отнюдь! Смуглее кожей,

А волосы и души — морских глубин темней!

Не сравнивай, родная, русалок и людей!

Мы дружим с океаном — у них же всё не так.

То рыбу сетью ловят, то — полный кавардак:

Бабахают из пушек и топят корабли.

Неужто для сражений недостаёт земли?

Как уберечь детей нам от вида мёртвых тел,

Что за борт выпадают, узнать бы я хотел!

Убить и сжечь готовы всё на своём пути…

— Ты судишь слишком строго.

— Они же — дикари!

Как было бы прекрасно безграмотных людей

Раз навсегда отвадить от синих вод морей…

— Всего один корабль вреда не причинит.

— Всего один корабль?!

— Потише, дочка спит.

— Вдруг, это — китобоец? — волнуется отец. —

Коль их не остановим — придёт китам конец!

— Я вижу, ты собрался с тем судном воевать?

Тогда ты их не лучше.

— Права, права ты…

— Сядь.

Русалки не приемлют конфликты и войну.

— Тогда пусть океан отправит их ко дну…

Возможно, слишком громкий случился в доме спор

Или к русалке юной сегодня сон не шёл —

О судне проходящем дочурка услыхала.

Тотчас же её сердце надеждой воспылало!

Тихонько покидает родимую обитель.

Счастливейшую новость принёс её родитель!

Ещё один корабль! Как знать, а вдруг там он,

Мужчина чернокудрый, что ею был спасён?

В волнении чрезмерном красавица дрожит,

Душа быстрее тела к поверхности летит.

                                        ***

Темно в морских глубинах. Уже спустилась ночь,

Но дожидаться утра русалочке невмочь.

Боится, вдруг корабль куда-то пропадёт,

Изменит курс? Уж лучше, сейчас его найдёт.

Судьба к ней благосклонна: ночь тихая ясна,

И освещает море помощница луна.

Русалка оглянулась, немного поплутала

И, наконец, три мачты на барке увидала.

Приспущены немного, белели паруса.

Как славно, что светлы сегодня небеса!

По глади серебристой корабль дрейфовалДрейф — непроизвольное перемещение судна при спущенных парусах под воздействием течения или ветра..

ШтильШтиль — полное безветрие, затишье на море. полный: ветер стих, спокойно почивал.

Вот парусник всё ближе. Кружится голова,

Стук сердца оглушает — так этот миг ждала…

                                        ***

Прекрасно ночью море при отблесках луны!

Корабль засыпает, матросы видят сны.

На вахте у штурвала знакомый капитан.

К нему старпом подходит: на мостике пост сдан.

На палубу спускаясь, задумчив китобой.

В каюту не идёт, любуется луной.

Подходит к краю борта, в даль звёздную глядит.

Одна и та же дума рассудок бередит:

Кто смерть его отсрочил в час бури роковой

И как отнёс на берег, где с ним играл прибой?

Какая тайна скрыта в той девушке из сна?

Но осознать не может: отгадка тут одна!

Да, волны потрудились с русалкой встречу смыть,

Но образ её нежный мужчине не забыть.

Любовь терзает сердце. Он сам себе смешон:

Влюбился, дурень, в грёзы! Знать, тронулся умом…

                                        ***

Русалка возле барка. Как страшен он в ночи!

Она впервые видит так близко корабли.

Недавно проплывали по морю два фрегата:

Один военный был, а на втором — пираты.

Друг друга ненавидя, залп дали огневой —

Русалка испугалась и уплыла домой.

Сейчас корабль можно спокойно рассмотреть.

Она плывёт по кругу и миновала треть.

При огоньках зловещих сигнальных фонарей

Спит судно, не видать на палубе людей.

Лишь мачты-великаны пугающе скрипят,

Сеть вантВанты — канатные растяжки между мачтами и бортом парусного судна, служащие для придания мачтам устойчивого вертикального положения., как паутину, сорвать с себя хотят.

С тревожным любопытством плывёт морская дева.

Корму и правый борт, волнуясь, разглядела.

Надежды не теряя, заканчивает круг.

Нос судна обогнула — и обомлела вдруг:

Стоит у края борта мужчины силуэт

И так напоминает из памяти портрет…

Высокая фигура, красивый хвост кудрей —

Его лицо увидеть так хочется скорей!

…Какой знакомый профиль! Усы и борода,

Густых бровей изгибы, что в сердце навсегда…

Русалочке от счастья захватывает дух.

Но как глаза увидеть? Ошиблась, может, вдруг?

Её не замечая, мужчина смотрит вдаль.

Весь в мысли погрузился и в облике — печаль.

Бесшумно, словно рыбка, русалочка плывёт.

Тревожится: что если моряк сейчас уйдёт?

А коли взгляд опустит, чего ему сказать?

Ведь в полутьме он может русалку не узнать…

А если он и вовсе их встречу позабыл?

Решение принять у девушки нет сил.

Так много рассказать она ему хотела,

Но вот настал момент — и скованно всё тело…

Её терзаний рядом не видит капитан

И спать идёт в каюту, ведь пост давно им сдан.

Русалка испугалась. Решенья так и нет.

Окликнуть нужно громко, не то простынет след.

Момент почти упущен, ей на борт не взлететь…

Что делать?! Он уходит! И озарило — спеть!

Дрейфуя возле судна, русалочка вдохнула,

Ресницы чуть прикрыла и песню затянула.

Спокойней стало сердце, яснее голова,

В устах рождались сами все нужные слова.

— Приди ко мне, мой милый, я так тебя ждала…

Ты помнишь ли ненастье, когда тебя спасла?

Мужчина оглянулся, услышав песни звук:

Быть может, из матросов кто прихватил подруг?!

Откуда голос женский? Нет дам на корабле.

И понял с удивленьем, что он звучит извне…

— В глубины океана ты уходил на дно,

Но мне тебя заметить судьбою суждено.

Мы всплыли на поверхность, морской могучий вал

Меня с тобой на берег быстрей ветров домчал.

Слова расслышав песни, как громом поражён,

Оцепенел мужчина: герой ведь её — он!

— Я на тебя глядела не отрывая глаз,

Но строги силы моря — разъединили нас…

Мелодия простая в полночной тишине

Чуть эхом отдаваясь, была ещё грустней…

— Я руки согревала, когда ты весь дрожал,

Волос твоих касалась, но ты так крепко спал…

У капитана сердце стучит, как барабан,

Сбивается дыханье — волненьем обуян.

«Откуда эта песня? Быть может, в голове?

Ведь петь не может море! Я не в своём уме…»

— Не уходи, любимый. Теряешься в ночи…

О многом не мечтаю, лишь взглядом одари.

Метнулся что есть духу тут к борту капитан,

Схватился за перила, вниз поглядел, а там —

Девица в лунном свете, белей ночной звезды.

Наверх с надеждой смотрит, глаза чуть-чуть грустны.

Он помнит её, знает! То — фея его снов.

Влюблён в неё безумно — тотчас обнять готов!

Увидев капитана, русалка замерла.

Обрадовалось сердце, что песня помогла.

Вернулся! Здесь он, рядом! Заметил и узнал…

Да, это он. Тот самый, кто в бурю погибал.

Сейчас их разделяет лишь борта высота.

Вблизи ещё роднее мужчины красота:

Глядеть — не насмотреться… Зачем он человек?!

Ах, если б был русалом! Не быть вдвоём вовек…

Прощальным долгим взглядом русалка посмотрела,

Из глаз катились слёзы… И песенку допела:

— Тебя я не забуду. Мой образ сохрани.

Поможет только чудо счастливой быть в любви.

Ты — суши уроженец: чужда тебе вода.

Мой дом — глубины моря. Прощай же навсегда…

Как горько расставаться, свиданья сладок миг.

На борт бы ей подняться, но вместо ног — плавник…

Не суждено, как видно, любимого обнять.

Он смотрит, не уходит… Ну, всё. Пора нырять.

— Прощай! — шепнула дева, под воду уходя.

— О нет! — вскричал мужчина. — Сейчас спасу тебя!

Так счастье было близко, момент, который ждал…

Одним прыжком бесстрашным на поручень он встал!

Порыву отдаваясь, влюблённый китобой

В глубины вод зеркальных нырнул вниз головой…

Кто девушка из сна и почему в воде —

Совсем неважно было: сейчас она в беде.

Мужчина с чистым сердцем спасти её хотел,

Русалки рыбий хвост в ночи не разглядел.

                                        ***

Влюблённых расставание — бездонно,

Им встречей не напиться никогда.

Разлука хоть на день — длиною в вечность,

Минута длится целые года.

Русалочка, что гонит тебя прочь?

Надежду подарив, ты ускользаешь.

Но капитану потерять тебя — невмочь,

Уплыв, ты его сердце разбиваешь.

…Легко ли чувства запереть на ключ?

В лёд заковать страдающую душу?

Всё то же солнце под покровом туч,

И горизонт не топит в море сушу.

Пусть разум говорит, свиданье — боль,

Душа рыдает, просит оглянуться.

И океану не залить огонь,

Коль в унисон два юных сердца бьются.

                                        ***

…Нырнул мужчина в воду, девицу ищет страстно,

Не верит, что русалку собрался он спасать.

Во тьму глубин плывёт, не чувствуя опасность —

Ему морскую деву не суждено догнать.

Вода всё холоднее и не видать ни зги.

Две мысли в голове: «Найдись, не уходи!

Ты всех на свете краше, дороже и роднее…» —

Но даже моряки плыть рыбой не умеют.

«Куда она пропала? …Так хочется вдохнуть,

Но время потеряю… Мне б воздуха чуть-чуть!»

От девушки прелестной нет в море и следа:

Исчезла, растворилась… Как чувства обуздать?

...Русалка оглянулась: назад душа зовёт,

Но сковывает сердце сомнений тяжких лёд.

Вернуться — бесполезно, ему в воде не жить.

И сможет ли вообще он русалку полюбить?

Над головой был бледный, едва заметный свет

И безрассудно плывший за нею силуэт.

«Нырнул… Меня он ищет! — русалка обомлела,

Застыли плавники, не шелохнётся тело. —

Ему меня не видно, во тьме не отыскать.

Плывёт, хотя не может в такой среде дышать…

Себя не пожалеет — так долго под водой!»

Выходит, её помнит мужчина молодой?

Пусть дальше будь что будет — разбит сомнений лёд!

Навстречу капитану русалочку влечёт.

«Неужто показалось?» — подумал китобой,

Готовый захлебнуться солёною водой.

Всё чаще сердце билось, в висках уже был шум.

Обратно, задыхаясь, на воздух повернул.

Был глубже, чем подумал, отчаянный моряк:

Поверхности всё нет, и меркнет свет в очах…

Сжимая крепче губы, гребёт он со всех сил.

Тут сзади его кто-то за пояс обхватил.

Ускорилось движенье.

— А-а-а…

«Воздух, наконец!

Благодарю за помощь, таинственный пловец!»

Он продышался. Рядом та девушка была:

В глаза ему смотрела. Светла и так мила…

При звёздах серебрится нежнейший шёлк волос,

Спокойный добрый взгляд, слегка курносый нос.

— Благодарю, — промолвил смущённый китобой. —

Я думал, ты тонула, нырнул вслед за тобой.

Но почему ты в море? Ты снова снишься мне?

Я сплю? Или реально барахтаюсь в воде?

Русалка улыбнулась и руки подала.

Он принял их. Девица вдруг быстро поплыла.

Скользит по глади моря и следом увлекает.

Вот тут-то капитан всю правду понимает…

В ночи раздался голос:

— Эй! Кто там за бортом?

То, плеска звук услышав, кричал с кормы старпом.

Русалка оробела и скрылась под водой.

— Постой, — мужчина просит. — Побудь ещё со мной.

Одну разжал лишь руку, боится — уплывёт.

Кричит старпому громко:

— Да я, друг Кашалот!

— Чего вы там забыли, любезный капитан?

— Купаюсь в лунном свете! А ты? Не хочешь сам?

— Спасибо, воздержусь я. Водица холодна.

Вы молоды — купайтесь, раз ночью не до сна.

Я лестницу вам скину.

— Благодарю, мой друг!

Русалочка из моря чуть вынырнула тут.

Запястье хочет вырвать, встревожен её взгляд.

— Не бойся. Не обижу. Я вовсе не пират.

Останься.

— Он заметит… Пусти меня, молю!

— Увидимся ли снова?

— «Прощай» не говорю…

Мужчина очень нежно на девушку смотрел —

Испуганное сердце русалочки согрел:

Столь искренней надежды исполнен его взор —

Таких влюблённых глаз не знала до сих пор.

Старпом вернулся к борту, для друга трап принёс.

«Эх… До чего ты шустрый, мой верный старый пёс…»

И, разжимая пальцы, промолвил китобой:

— До встречи.

Тотчас дева пропала под водой.

Вздохнул мужчина грустно и к кораблю поплыл.

Помощник удивился, что тот одетым был:

Вот странное купанье средь ночи в сапогах!

Вода с него рекою, задумчивость в глазах.

Какая-то загадка… Как выпал он за борт?

Кто плавать собирался — в одежде не нырнёт.

Глава 3. Кит

Давно минуло утро, на море ясный день.

Русалочка проснулась. В глазах — тревоги тень:

На месте ли корабль? А если он уплыл?

Просил моряк о встрече — серьёзно иль шутил?

Нет-нет, какие шутки, когда глаза горят?

Красноречивей слов — поступки говорят.

Ей нужно на поверхность — увидеть паруса.

Как улизнуть от близких хотя б на полчаса?

— Ты заспалась, дочурка, — ей мама говорит. —

Скажи мне, ты здорова? Быть может, что болит?

Русалка улыбнулась, подумала: «Душа».

Сердечко-то дрожало, скорей наверх спеша.

— Ты ночью уплывала? — вполголоса отец

Спросил её нежданно. — Кто был этот юнец?

Держу я на примете достойных женихов,

Но у тебя один ответ для всех готов —

Отказ немногословный. Скажи, кого ты ждёшь?

Ночной твой воздыхатель достаточно хорош?

Я знаю, не захочешь ходить в невестах век.

Пусть приплывает в гости.

«Но он же — человек! —

Подумала русалка. — И чуждый, и родной.

Почти недосягаем… Не пригласишь домой».

— Ах, папа, это сложно… Приплыть не может он.

— Застенчивый? Болеет? Иль плавников лишён?

От слов его последних девица побледнела.

Дрожь страха быть раскрытой окутала всё тело.

— Простите, что-то дурно…

— Спала, как видно, мало!

­– Снаружи прогуляюсь.

И дочка усвистала.

Над городом подводным летит она стрелой.

Устала, отдышалась. Глядит над головой:

Где парусник, корабль? Не виден его кильКиль — продольный брус, служащий основанием нижней части корабельного корпуса..

Всплывает на поверхность. На море — полный штиль.

Налево и направо русалочка глядит:

У горизонта — мачты, поближе — крупный кит.

На солнце всплыл погреться почтенный исполин,

Любимый персонаж русалочьих былин.

Обрадовалась дева: корабль не уплыл!

Ещё раз повидаться возможно с тем, кто мил.

                                        ***

С рассветом встал моряк, хотя и крепко спал.

Смотрел на горизонт и песню вспоминал,

Что пела ему дева: «Мой дом — глубины моря…»

Безбрежная печаль в груди у китобоя.

Прекрасная русалка ему всех дам милей,

Но ей нельзя на берег в жестокий мир людей.

Там враз её объявят научным образцом —

Да на алтарь науки со вспоротым брюшком…

И просто повидаться отнюдь не так легко:

В команде китобоев все смотрят далеко.

Её заметят сразу при ярком свете дня,

Опасно появляться у борта корабля.

Да… Доля не из лёгких — русалку полюбить.

И нужно за китами куда-то дальше плыть.

Как выйти ему к людям? Он — не простой матрос,

А капитану судна негоже вешать нос.

Уже полдня минуло, нет жизни в парусах,

Но гложет китобоя один и тот же страх:

«Нельзя нам уходить. Влюбился на беду!

Как в море безграничном я вновь её найду?»

Вдруг — крики за порогом! На барке суета.

Ликует вся команда: заметили кита!

Готовят гарпуныГарпун — разновидность копья, ручное метательное орудие китобоев с зазубренным наконечником на длинном тросе., верёвки, снаряженье.

В глазах у моряков азарта возбужденье.

Врываются в каюту:

— Вот счастье, капитан!

На фоне горизонта китовый бьёт фонтан!

Пока далековато, но ясно — крупный кит!

Э-эх! Будет до отказа трюмТрюм — внутреннее помещение корабля между нижней палубой и днищем судна, служащее для размещения груза, двигателей и других нужд. ворваньюВорвань — устаревшее название жира морских млекопитающих и некоторых рыб, в данном случае — китовый жир. набит!

— Готово снаряженье?

— Лишь вас мы только ждём!

— ВельботВельбот (от англ. whaleboat, буквально «китовая лодка») — быстроходная, относительно узкая, 4—8 вёсельная шлюпка с острыми образованиями носа и кормы. спускайте за борт: мы на кита идём.

                                        ***

…Нырнула дева вниз, вокруг глядит тревожно:

Нет слежки ли за ней? Быть нужно осторожной.

Но к счастью, никого. Лишь рыбки тут и там.

Все мысли занимает, конечно, капитан.

Русалочка мечтает его увидеть днём,

Поговорить о разном, побыть хоть час вдвоём.

Но к барку приближаться рискованно сейчас,

Когда вода прозрачна и много лишних глаз.

Русалка осторожно вокруг кита проплыла:

Какая же в нём мощь, недюжинная сила!

Он будто бы скала живая в океане,

И радуга на солнце горит в его фонтане.

Подумавши, беглянка домой не повернула.

Отвагу собрала, в глубины вод нырнула:

Решила незаметно вперёд проплыть чуть-чуть.

Подняться лишь на миг — на палубу взглянуть.

Сквозь воду смотрит наверх: на корабле движенье.

В то время китобои готовят снаряженье.

Спускают шлюпку вниз, и восемь моряков,

Охоту предвкушая, садятся ей на борт.

«Куда они собрались?» — в недоуменьи дева.

Погрузку гарпунов она не разглядела.

Что это — китобои, бедняжке невдомёк.

Кончину всех китов не зря отец предрёк.

На что-то указав за ней в морской дали,

Плечистые мужчины на вёсла налегли.

Русалка отплыла в сторонку поскорей.

Боится: не она ли — цель вылазки людей?

Однако любопытство сильнее распирает:

То прячась, то всплывая, за лодкой наблюдает.

Хотя сегодня лучше б она была с семьёй…

Жестока правда жизни: любимый — китобой.

Вельбот упорно, быстро, меж тем плывёт вперёд,

К морскому исполину. И на ноги встаёт

Высокая фигура — один из моряков

Метнуть гарпун в гиганта безжалостно готов.

Едва узнала дева — как грозен он сейчас:

Нахмуренные брови, почти не видно глаз.

На голове — косынка, распущен хвост кудрей,

Напряжена фигура. Он кажется взрослей.

Гарпун в замахе держит и целится в кита…

Всё. Цель людей в вельботе русалкой понята.

Что делать? Жаль кита. Возможно ли спасти?

Ведь у мужчин азартных не встанешь на пути.

Плывёт, рискуя, ближе сверкая чешуёй.

Уловом китобоев не стать бы ей самой.

Кричит в сердцах:

— Не троньте!

Но поздно, ранен кит. Гарпун в спине гиганта

Уродливо торчит. Обрадовались люди.

— Крепите линьЛинь — тонкий растительный трос диаметром от 3,8 до 11,2 миллиметра. В данном случае, гарпунный линь — длинный трос, крепящийся к гарпуну.! — орут.

Рассержен исполин, хвостом ударил тут.

Качнулась шлюпка сильно, лишь чудом уцелела!

Охота на китов — рискованное дело.

Разводы алой крови расплылись по воде…

Что предпринять русалке? Морской гигант в беде!

А во главе злодеев — любимый человек…

Столь сложную задачу не разрешить вовек.

Едва осели брызги, в вельботе суета:

Одним лишь гарпуном не удержать кита.

— Второй гарпун!

— Гребите!

— Быстрее, капитан!

— Метайте!

— …Пощадите!

Он зла не сделал вам!

Отчаянный крик девы услышал рулевой,

Узрел лицо русалки у шлюпки за кормой:

Летит за ними следом, мелькает хвост в воде,

Серебряные блики на светлой чешуе.

ГарпунщикГарпунщик (или гарпунёр) — человек, бросающий гарпун при китовой ловле. наготове. Пока не виден кит.

А за его спиною горячий спор кипит:

— Смотри!

— Русалка сзади!

— К удаче!

— Нет, к беде!

Почти что позабыли мужчины о ките.

Заметили её — девица понимает,

Но снова о пощаде с надеждой умоляет.

…Знакомый женский голос! Гарпунщик содрогнулся,

Едва не завалившись, налево обернулся.

Обычно китобоям почти неведом страх,

Но, девушку увидев с отчаяньем в глазах,

Мужчина испугался, почувствовал укор.

Ослабли руки разом, гарпун в них стал тяжёл…

Что делает он в море? Убийства ведь творит!

Впервые понял это… Но тут всплывает кит.

Одни орут:

— Русалка!

Кричат вторые:

— Бей!

Принять решенье нужно гарпунщику быстрей.

Молчит морская дева, глядит ему в глаза…

У шлюпки показалась китовая спина.

— Эй, капитан! Очнитесь!

— Гарпун бросай скорей!!

Всё как во сне… Неясно…

Тут кто-то из людей

Из пальцев ослабевших гарпун себе забрал.

Но кит под воду скрылся, лишь брызгами обдал.

На шлюпке вздох досады. Садится капитан:

Ни жив ни мёртв — унижен и в голове туман.

В один короткий миг весь мир перевернулся.

Он будто спал всю жизнь и лишь сейчас проснулся.

Он понял, что злодеем в глазах любимой был…

— Попал! — помощник младший гарпун в кита вонзил.

— Ну всё, теперь попался! — смеются моряки.

— Айда, друзья, кататься! Нас к барку, кит, вези!

— Линь закреплён надёжно?

— Конечно! Не шути.

Несётся кит по морю — от боли не уйти.

Занозы-гарпуны в спине его торчат.

А моряки — ликуют, на шлюпке следом мчат.

Русалке не догнать их — так скорость высока.

Плывёт, как может, сзади, следит издалека.

В воде пред нею алый китовой крови след.

Что натворил любимый — ему прощенья нет…

По морю кит петляет, но не сбавляет ход,

И, волны нарезая, летит за ним вельбот.

— Ну, ничего, устанет, — спокойны моряки.

Одно лишь беспокоит: от барка далеки.

Как с тушею огромной потом обратно плыть?

Непросто, видно, будет её с собой тащить.

…Устав от дикой боли, кит злится всё сильней.

Ох, и накажет море зазнавшихся людей…

Глядит старпом: где мачты? Совсем их не видать.

И солнце-то в зените, где барк? Не разобрать…

Тут кит убавил скорость и будто потонул:

Исчез в морской пучине.

Под шлюпкой слышен гул.

Дыханье затаили, застыли моряки:

Всё, выдохся извозчик? От правды далеки:

Гигант придумал хитрость, чтоб лодку отцепить.

Хотя слабели силы, хотел страдалец жить.

Собрав остатки мощи, он выпрыгнул из вод

И — боком завалился на крошечный вельбот!

Он брюхом многотонным сминает моряков,

Трещат борта у шлюпки — жестока месть китов.

В глазах русалки ужас, от страха хвост свело…

Да, экипажу лодки в тот день не повезло:

Фонтаном брызги, щепки… Свободен грозный кит!

Вельбот — остался в прошлом: он вдребезги разбит.

Огромный хвост как знамя над морем воспарил:

Гигант собой доволен — тиранов победил.

                                        ***

На место катастрофы безумно страшно плыть:

Без жертв она навряд ли сумела обойтись…

Вода бурлит и плещет, обломки закрутив.

Возможно ль, что из шлюпки остался кто-то жив?

Почти зажмурив очи русалочка плывёт.

Полуминутой раньше здесь был с людьми вельбот…

В воде не тонут щепки, и на доске одной

Повис, вцепившись крепко, мужчина пожилой.