Бесплатный фрагмент - Respublica. Основные вехи забайкальской государственности

«Никогда не забуду приёмов, оказанных мне во время проезда по этому краю будущего».

/Император Всероссийский Николай Второй/

Забайкалье вошло в состав Российского государства

В XVII веке казаки мечтали о свободной земле за морем Байкал, своего рода казачьем «Беловодье». Здесь они видели возможность создать свою страну с подлинной демократией: выборными атаманами и войсковым кругом. Десятки казачьих отрядов и ватажек, возглавляемые как назначенными царём и боярами, так и выбранными самостоятельно атаманами, неудержимо продвигались навстречу свободе.

В 1640-х годах в Забайкалье пришли первые русские первопроходцы — донские и сибирские казаки. Они основали остроги и разведали пути из Предбайкалья до берегов Амура. В июне 1652 года Пётр Бекетов получил приказ присоединить новые земли к Русскому царству.

Из своего острога посланники Бекетова посещали бурятских, тунгусских и монгольских князей, убеждая их стать подданными русского царя и расспрашивая о пути к реке Шилке. В 1653 году Бекетов прибыл на озеро Иргень, где вместе с отрядом основал Иргенский острог. К этому времени туда вернулся отряд Максимова, который собрал ясак и составил карты Селенги, Хилка, Шилки и Ингоды.

Однако освоение казаками этих земель было затруднено из-за тунгусских племён, которые начали уничтожать засеянные поля и препятствовали рыбалке. Из-за нехватки продовольствия и угрозы гибели казаки были вынуждены сплавиться на плотах по Шилке до Амура, добравшись до устья Зеи.

В 1655 году русские первопроходцы героически отстояли Кумарский острог от маньчжурского войска. 20 августа того же года царь Алексей Михайлович подписал грамоту об учреждении Даурского воеводства, что официально закрепило вхождение Забайкалья в состав России.

На территории Забайкалья ранее существовали различные государства:

Государство хунну (209 год до н. э. — 93 год н. э.). Его создали кочевые племена хунну, которые расселились на Селенге и её притоках. Сяньби (93–234). После распада государства хунну бывшие хуннские земли перешли под контроль монголоязычных сяньби.

Тюркский каганат (VI век). В 604 году каганат распался на две части — восточную и западную. В VIII веке на их развалинах возникло Уйгурское ханство. Империя Ляо или Железная империя (X–XII века). Южная часть региона оказалась в составе государства монгольских племён киданей.

Монгольская империя (XIII век). Территория края составляла неотъемлемую часть империи, которую возглавил Тэмуджин, принявший новое имя Чингисхан. Монгольское государство Северная Юань или Серебряная империя. Территория современного Забайкальского края входила в его состав.

В 1672 году гетман Войска Запорожского Демьян Игнатьевич Многогрешный по обвинению в связях с Османской империей был сослан в Сибирь. Сначала он отбывал заключение в Иркутске, а затем был переведён в Селенгинский острог. В 1688 году Демьян Многогрешный руководил успешной обороной Селенгинского острога от войск Тушэту-хана Чихуньдоржа, наёмника империи Цинь.

В первой половине XVIII века разрешалось набирать на службу представителей неподатного сословия: служилых людей, крещёных бурят и эвенков, крестьян и посадских.

В 1700 году было начато строительство Нерчинского серебросвинцового завода, за которым последовали чугунолитейный и железоделательный заводы. К концу XVIII века в Забайкалье работали уже 9 заводов, активно развивалась добыча олова и золота.

Нарышкинский мятеж

Василий Васильевич Нарышкин — личность незаурядная. Статский советник с 1774 года и главный командир Нерчинских заводов с 1775-го, он происходил из древнего боярского рода и был крестным сыном императрицы Екатерины II.

В 1776 году Василий Нарышкин предпринял попытку антиправительственного мятежа. Его конечной целью было отделение Забайкалья от Российской империи и создание независимого государства с дальнейшей экспансией на территорию Китая, что, по его мнению, было вполне справедливо.

В августе 1689 года Нерчинским договором были определены границы между Россией и Китаем. Окончательное формирование этой границы завершилось Буринским договором 1727 года. Однако до 1689 года многие китайские земли были частью российской территории.

Климат в Забайкалье суровый, в отличие от водораздела Сунгари, который защищен от ветров и отличается умеренным климатом. Наиболее плодородные почвы находятся в районе станции Ашихэ, городов Фуюй, Илань и Баянь, а также в долине реки Ляохэ, где с незапамятных времён развивалось хлебопашество. На заливных землях главным образом развивалось огородничество.

В начале XX века в районе полосы отчуждения Китайско-Восточной железной дороги отмечали высокое плодородие почв и благоприятные климатические условия: тёплый и влажный климат, отсутствие засух. Урожайность составляла 75–100 пудов с десятины, что позволяло возделывать пшеницу, кукурузу, ячмень, кунжут, рис и другие культуры.

Фактически, еще в 1770-х годах Василий Нарышкин хотел осуществить то, что российское правительство начало воплощать в жизнь лишь в 1896 году, после подписания российско-китайского договора. По этому договору российская сторона получила право на строительство Китайско-Восточной железной дороги (КВЖД), которая проходила по территории Северной Маньчжурии и соединяла российские Забайкалье и Приморье. Россия строила в Китае русские города: Харбин, Дальний, Порт-Артур, что запустило процесс экономического, культурно-политического проникновения Российской империи в приграничный Китай. Разрабатывался проект вхождения этих территорий в состав Российской империи.

По плану Василия Нарышкина, для этого следовало крестить местных бурят. Он полагал, что, собрав необходимую сумму денег и взяв с собой караван различных товаров промышленного производства широкого потребления, которых не было у степных народов, ему удастся склонить их к принятию православия. Затем из неофитов — бурятских всадников — сформировать четыре гусарских полка.

К приезду Василия Нарышкина в Забайкалье Нерчинско-заводской округ уже много лет являлся обособленным производственно-территориальным районом, находившимся в ведомстве Берг-коллегии. Во внутренние дела округа запрещалось вмешиваться уездным и губернским администрациям.

Видя неустроенность быта в Забайкалье и проведя много времени в размышлениях, Василий Васильевич понял назревшую необходимость в реформах. Он загорелся идеей захватить часть китайской территории и образовать новую губернию.

Как и многим просвещенным людям своего времени, Василию Васильевичу были не чужды идеи республики. В 1770-х годах они были распространены, например, в контексте Американской революции. Томас Пейн в своём памфлете 1776 года утверждал, что республика — это государство, в котором все, богатые и бедные, магистраты и подданные, чиновники и народ, от первого до последнего гражданина, в равной мере подвластны закону.

Эпоха Нового времени возрождала идеи Римской республики, и даже не столько её политическое устройство, сколько несгибаемый дух её лидеров, приводили в восхищение многих философов и политиков.

В 1770-х годах в России также существовали идеи о республике. Республиканская проблематика в тот период включала вопросы о том, как возможна республиканская форма в такой обширной стране, как Россия, каков исторический генезис республики и как можно поддержать среди граждан республиканскую добродетель.

В эпоху правления Екатерины II правительственные круги стали уделять особое внимание Сибири. По словам Николая Ядринцева, сибирского общественного деятеля и публициста XIX века, императрица стремилась не только вернуть Сибирь к первобытным формам татарского царства с особым покровительством инородцам, но и «создать нечто вроде отдельного и местного управления, похожего на колониальные европейские правительства».

В Забайкалье при Нарышкине были построены Екатерининский завод и внедрены вододействующие механизмы. Он также инициировал создание земских судов, где крестьяне могли сами выбирать судей и старшин, что было сделано за сто лет до знаменитой земской реформы. Кроме того, он списал недоимки крестьянам, что было особенно важно в свете Кижского восстания 1769–1771 годов в Карелии, где приписные крестьяне сопротивлялись заводским повинностям.

Нарышкин стремился ограничить произвол заводских офицеров, уменьшить подати заводских крестьян и заменить приказные избы на земские суды. Эти суды состояли из старост и двух судей, которых выбирали сами крестьяне. Согласно постановлению для земских судов, составленному Нарышкиным, старосты и судьи должны были обеспечивать спокойную жизнь всех селян и «дабы во всем была наблюдаема справедливость».

Нарышкин отстранил от занимаемых должностей многих чиновников и офицеров, заменив их на новых людей из числа бывших каторжан и сосланных в Забайкалье участников польской Барской конфедерации. Многие жители края, оказавшиеся в милости у нового начальника, были благодарны ему, а он неустанно твердил о новом чуде и благодати, снизошедших на каторжную землю.

Нарышкин проводил политику крещения тунгусов.

Однако, по мнению властей, его административная деятельность отличалась расточительностью. В это время у него появились не только единомышленники, но и оппозиция из числа консервативно настроенных сотрудников администрации, что неизбежно привело к кадровым перестановкам. Он «смещал чиновников и назначал на их места других, в том числе освобожденных им каторжников, производя их в офицерский чин, … приблизил к себе пятерых секретных арестантов, из которых двух сделал секретарями». В первую очередь командир постарался найти себе сподвижника, но обнаружил, что достойных кандидатур не так уж и много. В конце концов, он назначил своим заместителем выходца из французских дворян, секунд-майора Нерчинского горного батальона Егора Егоровича Барбота де Марни.

Из книги В. Бахмутова «Сибирский Джордж Вашингтон».

Оставив в заводском управлении вместо себя маркшейдера Дмитрия Головачева, Нарышкин направился к Нерчинску — в то время административной столице края. Современники писали, что вместе с ним отправилась большая свита чиновников и горных офицеров: секретарь, два регистратора, два унтер-офицера и десять офицеров, среди которых был и секунд-майор Барбот де Марни. С этого времени начались так называемые «чудачества» Василия Нарышкина, вызывавшие недоумение обывателей.

Говорили, что по пути он останавливался в селениях, созывая народ разными способами: в сёлах — звоном церковных колоколов, а там, где церквей не было — пушечной пальбой и барабанным боем. Писали, что перед собранным таким образом народом он объявлял в будний день неслыханный ранее праздник под названием «Открытие новой благодати», велел устраивать обедни и молебны. Приказывал чиновникам каяться в грехах. Тратил казенные деньги на организацию игрищ и гуляний, бросал их пригоршнями в уличную толпу, поил народ вином. Казалось бы, что за блажь?

Между тем в действиях Нарышкина не было ничего необычного, если учесть время, в которое он жил. Он действовал и вел себя так, как был воспитан; разве что с отпечатком барственности, являвшегося следствием его родовитости и богатства. Изумлявшее иноземцев разбрасывание денег в народ издревле было на Руси способом привлечения толпы, простых людей.

На свою сторону Нарышкин привлекал народ, солдат, бурят и эвенков, старался привлечь на свою сторону знать, включая князей Гантимуровых. Известно, что, пируя у Гантимурова, Василий Васильевич сумел обратить в православие бурятских тайшей.

Был сформирован бурятский гусарский полк из хори-бурят — почти 120 человек. Князья Гантимуровы пошли навстречу пожеланиям Василия Нарышкина, помогли подобрать из своих соплеменников людей для задуманного им отряда особого назначения. Немалое значение в этом деле, наверное, имело и то, что Василий не поскупился на расходы по его содержанию и на его экипировку. Не напрасно же говорили и писали потом, что даже пуговицы на гусарских мундирах и украшения конской сбруи были серебряными. Он назвал свой отряд Красным Тунгусским гусарским эскадроном. Красным — из своих революционных побуждений, ведь известно, что красный цвет издревле был символом свободы. По всей вероятности, и мундиры, и головные уборы у гусар были красного цвета.

Помимо князей Гантимуровых предприятие Нарышкина, как и многие его начинания спонсировал купец с характерной фамилией Сибиряков. Известен факт, что Сибиряков однажды вышел к Нарышкину с серебрянным подносом, на котором лежали 5 000 рублей серебром. Для понимания суммы, в одном серебряном рубле в 1768 году содержалось 18 граммов серебра. В то время крепостной крестьянин с землёй стоил 400–500 рублей, без учёта семьи. Таким образом, 5 000 рублей — это 10 крестьянских дворов, небольшое состояние небольшого помещика. В пересчёте на современные деньги это около 7 000 000 рублей.

Нарышкин принял решение двигаться на Иркутск. С образованием Иркутской губернии в 1764 году этот город стал центром самого обширного региона России — Восточной Сибири, который включал в себя Забайкалье, Якутию и весь северо-восток до Тихого океана.

Из Нерчинска в сторону Иркутска выдвинулась целая процессия: солдаты с артиллерией, лошади, груженные разнообразными товарами народного потребления, а возглавлял все это лично Василий Васильевич.

Маршрут пролегал из Нерчинского завода в Нерчинск, далее через Братскую степь, Верхнеудинск и, наконец, до Иркутска. В то время Братской степью называли территорию нынешнего Петровск-Забайкальского района. Эти места населяли племена одиннадцати родов хори-бурят, которые около 1613 года укрылись в Забайкалье от притеснений династии Северная Юань.

По пути следования местные буряты с удовольствием брали товары, однако некоторые из них отказывались принять таинство крещения по православному обряду. Тем не менее, через несколько недель странствий в отряд Нарышкина влилось 40 бурят, принявших крещение.

Слухи о выступлении начальника Нерчинских заводов быстро распространились по всему краю. Узнав о них, находившийся в Удинске Барбот де Марни отказывался верить слухам. Позже он напишет Ф. Г. Немцову: «Можно ли было ожидать такие поступки от поставленного надо мною начальника, который незадолго до этого начинал делать наиполезнейшие дела в заводах?»

Власти из Иркутска были осведомлены о выступлении Нарышкина, но не реагировали до поры. Когда же Нарышкин стал требовать от Иркутского губернатора Немцова присоединиться к его походу, был отдан приказ об аресте мятежного дворянина.

Революция не удалась. Василия Нарышкина хитростью арестовали в Верхнедвинске, доставили в Иркутск, а затем — в Петербург. В октябре 1777 года он был осуждён и лишён чинов; его имения были конфискованы и проданы для уплаты казённых долгов. Нарышкин находился в заключении в Петропавловской крепости, где и умер.

Считается, что история не знает сослагательного наклонения, и многое в историческом процессе определяют случайные, казалось бы, не связанные события и личности. Согласно холистическому подходу, целое всегда есть нечто большее, чем простая сумма его частей. С холистической позиции весь мир — это единое целое, а выделяемые нами отдельные явления и объекты имеют смысл только как часть общности.

Незадолго до назначения Нарышкина командиром Нерчинских заводов в России отгремели бои крестьянской войны — Пугачевского бунта. Его причиной многие называют недовольство широких масс простого народа своим положением и несправедливой, по их мнению, социальной структурой общества, а также войну с Османской империей.

В 1777 году участники пугачевского восстания были сосланы в Забайкалье. Яицкими казаками были основаны Калга и Ильдикан-Чашино. Окажись они чуть раньше в Забайкалье, имея реальный опыт ведения войны против правительственных войск, и влившись в отряд Нарышкина, возможно, смогли бы изменить ход похода на Иркутск. Некоторые участники восстания под предводительством Емельяна Пугачёва желали установить республиканское управление. Яицкие казаки, хотя и не отрицали российское подданство, управлялись выборными из себя людьми и решали важные дела общим приговором. Пугачевцы, как и разинцы и болотниковцы, желали смести дворянскую государственность.

Известно, что ни один из лидеров бунтовщиков не был сослан в Сибирь, а вот рядовые участники не избежали этой участи. Благом для них это было или нет, судить трудно.

Есть мнение, что сосланные в Забайкалье бунтовщики не принадлежали к армии Пугачёва, а были участниками более мелкого бунта «кирпичниковцев», который произошёл в 1772 году.

По истечении веков установить истину достаточно трудно.

Тем ни менее в Забайкалье на протяжении веков существует легенда о том, что «пугачевцы» все же поселились в Забайкалье. И во многих селах живут потомки участников этого разрушительного и кровавого бунта.

Основу для подтверждения этих легенд дают и исторические произведения, и документы. Такие как:

— «Пугачёв и его сообщники», автор: Н. Ф. Дубровин, год издания: 1884.

— «Из секретного приказа начальника Нерчинских заводов В. В. Нарышкина о наблюдении за ссыльными пугачёвцами. 3 июня 1775 г.»

— Газета «Жизнь на Восточной окраине» 1897 год. №82.

Несмотря на поражение в реализации своих далеко идущих планов, Нарышкин во многих своих идеях опередил свое время. В результате его реформ увеличилось производство отечественного серебра.

В это же время за океаном североамериканские колонии вели войну за независимость от Британской империи. В июле 1776 года Континентальный конгресс проголосовал за отделение и принял Декларацию Независимости, автором которой был Томас Джефферсон. 28 февраля 1780 года императрица Екатерина II поддержала борьбу американских колоний за независимость от Англии.

Екатерина II желала быть просвещенной монархиней. Следственная комиссия, изучавшая дело Нарышкина, пришла к выводу, что деяния статского советника Нарышкина «злаго умысла и измены не имеют». Просвещенная императрица назвала своего крестника «шалуном».

Декабристы в Забайкалье

Известно, что декабристы стремились создать определённую политическую структуру после прихода к власти. Павел Пестель, один из ключевых фигур этого движения, выступал за республику.

Проект «Общества соединённых славян» предполагал установление республики, освобождение крестьян и уравнение прав, а также создание свободной федерации славянских народов. Такая республика должна была возглавлять совет представителей равноправных республик, где ни одна из них не могла бы диктовать свою волю остальным.

Масонские корни декабристского движения нашли яркое отражение в литературном наследии поэтов-декабристов. Например, ключевой масонский символ «Звезда надежды», который изначально символизировал семь главных добродетелей, которые должен воспитывать в себе каждый масон (вера в Божественное Провидение, нравственная чистота, отсутствие страха смерти, любовь к братьям, любовь к мудрости, щедрость и мужество), стал символом декабристского движения.

Находясь в ссылке в Сибири, декабристы оказали значительное влияние на развитие Читинского острога, который спустя четверть века превратился в город и стал столицей Забайкальской области. По мнению историка Михаила Васильевича Константинова, забайкальские декабристы создали в Чите островок свободной мысли и духа, своего рода каторжную декабристскую республику.

Декабристы верили, что Сибирь может обрести определённую независимость. В своей переписке они часто сравнивали эту территорию с Североамериканским континентом и считали, что при грамотном управлении она может повторить судьбу США.

Так, Иван Пущин писал директору лицея Царского села Энгельгарду: «Сибирь могла бы отделиться от метрополии (России) и ни в чём не нуждаться — богата дарами царства природы». Один из идеологов восстания Никита Муравьёв считал, что Сибирь должна быть устроена по примеру Американских штатов, каждый из которых имеет определённую независимость.

Декабристы также высоко оценивали экономический потенциал Сибири. В работах А. О. Корниловича, Г. С. Батенькова, П. А. Муханова, Н. В. Басаргина, Н. А. Бестужева и Д. И. Завалишина рассматривались пути превращения этого отдалённого и отсталого края в экономически развитую, политически и административно равноправную часть Российского государства. По их мнению, для этого в Сибири имелись все условия: отсутствие крепостного права, благодаря чему основной социальный слой — крестьяне были более свободны, предприимчивы и самостоятельны в своей деятельности, чем в европейской части страны, а также большие запасы природных ресурсов для развития сельского хозяйства и промышленности.

О людях Забайкалья декабристы также оставляли уважительные отзывы. Их восхищало то, что, несмотря на своё преступное прошлое, ссыльные каторжане были «гораздо нравственнее многих». Декабрист Басаргин с уважением отзывался о старообрядцах, сосланных правительством в Забайкалье. Он говорил, что эти люди не так фанатичны, как в России, грамотно ведут сельское хозяйство, хорошо устроили свой быт, а многие из них даже разбогатели.

Например, один из идеологов сибирского областничества Н. М. Ядринцев отмечал, что через двести с лишним лет после открытия Сибирь представлена малочисленным населением, способным удовлетворить только базовые потребности, мелкой промышленностью и бедными городками, страдающими от злоупотреблений пришлых воевод и губернаторов.

Николай Бестужев активно занимался краеведением и написал несколько работ по различным местам Забайкалья, наблюдая за особенностями климата, природными ресурсами и бытом коренных народов.

Забайкалье в XIX веке нельзя однозначно назвать отсталой колонией России, так как у региона были и благоприятные условия для развития.

К ним относились, например:

1. Отсутствие помещичьего землевладения и крепостного права. Это создавало возможность для более свободного хозяйственного развития.

2. Огромный земельный фонд: в среднем на одну душу мужского пола в Забайкальской области в конце XIX века приходилось 16,6 десятин, которые слагались из усадебных мест, пашен, сенокосов, выгонов и лесов.

Однако развитие края тормозили такие факторы, как колониальное положение Сибири, малолюдность, слабая освоенность края и суровые природные условия. Забайкалье также можно считать колонией России в историческом контексте.

В 1768 году ссыльнокаторжных насчитывалось 1064 человека, в 1783 году — 1129 человек, в 1800 году — 1531 человек, а в 1833 году на Нерчинских заводах было 4142 каторжных обоего пола, включая 220 детей.

По подсчётам Г. Ф. Осмоловского, с 1873 по 1890 годы через Карийскую каторгу прошло 217 революционеров — 185 мужчин и 32 женщины.

Забайкалье считалось краем каторги и ссылки, и декабристы служат тому хорошим доказательством. Многие даже пытаются сравнивать политику Российского правительства по высылке заключенных в Забайкалье с проводимой Великобританией принудительной высылкой каторжан в Австралию.

В период с 1788 по 1868 год британское правительство принудительно отправило более 162 000 преступников в различные колонии на территории Австралии.

Как видно из этой статистики, в количественном отношении Британия значительно превосходила Россию в сфере репрессий. Однако, несмотря на это, высылка декабристов в Забайкалье стала лучшим вложением в развитие этого края.

Когда мы вспоминаем о пребывании декабристов в Забайкалье, часто упускаем из виду, что они ни на минуту не оставляли мысли о побеге.

Об этих мыслях писали в своих воспоминаниях Д. И. Завалишин, Н. В. Басаргин и А. Е. Розен.

Розен вспоминал:

«Всякому невольнику беспрестанно приходит в мысль воля. В Чите нас караулила рота пехоты и полсотни сибирских казаков. Несколько из наших товарищей усердно готовились к побегу, особенно те, кто был приговорён к двадцатилетнему заключению. С караулом было бы нетрудно справиться: солдаты были нам преданы и волей-неволей передали бы нам своё оружие».

Басаргин писал:

«Обезоружить караул и выйти из каземата не представляло никакого затруднения, тем более что большая часть солдат приняла бы сейчас нашу сторону».

В мае 1828 года властями был раскрыт заговор в Зерентуйском руднике. Начался разбор дела, допросы и резкое усиление надзора.

И. И. Сухинов, А. Е. Мозалевский, В. Н. Соловьев, участники восстания Черниговского полка, были помещены в Горный Зерентуй.

Любимейшей мыслью Сухинова было освобождение себя и других. Он составил план обширного заговора, целью которого было освобождение декабристов и всех остальных каторжан Нерчинского округа. Навербовав большое количество сторонников из среды уголовных преступников, он собирался в назначенный день и час поднять восстание сначала на Зерентуйском руднике.

Заговорщики предполагали, что восстание охватит затем другие места Нерчинской каторги. Захват оружия был обязательным элементом восстания. Намечали «забирать партию людей, с коими свободно до Читинского острога».

Но, как это часто бывает, нашелся предатель. Роль «Иуды» исполнил некто Алексей Казаков. Его предательство было раскрыто участниками заговора, и Казаков был ими убит. Но было уже слишком поздно, участников заговора быстро взяли под стражу.

Комендант Станислав Романович Лепарский действовал по законам военного времени. Сухинов ни в чем не признался во время допросов и вел себя исключительно стойко.

Накануне назначенной казни, 1 декабря 1828 года, он повесился в камере на ремне. Он умер в 33 года.

Остальные шестеро заговорщиков также были приговорены к смертной казни. Их казнили в Нерчинском Заводе.

После заговора в Зерентуйском руднике власти сочли пребывание декабристов в либеральных, демократичных условиях Читы нецелесообразным.

Видимо, щадящий режим заключения в Чите, больше напоминавший домашний арест (в окружении жен, хорошей еды, зарубежных журналов и дорогих книг. Известна история, как им в острог переправили проститутку в бочке из-под квашеной капусты), воспринимался декабристами как слабость властей, а тягостно им было находиться в отрыве от питерской цивилизации.

Декабристов перевели в специальную тюрьму в Петровском Заводе. Здесь режим пребывания был уже более жестким, вполне адекватный тяжести их преступлений.

Истоками идей декабристов, без сомнения, являются идеи русских просветителей конца XVIII — начала XIX в. (Н. И. Новикова, А. Н. Радищева). Они вызвали ненависть к деспотизму, рабству и гражданскому неравенству, а также учения Джона Локка, Шарля Монтескье, Дени Дидро и чрезмерное увлечение романтизмом, философская доктрина масонства.

Работа декабристов в масонских структурах имела положительные моменты для них: масонские ложи способствовали организационному совершенствованию радикальной политической оппозиции, приобретению опыта конспиративной деятельности.

Читинская республика

В период революции 1905 года Чита играла особую роль. Здесь была создана одна из самых сильных большевистских организаций на Дальнем Востоке и в Восточной Сибири.

Восстание охватило не только областной центр. Революционный пожар разгорелся и в других населённых пунктах: Борзе, Верхнеудинске и Хилоке. В этих местах большевики и эсеры совместно удерживали власть.

В ноябре 1905 года большевики смогли привлечь на свою сторону почти весь гарнизон Читы. В революционный комитет вошли такие опытные большевики, как И. Бабушкин, В. Курнатовский, А. Костюшко-Валюжанич, И. Попов-Коновалов и другие не менее опасные для властей люди.

Большевики активно распространяли свою пропаганду среди солдат. Они часто переодевались в военную форму и проникали в казармы, где проводили агитацию и устраивали провокации. Особенно хорошо зарекомендовал себя в этой опасной работе молодой и решительный большевик Дмитрий Кривоносенко.

Кривоносенко действовал в составе боевой организации, созданной по типу террористических организаций эсеров. Организация называлась «Забайкальская федерация групп вооружённого народного восстания». Дмитрий унаследовал свою тягу к революции от своего отца, который работал фельдшером в Акатуйской тюрьме. Именно он познакомил сына с опытными социал-демократами, такими как Бабушкин и Костюшко.

Благодаря этой интенсивной обработке солдаты стали всё активнее проявлять свою политическую активность. Так, 27 июля на одном из митингов железнодорожников присутствовали десятки солдат, что было необычно. Раньше солдаты тоже участвовали в митингах, но не в таком количестве.

Курнатовский не сидел без дела. Он издавал прокламации, которые распространялись среди военных в эшелонах, проходивших через Читу в Маньчжурию и обратно. Он также готовил первый выпуск газеты «Забайкальский рабочий», которая стала рупором РСДРП. Первый выпуск газеты вышел в декабре.

Война с Японией требовала концентрации не только кадровых, но и большого количества запасных воинских частей. В гарнизонах росло недовольство и ненависть к царским властям. Это было связано с нехваткой продовольствия, экипировки, задержками в поставках вооружения, а также с бездарным командованием офицеров, которые проводили время в пьянках и несли большие потери на поле боя. Конечно, не везде было так, но общая ситуация в глазах общественности, описываемая демократической прессой, выглядела именно так.

Ленин в октябре 1905 года отмечал: «Маньчжурская армия, судя, по всем сведениям, настроена крайне революционно, и правительство боится вернуть её, а не вернуть этой армии нельзя, под угрозой новых и ещё более серьёзных восстаний».

Рабочие Главных железнодорожных мастерских создают в августе вооружённую дружину.

15 октября 1905 года Чита узнала о начале Всероссийской стачки.

Рабочие депо и железнодорожных мастерских с энтузиазмом поддержали это известие. Они сразу же присоединились к забастовке и вышли на улицы, требуя прекращения Русско-японской войны и свержения самодержавия.

В октябре численность вооружённой дружины достигла 4 тысяч человек. Эти железнодорожные дружины участвовали в нападениях на полицию и членов «Союза русского народа». Впоследствии сами дружинники взяли на себя функции полиции.

Читинский гарнизон, состоявший из запасных частей, перешёл на сторону восставших рабочих.

Командование гарнизона Читы не могло ничего сделать с ситуацией, и офицерам оставалось только ждать прибытия проправительственных частей из Маньчжурии.

На самом деле, вина за восстание гарнизона Читы полностью лежала на командирах. Солдаты голодали, офицеры издевались над ними, побои были обычным явлением, а старшие офицеры присваивали жалование нижних чинов.

Губернатор Холщевников, вместо того чтобы улучшить положение в гарнизоне, видя неизбежность восстания, отправил ходатайство начальнику Маньчжурской армии об увольнении всех запасных частей и потребовал немедленно заменить части Читинского гарнизона кадровыми.

16 ноября на станции Чита-Военная начали собираться солдаты железнодорожного батальона, чтобы выдвинуть свои требования командирам. Командиры на собрание не явились. Комендант станции попытался сорвать собрание, закричав: «Пожар!». В ответ его окунули в бочку с водой, предназначенную для тушения.

Солдатская масса впервые приняла участие в революционной борьбе, митинги проходили в Чите каждый день. Солдаты гарнизона приняли резолюцию о полной поддержке РСДРП.

Полковник Дориан, командующий 3-им батальоном, обеспокоенный революционными настроениями подчинённых, 21 ноября 1905 года отправил рапорт начальнику сообщений тыла Маньчжурской армии. В рапорте он описывал общее состояние батальона и то, что на его уговоры прекратить бузу солдаты не поддаются.

22 ноября 1905 года был создан Совет солдатских и казачьих депутатов. В него вошли представители РСДРП и ЗФГВНВ. Совет взял под свой контроль Транссиб, в городе были захвачены почта и телеграф. Провозглашается первая в мире советская республика. Вошедшая в историографию под именем Читинской республики. Официальные власти не предпринимали активных действий.

24 ноября во время митинга, организованного Читинский комитетом РСДРП военному губернатору Холщевникову был предъявлен ультиматум. В нём содержались такие требования освобождения политических заключенных из тюрем. В частности, арестованного на днях Дмитрия Кривоносенко, а также освобождение двух солдат-писарей, арестованных за революционную работу, освобождение из Акатуйской тюрьмы матросов с речного монитора «Прут».

Губернатор, желая выиграть время, в конце ноября отдаёт приказ уволить запасные части 3-го батальона. Оставшаяся масса солдат продолжала бунтовать и выдвигать требования.

1 декабря состоялось заседание офицеров, на котором присутствовал Холщевников. Офицеры были настроены либерально.

5 декабря офицерское собрание опубликовало заявление о том, что офицеры сочувствуют освободительному движению и придерживаются нейтралитета.

14 декабря 1905 года в своём рапорте Дориан сообщал в штаб армии, что пропаганда социал-демократической партии ведется совершенно беспрепятственно. К революции присоединялось всё больше и больше солдат. К тому же из тюрем были освобождены политические.

После провозглашения Читинской республики в 1905 году, Читинский комитет РСДРП начал активно распространять свои прокламации: «К казакам», «Ко всем казакам Забайкальской области» и другие подобные. Типографии в Чите работали и ночью. Знаменитый Д. И. Кривоносенко лично ездил по деревням и станицам, призывая крестьян и казаков присоединиться к борьбе с «царизмом».

В прокламации «К казакам», говорилось о тяжёлом положении казачества, что они не привилегированное сословие, а крепостные на военной службе. В другой прокламации говорилось, что верность традициям разоряет казачество. Казаков подводили к мысли, что крестьянам живётся лучше, чем им. Что им лучше быть крестьянами, а не казаками.

Говорили:

«Казака, который не может купить обмундирование, снаряжение и лошадь, как несчастного раба в варварских странах, как барского крепостного былых времен, запродают на работу по дешевой цене, пока не возместит затраченное».

В посёлках Шишкино и Бурень, казаки выступили против воинской повинности.

Конечно, многое в прокламациях было верно, о земельном вопросе, о Кабинетных землях.

«Много земель в Забайкалье, конца и краю не видно им, но начальство и здесь сумело устроить вам малоземелье».

Прокламации призывали казаков забрать земли Кабинета себе. Казаки Титовской станицы вынесли приговор об изъятии Кабинетных земель. В приговорах Куенгской, Маккавеевской, Ундинской, Аргунской, Торгинской станиц говорилось о захвате Кабинетных земель.

В Новотроицком училище, Шилов устраивал митинги. Писарь Желтуринского станичного правления Д. Стогний составлял и рассылал в казенных пакетах антиправительственные требования по всем соседним станицам.

В то время как революционное движение в станицах Забайкалья набирало обороты, большевики активно распространяли свои идеи через прокламации и воззвания. Эти документы вызывали широкий отклик среди жителей станиц, которые активно принимали участие в митингах и подписывали революционные приговоры.

Приговоры отправлялись в Читинский комитет РСДРП, который координировал деятельность большевиков в регионе. С каждым днём аппетиты большевиков становились всё больше, и к декабрю 1905 года они уже требовали созыва всенародного учредительного собрания, упразднения казачьего сословия и введения всеобщего подоходного налога. Кроме того, они требовали разделить земли и имущество правлений.

Из этих требований видно, что интересы казачества отходят на второй план, а на первый план выходят масштабные политические и экономические требования. Это связано с тем, что большевики чувствовали себя хозяевами положения в Чите, а казаки и селяне на тот момент уже сыграли свою роль для большевиков. «Мавр сделал своё дело, мавр может уходить», — так можно охарактеризовать ситуацию в регионе.

В конце декабря Курнатовский вместе с революционной дружиной освобождает из Акатуйской каторжной тюрьмы матросов, которые восстали на военном транспорте «Прут». После издания Манифеста 17 октября Российское правительство начало разрабатывать планы по ликвидации революционных очагов. Подавлять революцию пришлось возвращавшимся с проигранной русско-японской войны войскам генерала Павла Ренненкампфа.

В начале 1906 года из Москвы и Харбина в Читу двинулись карательные эшелоны. С войсками шёл генерал А. Н. Меллер-Закомельский. На станции Борзя военно-полевым судом были осуждены шесть человек. Из них пятеро были приговорены к тюрьме общего режима, но наказание они отбывали на Нерчинской каторге.

Польский дворянин Витольд Эрдман, работавший машинистом на станции Борзя, был осуждён на три месяца тюрьмы за то, что в пьяном виде на вокзале выкрикивал оскорбления в адрес императора.

Среди осуждённых были: санитарный десятник службы пути К. М. Зезюкевич, машинисты И. И. Ясинский, столяр А. П. Королёв, конторщик К. К. Падалко, мастер депо И. А. Шилко и начальник участка В. В. Окончиц. Ясинский и Шилко раздавали рабочим локомотивного депо украденное оружие, призывая к ниспровержению государственного строя.

22 января 1906 года руководство восставших в лице комитета РСДРП, узнав о жёстких методах Ренненкампфа, приняло решение не оказывать сопротивления. Чита разоружилась. Так закончились два месяца Читинской республики. Были арестованы почти все нижние чины 3-го резервного железнодорожного батальона, при аресте был убит офицер батальона подпоручик Иващенко.

2 марта 1906 года на 2-й Огородной улице (ныне улица Революции 1905 года) прошла публичная казнь революционеров. Были расстреляны Костюшко-Валюжанич, Ванштейн Исай Аронович, Цупсман Эрнст Видович, помощник начальника станции Чита-вокзал Николай Антонович — руководитель вооружённых дружин Читы, Столяров Прокопий Игнатьевич — он хранил на своей квартире оружие. Курнатовский был приговорён к расстрелу, но затем приговор был заменён на каторгу.

В декабре 1906 года была обезврежена полицией боевая организация «Забайкальская федерация групп вооружённого восстания». Дмитрий Кривоносенко был схвачен властями только в 1908 году.

После того как его отца казнили, он потерял рассудок. По настоянию тюремного начальства он неоднократно проходил психиатрическую экспертизу. Однако это не повлияло на его революционную деятельность.

В январе–феврале 1906 года все революционные группы к востоку от озера Байкал были подавлены, но политические дискуссии продолжались в подполье и в соседних странах.

Многие активисты революции эмигрировали в Японию. Военный врач Михаил Александрович Кудржинский рассказывал, что они с другими интеллектуалами обсуждали перспективы автономии Уссурийского края. Однако позиция горожан, многие из которых зарабатывали на военных контрактах, и большинства крестьян, которые всё ещё были изолированы от политических дебатов, заставила их усомниться в этих планах.

В то время было много дискуссий об автономии во Владивостоке, а также позже в Нагасаки. Николай Константинович Судзиловский, известный как Николас Рассел, обрушился на них с критикой, заявив, что они упустили такую блестящую возможность заложить фундамент «Сибирских Соединённых Штатов».

Николай Судзиловский, он же Николас Рассел, был народовольцем, политическим эмигрантом, американским гражданином и богатым человеком, а также демократически избранным президентом сената Гавайских островов.

Члены Гавайского сената оказались некомпетентными политиками, а проводимые ими реформы — безграмотными. Экономика островов пришла в упадок. После этого Судзиловский уехал в Японию. Там он проводил революционную агитацию среди русских военнопленных, прикрываясь врачебной практикой, пока японцы не выслали его из страны. По просьбе российского правительства он был лишён американского гражданства.

Ещё в середине XIX века Бакунин, Герцен и другие радикалы приветствовали присоединение Амурской и Уссурийской территорий в 1858–1860 годах, утверждая, что река Амур отделит Сибирь от консервативной столицы и поможет импортировать «демократию» из-за Тихого океана.

После расстрелов на станции Мысовой Бабушкина, в Борзе Попова-Коновалова, в Чите на Титовской сопке Костюшкор-григоровича, Столярова, Цупсмана, Ванштейна рядовые революционеры отбывали наказание в Акатуе и Горном Зерентуе. Многие ушли в подполье, но не оставили своей антигосударственной деятельности. 29 марта 1907 года в Чите была обнародована прокламация «Сибиряки!», подписанная некой Партией сибирской независимости. В этом воззвании говорилось: «Мы призываем всех, кому дорога отчизна, встать под наши знамёна в борьбе за идею сибирской независимости».

3 июня 1907 года император Николай II распустил оказавшуюся неэффективной и состоящей из разномастных радикалов Государственную Думу второго созыва.

В депутаты этой Думы безуспешно баллотировался и Владимир Ульянов (Ленин).

После роспуска Думы большевики окончательно ушли в подполье.

В Забайкалье же РСДРП начала кропотливую работу по собиранию и наращиванию новых революционных сил. В Читинских железнодорожных мастерских вновь усилилась вербовка сторонников революции, велась активная пропаганда среди рабочих. При этом следуя заветам Ленина, читинские революционеры сочетали как легальные, так и нелегальные способы борьбы с властью.

Ячейки РСДРП постепенно восстанавливались и в других населённых пунктах Забайкалья.

Их наличие и влияние в рабочей среде и среди служащих железной дороги было вынуждено признать и Охранное отделение.

6 июля 1907 года помощник начальника Иркутского жандармского управления по Забайкальской области в своём служебном донесении губернатору писал:

«В настоящее время социал-демократическая организация в Чите и Забайкалье является первой по числу членов и тому пространству, на которое она раскинула свои сети. Нет уголка в Забайкалье, где бы не было члена РСДРП, осторожно и умно ведущего свою преступную пропаганду».

Забайкальские власти делали выводы и усиливали репрессии.

В конце 1907 года полиции удалось захватить ядро Читинской организации РСДРП. Были арестованы Иннокентий Бабайлов, Моисей Губельман, Василий Чаплинский. После длительного разбирательства, приговор им был вынесен 10 июня 1908 года.

Иннокентий Бабайлов был осуждён на 8 лет, остальные — к различным срокам. В 1908 году благодаря сотрудничеству со следствием арестованных были схвачены и другие члены РСДРП — Иван Сильвестрович Бабайлов и сотрудник газеты «Забайкальская новь» С. П. Топорков.

Обыски и аресты следовали один за другим. 18 октября 1907 года жандармы произвели обыски на трёх квартирах в Чите. Как свидетельствуют протоколы, были обнаружены листы с данными о поступлениях денежных сумм в кассу Читинской организации РСДРП, отчёт о партийном заседании в сентябре, письма ЦК РСДРП, адреса, на которые поступала нелегальная литература, вопросник по изучению Эрфуртской программы.

В ходе обысков, проведённых на станции Оловянная, были обнаружены материалы, свидетельствующие о том, что Читинская организация РСДРП поддерживала связь с рядом ячеек в Оловянной, Борзе и Маньчжурии.

Известно, что комитет РСДРП в Чите также поддерживал связь с товарищами из Нерчинска и Сретинска. Несмотря на жёсткие меры, предпринятые Рененкамфом, подпольщики продолжали действовать и в Борзе.

Это вызывало беспокойство у властей. В предписании губернатора полиции и жандармерии говорилось:

«Предписываю продолжать строгое наблюдение за появлением во вверенном нам районе каких бы то ни было тайных организаций и обществ. О результатах действий доносить мне немедленно».

В комитете РСДРП наблюдался раскол. Меньшевики считали, что революция завершилась, и подпольную организацию в Чите необходимо распустить, а действовать исключительно в рамках закона легальными методами. Этому способствовали реформы, проведённые императором, и наличие молодого и неопытного парламента — Государственной Думы.

Большевики же настаивали на усилении работы, так как половинчатые реформы не ведут к победе социализма, а точнее — к их победе.

1 декабря 1907 года большевики предприняли попытку создать свою подпольную типографию. И им это удалось. Было налажено производство собственных, а не привозных листовок и прокламаций. В них читинские большевики обращались к солдатам гарнизонов и рабочим.

Мирные социальные лозунги, такие как 8-часовой рабочий день, переплетались с радикальными политическими, такими как свержение самодержавия.

В июне 1907 года в Оловянной благодаря работе большевиков началась стачка, в которой приняли участие 300 рабочих. В августе была предпринята попытка организовать большую стачку в Чите под лозунгом «Не забудем традиции пятого года». В декабре 1907 года состоялась забастовка путейцев и шахтёров Тарбагатайских копей. 1 мая 1908 года большевиками была организована забастовка горнорабочих Каралонских копей в Баргузинской тайге.

Именно эти события привели к массовым арестам большевиков в 1908 году, их ряды редели.

Ощущалась нехватка кадров, началась лихорадочная работа по вербовке новых членов партии.

В январе 1909 года состоялось собрание, на котором был избран новый состав комитета РСДРП. Он возобновил выпуск листовок и сбор денег для политических заключённых. Также читинский комитет обратился к партийным организациям Европейской части России с просьбой о помощи в снабжении запрещённой литературой и партийными газетами.

Осенью 1909 года в Читу приехали опытные большевики, включая Бронислава Чаплинского.

Чаплинский провёл для читинских большевиков «мастер-класс» по проведению пропаганды прямо под носом у жандармов, организовав «летучий митинг» в железнодорожных мастерских.

В конце 1909 года прошли перевыборы в новый подпольный комитет РСДРП. Утвердился его состав: Иннокентий Наханович, Евгений Богуславский, Никон Осипов, Николай Кузнецов.

Под руководством нового комитета 9 января 1910 года большевики широко отметили пятую годовщину «Кровавого воскресенья» и 2 марта 1910 года, четвёртую годовщину расстрела «героев» Читинского вооружённого восстания.

31 марта 1910 года последовали новые аресты большевиков. Активная деятельность РСДРП в Забайкалье пошла на убыль, выпуск пропаганды приостановился. Было решено действовать в рамках закона до лучших времён.

Забайкальская белая государственность

В понимании Семёнова, старый царский режим предоставлял казакам почётное место в обществе. Казачество, к которому он причислял и себя, было гармонично интегрировано в систему общественных и армейских отношений на протяжении веков.

Однако с приходом новой революционной власти всё изменилось. В мире, где побеждали революционные идеалы, казачеству не было места.

Позиция Семёнова была непреклонной, и она настроила его против полумер Временного правительства, которое пришло к власти после Февральской революции.

23 ноября 1917 года Семенов поддерживал связь по телеграфу с Лениным. Ленин спросил: «До меня дошли слухи, что вы застрелили двух наших товарищей, членов большевистской партии, выполняющая приказы Центрального Комитета.… Это правда?» Семенов ответил: «Нет, это неправда! Мы застрелили двух провокаторов и террористов, которые ставили своей целью подорвать армейскую дисциплину и помешать отправке войск на фронт». Ленин: «Вы должны быть сурово наказаны. Вас ждет виселица!».

Во время пребывания в столице, Семенов предложил арестовать Владимира Ленина и его соратников, и немедленно казнить их через расстрел. В понимании Семенова большевики были главным злом, разлагающим не только армию, но и страну.

Дальневосточный казачий сепаратизм в годы Гражданской войны возник не случайно. Он получил серьёзную идеологическую основу весной-осенью 1917 года, когда казачьи войска России, включая дальневосточные, выдвигали требования, которые, если бы были реализованы Временным правительством, могли бы дать казачеству обширные права и свободы.

После октябрьского переворота казакам пришлось бороться за свои права и свободы с оружием в руках. В Забайкалье выбор пал на Григория Семёнова в качестве лидера казачьего движения.

9 января 1918 года был создан Особый Маньчжурский отряд (ОМО) Семёнова.

Согласно свидетельствам участников ОМО, отряд сразу же начал получать финансирование от союзных держав. В брошюре «Деятельность Особого Маньчжурского Атамана Семёнова отряда», опубликованной в начале 1919 года, признавалось, что первой финансовую поддержку оказала Англия, затем Франция и Япония. Авторы отмечали, что Япония «во все времена деятельности ОМО была его лучшим и искренним другом, помогая во всём: деньгами, оружием, добровольцами и устраняя неблагоприятные для отряда политические обстоятельства».

Не только Семёнов, но и другие дальневосточные атаманы предпочитали японскую политику на русском Дальнем Востоке и не признавали власть Верховного правителя адмирала А. В. Колчака, стремясь к казачьей гегемонии в регионе.

В апреле 1918 года, до того, как проявилась вся глубина его «порочности», Семёнов произвёл впечатление на опытного британского офицера как «исключительно патриотичный и бескорыстный человек». И почти два года спустя британский верховный комиссар в Сибири Майлз Лэмпсон признавал, что самая резкая критика режима Семёнова была оправдана, но считал атамана «искренним человеком».

Семёнов, несомненно, был и стремился быть образцовым лидером, и диаметрально противоположные мнения о нём были вызваны его окружением и образом жизни военного. Ни один человек не может служить примером всех человеческих добродетелей. Образцовость в понимании Семёнова предполагала и требовала от него чёткого определения приоритетов и, следовательно, откладывания в долгий ящик определённых видов деятельности, которые могут показать врагам слабость и нерешительность. Выбор образа Семёнова был решительно военным. Семёнов личным примером должен был продемонстрировать решимость, жестокость к врагу, ценности забайкальского казачества и своё понимание воинской присяги.

На станции Маньчжурия есаул Семёнов, подъесаул Тирбах, прапорщик Сакович и другие подняли восстание против большевиков. Тирбах и ещё несколько офицеров разоружили железнодорожную роту и забрали большое количество винтовок, а также, кажется, два пулемёта и ротное имущество. Они установили контроль над вокзалом. С поездов, прибывающих из Читы, снимали офицеров и солдат. Военных узнавали по кантам на брюках, военным шинелям, фуражкам и другим мелким деталям или по внешнему виду и выправке.

Всем предлагалось присоединиться к Григорию Михайловичу Семёнову и вступить в его формирующийся отряд. Особый Маньчжурский отряд стал первым шагом на пути освобождения Родины от большевиков. В то время как в центральной России большинство противников октябрьского переворота даже не думали о какой-либо организованной борьбе.

Григорий Семенов вспоминал: «мои передовые части занимали военный городок Даурию, ведя наблюдение конными разъездами за большевистскими силами, расположенными тогда в районе станции Борзя. На станции Маньчжурия находилась моя база и производился прием добровольцев, ежедневно прибывающих из России по нескольку человек. По мере их прибытия некоторые направлялись в Даурию и вступали в сторожевую линию, некоторые же получали назначение на должность инструктора в монгольские части и выезжали в Хайлар».

Единственное чего остро не хватало для организованного отряда и в чем нуждались вступившие в него, так это денег. Необходимо было солдатам и офицерам платить жалование, закупать провизию, дам много еще чего. Энтузиазм и желание бороться многое могут сделать, только вера двигает горами, только смелость города берет, но финансирование тоже нелишне.