Радуга дурака

«Было у отца три сына. Старший — вор, средний — подлец, а младший… И не вор, и не подлец… Дурак, значит!»

(притча из выступления поэта и музыканта А.А.Дольского)

КАЖДЫЙ

Охота

Мальчик Амур —

Безобразный нелепый проказник —

Продолжает войну

Против правил заснеженных мест.

Мальчик Амур

Пробирается вором в заказник,

Сквозь постов борону

Пронося бронебойный обрез.

Мы гнать его брались, но явно неумело

Желания свои не в силах превозмочь —

И снова ищет грудь коварного прицела,

И тащит утро прочь тропическая ночь.

Мальчик Амур —

Бессердечный убийца-целитель —

Поджидает Весну

Под кедровым столбом декабря.

Мальчик Амур —

Точных выстрелов тонкий ценитель —

Рубит голову сну

И танцует хип-хоп дикаря.

Когда весна сквозит сквозь решето апреля,

Нас не укрыть в тайге февральским ямщикам:

Амур заводит ствол, нам под лопатки целя,

И трется о приклад небритая щека.

2000

Март

Бросьте валять дурака!

Это как?

Керосинка коптит слегка…

Фигак!

Прикончился новый день.

Потом…

После, а нынче — лень…

Котом

Мартовским рвется ночь.

Подъем!

Будильник торопит прочь.

Пойдем…

Двенадцать авансов в год.

Скука

Намазана на бутерброд.

Штука

Вся просто в том:

Мука —

Не мартовским быть котом…

2008

Август

Висит на нитке август

Под голубым зонтом,

Роняя звуки азбук

На наш промокший дом.

И в этой странной песне

О солнечных часах —

Ступени новых лестниц

К Воротам в Небесах,

Куда душа стремится,

Куда душа зовет

И где преобразится

И в Вечность перейдет.

А тут стучит по окнам

Дождливой суетой

То Время, что пришло к нам

На временный постой…

Балансовая разность

Рассыпалась в золе —

Плывет по небу август:

Сентябрь на земле.

1998

Осень

Обронила кольца в воду,

Жемчуг по полям рассыпав,

И крапленую колоду

Пряча до Весны.

Променяла сарафаны

На капроновые тени

В пятнах донышка стакана

Тающей Луны.

Оборачиваясь Ветром,

Длинноногая шалунья

Ковыляющее Лето

Обгоняет без труда.

И дожди спешат к рассвету

На своих велосипедах,

Резво путая приметы,

Вязнут снегом в проводах.

Не спеши, мы не допели,

Рано нам еще в метели,

К стылым клавишам Апреля

Тянется рука.

Новогодние игрушки

Подожди искать, Подружка…

Но стучит уже Старушка

В переплет окна.

1993

Подснежник

Снова над городом ночь

Торгует красками дня,

Тихо смывает дождь

Следы боевого коня.

Снова ветра шумят,

С деревьев срывая парик,

Как сотни лет назад

Под журавлиный крик.

Осень кобылой рыжей

Топчет того, кто выжил

На вынос.

И не понятно, как

Цветок — мартовский брат —

Здесь вырос.

Маленький подснежник

На бетонной полосе —

Тихий, словно нежность

Загнанного шоссе.

Ты перепутал что-то:

Там впереди зима,

Будет снегами штопать

Раны свои земля.

Но, видно, ни зим, ни лет

Календарей рассвет

Не знает

Ветрам шальным назло.

И удивленный бетон

Тает…

Не торопись, шофер,

Попридержи коней;

Видишь — горит костер

Между больных дождей.

Подснежник, как дивный сон,

И снова хочется жить…

Не оборви колесом

С миром последнюю нить.

Значит, не все в былом

Значит, не все в огонь

Сбросил.

Значит, еще споем;

Значит, переживем

Осень…

Маленький подснежник

На бетонной полосе —

Тихий, словно нежность

Утреннего шоссе…

1989

Болдинская осень

Вот и наступила

Болдинская Осень,

Чаю заварила…

На циферблате — восемь…

Сам ее накликал,

Рад бы, да не очень:

Скрипнула калитка,

Сделав дни короче…

Отчего-то грустно…

Молодость к закату?

Под ногами густо

Золотых дукатов.

Но уже не купишь

На приманку эту —

Пахнет прелью кукиш,

Скомкав сигарету…

Как забавно было:

Шутки, снег да санки…

На века застыло,

Разыграв «орлянку»…

Сам ее накликал…

Рад бы, да не очень.

Я у Той Калитки?

Расскажи мне, Отче…

1996

Ступени

Ступени качают фонарные блики.

Колонны несут купола.

Усталое небо угрюмо повисло

На проводах.

Желтая дрожь светофорных глазниц.

Мокрый асфальт.

Утро — тяжелое время столиц:

Гости и жители спят.

Дворник настойчиво чешет затылок,

Значит, скоро зима.

Урна рассыпала гроздья бутылок.

Падает лист.

Забытый поэт допивает какао

И гладит сюртук.

День забирается под одеяло

И не открывает на стук…

1993

Наст

Снег перестал быть бел,

Коркою зачерствел.

Был скатертью на столе —

Стал серебром в хрустале.

Мне до весны скользить

С вопросами: быть? не быть?

Попал, как вода в переплет…

И на душе — гололед.

2002

Предновогоднее

Еще один год скатился

С плахи календаря —

Никто и не спохватился

На похоронах декабря.

Время берет за жабры

Всякую сущую тварь…

Каким бы ты ни был храбрым —

Кончится календарь.

Треплет мгновений Ветер

Вяленые хвосты.

На тощем шнурке столетий

Повиснем и я, и ты.

Но стыдно жить осторожно,

Спрятавшись под стекло,

Пока еще что-то можно

И Время не утекло.

Еще один год скатился

Курантами января,

Следующий — похмелился,

Зевнул и — пошел, горя…

2000

Ответы

Проказ весенних тихий шепот

По тропам юности разлит.

Но старит наслаждений опыт

И душу плотью тяжелит.

Портвейн апрельского безвинья

Сменял, наверное, я зря

На красно-горькую рябину

Под сладкой пудрой января…

2002

Сезон Любви

Время вяжет паутину

Колесом своим

И вплетает нас в картину

Вёсен, лет и зим,

А за рамками картины —

Вечности заря,

И летит на дно корзины

Лист календаря,

Души рвутся на свободу

(Рамки не спасут!) —

За вершину небосвода

Крылья унесут,

Где диктанта глупых стрелок

Молкнет перестук,

Где ЛЮБОВЬ нас отогреет

На ветру разлук…

2000

ОХОТНИК

Природа мусора

Когда б вы знали, из какого сора…

А.А.Ахматова

1.

Перо да бумага:

Ну что еще надо?

Старуха-бродяга

Нашепчет строку,

В которой свобода

Нежданного брода

Подтянет урода

Кольцом к потолку.

2.

На дыбе поэту

Не выпить кларету,

Не бросить монету,

Свое нагадав,

Но рвется в чернила

Кипящая, с пыла,

Пока не застыла,

Строка — на года.

3.

Развязаны руки.

И — новые трюки.

И — старые муки:

Молчащий листок.

И муза-бродяга

(Лицом — доходяга)

Припрятала, скряга,

Цветной лоскуток.

2001

Ноктюрн

Где-то стонет Сонет под Гитарой.

Гитара не пара,

Но по ладам:

Под струною сонетовы кости.

Пахнет ладаном…

Ну, да ладно вам!

Вы советовать бросьте,

Не жених — вы — с невестой, а гости,

И негоже вам…

Окна рожами

Под рогожами

Занавесок из тюля утильсырья.

Штабс-мадера стаканит по скатерти,

Медью не тряси, не на паперти,

Сыпь бумажными, да погуще цвет —

Это раз в сто лет…

Поседевший Сонет

Свою празднует Смерть…

И Сонет нынче спет,

И карманы монет,

И счастливый обед

после завтрака,

И от лысины свет,

И газеточный бред,

И накреслочный плед,

И начреслочный след…

Водосточный Фагот

Напоследок всплакнет

И украдкой утрет

Об асфальтовый ворс

Покореженный нос…

1991

Невская печаль

Играй, моя гитара, играй,

Еще горит свеча на столе,

Еще строят непонятный мне рай

Тени на кирпичной стене.

Еще горят в камине дрова,

Дразня простуженный дрожащий туман,

Еще кружит мостами Нева,

Не принявшая мой талисман.

Что с того, что ветер выбил окно,

Что с того, что кони вышли на лед —

Уже светлеет золотое сукно

На востоке, возле Нарвских Ворот.

Что с того, что догорела свеча,

Снова утро разгоняет печаль:

Как ни странно, но до первого дня

Я дожил опять. Ночь, прощай!

Играй, моя гитара, играй!

Пока горит свеча на столе,

Пока строят непонятный мне рай

Тени на кирпичной стене…

1993

Художники

Алексею Васильеву

Жили-были

и писали картины.

Были-жили

и писали поэмы.

И переходили дорогу

к ближайшему гастроному

не по звездам,

а в неположенном месте.

Были ночи —

а недосыпали.

Были деньги —

а недоедали.

И того и другого

было мало

и не хватало.

Но ОНИ не жалели,

ОНИ Неба искали.

Одни из НИХ возвращались,

другие же — уходили.

Тешились и утешались.

И смеялись, и пели,

когда было особенно туго.

Но ОНИ не жалели,

ОНИ просто — так жили.

А потом — умирали.

По-разному и незаметно.

Оставались картины и песни.

И окурки в немытой посуде…

Люди ИХ позабудут,

заселив опустевшие комнатки.

Потому что ОНИ — не Герои.

Просто были — Художники.

1993

Поминки

Хороший повод выпить двести…

А лучше — сразу по пятьсот!

Погиб поэт, невольник чести…

Подай-ка, братец, бутерброд.

Любви, надежды, тихой славы…

Недолго мучил нас запой.

Ушел поэт, как от шалавы

От жизни этой… Брат, открой.

Судьба не бережет поэта.

И тот азартен: кто кого?

Восстал он против мненья света…

Пельмешки, кстати, не того…

Но лишь потребует поэта

К последней жертве Аполлон —

Поэт шагает с табурета

В бездонный мáлиновый звон…

И всё же, хорошо, дружище,

Что мы не в рамке на стене,

Что можем жахнуть по полтыщи…

Дай, Джим, на счастье лапу мне…

Горит восток зарёю новой

И вместе с ней горит закат…

Козырной картою бубновой

Открытий вскроется расклад:

Что, правда, друг не умирает,

Лишь рядом быть перестает,

Сто грамм тебе не наливает,

И сам, практически, не пьет…

2007

«Про заек»

Хорошо быть косяком.

Неокрашенным притом.

Непокрашенным при этом

Недоделанным поэтом.

Ведь растут у этой суки

Не сказать откуда руки.

И друзья — такие ж твари:

Всё лабают на гитаре…

Дом — без окон и дверей…

Дядя мент, входи скорей!

Хорошо быть косяком.

В беломорине, притом.

И смотреть, как чья-то крыша

Отъезжает выше… выше…

Вот и съехала. При этом

Крыша встретилась с поэтом.

С рифмой завязал он летом.

Стал прозаиком раздетым.

Ведь рифмуй иль не рифмуй —

Гонораров, братцы, нет…

2008

Гибель формы

(по следам одного из фестивалей «актуальной поэзии»)

памяти Константина Треплева

Альтернативные ребята,

альтернативные девчонки —

корячатся, вгрызаясь в тело

карандаша бедром бумаги.

И тянутся к душе ручонки,

чтоб вырвать клык страданий томных,

чтоб выбить рык стремлений тёмных

и обеззвучить трупный гогот

альтернативного сознанья,

где вывернут кишкой наружу

вчерашних дней слюнявый демон,

где на заборе сушит рожу

альтернативная листовка

педерастрелянного гея —

героя хроник куниллинго-

спидозного недотрахоза…

Но что тебе, Поэт до этих

аноргазмических вселенных?..

Когда шипит в твоем бокале

«Клико» свободы и забвенья!

Живи! Хрипи пером в накале:

«Йоу! Помню чЮдное мгновенье!!!»

2007

Гимн пересолистов

Отжурчала вода в унитазе,

Отзвенел телефон под матрацем,

Холодильник утерся слезою

Безгранично пустого пространства.

Отлетает листок календарный

И ложится в мозайку собратьев,

А ладони уставших проспектов

Обмывает ночная прохлада.

Гаснет вечера синий фонарик,

Облегченно вздыхает бумага,

Недопитая чайная помесь

Будет ждать подогрева на утро.

Отшумят переулками годы

Монументами строк рукописных,

И прелюдии наших аккордов

Буду признаны гением истин.

И поставят на площади мрамор,

А на мраморе — наши лица.

Назовут моим именем время

И истории лучшей страницей…

1991

Поклон Борису Пастернаку

Февраль обрыдался, доставши чернила.

С весной затерялся паршивец курьер.

На кладбище старом разрыта могила,

Но медлит с расстрелом палач-изувер.

Трамвайные вены разносят, наверно,

Навеки застывшую массу рабов.

Вокзальные шлюхи, умытые стервы,

Спешат в институты промывки мозгов.

Зима рассыпает алмазные крошки…

Да чтоб тебя в душу! Паскуда курьер…

Но Пушкин всё просит моченой морошки…

И едет Есенин. В декабрь. В «Англетер».

2008

Выбор

Не третьим петухом за горизонтом

Слетает сон в разбитых зеркалах:

Хромающим трамвайным перезвоном

Предупреждает утро о стихах…

Ни Нобелевских премий, ни сомнений

О месте гениального пера,

Ни полуночных забутыльных прений

Не будет больше. Умерло. Вчера.

Не будет ни наград, ни славословий.

Плевки да брань — достойная судьба,

Как признак наивысшего сословья —

Печать и крест Усыновленного раба.

2010

Повремени…

Повремени еще немного —

Я не готов перешагнуть

Зимы последнего порога

И свой билет назад вернуть.

За право протекать в бумагу

Безумием ночных морок,

За счастье променять отвагу

Бойца

На мудрость новых строк,

За глупость быть никем для мира

И льдом сухим в руках кипеть,

За честь служить мишенью тира

И яблочком пробитым петь —

За это все —

Простит ли Небо

Некрепкие мои шаги,

Привязанность к земному хлебу

И неумение любить?

2000

ЖЕЛАЕТ