Путешествие в знойное лето

Повесть. Путешествие в знойное лето

Дорога в Баянаул.

В открытое окно автобуса ветер заносит пыль и запах полыни, пахнет пересохшими травами и знойным солнцем, палящим нещадно землю и все что на ней. Очень жарко, несмотря, на то, что все окна в автобусе открыты, горячий ветер обжигает и сушит. ПАЗик с голубой полоской и вывеской на лобовом стекле «Караганда –Баянаул вот уже пять часов ползет по бескрайней степи. От совхоза к совхозу пассажиры сменяются, только несколько человек едут до конечной остановки. Трое туристов с волосами до плеч, двое студентов с осунувшимися лицами и семья из четырех человек, муж с женой с ними две девочки примерно десяти и пяти лет. Автобус, то битком набивался люди ехали стоя, то оказывался полупустым, тогда девочки начинали для разнообразия пересаживаться с места на место. Особенно привлекало их кондукторское кресло возле водителя. В лобовое стекло все было хорошо видно. И можно выло высунуться в окно. Добрый веселый водитель, дядя Гена сосед их Баянаульской бабушки, разрешал детям таким образом скрашивать долгий путь. Вот, на конец, по просьбе пассажиров, автобус остановился возле живописного ручейка. Можно хоть пройтись по траве и помочить руки и ноги в холодной воде. Кто-то из взрослых сказал: «Скоро Баянаул». Отец девочек показал на сопку покрытую зеленью выделявшуюся среди голых ее соседок. «Через час будем дома» — ободряюще произнес он. Автобус выехал на асфальтированную дорогу и кажется, помчался с новыми силами, отряхивая пыль со своих нарядных полосок. Теперь дорога стала намного интереснее, и воздух уже не казался таким горячим, и солнце не палило, а ласково играло в белоснежных облаках. Показались невысокие, как будто специально сложенные, друг на друга плиты из гранита. Природа играла с камнем и сотворила такие причудливые формы. Украсила эти плиты насаждениями из горной сосны, причудливо извивающейся, непонятно как росшей прямо на камнях. Баянаульская сосна — это особенное дерево. Ее запах ворвался в окна ПАЗика, и пассажиры воспаряли духом. Теперь и степь пахнет по-другому, чабрец, ромашка, пижма –смешались с терпким ароматом сосны, стоило только вдохнуть этот благоухающий букет, как повеселели люди ехавшие рядом, пережившие долгие часы вместе, сроднившиеся в этом пути, радовались как дети. Засветились лица студентов возвращающиеся домой. Туристы готовы открывать неизведанные тропы, пройдя, по только им, известным маршрутам.

Вот за крутым поворотом показалось озеро Сабындыколь. На его лазурной поверхности небольшая рябь, но белоснежные облака плывут как снежные хлопья, хочется броситься в его воды, там и остаться, плыть неведомо куда, отдавшись его волнам. Пусть волны памяти вернут нас в детство, в то беззаботное время. Там мы были настоящие и все там настоящее. Сидя на берегу, хочется смотреть на воду. Здесь понимаешь, вот она твердыня твоей сущности, только тут ты обретаешь покой души. Оглядываешь горы, каждая из них на своем месте и никто не в силах сдвинуть их. Покой наполняет твое сердце, уверенность в себе, можно жить дальше. Эти горы и это озеро, как ориентиры нашего сердца. Мы приходим сюда, чтобы получить верные координаты, сверку с неведомыми часами, для возможности продолжать жить. Сабындыколь источник силы всех Баянаульцев, это наше озеро. Не манят нас ослепительные красоты Жасыбая, и загадочного Торайгыра.

Родительский дом

ПАЗик с голубой полоской, остановился около автостанции, и пассажиры торопливо поспешили покинуть нагретое солнцем железо. Четверо двинулись по хорошо известной тропинке. Семью возглавил отец с двумя тяжелыми чемоданами. Следом спешили дети с мамой. Он шел быстрым широким шагом по направлению к родительскому дому, девочки не поспевали за ним. Мама несла на руках младшую, Женя спешила за отцом, чтобы скорее броситься в объятья своей бабушки, которую не видела целый год.

Родительский дом, только там мы по-настоящему дома, здесь нас всегда ждут и здесь нам всегда рады. Отец спешил в свое детство, ему не терпелось обнять своих стареющих родителей. Самостоятельная жизнь в городе наполнена своим смыслом, но ничто не может заменить родительский дом и это место, где ты вырос. Пройдя через узкую калитку, сделанную в плетеном из тальника заборе, дети следом за папой шли по шелковистой траве, вдоль высоких росших в ряд тополей, которые видно из далека, можно ориентироваться по ним. Они как стражи этого дома, возвышались над всем, горделиво шелестя и покачивая ветками навстречу долгожданным гостям. Издали послышался лай собаки, которую назвали Белка, за ее рыжий окрас и повышенную лохматость. Еще она любила прыгать и скакать как ошпаренная. Белка чувствовала приближение гостей и радостно лаяла. На встречу вышли бабушка и дед. Радости не было конца. Бабушка пахла молоком и пирожками, а дед масляной краской и опилками. От усталости не осталось и следа. Дедушкин дом встретил прохладой и тишиной, после бурной встречи путники уснули под тяжелыми, ватными одеялами забыв, что на улице ужасная жара.

Утро.

Приоткрыв один глаз, Женя осмотрела комнату, где она спала. Она уже забыла во сне, что приехала на каникулы в Баянаул. Весь год Женя ждала эту поездку. Город со своей суетой и гамом остался далеко. Как же рада она опять оказаться здесь на своей родине. Бабушка говорила: «Родина у человека одна ты тут родилась, значит это твоя Родина». Как вкусно пахнет на моей Родине, думала Женя, и нет лучше места на свете. Вспомнила, какое красивое озеро! Скорее бы окунуться в его воды.

Дом был как-бы разделен на две части, в чистой половине было три комнаты: зал и две спальни. В одной из спален украшенной цветами, подвешенными под потолком, и проснулась Женя. Толстая тяжелая дверь отделяла две половины. Из-за этого было неслышно, что делалось в другой части дома. Оказывается, все уже давно проснулись, и пили чай с блинами. Женя вылезла из-под теплого одеяла, и еле открыв тяжелую дверь, вышла на кухню. По всей комнате разлился запах блинов и земляничного варенья. Самовар пыхтел на длинном столе. Дедушка, положив на ладонь сахар рубил его острым ножом. Потом посасывая смоченный кусочек сахара, пил с блюдечка причмокивая горячий чай с молоком. У бабушки были красивые чашки с розочками. Женя тоже любила пить чай с блюдца. Наблюдая, как из выпитого чая показывались цветы на дне. Остальные домочадцы макали блины в варенье и сметану, наслаждаясь настоящей деревенской едой. Женя, не умываясь, села за стол и тоже стала заворачивать себе блин. Блины у бабушки были хоть и толстые, зато очень вкусные. Нигде и никогда Женя не ела таких вкусных блинов. Поев досыта, она пошла, искать умывальник на улицу. Он был прибит прямо к забору. В нем холодная вода из колодца. Женя, умываясь, вспомнила вкус и запах этой воды. Как хорошо, подумала девочка, вытираясь будто накрахмаленным, вафельным полотенцем. На улице жара, но под раскидистыми ветвями свежо и прохладно.

Салахтин.

Если у вас есть двоюродный брат примерно вашего возраста, то вы поймете меня. Как же радовалась Женя встрече с ним. Салахтину было семь лет. Его отличала необычная для мальчика уступчивость и доброе сердце. Жене нравилось с ним играть, он слушал ее, как старшую сестру, при этом и сам мог предложить интересные занятия и игры. Салахтин, был старшим в своей семье, старался быть самостоятельными, и это часто приводило его к необдуманным поступкам. Тетя Люба, их мама, баловала сыновей, брала им дорогие игрушки, они не ценили этого. Женя приходила к Салахтину играть с машинками, которых ей не покупали. Жили они на улице Луначарского рядом с пожарной частью, где работал их отец. Пройдя через школу можно было попасть к берегу озера, к месту которое называется «Черемушки». Женя с братьями часто туда убегали без спросу. Тетя Люба уходила на работу и не знала об этом. Берег озера на «Черемушках» местами с небольшими песочными пляжами, а местами скалистый. Там среди причудливых камней, они бегали и прятались в пещерках и прыгали по выступам и изгибам каменистого берега. Сейчас «Черемушки» такие же, ничего не изменилось, другие дети купаются на ее пляжах и бегают по ее каменистым берегам. Салахтин, как и все мальчишки не вылезал из озера, пропадал там целыми днями вместе со своим братишкой. Однажды повстречав Салаха и Равиля на пляже, Женя привела их к отцу. Их было не узнать, казалось, еще чуть-чуть и они превратятся в Ихтиандров. Выгоревшие волосы и пучками торчали в разные стороны, кожа, шелушась, осыпается как рыбья чешуя, глаза красные от бесконечного ныряния и подводного плавания, превращаясь в рыбьи, смотрели не мигая на Женю. Женин папа восликнул: «Что с вами, немедленно греться на песок, кушать и домой!» Салахтин и Равиль стали с жадностью поглощать пирожки, запивая их чаем из термоса. Свой обед они проглотили еще утром, когда пришли на пляж. С собой у них удочка и связка с чабаками. «Еще рыбу умудряются ловить» — сказал отец. Пришлось мальчишкам идти со всеми. Дорога домой с пляжа была бесконечной, тяжелые ноги еле передвигались. Лейле младшей сестренке Жени, повезло, она едет у папы на шее, когда-то и Женя там сидела. Но теперь ей приходится идти своими ногами. Салахтин с Равилем еле плетутся, им хочется опять нырнуть в озеро, мечтают сбежать и снова начать рыбью жизнь. Вода манит их и как магнит тянет назад, от этого они и идут медленно.

Бабушка ждет с холодным молоком и горячими пирожками с картошкой. Ничего нет вкуснее этих пирожков, они большие, размером с ладонь взрослого человека. Очень вкусные, особенно с молоком, бабушка их пекла на чугунной сковородке. Подавала, разрезав на несколько частей.

В доме прохладно, все попадали на пол отдыхать от отдыха.

Близкая абика.

Салах и Равиль называли бабушку далекая абика, в переводе с татарского бабушка, потому что, у них была еще и близкая абика — мать их отца. Она жила в центре поселка, дом стоял прямо у дороги, и в окно можно было видеть, как мимо проезжают машины и ходят люди. В доме у близкой абики было очень интересно. Больше всего Жене нравились кролики, которых разрешали заносить в дом гладить и держать на руках. В сарае жили голуби, множество кошек с котятами, и вообще дом был наполнен духом свободы. Никто ничего не запрещал. Кто хотел, приходил, никого не удерживали, и не заставляли ничего делать — «Дом анархистов». Понятно, почему мальчишкам там очень нравилось. Правда, кушать они шли к далекой абике. Абики: и близкая и далекая ревновали мальчишек, поэтому особенно не дружили…

Лейла.

Когда Жене исполнилось пять лет, в семье появилась Лейла. Женя очень ждала ее прихода, она уговаривала маму купить сестренку. Но сестренка оказалась слишком маленькой, с ней невозможно было играть, и росла она очень долго, уже не было никакого терпения. Жене хотелось играть с Лейлой в куклы и вместе рисовать и смотреть мультики. Пока Лейла подрастала, Женя тоже взрослела. Вместе с взрослением появилось чувство ответственности за сестренку. «Играть с такой маленькой сестрой почти невозможно, только заботиться и защищать» — рассуждала Женя. Лейла была всеобщей любимицей. Ее все носили на руках, даже когда она могла прекрасно ходить сама. Женя считала, что ее Женю, не заслуженно забыли. Очень ревновала сестренку, особенно к своему дяде Даулету. Лейла была очень красивой девочкой, и Жене хотелось нарисовать ее портрет. Потом она это сделает, и не один раз. Вообще все люди на свете Жене казались красивыми. И когда кто-то говорил, о некрасивости, она не понималаэтого.

Лес

В это лето было сильная засуха, но бабушка все равно повела всех, кроме Лейлы в лес. Ее оставили с папой и дедом на хозяйстве. Соседка баба Лида со своей внучкой Иринкой, Жениной лучшей подругой тоже пошли в лес. С ними привязался Бобик, смешной пес с кривыми лапами, очень строгий и серьезный. Бобик не любил нежностей, не позволял себя гладить, а в лес бежал с радостью как молодой щенок. Шли по широкой поляне, пересекая футбольное поле, из травы во все стороны, разлетались кузнечики, саранча, поднимаясь вверх, пролетала над нашими головами. Бобик бежал впереди всех. Бабушки шли за Бобиком, а Ира с Женей можно сказать ползли позади, скрипя деревянными рукоятками железных бидончиков. Стояла жара, им хотелось на озеро, на пляж.

Вот наконец долгожданный березняк, а там прохлада и тень. Березняк вился зеленой лентой, вдоль гор прямо к подножью Акбета, это самая высокая точка Баянаульских гор. Бабушки устремились в самое сердце березового леса, через ручей, по кочкам, к зарослям черной смородины.

В березняке пахло по особенному, прелыми березовыми листьями, смородиной и грибами. Повсюду заросли папоротника и можжевельника. В самом широком месте, среди берез и боярышника, небольшие кусты черной смородины, у этой ягоды необыкновенный аромат, она не крупная, но очень нежная и вкусная, варенье из смородины полезнее даже, малинового. Бабушки ловко собирали ягоду, их ведерки быстро наполнялись, а девчонкам было не до смородины, они искали лесную землянику, где-то она пряталась под ажурными листьями и манила ароматными ягодами. Земляника растет на кочках в березняках и не любит солнце. К тому времени, когда поспевает, смородина она уже отходит, но редкую ягодку еще можно найти. Вскоре им надоел березняк и девчонки пошли искать выход на солнечную полянку, где не было паутин с ужасными пауками, которыми был полон лес. В густой высохшей траве попадались сушеные ягоды клубники. В детстве все кажется вкусным и сухая ягода, и заячья капуста, растущая на каменистых пригорках. Ира с Женей нашли березу, с толстыми, удобными для сидения ветками, залезли на нее, от туда было хорошо видно все вокруг. Подружки, болтая ногами стали дожидаться бабушек. Вскоре они появились, неся полные ведра смородины, завязанные зачем-то платочками. Бабушки позвали девочек отведать заячьего хлеба, он был вымазан ягодами и восхитительно пах. Ира с Женей, знали, что этот хлеб бабушки принесли из дома, но делали вид, что верят в сказки, чтобы порадовать своих любимых бабулек. Хлеб был и вправду сладок. Попив из ручья холодной воды, отправились в обратный путь. Теперь все было наоборот. Девчонки весело бежали домой, махая бидончиками, на дне которых каталось несколько ягод, следом шли бабушки, а позади всех высунув язык, плелся Бобик. Ему явно не хотелось домой, он хотел жить в лесу, но долг его обязывал возвращаться, на службу.

Ливень

Вот уже солнце клониться к закату, жара понемногу спадает, с запада подул легкий ветерок, на горизонте показались кучевые облака. Их все больше и больше, вот уже они не белоснежные, за ними ползет свинцовая туча, закрывающая все небо, ветер, становиться все сильнее и сильнее, вдали слышны раскаты грома. Деревья, размахивая ветвями, стонут, склоняясь все ниже к земле. Сильнейший ветер и дождь, огромными каплями хлещет по стеклам. Сквозь струи дождя, не видно соседних домов. Долгожданный ливень обрушился с неистовством на измученную засухой землю. Все рады дождю, но страх охватывает детей, при виде потоков воды стремившихся куда-то через двор, неся с собой ветки деревьев и какой-то мусор. Молнии сверкают то тут, то там, освещая сумерки, яркими вспышками своих огненных стрел.

Ливень продолжался не меньше часа. Все стихло также быстро, как и началось. Гроза ушла на восток, еще долго громыхая. Взрослые и дети вышли их дома, вода проникла через порог в коридорчик, там смешно плавали бабушкины галоши, и детские сандалии. Дедушка ругался, его тапочки, с привязанными шнурками набравшись воды, скрылись в пучине.

Дети выбежали на двор босиком, вода оказалась теплой, как парное молоко, горячая земля согрела холодные потоки, и пар исходил от воды. Во дворе образовались лужи с теплой водой, дети рады, а вот взрослые не очень, вода смыла насаждения в огороде, утонули цыплята, и в сарае потоп.

Но что за чудо, небо окрасилось в какой-то необычный лимонный цвет не только на западе, весь небосвод осветился через тонкую пелену облаков, дети застыли, увидев такую красоту. Солнце так и не показалось из-за туч, но напоследок, украсило небеса в необычный сияющий оттенок. Так закончился еще один день.

После этого события начались дожди, они лили почти каждый день. И бабушка говорила: «Ну вот, теперь сгниет все, что не успело сгореть»

Лена.

У взрослых свои заботы, дети горевали, не искупаться на озере, не позагорать на пляже. Целыми днями просиживали дома или забирались на сеновал, там было тоже неуютно, сыро. Тогда Лена, старшая сестра Ирины, решила занять подружек, игрой в школу. Наверное, все в детстве играли в эту игру, каждый хотел быть учителем, и ни кому не хотелось быть учеником. Лена была на три или четыре года старше нас. Ее большие, карие глаза смотрели на подружек с укором. Видимо она считала, что девочкам пора учиться, хватит бездельничать. Лена учитель очень строгий и требовательный. Они, неохотно занимались, но какое-то время, все-таки высиживали за уроками. Так проходили скучные дождливые дни. Читали книжки, рисовали. Лена научила девочек слушать и рассказывать истории. Старшая сестра, для Жени и для Иры одинаково заботилась и одинаково журила. Эти отношения между девочками останутся на всю жизнь. Ничто не исчезает бесследно, возникнув однажды.

Школа

«Олимпиада 80» — особое событие прошлого столетия. Незадолго до него Женя с родителями переехала жить в Баянаул. Больше всего Женю радовало то, что можно будет всегда быть с бабушкой и любимой подругой. Там в городе остались друзья, которых у Жени было множество, одноклассники, подруга Рита, не менее дорогая. Очень грустно было расставаться с ними. Еще огорчал тот факт, что не будет французского языка в школе. Который очень полюбила Женя.

Школа №3, в которую пошла Женя была недалеко от бабушкиного дома. В школу она ходила через огород, в ту маленькую калитку в плетеном заборе. Одноклассники приняли ее очень хорошо, все старались подружиться с Женей. Сразу появились новые подруги. Она невольно сравнивала их со своими бывшими одноклассниками и к своему удивлению находила сходство.

Особенно удивляли Женю учителя, непонятно почему, они любили Женю заранее, не узнав, как следует. Ее приняли очень тепло, как родную, незнакомые люди. Баян Зекеновна особенно понравилась Жене. Она вдохновенно рассказывала о знаменитых Казахских писателях, поэтах, ученых, которых подарила миру земля Баянаула. И гордость за Родину наполняла сердце. Хотелось тоже быть достойной этой священной земли.

Гуманная педагогика