Проверка на равнодушие

Пойми и помоги

Ненависть, бушующая в мире,

зависть, затмевающая жизнь…

Как мишенью вывешена в тире —

эта жизнь замешена на лжи.

Ярость жизни заменила алчность,

и к любви совсем другой подходя.

Стержня нет, сплошная многозначность,

где основой — личностный доход.

Вера в Бога, это только вера,

От себя быть может и спасет.

И какой теперь измерить мерой

всё, что с нами происходит. Всё.

Ложь правдива, или правда лжива…

Все смешалось, не найти ответ…

Если жизни суть — теперь нажива

и другой альтернативы нет.

Эту боль слегка сознанье глушит,

верою, что может нас спасти —

в юные еще сегодня души,

сможем эту гадость не пустить.

Бумеранг подлости

Я к тому, чтобы зря вы не ахали,

ахать русским, друзья, не к лицу.

Все страной дифирамбы Малахову,

ох какому, простите, отцу.

Те минуты экранного времени,

нет, его в том не вижу вины,

без обиды к Андрееву семени,

на другое направить должны.

Вот тогда б, не сказал в Бундестаге,

виновато бубня в микрофон

текст бездумно прочтя по бумаге

тот парнишка. Виновен ли он?

Мы настолько прогнулись пред златом,

и к советскому прежнему — злость,

и с экрана частенько уж матом,

как собаки, грыземся за кость.

Позабыли про значимость слова,

и с экрана, пустив все подряд,

грязью мажемся снова и снова —

место встречи — да пусть говорят.

Наш экран — пропаганда фашизма,

грязью мажет сторонник УПА.

Пусть пугается зла коммунизма,

на экран насмотревшись толпа.

Пусть откроют семейные драмы,

грязь белья потрепав на виду.

Пусть потешатся подлостью мамы,

деток бросившей в пьяном бреду.

Взяли нас и с экрана обжулили,

задавили нас ложью реклам.

То на подлости ловят Мишулина,

то в расходах культуры бедлам.

Отвлекая от дел настоящих,

не вскрывая все подлости суть,

в «голубой», извините уж — ящик

что же нам предлагают на суд?

Перестройки тупой воспитание —

перед кем пресмыкаться должны?

Кто не выдержал зла испытание,

достижения предал страны?

За какие-то цацки и сласти,

так Гайдар описал «плохиша»,

те, советские, продались власти,

все хорошее просто круша.

Жизнь по-новому — подлая штука,

но кому-то достанется дар.

Разве мог ждать Аркадий от внука,

что назвал себя скромно — Гайдар.

Внук, Егорка, округл он и розов,

мир при том ошарашен, скорбя.

Это ярче, чем Павлик Морозов,

тот для всех, а Егор для себя.

Прикрываясь строкой демократии,

не смотрите, что он либерал,

продвигая во власть свою братию,

не стеснялся и попросту крал.

Тут понятно, зависит от ранга.

Выше — значит побольше крадет.

Позабыли эффект бумеранга —

но возврат, он поверьте придет.

Четверть века ломая историю,

Русь, да что ж тебе так не везло.

Мы же сдали, мы с ними не спорили,

допустили до Родины зло.

Зачем?

Мы так активно всех прощали,

друзей-предателей, врагов.

Прощая, просто обнищали,

к себе не делая шагов.

Доколе вам, враги, глумиться,

так где ж защита, мужики.?

Так долго покаянье длится

с чьей легкой пакостной руки.

Не от того ли наши беды —

мы так легко простили всех.

Отдали все свои победы

и раздарили свой успех.

Гляди Европа разбежалась

урвать России хоть кусок,

забудь свою, Россия жалость

хоть на денек, хоть на часок.

Верни достоинство народу,

верни ему свободы те,

зачем винишься всем в угоду

народ свой топишь в нищете.

Детские размышления в канун 100-летия Великой Октябрьской революции

Мне твердят — революция «кака»,

чтобы я не учился у «тех»,

словно, только на денежных знаках

достигаешь свой личный успех.

И кого же мне ставят примером?

Я его никогда не любил.

Не учителя, не инженера,

а того кто карманы набил.

А спрошу ка я старого деда,

он пока еще жив у меня.

Много помнит еще про Победу,

о событиях прежнего дня.

Кто-то скажет, что дед мол — не очень.

И чего там расскажет старик.

Был отец его, просто рабочим

и застал, когда были цари.

Ну не правил страною — не правил,

он руками ее создавал.

И структуру законов и правил,

нужных очень, всегда признавал.

Просто в жизни, в суровое время

от людей он не прятал лица.

Не искал привилегий и премий,

подлецом, называл подлеца.

И в глазах его, скрытых в морщины,

если правильно я прочитал,

безо всякой на это причины,

вдруг слезою сияла мечта.

Эта искорка чуточку длилась,

и моя замирала душа.

Да, внучонок, была справедливость,

но не долго… Так дед мне сказал.

Мы, детишки, не ведаем лени,

все вприпрыжку и все на скаку,

непонятное мне имя — Ленин

я увидел, читая строку.

Мне, малому, подайте примеры

и тогда я с вопросом к отцу —

папа! Вспомни — ты был пионером?

Я кричал, подбегая к крыльцу.

Он отдернулся, как от удара,

словно память сверкнула в глазах.

Подрастешь, почитаешь Гайдара,

отмахнувшись рукою сказал.

В школе, это какая то тайна.

Будто память об этом — стыдна.

Разве что-то узнаешь случайно,

темнота, как колодец без дна.

Так и хочется выведать тайну,

что же с нами случилось — понять,

основательно, а не случайно,

не обман же за правду принять.

Что ж не сыграть под дурака

Попробуй также, в бундестаге,

пройти хотя бы только тест,

поднять с написанной бумаги

чуть-чуть тебе знакомый текст.

Ты не поймешь по крайней мере

не то что сути, просто слов.

Он тем, кто рядом с ним, поверил.

Не знал, что с ним пошлют ослов.

Не ожидая провокаций,

от славы впав в счастливый раж,

а сколько их, подобных акции

сегодня выпустят в тираж.

Ложь направляя на Россию,

не дрогнет добрая рука.

А что? Вы сами напросились,

что ж не сыграть под дурака.

И ныне Пушкинские строки нам могут преподать уроки

Как прежде, с пеной на устах,

сто лет — с семнадцатого года,

твердят, что мы наводим страх

на европейские народы.

У бритта — дрожь, шведа — дрожь,

лукавый галл от нас бледнеет,

готовый в спину бросить нож,

и сам от страха леденеет.

Побед, затоптаны следы,

тысячелетней славы русов.

Из мутной пены и воды

Европа вновь играет труса.

От злобы в выдумках кипят,

прикрывшись ими пакостливо,

поляк, конечно, лит и лат,

эстонец нового разлива.

И вышиванку рвет хохол —

отстал, а лях его торопит,

пусть буду нищ, пусть буду гол,

но шнапса я напьюсь в Европе.

Мир рушится, но что им мир,

чужой они желают крови.

Америка — вот их кумир,

и ложь на Русь, суть их условий.

Мы не ушли от нищеты,

хотя страна весьма богата,

но крепко держи мы щиты,

от зол мирских прикрыв собрата.

Злословий яростных, пустых

молва промчится, станет тише —

когда своих людей, простых —

Россия вновь возьмет по крышу.

Когда свой собственный народ

той справедливости поверит,

вновь мир к свободе поведет,

другим откроет правды двери.

Своих героев имена

Россия вспомнит поименно,

другие в мире племена

поддержат отчие знамена.

Нет примирения идеологий

И вновь, во времени прекрасном,

за все прошедшие года,

деление на белых с красными

вновь происходит иногда.

Вдруг кто-то белое отбелит

стирая грани бес следа.

Другой красиво красит цели,

не зря, не чувствуя вреда.

Бушуют снова в людях страсти,

и возмущения в устах.

От тех, кто рьяно рвется к власти

народ, наверно, уж устал.

Теле-медийной говорильней

уже запудрили мозги,

и веет сыростью могильной

иной истории изгиб.

Ужели потрясений мало.

Народ за правду умирал.

Сословий как-то вдруг не стало…

но вот вернулся… либерал.

И вот одним из их условий —

в страну вернулся капитал.

И сразу выползли сословия,

и сразу битва за металл.

И сразу — не народ, а быдло…

зачем истории возврат,

ужели людям не обрыдло —

дворцы, и с ними же разврат.

О современном искусстве

Попса — попсой, мы тоже люди.

Купаться любим в красоте.

Мы деньги платим, значит любим,

картины покупая те.

Но красоты понять природу,

коль ей простора не дано,

не суждено, увы, народу.

Засилье денег тут видно.

Песня и автомат

Жизнь — это длинная, длинная повесть…

Может добра и зла..

Кем-то в процессе потеряна совесть,

если она была.

Вот и схлестнулись в жизненном споре,

Вот перейдут на мат,

песня, что может забыться вскоре

и боевой автомат.

Войны идут, как бы мы не хотели,

и не понятно уже —

страшно погибнуть от пули что в теле,

как и от боли в душе.

Строки, на подлости, злости пошиты

память святую рвут.

Создан был тот автомат для защиты,

от войн что развяжут тут.

Песня же в помощь была автомату,

дух поднимая наш,

с ней поднимался на помощь собрату

верный трудяга «Калаш».

Память нельзя подменять словесами,

чтоб обозначить себя.

Слушая песни, подумайте сами,

сколько он спас ребят.

Пишущей братии

Из уважения к себе

не притворяйтесь идиотом.

Весь шум от ваших децибел

навряд ли вдруг оценит кто-то.

Ваш личный мир, он только ваш.

Зачем же лезть в чужие души.

Их многоликий ералаш

вы вряд ли сможете нарушить.

Нырять во мрак чужой души…

Пытаться осветить потемки…

Искать в неведомой глуши…

Понять сумеют ли потомки?

Исканий ваших умный ход

наверно кем-то будет понят.

И ваш навязчивый подход

к оценке жизни кто-то вспомнит.

Оценит. Не напрасен труд.

Но звук записанного слова

забвенью снова предадут.

Времен изменчива основа.

Но если вдруг коснешься струн,

душ, что закуклились на злате,

не останавливай игру.

Играйте душами, играйте.

Поэт всегда чуть-чуть пророк.

Но не всегда, увы, услышан.

Глагол, как праведный урок,

ему дается кем-то свыше.

И тут, во избежанье бед,

слова умело подбирайте.

Из уважения к себе

всегда по правилам играйте.

Вдумайтесь

Как просто и тихо нагадить России?

Всего лишь сменить наши взгляды о прошлом.

Не даром же брошены деньги и силы,

чтоб прошлое сделать фальшивым и пошлым.

Сначала опошлили смысл всех идей.

Заляпали грязью, топтали ногами,

вскрывая постель бессловесных вождей,

и ложь поддержали большими деньгами.

Поняв, что в войне победить невозможно,

и кровь проливать для победы ненужно,

потоком, деньгами поддержанной ложью,

историю стали заваливать дружно —

Что раньше для русских являлось примером,

и гордостью в наших сердцах отзывалось,

в грязи изваляв, октябрят, пионеров,

и это всего лишь обыденность, шалость…

И так расстарались обширно, солидно,

для лжи никому не нужны подтверждения,

что русскому русским быть попросту стыдно,

что лучше забыть, поменять убеждения.

Всем, жизнь посвятившим желудку и телу,

забывшим историю славную нашу,

врагу помогая и словом и делом —

напомню — России нет лучше и краше.

Политика или политиканство

Если смотрите ТВ, то поймете быстро вы,

для чего и почему нам такой пиар.

Ведь на западный манер весь эфир наш выстроен,

от событий мировых нас бросает в жар.

Вот к примеру взять Техас с диким ураганом.

Обсосем до косточки сотни их проблем.

До всего нам дело есть, и до Мичигана…

Только вот о Родине нет подобных тем.

Вроде бы потоп у нас, так, простите, случай.

И проблемы нищеты, ни к чему вскрывать.

Мы любовь Максаковой обкатаем лучше.

Тянет к фактам жареным… Сразу вспомнишь… мать…

Что, у нас народ другой, иль его не жалко…

или он для правящих, так — электорат…

Нам от внутренних проблем скоро станет жарко,

но об этом вспомнит ли горе-демократ.

Нам сегодня не успеть от событий ахать,

кто-то нас обворовал, это так, пустяк.

Но про скроенный пиар — как там друг — Малахов…

Мы найти пытаемся в каждых новостях.

Позабытых, брошенных жителей окраин,

с их проблемой жизненной, надо ли в эфир.

Но пикантных новостей, пусть родной, Украйны,

ждет и обсуждает их весь Российский мир.

Хватит нам политики, нам важней погода.

Для решений мировых министерства есть.

Трудно нам загадывать даже на пол года.

Просто чаще думаем, что нам завтра есть.

помню ссср

От чего психует сэр,

да и мистер тоже,

им от эС эС эС эР

дрожью страх по коже.

А чего бояться вам

господа России,

вам же с горем пополам

память не усилить.

Есть то вспомнить у меня,

гордость от рождения.

Я с Союза не менял

мысли, убеждения.

Достижений прежних дней

вспоминал не мало.

А в ответ-то — что вы мне

окромя развала.

Ну люблю эС эС эС эР.

Нравится и точка.

Честной жизни он пример.

Плачьте в уголочке!

Послание президенту

Я спросить сегодня в праве:

— Президент! Кто нами правит.

Почему чиновник сраный

На Руси сегодня главный?

Если не слуга народа,

То зачем держать урода?

Почему для них откаты,

Как возможность стать богатым?

Почему сегодня взятка,

Как поддержка тем ребяткам?

За зарплатные рубли,

Что, работать не могли?

Справедливость для кого?