Ворожея
Как усталый и грустный увалень,
Засыпает бродяга-гром…
Солнце звезды на землю сплюнуло
И залило закат вином.
Не привыкнуть к ночному шороху,
Не хмелеть мне в закатном вине.
Лишь созвездья крупинками пороха
Рассыпаются в тишине.
Лишь далекая и румяная
Появляется в небе луна…
Ворожея моя туманная,
Напои меня допьяна.
Не ищу я для сердца радости,
В своей грусти кого-то виня.
Тихий танец твоей туманности
Околдовывает меня.
Мне так хочется быть поласковей
К презирающим мою грусть…
Но в мирок их пустой, пластмассовый
Я теперь никогда не вернусь.
Напои меня звездным ропотом,
Ворожея души моей!
Очаруй меня ветра шепотом
И молчаньем немых полей.
Напои меня этой вольностью,
Разбуди мою душу вновь.
И быть может, над страшной пропастью
Я почувствую к небу любовь.
«Рондо» играет…
В соавторстве с Натальей Солнечной
«Рондо» играет. Так тихо и грустно…
Чай остывает на старом столе.
Вечер в окошке потеющем сплюснут
И застывает в небесной смоле.
Время неспешно, но неумолимо,
Стрелка секундная, выправив бег,
Вновь провожает мгновения. Мимо?..
Только куда же спешит человек?
Мимо мгновения, мимо старания!..
Всё убегает в забвения даль.
Нас подгоняют любовь и страдания,
Нами играет немая печаль.
Всё преходяще. Но в бешеной жизни
Нам так не хочется это принять!..
Знаешь, бывает, что истинность мысли
Греет получше любого огня.
Знаешь, так часто, скрываясь за книгами,
Прячась за музыкой или в стихах,
Мы насмехаемся над торопыгами,
Но превращаемся в них же в делах.
Лишь иногда просыпаются чувства…
Чай наливаем и смотрим в окно.
Он остывает. И тихо, и грустно
«Рондо» играет. А в сердце — темно.
Он
Солнечный вечер зол и угрюм,
В город приходит тень.
Он прибирает рабочий костюм —
Кончен тяжелый день.
Он наливает последний коньяк,
Курит и тихо пьет.
Время уходит. Но только никак
Он этого не поймет.
Дело закрыто, закончился суд…
Он выключает свет.
В темную кухню приходит уют,
И напряженности нет.
В тихую кухню пришла темнота,
Нежно усталость льет.
Жизнь понемногу теряет цвета,
Только вот… он не поймет.
Он — знаменитый, большой адвокат,
Множество громких дел.
Множество лет он не видел закат,
Руки в снегу не грел.
Он будет ждать, когда новый клиент,
В двери конторы войдет.
Но только что счастье не в звоне монет,
Он никогда не поймет…
Ночью приснятся ему тополя,
Громкий собачий лай.
Листья сухие, сырая земля
И кособокий сарай.
Снова он встретит холодный рассвет,
Тропкой грибною пройдет —
И то, что прекраснее этого — нет,
Он на секунду поймет.
Может, когда-то я стану таким…
Буду работать в суде,
Стану холодным, жестоким, сухим,
Начну потихоньку седеть.
Может, я стану таким же, как он.
Будет мне все по плечу…
Но позабыть, во что с детства влюблен,
Я ни за что не хочу.
Уличная встреча
Он не мог говорить, и кричать он не мог.
Он стоял у обшарпанной двери,
И не видел, что в воздухе — снег, а не смог,
И сугробы — не дикие звери.
Я к нему подошел. Он в глаза посмотрел,
Пошатнулся, как раненый в сердце.
«Что с тобой, дорогой?» — А он в друг побледнел,
Словно бьют по ушам килогерцы.
Спотыкаясь о снег, подошел он ко мне,
Протянул загрубевшую руку
И негромко сказал: «Одолжи на похмел,
Прекрати непосильную муку».
На опухшем лице — шрамы высохших ран,
К волосам седина уж приелась…
Он смотрел на меня. Он смотрел и страдал,
Только мне вдруг уйти захотелось.
Залезаю в карман, сыплю мелочь в ладонь —
Он глаза открывает все шире,
И я в этих глазах вижу горький огонь
Всех пожаров в загубленном мире.
Берег
Берег сонный, берег дальный,
С утухающей звездой
Спойте свой аккорд прощальный
Над бушующей водой.
Берег сонный, величавый,
Натяни струну небес,
Растворись в заре кровавой
Под огнем густых завес.
Тихо льется над дорогой
Яркий алый пересвет.
И твоей звезды далёкой
Над дорогой уже нет.
Нет звезды, ночной подруги…
Загорелся ясный день!
Начертало солнце круги
На окошках деревень.
И крепчающему свету
Рады все наперебой!
Лишь одной улыбки нету…
Берег милый, что с тобой?
Не грусти, мой друг печальный:
Когда вновь взойдёт луна,
Берег милый, берег дальный,
Прилетит к тебе она!
И споёшь под небесами
С разгоревшейся звездой,
И сверкнете чудесами
Над бушующей водой!
Вечер
Разошлись облака златотканные
Над молчаньем вечерней зари.
Потемнели долины туманные,
И уснули в борах глухари.
В темноте огороды теряются,
И темнеет далёкая синь…
Сквозь сугроб кое-где пробивается
Почерневший иссохший полынь.
По тропинке, снежком припорошенной,
Обхожу я седые стоги.
Тишина над деревней заброшенной,
Только слышно мои сапоги.
Огород за скирдами кончается.
Над полями безмолствует штиль;
В колыбели воздушной качается
То ли мга, то ли снежная пыль.
Хорошо под луной восходящею!..
В душу мне прокралась благодать.
Над деревнею тихою, спящею,
Захотелось душе полетать!..
Но никак не взлетает, родимая…
Не пускают её сапоги,
Не пускает природа любимая —
И полынь, и снега, и стоги…
***
Прошлое не любит слов,
Прошлое — всего лишь память.
В нем тоска гнилых костров
И февральский снег да замять.
И, бывает, вспомнишь зыбко
Как бессонный август прожит-
И усталая улыбка
Душу больше не тревожит.
Прошлое мечтать не станет
О бескрайнем звездном небе,
Не почувствует, как пахнет
Лунный свод в созревшем хлебе,
Не услышит, как бушует
Рой пчелиный меж акаций,
Только изредка ревнует
К звукам новых интонаций.
Прошлое уйдет, не плача,
Без убийств и сцен ревнивых.
И забытая удача
Стихнет в криках лебединых.
Всё вернётся в свои берега
Разливается талыми водами
Светло-серая снежная даль —
То под нежными синими сводами
Закручинился хворый февраль.
Почернели макушки сосновые,
И растаяли лисьи следы…
У домишки ворота тесовые
Потемнели от талой воды.
По дороге ручьи-пересмешники
Всё бурлят, всё кипят предо мной…
Ну какие такие потешники
Перепутали зиму с весной?
Не тоскуется мне и не пишется…
Пусть потают больные снега,
Только в песне весенней мне слышится:
Всё вернётся в свои берега.
***
Надоело мне всё, надоело!..
Как охота податься в поля,
Что бы всё, что в душе накипело,
Схоронила сырая земля.
Расстелились посадки гнилые,
Распластались меж серых полей…
Нет, не здесь, искушения злые,
Вы над волей сглумитесь моей;
Защитят меня ветры шальные
И сокроют свободу мою,
И деревья сырые, гнилые
Меня примут в обитель свою…
***
Не шуми!.. Спугнёшь ты топотом
Разговор младых берёз.
Не тревожь их громким шёпотом,
Не тревожь потоком слёз.
Не шуми!.. Не трать мгновения,
Посмотри в немую даль.
Слышишь ветра дуновения,
Слышишь их тоску, печаль?
Не шуми!.. Пусть плачут, вольные,.
Не пытайся их жалеть.
Ты пойди в луга раздольные,
Ты поставь на речке сеть.
Не шуми!.. Душою пламенной
Обними зелёный мир.
За стеной не прячься каменной,
Не томись во тьме квартир.
Не шуми!.. И в небе утреннем
Успокой свой жгучий взор,
Запусти ты в мир свой внутренний
Облаков седых узор.
В ожидании нашей весны…
В соавторстве с Натальей Солнечной
Все печали и все треволнения
В предрассветном костре сожжены.
Пролетают метелью мгновения
В ожидании нашей весны
И когда вдруг становится грустно
Без особенно веских причин,
То в огне неуемного чувства
Зажигаются сотни лучин.
Распускаются греющим знаменем,
Первоцветом весенним цветут,
И зеленым и ласковым пламенем
Снимут с сердца печали хомут.
И подснежник навстречу с капелями
Из холодного царства спешит.
Чтобы снова в чудесное верили
Те, кто будто лишился души.
Чтобы снова ушло равнодушие
Вместе с сыростью вешних снегов.
Чтобы снова любовь и радушие
Нас спасли от колючих оков.
Ведь весна, как пора обновления,
Дарит свежесть и солнечный свет.
Все печали и все треволнения
Угасают и сходят на «нет».
Ночь
Тихо, тихо… Оконце туманное
Потемнело… Сверкает луна.
Разыгралось светило буланое,
Светом нежным тропа устлана.
Только спать мне не капли не хочется.
Вот бы выйти сейчас на мороз!..
Только кашель под грудью клокочется
И пугает раскатом угроз.
Тишина, темнота… Без понятья я,
Что подарит мне завтрашний день…
Я свалился в Морфея объятия,
Как иссохший, прогнивший плетень…
***
Чем ты дышишь, немая прохлада,
И о чём говоришь с тишиной?..
В полумраке весеннего сада
Помолчи хоть чуть-чуть и со мной…
Помолчи ты со мною немного.
Тихим ветром меня обними…
Видишь? Мимо проходят убого
Одинакие скучные дни.
И над ними, громадою серой,
Проплывают скирды-облака.
Хоть бы кто-то могучею верой
Разогнал их, хотя бы слегка…
Чтоб сквозь эти седые громады
Хоть на миг прокралася луна,
Чтобы вновь появились отрады,
Чтоб удача была нам дана.
Помолчим же, немая прохлада,
Постою я с тобой в тишине…
Ведь совсем невеликое надо,
Чтобы сделаться счастливым мне.
Только чтобы спокойно мерцала
В переменчивом небе луна.
Чтоб не тихла, а чтобы дрожала
В пламенеющем сердце струна…
Золотая нить
Над глухой землёй в пустоте небес
Золотая нить тихо светится;
Обожгла кусты, опалила лес,
Над деревьями дымкой стелется.
В темноте ночной взорвалась огнём
И осыпалась нежно росами.
Но взмахнула вновь золотым крылом
И метнулась прочь над откосами.
Мне не жаль
Старый тополь бурою листвою
Обнимает жёлтую луну.
В тишине дрожащею рукою
Я порвал последнюю струну.
Я болею. Осень не излечишь,
Я болею жухлым октябрём.
Ты закат со мной уже не встретишь,
Мы луну с тобой не украдём…
Только звук остался, и стихает…
Я грущу по порванной струне.
Пусть тебе порою напевает
Осень шорохом вечерним обо мне.
Иногда, срывая с неба иней,
Ветер пусть пошепчет про меня,
Улыбнётся радугою синей
И уйдёт, фантазию маня.
Был мороз; немного холодает,
Звёзды в ночь рассыпались, как соль…
И пускай печаль во мгле витает —
Я забуду выпитую боль.
Мне не жаль. Мне жаль ночные грозы,
И черёмух свадебный наряд…
Только наши умершие грёзы
Мне не жаль. Их не вернёшь назад.
И ночами, слыша твоё пенье,
В темноте узрев огонь ланит,
Я молюсь тебе, моё спасенье,
Вековой усталостью убит.
Всё прошло. Когда-то всё проходит,
Всё стихает, раз и навсегда…
Но… почему из сердца не выходит
Твоих глаз зёлёная беда?..
И когда гулять ты с кем-то будешь
Под ночной сиреневой грозой,
Может, обо мне ты не забудешь,
Может, буду в сердце я с тобой?
Ностальгия
Осень старой, унылой клячей
По уснувшим полям бежит.
Как девИца, ночами плачет,
Словно грешник, грозой вопит.
Наломала сухой черёмы,
И сбегая в ночную тьму,
Пробудила больные дремы,
Сердцу тяжкие моему.
Заметалась листвою рыжей,
И прорвалась в тяжёлый сон
Той девчонкой, немножко бесстыжей,
Той, в которую был влюблен.
Просыпаюсь. Зачем, не знаю.
Зажигаю на кухне свет.
Выпиваю пол-литра чаю,
С наслажденьем кусая багет.
За окошком играет темень
С сероглазой луной в чехарду.
Мне мерещится нежная зелень
Глаз, искрящихся на свету.