Про Ивана Смельчака

СКАЗКА для всех

Про Ивана Смельчака

Сказочная история по мотивам

произведения португальского писателя

Жозе Гомеса Феррейры

«Чудесные приключения Жоана Смельчака»

Однажды, парень такой, жил,

По паспорту — Жоан.

На русский, стало быть, так лад,

Был отроду — Иван.

Тому же имени, под стать —

Джон, Йоган или Жан,

На ливерпульском языке

Немецких парижан.

Жил он в селе, с названием,

Прям скажем, предвзятОм:

«Поплачь и слёзы после сам

глотай свои потом».

Дремучий лес недалеко, —

Как заповедник был.

У слезоглотов про него —

ужасный слух прослыл:

Дракон, мол, там — презлющий,

По десять — ног и крыл.

Любой, кто его встретил бы —

до смерти б не дожил:

Как схватит — пятью лапами,

Которые — не мыл,

И скушает в два горла вас,

в противные семь рыл.

Объектов положение

Обычно таково:

С колючими заборами,

иль вроде бы того.

Отметим, в нашем случае —

Наличие стены.

Граница, как-бы, твёрдая,

была с той стороны.

Никто из местных жителей,

Туда не заходил.

И указатель даже,

никакой не подводил.

Прочней ограды — бремя их,

Привычное своё —

Постылое, тяжёлое,

но всё-таки — житьё.

В сравнении удобном,

Себя могли держать:

— Там чёрте что — не знаем,

и лучше бы не знать!

Достаточно лишь мнения:

— Дыра там, и плевать

— Не наше это дело,

чтоб нос туда совать!

Добавим к чувствам — страху,

Так, — толику, слегка.

К тому ж ещё, никто там,

из них не бЫл пока…

(Мы с вами вкруг да около,

Идём издалека:

Суть в этом — приключения

Ивана Смельчака).

Представьте, если с детства, —

С пелёнок, Ваша мать,

По поводу любому

будет страшно причитать!

Как смелым трудно вырасти!

Ведь легче — трусом стать,

Заставят люди старшие,

себя так «уважать».

Здесь, к слову, — в подтверждение

Родительских основ,

На землю лил всё время дождь,

и прям из облаков!

Плаксивой предысторией,

Гордясь, без дураков,

В садах стояли ИВЫ там,

во веки, всех веков.

Из маршей, самый траурный —

Любимый был. Тем боле,

Олимпиады Слёз, как Гимн —

он стал — по Горькой Доле.

На ней, чтоб грустью и тоской,

Им насладиться вволю, —

Друг другу клали соль они

на свежие мозоли.

По выходным, на скрипках

Стонали музыканты.

Хор носохлюпов жалобно,

в соплях — искал таланты.

В почёте находились,

Там лозунги педантов:

Чтоб ежедневный траур!

Из чёрных лент и бантов!

Однако, говорят ещё:

— «В семье — не без урода».

Довольный радостный Иван,

всем пёрся против хода.

Он как бельмо был, слИшком

ОтлИчен от народа:

Страданий ему — ишь, ты!

— вдруг надоела мода:

Был гОлоден — не унывал,

Когда болел — не плакал.

Всегда был весел от души,

и даже когда какал.

ДругИх — Иван не осуждал.

СупрОтив всех — не вякал.

Но вот заставить себя ныть,

— не мог никак, — хоть на кол!

По горло, он, порядками,

Как говорят, — стал сыт.

Смешно ему, но кажется, —

соплЯми дом покрыт.

Собрался, в общем, с мыслями,

И маме говорит:

— От грустности вокруг уже,

душа моя болит.

Пойду-ка, перелезу я,

За стенку. Разомнусь.

По лесу заповедному

немного пробегусь.

Здоровья только ради,

И сразу же вернусь!

А ныть-стонать, пожалуй,

я после научусь.

Мамаша — сразу в слёзы,

Да горькие, рыдать:

— Ах, как же так? Заставишь ты,

сынок, меня страдать!

И с воплями, давай на всю,

На улицу орать:

— Ой, не ходи! Стой, не пущу!

Послушай твою мать:

— Злодеев больше там,

Чем на лугу травы!

И все мечтают кровь испить,

да так — будь здоровы!

А коли двинешься туда,

И выйдешь из избы —

То, сей же час, я закажу

— тебе и мне гробы.

Напор такой родительский,

Для Вани не был нов.

Решив чего когда себе

— считай внутри готов.

Не препирался с мамой,

Не тратил лишних слов.

Был вечер, спать прилёг он,

а утром — был таков.

К ограде перед лесом,

Вплотную подойдя,

Не удивился надпись там,

такую вот, найдя:

« — Запрещено входить всем,

По жизни кто бродя,

В боЯзни не трепещет,

свой страх не соблюдя»

И в точном соответствии

Запрету самому:

«Оно было — до лампочки»

— указанным ему.

На текст предупреждения,

Во всю его длину,

Он нацарапал весело

— «бе-бе, хрю-хрю, му-му».

Затем, он разбежался

И за лозу схватился,

Потом за выступ на стене,

и сверху очутился.

Есть повод — сразу — сам себе,

За ловкость — помолился:

— Спасибо, дома был турник,

и навык пригодился.

Без подготовки —

Пять минут — и переход границы!

Так, например, проблем не ждут

— летают себе птицы.

Вперёд — он спрыгнул.

Проследим, незримо, (со страницы),

Себя, считая за орлов.

Ай да, с ним, — вереницей.

Иван, как будто в свой сарай,

Вошёл в темнейший лес.

Глядеть не стал по сторонам,

и сразу в чащу влез.

Минуту-две, а может пять,

Он взглядом привыкал,

Чтобы ботинком наступить

на почву, а не кал.

Глазами шаря в целине,

В кромешно-серой мгле,

Как в перископе — видит всё,

здесь будто в полусне:

Зевают птицы на ветвях,

Ползут улитки-белки,

И даже мухи к паукам

пришли на посиделки.

Разлился в воздухе кисель,

Пристала к Ване дурь,

На голову тяжёлая

— насела вялохмурь,

Броня — сковала руки,

А ноги — чугуном,

Он за пенёк споткнулся там,

и грохнулся бревном.

Пришлось себя за место,

Больное ущипнуть.

И заорал так громко,

что сам оглох чучуть:

— Эй, гномовеликаны!

Хоть чёрт вас упакуй!

На кой припёрся Ваня к вам,

в ваш сказочный кукуй!?

Есть кто-нибудь, кто может,

Сортир мне показать?

Где здесь у вас приёмная?

— Хотелось бы узнать!

Едва лишь завершил он

Свой позитивный крик,

Глядь, на его пути —

проход в лесу возник.

Поляна стала перед ним,

Наполненная светом.

Прищурился. Рукой, второй,

Прикрыл глаза при этом.

Вдох-выдох, отпустил он

Ладони от лица.

И видит — две дороги,

в различных два конца.

Одна из них — в асфальте,

С бордюром по бокам.

И с кирпичами битыми другая,

вся в колдобинах с крапивой пополам.

— Понятно, — сделал вывод,

Иван на ихний счёт

— Знать, первая — к Добру ведёт,

а Зло «крапивой жгёт».

— Поскольку, выкрутасы

Мифические здесь,

Я Фею, благородную,

хотел бы предпочесть.

Пускай волшебной палочкой

Подскажет выбор мне.

Явись, как полицейские,

— с мигалкой на коне!

Сработало. А может быть,

Совпало — не поймёшь.

Прелестное создание,

на первый взгляд, и что ж:

Идёт к нему Красавица,

С веретеном в руках,

Волшебной машет палочкой;

на шпильках-каблучках…

На вид — всё прилагается,

Как Фею не узнать:

Поверх груди — жемчужины,

подчёркивают стать.

Коса волос — до пояса,

Фиалки — в голове.

Всё платье — с изумрудами,

а сбоку — дефиле.

Вот рядом та, приблизилась,

К знакомству невтерпёж.

Но наш Иван вдруг вежливо

— Мне кажется, ты врёшь!

(Небритая щетИна

у крали на щеках…)

— Да ты же ведь мужчина!

И тот ответил:

— Ах!

— Неужто, мне не веришь?

Я Фея — не маньяк!

И без меня вся сказка

пойдёт вперекосяк!

Он пропищал визгливым,

Фальшивым голоском,

Запутавшись руками

в наряде колдовском.

Иван расхохотался

Над Феем, — аж взахлёб.

Но извинился быстро

— не обижался чтоб.

Мужик, не препираясь,

Смутился, лишь слегка,

И пояснил причину

такого парика:

— Черёд был мой, в дежурство

На вызов подойти,

Участок неухоженный,

поэтому — прости.

В волшебной канцелярии

Не станут разбираться —

Мы к перекрёстку двух дорог —

обязаны являться.

— А в нашем офисе — лишь я,

Да фея престарелая,

С радикулитом — за сто лет,

к дивану приржавелая.

Я там посыльный, как курьер.

Но знаю заклинания.

Хочешь — в мышонка превращу?

Придумывай задания!

— Я верю. Но такой талант… —

Куда сейчас он делся?

Волшебный маг когда ты сам,

зачем переоделся?

— Есть в Тайной Конституции

Параграф несомненный:

Возможно видимость придать,

но смысл — не переменный.

Наш пол — как суть, поэтому —

Естественный момент.

Студент-волшебник буду я,

или уже доцент —

Легко и запросто тебя,

В кота мне превратить.

А в кошку — нет. Могу фасад

снаружи я, лишь только извратить.

— Примерно…, ладно, понял —

Ты любишь припудрИть.

Куда теперь подскажешь,

педали мне крутить?

Табличек — нет, и знаков…,

Раз ты здесь — как вратарь. —

Что выбрать? Подскажи мне,

дежурный секретарь?

— Про лучшее расскажут

На рынке коммерсанты,

Когда имеешь зрение,

то разберёшься сам ты.

— Я вижу, что удобней

Здесь поступить вот так! —

И, в сторону Асфальта

направил Ваня шаг.

Не сильно доверяя,

Подобной простоте,

Считая, что не страшно,

всё пробовать везде.

— Стоп! Парень, погоди-ка,

Не торопись так рьяно —

Порядок соблюсти!

— Оповещу охрану.

И деятель культуры,

Волшебного погоста

Из кобуры под платьем

— достал мобильник просто.

— Формальность, извини брат

— Машину подадут.

Будь счастлив! —

И верзила, исчез из вида тут.

К Ивану — без водителя,

Подъехало авто.

Руля в машине не было,

большой диван, зато.