Бесплатный фрагмент - Привкус полыни

Раздел 1.

Гражданская лирика

1.1 План Барбаросса — 22 июня 1941 года

В память об отце

Введение: Этот день вошел в нашу историю как начало Великой Отечественной войны против фашистской Германии.

Мне было всего 4 года, когда первые бомбы упали на Киев, Житомир и другие города нашей страны. Остался в памяти вой сирены, встревоженные глаза моих родителей и страшное слово — Война! Еще запомнился отец в военной форме с петлицами. Он заскочил домой попрощаться перед отправкой на фронт, что-то говорил моей маме, потом поднял меня на руки, сказал: «Держись, сынок!». И ушел. Ушел навсегда. Больше я его никогда не видел. Позже пришло сообщение о том, что он — старший политрук Красной армии, в 1942-м году пропал без вести в бою под Харьковом, где наши войска попали в окружение и почти полностью были уничтожены. Так я потерял отца, моя мать — мужа, а Родина — неизвестного солдата.

Вспоминая те трудные годы, я не перестаю удивляться, как нам удалось выжить в этом кошмаре, не погибнуть при бомбёжках, не умереть от голода и болезней. А как объяснить тот факт, что наша страна, потерпев жестокое поражение в начальный период войны, смогла не только выстоять, оправиться от удара, но и победить.

Иногда возникает вопрос: «Смогли бы мы переломить ход событий и одержать победу над врагом, если бы Верховным Главнокомандующим был не Сталин, а другой человек?»

Нам, свидетелям тех событий, трудно в это поверить. Во всяком случае, если быть честным и объективным, нельзя не признать роль Сталина в победе нашей страны над врагом. Конечно, сейчас негативные стороны его личности выдвигаются на первый план. Ведь, проще всего демонизировать «мёртвого льва», и не признавать того, что авторитет Сталина в войсках был очень высок. А отсюда и высокий патриотизм солдат, которые шли в бой «За Родину! За Сталина!». Есть над чем задуматься некоторым нашим псевдоисторикам, пытающимся принизить роль Красной армии и Верховного Главнокомандующего в разгроме фашистской Германии и предать забвению итоги Великой Победы.

                                 * * *

В тот день июня, утром рано,

В час предрассветной тишины,

Ударный полк Гудериана

Прорвал кордон моей страны.

По репродукторам — тревога,

Страх проглотил остатки сна,

Огонь у самого порога —

Так в каждый дом вошла Война.

Прорыв по западной границе,

Бомбили Киев, Брест, Смоленск,

Армада двинулась к столице,

В опасности Орёл и Мценск.

Всё шло по плану «Барбаросса»,

Блицкриг в железных сапогах,

Потряс российского Колосса,

Столпа на глиняных ногах.

Внезапным танковым ударом

Разорван в клочья наш форпост,

Они готовились не даром,

Удар был выверен и прост:

«Рассечь на части оборону,

Затем ударить по тылам,

Замкнуть кольцо, и, по закону,

Противник сдаст столицу сам».

Победоносная доктрина

Проверена в десятке стран,

Не зря немецкая машина,

Прошла от Вислы и до Канн.

«Перепахать Москву и Питер,

Отбросить русских за Урал!»

Такой финал готовил Гитлер,

Так думал каждый генерал.

А что же наши полководцы?

Ведь враг почти у стен Кремля,

Вот-вот в столицу он ворвётся,

Горит священная земля.

---

Народ застыл в недоуменье…

Где Сталин, почему молчит?

Кто сдержит немцев наступленье,

Когда весь фронт по швам трещит?

Где Ворошилов — маршал верный?

Буденный — на лихом коне?

Не подготовились, наверно,

К жестокой танковой войне.

Видать, не зря ходили слухи,

Про то, как бывший комсостав,

Где Тухачевский был и Блюхер,

Нарушил сталинский устав.

Их заговор перед войною,

Раскрыл военный трибунал,

И, с недоказанной виною,

Врагами Родины признал.

Но не о том народ судачит,

Не время пепел ворошить,

Враг под Москвой, а это значит:

«Жить нашим детям иль не жить!

«Когда в твой дом залезли воры,

И ждёт расправа над тобой,

Кончай пустые разговоры,

Готовься дать смертельный бой…»,

---

Полки воюют в окруженье,

То немцы сзади, то свои,

Нет ни тылов, ни снаряженья,

Кругом жестокие бои.

Бои на каждом полустанке,

За каждый метр своей земли,

С гранатами идут под танки,

Чтоб те прорваться не смогли.

Никто не думает сдаваться,

Хотя потерям нет числа,

В окопах лучше оставаться,

Пока подмога не пришла.

Но нет подмоги, и не будет,

Попал под бомбы эшелон,

Москва курсантов не забудет,

И ополченцев батальон.

Фон Бок с немецким педантизмом,

Резервы бросил против них,

Вооруженных героизмом,

С одной винтовкой на двоих.

---

На выручку пришли морозы,

Грязь бездорожья, топь болот,

Теперь уже не те прогнозы,

И ход войны уже не тот.

Вот, наконец, как из тумана,

В эфире слышатся слова,

Знакомый голос Левитана:

«Вниманье! Говорит Москва!»

«Он, значит, жив!.. Москву не сдали!

Фашисты не учли потерь,

Раз к людям обратился Сталин,

То, время наступать теперь».

Забыв обиды, боль, утраты,

Волну репрессий и ГУЛАГ,

Все стали в строй, мы все солдаты,

У нас один и тот же враг.

«Враг шел на Русь с мечом доныне,

Его давно уж нет в живых!

Так защитим свои святыни,

Свой дом, детей и жен своих!»…

---

И встал народ, расправил плечи,

Поднял кулак могучий свой,

Шагнул вперёд врагу навстречу,

Столицу заслонив собой…

От стен Кремля до стен Рейхстага

Прошел с боями наш солдат,

Его встречали Злата Прага,

Варшава, Вена и Белград…

Конец войне… Поля сражений

Давно травою поросли,

Забыта горечь поражений,

Где сотни тысяч полегли.

В боях прославленные танки,

На постамент возведены,

В земле лежат бойцов останки —

Таков апофеоз войны.

Сейчас девчонки и мальчишки,

Что у компьютеров сидят,

Давно не брали в руки книжки,

Про тех, чью память люди чтят.

И только майский день Победы,

Напомнит памятью живой,

Как наши прадеды и деды,

Стояли насмерть под Москвой.

1.2 Дети войны

Вступление: 31 декабря 1943 года Житомир был освобожден от немецко-фашистских войск. Этому предшествовали жестокие, кровопролитные бои. Город дважды переходил из рук в руки, в связи с чем был почти полностью разрушен. Наша семья, которая в это время находилась в эвакуации в Средней Азии, приняла решение возвращаться на Украину, в свой родной город. Летом 1944 года мы выехали на Родину. Добирались поездом несколько дней сначала до Москвы, а потом — из Москвы до Киева.

Железнодорожный вокзал Киева лежал в руинах, и мы, с трудом пробираясь через заваленную битым кирпичом привокзальную площадь, добрались до пригородной платформы. откуда отправлялся прицепной вагон до Житомира.

Что же представлял собой Житомир 1944-го года? Трудно его было в то время назвать городом. Если кому-то довелось видеть армянский город Спитак после страшного землетрясения 1988 года, тот может представить себе наш город после освобождения.

В районе парка, где мы жили, остались лишь обгорелые стены некогда величественного дворца барона де Шодуара. На краю обрыва, который спускался к реке Тетерев, стоял подбитый немецкий танк, а рядом с ним — бетонированный блиндаж с амбразурой, направленной к реке. Отличное место для детских военных игр.

Мы с сестрой, как и другие дети войны, были предоставлены сами себе. В нашем дворе старшие подростки организовывали отряды добровольцев для поиска военных трофеев, оставленных немцами в подвалах и развалинах домов.

Эти отчаянные ребята, пережившие немецкую оккупацию, ничего не боялись, лихо курили махорку, имели припрятанное оружие и могли дать отпор дерзким сверстникам-налётчикам, совершавшим набеги с соседней Пушкинской улицы.

Самым «крутым» поступком среди подростков считалось подорвать противотанковую мину в «яру». Яром назывался овраг на Лермонтовском спуске к реке. Поиск военных трофеев в развалинах было занятием рискованным и небезопасным. Можно было легко «нарваться» на мину или на военный патруль. Риск был большой, но и соблазн был немалый. Каждый «пацан» мечтал найти свой военный атрибут. Наша бригада, состоящая из малолетних «сталкеров», ограничивалась поиском патронов в графских развалинах. Из них добывался порох, необходимый для подрыва найденных снарядов и мин.

Но вскоре поиски трофеев и военные игры пришлось прекратить, т.к. при разборке мины погиб один из наших вожаков, а его приятелю оторвало пальцы правой руки. В дело вмешались следователи военной комендатуры, все «трофеи» были изъяты и уничтожены. Родители провели «воспитательную работу» и стали готовить детей к школе.

Наступил 1945-ий — год Великой Победы и триумфа всего нашего народа. После всенародной эйфории пошли послевоенные будни. Началось восстановление города, ремонт электростанции и водопровода. К разборке завалов привлекались и военнопленные. Их лагерь, огороженный колючей проволокой, находился на месте бывшего детсада. Дети нашего двора часто собирались неподалеку от лагеря, чтобы поглазеть на пленных немцев, покричать хором: «Гитлер, капут!» и побросать в них камнями. Впрочем, охрана строго пресекала наши агрессивные выходки.

К сентябрю все силы города были брошены на восстановление школьных помещений. В семьях шла интенсивная подготовка к учебному году. Из упаковочной бумаги делали тетради, доставали чернила и перья для ручек. Остро не хватало учителей, школьного оборудования и учебников. В такой обстановке я пошел в 1-ий класс школы №25.В школе мне сразу не понравилась. Наш класс был переполнен. Среди первоклассников было немало «переростков» в возрасте старше 10 лет. Пожилая учительница с трудом справлялась с «трудными» учениками, не привыкшими к школьной дисциплине. На переменах царила настоящая «дедовщина» — старшие обижали младших, отбирали завтраки и мелкие деньги. Отличников недолюбливали. После уроков на пустыре за школой устраивались кулачные бои. В такой обстановке трудно было учиться, поэтому, быть может, я не был в числе примерных учеников. Так продолжалось до 4-го класса, когда началось преподавание литературы. В то время учебный процесс проводился на русском языке, а украинский язык и литература давались параллельно с другими предметами. С первых же дней уроки литературы стали для меня настоящим открытием. Учительница русской литературы, Лидия Антоновна, знавшая наизусть почти всего Пушкина, с невероятным энтузиазмом прививала нам любовь к русскому культурному наследию. Я стал больше читать, а впоследствии покупать книги и собирать собственную библиотеку. Некоторые из книг, купленных в школьные годы, хранятся у меня до сих пор.

Лихие молодые годы,

Они как кони пронеслись,

Послевоенные невзгоды

В один сплошной поток слились.

Росли мы как крапива в поле,

Как тот бурьян на пустыре,

Зато почти весь день на воле,

И с воспитанием во дворе

Мы знали, где берутся дети,

(Хотя и верили с трудом.)

Нас посвящали в тайны эти

Те, кто курили за углом.

То было непростое время,

Здесь по земле прошла война,

Но мы не ощущали бремя,

Что на плечах несла страна.

Житомир весь лежал в руинах,

Как и другие города,

С напоминанием о минах

Висел запрет ходить туда.

Мы всё равно туда ходили,

Шли, не взирая на запрет,

В пустых подвалах находили

Кто штык, а кто и пистолет.

Потом всерьёз в войну играли,

И часто, пересилив страх,

В овраге мины подрывали,

А сами прятались в кустах.

---

Все жили дружно, без печали,

Копейку в доме берегли,

Всем домом праздники встречали,

Нам помогали, чем могли.

До ночи матери трудились,

Оставшись без мужей своих,

Так мы росли, потом учились,

Нередко огорчая их.

Порою не хватало хлеба,

И одевались, кто, как мог,

Зато с лихвой хватало неба,

С простором в тысячу дорог.

Ряды, конечно, поредели,

Не всем в дороге повезло,

Но мы старались как умели,

Прорваться, всем смертям на зло.

Кто выжил, не сгорел, не спился,

Пройдя горнило трудных лет,

Сам в жизни многого добился,

И дал другим увидеть свет…

Сейчас, когда хватает хлеба,

Да и с одеждой нет проблем,

Кому-то не хватает неба,

А денег не хватает всем…

---

Прошли года… В глухих посёлках,

Вдали от благ родной страны,

Живут одни в своих «хрущевках»

Сыны и дочери войны.

Герои бывшего Союза

На жалкой пенсии давно,

Они для общества обуза,

Но не сдаются всё — равно…

Пестрят рекламой магазины,

В которых нет очередей,

Стоят у ЗАГСов лимузины,

Им дела нет до тех людей…

Остановитесь! Оглянитесь

туда, где раньше шли бои!

И поколением займитесь,

Живущем на гроши свои.

1.3 Хрущевская оттепель

Суббота… Очередь за водкой,

В одном уральском городке.

Народ спешит прямой наводкой,

К ларьку, что виден вдалеке.

Серёгу взяли на поруки,

Продать пять ящиков всего,

Даёт по две бутылки в руки,

Чтоб не обидеть никого.

---

Законы соблюдает строго,

Никто по блату не пройдет,

Не зря командует Серёга,

В торговле он не первый год.

Два мужика со Станколита,

Ведут опасный разговор-

«Чем только думает Никита,

На хлеб талоны до сих пор!

С весны пустуют магазины,

Воруют, надо понимать,

Лишь запыленные витрины,

«Волюнтаризм-ядрена мать!

В хвосте волненье-вдруг не хватит?

«Давай, Серёга, по одной!

Коль друг чекушкой не отплатит,

Испорчен будет выходной.

Стоит народ «хрущёвки» ради,

А в доме-хоть шаром кати,

Звучит: «…Мы здесь не на параде,

«Мы к коммунизму на пути…

1.4 Перестройка

Закончилась эпоха «старцев»,

Возликовал народ простой,

Давно пора за дело браться,

«На свалку пьянство и застой!»

Стране явился новый лидер,

И занял место у руля,

Немало он изъянов видел,

Внутри большого корабля.

Пришёлся людям он по нраву,

Приветлив, молод и речист,

Дается высший пост по праву,

Тому, кто помыслами чист.

Он заявил с трибуны бойко:

«Настало время перемен!»,

Что Гласность, мол, и Перестройка,

Приходят косности взамен.

«У нас большие перспективы,

Имеем всё — и нефть, и газ,

Побольше инициативы,

С участием народных масс!»

Но что такое Перестройка,

Пока никто не представлял,

Как–будто, где–то новостройка —

Так обыватель понимал…

Корабль наш требовал ремонта,

По старым швам давал он течь,

Трудилась до седьмого пота

Команда, чтоб его сберечь.

Но Капитан сказал: «Не надо!

Мы перестроим наш ковчег,

Сначала выкрасим с фасада,

И поменяем низ и верх.»

Мы сразу начали с фасада,

Немало сделав добрых дел,

Всё получалось так, как надо,

Здесь Капитан наш преуспел.

Остановил войну в «Афгане» —

(К чему нам чуждая страна?)

Не поддержал режим в Иране,

И Куба больше не нужна.

В Германии войска стояли —

Он срочно вывел все войска,

Вот, правда, танки растеряли,

Их не найдут ещё пока.

Зато Берлин освободился,

Объединилась вся страна,

В газетах лозунг появился:

«Прощай, Берлинская стена!»

---

А наш корабль едва держался,

Хотя, дал крен на правый борт,

Народ тихонько возмущался:

«Когда ж до нас черёд дойдёт?»

В стране и так было «не густо»,

Царили блат и дефицит,

А тут и вовсе стало пусто,

Лишь чёрный хлеб — как антрацит.

Народ товаром запасался,

Скупали сахар и муку,

А тот, кто больше всех старался,

Те брали сразу по мешку.

Когда-то были спекулянты —

(Презренный, в общем-то, народ,)

Теперь — повсюду коммерсанты,

К ним уваженье и почёт.

А тут ещё один явился

Откуда взялся рыжий бес?

Вокруг да около крутился,

И к старикам в карман залез.

Приватизировал квартиры,

А вместе с ними нефть и газ,

Кругом образовались дыры,

И все заводы стали враз.

---

Ну, а куда девать рабочих,

Никто не знал ещё пока,

Тогда, без лишних проволочек,

Их отправляли в отпуска.

Профессий массовых не стало,

— Попробуй токаря найди!

И сердце биться перестало

У «славной гвардии» в груди.

Кто стал «бомжём», кто просто спился,

Кто слыл заправским «челноком»,

Брат за решеткой очутился

За то, что сейф открыл тайком.

На площадях бушуют страсти,

Вместо законов — беспредел!

В поселках криминал у власти,

Земли устроил передел.

Эксперты лысины чесали,

Корабль вот-вот пойдёт ко дну,

Куда ж ты, наш Иван Сусанин,

Завёл Великую страну?

Тут, наконец-то, спохватились,

Созвали срочно главный съезд,

Единства так и не добились,

Всяк ратовал за свой уезд.

---

Сначала подлые «прибалты»,

Тащили воз в свой огород,

Потом Кавказ запутал карты —

Разбудоражил весь народ.

Затем, в корме прорвало шлюзы,

И в трюмы хлынула вода.

Так от Советского Союза

Вмиг не осталось и следа.

Лишь Капитан держался стойко,

Покинув первым свой линкор,

Но, что такое Перестройка,

Народ не понял до сих пор.

1.5 Горький мёд

Прихватив с собою недостатки,

Мы шагнули в 21-ий век,

Позади Чернобыля остатки

И десятки загрязненных рек.

Не отмерив, на авось кроили,

Вот и получилось вкривь и вкось,

Что бы нам потом ни говорили,

Но кафтан примерить не пришлось.

Мудрые законы позабыли —

Вместе с рыбой пересох Арал,

Тигра на Амуре истребили,

И взялись за озеро Байкал.

Растеряли нации элиту,

В войнах и расстрелах без суда,

У руля поставили Никиту —

Тут и вовсе началась беда!

Кукурузой земли засевали,

Где одни лишайники и мох,

Целину всем миром поднимали,

Но энтузиазм нам  не помог.

Кедры вековые вырубали,

Реки вспять пытались повернуть,

Пол-тайги соседям распродали,

Тех лесов теперь уж не вернуть!

Обогнать Америку пытались

По ракетам, мясу и зерну,

В этой гонке чуть не надорвались

И опустошили всю страну.

Но зато всем странам помогали

Безвозмездно строить коммунизм,

Эти страны долг нам не отдали,

Мы же покатились сверху вниз.

Ну, конечно, были и победы,

Вспомним лишь Гагарина полёт,

Только наши промахи и беды —

Будто ложка дёгтя — в сладкий мёд…

---

Сами мы Державу развалили,

Проиграв холодную войну!

Как пирог на части поделили,

Некогда Великую страну.

И теперь народ живёт, как может,

Каждому досталось по избе,

Ждём, когда Америка поможет

Иль Европа пригласит к себе.

Но от них коврижек не дождаться,

Стыдно жить с протянутой рукой,

Лучше сообща за дело браться,

Будет и достаток и покой.

1.6 Пикник на троих

Однажды, на лесной поляне,

С трудом уладив давний спор,

Три брата подписали втайне,

Своей Державе приговор.

Досталось каждому именье,

Угодья и придворных рать,

Вот, только не было уменья,

Отцовским домом управлять.

В хоромах появилась плесень,

В полях — крапива да бурьян,

Не стало слышно в доме песен,

Меж братьев — распри и обман.

---

Из всех щелей повылезали,

Жучки, клещи и упыри,

Те, кто годами кровь сосали,

Дом разрушали изнутри.

Мне стало душно в доме этом,

Среди обманутых людей,

Они толпою прошлым летом,

Шли по брусчатке площадей.

Куда идем, кто нами правит?

Что будет с нашими детьми?

Кто каждый день нас ложью травит,

Вражду посеяв меж людьми?

Мы — жертвы Беловежской пущи…

Нас разбросали по лесам,

Чтоб каждый съел свой хлеб насущный,

А после выбирался сам…

1.7 Рулевой

Он стал на вахту у штурвала,

Когда волной прорвало шлюз,

Сама судьба его послала,