Бесплатный фрагмент - Притчи про сермяжную правду

Притча-1. Сермяжная правда о жизни

Сермяжная правда — русское и английское выражение, означающее простую и неприукрашенную, но глубокую истину. В русском языке это словосочетание существует по крайней мере с XIX века. (Сермяжная правда — Википедия, W ru.wikipedia.org) /

Наверное, cегодня нетрудно представить себе Личность — образованную и культурную, свободную и творческую, хорошо сложенную, физически здоровую и, что называется, крепкую духом. Во всяком случае, именно к такому идеалу устремляется человек, постоянно обогащая смысл своей жизни — от самого появления на свет.

Но сколько существует человечество, столько неизменным остаётся один и тот же древний ритуал — каждодневной подпитки жизни питательными калориями и непременного чередования активной деятельности с отдыхом от активной деятельности.

Ритуал, присущий всему живому (животному) миру на примитивных инстинктах, в том числе с отправлением физиологических надобностей по своевременному удалением шлаков из организма и мусора от повседневной жизни и деятельности. Или с нюансами нашего бытия, на которые не принято заострять внимание, дабы лишний раз не опускать достоинства Личности — до животной примитивщины.

И данный текст воспроизводится вовсе не для того, чтобы ещё раз попытаться уткнуть Личность в её же экскременты и отходы жизнедеятельности, подлежащие удалению во внешнюю среду.

А совсем дае наоборот, если перевести этот ритуал на энергетический (так сегодня модный) уровень, и понять, что именно он является основополагающим и коренным императивом, без которого просто невозможна сама живая форма существования.

А жизнь человека — есть прежде всего не что иное, как непрерывное поддержание баланса животворной энергии, затрачиваемой на любой вид деятельности (от простых передвижений до сложного труда и облегчений от него) — с энергией, поступающей от банальных продуктов питания. А при условии роста и развития — с превышением второй над первой. И тогда нетрудно прийти к совершенно иной оценке, вроде как примитивных физиологических функций: не имей места этот ритуал в комлексном сочетании, не было бы на нашей планете н и ч е г о!

Ни самих людей, ни «братьев меньших», ни труда и творчества с идеей о совершенстве, ни науки, культуры и религии, ни прав и свобод, ни позиций и оппозиции. Ни мечтаний о надежде и любви. Н и ч е г о — по печально-известному слогану: — нет человека — и проблем нет!

Значит, каждые новые жизни, даруемые материнством — являются, по существу, зёрнами, засеиваемыми природой на благодатную почву земного бытия, из которых пробиваются всходы уникальнейшего урожая социальных благ от физического труда и умственного творчества, при непременнейшем соблюдении баланса жизнетворной энергии.

====

Но тут приходим к ещё одной проблеме поддержания баланса: — к немалой разнице в затрачиваемой энергии физического труда и труда мысленного (умственного): если энергия физического труда предназначена для тяжеловесных предметов и объектов, то энергия умственного труда затрачивается всего лишь на их условные символы, лишёные всякой тяжеловесности.

И для того, чтобы воплотить эти условности в реальные практические предметы и объекты — без приложения физической энергии, опять же, никак не обойтись. Не было и нет ни одного прецедента, в котором здания, дворцы и храмы для успешных научных, культурных и иных, в том числе, религиозных процессов — были бы построены одними духовными подвижками мыслительной деятельности — без соблюдения упомянутых физиологических ритуалов.

Сущность рабской эксплуатации людей, с поляризацией общества на господ и рабов, миллиардеров и нищих — только тогда и проявляется, когда императив баланса жизненой энергии, явно или неявно, подменяется эгоцентристским прагматическим принципом — как можно большей отдачи жизненной энергии от тебя — при как можно меньших затратах тебе на восстановление.

Вопрос — способно ли человечество хоть когда-нибудь устранить именно эту изначальную и коренную несправедливость — прежде чем начинать разглагольствовать о чести и благородстве, о добре и всеобщей любви, о толерантности и гуманизме, о равных правах и свободах?

А самая горькая сермяжная правда в том, что после возможного переселения душ на вечное блаженство — духовным всемогуществом так и не нашлось ничего более разумного, чем по глубоко христианскому обряду — зарывать остывшие тела в Землю, заведомо зная об их разложении в прах и трупный яд, и либо распадающиеся на вирусы в атмосфере, которой дышим, с периодическим охватом пандемиями и эпидемиями, либо смываемых грунтовыми водами на донные отложения рек, веками не очищаемые и поднимающие над уровнем моря очередные библейские потопы, вместо обычных весенних разливов. А то и проваливаясь в огненные пустоты откаченных недр с ответными из них землетрясениями и извержениями — со всеми экстремальными изменениями геоклимата.

====

То есть жизнь Человека — есть высшая ценность, охраняемая государством. А Церковь настаивает: ценнее жизни — есть духовное блаженство на «том свете». И тогда совсем не сложно поинтересоваться у духовника: чем реально можно что-то гарантировать — на том свете?

Если ценность вообще — это некоторая значимость всего, что покупается и продаётся на свободном рынке товаров и услуг, и потому также бесконечна по своим градациям, как и сами товары и услуги, подлежащие оценке.

Но в том и дело, что все факты очевидного предназначения товаров и продуктов говорят только о том, что они не иначе — как для поддержания живой формы бытия. А услуги социальных сфер — для непрерывного развития жизни Человека, чем, в целом, и определяется высшый приоритет ценности самой жизни.

Но мало и этого! Требуется ещё и соглашаться с аксиомой, по которой никакое духовное проявление: религиозное или политическое, моральное или безнравственное, этическое или свободно-эстетическое — не может иметь места, если нет ещё самого Человека, как живого источника самовыражаемых мыслей, слов и поступков — как раз и начинающих генерировать все духовные мысли и идеи с началом взрослой жизни.

А духовные ценности выглядели бы — куда более благопристойными, если для этого — не замечать и не помнить другую, не очень лицеприятную сторону живого существования — с необходимостью перемалывания флоры и фауныв в своих желудках, с непременными испражнениями шлаков и удалением отходов своей жизнедеятельности.

Причём, независимо от того, кем становится человек: философом, художником или святым. Господином или рабом. В роскоши или в бедности. Обнажёнными или в тулупы обряженными. В Храмах пребывающими или странниками по свету блуждающими — но непременно со всеми признаками, мало отличающимися от примитивных животных с регулярным посещением отхожих мест.

И тоже — как непременная функция организма, от которой зависило — быть ли жизни, или не быть. А единственным естественным и подлинным признаком избавления от греховных пресыщений и прелюбодеяний — стал объём живота, вздымающегося над чреслами, удачно скрываемого просторными одеждами.

И если кто-то решил в очередной раз начать поход за религиозными откровениями, то они были именно такими, далеко не умиротворёнными повсеместной любовью и добром.

====

Но постичь этого нельзя, кроме как объективным сравнением человека, ещё не успевшего подвергнуться идеологичеким и иным влияниям, кроме своего труда, рождения семей, её охраны и защиты с поколенческим продолжением — и теми, кто от самого сотворения принялся подвергаться языческому влиянию обрядами и традициями.

И только тогда выявляются совершенно парадоксальные, взаимно-исключающие моменты общего со всеми бытия! В котором религиозный христианин считает распятие толпой любимого сына на виду у своих могущественных, но безучастных родителей — никак не меньше великого вселенского подвига на все века и стороны света!

А крестьянин, ещё не ведающий подобного влияния со стороны — будет считать за честь (!) — уберегать любимых детей от подобного «подвига» с болью и муками от произвола уличной толпы — вплоть до героического самопожертвования родителями — ради детей! Кто может вразумительно объяснить — как сермяжная правда становится несовместимой с теистическими откровениями — в общем со всеми бытии?

И вместе с тем — теистическое влияние настолько притупляет ощушение опасности самим человеком, что перестаёт чувствовать дискомфорт и боль от огненной, водной и иной природной стихии, а также от корыстного обмана, воровства, грабежей и иного прямого насилия над людьми, с элемнтарной реакцией на боль и отторжения от них во имя сохранения своей жизни врождёнными инстинктами!

То есть — не завзятые атеисты и иные богохульники, а простые крестьяне, ещё не успевшие оказаться под чьим-то влиянием — хочет кто из нас или нет, а вынуждены констатировать прямо исключающие моменты одного и того же бытия — не в пользу жизни человеческой с активным её продлением и улучшением демографии с неуклонным повышением качества жизни — но в пользу жизни занебесной, в прямой зависимости от того, на что сделана ставка в государстве — на добро, созидаемое самими людьми, или на «Чудо добра» от Всевышнего из царства небесного.

====

И, оказывается, совсем не так уж и сложно ощущать привлекательную силу духовной праведности — одним вербальным менторством! А требуется всего-то ещё на этом свете успеть для начала посооружать местные церковные храмы-оранжереи с благодатным микроклиматом: из благолепия, благозвучий, благосозерцания, благовоний, благотепла, благообхождений и прочей благодати, не позволяющей даже помыслить о каком-либо грехе!

Естественно, потянутся крестьяне в такие оранжереи все — без исключения.

Только, тогда не забыть бы вежливо спросить у высшего духовника: а чем же ещё занимается Великая Россия, если не тем, чтобы всю страну превратить в одну цветущую оранжерею — из жутчайшей какофонии великих строек; от невыносимых зловоний отбросов человеческой жизни и деятельности; в мерзлоте тундры и в опаляющей тропической жаре, в долгосрочных боевых походах крейсеров-ракетоносцев, и в тесных костюмах — скафандрах космических кораблей (?!?)

Должна же быть у каждого, кроме совести религиозной с фресками, позолотой и блаженством на том свете — ещё и гражданская, с живыми карапузами для продолжения очень даже живого, с потомственной вечностью на этом свете, вовсе не обязательной для транцендентного перемещения душ в мир — потусторонний!

Притча-2. Стреотип о духе

Из Википедии — «Дух… — философское понятие, часто отождествляемое с невещественным началом».

А если так, то спрашивается — что невещественного найдено в структуре нашего земного мира и самого человека? Чем и как можно ощутить (познать, распознать) невещественное? Зрением — невещественное невидимо. Слухом — оно беззвучно. Так ведь это же всё равно, что быть слепым и глухим в ориентации на препятствия из вещественных объектов предметов и событий, с весьма плачевными последствиями.

Другое дело, когда в древние времена благозвучным словом «душа» обобщили всё, ещё неведомое про анатомию и физиологию человека из плоти и всю, материально-вещественную суть его потребностей, объясняемых тогда сотворением всей Вселенной — от невещественного (!) Духа.

Но теперь-то мы твёрдо знаем, что все душевные треволнения и переживания исходят из вполне реальной, нейронно-нервной системы, с вполне реальными ощущениями от вещественных предметов, объектов и событий.

Мало того. Вся совокупность внутренних переживаний и волнений, ощущений и эмоций — сходятся к трём общим признакам живвого организма и тоже с врождёнными инстинктами: «приемлемые», «не приемлемые (отторгаемые)» и бесчувственно-равнодушные.

Но в том и дело, что для людей однозначно приемлемее и комфортнее, радостнее и жизнеутверждающее: быть в мире, без мошенничества, насилия и иного нанесения вреда другим. Но определялось это сравнением с печальными последствиями от агрессий на физической силе, хитрости и ловкости — в точной аналогии с примитивным, диким и хищным животным миром, обязательно удаляющимся от агрессивных природных и социальныз проявлений! Зачем же человеку смирятся с опасностью — с терпением боли и мук?

В конечном счёте, так ли уж важно — опустились ли моральные заповеди с неба от невещественного начала (духа), или выстраданы самим человечеством из агрессивных распрей и войн. Ведь любая религиозная конфессия — исповедует уважение к старшим, к более мудрым и опытным, ко взаимному обмену добрыми делами с чистыми намерениями. Важнее понять — при чём тут Сотворение с «чистыми силами», но и нечистыми?

====

Существуют две точки зрения на преимущества рода человеческого перед остальной природой. По первой человек обрёл душу, по второй — разум. И возможно не было бы между ними никаких особых коллизий, не объединись они под одним общим понятием «духовность», как признаком высшего уровня развития человека по отношению к тривиальному физиологическому росту и развитию, и которыми принялись оцениваться как реальные результаты человеческого интеллекта, так и порывы некой эфемерной в нём — невещественной души.

И, казалось бы, принципиальные материалисты, составившие оппозицию теистическому «опиуму» — философы евромарксистского направления должны были показать существенную разницу между земным и занебесным бытием, но именно после них в земное бытие прочно вошли понятия «духовного производства, духовного потребления и духовной пищи», якобы способной удесятерять жизненые силы человека через воодушевление, вдохновение и энтузиазм в труде и творчестве.

Но, возможно, благозвучное понятие «душа» — и появилось-то в те далёкие времена, когда и представления не имели об анатомии человеческого организма, о тончайшей чувствительной нейронной системе и рефлекторной нана-дуге Павлова, по принципу которой действует эта система на флик — флексном внутриклеточном нанауровне, во главе с мозговым скоплением нейронов, генерирующих интеллект?

И уж точно известно, что всякое воодушевление, вдохновение и прочий энтузиазм — никак не удесятеряют жизненные силы, а наоборот — м о б и л и з у ю т на десятикратную затрату и те, что есть. И если эту затрату в полной мере не компенсировать калориями продуктов питания, то подобная тенденция ведёт к истощению организма и потере иммунитета от болезней, вплоть до летальных исходов.

В этом и заключена сущность неадекватной эксплуатации человеческого труда, исходящей из разницы между «реальным» и «идеальным» — в пользу вдохновителей идеализма.

В конечном счёте проблема в том, что по глубокой традиции все реальные результаты чисто человеческого труда и творчества — как приписывались, так и продолжают приписываться исключительному идеализму теистического толка. Без которого, якобы, человек принципиально не способен самостоятельным умом становиться высоконравственной и добропорядочной личностью. Но ведь это же, мягко говоря — не совсем так?

Притча-3. Правильно ли — жить праведно?

Есть у Сократа пример, в котором он ставит вопрос: праведно или не совсем — если мать обманывает ребёнка, говоря, что лекарство сладкое, лишь бы он его — горькое принял, а человек убивает другого, защищая свою семью?

Как на него ответить тому, кто веками воспитывался на известных моральных заповедях от «не обмани» до «не убий»? Ведь если следовать этим канонам, они могли бы привести к утрате детей и целых семей, и что же тогда в этом праведного?

То есть, если оценивать по совести религиозной — допускается страшный грех. Но ведь это не так — если судить по совести гражданской, людской и общечеловеческой: по совести материнской, по совести мужественного защитника своей семьи. Выходит по Сократу, что т.н. абсолютные истины, открытые кем-то свыше, опускаясь на реальное человеческое бытие — способны становиться прямо противоположными праведному умиротворению!

Очевидно, то же самое раздвоение праведных оценок присуще всем политикам, дипломатам, полководцам, органам практической защиты правопорядка, а, тем более, спецам невидимого фронта — за то, что вынуждены лукавить, пренебрегая праведными способами в целях защиты своего общества и государства?

Заметим, однако, что никаких подобных коллизий не возникало, если бы все лекарства оказались абсолютно сладкими, и само бытие — абсолютно избавленным от какой-либо агрессии (умиротворённым).

Но кого, спрашивается, кроме духовного и всемогущего Творца — теперь винить в том, что от самого изначального сотворения (эволюционной ли природой или Творцом Всевышним — кому как удобнее), наш мир устроен так вопиюще несправедливо: — кому жара, а кому стужа, кому плодородные джунгли, а кому безводные пустыни, кому виноград и вино, а кому мерзлая струганина и мутная талая вода? К тому же — с фауной и флорой, поделенные на мирные и хищные? Не сам же — человек всё это сотворял?!?

Что не могло, конечно же, не повести (как по светской Истории, так и по библейской) к конкурентной борьбе за выживание, за лучшее место под Солнцем, за власть над людьми, с претензиями на мировое господство. И оказалось, что проблемы эти решались не иначе, как силовым покорением одних другими — в самую пику абсолютным истинам, когда сила Слова и словесной правды ничего не стали стоить без приложения к ним силы физической — на более успешное приумножение своих Империй чужими землями и материальными ресурсами.

Но, впрочем, намекал Сократ и на иной аспект той же проблемы — не слушать никого, пока слова через себя не пропустишь. А ведь, в сущности, какими бы абсолютными ни были истины свыше — они неизбежно опускаются на реальный разброс индивидуальных уровней развития, их понимания и приятия, когда важнее становятся не сами абсолютные истины, а то, что остаётся от них в головах людей с множеством вариантов своей правоты, пропускаемой через себя.

А это равным образом относится ко всем идеям, законам и инструкциям, предписывающим как д о л ж н о бы жить правильно и как живут реально, в меру своих свободных личных мнений и убеждений.

И как бы то ни было, но мир так и поделён на миротворцев — и поборников насилия для умножения своих преференций, и, видимо, нет другой альтернативы, чем в полной мере воспользоваться присущим только человечеству преимуществом разумного мышления, с его возможностями предварять и упреждать жертвы от противостояния — за столом переговоров, как двусторонних, так и плюралистических, путём взаимных уступок во имя мирного и равнополезного сотрудничества и развития.

Тем самым основательно разгружая Суды, вечно плетущиеся в конце уже свершившихся событий с трагически-невозвратными жизнями и не владеющими действенными способами превентивной профилактики по сокращению преступлений против человечности.

Притча-4. Не теисты, но и не атеисты

Такого всплеска шарлатанства, который обрушился на Россию в 21 веке со свободой нравов — не было, пожалуй, и в средневековье: ясновидцы — предсказатели судеб, корректировщики судеб в лучшую сторону, отворотчики-приворотчики симпатий помимо воли людей, целители от любых болезней — тут и там обнаружившие в себе способности, куда даровитее тех, с которыми зачем-то тратят время на образование и профессиональный опыт.

А спроси: как удаются подобные чудеса с исцелением, и окажется, что это не он, ясновидец, а дар Всевышнего в виде сверхестественных способностей — исцеляет.

То есть, и способности-то вовсе не его целителя, а за некие особые заслуги даренные ему, прежде бестолковому, свыше. А всё, что от Всевышнего, по глубинной православной традиции — свято, не требует никакого специального образования и экспертных проверок, ни периодического повышения квалификации и современного прогресса с техническим арсеналом.

И пусть лечат, ибо по той же самой традиции, если излечится хотя бы один ущербный больной — уже достойно всяческой доброй и гуманной благотворительности.

Но ведь подобное, очевидно, возможно — если остальные участники сеансов остаются, как минимум, в состоянии не худшем, чем до сеансов. А если одного вылечат, а пятерых залечат-покалечат — какой же в этом гуманизм? Кто и где ведёт статистику, которая соответствовала бы гарантиям властей на охрану здоровья нации?

А вся проблема в том, что по глубинной православной традиции привыкли делить общество на верующих и неверующих, и уже не замечаем, что существует и нарастает ещё один немалый контингент, который не отнесёшь к принципиальным атеистам, но и святую веру в Бога напрочь заэксплуатировали, прикрывая им, как надёжным щитом — деяния, прямо противоположные моральным заповедям. От мелочной корысти — до массового сектантства «не от мира сего».

Притча-5.Жизнь — прожигаемая блаженством

Блаженство — что это, если не стремление выжать весь потенциал чувственных удовольствий за сравнительно короткую жизнь? В этом и есть человек, направляемый, возможно, к блаженству в е ч н о м у и после физической смерти — через т.н. праведную душу.

Религиозное воскрешение из небытия к вечному блаженству — и прямь кажется трудно объяснимым чудом. Но этому чуду предшествует целый ряд допущений, противоречащих естественно-природной среде, которой наполнено всё земное бытие — видимым, слышимым, осязаемым и ощущаемым через чувства, с уже самостоятельной реакцией отторжения от боли или дискомфорта — врождённым инстинктом самосохранения жизни от чрезвычайных ситуаций с огненной, водной и иной стихией, а также от корыстных обманов, грабежей и иного насилия над жизнью человека.

Человек — сам способен отличать добро от зла — в течение всей жизни, вплоть до естественного завершения жизненного пути. Но в том и дело, что именно с физической смертью — всё вокруг становится невидимым, неслышимым и не ощущаемыми нами чувствами! А потому никак не реагирующими на самые насущные вопросы: предполагаются ли в вечном блаженстве сохранение целей и смысла существования? Или оно превращается в блаженство — основательно бездеятельное, бесцельное и бессмысленное?

Но тогда оно, по сути — и означает конец всякой жизни как физической, так и духовной. И имя такому концу — элементарный и всеохватывающий обывательский застой. А с высоты духовных Пастырей — сами люди образно уподобляются «заблудшим овцам, сбившимся в стада». Но ведь и те шарахуются в сторону от одного угрожающего лая овчарки. Тогда в чём же отклонения людей от реальной жизни в чувственной плоти?

Они в том, что именно по завету «плодиться и размножаться», прежде чем отдавать душу Богу — как раз и появляются дети, как претенденты на наследование состоятельности — в том числе и родительской душевной!

С продолжением радовать добрыми делами: в открытиях — на благо всему человечеству, в музыке, поэзии и иных делах, вдохновляющих на добрые свершения и, конечно же — в вечной памяти солдатам, отдавшим жизни за людей!

Одним словом, и на этом свете живём вечно, с бесконечным процессом потомственного наследования родителей — детям, с вечным блаженством между ними!

====

А ещё и памятуя о том, что талантливая личность заслуживает вовсе не снисхождений за свои аморальные прегрешения. А, наоборот, талантливо стимулирует ко вседозволенности с поступками заурядного обывателя — вместо Человека с большой буквы.

Наверное, действительно нетрудно представить себе Личность — умную, образованную и культурную, свободную, хорошо сложенную и здоровую физически, крепкую духом и владеющая хотя бы элементарным кредо — с готовностью построить дом, насажать деревьев, украшая Природу и вырастить сынов и дочерей.

Но именно для такого кредо необходимо: не попадать детьми врасплох с особенностями интимных отношений, к будущим бракосочетаниям, к состоятельности, обеспечивающей реализацию прав на рост и развитие жизни, а с учйтом природных и иных агрессий — и к возможной защите членов своих семей, более уязвимых чем ты сам.

И тут никак не обойтись без решения вопроса, как становится таковыми — на общем фоне внешне похожих людей, да ещё с извечной проблемой «Отцов и детей», с парадоксальным упорством неприятия в отношениях между родительским консерватизмом и неуёмным желанием молодёжи не отставать от современности.

Можно, разумеется поднять этот парадокс до всеобщей проблемы нигилизма, присущей любой цивилизации, что и утвердили, как неизбежность взаимного отрицания между родителями и детьми.

Но ведь можно сказать и так: позвольте, господа! Если подобный парадокс приписывать тесным кровно-родственным отношениям, то что же тогда творится в отношениях между чужими родителями и детьми?

Депутат (например) — ратующий за легализацию проституции или снижение брачного возраста — вряд ли пожелает, чтобы его дети принимали статус малолетних лолиток (лолитиков) и участвовали в легальной торговле ими. Значит — за проблему отцов и детей выдаётся исключительная проблема чужих отцов и детей.

А для кровных родителей и детей, они и остаются любящими друг друга — на уровне друзей, готовых делиться бесценным опытом родителей, уже познавших его с учётом своих ошибок — начинать всякий раз уже без ошибок, с новых ступеней в жизни.

Родители не навязывают своим детям отживший способ существования. Но они кровно заинтересованы в том, чтобы передать будущей Личности — основы высшего мировоззренческого кредо ни от кого независимой способности: построить по жизни свой дом, насажать деревьев, и вырастить детей!