Бесплатный фрагмент - Приключения в стране фантазий

Глава 1
Краснодубово-Тюменцево

В каштановом лесу в горах стоял большой дуб с красными листьями.

Но вокруг дуба росли не только каштаны, но и липы с цветущими цветками, и ели зеленые, сосны и множество домиков с выкрашенной в красивый зеленый цвет крышей. Словом, дубы и липы росли прямо на площади деревни лесорубов, которая, как вы понимаете, называлась Краснодубово-Тюменцево. Стены домов, однако, не были зелеными. Они были разноцветными, потому что лесорубы раскрашивали их, как им нравилось.

Например, был маленький домик со стенами, синими, как море; на самом деле там было много картин с рыбами. Но в том доме не было удочки. Там жили дровосек Серафим, его жена Дарья, их пятеро детей и четыре коровы. Но у Дарьи был дядя — рыбак, живший далеко на море; каждый год она собиралась навестить его, но каждый раз рождался новый ребенок и из — за этого поездка откладывалась.

Неподалеку стоял небольшой домик, на котором было нарисовано множество сыров: пекорино, сулугуни, пармиджано, российский, моцарелла, рикотта, и множество мужчин, женщин, детей и кошек, которые их ели. В этом доме жили дровосек Артем, его жена Лариса, их четверо детей и две кошки, и все они очень любили сыр. И каждый раз, когда они ели новый сыр, они рисовали его на доме вместе с теми, кто его ел.

Потом был маленький домик, где жили старый лесоруб и его старуха. Его звали Алеша, она была Аленой, и они всегда плакали. Он плакал, когда рубил дрова в кустах, а она, когда перемешивала кашу, потом они вместе плакали, когда ели, и даже в постели, прежде чем заснуть они плакали. По праздникам, продолжали плакать, они выходили из дома, чтобы нарисовать на стенах множество танцовщиц: потому что в прошлом году единственная их дочь, красавица Жанет — Каранет, уехала совсем одна, кто знает, где танцевать. От этого они плакали.

Рядом с Алешой и Аленой жил портной Владимир, и на его доме был нарисован Северный полюс: лед и снег с белыми медведями, тюленями и моржами. Ты знаешь почему Владимир был всегда закрыт в доме? Потому что Владимиру было очень холодно, и он никогда не хотел выходить из дома. Если его кто — то звал, он высовывал голову из двери, смотрел на нарисованный на его доме Северный полюс и говорил: Бррр… как холодно! Здесь так холодно, что кажется, будто ты на Северном полюсе! Я не могу выйти, я не могу выйти, если я выйду, кто знает какие последствия меня ждут! И тут же закрывал дверь.

Конечно, Северный полюс нарисовали лесорубы. Только подумай, что в каждой комнате у него всегда горело по три печи и по два камина; по этой причине на его крыше было много труб, которые непрерывно дымили. Владимир был портным, поэтому он смог шить много одежды, чтобы оставаться в тепле.

В другом маленьком доме жили два брата, которых звали Сеня и Сёма. Сеня был мал, как осел, но силен, как бык; у него была жена по имени Пинелла и трое детей. Сёма была длинный, как шест, но быстрый, как кошка; у него была жена по имени Фиделлина и три маленькие девочки. Поскольку их двоюродный брат эмигрировал в Америку, они нарисовали на доме много бегемотов и жирафов, потому что считали, что в Америке живут бегемоты и жирафы. На самом деле, они даже не знали, как выглядят бегемоты и жирафы. Они считали, что бегемоты похожи на жирафов, и поэтому они нарисовали несколько жирафов, думая, что рисуют бегемотов. С другой стороны, они считали, что жирафы выглядят, как бегемоты, и также нарисовали нескольких бегемотов, думая, что рисуют жирафов. Словом, продолжая ошибаться, они все сделали правильно, то есть нарисовали бегемотов и жирафов.

А потом было много других домов. Но прекраснее всего был дом Дарьи и Евген-Генри. Дарья была маленькой бело — розовой женщиной, а Евген-Генри был дровосеком, высоким, как дерево, и храбрым, как лев. И он был так хорош, что однажды мужчины, женщины и дети Краснодубово-Тюменцево, пока они болтали на липовой площади, решили назначить его мэром, то есть тем, кто дает всем самый лучший и правильный совет.

Дом Дарьи и Евген-Генри был прекрасен тем, что был усыпан лесными цветами, в комнатах, на окнах, на террасе и даже на крыше. Весь дом был украшен цветами всех видов, так что уже было непонятно, где какой именно цветок. Цветы были внутри, и были снаружи. Но этот дом был прекрасен прежде всего потому, что у Дарьи и Евген-Генри было две дочери — близняшки, которых звали Муза и Николь, красивые и умные, как и все дети. У Николь были черные волосы и голубые глаза, а Муза была блондинкой с синими глазами. В их дом постоянно приходили играть все дети Краснодубово-Тюменцево. А потом и взрослые приходили поболтать с Дарей и Евген-Генри.

Но был сосед, который никогда не заходил в этот дом, да и вообще никогда не заходил ни в какой дом, кроме своего. Вы должны знать, что рядом с домиком Дарьи и Евген-Генриа стояло черное и темное здание, на котором ничего не было нарисовано. Его окна всегда были закрыты и заперты, кроме одного наверху, выходившего на деревянный балкон: этот балкон имел форму разгневанного орла с раскрытыми крыльями. Владелец здания, чье имя Пончолино — Мулино, каждую минуту выходил на этот балкон, наблюдая за тем, что делают люди, короче говоря, шпионил за ними. Но он был там еще и потому, что был очень горд и хотел посмотреть на всех сверху вниз. Если бы он вышел на площадь, так как он был маленький и пухлый, то должен был бы смотреть на всех снизу вверх.

Пончолино — Мулино не работал, но был неприлично богат. Так как у него было две колесницы с двумя лошадьми, а у других не было ни одной, то все деревья, которые рубили лесорубы, и все каштаны, которые они собирали, они отдавали ему в обмен на несколько монеток. Затем он посылал двух своих слуг с повозками продать все что есть, и то, что он заработал всё оставлял себе.

Две его слуги, худощавые, одетые в черное и с желтыми лицами, были похожи на двух воронов и звались Додик и Бодик: им Пончолино — Мулино, который был очень жадный, не давал ни гроша. А ещё, он заставлял их мало есть и часто бил их, бедняжек. Я забыла вам сказать, что у Пончолино — Мулино в подвале была клетка с очень сильным медведем; но никто его не видел и не знал об этом.

Однажды утром Николь и Музой, гуляя по лесу, пересекли ручей, прыгая по камням они подошли к горе, покрытой кустами черники. Итак, поедая чернику, они обошли гору и в какой — то момент нашли большой луг, окруженный каштанами посреди которого рос очень высокий дуб с красными листьями. Так как они не были на этом лугу, то сразу побежали валяться в траве и потом стали там осматриваться, не найдут ли чего интересного. Так они обнаружили, что во многих каштанах были большие отверстия с ульями внутри. Но все пчелы улетели, не знаю почему и оставили много меда, сделанного из цветков каштанов и лип на площади Краснодубово-Тюменцево.

Ого, сколько меда! — воскликнула Николь, обмакивая палец и облизывая его.

— К счастью, у нас здесь нет медведей, иначе они бы все съели, — сказала Николь.

На самом деле в Краснодубово-Тюменцево был медведь, но он был заперт в клетке в подвале Пончолино — Мулино. Но Николь не знала этого.

— Вместо этого едим его мы, этот вкусный мед, — добавила Муза, тоже пробуя его.

— Давай вернемся в Краснодубово-Тюменцево, возьмем несколько ведер и отнесем домой, этот прекрасный мёд!

На самом деле в этот день Николь и Музе исполнилось по пять лет. У них было день рождение. Поэтому они побежали в Краснодубово-Тюменцево за ведрами. Они уговорили маму дать им два ведра, и они вернулись на луг, где стоял красный дуб и наполнили их до краев медом. Затем медленно, потому что ведра были тяжелыми, они отнесли их домой.

Сколько меда вы собрали! — воскликнула Дарья, увидев двух девочек.

— И какой вкусный! — добавила она, пробуя его пальцем.

— Давайте сделаем так: Пойдем, и раздадим его всем нашим соседям, потом мы все приготовим много сладостей с медом, и сегодня вечером, когда лесорубы вернутся из леса, мы съедим их в нашей большой компании, которая и будет праздником в честь вашего дня рождения!

Дарья с близнецами ходили из дома в дом, чтобы принести всем немного этого хорошего дикого меда. Но, конечно, к Пончолино — Мулино они не пошли. Ведь, Пончолино — Мулино терпеть не мог сладкого.

Медовые сладости

Женщины и дети Краснодубово-Тюменцево целый день готовили медовые леденцы, медовые бисквитные пирожные с медовой начинкой, покрытые медом пирожные и даже медовое вино. Дарья и близняшки испекли большой торт из липового цветочного меда и взбитых сливок, похожий на белую гору.

Когда вечером лесорубы вернулись с работы, они обнаружили на лужайке перед домом Дарьи и Евген-Генри большую поляну, накрытую, бесчисленными медовыми сладостями и они сразу начали есть вместе с женщинами и детьми.

— «Я люблю мед только с сыром», — сказал Артем в какой — то момент, кладя в рот пирог с рикоттой и медом, который приготовила его жена Лариса.

Как я уже говорила, Артем, Лариса и их четверо детей обожали сыры.

— Если не положить сыр в еду, то еда будет безвкусной! — говорила Лариса.

— Артем, почувствуй, как хороши эти кусочки сыра, намазанные медом!

— Какие у тебя странные вкусы! — вмешался Серафим, дровосек, у которого была мания к рыбам, — Лучшие блюда, если хочешь знать, те, что сделаны из рыбы!

— Конечно, — добавила его жена Дарья. — Знаешь, что я приготовила? Я сделала шарики из рыбы и меда, с томатным соусом и малиной сверху и внутри много оливок! Боже это так вкусно, Евген-Генри, попробуй.

Евген-Генри не любил рыбу и отвечал:

— Ну… я уже ем торт Дарьи с каштанами, цукатами, взбитыми сливками… торт, который она приготовила на день рождения Николь и Музы.

Знаешь… — Но мои фрикадельки очень хороши — Хороши даже со сливками! Дарья прервала его.

— Напротив… Знаете что? — вмешался Сеня. Вы можете не верить, но бегемоты и жирафы сладкоежки!

— Да да это так, — воскликнул его брат Сёма, который всегда со всем соглашался.

Тем временем Пиннела и Фиделлина, жены двух братьев соглашались, кивая при этом головой. Потом они сказали в один голос: мы приготовили много печенья в виде бегемотов и жирафов, печенье с маком, сливками и изюмом.

Алена принесла красивый медовый торт с фигуркой на верхнем слое сахарной балерины. Но ни она, ни ее муж Алеша не стали есть его. То есть у них не хватило смелости съесть его, они подумали о своей прекрасной Жанет — Каранет, уехавшей далеко — далеко, чтобы стать танцовщицей, и заплакали, ничего не сказав.

В какой — то момент Николь и Муза закричали:

— Владимира нет! Не пришел Владимир! Давайте пойдем к нему!

И они побежали в дом портного:

— Владимир, выходи есть медовые угощения! Выходи праздновать наш день рождения!

Владимиру очень хотелось этих медовых сладостей, но гораздо больше он боялся простуды и не решался выйти на улицу. Так он и сидел, грустно глядя на своих друзей из — за стекла окна и дрожал от холода. Однако, когда он увидел Николь и Музу, бегущих к его дому, он решил приоткрыть дверь и высунуть голову. На нем было два пальто и два шарфа, но он все равно дрожал. Боже, как холодно! — пробормотал он, стуча зубами, как мопед.

— Я бы так хотел эти сладости, но я просто не могу выйти! Я простужен!.. Ах да! Поздравляю вас с днем рождения! Но почему бы вам не принести мне что — нибудь… выпечку, пирожные, конфеты, даже рыбу, если хотите… могу я съесть их дома?

Николь и Муза тут же пошли за подносом со сладостями, и Владимир распихал их по всем карманам двух своих пальто. Затем он сказал:

Спасибо…

В действительности, он сказал два «спасибо», но второе никто не услышал, потому что он уже закрыл дверь.

Словом, все ели, болтали и смеялись. Однако, как я уже говорила вам, рядом с домом Дарьи и Евген-Генри находился дворец Пончолино — Мулино.

В какой — то момент, услышав шум и смех, нехороший человечек загорелся любопытством и в гневе вышел на балкон посмотреть, что происходит.

Вы должны знать, что Пончолино — Мулино обычно ел только суп с кусочками хлеба. На самом деле он считал, что все остальное, вызывает у него тошноту, особенно сладкое. И он так верил в это, что, если он только думал о сладком, ему становилось плохо. И если он видел сладкое, то бледнел, кричал и жаловался, и у него действительно начинал болеть живот.

Итак, глядя на всех тех людей под его дворцом, которые ели и пили, так как он не совсем понимал, что они ели, он ворчал злобным голосом:

— Что вы там едите внизу, зачем вы так шумите?! У вас обязательно будет болеть живот! Конечно, обязательно будет!

Он пришел в шок, когда увидел, как Дарья клала в рот ложку меда со взбитыми сливками.

— Мы сделали конфеты с медом. Если бы вы только знали, какие они сладкие! Они очень вкусные! Вы тоже хотите?

— Конфеты?!… — взвизгнул Пончолини, бледнея от ужаса.

— Избавьте меня от этой дряни, выкиньте это!

Выкинуть это?! Ты сумасшедший?! — воскликнул Евген-Генри.

— Это очень вкусно! Посмотри на тот пирог вон там он сладко — сладкий!

Ну хватит же… — завопил Пончолино — Мулино, и он имел в виду достаточно, но ему не хватало воздуха. — Я сказал вам выбросите всю эту чушь! Это приказ…

— Приказ?! Воскликнул Евген-Генри. — Но нам нет дела до твоих приказов, точно также, как до инжира!

— Не говорите о инжире! Инжир сладок и противен! — сердито воскликнул Пончолино — Мулино, хоть и был бледен, как моцарелла, но покраснел, как перец.

— Выбросьте это все! Я вам говорю — выбросите! А то… а то я на вас вазы полные землей сброшу…

О нет, у меня ваз нет…

Вот я и швырну в вас камнями… черт, у меня даже камней нет… но тогда… Я брошу в вас крышей, черепицей на голову… Он повернулся внутрь своего черного дома и закричал:

— Додик и Бодик, проклятые слуги, где вас носит? Быстро сюда! Срочно отправляйтесь на крышу и принесите мне несколько кусков черепицы!

Двое бедных распахнули рот и сказали одновременно:

— Много черепицы? А если пойдет дождь?!

А тем временем Николь и Муза игрались с другим детьми:

— Давайте бросим в него пирогом! Давайте бросим ему конфеты, чтобы он тоже их попробовал! Берём рогатки, давай, давай! У всех детей Краснодубово-Тюменцево в кармане всегда была рогатка. Они немедленно вытащили их и стали бросать в Пончолино — Мулино конфеты и пирожные, которые попали ему на голову, на его шею, на его платье: и конфеты на его голове издавали звук: тук — тук — тук; в то время, как пирожные стекали по всему его лицу. А потом, так как Пончолино — Мулино кричал во все горло, много конфет и пирожных оказалось у него во рту. Он попытался их выплюнуть, но в замешательстве проглотил довольно много. Сразу же он начал гудеть, как поезд и позеленел от боли в животе. Тем временем внизу дети, женщины охали и ахали, и мужчины кричали: — Посмотрите, как красив он стал! Он такой же сладкий, как мёд! Даже слаще меда! У него мед на губах! Он весь в меде! Посмотрите он будто плавает в меде!

На самом деле, полный гнева и меда, Пончолино — Мулино чувствовал, что задыхается, и размахивал руками, как будто тонул. Тогда, плача слезами и медом, он бросился на кровать и, корчась от боли в животе, закричал:

— Додик и Бодик! Срочно сюда! Аааааа!

Принесите мне срочно лекарство от живота!!!

— Лекарство? — спросил Додик.

— От живота? Спросил Бодик.

— Да, тупицы, аааа! Сколько раз вам надо повторить?! Вы просто, аааа тупицы…

Додик и Бодик, которые совсем не поняли, чего хотел Пончолино — Мулино и вместо того, чтобы приготовить лекарство от боли в животе, приготовили лекарство для боли в животе.

И как только Пончолино — Мулино выпил его, у него разболелся еще сильнее живот, так ужасно, что скверный человечек запрыгал на кровати, как сверчок.

— Ох, как мне плохо! Ох, как мне плохо! — кричал он. — Мне эти лесорубы заплатят!.. Именно этой ночью он должен был… он должен был… В ту ночь…

Незнакомец с кнутом

Ночь была длинная и ветра не было. Все спали и в лесу Краснодубово-Тюменцево царила великая тишина. Только изредка раздавались визги и яростное мяуканье: это Пончолино — Мулино жаловался на боли в животе.

Внезапно среди деревьев в лесу появился крупный мужчина в длинном черном плаще и с черным капюшоном на голове.

Лицо у него было белое и злое, глаза его походили на два черных гвоздя, а длинные усы, загнутые вверх, походили на два черных крючка. В одной руке у него был длинный кнут, и он продолжал им махать, сердито срывая листья с кустов и веточки с растений. Продвигался он быстро, но как — то странно: сперва спрятался за дерево, а потом, размахивая кнутом изо всех сил, прятался за другое дерево. Он приблизился к черному дворцу Пончолино — Мулино и подошел к маленькой двери позади него.

Тотчас же он начал стучать, но тихо, чтобы его не услышали жители Краснодубово-Тюменцево.

Спустя время, голосом, который, казалось, состоял из хрюканья, он проворчал:

— Открой мне Пончолино — Мулино, ненавистный кузен! Открой мне, проклятый негодяй!

Через некоторое время из дверного глазка выглянул глаз и раздался голос, голос Додик, который сказал:

— Мне кажется, что это действительно он. У него такое же лицо! Посмотри тоже.

В глазке появился еще один глаз, и другой голос, голос Бодик, сказал:

— Да, это должен быть он, с таким лицом!

Давай откроем ему дверь.

Дверь медленно открылась и внутрь ворвался большой человек, который уже начал надуваться и скрежетать зубами. — Глупые слуги! — проворчал он. — почему вы сразу не открыли мне дверь?! Я кузен этого проклятого Пончолино — Мулино.

Простите, — с содроганием произнес Бодик, — мы в самом деле… это синьор Пончолино — Мулино велел нам никому не открывать… вы же знаете, кто такой синьор Пончолино — Мулино… если он сказал значит это приказ! он нам сказал… открыть дверь, только когда приедет его кузен, которого сразу можно узнать, потому что, по его словам, у него лицо дурака…

— Что??!! Неужели этот проклятый дурак сказал это?! — проворчал здоровяк, сильно хлестнув по мебели кнутом.

— Но нет, нет же! — воскликнул Додик, побледневший от страха.

— Он не говорил лицо дурака, он сказал лицо хвастуна!

Чего?!! Он сказал хвастун, этот Пончолино — Мулино так сказал про мои сапоги?! И где сейчас мой поганый кузен?! Почему он не бросился меня встречать?! Что он делает наверху? И успокойте этого бешеного кота?

На самом деле, наверху было слышно ужасное мяуканье. Это была не кошка. Это мистер Пончолино — Мулино. Он плакал и кричал, потому что у него болел живот.

— Это не кошка. Это Пончолино — Мулино плачет. У него болит живот, — сказал Додик.

Ослан — Аранан снял свой черный плащ и накинул его на двух слуг: под ним был красный укротительский мундир, со шнурками и золотыми пуговицами на груди. Потом он хмыкнул и бросился вверх по лестнице с криком:

— Лицо дурака?! Хвастун, да?! Пончолино — Мулино, ты грязный мошенник!

Когда он вошел в комнату наверх, он увидел, что его двоюродный брат корчится от боли на кровати, как юла. Не обращая внимания на его боль в животе, он схватил его за куртку, поднял его на ноги и заорал ему в нос:

— Так ты сказал, что у меня лицо дурака и хвастуна, да?!

— Отпусти меня! — завопил Пончиолини. — Я этого не говорил, ой… я говорил, что у тебя лицо хулигана… Потому что, куда бы ты ни пошел, ты всегда со всеми ругаешься…

— Хулигана?! крикнул укротитель, бросая Пончолино — Мулино на пол, как мешок, полный яблок.

— Но не будем терять время! Сейчас я приготовлю себе стейк с двенадцатью жаренными яйцами на нем. Я голоден как тигр!

— Не говори мне об этих ужасных вещах, дорогой мой! Пончолино — Мулино жаловался, потому что, когда он думал о бифштексах и яичнице, ему становилось так же плохо, как и при мысли о сладостях.

— Если ты приготовишь мне суп с кусочками хлеба это поправит мое здоровье. Кстати, это очень вкусно, ты тоже можешь это съесть!

— Суп! — Суп?! — прохрипел кузен Ослан — Аранан, беря Пончолино — Мулино за ногу и волоча его по комнате.

— Что это за еда!? Ты хочешь, чтобы я приготовил эту ужасную еду! Я хочу стейк!!

— Отпусти меня! В этом доме нет ничего другого, кроме супа и хлеба! Отпусти меня, говорю тебе! — сердито воскликнул Пончолино — Мулино, пытаясь уцепиться за мебель.

Ослан — Аранан, фактически, дергая его за ногу, продолжал бить его по всей комнате. В какой — то момент Пончолино — Мулино закричал:

— Ты пришел ко мне, чтобы я помог тебе совершить ужасное зло, верно?

— Да, проклятый кузен! — проворчал Ослан — Аранан, отпуская ногу.

— Тогда ешь, что есть! — крикнул Пончолино — Мулино, откидываясь на кровать с легким фырканьем.

— Додик и Бодик! Принесите моему двоюродному брату полную миску супа с хлебом! И если он все это съест! Все!! До последней капли! Тогда я помогу ему!

Таким образом, пока Ослан — Аранан жадно ел суп с кусочками хлеба, не имевшим никакого вкуса, эти два плохих человека вполголоса заговорили о зле, которое они хотели сотворить. Они долго разговаривали, а между тем Ослан — Аранан, был все равно голоден. Он достал жареный бекон из из своего сундука и синьор Пончолино — Мулино снова стал извиваться на кровати с болью в животе.

Потом Ослан — Аранан стал ходить из угла в угол темной комнаты, хлеста кнутом по воздуху и заставляя свои черные глаза сверкать. Это продолжалось долгое время.

Но в ту же ночь, на рассвете в Краснодубово-Тюменцево случилось еще одно, очень странное событие.

Николь и Муза, которые спали в своих кроватях, внезапно проснулись, потому что за окнами вспыхнул яркий синий свет, а аромат лип становился все сильнее, все лучше и отчетливее.

Двум девочкам было уже по пять лет, и они умели вставать и одеваться сами. Они встали с постелей, подбежали к окну и увидели, что вся площадь лип озарена этим странным небесным светом.

Они увидели, как среди домов в конце деревни появился человек, одетый во все белое, в остроконечной белой шапке, белых перчатках, белых тапочках и с белым лицом. Он шел вперед быстро, но не шел: он шел прыжками, кувырками, пируэтами и крутился, как колесо, на руках и ногах. Достигнув дуба посреди площади, он сделал три сальто и очень высоким прыжком взобрался верхом на ветку дерева. Затем он полез в один из больших карманов, которые были у него в штанах, вытащил длинную золотую трубу и начал играть музыку так, что казалось, она состоит из веселья и радости. Пока он играл, из трубы начали выходить мыльные пузыри и разлетаться по всюду. Потом пузыри лопались один за другим и из них вылетело множество белых бабочек, которые, летя, приземлялись на дуб, так что вскоре после этого он казался весь в белом цвете.

Николь и Муза быстро — быстро оделись и выбежали из дома. Но как раз в этот момент из полуоткрытого окна черного дворца Пончолино — Мулино и Ослан — Аранан, одетый как укротитель, злобными глазами подглядывали за происходящим на площади.

Дом волшебника в белом

Когда Николь и Муза вышли из дома, чтобы побежать к мужчине, одетому в белое, небесный свет исчез. Но как раз в этот момент выглянуло солнце, и площадь стала сиять в золотом свете.

Между тем, многие другие дети тоже вышли из своих домов. Вскоре они уже были вокруг дуба, где человек в белом продолжал играть на своей трубе, пуская мыльные пузыри и вызывая появление белых бабочек. Все стали спрашивать: А как вы делаете эти пузыри? А потом этих бабочек? Кто ВЫ? Вы волшебник?

Человек в белом перестал играть, он сунул трубу в карман и кувырком, спустился с дерева.

— Не волшебник я! Ой, кто это? — Смотрите, какая красивая девочка, — добавил он, подходя к Николь.

— Но ты не причесалась сегодня утром, не так ли?

— У меня не было времени, — ответила Николь, краснея, — потому что я не люблю причесываться. — Мы увидели вас и сразу выбежали…

— Вот почему ты не поняла, что в твоих волосах… — сказал мужчина в белом, положив руку ей на голову… у тебя была черная птичке. И в черных волосах Линды появилась маленькая птичка с черной головкой и черными крылышками, которая тут же улетела среди ветвей липы.

— Давайте теперь посмотрим, что у этой прекрасной, белоснежной девочки в волосах, — сказал волшебник в белом, положив руку на голову Беллы.

— К счастью, ты тоже сегодня утром не причесалась, да?

— Нет, нет, я тоже не расчесала волосы, — радостно ответила Муза.

— Очень хорошо, собственно, вот… красивая светлая канарейка!

Потом человек в белом тронул головы других детей и вышли малиновка, зеленушка, зяблик, снегирь, большая синица, соловей, которые пролетели над дубом и усевшись на ветки все запели. Это выглядело как концерт.

— Я тоже хочу! И я тоже! Сейчас моя очередь! Я тоже! Я тоже не расчесала волосы сегодня утром!

Однако, если вы не волшебник, как вам это удается?! — кричали дети.

Один из них, сказал:

— Но у вас тоже не расчесанные волосы!

— Молодец, ты прав! — сказал волшебник в белом.

— Я никогда не расчесываю волосы.

Он снял свой белый колпак, и перед ними показался длинный пучок рыжих волос. А посреди копны волос стоял красивый черный дрозд с желтым клювом, который тут же вскочил ему на плечо. «Познакомьтесь с моим дорогим другом Зуфулу — Свистутуло, моим черным дроздом», — сказал волшебник в белом.

— Давай, Зуфулу — Свистутуло, насвисти нам красивую песню.

И дрозд стал свистеть красивую музыку. «Но как тебя зовут?» — сказала Николь волшебнику в белом.

Черный дрозд взлетел, и человек сделал три сальто и реверанс. Потом он сказал:

— Я клоун и меня зовут Мишель — Спагеттон. Немедленно дрозд вернулся, чтобы отдохнуть на его плече.

— А где твой дом? — спросила Муза.

— Мой дом здесь, в Краснодубово-Тюменцево!

В Краснодубово-Тюменцево?! Но где?! Где, в Краснодубово-Тюменцево!? Какой у тебя дом? — все дети хором начали выкрикивать ему вопросы.

— Это правда, — ответил Мишель — Спагеттон, — я живу здесь, но у меня еще нет дома.

Но если вы принесете мне несколько кусков дерева, несколько гвоздей, молоток, черепицу, чтобы накрыть мой дом, немного веревки, а затем немного салями, потому что я голоден, то у меня появиться дом.

Тотчас же дети побежали в свои домики и принялись кричать своим мамам и папам: Мишель — Спагеттон должен сделать дом! Дай мне дров, колбасы, молотка, тазик и хлеба… Мамы ответили: — Ладно, ладно. Но кто такой Мишель — Спагеттон?

— Это наш друг, который живет здесь, в Краснодубово-Тюменцево… но у него еще нет дома, и он должен его сделать.

Папы сказали:

— Тогда вам нужно помочь ему. Сегодня вечером, когда я вернусь из леса, я тоже приду помочь. Иначе кто знает, сколько времени это займет, и, если сегодня вечером пойдет дождь, то он промокнет. Итак, вскоре после этого дети привели к дубу вещи: доски, пилы, инструменты, камни, оконные стекла, а затем пятнадцать пальто, восемнадцать тазов, девять кувшинов с водой, двадцать три стула, двенадцать столов, тридцать пять шкафов и гору хлеба и салями, которые Мишель — Спагеттон и дети сразу начали есть.

Когда все вместе стали строить дом вокруг дуба, Ослан — Аранан, не переставая подглядывал в полуоткрытое окно, захрюкал, непонятно то ли от злости, то ли от сдержЕвген-Генриия. И он продолжал шпионить довольно долго, хрюкая все больше и больше.

Затем в определенный момент он прошел под черным зданием прямо в подвал. Естественно, Мишель — Спагеттон и дети ничего не заметили и продолжали работать, забивая гвозди, распиливая, строгая, склеивая и поедая хлеб и колбасу. Каждую минуту кто — то спрашивал:

— Мишель — Спагеттон, я должен воткнуть здесь кол?

— Там будет дверь? Или тут будет окно?

А Мишель — Спагеттон, который работал, насвистывая и у него на плече также свистел и дрозд Зуфулу — Свистутуло, он не слушал, что спрашивают дети и всегда отвечал:

— Да, хорошо, все хорошо.

Потому что все, что делают дети — это хорошо.

В мгновение ока вокруг дуба появился самый странный дом, который когда — либо видели. В нем было несколько окон, квадратных, круглых, треугольных, прямых и кривых, больших и маленьких, вверху и внизу. Одно, очень маленькое они установили прямо у пола.

— Какое красивое окно! — крикнул Мишель — Спагеттон.

И там было по крайней мере десять дверей, широких, узких, высоких, низких.

— Какой необычный дом! — Какой красивый дом! — радостно воскликнул Мишель — Спагеттон, выходя и входя во все эти двери. Одна дверь была такой низкой, что Мишель — Спагеттон, пришлось встать на четвереньки.

Это дверь подойдет для моего друга Фалананна, — воскликнул Мишель — Спагеттон.

Кто такой Фалананна? спросили дети.

Это белка, — ответил Мишель — Спагеттон.

Другая дверь была круглая, которая открывалась выше его головы.

— Это дверь для Зуфулу — Свистутуло, — сказал он ребенку, который ее сделал.

Потом была очень высокая дверь, она доходила до крыши. А крыша была там очень высоко.

— Эта дверь для моего друга Спирлунга. Если бы он был ниже ростом, Спирлунга ударил бы ее головой.

— Кто такой Спирлунга? — спросили дети, которые установили эту дверь.

— Это мой друг, страус.

Как я уже говорила, там была высокая крыша, но в некоторых местах дом был настолько низким, что в нем можно было только сидеть.

Итак, на крыше были мансардные окна, террасы и множество лестниц, которые спускались и поднимались внутри и снаружи дома.

А внутри дома было множество комнат, маленьких и больших, квадратных и круглых, широких и продолговатых, прямых и кривых.

— Очень хорошо! — сказал Мишель — Спагеттон, — так что да, все мои друзья могут прийти сюда, собаки, кошки, белки, сони, птицы, страусы, сурки, а потом много детей, и у всех будет комната. Шкафчики были повсюду, даже посреди комнаты. Там были коридоры, которые шли вверх и вниз. Были низкие и высокие стеллажи, со стульями, столами, каминами, полками. И в каждом углу стояли фонари, чтобы можно было освещать дом.

Мишель — Спагеттон и дети продолжали строить дом: ведь к такому дому можно было пристраивать сколько угодно комнат, дверей и окон.

Но в какой — то момент Мишель — Спагеттон сказал. Сейчас дом закончен. Он прекрасен.

Сейчас я уйду в лес на минутку, и вы увидите, с кем я вернусь! и вместо того, чтобы выйти через одну из десяти дверей, кувырком выпрыгнул из окна.

Тотчас же он побежал прыжками, пируэтами и крутясь, как колесо, на руках и ногах, направляясь к лесу. Дети побежали за ним, но Мишель — Спагеттон был таким быстрым, что они не смогли за ним угнаться.

Итак, когда он добрался до первых каштанов в лесу, дети все еще были в липовом сквере.

Как раз в этот момент из — за деревьев вынырнул огромный бурый медведь и, хрипя и, рыча, прыгнул на Мишель — Спагеттон.

Когда это произошло медведь рядом с ним встал на задние лапы, схватил его передними и, сопротивляясь, понес на плече, как мешок.

Затем он побежал и исчез в лесу, сопровождаемый черным дроздом Зуфулу — Свистутуло, который взлетел и полетел, хлопая крыльями, и свистя в отчаянии.

Дом медведя

Как только дети Краснодубово-Тюменцево увидели бурого медведя, появившегося среди деревьев в лесу, они перестали веселиться и начали кричать от испуга.

Но когда медведь исчез, унося Мишель — Спагеттон, маленькие детки заплакали, а старшие закричали:

— Берем палки! Давай освободим его! Вместо этого Муза закричала:

— Нет, мы не можем пойти и спасти его! Медведи свирепые звери, а мы слишком маленькие! Надо сказать взрослым!

— Давайте сделаем так, — крикнула Николь! — Я и Муза, побежим к нашему папе он работает в ближайшем лесу с Сеня, Сёма и Артем. А вы оставайтесь здесь и никуда не уходите!

Близняшки побежали в сторону леса. Через некоторое время они увидели своего отца на дереве. В этот момент Евген-Генри и Артем рубили дрова топорами, а Сеня и Сёма несли на спине несколько стволов деревьев.

О мама! — закричали Николь и Муза, подбегая к Евген-Генриу. — Как нам страшно!! Евген-Генри перестал рубить дерево и спросил в изумлении:

— Девчонки, почему вы называете меня мамой? Я папа! — Да, да, — сказала Николь, — мы перепутали, потому что мы напуганы. Из леса вышел медведь и унес Мишель — Спагеттон!

— Это был медведь почти с тебя ростом! — — сказала Муза. Артем даже перестал колоть дрова, а Сеня и Сёма уронили стволы деревьев на землю.

— Мишель — Спагеттон?! — спросил Евген-Генри, потирая лоб. Кто это?

— Это наш друг!

— Но что это за история! Медведей в лесу никогда не было! Эта медвежья история — очень странная! — сказал Артем.

— Но, медведь или не медведь, в любом случае Мишель — Спагеттон нужно немедленно спасать!

— Немедленно! — сказал Сеня.

— Куда пошел медведь? — Может быть, он пошел на луг, где красный дуб, где мы вчера нашли ульи с медом, — ответила Николь.

— Луг за горой, где кусты черники? — спросил Евген-Генри.

— Да, верно, — ответила Муза. Но лучше нам идти немедленно, иначе медведь, кто знает, куда его уведет, бедный Мишель — Спагеттон!

Евген-Генри строго посмотрел на девочек, — мы пойдем одни! — воскликнул он. — Дети, не пойдут. Даже не думайте об этом!

— Но ты никогда не видел Мишель — Спагеттон, как ты его спасешь, не зная, как он выглядит?!

— Это верно, как я это сделаю? — пробормотал Евген-Генри.

— Конечно, мы должны пойти с вами! — сказала Николь.

— Послушай, папа, если ты положишь в мешок какие — нибудь инструменты и понесешь нас на в нем, то таким образом я буду смотреть в одну сторону, а Муза будет смотреть в другую.

— Ладно! — со вздохом ответил Евген-Генри.

— Итак, девчонки, прыгайте в мой мешок.

Николь и Муза запрыгнули в большой мешок с инструментами, и Евген-Генри взвалил его себе на плечо. Близняшкам там было очень удобно: с видом на весь лес впереди. Пока Евген-Генри не оглянулся назад, чтобы сказать: — Но один из нас троих, например ты, Сеня, ты должен вернуться в Краснодубово-Тюменцево, чтобы сказать всем, что мы идем освобождать Мишель — Спагеттон, но, пожалуйста, иди быстрей и еще скажи Дарье, что Николь и Муза пошли со мной.

— Хорошо, — сказал Сеня по пути в деревню, — до свидания, друзья. И удачной охоты на медведя!

Евген-Генри, Артем и Сёма, все трое с мешком, топором и палкой в руке, отправились в путь. В мешке у Сёмы также была длинная веревка, которая нужна была ему для связывания деревьев. Во время марша лесорубы оглядывались в поисках медвежьих следов. Через некоторое время они нашли отпечатки его лап на земле и траве, потом увидели в кустах какие — то листья и веточки, которые он сорвал на ходу, потом заметили, что он поцарапал кору дерева.

— Он прошел этим путем, — сказал Евген-Генри.