Укус этой змеи нежный, как поцелуй. Словно сама Венера касается влажными губами впадинки на шее, оставляя след в виде бледного сердечка.
Змея дня.
Острый язычок спрятался за створки блестящих челюстей. Сиреневая стрелка мелькнула на чёрном зигзаге. Волнующий изгиб.
Я шёл по улице, и машины моргали флуоресцентными глазами. Асфальт искрился, как вершина Эвереста. Город истекал разноцветным соком и ластился. Ему не терпелось слизнуть крем с пальцев, которыми я держал круассан.
Сиреневая стрелка юркнула за поворот, оставив ленточку беспокойства.
Змеи ночи совсем не такие. Маленькие, не больше двадцати сантиметров, с чешуёй цвета фуксии. Яд розовой змейки похож на жидкое золото. Сонный укус — и сам становишься жидким, потому что только так можно проникнуть в страну снов.
Ночные змеи пролезают в наш мир через узкие щели между сном и реальностью, за секунду до пробуждения. Вот почему они дороже дневных, этих гадов пруд пруди, в любом пучке света можно найти, если хорошенько пошарить.
Начинка круассана размазалась по футболке. Я слизал сладкий крем, пробороздив языком шершавую ткань. Жирное пятно превратилось в сверкающий шар и рассыпалось миллионом осколков на глазах ликующей улицы.
Представительство диско-рая. Здесь нет места беспокойству.
Сиреневая стрелка наблюдала, как я совершаю триумфальное шествие по мерцающему проспекту. Но плохому придётся подождать. Сначала хорошее.
Бесплатный фрагмент закончился.
Купите книгу, чтобы продолжить чтение.