Бесплатный фрагмент - Под северной серебряной звездой

Утро

Уже не так бодрит с утра

Горячий кофе мои мысли,

А за окном горят дотла

Календаря двойные числа.

Неделя. Вечер. Выходной.

Опять среды больное утро.

Часы пробили за стеной:

— Ты был вчера, ты жил как будто…

2017

---

Под северной серебряной звездой

Под северной серебряной звездой

Идут на смерть картонные солдаты.

ПолкИ камней чернеют за спиной,

И расцветают бронзовые даты.

О святости и доблести хрипят

С полос газет седые командиры.

И вешают небратьев как щенят

И ордена на серые мундиры.

Сгорает от стыда фанерный флот.

Средь златых каравелл и галеонов

Танцует адмирал с тузом фокстрот,

Меняя миллион на миллионы.

А боги смотрят с ледяной звезды,

Кидая кости, радуются бедам.

С утра упали цены на грехи

И в рост пошли бумажные победы.

2021

---

Расскажи, бабуля, сказку про Мологу

Расскажи, бабуля, сказку про Мологу,

Про село Верховье расскажи.

Как дома уйти под воду могут,

Раствориться будто миражи.

Прошлое дремавшее проснётся,

Словно солнцем в памяти взойдёт.

И старушка грустно улыбнётся

И неспешный свой рассказ начнёт.

*******

Помню Избу в четыре окошка,

Вётлы смотрятся в зеркальце — пруд.

Как под вечер играет гармошка,

К дому Грушку — корову ведут.

Та пылит по дороге устало,

Тянет деду протяжное: «Му-у-у!»

Треплет сладкой травы покрывало,

Целясь рогом в заката золу.

Как на Пасху полы намывали,

Мама ставила в печь куличи,

Как за лошадью пашню топтали

Чёрно-смольные гости — грачи.

Их всегда по весне было много.

С ними в сердце гнездилось тепло,

Ощущение счастья парного…

Это всё под водой глубоко.

Мне тогда было семь или восемь,

Только-только пошла в первый класс.

Это было как будто под осень:

Тем письмом огорошили нас.

За столом мы как тени сидели:

Мама, бабушка, я и братьЯ,

Дед ходил, половицы скрипели.

— До зимы, мол, не справить жилья.

Дом по брёвнышкам наш разбирали,

Рисовали на них номерки.

Вниз по Волге за Рыбинск сплавляли,

Там ловили их мужики.

Те дома, что из камня, сносили.

Всё под корень решили ломать.

Лишь церквушку одну пощадили,

Будто Боженька не дал взорвать….

******

В эти воды как в жуть погружаюсь,

Вот и сам я на тех берегах.

Шумит море, о ноги ласкаясь,

Хранит тайны о тех временах.

В тёмном зеркале рябь и забвенье.

Только слышится будто на миг

По страдальцам того поколенья

На дне колокол тихо звонит.

2022

---

Шёл над небом плюшевый трамвай

Латая в старом небе брешь

Лохмотьями воздушной ваты,

Шагал трамвай, не «Лев», не Brush —

То ли седьмой, то ли девятый.

Как будто чахлые столбы

Столпились люди в ожиданье.

Вросли в платформу как бобы

В дихотомическом молчании.

Сажали пожилых внучки

На станции Седой Разлуки,

Под бархат скрыв «пижам» сучки,

Холодные целуя руки.

Вводили пленные полки

На площади Ничьей Победы.

Бойцам дарили ран цветки,

Забвенья пыль на эполеты.

На улице Большой Любви

Просились бедные поэты,

Стыдливо прятали в крови

Вчерашних крыльев рудименты.

Шагает плюшевый трамвай,

Как ледокол средь манной каши,

Как ластик за бумажный край,

Увозит экс-персонажей.

2022

---

Магазин

Здесь продаются гвозди для гробов

И клавиши от старых пианино,

Билеты на премьеры детских снов,

С Адамов отколовшаяся глина.

А продавец, как пресвятой, — седой

В заплатанном, промасленном кафтане.

Он вечно пахнет водкой и бедой

И гладит медного орла в кармане.

— Купи, солдатик, у меня фонарь.

Повесишь свет под полкою в прихожей,

Держи китайский вечный календарь.

За полцены возьми… бери, хороший!

Отдам за пару медному орлу —

Орлицу с гордым, но дешёвым взглядом.

Монетку в рубель дай мне, говорю.

Так сделку завершим — простым обрядом.

— Прости, отец, не нужно ничего…

Хотя купил бы я газет вчерашних.

Кораблик жизни мой уплыл так далеко…

Пущу ему вдогонку флот бумажный.

2022

---

Петрушка

На подмостках ночного театра,

Где визгливо шарманка поёт,

Куклы номер лёгкого жанра

Выдают, как задаст кукловод.

Пусть театр захудалый и скверный

И давно не менял он программ,

Величавость афиш неизменна

И в буфете нальют 200 грамм.

За кулисы заводят артистов,

Те под руки Петрушку ведут:

— Ты не наш, ты такой неказистый!

— И вообще, ты пройдоха и плут.

Где твои серебристые нити?

Над тобою не видно креста.

Ты спектаклей плохой исполнитель.

Ты засланец, ты здесь неспроста!

Убирайся-ка ты в Ковент-Гарден

Или нитки к рукам привяжи

И торжественно, страстно и праздно

Под шарманочку с нами пляши.

Пётр Петрович Укусов поднялся,

Об пол кинул свой красный колпак

И сказал: «Что-то я заигрался!

Дайте ножниц — закончить бардак».

Сквозь разломы худой черепицы

Улыбался луной потолок,

Пётр Петрович свободный в темнице

Умирал как безродный щенок.

Ветер треплет на тумбах афиши,

Кукла в печке ниточки жжёт,

И шарманка играет всё тише,

Догнивает свой век кукловод.

2022

---

Берегите тишину

Февраль.

Все спали… тьма укрыла книги,

Комод, аквариум, простуженно мяукал кот.

За тьмой пощёчина таилась, гнусный выгиб,

Потешный и кровавый анекдот…

Дородный всадник на седой безумной лошади

От злобы плавился, заглядывал в окно.

И с ним кино крутили на кроваво-красной площади

Торжественно… нелепо… несмешно.

2022

---

Однажды бабушка мне подарила танк

Однажды бабушка мне подарила танк.

Он яростно сражался с утюгами,

Коробками, стаканом и очками,

Совсем как настоящий грозный танк.

Худые, словно фитили,

Солдаты, а поодаль командиры,

Напялив оловянные мундиры,

За танком ровным строем шли.

В разгаре битва, близок край доски —

Границы боевого поля,

Внизу — Паласовое море

И тапок синие буйки.

Солдаты глохнут, командир в бреду.

Качая головой, вошла старушка,

Танк уцелел, лишь оторвало пушку.

Но грохнулся он на ногу «врагу».

2021

---

Новый год шагает по палате

За окном вздыхают грустно ёлки,

В процедурной ящик с «огоньками».

Фонари прищурились легонько.

Всё следят за нами — дураками.

Скоро отгремят своё куранты.

Вот и без пяти на циферблате,

На столах таблетки, мандарины,

Пара хвойных веток в белой вате.

Вырезать снежинок на оконце?

Но не дали ножниц санитары.

Уходящий год был сумасшедшим,

И душа как будто в скипидаре.

С кем встречать? Вот тапки, табуретка

Да сосед в смирительном халате.

От веселья никуда не деться!

Новый год шагает по палате.

2017

---

Горит в конце перрона тусклый свет

Горит в конце перрона тусклый свет,

Пылают над вокзалом облака,

— Уже пора, — напомнил мне билет,

Свернувшись трубочкой в кармане пиджака.

Минуты кончатся, потянутся столбы,

И за окном запляшут провода.

В пейзажах памяти из прошлого клубы

И лица, что оставил навсегда.

Туманом грусть затянет едкий дым.

Воспоминания с пеплом упадут,

Под стук колёс забудусь сном скупым.

В другой рассвет построен мой маршрут.

2019

---

Кислород

Опять у дня возьмём взаймы

Холодный горький кислород,

И овдовевшая Луна

Ни капли больше не соврёт.

И пусть отравленные сны

Осядут пеплом на траве:

Я — всё же — Я; Ты всё же — Ты!

                В беспечно-диком октябре…

Карета белая и тьма,

И среди мёртвых стен ночных

Вновь вижу серые глаза,

Они живее всех живых.

И снова хочется бежать

И молча в форточку курить,

Опять не спать,

Опять одним мгновеньем жить.

Но только руки на груди,

Рубахи белой полотно —

Опять летать? Но заколочено окно!

И не дороже двух гвоздей

Свобода хрупкая моя.

Её продали за портвейн,

И глубоки его края.

И пусть последние слова

Осядут пылью в зеркалах:

Ты — всё же Ты! Я — всё же я!

               В психоделических мечтах…

2017

---

Галстук

Всё, как нужно — галстук на шее.

Бесполезные, глупые танцы.

Здесь положено, медленно тлея,

Веселиться, пить и смеяться.

Здесь паяцем гуляет суббота.

В липком смоге гудящего бара.

Прожигайте рубли идиота.

Бармен, виски — три экземпляра.

— Здесь душа не дороже копейки, —

Так сказала мне местная кошка.

И с хитринкою чародейки

Отвернулась мурлыкать в окошко.

Утро будет бессовестно милым,

Палачом под маской подруги.

Как закончатся деньги и силы,

Санитарам отдаст на поруки.

Душит галстук усталую шею.

Нужно выйти, собраться, проснуться,

Но в субботу, медленно тлея,

Вновь приду в этот мир окунуться.

2019

---

Мухи

Гаснет за шторами прожитый вечер.

Всё опостылело в брошенном мире.

Люстра потухла, и пропиты свечи

В моей опустевшей до боли квартире.

Вторник, суббота, четверг, воскресенье,

Снова среда и на морде разруха.

Пасмурно смотрят, как на варенье,

Сонные, жирные, наглые мухи.

Словно приятелей их называю:

На стуле — Андрей, за фикусом — Яков,

Это Фома — на вешалке с краю.

А в паутине Филипп-бедолага.