Бесплатный фрагмент - Под хештегом #Мосолово. Книга 2

Посвящается моим близким

Предисловие

Писатель, набив руку при написании первой книги «Под хештегом #Мосолово», отважился не бросить это бесхлебное, но увлекательное дело, продолжил писать и сейчас готов представить на суд читателю «Под хештегом #Мосолово. Книга 2». Объем этой книги — 62 записи, а общее количество записей в обеих изданиях теперь превышает полторы сотни. Правда, начиная с поста за №138, стала недоступна одна соцсеть, и пришлось организовать новый журнал для своих записей в другой соцсети, в обиходе — Телега. Их можно посмотреть и присоединиться к обсуждению на канале «Под хештегом Мосолово».

В этом издании автор учитывал отклики читателей в обсуждении очередных постов, по мере их публикации. Некоторые реплики читателей были интересными, уточняющие те или иные обстоятельства темы, или с других точек зрения смотрящие на текст. Эти реплики я включил без изменений в новую книгу, по согласию с участниками. Появились также и посты, во многом или полностью написанные читателями, развивающие тематику книги. Получилось, что над второй книгой работал не только автор в одиночку, но и соавторы, друзья в социальной сети и за его пределами. Их фамилии указаны в соответствующих постах.

В этой книге постарался, как и где мог, так расположить фотографии в текстах, чтобы они лучше просматривались в напечатанном виде.

Приятного чтения, вспоминайте хорошее и не жалейте отзывов!

---

№150/30.06.2022/ К 100-летию мамы, Кудряшовой Елены Васильевны

В этом, 2022 году нашей маме и бабушке, Кудряшовой (Чебаковой) Елене Васильевне, исполняется 100 лет. Родилась в селе Пустотино Кораблинского района 13.10.2022, скончалась 01.06.2014 в селе Мосолово Шиловского района Рязанской области. Она прожила долгою и непростую жизнь, подняла на ноги и воспитала 3-х детей, нянчилась с нашими пятью внуками и даже встретила правнука. В честь такого юбилея, у нас, детей и внуков и сестры Зинаиды Васильевны, возникла идея написать общий пост в книгу, с воспоминаниями о маме, бабушке и сестре.

Сын Александр Иванович

Самое раннее событие, которое осталось в памяти. Я лежу голый на холодном столе, а может быть, на железных детских весах, и на меня направлена лампа, которая светит синим светом. Мне страшно, я ору со всей мочи, мама меня успокаивает. Когда я говорил об этом с мамой, она ответила, что мне не было и 2х лет, когда болел воспалением легких, и что ты не можешь этого помнить, потому что дети начинают запоминать только с 3-х лет. Но я же помню…

Первая личная книжка — это подарок мамы на день рождения, когда мне исполнилось 7 лет. Тоненькая книжечка с простой и трогательной до слез надписью мамы для меня — сказка «Аленький цветочек». Красавица и Чудовище — вечный сюжет и в сказке, и в жизни. Долго я хранил эту книжечку, но жаль, не сохранил. Помню и другие книжные подарки, особенно «Городок в табакерке», так хотелось забраться и посмотреть изнутри музыкальную шкатулку и маленьких человечков в ней. Смеялся над Филиппком Толстого, маленький, смешной, но и отважный Хвеилеипепок. Мама преподавала русский язык и литературу в школе, книги дома были. Мы много читали и мама поставила мне и сестрам правильную русскую речь, ненавязчиво подправляя наши ошибки по мере их возникновения — самый лучший метод обучения. Так зародились любовь к книгам и уважение к родному языку, которые сохранились на всю жизнь.

Однажды, по ряду причин, в какой-то год, наверное учился в 6 или 7 классе, перед зимой в нашем сельском доме не оказалось напиленных и наколотых дров. Это ответственность отца и моя. Отец хорошо затачивал и разводил 2-х ручную пилу, и с ним было легко пилить, потому что пила шла устойчиво и широко, а он немного помогал мне при резе в мою сторону. В этот раз пришлось нам пилить с мамой. Бревно перед распилом надо разметить на равные по длине чурбаки, а потом обеим пильщикам согласованно ставить 2х ручную пилу на нужное место. Я ставлю пилу на одно место, мама переставляет в другую сторону, я не соглашаюсь. Мы поспорили, несколько раз распилили, сравниваю чурбаки, но каждый раз раз мама была права, я каждый раз ошибался. Мама посоветовала развивать глазомер. Например, идешь по дороге, прикинь сколько шагов до какого-то дерева или до дома, подсчитай шаги, а потом сравни. Раз от разу будешь определять точнее, глазомер улучшится. Так я поступал, когда приходилось далеко идти, такие умственные упражнения заодно занимали время и укорачивали путь.

В детстве, в целях воспитания, часто ставила мне в пример Сашу Жеребина. Он жил на Советской улице, на год старше, вместе играли в духовом оркестре. Саша учился у мамы в нашей школе, закончил Радиоинститут, после чего работал на заводе в Лесном, дорос до начальника военной приемки этого, в то время важного оборонного предприятия. Хороший парень, мы дружили, и конечно, он не догадывался, что стал образцом для подражания. Мама взяла его за пример, чтобы я смотрел на Сашу и был тоже хорошим. И по делу, и просто как напоминание, когда что-нибудь сделаешь, что маме не понравилось, она тут же вспоминала про Сашу, как о положительном примере. Начинала она свои сопоставления со школы, чтобы учился, как Саша и не водился с плохими ребятами (она знала, кто плохой), не ходил на духовой оркестр, не курил или что-нибудь похуже не творил. Нравоучения продолжились во времена студенчества, а закончились, когда Саша стал начальником военной приемки и получил большую квартиру в Лесном. Смотри, мол, на него, если бы пошел на Эластик, тоже квартиру бы получил, а так всё в одной комнате с детьми ютишься. Эти попытки улучшить меня не напрягали, я соглашался и обещал быть хорошим, при  этом любил подшучивать над мамой, когда она заводила старинную песню, каким мне следует быть, и мы вместе смеялись…

А ведь самый поучительный пример все время был рядом, хотя я понял эту истину, став совсем взрослым. Лучший пример для меня была жизнь мамы, ее энергия, оптимизм, ответственность и выдержка, чувство юмора в сочетании с терпением и мудростью…

Дочь Лидия Ивановна

Лето. Поздний вечер, сумерки. Я иду домой. В домах уже зажгли керосиновые лампы. Устала, еле плетусь. Вдруг увидела, с другой стороны улицы, навстречу, домой идёт Саша и он ближе к дому, чем я. Тут- то я и вспомнила, что мне мама говорила, чтобы позже Сашки не приходила. И я побежала, т.к. была от дома дальше. Саша это увидел и побежал тоже. Но у него была другая цель — первым помыть ноги в воде, пока она чистая. Подбежал он первым и закрыл калитку на проволоку с подвохом — немного закрутил. Я ему кричу — не закрывай — но он, злыдня, закрыл. Ещё секунд 15 потратила на открывание. И дальше бегом мимо него на кухню. Саша стоит и радуется, что он первый моет ноги. Я говорю — ну и что. Вхожу на кухню и стою у порога. Мама на меня посмотрела и спрашивает- а где Саша? Я отвечаю — моет ноги. Тут входит Саша, мне мама говорит — иди, мой ноги. Я вышла. Прохладу летней ночи ощутила в полной мере. Было холодно, особенно после тёплой кухни. Вода в чугуне остыла, вокруг него было сыро от Сашиных плесканий, комары. Ноги мыла с благим намерением, что завтра приду пораньше. Вернулась на кухню и стою у порога жду, когда мама меня осмотрит.

Её слова — стой, куда идёшь? — в мой адрес летом звучали почти каждый день. Ну, а как иначе, если я представляла собой пыльный мешочек на грязных ножках, с травинками, а иногда и с репьями в волосах, мечтающий только дойти до кровати и лечь. Вы знаете что такое усталость в детстве? Вот это она и есть. Я даже уже и есть не хотела. Мама скомандовала — снимай платье и брось его к стенке. Оно было мокрым, в пыли и пыльце от травы. Там ему и место. Утром я просыпалась, а одеть было нечего — всё уже постирано и висит сохнет на изгороди. Начинается новый летний день длиною с год…

Спасибо маме за её терпение со мной!

Дочь Надежда Ивановна

Каждый родитель уникален для своего ребёнка и является главным его учителем. Мама всегда была занята. Но что касается леса, то это была для неё отрада. В лесу она отдыхала. Помню, как мы с мамой на опушке Ржевского леса собирали грибы. Мне года 3—4. Мама призывает меня искать грибы. У меня не получается, я не вижу ни одного гриба. Да и настроение падает, когда узнаю, что у мамы в корзине уже есть несколько грибочков. Мама настойчиво уговаривает, мол, ты обойди куст, не торопись, смотри себе под ноги. Я слушаюсь. И, о, чудо! Стоит красивый гриб. И его нашла я! Радость наполнила мою душу. Мама объясняет, как нужно срезать гриб, как его очистить от прилипших листочков, как положить в корзину, чтобы он не помялся. Эти объяснения остаются на всю жизнь.

Дома по выходным иногда пекли пироги. Вспоминаю такой случай. Мне 5 лет. Знаю, что испеченные пироги находятся в тазике, прикрытом полотенцем. Захотелось пирожка отведать. Беру, откусываю и не вижу повидла в пироге. Спрашиваю у мамы, почему пирожок пустой, без повидла, а следы начинки вроде как есть. Мама повертела мой пирожок, подошла к тазику и дает мне пирог, уверяя, что он не пустой. Посмотрела другие пироги, а в некоторых из них сбоку виднелась дырочка, через которую повидло «перелетело» в другие рты. Мама сразу сообразила, чьих рук это дело — старших брата и сестры. А я всё недоумевала, как так можно аккуратно выковырнуть повидло, ведь дырочка была незаметной.

Прошло много времени, мне было около 25 лет. Мама пригласила к нам Лепешкову т. Валю, чтобы она показала весь процесс изготовления пирогов. Надо отметить, что т. Валя знала толк в работе с мукой. Отец у нее был мельником. Родом т. Валя из старинного села Пехлец. Нам доводилась родственницей, была замужем за двоюродным братом нашей бабушки, Анны Ивановны. Так вот, приходит т. Валя и предлагает мне замешивать тесто в ведре. Говорит, сколько влить молока, сколько дрожжей, муки, яиц, соли и сахара положить. Количество всех компонентов примерное, «на глазок». Объясняет, как замесить тесто, как его отбить, сколько раз оно должно подняться, прежде чем приступить к лепке пирогов. Начинку мы сделали из свежей капусты и яблок. И здесь т. Валя объяснила, как приготовить вкусную начинку.

Мама тем временем топила печь и добрым словом вспоминала печника, который при кладке печи приговаривал, мол, будешь помнить печника, сложу тебе хорошую печку. Так оно и было! Печка долго служила и в ней всегда удавалась выпечка. В тот день мы напекли много вкусных пирогов и наелись до отвала. А я с того времени пеку пироги по методу т. Вали «на глазок» и всегда с благодарностью вспоминаю маму и т. Валю за незабываемый мастер-класс.

С пирогами связана еще одна история в нашей семье. Я не была свидетелем этого события, но предание сохранилось. Летом в наш дом приезжало много гостей. Это были бабушкины сестры, племянники, внуки. Однажды бабушка (Анна Ивановна, свекровь мамы) пекла пироги, чуть недоглядела и они подгорели. Приезжая детвора заартачилась есть такие пироги. Бабушка была расстроена. Наша мама, видя такую картину, на глазах у всех гостей берет самый горелый пирог, начинает его есть и приговаривает: «Тот, кто съест горелый пирог, тот вовек не будет бояться грозы!». После таких слов все горелые пирожки вмиг разлетелись, а утверждение сохранилось до наших дней. Я, например, долго верила в магию горелых пирогов.

Не всегда работа, которую нужно было выполнить, приносила удовольствие. Когда мне было лет 11—12, мама попросила меня начать пропалывать картошку. На огороде травы много. Как же мне не хотелось приступать к делу. Говорю маме: «Не хочу идти полоть». Вот тогда я впервые услышала от мамы, что есть такое понятие «надо». Желания делать работу нет, а надо! Преодолевая себя, я поплелась в огород. Через какое-то время мама тоже пришла на прополку. Мне стало веселее. Мама полола так, что частично обрывала траву в моем рядке, тем самым помогая мне. Так вдвоем за несколько дней мы завершили эту непривлекательную и тяжелую работу. А со словом «надо» я иду дальше по жизни, нисколько не жалея, что когда-то познакомилась с этим понятием.

Многое вспоминается при мысли о маме. Сколько же трудностей она преодолела. Начиная с отрочества. В 5 класс школы ей пришлось ходить в Мосолово, т.к. в то время она жила с родителями в небольшом поселке Лесхоз, а там была лишь начальная школа. Из Лесхоза три человека ходили учиться в среднюю школу — это наша мама и еще один мальчик и одна девочка. Они уходили из дома на неделю, родители сняли им жилье в одном доме. Лишь на воскресенье и на каникулах дети приходили домой. Так все 5 лет.

Потом юность. В 1940 году мама поступила в Рязанский педагогический институт. Наша бабушка Ксеня (мамина мама) мне говорила, что для оплаты учебы в институте они продали корову. Но после окончания Великой Отечественной войны к радости людей учеба стала бесплатной. Мама вспоминала, что во время учёбы первый год она жила у одной старушки в домике неподалеку от железнодорожного вокзала Рязань-1. Я видела те небольшие одноэтажные дома с крохотным крылечком и маленьким палисадником. Палисадники такие маленькие, что, казалось, с улицы руку протяни и достанешь до форточки. В этих палисадниках люди часто спали во время жары. И удивительно, что прохожие никаким образом не мешали отдыхать. Вот такие нравы были.

Первый курс позади, а тут война. Началась мобилизация. Студенты старших курсов добровольно записались на фронт. Всех первокурсников собрали в актовом зале Пединститута. Их тоже планировали к отправке на фронт. Мама уже написала письмо своим родителям. Двое суток студенты ждали дальнейших событий. На третий день вышел к трибуне представитель Рязанского Исполкома, который произнес, что принято решение всех первокурсников отправить по школам взамен ушедших на фронт учителей. Так мама стала учительницей начальных классов поселка Липецкий (ныне он не существует). Опыта не было, но было старание донести до учеников азы знаний.

По истечении 4 лет, после войны, мама засобиралась продолжить свое образование. Но родители учеников не хотели отпускать молодую учительницу, в которой они разглядели человека, любящего детей, неравнодушного и сопереживающего. Но тяга к знаниям не остановила маму. Для продолжения учебы в институте ей пришлось идти пешком в г. Сасово, куда во время войны были отправлены документы студентов пединститута. Трудный путь пешком от дома до Сасово и обратно мама часто вспоминала. Также вспоминала жизнь и быт людей, живших в маленьких деревушках, поселках и выселках — Тужиловка, Чемодановка, Лесхоз, Максиков поселок, Малиновка, Соха, Липецкий поселок. Увы, эти селения исчезли также быстро, как быстро были построены. Но об этом другая история.

Вся жизнь мамы связана с образованием и в первую очередь с самообразованием. Мама считала, что человек всю свою жизнь должен стремится к знаниям. К примеру, она в возрасте 72—73 лет получила диплом об окончании курсов по богословию. Дело было так. В 94—95 годах уже прошлого века, по радио стали выходить передачи религиозной направленности. В одной из передач слушателям было предложено изучать Библию. Мама изъявила желание. Ей по почте регулярно присылали вопросы, ответы на которые она отправляла организаторам курсов. Примерно год шла такая учеба. Диплом об окончании курсов ей также прислали по почте. Когда она пошла получать диплом, то увидела в здании почты директора нашей школы Федулкина Николая Георгиевича, который также получал точно такой же диплом. Николаю Георгиевичу в ту пору было лет 75—76. Как выяснилось позже, из всех жителей села Мосолово лишь два человека изъявили желание расширить свои знания. И это были учителя!

Мама, благодаря своей любознательности и неленности, знала и умела выполнять разнообразную работу. Уход за пчелами чего стоит! Мама часто шутила, что пчёлы — единственная скотина, которая не знает своего хозяина. Одно время разводила кроликов, научилась выделывать шкурки и шить из них шапки. Время такое было — мороз, а шапку не купить. Вот люди шили и вязали себе одежду. Любила выращивать различные овощи. Ежегодно зрели на нашем огороде помидоры 10—12 видов (всех цветов и размеров: и крупные, и средние, и мелкие, и красные, и малиновые, и жёлтые разных оттенков). Их ели вдосталь и на зиму заготавливали. А названия томатов какие! Вот, например, «Дамские пальчики Наташи Соколовой, 1970 год», или «Дамские пальчики мои, 1968 год». Помимо всем известного «Бычьего сердца» у мамы были и такие: «Крупные, красные, сладкие, 1972 год», или «Продолговатые жёлтые с пипочкой, 1971 год», или «Крупные мясистые, малосемянные, сахарные, лимонные, 1974 год», или просто «Засолочные, 1973 год». Каково? А это все потому, что семена не только покупали, но чаще сами добывали их, когда ели помидоры. Или делились с соседями. Семена всегда собирали «про запас», т.к. срок хранения длительный, до 8—10 лет, а какой впереди год будет, урожайный или нет — не известно. Поэтому и дату обязательно указывала.

Сажала ароматные травы, которые в те времена были не частыми в наших местах. Это кинза, тмин, мята, мелисса, эстрагон, тимьян, любисток. Валериана одно время росла. Потом мама вывела это растение, т.к. все коты и кошки ближайшей округи приходили к нам и устраивали на участке свои разборки с тошнотворным мяуканьем. А вот яркий пример того, когда хочешь или не хочешь, а надо было срочно выполнить портновскую работу. Я училась в 6 классе и в День пионерии нужно было прийти в школу в юбке и белой кофте. Тут выяснилось, что я выросла из прежней юбки. Купить негде. Завтра в школу. Что делать? Мама сняла с меня мерку, а утром я пошла в школу в новой синей юбке в складочку.

Мама за многое бралась, многое у неё получалось, многое доставляло радость. И нас, своих детей и внуков, приучала к труду своим примером.
Благодарность маме за ее радушное понуждение к труду постоянно пребывает со мной.

Внук Саша

Бабушка меня всегда хвалила и никогда не ругала, очень по-доброму ко мне всегда относилась, интересовалась, как у меня дела. Шила для меня меховые шапки, писала мне поздравительные открытки, готовила жареную печёнку, собирала мёд. Когда внуков стало много, она нас с братом стала называть одним именем: Сашок-Максим. Всегда смеялась, что мы темные и смуглые: «из какой цыганской кибитки вы выпали»!

Внук Максим

Помню первое в жизни письмо, которое получил. Письмо от бабушки, с надписью на конверте — Максиму Кудряшову. Мне было, наверное, лет 7—8, и я очень гордился, что уже письма получаю. И сам писал бабушке письма, а она отвечала. Пример такой переписки ниже на фото.

Внук Дима

Каждый год летом я приезжал к бабушке в Мосолово. Бабушка была учителем по профессии, но для меня она была, прежде всего, учителем жизни. Кажется, она знала и умела делать всё.

Самый лакомый мёд был в её саду. Она умела ухаживать за пчелами. Самое сложное это процесс роения. Рой пчёл мог улететь в неизвестном направлении. В эти моменты бабушка была очень сосредоточена и переживала. Помню как выкачивали мёд из рамок. У бабушки это ловко получалось. А мы наслаждались медом и сидя на терасске ели его со свежими огурцами или просто запивали водой. Кто-то скажет: мёд сладок везде. Но для меня бабушкин мед остаётся самым вкусным из пробованных.

Летом, с братом Сергеем и деревенскими друзьями, частенько ловили рыбу в речке Непложа. Бабушка всегда подсказывала, какую рыбку лучше пожарить или сварить. Сколько класть соли для хорошего засола и каким образом сушить. Но чаще всего пойманная рыбёшка отдавалась коту Мурзику.

Летом бабушка нас привлекала к делам в огороде: поливать овощи, окучивать картошку, собирать колорадских жуков, пропалывать картофель и, наконец, выкапывать. Обычно урожай картофеля мы все вместе собирали за 2—3 дня, работали с раннего с утра и до полудня. К моменту уборки картошки приезжал д. Саша, он выкапывал, а мы собирали и в вёдрах носили поближе к дому. Бабушка была на огороде раньше всех. Помощники мы были не самые великие. Выходили на огород к 8 утра, а бабушка была там уже чуть ли не с 6 часов. К полудню наступала жара, а мы ждали бабушкиных слов «освобождения», чтобы быстренько перекусить жареной молодой картошечки и всем вместе отправиться купаться на реку Проню. Бабушка оставалась ждать нас дома.

Также помню, как бабушка давала ценные советы как отремонтировать старый колодец в саду, точить топоры и пилы, крыть крышу, городить забор. Она умела все. Но в первую очередь обращала наше внимание на то, как говорить (ладить) с людьми. Светлые чувства и воспоминания остались у меня о времени, проведенном в деревне с нашей бабушкой.

Внук Сергей
К сожалению, у меня не очень много конкретных воспоминаний про бабушку, больше воспоминаний про детство, неотделимой частью которого она являлась. Иногда мне кажется, что за три летних месяца в деревне я получал больше впечатлений, чем за оставшиеся девять месяцев в городе и школе.
Самое раннее воспоминание про бабушку Лену, которое я смог найти в своей памяти — это как она сидит под яблоней на заднем дворе, напротив кухни, где из двух старых газовых плит и нескольких досок было сооружено нечто вроде стола. Это было её рабочее место, там она делала всё, не требовавшее перемещения по участку: перебирала, мыла, чистила овощи, яблоки, грибы, пойманную Димой рыбу, сортировала собранный картофель на семенной и обычный, для еды и многое другое. Меня всегда удивляло, что яблоки по какому-то странному закону растут раз в два года. От кого-то я слышал, что когда-то давно летом были заморозки и с тех пор яблоки начали появляться через год, т.к. сил у деревьев перестало хватать на ежегодный урожай. Я даже думал, а что, если посадить новые яблони, будут они каждый год плодоносить? Но в год, когда яблоки вырастали, их было очень много, и при этом нельзя было опавшие яблоки оставить просто так лежать на земле. Их нужно было употребить в дело, с пользой. Поэтому мы с Димой и Олей их собирали, а бабушка, мама и тётя Лида мыли, чистили, обрезали и сушили их на солнце на больших железных подносах. Затем сухие яблоки складывали в тряпичные мешки и на два года у нас был источник и запас для компотов. И всегда, когда я приходил домой из школы, на плите меня ждала огромная кастрюля с компотом из сушёных яблок, либо с морсом из замороженной смородины, приготовленным мамой. У меня даже была отдельная большая кружка для этого напитка.

Вообще, я не помню, чтобы бабушка делала что-то просто так, без цели, без пользы, без толка. Если вечером смотрит новости по телевизору, то ждёт прогноз погоды для Москвы, и когда услышит про дождь, приговаривает: «Значит и к нам через пару дней придёт». Если какая-то вещь перестала работать — значит её надо починить. Если нельзя починить — надо приспособить для чего-то другого, для дела. Так, одежда у нас зачастую сначала носилась всеми поколениями, а затем переходила в разряд протирочных тряпок или использовалась для мытья полов. Вот и старая газовая плита стала подстолешником для уличного стола (и внутри неё, в духовке, удобно хранить что-то от дождя). Сначала я этому не придавал внимания, считая странным чудачеством, и только сильно позже понял причины и смысл этой бережливости.

Как-то летом перекрывали крышу на доме, где жила бабушка. Всей работой руководил дядя Саша. Также был приглашен опытный мастер Расходчиков Алексей Михайлович, который разъяснял и показывал тонкости дела. Не успели снять старое железо с одной части крыши, как стала приближаться черная туча, появился ветер, солнце исчезло и надвигалась темнота. Все, кто был занят крышей, стали опять водружать железо назад, чтобы как-то защитить дом от промокания. Еле-еле успели закрыть чердак, как заколошматил град. Днём стало темным-темно, как поздним вечером. В этот день работу на крыше прекратили. Такую тучу я видел впервые.

На другой день набили новые стропила и слеги, которые обили новым железом. Кажется, управились за 3—4 дня. В процессе работы, в один из дней, бабушка рассказала, как во время постройки дома было сложно найти строевые доски, и только по какому-то фантастическому стечению обстоятельств через знакомых удалось достать «горбыли» (полукруглые доски), которые стали основой для крыши. Тогда я начал понимать причины бабушкиной бережливости. Оказывается нужно было не только заработать деньги для покупки материала, но и найти, где его купить. Волей-неволей начнёшь ценить каждый гвоздик, каждую досочку. И, кстати, «горбыли», снятые со старой крыши, мы не выбросили, не сожгли, а из них повытаскивали гвозди и куда-то приспособили, на забор, наверное. И более-менее неплохие гвозди выпрямили для повторного использования.

Во время перерыва на обед бабушка часто вспоминала историю: «Раньше, в старину, когда хозяин нанимал работников, выбирая кого взять, а кого не брать, то вначале сажали их за стол, кормили и смотрели кто как ест. Тот, кто ест хорошо — значит и работать будет здорово». Я не знаю, была эта присказка способом мотивации накормить нас посильнее, или просто забавной историей, но во время приезда в деревню дяди Саши мы на строительстве работали очень усердно. Работы разные были. То где-то прибить доску, то дом покрасить, то отремонтировать или поставить новый забор (это мы всегда регулярно делали — со всех сторон городьбу городили), то новый туалет построить, то заменить в срубе колодца сгнившее звено. И бабушка всегда присутствовала, присматривала за ходом работы и подсказывала.

Я не помню у бабушки выходных. Каждый день она находила, что сделать в саду или огороде: следить ли за пчёлами, сажать ли, поливать ли, собирать колорадских жуков с картошки или пропалывать, собирать ягоды или варить варенье, засаливать огурцы или помидоры, и так далее, и так далее. Если на улице дождь, значит можно в доме перебрать семена или яблоки резать. Всё время в труде, без остановки, вплоть до очень преклонного возраста, удивляя нас этим. И даже когда здоровье уже не позволяло ей что-то делать непосредственно руками, бабушка всегда контролировала работу, а мама с тётей Лидой докладывали ей о том, что сделано: там посажено, здесь полито, а это прополото.

Насколько я помню, просыпалась бабушка очень рано, а ложилась спать примерно после вечернего выпуска новостей, читая вечером газеты и журналы, которые регулярно выписывала. Вообще, мы всегда все много читали. И если бабушкины журналы про пчеловодство и садоводство мне были не интересны, то найденную подборку старых журналов «Наука и жизнь» и «Техника молодёжи» мы с Димой в какое-то лето перечитали практически всю. А как-то мне попалась ну очень интересная книга про подростков, то ли взятая Олей в библиотеке, то ли бывшая у нас. И начав её вечером читать, я никак не мог остановиться. В это время я ночевал на терраске, и читал с включённым светом. Вдруг приходит разъярённая бабушка и ругает меня за то, что не сплю ночью. Пришлось выключить свет и пообещать лечь спать. Но книгу дочитал с фонариком под одеялом.

В раннем детстве, когда я был в деревне, мне очень хотелось уехать в город. Ведь в городе есть телевизор, компьютер и игры. А в деревне — страшные пчёлы в саду, необходимость собирать колорадских жуков и рвать сорняки. Однажды, когда папа уезжал в город, я сел к нему в машину на заднее сиденье, проводить и прокатиться до конца улицы, а он о чём-то задумался и не высадил меня там, где надо, остановился только когда я напомнил о себе. После этого случая у нас с Димой появился план как сбежать из деревни: тихо сесть в машину, не напоминать о себе до самой Москвы. Но, к нашему огорчению, несколько подобных попыток осуществить план побега успехом не увенчались. Однако, бабушка всегда говорила, что у нас сейчас самое свободное и вольное время, и будучи взрослыми мы будем часто вспоминать его. Бабушка сказала правду.

Одно из самых сильных воспоминаний из деревенского детства и чувства свободы — это наши с Димой исследовательские поездки на велосипедах в окрестностях села. Начинались они с Диминого увлечения рыбалкой, и мы с ним и другими друзьями изъездили Непложу вплоть до реки Оки — за деревню Заполье, в район Срезнево. Непосредственно рыбалка меня никогда не интересовала, но вот дух приключений завораживал, поэтому Дима меня даже прозвал «Сергей — лучший друг рыбака». Пока ребята ловили рыбу, я устраивал «лагерь», разводил костёр, на котором мы обычно жарили свеженаловленных карасей и щук. Один раз мы решили приехать на Оку к рассвету, и та поездка запомнилась прежде всего дорогой: чтобы быть вовремя мы проснулись в 3 утра, быстро собрались и поехали. Погода была совершенно безветренная и примерно на половине пути мы обнаружили, что едем в абсолютной тишине: если замереть и не дышать, то не слышно вообще никаких звуков. Вокруг темно, мы посреди поля, впереди нас ещё ждёт дорога мимо озера и через сосновый лес. И это оглушающее безмолвие! Постояв так несколько минут, мы бросились спасаться от этого жуткого наваждения, быстрее накручивая педали. По приезду к месту рыбалки Дима пробовал на Оке покидать спиннинг но, кажется, ничего особенного в тот день не поймал.

В другой раз мы исследовали подъезд к Оке в районе Муратово, и тут движущим фактором было иное Димино увлечение — фотография. В это приключение мы поехали днём, и скорее всего решение приняли спонтанно. По крайней мере именно после той поездки я сделал для себя вывод, что лучшие путешествия — незапланированные. У нас была подзорная труба, был фотоаппарат, поэтому мы намечали цели издалека и двигались к ним без карты, по наитию. Сначала увидели поле с тюками скатанного сена, затем где-то на горизонте приметили две церкви и решили подъехать ближе их сфотографировать. Первую церковь нашли непосредственно в Муратово. Там больше запомнилось, что реку видишь только в самый последний момент, у обрыва. А до этого дорога идёт немного на подъём и скрывает воду.

До второй церкви добирались долго, двигаясь вроде в правильном направлении, но в итоге оказались под обрывом берега, на котором стоит церковь. Сейчас по карте я нахожу, что это Воскресенская церковь в деревне Исады. С большим трудом взобрались наверх, несколько раз я думал что полечу вниз!

Сделали несколько фотографий, спустились и поехали дальше в поисках колодца или колонки для воды. Проехали одно село, другое… Дома с номерами за 200, 300! Что это за деревня такая? Шутили, что приедем куда-нибудь в Москву, но неожиданно для себя приехали в Старую Рязань! В которой уже бывали с родителями и понимали как оттуда доехать до Мосолова. Путь всё же оказался долгим и дома мы были после десяти вечера. Там нас встретили негодующая бабушка и расстроенная тётя Лида — они переживали о том, куда мы пропали. Но выплеснув эмоции и послушав наш рассказ о поездке, бабушка рассказала легенду про деревню Срезнево — дескать когда-то икона Божьей Матери «Споручница грешных» плыла по реке Оке и в месте, где пристала к берегу, её нашли и построили церковь. Конечно, мы вспомнили и рассказали бабушке с т. Лидой, что бывали в Срезнево, и запланировали ещё поездку и туда. Действительно, приехав по привычной дороге и более внимательно исследовав село, мы обнаружили церковь и музей академика Срезневского. Увы, музей был закрыт, а в церковь зайти мы не решились. Зато обратно проехали по свежепроложенной асфальтовой дороге через Пустополье, хоть и получился крюк в несколько километров. После этой поездки мы повторили её через год, уже с пересечением реки Оки по понтонному мосту и заездом в г. Спасск. Также исследовали другие направления от села Мосолово: ездили на восток — за вышку, вплоть до деревни Мышкар, где удивились отсутствию магазинов (там тогда я впервые узнал, что бывает такая «автолавка»), на юг — в сторону посёлка Лесной, на запад — вокруг озера у деревни Воружка и в другие ближние места. Но эти поездки мы совершали с расчётом вернуться домой пока светло, чтобы не волновать бабушку.

Прошли годы, я начал работать, приезжал в Мосолово всё реже, женился, переехал в Тушино в квартиру на 12-м этаже (доставшуюся от другой бабушки, Зины), началась самостоятельная взрослая жизнь. И с женой Аней мы приехали к бабушке Лене на её день рождения. Эта поездка отдельно запомнилась тем, как бабушка очень впечатлительно отреагировала на то, что мы живём аж на 12-м этаже! Она умудрилась передать свои эмоции настолько красочно, что я засомневался — а действительно не раскачивает ли нашу квартиру от ветра на такой верхотуре, не развалится ли дом во время грозы?
К сожалению, у меня не очень много конкретных воспоминаний про бабушку, больше воспоминаний про детство, неотделимой частью которого она являлась. И в этих воспоминаниях бабушка является образцом трудолюбия и прозорливости, строгости и заботы, мудрости и силы. Безусловно, часть этих черт характера она передала и мне, и таким образом всегда остаётся со мной рядом.

Внучка Оля

В год, когда я родилась, бабушке исполнилось 69 лет. В моих воспоминаниях она медленно ходит по дому, опираясь на принесенную из леса палочку, заплетает седые волосы в тонкую косу на одну сторону, и обязательно что-то перебирает своими сухонькими узловатыми руками. Каждое лето, сразу после окончания учебы, мы приезжали в бабушкин дом, а перед первым сентября уезжали обратно. И бабушка оставалась там одна, если только не считать кота Мурзика, который тоже обязательно выходил проводить нас в дальнюю дорогу. Через заднее стекло автомобиля можно было видеть ее фигурку и быть уверенной, что, пока машина не повернет на асфальтовую дорогу, она будет стоять на месте и смотреть нам вслед, тихо проговаривая себе под нос слова молитвы. Мне всегда было грустно уезжать из деревни. Казалось, что это так тоскливо — всю зиму оставаться там одной. Как только бабушка с этим справлялась?

С годами я поняла, что наоборот, это городская жизнь бабе Лене была не по вкусу. В старом покосившемся деревянном доме бабушка чувствовала себя свободнее, чем среди благ цивилизации, но в неродных стенах. До выхода на пенсию она работала учителем русского языка, и видимо, поэтому бабушку знали абсолютно все жители села Мосолово. Стоило только сказать, что я внучка Елены Васильевны или что я из дома у большого дуба, как все сразу понимали, кто я такая. Но еще большим уважением, чем среди соседей, бабушка пользовалась у окрестных котов. Каждый раз, когда в доме появлялась рыба, бабушка садилась на скамью у входа в сад, и принималась медленно соскребать чешую, радуя пушистые мордочки рыбьей требухой. Коты собирались вокруг нее словно в амфитеатре. Солировал, на правах хозяина, конечно же Мурзик, но каждому пришедшему доставалась своя партия.

Сама бабушка любила петь на застольях. Она рассказывала мне, что в молодости играла на гитаре, пока однажды её отец не отдал инструмент своим знакомым, решив почему-то, что им он будет нужнее. Играть стало не на чем, но любовь к этому инструменту бабушка в себе сохранила. Одним летом, когда я училась в последних классах, она попросила знакомую учительницу музыки из сельской школы заниматься со мной и братом. Брат сходил на занятие раз или два, а я тогда уже интересовалась музыкой и занималась с учительницей до конца августа, а осенью попросила купить мне гитару. Кстати, брат мне её тогда и купил, потому что он уже работал. Но сейчас, когда я занимаюсь музыкой, я вспоминаю и бабушку, и то, как она радовалась, когда я, сидя на терраске, плохонько играла самые простые мотивы популярных песен. Если жизнь после смерти существует, надеюсь бабушка слышит, как я играю сейчас.

Зинаида Васильевна, сестра Елены Васильевны

Воспоминания о сестре Лене. Довоенные годы. Лена учится в институте. Спим с ней на одной кровати. Лена что-то читает, занимается, а я еще дошкольница, по ней прыгаю, мешаю. Она строго говорит: «Повернись на правый бок и спи, спать надо на правом боку!» Я поворачиваюсь на правый бок и носом уткнувшись в стенку, засыпаю. И так это отложилось в сознании, до сих пор ложусь спать и думаю, что надо спать на правом боку и сплю на правом боку.

Началась война. Лена закончила первый курс института, учёбы нет, она работает учительницей в Липецкой школе. А школа какая? Изба с одной комнатой, учатся 1 и 3 класс с утра, потом 2 и 4 — после них, вторая смена. Я родилась в конце декабря, в школу не взяли, а подруги одногодки пошли в школу. Я нашла себе подруг на другом конце Лесхоза, и гуляю с ними с утра до ночи, домой не прихожу. Как сейчас помню, район назывался Обессиния, там была окраина, лесопилка. Что делать? Лена учит 1 и 3 классы. Она и говорит маме: "Давай отдадим её в школу, она походит и бросит". Так я пошла в школу. Дали мне листок из тетради в клеточку (он у меня и сейчас перед глазами) и карандаш. Закончились занятия и после школы мы с классом пошли в поле собирать колоски ржи, после уборки урожая — помогать для победы в войне. А колоски такие колючие! но собирали терпеливо. Я потеряла и листок, и карандаш… но школу не бросила и так осталась учиться. Мне было 6 лет.

Учусь. Зима. Подружки пришли, зовут на улицу гулять, а я сижу на печке и хнычу, надо читать в букваре рассказ «Зима», как сейчас помню, он короткий, строк 6, но ещё плохо знаю буквы. Лена говорит: Пока не прочитаешь рассказ без ошибок на улицу не пойдёшь и будешь сидеть на печке!». Я ревела, заикалась, что- то читала… А потом как полюбила чтение — читала все подряд, книги были. Это я к тому, что всему свое время.

Когда война закончилась Лена пошла учиться дальше, я училась в школе, у каждого пошла своя жизнь и интересы…

---

№149/05.06.2022/ Музыкальные хиты Голливуда

Недавно попал на концерт «Музыкальные хиты Голливуда», симфонического оркестра Москвы «Русская филармония», в Дом музыки на Космодамианской набережной. Голливуд — значит будет джаз, и первая вещь — поезд на Чаттанугу Чу-чу из к/ф «Серенада солнечной долины», прозвучала ударно. Особенно понравился дирижер, который как бы сам разгонял этот паровоз движениями рук, локтей, ног и головы, успевая даже подпрыгивать. Потом пошли саундтреки к фильмам «Вестсайдская история», «Эммануэль», «Миссия невыполнима», «Крестный отец», «Титаник», сериалу о Джеймсе Бонде, «Игра престолов» и другим. Это были музыкальные «визитные карточки» к самым известным голливудским фильмам, не обязательно американским. Не хватало только кадров из этих фильмов на заднем плане сцены, но и по звуку можно было примерно догадываться.

Ведущая перед очередным номером называла композитора и перечисляла награды исполняемой мелодии. Практически все авторы обладали Оскарами, Гремми, Золотыми пластинками и другими призами. Чтобы зрители понимали, что оркестр пустяков не играет. Хотя для смеха исполнили одну лучшую песню из худшего фильма с Брюсом Уиллисом. И песня прозвучала не хуже мелодий из фильмов, которые с наградами. Были и солисты, хорошо пела негритянка, с очень чистой русской речью (наверно, афро-русская), и сильным глубоким голосом. Под занавес исполнил номер дуэт скрипок-альтов, две молодые, стройные и красивые скрипачки, похожие друг на друга как сестры, сорвав овации зала. Все номера, и в общем, симфонический оркестр Москвы нам очень понравился.

Возвращались от Дома музыки пешком, по набережной, чтобы посетить Московскую книжную ярмарку на Красной площади. Шел и вспоминал, ведь в СССР был большой кинематограф, в котором органически сочетались талантливые, великие, а может даже, гениальные сценаристы, режиссеры, артисты и композиторы. Звучали по радио, на экранах ТВ и пластинках песни из советских кинофильмов, исполнялись концерты, слова и мелодии с экрана без задержек уходили в народ. Качество и уровень тех саундтреков не уступал, на мой взгляд, голливудским. При этом была и развивалась собственная, живая музыкально — песенная культура страны.

Но с 1991 года она словно оборвалась или отжила, возможно умерла. Хотя есть свои Кинотавры, доморощенные грэмми, красные дорожки, белые розы, статуэтки, лауреаты, шампанское, аплодисменты. И появился вместо режиссера продюсер. У нас есть даже непревзойденный во всех отношениях кинобарин Никита со своим киносоюзом, а он ведь мэтр, национальное достояние, играющий тренер, какого в других странах и быть не может. Но Никита есть, а кина нету. И за минувшие 30 лет так и не появилось, если не считать Брата, Ворошиловского стрелка и еще пары — тройки крепких, но все же средних по советским меркам картин. Остальной кинематограф — сплошные Сволочи, Подонки, Менты, Штрафбаты и прочие Бандитские Петербурги. И страшно вообразить, что будет, если собрать и прослушать в одном концерте все музыкальные звуки и песенки, испускаемые подобными шедеврами, вершиной которых является «Мурка». Монументальный, с претензией на топ-уровень, Дом музыки не перенесет такого представления…

В поисках причины такого положения с кинематографом надо вспомнить принцип Оккама и не умножать число сущностей. Причины одни и те же во всех случаях. Те же, что остановили отечественный авиапром, уничтожили национальную электронику и компьютерную технику, обезножили автопром, ликвидировали машиностроение, вычеркнули из планов и жизни страны целую отрасль производства средств производства (станков и машин для создания машин), перевели в низший класс отечественную авиацию и космос и т. д. Не говорю о слитых туда же образовании, здравоохранении и соцобеспечении. Тем самым, успешно провели деиндустриализацию и деидеологизацию страны, заодно из советского человека — творца сделали несоветского человека — потребителя. Чтобы был доволен, тем что есть, никуда без спросу нос не совал, верил и не мешал старшим товарищам и не спрашивал о том, что не положено, одновременно поддерживал политику партии и выявлял тех, кто не поддерживает, как 5 колонну.

Короткий ответ — во всем виноват Чуйбайс и мировая закулиса, которая отрыла глубокие траншеи по периметру границ и пытается нас остановить. С них и надо спрашивать. Длинный ответ также имеется, и он очевиден, хотя у каждого с вариациями. Это либералы, окопавшиеся во власти и мешающие 30 лет подряд правильно управлять страной, хватающие за руки и искажающие указания, решения и нацпроекты. Далее идут косяками иноагенты, которые поют с чужих голосов, производят фейки в индустриальных масштабах, и вредят, где могут. Не надо забывать и о коварном блогере, который вроде сидит, а самом деле расшатывает скрепы. И конечно, доля вины на рядовых, но несознательных гражданах, преступно не участвующих в регулярных сеансах психотерапии от соловьиных телепатриотов, продолжающих не понимать того, что им и не дано понять, при этом дерзко прислушивающихся к еще не закупоренным источникам ядовитой дезинформации и от этого начинающим сомневаться, выказывать недовольство, хотя бы нелояльным выражением лица, совершать другие мыслепреступления во вред. Между тем, задача и обязанность рядовых — быть тотально за, встать рядом с вождем, сплотиться и поддержать, в годину трудных испытаний, когда кругом одни злобные враги, когда только власть может вывести великую державу оттуда, куда она ее и завела, коней же на переправе не меняют. И потом, если не он, то кто, третий десяток лет другого коня в поле не видно…

Вот так и шел я по плиточной набережной, с нелояльным выражением лица, размышляя, что первично: указанные мыслепреступления или обстоятельства, их порождающие. Ничего путного не измыслил, хотя упорно пытался и шел долго. Наконец, вышли на Красную площадь, где колыхались балаганы книжной ярмарки. Число которых меньше, чем в прошлые годы, и толпа народу на площади заметно реже. Но с охраной все в порядке, и если вдруг произойдет мыслепреступление, будет кому отреагировать.

Наткнулся в одном из балаганов на стенд издательств Рязанской области. Долго смотрел и нашел книгу о Старой Рязани, ведь это родные края. Солидное издание, много страниц мелованной бумаги, цветные фотографии, масса рисунков, раскопки, реконструкция событий. Но цена шедевра оказалась неподъемной для пенса, решил поискать электронный вариант книги, он должен быть.

---

№148/31.05.2022/ Русскому народу нет переводу

По прошествии многих лет, вспоминая друзей и товарищей по учебе или работе, нет-нет, да и всплывет в памяти картина, чем впервые запомнился тот или иной человек. Особенно интересно, когда после этого прошло больше полувека, стерлись напрочь многие важные события, но ты отчетливо помнишь те поступки или слова товарища и, кажется, видишь его юношеское лицо и фигуру, при этом и сам на короткое время становишься восемнадцатилетним…

Вот каким метким словом среди студенческих друзей запомнился Коля Дорофеев. Дело было в первом колхозе, когда в сентябре 1966 года, после поступления в Радиоинститут, наша группа поехала на картошку. Первый колхоз — время первого знакомства и неизбежных рассказов студентов о себе и своей малой родине, кто откуда и чем интересны их края. Коля, описывая свою малую родину, городок Луховицы, выразился так, что у них через город течет такая хорошая речка, какой нигде больше нет. Отличная река, во, бля, какая река! Я не понял, чем же так хороша Колина река, и на это сильное выражение ответил, ну и что, у нас в Мосолово, тоже есть во, бля какая речка, целая Непложа! Коля не согласился, сказав, что их во, бля речку, никому и никакой другой реке не переплюнуть. Потом объяснил, что эта хорошая речка называется — «Вобля», и таким топонимом удивил меня. Вспомнил об этом через много лет, когда начал на машине из Мосолово ездить в Москву, и в Луховицах увидел это замечательное название скромной речушки, текущей через город — «Вобля». А запомнить помогли гаишники, одно время регулярно подлавливающие водителей за превышение скорости на подъеме от этой, во, бля, знаменитой реки…

Дом Николая в Головачево — обязательная остановка на наших маршрутах по дороге в Рязань, на встречу выпускников РРТИ. Когда все были в строю и при должностях, заезжали к товарищу на нескольких машинах и с водителями, чтобы не испытывать ограничений, если кто за рулем. Праздник День радио 7 мая начинали с утра пораньше в его деревенском доме, и каждый раз закусывали молодыми огурцами из собственной теплицы, выращенные руками Николая. И после Рязанских встреч заканчивали праздник заездом к Николаю на пути обратном, вечерним застольем. Не изменяем этой традиции много лет. Уменьшается только число участников, да и остающиеся по разным причинам обрели чувство меры, если не сказать — осторожности за столом, чем не все и не всегда в прошлом обладали.

Во времена студенчества Николай занимался гимнастикой, входил в институтскую команду и в целом, поддерживал спортивную форму. Эта закалка помогла ему увлечь сына, а потом и внука спортом. Они с помощью отца и деда дошли до мастеров спорта по настольному теннису. И Николай с ними иногда берет ракетку, сражается и побеждает своих друзей — пенсионеров, которые заметно помоложе его.

Отслужив двухгодичником в армии, ракетных войсках, Николай работал за заводе МАПО МИГ в Луховицах. Во времена СССР этот завод — филиал Московского авиазавода выпускал в год более 300 самых передовых на то время истребителей Миг-29, по самолету в день, а вся страна выдавала порядка тысячи самолетов в год. Луховицы были авиационной столицей страны СССР, вернее, одной из столиц. Сравним, сейчас вся великая Россия в год делает в десять раз меньше самолетов, чем один завод тогда…

Для истребителей Миг-23 и Миг-29 окончательная сборка и облеты проводились в Луховицах. Николай Николаевич работал на заводе по специальности, полученной в РРТИ, как инженер — наладчик авиационной аппаратуры. Квинтэссенция электроники и радиотехники на истребителях — это радиолокационный прицел, который изготавливал Рязанский приборный завод, где трудились такие же выпускники РРТИ. Ответственный, но и капризный в настройке прибор, с ним приходилось долго возится, чтобы довести до летной готовности, при этом требовалось показывать хорошие инженерные знания. И Николай показывал и делом доказывал в многочисленных загранкомандировках свои профессиональные знания и опыт наладки этого важнейшего прибора.

Было время, когда я оказался в таком состоянии, когда гораздо легче и проще молчать, чем говорить. Молчи, поддакивай или просто кивай головой, даже с друзьями, что я и делал в большинстве разговоров по телефону или при встречах. Но не с Николаем. Он звонил и разговаривал со мной, когда у меня было мало настроения и сил болтать по телефону. Его звонки, для пользы дела, заставляли меня собраться и отвечать, не сачковать, а включаться в обсуждение различных тем и сторон нашей жизни, отвечать и проговаривать свою позицию, без скидок на не могу или не хочу. Спасибо тебе, Николай, за внимание и помощь в подобном тренинге!

Николай возводил свое деревенское имение примерно в то же время, что и я, поэтому при встречах у него или у меня, мы делились своим опытом, обсуждали ошибки и просчеты строительства своих первых домов. Мы сами были архитекторами и прорабами своих строек, набивали шишки на голове и сверлили дырки в кармане. Вспоминаю, что иногда мы говорили, если бы пришлось строить еще дом, то сделали бы многое совсем иначе. Но давно уже стало ясно, что на следующий подобный подвиг сил, времени и средств нет, поэтому теперь помогаем детям, чем можем, в их домостроительстве.

В добавление к жилому дому и просторной усадьбе, особый дар и труд Николая Николаевича проявился в деле построения фамильного Дома, создания и взращивания своего семейного древа, клана, Домостроя. Умение понять и вовремя помочь детям и внукам, созвать на семейный праздник, позвонить и поинтересоваться делами потомков, сделать свой дом желанным местом сбора родных людей — на практике эта наука не всем дается. У Николая и его жены Любы это получилось. Как-то среди нас зашел разговор, Миша Гринин поинтересовался, кто из однокашников самый богатый. В результате всестороннего рассмотрения вопроса оказалось, что Николай, со своими тремя детьми, шестью внуками и уже двумя правнуками — самый богатый…

В 2022 году Николаю Николаевичу Дорофееву исполняется 75 лет. Желаем ему здоровья и долгих лет жизни, чтобы его род, семья, клан, были и впредь лучшим практическим доказательством, как надо делать жизнь, чтобы русскому народу не было переводу!

---

№147/23.05.2022/ Комсомолка, медалистка и просто симпатичная девушка

После окончания 11 класса средней школы, в 1966 году, я поступал в Рязанский радиотехнический институт. СССР в том году возвращался на 10-летнее школьной образование, и в стране было два выпуска — последние классы 11-летки и первые десятиклассники. Поэтому конкурс в РРТИ был большой, около 8 человек на место, а проходной порог по прошлому году (математика письменная/устная и физика) — 12 баллов. После первого экзамена, в вестибюле левого крыла института, на стенде с листочками оценок поступающих, смотрю результаты письменной математики и вижу против своей фамилии — удовлетворительно. Настроение упало, ведь надо будет получать 5 по устной математике (после письменного трояка — невозможно) или 5 по физике (сомнительно).

Но слышу среди абитуры у стенда разговоры, что трояк — это хорошо, смотри сколько двоек и каков отсев, конкурс упадет! Посмотрел на листки своей и других групп — неудов действительно очень много, около половины или больше вылетело после первого экзамена. На душе полегчало, однако ненадолго. Кто-то в толпе заметил, что конкурс после такого массового отсева может даже увеличиться. Причина такая, что в то время абитуриентам с медалями после школы нужно было сдать только один экзамен — письменную математику, сдал и ты уже студент. После этого сразу невзлюбил медалистов, хотя даже не знал и не видел ни одного и продолжил борьбу, ну медалист, погоди!

Конкурс действительно упал и мне медалисты, к счастью, не помешали поступить. На первом собрании нашей группы представили старосту — Елену Пожарскую: комсомолка, медалистка, спортсменка и просто стройная красивая светлая девушка с золотистыми волосами и с такой говорящей фамилией. Лена быстро вошла в контакт со всей группой, без нотки начальственного превосходства и без нытья несла дополнительную нагрузку старосты группы, да еще и старосты потока (6 групп). Хорошо понимала и исполняла непростую роль старосты в студенческом самоуправлении. Сама отлично училась, при этом помогала студентам, прикрывала при необходимости и всегда защищала их перед деканатом. Лена показывала высокий уровень в учебе и общественной работе на протяжении всех студенческих лет, за что получила Ленинскую стипендию. Такая стипендия в то время — не только заметные дополнительные деньги, но и престижное звание, свидетельство неординарной личности.

Моя неприязнь к медалистам на примере Лены рассеялась. Потом узнал, что в нашей группе было еще три студента, которые окончили школу с медалями. Они тоже не кичились своими прошлыми достижениями и никогда сами о них не говорили. Понимали, что в институте и в дальнейшей жизни, придется заново доказывать и регулярно подтверждать свой уровень знаний и умений.

На пятом курсе Лена вышла замуж за Виктора Яськова, студента нашей группы. Пара распределялась из верхней части списка выпускников, и выбрала Коломну, что было престижно и перспективно. Трудились они в КБМ, становились профессионалами — инженерами (не менеджерами) на предприятии Генерального и, несомненно, гениального конструктора, по фамилии Непобедимый. Под его руководством тогда были созданы действительно самые передовые и первые в мире системы ракетного оружия, причем без всякого импортозамещения, столь модного и лукавого слова в наше время. С болью вспоминала, как уничтожалась их продукция (ракетный комплекс «Ока»), обессмысливалось и разрушалось их КБМ, как горбачевские перестроечники изгнали из руководителей предприятия Непобедимого. Он новым хозяевам жизни оказался не нужен со всеми своими идеями и замыслами, и доживал свой век в единственной однокомнатной квартире, полученной за все его гениальные разработки…

Лена рассказывала, как в мрачные 90-е годы, когда рушились не только предприятия, но и человеческие судьбы и жизни, ей приходилось браться за любую работу. Полы ходила мыть в подъездах, лишь бы вытянуть семью и поставить на ноги своего сына. Который сейчас стоит очень уверенно на своих ногах, помогает родителям и радует маму детьми и внуками. При этом вспомнился случай, в котором принципиальность и решительность Лены проявилась для нас уже в студенческие годы. Мы в 1967 году после 1 курса, работали в студенческом стройотряде в совхозе Михайловском, строили коровник. Когда носили песок на носилках, кто-то из ребят (Миша Гринин?) упрекнул Лену, а значит, всех девчат, что они мало таскают. Лена восприняла это как оскорбление, и сказала обидчику, чтобы насыпал. Миша щедро нагрузил полные носилки песку, и она подняла их на пару с подругой. Более того, сказала, чтобы добавлял, и тот закинул еще несколько лопат. Девушки с напряжением держали тяжелые носилки, но когда Лена потребовала еще добавить, Миша одумался и испугался добавлять. Они перенесли груз и победили, потому что выдержали и не запросили пощады. Пример запомнился, такая она и по жизни, принципиальная, надежная и верная, которая не бросит и никогда не будет сдаваться.

Лена с Виктором участвовали практически во всех наших встречах на день Радио в Рязани и на дружеских юбилеях, празднованиях 50, 55, 60 и более лет. Время идет, но Лена — была и остается душой наших посиделок многие годы. Сейчас она хлебосольная хозяйка, каждый года принимает на свой день рождения теперь уже небольшое число остающихся мобильными бывших студентов. В прошлом году я увидел у нее на даче результаты консервирования помидоров, ряды закатанных банок на полке. Когда (как начинающий профи по засолке, но только огурцов) искренне восхитился такими красивыми 3-х литровыми банками, в прозрачном растворе которых виднелись аккуратные помидоры, листья хрена и смородины, стручки красного перца и зубчики чесночка, Лена тут же сняла лучшую банку с полки и вручила мне, чтобы учился. Как я ни отказывался, но пришлось принять подарок. Гость похвалил вещь, хозяйка немедленно ответила, так не часто бывает.

Вот такая у нас в группе 630 РРТИ и в жизни Лена Пожарская — Яськова, девушка, комсомолка, медалистка, Ленинская стипендиатка, русская женщина, мать, любимая бабушка и уже прабабушка своих детей, внуков и правнуков…

---

№146/14.05.2022/ Строчки, сморчки…

Мосолово, самый конец апреля 1959 или 1960 года, учился в 4 или 5 классе. В этот день стояла жара, 28 градусов, ватага ребятни с Прудовой пошла в Ржевский лес, на первую поляну. По дну мелкого овражка между первой и второй полянами бурно мчались последние потоки лесной воды, а на склонах еще лежали островки не стаявшего снега. Неожиданно на берегах этого овражка стали попадаться какие — то страшноватые на вид грибы, темно — коричневые, со складчатой шляпкой, покрытой землей и листьями. Такие я видел в первый раз. Но эксперт по грибам, дружок по Прудовой улице, Колька Федяев, уверенно определил их как сморчки — строчки, и сказал, что они хорошие. Эти необычные грибы привычно пахли грибами и я взял пару штук показать матери. Этот день запомнил точно еще и потому, что на обратном пути, когда совсем стало жарко на солнце, мы искупались (окунулись разок) в леденящей тело и душу воде Алтайского пруда, куда сбегал поток из леса.

Дома мама подтвердила, что это строчки, и на следующий день мы с ребятами пошли в лес и набрали, наверно, по ведру этих грибов. Мама рассказала технологию обработки грибов. Надо очистить и отмочить в воде несколько часов, промыть и потом еще очистить и порезать, выбирая иногда землю и ветки прямо из середины гриба. Затем варить — кипятить и промывать в двух водах. И только потом можно пожарить или приготовить суп. Готовые грибы по вкусу напоминали белые, чем и запомнились, как и муторной технологией приготовления.

Больше не приходилось ни собирать, ни угощаться строчками. В Мосолове они появлялись в конце апреля — начале мая, и на короткое время, примерно на неделю, когда мы обычно учились. Иногда их встречал на московских рынках, но никогда не брал, не хотелось так нудно с ними возиться, чтобы приготовить. Но во время встречи с друзьями в этом году на 7 мая, от них услышал, что в лесах пошли сморчки — строчки и захотелось еще раз вернутся в мосоловское грибное детство.

Отправился в лес днем, 8 мая. Народу в лесу и около него — никого, ни одной машины не видно. Куда идти, в какой стороне эти грибы могут расти, решил по принципу, наверное туда, где осенью росли другие грибы, опята. И не прогадал, набрал за пару часов примерно с небольшое ведро разного размера строчков, самый крупный был размером в шляпке сантиметров на 12. Грибы обработали сестры, Надя и Лида, с мосоловским детством, знающие от мамы, как такие грибы надо готовить. Получилось прекрасное жаркое, которое не замедлил опробовать и предложил столу. Но просвещенные и осторожные городские дети и внуки, и женщины вежливо уклонились от такого деликатеса. Мотивы и предостережения они добыли в интернете. Там прочитали, что грибки эти, оказывается, условно — съедобные и даже ядовитые, и никакое кипячение не разрушает грибной кураре, содержащийся в них. Хотя в том же месте есть и другие взгляды на сморчки, совпадающие с моими. Грибы безопасны и вкусны, но технология приготовления должна быть примерно такой, как рассказывала когда-то мама в Мосолове.

На следующий день, 9 мая, с утра услышал главное из телевизора: что агрессия это не агрессия, а полезная вынужденно — необходимая спецоперация. А что она проводится превентивно, но против плохих парней, то это хорошо, чтобы предупредить настоящую агрессию, т.е., реальную войну со стороны упомянутых и готовых вот-вот наброситься на нас плохих, которых поддерживает еще более плохой Запад, укорачивая и без того нестерпимо короткое подлетное время, о чем мы многократно предупреждали, но нас многократно не слушали. Я понял, что стал свидетелем появления на свет законченного шедевра военно — стратегической мысли универсального характера, которая, как вспышка молнии, одинаково хорошо озаряет, покрывает и направляет как процессы столкновения цивилизаций, стран и континентов, так и процедуры крышевания городских ларьков. Где-то далеко остались военные мыслители и практики, типа Лао-Цзы, Петра 1, Наполеона, Суворова, Гинденбурга со своими стратагемами. Долговременная политика, учитывая, сколько еще в разных концах планеты имеется плохих парней, которых нужно брать с упреждением, пока они не набедокурили, чтобы гордо нести справедливость и мир народам за пределы своего огорода…

И для лучшего усвоения услышанного, пошел опять за грибами, чтобы в свете обнародованных подходов, в лесной тиши еще глубже проникнуть в причины и следствия происходящего у б. братьев. Но лес быстро охладил кипение разума, взбаламученного столь оригинальной концепцией из первых уст, поэтому пришлось переключаться на поиск сморчков. Страсть возобладала, решил найти новые грибные места и вместо вчерашних кустов и полянок пошел на большой круг, рассуждая что грибам везде есть место. И крупно ошибся, на маршруте ни одного гриба, и пришлось после долгих хождений возвратился туда, где вчера собирал. Сморчки оказались эндемиками, предпочитали расти в строго ограниченном районе. Набрал больше вчерашнего, попался гриб — рекордсмен, с головкой на 15 сантиметров.

В лесу можно набрести на полянки с белыми грибами или с опятами, маслятами или чернушками, другими полезными грибами. Но есть и реально ядовитые делянки, встречаются целые мухоморные поляны, с разнообразными вредными для человека грибами. Когда таких вредных грибов становится много, они вытесняют из ареала обитания все полезные грибы, а сами царствуют. На таких полянках, среди разноцветных шляпок и распушенных нарядов на теле и ножках, глаз замечает один особый, черный согбенный гриб — самый ядовитый сморчок, закутанный в непринятые даже в мухоморном сообществе одежды. Но который главный в этой шайке мухоморов. Ребятами мы отфутболивали всю эту грибную нечисть, не разбираясь, мухоморы со сморчками, и дедушкиными табаками, сами веселились и в лесу давали место полезным грибам.

---

№145/08.05.2022/ Рязань, день Радио, 7 мая 2022 года

С увеличением километража на счетчике жизни к финалу увеличивается и частота появления значимых и связанных между собой событий в окружающем пространстве, в данном случае в персональных мирах выпускников РРТИ. В прошлом году отмечали 50-летие нашего выпуска, казалось совсем недавно праздновали 40-летний юбилей, незаметно проскочили 60 и 70 летние юбилеи самих выпускников. В конце десятилетия на подобные приятные случаи наложилась мрачной тенью эпидемия коронавируса, а потом, хуже не придумаешь — невойна 24.02.22.

В день Радио 2022 выехал из дому в 07.30 утра. Пробки начались незамедлительно. Учитывая заезды за друзьями, Мишей Грининым, Леной Пожарской и Колей Дорофеевым, в Рязань добрались только к 14.00, когда торжественная часть у РРТИ завершилась. И было что праздновать — 70 — летие со дня создания нашего Радиоинститута. Постановление Правительства СССР об основании РРТИ и одновременно еще Минского и Таганрогского радиоинститутов, с примерно аналогичным назначением и структурой было утверждено И.В.Сталиным. Стране тогда остро были нужны радио инженеры, для создания современной связи, радиолокации, приборной базы, вычислительной техники для ракетной и атомной промышленности, машиностроения, авиации, космоса и других народнохозяйственных и оборонных нужд. И советская власть тогда знала и умела, что надо делать — создавать собственную передовую радиоэлектронную промышленность, для чего в первую очередь массово готовить современные инженерные кадры. В отличие от дня сегодняшнего, когда фараонова власть с помощью заклинаний, танцев с бубнами и бормотаний об импортозамещении продукции (западной на китайскую, если продадут) делает вид, что решает проблему воссоздания уничтоженной этой же властью радиоэлектронной промышленности страны. При этом, на самом деле, решая единственно доступную для их понимания и выполнения задачу — распил бюджетных средств. А остальное останется за провозглашенным фараоном принципом «цап-царап», в формате действий мировых побирушек с подворовыванием то на Западе, то на Востоке, вот и вся отечественная радиоэлектроника.

РРТИ для Рязани стал катализатором бурного роста радиоэлектронной промышленности. Выпускники шли на радиозавод, электроламповый, САМ, приборный завод, конденсаторный завод, различные НИИ и КБ, НИИ ГРП, Красное знамя, Гранит, Орбита, Волна и в другие предприятия. Эти организации сделали город центром современной радиоэлектроники союзного значения. Не знаю точно, что с этими структурами сегодня, но думаю, о развитии уже речи нет, только бы выжить. Вспоминаю, что в 1968 году, когда проходили практику на Станкозаводе, нас знакомили с работой станков с передовым тогда числовым программным управлением (ЧПУ). Систему разрабатывали молодые выпускники РРТИ, ребята чуть старше нас. Очень впечатлило, как резец токарного станка, без токаря, по мере считывания программы, набитой на бумажной ленте, на глазах превращал металлическую заготовку в какую-то полезную деталь. Такие чудеса были 55 лет назад, и Рязанский станкозавод завод выпускал тысячи станков в год, включая обрабатывающие центры. Станки поставлялись и за границу. Женя Ковалев (Друг, как назвал его Миша Гринин) из нашей группы, мой сосед по комнате в общежитии, распределился на станкозавод в Ульяновск и устанавливал уникальные станки производства УЗТУС в Англии. Однажды Женя позвонил из Лондона среди ночи и своим английским ввел меня в ступор, я не мог понять, кто это, голос знакомый, а речь чужая. Такой уровень остался в далеком прошлом, потому что для цапцарапной технологии этой мощи, изобилия и фонтана научно — технологической мысли не нужно, как и инженеров, творцов нового, потому что все что надо — купим за границей или украдем.

А ведь радиоэлектроника сегодня — это как пулемет в прошлом, совершенное и решающее оружие защиты, независимости и развития государства. Вот как определенно об этом сказал английский поэт:
На каждый ваш вопрос у нас найдётся ответ:
У нас есть пулемёт, а у вас его нет!

В стране нет национального электронного пулемета. Есть много начальственных слов об импортозамещении, произнесенных за последние 20 лет, но до сих пор нет современной элементной базы, нет производства серверного и сетевого оборудования, нет отечественного софта для крупных баз данных и критических приложений, нет приводов и российской по происхождению робототехники, включая дроны, да и массового выпуска настольных компьютеров с айфонами и прочими гаджетами нет даже в зародыше. Спасибо фараону и его крестному отцу, старались больше 30 лет и у них неплохо получилось!

Торжественная часть закончилась без нас, но неформальный праздник нашей встречи продолжился в Горроще, в бывшем ресторане Отдых. Перед этим, по традиции, прогулялись по скверу перед зданием, прошлись по этажам института, заглянули на стадион. Заметил, что явление тотального «огораживания или озаборивания» докатилось, наконец, до РРТИ. Высоченная металлическая изгородь перед институтом, сварной забор пониже окружает стадион и бассейн РРТИ, и даже парк также оснащен подобной защитой. Зачем такую городьбу городить перед храмом науки и образования, не понимаю. Если только там, за забором, уже не храм…

Знакомых встретилось немало, но до ресторана дошли 9 человек: Володя Витязев с женой Аллой, Алла Уварова, Илья Фролов и наша группа 630 в составе Нечипоренко Виктора, Гринина Михаила, Дорофеева Николая, Пожарской Елены и меня. Привычные речи, воспоминания о годах учебы, тосты за здоровье и дружеские разговоры, тем более порядок уже обкатан годами. Обсудили кратко тему научных кадров и преподавателей в РРТИ, с чем большая напряженность, все держится на пенсионерах. Молодые ученые, после защиты диссертаций, не идут на кафедры, не хотят работать за ничтожные деньги и тупиковую перспективу.

В соседнем зале отмечали встречу выпускники РРТИ моложе нас лет на 15 — 20. Их было значительно больше и их тосты звучали энергичнее и громче, раздавались аплодисменты, что напоминало наши ранние встречи. Однажды, наверное на 30-летие окончания, в 2001 году, и мы крупно собрались в ресторане всем потоком (6 групп), было около сотни человек, настоящее массовое гуляние. Весело отмечали, ведь тогда мы были в том возрасте, когда все уже есть и все еще было впереди. Но время быстро прокатилось через нас, приглушив наши голоса, прокатится и для тех, кто будет после нас…

За разговорами и воспоминаниями быстро пронеслись часы пребывания в городе юности и молодости, в городе надежд и сильных впечатлений, в городе, связывающим наше прошлое с настоящим, что делает нас сильнее и мудрее, насколько это возможно. Опять не смогли навестить центр города, Подбелку, Соборную и Театральную площади, оставим это на следующий раз.

Спасибо Рязань, спасибо РРТИ!

Radik forever!

---

№144/28.04.2022/ Перед днем Победы 2022

---

№143/17.04.2022/ Цыганский табор

В середине 50х годов, летом, на пару — тройку недель, в Мосолово заезжал цыганский табор. Телеги с кибитками останавливались у Ржевского леса, разбивались шатры, по вечерам, да и днем, там горели костры. Женщины — цыганки разбредались по селу с мануфактурой и гаданьями, а то и побирались (и подворовывали по мелочам, что плохо лежит), в сопровождении кучи грязных, сопливых, одетых кто в чем, а то и просто голых цыганят. Мужики с серьгами в одном ухе днем в основном лежали у костра или рядом с шатрами, курили, играли в карты.

Помню, что цыгане из табора ездили по улицам, зазывали хозяек громкими криками «Ножи точить» и точили ножи, ножницы, топоры, наводили косы. Телега останавливалась на середине улицы, цыгане снимали с повозки ножное точило с несколькими кругами. Из домов приносили ножи и прочее на заточку, бородатый черный цыган раскручивал точило, летели снопы искр и вскоре заточенный до остроты бриты нож возвращался хозяйке. Все были довольны, особенно пацаны, которые удивлялись этим технологическим чудесам.

Матери и бабушки строго наказывали нам, ребятишкам, в лес не ходить и к табору не подходить, а то цыгане могут украсть ребенка и сделать из него цыгана или цыганку, чтобы потом посылать побираться. Поэтому призывы «Ножи точить» немножко пугали, вдруг цыгане не только украдут, но и сразу зарежут ребенка остро заточенным на точиле ножом. Мы побаивались и в Ржевский лес не ходили, но купаться в Таранов пруд между ветлечебницей (старой барской усадьбой) и лесом, ходили, не взирая на предупреждения.

Перед тем как занырнуть в холодную зеленую воду, босоногая мосоловская ребятня раздевалась. И не только до трусов, но и в зависимости от возраста, до гола, оставляя в своей кучке майку, трусы, рубашки и сандалии, если были. Вот однажды, после такого заплыва, выбравшись на берег, мальчишки не досчитались у себя в кучках, кто майку, кто рубашку, и даже трусы пропадали. Брали не всю подряд одежду, а ту, что поновее. Кто украл, сомнений не было, хотя и прямых доказательств тоже, что виноваты цыгане, но нескольких их пацанят видели около нашего берега. Пошли было к табору, но у шатров находились только взрослые и никаких цыганят, не с кого спрашивать. Поэтому пришлось смириться, и оставлять караульщиков около одежды, когда купались. Об этом инциденте осталась в памяти дразнилка, что-то вроде «Бамбула, трусы стянула». Когда табор съезжал, все — взрослые и дети вздыхали с облегчением, и Ржевский лес вновь становился родным.

---

№142/13.04.2022/ Тихий ужас…

Внимая ужасам войны,

При каждой новой жертве боя

Мне жаль не друга, не жены,

Мне жаль не самого героя…

Увы! утешится жена,

И друга лучший друг забудет;

Но где-то есть душа одна —

Она до гроба помнить будет!

Средь лицемерных наших дел

И всякой пошлости и прозы

Одни я в мир подсмотрел

Святые, искренние слезы —

То слезы бедных матерей!

Им не забыть своих детей,

Погибших на кровавой ниве,

Как не поднять плакучей иве

Своих поникнувших ветвей…

Н. А. Некрасов

---

№141/09.04.2022/ Кто виноват?

К старости люди готовы, без длинных рассуждений и мучений, давать однозначные ответы на непростые вопросы, которые ставит жизнь. Еще бы, на 8 или 9 десятке лет, такой груз опыта и мудрости накапливается за плечами, с которым не страшно вести диспут не только с молодежью или со знакомыми, но и в любой другой аудитории, включая самые высшие, конечные инстанции. Тем более, когда регулярно, в ежедневном режиме, заряжаешься свежей информацией, а заодно и глубокими мыслями, от вечерних, теперь скорее круглосуточных, телевизионных соловьев, которые (с экспертами, конечно) наглядно и толково объяснят, что происходит и кто есть ху в мировой политике и почему фараонова страна всех сильней.

Тема невойны в формате специальной операции на полях бывшей братской территории остается актуальной в пенсионерской среде. При встречах разговор, спустя некоторое время, обычно выруливает к последним событиям на незалежной, и люди начинают рассуждать и давать ответы на извечную пару русских вопросов, кто виноват и что делать.

Недавно такая беседа произошла у меня с другом — пенсом Станиславом. Посетовав на трудности быта, все дорожающие продукты и товары, на скачущий доллар, немного порадовавшись страданиям наших миллиардеров, яхты которых подзадержали в разных теплых морях, но предчувствуя надвигающийся апокалипсис, Станислав определенно и недвусмысленно сказал: спецоперация правильная, Россия не виновата, а во всем виноват Байден, мы там с Америкой сражаемся! Американский Баден — старикан забывает слова, путает имена и спотыкается на трапах, а туда же лезет, лишь бы нам навредить. Не то, что наш молодой фараон. Я слегка опешил от такой глубинной правды — матки, но в ответ добавил, поддерживая разговор, что и Эйзенхауэр тоже во всем виноват. Собеседник сначала согласился, но затем исключил последнего их виноватых, справедливо заметив, что тот давно уже вышел на глубокий постпенсионный режим. Разговор ограничился обсуждением кто виноват, и хорошо, что до выбора пути — что делать — в этот раз не дошли.

А задуматься есть над чем, кроме ужаса текущих боев и смертей, что будет отдельной темой военного трибунала. Когда закончится этот кошмар, встанет вопрос, кому платить за разрушенные города и заводы, потерянный бизнес собственников и уничтоженные рабочие места и потерю квартир и жилых домой, гибели социальной инфраструктуры. А также за то, что более 4-х миллионов жителей стали беженцами и нашли приют в Европе, за что пока платят принимающие страны. И здесь не получиться, что победитель никому ничего не должен и получает все. Будут судить и требовать репараций от агрессора, независимо от того, выиграет он или проиграет. И здесь не отмахнуться невнятным блеянием, что нас никто не слушал, мы предупреждали, что если бы мы не начали, то они бы все равно напали и т. д.

Надо тут вспомнить историю с Ходорковским и с присвоенной им общенародной русской нефтью. Вместо того, чтобы национализировать компанию и вернуть эти богатства народу, власть в начале 2000-х годов провернула хитрый ход (как ей казалось) с прокладкой Байкалфинансгрупп, перекинув в себе на карман собственность Юкоса. Но бывшие владельцы не прошли мимо этого финта, и в результате многолетней серии международных судебных процессов, Россия оказалась должна платить 50 миллиардов долларов. Эту за свою же нефть.

Собственники разрушенных промышленных гигантов, типа Азовстали, из все той же тесной группы, что и владельцы Юкоса, пойдут по накатанной дороге международных судов. Картина ясная, пришли освободители, которых не ждали, все разрушили и на месте предприятий теперь сплошные руины. И нет никаких сомнений выиграют, потому что Запад истолкует вопросы собственности и потерянной выгоды как надо, потому что по-другому здесь не истолкуешь. Неважно, как это будет называться, репарации или возмещение ущерба, цена вопроса взлетит до многих сотен миллиардов долларов. Добавит немало к этой сумме средства на восстановление городов (тоже сотни миллиардов USD) и счета за приют беженцев, которые непременно выставят.

Фараон путем своих хитрых внеземных стратегических планов не только уронил страну в дикость, но и подвел народ к тому, что он будет платить непомерную плату десятилетиями, все больше погружаясь в трясину отсталости, мракобесия и нищеты, во всех сферах науки, производства, технологии, образования, медицины. Уровень жизни остановился и двигается только вниз. И не надо думать, что вместе с народом будут страдать фараон и его приближенные. Они найдут выход для себя всегда, и у них прикопан в заначках не один миллиард, чтобы сильно не переживать от конфискации наворованного на Западе, который еще до конца и не конфисковал, а за соответствующую долю и простит все, когда ситуация успокоится.

Конечно, не только лишь все (В. Кличко) пенсионеры успеют ощутить на себе плоды войны с Америкой на речке Кальмиус. Им телевизор объяснит и поможет понять, как мы всех победили. Пенсионеры свое отжили и ничего не решают. Но их дети вкусят по полной программе, и внукам достанется.

---

№140/01.04.2022/ Турнир в стиле blitz

Мой брат — завоеватель.

В стране у нас теснота.

Чужой страны захватить кусок —

Старинная наша мечта.

И брат захватил геройски

Кусок чужой страны:

Длины в том куске метр семьдесят пять

И метр пятьдесят глубины.

Б.Брехт.

Практика захватов кусков (своей? чужой?) земли началась давно и продолжается между русскими братьями уже второе тысячелетие. Рюрик, Олег, Святослав, Владимир, их потомки во Владимире и Москве, широко разбрелись по бескрайней русской равнине. Созданные ими древнерусские княжества, прото или квази государства, отличались кровавыми междоусобными схватками, подтверждающими научную истину, что в природе внутривидовая борьба принимает обычно более ожесточенные формы, чем межвидовая. Так и бились братья столетиями, ослабляя друг друга, на радость многочисленным захватчикам.

С началом централизации земель, от Московского царства к Российской империи, внутренние битвы сошли на нет, страна развивалась и народ разливался по бескрайним просторам на Восток, Юг и Север. До тех пор, пока не разразилась 1-я мировая война и 1917 год не потряс страну, с отпадением земель и народов. Но новая империя, в форме СССР, железными обручами сковала территорию и сохранила единство, что принесло победу в жестокой 2 мировой войне и выход на уровень второй из двух мировых сверхдержав. Время шло, неожиданно грянул 1991 год с парадом суверенитетов и страна вновь посыпалась. Каждый князек отхватил свой удел, на котором первые, вторые и третьи секретари в одночасье стали президентами, с гимнами, флагами и почетными караулами.

В приоритетном порядке эти секретари (ума палата) дорвались до денег и стали делить в свою пользу общее наследство внутри, становясь долларовыми миллиардерами и набивая персональные карманы на 10 поколений вперед. Затем обратили внимание на соседей, бывших братьев, и тут проявились на картах неправильные границы, которые надо срочно изменить, для чего отхватить кусок земли соседа. Понятно, что при этом обнаружились также неправильные жители, которые нуждаются в немедленной коррекции в национальном, ментальном и языковом отношении, чтобы было как у людей: один вождь, один народ, один язык и тогда все будет ОК. Разорив одну империю, новые вожди принялись воздвигать собственные империи…

---

№139/07.03.2022/ Бывшее нельзя сделать не бывшим

Когда с человеком происходит несчастный случай или тяжелая травма, приступ опасной болезни или другая личная беда, возникают вопросы, которые сводятся к тому, почему это случилось именно с ним, можно ли было избежать случившегося и что делать дальше. Вспоминаются детальные обстоятельства ситуации, просматриваются развязки, в которых существовал другой, благоприятный исход, встают вопросы, почему же не выбрал правильный путь. Человек думает, случайным ли было это событие или дело давно уже вело к такой развязке и т. д.

Такие терзания и душевные муки тревожат пострадавшего, не дают покоя, думы об этом мешают выздоровлению. Хочется забыть факт случившегося, сознание выталкивает эту беду из головы, ну не было этого! Получается забыть, когда человек спит, но по пробуждении опять в голове все тот же хоровод черных мыслей. Муки постепенно начнут спадать, пока он сам или с помощью близких людей не придет к простому, но суровому выводу: бывшее нельзя сделать не бывшим и надо с этим жить дальше, если можешь, извлекая уроки на будущее…

И со страной может случится подобное. Например, внезапное нападение смертельного врага. В тот же день, от имени страны и обращаясь к народу вождь произносит суровые, ясные и недвусмысленные слова. «Братья и сестры, к вам обращаюсь я, друзья мои. Сегодня, без объявления войны, немецко-фашистский враг у ворот. Ни шагу назад. За Волгой для вас земли нет» и подобные выражения. Вводится военное положение, промышленная база перемещается на Восток. Страна превращается в единый лагерь, вводится семидневная рабочая неделя, ворам и олигархам, мародерам и дезертирам пощады нет, создаются штрафные роты и т. д. Вождь из Ставки в ежедневном режиме управляет фронтами и заводами, налаживает международные связи с союзниками, от которых получает помощь. Информбюро доводит до граждан в ежесуточных сводках обстановку на фронтах, люди понимают, что происходит. Неимоверными усилиями и жертвами всей страны враг остановлен и отступает, и вот уже наши в логове зверя, капитуляция врага, слезы и радость в день Победы!

Но коллективная ответственность граждан за страну существует, хотя и не каждым признается.

Страна не может сделать такое бывшее — не бывшим, пробуждение будет тяжелым…

Вспоминаю историю, о которой неоднократно рассказывала мама, когда делала мне внушение, чтобы держал язык за зубами. Как мой дед, Василий Семенович Чебаков, чуть не стал врагом народа. Во время войны дедушка отмечал на карте линию фронта, слушая сводки Информбюро, которые каждодневно зачитывал Левитан. Линия постепенно приближалась к Москве, захватывала и Рязанскую область. Бдительный сосед неоднократно забегал к деду в дом, видел эту карту, интересовался и задавал вопросы. Через некоторое время сосед написал донос в НКВД, о том, что В. С. Чебаков отмечает на карте положение фронта, значит, поджидает немцев. Ждет в глухой деревне из 20 домов в рязанских лесах, где жил в эти годы дед.

Разбираться с доносом на место приехал оперуполномоченный НКВД, знакомый деда, земляк по деревне Пустотино. Он посмотрел карту, на который были отметки положения линии фронта на конкретную дату, поговорил с дедом и понял, что это был обыкновенный донос. Сосед завидовал деду, его пасеке и меду, что помогало семье пережить военное лихолетье. Дед почитал этот донос, они обсудили ситуацию, попили чайку, оперуполномоченный счел этот донос фейком, уехал и никакого дела не открыл…

---

№138/04.03.2022/ Ломать не строить…

Сегодня, 04.03.2022, отключили сеть. Объявили его врагом и зарубили, потому что у нас операция. Событие ожидаемое, но все же надеялся, что не так мгновенно власти это сделают — сломают виртуальный мир многих миллионов человек. Для них — это легко. Позади 12 лет жизни в этой среде, к чему привык и не хотел искать другие площадки, которые за это время регулярно появлялись в сети. В сети было накоплено много материала, текстов и фотографий, без которых уже кажется не обойтись, но теперь придется обживать новую среду. Как погорельцы, потерявшие прежнее жилье, начинают практически с нуля строиться на новом месте, так и я приступаю к обживанию этой платформы.

Самая ценная часть архива в сети — это записки пенсионера о своей малой родине, селе Мосолово на Рязанщине, о детстве и юности, о родителях и друзьях, о годах учебы в школе и институте, последующей работе, о событиях в стране, в общем, об обыкновенной жизни рядового человека. Вести дневник начал в 2018 году и за эти годы таких записей накопилось 137. Первые 88 записей составили первую книгу воспоминаний «Под хештегом #мосолово», которую издал в 2020 году и раздарил родственникам, друзьям и знакомым. Книга размещена по адресу:

https://ridero.ru/books/pod_kheshtegom_mosolovo/

Сейчас готовлю материал для второй книги. Опыт ведения дневника показал, что важно и интересно получать реплики друзей, что позволяет уточнять и делать более качественных записи. Данная статья как продолжение записок идет за номером 138 и она у меня первая на Телеге. Пока друзей — подписчиков у меня немного, но есть понимание, что этап привлечения аудитории придется проходить, что этот путь непростой, но дорогу осилит идущий…

---

№137/26.02.2022/ Конец зимы 2022 года

Утром 25 февраля было минус 5, снежный наст лежит плотно, решил выйти на лыжах. Отправился в полдень, светит яркое и теплое солнышко, тишина и благодать. Лыжи сами бегут и по лыжне, и по целине, хороший денек. Но, кажется, этот день уже — закрытие сезона, потому что прогноз показывает на дальнейшее тепло. Иду, скольжу, загораю, но из головы не выходит происходящее вокруг.

---

№136/23.02.2022/ А наши не придут?

А наши не придут… Такое время ныне — Не тот сегодня год, война совсем не та. Никто не слышит глас, взывающий в пустыне. Да и пустыни нет — сплошная пустота.
Андрей Шигин

Рязанский радиоинститут, конец 60-х годов, студенческое общежитие №2 факультета автоматики на Братиславской. Время завершения зимней сессии, сдачи зачетов и экзаменов за текущий семестр (декабрь — середина января) разительно отличалось от начала нового семестра (конец января) активностью на кухне. В первом случае по вечерам на газовой плите одиноко кипятились чайники, студенты накачивали себя крепким чаем, когда готовились к экзаменам, а денег, да и продуктов уже ни у кого не оставалось. Когда же народ возвращался после короткого зимнего отпуска, на кухне картина менялась: жарилась на сковородках картошка, шипела яичница, в кастрюлях закипали куры, варились пельмени и готовилась прочая снедь, так что свободную конфорку приходилась ждать.

Из дома после каникул студенты привозили съестные припасы — картошку, лук, сало, мороженных кур, банки с солеными огурцами и помидорами и т. д. За окно через форточку подвешивали сетки с продуктами. Иногда этот традиционный припас разнообразился особенными деликатесами. Такой праздник однажды устроил Миша Гринин — наш профорг и мастер раздавать клички, как внутри нашей 630 группы, так и за ее пределами. Например, в нашей группе он наградил студентов новыми именами: Интеграл (Толя Лаухин, который, спасибо тоже Мише, имел и запасную кличку — Гриша), Чекист (Саша Нежданов), Дед (Валера Дедковский), Друг (Женя Ковалев), Брат (Витя Фурсов), и даже Опасность (Илья Рабинер). Меня назвал почетно — Мосолов, видимо, я тогда уже начал прославлять родную деревню. И сам не остался в стороне — разрешил, а может и приказал, себя называть Батей. А также обосновал намерение быть профоргом группы, сказав, что до института работал на заводе и профсоюзные дела знает, в отличие от нас, школьников.

На этот раз гостинцы из Мишиного родного дома на Брянщине включали несколько банок соленых белых грибов и закатанную 3-х литровую банку жидкости приятно малинового цвета. Поначалу эту емкость приняли за сок, но там содержалась настойка спиртовой эссенции крепостью 80 градусов. Под такую роскошь живо начистили и пожарили пару сковородок картошки с салом и пиршество началось! Эссенция — выше любых коньяков, под стать выпивке была и закуска, чудо — грибы и чудо картошка. Как положено, пошли разговоры о родных местах, воспоминания о детстве, о родителях. Белые соленые грибы — невиданное для Мосоловских краев дело, потому что в наших лесах белых обычно было немного, их сушили или тут же варили. А в Мишиных банках находились исключительно шляпки молодых, небольших белых грибков. Удивлялся, потому что понимал, сколько же времени и желания нужно было родителям Миши, чтобы насобирать и приготовить такое богатство.

И Миша рассказал коротко о своих краях и семье, в том числе, что его родители партизанили в Брянских лесах. Он сослался на известный телефильм, наш советский первый 4-х серийный блокбастер из 60-х годов, «Вызываем огонь на себя». И отметил, что его отец и мать воевали в том партизанском отряде, который громил вражеский аэродром в г. Сеща, откуда летали немцы бомбить Москву, о чем повествовал фильм. Все смотрели этот телефильм, поэтому после таких слов мы пропитались уважением к боевому поколению отцов и подняли тост за родителей Миши Гринина.

На такой спонтанный праздник в небольшую комнатку студенческого общежития набивалось по 6—8 и больше человек. Даже не знаю, как мы там помещались, но в веселой компании и за хорошими разговорами всем было уютно. Когда сейчас с друзьями углубляешься в воспоминания об этих вечерних посиделках, так и кажется, что вот-вот откроется дверь и войдет кто-то из наших ушедших друзей. Например, Гриша или Друг, Чекист или Дед, или еще кто-то. Войдут, удивятся и скажут: ого, тут у вас праздник, что пьем и чем закусываем, подвиньтесь — и мы раздвинемся и найдем старым товарищам место и рюмку. Но наши не придут, и мы не соберемся так уже никогда…

Будто вчера это было, хотя промелькнули уже много десятилетий. В 21 веке мы каждый год, в день Радио 7 мая, приезжаем в Рязань, на встречу выпускников. В этот день я с утра по пути заезжаю за Михаилом Ивановичем Грининым, с нами обычно на встречу едет и его жена — Светлана. В дороге туда и обратно разговариваем, размышляем о прошлом и настоящем. Однажды Миша, вспоминая родителей, их боевую партизанскую юность, сказал, что у него есть книги о Брянских партизанах, как создавались отряды и как воевали с врагом, в том числе, рассказывалось о родителях Михаила Гринина. Я прочитал эти книжки, написанные командирами боевых партизанских отрядов, Ф. С. Данченковым и А. А. Пижуриным.

Авторы, совсем еще молодые офицеры Красной армии, попавшие в окружение при стремительном наступлении немцев летом — осенью 1941 года, на своем примере показали, как становились советские люди партизанами. Какие были варианты: а) прятаться по чердакам и заимкам, б) пойти служить немцам или в) драться против захватчиков. Выбор непростой, и люди вели себя по-разному, героев было много, но и предателей было немало. Каждый решал за себя сам, кем стать. Костяком отрядов становились попавшие в окружение офицеры и солдаты, которые, без команды из Москвы, собирали и готовили оружие, создавали партизанские отряды и уже к зиме 1941 года начали лесную войну против врага. К ним присоединялись местные жители, коммунисты и комсомольцы, советские работники. Немцы стояли под Москвой, выходили на Волгу, к Сталинграду, «было все на кону». Но бойцы верили в Красную армию, ждали, когда придут наши, и партизанскими атаками приближали Победу. Страна выходила из тяжелейшего положения, связь с Москвой и радиостанция в отряде установилась с лета 1942 года. Тогда же партизаны регулярно начали получать самолетной доставкой оружие, боеприпасы и медикаменты, и отправлять раненных на Большую землю. До этого времени боевые операции и координация велись только на местном уровне. Русские люди в оккупации ненавидели немцев, но больше даже предателей, холуев — полицаев, старост, и судили их по законам войны. И это была не бессильная ненависть, а творческая сила, помогавшая в тяжелых условиях воевать и побеждать врага. Отдавая порой свои молодые жизни…

В книге отдельная глава посвящена партизанской семье Грининых — отцу и маме, дедам и дядьям Миши Гринина. Грининских партизан было 7 человек. Описываются партизанские времена, боевые операции, военный быт, в каких условиях жили и воевали с врагом, как надеялись и ждали наших освободителей, бойцов Красной армии. Михаил Иванович вспоминал слова мамы, которая в свои 18 лет стала агентурной разведчицей и партизанской связной. Какой-то бдительный односельчанин пронаблюдал частые отлучки ее из дома и донес. Молодую девушку, девчонку, арестовали, держали о допрашивали сначала в тюрьме в г. Сеща, потом передали в лапы гестапо в Смоленск, где она перенесла и пытки, но враги ничего не добились. Мама рассказывала, как она и другие юные девчонки проносили мины на Сещинский аэродром, пряча их в густых волосах высокой прически. Несли свою смерть на голове, в прямом и переносном смысле. Эти магнитные мины потом чехи и поляки (аэродромная обслуга вермахта, тоже смертельно рисковали) крепили к Юнкерсам, вылетающим на бомбежку Москвы. Тогда делали общее дело. В полете раздавался взрыв, бомбардировщик падал и враги находили свою могилу на русской земле. Вот такая была степень доверия между русскими и чехами и поляками, а равно и ненависть к захватчикам.

Награды СССР родителям Михаила Ивановича. Отец, Иван Михайлович Гринин, правительственные награды: два ордена Отечественной войны 1-ой степени, медаль «За отвагу» и Юбилейные. На трудовом фронте: Орден «Знак почёта», " Почётный железнодорожник», медали» За трудовое отличие», «Ветеран труда». Иван Михайлович, а в то далекое время просто Иван — молодой парень, был ранен в бою с карателями, но на Большую землю в Москву отказался лететь, хотя самолет По-2 специально прилетал за раненными, лечился в партизанском отряде. Мама, Гринина Екатерина Трофимовна, правительственные награды: орден Отечественной войны 2 степени, медали: «За боевые заслуги» и «За отвагу».

Вот я и думаю, что было бы, если те офицеры в окружении не взялись бы за оружие, если бы будущие родители Михаила Гринина (а им не было и 20 лет) не пошли в партизаны, если бы тысячи простых советских людей в тылу врага не поднялись бы на смертельную битву с захватчиками, если бы миллионы граждан страны на фронте и в тылу не жертвовали всем, включая свои жизни, для Победы,…

К\ф Фильм «Вызываем огонь на себя» повествует о реальных событиях времён Великой Отечественной войны, происходивших в 1942—1943 годах в немецком тылу на Брянщине. Родители Михаила Гринина входили в число прототипов героев этого фильма. Фильм размещен по ссылке https://www.youtube.com/watch?v=WYWjVP8KGlM.

С Днем Советской Армии и Военно-морского флота!
Светлая память Героям Великой Отечественной войны!

P.S. Прошли годы. Россия из советской стала антисоветской, ныне в чести другие герои, критерии отваги и мужества также изменились. СССР устанавливал памятники на родине Героев. Сегодняшние обладатели высших наград не ожидают подобной признательности государства, а сами себе ставят памятники, кто на что способен. В виде гигантских дворцов и обширных имений, замков и вилл, яхт и персональных самолетов, золотых унитазов и коллекций швейцарских часов, подводных дискотек и прочих необходимых вещей. Размещаются эти памятники в России, но больше — за кордоном, непосредственно в логове врагов (партнеров), в Лондонградах, Майямах и прочих Куршавелях.

Яркий, но далеко не единственный пример, это герой России, руководитель госкомпании. Данный эффективный менеджер берет (сколько совесть велит, мог бы и больше) только зарплатой в миллиард рублей в год (под 3 млн. руб. в день), не считая других доходов. Это коррупция нового типа, законная коррупция, легитимный грабеж народа правящей верхушкой. При этом надо понимать, с какой целью награждают главных паразитов званиями героев и их моральный уровень. Их награждают для того, чтобы эти субъекты по закону налоги не платили с честно присвоенных денег…

Остается только вопрос, если сейчас в стране такие Герои, так какие же у нее сегодня предатели?

Ирина Есина

Александр Иванович, спасибо за рассказ, очень нужный и важный для всех нас. И проблема, которую вы поднимаете, волнует и болью отзывается в сердце. Но сегодня будем чествовать героев и настоящих мужчин, мужественных и честных людей. С праздником вас!

Лидия Харламова

Спасибо за смелость, спасибо за правду, за патриотизм!

Владимир Безруков

Привет, Александр. Герои и предатели. Меня сталкивала судьба и с теми и с другими. Всегда волновал момент истины — тот момент, когда человек становился либо тем, либо другим, т.е Героем, либо предателем. А кем были мы с тобой в 1991 году?
Мы, грамотные, знали, что при капитализме одни (большинство) живут впроголодь, а другие (меньшинство) их грабят и имеют доход 3 и более млн. в день. Знали и согласились. На кухнях мы порой ворчали, Пеняли Брежневу, стране. Но кто же ждал такой печали, Что нынче по уши…?

Александр Кудряшов

Владимир Безруков. Именно наше поколение и проморгало страну, если не сказать хуже, и 1991, и 1993 и 1996.

Лариса Савчук

Очень интересный рассказ! И всегда радуюсь, удивляюсь и восхищаюсь, Саша, твоей памяти, сколько ещё там можно «накопать в её лабиринтах»! С праздником настоящих мужчин и мирного неба всем над прекрасной планетой Земля!

---

№135/13.02.2022/ Если судорога, втыкай булавку в ногу…

Среди рек моего детства на первом месте всегда будет Непложа, потом идут Проня и Ока. Как ездили на Проню, написал в #Мосолово №134, здесь расскажу об Оке.

Мне 10 лет, лето 1958 года, закончил 3 класс школы. На каникулы в Мосолово приехал из Ленинграда двоюродный брат Юра. Потом своим ходом из Рязани (расстояние 85 км), поразив нас, на велосипеде прикатил мой дядя со стороны бабушки, Витька Варфоломеев, по кличке Наполеон. Оба ровесники, на 4 года старше меня. Каждый день по два раза, с утра и после обеда, отправлялись купаться на запруженную Непложу и загорать на зеленом лужке, ближе к плотине, в конце Колбасиной улицы. По мне — так Непложа была верхом летнего водного счастья для ребятни, но не для моих старших родственников. У них и вызрела идея поехать на велосипедах купаться на Оку, в Шилово, за 25 километров от Мосолово.

Собирались недолго, проверили и подтянули велики, взяли ключи и ремонтные комплекты, чтобы заклеивать камеры, если проколешь. Брат Юра, кроме того, взял пару довольно крупных булавок из бабушкиного ящичка и заколол их себе и мне на трусы. На мой вопрос — зачем, он ответил, что если на реке ногу сведет судорогой, то камнем пойдешь ко дну, и надо сразу иголку воткнуть в ногу, после чего судорога отпустит. Спросил, а как глубоко втыкать иголку, и Юрка сказал, чем глубже, тем лучше, но хотя бы на половину булавки.

Велокомпания подобралась с Прудовой. К нам примкнули Коля Сокол, Тявитя, Коля Федяев и еще кто-то. Отправились в поход с утра, поехали вдоль шоссейки Москва — Куйбышев, еще старая дорога была. У меня из головы не выходили слова брата «камнем на дно» и «втыкать наполовину булавки». Неизвестно, что хуже, и то и другое страшно. Возникали и другие, связанные с этим нехорошие мысли. Что какое судорога еще не испытывал, но после таких вводных был уверен, что в этот раз на Оке в Шилове обязательно ногу сведет, а после камнем на дно пойдешь, если не успеешь иголку поглубже в ногу воткнуть. При этом понимал, что Ока по ширине и глубине это не Непложа…

Добрались до пересечения шоссейки с железной дорогой, около деревни Крутицы. Вдоль пути тянется хорошо накатанная тропка, решили ехать по ней, тогда уже точно попадем в Шилово. И верно, эта тропинка, хотя и не везде хорошая, но довела до рабочего поселка Шилово, такое тогда было название райцентра. От вокзала покатили вниз и вышли на Затон и вот уже Ока. Обширный песчаный пляж, на берегу несколько перевернутых железных барж, около которых положили велосипеды и разделись. Старшие решили переплыть Оку. В сознании стоят слова «камнем на дно» и «втыкай булавку до половины». Наступал момент истины, но можно еще поплескаться у берега, не переплывая…

Тут брат Юра показал неординарные организационные способности и по-честному спросил у нас, малолеток, кто будет переплывать Оку. У ребят в трусах не было заколотых булавок, их не беспокоило, что делать, если камнем пойдешь на дно. Поэтому согласились все и мне отступать было поздно. Потом командир объявил порядок пересечения водной преграды. Указал ориентир выше по течению на том берегу, куда надо грести, назначил себя головным заплыва. Наполеона поставил замыкающим, и предупредил, чтобы никто не отставал и не перегонял. Мне сказал, чтобы я плыл прямо за ним.

Выждали, когда на реке ни сверху, ни снизу не было видно никаких барж и кораблей и вошли в воду. Ширина Оки в этом месте и в то время была 150 — 200 метров, сразу почувствовал течение большой реки. Я держался за братом, не отставал. Юрка греб не спеша, часто переворачивался на спину, проверить отряд пловцов, и спросить меня, как я держусь. Я держался, но нагрузка все же была немаленькая и требовалось хорошо напрягаться, чтобы не отставать. Дурные мысли о судороге и о булавке, которую втыкать до половины, выскочили из головы.

Как мы ни старались грести выше, нас сносило. И вот другой берег, на котором никакого песка, а грязный ил, крутой подъем и кусты. Нашли все же место, где пристроились всем отрядом и передохнули. После чего по берегу через кусты продрались выше по течению и поплыли обратно в том же порядке, через реку к велосипедам. Я радовался, что переплыл, появилась уверенность, что никакая судорога со мной не приключится, а главное, не надо втыкать булавку в ногу. Потом немного поныряли в волнах от кораблей, их в то время много ходило по Оке и знакомым путем отправились в обратное путешествие. Вернулись в Мосолово уже под вечер. В этот день проехали порядка 50 километров и с учетом плавания по Оке, с такой нагрузкой оставалось дома поесть хорошо и лечь пораньше спать. Утром болели ноги, но чувство победы над рекой и гордость собой были сильнее…

В жизни я узнал все же, что такое судорога. Не на озерах, морях и океанах, в которых довелось плавать, а в центре Москвы, в бассейне Чайка. Возраст под 70 лет, наверное годы сказались или не размялся, но неожиданно, в спокойном заплыве, на водной дорожке тяжелая судорога свела ногу. Казалось, боль пронзила все тело и никаким усилием воли было не разогнуть закаменевшую ногу. Если бы была булавка под рукой, не раздумывая бы воткнул в спазмирующую мышцу на внутренней стороне бедра. Догреб до поручней у борта бассейна на мелкоте и с большим трудом восстановил порядок в ноге. После чего, осторожно ступая, отправился в сауну, прогреться и передохнуть от этой аварии. При этом с улыбкой вспомнил о давней Шиловской булавке, которую надо воткнуть в ногу до половины…

В Шилове работал главой района (или как эта структура называлась) долгие годы, с 1987 по 2020 односельчанин, ровесник, выпускник Мосоловской средней школы 1965 года, муж моей одноклассницы Ларисы Зайцевой, Василий Михайлович Фомин. В 90-х годах встретились с ним, посидели в его кабинете за рюмкой, повспоминали школу, друзей. В это время в районе как раз шла предвыборная кампания по выборам главы. Василий Михайлович посетовал: понимаешь, Саша, район не на кого оставить, толковых людей нет. И, как ответственный человек, не бросил район, еще лет 25 отработал во главе администрации…

Владимир Безруков

Как же здорово оживила рассказ интрига «камнем на дно». Читаешь с нетерпением, — чем-то эта затея малолетних любителей приключений кончится? Слава Богу всё обошлось. А рассказ запомнился.

Анна Сапрыкина

Смелые, сильные, отважные ребята вы, похоже, были. Оку переплыть. Да в таком возрасте! Не шутки. Характер, однако!

Александр Кудряшов

Был бы ещё смелее, если бы не напугал брат Юра судорогой и последствиями. Дети по неведению бывают смелым…

---

№134/08.02.2022/ С сыновьями на велосипедах на Проню

В человеческом сознании единицы хранения — места, где бывал, люди, с которыми встречался, события, в которых участвовал или наблюдал со стороны, различные объекты и предметы и т.д., все они связаны друг с другом, напрямую или косвенно, через соседние объекты и фрагменты воспоминаний, начиная с ранних детских лет и до финала. И если не спеша потянуть за какое-нибудь событие, оставшееся в памяти, то к нему начнут присоединяться, нанизываться как бусинки на нитку, имеющие отношение случаи, действия, места и имена, окрашенные тогдашними переживаниями и впечатлениями. Все связано со всем и образует единую сеть, общее информационное поле, внутренний интернет, размещенный в одной голове. Затронь с одного конца воспоминания — тут же или спустя время отзовется с другой стороны, а порой послышится, откуда не ожидал. Пока голова откликается, вытягивай и наматывай на прялку виртуальную пряжу прошедшей жизни, поднимай из прошлого хорошее, при этом не избегай, но и не замыкайся на негативе, твори собственные миры на пути обратном. Припасов в памяти от таких занятий точно не убудет. Настроение же определится тем, какую интерпретацию придать добытым фактам, а это зависит от настроения, которое влияет на отбор фактов и т. д.

Вот на какую цепочку ассоциаций навела предыдущая заметка об истории наших краев, #Мосолово N133 и приведенная в ней карта.

Глядя на карту, вспомнилось, как в начале 60-х годов, школьниками на велосипедах добирались из Мосолово вдоль Непложи, до впадения нашей речки в Оку. Навигаторов тогда не было, но мы твердо знали, что Непложа где-то вольется в Оку, эта точка и была целью экспедиции. Такое путешествие в неведомое пробуждало интерес. Ехали, не отрываясь далеко от русла речки. Проезжали деревни Фролово, Заполье, Слободу, Тайдаково и Срезнево, в котором Непложа сливается с Окой. Осталось в памяти натоптанные тропинки, спускающиеся к речке от деревень, к местам, где бабы приходили на дойку коров. Место дойки — это луг или песчаный пляж на берегу Непложи, на который пастухи пригоняли стадо. Коровы лениво лежали, бабы доили своих кормилиц и уходили с ведрами молока домой. Тропинки эти на подъеме пересекались с грунтовой дорогой, накатанной до пыли телегами и автомашинами, соединявшей смежные села по течению реки. И так по всему пути, спуски и подъемы по аккуратным тропинкам и пыльная грунтовка, так похожая на знакомую дорогу между Мосолово и Пустынью. В Срезневе, где прибавившая в ширине Непложа впадает в Оку, мы искупались, порезвились в быстрых волнах этой большой реки и уже знакомым путем возвратились домой. С тех пор запомнились пейзажи лугов, стада коров и коз, тропки к реке и грунтовка, хорошо приспособленная для велосипедной езды, хотя и пыльная. Осталась в памяти и с годами становилась все красивей эта картина, так что захотелось, чтобы и мои дети получили подобное впечатление с детства и на всю жизнь.

Когда уже мои дети вошли в мой тогдашний возраст, эти воспоминания побудили предпринять экспедицию вдоль Непложи с сыновьями на велосипедах. Дело было в конце 80-х годов. Я купил и привез к лету в Мосолово три одинаковых складных велосипеда «Кама», сделанных прочно, с широкими шинами и с намеком на вседорожность. Сыновьям неоднократно рассказывал о своем путешествии вдоль Непложи, они тоже загорелись. Но перед стартом решил все же провести разведку, посмотреть самому, чтобы не путаться и не терять время, когда стартуем. Доехал на велике до Фролова и начал спускаться к Непложе. Старые тропинки едва проглядывались, грунтовая дорога была вся в разбитых колеях, зарастающих травой. Видно, что по этим тропам и дорогам нечасто ходили люди, ездили телеги и машины. Такими путями крутить педали даже на «Каме» нелегко. И главное, ничем не подтверждалась прежняя идиллическая картина речки, берегов, зеленых лугов, коров и баб, идущих на дойку и с ведрами обратно. Куда делись эти красивые пейзажи, мимо которых проезжал тогда, не понимаю. Помыкался и понял, что привести в эти места детей — только испортить настроение им и себе. Этот маршрут пришлось отменить.

Но есть же другие интересные места в наших краях. Например, река Проня у деревни Засечье. Красивые места, песчаный пляж, пойма на стрелке Прони и Оки, плотные заросли ежевики на другом берегу. Гоняли туда на велосипедах мальчишками купаться, переплывали Проню и в кустах у берега собирали ежевику, главным образом, себе в рот. В 1980 году открыл заново для себя этот райский уголок, и каждое лето на машине приезжали туда с детьми, сестрами, племянниками и друзьями. Путь от Мосолово до Засечья километров 15, по Куйбышевскому шоссе на Москву. Надо свернуть направо перед Сушками и по асфальтовой дороге, под уклон быстро докатить до берегов Прони, до оборудованного пляжа, с лодками, раздевалками и грибками. На машине — минут 30 до места, а сколько будет на велосипедах с детьми — подростками, неизвестно. Я был уверен, что одолеем это расстояние вместе с детьми, хотя и немного сомневался, хватит ли сил на обратный путь. Сыновья, Саша и Максим, конечно, не догадывались о длине и трудностях дороги, но готовы отправиться в это путешествие.