Петра

Памяти любимой мамы —

Усачeвой Зои Ивановны.

Книга является художественным произведением. Любое совпадение мест и событий, а также сходство имен и персонажей с людьми как ныне живущими, так и ушедшими — случайны и являются плодом фантазии автора.

Отзыв о книге можно оставить на личном сайте автора: www.dobraya-alla.ru

— Не грусти, — сказала Алисa. — Рано или поздно все станет понятным, все станет на свои места и выстроится в единую красивую схему, как кружева. Станет понятно, зачем все было нужно, потому что все будет правильно.

Льюис Кэрролл
«Алиса в стране чудес».

Василий Митрофанович остановил машину у подъезда и придирчиво взглянул на Петру.

— Дочка, может быть, с нами на дачу, на все выходные? На природе выспишься, молочком тебя деревенским отпоим. Глядишь — и цвет лица изменится, и улыбка вернется на место. Ну что ты будешь делать дома одна?

— Не беспокойся, не буду одна — я завтра в Бельгию лечу, на переговоры, — ответила Петра.

— Так праздник завтра — День независимости, какие переговоры?

— Это у нас праздник, в России. А в Бельгии — будний день, пятница.

— Ясно. Снова работает, когда нормальные люди отдыхают, — проворчал Василий Митрофанович.

Петра чмокнула его в щеку и вышла из машины.

— Клавдии Ильиничне — привет. До понедельника!

Петра вошла в квартиру, бросила портфель на пуфик и взглянула в зеркало.

— Прав Митрофаныч — видок не самый свежий…

Из комнаты, потягиваясь, выплыла Монро, подошла к хозяйке и, мурлыкнув, потерлась о ногу.

— Надо, Моня, заставить себя отдохнуть. Вот вернусь из Брюсселя, и будем отдыхать, — поглаживая кошку, обещала Петра.

Она подошла к холодильнику, по пути включив пультом телевизор. На дверце желтел стикер с надписью, выведенной заботливой рукой Клавдии Ильиничны: «Петра, если не хочешь окончательно испортить желудок, пожалуйста, поешь».

Петра открыла холодильник. Оглядев пластиковые контейнеры с едой, она вытянула один и прочитала на нем следующую записку: «К перцам добавь сметаны и посыпь зеленью».

«Ох, Клавдия Ильинична — как с ребенком», — улыбнулась Петра.

Фаршированные перцы и ровные бочонки молодого картофеля пахли изумительно и были еще теплыми.

«Значит, занесла недавно. Когда успевает приготовить. На обеде в офисе перцев, вроде не было, — вспоминала Петра. — Или я не обедала? Точно — я же ездила на встречу, перебив аппетит кофе».

Петра выложила пару перчиков на тарелку, наполнила бокал красным вином, и устроилась за круглым столом в гостиной.

По телевизору шла программа «Уж замуж невтерпёж».

«Вы знаете, а я Вам верю», — говорила ведущая главной героине — ухоженной даме за сорок. — Вам, действительно, намного сложнее найти партнера, чем женщине со средним достатком. Мужчина с меньшим доходом Вам будет не интересен. С ним будет не комфортно. К примеру — Вы, наверняка, привыкли летать бизнес классом, а он, в лучшем случае — эконом, а то и поездом. Да и позволить он себе не сможет многое из того, что для Вас — норма. Но, к сожалению, и мужчины Вашего уровня — тоже не вариант, потому что они ищут себе двадцатилетних и хотят еще ребеночка в новой семье».

Зазвонил домашний телефон.

— Здравствуйте, Вас беспокоят из программы «Уж замуж невтерпёж», — картаво произнес голос подруги Марины.

— Вы хотите сделать мне предложение? — подыграла Петра.

— Да, — продолжала Марина. — Я приглашаю Вас в ресторан и не переживу, если откажетесь.

— Я не откажусь ни в коем случае. Я очень хочу, чтобы вы были живы и здоровы, — засмеялась Петра.

— Привет, дорогая. Сижу в одиночестве в столь прелестный летний вечер и слушаю о безнадежном положении лучших женщин России. Ни те им не походят, ни другие, ни богатые, ни бедные. Беда-а-а…

— А тебе-то что расстраиваться, Марин? Ты определенно в составе лучших женщин России, но замужем.

— О да! И ты точно знаешь цену моему замужеству. Порой думаю — лучше бы я была одна, тогда остался б хоть какой-то шанс на счастливую жизнь.

— Снова поссорились?

— Да пошел он, даже говорить не хочу. Видимо, так не бывает, чтобы и в работе везло и в личной жизни. И ты этому, кстати, яркое подтверждение.

— Ладно, Маняш, перестань. Не всё так плохо.

— Не всё! И это так вдохновляет! — саркастически воскликнула Марина. — Еще добавь, что и на нашей улице перевернется грузовик с пряниками. Кстати, про пряники. Так как ты смотришь на то, чтобы поужинать в приличном месте?

— Смотрю с удовольствием, — убирая в холодильник тарелку, ответила Петра. — Я только что замахнулась на фаршированные перцы нашей тети Клавы, но съесть еще не успела, ты опередила своим предложением. Мы на самом деле не виделись целую вечность. Куда пойдем?

Они сидели на летней площадке кафе с красивым видом на канал. Из окон одного из залов второго этажа доносились звуки фортепиано. Дневная жара уступила место вечерней прохладе и люди потянулись на улицы, в рестораны и кофейни.

Вертляво сновали услужливые официанты. Ресторан рассчитан не на средний класс — меню недешевое, обстановка пафосная, но посетители заглядывали разные.

Ухоженные девушки парочками потягивали кофе и тонкие сигаретки. Было понятно, что они пришли сюда не ужинать, а знакомиться с мужчинами, которые могут себе позволить здесь ужинать ежедневно.

— Хорошая здесь кухня. Дорого, но вкусно, — с наслаждением закурив, произнесла Марина.

Главный врач и владелица наркологической клиники даже не пыталась бороться с вредной привычкой.

«Во мне должно быть хоть что-то отрицательное. Иначе я раньше времени попаду в рай, а мой ненаглядный муженек получит свободу и мое наследство», — говорила Марина.

«Ходячий оксюморон» — так она прозвала своего мужа за вечное противоречие со всем миром и с самим собой в частности. Марина замужем уже двадцать лет, но, кажется, ни одного месяца не была довольна браком.

— Крест это мой, что ли, Петь? — вздохнула Марина. — Не поверишь, он до сих пор доводит меня до истерики с пол-оборота. Его в очередной раз уволили с работы, так он теперь весь день играет в «танчики», в сети. Представляешь, какой козел? Убила бы!

Марина с силой хлопнула ладонью по папке с меню.

Анорексичного типа девушка за соседним столиком вскинула тонкие бровки в знак неодобрительности столь открытому выражению эмоций.

— Ладно, проехали. Ты говорила, что летишь в Бельгию? — спросила Марина.

— Завтра, на один день. В субботу уже буду дома. Надеюсь, что лечу не зря и покупка чешской франшизы состоится.

— А если и не состоится, так хоть отвлечешься от московской суеты. — Марина говорила и постоянно поглядывала в угол зала. — Слушай, тебе не кажется, что рядом с нами происходит нечто не совсем законное?

— Кажется, Марин. Когда ты выходила в туалет, я слышала о чем говорил по телефону тот узколобый, с глазками-щелочками, что напротив тебя. Если я все верно поняла — сейчас приедет клиент, за дозой.

Официант с важным выражением лица принес кофе. В это же время на входе появился хмурый детина неопределенного возраста. Судорожно осматривая зал, он дрожащей рукой вытирал со лба пот.

— Ты права. Пришел. Вот же мерзавцы! — воскликнула Марина.

Узколобый услышал ее возглас и заинтересованно посмотрел в их сторону.

— Хоть они и обеспечивают меня работой, но, поверь, зная в кого превращает человека этот бизнес, я бы их своими руками давила, — со злостью сминая окурок в пепельнице, добавила Марина.

Можно было выйти за территорию ресторана, сесть в машину и сделать все тихо, но дилеру явно нравилось сбывать товар на глазах у изумленной публики. Судя по манерам, он чувствовал себя героем боевика, готового к стычке с полицейскими. Но появления полиции не предвиделось и он, не стесняясь, возбуждал свое хилое воображение.

— Совсем обнаглели, никого уже не боятся, — прошептала старушка, предлагающая парочкам цветы.

Петра, сделав вид, что собирается звонить по телефону, повернулась и быстро сфотографировала продавца.

— Петра, ты с ума сошла? — перешла на шепот Марина. — Мы же сейчас до дома не доедем…

Петра, поняла, что совершила абсолютно бесполезный поступок. Что можно доказать фотоснимком? Это же не видео.

— Ты права. Что это меня дернуло. Просто взбесило, совсем распустились. На самом деле никого не боятся. Хотелось хоть как-то их припугнуть, — произнесла Петра, бросив гневный взгляд на дилера, который откровенно разглядывал ее, зажав зубочистку мелкими кривыми зубами.

— Главное, чтобы теперь у них не возникло желания припугнуть нас. Так, все! От греха подальше, выдвигаемся отсюда. Будьте добры, счет, пожалуйста, — крикнула Марина официанту.

Петра чувствовала, как маленькие злые глазки буравили спину, когда они с Мариной шли к выходу. От его взгляда по коже шел холодок, неся с собой ощущение настоящей опасности.

«Черт меня дернул», — снова подумала Петра.

Она открыла машину и обернулась. Дилер попрощался с детиной и тоже вышел из ресторана. Он стоял рядом с черной, тонированной БМВ, уткнувшись в дисплей телефона. Больше не глядя на Петру, он, вместо имени нового контактного лица записывал в телефонную книжку номер ее машины.

Поездка в Брюссель не принесла ожидаемого результата. Переговоры с владельцами Клуба закончились лишь подписанием договора о намерениях и обсуждением условий возможного приобретения чешской франшизы. Главное из них — начало активной деятельности юридического лица на территории Чехии.

Петра занесла в квартиру дорожную сумку и, бросив ключи на комод, нажала на кнопку автоответчика, до отказа забитого сообщениями.

Она не сразу поняла, что за грязь льется с магнитной ленты, но когда связала ее с ситуацией в кафе, снова ощутила тот самый холод, предвещавший большие неприятности.

До омерзения ласковый голос не просто угрожал, а под хохот на заднем плане в мелких подробностях рассказывал о том, что он проделает с ней при встрече.

У Петры запылали щеки. Она с силой ударила по кнопке, удалив все сообщения. Уже намыливая в ванной руки, Петра поняла, что секунду назад стерла доказательства.

«Если это не прекратится, надо идти в полицию. Только с чем идти — со смазанным фото на телефоне? Вот же, сглупила. Ладно, может, успокоятся», — надеялась Петра, протирая влажной салфеткой телефон, будто желая смыть с него позор принятых звонков.

В дверь позвонили. Петра вздрогнула и от неожиданности выронила плоскую трубку. Та громко ударилась о паркет.

«Почему не в домофон?» — мелькнула мысль.

Теперь в дверь теперь стучали, негромко, но настойчиво.

«Фу, нервы ни к черту. Это соседи, наверное, потому и без домофона», — подумала она.

На всякий случай, пробравшись боком к дверному глазку, Петра взглянула в него и отшатнулась.

На нее смотрели маленькие глазки-буравчики.

— Что вам нужно? — произнесла она дрогнувшим голосом.

— Не «что», а «кто», дорогая. Конечно, ты. Открывай.

Его голос был настолько нежным, что если б не смысл слов, можно было подумать, что мужчина просит любимую жену открыть ему дверь.

— Уходите сейчас же или я вызову полицию!

— Ха-ха-ха! Полиция, детка, тебе не поможет. Открывай дверь, поговорим, посмотрим фотографии. Не бойся, будет не больно, возможно даже — приятно. Очень…

Петра метнулась к телефону и начала судорожно набирать «02». Никаких гудков. Петра потрясла трубку и услышала, что внутри корпуса перекатываются детали. Достав мобильный, она набрала номер телефона консьержа.

Снова длинные гудки. Ну, конечно — она забыла. На доске, в холле первого этажа висело объявление, что в эти выходные консьержа не будет.

В дверь по-прежнему стучали. Но не откровенно — слегка постукивали, будто скреблись.

«Кому позвонить?…», — пульсировала мысль.

Снова набрав, теперь по мобильному, полицию Петра, послушав короткие гудки, сбросила вызов.

«Надо предупредить Марину. Может ей тоже звонили? Нет, вряд ли. Она бы уже сообщила, и не только мне. Да и уезжала она на такси, так что пробить ее адрес они не могли».

Петра все-таки набрала номер подруги. «Вне зоны». Набрала домашний — длинные гудки.

«Наверное, на даче. Она говорила, что уедет. Ладно. Надо успокоиться».

Петра несколько раз глубоко вдохнула-выдохнула, и снова прислушалась к звукам.

Движения за дверью, казалось, прекратились. Но подойдя к окну, она увидела тонированную БМВ. Ту самую, в которую садился узколобый из кафе. Жуткие глаза за дверью принадлежали ему.

Чувствуя нарастание дрожи в коленях, Петра на цыпочках вернулась в прихожую и прислушалась. Тихо. Наверное, ушли. Она посмотрела в глазок.

Он был заклеен чем-то зеленым, похожим на жвачку.

«Хулиганство какое-то!» — подумала она возмущенно, хорошо понимая, что ситуация выходит далеко за рамки обычного нарушения.

«Ладно. Надо успокоиться и подумать. Успокоиться и подумать».

Петра снова подошла к окну. Черная БМВ стояла на месте, из приоткрытого окна струился сигаретный дымок.

Еще раз, уже без особой надежды набрав телефон полиции, и снова услышав короткие гудки, Петра в сердцах бросила трубку на диван.

— Да что это я! — осенило ее. — У меня же квартира на вневедомственной охране! Ну, конечно — позвоню, приедут дежурные и этих придурков, как ветром сдует!

Она еще раз потрясла и попробовала включить пострадавшую трубку домашнего телефона. Наконец, та ответила неуверенными гудками. Аккуратно сжав корпус руками, Петра набрала номер пульта.

— Алло!

— Добрый день, я шестнадцатая, — бодренько ответили на другом конце.

— Девушка, это «Лотос пятьсот одиннадцать». Пожалуйста, послушайте — мне нужна Ваша помощь! В моем дверном замке кто-то копается.

— Квартира в данный момент сдана на охрану? — уточнила оператор.

— Нет, вы же слышите, телефон работает. Но кто-то пытается войти.

— Если квартира не сдана, я не имею права высылать к вам наряд. Обращайтесь, пожалуйста, в полицию!

— Я не могу до них дозвониться! — в сердцах воскликнула Петра.

— М-мм, — прозвучало в трубке. — Хорошо, давайте так: Вы сейчас мне ее сдадите, и если кто-то войдет, то она сработает, и у меня будет повод отправить к Вам наряд. Приедут быстро, я проконтролирую. Не волнуйтесь, может просто ошиблись квартирой. Вы пробовали поговорить с тем, кто пытается открыть замок?

— Не пробовала, — хмуро ответила Петра. — Ладно, давайте поставим на охрану.

— Приняла! Я шестнадцатая! — как всегда на позитиве воскликнула оператор.

Петра нажала кнопку сдачи, и на ватных ногах снова подошла к глазку. Заклеен. Но за дверью полная тишина. Петра на цыпочках отошла вглубь квартиры, твердо решив завтра сходить в полицию.

«Пусть начнут разбираться, это успокоит мерзавцев».

Выглянув в окно, она немного успокоилась. Тонированной машины не наблюдалось.

Решив поработать — это всегда хорошо отвлекало — Петра открыла ноутбук и попыталась вчитаться в основные пункты соглашения с Бельгией. Но в голову ничего не шло, а в ушах по-прежнему шуршал голос узкоглазого.

«Так можно с ума сойти!»

Петра плеснула в бокал коньяку, включила телевизор, и с ногами забралась в глубокое кресло.

Потихоньку коньяк и мурлыканье ведущей сделали свое дело, и Петра задремала.

Ей снился аэропорт, очередь на посадку, а за стойкой регистрации — узкоглазый приглашал пройти в самолет, обещая приятный полет. Он протягивал ей руку, в которой была зажата зубочистка, Петра отталкивала ее, но бандит настойчиво совал зубочистку прямо в лицо. Петра пыталась увернуться, но он продолжал тыкать ею в шею, которая от боли наливалась свинцом.

В этот момент зазвучал мобильный. Петра подскочила в кресле. Шея затекла, и она принялась растирать ее одной рукой, другой пытаясь нащупать в недрах кресла мобильник.

На дисплее высветился неизвестный номер.

— Да, алло. Вас не слышно…

— А-а-а-а! — неожиданно заорали в трубке.

Петра инстинктивно отпрянула от телефона, а приложив его к уху снова, услышала голос, от которого вспотели подмышки.

— Так лучше слышно? — заржали в трубке. — Именно так ты будешь орать, когда мы встретимся. Готовься, я буду не один, дорогая пиарщица! Будет весело — отпиарим тебя, как следует!

«Как они узнали номер мобильного, и почему он называет ее пиарщицей? Господи, неужели уже знают даже о фирме!»

Сбросив звонок, она заметалась по квартире — то хватала одежду, то телефон, то смотрела в глазок, то в окно. На парковке стояли три машины, БМВ среди них не было.

Петра села на диван, держа в руках джинсы. Часы за спиной пробили восемь. Что делать? Повертев в руках телефонную трубку, она снова набрала «02».

— Сержант Кошкин слушает.

От неожиданности Петра растерялась.

— Простите, я долго не могла дозвониться…

— Я слушаю, говорите.

— Моя фамилия Терентьева, у меня такая ситуация… чтобы Вы поняли, я начну с событий трехдневной давности. Мы сидели с подругой в кафе…

— Девушка, Вы позвонили в полицию. Это не телефон доверия. Если у Вас что-то случилось, я жду от Вас информацию, если нет — не занимайте линию!

— Мне угрожают, — произнесла Петра, отчаянно растирая пальцами шею.

— Сейчас?

— Нет, не сейчас… точнее сейчас они звонят на сотовый, а недавно стучали в дверь и угрожали.

— Если сейчас ничто не угрожает Вашей жизни, то дождитесь понедельника, придите в отделение своего района и напишите заявление. Дальше Вам скажут, что делать, — посоветовал добрый дежурный и положил трубку.

— А до понедельника и убить могут, — вслух произнесла Петра и ужаснулась собственным словам.

«Так. Надо это прекращать».

Петра открыла ноутбук и нашла в интернете адрес и телефон отдела по контролю за оборотом наркотиков. Она записала на отрывном листке данные и набрала номер дежурного.

— Старший сержант Асханов. Говорите, — требовательно произнес голос с южным акцентом.

Петра, сбиваясь, повторила рассказ.

Старший сержант Асханов выслушал историю, не перебивая, но дал совет, который мало отличался от совета Кошкина.

— Вам нужно приехать и подать заявление.

— Я могу это сделать сейчас?

— Теоретически Вы можете это сделать в любое время суток.

— Теоретически… Очень вдохновляет. А Вы можете прислать группу?

— Нет. Пока для этого нет повода. И оперативники все на выезде, совершенно случайно задержался только начальник отдела, — сообщил дежурный и осекся, будто выдав секретную информацию. — Но он не принимает по субботам, и уж тем более не занимается частными визитами к гражданам.

— А кто занимается?! — повысила голос Петра. — Мне откровенно угрожают, телефоны разрываются от звонков, а Вы говорите — повода нет?!

— Послушайте, гражданка Терентьева. Вам, по Вашим же словам, извините, такие вещи говорят, так сказать, пикантные… Может это Ваши, простите, любовники…

— Вы что такое говорите?! — воскликнула Петра.

Хмыкнув, и больше не извиняясь, старший сержант Асханов положил трубку.

«Вот она, милиция-полиция, которая бережет. Что мне теперь из дома не выходить? Почему какой-то бандит должен решать — как мне жить! Что он вообще вообразил о себе? Насмотрелся боевиков и считает, что может запугать кого угодно? Надо ехать к этому старшему сержанту», — решила Петра.

Звонить друзьям даже не пришло в голову, а беспокоить Митрофаныча — тем более. Он бы точно вмиг примчался с дачи, спасать Петру. Она не любила нагружать близких проблемами, и обращалась к ним в крайне сложных ситуациях, претендующих на безвыходность.

Эта таковой пока не казалась.

Петра могла испугаться, растеряться, но довольно быстро успокаивалась и начинала искать выход. Так ее учил папа. В его летной карьере нестандартных ситуаций было более, чем достаточно.

«Главное — успокоиться и сосредоточиться на главной цели», — говорил он.

«Сейчас главное — избавить себя от страха. Задача кажется почти невыполнимой, когда ватные ноги, колени трясутся и спина холодеет. Но выход всегда есть. Должен быть. Лучший способ избавиться от проблемы — это ее решить», — оптимистично размышляла Петра.

Растирая шею, она снова села к компьютеру.

«Гранин Денис Александрович, полковник юстиции», — записала Петра фамилию и звание человека, которого твердо решила побеспокоить этим вечером.

Собравшись с духом, она сняла охрану и открыла дверь. Никого. Поморщившись от мятного запаха, она брезгливо убрала салфеткой с глазка жвачку. Оглядевшись, Петра с виртуозностью змеи спустилась по лестнице в холл. Никого.

Осторожно выглянув из парадной, она осмотрела парковку. Не увидев подозрительных машин, Петра, озираясь, устремилась вперед. Забыв, что час назад выпила бокал конька, она завела мотор и выехала на улицу.

Петра вела машину, постоянно поглядывая в зеркало заднего вида. Добравшись до места, она быстро вошла в здание.

Из окошка на нее уныло взглянул дежурный с маленькой головой под ежиком выцветших белокурых волос. На южного мужчину с фамилией Асханов, он не был похож.

— Мне нужен полковник Гранин, — заглянув в свой листок, заявила Петра.

— Как фамилия? Вам назначено? — спросил дежурный, и Петра по голосу поняла, что это Асханов.

— Я — Терентьева Петра Олеговна. У меня экстренная ситуация. Я Вам недавно звонила. Мне нужен полковник Гранин, — настаивала Петра.

— Назначено? — упрямо твердил дежурный, почесывая колпачком ручки белобрысый ежик.

— Послушайте! — повысила тон Петра. — Не назначено! А Вы возьмите и назначьте, Вы для чего здесь сидите? Чтобы бестолковые советы давать по телефону, или все-таки помощь оказывать гражданам?

Сержант слегка опешил от такого напора, но при этом не сделал ни единого нового движения. Он тупо смотрел на Петру, словно она предлагала ему что-то приобрести, причем совершенно бестолковое.

— Вы меня слышите вообще? — помахала ладонью перед окошком Петра. — Вы же сами сказали, что начальник отдела на месте.

Асханов еще раз тупо взглянул на Петру, потом открыл стол, достал пластиковый контейнер и демонстративно достав бутерброд, смачно откусил его, глядя Петре в глаза.

— Так, значит, да? Ну, вот что, старший сержант. Вы сейчас возьмете трубку и позвоните своему руководителю, то есть полковнику Гранину. Когда он Вам ответит, скажете, что к нему пришла Терентьева Петра Олеговна, гражданка Российской федерации, налогоплательщица, из чьих налогов и он и Вы, кстати, получаете зарплату, — спокойно произнесла Петра, хотя слова негодования уже рвались наружу.

Она не хотела устраивать сцен, но уходить ни с чем тоже не собиралась. Остаться на выходные наедине с этими страхами ей очень не хотелось. Петра должна была найти выход. И он был реален здесь и сейчас.

— Либо вы не регулярно платите налоги, либо их надо повысить, как и мою зарплату, — услышала Петра за спиной приятный низкий голос.

Повернувшись, она увидела перед собой коренастого мужчину в штатском. В глазах — насмешка, на губах — ни тени улыбки.

— Гранин Денис Борисович, — представился он. — Пройдите за мной.

Асханов при виде полковника подскочил со стула, поперхнувшись бутербродом.

Петра послушно следовала по длинному коридору за Граниным, ощущая приятный запах его парфюма. Тон и походка говорили, что перед ней человек, не допускающий возражений.

— Что у вас стряслось, Петра Олеговна? — спросил он, устало опускаясь в высокое кожаное кресло, и жестом предлагая расположиться напротив.

— Откуда Вам известно мое имя? — спросила Петра и снова встретила насмешливый взгляд серых глаз.

— Ах да, простите. Вы же слышали мой разговор с дежурным, — смутилась Петра. — Я ужасно взволнована, а Ваш сотрудник, этот Асханов выведет кого угодно. Дело в том, что я только что вернулась из командировки, почти не спала, и тут такое….

Петра вдруг представила, как она выглядит. Пучок небрежно собранных волос, синева под глазами, ладони дрожат.

«Боже мой, да от меня, наверное, пахнет коньяком, — вспомнила Петра.

Она смутилась еще больше, к щекам тут же подкрался предательский румянец.

— Вижу — Вы действительно сильно напуганы. Рассказывайте подробно, что произошло.

Все время, что Петра сбивчиво пересказывала события последних дней он, нахмурившись, делал пометки в блокноте, изредка поднимая голову и глядя, то на Петру, то в окно.

Когда она закончила, он попросил телефон с фотографией дилера, и записал номер, с которого ей звонили.

— Номер, наверняка без обладателя, безымянный. Наплодили таких в одно время мобильные операторы. Значит так — свой телефон Вы оставите нам. Как только они позвонят — а они непременно позвонят, раз уже начали — мы сами примем звонок, отследим и дальше дело техники. Я Вам сейчас выдам другой мобильный, с новой сим-картой и мобильным позиционированием. Вы понимаете, о чем я говорю?

— Что такое мобильное позиционирование, я понимаю, но зачем отслеживать мое местоположение? И потом, не могу я отдать сим-карту. У меня в базе масса номеров, которые необходимы для работы.

— Об этом можно не беспокоиться, — мягко, но уверенно перебил ее полковник. — Их все перенесут на новую карту. Иначе мы упустим ситуацию. В противном случае Вам, Петра Олеговна, придется находиться здесь, пока они не позвонят вновь.

Петра сомневалась, не зная как поступить.

— Не переживайте. Повторяю, если начали звонить, значит продолжат.

Полковник внимательно посмотрел на Петру, и вдруг широко улыбнулся.

— Уверен, что за пару дней ситуация разрешится. А на выходные я Вас обеспечу охраной.

Он внушал такое спокойствие и абсолютную уверенность в правильности принятых решений, что Петра, после двух неудачных контактов с представителями органов, решила согласиться.

— Что значит — обеспечите охраной?

— Это значит, что мы поступим следующим образом: сейчас я Вас лично провожу до квартиры, и осмотрю ее. Оставлять дежурного под дверью нет смысла — Вы сказали, что есть вневедомственная охрана.

Петра принялась нервно растирать шею.

— Да не волнуйтесь Вы так, я сам все проконтролирую и при необходимости, приеду к Вам в любой момент. А в понедельник, поверьте, уже не останется и повода для беспокойства, и Вы будете вспоминать эту ситуацию с улыбкой.

— Хорошо бы, — сомневаясь насчет улыбки, согласилась Петра. — В любом случае — спасибо Вам большое.

— Пожалуйста, — улыбался Гранин.

— А сержант Асханов говорил, что Вы частными визитами не занимаетесь, — вспомнила Петра.

— Сержант Асханов молодой ишо, — голосом героя Высоцкого произнес полковник.

Петра улыбнулась. Руки перестали дрожать. Она начинала успокаиваться.

— И это не мне, а Вам — спасибо, Петра Олеговна, — уже серьезно добавил полковник Гранин.

— Мне? — удивилась Петра.

— За сигнал. Дилеры последнее время, на самом деле, потеряли страх. Давно необходимо ужесточить меры, но здесь не все так просто. Надо выходить на главного поставщика, а получается, что нам попадается мелочь всякая, типа Вашего узколобого, как Вы его окрестили, Петра Олеговна. Интересное у Вас имя,… — задумавшись, полковник Гранин смотрел на фото в ее телефоне. — Знакомая физиономия. Посидите здесь, пожалуйста, я должен сделать пару звонков, и потом сразу поедем.

Марина, выслушав по телефону вторую часть истории, начавшейся с ее участием в летнем ресторане, на время лишилась дара речи.

Было слышно, как она прикуривает сигарету.

— Н-да-а, сходили поужинать, — выпуская струю дыма, наконец, произнесла она.

Следующие десять минут Марина отчитывала подругу за то, что та не позвонила ей сразу.

«И какая разница, что Петра подумала, будто Марина на даче. Она бы приехала моментально и не одна, а по дороге прихватила всех постовых и других стражей порядка».

— Ты такая упертая Петра, когда не надо. Ну, не дозвонилась ты сразу, надо было настойчивее продолжать звонить, надо было мужу, маме, папе моим звонить, ну что, как маленькая?

— Хватит, Маняш, все же закончилось.

— А чем, кстати, все закончилось в органах, я так и не поняла?

— Ты представляешь, — сказала Петра, — я вообще сначала не знала, что делать и к кому обращаться. Звонила на «02» и в охрану. Потом успокоилась, подумала и поняла, что надо ехать и решать все в соответствующем отделе, а не дрожать как зайчик, которого хотят выселить из его же избушки. Но, честно говоря, получив не очень гостеприимный прием у дежурного, я почти отчаялась и совсем не ожидала, что начальник отдела будет заниматься мной лично. Он потом проводил домой, осмотрел все комнаты, все проверил и только тогда уехал. Вот и все. А! Он еще он обещал, что в воскресенье готов сопровождать меня везде, где будет нужно. Теперь все. Есть, Марьяна, хорошие люди. И в полиции тоже.

— Петька, я на тебя дивлюсь! Ты такая наивная, просто…, — не обнаружив в памяти примеров для сравнения, она продолжила. — Ты что думаешь, если бы на твоем месте оказалась ваша консьержка, он бы ее тоже так сопроводил и пост, который она, кстати, покинула по непонятным причинам, стал осматривать? Я тебя умоляю! Ты сама наивность, подруга. Конечно, он на тебя запал!

— Марин, не забудь записать мой новый номер, — напомнила Петра. — И ты точно уверена, что никаких подозрительных лиц, никаких странных звонков …нет?

— Петь, поверь, я бы заметила, — усмехнулась Марина. — Фото было сделано на твой телефон, видимо, поэтому они решили сосредоточить свое внимание на тебе. Дернуло же! Хорошо, что все так закончилось. Хотя, на мой взгляд, пока еще ничего не закончилось.

— Да…, — задумчиво согласилась Петра.

— А ты знаешь — может это судьба! Это конец плохой истории и начало новой, точнее нового, счастливого романа.

— Ой, Марин, прекрати. Ты уже как Натали, скоро все начнешь связывать с параллельными мирами, и потусторонними силами…

— Нет, ну согласись, — не унималась подруга, — чуть не вляпаться в серьезную каку, и вдруг такой герой неожиданно вклинивается в сценарий! Как еще, если не судьба?

Петра взглянула на визитку полковника.

Уходя, Денис Александрович попросил разрешения перейти на «ты» и называть друг друга по имени. Он разговаривал с ней так, будто их связывает, как минимум давняя дружба.

Приятный мужчина. Но ей точно сейчас не до флирта.

Петра подумала, что сейчас больше всего хочется принять горячую пенную ванну и лечь спать. Напряжение спадало и она с каждой минутой чувствовала, как во всем теле нарастает слабость.

Она клятвенно пообещала Марине, что обо всех экстренных ситуациях впредь будет ей докладывать немедленно. И добавила от себя, что если не дозвонится, то сядет на метлу и прилетит с докладом лично. Услышав в ответ, что ничего ее не учит, Петра положила на стол перемотанную скотчем, пострадавшую трубку телефона и отправилась наполнять ванну.

«Теперь еще и другая симка, — размышляла Петра, взглянув на сотовый, оставленный в прихожей, на пуфике. — Придется всем сообщать новый номер. Но это все потом. Сейчас в душистую ванну и спать».

В гостиной раздался звонок на домашний телефон. Расслабленность исчезла, как и не было. Ее вновь затрясло. Знакомая дрожь и жуткий холодок мгновенно прилипли к ее спине.

«Идиотка! Почему я его не спросила, что делать, если позвонят на домашний?».

Звонки не прекращались.

Она осторожно нажала на кнопку вызова.

— Алло, Петра? Это Денис. Я не разбудил?

— Да пока еще нет…, — ее голос неприятно подрагивал.

— Прости, я не проинструктировал насчет домашних звонков. Если таковые снова будут — говори, по возможности медленно, я поставил прослушку.

— Мой телефон прослушивается? — удивилась Петра, заходя в ванную.

— А как ты хотела? У нас вроде сейчас одна задача — найти и обезвредить.

Петре показалось, что в его голосе прозвучала усмешка.

— Денис Александрович, мне кажется, это уже чересчур.

— Мы же договорились — просто Денис.

— Денис, — послушно повторила Петра, глядя, как горячая вода взбивает ароматной пену.

— Это не лишнее, поверь. Тебе надо отдохнуть и успокоиться. Судя по звукам, ты принимаешь ванну?

— У Вас хороший слух…

— У тебя.

— Извини — у тебя.

— Не жалуюсь, Петра. Спокойной ночи. До завтра.

«Этот мужчина точно не привык к возражениям», — снова подумала Петра, вынимая шнур из розетки.

«Так-то лучше. Теперь по городскому точно никто не побеспокоит».

Петра медленно опустилась в воду, и через полчаса с трудом заставила себя подняться, чтобы перейти в спальню. Она уснула мгновенно.

И снова ей приснился сон с тем же персонажем.

Ресторан и узколобый дилер в форме официанта. Он наклоняется все ниже, и сыплет в ее кофе вместо сахара белый порошок, а потом заставляет пить. Петра делает глоток за глотком, и в горле становится все суше, будто вместо кофе — песок. Она начинает задыхаться, а глазки щелочки приближаются все ближе и мерзкий голос говорит: пей, пей, а то будет хуже. Потом дилер исчезает, а на выходе из ресторана она видит полковника Гранина. Он открывает ей дверцу машины, и любезно придерживает за локоть. Он держит так сильно, что руку начинает ломить…

Петра проснулась от того, что рука онемела, став словно деревянной. Петра растирала локоть, вожделенно глядя на бокал с водой, который опасно стоял на самом краю прикроватной тумбочки.

Жадно глотая теплую минеральную воду, Петра услышала мелодию из фильма «Телохранитель».

Не сразу сообразив, что это звонит ее новый мобильный, она озиралась по сторонам.

«Частный номер», — сообщила надпись на дисплее.

— Да, — осторожно ответила Петра.

— Вы отключили стационарный телефон? — в голосе прослушивалось легкое недовольство.

— Кто это?

— Не поверишь, все те же, — услышала знакомую усмешку Петра. — Твоя личная охрана, Петра.

— Простите, Денис. Я не узнала Ваш голос.

— Уже полдень, ты проспала половину воскресенья. Как себя чувствуешь, лучше?

— Только проснулась, пока не разобралась…

— И не разбирайся. У меня есть предложение, от которого станет, как минимум, хорошо. Давай вместе пообедаем?

— Пообедаем? — растерянно произнесла Петра.

— Я заеду за тобой, скажем, часа через два. Хватит времени причесаться и что там вам женщинам еще нужно? Хотя, если ты была так симпатична вчера в отделе, то в любом другом виде, наверняка — просто очаровательна, — засмеялся Денис.

— Вы меня смущаете, — вспомнив про коньяк и импровизированный пучок на голове, тихо произнесла Петра.

— Бьюсь о заклад, ты сейчас покраснела.

— Мне стоит поискать в квартире видеонаблюдение? — спросила Петра.

— Нет, не стоит, — смеялся Денис. — И я еще раз напоминаю — мы вчера перешли на «ты».

— Хорошо…

— Значит, договорились — через два часа я у тебя.

Петра положила телефон, и улыбнулась.

«Этому мужчине решительно невозможно отказать. Он даже возможности такой не предоставит, — оглядывая себя в большое зеркало, думала Петра. — Полковник оказался прав — произошедшая ситуация, конечно, еще не вызывала улыбку, как он обещал, но сильное волнение точно прошло».

Петра убедилась, что выход есть и он найден.

«Что ж — обед, так обед. Это лучше, чем сидеть в выходной день дома и вздрагивать от каждого звонка или стука в дверь».

Петра бросила взгляд на часы, которые готовы были отбить полдень.

«Ничего себе я поспала».

Слова Дениса о низкой зарплате никак не вязались с классом его автомобиля.

— Красивая машина, — произнесла Петра, утопая в бежевом кожаном кресле Infiniti.

Он промолчал, поняв, что она оценила несовместимость бюджетной зарплаты, о которой сам же говорил вчера, с уровнем его автомобиля.

«Какая мне разница, сколько и как он зарабатывает, — подумала следом Петра. — Может, у него кроме службы есть бизнес. В их среде это не редкость. К тому же он, возможно, живет один, без семьи… Или нет?

— Мой дядька в Кемерово оставил мне в наследство завод по производству стройматериалов. Приносит неплохую прибыль. Наверное, с управляющим повезло, — словно прочитав ее мысли, произнес Денис.

— Вы женаты? — неожиданно для самой себя спросила Петра и поняла, что прозвучало это определенно бестактно.

Денис посмотрел на густо покрасневшие щеки спутницы, улыбнулся и ответил.

— Я против связей на стороне, и потому — разведен.

— Инициатор развода — Вы?

— Да, я инициатор, а провокатор — она. Понимаешь, моя бывшая жена не была особо набожной в этом вопросе.

— А Вы, значит, особо набожны?

— Ты, — поправил Денис. — Да, но без фанатизма. Я верю, что есть Высшее, которое руководит всем в мире. И я не причисляю это Высшее к какой-то из конфессий, потому все религиозные ритуалы для меня — лишь ритуалы, не больше.

Его видение Создателя очень совпадало с ее представлением о Боге. И сейчас, сидя рядом с этим уверенным в своих действиях и мыслях человеке, она почувствовала вдруг невероятный покой и уверенность в том, что ее больше никто не обидит.

— Расскажи, пожалуйста, что ты любишь поесть, — спросил Денис.

Он сказал именно «любишь поесть», и это понравилось ей больше, чем напыщенное Игоря: «Что ты предпочтешь на обед, дорогая?»

Милое место, как назвал его Денис, оказалось огромным подмосковным комплексом.

Они шли по вымощенной брусчаткой дорожке мимо симпатичных коттеджей. Окна большинства из них выходили на лес, а самый дальний из них, стоял в окружении высоких елей.

Их здесь ждали — в гостиной уже был накрыт длинный деревянный стол.

Дом напоминал пристанище охотника. Повсюду — фотографии охотничьих сцен, на одной из стен — голова оленя, а посреди гостиной распласталась огромная медвежья шкура.

Петра присмотрелась к снимкам и на одном из них узнала Дениса.

— Это Вы?

— Ты, — снова поправил он Петру. — Хозяин комплекса — мой друг, я часто здесь бываю. Тут душой отдыхаешь. Хотя у меня строится свой загородный дом. Я тебе его обязательно покажу.

Денис выглянул в окно и, повернувшись, сказал:

— Петра, я выйду на пару минут, поздороваюсь с другом.

Петра проводила Дениса взглядом.

«Красив, умен, видимо состоятелен. Даже странно, что я понравилась ему. Таких мужчин обычно интересуют более молодые и откровенно эффектные женщины».

Петра вышла на балкон. Ей стало интересно, кого он назвал другом.

Денис разговаривал с высоким черноволосым мужчиной, на вид лет тридцати пяти. Было заметно, что друг не просто занимается своим внешним видом, а боготворит его. «Покорять обворожительной улыбкой» — это точно про него. К улыбке прилагалась волнистая шевелюра, каждый прядь которой находилась на своем месте, а под майкой поло просматривались в меру накачанные мышцы. Одет модно и дорого.

Разговаривая с Денисом, мужчина постоянно поглядывал в сторону балкона, на котором стояла Петра. Поймав ее взгляд, он улыбнулся широко и красиво.

«И дежурно. Понимает красавчик, что одной этой улыбкой может сводить женщин с ума», — подумала Петра, борясь с нахлынувшей зевотой.

Свежий воздух, сосновые ветки — только протяни руку, вселяли в душу покой и желание расслабиться.

— Прости, встретил друга, не мог не подойти. Он тоже здесь отдыхает, — извинился Денис, входя в дом.

— Что Вы, здесь такая красота. Пока я на балконе наслаждалась волшебными лесными запахами и отсутствием городского гула, меня снова отчаянно потянуло в сон.

— Что же мне с тобой сейчас сделать? — задумчиво произнес Денис.

— В каком смысле? — не поняла Петра.

— Ты продолжаешь говорить мне вы, хотя мне показалось, что мы договорились.

— Ах, это! — рассмеялась Петра. — Хорошо, извините. Извини. Я постараюсь.

— А чтобы тебе не пришлось очень сильно стараться, а мне постоянно напоминать — мы сейчас выпьем по известной традиции перехода на «ты».

Когда он прикоснулся к ее губам, Петра почувствовала такой силы страсть, на которую не ответить было невозможно. Она поглощала, принуждала к взаимности и Петра поняла, что хочет этого мужчину, здесь и сейчас, что не стесняется ни новой обстановки, ни первого свидания, ни по сути чужого человека.