Бесплатный фрагмент - Pain, Love & Silence

«Поэзия создана не для того, чтобы ее понимать. Она вдохновляет и трогает до глубины души безо всяких объяснений» (Николас Спаркс «Дневник памяти»)

Короткую дорожку, сердце выбирает.

На скорости педали выжимает.

Болит? Смеётся со слезами!

Ведь, точно помнит между нами.

А между нами?

На старых фото стёрлись даты,

Счастливых лиц эскизы и каскады.

Необратимо. Время за решёткой.

Дорожкой путанной, увы, короткой.

«MON PARIS»

Нет в мире одинаковых людей,

И судеб, нет похожих в этом мире.

Пуста постель. И тишина в квартире.

Таков закон привычности вещей.

Сезонных взглядов смелое течение,

Французских улочек гряда в тени.

Всё те же крыши, те же все огни,

И постепенное, не мелодичное забвение.

Намокший шарф, укроет неба шрамы,

И те, что ты оставил невзначай.

Две кружки, с недопитым чаем.

Две жизни, рядом. Слезы — гаммы.

Простимся, молча, тихо, одиноко,

Как попрощаются в немом кино.

Не вспоминая, как любили мы давно,

Парижа, кроткие в печали строки.

Из сердца выпадут последние осколки,

Нет в мире, одинаковых людей.

И боль, не может сделать нам больней,

Ведь мы не чувствуем уже её иголки…

«RÍO DE LA PLATA»

Пройди со мной вдоль Рио-де-ла-Плата,

Испей со мной холодного вина.

И жги огни, не спелого граната,

Бросая кости чайкам дотемна.

Ты мой памперо, шторм моей груди,

Желанный стон из облаков.

Ты на закате, вновь, не приходи,

Представь, не выжила любовь.

Пусть судестада слизывает след,

Летят года, минуты тлеют.

Ты в шляпе господин иль бред?

Мужчины возвращаться не умеют.

Мужчина, как родник в пустыне,

Напьешься досыта, и хочется еще.

Но ты, мираж, живущий в Аргентине,

Ты тот, кто от меня не раз ушел.

Пройди со мной вдоль Рио-де-ла-Плата,

Ты многолик, а я всего одна.

И не жалей лучей багрового заката,

Не обожгусь, передо мной стена…

«TRES METROS SOBRE EL CIELO»

В доме пустота, истина проста,

Если ты ни с кем, значит, ты одна.

Мотылек в лучи, в пламени свечи,

Я смотрю в окно, дождь в стекло стучит.

Обозленный день, спрятался в ночи,

Мысли в голове — стаи саранчи.

Почему нельзя, заново начать?

Почему так трудно тебе сказать:

— «Люблю, умираю, рассудок теряю,

Без парашюта, в небо ныряю,

Стою на краю и не понимаю,

Зачем я целую, зачем обнимаю?»

Горе не беда, сточная вода,

Чувства нагадал, просто ерунда.

Искренний порыв, у скалы обрыв,

Хочется шагнуть, тросы отпустив.

Шепот в серебре, осень на дворе.

Мятное амбре, в сладком сентябре.

Почему брожу, слов не нахожу?

Почему грущу, но не ухожу:

— «Сделаю вдох и опять взлетаю.

Страх позади, без страховки, знаю,

Чувствую кожей, тебя подпускаю.

Разве так можно, зачем позволяю?»

В доме пустота, с белого листа.

Если ты одна, значит неспроста.

Плен ошибок и ничего взамен,

Только тишина, голос серых стен.

Ранены осколками, резво босиком,

Просто помолчим, под твоим зонтом,

И горячий чай, может с мелиссой,

Я устала спорить с черной полосой.

Почему в глазах, слезы невзначай,

Отчего украдкой ушла печаль:

— «Я остываю, тебя забываю.

Ветер по крышам, его догоняю,

Он как мальчишка, не успеваю.

Как хорошо, что я снова летаю,

Руки расправлю, глаза закрываю.

Там за чертой, я себя ощущаю,

Точки стираю, ставлю пробелы,

Наши три метра над уровнем неба»

«YOU AND I»

Не говори что холодно, не говори!

Фонарный столб, артерии метро.

Люблю, как от Земли и до Луны,

Шепчу в рукав бордового пальто.

Я не могу, пока, еще кричать,

Для голоса, мне нужен твой ответ.

Но тихо буду милым называть,

Так нежно, что забудешь про билет.

Сомкнуться руки в области груди,

Ты мой. Ты здесь. Ты не уйдешь.

Не говори мне о любви, не говори!

Тебя пойму, и ты меня поймешь.

Сойдут прохожие, толкая якоря,

По городским заносчивым проспектам.

А здесь в метро, лишь ты да я,

Лишь я да ты, с заученным конспектом.

Люблю. Живу. И слово в слово,

Тебе чуть громче, ближе, повторю.

Какой нам путь с тобою уготован?

Пройдут года, а я еще люблю…

«NOT ALONE»

(по следам фильма «2+1»)

Париж. Такси. Один. Одна.

Соленый, сладкий, терпкий, горький.

Отец. Мужчина. Взгляд девчонки

Найдет, увидит, он, она…

Туман. Метро. Машины. Пробки.

Больной, безумный, моря плен.

Не дочь? Тоска, не встать с колен.

Трамвай души, сияние, остановки.

Сэм. Глория. Надежда. Сила.

Святые, нежные, красивые, вдвоем.

Любить. Прощать. И строить дом,

Сплетая судьбы, вечность уходила.

Париж. Сейчас. Не завтра. Не потом

Дышать, кричать, хранить на сердце раны.

Мы не одни, нас больше вдвое станет

На берегу заката, сядем… под зонтом…

«МОЯ ВСЛЕННАЯ»

Мне не понятен твой посыл,

Суровый странник звезд горящих.

Не будет больше настоящих,

Давно уж Млечный путь остыл.

И снов планетных не увидеть,

Нутром, закованным в тиски.

Язык потерян, гордый лидер.

Мы умираем. Рвем листки.

Но, ты вернешься и спасешь,

Меня от участи пропащей.

Не будет больше настоящей,

Так ты с собою принесешь.

Очнешься в мире сокровенном,

Чужое тело, взгляд чужой.

Я буду той, я буду первой,

В твоих глазах живой водой.

«МИШЕНЬ»

Серые глаза. Родниковой воды переливы,

В серой заводи, гибнут лучи.

Мой герой, и поступки твои, так красивы,

Только смерть, подбирает ключи.

Страха нет. Приготовишь винтовку, патроны,

И заточишь кинжал для атак.

Всё замолкнет вокруг, не звонят телефоны.

Ты меня забираешь с собой, просто так.

Будет пропасть, этаж и над крышами свисты,

Вновь погоня, стрельба и летим.

В моё сердце попал, всего один выстрел,

Я готова к прыжку, так давай же, бежим!

«В ХОЛОДИЛЬНИКЕ»

Что такого в бутылке вина,

Лед стекла, или сладость седин?

Прелесть в том, что когда не до сна,

Можешь выпить, тихонько, один.

Выпить, молча, вливаясь в рассвет,

До запретных добраться тем.

Это пламя, что тушит букет,

Виноградных, игристых диллем.

Терпких бабочек привкус во рту,

Растворится в неоновом дне.

Так легко обещать в пустоту,

Прикасаться к прозрачной стене.

Разговор по душам не о чем,

Тень бокала, как полнолуние.

Друг, что в имени странном моем,

Наводит тебя на раздумья?

Аромат южных стран, иль рубин,

Заточенный в темнице стеклянной?

Жаль, когда выпиваешь один,

Я кажусь тебе, самой желанной.

«ЛЮБОВЬ — ЭЛЕКТРИЧКА»

Мечтать не имеет смысла,

Когда в голове твоей числа,

Когда электричка быстро,

Рука на стоп-кране повисла.

Жизнь — кадры листает ловко,

По строчкам, без заголовка,

Опустела в ночи парковка,

Ты одна, так в чем же уловка?

Любовь — километры на грани,

Любовь — близостью ранит,

Любовь — гранитное пламя,

Тебя позвала и размяла.

Стрела, переводят маршруты,

По коже спешат лилипуты,

Дышать непросто попутным,

Вдохни ровным, секундным.

Стук колёс, как по венам бег,

Только был и исчез человек,

Стерся образ, недолог век,

Некролог на обложке померк.

Электричка пустая на станции,

Кто же следующий на дистанции?

Безбилетным особые санкции,

Вместо денег любви облигации…

«КАРТОННЫЕ ВОЛШЕБНИКИ»

Картонные домики, с картонными крышами,

Ломаешь ты мягко их, ловко, неслышно.

Сдуваешь с ладони, остатки бумаги,

Ведь все мы немного целители, маги.

Немного убийцы, с копьем за спиною,

Творцы, поражённые длинной стрелою.

Порой босоногие, грустные мимы,

А ты улыбаешься с яркой картины.

Ты смотришь иначе, чуть глубже, острее,

Твой мир — это маятник, метка на шее.

Когда остановится солнце в зените,

Ты крикнешь так громко: «давайте, дышите!»

И люди вдохнут ароматы, как сгустки,

По чистым холстам, разольется искусство.

В картонной коробке, забьется сердечко,

Всё бренно и зыбко, но чувства навечно!

«НЕВИДИМКА»

Что скажут другие люди,

Глядя на серый зонт.

Через секунду их не будет,

И дождь тоже пройдёт.

А ты дышишь часто,

Боясь загреметь навсегда.

Туда, где твоё пространство,

Сотрет дождевая вода.

Потеряешь её как крупицу,

Как жемчуг на дне океана.

Она не перестанет сниться,

И ближе к тебе не станет.

Исчезнут другие люди,

В своих пустых производных.

И они тебя скоро забудут,

Не любят слишком свободных.

«МЕЖДУ НЕБОМ И ЗЕМЛЕЙ»

Ты сегодня такой, запредельно нежный,

Мягкий, пушистый, комочек свинца.

В уличном свете и без одежды,

Не разобрать, твоего мне лица.

В арочных сводах улиц уснувших,

В тёплых квартирах многоэтажек.

Два незнакомца ищут заблудших,

Тех, кто влюблен, был и однажды…

Несколько сотен тысячелетий,

Мигом одним растрезвонили сон.

Мир — это трасса, из двух бесконечных,

Мир — это мы и полночный дозвон.

— Алло? Это ты? Не дыши. Я спускаюсь.

— Жду у подъезда, замёрзла совсем!

— Тише любимая, хочешь, признаюсь?

— Ну, говори, а не то тебя съем!

Робкий гудок обрывает сознание,

Сердце в груди, затевает паркур.

Он не придёт, это лишь состязание,

Просто шалит пухлощекий Амур!

Был для одной нерушимым, извечным,

Бетонным хранителей давних легенд.

Эликсир от любви, влияет на печень,

А любовь-это то, что слагает поэт…

«ИНЬ — ЯНЬ»

Переходы не очерчены на карте,

Это коды, мы живём на автомате,

Это мысли, что неспешно станут ядом,

Это гости, или мы с тобою рядом?

Не клаксоны, не зеваки на рассвете,

Это строчки в неотправленном конверте,

Это знаки, что струятся по витринам,

Это маки, что завяли по корзинам.

Маяками не встречают мореходов,

Это карты, что скрывают переходы,

Это звуки, что от сердца до удара,

Это травмы, что не лечат скипидаром.

Параллели не сойдутся в идеале,

Это факты, только мы о них не знали,

Это скорость, на спидометре за двести,

Это песня, и в конце не будем вместе.

«CRAZY»

Нам больше не осталось ничего,

Лишь сумасшествие фонарных улиц.

Бегу за светом, тянущим в метро,

Прохожие толкаются, сутулясь.

Пусты карманы. Дым от сигарет,

Заполнит лёгкие, при первом вздохе.

Жаль, эвтаназии в помине нет,

А так бы сразу все границы сдохли.

Ногам не удержаться на платформе,

И рельсов стон заглушит голоса.

А призраки в кислотной униформе,

Порой толкают нас на чудеса.

Шальные дреды-провода на взводе,

И «Crazy» в плеере, как мантра для ушей.

Жила? Наверно. Может. Вроде.

Среди фонарных улиц, этажей.

Иль не жила, а мчалась по наклонной,

За точкой на радаре вдалеке.

Меняю молоко на алкогольный,

Напиток, что сейчас в твоей руке.

Нам больше не осталось ничего,

И некого винить за отпечатки.

За монологом неба, ты зеро,

Убийца не забудет про перчатки…

«СВОБОДНЫЙ ПОЛЕТ»

Ищем путь в трущобах городских,

На воду дуть не в правилах моих.

Прыжок над головой, и шея в хлам,

Была сама собой, а не жила не там.

Греем свет в магнитных корпусах,

Не буду замирать на этих пустяках.

Полет один, без испытаний вниз,

Был шанс сорваться, а на миг завис!

Завис на прошлом закругленном,

А как же быть в себе свободном?

Ударный бит колышет боли страх,

Была навзрыд, остался пепел, прах.

Ищем путь, находим снова утешение,

В трущобах сбой, брак, наводнение.

Скачок на максимум и хруст костей,

Была собой, когда душа была твоей…

«МИМОЛЁТНОСТИ»