Бесплатный фрагмент - Отморозки каменного века и кое-кто ещё

Часть первая

«Пора!» — сказал Фёдор, указывая на краешек лунного диска, появившийся над болотными деревьями. Он достал банку с мёдом и не торопясь вылил тягучую жидкость на плоский камень. Затем сверху насыпал горку зерна из полиэтиленового пакета. Постоял над жертвенником несколько минут. После этого отошёл и молча сел на трехногий рыбацкий складной стульчик. Наступила очередь Алексея. Первое и единственное, что он услышал, привычно войдя в транс и установив контакт с языческим духом: «Между камнями, на локоть в глубину!» Юноша вынул из чехла сапёрную лопатку и стал аккуратно копать в нужном месте, стараясь не измазаться в меду, стекавшем кое-где с жертвенного камня. Грунт был сухой, песчаный, копался легко. Наконец он извлёк из ямы облепленный песком комок. Упаковка из бересты и воска, хотя и пролежала в земле многие века, снималась при помощи ножа удивительно легко.

Внутри свёртка лежала маленькая семиконечная звезда правильной геометрической формы. Один из лучей заканчивался аккуратной округлой петлёй для ношения. Металл, из которого был сделан амулет, имел причудливую треугольную структуру. Алексей никогда не видел ничего подобного. Но удивиться он не успел. В тоже мгновение по его телу побежала горячая волна, полыхнувшая вспышкой у него в голове. Алексей едва смог произнести: «Освобождаю вас, идите!» и почувствовал, как подоспевший Фёдор поддерживает его за плечи, не даёт упасть.

Состояние слабости длилось недолго. Он пришёл в себя буквально в туже минуту, услышал над ухом шёпот: «Смотри, смотри…» Открыв глаза, юноша обнаружил перед собой огромного, почти трехметрового полупрозрачного антропоморфного зверя непонятной породы, переливавшегося фиолетово-голубоватыми свечением. Древний амулет дал Алексею возможность воочию увидеть говорившего с ним духа. Как там называла его сокурсница Алёна этих сущностей, когда они ездили с ней в прошлом году в ночной клуб? Мужланы? Нет, отморозки. Отморозки каменного века! Девушка, получается, права. Было бы совсем нерадостно встретить такое чудовище в темном лесу, имей оно материальное обличье.

— Смотри же! — тем же трагическим шёпотом повторил Фёдор, и Алексей понял, что Фёдор указывает ему не на фиолетового монстра. Он его просто не видит.

Поднявшаяся над верхушками деревьев полная луна высветила на поверхности болота светлую дорожку. На ней, прямо на трясине, недалеко от берега, стояла ещё одна призрачная фигура. Это был Пётр Степанович. Выглядел он теперь не жалкой мумией, каким его застал Алексей в полутёмной комнате на пасеке у Фёдора перед походом на этот остров. Перед ним был молодой, здоровый юноша, так он, видимо, выглядел на момент своей гибели. Только через него тоже просвечивал окрестный пейзаж. Он улыбнулся Фёдору и Алексею, помахал им рукой. Затем повернулся к ним спиной и неторопливо зашагал по лунному свету. С каждым шагом его фигура значительно удалялась и теряла очертания, пока не исчезла совсем.

Эмоции Фёдора ограничились тем, что он залез в карман рюкзака, стоявшего рядом с палаткой, извлёк маленькую фляжку из нержавейки.

— Будешь? — булькнул он фляжкой в сторону Алексея.

— Нет, мне сейчас нельзя, — ответил тот.

— А я помяну! — и стал откручивать крышку.

— Прими, Господи, душу раба Твоего, Петра, деда моего! — Фёдор сделал изрядный глоток.

Алексей не сомневался, что с помощью звезды он может теперь в любое время безо всякого напряжения общаться с этим духом. Но он хотел знать всё, здесь и сейчас. Слишком много у него накопилось вопросов, чтобы ждать. Алкоголь был ему совсем не помощник.

На поверхности вертикально стоящего возле жертвенника камня были выбиты грубые борозды и насечки. Они придавали ему некоторое сходство с человеческой фигурой. Алексей разложил второй рыбацкий табурет и уселся перед идолом. Большой необходимости в этом не было, просто ему было удобнее сосредоточиться, глядя на него. Фиолетовая фигура духа исчезла вместе с призраком Петра Степановича, но его присутствие теперь и не требовалось. Для предстоящего контакта хватало амулета.

Этот процесс закончился нескоро. Близилась полночь, когда стало понятно, что все сколько-нибудь значимые сведения им получены и расспросы духа можно прекращать. Сил после длительного общения с древней сущностью почти не оставалось, Алексей вытащил из рюкзака свой спальный мешок и полез в палатку. Там давно похрапывал Федор, распространяя лёгкий запах алкоголя и мёда.

Утром они наскоро позавтракали остатками сухих пайков из запасов Алексея и допили чуть теплый вчерашний чай из бездонного термоса пасечника. Потом сложили палатку и отправились в обратный путь. На фоне темных деревьев края болота юноша заметил мелькнувший оранжевый отсвет. Это не солнечный блик и не обман зрения. Он теперь точно знал, что это здешний лесовик спешит куда-то по своим мелким и мутным делам. Вот уж действительно здесь глухомань.

Надувная лодка отчалила от мшистого берега и направилась в обратный путь. Двигаться на ней по неглубокой воде межу заросшими островками было не очень легко. Лопасти на мелкой болотной жиже всё время пытались зацепиться за что-нибудь. Перед отплытием Федор предложил Алексею, сидевшему на вёслах по дороге сюда, что если по-честному, то тому пришла очередь рулить, а грести будет он сам. Но у юноши были немного другие планы.

Ночью Алексей выяснил, как именно и почему появился такой феномен пребывания древнего духа в мёртвом теле человека. Видел, как он закончился. Настало время понять, как этому зомби удалось так долго просуществовать в непростых условиях современного мира. Вчера он услышал, что Пётр Степанович, ушедший от них по лунной дорожке, приходиться Фёдору дедом. Сегодня Алексей хотел, чтобы во время долгого пути по болоту пасечник поведал ему всю историю своего не слишком обычного семейства. Поэтому юноша счел вполне уместным сослаться на то, что не очень хорошо представляет их обратный путь, хотя два года учёбы позволяли тренированному Алексею легко запомнить его во всех деталях с первого раза. Он опять сядет на вёсла, будет грести и задавать вопросы Федору, а тот, не отвлекаясь на тяжёлый физический труд, станет на эти вопросы отвечать. Если захочет.

Для начала, Фёдор сам спросил, кому вчера днём звонил Алексей и кто он такой на самом деле. Алексей в общих фразах был вынужден объяснить, что существует организация, которой поручено отслеживать необычные и непонятные явления сверхъестественного свойства. Фёдор может не знать, но, например, в Москве и ближнем Подмосковье только официально зарегистрирован не один десяток неоязыческих сект. Организация не мешает им и не вмешивается в их деятельность. Они только наблюдают, что бы некоторые адепты этих сект не использовали доступные им силы в незаконных целях. А звонил он своему руководителю, и, при этом, очень хорошему и понимающему человеку. Никаких неприятных последствий для Федора и его семьи визит Алексея иметь не будет.

Такой, хоть и несколько туманный местами, ответ совершенно устроил Фёдора. Без каких-либо сомнений он сам стал, в свою очередь, рассказывать о том, что интересовало Алексея. Сопоставив изложенное пасечником с информацией, полученной вчера ночью от духа, юноша, наконец, собрал все сведения о происходивших здесь событиях в одну более или менее цельную и связанную картину.

***

Когда мама маленького Пети, которого тогда никто и не думал называть «Степанычем» умерла, его отец довольно долго пытался вести хозяйство один. Сын тоже старался помогать, чем мог, но получалось у них не очень хорошо. Помыкавшись так пару лет, Степан привел в дом новую жену, высокую худую девушку Марфу, младше мужа на несколько лет, с большими карими глазами на скуластом лице со впалыми щеками и толстой тёмной косой. Попала она в эти края из южных областей, откуда бежала от голода, свирепствовавшего там в начале тридцатых годов. С приходом в дом хозяйки жизнь наладилась, взаимоотношения у неё с пасынком сложились неплохие.

С началом коллективизации Степан без особых возражений отдал свою пасеку во вновь образовавшийся колхоз. Он был человеком здравомыслящим и очень обоснованно решил, что если не отдаст её добровольно, то отберут принудительно. Примеров тому вокруг было множество.

Мёд с пасеки Степана в округе ценили, как очень качественный, признавали за ним особую целебную силу. Пчёлы у него не болели, не гибли после зимовки, медосбор с улья был самым высоким в районе. Власти в те годы старались способствовать развитию пчеловодства в стране. Степана награждали почётными грамотами, он ездил на съезды передовиков области. В дом вернулся прежний достаток, заметно пошатнувшийся было после передачи пасеки в колхоз. Марфа давно избавилась от худобы голодных лет и превратилась в стройную привлекательную женщину. У Петра появились сводная сестра, а затем и младший брат. После окончания семилетки колхоз дал ему направление в сельскохозяйственный техникум. Доходов семьи хватало на его сравнительно безбедное проживание в городе на время учёбы.

Все вокруг считали Степана хватким и удачливым хозяином. Но, на самом деле, помимо знаний, опыта и трудолюбия была другая, тайная причину его успехов в пчеловодстве. Пётр узнал её много позже, когда в начале того лета он вернулся в свой родной колхоз на производственную практику. Разумеется, он проходил её у себя на пасеке, но отец не давал ему никаких родственных поблажек. В следующем году парню предстояло окончание техникума и призыв в армию.

Степана забрали на фронт в первый месяц после начала войны. Перед уходом он открыл жене и старшему сыну главную семейную тайну. На краю леса, недалеко от пасеки старые деревья укрыли от посторонних глаз священный следовик-камень. Когда-то он служил жертвенником капища языческого славянского племени. Углубление на округлой поверхности камня действительно отдалённо напоминало след босой ноги. Чтобы пчёлы приносили много мёда, не болели и не гибли, в ночь полнолуния нужно было полить камень медом, насыпать полугарнец молотых пшеничных зёрен и мысленно произнеси: «Прими подношение, могущественный!» Так научил Степана его отец. Теперь, перед уходом на войну он рассказал об этом Марфе и Петру.

После нескольких писем, полученных с фронта, пришла похоронка. Общее горе ещё больше сблизило мачеху и пасынка. Марфа сразу осунулась, Пётр слышал иногда, как она плачет по ночам. Семейное счастье доброй и работящей женщины оказалось недолгим.

Вдвоём они неплохо справлялись с хозяйством и пасекой. Жизнь продолжалась пока без больших изменений к худшему, не считая потери хозяина. В сентябре сводная сестра Петра даже ненадолго пошла в первый класс их сельской школы. Сам Пётр про техникум не вспоминал. Он ждал, когда ему исполнится восемнадцать лет, он сможет пойти на фронт и отомстить фашистам за отца. А председатель колхоза Василий Лукьянович, кстати, их дальний родственник, был пока откровенно доволен тем, что ему теперь не надо искать, на кого оставить колхозную пасеку.

Линия фронта быстро приближалась. Стал слышен отдалённый грохот орудий. Пётр начал потихоньку восстанавливать старый омшаник в укромном месте леса, устроенный еще его дедом в смутные годы гражданской войны.

Поднесение мёда и зерна на следовик-камень стало для них с Марфой традицией поминовения погибшего Степана. Они могли подолгу стоять потом, вспоминая каждый о своём. В одну из таких полнолунных ночей Пётр обнаружил что, находясь рядом с жертвенным камнем, он может слышать голос неизвестного и невидимого существа. Он ушел глубоко в себя в своих воспоминаниях об отце, вдруг в голове у него что-то вспыхнуло, и он различил ясную фразу: «Приветствую тебя, новый ведающий!» Петр испытал страх, голова его кружилась, ноги подкашивались. Он медленно опустился на землю, но скоро пришёл в себя. Увидел перед собой испуганное лицо склонившейся над ним мачехи. Сам Пётр уже не боялся, ему было скорее интересно.

Теперь он приходил к камню почти каждую ночь, пытаясь повторить своё состояние перед тем, как услышал непонятный голос. Зная, куда и зачем её пасынок уходит ночью, Марфа не раз принималась его отговаривать, ведь тот не стал скрывать перед ней причину, вызвавшую короткий приступ. Но желание узнать, кто обитает в тайном камне, было для Петра сильнее любых страхов. Со временем у него получился и второй контакт. Следующие происходили ещё быстрее и без значительных усилий. Пётр понял, что может общаться с духом камня, как он его решил назвать, не только ночью, а в любое время и даже на некотором расстоянии, например, прямо из дома. А подготовка к контакту вскоре занимала у него не больше нескольких минут.

Это общение стало приносить им определённую пользу. Например, Пётр мог узнать заранее, не направляется ли кто-нибудь чужой к ним на пасеку. Поначалу было непросто. Дух камня абсолютно не дружил с цифрами, метрами, часами и минутами.

Но Пётр догадался ввести систему ориентиров. Например, если дух сообщал, что между сломанной берёзой, ближе к большой сосне в их сторону идёт человек, Пётр легко понимал, что двигается тот со стороны реки и появится на пасеке где-то через полчаса.

Даже после усовершенствования у такого способа наблюдения оставалось много недостатков. Пётр это сознавал. Чтобы более-менее надёжно обезопасить себя от нежданных пеших или конных гостей, ему надо было входить в контакт с духом почти каждый час. Это требовало от него большого напряжения. А быстро приближающийся автомобиль он, вообще, мог обнаружить, только если повезёт. Но автомобили появлялись в их краях крайне редко, а лучшего пути обезопасить свою семью в тревожное время от нежданных бед у него просто не было.

Ещё Пётр узнал от духа, каким образом и в каких местах устраивать силки и ловушки. Получилось у него тоже не сразу, но блюда, приготовленные Марфой из зайчатины, рябчика, тетерева, а иногда из глухаря всё чаще стали появляться на их столе. Дух имел в этом промысле свою долю подношений. Благодарный Пётр не забывал выделить на камень часть своей добычи.

Это был один из солнечных теплых дней середины осени. Дальняя канонада стихла. Казалось, на их землю снова пришёл мир. Нежданные гости прикатили на двуколке ближе к полудню. У председателя колхоза за спиной висело охотничье ружьё, а у парторга — кобура с револьвером на поясе. Пётр пригласил серьезных людей в дом. Попросил Марфу собрать что-нибудь к столу. Но они отказались. Парторг сказал, что сейчас распивать чаи нет времени. Наши войска отступают, через неделю весь район попадёт под власть фашистов. Пётр, как комсомолец и сын погибшего бойца Рабоче-крестьянской Красной армии должен помочь организовать партизанскому отряду, которым они отныне руководят, резервную базу. Василий Лукьянович расстелил на столе карту. Пётр был не силён в топографии, но председатель всё ему показал и объяснил. Посредине огромного непроходимого болота, которое начиналось недалеко за пасекой, было нарисовано несколько возвышенностей, вроде островков. Партизанские командиры решили, что Пётр, раз он здесь живёт, то должен знать туда дорогу. А молодой пасечник про них слышал первый раз, и ходить по непролазным топям у него до сегодняшнего дня никакой нужды не возникало, как и свободного времени для таких прогулок. Но это не беда. Сделав вид, что задумался над заданным вопросом, он переадресовал его духу камня и тут же получил на него положительный ответ. Он может показать Петру относительно безопасный путь от пасеки до этих островков. Так молодой пасечник стал проводником и помощником партизан.

Немцы не очень-то стремились в глухой угол между рекой и болотистыми лесами. Как-то в начале зимы на пасеку на нескольких санях приехал немецкий дозор или патруль. Перевернули весь дом сверху донизу. Забрали все продукты и тёплую одежду. Офицер осмотрел пасеку, где из-под снега предусмотрительно торчали обломки старых гнилых ульев, якобы разграбленные ещё в конце лета неизвестными лиходеями. На ломаном русском языке он приказал Петру к лету пасеку восстановить, весь мёд сдавать старосте в село. Если он не сделает этого или утаит хоть ложку мёда, принадлежащего теперь великой Германии, то он и его семья будут расстреляны.

Но с медком фрицам обломилось. Вся округа стала частью большой партизанской зоны. Базу на остовах стали использовать как госпиталь. Карательные отряды, пытавшиеся уничтожить дерзких партизан, пока обходили эти места стороной. О тяжести боёв Пётр мог судить только по количеству раненых, которых необходимо было доставить по болотам на излечение.

Они встречались в лесу на рассвете. Может быть кого-нибудь из партизан и удивляло, что молодой пасечник, принимавший и провожавший обозы с ранеными, всегда безошибочно определяет день и час их прибытия, но спрашивать о таких вещах было не принято. Потом начинался тяжёлый и долгий путь с носилками по топям. Возвращался Пётр только на следующий день, правда это его совсем не расстраивало. Среди вынужденных островитян у него была девушка, медсестра, с которой после войны они собрались оформить отношения.

К тому времени все работники госпиталя с уважением называли Петра по отчеству «Степанычем». С помощью древнего духа он разведал уже три дороги на остров из разных концов леса. Многие из персонала госпиталя эти маршруты неплохо знали. Но ходить по ним всё равно предпочитали во главе с молодым пасечником.

***

Кто их предал, так и осталось неизвестным. Незадолго до рассвета Пётр проснулся от грохота в дверь ружейных прикладов, только вышел в сени, как она сорвалась с петель. В дом ворвались немецкие солдаты, повалили его и стали бить. Избиение прервал окрик вошедшего офицера. Петра втащили в комнату. У стены под дулами винтовок в одних рубахах стояла Марфа с детьми. Офицеров было двое. Старший вёл допрос, младший был переводчиком. Немцы знали, что он помогает партизанам и про госпиталь тоже. Но они готовы сохранить жизнь ему и его семье, если он проведёт карателей на остров среди болота.

Пётр давно привык к тому, что он, Марфа и его сводный брат с сестрой могут умереть в любое время. Фашисты убивали вокруг целыми сёлами, не жалея ни стариков, ни женщин, ни детей. Каждый прожитый день в эту лихую пору был за удачу. Вражескому офицеру он не поверил. Согласится Пётр или откажется, в любом случае их всех ждёт смерть. Рассказ учителя истории в школе про Ивана Сусанина он тоже помнил.

Ответ духа был, как обычно, прямолинейным и простым. Петр должен посреди болота принести в жертву вражеского воина. Дух получит силу, достаточную, чтобы вселиться в мёртвое тело Петра, когда другие воины его убьют. В этом теле дух вернётся на пасеку и спасёт Марфу с детьми, уничтожив всех врагов, сколько бы их там не было. Если оставшиеся на болоте смогут выбраться, дух их тоже убьёт. Потом он уйдёт из тела своего волхва, оставив его для достойного погребения. А сейчас Пётр должен дать своё согласие. Без согласия дух вселиться в его мёртвое тело не сможет. На вопрос, почему это нельзя проделать с его живым организмом, дух ответил, что Пётр ещё до возвращения на пасеку потеряет разум, его тело перестанет управляться, и ничего не выйдет.

Становиться упырём или вурдалаком, или кем он там станет, не хотелось даже на время. Слово «зомби» в употребление ещё не вошло. Но это пустяки, по сравнению с возможностью сохранить жизнь Марфы и детей. Пётр своё согласие дал.

Цепочка солдат во главе с проводником медленно двигалась по болоту. В руках у Петра был длинный тонкий шест. В его спину был нацелен автомат дюжего фельдфебеля, шедшего сразу за ним. Но усталость и комары делали своё дело. Автомат перекочевал на бок, немец пытался отмахиваться сломанной веткой от докучных насекомых. И Пётр вёл себя услужливо. Перед глубокими местами он поднимал вверх указательный палец, потом поворачивался к фельдфебелю, показывал рукой вниз и по сторонам, как бы предостерегая, что даже шаг в сторону может быть опасным. Вскоре фельдфебель совсем расслабился и сам стал оборачиваться и предупреждать идущих следом солдат.

Где-то в конце второй трети пути, на более-менее проходимом участке Пётр свернул с правильного маршрута. Перед какой-то лужей он сделал предупредительный знак. Фельдфебель уже привычно повторил его своим. Пётр моментально воспользовался этим, выхватил висевший у того на ремне окопный нож и заколол им фашиста, после чего бросился бежать. Солдаты вскинули оружие наизготовку. Офицер гортанно крикнул, пытаясь остановить их. Он справедливо опасался, что стрельбу услышат на острове, но его команда была подана слишком поздно. Один из маленьких кусочков металла настиг свою цель. Тело упавшего Петра скрыла болотная жижа. Каратели стали собраться вокруг своего командира, ожидая распоряжений.

Меньше, чем через минуту их сходку прервал громкий всплеск. Из трясины выскочил только что застреленный проводник и с нечеловеческой скоростью, прыгая огромными прыжками с кочки на кочку, помчался в сторону пасеки. Через пару часов тех фашистов, кто не успел утонуть во время поисков обратного пути, добили подоспевшие с острова на звуки выстрелов партизаны.

Человеческая жертва действует на языческих духов, как допинг, учили Алексея на занятиях по введению в специальность. Дух в теле Петра нёсся по болоту, опьянённый возвратившимся могуществом. Такое доступно только избранным сущностям. Он отомстит за смерть своего волхва и уничтожит врагов своей земли.

У него получилось всё, что он обещал Петру, кроме одного. Отголосок души Петра, привязал его к своему телу невидимой прочной нитью. Эта нить была достаточно длинной. Дух, как и прежде, мог видеть, что происходит вокруг на большом расстоянии. Но покинуть тело навсегда и дать ему упокоение он не мог. Оставалось только ждать того, кто придёт и освободит его. Ждать он умел.

Марфа не сразу осознала, что произошло. Ворвавшийся в дом грязный и мокрый, не похожий на себя Петр, молча, в одно мгновение прирезал трёх караульных солдат и офицера-переводчика. Никто из людей не был способен двигаться с такой скоростью. Что-то случилось с ним на болоте. Пётр был неестественно бледен, а его серые пустые глаза смотрели в никуда. Здесь не обошлось без неведомой силы из следовика-камня, с которой умел общаться пасынок. Мачеха начала понимать, что Пётр более не живой. Немыслимо было даже представить, что такое возможно. Но она заставила себя примириться с этим. За свою жизнь Марфа видела множество смертей, и от голода, и от войны.

Её пасынок молчит, ничего не объясняет, вокруг лежат мёртвые фашисты, а он рукой с окровавленным ножом показывает в сторону леса. Да, в доме оставаться опасно, надо прятаться. Ни слова не говоря, женщина быстро собрала, что могла и отправилась с детьми в лес, в старый омшаник. На следующее утро Степаныч повел их на остров. По дороге дети во все глаза смотрели на странно изменившегося сводного брата. Марфа сказала им, что Петра контузило, он оглох и не может разговаривать. И запретила им самим рассказывать про случившееся кому бы то ни было. За годы оккупации дети привыкли во всём слушаться мать. Почти в самом конце пути Степаныч резко развернулся и пошёл обратно. Через неделю, оставив детей под присмотром на острове, Марфа тоже возвратилась на пасеку. Теперь ей было поручено встречать обозы с ранеными. Жить она стала в том же омшанике, хорошо укрытым от посторонних глаз. Поначалу Марфа побаивалась находиться рядом умертвием, но чувство благодарности за спасение было сильнее чувства страха. Степаныч ничего не ел и не пил, его тело было холодно, как лёд. Но он не хуже живого обходился с пчёлами в припрятанных неподалёку от омшаника ульях и колодах, понимал язык жестов и сам отвечал. По ночам он часто уходил в лес на охоту с одним только окопным ножом в руке. Часть добытой дичи Марфа регулярно подносила на следовик-камень.

***

Немецкие захватчики пытались подавить сопротивление в своём тылу, а непокорным жестоко мстили. Соседнюю деревню год назад полностью сожгли за связь с партизанами. Каратели убили большинство её жителей. На расправу с семьей пасечника фашисты отправили целый бронетранспортёр в сопровождении мотоциклистов.

Марфу на острове наскоро научили стрелять. Когда Степаныч взял с собой несколько немецких гранат из доставшихся от карателей трофеев, она сняла со стены автомат и хотела присоединиться к нему. Степаныч жестом остановил её. Он уже хорошо знал, как люди высвобождают губительную силу своего нового оружия. А то, что он видел хотя бы раз, запоминал навсегда. Две гранаты, одна за другой, приземлились точно в кузове бронетранспортёра. Оставшиеся мотоциклисты даже не успели понять, что происходит.

Услышав взрывы, Марфа не вытерпела, снова повесила автомат на плечо, и пошла навстречу Степанычу. Она не сразу сообразила, зачем тот тащит с собой на привязи двух эсэсовцев со связанными руками, пока они не пришли к камню-следовику. Одного фашиста Степаныч привязал к дереву, другого бросил на камень и вручил Марфе всё тот же фельдфебельский нож. Недрогнувшей рукой она убивала нелюдей с рунами в петлицах, не забывая направлять подношение на поддержку сил Степаныча.

Тот даже не потрудился затыкать своим жертвам рты. Истошные крики фашистов заглушал неурочный переливчатый вой волчьих стай, которых мелкая лесная нечисть собирала на предстоящее дармовое угощенье. К утру даже косточек не осталось, только бурые пятна на жертвенном камне и на земле вокруг него, да отпечатки звериных лап до первого дождя напоминали о ночном пиршестве.

Каратели больше не пытались уничтожить пасеку. Им было не до того. Партизаны сами совершили рейд по немецким тылам, уничтожая врагов и их пособников, содействуя наступающей Красной армии. Вскоре вся область была освобождена от фашистов.

Умертвие Петра так и поселилось в старом омшанике. Марфа с детьми вернулась обратно в дом. Постепенно между собой они стали называть его по отчеству, как и партизаны на острове, Степанычем. Язык не поворачивался звать непонятную сущность прежним именем живого родного человека. Они восстановили пасеку, охотничья добыча не иссякала. Посторонним людям Степаныч не показывался. Марфа поддерживала легенду, что Пётр получил контузию, оглох, потерял речь и ведёт себя странно. Война покалечила много людей, никого вокруг тихое помешательство пасечника не удивляло. Своих забот хватало. Дочь Марфы так и не смогла свыкнуться с соседством живого мертвеца. Едва окончив школу, она уехала работать на Дальний Восток по «общественному призыву» и в родные края больше не вернулась. Её младший брат, наоборот, считал Степаныча героем. Он то и был родным дедом Фёдора. Совершенно добровольно подросток принял решение, что тоже станет пчеловодом, будет помогать матери и продолжать семейное дело. Это не могло не порадовать Марфу. Степаныч был уже не помощник. Силы его таяли, вскоре он перебрался на чердак дома и больше оттуда не выходил.

«Нам, Алексей, даже жениться не просто было, — подводил к концу свою историю Фёдор. — Семья у нас всегда небедная была. И сам я парень не из последних. К тому времени я уже общаться с ним мог, хоть и не так хорошо, как ты, но знал, что от Степаныча никого вреда и опасности нет, только одна польза. Всё равно, мне было проще в сто раз, когда я будущей жене в любви объяснялся и предложение делал, чем про него даже просто рассказать, не то, что показать! Моя благоверная первые годы к лестнице на чердак вообще не подходила, хотя во всём остальном — огонь! Старый-то дом ещё стоял, когда я женился, нынешний позже построил.

Потом Нина перестала чураться. Случай помог. Старшей дочке тогда трех лет не было, я в отъезде был. Жена по хозяйству хлопотала и не досмотрела, как дочка одна в лес ушла, скучно стало, погулять решила. Жена хватилась, нет её нигде, побежала искать, звала, кричала. Я к тому времени вернулся. Думаю, надо у Степаныча помощи просить. Вдруг видим, дочка сама из леса идёт, смеётся, а перед ней, как колобок из сухих листьев катится. Она на него смеялась. Нина к ней бросилась, тут колобок горкой листьев и рассыпался. Жена поняла тогда, кто нашу дочку из лесу вывел. Стала к нему спокойнее относится, вроде, как домовой у нас наверху живёт.

Только способностей общаться с такими, как Степаныч, у нас в роду, скорее всего, больше ни у кого не будет. Они, похоже, у нас по мужской линии передаются, через поколение. А у меня две дочки. Так что, если жениться надумаешь, обращайся», — и сам усмехнулся своей шутке. Алексей тоже из вежливости улыбнулся.

Надо же, его считают, пусть не совсем всерьёз, завидным женихом. Солидный мужик увидел в нём достойную пару для одной из своих дочек. Совсем недавно знакомые девочки в его родном городе вовсе не баловали своим вниманием подростка с заурядной внешностью из малообеспеченной неполной семьи. Краем уха он изредка слышал обрывки разговоров одноклассниц в школе про реальные и мнимые знакомства с молодыми людьми, имевшими обеспеченных родителей и блестящие перспективы в будущем. Они велись нарочно громким шёпотом, чтобы сидящие на соседних партах имели возможность оценить и позавидовать. Алексея даже близко не включали в категорию подающих большие надежды. Одна абсолютно случайная встреча, как он предполагал поначалу, перевернула всё в его жизни. А прошло с тех пор даже меньше, чем два года.

***

Тихий августовский вечер тогда начинал медленно опускаться на город. Алексей неподвижно сидел на лавочке в скверике на набережной и смотрел куда-то вдаль, на ту сторону реки. Мыслей в голове почти не было, да и решать уже было нечего. Произошедшего не изменить. Нет пока у него в неполные семнадцать лет такой возможности. Сплошная безысходность угнездилась неприятным комком где-то под желудком.

Юноша не сразу заметил большого серо-полосатого кота, который сначала обнюхал его джинсы, а потом беззвучно вскочил на лавочку и уселся рядом. Алексей погладил пушистого маститого красавца и начал почесывать его за ухом. Кот, довольно урча, подставил для почесывания другое ухо.

— Тимофей, ты решил познакомиться с молодым человеком? — подошедшему мужчине было явно под шестьдесят, но называть его стариком у Алексея не повернулся бы язык. Не заметно никакой дряблости ни в лице, ни в подтянутой фигуре, он был одет в хорошо сидевший костюм при галстуке. Сразу видно, что в жизни у него также всё хорошо и безоблачно. В общем, солидный мужик. Нет, даже не так. Солидных он в кофейне у Сергея нередко видел, а похожих на этого случайного встречного, только по телевизору. В голове Алексея как-то само возникло слово «импозантный», пусть ему и непривычное, но явно подходившее незнакомцу.

— Вы не будете против, если я тоже присяду?

— Конечно садитесь — быстро ответил Алексей. Мужчина сел на лавочку с другой стороны от кота и продолжил разговор.

— Тимофей никогда не подойдет к плохому человеку. Но, как я догадываюсь, у хороших людей тоже бывают не лучшие дни. Я прав?

Алексей не очень любил с кем-то обсуждать свои проблемы, тем более с неизвестными ему людьми. Но неожиданно появившийся собеседник почему-то вызывал у него доверие, как будто кто-то нашептывал ему на ухо: «Он свой, он свой…». Еще он почувствовал, что неприятный комок, поселившийся после полудня у него под желудком, вдруг куда-то исчез и на душе как-то полегчало.

— Вы правы, — ответил он и согласно кивнул.

— Тогда пора представиться. Меня зовут Николай Тихонович. — Алексей назвал свое имя и принялся немного сбивчиво рассказывать про случившееся.

Два месяца каникул перед одиннадцатым классом он проработал в летнем кафе. Ему помог туда устроиться его сосед по этажу Сергей. Он был старше Алексея, давно занимался ресторанным бизнесом, имел там много знакомых и даже добился определённого успеха. К своим двадцати пяти годам Сергей владел половинной долей в небольшой, но достаточно популярной кофейне в центре города. Разница в возрасте была немаленькая, но сблизило двух соседей то, что они оба росли без отцов. Сергей проявлял, как он сам говорил, «нормальную мужскую солидарность». Он дал парню пароль от своего роутера, периодически зазывал в своё заведение и угощал там чем-нибудь вкусным.

Главное, он подарил Алексею года два назад свой старый компьютер. Если без больших претензий, аппарат тянул интернет и частично игрушки, ну а для учебы, так его за глаза пока хватало. Весной Сергей по своим надобностям приглашал к себе специалиста по компьютерам. Заодно попросил его зайти к Алексею, чтоб тот «глянул, как дышит агрегат у парня». Посидев за ним несколько минут, знакомый компьютерщик Сергея выдал свой приговор: «Этот комп скоро закончится, лечить или апгрейдить его бесполезно».

Мама Алексея много лет работала продавщицей в небольшом продуктовом магазине. Доход там невеликий, но его, в общем, хватало на необходимое, если без особых излишеств. Алексей же давно хотел приличный ноутбук. Подработка в летнем кафе позволяла эту мечту осуществить. Еще сегодня деньги лежали у него в письменном столе и ждали лучших времен. Эти времена должны были наступить недели через две, после первого сентября. По словам того же знакомого компьютерщика, тогда спадет предшкольный ажиотаж, и он поможет Алексею купить классную машину за реальную цену.

Сегодня Алексей разогревал себе обед на кухне, когда из своего магазина в неурочное время, гораздо раньше обычного пришла домой его мама. Она никогда не возвращалась со смены так быстро, по её лицу было сразу видно, что стряслась какая-то беда.

Утром возле гастронома продавщиц обычно встречал его хозяин, Анзор, который всегда сам открывал и закрывал двери, снимал и ставил сигнализацию. Но сегодня вместо него подошёл его дядя, Гурам, который занимался похожей деятельностью на другом конце города. Когда все собрались, он рассказал встревоженным продавщицам, что произошло. Оказывается, его племянник имел болезненную тягу к азартным играм. Десять лет назад Анзор пообещал покончить со своим пагубным пристрастием и слово это держал. Его родственники, прежде всего сам Гурам, поступок оценили, без их помощи его племянник не смог бы держать в городе торговую точку, продавщицам это было известно.

Сорвался он вчера вечером, загулял с подозрительной компанией, проиграл в каком-то притоне все свои деньги и надавал долговых расписок разным «нехорошим людям», которые его уже ищут. Потому как никто не знает, где Анзор сейчас находиться. Сбежал на своей машине и скрылся. Гурам собирается открыть магазин своим резервным комплектом ключей и проверить, что на месте, а что пропало. Перед тем, как пуститься в бега, племянник вполне мог прихватить какой-нибудь ценный товар, который легко можно перепродать. Гурам в любом случае вызовет полицию, потому, что эти «нехорошие люди» ему уже тоже позвонили, требовали денег и угрожали. Продавщицы будут помощниками и свидетелями. В магазине женщины сразу обнаружили пропажу алкоголя подороже и хорошей копченой колбасы. Вызвали полицейских, до обеда определяли ущерб и давали показания. Завтра им всем необходимо явиться в отделение к дознавателям.

Николай Тихонович слушал длинную, грустную историю внимательно, не перебивал, лишь иногда сочувственно покачивал головой.

— Завтра у мамы должна быть получка, — продолжил Алексей. — В общем, я отдал ей все свои деньги. Но дело не в деньгах и не в компьютере. Мама в этом магазине с самого открытия работала, те же десять с лишним лет. Анзор ценил её, зарплату не задерживал, покупатели были все свои. Сейчас можно найти работу в сетевых магазинах, я в интернете посмотрел, но платят там ещё меньше, вдвоем прожить будет совсем тяжело. А я совсем не знаю, как и чем ей помочь. В вечернюю школу перевестись — там набор уже закрыт, я звонил, узнавал. А так мог бы учиться и устроиться к тому же Сергею на работу, не висел бы у мамы на шее. После в армию, отслужил бы год и в военное училище постарался поступить, с успеваемостью в школе у меня нормально, — закончил он свой рассказ.

— Армия и военное училище, это, без сомнения, замечательно. — отвечал ему Николай Тихонович, — Но, если позволишь, у меня имеется предложение получше. Я заведую кафедрой в Университете государственного управления, который находится в Москве. В вашем городе мы проводим собеседования для зачисления на Подготовительное отделение нашего Университета. Завтра как раз последний день. Готовят у нас, можешь в этом быть уверен, очень востребованных специалистов. И статус не ниже любого военного училища, — как-то незаметно Николай Тихонович перешел на «ты» и даже несколько оживился. — Мне понравилось, что ты стараешься помочь своей маме в трудную минуту. У тебя завтра будет хороший шанс перестать быть иждивенцем. Если успешно пройдешь собеседование, то поедешь в один из филиалов нашего Университета в Подмосковье, там будешь учиться и жить на полном обеспечении. Два следующих года не потребуют от твоей мамы никаких затрат на твое содержание, всё будет оплачивать государство. Для начала тебе нужен только паспорт. К одиннадцати часам утра подойдешь в Педагогический колледж. Знаешь где это? — Алексей кивнул.

— Продиктуй свои данные, я отправлю заявку по почте, — Николай Тихонович достал из кармана пиджака смартфон. — Кроме собеседования будет ещё тестовые задания, восновном по школьной программе. Если у тебя с учебой не возникало проблем, ты справишься. Потом пройдешь медкомиссию, затем получишь официальный бланк заявления, ещё потребуется письменное согласие твоей матери. Кстати, вероятно, у меня имеется возможность помочь ей с трудоустройством. Ну как, возражения будут? — завершил свою речь Николай Тихонович. Вопрос был риторический, никаких возражений у Алексей не было. Наоборот, он сдерживал себя, чтобы не запрыгать от радости.

— Тогда возьми мою визитку и не стесняйся, звони на мобильный, если возникнут какие-то вопросы или проблемы. И после собеседования отзвонись.

«Профессор… Доктор философии… Университет…» мельком прочитал Алексей на визитке с золотым двуглавым орлом. Разглядывать подробно ему было как-то неловко.

— Спасибо! Большое спасибо! — благодарил он Николая Тихоновича.

— Ты Тимофея благодари, это он тебя приметил.

— Спасибо тебе, Тимофей! — без тени улыбки сказал Алексей коту. И кот в ответ посмотрел на него, как ему показалось, не по-кошачьи пристально.

Николай Тихонович пожелал юноше удачи на завтра, они попрощались и пошли в противоположные стороны. Кот степенно семенил перед профессором, подняв пушистый хвост трубою, а обрадованный Алексей поспешил домой.

Под впечатлением от неожиданного предложения, Алексей пролетел несколько кварталов и притормозил только когда вспомнил, что хотел поподробнее рассмотреть визитку. На ней значилась самая обычная фамилия — Петров, заведующий кафедрой онтологии. Алексей не имел ни малейшего представления, что это за наука — онтология. «Логия — это точно наука, тем более, что он профессор и философ», — его не очень привлекала научная деятельность. Но он очень любил свою маму и готов был заниматься чем угодно, лишь бы ей стало легче жить. На визитке были еще: электронная почта, мобильный, два рабочих телефона, и адрес в Москве. «Интересно, он всегда с котом по делам ездит или только в наш город? Прямо как будто знали заранее и специально приехали из Москвы решить наши с мамой проблемы», — подумал Алексей. Вариант, что кот мог оказаться местным, он посчитал маловероятным. По мере удаления от скверика и приближения к дому его возбуждение от случайной встречи проходило, но ощущение, что эта встреча действительно весьма странная и кот непростой его не оставляло.

«Профессор ничего плохого мне не предлагал, собеседование будет в колледже. Наши девчонки после девятого туда поступили и учатся. Ничего страшного там произойти не может. Это просто счастливый случай, повезло. Люди, бывает, в лотерею много миллионов выигрывают, тоже внезапно. Чего мне бояться?» — Алексей наконец определил для себя, как относиться к произошедшему. Ему так хотелось поверить, что наступают значительные перемены к лучшему. Впрочем, завтрашний день уже обещал стать для него необычным. Предстояло первое в его жизни собеседование.

***

Женщина из бюро пропусков сверилась с паспортом, сообщила по телефону о прибытии Алексея и крикнула в никуда: «Анатолий!» Через некоторое время из-за перегородки появился молодой светловолосый парень в черной форме с жетоном на груди. Электронной карточкой охранник открыл турникет, они прошли по пустынному гулкому коридору в небольшую светлую, в два окна комнату на первом этаже. На двери Алексей заметил табличку «Секретариат»

— Алексей Евгеньевич Пименов прибыл! — официально доложил охранник.

— Спасибо, можете быть свободны! — также официально ответила женщина, сидевшая за крайним столом справа от Алексея. Остальные три были заняты мужчинами.

— Здравствуйте, Алексей Евгеньевич! Я секретарь комиссии, меня зовут Тамара Григорьевна. Андрей Павлович, председатель комиссии, — один из мужчин кивнул Алексею. Он был старше всех в этой комнате и при галстуке.

— Лев Станиславович и Александр Михайлович, члены комиссии! — Тамара Григорьевна представила двух других мужчин помоложе, сидевших справа и слева от председателя. — Давайте мне свой паспорт и присаживайтесь.

Столы располагались в ряд вдоль окон. Самый солидный из них занимал, разумеется, председатель. На нем было целых два ноутбука, а не по одному, как на соседних. Ноутбук побольше лежал, развернутый открытым экраном в сторону Алексея, а пред ним стоял стул. Очевидно, он и предназначался для приходящих на собеседование. Алексей отдал паспорт секретарше и сел на это место.

Естественно, вернувшись вчера вечером домой, Алексей рассказал маме, Ольге Николаевне, о встрече в сквере и о неожиданном предложении. Она, видимо, еще не вполне успокоилась после утренних событий того дня, реагировала на сообщение сына без большого энтузиазма. Сказала только: «Если это дело хорошее, то иди, а когда примут, тогда думать будем». Потом юноша долго искал в своем небыстром интернете, что такое «онтология» и узнал определение — это раздел философии, изучающий фундаментальные принципы бытия. Чтение остального текста многочисленных статей ясности и понимания ему не принесло. «Мутная это наука,» — определился для себя Алексей и перешел на форумы про собеседования в разные учебные заведения. Прочитал массу «полезных» банальных советов, например, не душиться резкими духами, не надевать вызывающей одежды. Были и более практичные, хотя тоже очевидные: подготовиться морально и настроить себя на позитивный лад, не отводить глаза при ответах. Впрочем, совет «хорошенько выспаться» он сразу решил выполнить, время было уже позднее. А совет не ходить на собеседование голодным, и постараться хотя бы немного поесть, он с осуществит утром за завтраком. Про тесты Алексей даже смотреть не стал, в школе их было предостаточно.

Последние два совета оказались самыми полезными. На собеседование Алексей пришел отдохнувшим и волновался несильно. Но некоторые вопросы его всё-таки напрягли. Например, Лев Станиславович попросил коротко изложить содержание последней прочитанной им книги.

«Нет бы Достоевского прочитать, и в школе список на лето давали», — молча переживал Алексей, а вслух стал по-честному пересказывать, как на далекой планете водитель-виртуоз боевого робота успешно отбивается от агентов спецслужб и их наёмников. Он случайно обнаружил их секретную базу и теперь его пытаются за это уничтожить. Но все попытки врагов провалились, водитель сам стал агентом другой, более сильной спецслужбы, которая его в итоге спасла.

Потом председатель комиссии поинтересовался, не снятся Алексею необычные сны. Члены комиссии, если у него нет возражений, будут рады узнать их содержание. Такой странный сон у него был! Причем совсем недавно. Четыре дня назад Алексею приснилось, что он едет вроде как по степи на странной повозке с большими деревянными колесами, запряжённой парой рогатых волов. Вдали, от линии горизонта медленно приближаются тёмные крутые отроги каких-то неизвестных гор. Управляет повозкой старик азиатской внешности в островерхой кожаной шапке, отороченной мехом и в полосатом халате. В руках Алексей, одетый приблизительно также, держит пучок каких-то веток. По команде старика вытаскивает по одной ветке из пучка, переламывает её и бросает за телегу. А тот погоняет волов, потому что надо успеть в Шускон, там их очень ждут.

— Точно в Шускон? — переспросил Андрей Павлович

— Да, сон был очень яркий, как взаправду, я всё хорошо помню. А утром ещё и по интернету посмотрел — такого селения нет.

— Ну это как сказать! — задумчиво произнес председатель и долго еще расспрашивал про подробности этого странного сновидения.

Первая часть собеседования закончилась тем, что секретарша принесла чайник и печенье. Алексей, увлечённо рассказывавший про недавний сон, даже не заметил, как она выходила. С её стола убрали ноутбук и сели вокруг пить чай из пластиковых стаканчиков. По ходу перерыва Алексею объяснили, что сейчас начнутся тесты на компьютере. Большинство по школьной программе, а некоторые на угадывание. На экране ноутбука будут появляется по пять одинаковых темных окон. В одном из них находиться геометрическая фигура — круг, треугольник, квадрат, или оно закрашено цветом — красным, желтым, или синим. Алексею надо будет вслепую выбрать это окно и щёлкнуть по нему мышкой. После этого окна откроются и будет видно, угадал он или нет. Тесты пойдут вперемешку, время на ответ или угадывание будет ограниченно.

Собеседование закончилось. Автобусы ходили нечасто, он решил прогуляться пешком. Уже пройдя полдороги до дома Алексей вспомнил, что Николай Тихонович просил позвонить, и сейчас как раз самое время. Тот сразу взял трубку, должно быть, уже ждал звонка, выслушал короткий отчёт.

— Я могу поздравить тебя с поступлением, мне уже доложили, это единогласное решение комиссии. Завтра в то же время подходи с мамой в колледж с документами, список у тебя на электронной почте. Твоя мама в курсе, я ей уже звонил и всё, что надо сообщил. Заполните с ней все необходимые бумаги. Потом ты поедешь на медкомиссию с Александром Михайловичем. Впрочем, все данные по поликлинике и по твоей школе уже получены. Заметил, наверное, тебя ни разу не спросили про успеваемость.

— Да! — машинально ответил Алексей, разумеется, он ничего не заметил.

— А твоя мама завтра пойдет в продуктовый магазин в торговом центре «Ладья», тоже на собеседование. Кадровик уже ждет её на должность начальника кондитерского отдела. Кота Тимофея можешь теперь не благодарить, директор магазина мой дальний родственник и у них с руководством этим отделом были определенные проблемы. Это он должен сказать спасибо твоей маме, что к ним пришла такая опытная и надежная сотрудница. И оклады там неплохие.

Алексеем вдруг поймал себя на том, что все произошедшее с за последние два дня начинает казаться ему каким-то чудесным сном. Взволнованно и сбивчиво он благодарил Николая Тихоновича. А тот, словно угадав его мысли, быстро вернул Алексея в реальность.

— И я, и члены комиссии считаем, что у тебя потенциально есть необходимые для дальнейшего обучения способности. Но их нужно ещё проявить и развить, и это потребует от тебя немалых усилий и терпения. Твои успехи в учебе будут для меня лучшей благодарностью, как это не банально звучит. И не надо говорить мне, что будешь стараться, я как раз очень хорошо понимаю, что будешь. Собирай документы, догуливай каникулы. Через неделю начнутся занятия, и твои свободы на это время будут несколько ограничены.

Дома Алексея ждала мама и сосед Сергей, который специально вернулся из своей кофейни узнать свежие новости. Они с Ольгой Николаевной, оказывается, встретились ещё утром у подъезда. Сергей собирался ехать на работу, а мама шла в отделение полиции к дознавателям. В итоге он подвез её до отделения, а по дороге узнал про все события вчерашнего дня, и про хорошие, и про не очень.

На кухонном столе стояла большая тарелка с очень вкусными пирожками из Серёгиной кофейни. С обедом мама, понятное дело, не успела. Пока закипал чайник, они слушали Ольгу Николаевну про её визит в полицию. «Все вежливые такие, начальник зашел, спросил, все ли у меня в порядке. Лейтенатик, который это дело ведёт, собрался меня домой отвезти. Я говорю, что и пешком могу, а он отвечает: «Не отказывайтесь, пожалуйста, Ольга Николаевна, это распоряжение начальства, я его должен выполнять». Подвез, выскочил, дверь открыл, помог выйти из машины. Соседка с третьего этажа на лавочке сидела, рот открыла: «Тебя, Николавна, теперь что, вместо магазина начальницей в полицию берут?» Алексей подумал, что и здесь, возможно, не обошлось без участия Николая Тихоновича.

— Леха, расскажи, что на собеседовании было? — не утерпев, вмешался Сергей.

— Разные вопросы задавали. Какую книжку последнюю читал спросили. Пришлось им «Звезду боевого робота» пересказать…

— Простой ты у меня, Лёша, — вздохнула мама.

— Ольга Николаевна, это же нормально, когда пацан летом, в каникулы фэнтэзи и приключения читает. Если бы он про «Преступление и наказание» стал им рассказывать, они бы точно посчитали, что у парня с головой не всё хорошо! — заступился за друга Сергей, тем более, что он сам давал почитать Алексею эту книжку.

— Ты держись за эту учебу! Ученым станешь за казенный счет. Сейчас их ценить стали, даже в армии научные роты появились. Мне учиться особо не пришлось, работать надо было и деньги зарабатывать. Сейчас грех на жизнь жаловаться, неплохо пока всё идёт. Но я понимаю, что образования мне часто не хватает. Пошел бы на экономический, хоть на вечернее, хоть на заочное, да кофейню не на кого оставить, постоянно глаз да глаз нужен, времени не хватит.

— Вы чай допивайте, парни, мы с Лёшей пойдем в торговый центр ему приличный костюм купим.

— Мама, какой костюм? Николай Тихонович говорил, там полное обеспечение!

— Хороший костюм обеспечению не мешает. Посмотри, в чем ты на собеседование ходил? Хоть бы пиджак школьный надел.

— Мама, он мне мал уже, рукава короткие…

Они помирились на новых джинсах, кроссовках и рубашке, Сергей вызвался всех отвезти и помочь с выбором.

Утром Ольга Николаевна в парадном платье и Алексей при всех обновках пошли оформлять документы. Это заняло довольно много времени. В колледже уже знакомая ему Тамара Григорьевна, секретарь комиссии, выдала официальное уведомление о зачисление на учебу, объяснила им с мамой, как правильно заполнить бланки заявлений. Вручила памятку, какие документы им ещё нужно собрать, и короткий список, что с собой можно брать, а чего брать нельзя. Это касалось, прежде всего, мобильных телефонов, планшетов и ноутбуков. Требовалось написать и заверить заявление в школе о перемене места учебы, сняться с учета в военкомате, забрать карточку в поликлинике, выписку из паспортного стола, запросить ИНН.

— А если я не успею? — Алексей, первый раз столкнувшийся с бюрократией в таком объеме, с некоторым испугом закончил читать список.

— Успеете, Алексей! Если вдруг возникнут проблемы, на уведомлении указан телефон исполнителя. Это мой мобильный, вы можете звонить.

***

Он успел, но в этих хлопотах неделя полетела незаметно. В восемь утра перед подъездом стоял комфортабельный минивэн. В салоне, в кресле за столиком сидел Николай Тихонович. Водителя от пассажиров отделяла стеклянная перегородка.

— Скажите, — сразу после того, как они поздоровались, Алексей не вытерпел и задал давно волновавший его вопрос, — если вы не шутили, что именно Тимофей меня выбрал, то почему?

— Тимофей — кот особенный. Он подходит на улице к незнакомым людям, только если у них есть необычные способности определенного рода. А к плохим людям он действительно не подойдёт.

— Но я не чувствую у себя никаких необычных способностей!

— Вообще-то выбирает кандидатов на собеседование не только один единственный кот. Тимофей — это, скажем, один из заключительных этапов. У нас впереди почти пять часов дороги. Есть время удовлетворить твоё, теперь уже во всех отношениях законное, любопытство. Так что не перебивай, сиди и слушай. Спрашивать будешь потом. Отвечу, опять же на то, на что сейчас могу ответить.

Ты же знаешь, Алексей, — начал рассказывать Николай Тихонович, — что иногда появляются люди, которые могут предвидеть будущее, читать чужие мысли или имеют другие дарования, недоступные обычному человеку. А есть ещё колдуны, гадалки, некоторые называет себя магами и экстрасенсами. И не все из них шарлатаны. Ты помнишь свои тесты на компьютере. Между прочим, статистическая вероятность угадывания одной картинки из пяти — двадцать процентов. А ты правильно угадал почти треть из них. Так что совсем уж прибеднятся насчет способностей тебе не стоит.

Государство всегда пыталось использовать таких людей. Про Вольфа Мессинга, Вангу, Джуну Давиташвилли ты тоже скорее всего знаешь, каждый год что-нибудь показывают или рассказывают по телевиденью и в интернете.

А ещё на земле нередко случаются необъяснимые явления, таинственные события. Некоторые из них — стечение обстоятельств, некоторые — намеренная мистификация. А что-то можно отнести к проявлениям некоего нематериального мира, к деятельности нематериальных разумных сущностей. Кое-кто из людей, с тем или иным результатом пытается взаимодействовать с этим миром, часто преследуя свои личные выгоды. Иногда это очень опасно. Всякие неоязычники, колдуны, маги могут серьезно навредить как себе, так и другим.

Как ты сам понимаешь, Алексей, государственная власть не любит, когда рядом происходит нечто непонятное и неуправляемое. Сначала наша Структура только выявляла, изучала и систематизировала таинственные явления. Потом стали искать возможности их предвидеть. А теперь мы пытаемся, учимся, в некоторой степени, управлять и использовать необычное в интересах страны. Я говорю так сдержанно — в некоторой степени, потому что наша организация — это пока еще только эксперимент. Но есть уже немало обнадеживающих результатов.

Кстати, то что ты сейчас едешь учиться, это тоже обнадеживающий результат. Мы разработали методику поиска молодых людей, которые с высокой вероятностью обладают в скрытом виде ожидаемыми качествами. Программа специального обучения помогает им, в том числе и тебе, проявить и развить эти необычные способности. Помимо этого, курсанты Подготовительного отделения получают множество других полезных знаний и умений. Есть и другая сторона медали. Тебе, Алексей, надо быть готовым к тому, что вся твоя будущая деятельность не подлежит разглашению, ни подруге, ни родной матери. Еще хочу добавить, что первые полгода обучения даже выход с территории филиала возможен для курсантов только группой в сопровождении сотрудника. Но ты должен легко выдержать такой режим, раз собирался поступать в военное училище. Завтра с утра вас подробно ознакомят со всеми правилами, распорядком и учебным планом. Вы все подпишете форму допуска к секретной информации. Все — это семь человек. Из них две девушки. Это впервые в нашей практике. В предыдущие группах обучались только юноши.

— А если я не проявлю свои способности так, как вы от меня ждете? Пойду изучать философию?

— Алексей, по-моему, ты сейчас хочешь обидеть нашего Тимофея, усомнившись в его выборе. А если серьезно — у нас было пока всего два выпуска. За время обучения только три человека не оправдало наших надежд. Это менее четверти обучавшихся. После успешной сдачи экзаменов один из них поступил в наш Университет на другой факультет. Второй пошёл на обучение в госбезопасность. Никуда не стал поступать только третий молодой человек, он работает у нас в технической части инструктором вождения. Сам так захотел, и мы ему не мешали. Недавно женился, вроде всем доволен. Но это, скорее всего, не твой вариант.

Ребята, которые попадают к нам, в любом случае имеют возможность выбрать себе достойное дело по душе. Раз уж ты смотрел, что значит слово «онтология», и не готов посвятить себя философии, можешь не переживать. Этот термин не совсем точно отражает направление нашей деятельности, скорее служит для прикрытия.

Из всего разговора Алексей так до конца и не понял, кем конкретно он станет после обучения на курсах. «Интересно, что это такое необычное и таинственное во мне должно проявится? Наверное, когда начнутся занятия, и мы получим допуск к секретам, нам расскажут более ясно и подробно. Сам-то Николай Тихонович, небось, тоже может что-нибудь необычное?» — думал он, но спрашивать ни о чем не стал.

Ближе к полудню они свернули с основной трассы и заехали через проходную на охраняемую территорию какого-то учреждения. Там в небольшой столовой их вместе с водителем накормили простым, но вкусным обедом. Дальнейшая дорога прошла молча, Алексей даже задремал.

***

Он проснулся от того, что машина замедлила свой ход. Их минивэн ехал по неширокой дороге через хвойный лес. Дорога привела к воротам, которые медленно отползли при приближении автомобиля. Алексей тщетно пытался разглядеть в окно что-нибудь необычное. Среди деревьев промелькнула типовая беседка-навес со скамейками, небольшая площадка с тренажёрами, дорожки, покрытые розовой гранитной крошкой с небольшими фонариками по краям. Скоро они остановились на площадке возле вполне прозаичного двухэтажного здания из желтого кирпича перед фасадом которого росли невысокие голубые ёлки. По архитектуре оно больше напоминало их родной районный муниципалитет, помещавшийся, как когда-то Алексею рассказала мама, в здании бывшего райкома комсомола. С обеих сторон к зданию были пристроены два более современных крыла, отделанных по фасаду навесными панелями в цвет основному корпусу, как многие офисные здания средней руки в его городе.

В просторном вестибюле, украшенном кашпо с цветами их уже ждал ничем не примечательный молодой человек в серой толстовке и джинсах. Опять ничего необычного. Он почтительно поздоровался с Николаем Тихоновичем и представился Алексею: «Артем Александрович, куратор вашего курса».

— Артем Александрович займется твоим размещением, проведет по корпусам филиала, и экипирует тебя для дальнейшей жизни и учёбы. Не стесняйся задавать ему вопросы, если они появятся, — Николай Тихонович попрощался и вернулся обратно к минивэну.

Куратор повел Алексея на второй этаж левого, более нового крыла. Там были комнаты учащихся первого года. Пока они поднимались, Артем Александрович довольно монотонно рассказывал, что учащиеся второго года живут в правом крыле, которое ничем не отличается от левого. В комнате, куда они уже входили, Алексею предстояло прожить все два года обучения, новички следующего года заезжают на место заканчивающих учёбу.

За дверью была небольшая прихожая, сбоку стоял шкаф-купе для верхней одежды и обуви, дверь напротив вела в санузел. В просторной комнате свободно разместилась кровать, уже застеленная и накрытая однотонным клетчатым пледом, большой, трехстворчатый гардероб с зеркалом на средней створке. У окна стоял письменный стол, на столе был монитор, подставка с письменными принадлежностями, лежала клавиатура и мышь, на углу ютилась стопка тетрадей и учебников за одиннадцатый класс и средних размеров планшет. На прикроватной тумбочке Алексей заметил с большой электронный будильник с красными и белыми кнопками на верхней панели. На окне висели вертикальные жалюзи.

«Как в номере люкс», — Алексей никогда в жизни не останавливался в гостиницах, только по телевизору и в интернете видел, но решил, что его апартаменты, это супер. Они заглянули в санузел. На полотенцесушителе уже висели полотенца. В стаканчиках, подвешенных на стойке у умывальника стояла упакованная зубная щетка и тюбик пасты, в мыльнице — мыло, глядя на которые, Алексей осознал, что его действительно будут обеспечивать всем необходимым, вплоть до мелочей. Куратор тем временем открыл дверь небольшого вертикального пенала, где стояла швабра с ведром для отжима, веник, совок, контейнер для мусора. А тумбочке под умывальником нашлись губки, резиновые перчатки и моющие средства.

Так же монотонно Артем Александрович объяснял, что чистоту в комнате поддерживают сами курсанты, а раз в неделю им предстоит влажная уборка, в том числе мытье санузла. Алексею дома свою комнату сам содержал в порядке и в домашнем хозяйстве маме помогал, но не до такой степени. Но он в армию собирался, а там это — норма жизни.

По утрам теперь, минут за десять до завтрака, куратор будет проверять состояние комнат курсантов. В остальное время Артём Александрович соблюдает их личное пространство и будет заходить только по необходимости и со стуком. Курсантам, кстати, тоже не рекомендовалось чрезмерно без нужды ходить друг к другу в гости. Общаться между собой им будет удобнее в креслах просторного светлого коридора, куда выходили двери их комнат, а также в столовой, за чашкой чая или в читальном зале, наконец.

Ещё Алексей узнал от куратора, что компьютер и планшет у него на столе выходят только в местную сеть. Там своевременно появляется вся необходимая для учёбы информация, отражаются текущие новости, можно смотреть фильмы и многие телевизионные каналы в режиме онлайн, есть игры, в том числе сетевые. Тоже не приветствуются, но есть. Все развлечения доступны только в свободное время до отбоя и в воскресенье целый день. В эту субботу, например, желающие едут вечером на концерт «Mind julieb». Если он хочет, то может присоседиться.

— Классная группа! Конечно хочу!

— Да кто бы сомневался, крутые ребята, поехали, запишу без проблем, — неожиданно проявил эмоциональность в голосе Артем Александрович, — в случае выездов на концерты и в театр мы временем отбоя немного пренебрегаем. Но после возвращения через полчаса все должны быть по кроватям.

Куратор опять продолжил свои разъяснения в монотонном режиме. Большой будильник играет в обязательном порядке сигналы «подъём» и «отбой», дополнительно можно поставить любые другие напоминания. Отбой в одиннадцать вечера. Распорядок дня весит на двери. После отбоя верхний свет в комнате централизованно гаснет, остаётся ночник в прихожей.

Затем они отправились на обзор основных помещений филиала. Из холла второго этажа жилого крыла первокурсников они перешли на второй этаж главного корпуса. Там находилась столовая, работавшая по принципу шведского стола: каждый берет, что понравилось и ест, сколько захочет. Преподаватели, руководство и другие работники учебного заведения питаются вместе с курсантами.

Рядом располагался читальный зал, в его средней части стояли небольшие столики с настольными лампами на гибких ножках, а у стен стеллажи с энциклопедиями, справочниками и другой полезной литературой в свободном доступе. Для получения других книг надо было спуститься по неширокой лестнице была на первый этаж в отдел абонемента. За жёлтой деревянной стойкой никого не было, но Артём Александрович сказал, что службы филиала начнут полноценно работать только с завтрашнего дня.

Под столовой на первом этаже находились кабинеты руководства и преподавателей, комната отдыха дежурных. А под жилыми комнатами были учебные аудитории, соответственно первого и второго курса. Туда они заходить не стали.

— Всё это успеется, нам с вами еще экипироваться надо, быстро посмотрим спортивный корпус и спустимся на технический этаж за вашей одеждой. Иначе можем остаться без ужина, — объявил Артём Александрович и повел Алексея через застеклённый наземный переход. Почти такой же был у них в школе. В его окна было видно большое здание, выходившее торцом на задний фасад главного корпуса. Они прошли почти до середины перехода и вошли в холл, который делил здание на две части. Ближнюю к главному корпусу часть занимал спортзал размером с баскетбольное поле. Большие окна были затянуты сеткой. У дальнего щита высокий парень в спортивном костюме точными бросками кидал мяч в кольцо и не обращал внимание на вошедших. В подвале под спортзалом и холлом находился тир. Дверь туда была заперта.

— Первый курс стреляет из малокалиберной винтовки на пятьдесят метров, а второй курс осваивает пистолет. Из автомата поедете стрелять в воинскую часть.

Зато бассейн был открыт. Но там было довольно темно. Тусклый свет из полукруглых окон отражался от гладкой неподвижной поверхности воды. Поплавки у дорожек ещё пока отсутствовали.

— Пять дорожек, двадцать пять метров. Когда растянут разделители и свет включат, будет смотреться гораздо веселее.

Остальные двери вели в раздевалки и банный комплекс. На вопрос, как он относится к сауне, Алексей честно ответил, что в настоящей бане был только один раз, сосед по этажу решил приобщить. Но удовольствия не получил — пар обжигал и дышать было трудно.

— Это поправимо, — сказал Артем Александрович, — у нас здесь три парилки, все на дровах, все раздельные, все с купелями и душевыми. По субботам в свое личное время парятся курсанты, по воскресеньям — персонал. В пятницу на ужине надо записываться, потому что топят столько парилок, сколько желающих наберут. Если вы не против, я поговорю с ребятами второго курса, которые баню знают, любят и умеют. С кем-нибудь из них проведёте разминочку в спортзале или на тренажерах до первого пота. И будет вам после этого парная в радость.

Тренажёрный зал помещался над бассейном. В нём было чуть более многолюдно, чем в спортзале. Артем Александрович продолжал экскурсию.

— Перед занятием надо подойти к дежурному по залу. Дежурит кто-нибудь из преподавателей физвоспитания. Они порекомендуют вам тренажёр, будут контролировать нагрузки и ваше состояние — пульс, давление. Тренажёров много, всем хватает. А теперь я покажу вам наш автопарк, вас будут обучать там вождению автомобиля, а по дороге, заодно, вы сможете увидеть, где живут преподаватели и обслуживающий персонал.

Они вернулись в наземный переход, прошли его до конца и вышли на улицу. Слева вдоль дороги, проходящей сразу за спортивным корпусом, Алексей увидел довольно длинный ряд двухэтажных таунхаузов за невысокой решетчатой оградой. А справа, на некотором отдалении большое приземистое здание автопарка, на площадке пред которым стояло несколько автомобилей.

— Это же почти как поселок, — искренне изумился он количеству домиков, построенных стена к стене.

— В нашем филиале довольно большой штат, некоторые работают семьями, у многих есть дети. За линией домов есть даже небольшой детский сад, а детей постарше мы возим на автобусе в школу в соседнем военном городке. За зданием автопарка начинается учебная трасса, где вы будете осваивать вождение, в том числе экстремальное и по бездорожью. Когда вам исполнится восемнадцать, и вы сможете сдавать экзамен на получение прав вождения, наши инструкторы гарантированно подготовят из вас суперпрофессионального водителя. Другие подробности вы узнаете на завтрашней вводной лекции, мы же поспешим обратно в главный корпус и спустимся на технический этаж, где будем вас одевать и обувать.

Просторная комната в подвале с белеными потолками и традиционно светло-салатовыми крашенными стенами была хорошо освещена. Вдоль стен стояли стеллажи со свертками и коробками. В середине комнаты хаотично разместились полтора десятка вешалок на колёсиках с разнообразной одеждой. Их окружали несколько простых скамеек и табуреток. За большим письменным столом при входе сидела невысокая женщина лет сорока с черными, как смоль волосами, в строгом брючном костюме. Она буравила Артёма Александровича тоже очень строгим взглядом.

— Здравствуйте, Дора Иосифовна — в голосе куратора Алексею послышались нотки робости.

— Тёма, ты всё-таки привел мальчика одеваться. А я переживаю, вдруг ты удумал оставить ребенка к зиме голодранцем! — то, что завтра по календарю наступит даже не зима, а только осень, Дору Иосифовну нисколько не смущало.

— Деточка, ты у нас Алексей Пименов, последний из новичков, кто пока ходит раздетым. Но мы это сейчас исправим! Начнем с обуви. Садись на банкеточку, а твой начальник будет помогать тебе с примеркой. Тёма, неси мальчику коробки вон с той полки.

Артем Александрович безропотно поплелся к стеллажам. Алексей ходил по коврику, говорил, что жмёт, а что не жмёт. Потом мерили зимние и осенние куртки. Он бегал за ширмочку переодевать брюки, штанины которых Дора Иосифовна ловко подворачивала, закалывала булавками и оставляла подшивать. Некоторые вещи после примерки она категорично откладывала подальше со словами «не годиться». Один пиджак отбросила на скамейку и возмущенно произнесла: «Эти поцы видимо думают, что у нас здесь учат на гопника. На гопника не надо учиться, нужно просто прийти к ним на базу и малое время там поработать.» Выдачу нижнего белья Дора Иосифовна сопроводила высказыванием в том же стиле: «Лёша, ты конечно знаешь, что нижнее бельё, сорочки, футболки и носки носятся не больше, чем один день. Потом снимаешь и кладешь всё это в корзину для грязного белья, которая стоит у тебя в гардеробе, носки в специальную сетку и идешь в свой роскошный душ. А вот это — „Мойшу надо учить, Мойшу не надо нюхать“ — это совсем не наш принцип». Про Мойшу Алексей не очень понял, но согласно закивал в ответ, перечить такой женщине было нереально.

Наконец всё закончилось. Никогда не балованный жизнью, Алексей не имел столько одежды и обуви.

— Всю одежду промаркируют, чтоб не перепутать после стирки и химчистки, что надо подошьют и завтра принесут тебе в комнату. Теперь ближайшие полгода я не буду сильно переживать ещё за одного из наших мальчиков, что он раздет и разут. А ты, Тёма, если не хочешь уморить ребенка голодом, веди его на ужин.

Только когда они поднялись из подвала на первый этаж, Артем Александрович с облегчением вздохнул и заметил: «Из самых строгих правил, как вы уже поняли, бывают некоторые исключения. Одно из них — наша Дора Иосифовна. Но всё что она подобрала будет выглядеть на вас весьма достойно, я бы сказал, даже элегантно и модно. Пошли ужинать».

За столом Артем Александрович объяснил Алексею, чем он может занять время до отбоя. Можно просто прогуляться по дорожкам в лесной части. Уже темнеет, а все дорожки освещаются. На стоянке перед главным корпусом под навесом стоят велосипеды и сразу начинается велодорожка вокруг всего филиала, которая тоже идет восновном по лесу и тоже освещена. Единственное условие — вернуть велосипед на место. На компьютере сегодня ему доступна общая информация по филиалу, фильмы, несетевые игрушки и книги. За десять минут до отбоя на экран появится заставка «спокойной ночи» и компьютер выключится.

— А маме когда и как можно позвонить, что у меня всё хорошо? — спросил Алексей куратора.

— Завтра вы подписываете допуск. После ужина можно подойти к дежурному в вестибюле, он проводит в комнату, откуда можно звонить по всей стране. Но Николай Тихонович уже сообщил вашей маме, что вы добрались до места назначения нормально и у вас всё в порядке.

Попрощавшись, Алексей вышел из корпуса и огляделся. Велосипед у него был только в детстве. Когда он подрос, даже на недорогую взрослую модель у матери не хватало денег. «Чего я стесняюсь?» — подумалось ему, и он вывел велосипед из стойки. Дорожка была широкая, размеченная на две полосы. Вдоль нее уже зажглись невысокие столбики фонариков. Алексей неторопливо ехал в полном одиночестве, поглядывая по сторонам. В надвигающихся сумерках светились более высокие огни пешеходных дорожек, спортивных площадок и беседок. Территория действительно была большая. На середине пути его обогнал, посигналив, какой-то парень. Завершив круг Алексей поставил велосипед под навес и вернулся в свою комнату. После душа он наконец догадался повесить свою единственную сменную рубашку на плечики в гардероб, надеясь, что она успеет хорошо отвисеться к завтрашнему важному дню, и включил компьютер. Посмотрел план филиала и поэтажные планы учебных корпусов. Пробежал ленту новостей, список доступных игр и фильмов. Открыл раздел «Режим и правила внутреннего распорядка» и даже начал читать, но почувствовал, как глаза сами закрываются. Прощальная заставка на экране тоже не заставила себя ждать.

***

После завтрака Артем Александрович собрал семь курсантов-новичков в одной из трех учебных аудиторий первого этажа — средней, как он им пояснил. Здесь им будут преподавать литературу, историю, математику и другие предметы, не требующие специального оборудования и проведения лабораторных работ. Для занятий по химии, физике и биологии предназначалась большая аудитория, оснащённая для этого всем необходимым. Малой называли третью аудиторию, компьютерный кабинет по информатике.

Комната ничем не отличалась от обычного школьного класса. Доска, экран, проектор, на стенах висели портреты знаменитых писателей и других великих людей. Анатомические стулья с мягкими сиденьями и одноместные парты с рукоятками и колесиками для регулировки высоты и наклона просторно стояли в три ряда. В школе Алексея такой крутой мебели не наблюдалось.

Когда все расселись, началось знакомство. Артём Александрович называл имя, фамилию и регион, откуда приехал курсант. Первым поднялся сидевший в среднем ряду перед большим учительским столом Пунсук из Бурятии, невысокий, коренастый, смуглый восточной внешности парень. Следующие курсанты, Андрей и Константин были родом, как и сам Алексей, из ближайших к Москве областей. Они и внешне были между сбой похожи, выше среднего роста, худощавого телосложения, серые глаза короткие стрижки волос светлого оттенка. Дошла очередь до одной из девушек. Алёна приехала на учёбу из Архангельской области. Ростом она была повыше некоторых парней. «Девушка с веслом», — оценил Алесей её крепкую, правильно сложенную фигуру. В его детсадовский период такая скульптура ещё стояла в городском парке и очень ему нравилась. Вторая девушка, Евгения из Краснодарского края внешне была в какой-то степени противоположностью Алёны. Невысокая, худощавая, скорее гибкая, чем хрупкая. Правда, прически у девушек были одного стиля — недлинные прямые волосы и челка. Алексей даже знал название — «каре» — такие носили больше половины девочек его класса. Только волосы Евгении были иссиня черными, а у Алёны светло русыми. Носы девушек были не маленькие и прямые, у Алёны слегка вздернут, а у Евгении чуть крючковатый, сразу выдававший кровь Кавказа в её родословной. Глаза у обеих были большие и выразительные, у Алёны — голубые, а у Евгении — миндалевидные карие. «Прямо цыганка», — подумал Алексей. Разумеется, девушки привлекли гораздо больше его внимания. Впрочем, когда куратор представил последнего сокурсника — Владимира из-под Брянска, он с некоторым удовлетворением отметил, что особых красавцев среди парней их курса не наблюдается. Ничего примечательного, можно сказать типичные. Может быть и Пунсук типичный среди сородичей. Свою внешность он тоже считал заурядной: «Не красавец, не урод». В школе Алексей популярностью среди женского пола особо не пользовался. Да и куда бы он повел девушку, если бы она появилась, ведь карманных денег у него почти не бывало.

Эти не очень веселые размышления прервал вошедший в аудиторию представительный мужчина лет сорока, явно начальник. Курсанты приветствовали его стоя.

— Меня зовут Александр Петрович Вольнов. Я директор Подготовительного отделения. Сейчас я расскажу вам в общих чертах, что вас ждёт в ближайшие два года вашей жизни. Но сначала, после того, как вы познакомились, сделаю важное объявление! Курсантам категорически запрещено, в целях вашей собственной безопасности и безопасности вашей семьи, сообщать друг другу точный адрес проживания, даты рождения, показывать личные документы, сообщать подробные данные про близких родственников, приглашать сокурсников на каникулы в гости.

— Помимо ваших потенциальных способностей, вы все неплохо успевали в обычной школе, не имели серьезных нарушений дисциплины, неплохо физически развиты.

«А ведь верно, пусть и неказистые, но хилых и толстых среди нас нет, — размышлял Алексей, глядя на одногруппников, — интересно только, когда нам всё-таки расскажут про эти наши замечательные потенциальные способности?»

— Поэтому мы ждем от вас сотрудничества, сознательности и работы на результат — продолжал директор. — Учеба, которая вам предстоит, тем более, дальнейшая работа, не допускают несдержанности, неорганизованности и лени. Отсутствие самодисциплины, потакание собственным капризам и расхлябанность в нашем деле могут иметь трагические, необратимые последствия. Кроме того, те из вас, у кого хватило терпения дочитать до конца правила внутреннего распорядка уже знают, что грубые нарушения, как-то: драки, домогательства к противоположному полу, злостное неподчинение персоналу однозначно влекут отчисление на любой стадии обучения. Я не хочу вас этим запугивать, я хочу вашего понимания.

— Теперь остановлюсь на программе вашей подготовки. Пусть у вас не возникает никаких иллюзий — школьная программа и успешная сдача ЕГЭ являются приоритетом первого года. Специальные предметы начнутся у вас буквально завтра, но достижения в них будут оцениваться только на фоне успешных результатов в объеме одиннадцатого класса.

— Второй год занятий юношам будет засчитан, как срочная военная служба. Девушки просто продолжают учебу, контракт сроком на один год в нашей армии не предусмотрен. В своё время вы узнаете все подробности. Ваше обучение на Подготовительном отделении проводится в рамках эксперимента, вы все об этом знаете. Поэтому каждый год в учебную программу могут вноситься определенные изменения, иногда значительные, ваша подготовка непрерывно совершенствуется.

— Теперь расскажу вам о самом хорошем, об отдыхе. У нас, как и в обычной школе, существуют каникулы. В начале ноября неделя, две недели в новогодние праздники, неделя в конце марта и, само собой, в майские праздники. По окончании одиннадцатого класса и сдачи госэкзаменов в июле и августе вас ждут летние каникулы. Билетами до дома мы вас обеспечиваем, до вокзалов или аэропортов довозим, мобильные телефоны на время каникул и выходных выдаем.

— Несколько слов о вашем здоровье. Никаких вредных привычек мы не потерпим. Курящие и пьющие люди быстро и безвозвратно теряют свои необычные дарования. Вас в этом плане будут контролировать. По возвращению после отдыха вы обязательно проходите медосмотр и сдаете анализы, почти как в большом спорте. Следите за своим здоровьем и постарайтесь не болеть, наверстывать упущенное вам будут помогать, но программа насыщенная, а догонять всегда нелегко.

— Теперь опять вернёмся к хорошему. Вам положено определенное денежное обеспечение, размер которого, кстати, в некоторой степени будет зависеть от ваших успехов в учебе. Сегодня вы получите банковскую карту. Ею можно оплачивать покупки на каникулах и выходных. Только ещё раз напоминаю, даже если вам очень захочется это приобрести, вы не проносите на территорию Подготовительного отделения никакие сторонние электронные гаджеты. Снимать наличные непосредственно с карты нельзя. Переводить деньги можно только на карты родителей. Все подробности вы узнаете на последующих вводных занятиях, — директор завершил свою официальную речь, попрощался, чуть подождал, пока все встанут и покинул аудиторию.

«Надо же, будем жить здесь, как на курорте, но строгого режима, зато нам ещё и деньги за это платить собираются», — Алексей, пока слушал директорскую речь, определённо решил для себя, что станет примерным курсантом. Курить ему совсем не нравилось, он пробовал пару раз, к алкоголю тоже относился без особого трепета. Возвращаться домой раньше срока для него неприемлемо. Мало того, что эта учёба снимала их с мамой материальные проблемы, условия жизни здесь обещали быть очень неплохими.

После того, как директор ушёл, сидевший позади за одной из свободных парт Артем Александрович вышел к доске и объявил, что после перерыва они оформляют допуск под руководством начальника режимно-секретного отдела, а потом он сам будет более подробно и тоже под подпись знакомить их с правилами пребывания и обучения. Добавил ещё, что последнее занятие перед обедом будет в классе информатики, где они персонализируют под себя компьютер, синхронизируют их с компьютером в личной комнате и планшетом, активируют свой личный кабинет и прочее. Причем пароли будут знать только курсант и куратор.

***

«Ну вот, хотя бы эта учёба необычная началась, узнаю наконец, к чему нас здесь будут готовить», — подумал Алексей после окончания вводных занятий. Обучение на Подготовительном отделении действительно во многом отличались от уроков в привычной ему школе. Директор в своей речи не обманул. Характеры и темперамент сокурсников были схожими. Неленивые, неконфликтные, неглупые. Алексей не ощущал дискомфорта ни от общения с ними, ни от начавшихся занятий. Правда, он отметил еще одну присущую им всем черту, никто из курса не стремился устанавливать более дружеские отношения. Общение, сотрудничество, взаимопомощь — все это было, а дружба — даже и не намечалась. Алексея это тоже вполне устраивало, учёба в школе у себя в городе отучила его искать тесного сближения со сверстниками. На уроках общались, а проводить с ними досуг, например, сходить за компанию в кино или посидеть в кафешке, ему банально финансовые возможности не позволяли. Но здесь, на курсе он перестал ощущать себя одиночкой, с которым одноклассники поддерживали отношения больше по необходимости, без особого желания. Он чувствовал себя равноправным участником коллектива. Хорошее настроение, не покидавшее его с момента приезда в филиал, помогало ему справляться немаленькими нагрузками, строгими требованиями распорядка. Он быстро осваивался с непривычным ритмом жизни. Привык, что преподаватели, в отличие от школьных учителей, обращаются к ним на «вы», и сами курсанты во время учебного процесса тоже между собой разговаривают только на «вы».

Каждый день непременно начинался с зарядки, которая проводилась на улице перед главным корпусом вместе со вторым курсом. После утренних процедур куратор курса проводил короткий утренний осмотр личных комнат. Алексей порядок любил, замечаний к нему не возникало. Кроме того, Артем Александрович обязательно спрашивал про самочувствие, наличие каких-либо проблем. После завтрака начинались учебные занятия. Первые три урока всегда были из обязательной общеобразовательной программы. А четвертый и пятый, последние перед обеденным перерывом, отводились под физвоспитание. Эта пара уроков совсем не походила на привычную школьную физкультуру. Как на первом же занятии сообщил им тренер, Петр Сергеевич, обучали курсантов рукопашному бою по методике силовых структур. В раздевалке они надевали кимоно с поясом, борцовки-футы и перчатки-краги. После недолгой разминки начиналась тренировка. По стенам спортзала на кронштейнах висели бокс-мешки. В центре высилась троечка «Германов» — пластиковых водоналивных мужских торсов без рук и ног, но с головой. По ним и по мешкам выполняли всевозможные удары руками, ногами, коленями. Затем, на борцовских коврах уже в парах курсанты отрабатывали броски, захваты, приёмы борьбы в партере. Обычно первая часть занятий продолжалось около часа. Перед второй частью занятий, более короткой, курсанты возвращались в раздевалки, где экипировались более серьезно — надевали шлемы с решетчатым забралом, плотные защитные жилеты — «протекторы», наколенники и накладки для голеней и локтей, про чашечку-ракушку тоже не забывали. Начинались спарринги. Впрочем, поначалу, спаррингом их можно было назвать весьма условно. Один курсант отрабатывал только что выученный удар, а второй — защиту от этого удара, постепенно наращивая скорость. Затем они менялись ролями.

В восьмом классе в школе Алексея появилась секция самбо. Туда сразу записалось больше половины ребят из его класса. За занятия надо было ежемесячно платить, впрочем, весьма умеренную сумму. Ещё необходимо было купить куртку-самбовку. Для его мамы даже эти деньги были не очень подъемны, но вмешался Сергей. «Парень должен уметь постоять за себя!» — заявил он, купил куртку и стал оплачивать тренировки. Через месяц из их класса на секции осталось только два человека. Через год Алексей стал выступать на местных соревнованиях и даже завоевывать призовые места. Мама и Сергей, когда могли, приходили за него болеть. На второй год, в девятом классе он имел уже первый разряд, а весной победил в городских соревнованиях. Помимо медали, грамоты и кубка ему вручили путевку на месяц в детский оздоровительный лагерь на Чёрном море, где ему очень понравилось. Кормили хорошо, ребята неплохие, купались, загорали, ходили с вожатыми в походы в горы, на катерах в море на рыбалку, да всего и не перечесть, времени скучать просто не оставалось. И сам филиал, и нынешний образ жизни немного напоминали Алексею отдых в том лагере. Только завоеванные спортсменами секции медали имели оборотную сторону. Успешного тренера вскоре переманили в частную спортшколу на более высокий заработок. В десятом классе занятий борьбой в их школе не стало. Доступная секция борьбы, куда Алексея даже приглашали, была на другом конце города, добираться туда около часа с пересадкой на двух автобусах, занятия проводились пять раз в неделю. О хорошей учебе при таком графике можно было забыть. Это значило бросить мечту о военном училище, единственной тогда надежде Алексея добиться достойной жизни. Самбо пришлось оставить.

Из других курсантов только Пунсук раньше серьезно занимался вольной борьбой. «А у нас все мужчины в семье всегда занимались вольной борьбой, даже если не нравилось. Я как полгода позанимался — стало нравиться», — с невозмутимым, как всегда, видом, рассказывал бурят. Их двоих тренер часто привлекал для помощи новичкам.

А вот девушкам приходилось сложнее. Слишком большая была разница между ними в весе и росте. Но Петр Сергеевич быстро нашел выход и привлек к обучению Алёны и Евгении свою жену, заведовавшую библиотекой. Галина Васильевна была лет на пять младше своего мужа, легче и меньше Алёны, но крупнее и тяжелее Евгении — можно сказать, оптимально для занятий с обеими подопечными. Свою спортивную форму она держала и единоборствами владела ненамного хуже своего мужа, это девушки ощутили буквально на себе.

После физвоспитания у курсантов оставалось достаточно времени, чтобы принять душ и привести себя в порядок перед обедом. Физвоспитание стояло в их расписании четыре раза в неделю. По средам и субботам, после уже четырех общеобразовательных предметов курсанты проводили один урок плавания в бассейне.

Во время обеденного перерыва, если не рассиживаться долго за столом, появлялось почти полчаса свободного времени перед двумя последними уроками. Алексей, особенно первое время, мог позволить себе небольшой тихий час. «Не ценили, не ценили мы это золотое время в детском саду», — почти на полном серьёзе вздыхал он, выставляя свой будильник на подъем через двадцать с небольшим минут.

Импровизированный «полдник» тоже присутствовал в дневном графике, хотя в официальном распорядке его не было. После окончания всех занятий оба курса нередко собирались на короткое время, каждый за своим столом в столовой, вместе с кураторами. Обсуждали прошедшие занятия, задавали вопросы. Попутно можно было выпить стакан сока, чашку чая, кто-то предпочитал кефир с булочкой.

На сервере Подготовительного отделения подробная информация по программе обучения вывешивалась только непосредственно перед началом занятий по соответствующему предмету. А списки дополнительной литературы в библиотеке по отдельным темам — только после её изучения. На вопрос курсантов: «Почему так?» куратор ответил просто: «Чтобы вы не бежали впереди паровоза и не пытались проявить излишнее усердие. Заодно потренируетесь сдерживать любопытство».

То, что высветилось на планшетах перед первым занятием как общая программа курса ОБЖ, курсантов весьма впечатлило. Там упоминались: чтение топографических карт и ориентирование на местности; навыки скрытного, бесшумного передвижения; устройство временного ночлега в лесу и в другой безлюдной местности; особенности преодоления болот; передвижение зимой, в горах, по тайге. Ещё им предстояло освоить навыки охоты и рыбалки, изучить, какие следы оставляют люди и животные. В общем, они должны были научиться выживать в экстремальных условиях и, кроме того, уметь оказывать первую медицинскую помощь.

За очередным «полдником» Константин, как бы невзначай, полюбопытствовал у куратора, не собираются ли их, судя по этой программе, выучить на партизан-следопытов. Необычных таких, как настоящие индейцы. Ему, наверное, не меньше Алексея хотелось узнать, кого же из них будут готовить. Константин вообще любил ненавязчиво позадавать вопросы или проявлять всякие мелкие инициативы на занятиях, что уже вплотную приблизило его к получению прозвища «Активист».

— Опыт, пусть и не очень большой, который мы сейчас имеем, показал, что вам нередко придётся выполнять свою работу в отдаленных, глухих и малолюдных местах, — без тени юмора начал отвечать ему Артем Александрович. — Предвидеть заранее свой маршрут тоже не всегда получится. Действовать вам придётся самостоятельно, по обстановке, не привлекая к себе возможного внимания людей, которые могут быть к вам недружественно настроены. Вас этому и будут обучать, точнее и не скажешь: основы безопасности жизнедеятельности, а деятельность в вашей дальнейшей жизни может случиться очень разнообразной.

Заметив, что его ответ в части недружественных людей подействовал на курсантов не очень утешительно, Артем Александрович добавил менее официозно:

— Чрезмерно рисковать вами никто не собирается, безопасность вашу будут обеспечивать по максимуму. Может, вы не очень замечаете, но её и сейчас обеспечивают. Только иметь навыки, которые вы сейчас прочитали в программе ОБЖ, вам всё равно не повредит, ведь бережёного бог бережёт!

Психологический тренинг — ещё одна новая для курсантов дисциплина, про которую все они до этого что-нибудь слышали, но не очень хорошо себе представляли. Некоторую конкретику выдал сокурсникам Андрей: «У нас в седьмом и восьмом классе был психолог, вернее была. Какие-то развивающие игры и тесты с нами проводила. Расслабляться и избавляться от страхов учила, в принципе помогало. Мне подруга в классе рассказывала по секрету, что девчонки тайком к ней про несчастную любовь утешаться в кабинет ходили. Утешала и не сдавала при этом никого. Хорошая женщина, только потом ушла куда-то».

Но никаких игр и утешений на этих занятиях не было. Курсанты начали осваивать медитацию и концентрацию внимания. Они овладевали методиками быстрого чтения и запоминания. Проводили упражнения на развитие интуиции. Например, надо было моментально ответить, что случится на появившейся на экране картинке. Со временем Алексей ощутил пользу от этих занятий на других предметах. С английским, например, который ему ещё в школе не очень просто давался, наметился существенный прогресс.

Хотя все эти предметы были непривычны для вчерашних школьников, ничего особо необычного в них не было. Про всё это Алексей хотя бы что-нибудь знал или где-нибудь читал раньше.

***

После оформления допуска к гостайне курсантов не долго держали в неведении по поводу целевого назначения их подготовки. «Волшебным» оказался единственный предмет в их программе с очень простым названием: «Введение в специальность», который вёл Борис Васильевич. Лет тридцати пяти, невысокий, плотный, со стрижкой бобриком и небольшими усиками, он ничем не напоминал магов и колдунов кинематографа. В строгом костюме хорошего покроя, при подходящем галстуке, а на первом, вводном занятии преподаватели предпочитали деловой стиль одежды, Борис Васильевич походил на успешного бизнесмена или чиновника выше средней руки. Алексей нередко встречал таких в кофейне у Сергея.

Как, наверное, большинство людей, юноша был давно внутренне согласен, что помимо нашего осязаемого материального мира существует невидимый и таинственный мир потусторонний. Про него по телевизору часто разные сюжеты показывают и в интернете можно много узнать про всякие непостижимые явления. Только все это происходило где-то поодаль и непосредственно Алексея пока не касалось. Он, например, так понял из разговора с Николаем Тихоновичем по дороге сюда, что их будут учить на экстрасенсов или что-то вроде этого. И только когда закончилась вводная часть первого занятия по введению в специальность, до Алексея вдруг наконец дошло, что конкретно будет предметом его деятельности в недалеком будущем.

Всё, что им рассказал сейчас преподаватель про возможности человека общаться с духами для него тоже не было совсем новым. Он уже про это знал. Но теперь таким человеком-контактёром должен был стать сам Алексей. И даже очень наглядно представилось ему, как в темноте подплывает какой-нибудь расплывчатый и непонятный, но реально существующий призрак или дух, а он не только не имеет права от него убегать и прятаться, а будет должен с ним каким-то образом общаться. И как-то ему даже стало на короткое время от этого не слишком хорошо.

Преподаватель между тем продолжал занятие: «Главное для вас — хорошо усвоить и стараться успешно сдать мой предмет. После сдачи зачёта, уж поверьте мне, контакты с любыми духами и им подобными покажутся вам легкой забавой!» — услышал Алексей. Звучало, правда, на его взгляд немного двусмысленно, но чуть-чуть утешило. «Ничего страшного не случится, раз других обучили, значит и у меня получится», — успокаивал он себя.

***

В субботу после окончания занятий на площади перед главным корпусом стояла пара небольших автобусов. У одного из них ребят поджидал Артем Александрович. Тёмно-синий пиджак из панбархата с присборенными рукавами и красные кеды с белыми шнурками говорили от том, что на концерт «Mind julieb» он едет не только по обязанности, но и по зову сердца. «Может и не совсем он зануда, а так, по долгу службы», — подумал, глядя на модный прикид своего куратора Алексей. Еще одна группа ехала в театр. Из первокурсников, к некоторому удивлению Алексея, к ним присоединилась только Алёна.

— Никак, Леша, слышать их, слышала, а фанатеть — не фанатею, — ответила девушка на его вопросительный взгляд.

— Я в поморской деревне живу, — продолжила объяснять Алёна. — Мужчины в море на промысел ходят, даже зимой на подлёдный лов на снегоходах выезжают. Всё хозяйство на женщинах остаётся. Такой уклад жизни у нас со старинных времён заведен. Наши никто табак не курят и спиртным не увлекаются, артель рыболовецкая самая крепкая в районе. А вот с развлечениями у нас совсем небогато, кино и дискотека в клубе, да концерты самодеятельности по праздникам в школе проводят. На каникулах в район и в Архангельск с родителями ездила, но на рок-концерты меня никто не водил, не заведено у нас это. Хочу взглянуть разок на рок-звезд вживую, — Алёна говорила негромко, окая по северному.

— Меня в Москву возили только перед школой, маленьким. В Кремле и на Красной площади был, мама меня в цирк на Воробьевых горах водила. На рок-концерт тоже первый раз попаду, — Алексей не стал уточнять, что сходить на любое недешевое развлечение в родном городе мешало простое отсутствие денег.

В салон автобуса вошли трое курсантов второго курса. Артем Александрович раздал всем мобильные телефоны, и они поехали. Гаджеты имели довольно большой экран, но были кнопочными. На вводном занятии по ОБЖ Алексея уже научили размещать телефон так, чтобы в случае опасности моментально вслепую нажать одновременно три клавиши, даже через одежду, для подачи сигнала тревоги. На вопрос куратору о том, что произойдёт потом, уже привычно активный Константин получил ответ, что для них всё должно кончиться хорошо. Артём Александрович очень надеется, что эта опция им никогда не понадобится, особенно если не соваться туда, куда не нужно. И без особой нужды пользоваться мобильным телефоном курсантам не желательно.

Концерт длился больше двух часов. Все отрывались, как могли, увлеклась даже всегда сдержанная Алёна, умевшая оказывается свистеть в два пальца, что весьма одобрительно оценили окружающие. Ужинали уже в пути припасенными из столовой пирожками, часть которых съели ещё по дороге на концерт, с чаем и какао из больших термосов. Все были очень довольны.

Не менее интересны стали для Алексея стали выезды в театр. Поначалу инициативу по выбору репертуара проявил Андрей, который у себя в Твери старался не пропускать хорошие спектакли и даже играл в местных любительских постановках. После первой же поездки в один из самых аншлаговых московских театров Алексей понял, что тоже не против превратиться в завзятого театрала.

Культурная программа филиала была весьма разнообразна. Театры, музеи, концерты, выставки и экскурсии. При том, что самостоятельно покидать территорию филиала курсанты пока не имели права, Алексей не чувствовал себя ущемленным или обделенным. Такая жизнь нравилась ему всё больше и больше.

***

Между тем приближалась первая осенняя неделя каникул. Из регулярных телефонных разговоров с мамой Алексей знал, что с работой и зарплатой у неё теперь наладилось. Ольга Николаевна оформила небольшой кредит, вставила в квартире пластиковые окна, на кухне сделала ремонт и даже смогла поменять там мебель. Несколько раз он пообщался с Сергеем, у того тоже было всё в порядке. В последнюю субботу октября водители филиала развезли курсантов по вокзалам и аэропортам. Алексей уезжал одним из последних, поезд отправлялся поздно вечером, а рано утром проводница разбудила его в родном городе. В пустом, благодаря воскресному дню, автобусе он доехал до дома. Радостная Ольга Николаевна накормила сына завтраком на заново отделанной и обставленной кухне. Потом стала расспрашивать Алексея. Отговорки, что всё это она слышала от него по телефону, не были приняты. Он рассказывал в деталях, как приехал, как его одевали, как началась учеба. Пред отъездом из филиала их специально проинструктировали, о чём и как можно говорить, не касаясь запретных тем. Как уходить от неудобных вопросов их научили гораздо раньше. Потом зашел Сергей, и Алексею пришлось повторить свой рассказ по-новому.

— А ты сильно изменился, — заметил Сергей.

— Кормят хорошо, спорт, режим — конечно окреп, — согласилась мама.

— Не только это, Ольга Николаевна, он из мальчика в мужчину превращается, солидным стал, уверенность в себе у него появилась всего-то за два месяца. Такими темпами скоро я пацаном на его фоне буду выглядеть.

За время, проведенное дома, Алексей тоже почувствовал, что кое-что в нём переменилось. Решил, например, он вечером, от нечего делать, поиграть за старым компьютером в любимую раньше стрелялку. Шутеров, файтингов, любых игр, связанных с насилием, на сервере филиала принципиально не было. Но неожиданно для себя понял, что былого азарта и удовольствия от игрушки уже не испытывает.

Произошедшая смена приоритетов стала для Алексея ещё заметнее после встречи с Виталиком, единственным одноклассником, с которым у Алексея сложились более-менее дружеские отношения. Виталик был невысокий, щуплый, но очень общительный и активный. Так повелось, что полным именем его никто и никогда не называл, даже учителя. Всерьез его особо тоже никто не воспринимал. Но зато Виталик каким-то непостижимым образом ухитрялся знать в подробностях все события, как в школе, так и за её пределами.

«Какая же это ерунда, — вполуха слушал Алексей своего словоохотливого приятеля, — Даша теперь гуляет с Мишей, а новая математичка носит фиолетовую мини-юбку». Он и раньше не сильно увлекался разными сплетнями, а теперь и вовсе пытался отогнать навязчивую мысль прервать Виталика и дурашливо спросить: «А кто все эти люди?» Мелкие школьные события безвозвратно ушли для него за невидимую черту, отделявшую недавнюю серенькую жизнь, от необычной и насыщенной жизни нынешней. И возвращаться к прошлому Алексей совсем не намеревался. Пройденный этап и никакой, как это называют взрослые, ностальгии. Впрочем, болтовню своего друга он тоже не прерывал.

«А про тебя в школе по-разному думают, — продолжал Виталик, — кто говорит, что это очень круто, другие считают, что ты теперь как невольник, и дисциплина у вас хуже, чем в армии». Алексей привычно уже стал рассказывать приятелю про свою учебу, только более тщательно фильтруя информацию. Он не сомневался, что после каникул тот ещё дружок растиражирует её на всю школу. При упоминании про тренировки памяти и быстрочтение Виталик тут же залез в свой рюкзачок, с которым редко расставался, достал слегка помятую книжку в мягкой обложке. Какой-то боевик-детективчик, заложенный календариком на первой трети. Через минут пятнадцать Алексей стал довольно подробно рассказывать ему содержание этой книги. Восторгу приятеля не было предела: «Так ты домашнюю за пять минут всю можешь сделать!» Пришлось ещё раз удивить Виталика. Нет у них такого понятия «домашнее задание». Всё делают на занятиях, а на самоподготовку остается только английский язык, который надо учить и литература, которую надо читать. Но быстрочтение в учёбе действительно очень сильно помогает.

«Какая армия, Лёха, у вас там буржуйский санаторий, тебя одели тысяч на пятьдесят, на концерты возят, куда билеты меньше пяти тысяч не купишь!» — это было ещё одно качество Виталика. Он всегда довольно точно знал, что сколько стоит, даже в столице: «В школе расскажу, пусть все поумирают». Алексей подумал, что у приятеля теперь есть стимул с нетерпением ждать окончания каникул и начала школьных занятий. «Как мало человеку надо. Пусть рассказывает, станут обсуждать шмотки и концерты и не будут задумываться, чему меня на самом деле учат», — подытожил он, глядя на взволновавшегося Виталика.

Было приятно жить дома с мамой, немного забыть про режим, иногда просто прогуляться по городу несмотря на ноябрьскую погоду. Но к концу каникул пассивный отдых перестал приносить одну только радость. Алексей начал ощущать некоторый дискомфорт от отсутствия спортивных нагрузок. Правда, не настолько суровый, чтобы делать во время каникул утреннюю зарядку. До этого пока не дошло.

Набор домашних занятий тоже был весьма невелик: сходить в магазин, почитать книжку, разогреть обед, посидеть за компьютером, помочь маме по хозяйству. Развлекаться за деньги после бесплатных московских концертов и театров Алексей вполне справедливо считал неразумным. В целом, скоро он был совсем не против снова продолжить учебу.

Часть вторая

То ли с легкой руки Константина, то ли подсказки кого-то из старших ребят предмет «Введение в специальность» курсанты между собой стали называть «Демонология». Что характерно, больше они ничего не переименовывали. Даже прозвища почти никому из преподавателей не присвоили. И, хотя Артем Александрович не забывал напоминать им, что любые из изучаемых ими предметов одинаково важны, а ЕГЭ никто не отменял, все без исключения первокурсники были убеждены, что из программы первого года «Психологический тренинг» и «Демонология» наиболее значимые дисциплины для их будущей работы. Правда, первоначального трепета никто из курсантов уже не испытывал. Необычное постепенно становилось обыденным. Информация про потусторонние сущности смущала теперь Алексея не больше, чем уроки по зоологии в общеобразовательной школе.

На первом же занятии Борис Васильевич сообщил, что обширнейшая литература по тематике его предмета, которая существует в открытом доступе, весьма противоречива и недостоверна. Читать её курсантам он не рекомендует даже для ознакомления, чтобы не засорять мозги. Конспекты тоже вести не поощряется. А учиться они будут по изданной на филиале исключительно для внутреннего пользования методичке, которую к концу первого курса должны будут знать почти наизусть, по ней же он будет принимать зачёт. Но доверять изложенным там сведениям тоже следовало с известной оглядкой. Представленная в методичке информация о невидимом мире была далеко неполной. Многое оставалось загадочным и непостижимым, именно от слова «совсем». Кое-что изменилось исходя из опыта трех месяцев, прошедших после того, как методичка была крайний раз отредактирована. Каждый год её переиздают и перед этим корректируют. По словам преподавателя, у каждого из курсантов появиться в будущем прекрасная перспектива своей самоотверженной деятельностью дополнять, расширять и углублять эти драгоценные знания, вносить, так сказать, свой личный вклад в эту копилку.

На самом деле методичка представляла довольно толстый, хорошей полиграфии том стандартного формата в твердой обложке, которая, разумеется, была черного цвета, а название на ней глубоко вытиснено кроваво-красным готическим шрифтом. Глядя на доброго Бориса Васильевича можно было не сомневаться, что в дизайне переплета он принимал самое непосредственное участие.

Занятия по демонологии действительно немного напоминали Алексею школьную зоологию. Так же, как и животных, невидимых сущностей можно было объединять в разные типы. Только таких типов, в существовании которых, по уверению преподавателя, можно не сомневаться, было всего три.

Первыми курсанты узнали про самые низшие сущности невидимого мира, которыми являлись духи природных пространств — лесов, болот, полей. Их традиционно называют лешие, водяные, русалки и прочая. Имен у них много, встретить их несложно, особенно в малонаселенной местности. Все они — мелкая, пакостливая, полуразумная нечисть, но при этом имеют возможности физического воздействия. К счастью, весьма ограниченного. Лесные духи, например, могут поднять небольшой вихрь из опавших листьев или поскрипеть сломанной ветвью дерева для того, чтобы испугать заблудившегося человека, водяной попытается утопить припозднившегося купальщика, особенно нетрезвого. Определенно они поддерживают свое существование людскими страхами.

На контакт с теми, кто это может, полуразумные духи идут легко. Впрочем, полноценным контактом это назвать нельзя. Человек от них воспринимает неявные образы, не несущие определённой информации. Курсантам предстоит изучить это на практических занятиях. После проявления способностей им организуют несколько поездок по разным глухоманям с тренировочными целями. Больше никакого значения для их будущей деятельности духи природы не имеют, но совсем забывать про них, как не упустил случай упомянуть Борис Васильевич, не стоит.

Немного большими возможностями обладали духи жилища. Они недалеко обогнали по своим способностям сущностей природных пространств, поэтому их относят к тому же типу. Называют их по-разному, но чаще всего домовыми. В современном мире они встречаются крайне редко. Единственная достоверная встреча с домовым, про которую курсантам смог поведать Борис Васильевич, произошла в девяностые годы в отдаленном новгородском селе. Один из сотрудников только что появившейся Структуры приезжал туда на свадьбу к своим дальним родственникам. Здесь он познакомился с пожилой парой, в доме у которых нашел себе приют домовой. Они этого не скрывали, даже гордились и на следующий день с удовольствием пригласили к себе городского гостя. На контакт дух жилища пошел легко, информация от него исходила смутная, обрывочная. Воспринять можно было только отдельные понятия: дом, печь, огонь, еда. Дух действительно проявил способность к физическому воздействию, за печкой все трое ясно слышали шуршание и стуки. Хозяйка дома рассказала, что каждый вечер ставит возле печки блюдце с молоком. Сотрудник заметил, не могла ли это быть кошка или кот. Она ответила, что если в доме есть домовой, то кошек держать нет смысла. Ни мыши, ни крысы никогда не заведутся, а сам деревянный дом не будет подвержен гниению. Ещё она добавила, что коты и домовые никогда не уживаются друг с другом. Поэтому возиться за печкой и пьет молоко в их доме именно домовой. В смутные девяностые сведениям этого сотрудника большого внимания не придали. Было не до этого. Попытались поднять эту историю лишь три года назад, восновном в познавательных целях. Выяснилось, что хозяева интересующего дома уже умерли, а сам дом продан наследниками на вывоз. Борис Васильевич дал итоговую характеристику домовым, как мелким полуразумным сущностям, которые способны к физическому воздействию и каким-то неясным пока образом могут употреблять пищу, например, молоко. Если человек эту пищу регулярно им предоставляет, то они приносят ему определенную пользу. Так как встречаются такие духи чрезвычайно редко, то имеют для курсантов также чисто теоретическое значение, например, как некая переходная ступенька к более сильным духам второго типа.

К концу занятий можно было задавать вопросы. «Активист» Константин редко упускал такую возможность.

— Борис Васильевич, а вы уверены, что информация, полученная сотрудником на сразу следующий день после свадьбы, является достоверной? — прозвучало это у него с некоторой иронией в голосе.

— Однозначно уверен, Константин! Все наши сотрудники даже на свадьбах употребляют напитки более, чем умеренно. И настоятельно рекомендуют поступать так же всем будущим сотрудникам. Излишество в принятии алкоголя вредно сказывается на способностях, вас уже в этом плане просветили, — не полез за словом в карман Борис Васильевич. — Со следующего занятия вы как раз должны будете мобилизовать свое ясное, трезвое сознание на знакомство конкретно с вашими будущими подопечными.

***

«Подопечными» курсантов, которым на демонологии отводилось наибольшее количество учебных часов, оказались духи родов, духи племен, духи ранних языческих верований. Культы многих из них появились ещё в каменном веке и развивались до прихода на эти территории главных мировых религий. Попутно Борис Васильевич объяснял, что касаться в своей деятельности сфер основных господствующих вероучений они не будут. Там и без них неплохо справляются. В историю ранних культов они тоже углубятся не будут за ненадобностью. На сегодняшний день все необходимые сведения про языческих духов они получают, общаясь с самими духами.

Первым делом контактёры по заданию Структуры выяснили, откуда, собственно, эти сущности появляются. И получили от них ответ, что приходят они из Пустоты, именно так, с большой буквы. Видимо, как поняли специалисты, занимавшиеся этим вопросом, имелась ввиду особая, абсолютная пустота, скорее всего находящаяся в каком-то ином измерении, по крайней мере, это точно не вакуум космоса. Туда же духи могут возвращаться, причём исключительно по собственной инициативе.

Также малопонятно языческие духи обозначали причину, вызвавшую их приход в реальный мир из Пустоты. Они слышат Зов. В методичке по демонологии он тоже был прописан с заглавной буквы. И никто из сущностей не мог объяснить контактёрам, что это за зов, кто и каким образом этот зов производит? Они его слышат, понимают, что пришла пора и спускаются, если можно так выразиться, на Землю, а возможно и не нашу Землю. Это общий ответ всех опрошенных духов.

Все они достаточно разумны и легко контактируют со способными к этому людьми. Процесс общения с духом требует от человека определенного психологического состояния и отнимает много сил. Мало кто из сотрудников может находиться в контакте более нескольких минут, но всё это очень индивидуально и зависит от разных обстоятельств. Разумеется, Борис Васильевич не упустил здесь возможность напомнить про важность для курсантов параллельных занятий по психологическому тренингу и физвоспитанию.

Духи никогда не обманывают, по крайней мере таких сведений у преподавателя нет. Но получить от них всю необходимую информацию не так-то легко. Важно уметь правильно задать достаточное количество вопросов, на которые можно получить только однозначный ответ. Никаких подробностей или дополнений ожидать от сущностей не следует в прямом соответствии со старой поговоркой: каков вопрос, таков и ответ.

Ментально общаться с духами можно на любом языке, а вот в виде звуков речи или в письменной форме информацию они никак не воспринимают. Только фотографии и картинки. Вообще учить их чему-нибудь абстрактному, очевидно, бесполезно. Энтузиасты пробовали неоднократно. И это при том, что память у них абсолютная, они вообще ничего не забывают. Только синхронизировать то, что они помнят, с человеческой хронологией не представляется возможным. Время для них идет как-то по-другому, должно быть неравномерно, в зависимости от их активности. Поэтому особой исторической ценности их воспоминания не имеют, как бы этого не хотелось.

Непосредственно между собой духи разных племен и народов практически мало общаются и напрямую воздействовать друг на друга не могут, даже если в это время их подшефные племена воюют между собой. Свою деятельность в материальном мире они могут осуществить только через людей.

Борис Васильевич отметил, что делить языческих духов на добрых или злых абсолютно неверно. Они не хорошие и не плохие. Их помощь своим племенам следовала формуле, условно напоминавшей рыночные отношения: просьба — подношение — услуга — благодарность. В идеальном случае волхв приносит подобающую жертву и доносит до духа свое волеизъявление. Дух его выполняет.

Так происходило не всегда. Даже наиболее способные к общению с духами волхвы часто не имели точного представления об истинном пределе возможностей этих сущностей. Они считали духов всемогущими божествами и очень огорчались, когда заказанная услуга не выполнялась. В отместку обманутые в своих ожиданиях волхвы могли, например, побить истукан духа палками. Духов это никак не затрагивало, не оскорбляло и не расстраивало. Во время военных столкновений или набегов капища и идолов нередко вовсе разрушали и жгли, но это печалило обитавшую при них нежить не более, чем современного человека поломка кухонного стола.

Гораздо страшнее для этих сущностей была потеря кормовой базы, если можно так выразится. Максимальный потенциал у языческих духов может быть очень разный. У отдельно взятой сущности, опекавшей, например, многочисленный древний народ или крупный союз племён, он изначально достаточно велик. На деле же, в реальной жизни, их могущество напрямую зависит от интенсивности поклонения, и обильности жертвоприношения. Отсутствие подношений и забвение среди людей способно привести даже очень сильного духа в бессилие и полное ничтожество. В этом случае он будет обречен практически обездвижено пребывать в месте своего бывшего капища, тогда как в состоянии силы имеет способность мгновенно перемещаться на довольно большие расстояния.

«Вот здесь уместно дать определение зоны деятельности языческих духов, — продолжал своё повествование Борис Васильевич, — он обитает в местности расселения своего народа, от степени его могущества зависит размер площади его влияния, на котором он может отслеживать происходящие события».

Духов оседлых земледельческих народов даже можно условно называть патриотами своей малой родины. Пусть и в ослабленном состоянии полузабвения, они весьма неравнодушны к происходящему на территории, которую считают своей, а живущих там людей — подопечным племенем.

Духи кочевых скотоводческих племен не были привязаны к определённой местности, они передвигались со своими племенами и общались с шаманами преимущественно через амулеты. Подношения им совершались на походных жертвенниках. После угасания кочевых племен часть таких духов нашло прибежище в степных каменных бабах, особенно если этим истуканам продолжали хоть немного поклоняться.

Борис Васильевич подчеркнул, что не следует считать древних языческих духов совершенно безобидным реликтом прошедших эпох. В любом случае их главной целью остаётся достижение максимально возможного могущества и всеобщего поклонения любой ценой. Даже ценой человеческого жертвоприношения. Никто из духов от него не откажется, человеческая жертва действует на них, как своего рода мощный допинг. Разница только в том, что духи оседлых народов не будут на такой жертве настаивать, а древние духи кочевых племен могут её даже пытаться потребовать.

Некоторые потенциально могучие сущности, получив достаточно силы, имеют возможность на какое-то время, обычно не очень продолжительное, вселятся в людей, прежде всего в своих волхвов и шаманов. Правда, произойти это может только по их взаимному согласию. Тогда человек начинает действовать и говорить под управлением вселившегося в него духа. Выглядит он в это время весьма харизматично. Только вот частое пребывание духа довольно негативно действует на психику. Впрочем, это собственный свободный выбор этих людей.

Постепенно Борис Василевич подошел к вопросу о целях, ради которых необходимы такие контакты. Зачем, собственно, курсантов к ним готовят.

В наше время непрерывавшиеся с древних лет языческие культы неплохо сохранились преимущественно среди народов Поволжья, Сибири и Севера России. С некоторыми из них курсантам предстояло ознакомиться на учебных практиках, восновном для общего развития. Никаких неприятностей с этой стороны не ожидалось.

Гораздо более опасными преподаватель считал общины неоязычников, которые в обилии появились в последнее время, причем не только на территории нашей страны. Устроенные этими людьми капища становятся прибежищем древних духов, нашедших возможность туда вселится. Эта нежить получает там мощную подпитку от адептов новых языческих учений. Среди участников общин находятся люди, обладающие способностями общения с духами. Эти самородки быстро догадываются, как можно извлечь выгоду из своего дара. Прежде всего они используют способность этих сущностей проникать всюду на доступной ему территории для скрытого получения различной информации. А информация — это власть и деньги. Более подробно этот вопрос будет рассматриваться, после того, как курсанты обретут свои способности.

Борис Васильевич даже тяжело вздохнул, чтобы курсанты лучше ощутили, как все это неприятно: «Кстати, таких самостоятельных контактёров, для краткости, мы называем просто и удобно — „колдун“. К нашим сотрудникам, в том числе к присутствующим здесь, это название, разумеется, не приемлемо».

Следующей на очереди был учебный материал про третью, ещё более продвинутую группу потусторонних сущностей. Любимые герои восточных сказок, джинны или джинная, способные приносить человеку как вред, так и пользу. А с древними греками и римлянами общались добрые гении, которые наделяли человека разнообразными учениями и талантами. Сходные сущности упоминаются у многих народов. Часто их считают демонами. Борис Васильевич имел мнение, что это не совсем правильно. Однозначных сведений, что джинны служат вселенскому злу нет. Они отличаются умом и сообразительностью, могут превратиться в животное или человека. Имеют способность вселятся в людей без их согласия, причем это не всегда для такого человека плохо. Например, некоторые известные мыслители древности описывали доброго гения, как внутренний голос, предостерегающий от неправильных поступков.

Борис Васильевич сообщил курсантам, что даже в наше время находится немало людей, тратящих время, деньги и здоровье на попытки с помощь всевозможных магических обрядов, не всегда, кстати, безопасных, вызвать эту нежить в наш мир и подчинить её себе. Если бы сколько-нибудь значительное количество этих энтузиастов достигало успеха, наша реальность претерпела бы заметные изменения. Этого, к счастью, не наблюдается. Абсолютно достоверные факты, подтверждающие деятельность джинов в земных условиях, Борису Васильевичу тоже не известны. Но специалисты Структуры проявили присущую им смекалку и провели опрос среди доступных племенных духов. И получили информацию, что некоторые из них периодически замечали по соседству присутствие более высоко организованных сущностей, иногда материализованных в людском или зверином обличье.

***

Незаметно подходил к концу следующий период обучения и приблизилась поездка домой на зимние каникулы. Встречать Новый год Сергей предложил Алексею в музыкальном ресторане, управлял которым его приятель. Это было своевременное приглашение. Ему теперь не пришлось убеждать маму не отказываться провести три праздничных дня в доме отдыха вместе с руководством и начальниками отделов своего магазина. Тем более, что организовывали и оплачивали мероприятие сами владельцы торговой сети. Она немного порассуждала, что Новый год — праздник семейный, но больше для приличия. Алексей приехал не на один день, а возможность повеселиться в большой компании представилась ей первый раз за многие годы. Хорошая должность и неплохая зарплата весьма благотворно повлияли на Ольгу Николаевну. Это, наверное, всеобщее правило. Она лучше одевалась, стала общительнее, чаще улыбалась и выглядела, с точки зрения Алексея, просто замечательно. Как человек уже немного повидавший столичную жизнь, он считал, что приобрёл в этом вопросе определенную компетенцию.

Сергей тоже собирался провести в музыкальном ресторане корпоративный праздник для своей небольшой кофейной команды, в которой преобладали молодые девушки. С большинством из них Алексей был знаком, как завсегдатай заведения.

— Понимаешь, Лёха, я даже у себя в кофейне праздновать не стал, они же все там целыми днями крутятся, да и сам я не очень люблю в рабочих стенах отмечать, хоть раз в году вырваться их этой карусели и сменить обстановку хочется.

— А народу много будет?

— Ещё две компании из других фирм, человек пятьдесят всего, приличные ребята, я их руководство давно знаю.

В самый разгар новогоднего веселья Сергей пошел покурить на улицу. Алексей присоединился к нему за компанию, просто проветриться.

— Леха, а чего ты с Галкой не замутишь, она вся такая не против? — спросил его уже подвыпивший старший друг.

— Сережа, но она же меня лет на пять старше.

— Лёха, вот ты пацан ещё, возраст ему велик. Я бы в твои годы побежал бы к ней, хвост пистолетом, тем более, что у тебя хата до второго свободна.

Алексей, в отличии от по-взрослому разогретой публики ресторана, ограничился бокалом шампанского под куранты. Поэтому он не стал объяснять Сергею, что смесь запаха алкоголя, дешевого парфюма и пота, исходившая от вдоволь наплясавшейся девушки несколько остужает у него желание близости. А помимо этого в голове стоит непонятная блокировка, которая категорически мешает произнести простую фразу: «Галя, давай еще полчасика потанцуем и пойдем». Пойдем, это в смысле к Алексею в гости. Но этого говорить Сергею он не будет.

— Знаешь, Серега, после всей дисциплины у нас на курсах, не готов я сразу на абордаж идти. Отвыкнуть хоть немного от режима надо.

— Ой, Алексей Григорьевич, забываю я всё, что вы у нас человек государственный, всякими глупостями не занимаетесь. Простите великодушно!

Сергей исчез по-английски где-то через час под ручку с фигуристой блондинкой из соседней компании. Ещё через пять минут Алексей тоже последовал примеру друга, но в гордом одиночестве.

Он проснулся задолго до полудня, выспавшийся и отдохнувший, пошёл умываться и подумал, глядя на себя в зеркало: «А зачем я, как дурак, вчера ночью выделывался насчет Галины. Брал бы, по примеру Сергея, её под руку и вёл бы сюда». Своему отражению Алексей показал язык. Впрочем, очень большого сожаления от произошедшего он не испытывал, назад не повернешь и не воротишь. И решил, от нечего делать, что сходит в кино на очередную новогоднюю комедию в пустой кинотеатр.

***

В следующем году в подготовке курсантов произошли некоторые перемены. На занятиях по психологическому тренингу начались попытки пробудить их скрытые пока способности к общению с духами. Об этом объявил преподаватель, Григорий Иванович, невысокий, пожилой мужчина, добродушно взиравший на курсантов сквозь толстые стекла своих старомодных очков. Он имел привычку во время занятий рассказывать предмет стоя спиной к окну, опираясь на подоконник. Если день был солнечный, то короткая прическа его седых поредевших волос начинала светиться, наподобие нимба на иконах. В результате чего, с учетом специфики предмета, стал единодушно получил у курсантов прозвище Гуру. После зимних каникул Григорий Иванович начал приносить на свои занятия различные амулеты и артефакты, чаще всего очень древние: человекоподобные фигурки из дерева и камня, металлические медальоны с рунами и орнаментами, иногда это мог быть простой камень с зарубками. Через эти предметы, по словам Гуру, курсанты могли общаться с духами. Для этого они должны сначала сконцентрироваться на амулете, затем перейти в состояние внутреннего созерцания. Тот, кому повезет, должен ощутить что-то вроде вспышки в голове, после чего, как правило, услышит голос духа. Первое общение бывает очень коротким, буквально несколько секунд, и обычно не несёт никакой информации. Потом сознание курсанта выбрасывается обратно в реальность, он испытывает усталость и опустошенность, ощущает звон в ушах. Дальнейшие тренировки позволяют увеличить время контакта, тратить на него меньше сил и сократить состояние дискомфорта по окончании. Улыбчивый Григорий Иванович рассказал курсантам, что вся остальная жизнь после проявления дара тоже не останется прежней. В их поведении может начать проявляться некоторое пренебрежение к общепринятым нормам морали и условностям. Одновременно есть вероятность что они станут откровеннее и прямолинейнее. Курсантам следует усилить самоконтроль, следить за своими поступками, манерами и разговорами.

«Куда же мне ещё прямолинейнее, и так прямее шпалы, а вот фильтровать надо, точно надо, уже сейчас», — меланхолично думал Алексей, слушая неизменно добродушного Гуру и вспоминая своё фиаско на прошедших каникулах, причём случившееся по собственной глупости, как он считал.

В учебном расписании курсантов нередко стали встречаться так называемые музейные дни. В понедельник большинство подобных учреждений закрыты для обычной публики. Группа выезжала туда после утренних занятий и обеда. В пустынных гулких залах не было даже смотрителей. Никто не мешал курсантам заниматься там своими делами. В одно из таких посещений среди них произошло первое пробуждение сверхъестественного дара.

В тот день они сидели на заранее принесенных стульях и медитировали вокруг деревянного идола, напоминавшего Алексею огромную столовую ложку с кривой и толстой резной ручкой. Вдруг Алёна встала и подошла к витрине у стены. «Она говорит, что у меня будут трое детей: две девочки и мальчик», — произнесла девушка полушёпотом и стала медленно оседать на пол. Григорий Иванович, с неожиданной для его возраста и телосложения ловкостью, подхватил стул, подскочил к Алёне и усадил падающую девушку на него, придерживая за плечи. А курсантам понадобилось некоторое время для выхода из созерцательного состояния. Только после этого они поняли, что произошло. Через несколько минут Алёна тоже пришла в себя. Гуру взял девушку под руку и медленно повел к выходу, о чем-то с ней тихо переговариваясь. Остальные потянулись за ними на некотором отдалении. После возвращения из музея Алексей чуть было не пропустил ужин, внутренне попеременно расслабляясь и концентрируясь сидя на кресле у себя в комнате. Упражнялся он с единственной целью — победить чувство обычной зависти к Алёне, нахлынувшее на него сразу после того, как он понял, что произошло. Алексей уговаривал себя, что рано или поздно с ним произойдет нечто подобное, но нехорошее чувство было сильнее. Только проснувшись утром он понял, что лучшей таблеткой от зависти оказался всё-таки сон.

Зима постепенно шла на убыль. В конце очередного занятия Гуру жизнерадостно объявил курсантам, что морозов больше не ожидается, погода позволяет выезжать на настоящие языческие капища. Снегу уже не так много, дороги пока проезжие, а любопытные в начале весны шляются по лесам редко.

Заботу Гуру оценили, но без особой признательности. На практических занятиях по ОБЖ ребят без снисхождения гоняли по глухим, пересеченным и болотистым местностям в любую погоду. Морозы, снега и бездорожье их остановить не могут. Главное, чтобы Григорий Иванович сам не замёрз.

Для начала группу привезли на трех внедорожниках на небольшую поляну в излучине лесной речушки где-то на северо-западе Московской области. Под одинокой березой посередине её курсанты увидели ничем не примечательный гладкий серый валун средних размеров. «И это всё?» — думал, глядя на камень, Алексей. «Хорошо, что падать в снег не больно, если что», — в этот раз медитировать им пришлось стоя. Но ни чего необычного не произошло, не считая того, что, зависть Алексея, в этот день, можно считать, вообще не мучила.

Потому что теперь его больше разбирало любопытство. Занятие окончилось и все направились к автомобилям. Алёна опять шла под ручку с Григорием Ивановичем, и они снова что-то обсуждали вполголоса. Алексею очень хотелось узнать, что поведал дух Алёне, и о чем они время от времени шепчутся с Гуру.

***

Как и было обещано, после недолгих мартовских каникул, курсантам разрешили по выходным покидать территорию филиала самостоятельно. Надо было только записаться в журнале у дежурного и получить у него свой мобильный телефон.

— А почему с самого начала было нельзя без сопровождения выезжать? — поинтересовался за очередным «полдником» записной «Активист» их курса Константин у куратора.

— Во-первых, вам нужно было привыкнуть к режиму и дисциплине, а во-вторых, и это главное, мы должны были сами убедиться, что вы вполне адекватны, и никого на подвиги не потянет, — как всегда обстоятельно отвечал ему Артем Александрович.

«И зачем он это спрашивает, — думал Алексей, — и так все ясно, доверять они нам доверяют, но проверяют по полной».

Теперь можно было пользоваться проходной соседнего военного городка, откуда ходили рейсовые автобусы до Москвы и до железнодорожной станции ближайшего поселка. Разумеется, Алексей в ближайшую субботу, как и все первокурсники, рванул в индивидуальном порядке в столицу. Автобус довез его до уже хорошо знакомой станции метро. Алексей зашёл в огромный торговый центр, стоявший неподалеку. Походил по магазинам, всё-то у него было, ничего ему не надо. Выпил в кафе чашечку горячего шоколада с пирожным. Хотел сходить в кино, но вовремя вспомнил, что такие же фильмы идут в доступном теперь кинотеатре военного городка. Решил для разнообразия поехать обратно на электричке. Дорога занимала около полутра часов. Автобусом было быстрее, а на поезде душевнее.

На очередном занятии по физвоспитанию Пунсук, обычный соперник Алексея по рукопашному бою, в перерыве между спаррингами предложил ему за компанию в следующее воскресенье съездить в Москву на концерт бурятского горлового пения. Оказалось, что горловое пение — вторая фишка после вольной борьбы в его многочисленном семействе. Дома на каникулах один из старших братьев, занимавшийся пением в любительском ансамбле, вручил Пунсуку пригласительный билет на двух человек, полученный от своего друга — профессионала, собиравшегося со своим ансамблем на гастроли в Москву. Сам Пунсук талантом не обладал, но слушать очень любил.

Отказываться от подобных предложений у них было непринято, но Алексей всё-таки спросил:

— Паша, только без обид, на концерт, наверное, одни ваши придут, я там как белая ворона выглядеть не буду?

— Лёха, только без обид, но ты отсталый. Горловое пение — это хайповый тренд сейчас всём мире. Одних иностранцев будет больше половины зала.

Места достались не самые лучшие, но видно и слышно было хорошо. Выступления певческих групп перемежались с танцевальными номерами. К середине представления Алексей даже проникся и стал получать удовольствие. Вдруг он почувствовал толчок в плечо. Пунсук, похоже, потерял сознание, голова его склонилась вперед, в полутьме Алексей различал капли пота на лбу. Он взял сокурсника за руку. Пульс явный, чуть замедленный, температура нормальная. «А ведь это у него пробуждение дара, — вдруг осознал Алексей, — если через пять минут не придёт в себя, побегу за помощью!» Через пару минут Пунсук открыл глаза.

— Паша, ты как? — шёпотом спросил Алексей.

— Сейчас оклемаюсь.

Алексей пресёк попытки сокурсника воспользоваться общественным транспортом и до военного городка они поехали на такси. У проходной их должен был встретить Артем Александрович на своей машине. «Двое из наших уже реализовались. Николай Тихонович говорил, что способности не сможет проявить примерно четверть курсантов от первоначального набора. Теперь мои шансы чуть больше, чем один к двум», — производил несложные вычисления Алексей по дороге.

Через два дня сотрудники Структуры, ненавязчиво напросившиеся в гости к выступавшему ансамблю, выяснили, что источником пробуждения дара у Пунсука был старинный варган — хур, по совместительству оказавшийся довольно сильным амулетом. Пользовался им древний родовой бурятский дух-онгон, вполне «легальный», если про него можно так сказать. У него были собственные шаманы и приверженцы, поклонение ему продолжалось непрерывно многие века. А при помощи варгана он приспособился с развлекательной целью, как изначально кочевой дух, путешествовать с ансамблем по миру.

«Турист он, Лёха, просто турист. Наши „Великие белые шаманы“, когда обнаружили хур, точно не уверен, но вроде как запретили этому онгону болтаться, где попало. Правда, он их обманет. Бурятские духи очень хитрые, всегда придумают, как им белого человека обмануть», — поведал Пунсук, то, что сочли нужным рассказать ему преподаватели. Алексей слушал, а сам думал: «Про Пашу скрывать не стали, а про Алёну никто ничего не говорит. Что же с ней произошло?»

В этом учебном году открытий дара больше ни у кого не случилось. Приближались выпускные экзамены и предметы специальной подготовки в последние недели учёбы несколько сократили в пользу общеобразовательных. Занятия с артефактами и выезды к местообитаниям духов вовсе прекратились.

***

Алёна сама подошла к Алексею после занятий.

— Лёша, а ты не против поехать со мной в ночной клуб в следующую субботу? Пока до экзаменов ещё далеко.

— Нет, в смысле, да, не против! — такого предложения от Алёны он никак не ожидал.

— Алёна, только ночной клуб — это почти до утра, как же тогда начальство, распорядок, режим?

— Я заранее предупредила Артёма Александровича, он поговорил с руководством, они не возражают. А если я поеду именно с тобой, то отпускают нас до утра, и даже денег, как на культурное мероприятие, подбрасывают. Типа мы с тобой свой кругозор расширяем и приобретаем жизненный опыт. А потом, приличной девушке неуместно одной по клубам шляться.

Доброта для нашего начальства беспредельная, ты их, наверное, заколдовала?

Конечно, я же теперь реальная ведьма, спиной чувствую, что ты на меня, как любит говорить наша любезнейшая Дора Иосифовна: «Глядишь с вопросом!» Ты меня ведёшь в клуб, а я тебе взамен всё объясню и расскажу. Мне и самой хочется с тобой поговорить.

«Надо же, обоим нашим свершившимся кудесникам что-нибудь от меня нужно, они меня куда-то приглашают, и уж совсем странно, что эту поездку разрешают, можно сказать, поощряют, денег выделили, прямо как на театр. Обязательно надо поехать», — подумал Алексей, а вслух спросил: «Что, только я один такой из всей группы? Всем, наверное, интересно. Не может быть, чтобы наш Костя тебе ни одного вопроса не задал?»

Если наш «Активист» начнет слишком активно задавать мне вопросы, ему Женька, пожалуй, лицо поцарапает. Они с ней, считай, с начала учебы, можно сказать, с первого взгляда. Костя поэтому и активничает излишне на занятиях, чтобы его самого и его отношения с Женей слишком всерьез не воспринимали, шифроваться пытается. Ты же знаешь, что наше начальство не сильно приветствует укрепление между курсантами даже простых чисто дружеских отношений. А тут целая любовь!

— А я действительно не замечал ничего такого за ними.

— Может, поэтому никто и не возражает, чтобы я конкретно с тобой на ночь в клуб гулять ехала.

— Умеешь ты мальчика мотивировать на поступок. А очень заметно, что я самый простой в группе и девушкам меня можно не опасаться?