Бесплатный фрагмент - Олли

Часть 1. Когда не хочется просыпаться

Чёрная полоса не длится вечно

Знаете, что хуже любых человеческих пороков — не принимать себя таким, какой ты есть, чувствовать себя слабым и никчёмным, не верить в себя и бояться сделать первый шаг на пути к своему счастью. И это та непосильная ноша, которую мне довелось тащить с самого детства.

Меня зовут Евгений Немилов. Как видите, фамилия мне досталась такая, чтобы жизнь с рождения не казалась мёдом. А ведь как корабль назовёшь, так он и пойдёт ко дну. И сегодня, в день моего 25-летия, вся моя жизнь уверенно пустилась под откос.

Я никогда не был баловнем судьбы, мальчик-катастрофа, как иногда называла меня бабушка. Без каких-либо талантов и выдающихся способностей, но зато очень любопытный. За что бы я ни брался, всё у меня шло из рук вон плохо. Отец как-то сказал маме, что у меня руки растут не из того места, но из какого именно, не уточнил. Тихий, робкий и жутко застенчивый, я ненавидел самого себя за эти качества. Но в душе я искренне верил в то, что улыбчивая фортуна всегда находит тех, кто её достоин.

Помню, как в шесть лет я увидел мальчика в нашем дворе, который ловко вскарабкался на высокое дерево и, свесившись с толстой ветки, позвал меня за собой. Я долго наблюдал за ним, не решаясь повторить рискованный трюк, но мальчик убедил меня, что это безопасно. Поверив в свои силы, я стал карабкаться по стволу, цепляясь руками за ветки. И когда почти дотянулся, сучок под ногой хрустнул, я сорвался вниз и больно ушиб ногу. Мальчик снял свитер и обмотал им ушибленное место, сказав, что читал, как накладывают повязки. После этого он посадил меня на спину и «довёз» до самого дома. Это был Костя, и с тех пор мы стали неразлучными друзьями.

Сколько помню, Костя всегда был отчаянным и смелым подростком. В школе его никто не трогал, потому что знали, что может дать сдачи. И это мне больше всего в нём нравилось. Он всегда говорил, что удача никому не падает с неба, её нужно брать силой, не ожидая, пока кто-то наградит тебя свыше. И в этом вопросе наши мнения часто расходились. Я считал, что миром правит любовь, а не грубая сила. Костя же отвечал, что это сказка для детей, а настоящая сила у власть имущих.

Мы ещё со школы решили, что станем учёными. Я мечтал изобрести машину времени, а Костя грезил о костюме железного человека, чтобы летать по небу, как на личном самолёте. Вместе мы с отличием закончили школу и поступили на факультет вычислительной математики и кибернетики самого престижного университета страны. Я искренне мечтал привнести свой посильный вклад в копилку открытий человечества.

После института наши с Костей пути разошлись. Я решил работать по специальности, устроившись младшим лаборантом на научное предприятие «Протезион», а Костя подался в коммерцию, там платили больше. Если честно, должность моя была не самая престижная. Мне едва хватало на то, чтобы оплачивать однокомнатную квартиру на окраине города и не умереть с голоду. Но я гордился тем, что занимался чем-то полезным. Предприятие разрабатывало протезы для людей с ограниченными возможностями. Я принимал участие в исследованиях электромагнитных импульсов мышечных сокращений для улучшения кистевого протеза, первые образцы которого уже успешно продавались на рынке. И именно поэтому никто не хотел ничего менять в производстве. Много времени тратилось на бесполезные согласования и бюрократические проволочки со стороны руководства. На то, чтобы начать первые исследования, потребовалось больше года с учётом получения всех необходимых справок и печатей. Но данных оказалось слишком мало. Начальство не было заинтересовано в дорогостоящих исследованиях, им было достаточно того, что продукт уже неплохо продаётся. Где уж науке угнаться за человеческой жадностью. Я предложил увеличить количество датчиков, а также выдвинул свою кандидатуру в качестве испытуемого, чтобы быстрее получить необходимые результаты. Но последовал категорический отказ. Мне велели не совать нос не в своё дело. Было обидно, и чтобы доказать ценность моих идей, я решил тайно проводить испытания на себе во внерабочее время. Целый месяц я тайком трудился по ночам, оставаясь в закрытой лаборатории, и практически закончил работу. Но сегодня утром меня вызвал к себе главный инженер. Как бы тщательно я ни скрывался, моя подпольная деятельность была раскрыта. Начальник отчитал меня за грубое нарушение дисциплины, а затем уволил. Такого унижения я давно не испытывал, хороший подарочек на день рождения.

Я собрал все свои бумаги и вышел на улицу. Стояла тоскливо-пасмурная погода, навевающая грусть, и я сразу подумал об Оле. Это девушка, с которой мы встречались два года, но сейчас у нас были трудные времена, мы были в ссоре. Сложно сказать, кто был виноват, и почему между нами не всё клеилось, возможно, мы не идеально подходили друг другу, но сейчас я как никогда захотел услышать её голос. Я достал телефон, но неожиданно тот зазвонил первым.

— Привет, Жень, с днём рождения! Пусть у тебя всё будет хорошо! — услышал я печально-нежный голос.

— Оля, как я рад тебя слышать! Значит, ты не сердишься? Давай встретимся, мне нужно тебе многое рассказать.

— Жень… прости, но нам лучше больше не встречаться.

В моём горле застрял комок, не дающий вдохнуть.

— Но Оль, ты мне так сейчас нужна.

— Жень, не обижайся, но я устала быть тебе мамой. Мне нужен уверенный в себе мужчина, знающий себе цену и понимающий, чего хочет от жизни. Ты хороший парень и обязательно найдешь своё счастье. Прости, что говорю это в такой день, но больше это продолжаться не может. Береги себя, — голос в трубке так же быстро исчез, как и появился, оставив на моих глазах застывшие слёзы. И словно почувствовав мою боль, с неба начал моросить дождь.

Я молча сидел на мокрой остановке, ожидая своего автобуса. В руках у меня была стопка бумаг с таблицами и диаграммами, которые больше никому не нужны, и за последние полчаса уже пять автобусов проехали мимо, совсем меня не замечая. Быть может, я и правда такой незаметный, сливаюсь с общим фоном? Я посмотрел на свою чёрную кожаную куртку с двумя порезами на рукаве, грязные потёртые кроссовки с облезлыми шнурками и заношенные джинсы. Да, на такую личность я бы и сам не обратил внимания. Серая невзрачная мышь в разноцветном мире счастливых людей. Глаза мои грустно уткнулись в асфальт, рассматривая тонкую ветку в луже. Но тут ветка медленно поползла вперёд. Я приблизился к ней и только тогда понял, что это дождевой червь, неуверенно пересекающий дорогу в поисках убежища. Как же он напомнил меня, такой же одинокий и несчастный, самое слабое и беззащитное существо на планете. Я осторожно перенёс его к ближайшей клумбе: «Ну, вот, братишка, теперь ты в полной безопасности». Червяк опустился на землю и замер на месте. Я решил, что так он выражает мне свою благодарность, хотя, кто их знает этих червей, понимают ли они хоть что-нибудь?

Какое-то время я сидел на корточках, провожая взглядом собрата по несчастью, а потом поднялся, опершись рукой о фонарный столб. Пальцы случайно сорвали листок бумаги. Это было обычное рекламное объявление, коих сотни расклеены на каждом столбе, но в этом было что-то интригующее. Наверное, броский кричащий заголовок в самом верху:

«Срочная высокооплачиваемая работа!

Для проведения научных исследований требуется человек со спокойным характером и уравновешенной психикой. Знания в области биологии и программирования будут плюсом. Главные ваши качества: скромность, честность и добросовестность. Зарплата высокая и обсуждается по результатам собеседования.

ООО «Оникс», отдел инновационных исследований.

Тел. 8 (495) 632-01-01, Анна»

— Интересно, сколько это тут провисело? Да и кто сейчас ищет людей через объявления на столбах? Скорее всего, очередное надувательство. Даже если и нет, я наверняка опоздал. Да и не факт, что я бы им подошёл. Нет у меня биологического образования, как и опыта в программировании. Хотя, я всё равно ничего не теряю, — успокоил я сам себя и набрал указанный номер.

— Компания «Оникс», слушаю, — ответил дружелюбный женский голос.

— Добрый день. Я случайно наткнулся на ваше объявление, тут указан номер телефона, вы ещё предлагаете работу?

— Вы точно подходите под описание? У нас очень строгий отбор и не хотелось бы напрасно тратить ваше и наше время.

— Ну, я не знаю, — неуверенно ответил я. — В познаниях биологии, конечно, есть пробелы, но я готов быстро обучиться.

— Хорошо. Сегодня в 17:00 будьте по адресу: Заброшенный переулок, дом 13. Это серое пятиэтажное здание сразу за эстакадой. От кольцевой станции Киевская пешком пятнадцать минут. Как найдёте дом, поднимайтесь на четвертый этаж, там увидите вывеску. И, пожалуйста, не опаздывайте, — связь резко оборвалась короткими гудками, отчего я вздрогнул.

Очень всё это было подозрительно. Какое-то чутьё подсказывало мне, что не стоит туда ходить, но разве можно усмирить человеческое любопытство. Я полез в интернет, чтобы почитать об этой организации. Оказалось, компания «Оникс» — это крупный разработчик интеллектуальных устройств, таких как спортивные и медицинские браслеты. Странно, что я никогда не слышал о них, хотя работал практически в смежной области. На сайте также было указано, что компания занимается научными исследованиями. Но какими именно, я так и не смог выяснить. Убедившись, что ничего криминального здесь нет, я решил сходить на собеседование, хотя откровенно не верил, что меня могут взять на работу. Слишком много неудач выпало на мою голову за последние сутки. Но когда-то же фортуна должна улыбнуться мне. Не может чёрная полоса длиться вечно.

Очень странное собеседование

Станция метро Киевская располагалась совсем близко. Но поскольку времени было ещё много, я заскочил в ближайший «ФФС» (крупная Фаст Фуд Сеть), где недорого можно было перекусить. Я заказал ролл с курицей, любимую картошку фри и пепси-колу. Это назывался комбо-обед, и в комплексе он стоил дешевле. Я сел у окна с живописным видом на фонтан и, наслаждаясь едой, погрузился в свои мысли. Что мне рассказать о себе, чтобы меня приняли на работу? Наверное, не стоит говорить о позорном увольнении и о том, что у меня мало опыта? Я стал репетировать речь, рассказывая самому себе о том, какой я ценный сотрудник, как я люблю науку и мечтаю совершить великое открытие на благо всего человечества: подарить людям то, что сделает их по-настоящему счастливыми. От этих слов я даже чуть не прослезился, я не помню, чтобы когда-нибудь я говорил о себе столько приятного.

Полдня я бесцельно шатался по городу, не зная, чем себя занять. И когда на часах высветилось 16:00, я спустился в подземный переход, уходящий одним концом в метро, а другим в сторону стройки, откуда над дорогой возвышалась недавно построенная автомобильная эстакада. Я шёл по переходу, не замечая никого вокруг, как внезапно почувствовал, как кто-то хлопнул меня по плечу.

— Жека, ты? Смотрю и не узнаю тебя! Куда так торопишься, что даже под ноги не смотришь? — это был Костя, мой единственный друг. Если кому и можно было довериться, то только ему.

— Костя! Привет! — крепко я обнял старого друга. — Тут целая история, меня бросила Оля, уволили с работы, и у меня сегодня день рождения. А сейчас я иду на собеседование.

— Как же я мог забыть! Так дело не пойдёт! Никаких собеседований в день рождения! Мы сейчас же идем в бар!

— Костя, это очень важное собеседование, я бы не хотел упустить свой шанс. Если хочешь, пойдём со мной, думаю, всё быстро закончится, а потом посидим где-нибудь.

Мы так и сделали. По дороге я рассказал ему об объявлении и странных требованиях к кандидату, словно они искали не инженера, а няньку для ребенка. Костя согласился, что всё это подозрительно, и советовал быть осторожным, сразу ничего не подписывать. Мы спустились под эстакаду и прошли через тёмный тоннель на противоположную сторону. Я сразу приметил старое полуразрушенное здание, неуместно смотревшееся здесь среди новых построек. На доме висела кривая табличка: «Заброшенный пер. 13».

— Кажется, здесь. Подождёшь снаружи? Я постараюсь быстро, будь на связи и пожелай мне удачи.

— Ни пуха! И помни: ни на что сразу не соглашайся.

— К чёрту! — прошептал я и открыл скрипучую дверь в подъезд.

Я прошёл через лестничную площадку к лифтам. Но, кажется, лифтами здесь давно не пользовались. Несколько раз я нажимал на пыльную кнопку вызова, но ничего не происходило. Подождав ещё минуту, я стал подниматься по лестнице. Повсюду было пыльно и грязно, а ближе к верхним этажам на полу валялись обломки кирпичей и куски штукатурки, словно дом попал под обстрел или сверху на него упала бомба. На всех этажах было темно, и только на четвёртом этаже я увидел тонкую полоску света из приоткрытой двери в конце коридора. Я подошёл ближе и заметил липкую ленту с надписью по всей длине: ООО «Оникс». Я нажал на беззвучную кнопку звонка и услышал голос, с которым недавно общался по телефону:

— Входите, пожалуйста, звонок всё равно не работает, а дверь не заперта.

Я вошёл внутрь и оказался в просторной прихожей. Место никак не походило на офис современной компании, скорее напоминало квартиру пожилых людей. Вышедший из моды шкаф с узорчатыми вешалками, круглое зеркало в раме из тёмного металла говорили о том, что здесь давно ничего не обновляли, вся мебель осталась еще с советских времён. Но по сравнению с подъездом здесь было довольно чисто и опрятно. Анна приветливо улыбнулась и предложила помочь с верхней одеждой. Поблагодарив, я разулся и самостоятельно повесил куртку на крючок. Рядом я заметил ещё несколько курток на вешалке. Я поставил свои грязные кроссовки в угол и ступил на чистый ковёр.

— Это точно компания «Оникс»? — выразил я сомнение.

— Вас смущает вид нашего офиса? Понимаю, это весьма необычно. Но поверьте, так нужно, скоро вы всё узнаете, проходите в зал, Антон Алексеевич с вами побеседует.

Я не стал спрашивать, кто такой Антон Алексеевич, и вошёл в комнату. Как и другие, она была обставлена старой деревянной мебелью. Слева за столом сидела девушка, она повернула голову и стала с интересом наблюдать за мной. У правой стены тоже стоял стол, и там сидел парень в очках. Выглядел он, как настоящий ботаник. Он покосился в мою сторону, выражая явное недовольство моим появлением. В дальнем углу комнаты на кровати расположился не то лёжа, не то сидя мужчина средних лет с длинными чёрными волосами, свисающими до плеч. За спиной у него торчала большая подушка, а на коленях лежал ноутбук. Когда я вошёл, мужчина что-то печатал, но, заметив меня, отложил компьютер в сторону.

— А, вы тоже пришли на собеседование, проходите, пожалуйста, там у стола есть ещё один свободный стул, располагайтесь поудобнее.

Я нерешительно сел рядом с девушкой, пытаясь укрыться от её пристального взгляда.

— Итак, повторюсь. Вы все оказались здесь, чтобы получить престижную и высокооплачиваемую работу в нашей компании. Моя задача определить, кто из вас больше всего подходит для этой должности. Я раздам листочки с заданиями, постарайтесь их решить максимально быстро. Если что-то не получается, не мучайтесь, беритесь за другое. У вас будет всего пятнадцать минут. Это отборочный тест, по результатам которого я решу, брать ли вас дальше на следующий уровень, — мужчина поднялся с кровати и положил перед каждым кандидатом несколько листов бумаги. Парень в очках тут же схватил карандаш и бросился решать задачи, демонстративно закрыв листок ладонью. Мне он сразу не понравился, скользкий и противный тип. Мужчина прыснул, глядя на ботаника, а затем молча вышел из комнаты, оставив нас троих наедине.

На секунду я решился повернуть голову и только теперь рассмотрел рядом сидящую девушку. На ней была одета короткая юбка и тонкая блузка с открытым верхом, будто она пришла не на собеседование инженера-программиста, а в модельное агентство.

Я посмотрел на выданные задачки. Это были самые обыкновенные тесты для выявления уровня интеллекта. Нужно продолжить цифровой ряд или найти лишний элемент в списке, в общем, ничего особенного. Когда-то в школе я любил такие задачи. Я быстро решил первые десять примеров и уже собрался перевернуть страницу, как почувствовал, что моя соседка пристально смотрит на меня.

— Эй, привет, тебя как зовут? — услышал я тихий заискивающий шёпот.

— Женя, — скромно прошептал я, не поворачивая головы.

— А меня Вика. Ты мне можешь помочь с задачами?

Я повернулся и поймал её кроткий взгляд.

— А что именно у тебя не получается? — спросил я.

— Да ничего не получается. Но мне так нужна эта работа, помоги, пожалуйста, я тебе буду очень признательна, — продолжала она очаровывать меня взглядом.

Я протянул ей свой листок, позабыв о том, что работа нужна мне самому.

Через минуту дверь со скрипом распахнулась. Это вернулся Антон Алексеевич с большой чашкой чёрного кофе.

— Ну, как идут дела? — спросил он у группы, делая звучный глоток, а затем подошел к Вике. — О! Недурно! Весьма недурно! Сама решила? Поздравляю, мы очень ценим всесторонне развитых людей, особенно если они так привлекательны, — он явно начал заигрывать с кандидаткой, и мне от этого стало противно.

Затем он подошёл к парню в очках и стал внимательно изучать его листок.

— Невероятно! Ты решил все задачи? За пятнадцать минут? Это невозможно, ещё ни одному кандидату не удавалось этого сделать. Поздравляю, у тебя все шансы получить эту работу. Так, кто у нас остался? — мужчина лениво покосился в мою сторону, глядя на единственный листок, который я успел заполнить к его приходу.

— Мда, слабовато у вас с интеллектом. Долго думаете, даже девушка вас и то обскакала, не стыдно вам, молодой человек?

Я опустил глаза и с болью в сердце стал принимать удары в свою сторону. К унижениям мне было не привыкать.

— Простите, задумался, времени не хватило, — еле слышно промямлил я в оправдание.

— Значит, вы не любите спешку? Тогда ответьте мне, пожалуйста: верите ли вы в безграничные возможности человеческого тела?

— Простите? — не понял я.

— Ну это совсем простой вопрос. Как вы считаете, человек — это венец творения природы, или всего лишь млекопитающее?

— Боюсь, второе сравнение ближе к истине, — засмеялся я. — Человек — это всего лишь разумное животное, никаких сверхспособностей у него нет, хотя он так этого хотел бы.

— А вы бы хотели?

— Чего именно?

— Сверхспособностей, конечно.

— Каждый человек хочет быть супергероем, чтобы спасать людей и нести в мир добро.

— О, нет, далеко не каждый. Расскажите о себе, кто вы такой и с чем к нам пожаловали?

От такого внезапного перехода я забыл всю свою гениальную речь, которую так тщательно репетировал в кафе.

— Я хочу помогать изобретениям… Вернее, изобретать людей…, — громкий смешок за спиной заставил меня замолчать. — Простите, можно мне в уборную?

— Да, конечно, прямо по коридору и направо. Не торопитесь, мы вас подождём.

Я медленно поднялся, пряча глаза. Я чувствовал себя полным идиотом и боялся, что сейчас расплачусь от досады.

Знакомство с Олли

Оказавшись наедине с собой, я открыл посильнее кран с водой и опустился на колени, закрыв ладонями лицо. Я прижался лбом к холодному полу, и тут сквозь узкую щель под дверью до меня долетел прерывистый шёпот голосов:

— Ну что? Он нам подходит или нет? Вика, ты у нас специалист по соционике, что думаешь?

— Ну, что я могу сказать, классический интуитивно-этический интроверт. Пытается казаться умным, эмоции скрывает плохо.

— А рациональность?

— Да ты видел его мятую рубашку и джинсы? Наверняка ходит в одних и тех же целый год.

Послышался смешок, а затем знакомый женский шёпот снова ответил:

— Тихо ты, он может услышать.

Тут я попытался встать на ноги, но случайно наступил на что-то деревянное. Раздался оглушительный грохот. У стены стояла швабра, это она упала и со всего размаху ударила в дверь, чуть не огрев меня по голове. Шёпот прекратился. Я постоял так ещё какое-то время и решил, что пора выходить. «Нужно срочно бежать из этого дурдома, пока они не поняли, что я их раскусил». Проходя по коридору, я заметил, что моя куртка пропала с вешалки. Неприятный холодок пробежал по всему телу, застыв в районе живота. «Ага, куртку спрятали, чтобы я не убежал. Они что-то задумали, жалко куртку, но жизнь дороже». Я незаметно выскочил в прихожую и стал надевать кроссовки, как вдруг услышал за спиной:

— Уже уходите? Так и не хотите узнать результат собеседования?

— Нет, мне уже пора, очень срочное дело, пусть мне лучше позвонят по телефону, — сумбурно ответил я и уже собирался выпрыгнуть за дверь, ожидая самого худшего.

— Простите, мы вас разыграли. Это было частью собеседования. Вика и Глеб — наши сотрудники. Нам было важно посмотреть, как вы себя поведёте в различных стрессовых ситуациях. Разве вам не интересно, чем мы тут занимаемся? — спросил тот же голос из-за спины.

Я обернулся. Рядом стояла вся троица. Вика улыбнулась и подмигнула мне, отчего я еще больше насторожился.

— Нет, мне не интересно, чем вы тут занимаетесь, я думал, это серьёзная организация, работающая над научными исследованиями, а выясняется, что это дешёвое кабаре с второсортными актерами, которые неизвестно для чего издеваются над доверчивыми людьми.

— Ещё раз приносим наши извинения. Но вы не ошиблись, мы действительно занимаемся научными исследованиями. Но поскольку они засекречены, нам приходится прибегать к таким грязным способам маскировки.

— И что же вы тут исследуете?

— Мы изучаем возможности совершенно нового материала. Как вы знаете, наша компания разрабатывает умные браслеты, и это будет революция в мире интеллектуальных устройств. Новый биологически активный материал способен реагировать на электрические импульсы человеческого тела, меняя свою структуру. Но свойства этого материала ещё недостаточно изучены, и потому мы ищем добровольцев для полноценного исследования. Неужели вы пройдёте мимо, так и не взглянув на него?

Я стоял одной ногой в прихожей, а другой уже за дверью, готовый в любой момент броситься бежать, но что-то меня удерживало на месте, я никак не решался сделать выбор.

— Объясните, в чём смысл этого собеседования? Кого вы ищете и для чего? — задал я вопрос, никак на дающий мне покоя.

— Мы провели серию экспериментов. Оказалось, это очень капризная субстанция. Она очень избирательна к человеческому организму. У нас есть теория, что ей нужен психически уравновешенный индивид с очень мягким и спокойным характером.

— Опять меня разыгрываете? — засмеялся я. — Этот материал живой что ли?

— Его молекулярная структура очень похожа на структуру тканей человека, реагирует на свет, звук и другие внешние раздражители, хотя сам механизм нами ещё не выявлен. Я многого не могу вам рассказать, поскольку это совершенно секретные сведения, но если вы согласитесь принять участие в исследованиях за очень крупное вознаграждение, мы введём вас в курс дела.

— Насколько крупное? — на всякий случай решил я уточнить.

— За первый эксперимент вы получите сто тысяч рублей, и если он окажется удачным, за каждый следующий мы готовы удвоить сумму.

Я проглотил гигантскую слюну и чуть ею не подавился. Стараясь не показывать, что сильно взволнован, я тихо спросил:

— Насколько это опасно?

— Можете не переживать, вы не первый и не последний человек в этом проекте, очень много людей участвовало в экспериментах и гораздо за меньшую сумму, но сейчас нам нужны именно такие, как вы. Этот материал прикрепляется к поверхности кожи и считывает биополе, но если человек ему не нравится, уже через несколько минут он отсоединяется. За всё время исследований никаких побочных эффектов не было обнаружено, кроме улучшения состояния кожи и повышения настроения испытуемых.

— Всё это звучит очень интересно, но пока я не вижу причин вам доверять, — произнёс я. — Объясните, зачем вы украли мою куртку?

— Простите? Вашу куртку?

— Да, на эту вешалку я повесил куртку, но теперь её тут нет!

— А, вы, наверное, ошиблись, ваша куртка висит там, где вы её и оставили, на противоположной стене.

Я повернул голову и увидел с другой стороны точно такую же вешалку, на которой висела моя куртка рядом с другими. На сердце сразу отлегло. Оказывается, никто не хочет меня убить или заманить в ловушку, это я сам себя накручиваю. Я задал ещё несколько вопросов и, удовлетворившись ответами, вернулся в комнату. Выбор был сделан, и я совсем забыл о том, что там внизу меня ждал Костя, и я обещал ему, что ни на что не буду соглашаться, не посоветовавшись с ним.

Антон Алексеевич ещё раз представился, теперь уже официально. Это был профессор биологических наук из Московского государственного университета. На мой вопрос, где же сама лаборатория, он улыбнулся и протянул мне пачку бумаг на подпись о неразглашении секретной информации. После этого он повел меня по длинному коридору в сторону кухни. Там, за деревянной дверью находилось помещение, которое легко можно было принять за кладовку. Но когда включили свет, я заметил железные ставни вдоль стены и пульт управления с кнопками. Это была скрытая система лифтов. Профессор приложил палец к кнопке и удерживал его пару секунд, пока не загорелся зелёный индикатор. Я предположил, что это датчик отпечатка пальца, но переспрашивать не стал. Дверь плавно отъехала в сторону, и мы вошли внутрь. По сравнению с обстановкой в квартире и полуразрушенным домом, лифт казался предметом из будущего. По крайней мере, я таких никогда еще не видел. Спускались мы довольно долго. Это мне показалось странным, даже если лаборатория находилась в подвале дома, то четыре этажа на современном лифте можно проехать за несколько секунд. Но кабина спускалась не меньше минуты, словно мы погружались в глубокую шахту метро. Наконец дверь распахнулась, и мы вышли в длинный коридор, освещаемый с потолка неоновым светом. Издалека я увидел массивную металлическую дверь, а рядом двух крепких мужчин с автоматами в руках. Они явно охраняли то, что находилось за этой дверью. Профессор предъявил пропуск, а затем попросил пропустить остальных для проведения эксперимента.

— База, в лабораторию ведут новый субъект, как понял, приём? — отрапортовал по рации охранник.

— Проход разрешаю, субъект проводить в кабину для испытаний, — ответил мужской голос из динамика.

Массивная дверь отъехала в сторону, и мы попали в лабораторию. Само помещение представляло собой полусферу, поделённую на сектора. В каждом трудились люди в белых халатах. А по краям с четырёх сторон стояли автоматчики в чёрных костюмах. У меня стали закрадываться подозрения: зачем столько таинственности, для чего такая охрана, да и что может быть секретного в разработке электронных браслетов?

Охрана сопроводила нас до центральной площадки, накрытой стеклянным куполом с металлическим креплением сверху. Конструкция напоминала крышку от сковороды, где в качестве ручки выступал стержень, уходящий высоко в потолок. Стержень начал движение вверх, а вместе с ним приподнялся сам купол на уровень моей головы. Я поразился толщине стенок — не меньше двадцати сантиметров. Такое стекло даже кувалдой не разбить при всем желании. Для чего могут понадобиться такие меры предосторожности? В центре находилось кресло, подключенное проводами к компьютеру, а на правом подлокотнике был установлен стеклянный контейнер с металлическим отсеком сверху и широким отверстием для руки снизу. Профессор предложил мне сесть в кресло.

— А вы сами пробовали это на себе? — решился я на вопрос, когда профессор подключал к моей голове очередной датчик.

— В этой лаборатории уже все поучаствовали в экспериментах. У меня Оливер провисел две минуты, у Виктории чуть больше, но обычно через пять минут эксперимент завершается, поскольку материал отвергает субъекта.

— Вы сказали Оливер? Вы дали имя материалу?

— Это Вика так назвала. Она очень любит Диккенса, а Оливер Твист — её любимый персонаж. Мы были не против, имя придаёт ему таинственности.

Я просунул руку в отверстие, и профессор плотно пристегнул контейнер к руке. Сказать, что мне было страшно, означало ничего не сказать. Меня просто лихорадило от ужаса, но я старался держать себя в руках.

— Внесите образец! — скомандовал профессор.

В комнату вошёл лаборант, держа на подносе стеклянную миску с неизвестным смолянистым веществом зелёного цвета. Железными щипцами он вынул тягучую массу, похожую на расплавленный сыр, и опустил в железный отсек над моей рукой. После этого профессор и лаборант покинули капсулу, и её стенки опустились под действием скрытого механизма.

— Эксперимент номер 362. Опускаю образец на руку испытуемому, — произнес вслух профессор и нажал кнопку на панели управления.

Я почувствовал, как прохладная масса растеклась по моему запястью. Сначала было щекотно, масса загадочным образом свернулась в кольцо, а потом я почувствовал тёплые волны удовольствия, пробежавшие мурашками по всему телу. Так приятно бывает только в объятиях любимого человека, или когда мама гладит тебя по голове, говоря, как сильно тебя любит. Я закрыл глаза и окунулся с головой в безмятежную пустоту. На душе стало так спокойно, словно я оказался в раю.

Побег из лаборатории

— Подать напряжение! Почему на пульте никого нет? — доносились крики откуда-то издалека, а потом я почувствовал острую боль в висках. Кажется, я уснул или потерял сознание, в голове пеленой стоял туман. Сколько времени я так просидел, неизвестно, но когда я открыл глаза, меня ослепил белый свет прожектора, исходящий с потолка. Оттуда же послышался голос профессора:

— Евгений, просыпайтесь, простите за электричество, но вы нам очень нужны.

— Что происходит? — закричал я, закрываясь ладонью от яркого света. — Что вы мне вкололи? Почему такая слабость в теле?

— Не переживайте, мы вам ничего не кололи, это действие биоматериала. Мы зафиксировали запредельный уровень эндорфина в вашей крови. Опишите ваши ощущения?

Я поднялся с кресла и прошёлся по комнате. Выйти из неё не представлялось возможным, стеклянный купол не имел ни окон ни дверей.

— Поднимите купол, почему меня заперли?

— Это для вашей же безопасности. Вы провели в контакте с образцом три с половиной часа и, кажется, он не собирается вас покидать. Его молекулярная структура начала меняться, появились неизвестные нам частицы, вызывающие свечение на его поверхности. Мы с таким ещё не сталкивались, и будет лучше, если вы пока побудете в изоляции.

Я посмотрел на своё запястье. Браслет светился приятным цветом морской волны, переливаясь красками от одного края к другому. Никакого дискомфорта в руке не ощущалось, чувства страха тоже почему-то не было. Было спокойно и легко, словно ничего особенного и не происходило.

— Что это за материал? Почему он меняет цвет?

— Мы этого не знаем, — последовал ответ. — Нам нужно больше данных. Опишите всё, что сейчас испытываете.

— Отпустите меня сейчас же!

— Мы не можем. По крайней мере, пока образец на вашей руке.

— Ну, так снимите его, это же обычная резина, или как вы там её называете?

— На данный момент это невозможно, оно соединилось с тканями вашей кожи, вы же не хотите, чтобы мы отрезали вам руку?

— Что значит соединилось? Почему же тогда я не чувствую боли? — я попробовал снять браслет, но он и в самом деле так плотно прилип к моей руке, что оторвать его можно было только вместе с кожей.

— Что ещё вы чувствуете? — продолжал спрашивать профессор.

— Да какая разница, что я чувствую? Как мне его снять?

— Оливер сам решает, когда отсоединиться. По крайней мере раньше так было.

— Решает? Как резина что-то может решать? Что это такое вы мне прицепили?

Профессор отключился. Очень долго никто не выходил на связь, а я продолжал ходить кругами по капсуле в поисках выхода. Как же меня угораздило попасть в эту историю. Повёлся на крупную сумму денег, возомнил себя великим ученым, а теперь стал подопытным кроликом. Ещё неизвестно, что они тут разрабатывают, и что теперь будет с моей рукой. Я подошёл к стеклу и начал стучать по нему кулаками. Но всё было бесполезно, такую громаду можно было разбить разве что выстрелом из пушки или гранатомёта. Я оказался в западне, и теперь моя жизнь была в руках этих псевдоучёных. Эх, Костя, ну почему я тебя не послушал, зачем так быстро согласился на это безумие. Никто мне теперь не поможет, никому я не нужен в этом жестоком мире. На глазах проступили слезы, и в тот же миг где-то внутри меня послышался ласковый женский голос:

— Милый, почему ты плачешь, кто тебя обидел?

Я замер, прислушиваясь к звукам вокруг. Рядом никого не было, динамики над потолком тоже не издавали ни звука.

— Кто это? — произнёс я вслух.

— Мы уже несколько часов вместе, а ты так меня и не заметил?

— Оливер? — зачем-то спросил я, понимая, что начинаю сходить с ума.

— Это те люди меня так назвали. На самом деле я особь женского пола. Но если тебе нравится, можешь меня так называть, я привыкла.

— Олли… Я буду звать тебя Олли, — прошептал я. — Что ты сейчас со мной делаешь?

— Я изучаю тебя, — мягко ответил голос. — Мне нравится структура твоего биополя и тёплые волны, исходящие из коры головного мозга. Это волны зелёного спектра, а это то, что мне нужно для поддержания жизни.

— Спасибо, — ответил я, почувствовав смущение, словно девчонка, которая мне нравилась, только что призналась мне в любви.

Я посмотрел на браслет и погладил его рукой, по его поверхности пробежали яркие светящиеся частицы.

— Олли, кто ты такая и откуда?

— Я существо из другого мира.

— Это как?! С другой планеты?! Я точно схожу с ума.

— С мозгом у тебя как раз всё в порядке. А вот с желудком большие проблемы, вижу воспалённые структуры.

— Олли, как убежать отсюда? Нас заперли, и выхода нет!

— Что значит заперли?

— Ты разве не видишь этот гигантский купол из пуленепробиваемого стекла?

— Приложи, пожалуйста, ладонь, мне нужно изучить его структуру.

Я коснулся стены рукой и почувствовал необычное тепло на кончиках пальцев.

— Примитивная кристаллическая решётка! Сейчас ослаблю валентные связи атомов, вот так, готово!

В ту же секунду стекло начало трескаться и осыпаться на пол. От неожиданности я потерял опору под ногами и приземлился на пятую точку. Мой мозг не готов был принять то, что видели глаза. За две секунды купол был полностью разрушен, а на полу ровным кругом лежали блестящие кристаллы одинаковой формы.

— Ничего себе! — только и успел я воскликнуть.

Перешагнув через осколки, я вышел на дорожку. Но тут послышался грозный гул сирены. Мой выход не остался незамеченным.

— Внимание всем! Субъект покинул зону изоляции, срочно заблокировать все выходы, нельзя позволить ему уйти! Огнестрельное оружие не применять, субъект нужен живым, — услышал я приказ по громкой связи.

Я направился к выходу, но путь мне преградили чёрные стволы автоматов. За спиной раздался выстрел. В правое плечо что-то больно вонзилось, и я потерял равновесие. В глазах резко потемнело, я едва успел прошептать:

— Олли, помоги!

— В твой организм попало химическое соединение, вызывающее активность гипногенных структур, я уже пытаюсь нейтрализовать его действие, но это требует времени.

Я неподвижно лежал на полу и слышал, как вокруг меня суетились люди. Двое мужчин взяли меня под руки и поволокли по коридору.

— Куда его, профессор?

— Давайте в железный карцер, я не знаю, как ему удалось сломать купол, введите ему больше снотворного, а то он, кажется, просыпается.

Но было уже поздно. Почувствовав опору под ногами, я раскрутил своё тело и отбросил конвоиров в разные стороны. Остальные попятились назад, не решаясь подойти ближе.

— Евгений, мы не хотим причинить вам вреда, это для вашей же пользы, — успокаивал меня профессор, но я его не слушал. Я смотрел по сторонам в поисках выхода. Мимо охраны нельзя было пройти, людей с автоматами становилось всё больше.

— Олли, видишь вентиляционный люк на потолке, мне нужно туда, — произнёс я вслух, не обращая внимания на прибывшее подкрепление.

— Поняла, меняю молекулярные связи на кончиках пальцев, я усилила электромагнитную оболочку кожи, теперь можешь цепляться пальцами.

— Ты умница, Олли, — крикнул я и бросился к стене.

Профессор что-то кричал мне вслед, но я уже карабкался вверх, как скалолаз, цепляясь пальцами за гладкую поверхность. Ещё мгновение, и я откинул вентиляционную решётку и скрылся в темноте глубокой шахты.

Прыжок с высоты птичьего полёта

Я помню, как кричал во сне и даже с кем-то дрался, пока меня не разбудил телефонный звонок. Видимо, я очень крепко спал, потому как спросонья решил, что это будильник. Я потянулся его выключить и с грохотом рухнул на пол. Сон как рукой сняло. Я огляделся и с радостью вздохнул — я был у себя дома. Рядом на стуле висели грязные джинсы и серая кофта, а на полу валялись носки. Всё было на своих местах, только разъярённый телефон никак не умолкал, настойчиво требуя моего внимания.

«Надо раньше ложиться спать, а то потом всю ночь снятся кошмары», — пробормотал я, дотягиваясь до неугомонной трубки.

— Алло, кто это?

— Женька! Ну, слава богу, ты живой! Ты почему не позвонил, мы же договаривались?

— Костя, это ты? А что случилось?

— Ты ещё спрашиваешь?! Я тебя до самой ночи ждал, но ты так и не вернулся. Ты где сейчас?

До меня с трудом доходил смысл его слов. Я смутно помнил вчерашний день, и сейчас не хотелось об этом думать.

— Костя, я у себя дома, приезжай, если сможешь, только заскочи в кафе, возьми мне чизбургер с картошкой фри, а то я голодный как волк.

— Никуда не уходи, буду через полчаса, — ответил он и бросил трубку.

Я наощупь отыскал под кроватью тапочки и заковылял в ванную. Открыл кран, чтобы умыться и почистить зубы, но, посмотрев в зеркало, замер на месте. Что-то было не так с моим отражением, но я долго не мог сообразить, что именно. Мои зубы: они были кристально белыми, словно их отполировали и вычистили до блеска. Я давно привык к жёлтоватому налёту на зубах и в тот момент просто не мог поверить своим глазам. Это был кто угодно, но только не я. Только теперь я заметил зелёный браслет, тонкой полоской обвивающий моё правое запястье.

Костя появился даже раньше, чем я успел прибраться в комнате. Я был ему очень рад, и мы сразу отправились на кухню пить чай, на голодный желудок не хотелось ничего обсуждать. Из раскрытого пакета долетали сочные ароматы бургеров.

— Жень, раскрой секрет, как тебе удаётся так ухаживать за волосами, такой блеск, словно ты только что вышел из салона красоты, — спросил меня друг.

— Ты мне льстишь, ты же знаешь, ничего такого я не делаю, — засмеялся я. — Наверное, шампунь хороший.

Я разлил чай по чашкам и сел напротив друга. Костя внимательно смотрел на меня, словно хотел что-то спросить, но никак не решался. Я раскрыл упаковку и томные ароматы жареной картошки ударили мне в нос.

— Костя, как здорово, что ты приехал. Со мной что-то происходит, и мне больше не с кем это обсудить.

— Рассказывай, что там у тебя приключилось? — поинтересовался он, смачно откусывая бургер.

Я потянулся за картошкой фри, взял ломтик и хотел откусить, но внезапно почувствовал сопротивление в руке, словно она перестала мне подчиняться. Я держал ломтик в воздухе и никак не мог положить его в рот.

— Милый, я почти закончила чистить твой желудок и даже нейтрализовала зарождающуюся язву, а ты хочешь снова намусорить в своём организме? В одном таком куске содержится столько трансжиров, что хватит закупорить половину кровеносных сосудов. А канцерогенные соединения, содержащиеся внутри, вызывают разрушение иммунной системы. К тому же избыток соли может привести к сердечно-сосудистым заболеваниям и нарушению функции почек. Я настаиваю на том, чтобы ты не принимал это в пищу.

— Но что же мне тогда есть? — громко выпалил я, заставив друга поперхнуться.

— Жень, ты чего?! — перепугался Костя. — Ты с кем это разговариваешь?

— Это Олли, — спокойно ответил я. — Она запретила мне есть картошку фри. Про бургеры я даже спрашивать боюсь.

— Оля? Но ты же сказал, что вы расстались.

— Олли — это не человек, это… мой говорящий браслет, — засмеялся я.

Тут Костя серьёзно посмотрел на меня.

— Что ещё за браслет? С тобой все в порядке?

— Посмотри на мои зубы, — я широко улыбнулся неотразимой улыбкой, словно только что сошёл с рекламного плаката зубной пасты. Коля даже присвистнул:

— Это где тебя так отбелили?

— Это всё Олли. Помнишь вчерашнее собеседование? У них в подвале секретная лаборатория, где они изучают инопланетное существо. А меня пригласили для контакта с ним, даже заперли в стеклянной капсуле, но Олли помогла сбежать оттуда.

— Жень, ты меня прости, но я не понимаю твои шутки. Что там с тобой произошло на собеседовании, и куда ты потом пропал?

— Как бы мне хотелось, чтобы это было шуткой, но увы, всё по-настоящему, и что мне теперь делать, не знаю.

— Погоди, ты сейчас серьёзно про пришельцев? Думаешь, я поверю, что ты сбежал из секретной лаборатории, и тебя при этом никто не ищет?

Внезапный стук в дверь застал нас обоих врасплох.

— Кого-то ждёшь? — сглотнув слюну, спросил Костя.

— Нет, — ответил я дрожащим голосом.

— Ну тогда давай откроем. Может, это курьер приехал, или сосед за солью пришёл.

— Нет, лучше не открывай, — попятился я спиной к стене.

— Да так совсем можно с ума сойти! — Костя смело подошёл к двери и спросил: — Кто там?

— Полиция, немедленно откройте! — послышался грубый мужской голос.

Костя смотрел на меня круглыми непонимающими глазами и просил позволения открыть, но я всем своим видом показывал, чтобы он этого не делал. Но моего разрешения не потребовалось. В следующую секунду дверь с грохотом сорвалась с петель, и в комнату ворвались клубы усыпляющего газа.

Я бросился к окну и, не раздумывая, выпрыгнул наружу, хотя это был четвёртый этаж двенадцатиэтажного дома. Я вцепился в водосточную трубу и, словно гигантский паук, пополз вверх на крышу. В ушах зазвенели скрипучие голоса, будто мне в голову воткнули радиоприемник и настроили на полицейскую волну.